Уштарец
  

  

   

    Глава 1
   

   Меня зовут Андрей Кузнецов, и я попаданец. В то, что произошло трудно поверить, но это было и происходит сейчас. Маразм, бред, — скажете вы? Как хотите, но это случилось со мной. Всё началось банально, с того, что я решил съездить на рыбалку, вот только доехать до желанного места, я не смог. Было это так.
   

   — Андрюх, ты куда это в такую рань? — спросил меня сосед, заглянув ко мне во двор через забор, где я пытался завести старый жигуль своего отца. Сам отец, как и мать, умерли, друг за другом пять лет назад, всему виной вредное производство и плохая экология, мать её. Даже и не болели толком, за три месяца ушли оба, сначала мать, потом отец. Мне к этому времени исполнилось двадцать один год, а я в жизни ничего толком не успел достичь. Образование среднее, но и специальное, конечно, тоже успел получить, но оно как-то в жизни не особо пригодилось, так что работал всё это время, где и кем мог, начиная с дворника и мойщика машин. Сейчас работаю слесарем-сборщиком, а по факту самой работы получалось, что работаю сантехником. Я не возмущался сменой направления, потому что платили мне достаточно хорошо. Зарплаты на себя одного мне хватало, если жить не на широкую ногу, но для семьи этого было мало, поэтому я пока не женился, понимал, что жизнь впроголодь не то, чего я хочу для своих детей.
   И так в один прекрасный летний день, хотя не такой уж он и прекрасный оказался, я собрался съездить на рыбалку. Поблизости с тем населённым пунктом, где я жил, никаких природных водоёмов не было, все рыбаки ездили за тридцать, а то и пятьдесят километров в поисках рыбного места. Реки, пруды и озёра в радиусе пятидесяти километров, разумеется, имелись в большом количестве, и я решил съездить в одно из этих мест. Выбрал озеро «Глухое», в сорока километрах от дома, расположено оно в лесу. Тихое место и рыба хорошо клюёт, особенно в конце апреля — начале мая. Ехать туда собрался в субботу, для меня день выходной и домой можно не торопиться, хотя в моём холостяцком положении торопиться домой в любой день не стоило, никто не ждёт, сам себе хозяин.
   — Привет Семёныч, я вот решил на рыбалку съездить, на «Глухое», говорят, там сейчас клюёт хорошо, — я оторвался от запуска двигателя давно стоявшей без дела восьмёрки и подошёл к забору. Вначале хотел пригласить соседа съездить со мной, но потом вспомнил, что он только недавно перенёс операцию по удалению части желудка. Он бы конечно, поехал со мной, но только не сейчас, любил мужик порыбачить, и я в итоге промолчал. Не стоило тревожить истерзанную диетами душу, пусть сначала выздоровеет. Я сам не профессиональный рыбак, но с удочкой посидеть люблю, точнее любил, до того момента пока не произошло то, что произошло. Мы перекинулись с ним парой слов, после чего сосед ушёл домой, а я вернулся машине. Двигатель отцовской восьмёрки как-то нехотя запустился и вскоре я выехал со двора. День выдался отличный, тёплый и безветренный, для рыбалки лучше не найти.
   Спустя пятнадцать минут выехал на федеральную трассу и прибавил скорости. Машина шла как по рельсам, не бегала из стороны в сторону, мотор не ревел и не пытался выпрыгнуть наружу. Ещё через двадцать минут свернул с трассы на второстепенную дорогу, по которой мне предстояло проехать около десяти километров до озера. Асфальтовое покрытие было так себе, но держать скорость в восемьдесят километров было вполне возможно, поэтому я ехал, наслаждаясь красивыми видами весенней природы. Встречный транспорт был редок и особых проблем не вызывал, едут люди по своим делам и пусть едут, мне не мешают. Всё было хорошо, пока навстречу мне не попался Камаз. Сам Камаз, разумеется, был не виноват в последующем происшествии, но вот уйти с полосы мне не позволил. Когда до него осталось около двадцати метров, на дороге прямо на моей полосе, появилось вертикальное круглое марево, в которое я и въехал, правда, успев сбросить скорость. Думал, что проеду это непонятное марево и поеду дальше, но не тут-то было. Въехал то я в него нормально, а вот выехать также нормально не смог, я из него вылетел, причём уже без машины. Приземление с последующим торможением собственным телом было жёстким. Упав на землю, проехал по ней несколько метров и врезался в песчаную кучу. Эта куча меня, можно сказать, и спасла от смерти, так как в паре метров за ней находился большой камень, встреча с которым стала бы для меня роковой.
   — Ох, ты ж твою мать, как больно-то! — прошипел я, перевернувшись на спину. После такого жёсткого приземления болело всё, я даже некоторое время нормально вдохнуть не мог. Когда проморгался после попавшего в глаза песка, понял, что что-то тут не так, не в том плане что я из машины вылетел через лобовое стекло, а то, что местность вокруг совсем не та, что должна быть. Вокруг не было ни одного дерева, а ведь я ехал до этого вдоль лесополосы. Мало того, в пределах видимости я не увидел ни одного кустика или зелёной травинки, только сухая потрескавшаяся земля, камни и песок. Небо над головой было неестественно бело-голубым, местами на нём проскальзывали розовые и зелёные оттенки. Солнечный свет был каким-то слишком белым, от чего все остальные цвета вокруг казались блёклыми.
   Восстановив дыхание сел и осмотрел себя. Вся одежда пришла в негодность. Рукава у моей брезентовой куртки были оторваны и находились неизвестно где, джинсы получили большие дыры, причём со всех сторон, словно кто-то специально ножницами сделал отверстия для вентиляции. Ботинки с высоким голенищем остались целы, но внешний вид у них стал таким, словно их носили не две недели, как было на самом деле, а минимум пару лет, причём не снимая. Для лучшего понимания того где нахожусь, встал и ещё раз осмотрел всё вокруг. Дороги, по которой я только что ехал, нигде не увидел, даже намёка на её существование. Вокруг до самого горизонта только сухая земля, камни и серый песок. Где я и в какую сторону идти, так и не определил ни через пять минут, ни через десять, в итоге пошёл просто прямо, повернувшись спиной к солнцу. Кровавые ссадины, полученные при падении, вначале причиняли боль, но вскоре я к этой боли привык и забыл о них.
   Приблизительно через час моя голова начала нормально мыслить, а глаза стали замечать некоторые не стыковки в природе. Солнце было значительно меньшего размера, нежели то, к которому я привык и уж какое-то оно было слишком белое. Ещё был другим воздух, какой-то тяжёлый и горький, от него першило в горле и всё время хотелось сплюнуть вязкую слюну. Я этого не делал, понимая, что восполнить потерю воды в организме мне пока нечем, воды вокруг не было никакой.
   Сколько времени я шёл по этой странной пустоши, неизвестно, странное солнце уже вскоре намеревалось скрыться за горизонтом, после чего должны наступить вечерние сумерки. Темнота меня не так пугала, в отличие от поднявшегося ветра и потемневшего горизонта с той стороны, откуда он дул. Судя по очень сухому воздуху, ветер не собирался пригнать дождевые облака, чтобы вдохнуть жизнь в мёртвую землю, он собирался пригнать бурю, либо песчаную, либо пылевую. Мне срочно требовалось найти укрытие от стихии, и я побежал. Бежал в надежде, что вскоре смогу найти хоть что-то, хоть какую-нибудь яму или большой камень, которые будут способны защитить меня от природной пескоструйной машины.
   Через полчаса бега, когда силы меня стали покидать, я увидел впереди то, что по моему мнению могло меня спасти. Из земли что-то торчало, возвышаясь на полтора метра над кучей песка. Предметом оказался угол железного ящика довольно большого размера. Я стал лихорадочно его откапывать, чтобы потом поставить на одну из сторон, так защиты от бури станет больше. Ломая ногти и сдирая кожу с пальцев, я как большая землеройка углубился на полметра в грунт и обнаружил то, чего даже и не предполагал найти. Откопал я человеческие останки в истлевшей от времени одежде. Человек находился частично внутри этого ящика, высунувшись в дыру и перегородив этим доступ песка и земли внутрь. Сейчас, когда от человека почти ничего не осталось, вынуть его оттуда труда не составило, после чего я смог заглянуть внутрь. Осмотрев то, что находилось внутри, я вначале не поверил своим глазам. Этим проржавевшим железным ящиком была кабина странного транспортного средства, напоминавшего очень древний трактор.
   Как раз к этому времени ветер усилился и принёс с собой первую порцию песка и пыли. Недолго думая, я протиснулся внутрь и закрыл вход спиной, благо размер окна, через которое я влез, был небольшим. Сразу стало темно, от потревоженной пыли поднятой моей вознёй в воздух, защекотало в носу. Через несколько секунд пару раз чихнул и вспомнил, что у меня в кармане лежит зажигалка. Она каким-то чудом сохранилась после всего, что произошло. Кроме этой зажигалки ничего не сохранилось, ключи от дома, перочинный нож и баночка с крючками, грузилами и парой запасных поплавков, исчезли без следа. Посветил пламенем зажигалки и ещё раз осмотрел эту странную кабину. Ничего угрожающего жизни и здоровью не увидел, всё старое, ржавое, но развалиться пока не должно, бурю переждать вполне смогу, главное от окна не отходить.
   За приблизительно четыре часа пока бушевала буря, моя спина онемела, приняв на себя удары миллиардов песчинок и мелких камешков. Часть из них, конечно же, попала внутрь моего убежища, но их было слишком мало, для того чтобы усложнить мне жизнь. С каждым часом пить хотелось всё больше и больше, голод тоже стал напоминать о себе, но пока ещё не так настойчиво, как жажда.
   Когда ветер утих, и пыль с поднятым в воздух песком перестали портить жизнь добрым людям, то есть мне, я наконец-то отлип от окна и с наслаждением сделал простую зарядку, чтобы вновь почувствовать спину. За пределами моего укрытия было темно, ночь, как ей и положено, уже вступила в свои права. Тратить газ в зажигалке, чтобы устроить обыск кабины старого трактора, было жаль, я решил дождаться утра и, усевшись удобнее, задремал.
   Спал плохо, мне снились кошмары, как только забрезжил рассвет, я выполз из укрытия и вновь осмотрелся. То, что я в утренних сумерках увидел в полукилометре от себя, меня поразило. Там стоял странного вида паровоз, с прицепленными к нему такими же странными четырьмя вагонами.
   — Если есть паровоз, пусть даже такой неправильный как этот, значит, где-то поблизости есть люди, — подумал я и направился к стоящему чуду техники. Чем ближе подходил, тем невероятнее для меня становилась конструкция этого узкоколейного паровоза. Он передвигался не по рельсам, а по голой земле, для этого у него имелись большие и широкие колёса. Никаких покрышек или прочего резинового покрытия на них не было, протектор заменяли мощные литые шипы, не позволяющие колёсам пробуксовывать. Сам паровоз был старым и изрядно потрёпанным за многие годы работы. Возле него никого не было, словно его здесь бросили за ненадобностью, но это оказалось не так. Как только я подошёл ближе, и до паровоза оставалось не больше двух десятков шагов, из кабины как чёрт из табакерки выпрыгнул мужик с ружьём в руках. Я рефлекторно поднял руки, показывая, что оружия у меня нет и стрелять в меня не нужно, ведь никакой угрозы не представляю. Мужик что-то крикнул, но я его не понял. Язык, на котором он кричал, мне был не знаком, я даже на слух такого никогда не слышал. Я вообще никакого другого языка кроме родного русского не знал и сейчас тупо хлопал глазами, ничего не поняв из сказанного.
   Через несколько секунд послышался противный скрежет, и я увидел, как находящийся над кабиной машиниста колпак, стал поворачиваться. До этого момента я не обращал на этот странный нарост никакого внимания, как оказалось зря. Когда вся эта конструкция повернулась, я наконец-то понял, что это. Это была башня, сделанная по типу танковой, и из неё сейчас на меня были направлены два ствола калибра не меньше тридцати миллиметров. Под прицелом такого калибра не забалуешь, да я, в общем-то, и не собирался, мне главное выбраться из этой пустоши и для начала хотя бы напиться, горло было сухим как земля под ногами.
   — Что вы сказали? Повторите, пожалуйста, а то я не понял, — прохрипел я, сделал шаг вперёд, чтобы меня было лучше слышно. Стволы на башне дружно сделали пшик и в землю передо мной воткнулись два коротких металлических прутка, толщиной в палец. Двуствольная пушка оказалась пневматической, но не менее опасной для всего живого. Мужик с ружьём снова что-то сказал, и я опять его не понял. Осторожно показал жестом, что для меня его язык непонятен. После этого люк пневматической башни открылся и из него по пояс высунулся ещё один представитель команды этого паровоза. Такой же грязный, как и тот, что сейчас стоял передо мной с ружьём в руках. Было у него ружьё обычным или таким же пневматическим, как и их крупный калибр, я не знал, и знать не хотел. Сейчас для меня было главным, чтобы нервный мужик на спусковой крючок не нажал. Оба этих типа переглянулись, кивнули, о чём-то безмолвно договорившись, и через секунду я получил удар прикладном по голове.
   Пришёл в себя, уже находясь в кабине паровоза со связанными рукам и ногами. Голова болела, в ушах стоял звон, на щеке ощущалась ещё не свернувшаяся кровь, стёкшая с головы. Паровоз медленно полз по пустоши, вдавливая стальными колёсами в землю небольшие камни, попадавшиеся ему на пути. Я лежал на боку лицом к стене, и что происходило за спиной, не видел, только по шороху слышал, что там кто-то есть. Изображать спящего человека было глупо, и я осторожно перевернулся на спину. У стены, напротив меня, в окружении кучи всевозможных рычагов и закрытой топки, на железном ящике сидел тот самый мужик с ружьём. Сейчас в его руках ружья не было, оно лежало рядом на другом ящике. Теперь я смог рассмотреть это оружие лучше и пришёл к выводу, что оно явно не пневматическое, а пороховое, вот только стволов у него было не один или два, а почему-то четыре. Как я мог этого не заметить раньше, сам не понимаю, стоял же в нескольких метрах от мужика и не увидел.
   Машинист заметил, что я очнулся, но ничего не делал, лишь наблюдал за мной, не забывая смотреть вперёд и в окна по сторонам. В таком молчаливом рассматривании друг друга мы ехали минут пятнадцать, потом мужик встал, взял лопату и, сделав шаг в мою сторону, остановился. Я машинально отполз назад и прижался к стене. Как оказалось, он не собирался меня бить этой лопатой, просто справа от меня находилась дверь в отсек с углём, куда он и зашёл за очередной партией. Вскоре он вернулся с полным ведром угля, открыл топку и высыпал туда половину. Отставив в сторону и лопату, и ведро, машинист этого странного паровоза снова что-то мне сказал, вот только я как не понимал его до этого, так и сейчас не понял.
   — Не понимаю я, кхе-кхе, — прохрипел я сухим горлом и закашлялся. — Дай воды, — жестом попросил я. Через долгую минуту копошения в одном из ящиков, мужик достал оттуда фляжку объёмом литра на два и напоил меня, разумеется, оставив мои руки и ноги связанными.
   — Спасибо, вот только я не понимаю, за каким чёртом ты меня прикладном по голове приложил, я же ничего плохого тебе не сделал.
   Мужик, закрыв фляжку, долго смотрел на меня, о чём-то думая. Паровоз к этому времени заметно прибавил скорости, сильная тряска стала причинять боль моей побитой прикладном ружья голове. Мужик это заметил и жестом показал, что сейчас развяжет меня, но, если я попытаюсь хоть что-нибудь сделать, он меня прирежет. Нож он мне тоже показал, чтобы я не думал, что его у него нет. Ножичек прямо сказать, у него был родным братом мачете, таким голову отрубить вообще не проблема.
   — Нодро! — мужик ткнул себя пальцем в грудь.
   — Андрей, — повторил я его жест, показав на себя.
   — Аррей, — попытался выговорить мужик со странным именем Нодро, — Арей, — сказал он более уверенно.
   — Угу, хрен с тобой, пусть буду Арей, — согласился я, потому что доказывать ему что-то, не было ни сил, ни желания. — Можно ещё немного воды, — я показал на ящик, куда он положил фляжку и потом показал, что пить хочу. Сейчас этот Нодро меня сразу понял и, достав фляжку, протянул её мне.
   — Воды, — повторил он, запомнив слово.
   — Вода, — поправил я, бултыхнув её остатком во фляжке.
   Далее мы несколько часов, учили друг друга разговаривать. Я запоминал слова чужого для меня языка, а он учил русский. У меня получалось лучше и за приблизительно три часа, я смог запомнить около двухсот простых слов, а он только пятнадцать, да и те коверкал так, что понять то, что он сказал, было почти невозможно. За это время я узнал, что его напарника, того что всё ещё сидит в башне, зовут Дарок, он не помощник машиниста как я первоначально думал, а охранник. Помимо Дарока, ещё есть Гир и Шото, они во втором вагоне, охраняют груз. Там тоже установлены пневматические пулемёты, только менее мощные, чем тот, что наверху. Что за груз они охраняют, Нодро не сказал, а я и не спрашивал, не моё это дело, главное, что бы меня больше не били и разговаривать начали. В пути они уже пятый день и приблизительно через сутки должны достичь конечной точки своего путешествия. Добираются они до Уштара, что это, город, посёлок или что-то другое, я так и не понял, несмотря на то, что Нодро долго пытался мне объяснить, показывая на лопату, ведро и уголь. Уточнять дальше, не стал, посчитав, что Уштар это станция, где они должны пополнить запас угля. Ещё я выяснил одну немаловажную и отвратительную деталь, это не Земля, а совсем другой мир. Осознание этого вызвало состояние паники и желание бежать отсюда, но я сдерживал себя от этого поступка, понимая что бежать-то мне в принципе и некуда.
   Подбросив очередную партию угля, Нодро достал проживший не один десяток лет кожаный рюкзак и вынул из него узелок. В узелке находилось несколько ржаных сухарей, соль и горсть сушёных яблок. Мой желудок отозвался на всё увиденное ноющей болью, напомнив о том, что ел я ещё вчера утром, а сейчас уже был близок вечер следующего дня. Одним словом, не ел я уже давно и сейчас голодными глазами смотрел на то, как он бережно выкладывает содержимое узелка на ящик.
   — Есть, — он пригласил к столу, предлагая мне, разделить с ним то, что у него осталось.
   — Спасибо, — поблагодарил я и взял самый маленький сухарь. Нодро усмехнулся, увидев это, видимо ожидал, что оголодав, я наброшусь на еду и съем всё. Как только я дожевал сухарь, посыпанный солью, раздался удар колокола. Нодро вскочил и забегал туда-сюда, выглядывая в окна. Остановившись у окна справа, он высунулся наружу и, выругавшись, побежал за углём. Стараясь ему не мешать, я тоже выглянул из окна и на некоторое время остолбенел от того, что там увидел. Где-то приблизительно в полукилометре позади нас, поднимая клубы пыли и дымя трубами, двигалось несколько почти таких же паровозов как этот, только немного меньшего размера и без вагонов. Они нас постепенно догоняли, даже, несмотря на то, что Нодро закидывал в топку всё новые и новые партии угля. Паровоз разогнался до своего максимума, приблизительно в сорок километров в час, но от преследователей оторваться так и не смог, через несколько минут нас догнали, и началась перестрелка. Стреляли пока пневматические пушки, как наши, так и тех, кто на нас напал, пороховое оружие в бой ещё не вступило. Мне было и страшно, и интересно одновременно, поэтому я осторожно выглядывал в окно, чтобы понять, насколько плохи наши дела.
   Обстрел продолжался несколько минут и пока без потерь с обеих сторон. Маленькие, убогие на вид паровые машины, передвигались зигзагами, затрудняя работу нашей артиллерии. Оружие напавших на нас бандитов, уступало по мощности, тому что было у нас, но оно было не менее опасным, чем наше. В этом я вскоре убедился.
   Стоило мне задержаться у окна чуть дольше, сразу прилетел подарочек, к счастью не точно, но кабину этот стальной пруток пробил. Правда пробил не навылет, застрял в старом железе и до моего тела не добрался. Нодро увидев это, схватил меня за шиворот и оттолкнул назад. В этот момент ещё один стальной пруток влетел в окно и, попав Нодро в плечо, приколол его как жука к стене с другой стороны кабины. Снаружи что-то заскрежетало, потом паровоз повело вправо, и он начал терять скорость. Не понимая, что делать, я снова выглянул в окно и чуть не поймал лбом ещё один остро-заточенный стальной пруток. Одна из машин нападавших, прижалась к нам вплотную и била боковым тараном по нашим колёсам. Стрелять по кабине эти сволочи, тоже не забывали, вот только их оружие было однозарядным и им требовалось определённое время, чтобы его перезарядить. Посмотрев на уже застрявшие в стенах кабины прутки, я понял, что следующий может приколоть и меня к стене рядом с Нодро. Стрелять будут с близкого расстояния и давления воздуха в их оружии хватит, чтобы прошить кабину насквозь. Я упал на пол, чтобы не подставиться и увидел торчащий из ящика приклад ружья. Недолго думая, схватил его и, высунув стволы в окно, не целясь, нажал на курок. Прогремел выстрел и словно в ответ, по борту нашего паровоза ударило так, что я, не устояв на ногах, отлетел к противоположной стене. Скрежет снаружи усилился, через пару секунд паровоз ещё больше накренился на правый бок и, проехав так несколько десятков метров, он окончательно остановился. Из-за поднявшейся пыли было ничего не видно даже здесь в кабине. Оставаться внутри было смерти подобно, нас обоих добьют прямо сквозь стены, поэтому открыв дверь, я выпрыгнул наружу, не забыв прихватить с собой ружьё.
   Башня Дарока молчала, задрав стволы пневматической пушки к небу, где-то в стороне тихо шикало воздухом орудие то ли Гира, то ли Шото. В ответ на их выстрелы, по вагону в котором они находились, с периодичностью в пять секунд ударяли стрелы нападавших. Сейчас уже никто и никуда не ехал, все машины потеряли способность к передвижению, но ещё продолжали обстреливать друг друга. Передвигаясь на слух, пошёл туда, откуда к нам прилетала смертоносная арматура. О том, что могу попасть под дружественный огонь, даже не подумал, просто шёл, пока в клубах ещё висящей в воздухе пыли и дыма не наткнулся на искомый паровоз. Стрелок находился где-то на его крыше, и чтобы его увидеть, пришлось влезть на котёл.
   Пройдя по горячей поверхности до кабины и вскинув стволы ещё раз, нажал на курок. Выстрела не последовало, я запаниковал, увидев, что орудие врага начало поворачиваться стволами в мою сторону. Стал трясти ружьё, в надежде, что оно от этого отклинит и выстрелит. Добился этим лишь того, что вместо выстрела, стволы провернулись как барабан револьвера. Конструкция ружья оказалась простой, вот только разобраться в этом раньше, у меня времени не было, зато теперь при нажатии на курок, я получил так необходимый мне выстрел. Крупная дробь ударила по башне в район смотровой щели, после чего наступила тишина, которая вскоре была нарушена прилетевшим уже с нашей стороны куском арматуры. Меня с кабины как ветром сдуло и очень вовремя, так как в то место где я только что стоял, прилетел ещё один кусок заточенной арматуры. Обогнув место сражения по крутой дуге, вернулся к Нодро. Он по-прежнему оставался приколотым к стене и находился на грани потери сознания.
   — Потерпи, сейчас помогу, — прежде чем снять его с куска арматуры, взялся за поиск перевязочного материала. Бинтов не нашёл, зато нашёл кусок чистой материи, который и порвал на ленты.
   — Я постараюсь, сделать всё быстро, — сказал я, ухватившись обеими руками за торчащий из плеча Нодро штырь. Сделав глубокий вдох, со всех сил рванул на себя эту железку и, потеряв равновесие, отлетел вместе с ней к стене, напротив. Нодро сказав — ох, сполз на пол и потерял сознание. Железный штырь длиной с полметра оказался не совсем арматурой, это была трубка, в которую с одной стороны был вставлен гранёный наконечник.
   Как долго я возился, оказывая помощь раненному Нодро, не знаю, меня окликнули, когда я завязывал последний узел бинта.
   — Что с Нодро? — на подножке кабины стоял мужик с окровавленным лицом.
   — Попал под раздачу, — сказал я на русском языке, показав на лежащий в углу кусок трубы. Мужик видимо догадался, что я сказал, так как больше ничего не спрашивал. Он влез в кабину и сел на пол рядом, прислонившись к стене.
   — Ты кто, Данро, Гир или Шото?
   — Данро, Гир, — мужик сглотнул и помотал головой, давая понять, что их больше нет в живых. Взяв остаток воды и последний кусок чистой ткани, решил помочь Шото. Рваная рана на его голове сильно кровоточила, но серьёзной опасности, по моему мнению, не представляла, череп цел, а кожа зарастёт, главное, чтобы заражения не было.
   Через некоторое время, промыв его рану, заставил, держать сложенный втрое кусок материи на голове, так как полноценно перебинтовать было уже просто нечем.
   — Шото, я пойду, посмотрю, что там снаружи, присмотри за Нодро. — Он кивнул, поняв, о чём я и мы на время расстались. Первым делом проверил, не осталось ли живых среди напавших на нас бандитов. Убедившись, что все мертвы, занялся осмотром техники, в первую очередь нашего паровоза. Повреждения оказались серьёзными, два передних колеса из четырёх были сильно покорёжены, одно из них вообще было оторвано и лежало на земле. Весь паровоз и вагоны с правой стороны были похожи на ежа, количество металлических труб, торчащих повсюду, даже уточнять не стал, их было просто не реально много. Пройдясь вдоль нашего короткого состава, обнаружил, что повреждены колёса ещё и у последнего вагона. Первый удар тараном пришёлся именно в это место и лишил вагон задней оси. Починить ось в полевых условиях невозможно, вагон придётся отцепить, вот только как это сделать, я не знал, механизм сцепки находился где-то внутри самого вагона.
   — Полностью восстановить повреждённые колёса, не сможем, но поставить на ход, вполне возможно, — сказал я, вернувшись в кабину. Шото сделав задумчивое выражение лица, пытался понять, что я сейчас сказал. Ни одного русского слова он не знал в отличие от Нодро.
   Через некоторое время, оказавшись вдвоём с ним у повреждённых колёс, я чуть ли не на пальцах объяснил ему, что собираюсь делать, и что он мне в этом должен помочь. С одной стороны, паровоз не мой и не я его сломал, стало быть, и ремонтировать я его не обязан. Но с другой стороны, починить придётся, иначе из этой пустоши могу вообще никогда не выбраться. Мне сейчас было уже не так важно, куда выбираться, главное к людям, а там видно будет, есть ли вообще какая-нибудь возможность вернуться домой. За то время что я объяснял Шото, что нужно делать, выяснил, что этот гражданин неизвестной национальности в механике понимает не больше, чем я в ядерной физике и надеяться мне, придётся лишь на себя.
   Процесс ремонта начался с поиска инструмента и без подсказки Нодро находящегося в полубреду, я бы его никогда не нашёл. Инструмент был сложен в большом железном ящике, подвешенном снизу кабины, а добраться до содержимого можно было только через люк в полу из самой кабины. Честно говоря, я по этому люку прошёлся не один раз, и ни разу в мою голову не пришла мысль, для чего он тут. Крышка была больше похожа на заплатку, коих на паровозе было не меряно, видимо нападали на паровоз уже далеко не первый раз.
   Заглянув под днище паровоза, смог в общих чертах понять, как он устроен. Две передние колёсные пары приводились в действие толстыми трёхрядными цепями, а поворачивал паровоз за счёт сгибания рамы, как у нашего родного трактора — К700. Чтобы развернуть это чудо техники на 180', требовалось сделать большой круг. Одним словом конструкция ненадёжная, инженер, создавший этот паровоз, явно был двоечником и не просчитал запас прочности созданных им механизмов.
   Ремонт только самого паровоза занял по времени сутки, да и то, починить удалось не всё, одну пару передних колёс пришлось снять, на месте оставили только ось, процессу перемещения она помешать не должна. Шото помогал, чем мог, попутно занимаясь подготовкой к перевозке тел своих погибших товарищей. Как выглядит Данро, я уже знал, а вот Гира до этого ещё не видел. Гиром оказался совсем молодой парнишка, на вид лет пятнадцати, худой и конопатый.
   Нодро пришёл в сознание ближе к ночи, был слаб, но умирать явно не собирался. Я как смог объяснил, что удалось отремонтировать и что ещё осталось. За завтра нам кровь из носа необходимо было поставить на колёса последний вагон и выдвинуться дальше, иначе просто умрём от недостатка воды и еды. Воды у нас оставалось всего один литр на троих, Нодро она была нужнее, чем нам, поэтому мы с Шото старались не пить совсем.
   Долгожданное утро подбросило новых неприятностей в виде землетрясения. Земля дрожала недолго, но довольно ощутимо, мне даже на ногах удержаться оказалось не просто. Само землетрясение для Нодро и Шото не являлось чем-то удивительным, судя по их спокойному поведению, было понятно, что трясёт тут часто, и они к этому привыкли. Детальный осмотр колёс вагона поставил жирный крест на его ремонте. Задняя ось загнулась, и выпрямить её на месте было просто невозможно. Я предложил отцепить вагон и оставить его здесь, но Нодро был категорически против этого, Шото встал в этом деле на его сторону.
   — Хорошо, что вы предлагаете делать? — я бросил на пол кабины большой гаечный ключ и посмотрел на них вопросительно. Одних моих слов для понимания им было мало, а вот по взгляду до них сразу дошло, почему я злюсь. Несколько минут они о чём-то спорили, видимо озвучивая варианты выхода из сложившейся ситуации, а потом Шото предложил идти за ним.
   Вскоре он привёл меня к тому паровозу, где я застрелил стрелка. Через пару минут размахивания руками, мне наконец-то стало понятно, что они придумали. Нужно попытаться снять с него пару колёс вместе с осью и поставить на место поломанных. Как говориться — сказать-то легко, попробуй сделать! Я почесал макушку, прикинув объём работы. Всё предстояло сделать в основном мне, Шото выступал в роли подсобного рабочего.
   Трудились мы с ним практически без перерыва весь день и в итоге, всё-таки смогли поставить новые колёса. По диаметру они были чуть меньше, вагон из-за этого присел назад, но ехать мог. Два дня тяжёлой работы вымотали меня до предела, я уже ничего не хотел, только спать и собирался это сделать, устроившись в углу. Поспать мне не дали и виной этому был Шото. Он в темноте наступил на острый кусок железа и поранил ногу, пришлось ему ещё раз оказывать первую помощь.
   Сделав всё что нужно, собрался продолжить спать, но Нодро заставил разжечь топку паровоза. Ехать дальше он решил прямо сейчас, ночью, чтобы не тратить время зря. Послушался старших и в итоге меня же, и заставили управлять этим паровозом, разумеется, подсказывая как это делать.
   Через час я запомнил, какой рычаг для чего нужен и подсказки от Нодро закончились, а вскоре он вообще заснул, оставив меня один на один с ночью, пустошью и паровым трактором. Другого сравнения паровоза с чем-то другим я не подобрал, это по факту был трактор, большой и работающий на силе пара. Не знаю, как Шото, сидевший сейчас в башне вместо погибшего Данро, а я за ночь дважды засыпал. Просыпался после падения с ящика на пол, после чего подбрасывал в топку угля и какое-то время, высунув голову в окно, смотрел вперёд. В темноте толком ничего видно не было, а фонарь, установленный на верху, Нодро зажигать запретил. Напасть, по его словам, на нас могли и ночью, поэтому передвигаться лучше без света.
   На рассвете проснулся главный машинист, то есть Нодро, и попросил помочь встать. Глядя в окно, он простоял не долго, сил пока было маловато, пришлось помочь снова сесть обратно на любимый ящик, где он и сидел до этого. Вскоре появился Шото, сообщив, что уже виден мост. О каком мосту идет речь, я не понимал, мы в пустоши, огромной и ровной как столешница. Я за всё время, что нахожусь в этом странном мире, не видел даже захудалого оврага, а тут сразу — МОСТ! Как оказалось, они не врали, через некоторое время я его увидел собственными глазами и не только его. Впереди был земляной разлом, появившийся после сильного землетрясения. Полностью железный мост соединял два его края в самом узком месте.
   Когда до моста осталось приблизительно метров триста, Нодро остановил поезд и стал ждать, когда к нам прибудет человек из охраны этого моста для проверки. Сам мост хорошо охранялся и имел систему защиты от атаки на пролом. Каменные блоки и толстая решётка вполне успешно останавливали бандитов пустоши, чтобы они не могли попасть на другую сторону.
   Через полчаса молчаливого ожидания к нам всё-таки прибыл проверяющий, разумеется, вместе с охраной, состоящей из четырёх человек. Все четверо были вооружены пневматическими ружьями и держались на некотором удалении от паровоза, пока проверяющий заглядывал во все щели, где смог бы спрятаться человек. После осмотра он долго разговаривал с Нодро и разговор, судя по всему, шёл обо мне. В какой-то момент мне показалось, что на этом всё, моё пребывание в этом мире закончилось, и меня сейчас пристрелят, но к счастью всё закончилось благополучно, дали добро на проезд.
   Нодро потянул за рычаг, давая ход своему паровозу, и посмотрел на меня. Взгляд у него был выразительный, лишь только по этому взгляду я понял, что он за меня поручился и, если я подведу, он меня собственноручно убьёт. Я ничего не ответил. Не собирался я вредить тому, кто не дал мне умереть в пустоши, пусть даже и таким негуманным способом как прикладом по голове.
   Медленно приближались к мосту, я смог в подробностях рассмотреть его металлическую конструкцию. Длина моста, по моим приблизительным подсчётам, составляла около пятидесяти метров, не так уж и много, если разобраться. В самой конструкции ничего особо примечательного не заметил, мост как мост, железный, состоящий из одного пролёта. Въезд на мост преграждала мощная решётка, которую сейчас подняли вверх, для того чтобы мы проехали. Вёл паровоз сам Нодро, не доверив мне это сложное дело как проезд по узкому мосту.
   Когда мы оказались на мосту, я увидел глубину разлома, и мне стало жутковато. Навскидку около ста метров вниз, одним словом без шансов остаться живым при падении. Вскоре мост остался позади и за управление снова встал я, Нодро уже не мог больше стоять и присел на ящик. Плечо у него болело, вот только промыть рану и сменить повязку, у нас было уже нечем, поэтому он терпел и ждал, когда доберёмся до места.
   Через полчаса ландшафт стал меняться, появилась клочки пожелтевшей травы и низкорослые кустарники, ещё через несколько минут я увидел первое дерево. Ствол у дерева был настолько кривой, что при всём желании из него не сделать ни одной доски. Дорога вскоре пошла на подъём, паровоз пыхтел и начинал терять скорость. Угля у нас осталось мало, ведра два, не больше, и я вопросительно посмотрел на Нодро. Если не добавить его в топку, мы просто остановимся, не взобравшись наверх холма, а если добавить, то через полчаса остановимся уже навсегда.
   — Всё, — Нодро показал жестом на уголь и кивнул на топку паровоза.
   — Ну, всё, так всё, как скажешь, — через несколько минут остатки угля были заброшены в топку и паровоз стал потихоньку набирать скорость, заползая на вершину холма. Как только мы оказались наверху, я понял, почему Нодро велел потратить весь уголь. Впереди в нескольких километрах от нас виднелись крыши домов, большие и маленькие, плоские и куполообразные. Это был Уштар, о котором мне и говорил Нодро. Мы всё-таки добрались до конечной точки. Из Нодро словно выдернули стержень, он обмяк и свалился с ящика.
   — Эй, не смей умирать, осталось совсем чуть-чуть, там тебя подлечат! — кричал я, шлёпая его по щекам, чтобы привести в чувство. Мне удалось его вернуть в сознание и усадить в угол, чтобы силы на удержание равновесия не тратил.
   Весь посёлок пришёл в движение, увидев паровоз Нодро на вершине холма. Спустя несколько минут я остановил состав, въехав в посёлок, и осторожно выглянул в окно. Жители окружили паровоз и стояли в полном недоумении, увидев вместо Нодро меня. Никто из них не спешил подходить, а у некоторых в руках появилось оружие. Я тоже под пули подставляться не спешил, прекрасно понимая, что я тут никто. Если сейчас Нодро не скажет пару слов в мою защиту, мне конец. Сам Нодро увидев вблизи крыши родного Уштара, слегка повеселел и даже попытался самостоятельно встать, но не смог, пришлось ему помочь. Лишь после того, как жители увидели его, опирающегося на моё плечо, они опустили оружие и, к нам наконец-то пришла помощь.
   Вскоре Нодро унесли куда-то, уложив на носилки, а меня стали одобрительно хлопать кто по спине, а кто и кулаком в грудь бил, не сильно, конечно, лишь обозначив удар. Через несколько минут появился Шото, прыгающий на одной ноге, но довольный тем, что вернулся живым. Вагоны вскрыли, и я увидел, что находилось внутри. В первых двух вагонах лежали мешки с гречневой крупой, пшеном, горохом, солью и какие-то ящики, содержимое которых осталось для меня тайной. В последнем вагоне были тюки с одеждой, связки с обувью и рулоны тканей. Народ ликовал, получив всё это, и был готов носить на руках того, кто привёз. Они кричали похвалы Нодро, но его нигде не было и вместо него, я ещё раз испытал на своей спине и груди благодарность поселенцев.
   Чтобы не мешать разгрузке, отошёл в сторону и увидел Шото. Он сидел под навесом в компании двух мужиков, уже что-то жевал и взахлёб рассказывал о поездке. Увидев меня, он махнул мне рукой, предлагая присесть к ним за стол. Я отказываться не стал, так как хотел и есть, и пить, а у них это всё было, и поделиться со мной, они были просто обязаны. Так оно и произошло, мне выдали хлеб, сало и кружку воды. На несколько минут я просто выпал из реальности, а когда в неё вернулся, за столом было тихо. Шото и его друзья куда-то ушли, вместо них за столом напротив меня сидел хмурый мужик, внимательно меня разглядывающий.
   — Андрей, — я вытер об себя руку и протянул для пожатия.
   — Арей, — мужик кивнул, но руку пожать отказался. Я слегка напрягся, не понимая, чего ожидать дальше. Вроде бы хорошее дело для всех сделал, продовольствие помог доставить, а тут на тебе, даже поздороваться не хотят.
   — Волат, — представился мужик и потом выдал длинный монолог, из которого я понял процентов десять, но, по отдельным словам, догадался, чего он от меня хочет. Хотел он поговорить со мной, но не здесь, а где-то в другом месте. Я осторожно намекнул что не местный и говорить на их языке не умею, и что для того чтобы они меня поняли, нужен Нодро. Он всё-таки за несколько дней хоть что-то стал понимать по-русски, а где не понимал, мы договаривали жестами. В принципе нам так общаться было уже не сложно, и я рассчитывал, что он мне в дальнейшем поможет, найти своё место среди этих людей. Волат, выслушав уже мой монолог, кивнул и повёл меня в большое здание, построенное из железа.
   Что для меня было удивительным в этом посёлке, так это то, что всё было построено полностью из металла, видимо дерево здесь было сильным дефицитом из-за отсутствия в этих краях деревьев. То кривое, что я видел недалеко отсюда, скорее всего, было единственным в радиусе нескольких километров. Пока я не спеша шёл за Волатом, крутил головой, рассматривая, как тут вообще люди живут. Вся техника, что попадалась по пути, имела только паровые двигатели. Люди были одеты однообразно, в рабочие комбинезоны серого, грязно-зелёного и синего цвета. У некоторых были кожаные куртки, либо чёрные, либо коричневые. Женщин было в несколько раз меньше чем мужчин, хотя я мог и ошибаться, в одинаковых комбинезонах не сразу поймёшь, кто перед тобой мужчина или женщина.
   Вскоре мы вошли в здание, и я увидел, что электричество у них тут тоже есть, только используют они его как-то слишком мало, лишь для освещения, да и то далеко не везде. Здание куда меня привёл Волат, представляло собой ангар, а если точнее, то цех по ремонту всего чего угодно, начиная от паровоза и заканчивая лопатой или ведром. В конце этого цеха у стены на кровати лежал Нодро. Рану ему уже нормально обработали и сменили повязку. Возле него сейчас находились двое, женщина средних лет и седой дед, судя по опрятному внешнему виду, это был местный доктор.
   Минут за пятнадцать я ответил на все вопросы с помощью Нодро, кроме одного — откуда я? Не то, чтобы не захотел, просто честно сказал, что, если расскажу, они мне всё равно не поверят и посчитают обманщиком. Я лучше вообще промолчу, не ответив на этот вопрос, чтобы не казаться лгуном. В целом они были удовлетворены моими ответами и предложили работу, чтобы не быть нахлебником. В посёлке работали все без исключения, кроме детей, конечно, которых я тут пока видел пока только троих лет семи на первый взгляд. Работу мне предложили самую тяжёлую с моей точки зрения — добывать уголь. Поселение жило за счёт добычи угля, а добывался он открытым способом, так как частые землетрясения не позволяли делать шахты. Выбора у меня не было, я согласился поработать углекопом.
  

  

   

    Глава 2
   

   После устроенного мне допроса от меня отстали, я так понял, что только на некоторое время, потому что вопросы ко мне ещё будут в процессе вхождения в их общество. Поселили меня к очень маленькой комнате в железном доме похожем на контейнер, стоявший на самом краю посёлка. Вещей у меня естественно никаких не было, поэтому мне выдали тарелку, кружку и ложку, всё это было сделано из какого-то сплава с содержанием алюминия. Продуктов тоже выдали, своеобразный сухой паёк местного изготовления с расчётом на один день. В него входило десять ржаных сухарей, соль, сушёные яблоки и литр воды в глиняном сосуде, похожем на бутылку с широким горлышком. Посмотрев на всё это богатство, вспомнил узелок Нодро, там был тот же набор, видимо это некий стандарт для тех, кто в пути. Я сейчас был пока не в пути, но утром за мной придут и переправят к раскопу, где мне и предстоит добывать уголь. Где расположен этот раскоп, мне никто не сказал, но судя по наличию пайка, добираться до него будем весь день.
   Есть я на данный момент не хотел, ведь только совсем недавно впихнул в себя немного сала с хлебом и запил пол-литром воды. Вместо кровати в комнате стоял ржавый металлический ящик с большим количеством дырок в крышке, получалась такая своеобразная сетка, чтобы происходил обмен воздуха. Такая вентиляция необходима, чтобы не застудить организм пока сплю на холодном железе. В комнате было достаточно тепло, я прилёг на ящик и практически мгновенно провалился в глубокий сон.
   Проснулся от того, что меня кто-то настойчиво тряс за плечо. Спросонья не сразу смог вспомнить, где я и как сюда попал.
   — Идём, идём, пора, — передо мной стоял мужик лет пятидесяти на вид и показывал на открытую дверь. В руках у него был свёрток с одеждой, которую приготовили для меня. Это был комбинезон из только что прибывшей партии. Ботинки мне не выдали, видимо посчитав, что мои ещё не полностью развалились. Я быстро переоделся в предложенную мне робу и, взяв с собой свою порванную одежду, вышел на улицу. Узелок с сухим пайком тоже не забыл прихватить, едой здесь разбрасываться было не принято, это я уже выяснил.
   Мой пятидесятилетний будильник вскоре привёл меня к месту сбора таких же углекопов как я, только опытных, занимающихся этим делом далеко не первый день. Через полчаса собрались все, кто должен был ехать на раскоп. Набралось немного, всего восемь человек, я был девятый. Вскоре и транспорт подкатил, совсем маленький паровозик с прицепленными к нему двумя вагонами, разумеется, тоже маленькими. Один из вагонов был под завязку загружен мешками с крупой, одеждой и орудиями труда, то есть кирками, лопатами, вёдрами и носилками. Вагон, в который нас посадили, не был предназначен для перевозки людей, он был грузовой, сидеть нам пришлось на полу.
   За пару часов, пока наш маленький паровозик полз по накатанной дороге, никто из пассажиров не произнёс ни слова, словно тут был какой-то запрет на разговоры. Я тоже молчал, посматривая по сторонам в открытые с обеих сторон двери вагона. Ландшафт здесь к северу от посёлка уже кардинально отличался от мёртвой пустоши. Травы и кустарников было много, а холмы и овраги стали попадаться на пути чаще. Ещё через какое-то время я пересел ближе к двери и свесил ноги, скорость была маленькая, если даже выпаду на какой-нибудь кочке, пострадать не должен. По моим внутренним часам, других у меня просто не было, время близилось к обеду, и я достал сухой паёк. Хрустя сухарями и всматриваясь вдаль, подсознательно ожидал увидеть круглое марево, по вине которого я тут оказался. Мне сейчас очень хотелось бы ещё раз пройти через него и оказаться дома, и чтобы прошедшие несколько дней оказались сном, пусть кошмарным, но сном.
   Сколько я не напрягал зрение, всматриваясь вдаль, никакого марева увидеть не смог, надежда вернуться домой, так и осталась надеждой. Вскоре ландшафт опять поменялся, холмы начали попадаться рукотворные, это уже были отвалы пустой породы. Всего через несколько минут мы миновали место старого, заброшенного раскопа и паровозик тихо пыхтя, побежал дальше. Двигались мы всё время на север и за следующий час, проехали мимо ещё двух раскопов, где добыча угля уже давно не велась.
   — Как-то странно они тут уголь добывают, — подумал я, сравнив размер нескольких заброшенных участков по добыче угля. Котлованы совсем не глубокие, максимум десять метров и по размеру тоже маленькие, всего как пара футбольных полей. По оставшейся угольной пыли было видно, что уголь тут был и это не пробные котлованы, а самые настоящие.
   Ближе к вечеру нас наконец-то доставили до места работы, в поселок, рассчитанный максимум на сотню рабочих. Никакой паровой либо какой-то другой техники я тут не увидел, добыча угля происходила только вручную, киркой и лопатой. Работающие здесь люди встретили нас по-разному, кто-то был рад, а кто-то смотрел с ненавистью. О тех, кто был не рад, мне рассказали позже. Эти люди являлись рабами, то есть трудились они тут не по собственной воле. Они были бандитами, одними из тех, кто нападал на поезда, везущие в одну сторону уголь, а в другую всё необходимое для жизни горняков Уштара. После того как они попали в плен, этих нехороших граждан привезли сюда, как замену тем кого они убили. Таких пленников-рабов я тут насчитал тридцать шесть человек, а судя по внешнему виду некоторых, работали они тут уже не первый год. Свободных людей работающих на этом раскопе было всего двадцать семь и это с нами, только что прибывшими, ещё пятнадцать человек — охрана. Охраняли не только пленников, чтобы не убежали, а ещё и от нападения диких животных, например — волков. Волки приходили с севера, в основном это были одиночные особи, но иногда и стая приходила. Путь до раскопа они проделывали немалый, по рассказам охранников приблизительно в пять сотен километров. В двух днях пути от раскопа находилось поселение охотников, добывающих мясо кабана и оленя для жителей Уштара. Охотников там было всего человек десять и в их задачу истребление волков не входило. Они занимались лишь охотой ради мяса и только с наступлением холодов, чтобы туши можно было заморозить и уже в таком виде привезти в Уштар. Обо всём этом я узнал вечером, слушая разговоры рабочих, понял, конечно, далеко не всё, но основную информацию о жизни здесь получил.
   Все подневольные рабочие жили в отдельно стоящем бараке, в одной общей комнате. Мы, как свободные люди жили в домах по два человека. Домами эти железные коробки назвать явно поторопились, это скорее контейнеры с дверью, маленьким окном. Если понадобится, их можно быстро перевезти на другое место, то есть на другой раскоп или куда-нибудь ещё. Внутри две кровати, разумеется, железные, как и всё здесь, и печка «буржуйка», на тот случай если наступят холода. Холода кстати наступят уже скоро, по словам углекопов приблизительно через месяц.
   — Арей и Менар — туда! — местный начальник показал пальцем на самый крайний справа контейнер. Я посмотрел, кто этот Менар что станет моим соседом и мне такой сосед прямо сказать, не понравился. Медведеподобный мужик небольшого роста с ярко рыжей бородой и носом как картошка. Взгляд, брошенный им на меня, был презрительный, а улыбка не сулила мне ничего хорошего от жизни с таким соседом.
   — Не на того напал, я тебе такую жизнь могу устроить, что сам попросишь другого соседа, — прошептал я, посмотрев на него. Вскоре распределение жилплощади было закончено и нам, разрешили идти обустраиваться.
   — Арей, — я подошёл к соседу и протянул руку для пожатия. Менар ухмыльнувшись, вцепился своей ладонью в мою и пожал насколько сил хватило. Хватка была жёсткой, но я выдержал это стальное рукопожатие, не сменив выражения лица. Да, было больно, но он должен был понять, что противник, то есть сосед, ему попался достойный. Надменная улыбка с лица Менара быстро исчезла, но по глазам я понял, что вредить он мне начнёт скоро, возможно, что даже уже сегодня.
   Я ошибся в своих прогнозах, длинная дорога вымотала Менара, он практически сразу заснул, как только улёгся на кровать. Зато я как дурак полночи не спал, ждал, когда этот гад попытается сотворить какую-нибудь пакость.
   Утром на рассвете раздался звучный удар колокола, своеобразный сигнал к началу работы. Колокола, разумеется, здесь никакого не было, били старой киркой по подвешенной шестерёнке, похожей на маховик от грузовика. Я проснулся сразу, а вот Менара пришлось будить, спал он настолько крепко, что даже звона не услышал. — Если он так крепко спит, мне это на руку, — подумал я и вышел из контейнера. Через несколько минут нам выдали инструмент, кирку, лопату и ведро, потом показали место, где нужно копать. Прежде чем собрать уголь, а его слой составлял всего три метра, нужно было убрать верхний слой грунта в восемь метров, этим мы и занялись.
   Трудился я на совесть, больным не прикидывался как некоторые и к концу трудового дня, устал так, как уже давно не уставал. Еле переставляя ноги от усталости, медленно плёлся к домам-контейнерам позади всех. Сдал инструмент, чуть ли не по описи и, войдя внутрь своего временного жилья, по крайней мере, я на это надеялся, упал на кровать. Ел лёжа, так спине было легче и можно было ноги закинуть повыше, чтобы отток крови произошёл. Менар в это время тоже жевал сухари, но сидя и глядя на меня взглядом заговорщика. Видимо придумывал, чтобы мне такого сделать, и чтобы ему за это ничего не было. Охрана посёлка драки пресекала быстро и жёстко, невзирая на то, кто ты, свободный углекоп или невольник. За драку зачинщика лишали орудия труда, обычно лопаты, на десять дней. Землю насыпать в ведро придётся руками, а дневную норму работы никто не отменял, выполняй, как хочешь. К вечеру зачинщик драки уже жалел о том, что махал кулаками и с завистью смотрел на тех, у кого лопаты были. Менар долго ждал, когда я засну, но так и не дождался. Он не знал о том, что, когда сильно устаю, сон ко мне почему-то не идёт, я просто дремлю как кот и всё слышу.
   Утром у меня болело всё, любое движение отдавалось болью в мышцах, на работу я вышел одним из последних. На моё состояние было всем плевать, мне сунули инструмент в руки и отправили убирать грунт. Первые несколько минут были ощущения, что у меня сейчас что-то отвалится, рука или нога. Потом по мере разогрева мышц это ощущения пропали, даже боль утихла до приемлемого уровня.
   — Ничего, адаптируюсь, я за свою жизнь столько огородов вскопал, что и представить сложно, — говорил я, вгрызаясь в каменистый грунт. К вечеру о боли в мышцах уже забыл и бил киркой со всей силы, навёрстывая отставание от дневной нормы. Я, конечно же, смог к концу рабочего дня добрать положенные пять сотен вёдер грунта и с чистой совестью, сдав инструмент, пошёл спать. Честно говоря, очень хотелось смыть с себя пот и грязь, но с этим была проблема, воды тут было мало, лишь для пищевых нужд, то есть только попить и сварить кашу.
   — Эх, сейчас бы в баню, запарить берёзовый веник, отхлестать себя до зуда на коже, а потом выйти и выпить ядрёного кваса, — проговорил я, и мне пришла в голову мысль. — А не устроить ли мне тут баню? Мы когда-то с отцом перестраивали свою старую баню, как и что, делать, я прекрасно знал. Мне осталось, попросить начальство раскопа, выделить для бани один из контейнеров, пара стоят пустые до сих пор и даже печки в них есть, а камней вокруг хоть завались. Вода вскоре тоже проблемой быть перестанет, снег же выпадет. С такими мыслями я и уснул незаметно для самого себя, а утром меня ждал сюрприз. Этот мелкий пакостник, то есть Менар, пока я спал, украл у меня шнурки. Разумеется, он делал вид, что вообще не причём, это я сам их куда-то дел.
   — Ладно, будет и на нашей улице праздник, — подумал я, шлёпая по земле болтающимися на ногах ботинками. Вариантов отомстить у меня было много, начиная от безобидных и заканчивая конкретным вредительством. Сегодня ночью начну мстить, устрою пионерский лагерь с зубной пастой на лице. Пасты, правда, у меня нет, но думаю, угольная пыль с водой её сможет прекрасно заменить. Посмотрим на реакцию Менара и его дальнейшие действия.
   Чтобы не заснуть раньше него, я весь день работал на пределе своих физических возможностей. Остальные рабочие, увидев мой «Стахановский» подвиг, меня возненавидели, ведь я перевыполнил норму в три раза. Начальство раскопа запросто могло увеличить для всех норму в два раза, основываясь на моём усердии. Я об этом как-то даже не подумал, но уже было поздно, три нормы были примером для остальных. После вечерней сдачи инструмента решился, попросить для общего дела контейнер, баню нужно было начинать строить.
   Минут двадцать я объяснял, что такое баня и какая от неё польза. В итоге мне всё же отдали один из двух старых контейнеров, разумеется, самый дырявый из них. Мало того, мне даже разрешили заканчивать работу раньше, естественно при условии, что дневную норму выполню. В хорошем настроении я вошёл в свой железный дом и прежде чем лечь спать, сделал себе новые шнурки, для этого пришлось пожертвовать своими старыми джинсами. Закончил плести шнурки, когда уже стало темно, но ехидную ухмылку Менара в темноте увидел. Видимо он подумал, что скоро и этих шнурков меня лишит или вообще ботинок, от него можно было и такого ожидать.
   Мой расчёт с усталостью сработал как обычно, я не спал и, дождавшись, когда Менар захрапит, обсыпал его лицо угольной пылью и сбрызнул водой. Воду заранее подогрел, используя тепло своего тела. Как и задумывалось, мой сосед, почувствовав, что на лицо что-то попало, провёл по нему рукой. Через секунду передо мной на кровати спал негр, только об этом сам он ещё не знал и узнает не сразу, так как зеркала у нас нет.
   Утром выдача инструмента была весёлой, все ржали над моим соседом, но никто ему так и не сказал почему. Я тоже улыбнулся, подмигнув ничего не понимающему соседу. Почти весь день я упорно трудился, чтобы выкроить два-три часа на постройку бани. Второпях чуть не забыл про ужин, положенную два раза в день миску каши. Кашу мы ели регулярно, утром перед работой и вечером после работы, в обед только вода и сухарь, почему так, а не по-другому я выяснять не стал, кормят и ладно.
   — И так, с чего начнём? — я посмотрел на дыры в стенах и крыше старого железного ящика. Первым делом занялся восстановлением печи и её усовершенствованием под нужды бани, чтобы и воду можно нагреть и каменку сложить. Чтобы с этой печкой хоть что-то сделать, пришлось просить инструмент, не лопатой же мне петли на дверце на место приклепывать. Дали под честное слово вернуть и никому не давать, так как некоторые работники носили кандалы и мечтали от них избавиться.
   Два часа я потратил на ремонт печки, получилось не очень качественно, но угли выпадать не должны. Последний час до наступления темноты потратил на обкладывание печи камнем, который скрыл всю мою корявую работу. Осталось поставить трубу, сделать полку для ведра с водой и сложить каменку, а то какая же это баня без пара. Всё это буду делать завтра, если ничего непредвиденного не произойдёт.
   Я словно сглазил, когда об этом подумал. Ночью произошло землетрясение и вся моя конструкция, развалилась. Два дня потратил на переделку с учётом сейсмостойкости каменной кладки. Работал не столько физически, сколько умственно, поэтому ночью спал достаточно крепко, а утром обнаружил, что мои новые шнурки пропали. С учётом того, что свободного времени у меня сейчас нет совсем, меня это сильно разозлило. Как он умудрился дважды украсть у меня шнурки, осталось для меня загадкой, вроде бы сплю не так уж и крепко, а не почувствовал что из ботинок шнурки вынимают. Представляю, что бы он у меня спёр, если бы мы раздевались, ложась спать. Рабочий день у меня начался с изготовления ещё одного комплекта шнурков и в итоге, вечером я баню уже не строил, времени не хватило.
   Дни становились всё короче и короче, а норму выработки пустой породы нам не снижали. Месть за потерю шнурков пришлось отложить на некоторое время, за не имением этого самого времени. Я последующие несколько дней снова был «Стахановцем», выдавая в день по полторы нормы для того, чтобы потом меня освободили от работы на пару дней. Ночами стало достаточно холодно, нам разрешили пользоваться печками, вскоре должен выпасть снег, а баня у меня так до сих пор не построена. К тому же было большое желание не только помыться, но и одежду постирать, уже три недели прошло, как мы тут землю копаем в одной и той же спецовке. Другой одежды ни у кого из нас не было и в мою голову стали закрадываться мысли о том, что мы будем делать, когда температура воздуха станет со знаком минус. Грязь ещё можно как-то перетерпеть, а вот с холодом такой номер не пройдёт, замёрзнем прямо с лопатой в руке.
   Несколько дней упорного труда и я получил полных два выходных дня, чтобы достроить баню, о которой уже все уши прожужжал. Охрана раскопа и свободные рабочие, с нетерпением ждали окончания постройки, чтобы либо поржать, либо похвалить за нужное дело. Я, честно говоря, сам бы хотел увидеть то, что у меня получится из моей затеи. Из таких материалов, что были у меня в наличии, ни один нормальный человек баню строить не будет, для бани дерево нужно, а его здесь просто нет. Ещё у меня возникла проблема, где веники брать, вокруг только голые кустарники, из них только розги получатся.
   Один день из полученных двух потратил на доделку всего, что было внутри моей бани. Бак для горячей воды оставлял желать лучшего, ведро это не тот необходимый объём для бани с расчётом на несколько десятков человек. С другой стороны я не обещал того, что банный день будет один раз в день или вообще в неделю, захотят, пусть хоть пять раз в день топят. Пожара я не опасался, так как гореть тут просто нечему, одно железо да камни. Пока работал внутри, нашёл металлическую пластину, маленькую совсем, не больше спичечного коробка и тонкую как лист бумаги. Вначале хотел выбросить, а потом вспомнил о вендетте, Менар, наверное, заждался уже. Что я делал внутри бани, никто не видел, а я там почти час затачивал этот кусочек металла до бритвенной остроты.
   Ночью, когда Менар крепко заснул и выдавал гортанью звук работающего дизеля, я подрезал задний средний шов на его штанах. Сразу штаны не разъедутся на две половины, но как только он наклонится, чтобы взять ведро с землёй, получит сюрприз. Менар вообще был человеком странным, говорил мало и только по делу, наезжать на меня не пытался, но и в друзья не навязывался, одним словом он сам по себе, и не друг, и не враг. Мелкие шалости, а именно кража двух пар шнурков, особого вреда мне не нанесли, да, было неприятно, и возникли временные трудности, но не более.
   Надрезав ему шов, я лёг на свою кровать и задумался, — а надо ли было его штанов лишать, за дверью нашего жилища уже ни фига не лето, без штанов замёрзнешь на раз. Мне этого медведе-подобного мужика с носом как картошка стало жалко, но дело сделано, уже не исправить. Своё лезвие я выбросил в печку, оно мне больше не пригодится, а там его искать никто не додумается.
   Утром сюрприз ждал не только Менара, а всех нас, ночью выпал первый снег. Люди жались от холода, но на работу пошли, пока работаешь, не замёрзнешь. Менар всё утро смотрел на меня с подозрением, видимо понимал, что я ему что-то сделал, но он пока не понимал что именно. Я делал вид, что ничего такого не делал, спал всю ночь, потому что устал.
   Вскоре все ушли копать землю, а я пошёл закапывать баню, чтобы тепло внутри сохранялось как можно дольше. Чистый первый снег с крыши будущей бани я собрал в ведро и затопил печь. Пока баню утепляю, закапывая, вода согреется и можно будет произвести пробный заход. Только от одной мысли, что сегодня пойду в баню, я работал лопатой как вентилятор лопастями. Через полтора часа на месте старого контейнера появился холм, с дымящейся трубой на вершине. Посмотрев на творение рук своих, остался доволен, а заглянув внутрь, был немного разочарован. С потолка капала грязная вода, пахло гарью, труба в двух местах пропускала дым и задохнуться в бане можно было в два счёта. Пришлось устранять недочёты, дыры в трубе были небольшими, их удалось заткнуть прутиками, а вот с водой с потолка, ничего сделать не мог, земля на крыше просто должна была высохнуть. Пока устранял недочёты, баня проветрилась, дымом не пахло, угарного газа я тоже не почувствовал, а потолок почти перестал плакать.
   — Ну, что, пора испытать на себе, как это, сходить в баню собственными руками построенную, да ещё и в другом мире.
   Я побежал домой, то есть в тот железный ящик, где жил с соседом по имени Менар. Мне нужна была мочалка, а остатки джинсовой ткани вполне могли её заменить. Под удивлённый взгляд охраны посёлка, я как окончательно спятивший человек, вприпрыжку вбежал в дом и увидел там Менара. Он сидел и пытался зашить порванные штаны, увидев радостного меня, его взгляд стал звериным. Видимо он подумал, что я радуюсь тому, что он теперь ходит с голым задом. Ремонт штанов был для него почти невыполнимой задачей, так как ни ниток, ни иголок тут, ни у меня, ни у него не было.
   — Послушай Менар, я сожалею о том, что у тебя штаны порвались, но я в этом не виноват. — Если он подумал, что я сознаюсь в содеянном преступлении, то он сильно заблуждался. — Ты можешь использовать те два комплекта шнурков, что у меня спёр, думаю, что шнуровка на заднице не сильно осложнит тебе жизнь, но так станет гораздо теплее, — я подошёл к своей кровати и взял остатки джинсов. — Закончишь с этим делом, приходи в баню, погреемся, — я весело подмигнул и вышел.
   Спустя каких-то пять минут, уже находясь в бане, услышал знакомый и приятный звук — пшшшш, вода, попавшая на разогретые камни, превратилась в пар. Я быстро стянул с себя всю одежду и плеснул ещё на камни. Стало как-то по-домашнему тепло, я прикрыл глаза и представил, что сейчас нахожусь дома, в своей родной бане. Для полного соответствия не хватало только запаха берёзового веника. Я скучал по дому, хотел вернуться туда, но не мог, от этого стало настолько грустно, что я запел. Никогда в жизни не пел, а тут меня прорвало — ой ты степь ши-ро-ка-я, — металлические стены и потолок сработали отражателем звука усилив и без того громкий голос. Всех слов песни я не помнил, поэтому дальше пел, придумывая на ходу, — пшшшш, — а страна да-лё-ка-я, — пшшшш. Спустя пару минут почувствовал, как с меня стекает пот вместе с грязью, а уши начинает жечь. С паром я немного перестарался и чтобы совсем не свариться заживо, решил растереться снегом, благо он ещё пока не покрылся пылью.
   — Ааааа! — Хорошоооооо! — кричал я, натирая себя снегом под обалдевшие взгляды охранников, которые подтянулись поближе к бане, чтобы узнать, что тут вообще происходит. Получив порцию удовольствия, вернулся в баню и добавил пару. Полноценно попариться, конечно, было нельзя, но удовольствие я получил просто сказочное, особенно после натирания снегом. Когда я в третий раз выбежал из бани, чтобы растереться снегом, увидел, что возле бани собрался, чуть ли не весь посёлок. Никто и ни о чём меня не спрашивал, все стояли, смотрели и ждали, чем в итоге дело закончится.
   — Хорошоооооо! — вскоре я наконец-то вышел из бани уже одетый и довольный. От меня шёл пар, грязная одежда противно прилипала к распаренному телу, но я всё равно был счастлив. Постояв с закрытыми от удовольствия глазами несколько секунд, услышал не знакомый мне и чуть подхриповатый голос.
   — Это чё за придурок?
   Я открыл глаза и увидел говорившего. Мужик средних лет, одетый в шкуры как пещерный человек, стоял в компании пятерых таких же неандертальцев и смотрел на меня.
   — Это ты придурок, а я в бане был, — ответил я, рассматривая его в ответ. Мой ответ мужику не понравился, видимо до этого момента с ним так ещё никто не разговаривал. Скрипнув зубами, он попытался подойти ко мне, но между нами неожиданно встал Менар. Он был ниже этого дикаря на пол головы, но чуть ли не вдвое шире в плечах.
   — Уйди Менар, мне тут кое-кому надо пару зубов выбить!
   Менар даже с места не сдвинулся, продолжая стоять между нами.
   — Не понял, ты это чего? Ты кого защищаешь? Ты с ним что ли?
   — Этот парень Нодро можно сказать, на себе принёс, еле живого, тронешь его хоть пальцем, голову оторву — понял?
   Менар тут, конечно, немного соврал, я никого на себе не нёс, мы на паровозе приехали. По большому счёту это было не так уж и важно, а вот то, что Менар так резко встал на мою сторону, было странно. Мы вроде бы мелко воевали с ним, делая мелкие пакости друг другу, но как оказалось, это ничего не значило, это у нас шутки такие, не более. Мужик ещё некоторое время сверлил глазами Менара, но ничего этим не добился.
   — Ладно, идёмте, — он махнул рукой своим товарищам и они ушли.
   — Спасибо, но я и сам мог бы ему зубы проредить, — сказал я Менару, после того как компания одетая в шкуры ушла. Менар мне на это ничего не сказал, лишь посмотрел как-то странно, словно прикидывая, насколько я сумасшедший.
   — Это вообще кто был-то?
   — Хес Охотник, привёз первую партию мяса. Будь с ним осторожнее, он не кулаки в ход пускает, а сразу нож. Хес за пятнадцать лет настолько привык зверя бить, что сам зверем стал. В Уштар ему дорога закрыта, туши он привозит сюда, получает за них то, что причитается и уходит обратно. У нас с ним договор, который и мы, и он стараемся не нарушать. Тем не менее, случаи разные бывают и вообще, ты мне предлагал погреться, обещание ещё в силе?
   — Разумеется, но только после того, как ты скажешь кто ты такой?
   — Я Менар, тебе что, память отшибло?
   — Я не в этом смысле как тебя зовут, а в том, почему тебя Хес послушался?
   — Ты много хочешь и сразу, сначала обещанное, остальное потом, — он показал на баню. Я второй раз пошёл в баню, но уже с ним, чтобы пояснить, как и что там нужно делать. Он долго не мог понять, зачем нужно бить себя веником, если, пришёл просто помыться. Я пообещал как-нибудь для сравнения попариться, если конечно, веник найду, любой, лишь бы с листьями. На мой вопрос кто он, Менар так и не ответил, выставив очередное условие — сначала рассказываю о себе я и только потом он.
   — Знаешь, я, конечно, могу рассказать о себе всё, но боюсь, ты мне просто не поверишь.
   — Ты сначала расскажи, а уж верить или не верить это моё дело, — заявил он, плеснув на ещё горячие камни немного воды. Баня ему определённо нравилась, и он был готов сидеть тут, пока она совсем не остынет. За полчаса я вкратце рассказал ему о себе и о том, как сюда попал. Он слушал, не перебивая и в конце моего рассказа можно сказать, убил меня лишь одной фразой, — значит ты Отагаш, человек пришедший из ниоткуда.
   — То есть, ты хочешь сказать, что я тут не один такой? — я чуть на горячие камни не сел от этой новости.
   — У нас тут в Уштаре один, в других местах не знаю. О таких как ты я слышал от отца, а он от своего отца. Когда мой дед ещё был жив, они встретили странного человека в пустоши. Он был почти голый, его кожа была черна, словно сажей натёрся. Дед привёл его к себе, хотел помочь, но человек этот вскоре заболел и умер. Я всегда считал, что мой дед был большим выдумщиком, но ты тут и ты существуешь, хоть и кожа твоя даже немного светлее, чем у меня.
   Информация о том, что я тут не первый попаданец, навела меня на мысль, поискать кого-нибудь пришедшего с Земли в этот мир. Название этого мира я узнать так и не смог, они его никак не называли или называли как посёлок — Уштар. Для многих жителей этот посёлок и был целым миром, так как за всю свою жизнь они ни разу не видели других городов. Местные бандиты жили как цыгане, переезжая с место на место, чтобы их не могли вычислить и уничтожить. Поезд что меня привез сюда, ехал с берега моря, там находился ещё один посёлок, втрое меньше Уштара, но защищён лучше. Там есть пристань, раз в два-три месяца туда приходит корабль с другого континента. Уштарцы добывают уголь и обменивают его на разные товары, так происходит уже не один десяток лет. Первые паровозы тоже с другого континента прибыли, было это семьдесят лет назад. Потом, разумеется, их привозили ещё и ещё, в обмен на уголь, который там за морем, почему-то не добывают. Как называется континент, Менар не знал, но название города, из которого приходил корабль, он запомнил. Название Мидан мне ни о чём не говорило, я его ни разу не слышал до этого дня. Оттуда же приходило и оружие, сначала пневматическое, потом пороховое, цена которого иногда достигала двух вагонов угля за ствол, точнее за четыре ствола, так как ружья были вначале четырёх ствольные.
   Одним словом торговля у них процветала, а потом появились бандиты или Зарки, как их тут называли. Они нападали на составы и забирали себе всё, что могли забрать, уголь, товары, оружие и людей, тех, кто остался жив после налёта. Паровозы, разумеется, тоже забирали себе, вот только доставались им зачастую маленькие, привезённые в ещё самом начале. Большие как тот, в котором приехал я, чаще всего были бандитам не по зубам, много товара означало хорошую охрану. Зарки, разумеется, и на них продолжали нападать, иногда успешно, захватывая либо пару последних вагонов, либо все, но уже в том случае, если паровоз становился, грудой покорёженного метала не подлежащего ремонту. Уштарцы стали хитрить, они прицепали в конце поезда два вагона с обычной землёй присыпанной сверху углём. Зарки захватывали эти вагоны и оставались с носом. После нескольких таких промахов бандиты сменили тактику и теперь старались захватить весь состав, иногда, невзирая на потери. Уштарцы, при каждом налёте Зарков погибали и за последние три десятка лет, количество жителей посёлка уменьшилось с двух тысяч до пятисот человек. Торговые партнёры Уштарцев в помощи им отказали, заявив — ваши Зарки — ваша проблема. К себе Уштарцев они тоже не приглашали, понимая, что после они уже не получат никакого угля, а он им был очень нужен. Сельское хозяйство в Уштаре не прижилось, плодородных земель практически нет, да и воды для полива тоже, она тут в дефиците. Животноводство тоже требовало зелёной травы и воды, поэтому у жителей были только козы и овцы, всех около сотни голов и это на пять сотен человек. Вот так они и живут тут, в Уштаре, по сей день, добывают уголь и обменивают его на товары необходимые для жизни, а если точнее то, для выживания.
   — Менар, а ты так и не ответил на мой вопрос, — напомнил я.
   — Я родной брат Нодро, тоже раньше возил уголь, пока не потерял свой, как ты называешь, паровоз. Нет, я, конечно, не совсем его потерял, он есть, только поломан сильно, и починить невозможно, — Менар тяжело вздохнул.
   — Что, прям совсем не возможно или просто сложно?
   — Сложно это немного не то слово, котёл разорвало, а заменить нечем, не от маленького же ставить.
   — А если два? Два котла поставить? — я предложил вариант, даже не видя и толком не понимая, о чём говорю.
   — Не поместятся, да и нет у нас двух, один только.
   — В пустоши есть, только забрать надо, не уверен, что они в хорошем состоянии, но точно есть.
   — В пустоши много чего есть и Зарки тоже, они всё ценное, наверное, уже утащили к себе.
   — Так ведь проверить недолго, паровоз Нодро на ходу, на нём и привезти можно.
   — Вот сам ему это и предложишь, завтра вагоны для угля придут, загрузим и вместе с ними в Уштар. Нодро и так, наверное, уже заждался, поговорить с тобой хотел. А баню такую ты мне там тоже сделаешь! — повысил голос Менар, показывая на холм с трубой.
   Утром прибыл состав с вагонами, в восемь мы должны были загрузить уголь и в один, девятый, сложить туши трёх кабанов, одного оленя и пары волков. Хес оставил их здесь в поселке и в этот же день, получив за них провизию и патроны, ушёл назад на север.
   Утром, как и говорил Менар, маленький паровоз притащил вагоны для угля. Вагоны хоть и маленькими казались на первый взгляд, но грузили мы в них уголь весь день. В Уштар отправились в ночь, Зарков в этих местах не было, и опасаться нападения не стоило.
   Небольшой трактор на паровой тяге, в кабине которого мы с Менаром ехали, натужно пыхтел по дороге уже три часа и за это время проделал не такое уж и большое расстояние. Восемь вагонов, приблизительно с десятью тоннами угля в каждом, были для этого трактора предельной нагрузкой, а девятый уже перегрузом, хоть и был почти пустым. Машинист или скорее тракторист, старался не увеличивать давление пара, боялся потерять котёл, видимо видел, что произошло с паровозом Менара после критического перегрева. Здесь в Уштаре вообще все паровозы были очень старыми, а уж эти маленькие передвигались просто каким-то чудом, того и гляди развалятся прямо на ходу.
   Менар спал сидя в углу, а вот я при такой тряске и пыхтении парового двигателя уснуть так и не смог. Всю ночь смотрел в окно на унылый пейзаж, подсвеченный местной луной. Луна тут была большой, только какой-то тусклой и света от неё было даже меньше, чем от родной, освещающей землю. Глядя в окно, я думал, с чего мне начать поиски таких же попаданцев как я. Есть они тут или нет, никому не известно, но я буду искать. Ещё буду искать любую информацию о том загадочном мареве, в которое угодил. Должен же хоть кто-то и хоть что-то знать, откуда оно берётся, как часто появляется и что самое главное, где оно появляется.
   В Уштаре снег ещё не выпал, здесь было всё также пыльно и мрачно как в тот день, когда я сюда попал. Единственное что изменилось, температура воздуха, стало заметно холоднее. Люди кутались, кто во что мог, видел даже человека, на котором было сразу две куртки. Нас с углём здесь уже ждали, так как запас для собственных нужд был на исходе.
   — Вот, одевай, — Менар протянул мне куртку, практически новую, с меховой подкладкой. — Идём, уголь без нас разгрузят, — он потянул меня за собой, направляясь прямиком в тот ангар, где должен был находиться раненный Нодро. Вошли мы в этот ангар через другую дверь со стороны двора. Внутри стоял паровоз Нодро, его уже практически полностью отремонтировали, осталось лишь одно колесо на место поставить.
   — Эй, Нодро! Я приехал! — крикнул Менар и его голос, разнёсся по всему ангару, отражаясь от стен как в железном ведре.
   — Ну и чего ты орёшь? — Нодро вышел из-за паровоза за нашими спинами, рука всё ещё была подвязана к груди. — Как тебе Арей? Неужели вы не подрались?
   — Как видишь, нет, наш человек оказался и не важно, что Отагаш, — Менар подмигнул мне и хлопнул по спине. Рука у него оказалась тяжёлой, мне бы не слабо досталось, если бы пришлось с ним выяснять отношения при помощи кулаков.
   — Это хорошо, а то у нас скоро будет совсем некому уголь возить. Я вон до сих пор однорукий и за три недели, оставшиеся до очередной поездки, ничего не изменится. У тебя тягач разбит, а свой я тебе не отдам, — Нодро повысил голос, посмотрев на брата так, словно он специально свой паровоз сломал. — Арей со мной поедет, у него управлять неплохо получается, да и в механике хорошо понимает.
   — Вот я как раз по этому делу к тебе и пришёл раньше времени, — Менар покосился на меня, видимо срок моей проверки ещё не вышел. То, что меня будут проверять на «вшивость» я знал, не могли они просто так, без хорошей проверки принять меня к себе. — Арей говорит, что в пустоши машина Зарков лежит, ну там где вы с ними столкнулись. Котёл там вероятно цел и он мне нужен, хочу на свой тягач два маленьких вместо одного большого поставить. Понимаю что задача сложная, но уверен, что Арей поможет в этом, — Менар подмигнул мне, словно я уже обещал ему починить паровоз. Знал бы он, что я устройство паровоза знаю чисто теоретически, то есть сам принцип работы знаю, а не сами механизмы, так бы не говорил. Я кивнул, согласившись помочь, мне просто деваться некуда, в этом мире нужно хорошо закрепиться, чтобы выжить. В механике я понимал довольно не плохо. За некоторое время работы в колхозном гараже под руководством двоюродного дяди, я много чему научился. Он, как хороший механик, наверное, мог разобрать и собрать тракторный двигатель с закрытыми глазами. Я вскоре тоже это мог, правда, точно не закрывая глаз, а это значит, что и с паровым двигателем должен справиться, нет там ничего особо сложного. В устройстве буду разбираться по ходу дела, главное не спешить, а то лишние запчасти могут остаться.
   — Ну, лежит, дальше что? — Нодро, разумеется, сразу догадался к чему этот разговор, но сделал вид, что не понимает.
   — Забрать бы его надо, для этого большой тягач нужен, а он у нас один, то есть твой. Вот я и хотел, попросить тебя за ним съездить, — Менар замолчал, ожидая реакции брата.
   — Как? Там же колёса в лепёшку!
   — У тебя тоже два колеса были оторваны и что? Арей их прямо на месте починил.
   — Там Зарки, — напомнил Нодро.
   — А ещё он на раскопе баню сделал и обещал, здесь такую же сделать, — о том, что бандиты пустоши могут на нас напасть, Менар пропустил мимо ушей, продолжив задабривать Нодро. Я не всё понимал из того, что они говорили, всё-таки времени хорошо выучить их язык у меня было недостаточно, но по понятным для меня словам, суть разговора я улавливал. Сам я говорил на их языке с сильным акцентом, а там где не мог что-то выразить словами, дополнял жестами.
   — С Волатом надо поговорить, охрана нужна и оружие для всех, — Нодро практически уже согласился отправиться в пустошь за паровозом Зарков, вот только этого было мало, требовалось разрешение главы Уштара. Через некоторое время я в ангаре остался один, Менар можно сказать, силой утащил Нодро к Волату, приговаривая, — нельзя терять время, Зарки нас ведь опередить могут.
  

  

   

    Глава 3
   

   В ремонтном ангаре кроме меня никого не было, мне никто не мешал осмотреть всё, что там было. Здесь были станки, токарный, сверлильный и наждачный, и все на ручном приводе, никаких электромоторов. Как они что-то умудрялись на них делать, я просто не мог понять, но они делали. Помимо паровоза Нодро здесь стоял ещё один паровоз немного другой конструкции, чем-то напоминал очень большой багги. Эта техника явно не была предназначена для перемещения вагонов с углём из одной точки в другую. Этот паровоз был создан для того, чтобы кого-нибудь догнать и скорее всего раньше принадлежал Заркам.
   Приблизительно через час явились Менар и Нодро, оба были чем-то озадачены.
   — Шото пришёл? — спросил у меня Нодро, остановившись возле своего паровоза даже не осмотрев ангар.
   — Нет, а что должен был?
   — Да, сегодня нужно ремонт закончить, завтра поедем за котлом, — он покосился на Менара. Менар старался на брата не смотреть, он добился разрешения у Волата, но поругался с братом из-за этого. Нодро не горел желанием ехать в пустошь, риск потерять последний большой паровоз, был слишком велик.
   — Ладно, без него справимся, ты же тут, — Нодро ухмыльнулся, посмотрев на меня. Ведь Менар заявил, что я чуть ли не самый лучший механик на всю округу и для меня починить их паровоз, раз плюнуть.
   Так как устройство подвески этого паровоза я знал уже достаточно хорошо, спрашивать, что куда крепится и как, мне было не нужно, я просто собирал по очереди всё, что они успели разобрать. Мне помогал Менар, Нодро со своей одной здоровой рукой лишь инструмент подавал. Через несколько часов пришла та самая женщина, которую я видел возле Нодро, когда он тут лежал на носилках. Как я и предполагал, это была жена Нодро, звали её Риз. Она принесла обед на троих, ту же кашу что я ел в посёлке углекопов, только теперь каша была с мясом. Пока мы обедали, она украдкой меня разглядывала, делая какие-то свои выводы после осмотра. Судя по её скромной улыбке, выводы были положительные, видимо я ей чем-то понравился. За всё время обеда она ничего не говорила, но после отозвала Нодро в сторону и что-то долго ему говорила, иногда бросая короткие взгляды на нас с Менаром. Мы в это время продолжали ремонт, чтобы успеть закончить его к вечеру.
   Уже поздно вечером, когда осталось лишь всё ещё раз проверить, пришёл Волат вместе с Шото и ещё двумя мужиками которых я раньше не видел.
   — Нодро, это ваша охрана, — Волат кивнул на мужиков. — Рап поедет на этом, — он показал на тот странного вида паровоз, что стоял в углу огромного ангара. — К утру его нужно дополнительно бронировать, если что — себя подставит. Угля не жалеть, ваша задача забрать котёл и вернуться как можно быстрее. Оружие выдам утром, — сказав это, Волат обвёл нас взглядом и ушёл. Ему, судя по всему, тоже затея Менара не нравилась, но второй большой исправный паровоз им был просто необходим. Нодро и Менар умолчали о том, что это первоначально была моя идея, они выдали её как свою.
   Через некоторое время работа возобновилась, а я надеялся, что смогу отдохнуть. Имея в подручных несколько крепких мужиков, мы с поставленной задачей справились задолго до наступления рассвета, даже немного поспать успели. Маленький паровоз теперь был похож на железного ежа, с достаточно мощным тараном впереди.
   Когда первые лучи солнца осветили Уштар, два паровоза уже стояли под паром, ожидая команды на отправку. К паровозу Нодро был подцеплен лишь один вагон, в котором находился разборный подъёмный кран и несколько длинных цепей. Все уже были на местах, но отправление задерживалось из-за отсутствия Волата, обещавшего нам оружие. Нодро заметно нервничал, видимо Волат до этого никогда не опаздывал. Мы уже собирались отправить кого-нибудь узнать, что случилось, но тут появился Волат с тележкой, на которой лежал довольно большой ящик. Сам Волат был злым и на вопрос Нодро, почему опоздал, он процедил что-то сквозь зубы, кивнув назад. Я в их разговор не встревал, моё дело маленькое, помочь доставить котёл и местные проблемы меня пока не касались.
   Через несколько минут Волат выдал оружие всем кроме меня. Я заранее был уверен, что мне никакого оружия не дадут, поэтому воспринял это спокойно. Кроме Волата нас никто не пришёл провожать и, получив оружие, Нодро отпустил стояночный тормоз. Рап на маленьком паровозе двигался сзади, находясь у нас на прицепе, таким образом, экономил угольную пыль, на которой и работало это чудо техники. Перевод паровоза с обычного угля на пыль сделали Зарки, обеспечив этим быстрое сгорание топлива и ускоренный процесс нагрева воды. Я считал, что бандиты люди ума недалёкого, но ошибался, у них головы тоже вполне хорошо соображают. Хотя если подумать, то к ним мог попасть в плен какой-нибудь хороший механик, вот он-то и перевёл паровоз на угольную пыль.
   Приблизительно через час мы добрались до моста и, преодолев его, вышли на простор пустоши. Оставленный паровозом след, когда мы ехали в Уштар, был ещё виден, поэтому следу мы и поехали, чтобы не искать то место, где произошло сражение, в котором мне посчастливилось поучаствовать. Практически сразу в руках у Нодро появился бинокль, вполне обычный и он подолгу всматривался вдаль. Тишина пустоши, по его же словам, была обманчива, Зарки могли появиться в любую минуту. В последнее время они стали устраивать засады, выкапывая ямы в которых и прятали свои маленькие, но более маневренные и более быстрые паровозы. Шото с двумя мужиками находился в вагоне, туда установили пневматическую пушку, спрятав её от Зарков до определённого момента. Мы, то есть я, как новый кочегар и помощник машиниста, Менар и Нодро находились в кабине. Кабину слегка бронировали, но не железом, а плоскими камнями, закрепив их с помощью сетки снаружи. Об этом позаботился Нодро, получить ещё один гранёный дротик в тело, больше не хотелось. Честно говоря, я не понимал, почему они раньше этого не сделали, ведь нападение Зарков происходили часто и защита должна хоть какая-то быть от их металлических стрел.
   Угля у нас с собой было много, поэтому Нодро его не жалел и заставлял подбрасывать в топку чуть ли не каждые пять минут. Паровоз лишь с одним вагоном и прицепленным к нему другим паровозом, шёл, можно сказать, не напрягаясь, разогнавшись приблизительно до шестидесяти километров в час. Поднятую колёсами пыль ветер уносил на запад, туда, откуда Зарки редко приходили, но нам не повезло. Через четыре часа на горизонте к западу от нас, Нодро заметил поднятую колёсами паровозов Зарков пыль, а ещё через полчаса мы их увидели уже без бинокля.
   Три небольших паровоза, шли на полной скорости нам наперерез. Рап заметив их, сразу же отцепился от нас и, прибавив скорости, поехал справа, чтобы в любой момент перейти в нападение. Таран на большой скорости мог развалить даже большой паровоз, но оставлял мало шансов, сохранить жизнь тому, кто в нём сидел. Рап был готов рискнуть, ради спасения остальной группы людей спешащих за столь необходимым котлом паровоза. Вскоре он повернул на запад, собираясь, как минимум уничтожить хотя бы один транспорт уже приблизившихся к нам бандитов. Нодро приказал и мне повернуть вслед за Рапом, вот только ещё снизить скорость, чтобы пыль уносимая ветром, начала опережать паровоз.
   Через несколько минут мы уже не видели, куда едем и как далеко осталось до Зарков. Менар высунув стволы в окно, приготовился стрелять, как только станет видно в кого. Ожидая лобового столкновения, я ухватился за поручень, прикреплённый у двери. Как только я это сделал, услышал грохот столкнувшихся впереди паровозов, а спустя несколько секунд и наш паровоз получил удар. Нодро моментально потянул на себя тормозной рычаг, останавливая паровоз, чтобы не подмять под себя то, на что мы налетели. К поднятой пыли добавился запах гари и палёной шерсти, где-то впереди надрывно кричал человек. Менар увидев что-то, выстрелил и крик оборвался.
   — Арей, угля в топку! — крикнул Нодро и, отпустив тормоз, двинул паровоз назад. Скрежет железа, раздавшийся откуда-то снизу, вызвал у меня приступ зубной боли. Менар выпрыгнул из кабины прямо на ходу.
   — Менар стой! Идиот! — Нодро не успел его остановить. — Убьют ведь идиота или раздавят колёсами, — прошипел Нодро и снова потянул на себя тормозной рычаг. — Сиди здесь, я сейчас вернусь, — приказал он мне и, взяв ружье, выпрыгнул из кабины вслед за братом.
   Сидеть одному было страшновато, я просто не знал чего ожидать, очередного столкновения паровозов или появления в кабине какого-нибудь Зарка. Оружия мне не оставили, поэтому я вооружился тем, что под руку попалось, то есть лопатой. Сзади послышалось шиканье пневматической пушки Шото и звонкие удары металлом по металлу. В кого он стрелял, мне из кабины видно не было, и я решил выглянуть в открытую дверь. С лопатой наперевес подошёл к двери, но выглянуть не успел, на лестнице появился Зарк. Припорошённый пылью, в очках какие носили лётчики первой мировой, в старой потёртой кожаной куртке и ружьём в руке. Я ударил его наотмашь даже раньше, чем успел понять кто передо мной. Старая и тяжёлая кованая лопата за несколько долгих лет сама заточилась, собирая уголь с пола и сейчас, как хороший топор раскроила ему череп. Брызнула кровь вперемешку с мозгами, Зарк упал вниз, не издав при этом ни звука.
   Застывшая у меня перед глазами картинка человека с разбитым вдребезги черепом, вызвала у меня рвотные позывы. Несколько минут меня выворачивало наизнанку, пока в моём желудке не осталось совсем ничего. Это было уже второе убийство, которое я совершил, и оно тоже произошло в этом мире. Первое было не таким красочным, ведь я не видел труп, он остался в пушечной башне и я перенёс его вполне спокойно. Здесь же всё было по-другому, кровь, мозги и специфический запах, это не позволило мне быстро прийти в себя. Я вздрагивал от любого шороха снаружи и был готов, снова пустить вход своё оружие, но в кабину пока никто проникнуть не спешил. Пушка Шото снова выдала порцию стали, но уже в другую сторону. Звона железа после выстрелов я не услышал, а это означало, что он не попал. Через несколько секунд от неожиданно громко прозвучавших ударов по кабине, я упал на пол лицом вниз. Ответ Зарков на обстрел не заставил себя ждать, пара острых дротиков, упали на пол около меня, пробив и дополнительную броню и железо из которого была сделана кабина нашего паровоза.
   — Это из чего же они стреляют, если пробили стенку насквозь? — пришла мне в голову мысль, посмотрев на гранёные куски арматуры. Только успел об этом подумать, в окно влетел ещё один такой же дротик и намертво засел в стене напротив. Оставаться в кабине было самоубийством, отсроченным на неопределённое время, поэтому я ползком добрался до двери и выпал из кабины. Удар о землю привёл меня в чувство, даже вид человека с разбитой головой не вызвал никаких эмоций. Жизнь поставила жёсткий выбор, либо я убью бандитов, либо они убьют меня, третий вариант попасть в плен, я даже не рассматривал, рабом я не стану ни при каких обстоятельствах.
   Возле убитого мною Зарка лежало его ружьё, обычная двустволка, только с переделанным прикладом. Я подобрал это произведение местного оружейника и, проверив заряжена ли она, пошёл на поиски бандитов. Пыль к этому моменту частично отнесло ветром в сторону и стало хоть что-то видно. Слева послышался звук приближающегося паровоза, я поднял ружьё и приготовился стрелять, но вовремя остановился. Мимо прополз Рап на своём когда-то резвом паровозе, а сейчас он не смог бы догнать и человека. Таран, который мы полночи устанавливали, был оторван, левое переднее колесо приобрело форму яйца и держалось лишь на честном слове. Котёл был пробит дротиками в нескольких местах и из него били струи перегретого пара. Рап ездил кругами вокруг нас, не подпуская к нам Зарков. Где-то вдалеке послышались выстрелы, кто-то быстро выдал четыре заряда из порохового оружия. Я обошёл паровоз в поисках Нодро и Менара, но не увидел ни того, ни другого. Серьёзных повреждений у нашего паровоза я тоже не увидел, свежие вмятины и слегка помятое колесо не в счёт, они не помешают его дальнейшему передвижению.
   Выстрелы вскоре повторились, и я решил идти туда где стреляли, вдруг ещё не поздно кого-нибудь спасти. Пригибаясь и осматриваясь, пошёл вперед, но вскоре был вынужден упасть на землю и прикрыть голову руками. Впереди что-то взорвалось, в небо взметнулись огненные языки и клубы чёрного дыма, над моей головой что-то пролетело и через мгновенье, раздался звон железа. Пролетевшая над головой железка, попала по нашему паровозу.
   — Мне и в этот раз крупно повезло, — подумал я и, поднявшись, уже не пошёл, а побежал вперёд. Где-то там впереди, скрытые клубами дыма, находились те, кто мне был нужен. В дыму дальше собственного носа ничего видно не было и я, не видя, куда бегу, налетел на оторванное от паровоза колесо. К счастью ничего себе не сломал, но коленом ударился сильно. Боль заставила идти осторожнее и смотреть под ноги.
   Через несколько десятков шагов вышел из задымлённого места и увидел, сидящего на земле Нодро, он пытался одной рукой перезарядить ружьё. В нескольких метрах от него лежало тело Зарка, в которого вероятно и стрелял Нодро, потратив четыре заряда. За спиной Нодро завалившись на бок, лежал паровоз, об колесо которого я и ударился коленом. Менара рядом с Нодро не было, и я решил спросить, не нужна ли ему моя помощь, но вместо этого пришлось крикнуть — ложись и выстрелить, практически не целясь. Из-за лежавшего на боку паровоза с огромным тесаком в руках вышел окровавленный человек, собираясь убить Нодро. Мой выстрел остановил его навсегда, правда плечо у меня после выстрела, моментально онемело, так как трофейное ружьё стреляло сразу с двух стволов, и отдача у него была такая, словно меня лошадь лягнула. Нодро, разумеется, успел упасть на бок и не пострадал, вот только теперь смотрел на меня большими глазами, то ли от удивления, то ли от страха. После выстрела я бросил ружьё и, схватившись за пострадавшее плечо, корчился от боли и громко матерился, выдавая такие перлы, на которые раньше способен не был.
   Зарка, разумеется, я убил, трудно было не попасть в него двойным выстрелом дробью всего-то с десяти метров, вот только это был не последний живой бандит. Спустя каких-то несколько секунд — ложись, закричал уже Нодро и как только я упал, он выстрелил сразу четыре раза подряд. Как оказалось, пока я матерился, баюкая плечо, у меня за спиной появился ещё один Зарк, точнее Зарка или Зарчанка и не менее опасная, чем Зарк мужского пола. У неё в руках было пневматическое ружьё, она даже успела выстрелить в меня, только силы сжатого воздуха не хватило для того, чтобы дротик попал в цель. Короткая стальная трубка с гранёным наконечником воткнулась в землю, не долетев до меня всего полметра, но этого она уже не видела. Четыре пороховых заряда превратили тело ещё довольно молодой женщины в кровавое месиво. На какое-то время наступила тишина, лишь где-то вдалеке пыхтел паровой двигатель паровоза Рапа, он продолжал ездить по кругу только уже большего радиуса.
   — Жив? — спросил Нодро, пытаясь встать, опираясь на ружьё как на костыль.
   — Ага, жив, только вот, кажется, плечо сломал, — теперь я, как и Нодро стал на какое-то время одноруким. — А Менар где?
   — Вон он, придурок наш, — Нодро показал в сторону, где последний четвёртый паровоз Зарков медленно уходил от нас на восток. На крыше его кабины стоял человек и стрелял сквозь железо, пытаясь убить машиниста. После четырёх выстрелов паровоз всё равно продолжал двигаться вперёд, и Менару ничего не оставалось, как спрыгнуть и отпустить беглеца.
   — Он, что, в самом деле, настолько псих, — я попытался представить себя на месте Менара и не смог, это же было чистое самоубийство, влезть на ходу на кабину паровоза, да ещё и начать стрелять стоя из четырёх стволов.
   — Вообще-то нет, не псих, просто не может себе простить гибель моего сына. Они уголь возили вместе и однажды в Уштар живым, вернулся только Менар, мой сын умер от ран по дороге домой. Волат запретил мне брать его с собой, да и я не горел желанием, сам видишь, что он вытворяет, когда Зарков видит.
   Через некоторое время Нодро проверил вверенный ему личный состав отряда по доставке котла. Живы были все, но и ранены были тоже почти все, кто-то легко, а кто-то и довольно серьёзно. Серьёзно ранены были Шото, которому дротик пробил ногу и Давар, это один из охранников, ему дротик выбил зубы и разорвал щеку. Ранен Рап или нет, мы пока ещё не знали, так как его паровоз продолжал нарезать круги по пустоши уже в полукилометре от нас. Почти не пострадали Менар и второй охранник, имя которого я так и не узнал, просто забыл спросить. Узнать что с Рапом, отправили Менара, как самого быстро передвигающегося из нас на данный момент. К тому же, у него уже какой-никакой, а опыт по влезанию на движущийся паровоз уже есть, повторить будет не сложно.
   — Вот тебе и съездили в пустошь за котлом, — Нодро сел на землю возле своего паровоза и осмотрел потрёпанный боем отряд. — В таком состоянии мы не то чтобы котёл привезти, вернуть бы то, что имели. — Мы можем за тем котлом и не ехать, у нас тут есть уже почти такой же, — я показал, на лежащий, на боку паровоз. Ещё два паровоза Зарков даже на запчасти не годились, один Рап тараном разнёс на куски, второй взорвался от перегрева, видимо Зарк забыл сбросить избыточное давление и этим угробил свой паровоз. Техника местного производства вообще оставляла желать лучшего, недоработок с моей точки зрения было много и ручной клапан сброса давления лишь одна из них.
   — Да, есть, только снимать его некому, у нас относительно здоровых осталось только двое, Рап под вопросом, он пока не приехал, а ведь Менар уже давно должен был до него добраться.
   — Мы не будем его снимать, прицепим паровоз прямо в таком виде, он меньше твоего вдвое, должны дотащить до Уштара.
   — Нет, так только доломаем, надо хоть как-то его на колёса поставить.
   Вскоре Нодро направился к лежащему на боку паровозу. Его нужно было осмотреть и решить, что с ним делать. Пока он его осматривал, вернулся Менар, один, без Рапа и паровоза.
   — Нет больше Рапа, я вообще не представляю, как он смог столько продержаться со стрелой в груди. Его тягач относительно цел, только колесо пострадало, восстановить не сложно. А Нодро куда делся?
   — Вон, решает что делать, — Шото показал в сторону повреждённого паровоза.
   — Да, чего там решать-то, брать надо, пока Зарки не вернулись, — Менар быстрым шагом пошёл к Нодро, убеждать брать то, что есть. Вскоре они вернулись уже вместе, Менар был доволен, а Нодро был сильно озадачен предстоящей работой.
   — Ладно, берём его, у нас на отдых времени до утра, а за это время нужно собрать здесь всё ценное, начиная с оружия, — сказав это, он почему-то посмотрел на меня. Я подумал, что он намекает на то, чтобы я отдал ружьё, которое чуть не переломало мне все кости. Я достал его из-за спины, где оно лежало, и протянул ему.
   — Нет, это ружьё теперь твоё, просто сбором оружия займёшься ты.
   Я посмотрел на обширное поле боя, с лежащими то тут, то там телами Зарков и поморщился, обыскивать обезображенные трупы не хотелось, но выбора мне не оставили.
   — А с трупами что делать?
   — Ничего, пусть лежат, звери тоже хотят есть. Несмотря на внешнюю безжизненность пустоши, они тут есть, мы их просто не видим.
   После упоминания о зверях, я закрутил головой, пытаясь увидеть хоть что-нибудь, хоть какой-то оставленный ими след, но пустошь выглядела по-прежнему безжизненной. Возможно, Нодро имел в виду насекомых, которые есть везде или червей, я уточнять не стал, просто сделал вид, что понял, о ком он говорит.
   Обыскивать трупы было противно, чувствовал себя мародёром. Начал с того Зарка которого убил лопатой, его ружьё мне досталось и я надеялся найти патроны к нему. Увы, ни одного не нашёл, то ли у него патронов просто больше не было, то ли он их где-то оставил, чтобы не потерять.
   Спустя час я обыскал все тела Зарков и всё найденное оружие, сложил возле нашего паровоза. Оружия у них при себе было достаточно много, вот только оно в основной массе было холодным, ножи, тесаки, маленькие топорики и просто остро заточенные куски железа, спрятанные под одеждой. Дробовик нашёл только один, не считая того, что мне достался. Качество найденного ружья было даже немного хуже моего трофея, так что я, можно сказать, получил ещё не самый плохой огнестрел. Из пневматического попалась пара таких музейных экспонатов, что не сразу догадаешься, что это и может ли оно вообще стрелять.
   Рядом с кучей оружия сложил личные вещи Зарков, найденные в карманах, назначение некоторых предметов я просто не знал. Это были всякие разные трубки, проволочки и просто довольно толстые стальные цилиндры. У кого-то они были завёрнуты в тряпочку, а у кого-то лежали в кармане вместе с мусором. Патроны я тоже нашёл, целых пять штук, вот только калибр был не тот, что у моего трофейного ружья, мой был больше раза в полтора. Я до этого не заглядывал в ствол своего ружья, думал, что калибр тут у всех один, но сравнив с найденным ружьём и ружьями Нодро и Менара, пришёл к заключению, что мне досталась маленькая пушка. Нодро с царского плеча не просто так подарил мне его, сто процентов знал о том, что патронов к нему я вряд ли найду.
   Пока я собирал оружие, остальные осматривали технику Зарков, даже некоторые детали успели с неё снять, на всякий случай, вдруг можно куда-нибудь потом приспособить. Менар, озабоченный восстановлением своего паровоза, перебирал запчасти, сортируя на важные и не очень важные. Важными, по его мнению, были разного размера шестерёнки, подшипники, цепи и рычаги, он их отбирал и складывал в отдельную кучу.
   Сбор всего ценного закончился только к наступлению темноты, набрали, чуть ли не половину вагона.
   — Всё, хватит, всё равно не сможем забрать остальное, завтра поставим машину Зарков на колёса, прицепим, и сразу домой. На всё у нас будет только полдня, потом Зарки вернутся, им тоже запчасти нужны, — Нодро отправил всех спать кроме меня и Менара. — Плечо покажи, — он подошёл ко мне ближе, чтобы посмотреть. Я снял куртку, расстегнул комбинезон и оголил плечо. Оно было тёмно-бордового цвета и немного опухло.
   — Рука поднимается?
   — Да.
   — Завтра ничего не делать, без тебя справимся, за это сегодня ночью дежурить будешь. Менар тебя сменит, если что, — Нодро посмотрел на брата, тот был явно на взводе и не знал, на что выплеснуть накопившуюся энергию.
   — Зачем менять, мы вместе посидим, так легче, — заявил Менар, слегка похлопав по моему здоровому плечу.
   — Как хотите, главное Зарков не проспите, — Нодро махнул на нас рукой и поднялся по лестнице в кабину.
   — Ночи сейчас холодные, предлагаю залезть на котёл, он ещё долго тёплым будет, — он забрал из кабины своё ружьё и полез на котёл. Я, спустя несколько минут тоже туда залез, только без ружья, какой смысл таскать его с собой, если патронов к нему нет.
   — Садись, — Менар подвинулся, хотя места что слева от него, что справа, было предостаточно, можно было вообще лечь. — Ночью в пустоши красиво, — он показал на безжизненное пространство от горизонта до горизонта.
   — Чего же тут красивого, темно, холодно, да и вообще, — я хотел сказать, что на Земле ночи намного красивее, но промолчал.
   — Как это чего, а луна, а звёзды? Когда смотришь на небо в Уштаре, оно там не такое, луна какая-то тусклая и звёзды маленькие, — Менар, судя по всему, не собирался разговаривать всю ночь до утра, а слушать и сделал пас мне. — Ты мне вот что скажи, почему ты мне не захотел в рожу дать.
   — За что?
   — За шнурки, ведь ты сразу понял, что это я у тебя их стянул.
   — А, за это! Я кстати так и не понял зачем, точнее, почему именно шнурки?
   — Ну, я подумал, что сухари красть как-то слишком подло, я ж не Зарк какой-то. Ботинки по-тихому не снять, про штаны вообще молчу, вот я на шнурках и остановился.
   — Ты хотел меня спровоцировать на драку? Мог бы сделать что-нибудь другое, есть масса вариантов разозлить.
   — Другие варианты меня не устраивали, нужно было показать всем, что виноват во всём ты. Мне ж нельзя было самому драку затевать, меня ж весь Уштар знает. Затею драку, потеряю уважение, а мне это не надо.
   — А тебя уважают?
   — Думаю да, правда, я уже не уверен, что так же как раньше, но уважают. Ты не ответил.
   — А зачем тебе морду бить? Есть другие варианты отомстить на твою мелкую пакость. Лицо сажей посыпать, нитки на штанах подрезать.
   — Так это я по твоей вине по раскопу с голым задом бегал!? — он даже привстал, узнав о том, что я сделал.
   — А зачем ты второй комплект шнурков у меня стянул?
   — Ну, так ведь цель была не достигнута!
   — Ну, так и у меня в голове идеи не закончились.
   — Эй, там, говорите тише, орёте на всю пустошь, того и гляди Зарков накличете — послышался голос Нодро. Мы сразу стали говорить тише, можно сказать шёпотом.
   — Ладно, забудем об этом, ты лучше мне расскажи о своём мире, уж больно интересно у вас там всё устроено. Только не ври мне! — повысил голос Менар и сразу перешёл на шёпот, — за враньё могу и в глаз заехать.
   Я так надеялся, что мне не придётся всю ночь рассказывать о Земле, хотел просто слушать болтовню Менара, но, увы, пришлось говорить самому.
   В своём рассказе старался не говорить о себе, не знаю почему, просто не хотелось и всё тут. Начал с близкой для него темы — с паровозов. Описал, какие они у нас были раньше и какими стали сейчас. От паровозов перешёл к рассказу об автомобилях. За ночь я от Менара раз пятьдесят услышал слова — не верю, не ври, сейчас точно дам в глаз. Когда коснулся темы самолётов и ракетостроения, а ещё и не подумав, ляпнул о том, что люди летали на луну, а в космосе на орбите находится космическая станция, я думал что вот сейчас-то он мне и врежет. Не врезал, но обиделся, посчитав, что я его обманываю как малое дитя, которому можно рассказать любую сказку.
   — Я не вру, вернёмся в Уштар, я сделаю маленький самолётик, чтобы ты убедился в том, что эта штука может летать, — я замолчал, рассказывать больше ни о чём, не хотелось, какой в этом смысл, если он не поверил ни одному моему слову.
   — Ладно, но и баню тоже построишь! — пригрозил он, сунув мне под нос свой грязный кулак.
   — Менар, ты перестанешь орать или нет? — из кабины высунулся Нодро, он не спал, видимо тоже слушал мои рассказы о жизни на Земле. Вскоре и он подсел к нам, послушать, вот только интересовала его тема которую я пока не затрагивал. — Арей, а какое у вас оружие? Только не говори что у вас его нет, я хорошо видел, как ты стреляешь из наших ружей, а это значит, что такие ружья у вас тоже есть.
   — Есть у нас оружие, немного отличается, конечно, от вашего, но принцип тот же и качество гораздо лучше. Заранее говорю, как оно устроено знаю только в общих чертах, сделать его не смогу. Правда, могу подсказать, как ваше немного улучшить, но не обольщайтесь, косить Зарков пачками всё равно не получится. То оружие что у вас — это для охоты, для войны не очень подходит, у него дальность выстрела и точность не та.
   — Жаль, хотелось с Зарками покончить раз и навсегда, — Нодро потрогал плечо и поморщился, видимо ещё болело.
   — Собираясь везти уголь, вы знаете, что на вас нападут, так почему не увеличить охрану? Чем больше стволов — тем безопаснее!
   — Пробовали, уголь и товар в большинстве случаев довозим, но людей всё равно теряем. Зарки не лезут на поезд, они его обстреливают и забрасывают горящим углём. Достают из топки горящий уголь, кладут в ведро и потом бросают в нас. Если такой подарочек попадает в вагон с углём, пожар обеспечен. Однажды нас так обстреливали с утра и до позднего вечера, мы тогда пятерых потеряли и два вагона с углём сгорели. С тех пор возим маленькими партиями, так быстрее получается, Зарки ведь в пустоши не сидят, они в каньонах прячутся. Пустошь огромная и находится между двух каньонов, на востоке большой, на западе маленький. С юга упирается в море, а на севере мы, вот так вот. От полного уничтожения нас спасает трещина в земле, обойти её невозможно, а перебраться можно только по мосту, это самое узкое место. Мост мы построили лет семьдесят назад, когда трещина появилась, потом два раза перестраивали. Землю тогда сильно трясло, мост съезжать стал, пришлось переделывать два раза, да и не выдерживал первый больших машин, того и гляди вниз улетишь.
   — Нодро, а почему вы ещё оружия не купите? Ведь за десятилетия, наверное, появилось что-то новое, не такое примитивное, как это, — я показал на ружьё в руках Менара.
   — Кто б нам его ещё продал-то! Просили мы и не раз, но говорят что лучше этих ружей у них ничего нет. Думаю, врут, — Нодро задумался на несколько секунд, — а может и в самом деле нет, я у них другого не видел. Ходят с такими же ружьями, только, разумеется, новыми, а не с тем старьем, что у нас. Ладно, хватит болтать, пора людей будить, скоро рассвет. Менара разбуди, только аккуратно, а-то свалится вниз спросонья, все кости себе переломает.
   Я посмотрел на Менара и увидел, что он на самом деле спит, сидя и не выпуская из рук ружьё.
   — Эй, Менар, пора вставать, — я слегка толкнул его в плечо и сразу же схватил за шиворот, чтобы он с места не сдвинулся.
   — А я и не сплю, с чего так решил? Я мож просто голову опустил, шея у меня устала! — он, разумеется, спал, но признаваться в этом, не собирался.
  

  

   

    Глава 4
   

   Когда солнце показалось из-за горизонта, все мы собрались возле лежащего на боку паровоза Зарков. Каждый из нас, кроме меня, выдвинул свой вариант по его подъёму и последующему подцеплению к паровозу Нодро. Я вариантов не предлагал, решив, что люди тут собрались далеко не глупые и знающие, как решить эту проблему. Лучший вариант предложил Менар.
   — Переворачиваем, ставим колесо на место, потом разбираем наш кран и делаем из него сцепку, — Менар ходил возле повреждённого паровоза туда-сюда и выдавал мысли вслух. — Я бы, конечно, взял только котёл, но снять его с рамы прямо здесь, точно не сможем, здесь же всё загнулось, тут не открутишь, тут резать надо.
   — Арей, а ты что думаешь? — Нодро посмотрел на меня, как будто я знал другой вариант решения этой задачи.
   — Согласен с Менаром, целиком забирать надо по его варианту, разбирать будем в Уштаре.
   — Хорошо, будь, по-вашему, начнём с разбора крана, перевернуть можно и без него.
   Вскоре мы разобрали кран, а пока этим занимались, Нодро подогнал свой паровоз носом практически вплотную к паровозу Зарков. Перевернуть паровоз оказалось непросто, мало того что колёса пробуксовывали и зарывались в землю, так ещё и цепи, которыми его привязали, рвались в самый неподходящий момент. Только через час мы смогли выдохнуть с облегчением, когда паровоз, качнувшись в точке равновесия, стал падать в нужную сторону и потом встал на колёса.
   — Чего встали? Ставьте сцепку, сейчас разверну тягач, — поторопил Нодро. — Менар, машину Рапа ты поведёшь и чтоб без глупых выходок, а то знаю я тебя, стоит тебе только Зарков увидеть, вообще головой думать перестаёшь!
   Как мы не старались, но выехать смогли только к вечеру. Не знаю, как там Менар себя чувствовал, управляя паровозом Рапа, а я просто валился с ног от усталости и недосыпа, и засыпал в любом положении. Хоть мне Нодро и запретил помогать в деле переворота и сцепки паровоза, я не смог просто стоять и смотреть, помогал в меру сил одной руки.
   Сидя в углу тёплой кабины, я крепко заснул, мне в этот раз даже сильная тряска не помешала. Когда проснулся, увидел мост, мы добрались до границы Уштара и вскоре окажемся дома. Я даже усмехнулся, сравнив Уштар со своим домом. — Быстро же я нашёл себе место под чужим солнцем, — подумал я и встал.
   — Смени меня, мне тоже отдохнуть не помешает, — Нодро уступил мне место, а сам занял моё, то есть сел в тот угол, где я только что сидел. — Что, домой хочешь?
   — А что, так сильно заметно?
   — Есть немного, ты когда в окно смотришь, у тебя взгляд тоскливый, того и гляди завоешь как волк.
   — Хочу, конечно, вот только не знаю, где он, мой родной дом.
   — Я тоже не знаю, а вот если бы предположим, у тебя появился шанс вернуться, ушёл бы?
   — Думаю, да, я здесь чужой, несмотря на то, что вы относитесь ко мне хорошо, вот только не в любой ситуации смогу уйти.
   — Поясни.
   — Вот представь, на нас напали Зарки, силы равны, а тут это странное пятно рядом.
   — Угу, представил и что?
   — Передо мной встанет выбор, либо уйти и оставить вас погибать, либо остаться и бороться до конца.
   — И что выберешь?
   — Останусь.
   — Почему?
   — Совесть не позволит, это же предательство, а я не предатель.
   — Хм, странно, ты же сказал что ты здесь чужой, но готов идти с нами до конца не зная, каким он будет этот конец. Такой подход я уважаю, а вот если нет Зарков, а круг этот есть?
   — Уйду, жили же вы без меня раньше и дальше будете жить, а пока его нет, круга этого, я с вами.
   — Хоть не соврал и то дело, — Нодро поправил руку, до сих пор подвязанную к груди и вытянул ноги. — Тогда и я скажу честно, и постарайся, запомнить что я скажу. Если хочешь вернуться, конечно, в том случае если будет шанс на это, больше не говори об этом никому. Ты собирался улучшить наше оружие, значит, ты знаешь достаточно много и сможешь научить чему-то. Твой мир другой, сильный и думаю не менее жестокий, чем наш. Сильный, не только оружием, но и всякими устройствами. Если не соврал о том, что у вас по небу машины летают. Волат никуда тебя не отпустит, если узнает, посадит под замок и будешь, сидеть до тех пор, пока не умрёшь. Ещё раз прошу, молчи о том, что ищешь выход из Уштара. Теперь ты вот стоишь и думаешь, почему я тебя об этом предупредил?
   — Да.
   — Потому что человек должен жить там, где его дом, а Уштар не твой дом, хоть ты и живёшь сейчас здесь.
   — Спасибо что предупредил.
   — Да, не за что, но баню построй! Ха-ха-ха, — Нодро засмеялся, а потом поморщился, плечо напомнило о себе острой болью.
   — Далась вам эта баня, мылись же как-то до этого, — пробурчал я и тоже засмеялся, поняв, что Нодро сейчас Менара изобразил, а баня его, в общем-то, и не интересовала, он просто не понимал что это такое.
   Спустя несколько часов мы въехали в Уштар. Волат встречал нас на дороге, сложив руки за спиной. Первое что он спросил у Нодро — сколько?
   — Один — Рап. Шото и Даргару лекарь нужен, плечо Арея само заживёт, кости у него крепкими оказались.
   — Это тот самый? — Волат показал на прицепленный позади вагона паровоз.
   — Нет, до того мы не доехали, этот свежий, ещё вчера по пустоши резво бегал. Несколько ружей взяли, качество сам понимаешь, после Зарков хорошего не бывает. Одно я Арею подарил, старое совсем, но он приведёт его в порядок, я в этом уверен.
   — Может ты рано с ружьём-то? Он у нас тут всего ничего, кто такой не понятно.
   — Нет, не рано, он мне уже дважды жизнь спас, а Зарков бьёт не хуже Менара.
   — А где он кстати? — Волат покрутил головой в поисках Менара, но его нигде не было. Паровоз Рапа стоял позади, его паровая машина до сих пор работала, а Менара в кабине не было. Нодро заподозрив неладное, бегом побежал туда, Волат за ним, ну и я тоже после того, как спрыгнул на землю. Волат разговаривая с Нодро, не видел меня, поэтому я невольно подслушал их разговор.
   Беспокоились мы за Менара напрасно, этот медведь с носом как картошка, крепко спал, свернувшись калачиком на полу. Двое суток без сна он продержался достойно и, добравшись до дома, моментально заснул там, где стоял.
   Доставив трофейный паровоз, мы на некоторое время стали героями Уштара. Волат выделил нам сутки на отдых, но среди нас нашёлся человек, который не хотел так долго отдыхать и им был Менар. Он весь день крутился возле паровоза, примеряя ещё не снятый с него котёл к своему паровозу, находящемуся в полуразобранном состоянии.
   Вечером, когда мы с Нодро ужинали в ремонтном ангаре, туда пришёл Менар, он чуть ли не плакал после разговора с Волатом. Как оказалось, Волат запретил разбирать паровоз Зарков, он приказал его отремонтировать.
   — Вполне разумное решение, я бы тоже так поступил, — высказался Нодро, узнав причину унылого вида своего брата.
   — Какое же оно разумное, мой тягач так и останется в разобранном состоянии! Пройдёт ещё несколько месяцев и его просто разберут на запчасти, а там всего-то котла нет! — кричал Менар на весь ангар.
   — Ну и чего ты так орёшь, сам подумай, зачем технику разбирать, если её можно починить. Попадётся ещё один тягач, тогда и получишь котёл или два, если размер одного будет маловат.
   — Ещё один!? Есть ещё один, только мы до него не доехали! Нам нужно вернуться и забрать его, пока Зарки к рукам не прибрали.
   — Точно, вот ты сам за ним и поедешь, на нём, после того как починим, — Нодро показал на стоявший возле ангара паровоз Зарков.
   — На нём? Он же маленький!
   — И что, хочешь сказать, что котёл не довезёт? К тому же в случае появления Зарков сможешь от них удрать, скорость он развивает приличную, раза в два быстрее моего.
   Менар надолго задумался, чесал нос, затылок и небритый несколько дней подбородок.
   — Хорошо, такой вариант меня тоже устраивает, если Волат отпустит и охрану выделит. После гибели Рапа сейчас к нему с этим вопросом лучше не подходить, нужно подождать пару дней, — Менар слегка повеселел и предложил мне, помочь ему с ремонтом.
   — Помогу, конечно, если мне какую-нибудь работу не найдут в ближайшее время. К тому же ты просил баню сделать, я хотел завтра этим заняться, — я незаметно подмигнул Нодро.
   — Да, какая тут баня! Не до неё сейчас, котёл надо забрать! — вспылил Менар и тут же засмеялся, поняв, что я над ним подшутил.
   — Но баню всё равно построй! — передразнил его Нодро, после чего засмеялись уже все, включая Волата, стоявшего в дверях уже около минуты. Он был наслышан о бане и был не против её постройки, но только не в ущерб общему делу, то есть строить я её буду, в свободное от работы время.
   — Нодро я к тебе по делу, поговорить надо, — Волат посмотрел на нас с Менаром, намекая, что мы тут сейчас лишние.
   — Арей, идём, мне нужно кое-что тебе показать, — Менар потянул меня за собой. Мог бы этого и не делать, я и сам бы ушёл, намёк был более чем понятен. Вскоре он привёл меня к своему разобранному паровозу, чему я был не удивлён. Восстановить его, стало для Менара самой важной целью в жизни. Котёл с паровоза был снят и лежал в стороне, как непригодный для дальнейшего использования. Разорвало его не так уж и сильно, но в таком месте, где заплатку поставить, не имея сварочного аппарата, было невозможно. Трещина толщиной в палец находилась в месте перехода цилиндра к задней стенке. Сам Менар уже смирился с тем, что сделать ничего нельзя и привёл меня сюда лишь для того, чтобы посоветоваться, как поставить на раму два котла вместо одного.
   — Мне кажется, ты примеряешь шкуру ещё не убитого медведя, — остановил я поток его мыслей.
   — Чью шкуру? — не понял он.
   — Медведь это зверь такой, большой и опасный, так вот ты его ещё не убил, а уже пытаешься примерить шкуру.
   — Как это?
   — У тебя ещё нет ни одного котла, а ты пытаешься придумать, как поставить. Вот будут у тебя котлы вот тут вот стоять, — я ткнул пальцем под ноги, — тогда и думать будешь, — пояснил я и этим его обидел. Он ведь просто хотел, поделиться со мной мыслями, а я этого не понял.
   — И ты туда же, — он тяжело вздохнул и сел на перевёрнутое вверх дном ведро.
   — Извини, не думал, что ты обидишься. Давай пока старый котёл осмотрим, может, есть всё-таки какой-то способ его восстановить.
   — Нечего там смотреть, там трещина в палец. Кузнец сказал, что он с ней ничего сделать не сможет. У нас тут можно только небольшие детали отковать, а стенку такого размера нет.
   — Что ты сказал? Большую нельзя, а маленькую значит можно?
   — Ну, да, мы на наших маленьких тягачах уже не раз таким способом котлы чинили, а что?
   — Срезать эту и поставить другую собранную из двух половин. Где у вас тут кузня? Я хочу с кузнецом поговорить, есть у меня пара идей, может и выйдет из этого что-то.
   — Поговорить, оно, конечно, можно, но лучше завтра, он спать рано ложится и сейчас, скорее всего, уже примеряется на какой бок вначале лечь.
   — Время терпит, можно и завтра.
   Утром мы никуда не пошли, Волат отправил грузить уголь, через две недели нужно было отправлять следующую партию. Отправил он, конечно же, не всю нашу троицу, а только меня, Менар и Нодро остались в гараже и занялись ремонтом паровоза. Уголь я грузил, разумеется, не в одиночку, со мной этим занимались ещё шесть человек и двое из них были женщины. Одной из этих женщин была жена Нодро, с ней я уже был знаком, а вот вторую никогда не видел. Среди тех женщин, которых встречал в Уштаре, на глаза она мне ещё не попадалась. На вид довольно молодая, приблизительно не больше двадцати пяти лет. На её правой щеке и лбу красовались узловатые шрамы. Взгляд у неё был каким-то колючим и даже злым, смотрела она таким взглядом не на всех, а почему-то только на меня. Жена Нодро постоянно её одёргивала, заставляя работать, а не смотреть на меня, скрипя зубами. Причину такой ненависти конкретно ко мне, я не понимал и на всякий случай, старался, не отвечать встречным взглядом.
   Два больших вагона загружали углем, чуть ли не весь день и к вечеру, я был вымотан однообразной работой до предела. Я даже об огромном синяке во всё плечо забыл. Сейчас, после погрузки, когда разогретые мышцы стали остывать, в плече появилась ноющая боль. Пришлось быстро надевать куртку, которую снял, перед тем как монотонно работать лопатой. В дополнение положил на плечо свою ещё горячую ладонь. Тепло подействовало положительно, боль правда, от этого не исчезла, но стала значительно терпимее.
   — Эй, ты! — раздался женский голос за спиной, после чего меня грубо развернули, схватив за больное плечо. Грубой женщиной оказалась та самая девушка, смотревшая на меня с какой-то ненавистью в глазах. — Плечо покажи! — она попыталась, сдёрнуть с меня куртку вместе с верхней частью комбинезона. Я этого не позволил и на грубость ответил грубостью, довольно сильно ударив ей по руке.
   — Мора, в чём дело, чего это ты на него набросилась? — Около вагонов с углём появился Волат, он пришел, чтобы узнать, закончили мы погрузку или ещё нет.
   — Это вонючий Зарк, у него плече должен быть шрам. Я хорошо запомнила его гадкую и грязную рожу, когда в него стреляла.
   — Мора, ты обозналась, он не Зарк, он Отагаш, надеюсь, пояснять не нужно что это означает?
   — Пусть плечо покажет!
   — Арей, покажи ей плечо, иначе не отстанет.
   Не спеша я снял куртку, расстегнул пуговицы комбинезона и снял его, оголившись до пояса. Синяк сейчас казался чёрным, с жёлтыми разводами по краям.
   — Ну и куда девался шрам? — Волат тоже с интересом рассматривал моё плечо вместе с психически неуравновешенной девушкой. Разумеется, она не смогла найти шрам у меня на плече, там его просто не могло быть, ведь я не получал никакого ранения, синяк не в счёт, он скоро сойдёт. Мора несмотря на отсутствие у меня шрама, даже не извинилась и, не сказав ни слова, ушла, оставив свою лопату возле угольной кучи.
   — Оденься, простудиться можно в два счёта, не лето всё-таки, — разрешил Волат, глядя вслед уходящей девушке. — Не обижайся на неё, она росла с отцом, его Зарки убили три года назад. Он её с десяти лет начал брать с собой, тоже уголь возил, шрам она получила в тот день, когда отец погиб. Отбиться от Зарков они тогда смогли, вот только не все до дома живыми добрались. Она ещё совсем мелкой была и ружьё после выстрела в руках не удержала, вот и получила им по лицу. С тех пор, тот Зарк, в которого она стреляла ей и мерещится во всех, кто хоть чем-то на него похож. Я вообще-то за тобой пришёл, идём, дело есть.
   Я подобрал лопату, с которой сюда и пришёл из гаража, и поплёлся за Волатом. Ходил он быстро, люди за ним можно сказать, бегали, я не побежал, у меня ноги просто отказывались переступать с такой же скоростью как у него. Он дважды останавливался, чтобы меня подождать, после чего уже стал подстраиваться под мои шаги. Вскоре мы дошли до ангара, где ремонтировали паровоз, обошли его справа и поднялись по лестнице под самую крышу.
   — Заходи, — предложил Волат, пропуская меня вперёд. Здесь под самой крышей находилась помещение, в котором жил и работал глава Уштара. Обстановка в комнате как и в других домах поселенцев была спартанской, всё было сделано из металла. В дальнем углу справа стояла печка, в другом углу кровать. У стены слева несколько шкафчиков закрытых на замок, возле крохотного окна стол и несколько табуретов.
   — Садись к столу, сейчас воды согрею.
   Я сел и с наслаждением вытянул ноги, спина ныла от усталости, хотелось прислониться к спинке, но у табурета её нет, пришлось сидеть так. Вскоре Волат выдал мне кружку кипятка и бросил туда щепотку каких-то сушёных трав. За всё время что я здесь находился, это был первый раз, когда мне предложили чай местного изготовления.
   — Пусть немного постоит, вкуснее будет, — Волат суетился, открывал и закрывал шкафчики, и заглядывал во все ящики стоявшие повсюду. Начало разговора у него пока не клеилось, видимо не знал, с какой стороны подойти к вопросу. Я сидел, грел руки о кружку и молча, ждал, когда мне начнут задавать вопросы. Вскоре он нашёл что-то в одном из ящиков и положил передо мной на стол. Небольшой плоский предмет был завёрнут в старую тряпку и с двух сторон прикрыт металлическими листами, чтобы случайно не повредить чем-нибудь.
   — Ты много знаешь, сможешь сказать что это? — Волат аккуратно развернул сверток, и я увидел, что он так бережно хранил. Передо мной лежал смартфон золотистого цвета, ещё совсем не старая модель, если судить по дизайну и размеру экрана.
   — Где вы это нашли? — я был в некотором шоке от увиденного и сразу же взял его в руки.
   — Что это? — повторил Волат, поняв, что я точно знаю, что это за предмет.
   — Это такое средство связи, используют в моём мире, — ответил я и, посмотрев на Волата, понял, что он просто не понимает, о чём я говорю. — В моём мире люди при помощи таких штук могут общаться между собой на большом расстоянии. Путём нажатия в несколько мест на этой вот гладкой плоскости, уточнил я, устанавливается связь с тем человеком, с которым ты хочешь поговорить. Разумеется, у того человека тоже должна быть такая штука, ну или не такая, а похожая.
   — Показать сможешь?
   — Нет, у него батарейка села, да и не с кем тут разговаривать, второго такого здесь нет, а если и есть, нужна ещё центральная точка связи, антенны приёма, да и много чего ещё.
   По выражению лица Волата было видно, что он вообще ничего не понял из того, о чём я говорил.
   — Где вы его нашли?
   — В прошлом году эту штуку нашёл Даргар, говорил, что светилась ночью.
   — Если он светился, значит, не сломан, можно попробовать подзарядить батарейку. Для этого электричество нужно, ну, тот свет что в ангаре светит, — пояснил я на всякий случай, так как пока просто не знал, как оно тут называется.
   — А, это те светящиеся бутылочки, — догадался Волат.
   — Нет, нужен сам механизм, благодаря которому они светятся, генератор нужен и провода.
   — Тот что внизу не дам, у Менара спроси, на тягаче у него точно такой же стоит, точнее, стоял, сейчас где-то лежит без дела.
   Мы потом ещё долго разговаривали и выпили не одну кружку местного чая. Когда в комнате стало темно, Волат достал жировую свечу, дефицитная вещь в Уштаре, но он ей пожертвовал ради интересного разговора со мной. Разошлись по спальным местам глубокой ночью, когда весь посёлок уже давно спал.
   До утра я уснуть так и не смог, находка Даргара не давала мне покоя. Получалось, что сюда в прошлом году попал ещё кто-то из моего мира и этот кто-то возможно ещё жив, так как никакого тела поблизости не нашли. Судя по цвету смартфона, попаданец женщина или девушка, если она не попала в руки Зарков, шансов выжить в пустоши у неё не было. Ещё один момент во всей этой истории, это появление марева с не такой уж и длинной периодичностью, всего в год, но и это не точно. Никто не мог сказать, как часто в пустоши появляется это марево и сколько оно перенесло сюда землян. Теперь я был просто обязан включить смартфон и узнать максимум о хозяйке, кто, откуда и как выглядит, ведь фотографии там точно должны быть. Волат отдал мне смартфон, чтобы я попытался его включить.
   Лёжа на кровати я с нетерпением ждал, когда проснётся Менар и отдаст мне на растерзание паровозный генератор. Сколько вольт выдавало это иномирное изобретение, я не знал, действовать придётся очень осторожно, начиная с самых маленьких оборотов. Сам Менар сейчас спал здесь же в гараже, только в другом конце и храпел так, что, наверное, не только я его слышал, но и половина Уштара.
   — Менар, у меня к тебе просьба, — я дождался, пока он дожуёт кашу, выданную на завтрак, и приступил к отжатию у него на время генератора.
   — Какая?
   — Мне на некоторое время нужно устройство, которое даёт свет, — хотел сказать генератор, но посчитал, что он просто меня не поймёт.
   — Зачем?
   — Тебе какая разница, нужно мне, Волат сказал, что у тебя есть, — говорить и уж тем более показывать смартфон, я ему не хотел, иначе вопросов будет на два дня. Менар как-то не добро посмотрел вверх, видимо отношения с Волатом у него были, не совсем уж и дружеские.
   — Только это или ещё чего-нибудь?
   — Если есть провода, то и их тоже, пару, не особо длинных, но самых тонких.
   — Хорошо, идём, — он встал и нехотя вышел из ангара. — Мы ещё собирались с кузнецом поговорить, помнишь?
   — Помню, можем прямо сейчас к нему зайти.
   Кузнецом оказался ничем не примечательный мужик, лет пятидесяти на вид, среднего роста и телосложения. Только упоминание о ремонте котла вызвало у него приступ гнева, медленно переходящий в агрессию, видимо Менар его уже так достал, что он был готов его убить. Чтобы дело не дошло до драки, мне пришлось выпроводить Менара из кузни. Кузнец, звали которого Набар, после ухода Менара успокоился и мы с ним почти нормально поговорили. Почти, потому, что он вначале просто не хотел об этом говорить, но мой спокойный голос заставил его выслушать меня. Уже в спокойной обстановке обсудили все возможные варианты ремонта и пришли к одному решению. Новую стенку делать не будем, отрежем ту, что есть и попробуем переставить вглубь. Что из этого получится или совсем ничего не получится, не знал никто, но Набар согласился попробовать, лишь бы от него отстали. Реальные мощности кузни я не знал, так как внутрь не заходил. Судя по довольно большому сараю, в котором она расположилась, сделать там можно было много чего, а уж угля в Уштаре для горна было в избытке.
   Окрылённый обещанием кузнеца, Менар с радостью отдал мне генератор и два метра медного провода в тканевой изоляции. Устройство местного генератора осталось для меня тайной, так как корпус не имел никаких отверстий, кроме тех, откуда торчали провода и вал со звёздочкой вместо шкива. Провод тоже для выполнения моей задачи не подходил, он был слишком толстый и мне его пришлось стачивать до необходимого сечения. Присоединив провода к генератору, я на некоторое время завис, никаких обозначений типа плюс или минус не было, как в прочем и любых других обозначений.
   — Эх, как всегда будем решать проблему методом тыка, — сказал я и, зафиксировав провода в разъёме смартфона, стал вращать вал. — Только бы не спалить, только бы не спалить, — повторял я, постепенно увеличивая скорость вращения. Минуты через две, на его тёмном экране появилось еле заметное изображение батарейки. — Да!!! — крикнул я и резко встал. Удар по затылку заставил меня обратно сесть и схватиться за пострадавшее место. Оказывается, Менар стоял сзади и смотрел, что я делаю.
   — Да, что ж ты прыгаешь-то, так и без зубов можно оставить, — ворчал он, зажав рот рукой.
   — А ты не подкрадывайся и твои зубы по-прежнему целыми останутся.
   — Помощь нужна? Могу покрутить, — предложил он, проверяя зуб, не качается ли он после встречи с моей головой.
   — Крутить долго придётся и с одной скоростью, быстрее нельзя, прибор выйдет из строя.
   — По очереди будем крутить, — он был готов хоть до вечера крутить звёздочку генератора, лишь бы находиться здесь.
   Со смартфоном мы провозились до самого вечера, он нагревался как утюг, приходилось прерывать подзарядку, чтобы его окончательно не убить.
   За несколько часов смогли зарядить процентов на пятнадцать, после чего я решил, что этого пока достаточно и включил смартфон. Надежда на то, что там нет пароля, оправдалась, и я получил доступ к файлам. Сразу влез в фото и уже через несколько секунд смог узнать, кто хозяин этого смартфона и прочитать последние смс. Как и предполагал, хозяйкой была девушка, на внешний вид ей было не больше двадцати лет, славянской внешности с тёмными волосами. Имя выяснить сразу не удалось, пока просматривал фотографии, которых там было много, батарейка снова села. — Хорошо хоть запомнил, как выглядит и узнал, что она русская, — подумал я. Менар всё это время стоял у меня за спиной и смотрел, что я делаю, вопросов к счастью пока не задавал, а они у него ко мне были, причём опять много.
   — Ну, что, покрутим ещё или перерыв сделаем?
   — Покрутим, уж больно мне картинки понравились, — Менар поскрёб щетину на щеке и улыбнулся. За оставшееся до ночи время, мы по очереди вращали вал генератора. Наше интересное занятие прервал Волат, он решил, узнать, получилось у меня включить эту странную штуку или нет.
   — Точное место, где это нашли, можешь показать на карте? — спросил я, в надежде, что карта у них есть, хоть какая-нибудь.
   — Я нет, а вот Нодро должен помнить, он же тогда уголь вёз. Покажешь, как работает? — Волат отодвинул Менара и подошёл к столу. Заряд батарейки сейчас был шестьдесят три процента и можно было, рассмотреть фото более внимательно.
   Минут сорок я потрошил смартфон, вытаскивая из него всевозможную информацию, касающуюся его хозяйки. Менар с Волатом только фотографии посмотрели, текст смс и телефонная книга их почти не заинтересовали, и они вскоре ушли. Всё что я смог узнать, проверив всё что можно, так это то, что хозяйку звали Настя, где жила, как фамилия и сколько ей лет выяснить не смог.
   — Нужно найти эту Настю, — подумал я и уже придумал, с чего начать поиски. Меня из Уштара просто так никто не выпустит, нужен весомый предлог, чтобы отправиться в логово Зарков. В какое конкретно логово, восточное или западное, будет ясно, когда Нодро покажет, где они нашли смартфон. Пустошь ведь поделена на зоны, чтобы Зарки между собой не передрались, раньше такое довольно часто происходило, Нодро об этом мне рассказывал. Разумеется, никаких пограничных столбов в пустоши не было, границы зон были условными, восточным кланам Зарков причиталось больше территории, так как они были сильнее западных. Что самое удивительное, Зарки не объединялись, и не воевали между собой до полного уничтожения, видимо на полномасштабную войну сил не хватало.
   — И так, где у нас сейчас Нодро? — Я покрутил головой, но в ангаре кроме меня сейчас никого не было. Нодро большую часть времени находился тут, а как только понадобился, сразу исчез. Положив смартфон в ящик стола, пошёл искать главного машиниста Уштара. Девушка Настя это ещё один маленький шаг к моему возвращению домой, и я просто обязан узнать, в каком она сейчас клане, и жива ли она вообще, а если жива, её нужно привести сюда.
   Я битый час обшаривал Уштар в поисках Нодро, но так его и не нашёл, он как сквозь землю провалился. Слегка понурый вернулся в ангар и нос к носу столкнулся с тем, кого искал целый час.
   — Нодро, у меня есть к тебе несколько вопросов, — я подошёл к нему, стоящему спиной ко мне у стола.
   — Задавай, если есть, — он даже не обернулся, а по голосу было понятно, что он чем-то расстроен.
   — Можешь показать, где Даргар нашёл вот эту штуку в пустоши, — я достал из ящика смартфон.
   — Могу, а зачем тебе?
   — Эта вещь из моего мира и принадлежит человеку, так же как и я попавшему сюда. Вдруг где-то там находится дверь ведущая домой.
   — Скоро поедем с углём, покажу, — на долгие разговоры Нодро сейчас был не настроен, но я всё-таки заставил его нарисовать на стене подобие карты и показать приблизительное место, где они не только нашли смартфон, но и меня тоже. Расстояние между точками на карте получалось не очень большим, но по факту могло достигать нескольких десятков километров, всё-таки рисунок Нодро это не карта, точность очень условная. Больше я вопросов Нодро не задавал, мне было пока и этого достаточно.
   — Теперь перейдём ко второй фазе моего плана, — подумал я, направляясь к Волату. Нужно уговорить сделать диверсионную вылазку вглубь территории западного клана или кланов, если он не один. Волат был у себя, в комнате под потолком ангара и находился в таком же плохом настроении, как и Нодро.
   — Не помешал?
   — Нет, входи, сейчас воды согрею. С чем пожаловал, проблема какая-то?
   — Не то чтобы проблема, скорее предложение, касающееся проблемы нападения Зарков.
   — И что хочешь предложить? Откупаться углём?
   — С чего это вдруг! Никакого угля или чего-то такого. Есть вариант уничтожить их паровозы, то есть тягачи, на которых они ездят.
   — Это как, колёса открутить что ли?
   — Нет, подбросить бомбы в топки их паровозов, ну, тягачей, если, по-вашему.
   — А что такое бомбы?
   — Это такие большие патроны, только ими не стреляют, я могу сделать несколько штук, если порох дадите.
   — У меня нет пороха, — Волат моё предложение воспринял как не серьёзное.
   — А патроны? Можно из них достать, корпус бомбы кузнец поможет сделать.
   — И сколько патронов тебе нужно?
   — Пока не знаю, нужно вскрыть один и посмотреть, сколько в нём пороха, исходя из этого, будет ясно, на что можно рассчитывать.
   — Вот тебе патрон, вскрой, посчитай, завтра скажешь, сколько нужно, только на много не рассчитывай, у нас патронов не так много как ты думаешь, — Волат достал из шкафчика большую жестяную банку, открыл её и выдал мне один патрон. Патронов в банке было десятка три, этого могло хватить максимум на одну очень маленькую бомбу, но я об этом умолчал, не стоило говорить, что этого слишком мало. Волат должен сам загореться идеей, наказать Зарков и вот тогда, можно вытрясти из него столько сколько нужно. С учётом количества ружей в Уштаре, патронов можно выпросить сотни три, из такого количества пороха бомбы получатся достаточно мощные.
   Вскоре после того как выпил кружку кипятка у Волата, в этот раз без пахучих трав, я вернулся в ангар и занялся вскрытием патрона. Внешне патрон ничем не отличался от тех охотничьих что использовали на Земле, та же гильза, только из латуни, а не пластмассы и почти такой же капсюль. Патрон вскрылся легко, после чего я высыпал его содержимое на стол и увидел, чем он был нафарширован. Два пыжа, десять шариков дроби размером миллиметра по три и порох. Пороха набралось от силы грамм пять не больше, с учётом дальности полёта дроби приблизительно в двести метров, местный порох был не таким уж и хорошим. — Для одной бомбы такого пороха нужно не меньше полкило, подумал я.
   На следующее утро я сразу отправился к Волату. Он меня выслушал и сказал, что даст мне патроны, но не столько, сколько я запросил, а сколько есть в запасе на чёрный день. Запас был не так уж и велик, всего сто тридцать шесть штук. Ещё он поставил условие, что один я никуда не пойду, на что я и не надеялся, да и не собирался я идти один, мне напарник в этом деле нужен, а лучше два.
   — Волат, а карта у вас есть или вы без неё обходитесь?
   — Есть, только старая, на ней ещё разлом не указан, и пустошь немного не так выглядит. Сейчас в пустоши нет воды, а раньше была пара речушек и деревья росли. Я иногда смотрю на пустошь и не верю что там раньше всё это было. Сейчас карту поищу, но с собой её не возьмёшь, можешь срисовать, если умеешь, бумага у меня есть.
   Карта, в самом деле, была очень старая, прожжённая и порванная в нескольких местах. Несмотря на всё это я достаточно быстро разобрался что и где, а самое главное я теперь приблизительно знал, где меня выкинуло марево, и где должна была появиться Настя. По карте Волата эти две точки практически совпали, погрешность уже была не такая гигантская как на рисунке Нодро. Волат выдал мне бумагу, на которой я угольком нарисовал карту той местности, что меня интересовала.
   — До отправки угля успеешь подготовиться?
   — Думаю, да, но я один не справлюсь.
   — Много людей выделить не могу, нас и так с каждым годом остаётся всё меньше и меньше.
   — Много и не нужно, одного или двоих, только чтобы они могли быстро бегать, удирать оттуда придётся очень быстро.
   — О, у меня на примете есть один такой, правда, он немного псих, но бегает — не догонишь, Менаром зовут, — Волат подмигнул и засмеялся. — Не переживай, он надёжен как никто другой, вот только с него нужно взять слово, чтобы слушался. Ещё одного постараюсь подобрать в ближайшее время.
   — Значит, ты одобряешь мой план?
   — Да, хоть он и очень рискованный, но Зарки нас уже так достали, что я готов на всё, чтобы от них избавиться. Нодро довезёт вас до того места, откуда вам будет проще добраться до каньона. У вас будет пять дней на всё, через эти пять дней вы должны будете находиться там, где вас высадили, Нодро вас подберёт на обратном пути. Вот патроны, иди, делай свои бомбы, — Волат поставил на стол небольшой ящик, в котором он и держал запас патронов на чёрный день.
   С картой в руках и ящиком подмышкой, я вышел от Волата и несколько секунд просто стоял, любуясь падающим с неба снегом. В Уштар пришла настоящая зима, а не та пыльная и холодная осень, которая слишком надолго здесь поселилась. От ослепительной белизны снега у меня слезились глаза.
   Обогнув ангар, я вошёл в него с другой стороны и увидел Менара, сидящего с понурым видом около стола. Увидев меня, он встал и, сделав грозный вид, закричал.
   — Баня где? Две недели уже прошло, а бани нет!
   — Да, достал ты меня уже с этой баней, далась она тебе, как будто дел больше нет, — я подошёл и поставил ящик с патронами на стол, а сверху положил карту.
   — Зачем тебе столько патронов?
   — К Заркам в гости собираюсь, со мной пойдёшь?
   — Прямо сейчас?
   — Нет, через десять дней, Нодро подвезёт до нужного места.
   — Конечно, пойду, это же отличная возможность пострелять гадов.
   — Стрелять как раз и не будем, если только в крайнем случае. Мы им подарки оставим и бегом назад.
   — А как же, — он что-то хотел сказать, но передумал, увидев моё серьёзное лицо.
   — К кузнецу надо сходить, нужно кое-что сделать.
   — Я к нему не пойду, он в последнее время железками бросается.
   — Сам схожу, ты лучше подумай, кого ещё можем с собой взять. Нужен один, быстрый, выносливый и не глупый человек, есть на примете кто-нибудь?
   — Надо подумать, я бы Шото взял, но он хромать ещё полгода будет, — Менар почесал затылок и больше, не сказав ни слова, ушёл, видимо отправился третьего диверсанта искать.
  

  

   

    Глава 5
   

   Оставшуюся часть вечера я потратил на разбор своего трофейного ружья. Его нужно было привести в нормальное для использования состояние, после старого хозяина оно вообще лишь каким-то чудом ещё могло стрелять. Через некоторое время, глядя на кучу деталей разложенных по всему столу, мне пришла в голову сумасшедшая идея, — переделать его под более мелкий калибр. Такая пушка как сейчас, мне была не нужна, мне как будущему диверсанту нужно что-то поменьше и желательно тише. Дробью стрелять тоже не дело, нужна обычная пуля, дальность поражения увеличится в разы.
   Полночи сидел и думал, как добиться желаемого в условиях минимальной техподдержки. Два примитивных станка, токарный и сверлильный могли мне в этом деле помочь, вот только они имели ручной привод, а стало быть, мне позарез нужен помощник. Только я об этом подумал, появился Менар и вид у него был не очень радостный, видимо подходящего человека на должность третьего диверсанта он не нашёл. Я не стал выяснять причину его недовольства, а сразу перешёл к делу.
   — Ты сейчас ничем не занят случайно?
   — Нет, а что?
   — Да, вот хочу кое-что выточить, а привод покрутить некому, покрутишь?
   — Покручу, только недолго, — он крутить колесо не хотел, но узнать, что я делать собираюсь очень хотел, и в нём сейчас лень боролась с любопытством. В конечном счете, любопытство победило и он крутил огромную шестеренку привода, чуть ли не до утра. Вопросов мне за это время было задано, наверное, полмиллиона, но ни на один из них я не ответил, отбивался тем, что, когда всё сделаю, он всё сам увидит. Будучи не доволен своим трофейным оружием, я взялся за его модернизацию. В конечном результате, естественно, я был не уверен, ведь этим никогда не занимался, а конструкцию придумал, можно сказать, по ходу дела.
   Начал с полной разборки ружья, приклад выбросил сразу же, он был очень не удобный и мог в последующем доломать мне плечо. Стволы, ранее располагающиеся горизонтально, решил поставить вертикально, но и это ещё далеко не всё, что я с ними сделал. Вначале уменьшил калибр одного ствола с помощью вкладыша, до приблизительно шести миллиметров. Измерительные приспособления у Уштарцев были свои и насколько они совпадали с земными аналогами, я не знал, пришлось использовать их стандарт. Вкладыш получился длиной в двадцать пять сантиметров, а ствол был полуметровый, поэтому в оставшуюся длину поставил глушитель. Мучился с ним долго, в итоге всё же получил, что хотел. Правда, уверенности у меня в моём глушителе не было ни какой, может и работать-то не будет, но пусть он лучше пока будет. Менар неотрывно следил за каждым моим действием и запоминал, ну и спрашивать, конечно, не забывал, только ответ был прежним, — всё потом.
   После первого ствола занялся вторым, сюда тоже сделал вкладыш, но уже под местный калибр и съёмный. Окончательно лишать себя крупного калибра посчитал делом не разумным, пусть лучше на всякий случай останется. В итоге у меня получилась смесь дробовика с винтовкой, правда гладкоствольной, нарезной вкладыш сделать было просто нечем. К утру, уставший, но довольный результатом завалился спать, всё-таки совсем без сна жить не могу, я не робот.
   Разбудил меня голос Нодро, появившегося в ангаре вместе с моим завтраком. Пока я ещё не до конца проснувшийся, жевал кашу, он рассматривал стволы, но в отличие от Менара вопросов не задавал. Менар же в это время сидел рядом, ел и выдвигал предположения о том, что я тут натворил. В основном ругал за то, что я испортил хорошую вещь, то есть ружьё.
   — Я пока ничего не скажу, хочу увидеть конечный вариант, — сказал Нодро и положил стволы на место. Только после этого я заметил, что его рука уже не была подвязана к груди, его рана потихоньку заживала и уже не вызывала боль при каждом движении. Пожелав мне удачи, он вскоре ушёл, оставив меня наедине с Менаром, который снова стал задавать вопросы.
   — Мне в кузню надо, пойдёшь? — предложил я, забирая стволы с собой.
   — Нет, я тебя лучше здесь подожду.
   Оставив Менара в ангаре, пошёл к кузнецу, просить сделать корпуса для двух бомб и крепление для стволов к прикладу. Сам приклад мне нужен был деревянный, а где взять это дерево в Уштаре, я уже придумал. Оно росло неподалёку от моста, кривое и по всей видимости почти высохшее, досок из него не напилить, а вот приклад вырезать можно.
   Кузнец хоть и не обрадовался моим заказам, но не отказал, видимо Волат с ним уже успел поговорить на эту тему. Из кузни я прямиком отправился к Волату, с просьбой отдать мне то кривое дерево.
   — Сходи и возьми, оно всё равно погибает, а у тебя хоть в дело пойдёт.
   Получив разрешение, срубить единственное дерево в Уштаре, зашёл в ангар за топором.
   — Ты куда это, с топором-то? — слегка насторожился Менар.
   — Дерево надо срубить, приклад из него делать буду.
   — Фух, я уж подумал, что с кузнецом у вас разговор не сложился, — он попытался сделать серьёзное лицо, но смеющиеся глаза его выдавали.
   — Со мной пойдёшь? Там кузнеца нет.
   — Чего ты сразу, думаешь, я его боюсь? Не угадал, я просто окончательно разругаться с ним не хочу, он человек хороший, только упёртый как не знаю кто. Идём, принесём сюда твоё дерево! — Менар забрал у меня топор и первым вышел из ангара.
   К полудню погода поменялась, стало заметно теплее и первый снег, выпавший недавно, быстро растаял. Обратно в Уштар с деревом на плечах мы добирались по скользкой глинистой грязи. Два раза упали, причём оба раза по вине Менара, который забывал смотреть под ноги. В ангар пришли, грязные по уши и замёрзшие, несмотря на потепление ветер был достаточно сильным и охлаждал нашу грязную и мокрую одежду очень быстро.
   — Ух, какие замечательные охотники на кривые деревья у нас в Уштаре появились! — в ангаре нас уже давно ждали Нодро и Волат. На столе лежали корпуса для двух бомб и стволы с креплением и новым вертикальным ударным механизмом. Кузнец сделал всё в точности, как я просил, теперь можно было продолжить подготовку к предстоящей диверсии.
   — Вам переодеться надо, иначе уже никто и никуда не пойдёт.
   — Да, не помешало бы, а ещё бы в баню сходить, — сказал я и тут же услышал Менара.
   — Вот! Я тебе еще, когда говорил, что и здесь баню надо построить. На раскопе, наверное, каждый день в той бане сидят, греются, а мы тут мёрзнуть должны, — высказался он, под дружный смех всех кто находился в ангаре.
   Вскоре Волат принёс нам два новых, утеплённых комбинезона и две пары ботинок. Мы к этому моменту выпили по паре кружек местного чая и отогрелись возле печки, установленной в углу большого ангара. Всё помещение эта печка согреть не смогла бы, ни при каких условиях, но возле неё было тепло, а это уже не мало.
   Сменив одежду, продолжили подготовку, в этот раз уже втроём, Нодро решил нам помочь. Он вскрывал патроны и их содержимым наполнял корпуса бомб. Дробь было решено, тоже туда засыпать, только сложив её в мешочек, чтобы порох лежал плотнее. Из полученных у Волата патронов я два десятка оставил себе, шесть для стандартного калибра, четыре решил, переделать под крупный и десять под малый калибр.
   Пока Нодро занимался заполнением бомб, мы с Менаром вырезали приклад. Использовали для этого только остро заточенные ножи, топором можно было испортить единственный на всю округу кривой ствол. Кривизна ствола нам ничуть не помешала, а даже помогла, вырезать необходимый изгиб почти не пришлось.
   Нодро со своей задачей справился быстро и вскоре после этого ушёл, прихватив с собой обе бомбы, решил отдать их на временное хранение Волату. Это было вполне разумное решение, опасные вещи без присмотра оставлять нельзя, а то, мало ли что может произойти.
   Мы с Менаром занимались резьбой по дереву несколько часов и закончили лишь глубокой ночью. Получился грубый вариант, доработку я проведу потом сам, после того как совмещу все детали в единое целое.
   Утром меня разбудил Менар, ему не сиделось без дела, а ещё он хотел увидеть ружьё в сборе и деле. Особенно его интересовал ствол малого калибра с глушителем, о том что можно уменьшить звук выстрела, в Уштаре даже никто и не подозревал.
   — Ну, что, пошли?
   — Куда? — Менар оживился, подумав, что момент истины настал и сейчас он увидит чудо.
   — К станку, колесо крутить, мне гильзы нужны.
   К обеду я сделал по одному патрону малого и большого калибра, для испытания этого хватит и если всё удачно завершится, можно будет сделать ещё.
   Обед нам принёс Волат, причём пришёл он не один, с ним пришла Мора. Сейчас она вела себя совсем иначе, вполне нормально, а не так вызывающе когда признала во мне Зарка.
   — Вот тебе Арей ещё один диверсант, никого лучше у меня пока нет, — он кивнул на Мору, поставил две миски с кашей на стол и взял в руки почти готовое ружьё. Я его к этому времени уже собрал, а доработку решил сделать после испытания, если оно пройдёт успешно.
   — Я так понимаю, оно ещё не полностью готово, — Волат положил его на место и посмотрел на меня как-то с подозрением.
   — Сначала испытаю, как раз хотел это после обеда сделать, хотите, посмотреть что получилось?
   — Конечно, а ведь ты мне говорил, что сделать не можешь.
   — Это всё что могу, на другое у меня просто знаний не хватит.
   — Думаешь этого мало? Ошибаешься, это очень много и после того как вернёшься, а ты просто обязан вернуться, переделаешь всё наше оружие по такому варианту.
   Спустя полчаса мы большой компанией отправились на испытания, прихватив с собой старое ведро, чтобы использовать его как мишень. Вышли за границу Уштара, после чего я отнёс ведро на сто шагов от стрелковой позиции и вернулся назад. Стрелять пулей решил из положения — лёжа, так у меня было больше шансов попасть в проклятое ведро, которое я, кажется, слишком далеко унёс. Лежать на холодной земле долго не стоило, поэтому я помолился, хоть и не умел этого делать, быстро прицелился и нажал на курок. Прозвучал достаточно тихий выстрел, ведро качнулось и осталось стоять там, куда я его и поставил.
   — Промазал, — услышал я голос Менара.
   — А мне кажется, что попал, ведро же качнулось, — выдал свою версию Волат.
   — Чего гадать-то, идём, посмотрим, — предложил Нодро, после чего все дружно как по команде пошли к ведру. Я шёл последним, моя идея улучшить ружьё накрылась медным тазом, на малой дистанции дробь была более эффективна, а с большого расстояния и раньше никто не стрелял.
   — Насквозь, и дырка такая ровная, как будто наш кузнец пробил, — услышал я подобревший голос Волата. Сам я стоял за их спинами, подходить ближе было стыдно, думал ведь, что не попал. — С какого самого большого расстояния ты в этом ведре можешь ещё одну дырку сделать?
   — Не знаю, таких патронов у меня больше нет, их делать надо.
   — А, какие у тебя ещё есть?
   — Вот, самый большой, — я достал из кармана крупный калибр. Если использовать местные измерительные инструменты в переводе на миллиметры, мой крупный калибр был размером приблизительно в тридцать миллиметров. Я даже вставлять его в ствол боялся, разорвать могло.
   — Покажи, что этот может, — Волат положил ведро обратно на землю и отошёл в сторону. Вслед за ним отошли и все остальные зрители. Чуть ли не дрожащими руками я зарядил ружьё, ещё раз помолился и, отойдя назад на десять шагов, выстрелил. Память о синяке во всё плечо заставила не прижимать приклад к плечу, я стрелял от бедра. Выстрел ударил по ушам не хуже пушки, я частично оглох от этого. Когда дым рассеялся, посмотрел сначала на ствол, потом на мишень. Ствол был цел, а вот от ведра мало что осталось, куски железа разлетелись в разные стороны на десятки метров.
   — Пороха нужно было вдвое меньше положить, всё равно было бы достаточно, чтобы разнести в клочья всё что угодно с расстояния десяти шагов, — подумал я, ковыряя в ухе. Испытания прошли успешно, все остались довольны, особенно Волат, которому я пообещал, переделать несколько ружей под более мелкий калибр. В ангар вернулись только трое, я, Менар и Мора. Её нужно было ввести в курс дела и доказать ей, что она должна слушать меня беспрекословно, иначе мы оттуда живыми не выберемся. Менара я тоже предупредил, чтобы он сломя голову не побежал, отрывать руки и ноги первому увиденному Зарку.
   Оставшиеся до выхода на задание несколько дней мы провели вместе, привыкали друг к другу, заодно я проверял, насколько они меня слушаются. Пока всё было хорошо, но здесь в Уштаре нет Зарков, как они себя поведут там, я не знал, да и они сами вероятно не знали, опасность такая штука, которая может изменить человека за секунду. Для каждого изготовили ранцы, чтобы донести до каньона и бомбы, и запас боеприпасов, и сухой паёк на пять дней. У Волата выпросил белой ткани, из которой местные портные сшили нам комбинезоны с капюшонами. В пустоши сейчас тоже снег лежал, в синих комбинезонах нас можно было увидеть за несколько километров.
   Настал день отправки угля и нас, новоявленных диверсантов в логово врага. Волат принёс хранившиеся у него бомбы и ещё небольшой подарок для меня на зависть Менару.
   — Вот, возьми, думаю, тебе пригодится, — он протянул мне бинокль.
   — Спасибо, очень нужная вещь в нашем деле, — поблагодарил я и повесил его на шею.
   — Удачи вам и чтоб все трое вернулись, а-то как же баня-то? — пошутил он, изобразив Менара. При слове баня, Менар начинал злиться и покрывался красными пятнами, но к счастью быстро успокаивался и потом смеялся вместе со всеми.
   Вскоре поезд гружёный углём, медленно набирая скорость, покатился в сторону моста, преодолевая один подъём за другим. Сегодня Нодро вёз много этого чёрного топлива, по моим приблизительным подсчётам в семи вагонах находилось около ста тонн, вагоны всё-таки были не от маленького паровоза, а от большого. Охраны Волат тоже выделил больше, чем обычно, около десяти человек, плюс скоростной паровоз Рапа. Кто им сейчас управлял, я не знал, кабина была практически полностью закрыта листами железа, для обзора остались лишь узкие прорези впереди и по бокам. Шото тоже поехал с нами, заявив, что в башне с пушкой он может сидеть и с больной ногой.
   Нодро всю дорогу до моста молчал и вслушивался в разные звуки, издаваемые как паровой машиной, так и подвеской своего паровоза. Мы ехали в кабине вместе с ним, тут было тепло и мы пытались согреться впрок, так как в пустоши костра не развести, просто не из чего, да и Зарки могут увидеть.
   — Я такой маленькой лопатой землю ещё никогда не копал, — Менар размахивал сапёрной лопаткой, сделанной кузнецом в последний момент, как топором, того и гляди, голову кому-нибудь снесёт.
   — Без неё никак, нам завтра днём придётся в земле прятаться, а ночью идти. До каньона почти два дня пути, на то чтобы испортить Заркам паровозы ещё день, два дня на дорогу назад, всё нужно успеть.
   После моих слов он перестал махать лопаткой и около часа сидел, молча, посматривая в окно. Мора вообще ничего не говорила с самого утра, сидела в углу, баюкая своё ружьё. Оно у неё было одноствольное, с укороченным стволом и прикладом из изогнутой трубы, такой местный вариант обреза.
   — А вот и мост, — сказал Нодро первые несколько слов за всё утро, — сейчас переберёмся на другую сторону и, можно будет прибавить скорости.
   Мост натужно скрипел, когда по нему проезжал тяжёлый состав с углём. Охрана моста пожелала нам удачи в пути, после чего быстро опустила решётку, перекрыв въезд.
   — Арей подкинь-ка угля в топку, побудешь моим помощником пока ещё здесь, — Нодро поставив рулевые колёса прямо, сел на любимый ящик. Дальше паровоз будет ехать прямо, постоянно следить за дорогой не обязательно, на ближайшие несколько десятков километров нет никакого препятствия, способного помешать его движению.
   В пустошь, как и в Уштар, тоже пришла зима, только с сильным порывистым ветром, который поднимал с земли недавно выпавший снег и гонял его из стороны в сторону. Местами, где ещё сохранилась сухая трава, торчащая из кочек как усы неизвестного зверя, снег задерживался, образуя небольшие сугробы. Серое и какое-то низкое небо, лишь ухудшало наше и без того немного подавленное эмоциональное состояние. Глядя на пустошь, никуда не хотелось идти, особенно в западный каньон.
   — Да, не завидую я вам, в пустоши сейчас выжить не просто, — пожалел нас Нодро. — Вот, возьми, вдруг всё-таки отважитесь развести костёр, — он протянул мне зажигалку местного производства. Такие зажигалки в Уштаре были почти у всех, работали по принципу резкого сжатия воздуха, как велосипедный насос. От резкого и сильного сжатия, небольшой комочек пуха, прикреплённый на шток, загорался, давая людям так необходимый в этих краях огонь.
   — Спасибо, но у меня есть, — я показал ему свою газовую зажигалку, чудом сохранившуюся у меня при переносе в этот мир. Газа в ней осталось чуть меньше половины, костёр можно было разжечь не один десяток раз.
   — Всё равно возьми, вдруг понадобится, — настаивал он и я взял, чтобы не обидеть. Лишний груз нам сейчас был не нужен, ранцы с бомбами и всем остальным необходимым, весили килограмм по десять, а нам их предстоит нести за плечами почти сотню километров, если карта не врёт.
   — К точке высадки прибудем часов через шесть, предлагаю это время проспать, пока есть такая возможность, — предложил я и, присев на пол около топки, закрыл глаза. Меня слегка подтрясывало от страха, ведь я, можно сказать, отправлялся на войну и что меня там ждёт, только одному богу известно. Я всячески пытался, скрыть своё нервозное состояние за видимым всеми спокойствием. За шесть часов пути так и не смог заснуть, лишь дремал под монотонный стук парового двигателя и хруст камней, попавших под колёса.
   — Арей, мы приехали, вам пора выходить, — сказал Нодро, слегка потрепав меня за плечо. Я встал и посмотрел в окно, погода в пустоши нисколько не изменилась за шесть часов пути, по-прежнему дул порывистый ветер, на наше счастье попутный.
   — Менар, Мора, просыпайтесь, мы в точке старта, — я разбудил своих диверсантов, после чего мы собрали все свои вещи и покинули тёплую кабину паровоза.
   Ледяной ветер быстро избавил нас от остатков сна, а колючие снежинки, поднятые с земли, заставили надеть маски. — До наступления темноты осталось приблизительно три-четыре часа, за это время нужно преодолеть как можно большее расстояние. Зарков тут нет, погода для поездки не подходящая, поэтому мы будем бежать. Судя по карте нам в том направлении, — я показал, куда и первым побежал вперёд. Бежал не быстро, чтобы не сбить дыхание и сберечь силы. Практически след в след за мной бежала Мора, последним бежал Менар.
   Через полчаса я перешёл на шаг, чтобы отдохнуть и восстановить дыхание. Ранец за спиной к этому моменту стал по ощущениям вдвое тяжелее, его хотелось снять и выбросить. В таком режиме смены бега на шаг мы провели приблизительно два часа, после чего остановились на короткий привал, минут на пятнадцать.
   — Дальше только пешком, у нас ещё ночь впереди, — я первым поднялся на ноги, накинул на плечи лямки ранца и посмотрел вперёд. Ветер немного утих и теперь по пустоши мела позёмка, не мешающая видеть то, что находилось у нас впереди почти на километр. Сейчас я умышленно немного свернул с пути, чтобы мы прошли по тем местам, где Даргар нашёл смартфон и где, предположительно в этом мире появился я. Я просто был обязан проверить эти места на наличие марева, ну или следов появления здесь нового попаданца. Время от времени брал в руки бинокль и подолгу всматривался в горизонт. Я искал не только Зарков, но и следы, какую-нибудь вещь, оставленную попавшим сюда человеком или самого человека, лучше живого, труп увидеть не хотелось. Ещё я делал пометки на карте, отмечая километры, пройденные нами за определённый отрезок времени. Всё было, конечно, очень условно, часов здесь ни у кого не было, да и передвигались мы не с одной и той же скоростью. К тому же никаких ориентиров в пустоши я не заметил, возможно, что мы сейчас шли по дуге или вообще зигзагами. До того места где из земли торчит угол крыши старого паровоза, оставалось пройти приблизительно сорок-сорок пять километров, за ночь нужно это расстояние преодолеть, чтобы утром себе блиндаж не копать.
   — Арей, а мы в правильном направлении идём? — Менар стал подозревать, что мы отклонились от маршрута.
   — Судя по карте, да, должны выйти к каньону вот здесь, — я ткнул пальцем практически наугад.
   — А почему здесь, а не вот тут, где можно нормально пройти?
   — И столкнуться с Зарками нос к носу? Мы зайдём оттуда, откуда нас никто не ждёт. Место их лагеря или что там у них вместо него, мы не знаем, его нет на карте. На их месте я бы этот лагерь поставил вот тут, где в пустошь на паровозе проще попасть. Выезд проще получится, а за скалами можно от бури укрыться.
   Менар почесал щеку и немного подумав, согласился с моим планом, вот только на смену ему пришла Мора.
   — Там где ты хочешь выйти — обрыв, мне об этом отец говорил, правда, я в этом уже не уверена, давно это было.
   — Попробуем спуститься, идти в лоб самоубийство.
   Мои аргументы показались убедительными и они больше не спрашивали, почему мы петляем по пустоши как зайцы по лесу. Вскоре стемнело, идти стало сложнее, так как луна была затянута плотными облаками. Несмотря на это, я получил хоть какой-то ориентир в виде мутной луны на небе.
   Всю ночь наша диверсионная команда монотонно переступала ногами по пустоши, иногда спотыкаясь о кочки и проваливаясь в ямки. Бинокль ночью мне мало чем помог, участки пустоши, где не было снега, виделись мне чёрными пятнами, затрудняя увидеть спасительный угол крыши старого паровоза.
   — Всё, стоп, до утра времени осталось всего ничего, подождём, а то я, кажется, потерял направление, — я остановил свой отряд, чтобы с рассветом попытаться найти торчащий угол, который должен быть где-то рядом.
   Около часа мы просидели на своих ранцах, ожидая рассвета, а когда он наступил, я даже без бинокля увидел то, что искал. Угол кабины находился от нас всего на расстоянии трёхсот метров и был практически полностью засыпан пылью и припорошён снегом.
   — А вот и наше укрытие на день, — я показал на невысокий холмик.
   — Это что? — Менар всматривался в этот холмик, пытаясь определить что это такое.
   — Сейчас увидите и радуйтесь, сегодня землю копать не придётся.
   — Это только кабина, причём очень старая, самого тягача здесь нет, — с уверенностью заявил Менар, после осмотра кабины изнутри.
   — Для отдыха он нам не нужен, дежурить будем по очереди, сначала я потом ты, Мора в этом не участвует, она и так на ногах еле держится. Сама Мора на это ничего не ответила, у неё на это уже не осталось сил. Ей достался самый лёгкий ранец, там лежали только наши сухие пайки и десять патрон. В наших с Менаром ранцах лежало по бомбе, по три десятка патронов, по двадцать метров крепкой верёвки, перевязочный материал, взятый на всякий случай, по запасному комплекту одежды, сапёрные лопатки и по мешочку угольной пыли с сухой травой вперемешку. Пыль взяли для того, чтобы можно было быстро что-то зажечь, например, устроить пожар в лагере Зарков. Поджигать нужно было прямо в мешочке, так угольная пыль горела лучше.
   Пока Менар готовился спать, Мора уже спала, положив под голову свой ранец. Старая кабина хорошо защищала от ветра, а вскоре внутри стало ещё и тепло от наших разгорячённых тел и дыхания.
   Практически все пять часов моего дежурства я не отрывал бинокль от глаз, осматривая каждую кочку, и каждый камень казавшийся мне подозрительным. Пара кочек меня заинтересовали и я собирался их проверить, после того как мне на смену придёт Менар. Зарков я за это время так и не увидел, видимо в такую погоду они предпочитали сидеть где-нибудь в тепле, а не бегать по пустоши, в надежде поймать состав с углём.
   — Эй, подъём, твоя очередь, — я потряс Менара, чтобы его разбудить. Он в ответ минуты две наотрез отказывался вставать, лишь что-то бубнил во сне. Кое-как разбудив его, заставил вылезти из кабины, и постоять на ветру, чтобы из его головы выветрились остатки сна. — Побудь здесь, мне нужно кое-что проверить, — вручил ему бинокль и пошёл проверять подозрительные кочки. До первой было недалеко топать, метров триста пятьдесят и она оказалась обычной кочкой, с густым пучком сухой травы. До второй кочки пришлось топать минут десять, и я ещё подходя к ней, понял, что под слоем пыли и снега лежит что-то, чего в пустоши быть не должно. Предметом оказалась пластиковая бутылка объёмом на пол-литра, даже этикетка сохранилась, — «Чистый родник», — прочитал я название минеральной воды, которая там когда-то была. Разлита по бутылкам была чуть больше года назад, и принадлежать эта тара могла Насте.
   — Значит, круг марева появляется строго в этих местах и вероятно один или два раза в год, — подумал я и, взяв бутылку с собой, вернулся к своим диверсантам.
   — Это что?
   — Бутылка, пластиковая, родом из моего мира, — пояснил я, залезая в кабину, после чего засунул её в свой ранец, авось пригодится. Через пару минут я уже спал на том месте, где спал Менар, а он вместо меня наблюдал за пустошью. Мне ничего не снилось, я словно провалился в липкую темноту, которая крепко удерживала, не позволяя проснуться.
   — Арей, да проснись же ты, наконец! — Менар практически кричал мне в самое ухо и тряс за плечи.
   — Что случилось? — спросонья я не сразу понял, где я и почему.
   — Зарки!
   — Где они?
   — На, сам посмотри, — Менар отдал мне бинокль и показал куда смотреть. В двух-трех километрах от нас, по пустоши двигался паровоз, только не в нашу сторону на восток, а на юг, к морю.
   — Куда это они так спешат? Пляжный сезон ещё не открыт, — пробормотал я.
   — Думаю, хотят Нодро перехватить на обратном пути, — предположил Менар.
   — На одном паровозе этого не сделать, тут они что-то другое задумали.
   — Нам это на руку, в лагере меньше Зарков осталось, — Мора проснулась и, находясь за нашими спинами, тоже всматривалась в пустошь.
   — Нам вообще-то не сами Зарки нужны, а их паровозы и один из них только что куда-то уехал.
   — А что если он у них всего один остался? Что взрывать будем? — Менар уже настроился на подрыв паровозов и сейчас был немного расстроен, увидев удаляющийся от нас паровоз.
   — Были бы бомбы, а что взорвать, всегда можно найти. Сколько осталось до наступления темноты?
   — Где-то две части.
   В Уштаре такого понятия как час не было, они время суток делили на двадцать частей. Начало отсчёта начиналось с утра, приблизительно часов с шести, до шести вечера десять частей и потом до шести утра ещё десять. Я к этому делению привыкнуть так и не смог, считал время так, как мне было привычнее, то есть по часам.
   — Можно идти дальше, не думаю, что за это время мы ещё кого-нибудь встретим.
   — Можно, только надо сначала съесть чего-нибудь, — Менар напомнил мне о пропущенном обеде.
   Приблизительно час мы бежали без перехода на шаг, старались за это время максимально сократить расстояние до каньона, пока не стемнело.
   — Всё, больше не могу, — Мора упала на колени после такого длительного забега. Из её горла при каждом вдохе и выдохе слышался хрип. Менар тоже остановился, только остался стоять, силы на это у него ещё остались.
   — Привал нужен, у меня ноги онемели, ещё немного и я больше уже никуда не пойду, — прохрипел он сухим горлом.
   — Ладно, привал — так привал, — у меня силы бежать дальше, ещё оставались, видимо резервы организма мобилизовались, для успешного выполнения задачи. Пока я бежал, почему-то был уверен, что, чем быстрее я доберусь до каньона, тем быстрее найду дорогу домой. Мне казалось, что дверь ведущая домой, находится где-то там, среди скал западного каньона, стоит мне туда попасть и всё, я дома.
   — Всё привал окончен, стаём и идём дальше, — прошло уже минут пятнадцать как мы уселись на свои ранцы, дыхание уже восстановили, но вставать никто не спешил, даже я. Понимая, что, чем дольше мы будем сидеть, нам же потом будет только хуже, я стал поднимать своих диверсантов. — Вставайте, нельзя долго сидеть, простудимся и уже никогда не вернёмся в Уштар! Мора встань, я понимаю, что ты устала, но у нас выбора нет, нужно идти вперёд. Менар, забери у неё ружьё, я возьму ранец, она пойдёт налегке. — Моё решение, показалось обидным для неё, и она не отдала нам ни ружьё, ни ранец.
   — Я сама, я смогу, только не бегом.
   — Ладно, Менар идёт первым, ты за ним, я замыкающий, пошли!
   Первые несколько сотен метров шли, словно только что поднятые зомби. Наши ноги подгибались и мешали друг другу, левая — правой, а правая — левой. Кочки становились сложно преодолимым препятствием, и мы их не перешагивали, а обходили. Положение выправилось лишь через полчаса, когда наши мышцы разогрелись и вновь обрели силу. Пока ещё было светло, я постоянно сверялся по карте, уточняя наше местоположение. Когда в последний раз это сделал, получалось, что до каньона осталось пройти приблизительно двадцать пять километров. С учётом скорости передвижения мы туда попадём через пять-шесть часов, ещё задолго до рассвета. Менару и Море об этом не сказал, чтобы не просили устраивать привалы через каждые полчаса.
   С наступлением темноты, на потемневшем небе одна за другой стали проявляться звёзды, а вскоре и луна появилась из-за облаков осветив для нас пустошь своим белым светом. Ветер утих и больше не поднимал с земли пыль вперемешку со снегом. Идти стало немного легче, для нас уставших это стало большим плюсом, больше сил сбережём.
   — Арей, ответь честно, почему ты — Отагаш, рискуешь жизнью ради нас? Я бы не покидал Уштар, там безопасно, тепло и есть еда, — Менар притормозил, чтобы поравняться со мной и идти дальше рядом.
   — Менар, перестань меня проверять, думаешь, я не знаю, что ты до сих пор выполняешь распоряжение Волата? Каждое ваше решение относительно меня, является своеобразной проверкой. Работа на угольном раскопе, — проверка на готовность выполнять распоряжения. Поездка за котлом, — проверка чтобы узнать, сбегу я или нет. Нодро подарил ружьё, тоже проверка, ведь он прекрасно знал, что патронов к нему нет. Волат показал устройство из моего мира, — тоже проверка, чтобы окончательно убедиться, что я точно не Зарк. Мне разрешили улучшить оружие, но только то, которое было у меня, то есть — не ваше. Бомбы, вы до этого даже не знали, что это такое или знали, но сделать самостоятельно не решались. Волат их сразу спрятал, видимо думая, что я ими смогу повредить ваш последний большой паровоз. Правда, большой он только для вас, а не для меня, в моём мире они как минимум вдвое больше. Думаю, что и этот наш поход к Заркам — тоже проверка, и скорее всего последняя. Скажешь, что я не прав? Прав! И Волат тебе приказал убить меня, если что-то пойдёт не по плану. Видел я твой взгляд, когда мы с прямого пути ушли немного в сторону, ведь ты тогда решил, что я веду вас прямиком в ловушку.
   — А вот здесь ты точно не прав, ни в чём. Волат мне ничего не говорил, — Менар признал, что в основном мои догадки были верны. — Когда ты в сторону свернул, я подумал, что мы заблудились по твоей вине, хотел отобрать у тебя карту.
   — Почему не отобрал?
   — Да, я не понимаю в ней ничего, поэтому и не отобрал.
   — Но баню, ты мне всё равно построй! — передразнил я его, и мы вместе тихо засмеялись.
   — Я буду обязана, — тихо сказала Мора.
   — Что обязана?
   — Я буду обязана тебя убить, если что-то пойдёт не по плану, меня об этом просил Волат, — призналась она.
   — Хороший поворот, зачем призналась? — я был удивлён её признанию не меньше Менара, который был почему-то уверен, что она на это просто не способна.
   — Ты честен с нами, не бросаешь посреди пустоши даже когда у тебя самого сил почти не осталось. Я тоже хочу быть честной по отношению к вам обоим.
   Выяснив таким способом, отношения друг к другу, мы на некоторое время замолчали, обдумывая услышанное. Шли теперь уже не друг за другом как до этого, а цепью, я в центре, Менар слева, Мора справа. Я шел, вглядываясь в темноту, и думал, признаться им в истинной цели моего визита к Заркам или нет. Они ведь честно признались во всём, но продолжают идти рядом, прекрасно понимая, что назад могут уже никогда не вернуться.
   — Ладно, — я остановился, — откровенность, так откровенность. Я иду к Заркам не только затем, чтобы там что-нибудь взорвать, я ищу девушку. Её предположительно зовут Настя, она из моего мира, если она ещё жива и у Зарков, я её заберу, даже если для этого придётся перестрелять там всех этих уродов.
   — О, как! — Менар даже рот открыл от удивления. — Я так понимаю, та странная штука с картинками ей принадлежала.
   — Да, эта девушка, возможно, является ключом от двери ведущей домой.
   — Ты уже дома, ты теперь — Уштарец! Хоть и разговариваешь смешно, — Менар даже немного обиделся на мои слова. Оказывается, в посёлке уже многие приняли меня в свою большую и сплочённую семью, а я этого не оценил. Я стал своим среди чужих мне людей в этом мире.
   Мы добрались до края пустоши за два часа до рассвета, перед нами находился обрыв, преодолев который, мы попадём в каньон. Сам каньон располагался намного ниже уровня пустоши, словно земля под ним провалилась вниз после сильнейшего землетрясения. Возможно так оно и было, история об этом умолчала, оставив нам то, что есть. До рассвета дремали сидя спиной, друг к другу, тот, кто первым засыпал, падал и будил остальных.
   — Всё, уже стало хоть что-то видно, нужно осмотреть обрыв, думаю спускаться надо сейчас, пока Зарки спят.
   — А ты уверен что они сейчас все спят? — Менар отобрал у меня бинокль и посмотрел на скалы, разбросанные по земле хаотично в полукилометре от границы пустоши. Это и был тот самый западный каньон, куда мы сейчас спешили попасть. Остановившись на краю обрыва, и вытянув шеи как гуси, посмотрели вниз.
   — Высоко, — Менар бросив вниз маленький камешек, наблюдал, как он прыгает по плоским выступам вниз.
   — Да, высоко, метров пятьдесят, — я приблизительно посчитал высоту в метрах, прикидывая, до какого выступа у нас хватит длины верёвки. Спуститься вниз по прямой, у нас бы не получилось, а вот по диагонали мы это сделать могли. Каменные выступы, как большие ступени, создали естественную лестницу, словно по ней должен был подняться великан. — Ну, предположим, что спуститься мы тут сможем, как потом подняться?
   — Верёвки оставим, по ним и обратно влезем, — выдал свою версию Менар, подойдя к краю ещё ближе.
   — Длины всё равно не хватит, нужно искать другое место, где можно будет влезть без неё.
   — А, что, направо посмотреть уже никак? — Мора стояла справа от нас и тоже искала место, где спуститься. — Вон там можно без верёвок и спуститься и подняться.
   Мы посмотрели направо, потом обратно налево и согласились с её выбором. Место, в самом деле, оказалось гораздо удобнее для спуска вниз. Каменные, многогранные столбы, образовали большое количество маленьких площадок, по которым мы в итоге и спустились. Подняться без верёвок здесь было можно, но только для этого придётся подсаживать друг друга, а потом вытаскивать последнего, потому что до верхней площадки не допрыгнуть.
  

  

   

    Глава 6
   

   Прежде чем двинуться дальше, пришлось ждать наступления темноты, за это время достаточно хорошо отдохнули, только выспаться не смогли. Сильное перевозбуждение после того как мы оказались на вражеской территории, отгоняло от нас сон.
   — Вот мы и в каньоне, у нас один день чтобы найти лагерь или посёлок Зарков, заложить бомбы, найти девушку и быстро уйти, желательно незамеченными.
   — А если нас заметят? — спросила Мора, пытаясь рассмотреть что-то находящееся впереди.
   — Если заметят, уходить придётся ещё быстрее, но об этом лучше не думать, будем надеяться на лучший вариант.
   — Мне кажется, там кто-то есть, — Мора показала вперёд, где в ночи темнела громада ближайшей к нам скалы.
   — Тебе кажется, нет там никого, — Менар, у которого сейчас в руках был бинокль посмотрел туда, но никого не увидел. — Это от страха у тебя сейчас за каждым камнем Зарк мерещится. Они тут сидеть не будут, пустошь рядом, сильный ветер приносит пыль, да и холоднее здесь, чем в глубине каньона.
   — Всё хватит болтать, нужно идти, нам до рассвета нужно найти, где у Зарков паровозы стоят, — я отобрал у Менара бинокль и попрыгал.
   — Ты зачем прыгаешь? Замёрз что ли?
   — Проверяю, чтобы ничего не гремело, у меня всё нормально, теперь вы попрыгайте.
   Они дружно подпрыгнули несколько раз, погремев фляжками с водой об свои тесаки, пристёгнутые к поясному ремню. У меня тоже был такой большой нож, только лежал он в ранце. Я ещё в самом начале посчитал, что он в пустоши мне не пригодится и переложил его туда, а вот Менар и Мора не захотели с ними расставаться и двое суток носили их на поясе.
   — Фляжки убрать в ранцы, под ноги и вперёд смотреть, идём быстро и молча, — я посмотрел на Менара, так как он любил поболтать, чтобы не заснуть, в том числе и на ходу. Мы сейчас были похожи на сонных мух, но чтобы заснуть хотя бы на пару часов, нам придётся дождаться утра, ночь для нас время бодрствовать. Шли друг за другом, каждые пять минут останавливались, всматривались в темноту, вслушивались в каждый шорох, потом шли дальше. Каньон это не пустошь, здесь росла трава и невысокие деревья, правда, сейчас трава засохла, а деревья лишились листьев, но это всё-таки была жизнь. О наличии зверей мы ничего пока не знали, так как их следов ночью не видно и мы не профессиональные охотники. Когда миновали третью по счёту скалу, формой похожую на ботинок, Менар остановился и нас остановил.
   — Дымом пахнет.
   — Я не чувствую, может тебе показалось?
   — Я тоже не чувствую, — поддержала меня Мора.
   — Точно говорю, дымом пахнет, вот только определить не могу с какой стороны. — Менар, пытался, определить направление ветра. Он сейчас дул настолько слабо, что нам казалось, что его нет совсем. Я облизал палец и поднял вверх, стоял так чуть ли не минуту, но направление смог определить.
   — Дует с севера, значит и Зарки где-то там. Двинем туда, если что, сразу ложитесь. Менар, предупреждаю, не стрелять и с ножом на Зарка не бросаться, если увидишь.
   — Да, что вы все ко мне пристали, не стреляй, не бросайся, я, по-вашему, совсем без головы что ли? Без вас знаю, что и как делать! — прошипел он с обидой в голосе.
   — Не обижайся, я просто нервничаю, не каждый день в такой ситуации нахожусь, вот и ворчу как старый дед.
   Запах дыма мы вскоре почувствовали отчётливо и дальше уже шли строго на север, обходя скалу за скалой. Приблизительно через час услышали приближающиеся голоса, пришлось резко упасть на землю и спрятаться за камнями. Два Зарка появились минуты через три, они вышли из-за огромного валуна и прошли мимо нас всего в нескольких метрах. Я, наверное, даже не дышал в то время, когда они проходили мимо, мне казалось, что даже моё сердце бьётся слишком громко, и они услышат его стук. Всё обошлось, нас не заметили и вскоре я выполз из своего укрытия.
   — Лагерь где-то рядом, дальше почти ползком и нам нужно укромное место, скоро рассвет. Появятся идеи, где спрятаться, сразу говорите, обсудим.
   Менар и Мора кивнули и дальше мы пошли, уже сильно пригибаясь к земле. В таком положении шли недолго, лишь до конца длинной скалы, за которой и расположился лагерь Зарков.
   — Один паровоз есть, стоит под навесом, один уехал, мы его в пустоши видели, осталось узнать, если ли ещё какая-нибудь техника в этом их трёхэтажном доме, — прошептал я, глядя в бинокль. Лагерь Зарков представлял собой лишь одно строение в три или четыре этажа, определить точно не получилось, постройка была слишком хаотичной. Его построили между двух рядом стоящих скал, установив всего две стены и крышу. Этажи наращивали, как попало, лишь бы всё это не рухнуло от ветра или при землетрясении. В центре установлена печь, отапливающая сразу все помещения через несколько труб, выходящий из них дым, мы как раз и почувствовали.
   — Арей, давай прямо сейчас бомбы заложим, Зарки должны спать, под утро все особенно крепко спят, — шептал Менар мне в ухо. В его предложении был определённый смысл, мы можем сэкономить время, вот только придётся лезть в пекло без разведки.
   — Можно попробовать, одну бомбу в этот паровоз, вторую как получится. Пошли! — я выдвинулся первым. Менар шел, справа и немного позади, Мора прикрывала наши тылы, отставая на десять шагов. Вокруг было тихо, видимо Зарки и в самом деле все крепко спали, но это было не так. Когда нам до стоявшего под навесом паровоза оставалось, пройти всего каких-то сто метров, я заметил движение на его крыше. Пришлось снова упасть носом в землю, вслед за мной это сделали и Менар с Морой.
   — Ты чего падаешь? — Шипел Менар, ударившись о камень коленом.
   — Зарк, там, на крыше паровоза, — я показал пальцем вперёд и вверх.
   — Сейчас я его, — он вытянул из ножен свой тесак, собираясь, напасть на Зарка.
   — Стой, к нему незаметно не подойти, я попробую его из ружья снять, не просто же так глушитель делал, как знал, что пригодится. Ты его главное успей поймать и добить, если ещё жив будет. Мора ты зайди с другой стороны, вдруг в другую сторону падать будет.
   Они расползлись в разные стороны, а я взял на прицел Зарка. Вскоре Менар махнул рукой, сообщая, что они готовы. Лёжа стрелять было не удобно, я встал на одно колено, потом несколько секунд целился, мысленно повторяя — я попаду, я попаду, я просто обязан попасть, — и, решившись, нажал на спусковой крючок. Звук выстрела через глушитель ударил по нервам как электроток. Он был похож на звонкий удар сухой палкой о другую сухую палку, Зарк качнулся вперёд и потом завалился на бок, с крыши не упал, остался лежать там. Вскоре послышалось пыхтение Менара и какие-то странные хрипы, принадлежащие явно не ему и не Море.
   — Ты что там делаешь? — я смотрел под колёса паровоза, пытаясь увидеть там ноги Менара, ну или хотя бы Моры, но их там не было. Через несколько секунд послышался скрежет металлом по металлу и из кабины паровоза, выпало тело ещё одного Зарка с перерезанным горлом.
   — Вот сволочь, чуть палец не откусил, — из кабины выглянул Менар, держась за пострадавший палец.
   — Мора где?
   — Здесь я, — послышался её голос сверху, а после с крыши упало тело второго Зарка.
   — Менар бомбу в топку, да подальше, чтоб не увидели, когда разжигать будут.
   — Не получится, тут топка меньше чем в печке твоей бани, нужно в трубу опустить, там тоже нагреется. Вскоре бомба была опущена в трубу, тела Зарков спрятаны неподалёку среди камней, после чего мы приступили ко второй фазе нашей диверсионной операции, — проникновению в общежитие Зарков.
   — Через дверь или через крышу? — Менар задрав голову, смотрел вверх, высматривая туда путь. — На самом верху есть окно, не думаю, что оно запирается, просто незачем и через него можно попасть внутрь. И вообще, поторапливаться надо, светает уже.
   — Я и Мора через это окно, ты останешься здесь, если что, начнёшь стрелять во всё, что движется, кроме нас, разумеется.
   Подтягивая Мору за собой, мы с ней медленно влезали на верх по стене здания к окну. Зацепиться нам было за что, стена была сделана из листов старого железа, края подогнаны неплотно, пальцы во многих местах можно было просунуть в щели. Единственное что меня смущало, так это надёжность болтов и клепок, с помощью которых всё это было собрано вместе, они уж больно какими-то ненадёжными казались. Приблизительно на высоте десяти метров, когда до окна осталось всего каких-то пара метров, железо заскрежетало. Железный лист, за край которого я держался, подтягивая к себе Мору, стал отгибаться и грозил нам падением. К счастью Мора это услышала и вовремя встала на угол другого листа. Через дырку, образовавшуюся отогнутым углом, мне стало видно, что находится внутри здания.
   Как я и предполагал, в центре стояла большая печь, трубы от неё, как щупальца осьминога, тянулись к крыше, возле печи сидел дежурный кочегар. Все комнаты в здании располагались по кругу, как стеллажи на каком-нибудь складе. Лестницы отсутствовали, вместо них использовались настилы, соединяющие этажи по спирали. На первом этаже у ворот стоял ещё один паровоз со снятыми передними колёсами, напротив него по другую сторону печи, находилась большая куча угля, больше там не было ничего.
   Второй этаж был самым обширным и практически полностью закрывал полом первый этаж, оставляя свободное пространство лишь около дымовых труб отопления. На этом же этаже располагалась основная часть комнат, в которых сейчас спали Зарки. Спали не все, откуда-то справа и снизу до меня доносилось пыхтение и тихие стоны. Самым интересным оказался третий этаж, на высоте которого мы сейчас с Морой и зависли над землёй. Здесь жилых комнат было мало, в основном какие-то складские помещения с одеждой и прочими вещами необходимыми для жизни Заркам. Меня это не интересовало, потому что я увидел среди этих комнат одну, где никакого барахла не было, там, в клетке сидела девушка. Руки цепями прикованы к полу, из одежды лишь короткая и в нескольких местах порванная юбка из джинсовой ткани. Я был просто уверен, что это и есть та самая Настя, которую я пришёл спасать.
   — Долго ещё мы тут висеть будем, — прошептала Мора, пальцы которой уже онемели от холодного железа, за которое мы оба держались. Я холода сейчас совсем не чувствовал, наоборот, от волнения мне было даже жарко. Менар внизу махал руками, поторапливая нас, наступал рассвет и любой Зарк оказавшийся сейчас около заминированного паровоза, мог нас увидеть. Оторвав взгляд от узницы, я полез дальше и вскоре, добравшись до окна, приоткрыл железный ставень. Заглянул внутрь и чуть не сорвался вниз от испуга. Под окном, привалившись спиной к тёплой трубе, спал Зарк. Стрелять в него было нельзя, звук выстрела хоть и был уменьшен глушителем в несколько раз, но он всё равно мог разбудить остальных. Выбора не оставалось, нужно влезать в окно максимально осторожно и тихо, чтобы случайно Зарка не разбудить. Я это попытался сделать, но быстро понял, что настолько тихо туда просто не влезу, габариты не те, пришлось Мору пропустить вперёд.
   Вначале всё было хорошо, она пролезла в узкое окно, не создав ни звука, но в тот момент как её ноги коснулись пола, Зарк открыл глаза. Мора не растерялась, тихо шепча и расстёгивая комбинезон, стала приближаться к нему маленькими шагами, — вот я и пришла к тебе, ты же меня хочешь, да? — Зарк открыл рот, собираясь что-то сказать, но не успел, тесак Моры прошёлся по его горлу, заставив замолчать на всегда.
   — Вот чёрт, с кем я связался, маньяки блин! — подумал я и уже спокойно влез в окно. Вид почти обезглавленного человека вызвал у меня лёгкое головокружение и тошноту, правда, ненадолго, потому что я снова увидел клетку с девушкой внутри.
   — Мора, мы к паровозу подойти не сможем, внизу Зарк и он не спит. Я иду за девушкой, ты привяжи верёвку около окна, уходить будем тоже через него. Бомбу я брошу в первую трубу, думаю, эффект от взрыва будет ничем не хуже. Предупреди Менара о том, что будем возвращаться тем же путём, — сказав это, я чуть ли не ползком направился к клетке с девушкой. Делая пару шагов, останавливался, осматривался и прислушивался к каждому шороху. Зарки пока спали спокойно и вскоре, я оказался около клетки.
   — Настя, — позвал я шёпотом. Девушка вздрогнула как от удара и подняла голову. — Тсс, тихо, не шуми, я пришёл за тобой, — сказал я на родном для нас русском языке, у неё от удивления округлились глаза. Она несколько раз пыталась мне что-то сказать, но я просил замолчать и не мешать её освобождению. Цепи, которыми она была прикована к полу, крепились обычными болтами, гайки находящиеся снизу клетки к счастью затянуты были не сильно и мне, удалось их открутить без ключа. Оковы с рук снимать уже просто было некогда, этажом ниже кто-то проснулся и вышел из своей каморки в проход. Я не видел того кто там стоял, но каждой клеточкой своего организма чувствовал, что этот кто-то сейчас смотрит наверх, на клетку с девушкой внутри.
   — Настя, приготовься бежать к окну, — я показал куда, — там верёвка, по ней вниз, там нас ждут, поняла? — она кивнула и показала на замок, которым была заперта дверца. — Буду стрелять, отойди в сторону.
   Прежде чем выстрелить в замок, достал бомбу из ранца, делал это лёжа, чтобы меня не увидел тот, кто стоял внизу. В паре метров от меня находилась труба, вот только никакого отверстия в ней поблизости я не увидел, а закинуть бомбу в трубу сверху было не возможно, для этого нужно подняться на крышу. Мне позарез была нужна дыра в этой трубе, и я не придумал ничего другого, как выстрелить в неё из своего крупного калибра, но сначала выстрелил в замок. Замок отлетел в сторону, я, можно сказать, выдернул девушку из клетки и толкнул её в сторону окна. Там ждала Мора, она и приняла Настю как эстафетную палочку, чтобы быстро вытолкать в окно. Звук приглушённого выстрела и упавшего на пол замка, разбудил ещё несколько Зарков спящих этажом ниже. Тот, кто там уже не спал, побежал наверх, проверить что там такое. Дальше всё происходило как во сне и очень быстро. Громоподобный выстрел выбил полутораметровый кусок трубы, открыв мне доступ к печи. В одно мгновенье я забросил в появившуюся дыру бомбу, как баскетбольный мяч в корзину, после чего в три прыжка добрался до окна. Мора ещё стояла там и, вскинув ствол своего одноствольного ружья, выстрелила. Я рефлекторно пригнулся и даже сжался, ожидая, что выстрел предназначался мне, но она стреляла не в меня, а в Зарка вбежавшего на этаж. Получив порцию свинца в грудь, он кубарем покатился вниз по настилу, сбивая с ног ещё двоих Зарков, спешивших к нему на помощь.
   Мору заставил вылезти в окно вслед за Настей, а пока она это делала, я перезарядил ружьё. Перед тем как последовать за ней, выстрелил крупным калибром вниз. Заставив Зарков на некоторое время спрятаться, от летящего в них сверху свинца. Менар оставаясь под стеной, сейчас принимал спускающихся по верёвке диверсантов, ну и одну заложницу тоже.
   — Бежим, сейчас рванёт! — крикнул я и, схватив Настю за руку, побежал к скале, откуда мы недавно наблюдали за зданием. Добежать не успели, раздался взрыв, от стен отлетело несколько листов железа, само здание присело приблизительно на два метра. Внутри что-то рушилось и падало на головы Зарков. Послышались крики раненых и выстрелы. Вокруг на несколько десятков метров всё заволокло дымом и поднявшейся в воздух пылью. — Менар, Мора, запасные комплекты одежды отдайте девушке, — я первым выхватил из ранца туго свёрнутый запасной комбинезон и стал сам одевать Настю.
   — Вы кто? Откуда?
   — Потом, всё потом, одевайся, у нас всего пара минут. К одеванию девушки подключилась Мора и уже через минуту Настю впихнули в третий по счёту комбинезон, комбинезон Менара. — Вот чёрт, ботинок нет! — я увидел её голые ступни. Посмотрев в сторону здания, подумал, что возвращаться туда за ботинками, плохая идея, могу не успеть даже туда дойти. Осмотрев себя, нашёл заменитель ботинок, им оказались рукава моей меховой куртки. Не снимая ее, отрезал их и заставил Настю надеть вместо ботинок, а, чтобы они не спадали, закрепил верёвкой как лапти.
   — Всё, бежим! — только я это сказал, послышались выстрелы, около нас по земле ударила дробь. — Мало вам, да? Ловите! — я прицелился и выстрелил из ствола с глушителем. Один из троих бежавших в нашу сторону Зарков, крутнулся и упал, схватившись за левое плечо. Вслед за моим выстрелом прозвучали ещё четыре выстрела, это Менар разрядил стволы и на некоторое время заставил их упасть на землю. Пока они лежали, ожидая повторных выстрелов, мы изо всех сил побежали к обрыву, чтобы успеть взобраться наверх. Оттуда можно будет ещё раз обстрелять Зарков, чтобы отбить желание нас преследовать.
   Десять минут спринтерского забега дались тяжело, особенно Насте, обессиленной голоданием и сидением на цепи.
   — Стоп, три минуты на отдых, Менар перезаряди стволы, потом может быть это сделать будет просто некогда. Я тоже переломил ружьё и принялся выковыривать гильзы из стволов, их немного раздуло, и вынимались они с трудом. — Гильзы тоньше надо было делать, чтоб их смять было можно, — шипел я, сквозь зубы, поддевая гильзу кончиком своего тесака. Настя в это время восстанавливала дыхание, попутно рассматривая своих внезапно появившихся спасителей.
   — Всё, подъём, отдых потом.
   Мы снова побежали с максимально возможной скоростью, навёрстывая упущенное время. Зарки, разумеется, нас преследовали, но отставали метров на пятьсот.
   За последующий час забега мы останавливались на отдых два раза, Зарки тоже останавливались, они ведь не роботы, а тоже люди и бежать быстро без остановок не могли.
   — До обрыва остался последний бросок, он уже виден, — я кивнул вперёд, где в снежно-пылевом тумане виднелась отвесная стена, за которой нас ждала пустошь.
   — Плохо, буря надвигается, — Менар тоже смотрел вперёд, видом неба над пустошью он был недоволен. Минут через двадцать, когда наши силы почти иссякли, мы наконец-то добрались до обрыва и сразу же начали подъём.
   Первой стала подниматься Мора, за ней Настя, потом Менар и последним я. Когда Мора уже была наверху, помогая Насте влезть, я посмотрел на каньон. Зарки были уже близко, но недостаточно для того, чтобы стрелять. — Менар поторапливайся! — подгонял я его, подсаживая на следующую ступеньку. Сам он сейчас еле держался на ногах после быстрого и продолжительного забега. Белки его глаз покрылись кровавой паутинкой, а взгляд стал каким-то безумным, словно он сейчас ничего не соображал. У меня тоже от усталости дрожали ноги, вязкая слюна повисла на подбородке, и дышал я, сипя, как загнанная лошадь. Неожиданно каменная ступенька под ногами завибрировала, а потом землю довольно сильно тряхнуло. — Ох, ты ж, как не вовремя-то, — подумал я и посмотрел наверх. Менар сейчас пытался преодолеть последнее препятствие с помощью Моры и Насти. Мне до верха оставалось ещё две ступени, на одну из которых я успел влезть и даже забросил наверх свои ружьё и ранец на самый верх. Как только я это сделал, над головой в камень ударила порция дроби. Один из Зарков, видимо самый быстрый из них, стоял в низу и стрелял. Я пригнулся, чтобы не поймать собой следующую порцию свинца и услышал сначала знакомый приглушённый глушителем выстрел, а потом голос Насти.
   — Не только у тебя тварь есть ствол!
   Подняв голову, увидел в руках девушки своё ружьё, а на лице довольную улыбку. Осторожно посмотрел вниз и не поверил своим глазам, там с дыркой в голове лежал Зарк.
   — Давай руку, около Насти появился Менар, протягивая мне руку, чтобы помочь подняться. Только я встал, чтобы подать руку, землю снова тряхнуло и гораздо сильнее, чем в первый раз. Вместо того чтобы подняться, я стал съезжать вниз вместе с каменной площадкой на которой стоял. Плоский камень начинал крениться, и чтобы не упасть, я перепрыгнул на другой, потом на третий и на четвёртый, а вот с пятого перепрыгивать было уже некуда, ступеней поблизости не осталось. Я приготовился к падению с десятиметровой высоты и перед тем как камень столкнулся с землёй, прыгнул вперёд как можно дальше. Это меня спасло от погребения живьём под огромной массой горной породы. Падение было удачным, отделался ушибом ноги и парой ссадин.
   — Арей, лови! — послышался голос Менара, и в меня полетело моё ружьё и ранец. Менар бросив мне это, показал на каньон, там из-за скалы появились два Зарка. Они видели, что один из беглецов не успел взобраться, и побежали туда, где по их мнению, должен лежать его труп.
   — Не, ребята, я ещё жив, и мы повоюем, — подумал я. — Уходите, я вас догоню! — крикнул смотревшим на меня друзьям и, подобрав ружьё с ранцем, поковылял на север. Где-то там должен находиться пологий подъём в пустошь, ведь именно с той стороны двигался паровоз Зарков, направляясь на юг. Приблизительно через сотню метров нога перестала болеть, и я смог ускориться. Прямо на ходу заменил патрон в стволе с глушителем и решил, сократить количество преследователей как минимум на одного. Накатанная колёсами паровозов дорога петляла между больших камней, заворачивая то влево, то вправо. За одним из таких поворотов я и притаился, поджидая волков, идущих по следу зайца.
   — Ох, ребятки, не заяц я, ох не заяц, — прошептал я, приготовившись стрелять. Зарки появились минут через десять, когда я уже полностью восстановил дыхание. Выстрел с приблизительно пятнадцати метров не оставил одному из преследователей ни единого шанса выжить. Второй Зарк увидев, что его товарищ упал на землю как тряпичная кукла, поднял ружьё и пошёл вперёд. Я быстро выглянул из-за камня, чтобы понять, где он и услышал щелчок. Зарк удивлённо посмотрел на своё ружьё и нажал на курок ещё раз, выстрела и в этот раз не последовало. Тогда он просто бросил его, достал огромный нож, длиной почти как короткий меч и, махнув мне рукой, пригласил сразиться.
   — Ты меня что, за дурака держишь? — я себя великим воином никогда не считал, приняв его вызов, точно бы в живых не остался, поэтому подняв стволы, нажал на курок. Выстрел из моего крупнокалиберного ствола разнёсся эхом по всему каньону, Зарка отбросило на несколько метров назад. Его грудь превратилась в месиво из мяса, костей и крови, вытекающей толчками из ещё живого тела. Железная пластина, которую он носил на груди, его не спасла, её просто разорвало на куски большим количеством дроби. Посмотрев на дорогу, не увидел там больше никого, кто бы шёл по моему следу, поэтому я спокойно осмотрел оружие и тела Зарков.
   У них при себе не было ничего, видимо второпях забыли взять с собой даже патроны. Оружие мне было не нужно, весило оно не мало, нести его на себе я посчитал не нужным занятием, но всё равно осмотрел, так сказать, в целях общего развития. На земле лежали два ружья, пороховое и пневматическое, пороховое я даже рассматривать не стал, старое, поэтому оно и давало осечки, так как боёк не всегда доставал до капсюля. Патрон из этого ружья я вынул и положил к себе в ранец, пригодится когда-нибудь. Пневматическое ружьё меня заинтересовало своей необычной конструкцией. Здесь была смесь, метательной и пневматической системы выброса дротика. Сначала взводилась пружина в стволе, потом насосом накачивался воздух в баллон. Спусковой крючок одновременно убирал стопор пружины и выпускал сжатый воздух, за счёт двойного действия дротик летел быстрее и дальше.
   — Интересная конструкция, надо запомнить, в Уштаре попробую сотворить что-нибудь подобное, — подумал я и, оставив всё, пошёл на север, искать дорогу в пустошь.
   Часа через два решил, устроить привал, нужно было нормально отдохнуть, прежде чем выходить в пустошь, подставляя себя поднявшемуся там сильному ветру. Отдыхая, рассчитывал, что где-то приблизительно через час, ну может быть полтора, я дойду до подъёма, но этому было не суждено случиться. Дорога привела меня к подъёму только часов через шесть-семь, когда на землю опустились вечерние сумерки. Ветер к этому времени как-то подозрительно стих, словно и не было в пустоши несколько часов назад поднявшейся бури. Я был рад такой перемене погоды и бодро зашагал на юго-восток, туда, где должен встретиться с остальными диверсантами, выполнившими поставленную задачу.
   Через полчаса мне по пути стал попадаться уголь, одиночные камни, видимо он выпадал из угольного отсека паровоза. Я вначале с этими чёрными камешками играл как с мячом, пинал их, а потом решил собирать, ведь в пустоши нет дров для костра. Вскоре мой ранец на половину был заполнен углём, больше собирать не стал, ранец и так уже стал слишком тяжёл, а идти мне ещё далеко. Ещё я только сейчас увидел, что мой бинокль разбился при падении ранца с большой высоты, относительно целой осталась только правая часть. Ружьё конечно, тоже упало с такой высоты, но оно оказалось крепким, лишь приклад немного треснул. Фляжка помялась, но не протекла, сохранив для меня около пол-литра воды.
   Вскоре на пустошь опустилась ночь, плотные облака закрыли небо. Луна боролась с этой тьмой, проталкивая сквозь облака свои лучи и давая мне капельку света, чтобы я мог видеть хоть что-то. Ориентируясь на луну, пошёл дальше, искать старую кабину паровоза, там меня ждали друзья.
   Приблизительно через час снова поднялся ветер, видимость ухудшилась, стало заметно холоднее. Я настойчиво шёл вперёд, пока не понял, что скоро просто замёрзну окончательно. Сколько мне оставалось ещё пройти и в правильном ли я иду направлении, уже не понимал. Чтобы не замёрзнуть побежал, надеясь, что так согреюсь, но вскоре понял, что и так я тоже замёрзну, только буду ещё и уставшим. Выбора не оставалось, я решил выкопать себе окоп, спрятаться в нём от пронизывающего ветра. Выбрал место, где на земле не было камней, достал лопатку и со всей силы удалил по промёрзшей земле. Послышался металлический звон, лопата ударила во что-то металлическое, лежащее под снегом.
   — Неужели ещё одна кабина или это та же? — подумал я и потрогал место, куда пришёлся удар. Через секунду я уже держал в руках небольшой металлический предмет, в который и попала моя сапёрная лопатка. Предметом оказалась гильза от карабина, причём свежая, ещё не поржавевшая. Год выпуска рассмотреть не смог, для этого было слишком темно. Положил её в карман, единственный в моём комбинезоне и продолжил копать.
   Спустя полчаса уже сидел в яме, размером метр на полтора метра и глубиной чуть больше метра. Куча выкопанной земли послужила дополнительной защитой от ветра, увеличив глубину ямы ещё на полметра, но лишь, с одной стороны. Укрывшись в яме от пронизывающего насквозь ледяного ветра, смог немного отдохнуть и разжёг костёр. Мой костёр из угля был совсем небольшим, и находился у стены напротив, почти у моих ног, но его тепла мне хватило, чтобы не замёрзнуть. Незаметно для себя задремал, под завывание ветра и шуршание мелких камешков, сорванных с места резкими порывами. Проснулся от сильной боли в ноге, маленький и судя по всему последний уголёк моего костра прожог штанину, добравшись до кожи. Это меня спасло от смерти, если бы не этот уголёк я замёрз бы насмерть, так и не проснувшись.
   Начинался рассвет, ветер по-прежнему гонял по пустоши снег и поднятую с земли пыль. Покидать свой окоп не хотелось, но пришлось, мне нужно было идти дальше, иначе я в этой пустоши останусь навсегда. Замёрзшими руками разрезал ранец на ленты и обмотал ими кисти, сделав подобие варежек. Из куска верёвки сделал ремень для ружья, так как у меня его не было. В Уштаре никто не носил оружие на ремне, его держали в руках, ну или оно лежало рядом, на расстоянии вытянутой руки. Когда я делал приклад, как-то не подумал о ремне и сейчас, пришлось исправить такое упущение. Воду из фляжки перелил в пластиковую бутылку, после засунув её за пазуху, и не потеряю, и тёплая будет. Саму фляжку выбросил, она лишний вес, тесак повесил на пояс, оставшиеся патроны переложил в карман, где сейчас лежала зажигалка и стреляная гильза. Зажигалку, подаренную мне Нодро, я где-то потерял, остаток верёвки смотал и перекинул через шею на плечо, выбрасывать было жаль, вдруг пригодится. Избавившись, таким образом, от ранца, вылез из окопа и пошёл искать присыпанную землёй старую кабину паровоза.
   Её я в итоге всё-таки нашёл, часов через шесть блуждания по пустоши в метель при сильном ледяном ветре. Уставший и начинающий опять замерзать, заглянул внутрь и чуть не заплакал, увидев, что там никого нет. Менар, Мора и Настя тут были, оставив после себя, пустую фляжку, два куска верёвки и надпись на стене, сделанную угольком на русском языке.
   — Если ты жив, иди к месту сбора, ждать больше не можем, у Менара поднялась высокая температура.
   — Надеюсь, вы дойдёте, — подумал я и пролез внутрь через окно. Здесь было почти так же холодно как снаружи, только ветра не было. Угля для костра у меня не осталось, поэтому я стал жечь верёвки, из чего они были сделаны, я не знал, да и знать не хотел, главное, что они достаточно хорошо горели. Сжёг половину из того что было, этого хватило чтобы согреться, вот только согревшись стал бороться со сном. Я понимал, что, если засну, скоро в этой кабине появиться новый скелет. Один тут уже когда-то лежал, я его сам отсюда вытаскивал, чтобы укрыться от бури в первый день моего появления в этом мире.
   — Всё Андрюх, тебе нужно идти, пока следы твоих диверсантов ещё видны на земле, — сказал я себе и покинул ставшую уютной кабину.
   Отыскав следы, определился с направлением и быстро зашагал вперёд, надеясь догнать двух девушек и одного больного мужика. Ветер теперь дул навстречу, швыряя в лицо колючие снежинки вперемешку с пылью и прочим мусором, поднятым с земли. Сколько я шёл, не знаю, счёт времени уже просто потерял. Небо начинало темнеть, на пустошь вновь опускалась ночь. Несмотря на обмотанные тканью кисти рук, они всё равно мёрзли. Пришлось сделать прорези по бокам куртки и засунуть туда руки как в карманы. Направление держал по ветру, чтобы он всегда дул навстречу.
   Как я не старался сохранить тепло, пряча руки, втягивая голову в плечи и подпрыгивая на ходу, холод всё равно пробрался к телу. Я опять стал замерзать, с охлаждением тела меня потянуло в сон. Шагая, мне пока удавалось оставаться на грани засыпания, но меня стали посещать галлюцинации. Вначале я не понимал этого, мне казалось, что Зарки выбегающие из снежно-пылевого тумана, настоящие. Я брал в руки ружьё и стрелял в них, потом окоченевшими пальцами перезаряжал ружьё и ждал появления нового Зарка. В какой-то момент моё сознание прояснилось, и я понял, что в пустоши рядом со мной никого нет. Ни один нормальный человек не рискнёт побродить по пустоши в такую погоду.
   Спустя какое-то время, когда ночь уже вступила в свои права, мне стало сначала тепло, а потом даже жарко. Я снял маску с лица и капюшон с головы, чуть позже ещё и расстегнул пару верхних пуговиц на меховой куртке. Мне уже стало безразлично, есть где-то поблизости Зарки или их нет, в голове осталась лишь одна мысль — идти вперёд, навстречу ветру и снегу. Сейчас я уже почти ничего перед собой не видел, снежный туман полностью скрыл от меня всё что было вокруг.
   Через некоторое время пустошь стала почему-то темнеть, снег, как в воздухе, так и на земле становился чёрным как уголь. В такой наступившей тьме медленно проявлялась звезда, она была тусклой и далёкой, но она дала направление, и я пошёл к ней. Что было потом помню плохо, я, кажется, падал, потом вставал и шёл дальше. Вскоре чьи-то руки подхватили меня не позволяя упасть, а потом меня понесли. Сквозь туманную пелену в глазах я видел силуэты людей, они снимали с меня одежду. Потом меня уложили на что-то тёплое, а вскоре и сверху на меня навалилось что-то такое же тёплое. Ноги и руки долго растирали, пока их не стало жечь как огнём. Сквозь шум в ушах доносились голоса, но я не смог разобрать ни одного слова, а вскоре уже совсем перестал слышать. Сознание покинуло меня, погрузив в такую тёплую и какую-то бархатную темноту.
  

  

   

    Глава 7
   

   — Арей, просыпайся, ну, сколько можно спать, вторые сутки пошли, — где-то рядом раздался знакомый голос, принадлежавший Менару. — Я кашу принёс, с мясом, есть будешь? Да, открой ты глаза, наконец, иначе сейчас по роже получишь!
   Я кое-как разлепил слипшиеся веки и повернул голову, ориентируясь на голос. Сначала увидел мутный силуэт, потом он стал приобретать резкость и вскоре, я увидел Менара. Он сидел у стола, с большой миской просто одуряюще вкусно пахнущей кашей в руках.
   — Вот чего ты опять орёшь, я ж не глухой пока, да ещё и по роже грозишь заехать. Сейчас обижусь, и останешься без бани, понял?
   — Да, я пошутил, просто решил проверить, как у тебя с мозгами дело обстоит.
   — А что у меня с ними не так? — я напряг память, но она выдавала пустоту, последнее что я помнил, как стрелял по призракам Зарков.
   — Ты же меня грозился зарезать, обзывал вонючим Зарком, неужели не помнишь?
   — Не-а, не помню, не было такого, врёшь ты. Настя где?
   — Да, здесь где-то, возле тебя долго сидела, потом ушла. Пока Волат не знает, что ты проснулся, съешь кашу. Он уже давно ждёт, когда с тобой поговорить можно будет.
   Я осторожно сел на кровати и осмотрелся. Находился я не в ремонтном ангаре, а у кого-то дома. Комната была довольно маленькой, но уютной. На полу лежала волчья шкура, на кровати матрац, набитый козьей шерстью, подушка и одеяло, напротив кровати стол и два стула, в дальнем углу стояла печка.
   — Где это я?
   — У меня дома, а ты что, думал, тебя в гараже оставят? Там только Нодро отлёживался, да и то лишь пару дней.
   Я принял из рук Менара миску с кашей и ложку, и только после увидел свои руки. Пальцы были красными и немного опухшими, на коже болячки, смазанные мазью пахнущей плесенью.
   — Да не смотри ты так на свои руки, наш лекарь сказал, что всё будет хорошо, Настя тебя вовремя отогрела.
   — Что значит отогрела? — А то и значит, телом своим она тебя согревала, раздела тебя, потом сама разделась почти догола, положила тебя на себя и держала так чуть ли не до Уштара. Мора тоже участие принимала, только не раздевалась, а просто расстегнула комбинезон и накрыла тебя сверху. Я, честно говоря, не верил, что у Насти получится тебя спасти, но она сказала, что таким способом у вас не одну сотню человек спасли. Да, ты ешь, каша во рту слушать не мешает.
   Съесть кашу я не успел, через минуту вошли Волат, Нодро и Настя. Настя сразу же бросилась ко мне, стала обнимать и со слезами в глазах благодарила за освобождение. Ей дали несколько минут на проявление эмоций и потом аккуратно оттеснили в сторону.
   — Ну, как ты себя чувствуешь, болит что-нибудь? — рядом на кровать присел Волат. Я понимал, что этот вопрос был лишь началом разговора и сразу перешёл к делу.
   — Нормально я себя чувствую, но у нас серьёзная проблема. Менар где мой комбинезон? Там в кармане патроны были.
   — Вот он и патроны на месте, — он открыл ящик, стоявший возле кровати и, достав из него комбинезон, протянул мне. Содержимое кармана осталось целым, только патронов заметно убавилось, я ж всё-таки с призраками воевал. Высыпав всё на кровать, подобрал стреляную гильзу и отдал Волату. Он почти минуту рассматривал её и даже нюхал.
   — Из вашего мира?
   — Да, скорее всего от автоматического тридцати зарядного ружья. От этого оружия даже за толстым листом железа не спрятаться, и стреляет далеко, если мне память не изменяет, на полтора километра. Ну, если для сравнения то, как от Уштара до того места где росло дерево, — пояснил я, просто не зная, как ещё объяснить расстояние в их единицах измерения.
   — Тридцать стволов в ружье это как-то слишком уж многовато, — удивился Менар.
   — Ствол там один, оно само перезаряжается, причём очень быстро, за минуту шестьсот выстрелов может выдать. Очень надеюсь, что не это оружие сюда попало, а какое-нибудь другое, менее скорострельное, есть у нас такое, называется винтовка.
   — В лагере Зарков видел это оружие?
   — Нет, думаю, оно у них одно и где-то припрятано на время. Нужно усилить охрану моста, Зарки могут прийти, чтобы отомстить. Да, что там могут, точно придут, я бы, на их месте обязательно пришёл.
   — Ещё что-то можешь рассказать?
   — Пока нет, мне нужно с Настей поговорить, она там находилась достаточно долго, много чего видела и слышала.
   Сама Настя сейчас скромно стояла в стороне, слушала, но судя по её взгляду, поняла из сказанного мной максимум третью часть.
   — Вот тебе новая одежда, старую я отдам в чистку, — Нодро положил на кровать свёрнутый в рулон новый комбинезон, а старый забрал, пообещав вернуть после.
   — Чего сидим? — Волат посмотрел на Менара и Нодро. — Встали, ушли, Арею поговорить с девушкой надо.
   Через несколько секунд мы с Настей остались одни. Она по-прежнему стояла у стола, не решаясь подойти.
   — Помоги мне одеться, я что-то пока встать на ноги не в состоянии, штормит сильно.
   Через пару минут я уже был одет и обут с её помощью.
   — Присядь, — я показал на кровать рядом с собой. Не хочу кричать на весь посёлок, нечего нас слушать всем, кому не попадя. Спасибо что отогрела, — я положил руку на её ладонь и слегка сжал.
   — Всё-таки рассказал, а ведь обещал молчать, — Настя слегка покраснела, узнав о том, что Менар рассказал мне о методе моего спасения.
   — Не злись, люди тут простые и добрые, ты лучше скажи, как ты сюда попала?
   — Сюда в этот посёлок или к бандитам?
   — Как ты в этот мир попала, для начала, а уж потом обо всём остальном.
   — Как попала? Да, просто. Мы с друзьями ехали на пикник, машина по дороге сломалась, пока ребята её ремонтировали, мы с подругой рвали цветы на поле. В какой-то момент наклонилась, чтобы ромашку сорвать и тут раз, и всё пропало. В смысле и поле, и трава, и ромашка, ну и всё остальное тоже. Я чуть с ума не сошла, даже щипала себя, чтобы убедиться, что не сплю. Стояла и кричала как дура, звала на помощь. Не зная куда идти, потом пошла, куда глаза глядели. Шла долго, думаю несколько часов, потом у меня вода закончилась, а уже вечером, когда стало темнеть, увидела паровоз, подумала, что железная дорога рядом. Побежала к нему и, в общем, так я к этим уродам и попала. Уж не знаю, к счастью или нет, их главарь на меня глаз положил и меня никто не тронул, в том числе и он сам. Как потом выяснилось, у него жена есть, или не жена, а просто подруга, я так и не поняла до конца. Так вот она и запретила Эваргу, то есть главарю, его так зовут, трогать меня. По их же законам у мужчины может быть только одна женщина, разумеется, пока она жива. Так вот, Тач, то есть подруга его, глядя, на меня понимала, что её дни, можно сказать, сочтены, Эварг вскоре от неё избавится, и она всячески старалась оставаться на виду у всех. Убить её принародно он не мог, сразу потеряет уважение, власть, ну и возможно жизнь тоже. Тач всё время заставляла его искать кого-то, думаю, они грабили таких как вы. Они часто уезжали, но возвращались ни с чем, лишь людей теряли и паровозы. Паровозов у них было шесть, когда я к ним попала, сейчас осталось только три.
   — Стоп, подожди, это мы знаем, это мы их уполовинили, ты лучше мне вот о чём расскажи. Оружие, какое, сколько, где берут патроны, чем живут, ну, едят что, где берут уголь, ну и всё такое, это очень важно.
   — Где и что берут, точно не знаю, я всё время в клетке сидела, как диковинный зверь в зоопарке, но они куда-то ездили и привозили и крупу, и патроны, и одежду. Мясо сами добывают, сусликов в основном, что касается угля, видимо где-то шахта есть, оттуда привозят. Ещё у них есть золото, самородки, сколько, тоже не могу сказать, просто видела у одного из них, хвалился перед остальными. Это как раз произошло за несколько дней до вашего появления. Эварг и Тач потом долго спорили о чём-то и за день до вас уехали на одном паровозе. Тач, перед тем как уехать, приковала меня цепью и раздела до пояса, чтоб все на меня смотрели похотливыми глазками. Что дальше произошло, ты уже знаешь, вот, в общем-то, и всё, если коротко.
   — Вспомнишь ещё что-нибудь, сразу расскажи. Кстати, хотел спросить, где ты научилась так стрелять? Я бы с такого расстояния Зарку точно в лоб не попал.
   Настя встала, выпрямила спину, гордо подняла голову и доложила, как солдат своему командиру.
   — Третье место заняла на областных соревнованиях по биатлону, юниорских, разумеется, до взрослых не доросла. Решила что учиться нужно, а не с винтовкой за спиной и пеной изо рта бегать. Теперь твоя очередь на вопросы отвечать.
   — Задавай, — я прилёг, сидеть стало тяжело, чувствовал себя как выжатый лимон, только что вынутый из стакана с горячим чаем.
   — Как ты сюда попал, что это за место, как домой попасть, как ты меня нашёл и вообще, от кого обо мне узнал?
   — Можно по одному вопросу задавать, а не по сотне сразу?
   — Какая сотня, всего-то, — она на несколько секунд задумалась, — всего-то пять было, для начала. — Ну, так как, Арей? Кстати, что за имя такое странное?
   — Андрей я, просто они его выговорить не могли, вот я и стал Арей, в принципе на слух близко, я уже даже привык. Сюда попал также как ты, только я на рыбалку ехал. В какой-то момент, бах! Без машины и мордой по земле, образно конечно. Долго брёл по пустоши, потом буря, потом паровоз, только это не Зарки были, а Уштарцы. Я здесь почти полгода, освоился немного. Потом мне показали одну вещицу, явно принадлежащую нашему миру, смартфон твой это был. Я смог батарейку подзарядить, ну и уже, судя по фото, догадался, как выглядит хозяйка смартфона. Я не был уверен, что найду тебя у Зарков, но всё-таки решил проверить. Для этого даже придумал провести эту диверсионную операцию, по подрыву паровозов, — мои веки стали тяжелеть, и я закрыл глаза. — Это была рискованная вылазка и у меня одного, это никогда бы не получилось провернуть.
   В какой момент я заснул, не знаю, проснулся, когда за окном было темно. Рядом на ящике около печки, свернувшись калачиком, тихо сопел Менар. Самочувствие моё заметно улучшилось, правда, пальцы немного болели, но это уже мелочь, главное, что я был жив. Сильно хотелось пить, вот только захотел не воды, а чаю, горячего и сладкого. С горячим проблем не было, а вот о сладком пришлось лишь помечтать, ни сахара, ни мёда в Уштаре не было.
   Когда забрезжил рассвет, я уже выпил пару кружек местного чая и сидел на кровати, скрестив ноги, думая о том, как мне теперь вернуться домой. Настя подтвердила мою догадку о том, что загадочное марево появляется в том месте относительно регулярно, вот только всего один или два раза в год. Как мне поймать этот момент его появления, я пока не придумал, но у меня есть ещё время для этого, так как до следующего появления марева осталось приблизительно полгода. Настю придётся всегда и везде брать с собой, её тоже нужно вернуть домой, потому что этой девушке тут не место. Волат думаю, будет не против того чтобы, она была рядом со мной, всё-таки хороший стрелок никогда не помешает во время переправки угля на другую сторону пустоши. Убедить Волата в том, что мне нужно ездить с Нодро, думаю, получится, ведь с Зарками ещё не покончено, стало быть, разведка нужна, ну или просто наблюдение за пустошью.
   — А ты чего не спишь? — Менар проснулся и, увидев меня с пустой кружкой в руках, решил, что я хочу чаю. — Сейчас подогреем, вижу, что угля ты в печь подкладывал, замёрз что ли?
   — Нет, воду подогревал, но от ещё одной кружки чего-нибудь горячего не откажусь.
   Вскоре я ещё и в компании с Менаром выпил пару кружек чая, после чего выпитый чай попросился наружу. Набросив свою куртку с отрезанными рукавами на плечи, вышел из дома. Уштар, основательно припорошённый выпавшим ночью снегом, сейчас выглядел более презентабельно. Пропало ощущение что находишься на пункте приёма металлолома, куда свозили старые контейнеры. Утреннее небо было голубое, без облаков, а белое солнце ослепляло, не позволяя на него посмотреть.
   — Почти как дома, — подумал я, — а с другой стороны это теперь и есть мой дом до конца жизни, конечно, если не найду способ вернуться на Землю.
   — Что, не спится? — из дома напротив, вышел Нодро. Он также как я некоторое время наслаждался видом зимнего Уштара и голубого неба. — Давно я такого голубого неба не видел, даже не верится что оно сейчас над нами. Как самочувствие? Готов отправиться с грузом угля?
   — Когда ехать?
   — Дней через пятнадцать, может чуть раньше, уголь ещё не привезли с раскопа. Волат просил зайти, думаю, он сейчас уже не спит. Дело у него к тебе какое-то, да и о том, что смог узнать от Насти, тоже хочет услышать. Она сама пыталась нам рассказать, но разговаривает она на нашем языке намного хуже тебя, так что мы ничего не поняли.
   Утренняя прогулка до ремонтного ангара пошла мне на пользу, даже пальцы на руках перестали болеть. До дома Волата шёл не спеша, в такую прекрасную погоду хотелось погулять немного дольше, дела всё равно никуда не денутся. Волат уже не спал, я застал его стоящим на лестнице и смотрящим вдаль.
   — Доброе утро, — я поздоровался, остановившись внизу
   — На самом деле, оно какое-то доброе, — он вдохнул морозный воздух полной грудью, — оживает понемногу наша земля. Снега с каждым годом стало выпадать больше, я застал времена, когда зимой снега совсем не было. Поднимайся, разговор есть.
   Я поднялся по лестнице наверх и прежде чем войти в скромное жилище главы посёлка, посмотрел туда же, куда он смотрел. До самого горизонта простилалось белоснежное покрывало, под нежно голубым небом. Было так красиво, что заходить к Волату не хотелось, а хотелось и дальше так стоять и смотреть.
   — Вижу, что чувствуешь ты себя намного лучше, чем вчера, значит, будем считать, что почти здоров. С девушкой поговорил? Знает что-то важное?
   — Кое-что смогла рассказать, но не много, сидя в клетке многого не увидишь.
   — Это да, жаль её, но сейчас с ней будет всё хорошо, мы же не Зарки, мы людей в клетки не сажаем.
   Через некоторое время я рассказал ему все, о чём смог узнать со слов Насти и добавил то, что сам видел.
   — Получается, что Зарки с кем-то торгуют, — Волат задумчиво посмотрел в окно. — Я давно об этом подозревал, вот только до сих пор не понимаю с кем. На берегу причал только один, ни слева, ни справа на два дня пути к берегу не причалить, о скалы разобьёт.
   — У меня есть мысль, только не уверен что она правильная.
   — Говори, вдруг окажется полезной, — Волат даже не спрашивая у меня, буду я чай или нет, поставил передо мной кружку с ним.
   — Для того чтобы попасть на корабль или что там у вас вместо него, не обязательно причалить к берегу, есть лодки. Для лодки причал не особо и нужен, достаточно пару метров относительно ровного берега. На лодке между скал торчащих из воды можно пройти.
   — Лодка, лодка, а что, вполне может быть, вот только с кем они могут торговать, не с Миданцами же?
   — А почему бы и нет, этим вашим Миданцам без разницы у кого уголь покупать, у вас или у Зарков.
   — Вот я как раз почти об этом и хотел с тобой поговорить. Нам нужно чтобы ты поехал с Нодро на пристань, посмотришь, что у Миданцев есть нового. Мы иногда просто не понимаем того, что видим, а ты у нас Уштарец умный, сможешь увидеть, что у них есть. А ещё я бы хотел, чтобы ты поискал лодку, вдруг ты оказался прав и она у Зарков есть. Подготовиться к этому делу помогу, дам всё что попросишь, оружие, патроны, тёплую одежду.
   — Я один не пойду.
   — А, я что, разве сказал что пойдёшь один? Выбирай, кого хочешь, правда, много людей выделить не могу, но двоих или троих можешь взять.
   — Ладно, с собой возьму Менара, Мору и Настю, она стрелок каких поискать. Мне нужно переделать ружья для всех под малый калибр, помощь кузнеца потребуется, десять дней на подготовку. Пока всё, остальное по ходу дела.
   — Согласен! Начинай подготовку.
   Вскоре я вернулся в дом Менара, но его там уже не было, вместо него меня ждала Настя и завтрак.
   — Я тебе кашу принесла, тебе есть надо.
   — Спасибо, каша это хорошо, а красивая девушка с кашей ещё лучше, — я подмигнул, думая, что Настя засмущается, но она оказалась не робкого десятка.
   — Путь к сердцу мужчины лежит через желудок, а он у тебя как раз пустой.
   — Считай что половинка сердца уже твоя. Нам нужно поговорить, — Настя сразу стала серьёзной, — хочу, чтобы ты пошла со мной.
   — Да, я с радостью, хоть в пекло, — попыталась она пошутить, но увидев моё серьёзное лицо, перестала улыбаться.
   — Вот почти туда я и хотел тебя пригласить, прогуляться.
   Пока ел кашу, рассказал куда собираюсь, зачем и кто пойдёт ещё. Также заверил, что экипировка будет самой лучшей, которую только можно найти в Уштаре, вот только нам её придётся сделать самим. Я, конечно же, не был военным и не служил в спецназе, но кое-что знал из того, что и как должно выглядеть и какие функции должны выполняться теми или иными прибамбасами.
   — Я согласна, теперь куда ты туда и я, мы же Земляки, в прямом смысле этого слова. Я помогу подготовиться или ты думаешь, что я умею только бегать и стрелять?
   — Я ничего не думаю, просто дело опасное, Зарки своё торговое место будут охранять, от этого зависит их выживание.
   Уже к обеду я получил от Волата не одно, а сразу три ружья на переделку, одно принадлежало Менару. Плюсом пошли семьдесят патрон, по одному рулону серой и белой ткани, недовольного кузнеца в помощь и ещё жену Нодро, как лучшую в Уштаре портниху.
   Почти до вечера мы с Настей объясняли, что хотим получить в итоге, я от кузнеца, а она от жены Нодро. Настя взяла на себя пошив нашей униформы, включая бронежилеты. Она на них просто настаивала, и я согласился помочь в их изготовлении.
   Десять долгих дней несколько человек работали с утра и до поздней ночи, чтобы сделать всё, что нами было задумано. Наступил момент, когда четыре полных комплекта маскировочных костюмов с бронежилетами из кованых пластин, лежали перед нами в железных ящиках. Оружие лежало сверху, и оно вызвало неподдельный интерес у Волата, особенно ружьё Насти. Из своего разбитого бинокля я собрал оптический прицел, разумеется, он был далеко не идеален, но хоть что-то. Все ружья имели по два ствола, кроме ружья Менара и по два калибра, только моё ружьё имело ещё и третий, я оставил себе крупный калибр. Всё уже было испытано на надёжность, в том числе и бронежилеты. Выстрел из дробовика с пяти шагов они выдерживали, а большего нам и не нужно было. Если мы нарвёмся на обладателя автомата Калашникова или карабина, нас никакой бронежилет не спасёт.
   — Всё, мы можно сказать, готовы, — сообщил я Волату.
   — Вижу, что вы готовы, можете пока побездельничать. Нодро поедет с углём через три-четыре дня. Хотя можно и на день раньше уехать, осмотритесь там.
   — Волат! — в ангар вбежал человек из охраны моста, я его запомнил, потому что он заикался и шепелявил немного. — Волат, Зарки! Зарки около моста! Один тягач, стоят чуть в стороне и ничего не делают.
   — Я же говорил что придут, — пробормотал я и взял в руки своё ружьё, — надо сходить, посмотреть на них, может, сможем узнать, что им тут надо. Главное чтобы они на мост не попытались прорваться.
   — Не думаю, что отважатся, к мосту просто так не подъедешь, да и сам мост закрыт.
   Через двадцать минут довольно быстрого бега, мы оказались около моста. Охраны тут было в два раза больше, чем обычно, перед мостом со стороны пустоши лежало несколько больших железных ящиков, наполненных щебнем. Такой аналог бетонных блоков надёжно защищал от прорыва тараном. Объехать их тоже было нельзя, выкопанная траншея шириной в два метра и глубиной в полтора, остановит любой паровоз. Зарки, в самом деле, крутились возле моста, приблизительно в полукилометре от него. У них был только один паровоз, причём с прицепленным к нему одним вагоном.
   — Они что торговать приехали? — Волат смотрел в бинокль и пытался понять, что находится у них в вагоне.
   — Не похоже, эти ребята с востока приехали, у западных Зарков я такого тягача не видел, — Менар тоже смотрел на паровоз, предварительно встав на камень около метра в высоту, так ему было лучше видно.
   — Ну, вот стоим мы тут как стадо баранов, смотрим, а что делать с этими Зарками так никто и не сказал, — сзади подошёл Нодро, он немного задержался, также быстро бегать как мы, не мог.
   — Нужно сходить и спросить, — предложил я и на меня посмотрели как на идиота, — а, что не так? Может они поговорить хотят, а мы их не подпускаем. Я могу сходить, если больше некому.
   — Менар пойдёт, — сказал Волат, посмотрев на него. Сам Менар чуть с камня не свалился от такого предложения, но промолчал, лишь взглянув на меня, как на идиота придумавшего эту идею.
   — Ладно, схожу, но если не вернусь, вы хоть отомстите за меня потом. Вскоре он ушёл, а мы остались и с напряжением следили за каждым его шагом. К самому паровозу Менар не пошёл, он остановился приблизительно метрах в ста от него и стал ждать. Ждал когда кто-нибудь из Зарков тоже выйдет ему навстречу для переговоров.
   Через некоторое время и в самом деле к Менару подошёл Зарк, после чего они долго разговаривали. Ещё через некоторое время Менар отправился осматривать и паровоз и вагон. Всё пока было спокойно, но когда из вагона вышли человек пятнадцать Зарков, мы заволновались. Менар же, по-прежнему оставался спокойным и даже осмотрел каждого Зарка в отдельности.
   — Что он делает? — Волат смотрел на Менара то через бинокль, то без него. Я, честно говоря, тоже не до конца понимал, что сейчас происходит возле паровоза. Зарки стояли в шеренгу, а Менар ходил вдоль этого строя и что-то доказывал им, размахивая руками и показывая кулак. Минут через десять вся эта компания под предводительством Менара направилась к мосту. Охрана моста как по команде направили оружие на толпу Зарков, не обращая внимания на Менара, идущего впереди чуть ли не чеканя шаг. Вскоре через мост перебрался на нашу сторону только один Менар, оставив Зарков стоять на другой стороне под прицелом двух десятков стволов.
   — Ты что совсем с ума сошёл? Ты зачем их сюда привёл? — Волат навис над ним как коршун над цыплёнком.
   — Подожди кричать-то, дай сказать. В общем, эти Зарки уже не совсем Зарки, точнее они Зарки конечно, но быть ими уже не хотят. Они сбежали и теперь хотят стать Уштарцами, согласны на любые наши условия, вот! — Выпалил Менар скороговоркой, чтобы его не успели, перебить.
   Волат думал минуты три, посматривая то на Зарков, то на нас, стоявших с открытым от удивления ртом. Из двенадцати стоявших по другую сторону человек пятеро были женщины, разного возраста. Все двенадцать выглядели измотанными длительным блужданием по пустоши и, судя по их взглядам, были голодными. Оружия ни у кого из них не было, даже ножей, что для любого Зарка было просто неестественно, нож должен быть у каждого. Слово Зарк в переводе с местного наречия, означало нож, поэтому бандитов и прозвали Зарками, то есть ножами.
   — Волат, ну ты же сам мне говорил, что на раскопе скоро работать некому будет, вот тебе углекопы, — напомнил Менар. — Только ты их сразу в кандалы не заковывай, к ним присмотреться надо, вдруг они не настолько плохими окажутся.
   — Ладно, но в Уштар пойдут связанными. Тягач сам приведёшь.
   — Запросто, только за углём нужно сходить, он у них ещё вчера закончился, им пришлось одежду жечь, чтобы сюда добраться.
   Через некоторое время мы вернулись в Уштар и привели туда новых жителей. Волат распорядился их покормить, а потом занялся допросом каждого по отдельности, чтобы иметь хоть какое-то понятие, насколько они могут стать нормальными жителями посёлка. Менар взяв с собой два больших ведра угля, отправился обратно к мосту, чтобы пригнать оттуда паровоз. Я с Настей и Морой остались в ремонтном ангаре, решили переодеться в новый бело-серый камуфляж.
   — А ничего так получилось, мне нравится, — Настя осмотрела себя, пытаясь посмотреть на себя сзади. — Бронежилет, думаю, тоже нужно надеть, к его весу привыкать надо.
   Вес самодельных бронежилетов получился приличный, навскидку килограмм по восемь-десять. Добавив к нему вес оружия, а ружья весили почти также, потом вес новых ранцев со всем содержимым, я понял, что бегать со всем этим будет проблемно.
   — Сколько у нас осталось времени до выхода?
   — По словам Волата, если ничего не изменилось то, два дня. Вагоны углём уже загрузили, Нодро ещё должен проверить всё ли в порядке с паровозом.
   — Андрей, я, честно говоря, боюсь, мы идём неизвестно куда и не понятно зачем, — Настя стояла в полной экипировке и смотрела на своё ружьё с оптическим прицелом.
   — Я тоже боюсь, это нормально, здесь все боятся, даже Менар, он только выглядит таким бесшабашным в спокойной обстановке, когда надо он поступает правильно, вот только часто рискует напрасно. Оказавшись здесь, я стал солдатом, хоть и не хотел этого, но чтобы вернуться домой, мы должны пройти этот путь и выжить. Правда, я не уверен, что у нас получится вернуться, но надеюсь.
   До самого вечера мы ходили в бронежилетах, с ранцами за спиной и ружьями в руках. Даже я к вечеру устал таскать на себе такой груз, что уж говорить о девушках. Мора ещё как-то умудрялась ходить со всем этим, она всё-таки привыкла к тяжёлой жизни, а вот Настю уже пригибало к земле. Она терпела и старалась держать спину ровно, но это уже получалось с трудом.
   — Ладно, снимаем всё, на сегодня тренировка закончена, — я положил ружьё на стол и снял ранец. Стоять сразу стало легче, всё-таки минус почти двадцать кило это ощутимо. Когда снял патронташ с патронами трёх разных калибров и бронежилет, почувствовал себя воздушным шариком. Собственный вес не чувствовал, казалось, что, если выйду на улицу, меня ветром унесёт.
   — Даже не представляю, как я с этим всем буду бегать, — Настя с выдохом облегчения положила свой бронежилет в ящик.
   — Почувствуй себя крутым спецназовцем, когда ещё ты сможешь им побыть, если не сейчас.
   — Кто такой этот твой спецназовец? — Мора тоже наконец-то сняла с себя весь лишний груз.
   — Это такой очень хороший солдат, которому в одиночку выйти против целой армии — дело обычное, — другого объяснения я так сразу не подобрал, но и этого было вполне достаточно, чтобы Мора стала гордиться тем, что её сравнили с таким солдатом.
   — Дерьмо, а не тягач, — в ангар вошёл Менар. Он был покрыт сажей с головы до ног. В руках он держал огромный гаечный ключ и пустое ведро. — Как они ездили, вообще не понимаю, он же разваливается прямо на ходу. А вы чего одетые, уже выезжаем?
   — Нет, просто решили походить в этой одежде, так сказать, чтобы привыкнуть.
   — Одежда она и есть одежда, чего к ней привыкать-то? К другому цвету что-ли?
   — Завтра оденешь всё на себя, а потом скажешь, нужно или не нужно, — ответила Настя с какой-то обидой в голосе.
   — Как скажешь, я сделаю то, что просите, а вот кое-кто слово так пока и не сдержал, — Менар подошёл ко мне и закричал — баня где!?
   — Ты чего ко мне пристал с этой баней, иди к Волату, пусть он нам дом для этой бани выделит сначала!
   — Да, ладно тебе, чего сразу обиделся, я ж пошутил, — он стал оправдываться смущённо улыбаясь.
   Вскоре мы разошлись по домам, прихватив с собой все свои вещи и оружие. С некоторых пор Волат перестал за мной присматривать, и я мог свободно ходить с ружьём по всему посёлку. Жители меня уже хорошо знали, а после похода в гости к Заркам ещё и уважать начали. Я стал в посёлке такой же популярной личностью как Менар или Нодро, а может быть и как сам Волат. Даже такой своенравный человек как кузнец, был всегда рад меня видеть у себя в кузне, что нельзя было сказать о Менаре. Они по-прежнему молчаливо враждовали, правда, это не касалось дел важных для всего Уштара. Кузнец всё-таки взялся за ремонт котла, но Менару об этом не говорил, чтобы тот не мешал работать спокойно.
   

   Утром погода немного испортилась, поднялся сильный, порывистый ветер, люди из дома без надобности старались не выходить. Я бы тоже никуда не пошёл в такую погоду, но мне как всегда в голову пришла одна мысль, от которой я не находил себе места. Мне понадобились гранаты, обычные ручные гранаты, хотя бы по одной на каждого. Я даже был готов пожертвовать несколькими патронами для их создания.
   Через несколько минут я уже был в кузне и объяснял Набару, что мне от него нужно.
   — Ты мне предлагаешь за один день отлить из чугуна четыре таких штуковины?
   — Да, очень надо.
   — Вам всем всегда очень надо и всегда срочно, — ворчал он, глядя на мой примитивный чертёж. — Ладно, попробую, но не обещаю.
   — А ещё мне нужен ударный механизм с отсроченным ударом, — сообщил я, поняв, что корпуса для гранат у меня почти в кармане.
   — А вот это ты уже как-нибудь сам сделаешь, я знаю, что сможешь.
   — Ну, ладно, если уж не вышло заставить его, так и быть попробую сам, — подумал я и пошёл в ангар, конструировать взрыватель.
   К вечеру у меня было в наличии четыре заготовки, которые ещё было нужно заправить порохом и соединить с гранатами. Только собрался сходить в кузню, в ангар пришёл сам кузнец вместе с Волатом.
   — Вот, извини только три, — Набар отдал мне три пустых корпуса.
   — Ты опять что-то придумал? Что это на этот раз? — ни кузнец, ни Волат пока не знали для чего мне эти гранёные «яйца Фаберже», пришлось рассказать.
   — Одним словом это такая маленькая мина, которую нужно бросать, я правильно понял?
   — Да, правильно, вот только у меня больше пороха нет, придётся пожертвовать патронами, — я тяжело вздохнул, показывая как мне жалко тратить боезапас.
   — И сколько тебе надо? — Волат проявил определённое сострадание, но по его хитрому взгляду я понял, что мой спектакль он раскусил. Для защиты Уштара он был готов пожертвовать всем, а уж несколькими патронами и подавно.
   — Думаю, штук десять будет достаточно, — я не стал просить больше, понимая, что патроны тут почти на вес золота.
   — Сейчас принесу, а ты пока покажи Набару механизм отсроченного удара. Волат новую технологию всегда был готов взять на вооружение, если она была хоть чем-то полезной для Уштара. Я догадывался о том, что по моим образцам Набар в своей кузне уже давно начал переделку ружей и изготовление бомб, а завтра в ход пойдут ещё и гранаты. Оптический прицел им тоже понравился, наравне с бронежилетом из набора металлических пластин размером приблизительно пять на пять сантиметров в три слоя.
   Вскоре Волат принёс мне патроны, ровно десять штук. К этому времени я уже и показал Набару взрыватель и объяснил, как он работает. В нём не было ничего сложного, трубка со смесью пороха и мелко нарезанной сухой травы, чтобы порох не сгорал слишком быстро, и капсюль с ударным механизмом для его поджога. Чека тоже была, чтобы случайно не подорвать самого себя.
   — Завтра утром Нодро отправляется с новой партией угля, вы поедете с ним и назад должны вернуться тоже с ним. Груз будет особо важным, его нужно доставить любой ценой, иначе мы просто больше не сможем защитить себя от Зарков, да и просто выжить, — Волат сейчас был серьёзен как никогда. Набар тоже не улыбался, видимо знал, что за груз Нодро повезёт назад. Я спрашивать о самом грузе не стал, время придет, узнаю, а пока мне это не нужно. Вскоре они ушли, я остался в ангаре доделывать гранаты. Первоначально хотел каждому выдать по одной, но сейчас передумал, Менару такую штуку доверять опасно, он иногда в своих поступках непредсказуем. На что способна граната, он не знал, испытания я не устраивал, поэтому две решил оставить у себя, а одну отдать Насте. Она прекрасно знала, что это и что делать после броска.
   Наступило долгожданное утро, паровоз Нодро уже был трижды проверен и словно большой зверь ждал, когда можно будет выйти на простор пустоши. Погода немного улучшилась, ветер заметно потерял силу, и стало не так холодно как вчера. Мы четверо, я, Менар, Настя и Мора переодевались в ангаре. Никто из нас ничего не говорил, всё происходило, молча, мы сейчас каждый думали о своём. Я переоделся первым и вышел на улицу, команду решил, подождать возле паровоза.
   Волат с охраной не поскупился, выделил аж пятнадцать человек, и это не считая Шото, он уже занял своё место за пушкой. Недавно я ради интереса посмотрел на то, как она устроена и был приятно удивлён тем, что воздух накачивался не вручную, а насосом с приводом от колеса вагона. Поэтому эта танковая башня местного производства и была установлена жёстко на крыше. Сейчас в каждом открытом вагоне с углём находилось по два человека с ружьями. Они все были, тепло одеты и в дополнение прикрывались от ветра небольшими листами железа.
   Провожать нас вышли, чуть ли не все жители Уштара. Несмотря на большое количество людей, было тихо, в воздухе висело какое-то гнетущее волнение, словно нас провожали в последний путь. Минут через пять из ангара вышли остальные члены моей команды. Посмотрев на них, даже я проникся чувством уважения, к людям, решившим ещё раз рискнуть своими жизнями ради всех жителей этого посёлка. Девушки выглядели даже как-то красиво в светлом камуфляже, что нельзя было сказать о Менаре. Он сейчас был похож на комод, покрытый непонятного бело-серого цвета покрывалом, вдобавок ещё был поперёк перетянут патронташем, а из его «ящика» торчали ружейные стволы.
   — Залезайте, только вас и ждём, — из кабины высунулся Нодро и помахал нам рукой. Мысленно пожелав нам всем удачи, я первым поднялся в кабину и потом помог остальным.
   Паровоз тронулся и медленно покатил в сторону моста. Вскоре Уштар скрылся из вида, а настроение у меня почему-то улучшилось, видимо потому, что больше не было видно грустных взглядов жителей провожавших нас. Приблизительно через час добрались до моста, где простояли почти ещё час. Именно столько времени охране потребовалось, чтобы убрать с дороги железные ящики заполненные камнями.
   — Нодро, можешь проехать возле того места где меня нашли?
   — Могу, я как раз собирался взять правее к западному каньону. Зарки имея всего один тягач, напасть не решатся, а их восточные братья так далеко на чужую территорию не заходят.
   Вскоре Нодро повернул вправо и немного прибавил скорости. Менар, Мора и Настя дремали сидя кто на полу, а кто и на любимом ящике Нодро. Мне в отличие от них не спалось, я стоял возле Нодро и смотрел через приоткрытую дверь на пустошь.
   — Нодро, а в тот день ты не заметил чего-нибудь необычного, того, чего ещё не случалось или случается очень редко?
   — Было кое-что, буря была какой-то двойной. Полдня бушевала, потом перерыв почти на день, а потом снова на полдня.
   — А ещё что-нибудь помнишь?
   — Нет, больше ничего, сухая гроза, правда, была, но она в пустоши дело обычное. Ждёшь, когда такое опять случится?
   — Да, не буду скрывать, жду, вот только поймать бы этот момент.
   — Лета придётся ждать, зимой гроз во время бури нет, такое только летом бывает, да и то не каждый год, а может и каждый, я не знаю. Я же в пустоши не живу, а только уголь вожу приблизительно раз в тридцать дней. Мы могли бы и чаще возить, но корабль чаще не приходит и больше семи вагонов в раз не берёт.
  

  

   

    Глава 8
   

   Когда паровоз дополз до того места где меня нашли, я попросил Нодро сбавить скорость. Хотелось ещё раз всё здесь осмотреть, но уже с высоты кабины паровоза.
   — Ну, что, увидел что-нибудь?
   — Нет, пустошь как пустошь, ничего необычного, — я оторвался от просмотра и вернул Нодро бинокль. — Можно взять ещё немного левее, через час высадишь нас, а встретимся через два дня уже на пристани. Думаю, нам этого времени хватит, чтобы осмотреть побережье.
   Через час, как и договаривались, Нодро остановил паровоз и высадил нас.
   — Возьмём ещё немного правее, нам нужно найти след от тягача Зарков. Пойдём по этому следу, не просто же так они к морю поехали, дело у них там какое-то.
   — А если не найдём? — засомневался Менар.
   — Всё равно пойдём к морю, только можно сказать, уже вслепую, — через минуту мы редкой цепью стали прочёсывать пустошь в поиске следов от колёс паровоза.
   — Есть, нашёл! — закричал Менар минут через двадцать. Он махал нам руками, подзывая и показывая себе под ноги. С этого момента мы уже шли по следу, даже если он поворачивал то в одну, то в другую сторону. Шли долго, до наступления темноты, а когда стало совсем темно, принялись копать себе блиндаж. Нормального потолка из брёвен или чего-то другого сделать, разумеется, не смогли, но соорудить подобие палатки получилось. Настя настояла на том, чтобы мы взяли с собой несколько метров ткани как раз для этой цели, за что ей сейчас все сказали спасибо.
   — Почти как дома, — Менар сбросил с плеч свой ранец и достал из него маленькое ведёрко, наполненное углём. — Ты рассказывал мне о том, как тебя спас подобранный в пустоши уголь, вот я и взял с собой немного, сейчас погреемся.
   Вскоре у нас появилась маленькая печка, которой вполне хватило, чтобы провести ночь в тепле. Глядя на то, как ведро нагрелось докрасна, я стал жалеть о том, что тогда у меня не было его с собой. Спали по очереди, поддерживая огонь в этой своеобразной походной печке. Утро принесло нам сразу два сюрприза, первым стал снегопад, а вторым стал паровоз Зарков. Он, как и в прошлый раз, двигался на юг к побережью.
   — Гаси огонь! Ткань не снимать, никому не вылезать, сидим тихо и наблюдаем, — тихо сказал я и, отстегнув с ружья Насти оптический прицел, через него посмотрел на приближающийся паровоз. — Вот чёрт, зачем мы выкопали эту яму прямо на его пути!
   Зарки старались двигаться по своему старому следу, высматривая его на земле. Увидеть его уже становилось не просто, падающий снег быстро скрывал все следы. Через полчаса мы, кажется, забыли, как дышать, паровоз проехал мимо всего метрах в ста от нашего укрытия. К счастью Зарки не обратили особого внимания на небольшой холмик присыпанный снегом.
   — Вроде бы не заметили, — Менар приподнял край навеса и посмотрел вслед удаляющегося от нас паровоза.
   — Дышать уже можно? — тихо спросила Настя, сжимая побелевшими от напряжения пальцами своё ружьё.
   — Можно, вылезать пока нельзя, пусть дальше отъедут.
   Минут через пятнадцать снегопад скрыл от наших глаз паровоз, и мы покинули яму. Свежий след оставленный колёсами на снегу был ещё хорошо заметен, вот по нему как по рельсам мы и пошли, уже не боясь пройти мимо того места, куда спешили местные бандиты.
   Догнали мы их только часов через пять, к этому моменту снег перестал падать и не позволил нам подойти ближе. Пришлось обойти Зарков слева, прикрываясь огромными камнями, разбросанными по всему побережью. Море сейчас немного штормило, большие волны набегали на берег, разбиваясь о камни. Ближе чем на триста метров подойти к Заркам не смогли, там, где стоял их паровоз, было открытое пространство практически без камней и крутым спуском к воде. Несколько человек сейчас стояли на берегу у самой кромки воды.
   — Что они тут делают? — с таким вопросом ко мне подполз Менар.
   — Ты меня об этом спрашиваешь? Я в вашем мире всего полгода, я что, по-твоему, должен всё знать? Ты тут родился и живёшь, вот и скажи мне, что они тут забыли? Не на рыбалку же они приехали, в конце концов.
   — О, смотри-ка, там что-то происходит, — Менар мой монолог пропустил мимо ушей и сейчас показывал в сторону стоявших у воды Зарков. В их руках появились зажжённые факела, которыми они синхронно качали из стороны в сторону, держа их над головой.
   — Сигналят кому-то, вот только кому? — я посмотрел на море, но никого там не увидел.
   — Может мы их того, пока половина из них на берегу? — предложил Менар.
   — А у тебя план хоть какой-нибудь ещё есть? — встряла в наш разговор Настя.
   — Вы вообще о чём? Чего того, какой план!? Нам нужно выяснить, кого они ждут и зачем, напасть на них всегда успеем. На нашей стороне фактор неожиданности и более дальнобойное оружие. Главное паровоз не повредить, мне что-то не очень хочется до пристани пешком топать. Как говориться, — «лучше плохо ехать — чем хорошо идти».
   Приблизительно через полчаса на море моргнул огонёк, потом ещё раз и ещё, Зарки обрадовано замахали в ответ своими почти погасшими факелами. Ещё через некоторое время мы увидели корабль, даже не корабль, а скорее буксир, он направлялся прямиком к берегу, где его ждали Зарки. Разумеется, причалить он не смог, бросил якорь метрах в ста пятидесяти от берега. Мы, затаившись среди камней, внимательно наблюдали и ждали, что будет происходить дальше.
   — Эварг! — Настя показала на паровоз, из которого выпрыгнул человек и уверенной походкой направился к берегу. Как только он туда добрался, Зарки вытащили лодку, припрятанную где-то среди больших валунов.
   — Всё-таки есть у них лодка, — прошептал я, наблюдая за происходящим через оптический прицел. Попутно посматривал в сторону паровоза, пытаясь определить, сколько осталось человек в его кабине. Один прицепленный к нему вагон был абсолютно пустой, сквозь большое количество дыр в его бортах это было не трудно понять. Минут через десять лодку спустили на воду, в неё забрались два Зарка и их предводитель по имени Эварг.
   — Менар, там, в кабине, остался только один, есть шанс отобрать у них паровоз. Стой, куда!? — я успел схватить его за шиворот. — Не сейчас, пусть лодка вернётся, надо же выяснить что им привезли, — то что Заркам привезли что-то ценное, я был уверен на все сто процентов. Для того чтобы просто поговорить, такую солидного размера лодку делать никто не будет, в неё должны были что-то перегрузить. Пока ждали возвращения лодки, сменили позиции, наши девушки переместились ближе к Заркам, находящимся у воды, а мы с Менаром ближе к паровозу. Расположились мы так, чтобы не только друг друга видеть, но и Зарков тоже.
   — Менар, я сейчас попробую подстрелить того кто в кабине сидит, а ты после сразу бежишь туда и уведёшь паровоз вглубь пустоши.
   — А как же? Вы что без меня с ними воевать будете? Так не пойдёт, я остаюсь, зачем мне этот тягач, если вы тут все поляжете!
   — Ты его отгони за наши спины, потом вернёшься.
   — А, ну, если так то, я согласен, — он погладил своё ружьё в предвкушении скорой расправы над бандитами. — Стреляй, чего ждёшь? — Поторопил он меня.
   — Как только лодку вытащат на берег, так и выстрелю, раньше паровоз трогать нельзя, они могут на этой лодке дальше вдоль берега уйти, а нам этого не надо. Возвращения лодки пришлось ждать почти час, от такого долгого лежания в снегу я уже основательно замёрз, а девушки, наверное, вообще к камням примерзли, находясь на своих стрелковых позициях.
   — Всё, вытащили уже, стреляй же, наконец, — не выдержал Менар. Я взял на прицел человека находящегося в кабине, но не решался нажать на спусковой крючок. Для моего самодельного ружья расстояние в сто пятьдесят метров было почти запредельное, не в том смысле что пуля не долетит, а в том, что прицел не давал такой точности, чтобы точно попасть в мишень с такого расстояния.
   — Ну! Стреляй, чего ждёшь-то! — Менар уже привстал, чтобы рвануть с низкого старта к паровозу.
   — Чёрт с тобой, на! — я выстрелил, человек в кабине упал. Менар увидев это, рванул к паровозу со всех ног. Я взялся перезарядить ружьё, вынул стреляную гильзу, положил её в карман и как только достал патрон, раздался выстрел. Стреляли у паровоза и это был не Менар. Оказывается Зарка сидящего в кабине паровоза, я не убил, а только ранил и стрелял сейчас он. В момент выстрела Менар уже влезал в кабину, и я видел, как от прямого попадания в грудь он вылетел оттуда спиной вперёд. Сразу после этого раздался ещё один выстрел, это уже стреляла Настя, исправляя мою неточность. Зарк вновь упал и теперь уже навсегда. События стали развиваться стремительно и не по нашему плану. Зарки на берегу мгновенно отреагировали на выстрелы и открыли шквальный огонь по позиции Насти, а потом и Море досталось, уже после её выстрела. Зарядив ружьё, я отложил его и достал гранаты.
   — Не подведите, — сказал я и по очереди бросил обе на берег. До берега от того места где я находился, было метров сорок, гранаты долетели, но взрыва я не услышал. — Вот чёрт, где-то я всё-таки просчитался, — прошипел я сквозь зубы. Подняв ружье, решил, что теперь больше ничего не осталось, как стрелять по бежавшим к паровозу Заркам. Как только они меня заметили, в меня тут же полетела первая порция дроби. Я упал на спину, чтобы им было труднее попасть и в этот момент прогремели два взрыва. Несколько Зарков упали, остальные пригнулись и остановились, не понимая, что это так могло взорваться за их спинами. Такая короткая остановка стала для двух из них роковой, девушки за это время успели перезарядить ружья и вновь выстрелили. Я с замиранием сердца ожидал третьего взрыва, ещё одна граната находилась у Насти.
   На некоторое время выстрелы прекратились, Зарки спрятались за камнями, не желая бежать к паровозу под обстрелом с трёх сторон. Тем временем послышалась отборная ругань у меня за спиной. Это Менар очнулся после выстрела в грудь и сейчас влезал в кабину, чтобы угнать паровоз. Наш самодельный бронежилет спас ему жизнь, и мы были этому рады, особенно я, как командир отряда. Командир, правда, из меня был так себе, впрочем, как и спецназовец, но в реалиях этого мира местные жители об этом не догадывались, мы для них всё равно были лучшими.
   Вскоре после того как Менар сдвинул с места старый паровоз и отвёл его на полкилометра в пустошь за наши спины, началась позиционная перестрелка. В начале у нас было преимущество по дальности выстрела, но вскоре всё изменилось. У Зарков появилось оружие ничуть не уступающее по дальности нашему оружию, и оно тоже стреляло пулями, а не дробью. К этому моменту на нашей стороне уже было небольшое численное преимущество, нас было четверо, а Зарков только трое, в их числе был и сам Эварг. Это он стрелял пулями, стараясь, убить Настю, так как только она со своим оптическим прицелом уменьшила их число на три человека.
   — Что у вас тут? — рядом со мной в сугроб упал Менар. Его камуфляжная куртка приобрела вид старой половой тряпки, на груди остались лишь лохмотья, сквозь дыры виднелись стальные пластины, сильно помятые выстрелом в упор.
   — Ты как, жив?
   — Да, грудь только сильно болит, и дышать тяжело. Где этот гад прячется? — спросил он имея ввиду Эварга.
   — Вон за теми камнями, почти у воды, — я показал где, — не давай ему высунуться, я к Насте, у неё последняя граната.
   Оставив Менара вместо себя, пополз к Насте, она сейчас спряталась за камнем и уже довольно давно не стреляла. Пока полз, в голову лезли самые плохие картины, которые только можно было представить. Опасения оказались напрасными, Настя была жива и даже не ранена. Она сидела, держа в руках гранату, и плакала.
   — Ты чего?
   — Я чеку выдернула, а граната пружинкой зацепилась за перчатку, я её не могу отцепить одной рукой.
   Я посмотрел и понял в чём дело, граната, в самом деле, зацепилась за ткань перчатки пружиной ударного механизма, даже не просто зацепилась, перчатку ещё зажало между бойком и капсюлем. Это была по большому счёту моя вина, не стоило делать ударный механизм полуоткрытым. Когда делал, хотел как лучше, чтобы можно было обезопасить себя, дополнительно закрыв чем-нибудь капсюль, но получилось как всегда плохо.
   — Ты мне доверяешь?
   — Да, — ответила Настя, сглатывая слюну вперемешку со слезами.
   — Тогда готовься упасть, — я вырвал из её рук гранату и не глядя, бросил её на берег. Взрыв прогремел практически сразу, секунды через три, после чего раздался просто душераздирающий вопль. Одному из Зарков оторвало руку, видимо он поймал её и собирался бросить обратно к нам, но не успел. Через несколько секунд крик оборвался, Эварг сам добил раненного товарища. Понимая, что они остались вдвоём против четверых, Эварг решил, отступить и потом просто сбежать. О своём последнем живом товарище он думать не хотел, и помогать ему, тоже не собирался. Перебегая от камня к камню, он перебежками уходил вдоль линии прибоя на запад, периодически напоминая о том, что в его руках тоже находится дальнобойное ружьё. Мы на его выстрелы в долгу не остались и вскоре, Эварг остался один.
   — Подвинься, — Настя успокоилась после неудачи с броском гранаты и, взяв ружье, стала ждать, когда Эварг надумает перебежать к другому камню. Ждать пришлось недолго, он выглянул из-за камня, выстрелил в нашу сторону и сразу же побежал дальше. Настя выстрелила, но точного попадания не получилось, Эварг упал, получив неожиданное ускорение, потом встал и продолжил забег, только уже не так резво как вначале. Настя быстро перезарядила оружие, собираясь выстрелить ещё раз, но я её остановил.
   — Не достанешь, уже больше четырёхсот метров, пусть уходит.
   Вскоре мы все собрались возле лодки и посмотрели на то, что там лежало в двух довольно больших ящиках. — Я почему-то именно это и хотел увидеть, — проговорил я, доставая из ящика совсем новую винтовку. Нет, это оружие было произведено не на Земле, это был местный вариант, переходная модель от дроби к пуле. Ствол один, появилась затворная рама, но тип патрона остался прежним как у дробовика, только калибр уменьшился. Заглянув в дуло не увидел там бороздки, местные оружейники видимо пока ещё не додумались сделать его нарезным. Винтовок в каждом ящике было по шесть штук, плюс по пачке патронов к каждому.
   — Всё здесь, — сказал я, задумавшись о том, из чего в нас стрелял Эварг.
   — Это ж хорошо, — обрадовался Менар.
   — В целом да, но я теперь уже не уверен, что это первая партия такого оружия, Эварг стрелял пулями, а не дробью. Сложите пока всё обратно и ружья Зарков соберите, а я кое-что проверю.
   Пока мои друзья собирали в кучу оружие, я ходил по берегу в тех местах, где остались следы от сапог Эварга. Искал стреляные гильзы, долго искал, и моё упорство вскоре вознаградило меня находкой. Я нашёл гильзу, вот только к новым винтовкам она не подходила ни по типу патрона, ни по калибру.
   — Хорошая работа, — пришёл я к выводу, рассмотрев гильзу калибра 7,62 в исполнении местных умельцев. Гильза была новая и выточена полностью из цельного куска железа, только капсюль стоял большой как у патронов с дробью. Я тоже так сделал, когда заменил калибр одного ствола на более мелкий. — Значит, у Эварга больше нет стандартных патронов. — Это с одной стороны — было хорошо, но с другой стороны — плохо. Эта гильза подтвердила, что у него в руках оружие с Земли.
   Вскоре я вернулся к лодке с ящиками. Старое оружие Зарков уже было собрано и лежало возле лодки.
   — Менар, ты сможешь паровоз обратно пригнать? Не на себе же всё это добро тащить. Только вагон отцепи, он нам только мешать будет.
   — Можно и отцепить, только быстро всё сделать не смогу, грудь болит.
   — Сними бронежилет, легче будет.
   Менар с облегчением снял бронежилет, но грудь болеть не перестала и, я попросил расстегнуть куртку и комбинезон. Вся его грудь была бордово-красной с тёмными пятнами свернувшейся под кожей крови, в нескольких местах были кровоподтёки.
   — А, ну-ка, сплюнь на снег, — попросил я. Он сплюнул насколько смог, на снегу появились кровавые капли. — Знаешь что, я сам паровоз пригоню, тебе сейчас лучше вообще не делать резких движений, у тебя возможно лёгкие порваны.
   Через полчаса я подогнал трофейный паровоз без вагона максимально близко к берегу, потом мы с Настей и Морой перенести в него захваченное оружие. Менар рвался помочь, но мы настойчиво его отгоняли, даже припугнуть пришлось тем, что в любой момент может умереть от внутреннего кровотечения. Мы ему после помогли подняться в кабину, так как после наших совместных с Настей диагнозов, он вообще двигаться боялся.
   — Андрей, повернись ко мне правым боком, — попросила Настя.
   — Зачем?
   — Повернись, говорю!
   — Ну, повернулся, дальше что?
   — Ты же ранен.
   — Где?
   — Не, где, а куда, у тебя весь рукав в крови и куртка немного порвана.
   — Вот блин, а я думал, что на острый камень налетел.
   — Не знаю, о чём ты там думал, но знаю, что тебе перевязка не повредит, — раздевайся! Паровоз сам пока не плохо и без твоей помощи проехать сможет.
   Пришлось послушаться, иначе она точно не отстала бы. Рана оказалась пустяковой, но зато крови натекло солидно, весь рукав стал от неё мокрым. Перевязав мне руку, она наконец-то от меня отстала, но переключилась на Менара. Его она тоже заставила раздеться до пояса, после чего туго перебинтовала ему грудь. Сам Менар, по его же мнению, лишь из уважения к ней героически терпел все издевательства над собой этого новоявленного лекаря.
   — Ты хорошо в лечении такого рода травм разбираешься, на медицинском факультете училась? — предположил я.
   — Нет, в строительном институте на архитектора, моя мама работает врачом на скорой помощи, поэтому я много чего знаю, правда, самой с этим сталкиваться не приходилось до этого момента. Порез пальца, не в счёт, у нас любой ребёнок может себе его забинтовать, израсходовав на это, пять метров бинта, — сказала Настя и улыбнулась, видимо этим ребенком, когда-то была она сама.
   Вскоре из неспящих я остался один, вся моя разведывательно-диверсионная команда сопела, пристроившись для этого, кто и где смог.
   Я вёл паровоз вдоль побережья уже не меньше трёх часов, высматривая необходимую нам пристань. На пустошь опустились вечерние сумерки, но за счёт белого снега мне было ещё хорошо видно и море, и попадавшиеся по пути камни. Ветер немного усилился, но это уже был обычный ветер, не грозящий принести с собой бурю. Рука, перевязанная Настей, сейчас почему-то довольно сильно болела, и я старался ей ничего не делать, даже уголь в топку подбрасывал одной рукой.
   — Как долго мы уже едем? — спросил Менар, проснувшись после того, как колесо попало в яму, припорошенную снегом, и паровоз сильно тряхнуло.
   — Часа четыре, — ответил я и потом пояснил, — короче вечер уже, не знаю, сколько до пристани осталось.
   — Скоро должны доехать, не переживай, мимо не проедешь, там ночью фонари светятся, на тот случай если корабль засветло не смог дойти.
   — Ты как себя чувствуешь?
   — Как чувствую? Нормально, словно под тягач угодил, всё болит, даже руки поднять и то больно. Помоги на ящик сесть, не могу больше лёжа ехать.
   Я, осторожно потянув его на себя за руки, помог ему сначала сесть, а потом встать. Менар кряхтел, стонал, но стиснув зубы, терпел боль.
   — Ох, вот же угораздило меня так подставиться, — он потрогал грудь и поморщился. — Как думаешь, долго болеть будет?
   — Не знаю, я рёбра ещё ни разу себе не ломал, но думаю, дней десять-пятнадцать придётся подождать. Самое главное, что ты жив, остальное заживёт, первый раз что ли.
   — Это ты точно подметил, уж сколько я раз попадал в почти такие ситуации, даже и не сосчитать, и ведь жив до сих пор. Жаль, что у нас раньше таких железных жилеток не было, сын Нодро остался бы, жив. Он тогда тоже в грудь горсть свинца получил, а сам выстрелить так и не успел.
   — Что уже приехали? — вслед за Менаром проснулась Мора.
   — Нет ещё, но мы уже где-то рядом, — ответил я и посмотрел на Настю, она спала, обняв ружьё. Выражение её лица было серьёзное, словно она сейчас в своём сне находилась на позиции, целясь в Зарка.
   Долгожданные огни пристани появились приблизительно через час. Настроение у всех заметно улучшилось, ведь там нас ждали. Я даже угля в топку ещё подбросил, чтобы паровоз быстрее побежал.
   Спустя полчаса мы прибыли на пристань, там стоял паровоз Нодро с ещё неразгруженными вагонами. Корабля у причала не было, он не прибыл в назначенный день. После остановки нас окружили вооружённые люди из охраны пристани и если бы не Нодро, они бы нас быстренько перестреляли, приняв за Зарков.
   — Арей откуда тягач? — Нодро сразу понял, что в кабине нет Зарков, там находимся мы.
   — В пустоши стоял, решили взять, чего добру пропадать понапрасну, — отшутился я и спрыгнул на землю. Вслед за мной из кабины выпрыгнули Мора и Настя.
   — Менар жив? — Нодро увидел мою перебинтованную руку и решил что его брат погиб.
   — Жив, только ему сейчас прыгать противопоказано, мы ему даже вставать запретили.
   — Мне кто-нибудь поможет отсюда спуститься или нет!? — Менар, разумеется, не собирался всё время сидеть в тёплой кабине паровоза, его непоседливая натура требовала действий, хоть каких-нибудь, но действий. — Привет Нодро! Если бы ты видел что там было! Мы этих гадов по всему берегу размазали, и кое-что у них отобрали, иди сюда, покажу.
   — Да уж, судя по твоему виду, тебя тоже размазывали, только не учли что ты железный, как и твой тягач, — Нодро улыбнулся, увидев, что его брат хоть и ранен, но умирать явно не собирается. Вскоре он поднялся в кабину, чтобы осмотреть трофеи. Я поднялся тоже, чтобы рассказать о том, что мы видели.
   Я в укороченном варианте рассказал обо всём, кроме подробного описания нашей маленькой войны на побережье. Вместо меня это делал Менар, он перебивал меня, вставляя свои комментарии о перестрелке в мой рассказ, где надо и где не надо тоже. Нодро его слова пропускал мимо ушей, так как важнее для него, был мой рассказ о поставках нового оружия Заркам.
   — Я вот что обо всём этом думаю, — я выглянул в окно, чтобы убедиться, что нас никто не подслушивает. — Вам специально продавали только такие дробовики, уверяя что ничего более нового у них нет. Как видишь — есть и есть оно у них уже давно, думаю лет десять-пятнадцать точно. Заркам абсолютно новые образцы никто не продаст, а эти винтовки продали. Исходя из всего этого, у меня есть вопрос — кто заинтересован в укреплении Зарков и ослаблении Уштара?
   Нодро задумался надолго после моего вопроса, прокручивал в голове разные варианты, но так ни к чему и не пришёл. Видимо он просто не мог себе представить что Миданцы могут торговать не только с ними, но и с Зарками, ведь у них тоже есть что им предложить. Мне пришлось обо всём этом рассказать, чтобы он наконец-то понял, что может происходить за пределами Уштара, ведь мир на нём не заканчивается.
   — И что нам теперь делать?
   — Пока ничего, мы же не знаем точно, кто с ними торгует, у Миданцев, скорее всего, появились конкуренты на покупку угля. У Зарков уголь тоже есть, может не в таком количестве, но есть и они могут отдавать дешевле, а ещё у них есть золото. Не знаю как у восточного клана, а у западного точно есть, Настя видела самородок. Что меня немного радует это то, что паровоза у западного клана сейчас нет. Пока они из двух взорванных соберут один много времени пройдёт.
   — Приедем домой, ещё раз всё расскажешь, только не мне, а Волату.
   — Тут и так понятно, мог бы и не говорить. Да, кстати, давно хотел спросить, Уштар единственный городок или ещё есть, ну или были раньше?
   — Когда-то очень давно был большой город за восточным каньоном, только его уже давно там нет, землетрясение его уничтожило. Уштарцы это потомки тех, кто там когда-то жил, да и Зарки тоже, они из тех, кто не захотел уголь добывать. А зачем тебе? Только не говори, что хочешь туда сходить? Нет там ничего, в те времена и железа-то толком не было, я уж не говорю об оружии.
   — Нет, я туда и не собирался, просто интересно, территория большая, а посёлок один, как-то подозрительно. На западе никакого города точно не было?
   — Вроде бы нет, я что-то не помню, чтобы хоть кто-то говорил о городе за западным каньоном. Ладно, вам всем отдохнуть надо, здесь есть свободный дом, все уместитесь, а оружие это Шото посторожит, он спал весь день, так что сможет.
   Вскоре нас проводили в почти такой же контейнер, в каком мы жили с Менаром, только размером в два раза больше. Он был наполовину вкопан в землю, для того чтобы теплее было. Мы втроём я, Мора и Настя сразу же заняли три из шести установленных там кушеток и постарались заснуть. Менару же не спалось, он долго бродил по единственной комнате, не зная, чем заняться. Печка была натоплена, горячей воды было литров десять, одним словом ему было скучно и он нам мешал спать. Через полчаса, когда он нас окончательно достал, мы его выпроводили, отправив к Нодро. Пусть ему хоть всю ночь сказки рассказывает о том, как мы с Зарками воевали.
   На рассвете нас разбудил корабельный гудок, долгожданный корабль наконец-то прибыл. Я вышел из дома, чтобы посмотреть на представителя местного флота. Кораблём оказалась довольно старая баржа, с ходовыми колёсами по бортам как у наших старинных пароходов. Размер судна был скромным, я сразу вспомнил слова Нодро о том, что больше семи вагонов угля в раз туда просто не влезает. Борта были наращены, а это значило, что этот кораблик изначально был предназначен для рек, а не для моря. Девушек будить не стал, пусть спят, уголь без них перегрузят, да и я один справлюсь с осмотром того, что есть интересного у местных моряков. Вскоре на пристани появился Нодро, он выглядел не выспавшимся, видимо Менар, в самом деле, всю ночь говорил, не умолкая, и не давал ему спать.
   — Как спалось? — спросил он меня.
   — Нормально, не дома конечно, но выспаться смог, а тебе, похоже, выспаться не удалось.
   — Это ты, верно, заметил, Менар поговорить всегда любил. Хочу предупредить о том, чтобы ты на корабль не лез, они этого не одобряют, могут и оружие в ход пустить.
   — Можно подумать, что у нас его нет, — к нам подошла Настя. Она принесла мне моё ружьё, обмотанное бинтом, таким способом спрятав его конструкцию. Её ружьё было точно также забинтовано вместе с прицелом, открытыми остались только линзы и кончик ствола.
   — Перестрелку всё равно устраивать не нужно, нам это лишь навредит, — сказал Нодро, посмотрев на интересную маскировку оружия.
   — Я так понимаю, сначала должны выгрузить то что нам привезли, потом загрузить уголь?
   — Да, вы тут постойте, я вагоны немного ближе подведу.
   — Перегружать они сами будут или этим мы должны заниматься?
   — Они выгружают — мы загружаем, так всегда было.
   Нодро ушёл, мы с Настей остались стоять у причала, встречать баржу. Минут через десять возле нас появились рабочие пристани, с тачками для перегрузки угля из вагонов в трюм. Баржа шла медленно, вылавливая угол подхода к причалу. Когда она наконец-то пришвартовалась, я увидел насколько она старая. Заплаток было не меньше чем на паровозе Нодро, на бортах и рулевой рубке виднелись вмятины от дроби, а в некоторых местах ещё и дырки от пуль. Тот буксир что мы видели перед боем с Зарками, выглядел в разы новее, чем это ржавое корыто.
   Баржу притянули канатами вплотную к причалу и закрепили в этом положении. После этого поставили трапы, сразу четыре, после чего матросы начали выгрузку привезённого для Уштарцев товара. Груз состоял из нескольких сотен мешков с зерном и крупой, нескольких столитровых бочек со смазкой, напоминавшей солидол, ящиков с патронами для ружей и ящиков, о содержимом которых я мог только догадываться.
   Через два часа весь причал был забит мешками, ящиками и бочками. Местные грузчики сразу же приступили к загрузке угля. Я всё это время ходил по причалу туда-сюда, изображая охранника и мешаясь под ногами у матросов. На самом деле я рассматривал как саму баржу, так и всё то что находилось на ней, включая оружие в руках некоторых матросов не занятых выгрузкой. В их руках тоже были дробовики, только более новые, а не тот хлам что был у нас. Капитан ходил без оружия и в свою очередь тоже рассматривал всё, что находилось в поле его зрения, в том числе и нас с Настей. На Насте его взгляд останавливался чаще и на более продолжительное время. Пока он откровенно пялился на неё я влез на ящики, чтобы заглянуть через борт.
   — Новенький? — капитан, увидев меня, стоящего сверху на горе ящиков и смотревшего сверху, встал напротив меня, затрудняя мне осмотр.
   — Можно и так сказать, — ответил я лишь для того, чтобы хоть что-то сказать.
   — Увидел что-то интересное?
   — Да, я корабль ещё никогда в жизни не видел, вот и смотрю, как он устроен, правда, отсюда мало что видно.
   — А что тут смотреть-то? Посудина старая, но ещё послужит лет так приблизительно десять. Паровая машина почти такая же, как на том тягаче, — он показал на паровоз Нодро.
   — Я смотрю, жизнь вас тоже не балует, — сменил я тему, показав на отметины от пуль.
   — Да, бывает, что иногда приходится и пострелять немного, — капитану мой вопрос явно не понравился и он собирался уйти, чтобы я больше у него ничего не спрашивал, но не тут то было. Я уже настроился на небольшой скандал и продолжил.
   — Видимо хорошо стреляете, хотелось бы узнать из чего?
   — У нас такие же ружья, ну может быть чуть новее, — ответил он, показывая на матроса, в руках у которого был дробовик.
   — А у тех, кто в вас стреляет, видимо таких древних стволов нет, они из новых стреляют — пулями, — добавил я, показывая на свежую отметину в двери ходовой рубки.
   — Ты на что это намекаешь? — капитан начинал злиться.
   — Я не намекаю, я прямо говорю. У вас есть нормальное оружие, но вы нам его не продаёте, почему? Боитесь, что мы станем сильнее и избавимся от Зарков?
   — Нет у нас никакого нового оружия, я вообще не понимаю, о чём ты говоришь, — он попытался сделать вид, что не знает ничего, но некоторый испуг, появившийся в его глазах, говорил другое.
   — Ну, как скажешь, только учти, западного клана больше нет, и те винтовки что вы им продали, достались нам.
   — Кто продал? Мы? Заркам? — удивление капитана было не поддельным, а потом в его взгляде появилось понимание того, что происходит. — Вот гады! — он догадался, кто торгует с Зарками за их спиной, но больше мне ничего не сказал, он просто ушёл в рубку и больше оттуда не выходил.
   — Арей, может зря ты так? Они же могут повысить цену за свои товары, — ко мне подошёл Нодро. Он слышал весь наш разговор, но не вмешивался.
   — А уголь тоже может резко подорожать, а взять его больше негде кроме как в Уштаре. В западном каньоне он, правда, тоже есть, вот только его добывать больше некому. Там от силы осталось человек двадцать, ну может чуть больше, что они смогут накопать? И вообще, не переживай ты так, мне кажется, капитан не знал о том, что с Зарками кто-то торгует. Видимо у Миданцев появились враги или конкуренты, не сами же они по своему кораблю стреляют. А новое оружие у них всё-таки есть, но видимо только для себя, а ту партию что мы захватили, либо у них украли, либо кто-то купил из якобы своих и потом перепродал Заркам. Чую разборки у них по приезду домой будут не слабые, возможно даже с трупами.
   Уголь загрузили в баржу часа через четыре, после чего Миданцы быстро отчалили и направились домой. Теперь нам самим предстояло в освободившиеся вагоны загрузить всё, что сейчас находилось у причала. Погрузкой занимались практически все, кто находился на пристани, включая двадцать человек охраны самой пристани, пятнадцать из охраны паровоза, ну и мы тоже, кроме Менара. Из него сейчас грузчик был никакой, его самого приходилось грузить в кабину, так как сам он влезть туда не смог.
   Погрузка закончилась лишь к полуночи, и вымотались мы так, что еле ноги переставляли. Хотели идти спать, но Нодро настоял на том, что выехать нужно прямо сейчас, за ночь сможем преодолеть четверть пути, а спать можно и на ходу. Нам то ещё ничего, мы поедем в тёплой кабине трофейного паровоза, а охране лишнюю ночь спать в вагонах под открытым небом и они были этим решением недовольны, но послушались. Перед выездом я перенёс один ящик с винтовками в кабину трофейного паровоза, на тот случай если на нас нападут, нам будет из чего отстреливаться.
   Нодро выехал первым, мы вслед за ним. Нашим паровозом сейчас управлял Менар, так как он пока спать не хотел. Передвигался он с трудом, но заверил что идти это одно, а паровозом управлять это уже совсем другое, одним словом он сможет. Ехали медленно, груз нужно было сберечь и привезти в целости и сохранности. Паровоз на удивление шёл плавно, словно благодарил за то, что попал в заботливые руки Уштарцев. Под тихое рычание парового двигателя я быстро заснул, прислонившись спиной к стене в углу. Спал я крепко, что для меня после тяжёлого трудового дня было неестественно. Ближе к утру Менар меня еле добудился, так как я просыпаться отказывался и отбивался от него во сне.
   — Всё, вставай, твоя очередь тягачом управлять, — он дождался, когда я встану и сел на моё место. Чтобы окончательно избавиться от сна, пришлось высунуть голову в окно. Холодный ветер быстро привёл меня в чувство, после чего мне захотелось выпить горячего чая, а в нашем положении просто горячей воды. Есть пока не хотелось, мы поужинали, перед тем как выехать, но я всё же достал пару сухарей, так как пить простую воду, хоть и горячую вприкуску с ними было приятней. Приблизительно через час после того как я согрел воды и выпил её, небо начало светлеть, наступал рассвет. Мы немного отстали от Нодро, и я подбросил угля, чтобы его догнать. Пока этим занимался, проснулась Настя, но вставать с пола пока не спешила, она просто сидела и смотрела, как я работаю.
   — Кипятка хочешь? С сухарями вместо конфет, — предложил я, чтобы хоть что-то сказать.
   — Хочу, а ты со мной за компанию будешь?
   — Я вообще-то уже пил, но в такой приятной компании можно и ещё кружечку пропустить.
   Вскоре я согрел ещё две кружки воды, доведя её до кипения, чтобы хоть как-то обеззаразить воду, полученную из собранного снега.
   — Тебе просто необходимо побриться, ты сейчас на деда похож, а ведь не старый ещё. Сколько тебе лет?
   — Двадцать семь почти, а побриться здесь для меня большая проблема. Бритвы тут только «опасные» сделаны из бронзы, я такими бриться не умею. Пробовал пару раз, потом неделю порезами сверкал.
   — Это получается, что ты старше меня всего на пять лет!? — Настя, узнав мой возраст, как-то подозрительно повеселела. — А побриться можно и попросить кого-нибудь, например Менара, — она посмотрела на него и отрицательно помотала головой, — нет, лучше Нодро, он в отличие от брата это делать ещё не разучился. Настя собиралась и дальше меня допытывать разными вопросами, но проснулась Мора, и разговаривать стало как-то не удобно, ведь она не знала русского языка. Мора тоже выпила горячей воды с сухарями по примеру Насти и теперь, задумчиво смотрела, как сгорает уголь в топке.
  

  

   

    Глава 9
   

   Приблизительно часа два мы спокойно плелись за паровозом Нодро, а потом заметили дым. К востоку от нас чёрный дым поднимался к небу, давая нам понять, что там кто-то есть.
   — Зарки, печёнкой чувствую что это они, — Менар неотрывно смотрел в окно на еле заметный дым.
   — Насть, дай прицел, — попросил я и после сквозь его линзы, посмотрел на восток. Это действительно были Зарки, сразу три паровоза двигались нам наперерез, но пока ещё были от нас далеко. — Менар, как думаешь, Нодро их уже заметил?
   — Если ещё не заметил то, скоро заметит, не слепой же всё-таки.
   — Думаю, пора оружие зарядить, всё, включая новые винтовки, они скоро нам понадобятся, — я отдал прицел и проверил своё ружьё. Вслед за мной оружие проверили Мора и Настя. Менар своё ружьё не проверял, оно всегда было заряжено как во время перемещения по пустоши, так и сейчас. Он открыл ящик и достал из него винтовку и коробку с патронами.
   Нодро всё-таки заметил дым и его паровоз заметно прибавил скорости, уходя в отрыв. Расстояние между нами и Зарками неумолимо сокращалось. Вскоре мы уже могли рассмотреть, что за паровозы у них были, и сколько человек сейчас находилось в каждом из паровозов. Зарки давно выбрались из тёплых кабин и распределились поверх паровозов, облепив их как грибы опята старый пень. Размер их паровозов был приблизительно таким же, как наш, вот только у их паровозов состояние было чуть лучше, поэтому они нас так быстро и нагоняли.
   — Менар, ты за управление, стрелять всё равно не сможешь! — я бросился к ящику с оставшимися там винтовками и стал заряжать все. Когда осталась одна, почувствовал странную вибрацию паровоза, словно он был готов вот-вот развалиться, но я ошибался. Паровоз трясся из-за землетрясения, начавшегося в самый неподходящий момент. Вначале земля мелко дрожала около минуты, а потом тряхнуло так, что паровоз чуть на бок не завалился. Поднявшись на ноги, выглянул в окно и у меня по всему телу зашевелились волосы. Земля начинала трескаться, и эта трещина быстро росла как в длину, так и в ширину.
   — Менар!!! Влево, влево до конца!!! — закричал я, увидев, что трещина начинает перегораживать нам путь. Нодро успел уехать вперёд, оставив новообразовавшийся разлом позади себя, а вот мы не успели, как впрочем, и Зарки. Менар в бешеном режиме качал рычаг поворота, пока паровоз не заскрежетал колёсами от слишком резкой смены направления. Мы успели повернуть, проехав по краю разлома, а вот одному из паровозов Зарков не повезло, он угодил в трещину шириной в два метра и застрял в ней. Через несколько минут земля ещё раз вздрогнула, и трещина в несколько раз ускорила свой рост.
   На наше счастье разлом двигался практически прямо от своего первоначального направления и не помешал нам ехать на запад, медленно набирая скорость. За нами по-прежнему гнались Зарки на оставшихся у них двух паровозах. Они не остановились, чтобы помочь попавшим в ловушку товарищам, решив захватить вагоны с товаром любой ценой.
   Минут через двадцать расстояние между нами сократилось до двух сотен метров, и мы открыли шквальный огонь из всех стволов. Стрелять с борта, держась одной рукой, было очень не удобно, из всех сделанных нами выстрелов попали мы только три раза, да и то без какого-либо стоящего результата. Добились этим только того, что Зарки разошлись в стороны и теперь как два голодных волка гнали зверя, не позволяя свернуть с пути.
   — Я заряжаю — вы с Настей стреляете, — предложила Мора, так как из четырёх своих выстрелов ни разу не попала даже по паровозу.
   — Давай! Настя твои цели справа, мои слева, начали!
   Сейчас, когда Зарки обошли нас с двух сторон, держаться одной рукой за что-то чтобы второй стрелять было уже не нужно. Мы находились в кабине на ровном полу, и выпасть на ходу уже не опасались. Стрелять в таком устойчивом положении стало намного удобнее и вскоре у Зарков появились первые потери. Мы с Настей стреляли пока только из винтовок, так как дробь с расстояния в двести метров была не эффективна. Зарки это тоже вскоре поняли и решили подойти ближе, чтобы и их выстрелы стали доставать до нас.
   — А вот это вы зря, — я отложил винтовку и взял ружьё. В моих патронах большого калибра не только пороха было больше, чем в обычных патронах, там ещё и дроби было в три раза больше. Лишь после одного моего выстрела Зарки посыпались с паровоза как пожелтевшие листья с дерева осенью. В ответ по двери с моей стороны ударила порция дроби, вот только после неё остались лишь вмятины, дверь выдержала натиск свинца. За спиной у меня раздавались редкие винтовочные выстрелы Насти, забирающие жизни членов восточного клана. Я присел, чтобы перезарядить ружьё и услышал такой же винтовочный выстрел, но уже откуда-то со стороны Зарков справа от нас. Настю от двери отбросило в противоположный угол, светлый камуфляж на правом боку стал быстро пропитываться кровью. В двери около которой она стояла, появилось маленькое круглое отверстие от пули. Настя бросила на пол винтовку и, зажав рану руками, тихо завыла от боли словно зверь.
   Увидев, что она ранена, Менар бросил управление паровозом, взял своё четырёх ствольное ружьё и, высунув стволы в окно, выстрелил четыре раза подряд. Его выстрелы никому из Зарков вреда не нанесли, но он этим смог отогнать их немного сторону, где они успешно угодили правыми колёсами в только что появившийся разлом. Тем временем по нашей кабине слева продолжала ударять дробь, вминая железо внутрь и грозя его прорвать через несколько точных попаданий. Если мы лишимся этой двери, от дроби нам уже спрятаться будет негде. После моего выстрела Зарки спрятались с другой стороны паровоза и выглядывали лишь для того чтобы выстрелить.
   — Менар, отгони их, Насте нужна помощь! — крикнул я и стал снимать с неё бронежилет. Разорвав ткань, увидел что рана не от пули. Сама пуля лишь вскользь задела бронежилет, но сорвала с места стальную пластину, которая и разрезала Настин бок словно нож. Разрез был достаточно глубоким, но не затронул внутренние органы, а это означало, что она от этого не умрёт, по крайней мере я на это надеялся. Если бы пуля попала в живот, тогда конец, местная медицина при таких ранах была бессильна. Пока я оказывал первую помощь, выстрелы не смолкали. Стрелял по Заркам уже не только Менар, но и Мора. Насколько точны были их выстрелы, я не знал, но по нам уже практически не стреляли в ответ. Зарки даже не выглядывали с другой стороны своего паровоза, они высовывали стволы и стреляли вслепую, а вскоре и вообще отвернули в сторону, решив больше с нами не тягаться в силе оружия.
   — Всё, отбились, — Менар опустил стволы и не стал перезаряжать ружьё.
   — Да, вот только нам теперь Нодро уже не догнать, трещина уходит далеко на запад, и когда мы её сможем объехать, никто не знает, — я закрепил повязку и помог Насте сесть.
   — Главное доехать хоть когда-нибудь, — сказала Мора и сползла по стене на пол. С её головы на лицо побежала струйка крови. Какой-то особо меткий Зарк всё-таки попал в маленькое окно, и дробь, срикошетив от чего-то, попала ей в голову. Пришлось снова оказывать помощь, только теперь уже другой девушке. Череп остался цел, но из-под кожи я достал четыре расплющенных свинцовых кусочка. Пока перевязывал Мору, всё время думал о том, что будет, если паровоз сломается. Мы ранены все и пешком до Уштара просто не дойдём, замёрзнем по дороге.
   Весь пол в кабине был усыпан гильзами, вначале хотел открыть дверь, и вымести их, но вспомнив, что к винтовкам в Уштаре патронов нет, решил их собрать. — Приедем, попробую их зарядить ещё раз, если получится, — подумал я. От дробовиков тоже собрал, вдруг пригодятся, их теоретически тоже перезарядить можно, но Миданцы сволочи, не продавали ни порох, ни капсюли по отдельности, только готовые патроны.
   Минут через сорок мы добрались до конца разлома и как только повернули в сторону Уштара, Менар остановил паровоз.
   — Всё, приехали.
   — В каком смысле?
   — В прямом смысле, воды в котле нет. Ещё немного и тягач остановится навсегда.
   — Снега вокруг много, можно собрать, — предложил я как вариант.
   — Мы его два дня собирать будем, может лучше дальше пешком?
   — Девушки наши не дойдут, так что будем собирать. Сбрось остатки пара, лезь на котёл и сиди там, будешь у меня ведро со снегом принимать.
   Сбором снега занимался весь оставшийся день, вечер и половину ночи. Разумеется, того что удалось собрать и превратить в воду, было недостаточно до положенного уровня в котле, но теперь уже можно было ехать. Спустя час мы выдвинулись в Уштар, и я с чувством выполненного долга, присев на пол возле Насти, практически мгновенно заснул.
   Разбудил меня Менар приблизительно часа через четыре, он просто больше не мог управлять паровозом, так как засыпал прямо стоя, держась за рулевой рычаг.
   — Где мы сейчас? — я встал и ещё сонным взглядом посмотрел на пустошь.
   — В пустоши, — услышал я очень точный ответ, — держи руль прямо, я немного вздремну. — Менар сел на пол, прислонился спиной к стене и практически также быстро как я заснул. Настя и Мора сейчас не спали, но и ничего не говорили, их взгляды были какими-то отрешенными от всего, что происходило вокруг.
   — Андрюш, а мы выживем? — услышал я тихий голос Насти.
   — Выживем Насть, обязательно выживем, и домой вернёмся. Как твой пострадавший бок?
   — Болит зараза, а если пошевелиться так вообще искры из глаз. Мора почти в таком же состоянии. Среди нас четверых только ты можно сказать, легко отделался.
   — Мне просто повезло, да и должен же кто-то вас в Уштар доставить. Доедем, сдам вас лекарю, он вас подлатает, будете как новенькие.
   — Совсем новенькой быть не хочу, это же опять подгузники носить, потом писать в горшок и так далее, по жизненному расписанию. Уж лучше я останусь такой же старенькой как сейчас, мне так больше нравится, — Настя засмеялась, и её лицо сразу же скривилось от боли.
   — Сиди спокойно, и помалкивай, а то, — хотел тоже пошутить, но передумал, опять ведь засмеётся, и опять будет корчиться от боли.
   — А то, что?
   — Замуж никто не возьмёт.
   — Ну, вот, а я так надеялась, что ты мне предложение сделаешь, эх, видимо и здесь я пролетела.
   — Ты сначала выздоровей, а там посмотрим, может, к этому времени домой вернёмся.
   — Это можно считать слегка отсроченным предложением? Я согласна! — она так быстро это сказала, что я даже слово вставить не успел. Одним словом попался в расставленную сеть.
   — Согласна она, сидит, встать не может, а планы «Наполеоновские». Нам всем надо сначала зиму пережить и только потом о чём-нибудь думать.
   — Ты это сейчас что, уже отказываешься?
   — Нет, просто хочу, чтобы мы с тобой дома оказались и вот там, — я не договорил, потому что увидел мост. — Я мост вижу, скоро дома будем.
   — Скорей бы, терпеть уже сил не осталось, — простонала Мора. Наш с Настей разговор как-то сам собой закончился, так как, услышав слово — мост, проснулся Менар.
   — Что, уже доехали? — он, кряхтя как старый дед, самостоятельно встал и выглянул в окно. — Что-то не так с нашим мостом, уж больно там народа возле него много.
   Я присмотрелся и тоже заметил слишком большое количество людей, собравшихся около моста. Сам мост за время нашего отсутствия не изменился, остался таким же ржавым каким мы его видели в последний раз несколько дней назад. Подъехав ближе, пришёл к выводу, что люди собрались не по причине поломки моста, они сейчас практически все смотрели на дно разлома. В голову прокралась ужасающая мысль, что там внизу сейчас лежит паровоз Нодро, вместе со всеми вагонами и особо ценным грузом в них.
   — Я что-то не вижу Нодро, не доехал ещё что-ли? Хотя если по времени, он уже давно должен быть в Уштаре. Мы задержались на день, если бы не трещина, тоже уже были бы дома, — Менар выдавал свои мысли вслух.
   Я сбросил скорость, подъезжая к мосту, и ждал реакции охраны на появление незнакомого паровоза. Охрана моста вела себя спокойно, никто в нас не целился, но и решётку они не спешили поднимать, чтобы пропустить нас на другую сторону. Вскоре я вообще остановил паровоз, не доехав до моста всего несколько метров и покинув кабину, решил подойти, чтобы узнать что происходит. Спрашивать ни у кого ничего не стал, подошёл к разлому и посмотрел вниз. Разлом наполовину был заполнен водой, и она стремительно продолжала прибывать. Земля под ногами тихо вибрировала от мощного потока воды идущего с востока. Среди тех, кто стоял на другом берегу был и Волат, увидев меня, он жестом спросил как дела. Я кивнул только одобрительно и показал на паровоз, где из окна выглядывал Менар, до сих пор не понимающий, что здесь происходит.
   Вскоре решётку преграждающую путь подняли, и я очень осторожно перегнал паровоз на другую сторону, где снова остановил его, чтобы переговорить с Волатом.
   — Нодро приехал?
   — Да, всё хорошо, груз цел, он сказал, что в пустоши появилась ещё одна трещина.
   — Да, появилась, теперь чтобы попасть на пристань, придётся сделать большой крюк, почти до западного каньона.
   — Вы как? Все живы?
   — Живы, лекарь срочно нужен, ранены все, девушки довольно серьёзно, мы с Менаром и без его помощи выздороветь сможем, отлежаться только надо, особенно ему.
   — Слышал я уже о том, как он подставился, хорошо что ему досталось, любого другого убили бы. Ладно, вези их к лекарю, потом поговорим.
   Через полчаса мы прибыли в Уштар, где я сдал всех своих диверсантов лекарю, в том числе и Менара, мне от него отдохнуть нужно было. Подкрепившись в «гараже» кашей, отобранной у Нодро, я отправился спать в дом Менара, так как своего дома у меня пока ещё не было. Каково же было моё удивление когда, войдя в дом, я увидел там Менара.
   — Не понял, ты сбежал что-ли?
   — Нет, лекарь меня осмотрел и отправил домой, сказал, что мне больше лежать надо.
   В доме было холодно, Менар, как только пришёл, сразу затопил печь и поставил на неё сверху две кружки с водой, чтобы местным чаем для начала согреться хотя бы изнутри. Вскоре стало тепло и не только от чая, печка нагрелась, чуть ли не докрасна, Менар перестарался немного с углём и сейчас пытался его оттуда достать.
   — Уйди, сейчас по всему полу углей насыплешь, — я отобрал у него ведро и совок. Выгреб из печки почти весь ещё не сгоревший уголь, вынес ведро с ним на улицу, после чего со спокойной совестью, завалился спать. Менар пытался со мной говорить, но вскоре понял, что это бессмысленно, я его уже просто не слышал, я спал.
   Утро было прекрасное, не в смысле погоды, а потому что Менар ещё спал, когда я проснулся. Я быстро обулся, надел куртку и тихо вышел из дома. Посёлок в отличие от Менара не спал, люди занимались своими повседневными делами. Мне же сейчас делать было ровным счётом нечего, и я направился к Волату, зачем откладывать разговор на потом, если можно сразу поговорить. По пути к нему заглянул в гараж, узнать у Нодро, где сейчас находится Настя, собирался после разговора с Волатом навестить раненую диверсантку. Девушка мне определённо начинала нравиться своей решительностью, ну и внешне, конечно же, тоже, ещё с первой нашей встречи. Гараж оказался пустым, Нодро видимо сейчас находился дома. Волат был у себя, каморка под крышей была его домом, и он ещё не успел уйти по делам.
   — А, это ты Арей! Проходи, я завтракать собираюсь, присоединяйся, каши мне принесли столько, что на троих хватит. Заодно и поговорим, в спокойной обстановке. Как твоя рука?
   — Нормально, почти не болит, царапина же. Прежде чем меня вопросами засыпать хотелось бы узнать, что за груз мы охраняли таким количеством человек?
   — Важный, — Волат улыбнулся, — но не секретный. Мешки с зерном ты уже видел, часть пойдёт на семена.
   Я удивился, услышав, что они тут собираются что-то выращивать, но не стал спрашивать, где и как.
   — Есть у нас поле, мы его почти пять лет подготавливали. Убрали все камни, прокопали траншеи для воды, навоз туда свозили, сухую траву в пустоши собирали вдобавок к навозу. Весной хотим засеять половину поля пшеницей, а оставшуюся овощами, они нам тоже нужны. Не знал, что у нас тут поле есть, да? Ещё привезли патроны, потому что все наши запасы ушли на твои бомбы. Нет, я не жалею, если бы не ты с этими бомбами, мы бы от западного клана Зарков не избавились.
   — А кто сказал, что мы от них избавились? У них теперь паровозов нет, но сами Зарки то остались, меньше их теперь конечно стало, но они ещё есть.
   — Да, с этим не спорю, но они сейчас нам не страшны. Ещё нам наконец-то продали лекарства, без них вообще беда, а то наш лекарь, чем только нас не лечил. Нет, он конечно, молодец, не одну жизнь спас, но всё-таки хотелось бы спасать больше, мало нас сейчас осталось. Вот вроде бы и всё что привезли, а забыл, запчасти ещё, смазку и всего остального по мелочи. Теперь твоя очередь рассказывать, — Волат к уже стоявшей передо мной миской каши, добавил кружку с чаем.
   — С чего начать?
   — С того момента как вас Нодро высадил и подробно.
   — Ну, подробно так подробно, слушай!
   Мой подробный рассказ длился часа два, у меня даже язык устал выговаривать слова Уштарского наречия, я всё-таки освоил его далеко не так хорошо, как хотелось бы. Иногда, когда я просто не знал, как называется что-то, приходилось рисовать угольком на полу и по рисунку, Волат догадывался, что я хотел сказать.
   — Вот кажется и всё, думаю, после того как миновали мост, рассказывать не нужно.
   — Нет, не нужно. Значит, дело обстоит не так уж и хорошо как я думал. Поругался ты с Миданцами зря, могут ведь запросить больше, ну, да ладно, время покажет. Мы сейчас можем сами себя обеспечить продовольствием, по крайней мере я на это надеюсь. С патронами туго придётся, пять с половиной тысяч хватит на год, может полтора, зависит от Зарков, насколько часто они будут нападать.
   Волат минут десять сидел, о чём-то думая и смотрел в одну точку. Я ему не мешал, спокойно допивал свою третью кружку чая.
   — А? — он резко вышел из задумчивости и посмотрел на меня. Я ничего до этого не говорил, но сейчас решил воспользоваться моментом, чтобы уйти.
   — Я говорю, что пора мне, Настю хотел найти, не подскажешь, где она сейчас?
   — Да, иди, она в доме у Ино, ну лекаря нашего, это на другом конце посёлка, сам его найдёшь. Тебе нужно что-нибудь?
   Я хотел сказать, что нет, но вспомнил о своём обещании построить баню.
   — Но баню мне построй! — изобразил я Менара, копируя его голос и манеру говорить. Волат чуть под стол не сполз от смеха, ему моя пародия на Менара понравилась.
   — Ладно, — он, всё ещё смеясь, вытер выступившие от смеха слёзы, — дам я тебе дом, даже два, в одном будешь жить, из второго баню свою построишь. Возле дома Нодро один стоит, второй возле кузни, Набар там всякий хлам хранит, можно выбросить, всё равно никуда не годный. И запомни, я первый на очереди, уж больно хочется узнать что это такое — баня.
   — Да, забыл спросить, — он остановил меня у выхода. — У вас там, в твоём мире все девушки такие, как твоя Настя?
   — Нет, далеко не все, как она очень мало, а что?
   — Ничего, просто хотел узнать. Не упусти её Арей, ох не упусти, иначе я сам к ней посватаюсь, — Волат добродушно улыбнулся. Насколько я знал, у него семьи не было, ни жены, ни детей, и были ли они у него раньше, я не знал, а спросить у него самого об этом как-то постеснялся, вдруг старую рану потревожу.
   Дом лекаря найти, оказалось не сложно, любой встреченный мною житель Уштара мог показать, где он, этим я и воспользовался, оказавшись на другой стороне посёлка. Дом лекаря был раза в четыре больше, чем у Менара, так как здесь же находились и медпункт, и местная больница, и фармлаборатория. Некоторые лекарства Ино делал сам из собственноручно собранных трав.
   — Есть кто живой? — я открыл дверь и заглянул внутрь.
   — Есть! — услышал я голос Насти из-за двери находящейся справа.
   — Вот ты где? — Я вошёл в больничную палату на четыре койки. Заняты сейчас были только две, на второй полулежа, расположилась Мора.
   — И тебе Мора тоже привет! Как вы себя чувствуете?
   — Лучше чем вчера, но не настолько чтобы бегать. Мора пока даже встать не может, голова сразу кружиться начинает, да и запретил нам Ино вставать.
   — Извините, что без апельсинов пришёл, их тут просто негде взять, — я осторожно сел на край кровати, где лежала Настя. — Посмотреть разрешишь?
   — А что ты там сейчас увидеть хочешь, — бинты? — Настя сразу стала раздражительной, видимо из-за того, что уродливый шрам останется на всю жизнь. Пришлось сменить тему разговора, чтобы не обидеть чем-нибудь случайно. — Мне тут Волат пару домов отдал, теперь у меня появится своё жильё. Смешно звучит, словно квартиру от государства получил. Второй дом перестрою под баню, думаю, к твоему освобождению из этих железных застенков управлюсь. Ты баню-то надеюсь, уважаешь?
   — Уважаю, даже можно сказать люблю. Ты там всем передай, я первая в очереди!
   — Вот чего вы так кричите? У меня и без вашего крика голова раскалывается, — вмешалась в наш разговор Мора и, мне пришлось свернуть своё посещение Насти.
   — Я завтра ещё загляну, тебе может быть принести что-нибудь?
   — Да, не помешало бы, кое-что.
   — Что именно?
   — Персиков, свежей земляники и арбуз, — Настя улыбнулась и помахала мне рукой, выпроваживая из больничной палаты.
   Выйдя на улицу, решил вначале осмотреть выданный мне дом, нужно же узнать в каком состоянии мне жилплощадь досталась.
   Дом меня немного разочаровал, внутри не было ничего, ни кровати, ни печки, ни стола со стульями, даже стекла в оконном проёме и того не было.
   — Ладно, эту проблему я как-нибудь решу, пусть не быстро, но решу, пожить пока и у Менара можно, — подумал я и вышел. — Дом достался не первой свежести, представляю, как выглядит тот железный ящик, который Волат мне выдал под баню.
   Пока шёл к кузне, задумался над тем, где бы мне раздобыть, чего-нибудь съесть. До этого момента у меня с этим проблем не возникало, мне приносили и завтрак, и обед, и ужин. Сейчас же мне, судя по всему, никто и ничего приносить не собирался, я должен позаботиться об этом сам. Для начала нужно было узнать, где в Уштаре общепит. Дома себе пищу готовили далеко не все жители, некоторым просто некогда было этим заниматься. На раскопе кашу варил тамошний повар, а это значит, что и здесь он где-то есть.
   Держа нос по ветру, шёл по посёлку, улавливая запахи. В основном пахло дымом, но вскоре к нему прибавился запах чего-то явно съедобного. Я как зверь пошёл по следу и вскоре нашёл, то что искал, а именно — Уштарскую столовую. Взявшись за дверную ручку, остановился, в голову пришла мысль о том, как вообще происходит выдача обедов. Денег я тут ни у кого не видел, даже не слышал о них, стало быть, еду не покупают. — Как тогда? — задался я вопросом, отойдя от двери. Пока думал, вопрос решился сам собой, в столовую пришёл Шото.
   — Ты чего тут топчешься?
   — Тебя жду, — выкрутился я.
   — Вот это правильно, вместе же веселей, а то сидишь один, жуёшь, а поговорить не с кем. — Опираясь на примитивный костыль, Шото первым вошёл в столовую. Сама столовая не сильно отличалась от тех, какие были на земле. Довольно большой обеденный зал, десять столов, рассчитанных на десять человек и окно выдачи. За окном кухня, где сейчас трудилось несколько женщин. Я никого из них не знал, зато меня, оказывается, знали все.
   — Арей тебе кашу или ты за кипятком? — из окна выглянула улыбчивая женщина средних лет.
   — А можно и того и другого?
   — Тебе хоть пять раз в день! — А Менар, почему не пришёл с вами, есть что-ли не хочет?
   Я пожал плечами, не хотел говорить, что сбежал от него рано утром, пока он ещё спал.
   — Это с чего это ему вдруг пять раз в день, а мне только три? — возмутился Шото, заглянув в окно.
   — А это не к нам с таким вопросом, а к Волату! — услышал я ответ откуда-то из кухни.
   — Ну и ладно, не больно-то и хотелось, — он сел на лавку и положил костыль рядом. — Любят тут тебя, а всё почему?
   — Откуда мне знать, — я пожал плечами.
   — Заркам хорошо врезал.
   — Так ведь я же не один был, со мной Менар, Мора, Настя.
   — Вот и им тоже сейчас всё самое лучшее и много. Ты не думай, я не в обиде, вы четверо сделали то, чего мы все не смогли за всю жизнь. Зарки много нас положили в пустоши, почти половин женщин в Уштаре кого-то потеряли, кто мужа, кто сына, а кто и всех сразу.
   Его рассказ прервала женщина, появившаяся в окне.
   — Забирай! Шото тоже возьми, а то пока он со своей третьей ногой дойдёт, всё уже остынет, да и уронить может.
   Я перенёс миски с кашей и кружки с кипятком на стол. Несмотря на то, что Шото каша на причиталась, ему её тоже выделили, чтобы мне в рот не смотрел, когда я есть буду.
   — Я теперь всегда сюда с тобой ходить буду, — он был рад получить внеплановую порцию каши, да ещё и с мясом. К кипятку выдали по горсти сушёных яблок, их можно было либо в кипяток положить, чтобы получился своеобразный компот, либо просто так съесть и не обязательно прямо сейчас. Я их есть не стал, положил в карман, решил завтра Насте отнести вместо персиков.
   После обеда направился к кузне, Шото увязался за мной. Ему было нечем заняться, а узнав о том, что я собираюсь строить баню, захотел помочь.
   Набар был немного обижен на Волата, узнав, что у него отняли контейнер, в котором он хранил всякий хлам. По его мнению, всё что в нём сейчас лежало не хлам, а запас металла и кое-какие запчасти, старые, но ещё пригодные для ремонта паровозов.
   — Ладно, забирайте, только сами из него всё перенесёте вон под тот навес, — он показал на пристройку к кузне. — Завтра мне понадобится ваша помощь, нужно котёл обратно на раму поставить, только сегодня Менару об этом не говорите.
   Как только Набар скрылся в кузне, появился Менар. Он был в каком-то подавленном настроении и шёл медленно, словно ему сюда идти очень не хотелось, но было нужно.
   — Вот ты где! Я тебя всё утро искал. Вы что тут делаете? — спросил он и печально посмотрел, на стоявший за кузней паровоз без котла. Самого котла возле него не было, его занесли в кузню, чтобы не бегать с разогретыми заклёпками по двору.
   — Арей собирается баню строить, я в помощники напросился, — ответил вместо меня Шото.
   — Баня — это хорошо, я, наверное, тоже помогу, чем смогу, грудь ещё болит.
   Дверь в старом контейнере перекосило, и открываться она не хотела, пришлось взять лом и уже с его помощью вскрыть этот «сейф». Запчастей, а если точнее то, просто металлолома, в нём было много, мы его втроём перетаскивали в пристройку до позднего вечера.
   — Всё, хватит на сегодня, завтра при свете дня посмотрим, что нам выдали под баню, — я отряхнул руки и одежду от ржавчины.
   — Сходим на ужин? — предложил Шото, улыбаясь.
   — Можно и сходить, Менар ты с нами?
   — С вами конечно, только там сейчас темно, кашу придётся либо в темноте есть, либо домой нести, там хотя бы свеча есть.
   В столовой, как и говорил Менар, было темно, только на кухне горела тусклая лампочка, запитанная от маленького генератора. Сам генератор вращал такой же маленький паровой двигатель, установленный за столовой.
   — Хм, у нас в Уштаре праздник сегодня что-ли? — Менар посмотрел на кашу, уложенную в миску горой и полную кружку сушёных яблок. Воду вскипятить мы уже должны будем сами.
   — Это нас просто тут любят больше, чем остальных, — Шото улыбнулся, подмигнув мне.
   — Ага, особенно тебя, — Менар посмотрел на него, на что-то намекая, после чего Шото опустил глаза и поковылял домой.
   — Что, натворил что-то?
   — Ну, не то что бы натворил, просто он к женщинам не равнодушен, а на совместную жизнь не согласен. Все женщины что здесь в столовой работают свободные, думали что Шото к ним с серьёзными намерениями, оказалось, что нет. Вот после такого отношения к ним его тут и не любят. Кормить, разумеется, они его обязаны, но без излишеств.
   — Менар, а ты сам-то, почему до сих пор один?
   — Да, как-то не сложилось, была у меня жена, да умерла. Беременная была и что-то там пошло не так, одним словом ни жены, ни детей. Я привык уже, да и кому я нужен такой бешеный.
   — А вот это ты зря, ты не бешеный, ты просто шустрый. Я бы на твоём месте присмотрелся тут к одной женщине, она о тебе кстати спрашивала.
   — Да? Это которая?
   — Та, что кашу выдаёт, чернявая такая.
   — Дора что-ли?
   — Наверное, я у неё имя не спрашивал.
   Вскоре мы добрели по тёмным улицам до дома Менара и уже там, сидя при свечах, точнее при одной, съели свой ужин. Часть сушёных яблок я отложил для Насти, вторую залил кипятком, компот из сухофруктов потом ушёл на ура. После сытного ужина потянуло в сон, вот только Менар спать не хотел, пришлось с ним немного поговорить, чтобы он успокоился.
  

  

   

    Глава 10
   

   Утром я первым делом отправился к Насте, без цветов, зато с сушёными яблоками вместо персиков. Так сразу попасть к ней не получилось, Ино делал девушкам перевязку.
   — Ну и как сегодня дела, лучше? — я всё-таки прорвался в палату, как только оттуда вышел лекарь. Настя сейчас не лежала, а сидела на кровати.
   — Да, лучше, Ино разрешил вставать.
   — Вот тебе персики, — я положил на прикроватный столик узелок с яблоками.
   — Вообще-то это яблоки, но всё равно спасибо. Помоги одеться, хочу выйти, подышать свежим воздухом.
   Через несколько минут мы вышли из дома Ино и остановились, присесть было не на что, пришлось стоять. Настя держалась за мою руку, немного опираясь на неё, ей так было легче стоять.
   — Погода сегодня хорошая, нормальная зима, почти как дома, — она дышала чистым морозным воздухом, дым из многочисленных труб ветер сейчас уносил в другую сторону. — Как твоё жильё? Переехал уже?
   — Да, куда там, внутри ничего нет, там ещё придётся ставить печку, завозить мебель, вставить окно и так далее.
   — Жаль, хотела к тебе переехать, — Настя тихо хихикнула. — У Моры жить как-то больше не хочется, странная она немного. Вроде бы ничего плохого я ей не сделала, но смотрит она на меня как на врага. — Холодно, я уже замёрзла, проводи до койки.
   Сегодня, в самом деле, было холоднее, чем вчера и я отвёл Настю в палату, после чего пожелал скорого выздоровления и пошёл в кузню. Сегодня мы собирались поставить котёл обратно на паровоз Менара. Шёл туда с заходом в столовую, где мне снова выдали увеличенную порцию каши. Каша была вкусной, но есть её каждый день, по два раза в день, уже не хотелось, но пришлось, так как ничего другого просто не предлагали.
   Менар уже топтался у своего паровоза, он пришёл баню строить, а попал на установку котла. Сказать что он был рад, означает — ничего не сказать, он был самым счастливым человеком во всём Уштаре. Менар даже был готов, самостоятельно поставить котёл на место, потом поставить снятые узлы на свои места и уже утром следующего дня выехать в пустошь.
   Набар со своими помощниками тоже находились здесь, собирали кран, без которого поставить котёл на раму было не реально. Сам Набар кроме как контролировал сборку крана, ничего не делал, он своё дело сделал, сборка паровоза не его проблема. Менар ходил вокруг сборщиков крана, подгоняя их и избегая близко подходить к кузнецу. Набар за ним пока молча, наблюдал, но его терпение уже начинало заканчиваться.
   За последующий час к кузне подтянулся народ, чтобы помочь с установкой котла. Кран собрали только к обеду, котёл подвесили, после чего наступил самый ответственный момент, подкатить паровоз под него. Около сорока человек вручную развернули паровоз и подкатили под подвешенный котёл. Менар не столько помогал нам, сколько мешал, забегая то с одной стороны, то с другой. У Набара терпение всё-таки закончилось, он взял лом и пригрозил, что сейчас пустит его в ход, приголубив Менара по тому месту, куда попадёт.
   После серьёзной переделки котла он на своё место вставать не хотел, Набару пришлось поменять крепления. Из-за этого процесс установки котла затянулся до вечера, закончили уже в темноте, при свете одной лампочки. Менар собирался остаться здесь на ночь, чтобы продолжить сборку, но мы с Шото его силой увели домой.
   Утром, когда я собирался идти к Насте, пришёл Волат, сообщил плохую новость. Ночью был убит один из охранников моста, ещё двое были серьёзно ранены. Стреляли со стороны пустоши, утром там нашли несколько гильз, точно таких же что я нашёл на берегу, после боя с Зарками.
   — Вот и дождались, Эварг решил отомстить за нанесённый клану ущерб, — сделал я вывод из того, что услышал от Волата.
   — Есть мысли что делать? Я хотел отправить в пустошь несколько человек, но решил сначала с тобой посоветоваться, — Волат посоветоваться пришёл почему-то ко мне, как будто я знал что делать. Мне пришлось напрячь мозги, чтобы не выдать какую-нибудь глупую идею.
   — Не надо туда никого отправлять, Эварг именно этого и хочет, он сейчас зарылся в землю и ждёт, когда можно будет перестрелять всех тех, до кого сможет дотянуться. Нам надо его перехитрить, а для этого нужно подготовиться. Есть у меня в голове пара идей, но их нужно обдумать, выбрать что из них лучше. Дай мне час, через час встретимся в гараже.
   — Хорошо, через час буду там, — Волат посмотрев на пустую койку Менара, покачал головой и ушёл. Я вышел вслед за ним и направился к Ино, навестить Настю. Пока шел, думал, как выловить Эварга. Нужна была приманка, как зверю, сначала его подманить, потом пристрелить.
   Вариант первый: поставить в пустоши их же паровоз и ждать, когда он за ним придёт. Этот вариант мне не самому нравился, Эварг может прийти не сам, а прислать кого-нибудь. Возможно, что за ним вообще никто не придёт, брошенный паровоз выглядит слишком подозрительно, это не тот мир, где технику бросают, даже поломанную.
   Вариант второй: Заминировать какой-нибудь участок пустоши и подождать, когда Эварг подорвётся на мине. Этот вариант уже был лучше, но была одна проблема, — где взять столько мин. Одну-две я ещё могу собрать, на большее Волат мне пороха не даст. Двух мин явно недостаточно, что ими можно заминировать? Пять квадратных метров? Хотя если подумать, можно и одной миной проблему решить, главное поставить её там, куда он точно встанет. Для этого нужно подготовить место, максимально удобное для выстрела. Копать окоп не вариант, а вот создать место для временного поста охраны моста, якобы брошенное после, подойдёт. Несколько ящиков с камнем, оставленные в ста пятидесяти метрах от моста, станут идеальным местом для стрелка.
   — Привет Насть! Решила погулять? — пока думал, дошёл до дома Ино. Возле дома встретил Настю и Мору, они сейчас были, тепло одеты, словно собрались на прогулку.
   — Нет, не погулять, нас Ино выписал, скоро должны кого-то положить вместо нас. Ты какой-то задумчивый, случилось что-то?
   — Эварг объявился, в охране моста потери, один убит, двоих сейчас сюда привезут. Волат ждёт на совещание, нужно с этим Эваргом что-то делать, ведь просто так не отступит, будет, как волк возвращаться на псарню за очередной жертвой.
   — Андрюш, я знаю, что снова тебя отправят на охоту, будь, пожалуйста, осторожнее, не хочу оставаться здесь одной, без тебя.
   — Я вообще никуда идти не планирую, есть другой способ. Мне сейчас нужно идти, вечером увидимся, я так понимаю, ты у Моры долечиваться будешь?
   — Да, там. Иди если нужно, — Настя хотела меня обнять, но заметив хмурый взгляд Моры, передумала.
   Простившись до вечера, пошёл в гараж, время у нас было в обрез, чем быстрее всё сделаем, тем больше жизней спасём. По пути думал, как собрать противопехотную мину, в принципе конструкция не такая уж и сложная, если не сильно мудрить, главное чтобы Эварг наступил на взрыватель.
   В гараже к моменту моего появления уже находились несколько человек. Я знал их всех, только не всех по именам. Здесь стояли Волат, Нодро, Набар и два хмурых мужика из охраны моста, я их знал лишь в лицо, имён ещё не знал.
   — Обдумал свои идеи? — Волат был не менее хмурым, чем эти двое.
   — Обдумал, вот моё предложение, — я взял в руки уголёк и стал рисовать на стене карту окрестности моста, поясняя, что и где нужно сделать, а главное зачем.
   — Вот сколько времени за тобой наблюдаю, так и не могу понять, кем ты был в твоём мире? — Волату мой план понравился, он счёл его лучшим, отбросив все другие предложения.
   — Ну, можно сказать механиком, занимался сборкой и ремонтом разных устройств — НЕ ОРУЖИЯ! Сразу пояснил я, чтобы вопросов больше не задавали.
   — Хорошие у вас там механики, с такими механиками лучше не связываться, себе дороже выйдет, — сделал вывод Волат, и мы занялись подготовкой к уничтожению озлобленного стрелка. Набар отправился к себе в кузню, делать корпус мины, а мужики из охраны, звали их Кибо и Вард, вернулись к мосту. Там они должны будут приготовить несколько ящиков для камней. Мы с Нодро занялись изготовлением взрывателя, делать буду, разумеется, я, Нодро будет крутить привод токарного станка. Волат ушёл за патронами, нам снова был нужен порох.
   На следующий день к обеду мина была готова и я, сразу же отправился к мосту. До наступления темноты нужно успеть сделать всё что мы придумали. Мой план общими усилиями был немного доработан, липовых постов было решено сделать не один, а три, чтобы Эварг не смог подойти с другого направления. Своё ружьё я оставил, вместо него взял винтовку, так я хотя бы расстояние выстрела немного уравняю. Пока добрался до моста, стемнело, пришлось окончательную часть подготовки перенести на утро.
   Ночь прошла спокойно, Эварг не появился, видимо он либо вернулся в каньон, либо где-то затаился, чтобы дождаться, когда мы успокоимся. Утром в пустошь отнесли ящики наполненные камнями, расположив их в двух местах, одну часть к востоку от моста, вторую часть к западу. Сложили из них подобие огневой точки, чтобы за ними можно было спрятаться. Перед западным постом, прямо у ящиков со стороны пустоши, я заложил мину, присыпав её сухой травой, землёй и снегом. Перед каждой огневой точкой, ещё на триста шагов вглубь пустоши, ночью разводили костры. Это было нужно для того, чтобы пару дней, Эварг не смог подойти ближе, оставшись незамеченным нами. Он должен дождаться, когда костры перестанут гореть и станет темно.
   Две ночи мы просидели за ящиками, делая вид, что охраняем подходы к мосту. На третью ночь уже никто к ящикам не пошёл и костры мы не стали разводить, я надеялся, что Эварг к этому времени уже должен был созреть на повторный обстрел охраны.
   — Арей, а если не придёт? — спросил Волат, находясь, все эти дни среди нас, собравшихся у моста.
   — Не сегодня, так завтра придёт обязательно, одного трупа ему мало, так что сидим и ждём. Скажи мужикам, пусть немного решётку поднимут, чтобы я смог пролезть снизу, если это будет нужно.
   В полночь мне стало казаться, что вся эта затея с миной и липовыми укреплениями в виде ящиков, пустая трата времени, сил и средств. Эварг мог, в самом деле, вернуться к себе в каньон и сидеть там, пока рак на горе не свистнет. Мало того что мог быть и такой вариант развития событий, так ещё и ветер усилился, грозя принести с собой очередную бурю. Пристроившись возле бочки с горящим в ней углём, установленной в яме с навесом, я задремал. Вместе со мной сейчас также дремали ещё несколько охранников и Волат. Он решил дождаться утра и если ничего к этому времени не произойдет, он вернётся в Уштар.
   Взрыв прогремел перед рассветом, я проснулся мгновенно и сразу же побежал к ящикам, чтобы понять, кого мы подорвали и если надо, добить. Возле ящиков лежал окровавленный человек, ему оторвало ногу до колена. В темноте было не понятно Эварг это или какой-то другой Зарк. В нескольких метрах от него лежала винтовка, старая, потёртая, но всё ещё смертоносная Мосинка.
   — Добегался гад! — я сгоряча, перешёл на русский. Наклонился, чтобы подобрать винтовку и услышал тихий голос, человек был ещё жив.
   — Надо было твою девку пристрелить, ведь понимал, что за ней придёшь.
   Я был в шоке от того что услышал русскую речь, вот только говорил этот Зарк на русском языке с небольшим акцентом.
   — Так ты сука наш, с земли!? Что ж ты тварь Настю в клетку-то посадил как зверя?
   — Не, — это было последнее что он смог сказать, перед тем как умер. Вскоре ко мне прибежали сразу несколько человек, среди них был и Волат.
   — Ну, что, это он?
   — Он, — я посветил зажигалкой, чтобы рассмотреть лицо и убедиться, что это, в самом деле, Эварг. — Будем считать, что у нас одной проблемой стало меньше.
   Эварга похоронили в пустоши, я настоял на этом, он всё-таки был достойным противником. Я скрыл от всех, что он был выходцем с земли, правда, я не успел узнать, откуда именно он прибыл в этот мир. Его акцент меня поставил в тупик, Эварг либо был не русским, либо просто стал забывать русский язык, находясь здесь уже не один десяток лет. Я осмотрел на его оружие и нашёл год выпуска Мосинки. Цифры были затерты, но я смог увидеть — 1953 г, это был послевоенный образец. Это, разумеется, не означало, что Эварг попал сюда в те годы, оружие могло принадлежать не ему, а например его отцу или деду. Да и имя Эварг, скорее всего не настоящее, он его присвоил, чтобы выжить среди Зарков. Патронов при себе у него было только три, видимо он не успел, сделать ещё. Спешил отомстить хоть как-то, паровоза-то он не дождался, поэтому и решил выплеснуть злобу на охранников моста.
   Вечером этого же дня я вернулся в Уштар вместе с Волатом. Первым делом направился в столовую, так как весь день только кипятком питался. Волат был таким же голодным как я, поэтому пошёл со мной. Нас в столовой усадили за стол прямо на кухне, здесь был свет. Лампочка мигала, получая напряжение неравномерно, от этого мигания глазам было не комфортно. Ели мы, молча, на разговоры сил не осталось.
   — Вам бы обоим выспаться, выглядите как два покойника, — нарушила тишину Дора.
   — Да, не помешало бы, — я потёр глаза и, отложив ложку, пододвинул к себе кружку с уже заваренными в кипятке сухими яблоками.
   — Пару дней тебе хватит, чтобы отоспаться? — Волат тоже положил ложку и сделал большой глоток горячего компота.
   — Хватит, а почему всего два дня, есть ещё какое-то срочное дело?
   — Есть! Баню построй! — Волат засмеялся, напомнив мне о Менаре. Я тоже улыбнулся, подумав, что теперь эти несколько слов останутся в Уштаре надолго, как намёк на что-то недостроенное или просто недоделанное.
   — Надо бы узнать, как у Менара дело обстоит с ремонтом. Не надорвался бы, у него рёбра ещё не срослись.
   — Ой, да что ему будет-то, недавно тут был, взял кашу, хотел с ней уйти, а потом сел за стол и съел здесь. Пока ел, всё время в окно на кухню заглядывал, может быть спросить что-то хотел, но так и не спросил.
   — Не решился, значит, трус, — проговорил я, пережёвывая кусочки распаренных яблок.
   — Что не решился?
   — Замуж хотел тебя позвать, — возможно, это было не так, но я просто хотел, чтобы о Менаре хоть кто-то стал заботиться, а то живёт одним днём, жизнью рискует почём зря. — Услышав это, Волат поперхнулся чаем, а лицо Доры покраснело от смущения.
   — Кхе-кхе, сам то, почему Настю в жёны не хочешь брать?
   — Кто сказал, что не хочу? Хочу, только вначале нужно дом в порядок привести, не у Менара же нам жить, — я допил свой компот и, попрощавшись, отправился спать, разумеется, к Менару, больше пока было некуда. Был, конечно, вариант поселиться в гараже, но это уже крайний вариант, гараж был пристанищем всех, кто по разным причинам домой не хотел идти.
   Менара дома не было, он видимо всё ещё находился около кузни, собирал свой паровоз. Заснуть сразу не получилось, вначале печь протопил, а потом боролся с бессонницей. Сон пришёл только ближе к утру, когда спать оставалось всего часа три-четыре.
   Несмотря на короткий сон, утром чувствовал себя вполне удовлетворительно. Прежде чем заняться постройкой бани, разговор о её строительстве стал меня уже раздражать, решил Настю навестить. Где находится дом Моры, я знал лишь приблизительно, но нашёл с первого раза. Постучав в дверь, вошёл и увидел, что обе девушки ещё спят. Будить не стал, тихо вышел, плотнее прикрыв за собой дверь.
   — Ну и ладно, позже зайду, — подумал я и поймал себя на мысли, что я просто боюсь сделать предложение Насте. Почему боюсь, сам не понимал, возможно, из-за неопределённости жизни или из-за неуверенности в завтрашний день. Жизнь в Уштаре не гарантировала спокойствия, риск потерять эту самую жизнь был слишком велик. Оказавшись в этом мире, я отвечал только за себя, рисковал, понимая, что возможно домой никогда не попаду, а если и подвернётся случай вернуться, я буду один, прыгнул в марево и всё. Сейчас у меня есть Настя, её придётся везде брать с собой, марево не даст мне времени для того, чтобы сбегать за ней в Уштар. Одним словом я боялся всего, даже не понимал чего больше. У меня голова заболела после таких раздумий о будущем.
   — Привет Арей! Как успехи? Эварга удалось уложить? — Менар вышел из-за угла кузни неожиданно, я даже вздрогнул.
   — А тебе что, ещё не доложили?
   — Ну, до меня конечно, слух дошёл, что всё нормально прошло, но хочется узнать подробности. Как тебе мой тягач? Красавец, да? — он показал на уже практически до конца собранный паровоз.
   — Да, двигатель уже пробовал запустить?
   — Нет ещё, нужно воду залить, а за ней ехать надо, это же не попить, тут много нужно.
   — Помочь в чём-нибудь?
   — Нет, я уже почти всё сделал, осталось кое-что по мелочи, сам доделаю.
   — Как скажешь, я тогда к постройке бани вернусь, а то уже надоели с вопросом, когда построю.
   Вскоре мы разошлись в разные стороны, он направился к паровозу, а я к старому контейнеру, попытаться сделать из него хоть какую-нибудь баню. Начал с похода к Набару, мне была нужна печь, точнее две, одна в баню, другая домой, дом же тоже надо в нормальное состояние приводить. Ещё мне нужны были двери, стёкла для окон, правда, я не был уверен, что они у него есть, ещё два бака для воды, один для горячей, другой для холодной.
   Набар обещал помочь со всем, кроме стёкол, у него стекла не было никакого, с этим вопросом он меня отправил к Волату. Волата пришлось искать по всему Уштару, нашёл через два часа, причём в кузне, откуда и начал поиски. Ещё через час у меня в руках было два куска стекла, размером приблизительно восемьдесят на сорок сантиметров. Я их отнёс в свой будущий дом, чтобы случайно не разбить во время постройки бани. К этому времени небо начало темнеть, наступил вечер.
   — Да, если так дело и дальше пойдёт, я даже к лету ничего не сделаю, — подумал я, сожалея о потраченном дне практически впустую. После ужина навестил Настю, её выздоровление затягивалось, так как рана загноилась и Ино, пришлось вскрыть гнойники, чтобы ещё раз промыть и обработать проблемное место. Сам лекарь выглядел уставшим, всё-таки был уже в преклонном возрасте по местным меркам, а на его плечи можно сказать одновременно свалилось несколько получивших тяжёлые ранения человек. Настя с Морой оказались для него самыми лёгкими пациентами, а вот двое из охраны моста доставили хлопот по самую макушку. Как он не старался, но один из охранников умер на третий день после того, как получил тяжёлое ранение в живот. Насте снова был настоятельно рекомендован постельный режим и пригласить её на прогулку по вечернему Уштару, не получилось. Я лишь пожелал скорого выздоровления и, пообещав заходить каждый день, отправился спать.
   Менара дома опять не было, он остался ночевать в кузне, чтобы не теряя времени с рассветом вновь заняться своим паровозом. Завтра он планировал совершить пробный выезд, и если всё будет хорошо то, он начнёт доставать Волата с разрешением выехать в пустошь. Выехать, разумеется, уже с вагонами гружёными углём.
   Приблизительно в полночь произошло землетрясение, правда, землю трясло не долго и не сильно, я даже с кровати не встал, почувствовав толчки, видимо стал привыкать к этому. Этой ночью мне снился дом, родной дом на Земле. Я в этом сне почему-то вскапывал огород, делая аккуратные грядки под огурцы. Настя в это время стояла рядом, держа в руках грабли, и командовала, где и что я ещё должен вскопать.
   На рассвете меня разбудил грохот проехавшего мимо маленького паровоза, почти что трактора, выехавшего на раскоп за очередной партией угля. Проснувшись так резко, долго сидел, пытаясь осознать, где я сейчас нахожусь. Вспомнив всё, настроение упало ниже плинтуса, радовало только то, что здесь у меня есть Настя.
   Через час я уже стоял около будущей бани и думал о том, что не мешало бы этот дырявый контейнер перенести в другое место. Возле кузни ему не место, снегом же не будешь растираться на виду у всех жителей посёлка.
   — Ну и чего ты на него так смотришь? — ко мне подошёл Менар. Его паровоз сейчас накапливал пар, чтобы совершить свой первый выезд после капитального ремонта.
   — Да, я вот думаю о том, что его нужно перенести отсюда, куда-нибудь в другое место.
   — Вот это правильно, а то Набара потом из бани не выгнать, он же тут рядом, да и работа у него такая, что мыться каждый день надо. Могу помочь в этом деле, сейчас прицепим к моему тягачу и, потом куда покажешь, туда и оттащим.
   — А на колёса его можно поставить, боюсь пока до того места куда хочу, дотянем, от него мало что останется?
   — Думаю можно, у Набара тележка есть, только ты её сам у него спроси, а то мне как-то к нему идти не хочется. К тому же я обещал пару месяцев к нему вообще не подходить и ничего не просить.
   Набар тележку, разумеется, мне одолжил и к вечеру старый контейнер переехал в другое место, на западную окраину посёлка. Мне показалось что среди старых отвалов пустой породы, бане самое место, и от посёлка недалеко и от посторонних глаз будет скрыта. В отличном настроении мы с Менаром подъехали к гаражу, где и попались в руки Волата.
   — Как твой тягач? Ремонта больше не требует?
   — Отлично, почти как новый! — Менар одобрительно похлопал по колесу.
   — Вот и хорошо, завтра поедете в западный каньон, нужно занять освободившуюся территорию.
   Мы с Менаром дружно открыли рты. Волат нас можно сказать ошарашил таким заявлением.
   — Не надо так на меня смотреть, не вдвоём же поедете. С вами поедут тридцать человек, все с оружием и запасом продовольствия на месяц. Не поторопимся, восточный клан перехватит, и мы снова окажемся в тисках. Вы сами за ночь успеете подготовиться? Все остальные уже готовы, я просто ждал, когда тягач отремонтируете. Думал, что Арей тебе поможет, но ты и без его помощи управился, — слова были адресованы Менару, но мне почему-то было немного стыдно за то, что занимался, не пойми чем, вместо того чтобы ему помочь.
   — А чего нам готовиться-то? Ружья взять недолго, осталось углём запастись, да вагоны подцепить. Сколько их будет-то? — Менар был даже рад тому, что теперь и он стал важным звеном в жизни Уштара и не важно, что нас снова отправляли на войну. Западный клан лишился своего главаря, но не исчез, там остались Зарки и на что они способны без него, никто не знал, скорее всего, они и сами этого не знали.
   — Думаю, двух вагонов хватит, в одном тесновато будет. Патроны завтра выдам и новый бинокль тоже, один на двоих, — уточнил он.
   Через несколько минут в гараже остались только мы с Менаром, он был довольным, а я словно пыльным мешком по голове ударенный. В мои планы как-то не входило повоевать ещё, я планировал искать путь домой, а тут на тебе, дуй в каньон, наводи порядок. Теоретически Волат поступил вполне разумно, решив захватить западный каньон, он думал о безопасности в дальнейшем всех жителей Уштара. Я же фактически думал только о себе, разумеется, помогал, чем мог, но всё-таки считал себя чужаком и нахожусь я здесь временно.
   — Жилетки новые делать будем? — Менар отвлёк меня из раздумий.
   — Будем, только по-другому, пластины нужно сделать больше, чтобы не сорвало с места как у Насти.
   — И толще, — добавил он, потрогав грудь, она у него ещё немного болела.
   Утром мы полусонные вышли из гаража в новых бронежилетах и с оружием, оно хранилось в доме Менара, в ящике под кроватью, ждать, когда Волат нам его выдаст было не нужно. Пока никто из тех, кто поедет с нами, ещё пришёл, я решил сходить к Насте, всё-таки уезжаю не на один день, да и не известно вернусь оттуда живым или меня привезут уже мёртвым.
   Она не спала, когда я пришёл, сидела на кровати с кружкой горячего компота в руках.
   — Я почему-то знала, что ты придёшь сейчас, рано утром, а не вечером как обычно. Что-то случилось?
   — Пока ещё ничего, мы едем в западный каньон, поставить точку в уничтожении Зарков. Волат собирается там основать новый посёлок.
   — Вы только вдвоём что-ли?
   — Да ты что!? Нас тридцать два человека, думаю, справимся, вернусь где-то приблизительно через неделю. К этому времени ты уже должна крепко стоять на ногах.
   — Зачем?
   — В следующий раз, да и вообще всегда буду брать тебя с собой, куда бы меня не отправил Волат. Сейчас извини, нужно идти, а то меня, наверное, уже искать начали, — я поцеловал Настю и быстро вышел. Навстречу мне к дому Моры шёл Менар, его Волат отправил за мной, так как все уже собрались и сейчас ждали только меня.
   Возле паровоза с двумя вагонами, стояли тридцать серьёзных мужиков. У всех в руках были ружья, переделанные Набаром по моему образцу, разумеется, без крупного калибра, таких стволов как у меня в Уштаре просто больше не было. У четверых я увидел гранаты, прикреплённые к поясному ремню. Они были почти такие же, какие были у меня, только Набар сделал их размером немного меньше, видимо экономя порох. По поводу моей задержки Волат мне ничего не сказал, он понимал, куда нас отправляет и знал где я был.
   Через несколько минут Менар снял паровоз со стояночного тормоза, и мы поехали. Охрана моста встречала нас в полном составе, разбудили даже тех, кто спал после ночного дежурства. Решётку подняли заранее, чтобы Менару не было необходимости останавливать паровоз. Как только выехали на простор пустоши, он прибавил скорости.
   — Эх, хорошо идёт! Всё-таки не зря я заставил Набара перебрать двигатель, — Менар был просто счастлив, вновь отмерять километры по пустоши уже на собственном паровозе. Погода была просто отличная, с учётом зимы, разумеется. В меру холодно, в меру ветрено, снег сверху не падал и с земли ветер его не поднимал. Мне даже на какое-то время показалось, что я сейчас на Земле, где-нибудь в степи, где до горизонта какая же равнина покрытая снегом. Как только я поворачивал голову и видел Менара, сознание возвращало меня в реальность.
   К вечеру добрались до конца нового разлома, трещина в земле остановила свой рост километрах в семидесяти от каньона. За три-четыре часа мы могли доехать до того места, где мы втроём когда-то спустились вниз, но вместо этого Менар остановил паровоз. Ехать ночью, чтобы потом ещё полночи ждать рассвета было бессмысленно, да и не безопасно. Звук приближающегося паровоза ночью был слышен за несколько километров, Зарки могут услышать и напасть первыми. Рядом с каньоном они могли это сделать, не имея в распоряжении собственного паровоза.
   В одном из наших вагонов была установлена печка и все тридцать бойцов на ночь перешли туда, выставив охрану. Мы с Менаром находились в кабине вдвоём, спать оба пока не хотели, поэтому пили чай и разговаривая обо всём на свете. Пустой разговор помогал успокоиться перед скорым выходом из пустоши в каньон. Сначала мы прямо на паровозе хотели спуститься в каньон по уже известному мне пологому склону, но передумали. Сами Зарки пользовались этим склоном постоянно, но им незачем было прятаться, они дома, а мы нет. Поэтому немного посовещавшись, решили оставить паровоз в пустоши, под охраной разумеется и попасть в каньон тем же путём что и раньше, спустившись вниз по верёвкам.
  

  

   

    Глава 11
   

   За пару часов до рассвета возобновили движение и к его наступлению добрались до западной границы пустоши. Через час после этого двадцать восемь вооружённых человек спустились с обрыва и выдвинулись к посёлку Зарков. Шли тем же маршрутом что и в прошлый раз, только теперь днём, а не ночью. Практически сразу наткнулись на замёрзший труп Зарка, его убили выстрелом из дробовика в спину.
   — Менар, я предлагаю разделиться, подойдём к посёлку с двух сторон.
   — Да, тоже хотел предложить так сделать, чтоб никто не сбежал, — он отобрал себе двенадцать бойцов и вскоре повернул на север. Я с оставшимися бойцами недавно созданной армии Уштара пошёл прямо, чтобы потом тоже повернуть на север и подойти к посёлку с юга.
   Шли мы быстро и вскоре увидели дым, он выходил из труб восстановленного «общежития» Зарков. С этого момента пошли, пригибаясь и перебегая от камня к камню. По пути высматривали часовых, но ни одного не увидели.
   — Что-то, как-то подозрительно, не могут же они не понимать, что, если к ним пришли один раз, то придут и второй, — подумал я, когда мне стал, виден сам дом, втиснутый между скал. Около дома стоял взорванный нами паровоз, у него отсутствовала часть кабины. Ни возле паровоза, ни около дома не было ни одной живой души, словно Зарки бросили всё как есть и ушли. Тем не менее дым из труб шёл, а это означало, что внутри кто-то есть. Короткими перебежками мы приблизились к дому и заняли позиции за камнями.
   Спустя полчаса ожидания, я решил, что Менар со своей группой уже должен был подойти с северной стороны и дал команду на штурм дома. Это стало моей большой ошибкой, так как Зарки оказывается, нас уже давно ждали. На моё счастье я вошёл внутрь не первым, и дробь прошлась по моему бронежилету по касательной траектории. Двум моим бойцам повезло не так хорошо как мне, один из них получил порцию свинца в руку, второй в голову.
   — Назад! Все назад! — Закричал я, выталкивая в дверь ещё двух мужиков, идущих за нами следом. Пока их выталкивал, поймал спиной ещё одну порцию дроби, после чего меня можно сказать, вынесло наружу вместе с теми, кого я выталкивал. Увидев, что произошло, оставшиеся снаружи бойцы открыли беспорядочный огонь, как в дверь, так и по стенам дома, добавляя свежих дырок к уже имеющимся старым.
   После полученного ускорения выстрелом в спину, я упал, а попытавшись встать, сделать этого не смог, ноги не слушались, болело всё, что только могло болеть. Дробь летела не кучно, поэтому часть дробинок попала мне в обе руки, шею, правую ногу и зацепили левый бок, попав туда, где не было стальных пластин. Мы с Менаром сделали пластины толще и наши бронежилеты стали слишком тяжёлыми, поэтому пришлось их облегчить, оставив защиту только для груди и спины. Сейчас я об этом пожалел, нужно было оставить хотя бы один слой железных пластинок по бокам. Меня взяли за руки и оттащили от двери, чтобы Зарки не добили меня лежачего. С другой стороны дома послышались выстрелы, там Менар тоже вступил в бой, вот только мне было не понятно с кем. В дом с другой стороны никто не стрелял, из дома тоже.
   Через некоторое время выстрелы прекратились, наверное, там больше просто не в кого было стрелять, живых не осталось. Меня сейчас наспех перевязывали, а я думал о Менаре, — почему больше не слышны выстрелы? Кто у них там одержал победу в этой короткой перестрелке? Жив Менар или нет? — Ещё я думал о том, что спецназовец из меня вообще никакой, надо было дураку вначале бросить внутрь гранату и только потом входить. Хотел отправить кого-нибудь к северной стороне дома, узнать что с Менаром и его отрядом, но не успел, Менар дал о себе знать. На крыше взорвалась граната, кровля провалилась внутрь вместе с трубами. Мы услышали крики Зарков, на головы которых это всё и упало. Через несколько секунд из всех дыр в стенах и крыше повалил дым, оставшиеся в живых несколько Зарков стали выбегать из дома через открытую нами дверь, чтобы не задохнуться внутри. Я не успел ничего сказать своим бойцам, Зарков моментально убили, открыв по ним огонь из всех стволов.
   На несколько секунд наступила тишина, я подумал, что всё, бой закончен, но снова раздался взрыв. Менар взорвал стену, сделав себе дверь там, где её не было.
   — Внутрь не лезть! — закричал я, останавливая свой отряд, чтобы они не попали под дружественный огонь бойцов Менара. Стоило мне это выкрикнуть, вновь раздались выстрелы. Внутри дома кто-то закричал, потом крик резко оборвался.
   — Теперь внутрь по двое, предупреждать о том, что входите!
   Под непрекращающиеся выстрелы шесть человек вошли внутрь, на помощь Менару. Вскоре выстрелы стали реже, а через несколько минут совсем прекратились. Дыма стало заметно меньше, устроенный Менаром сквозняк проветрил помещения и там уже можно было нормально дышать. Сам Менар вышел из полуразрушенного дома Зарков минут через пять, он был весь покрыт сажей, а лицо и руки были в крови.
   — Жив? — он присел возле меня прямо на землю.
   — Да, только мою шкурку попортили в нескольких местах, не смертельно, но чертовски больно. У самого Менара на лбу красовалась рваная рана, видимо дробинка или камешек прошлись по его лбу вскользь. Из-за этой раны всё его лицо и было покрыто кровью, а руки в крови были от того, что он пытался зажать рану. Сейчас кровь уже не шла, но вид кровавых кусков кожи свисающих вниз, был жутковатым, меня от этого вида начинало тошнить, пришлось на некоторое время отвернуться.
   — Что там внутри? — я переборол рвотные позывы и повернулся к нему лицом.
   — Кровь повсюду, кишки висят, несколько мёртвых Зарков, четверо ещё живы, я приказал не добивать, сначала с ними поговорить надо. И это, там ещё какая-то голая девка, её подвесили за руки, вроде бы живая ещё. Мужики сейчас ее, наверное, уже сняли с цепей. Ты встать-то можешь или мне с ними со всеми поговорить?
   — Сам нет, помощь нужна.
   Через несколько секунд меня поставили на ноги, и я попытался сделать шаг. При поддержке у меня это получилось и вскоре, я поковылял в дом. Менар не обманывал, говоря о крови повсюду и кишках разбросанных по всему первому ярусу. Раненых Зарков собрали в одном углу, девушку сняли с цепей и уложили на шкуры, подобранные в одной из комнат на втором ярусе. Она была сильно избита, но жива. Поговорить с ней сейчас было не реально, она сейчас не понимала, где она, кто с ней пытается поговорить и что вообще здесь происходит.
   Допрос раненых Зарков подтвердил, что мы самонадеянные идиоты, нас заметили еще, когда мы только подъехали к обрыву. К тому времени, когда подошли к их дому, они успели подготовиться к встрече. Не учли они только одного, наличие у нас гранат, которые и переломили ход боя. С северной стороны Менара встречала группа Зарков из шести человек, но Менар заметил их вовремя. После короткого боя Зарки были уничтожены. Менар в э
   Том бою потерял троих бойцов и ещё двое были ранены. Поняв, что мы войти не можем, он решил сделать для себя дверь в северной стене их дома, после чего и вошёл внутрь. Попав туда, отряд Менара открыл огонь по всему, что бегало, ползало или просто шевелилось. В девушку они не стреляли, так как подумали, что она уже мертва.
   — Кто эта девушка? — спросил я, начав допрос, показывая себе за спину.
   — Это Тач, после того как ты убил Эварга, она решила, что теперь займёт его место, но мы решили иначе, — ответил мне Зарк с простреленной чуть ниже колена ногой.
   — Откуда вы узнали, что Эварг мёртв?
   — Он пошёл к мосту не один, взял с собой одного из нас. Эварга вы убили, но не заметили ещё одного человека, он прятался в яме около расщелины. Через два дня он вернулся и всё рассказал, после чего Тач и решила, взять власть в свои руки.
   Я узнал всё, что посчитал важным, после чего уже Менар приступил к допросу. Выяснял, сколько Зарков было в доме до нашего появления и сколько осталось, в итоге количество не совпадало, приблизительно семь человек отсутствовали. Все Зарки, которых допрашивали отдельно друг от друга, упорно доказывали, что здесь сейчас все кто был, но выдавали разное количество человек. После того как Менар пристрелил самого тяжелораненого из них, они запели соловьём и во всём признались. Недостающие семь человек ушли дальше на запад, там у них был свой маленький угольный раскоп. Они ушли ещё вчера, до того как стало известно о нашем приближении. Сейчас они спокойно, ничего не зная о том, что здесь произошло, добывали уголь для отопления их общего дома. Зарки вначале молчали об этой семёрке, видимо надеясь, что они придут и освободят их из плена Уштарцев, но они сильно просчитались. Менар приказал расстрелять раненых, чтобы не стали проблемой в дальнейшем. Я не влезал в это дело, Уштарцы пусть сами решают, что делать с Зарками.
   Через два часа из меня вынули весь чужеродный свинец. Кричал я сильно, когда один из наших бойцов вытаскивал из меня дробь. У меня даже после заболело последнее, что ещё не болело, то есть горло. До этого этот же коновал вытаскивал дробь из других раненых, они тоже кричали, но тогда я ещё не понимал, насколько это больно, когда в тебя засовывают сделанный на скорую руку пинцет. Боль немного утихла лишь через час, после чего мне помогли одеться и я вновь стал похож на человека, а не на мумию, практически полностью замотанную бинтами. Как только я смог встать, Менар взяв с собой пятнадцать человек, отправился искать раскоп, где сейчас находились оставшиеся Зарки.
   Вскоре после его ухода пришла в себя Тач, и я решил с ней поговорить. Менар не отдал приказ расстрелять её, так как только с ней нам пока ещё поговорить не получилось.
   — Так значит ты та самая Тач?
   — Да, а ты видимо тот самый Арей?
   — Откуда ты обо мне знаешь? — насколько я знал, с того момента как я попал в этот мир, ни один из Уштарцев в плен к Заркам не попадал. Сейчас меня просто раздирало любопытство, откуда Зарки узнали обо мне, да ещё и имя запомнили.
   — Ты думал что, если между нами пустошь, то мы о вас ничего не знаем? Ошибаешься, мы знаем всё, — она закашлялась и на некоторое время замолчала.
   — Как там Настя? Женой Волата ещё не стала? По глазам вижу, что пока ещё нет, но думаю, этого ждать осталось недолго. Она ведь такая же, как я, готова на всё, чтобы получить максимально много в сложившейся ситуации. Эварг был такой же, и ты такой, все вы Отагаши такие. Думал, что мы звери и сразу убиваем всех, кто нам попал? Не угадал, мы берём от вас знания, кхе-кхе, — она снова закашлялась, только сейчас кашель был с кровью. Тач говорила сама о том, что я хотел знать, мне даже спрашивать было не нужно.
   — Эварг смог не только выжить, оказавшись у нас больше двадцати лет назад, но и стал нашим вождём. Мне было всего семь, когда его привели, в то время мой отец был вождём, он его приблизил к себе, а когда отец умер, он занял его место. Чтобы остаться наверху, пришлось стать его женой, думала, потом убью его, но я ошиблась. Эварг был слишком осторожным, практически никогда не оставался один. Даже когда спал со мной, за дверью всегда кто-то сидел. Год назад мы нашли Настю, и я сразу поняла, что она для меня опасна. Убить её не по, кхе-кхе, — из горла Тач кровь уже не вылетала каплями, а потекла маленьким ручьём. Через несколько секунд она захлебнулась собственной кровью, так и не рассказав мне всего.
   Я после всего что она сказала, долго сидел, обдумывая всё, что услышал, чему-то верил, чему-то нет, а чему-то верить не хотел и не верить не мог. В то что Настя способна на всё, ради того чтобы стать выше всех по социальной лестнице, верить не хотелось. Если бы были хоть какие-то попытки соблазнить Волата, я бы об этом знал, Уштар слишком мал чтобы этого никто не заметил. В остальном всё было, похоже, на правду. Подозревать о том, что Зарки откуда-то узнают, когда мы повезём уголь, я стал уже давно. Причём узнают об этом оба клана, только не одновременно, а с некоторой очерёдностью. Сразу оба клана никогда на состав не нападали, видимо, чтобы потом не делить трофеи, если они будут. По возвращению нужно поговорить с Волатом, у меня возникло ощущение, что завёлся предатель. О том что Зарки дежурят в пустоши, ожидая паровоз с углём, я не верил, условия уж слишком тяжёлые для длительного наблюдения. Кто-то им сообщает, вот только, как и где находится стукач, я пока понять не мог. Из Уштара незаметно в пустошь не попасть, охрана моста на это просто не способна, они, наверное, самые надёжные люди в Уштаре. Остаётся пристань, выход в пустошь полностью не закрыт, ворота, конечно, закрыты, но это только для дураков, если сильно надо, выйти можно в другом месте.
   После ухода Менара прошло приблизительно около восьми часов, за это время можно было до раскопа пару раз дойти. Я стал волноваться, не произошло ли чего-нибудь плохого с моим неординарным товарищем? Выждав ещё приблизительно час, отправил двух бойцов, проверить что там и как. Через пятнадцать минут они вернулись назад уже с группой Менара и им самим, таким же шустрым как раньше.
   Раскоп они нашли быстро, но пришлось повоевать, так как их заметили раньше, чем они смогли подойти на расстояние выстрела. У нас опять были потери, Зарки убили троих и ранили ещё пять человек, прежде чем их уничтожили. Менар отделался парой царапин и одной дробинкой, попавшей ему в руку рикошетом. Своих павших товарищей они забрали с собой, чтобы переправить в Уштар, где их похоронят, как положено, со всеми почестями.
   — Вот вроде бы и всё, западный каньон теперь наш, правда, я не уверен что весь, — Менар присел рядом и взял протянутую ему кружку с кипятком.
   — Почему?
   — А мы же не знаем, что находится за каньоном, вдруг там ещё кто-то есть? На карте что хранится у Волата, за каньоном вообще ничего нет, но ведь земля то там есть! Отстроим посёлок, потом отправим кого-нибудь, чтобы проверить много там земли или нет. Жаль у Зарков спросить забыл, они должны были хоть что-то знать. Что делать-то будем? Сейчас назад пойдём или денёк отлежимся?
   — Я за то чтобы отлежаться, сам видишь, на кого я сейчас похож, весь в бинтах.
   — Ты тогда отлёживайся, я тягач пригоню, раненых тоже с собой заберём, Ино их на ноги поставит.
   Вскоре Менар ушёл, взяв с собой двух человек. Мужики взялись за ремонт дома Зарков, как временное жилище он ещё мог какое-то время послужить новым поселенцам. Меня от работы освободили, как и всех раненых бойцов. Я, в общем-то, не особо и стремился помогать, сам без чужой помощи сейчас передвигался с трудом.
   Выбрав себе одну из освободившихся комнат на втором ярусе, прилёг на кровать, но уснуть не смог. Мало того что я устал и сон ко мне пока не шёл, так ещё и положение в котором было бы лежать не больно, найти не мог. На спине лежать было больно, на боку тоже, в итоге перевернулся на живот и в таком положении стал ждать, когда сон всё-таки соизволит меня посетить.
   Когда и как заснул, не помню, проснулся от того, что решил перевернуться на бок. Боль быстро избавила меня от остатков сна, после чего я встал и спустился вниз. Печку мужики уже восстановили и сейчас варили кашу, поставив большой котелок на неё сверху. Я сейчас хотел не столько есть, сколько пить, после полученных ран, пусть не серьезных, но всё-таки ран, у меня поднялась температура. Мужики заметили моё состояние и выдали мне щепотку сухой травы. Эту траву им дал Ино, как раз для снижения температуры, её нужно было заваривать в кипятке и пить как чай. На вкус этот лекарственный чай мне даже понравился, выпил всё и присел возле печи на старый, перевёрнутый верх дном ящик. Через пятнадцать минут стал чувствовать себя значительно лучше, травки Ино подействовали, температура вернулась в норму. Вскоре каша сварилась, и я с удовольствием съел её, без мяса, масла и, разумеется, приготовленную на воде.
   Приблизительно через пять часов после обеда прибыл Менар, сразу началась разгрузка продовольствия выданного новым поселенцам на месяц. За полчаса справились, после чего Менар настоял, чтобы отправиться в Уштар прямо сейчас. Зарков здесь теперь нет, можно использовать прожектор, установленный впереди наверху котла. Мне хоть и не хотелось сейчас трястись в кабине паровоза, но я согласился, так хотя бы Менар перестал бурчать. Спустя час дом Зарков исчез из вида, вместо него показался обрыв. Мы, разумеется, вверх не полезем, мы же едем, а не пешком идём.
   Приблизительно в полночь добрались до пологого склона и паровоз, натужно пыхтя, вскоре выполз на простор пустоши.
   — Менар, ты только скорость не прибавляй и так всё болит, да ещё и трясёт, — я всё то время что мы ехали до пустоши, стоял, так было проще терпеть боль сейчас решил сесть. Сел на ящик, где обычно сидел Менар, причём сел на край, чтобы пострадавшая нога осталась на весу, а не получала мелкие удары ящиком.
   — Да куда уж медленнее-то и так еле ползём, а ранен не только ты, в вагоне ещё шесть человек. Нам их нужно быстрее к Ино доставить.
   — Вот как раз и надо ехать тише, иначе живыми не доедут.
   Как я не убеждал его, он всё равно незаметно от меня подбрасывал угля в топку небольшими партиями, чтобы было не так заметно как скорость возрастала. Я в это время дремал, сидя на ящике. У меня вновь поднялась температура, а снизить было нечем, волшебные травки Ино остались в западном каньоне.
   В таком полусне я находился приблизительно часа два, мог бы и дальше дремать, но Менар разбудил меня, заставил выпить кипятка и съесть горсть сушёных яблок. Самочувствие улучшилось после раннего завтрака, но не намного, повышенная температура тела никуда не делась, кажется, даже ещё немного подросла. Левая рука сильно болела, ей досталось больше дроби, по сравнению с другими частями тела и температура вероятнее всего поднялась именно из-за этой раны. Под удивлённый взгляд Менара я разделся по пояс и снял бинты с причинного места. Вокруг раны кожа покраснела, а рука в этом месте чуть опухла и была горячей.
   — Плохо дело, заражение началось, Менар ты врачевать умеешь?
   — Палец могу забинтовать, ну или ещё что-нибудь, не очень сложное.
   — Сейчас будешь учиться. Возьми нож и подержи лезвие над огнём, — я стал объяснять, что и как делать, так как сам себе воспалившуюся рану вскрыть бы не смог. Чтобы не закричать на всю пустошь, сжал зубами кожаный ремень и приготовился терпеть. Только каким-то чудом остался в сознании, после помощи свежеиспечённого хирурга. Менар сделал всё что смог, после чего помог мне одеться.
   — Как хочешь, но ехать нужно быстрее, сам видишь что без Ино, до завтрашнего вечера может кто-то и не дожить, например — ты!
   — Не дождёшься, я ещё на твоей свадьбе погуляю.
   — Так я вроде бы пока и не собирался кого-то в жёны брать.
   — А как же Дора? Она явно к тебе не ровно дышит, мяса тебе в кашу кладёт чуть больше, чем остальным.
   — А что Дора? Я с ней ещё даже не разговаривал, она может ведь и не согласиться.
   — Вот и я о том же, чего тянешь-то?
   — А сам то! Сам, почему с Настей тянешь?
   — А мне сначала нужно раны залечить, кому я, такой как сейчас нужен?
   — Знаешь что? Сиди-ка ты на попе ровно и помалкивай, тоже мне сватья нашёлся, — Менару эта тема не нравилась, и он старался её избегать в разговорах. Он сейчас даже немного обиделся на меня, посчитав, что я лезу в чужие дела.
   В лежачем положении уже на полу, я наконец-то вскоре заснул и проспал до обеда. Когда встал, причём уже самостоятельно, вдалеке был виден мост.
   — Как самочувствие? — Менар уже больше двух суток не спал, и сейчас стал похож на только что поднятого зомби. Под глазами тёмные круги, сами глаза красные, черты лица даже как-то заострились, прежним остался только его картофельный нос.
   — Относительно хорошо, из тебя получился бы хороший лекарь.
   — Ну, уж нет, не моё это дело в чужом теле ножом ковырять. Вот если бы в Зарка какого-нибудь нож воткнуть, это всегда, пожалуйста, а в своих нет, не могу. Кипяток есть, будешь?
   — Буду, пить хочется словно неделю не пил.
   Приблизительно через полчаса мы оказались на мосту, где нас встречала охрана, в полном составе и молча. Они как-то сразу поняли, что вернулись мы не только вдвоём с Менаром, как должны были, с нами несколько раненых и трупы. В посёлке нас встречали, также молча, а на Волата вообще было страшно смотреть. Потеря лишь одного человека была трагедией для Уштара, а если их было два, три или, скажем — пять, это была уже беда.
   Из вагона вначале помогли выбраться раненым, потом вынесли шесть тел, погибших в западном каньоне Уштарцев. Волат скрежетал зубами, увидев потери, но считал, что эти шестеро погибли не напрасно, теперь западное направление стало безопасным.
   Менар покинул кабину самостоятельно, потом помог мне, так как мои движения были ограничены не только бинтами, но и болью при каждом движении. Я сейчас выглядел не лучше Менара, у меня тоже имелись тёмные круги под глазами. Вдобавок к такому лицу я был весь покрыт засохшими пятнами крови, как своей, так и чужой. Как только мои ноги коснулись земли, из меня словно вынули стержень, благодаря которому я ещё держался. В глазах потемнело, ноги подкосились и я упал.
   Вернулся в сознание уже в доме Ино. Открыв глаза, надеялся увидеть Настю, но вместо неё около кровати на стуле сидел Волат.
   — Проснулся? Ино сказал, что всё будет хорошо, скоро бегать будешь. Настя недавно ушла, она тут долго сидела. Говорить можешь, силы на это есть или мне позже зайти?
   — Пить, потом всё остальное, — прошептал я. Горло было сухим и болело. Выпил сразу полную кружку воды, объёмом почти на пол-литра, и моему горлу стало легче. — Теперь могу.
   — Я уже поговорил с кем смог, теперь до тебя очередь дошла. Хочу узнать, что тебе Тач рассказала, ты же с ней разговаривал, насколько мне известно.
   — Да, я в основном только слушал, вопросов много задать не получилось, умерла раньше. Она много чего говорила, вот только всему верить нельзя, но проверить кое-что не помешало бы. Из её рассказа я сделал вывод, что у нас тут где-то завёлся друг Зарков. В посёлке и охране моста его, думаю, нет, выйти незаметно просто не реально, а вот среди тех, кто находится на пристани, такой человек точно есть. Заркам кто-то сообщает, когда мы уголь привезём и что за груз повезём обратно. Не хочется тебе указывать, но я заменил бы всех, кто на пристани находится. Искать предателя можно долго, почувствует что-нибудь и затаится.
   — Что ж, всё может быть, была у меня такая мысль, уж слишком часто в последнее время Зарки стали нас в пустоши поджидать. Что узнал об оружии? Где они взяли эту винтовку, когда?
   — Винтовка была одна, изначально принадлежала Эваргу, потому что Эварг был тоже Отагаш, как я и Настя. Появился здесь лет двадцать назад. Вот только я не могу понять, почему он никаких новшеств не дал Заркам? Ведь он не глупый же был, должен был много чего знать.
   — Ещё что-то важное можешь сказать?
   — Пока нет, вспомню, сразу расскажу. Как там Менар?
   — Да, что с ним будет, он же железный! Зайдёт к тебе ближе к вечеру. Я пойду, а ты тут выздоравливай быстрее, — БАНЮ ДОСТРОЙ! — Волат не просто засмеялся, он заржал и, давясь от смеха, вышел из палаты, где сейчас нас находилось всего трое. Я тоже улыбнулся, хоть и слышать о постройке бани уже ничего не хотел.
   Настя действительно пришла вечером, принесла кашу для всех нас, лежачих больных.
   — Ешь, сама готовила, — она попыталась меня покормить с ложечки. Я улыбнулся и сел, правая рука у меня нормально функционировала и ложку, я мог сам удержать, Насте осталось держать лишь миску с кашей.
   — Вкусно, у Моры на печке готовила?
   — Нет, я сейчас на кухне работаю, здесь просто так никто без дела не сидит. Мне предложили — я согласилась. Как говорит мой брат — подальше от начальства, поближе к кухне. Да, ты ешь, ешь, поправляйся, а то, — тсс, — я перебил Настю.
   — Если ты сейчас скажешь что баню нужно достраивать, я обижусь.
   — Даже и не думала, просто слышала, что Волат для тебя снова какое-то дело нашёл и как всегда очень важное, ну и, разумеется, что справишься с этим как всегда только ты. Да, и вообще, у нас с тобой свидания какие-то очень уж необычные, то я тут на койке в бинтах, то ты. Хочется нормальной прогулки при луне, букет ромашек и чтобы никуда не спешить. Одним словом я романтики хочу, а не воевать с Зарками. Я прям какая-то фронтовая подруга получилась, жаль медалей не дают и звания не присваивают.
   — А зачем они вообще здесь нужны?
   — Как это зачем? Я, может быть, хочу быть женой генерала.
   — Не, с генералом это не ко мне, я человек простой, мне всего этого не надо.
   — Лейтенантов генералами делают их жёны, так что Андрюша — позняк метаться, я уже согласилась и генералом ты станешь, по крайней мере для меня.
   — Арей! Как ты тут? Бока ещё не болят? — в палату ворвался Менар и помешал нашему разговору. — Я только что Ино видел, он сказал, что завтра тебя отсюда выпихнет, будешь дома дырки сращивать, а сюда на перевязку ходить раз в день.
   — О, все уже здесь! — вслед за Менаром появился Нодро, за его спиной топтался Шото.
   — Я, наверное, пойду, меня на кухне ждут, позже увидимся, надеюсь, — сказала Настя, глядя на неожиданно появившихся посетителей. Она ушла, улыбнувшись и подмигнув мне на прощание.
   Посетители ушли лишь часа через полтора и утомили меня разговорами за это время так, что я практически сразу после их ухода заснул. Проснулся только утром, когда Ино пришёл сменить повязки. Если не считать того, что левая рука ещё болела, чувствовал я себя достаточно хорошо и он меня выписал, приказав каждое утро приходить на перевязку. Время для завтрака ещё не наступило и я сам, решил наведаться в столовую. По пути туда меня перехватил Волат, решив, поговорить со мной за завтраком.
   — Скоро повезём очередную партию угля, ты тоже поедешь. Ты с Миданцами поругался, тебе и восстанавливать хорошие отношения, заодно поменяете людей. Поедете на двух тягачах, Нодро повезёт уголь, Менар людей. На пристани сейчас двадцать три человека, под предлогом отдохнуть от охраны, привезёте их в Уштар. Посмотрим, что у нас из этого получится, может быть, в самом деле, среди них предатель появился.
   — Я могу Настю взять с собой?
   — Разумеется, на кухне и без неё справятся. Работа для неё тут лишь на то время пока никуда ехать не надо. Тебя кстати Набар ждёт, печки и двери уже готовы, если помощник нужен, можешь Шото взять, всё равно сейчас без дела слоняется.
   Сама Настя сейчас была здесь и слышала наш разговор, подслушивала, находясь за окном выдачи каши. Сегодня вместо приевшейся всем каши, было гороховое пюре, которое я съел меньше чем за минуту. Волат быстро съел свою порцию и ушёл, а я остался допивать чай из местных душистых трав.
   — Ещё хочешь? — ко мне за стол подсела Настя.
   — Нет, спасибо, я наелся, слышала?
   — Конечно, рядом же была. Нам нужно будет основательно подготовиться, как-то не хочется снова к Ино попасть, хотя если вдвоём, да ещё и на одну койку! — Договорить она не успела, в столовую вошли Шото, Менар и Нодро. — Ладно, потом поговорим, — Настя встала, поздоровалась с этой «святой троицей» и ушла на кухню. Пока ждал, когда они позавтракают, выпил ещё одну кружку чая уже с ними.
   Через полчаса я уже стоял возле кузни, ожидая Набара. Сам кузнец сейчас был у Волата, видимо обсуждали какие-то насущные проблемы. Шото ходил вокруг кучи хлама, который мы вынули из контейнера, и пытался найти там что-нибудь нужное, причём для чего это ему было нужно, он пока сам ещё не знал. Печки и двери находились в кузне, сама кузня не запиралась, но без Набара я забирать всё это не хотел. Вдруг ему не понравится, что заказ забрали без его разрешения, обидится, а мне с ним ругаться не резон, человек нужный, ещё не раз к нему обратиться придётся.
   — Чего стоишь? Не знаешь, как ворота открываются? — ко мне сзади подошёл Набар, причём подошёл так тихо что я не услышал шагов.
   — Без тебя забирать не хотел, воротам же спасибо не скажешь.
   Набару мои слова понравились, он даже дал мне ещё двух своих помощников, чтобы помогли отнести и печки и двери куда скажу. Приблизительно через час мы с Шото стояли возле будущей бани и думали, как пристроить новую дверь на место старой. Новая дверь получилась чуть больше и в проём не вставала.
   — Резать надо, — предложил Шото, показывая, где и сколько нужно отрезать от двери или от стены контейнера.
   — Не сможем так точно вырезать, попробуем поставить с перекрытием. Потом прилегание можно уплотнить чем-нибудь, чтобы тепло в дыры не выходило, — я предложил свой вариант и Шото согласился. Он вообще почти всегда во всём соглашался, когда инициатива исходила не от него и отвечать в случае чего, разумеется, тоже не ему.
   Два часа вдвоём мы крепили новые дверные петли на старую стенку контейнера, матерясь на всю округу, когда кусок стены просто отваливался вместе с петлёй. Лишь после того как мы сходили к Набару за несколькими стальными пластинами дверь удалось навесить. Потом мы собирали камни, чтобы обложить ими печь, потом поставили баки, за которыми опять пришлось сходить на кузню, после была труба и закончили мы окном. К этому времени стемнело и, отложив работу на завтра, мы потопали в столовую.
   Все мои ещё не зажившие до конца раны болели, я снова передвигался с трудом, прихрамывая на правую ногу. В столовой была только Дора, Настя ушла домой, так и не дождавшись меня на ужин. Я хотел к ней зайти после ужина, но с учётом болячек и усталости, решил, что сейчас из меня романтик не получится. Дожевав кашу, пошёл спать, Менар должен уже быть дома, а это означало, что топить печку мне сегодня не придётся.
   Так оно и получилось, по приходу домой я умылся с помощью Менара и завалился спать. Сразу заснуть не смог, ноющая боль долго удерживала меня на грани между сном и бодрствованием, но ничто не вечно и приблизительно через час я всё-таки вырубился.
   Утром Ино пригрозил снова уложить меня на койку, чтобы не вкалывал в поте лица, иначе у меня раны снова воспалятся. Я заверил, что самое тяжёлое уже позади и напрягаться больше не буду, после чего быстро ушёл, пока он не передумал.
   Настю в столовой снова не застал, Дора сказала, что её жена Нодро увела с собой. Зачем и куда увела, она не сказала и насколько часов Настя ей понадобилась, тоже не сказала. Моё свидание обломилось, пришлось идти баню достраивать.
   Сегодня я пыжился один, Шото почему-то не пришёл, хоть и обещал, что утром будет здесь. Работал спокойно, торопиться мне было некуда, тем более баня процентов на семьдесят уже была построена. Осталось засыпать контейнер землёй, поставить лавки и провести испытание. До обеда носил землю ведром, засыпал баню с боков. После обеда решил, что на сегодня с меня хватит и собирался идти в гараж, но не успел, пришёл Шото.
   — Менара случайно не видел?
   — Утром, когда уходил, он ещё спал, а что?
   — Волат его просил найти, я весь посёлок обошёл, но его не нашёл.
   — Появится, куда он денется. В столовой искал?
   — Нет, а зачем?
   — Ну, так, на всякий случай, вдруг там сидит, — я не стал говорить о том, что Менар уже несколько дней пытался поговорить с Дорой, но съев кашу, он молча уходил, откладывая разговор на потом.
   — А ты Настю видел?
   — Нет, хотя вроде бы мне кто-то говорил, что она с женой Нодро куда-то ушла, куда не спрашивал, я Менара искал, а не её. Чем сегодня помочь?
   — Так ведь землёй засыпать надо, правда у меня появилась идея.
   — Что на этот раз?
   — Пристройку к бане сделать, внутри переодеваться не удобно, места мало, да и жарко там будет.
   — Хорошая мысль, идём к Набару? — Шото землю таскать ведром явно не хотелось, поэтому он с радостью ухватился за постройку предбанника, и мы пошли в кузню. Я по пути туда ловил себя на мысли, что моё желание быстрее построить баню, так и останется желанием. Сейчас загорелся предбанником, завтра ещё чему-нибудь, а потом вообще уеду на пристань.
   Набар увидев меня, как-то сразу загрустил, видимо понял, что мне опять от него что-то нужно. Узнав что от него нужно, с облегчением показал на старую кабину от давно разобранного на запчасти паровоза. Она ещё вполне могла послужить предбанником, вот только её нужно было на чём-то везти, то есть, нам нужен был Менар, которого Шото уже искал полдня, но так и не нашёл. Теперь мы уже вдвоём отправились на его поиски, решив, что начать нужно со столовой.
   В столовой его не оказалось, но он тут был и ушёл совсем недавно. Куда ушёл, не сказал, но кроме как в гараж для внеочередного осмотра паровоза ему просто больше некуда было идти. К такому умозаключению мы с Шото пришли практически одновременно и чуть ли не бегом, направились туда.
   Менар был здесь, разговаривал с Волатом о предстоящей поездке. Ко мне у Волата тоже имелись вопросы, но они не касались поездки, поэтому он попросил прийти к нему вечером. Мы дождались, когда Волат уйдёт, после чего попросили Менара перевезти старую кабину к бане. Если бы её нужно было бы куда-нибудь ещё перевезти, он бы не согласился, но при слове баня, на его лице появилась улыбка и он согласился.
   Приблизительно через час, мы уже втроём приставили кабину к бане, после чего взялись засыпать нашу постройку землёй до конца. Дверь и окно в предбаннике я решил потом самостоятельно поставить, для этой задачи много народа не потребуется.
   К наступлению темноты мы справились с поставленной задачей и отправились на ужин.
   — Ну, так что, завтра в баню? — Менар посчитал, что баня уже построена, а то что в предбаннике двери и окна нет, неважно, можно ведь и без этого пока обойтись.
   — Нет, нужно ещё кое-что сделать, думаю, дня два три на это дело у меня уйдёт, — я собирался сделать подобие циновки, чтобы снова не пришлось сидеть на собственной одежде. Железные лавки достаточно сильно нагревались, и сидеть на них в костюме Адама иногда было не возможно. Правда был вариант лавки охладить полив на их холодной водой, но я посчитал, что воду нужно беречь, лишний раз бегать за ней на родник не хочется. Сейчас зимой ещё можно снега около бани набрать, летом такой роскоши как снег уже не будет.
   От помощи в обламывании кустарников я отказался, сам прутиков наломаю или Настю попрошу помочь. Вполне нормальное свидание получится, с учётом особенности местности, правда прутики конечно далеко не цветы, но всё-таки уже хоть какое-то растение.
   После ужина пошёл к Волату, о котором чуть не забыл думая о благоустройстве бани.
   — А, это ты? Кипятка налить?
   — Если с теми душистыми травами, не откажусь, — я прошёл к столу и присел на предложенный табурет.
   — Я вот о чём с тобой хотел поговорить, — Волат поставил передо мной кружку и присел на другой табурет.
   — Как в вашем мире рыбу ловят? — Вопрос был с подвохом, он видимо решил сделать из меня рыбака, разлом же теперь водой заполнен. Вода солёная, то есть морская, а где море — там рыба, а рыба это дополнительный источник питания. Опять же это ещё один способ оставить меня в Уштаре без возможности поиска дороги домой. Меня это не устраивало, но и отказывать ему было не резон, может ведь заподозрить, что я в любой момент могу сбежать. Волат был умным человеком, понимая, что я знаю очень много, не давил на меня, а старался поддерживать во всём. Даже иногда позволял больше, чем другим жителям и потом такое отношение ко мне окупится сторицей. Я тоже дураком не был и делал вид, что не так уж много всего и знаю, а помню пока вообще мало, мне для того чтобы вспомнить что-то полезное, некоторое время требуется.
   — Разными способами, я, правда, знаю только два, — я решил не рассказывать ему, что сам любил рыбачить и способов поймать рыбу знал гораздо больше двух. — Удочкой и сетью, могу показать что это, если мне дадите прочную нить и много тонких верёвок, чтобы сеть сплести.
   — С верёвками помочь не смогу, нет их в таком количестве, так что этот способ нам пока не подходит. Нить найду, сколько локтей надо?
   — Думаю, двадцати хватит, если получится что-то поймать, покажу, как это делать. Главное чтобы рыба в том месте была. Ты же на разлом намекаешь?
   — Не только, на пристани людям тоже нужно что-то есть. Сами мы в море рыбу ловить не можем, да и не умеем, если уж честно признаться. Иногда покупаем рыбу у Миданцев, сушёную, но они уж больно много за неё просят. Я не прошу тебя прямо сейчас этим заняться, вернёшься с пристани и попробуешь. Да, кстати, как баня? Когда открытие?
   — Дней через шесть-семь всё будет готово, осталось много чего по мелочи, но эти мелочи самое противное из всего. Их не видно, но они просто необходимы, — я наигранно зевнул, намекая, что устал и спать хочу. Волат тоже зевнул, заразившись от меня зевотой, после чего отпустил домой, пожелав успеха в постройке бани. Честно говоря, мне эта баня уже поперёк горла встала, не думал, что эта моя прихоть так сильно меня озадачит, да и не только меня, а многих в Уштаре.
   Утро выдалось солнечным, я бы даже сказал каким-то весенним. Не дожидаясь, пока Менар проснётся, сбегал в столовую. Настя была на этот раз там, но со мной собирать прутики, не пошла, сейчас у неё дел было много.
   Чтобы наломать нормальной толщины прутиков, пришлось отойти от посёлка километров на десять. Спустя приблизительно два часа я набрал этих прутьев столько, что поднять всю вязанку не смог. Выбрасывать часть было жалко, поэтому я потащил вязанку к бане волоком. Шёл долго, предположительно часа три-четыре, но до бани всё-таки дотащил всё, что собрал. На изготовление циновок, как для лавок, так и для пола, у меня уже сил просто не осталось. Хорошо что баню, мы поставили недалеко от посёлка, иначе я бы в ней заночевал, чтобы не тащиться до дома ещё несколько километров. Домой пошёл не сразу, вначале решил заглянуть в гараж, оттуда планировал идти в столовую и только потом домой.
   В гараже встретился с Нодро и Набаром, они до моего появления о чём-то спорили, но увидев меня, резко сменили тему разговора. Около получаса уже втроём разговаривали о рыбалке. Волат успел поделиться с ними этой идеей, и они сейчас выясняли, сколько может поймать один человек, используя удочку. Что такое удочка объяснять не пришлось, они это уже знали. Набар вскоре после разговора ушёл, мы с Нодро остались в гараже вдвоём.
   — Догадываешься о том, что Волат задумал? — Нодро говорил прямо, ведь он знал что при первой же возможности я уйду от них.
   — Тут большого ума не нужно и так ясно что из посёлка меня выпускать не хочет, вода, появившаяся в разломе, лишь предлог, как в прочем и баня, которую я достроить не могу. Вроде бы никто не мешает и не запрещает, но времени почему-то не хватает. Сколько осталось до следующего выезда, шесть или семь дней?
   — Восемь, — уточнил Нодро.
   — Вот то-то и оно, никак не три недели как говорил Волат мне раньше, он вообще постоянно меняет день выезда.
   — Это он так специально делает, догадывался, что предатель есть, а после разговора с тобой уже в этом стал уверен. Чтобы никто точно не знал, когда мы поедем он так и говорит. Если предатель, в самом деле, появился, нам нужно возить уголь всегда с большой охраной. У восточного клана Зарков людей чуть меньше чем в Уштаре, если решат напасть всеми силами, мало не покажется. Хорошо что хоть тягачей у них сейчас не так много, да их, в общем-то, сейчас много ни у кого и нет. У нас, если считать все, всего шесть. Ещё два в западном каньоне, но они немного вами же и поломаны. У восточного клана сейчас, думаю, осталось три или четыре, да и те уже очень старые и разваливаются на ходу.
   Мы ещё какое-то время поговорили, после чего я пошёл домой. Всю дорогу думал, о том что Волат будет с каждым днём всё больше и больше выжимать из меня полезную информацию. Сейчас дело дошло о добыче рыбы, потом сто процентов пойдёт сельское хозяйство, весна же на носу, через пару месяцев поле засеивать. Потом найдётся ещё что-нибудь, но это в том случае если пути домой найти не удастся. Я в общем-то не против того чтобы помочь Уштарцам, люди они хорошие, но дома всё-таки лучше чем здесь.
   С сельским хозяйством я даже не представлял, чем им помочь, земля тут не плодородная, на глубине трёх сантиметров начинается щебень, а ещё и воды мало. Воду они берут в роднике, даже сделали себе небольшой пруд, устроив плотину, но для полива скопившейся в нём воды будет не достаточно.
   — Кипяток будешь? — Менар был дома, когда я вошёл, ставил кружку с водой на печку.
   — Буду.
   — Ты чего такой хмурый? Случилось что?
   — Нет, просто устал я сегодня.
   — Сейчас воды согрею, попьём и спать, за ночь отдохнёшь, а утром за работу — баню доделай! — Менар в последнее время сам стал смеяться над собой при упоминании бани, вот и сейчас держась за живот, стал ржать. Я тоже скромно похихикал, понимая что обижаться не нужно, это уже новая Уштарская шутка.
  

  

   

    Глава 12
   

   Утром не сразу понял, что происходит, выйдя из дома, увидел лужи, со всех крыш капала вода, стало как-то по-весеннему тепло даже с утра. Солнце сейчас как-то особо ласково согревало земли Уштара.
   — Вот и весна пришла, — за спиной появился Менар и, отодвинув меня, вышел на улицу.
   — Люблю весну, особенно в конце, когда зелёная трава начинает пробиваться наверх. В это время даже пустошь уже не кажется такой безжизненной.
   — А я больше люблю лето, когда тепло, — я подставил лицо утренним лучам солнца и какое-то время постоял так, наслаждаясь его теплом.
   Четыре дня я посвятил своим делам, достроил за это время баню и привёл в порядок снаряжение для предстоящей поездки на пристань. Волат мне принёс тонкой и прочной нити, причём ровно столько, сколько я просил. Теперь мне предстояло заняться рыбалкой, хоть я на данный момент этого и не хотел. Настю в это время тоже загрузили делами так, что у неё просто не оставалось сил не то, чтобы на свидание прийти, а просто поговорить со мной, она засыпала во время разговора. Я не злился на её отказ погулять, понимал насколько ей сейчас тяжело, сам почти в таком же состоянии находился.
   — Я слышал, что баня готова? — ко мне подошёл Менар. Он не мог пропустить такое событие и первым напросился в баню. Разумеется, я не стал отказывать ему в такой мелочи, и мы пошли в баню. Новая баня, построенная с учётом ошибок и реалий этого мира, понравилась даже мне.
   В этот же день в баню я водил Волата, Нодро, Шото и Набара, причём ходил со всеми по отдельности, так что, напарился на месяц вперёд. Всем новшество понравилось, Волат даже собирался построить ещё сразу несколько штук, чтобы жители могли насладиться теплом, ну и грязь с себя смыть, разумеется.
   Весна заявляла свои права в полный рост, прогревая воздух с каждым днём всё сильнее и сильнее. Под ногами появилась грязь, передвигаться по посёлку стало не очень комфортно, но это не помешало мне пригласить Настю в баню, куда она и пришла уже поздно вечером. Вышли мы оттуда ближе к утру, чистые словно только что родились и счастливые.
   — Как мало надо для счастья, — Настя прижалась ко мне, уткнувшись носом в мою грудь, — сущая мелочь, попасть в другой мир, чтобы встретить здесь тебя. Спрашивается, где ты шастал в то время, пока мы находились дома?
   — Да, в общем-то, нигде не шастал, у меня на это времени не было. Сначала родители заболели, после умерли, ну, а потом я был занят обычным выживанием. Работал в поте лица, ну и всё такое, одним словом некогда мне было.
   — Мог бы и выделить пару часов, для того чтобы меня найти, — Настя прижалась ко мне ещё сильнее.
   — Так ведь я в то время о твоём существовании даже не догадывался, вдруг бы нашёл не тебя, что потом? Опять же другой мир, может это всё для того, чтобы мы встретились именно здесь и по-другому просто никак. Идём, провожу тебя до дома, нам послезавтра выезжать, выспаться надо.
   Домой попали, когда уже солнце появилось на горизонте, а уже через два часа меня разбудил Менар, попросил пойти с ним. Он собирался поменять одно колесо, от ударов о камни оно стало яйцом и мешало быстрому передвижению.
   До обеда успели заменить, после чего пошли в гараж, готовиться к поездке. Нужно было отремонтировать наши бронежилеты, проверить оружие, и убедиться, что всё что нужно у нас есть. Боезапас Волат обещал пополнить, как для дробовиков, так и для захваченных винтовок, кроме Мосинки, к ней патронов у нас сейчас просто не было. Подготовкой занимались до позднего вечера, уже глаза слипались от усталости, когда домой пошли.
   Менар захрапел практически сразу, как только занял горизонтальное положение, недавно он поставил вторую кровать и сейчас мы спали каждый на своей. Я так быстро заснуть не смог, около часа слушал потрескивание остывающей печки и завывание ветра за стеной. В Уштар пришла весна, ветер поменял направление, стал дуть сильнее, чего мне не очень-то и хотелось. С этого направления он как правило приносил бури, осложняя и без того тяжёлую жизнь.
   Сколько верёвочке не виться, конец всё равно будет, вот и в моём положении настало время выезда на пристань с очередной партией угля. У нас всё было наготове, оружие, экипировка, запас патронов, бинтов и сухой паёк на несколько дней, разумеется, тоже. До рыбалки у меня дело так и не дошло, хоть Волат и ждал этого от меня. Я всё подготовил для рыбалки, но к разлому так и не попал, не до этого было.
   Ранним утром Волат собрал нас всех в одном месте, чтобы ещё раз напомнить о том, чтобы все были максимально осторожными. Это касалось не только не лезть на рожон, но и не упустить предателя, если он всё же есть среди тех, кто находится на пристани.
   — Да, поняли мы уже, поняли, — Менару слушать наставления не хотелось, он рвался на простор пустоши.
   — Надеюсь, что поняли, особенно ты Менар! С тобой поедет смена и охрана груза, так что тебя лично предупреждаю, чтобы не рисковал, — Волат навис над Менаром. У меня было ощущение, что Менару сейчас ещё и подзатыльник прилетит, для лучшего понимания, но этого не произошло. За почти десять месяцев что я нахожусь в этом мире, у меня сложилось впечатление, что Менара ругают все, но и любят тоже все. Несмотря на свою непредсказуемую бесшабашность Менар готов был умереть за Уштар, видимо это его всегда и спасало от подзатыльника. Волат управлял посёлком уже семь лет, кто был до него, я не знал и решил спросить у Нодро, но после того как окажемся в пустоши. Нас распределили по разному транспорту, мы с Настей и шестью охранниками поедем с Нодро, Менар поедет с новым составом охраны пристани.
   Вскоре Уштар остался позади и мы с Настей присели на пол у стены рядом с входом в угольный отсек, там мы не мешали Нодро управлять паровозом. Настя, положив голову на моё плечо, почти сразу задремала, видимо, ночью нормально выспаться не получилось. Нодро лишь улыбался, видя такую картину, он был рад за нас, словно родной отец. Через некоторое время под равномерное пыхтение парового двигателя и я задремал, впрочем не надолго, ровно до того момента когда колеса попали в яму. Нодро её не заметил и теперь ругал сам себя за собственную невнимательность.
   — Всего невозможно увидеть, а уж яму под снегом и подавно, — проговорил я и встал, подставив для Насти вместо плеча ранец. — Могу сменить тебя, если хочешь, — предложил я и выглянул из окна.
   — Нет, я не устал, но вот если согреешь воды, с удовольствием выпью. У меня есть травы и сушёные яблоки, тебе, с чем больше нравится?
   — Нравится с травами и яблоками вприкуску, вместо конфет.
   Часа четыре мы болтали, касаясь в разговоре разных тем, и выпили ещё по две кружки местного чая. Чай, настоянный на местных травах, подействовал как снотворное, я вскоре снова задремал и проснулся уже только утром.
   Мы сейчас двигались пока ещё на запад, объезжая недавно образовавшийся разлом в земной коре. Из-за этого объезда время пути увеличивалось почти вдвое, приблизительно до четырёх дней. Не так уж и много если разобраться, летом, когда в пустоши бушевала буря, до пристани или от пристани до Уштара добирались по пять-шесть дней. Сейчас буря не предвиделась и мы должны прибыть в установленный срок.
   — Нодро, я тут подумал и хочу предложить засыпать эту трещину, не всю, разумеется, а небольшой участок. Не дело это такой крюк давать, только время и уголь понапрасну тратим.
   — Ты представляешь, сколько времени на это у нас уйдёт, даже если всем Уштаром засыпать будем?
   — Можно за день засыпать и людей столько не потребуется, нужен будет один паровоз и несколько человек в помощь, на всякий случай. К паровозу, то есть к тягачу, спереди поставить ковш, получится бульдозер.
   — Буль чего?
   — Бульдозер это техника такая, для перемещения грунта с одного места на другое. Нам осталось только ковш сделать и к тягачу Менара прикрепить.
   — А почему к его тягачу, у нас ещё и другие есть?
   — Другие слишком малы, могут не осилить, а твой тягач мне для этого дела просто жалко. Ты только Менару об этом не говори, обидится.
   — Снова какие-то планы строишь? — от наших голосов проснулась Настя. — А мне чая? Я же тоже хочу!
   — Да, какие тут планы, дорогу нужно сделать, не в объезд же всё время ездить.
   — Андрей, а ты не забыл случайно, — Настя перешла с Уштарского на русский, — где то здесь марево появляется? В объезд мы как раз мимо проезжать будем.
   — Тоже верно, значит, торопиться с засыпкой разлома не будем, пусть на время останется препятствием для Зарков. Им же в этом случае дальше от восточного каньона уезжать придётся, угля тратить больше, а он у них в дефиците.
   Нодро посмотрел на нас настороженно, так как не понимал ничего. Пришлось его успокоить, заявив, что Настя пока ещё знает их наречие недостаточно хорошо и не всегда может сказать то что хочет. Он сделал вид, что поверил в это, но остался при своём мнении, считая, что мы ему не доверяем. Чтобы его успокоить окончательно, я стал учить Настю Уштарскому наречию. Она, в самом деле, говорила на нём очень плохо, иногда совсем понять было невозможно, что сказала. Нодро вскоре успокоился и стал мне помогать. Обучая Настю мы незаметно для себя проехали большое расстояние и добрались до того места, где меня выбросило в этот мир. Обучение как-то сразу прекратилось само собой, в окно посмотрели не только мы с Настей, но и Нодро.
   — Нет сейчас той штуки, рано ещё, в конце весны надо ждать или в конце лета, — проговорил он, поняв, что мы там пытаемся увидеть. Настя удивилась такой его осведомлённости и вопросительно взглянула на меня. Пришлось ей рассказать о том, что он обо всём знает и не собирается помешать нам в том случае, если марево появится, и мы решим прыгнуть в него. После моего рассказа Настя больше не пыталась, сказать мне что-то важное используя русский язык.
   Через несколько часов обогнув разлом, Нодро повернул паровоз на восток и за управление поставил меня, решив отдохнуть, пока ещё есть такая возможность. Менар сейчас ехал позади, отставая на километр, догонять нас, он даже не пытался. Потеряться по дороге он не мог, так как знал её не хуже, а может быть даже лучше чем сам Нодро. Некоторое время я смотрел вперёд, словно капитан корабля, занявший место у штурвала, но потом вид пустоши мне надоел, и я решил поговорить. Повернувшись, увидел, что поговорить-то мне сейчас и не с кем, Нодро дремал сидя на любимом ящике, а Настя спала на том же месте где и раньше, положив под голову мой ранец.
   До позднего вечера я, молча, управлял паровозом, держа курс на восток. По моим подсчётам до пристани оставалось приблизительно около шести часов пути. Молчать просто уже больше не мог, от тишины и монотонного пыхтения паровоза мне хотелось спать. Я даже стал посматривать на занятый ящик, пытаясь определить, смогу ли я усидеть на пятнадцати сантиметрах свободного места. К счастью вскоре проснулся Нодро, а ещё через несколько минут после, открыла глаза и Настя.
   — Вам хорошо, вам спать сейчас уже не хочется в отличие от меня, — пожаловался я и как только Нодро встал, я занял его место.
   — Можешь и ты поспать, до пристани ещё ехать и ехать, — предложил Нодро и я, словно получив приказ, провалился в сон.
   — Андрей просыпайся, уже пристань видна, — Настя настойчиво трясла меня за плечо.
   — Как это уже видна? Я же только что заснул!
   — Ага, только что, часа четыре храпел, слушать уже надоело, — пояснила Настя с какой-то обидой в голосе, словно я ей спать мешал.
   Вдалеке был виден единственный фонарь, установленный на пристани, мне даже как-то грустно стало от такого скудного освещения. Хотелось увидеть тысячи городских огней и цветомузыку светофоров, но, увы, тут ничего такого просто не могло быть. За полчаса пока ехали до ворот, я успел выпить кружку чая и сжевать горсть сухарей. Нодро и Настя уже успели перекусить, пока я спал, не стали будить меня ради компании.
   — Варс, открывай, мы приехали! — крикнул Нодро, высунув голову в окно. В ответ прозвучали выстрелы, стреляли к счастью не точно и ни в кого из нас не попали. Нодро от окна как ветром сдуло, спустя секунду мы все трое прижались к полу.
   — Я чего-то не понял, нам что тут не рады? — перевернувшись на спину, я быстро зарядил своё старое ружьё и новую винтовку. Нодро с Настей сделали также, причём даже быстрее чем я.
   — Эй, Варс! Ты там совсем спятил? Зачем стреляешь, это же я, Нодро! — Нодро подполз к двери и, приоткрыв ее, крикнул, в надежде что это было просто недоразумение, но в ответ снова раздались выстрелы. На этот раз стреляли, уже хорошо прицелившись и две порции дроби угодили точно в дверь. По полу зашелестели несколько кусочков свинца, прорвавшись внутрь.
   — Похоже, что Варс разговаривать не собирается или просто не может, потому что мёртв, — предположил я и, высунув ствол в щель, выстрелил. Стрелял не целясь, лишь для того чтобы стрелявший в нас, хорошо понял, что у нас оружие тоже есть.
   — Я что-то не слышу Менара, — Нодро подполз к левой двери и выглянул наружу чуть приоткрыв её. Паровоз Менара стоял метрах в трёхстах позади нас с выключенным фонарём. Сейчас ещё было темно и что происходило рядом с его паровозом, нам видно не было, да и не услышали мы ничего, словно живых там сейчас уже не было.
   — Дело дрянь, пристань захвачена, видимо ты прав оказался, когда заподозрил предательство, — Нодро не вставая с пола, переместил рулевой рычаг влево и отпустил стояночный тормоз. — Отъехать надо, иначе нам даже и голову поднять не дадут. Минут через десять мы отъехали на некоторое расстояние и смогли встать. Дробь до нас сейчас не долетала, поэтому с пристани в нас больше не стреляли.
   — Что он делает? — Нодро увидел, как паровоз Менара медленно проезжает мимо нас, направляясь к закрытым воротам. — Стой идиот! Куда? — Нодро выпрыгнув из кабины, кричал и пытался догнать паровоз. Через несколько секунд он остановился в недоумении, так как увидел что в кабине паровоза Менара сейчас никого не было.
   — Молодец Менар, пристань важнее паровоза, да и таран не так уж и сильно ему повредит, — проговорил я, посмотрев в окно. Надеялся увидеть где-нибудь самого Менара, но это было бесполезно, он днём мог спрятаться так, что не сразу найдешь, а уж ночью вообще искать не имело смысла.
   Вскоре вернулся Нодро, он видимо уже догадался, что задумал его брат и тоже направил паровоз к воротам. Минут через пять услышали несколько десятков выстрелов и грохот упавших ворот. Несколько секунд было тихо, потом снова послышались выстрелы, вот только звучали они слегка по-другому. Отряд прибывший для того чтобы сменить охрану пристани, вступил в бой против этой же охраны. Прогремел взрыв, через несколько секунд ещё один. Мне стало обидно, получалось, что Волат выдал им гранаты, а нас почему-то обделил.
   Долго обижаться было некогда, мы тоже вступили в бой вместе со своими охранниками. Паровоз Менара не проехал на территорию пристани, он упёрся в стену, так как попал в ворота под углом. Было так задумано Менаром или это вышло случайно, я не знал, да и неважно это было, главное что ворота сейчас были открыты, то есть их сейчас вообще не было. По всей территории пристани шла позиционная перестрелка, кто и в кого стрелял, было не понятно, поэтому я не спешил, стрелять во всё что шевелится. В центре разгрузочной площадки горели ящики с углём, сразу за ними из-за других ящиков кто-то стрелял в нашу сторону, не позволяя переместиться вглубь территории.
   — Насть, успокой этого снайпера, иначе мы тут до завтра сидеть будем.
   Через несколько секунд раздался выстрел и из-за ящиков стрелять перестали. — Насть, присядь и замри, там кто-то ползёт, я пойду, гляну, кто это, — чуть ли не ползком я выдвинулся наперерез ползущему человеку. Спустя несколько минут словно зверь набросился на человека и ударил ножом ему в спину. Нож ударился обо что-то твёрдое и мне тут же в ухо прилетел ответ, к счастью просто кулаком, а не чем-нибудь железным и острым.
   — Арей!? — человеком оказался Менар. — Я ж тебя чуть не убил, ты зачем на меня напал?
   — Я думал ты Зарк, — пояснил я, пытаясь вернуться в реальность после удара в ухо. — Ты чего тут делаешь?
   — В обход шёл, точнее полз, но ты мне помешал. Рассвета дождаться нужно, не видно же кто и где, только зря патроны тратим. Нодро жив?
   — Полчаса назад был жив, сейчас не знаю, мы разделились. Скажи спасибо, что я Настю не попросил тебя пристрелить, решил сам прирезать.
   — У тебя почти получилось, если бы не твой жилет, я бы уже был мёртв. Сильно ты мне приложил, спина даже болит.
   — Ты вообще-то тоже не играючи мне в ухо дал, оно чуть не отвалилось. Есть идеи как дальше действовать? — я приложил к уху холодный камень, но от этого только больнее стало. — Ох, ё! Что ж как больно-то!?
   — Не ной, на месте твоё ухо, а что делать, я уже сказал, рассвета ждать надо.
   Вскоре выстрелы стихли, видимо такая же мысль посетила и другие головы, а не только его. Как только забрезжил рассвет, к нам приползла Настя и с недовольством посмотрела сначала на моё ухо, потом на Менара.
   — Чего сидим, кого ждём?
   — А что, у тебя есть идея? — я снова приложил камень к уху, сейчас было уже не так больно от холода, можно было терпеть.
   — Ты аккуратнее с камнем-то, от переохлаждения может только хуже стать. Нет у меня идей, я у вас хотела спросить, что делать.
   — Что делать, что делать, стрелять! — ответил Менар и пополз вперёд. Далеко уползти ему не дали, после пары попаданий в землю около него, он вернулся назад. — Вот гады, из чего они стреляют? — только он это сказал, в стену контейнерного дома, за углом которого мы прятались, попала пуля. Она пробила насквозь две стены, оставив после себя дырку размером с грецкий орех.
   — Ого! — я потрогал рваные края, прикидывая, чем это можно было так сделать. На отверстие от пули Мосинки это было не похоже, от наших новых винтовок тоже, дырка уж слишком была большая и ровная.
   — Вы бы отошли от угла, может ведь и ещё одна прилететь, — посоветовала Настя. Мы послушались и отползли, как оказалось очень вовремя. Через несколько секунд рядом с этой дыркой появилась ещё одна точно такая же.
   — Где сидит эта сволочь? — я осторожно привстал и посмотрел в дырку, совместив её с дыркой в другой стене. Стрелок сидел за теми самыми ящиками, где Настя уже убила одного Зарка. Мне даже удалось рассмотреть его оружие, и оно повергло меня в шок. Оружием оказалось обычное ружьё с удлинённым практически вдвое стволом. Патроны этого стрелка были заряжены пулями. С таким боеприпасом у нас на Земле охотятся на кабана, а тут сейчас охотились на нас.
   — Уходить надо отсюда, ещё один выстрел и кого-нибудь из нас просто разорвёт пополам, — посоветовал я и подумал, что нам тоже есть из чего пробить две стены. У Менара ружьё было не переделано под более мелкий калибр и винтовки у него тоже не было, она была только у меня. Пришлось отдать её ему и рассказать, что нужно сделать.
   — Менар, мы сейчас с тобой будем стрелять сквозь стены, а Настя обойдёт дом и пристрелит этого гада.
   — Стойте, у меня другая идея есть, — Настя остановила нас, — помогите мне на крышу влезть, оттуда лучше видно.
   Через пару минут мы Настю можно сказать, забросили на крышу и сразу же стали стрелять сквозь стену, заставляя Зарка спрятаться. Попасть в него мы даже не пытались, наше дело его отвлечь, пока Настя не прицелилась. Сделав по четыре выстрела, прекратили тратить патроны и стали ждать сольного выступления Насти. Ждать долго не пришлось, выстрел прозвучал секунд через десять.
   — Всё снимайте меня отсюда, — Настя свесилась с крыши по пояс. После того как она расправилась со стрелком, на пристани возобновилась позиционная перестрелка. Только теперь уже перестрелка была со сменой позиций и постепенным сближением. Мы тоже приняли посильное участие в этом деле, так как патрон у нас к этому моменту оставалось всего по четыре штуки на каждого.
   Спустя полчаса выстрелы прекратили звучать, пристань перешла под наш контроль. Из всех кто прибыл с нами, и той охраны что осталась верной Уштару, осталось двадцать четыре человека. Девять из них были ранены, двое тяжело. Нодро был жив, только находился в какой-то прострации от того, что увидел на пристани с наступлением рассвета. Повсюду лежали тела, лужи крови выделялись яркими пятнами, а запах от разбросанных по земле внутренностей, вынуждал зажимать нос и закрывать глаза.
   — Это была не перестрелка, это была бойня, — осторожно переступая через кровь и куски тел, я добрался до причала и посмотрел на Зарка, лежащего за ящиками. Их тут было двое, оба были убиты Настей и оба в голову. На разбросанные по земле мозги старался не смотреть, быстро взял их дальнобойное ружьё и отошёл на чистое место. Ружьё весило килограмм двадцать, а может быть даже и больше. Умельцы из восточного клана совместили стволы с помощью трубы, надели на основной ствол длинную трубу и загнали в неё второй. Мало того, они ещё поставили на ружьё сошки, как у пулемёта или снайперской винтовки. Вид этого оружия натолкнул меня на мысль, что к Заркам попал ещё кто-то родом с земли. Всё было продумано, ничего лишнего, но сделано не очень качественно, видимо их Отагаш сам руками делать ничего не умеет.
   Весь день мы наводили порядок на пристани, собрали тела Зарков в одном месте и потом сожгли. Тела своих людей сложили в вагоне, где до этого сюда ехала смена охраны. Их перевезут в Уштар, где похоронят, как положено. Вечером, когда основная часть дел была сделана, Нодро, Менар, я и Настя слушали рассказ выжившего охранника пристани.
   — Вчера вечером, как только поменяли посты, на нас напали. Это было неожиданно, ведь подойти близко к пристани невозможно. Варс и ещё трое наших охранников оказались, заодно с Зарками. Они стали в нас стрелять, я говорю о тех, кто от Зарков пристань защищал. Если бы ворота не открыли, Заркам не удалось бы сюда ворваться. Варс можно сказать, собственноручно открыл их, а когда открыл, Зарки его же первого и убили. Через некоторое время все кто ещё остался жив, отошли по берегу на запад, там было проще обороняться. Темнота мешала всем, нам расправиться с Зарками, а им добить оставшихся охранников. Потом появились вы, и начался полный бардак. Мы просто уже не понимали, кто и в кого стреляет. Сначала думали, что Зарки между собой что-то не поделили, но потом кто-то из нас увидел Нодро. Постепенно нам удалось подойти ближе и помочь вам, правда помощь от нас была так себе, к этому моменту у нас патронов почти не осталось.
   — Как думаешь, почему Варс с Зарками связался? Они ему что-то пообещали? — Нодро подсел к нему на ящик.
   — Не знаю, Варс в последнее время вообще почти ни с кем не разговаривал. Если и обещали ему что-то, это лучше у самих Зарков спросить. Осталась тут пара ещё живых, можно у них узнать, я правда, не уверен что скажут, но попытаться можно.
   — Или попытать, — дополнил Менар и, взяв нож, пошёл искать, где сидят пленные Зарки. Я с ним не пошёл, ужасов войны и так было уже с избытком. Настю до сих пор тошнило, от висящего в воздухе запаха смерти.
   Менар вернулся через полчаса.
   — Ну и? — спросил Нодро, растирая плечо, старая рана после ночного боя вновь напомнила о себе. — Они собирались захватить корабль и переплыть в Мидан. Варс хотел уйти с ними, поэтому и помог захватить пристань. Зарки обманули его, они не собирались его брать с собой, убили сразу, как только он открыл ворота.
   — В Мидане этом что, настолько хорошо живут? Чего Заркам там надо? К тому же числом в двадцать человек там власть не захватить, их же там много. Нодро, а сколько жителей в Мидане? — я спросил потому, что мне просто хотелось узнать. Я туда не стремился попасть, меня и здесь всё устраивало, к тому же марево здесь появляется, а не там.
   — Не знаю насколько хорошо, но лучше чем мы это уж точно. Хотя я думаю, и у них проблем хватает, — ответил мне Нодро и встал, собираясь идти спать. О количестве жителей он ничего не сказал, видимо просто не знал.
   Вскоре все разбрелись по домам, кроме новой охраны пристани, разумеется. Мы с Настей решили, что нам вдвоём и в кабине паровоза неплохо и переночевали там.
   Утром прибыла баржа, другая, более новая, но тоже имеющая множество дырок от попадания пуль. Капитан был всё тот же, что касалось команды, понять было сложно, я и прежних то матросов не запомнил в прошлый раз, не это было важно тогда. То, что они сейчас привезли нам, являлось стандартным набором, то есть мешки с крупой, какие-то тюки с одеждой, обувь и немного сушёных фруктов, в этот раз это были груши. Встречал баржу я, как человек, который в прошлый раз накосячил. Сейчас мне предстояло наладить нормальное общение с Миданцами.
   — Утро доброе! — крикнул я и отпрыгнул в сторону от прилетевшего с баржи каната. Двое охранников что стояли рядом, подобрали концы и, притянув баржу к причалу, закрепили их к маленьким столбикам.
   — Кому как, — капитан, увидев меня, стал злым, правда, он и раньше то добротой не болел, а сейчас даже губы сжимал, чтобы я не увидел волчий оскал.
   — Поверь, оно сегодня доброе, утро-то, причём не только для нас, — я, обнаглев, поднялся на борт по только что переброшенным сходням. У капитана глаза на лоб полезли от моей наглости, но он ничего не сказал, и охрана баржи в меня не стала стрелять, видимо осознавая, что после этого они уже домой никогда не вернутся. Подойдя к капитану, протянул руку для пожатия. Стоял так с протянутой рукой секунд двадцать и рукопожатия всё-таки дождался.
   — Меня зовут Арей, — представился я, не отпуская руку капитана.
   — Карим, — ответил он, после чего я отпустил его руку. — На борт вообще-то вам подниматься нельзя, — напомнил он.
   — А я новенький, правил не знаю, разговаривать с тобой стоя внизу не удобно, кричать не могу, горло болит. Как-то маловато сегодня вы нам привезли, — я показал на палубу, где было сложено всё, что сегодня причиталось нам за семь вагонов угля. Товара было раза в три меньше, чем должно было быть.
   — Цены подросли, — капитан, сожалея, пожал плечами и развёл руки в стороны, показывая, что он тут вообще не причём, его дело груз доставить.
   — Это да, цены растут как на дрожжах, ты даже не представляешь, насколько сейчас уголь подорожал. За вот это, — я показал на груз, — можем дать только один вагон, да и то лишь как старым компаньонам.
   — Чтооо! Один вагон? Мы в таком случае отчаливаем, хотя если подумать, за шесть вагонов могу отдать, — он посмотрел так, словно сделал большое одолжение.
   — За это??? Да тут нет ничего, два только дам не больше. Вот если бы привезли как в прошлый раз, отдали бы все семь, но вы же не привезли. Так что либо два, либо домой без угля.
   — Послушай Арей, войди в моё положение, я человек маленький, мне сказали за семь вагонов и не меньше.
   — Я так понимаю, уголь вам не нужен, — я повернулся, собираясь уйти, но Карим меня остановил.
   — Подожди. Нужен нам уголь, но цены подросли.
   — Вот и я о том же, цены сейчас высокие, причём и на уголь тоже. Не хотите — как хотите, нам есть, кому предложить кроме вас.
   — Это кому же?
   — Не могу сказать, слово дал, что молчать буду. Нам за десять вагонов предложили в пять раз больше, чем вы сейчас. Видимо, им уголь нужнее.
   — Это Саргат да? Вот плешивый пёс! Мало ему Буната, решил Уштар к рукам прибрать. Ничего, я ему руки-то вырву. Как он с вами связался? Хотя да, ты же слово дал, всё равно не скажешь. Я согласен на старую цену!
   — На старую цену уже мы не согласны, вот если бы вы к грузу каждый раз прибавляли человек по пять, тогда нет проблем, мы с Саргатом торговать не будем.
   — Каких ещё пять человек?
   — Ну, у вас в Мидане ведь есть нищие? Вот их мы и готовы приютить, сам понимаешь, война у нас тут. Люди гибнут, детей рождается мало, скоро уголь добывать будет некому. Представь, как на него цена вырастит, когда работников нет.
   — Троих, — согласился Карим, снизив количество человек.
   — По рукам! — пока он не передумал, я протянул руку для закрепления договора.
   — По рукам! — Карим пожал мне руку и добавил, — можно сейчас авансом угля взять, пусть не семь вагонов, а хотя бы пять? Очень надо.
   — Хорошо, только в следующий раз с тебя не три, а сразу шесть человек.
   — Согласен! Выгружай!
   После торгов я покинул баржу и подошёл к Нодро. Он наблюдал за мной из кабины своего паровоза, уже подогнав его для выгрузки угля.
   — Как успехи? Примириться удалось?
   — Даже лучше чем было, я вам переселенцев выторговал.
   — Каких переселенцев?
   — Обычных, из Мидана, не могу сказать, что люди будут хорошие, но уголь добывать думаю, смогут. Мы же людей теряем, вот я и подумал, что таким способом можно возместить потери.
   — Сколько их будет?
   — В следующий раз обещали шестерых, потом по три за каждый рейс. Товара нам сейчас мало привезли, поэтому отдадим всего пять вагонов, два за товар, а три за переселенцев как предоплата. Ты кстати не знаешь, кто такой Саргат?
   — Впервые слышу это имя, а что?
   — Да, так, Карим проболтался о конкуренте. Этот самый Саргат, перевозит такой же товар куда-то в Бунат, знаешь, где это?
   — Нет, надо у Волата спросить. Я думаю это где-то за восточным каньоном, Заркам же тоже есть что-то нужно и уголь у них тоже должен быть.
   Поговорив с Нодро, я пошёл искать Менара и Настю, они куда-то ушли, пока я торговался, доказывая свою правоту. Нашёл их через полчаса в местной столовой, Менар её по запаху нашёл и увёл за собой Настю.
   — Что сегодня на обед?
   — Угадай!
   — Настя прикрыла миску руками.
   — Думаю, на обед сегодня наваристые щи или борщ. Что, не угадал? Тогда сдаюсь, просто не знаю, — я наигранно развёл руками, хотя прекрасно знал, что на обед каша, точно такая же, как в Уштаре.
   — Почти угадал, лишь немного ошибся, каша у нас, — Настя убрала руки и подняла ложку. С ложки упала тягучая капля серого цвета.
   — Эх, я бы сейчас за порцию шашлыка руку отдал, но его нет, придётся, кашу есть. Менар, а ты чего такой молчаливый, болит что-нибудь?
   — Нет, мне завтра мёртвых ребят домой везти, в этом приятного вообще ничего нет, я же их всех знал. Представляю, как Волат отреагирует, когда увидит заваленный телами Уштарцев вагон.
   После его слов наш обед прошёл в тишине, шутить за столом было бы подло, всё-таки это были друзья Менара. Я из тех, кто погиб, практически никого не знал, лица да, были знакомы, но имён погибших я как-то не запомнил.
   Приблизительно через четыре часа баржа отчалила, и мы услышали прощальный гудок. Миданцы уходили домой в хорошем настроении, с практически полным трюмом угля и новым договором, таким же выгодным для них и нас как раньше. Уштарцы ничего не теряли после заключения нового договора, даже приобретали дополнительную рабочую силу. Волат должен быть доволен, ведь товары первой необходимости по-прежнему будут поступать в том же объёме.
   До позднего вечера мы с Настей просидели у причала, вглядываясь в водную гладь. Почти не разговаривали в это время, каждый думал о чём-то своём. Набегающие на берег волны успокаивали, и я вскоре уже забыл о том, что здесь на пристани произошло прошлой ночью. Мне казалось, что я сейчас где-нибудь на курорте, только не в купальный сезон.
   — Арей, тебя Нодро зовёт, — к нам подошёл молодой парнишка, на вид лет пятнадцати. Он прибыл сюда вместе с нами из Уштара и смог выжить прошлой ночью.
   — Скажи, что сейчас приду, где он сейчас?
   — В кабине своего тягача, сказал, что там тебя будет ждать.
   — Насть, ты со мной или ещё здесь посидишь?
   — Посижу немного, иди, я сама потом тебя найду.
   Минут через десять я поднялся в кабину паровоза Нодро, он был там, сидел на ящике и пил чай.
   — Случилось что-то?
   — Завтра тягач поведёшь ты, я что-то себя плохо чувствую, видимо простудился. Дышать тяжело и в груди болит. Сейчас допью и пойду спать. Я, конечно, мог бы и завтра тебе всё сказать, но кто ж его знает, может, и не доживу до завтра-то.
   — Да, куда ты денешься, отлежаться тебе немного надо, день тяжёлый был, даже Менар устал, несмотря на то, что железный.
   — Вот это уж точно, железный, правда и железо со временем ржавеет, вечного ничего нет, — Нодро улыбнулся, допил остаток чая и кряхтя как старый дед, спустился по ступенькам на землю. После произошедших событий у Нодро появились проблемы с сердцем, вот только помочь ему никто из нас не мог. На пристани, разумеется, был свой лекарь, но он погиб во время нападения Зарков, да и не уверен я что он мог чем-то помочь при заболеваниях сердца. Для Нодро сейчас лучшим лекарством было как можно больше лежать, что он собственно и собирался делать. Приблизительно через полчаса пришла Настя, я напоил её горячим чаем и уложил спать на ящик возле ещё горячей топки. Сам устроился сидя на наших с ней почти пустых ранцах, прислонившись спиной к тому же ящику.
  

  

   

    Глава 13
   

   Проснулся от того, что замёрз, утро выдалось холодным, с моря дул холодный ветер. Сразу разжёг уголь в топке паровоза, чтобы и согреться, и паровоз к выезду приготовить. Настю разбудил только после того как согрел воды для чая.
   — Что уже выезжаем? — она посмотрела в окно. Рассвет ещё не наступил, за окном было темно.
   — Скоро солнце встанет, тогда и поедем, у тебя есть полчаса, чтобы выпить чай и до конца проснуться. Я пойду Нодро поищу, он вчера плохо себя чувствовал, не слёг бы совсем, без него будет сложнее дорогу домой найти.
   Нодро не слёг, чего я опасался, но самочувствие было ещё недостаточно хорошим, чтобы управлять паровозом самостоятельно до Уштара. Менар же в отличие от него, чувствовал себя великолепно, даже напевал себе под нос что-то, подготавливая свой паровоз к выезду.
   Через час после рассвета мы выдвинулись в Уштар, поехали той же дорогой, то есть, огибая разлом с запада. Обратная дорога ничем мне не запомнилась, мы просто нудно отмеряли километр за километром, пока не добрались до моста. Количество трупов в вагоне стало шоком для охраны моста, никто не ожидал такого поворота событий. Все думали, что произойдёт простая смена состава охраны пристани, но вышло всё совсем не просто. Под грустные взгляды мы миновали мост и через час въехали в Уштар. На Волата было больно смотреть, количество Уштарцев только лишь за последний год сократилось на шестьдесят человек. Это стало серьёзной проблемой для Уштара, где жителей на момент моего появления было всего около пятисот человек.
   Уштар затих на сутки, никто кроме работников столовой ничего не делал после похорон, в посёлке был траур. Волат не желал ни с кем разговаривать, разговоры о делах сегодня были просто не уместны. Он после похорон даже из собственной комнаты не выходил до следующего утра.
   — Арей, Волат просил к нему зайти, — в столовой за завтраком к нам с Настей подошёл Шото. Он уже не хромал и жаждал отмщения за погибших товарищей. Мести хотел не только он, но и все жители Уштара, вот только не все хотели перейти в наступление на восточный клан. Более холодные головы понимали, что так, мы просто там все и поляжем, и ещё не факт что победим.
   Дожевав кашу, я пошёл к Волату, настало время рассказать ему о договоре с Миданцами. Обо всём остальном ему уже доложили Нодро с Менаром, они как раз выходили от него, когда я подошёл к лестнице. Нодро чувствовал себя намного лучше, несколько спокойных дней пошли на пользу его сердцу.
   — Доброе утро, — я поздоровался, открыв дверь.
   — Входи, кипяток будешь? — Волат в этот момент ставил на печку две кружки с водой, заранее зная, что я не откажусь.
   — Буду, в столовой не успел попить, Шото над душой стоял, подгонял.
   Разговор с Волатом занял по времени часа три, его интересовало абсолютно всё, даже мелочи, вплоть до пуговиц на кителе капитана и его внешний вид в целом. Зачем ему это было нужно, я не понимал, но рассказал всё, что помнил. Новость о том что скоро будет пополнение, его и порадовала, и озадачила. Он боялся, что новички создадут кучу проблем, ведь нам достанутся отбросы общества, возможно даже преступники, то есть бандиты, ничем не лучше тех же Зарков.
   После этого разговора он обо мне забыл на целых две с половиной недели. Я в это время был предоставлен самому себе. Достроил наконец-то себе дом, после чего Настя перебралась от Моры ко мне. Ходил на рыбалку к мосту через день, но поймать первую рыбину смог только с пятого захода. Пойманная рыба размером всего-то с ладонь порадовала не только меня, но и весь посёлок. С этого момента у меня появилось сразу два десятка учеников и учениц, так как количество женщин в Уштаре сейчас было в полтора раза больше, чем мужчин. Рыбалка с удочкой занятие хоть и нудное, но физически лёгкое, с этой работой и женщины могли прекрасно справиться. Причём эти самые женщины приходили рыбачить с детьми, которые быстро вникали в суть дела и вскоре попросили сделать и им удочки.
   Погода с каждым днём становилась лучше, холодно было только рано утром, а днём уже можно было загорать, что я и делал, прохаживаясь вдоль берега раздетым по пояс. В столовой немного изменилось меню, появилась уха, точнее рыбный суп по-Уштарски, из местных продуктов и специй. Было очень вкусно, народ даже как-то повеселел, получив в меню рыбное блюдо.
   — Арей, тебя после обеда Нодро в гараже ждёт, — к нам за стол подсел Менар. Ему очень нравился рыбный суп и прежде чем начать есть, он его долго нюхал, наслаждаясь ароматом.
   — Что-то срочное?
   — Не думаю, уголь повезёт только дней через пять, так что не спеши, наслаждайся вкусом.
   Обед у нас немного затянулся, так как после супа выдали кашу, чего никто не ожидал и ещё компот из сушёных груш.
   — Я давно такой вкуснятины не ел, даже забывать стал, насколько вкусной может быть еда, — я отодвинулся от стола и погладил живот. Сейчас мне было настолько всё безразлично, что в гараж к Нодро решил идти чуть позже, когда обед в желудке уляжется. Мой план рухнул практически сразу, так как в столовую пришёл Волат. Мне с ним сейчас разговаривать не хотелось, он мог меня опять чем-нибудь озадачить и моя поездка на пристань отложится на неопределённое время. Этого допускать было никак нельзя, иначе можно проморгать появление марева, после чего о возвращении домой можно будет забыть ещё на год или вообще навсегда. Я поздоровался и быстро вышел из столовой, заявив, что срочно понадобился Нодро.
   — Привет Нодро! Просил зайти?
   — Да, хочу предложить тебе стать водителем тягача, не своего, разумеется. Мы тут с Волатом подумали, что тот тягач что прошлый раз у Зарков забрали, вполне способен два или три вагона за собой тащить. Для перевозки угля на пристань этого конечно мало, но вот для снабжения нового посёлка в западном каньоне, будет вполне достаточно.
   — Заманчивое предложение, я, наверное, даже соглашусь, но только через полгода и ты знаешь почему.
   — Знаю, разумеется, я же не говорю что вот прямо сейчас, и сразу поедешь сам. Покатаешься со мной немного, и если та мутная штука в пустоши не появится, получишь тягач. Такой вариант устраивает?
   — Такой да, устраивает, только почему мне предлагаешь, а например не Шото? Он настоящий Уштарец, а я Отагаш, появившийся здесь около года назад.
   — Шото почти такой же сумасбродный как Менар, обязательно полезет в драку, а у тебя голова всегда холодная, ты зря не рискуешь. Ну, а то что Отагаш, это ничего, ты своими делами уже не раз доказал, что достоин, быть Уштарцем. Жители тебя уважают даже больше чем Менара, только ему об этом не говори, он после месяц ни с кем разговаривать не будет.
   — Зачем мне ему об этом говорить? Он заслуживает самого большого уважения, за Уштар любому голову оторвёт. Так что Уштарцы в таком неправильном уважении неправы, — я понимал что мне нужно что-то ответить и сделать это нужно так, чтобы не обидеть Менара даже за его спиной. Хотя если честно, я и в самом деле считал Менара чуть ли не самым лучшим человеком в посёлке. Он почти всегда улыбался, помогал с радостью любому, кто об этом попросит, никогда не врал, и предать не мог, он на это был просто не способен.
   — Да, я это просто так сказал, знаю, что не скажешь. Волат пока не знает, что я с тобой говорю сейчас о предстоящем назначении, он сам тебе предложит чуть позже, поэтому нам нужно придерживаться одного плана. Будем оба настаивать на том что тебя учить надо, хотя чему тебя учить, я даже не представляю, ты и так умеешь всё.
   — Нодро, я давно хотел спросить, кто до Волата был главой Уштара?
   — А ты сам как думаешь?
   — Думаю что ты, в Уштаре таких рассудительных мужиков как вы с Волатом, больше нет.
   — Нет, это был не я, до Волата пять лет главой был Набар, он сам ушёл с поста. В то время у него жена умерла и старший сын погиб. Пленники на раскопе тогда попытались сбежать, вот он им на дороге и попался, один против шестерых. Парню семнадцать лет только что исполнилось, можно сказать это была его первая поездка на раскоп и в итоге стала последней. Вот так вот, с тех пор Набар злость свою молотом выбивает. С твоей переделкой ружей и всего остального, он как-то даже оживать стал, помогал, чем мог, так что ты и здесь хорошее дело сделал. А давай-ка мы с тобой воды вскипятим, что-то пить хочется?
   — Можно и вскипятить, я сам сделаю, ты присядь пока, не стоя же ждать будешь.
   Как только я заварил травы в кипятке, пришёл Менар, пришлось делить на троих.
   — Я чего пришёл-то, может, в баню сходим? — предложил он нам.
   — Вечером, сейчас у меня дел много, — отказался Нодро. — Шото позови, он без дела по посёлку ходит, Волат уже третий день для него занятие не может найти.
   Я тоже отказался от похода в баню, потому что вчера вечером там был. За полдня испачкаться не успел, а погреться сейчас можно было и под ярким солнцем.
   — Нодро, Волат где? — в гараж вбежал охранник, прибывший от моста.
   — В столовой полчаса назад был, — ответил я, так как ушёл оттуда, как только он там появился. — А зачем он тебе, случилось что-то?
   — Да, случилось, по воде к нам труп Зарка приплыл, мы его достали, теперь не знаем что с ним делать.
   — Труп значит, — Нодро задумался, поглаживая бороду, — убит или сам утонул?
   — Дырок в теле не видели, может он просто умер и его в воду сбросили, а может и утонул, кто ж их этих Зарков знает.
   — Оружие при нём было?
   — Пару ножей нашли, ружья нет, но патроны есть, пять штук, а что?
   — А ничего! Плохо дело, Зарки видимо попытались перебраться на другую сторону по воде. Получилось или нет не известно, но думаю, скоро об этом узнаем. Арей, ты найди Волата и приведи сюда. Менар ты собирай бойцов, начни с кузни, чтобы Набар тоже узнал, что случилось. Бегом мужики, бегом! Времени у нас мало.
   Минут через двадцать возле гаража собралась толпа, Менар пробежался по посёлку и привёл всех, кто мог держать оружие в руках. К этому моменту я уже нашёл Волата и мы втроём, я, он и Нодро решали, с чего начать защиту Уштара, если Зарки всё-таки смогли переправиться и идут сюда. Перед нами лежала старая карта, на ней разлом был не указан и его сейчас по памяти рисовал сам Волат, показывая, где ещё есть узкие места кроме того где построен мост. Таких мест было всего три, ширина этих узких участков по словам Волата, была приблизительно от ста пятидесяти до двухсот пятидесяти метров. Пока в разломе не было воды перебраться в этих местах на нашу сторону Зарки не могли, зато теперь собрать примитивный понтон уже было вполне реально. Разумеется, по нему паровоз не проедет, но человек с оружием пройдёт. Самый узкий участок находился от Уштара приблизительно в дне пути, если идти пешком.
   — Думаю, они перешли здесь, — Волат ткнул пальцем в карту, показав узкое место. — Если перешли вчера, к утру будут здесь. Дорог там нет, одни камни, быстро не пройти, так что у нас есть половина вечера и ночь, если, конечно, они не рискнут идти ночью. Арей забирай десять человек, пойдёшь с ними по берегу, если Зарки у переправы охрану выставили, твоя задача её убрать. Я, Нодро и Менар пойдём с отрядом в обход камней, думаю, Зарки там же пойдут. Набар с двумя десятками самых старых мужиков останется здесь, на тот случай если они всё-таки прорвутся. Всё, выходим прямо сейчас, вопросы есть?
   — У меня нет, — ответил я, стараясь запомнить карту и добавить рисунок разлома на свою, скопированную несколько месяцев назад с той, что сейчас лежала передо мной. У Нодро вопросов тоже пока не было, а Менар в нашем разговоре просто не участвовал, он был снаружи и успокаивал жителей.
   Через несколько минут, мы с Настей и десятком молодых парней побежали к мосту, чтобы от него начать прочёсывать берег в восточном направлении. Добрались туда достаточно быстро, потом свернули влево, предварительно осмотрев труп Зарка. Кроме большой ссадины у него на затылке, мы больше никаких ран на его теле не увидели.
   — Насть, как думаешь, он сам головой ударился обо что-то или его кто-то приголубил по голове?
   — Думаю сам, ножи и патроны остались при нём, а ружьё могло утонуть, когда он в воде оказался.
   — Близко к берегу не подходить, обвалиться может, — я отогнал свой отряд от края разлома. — Если произойдёт оползень, достать из воды никого не сможем, не успеем просто, ни один житель Уштара плавать не умеет и сразу пойдёт камнем на дно.
   По краю разлома идти было тяжело, даже в ста метрах от него. Здесь было много камней как больших, так и маленьких. Одни приходилось обходить, а другие более мелкие, норовили вывернуться из-под ног. Я решил отойти ещё на сотню метров, мне показалось что там было меньше камней, но как оказалось меньше было только больших.
   За четыре часа мы просто вымотались, передвигаясь по камням, ноги уже не держали равновесие, оказавшись между них. Двое ребят всё-таки подвернули себе ноги и сейчас заметно отставали от основной группы. Приходилось ждать, когда они нас догонят.
   — Всё привал, иначе мы в темноте тут все ноги переломаем. Костры не разводить, разговаривать шёпотом, от основной группы дальше ста шагов не отходить, — предупредил я заранее, так как некоторые стеснялись справить малую нужду в присутствии Насти. На привал остановились возле огромного камня, размером с грузовик. За ним можно было укрыться от холодного ветра, он как на зло ночью усилился, заставляя прятать лица и прикрывать глаза, чтобы пыль в них не попала.
   Спустя час, когда я уже собирался поднять отряд и идти дальше, один из моих бойцов услышал крик. Крик доносился издалека и с восточного направления.
   — Всем спрятаться и ждать, посмотрим, кто тут ходит в ночи!
   Ждать появления ночного бродяги пришлось около часа. Гуляющих в ночи оказалось несколько, это был отряд Зарков из восьми человек. Идти они могли этой дорогой только к мосту и только с одной целью — захватить мост.
   Когда Зарки приблизились на расстояние выстрела, мы открыли огонь. Первыми выстрелили мы с Настей, сразу после разрядил ружья и весь наш отряд. Через несколько минут ночной бой был закончен нашей безоговорочной победой и без потерь.
   — Тьфу, блин, надо было хотя бы одного Зарка живым взять, — я от досады пнул камень, — узнали бы от него, где они через разлом перебрались. Теперь придётся идти по их следам и утром, ночью мы ничего не увидим на этих камнях.
   — Не страшно, рассвет часа через два, можно подождать, — Настя положила свой ранец на камень и села на него сверху.
   — Да, придётся подождать, главное потом не опоздать к раздаче пряников. Отрядам Волата и Нодро могут все достаться и не факт что после этих пряников в их отрядах много живых останется.
   На рассвете собрав оружие и патроны с Зарков, мы выдвинулись дальше, высматривая следы на камнях. Шли долго и только к полудню смогли увидеть место, где они перебрались через разлом на наш берег. На воде остался плот, сделанный из пустых бочек. С плота к высокому и практически отвесному берегу была приставлена лестница, по которой они и поднялись на пятиметровую высоту.
   — Вот и всё что есть, переправилась к нам только малая группа для захвата моста, основные силы ударят в лоб, а ведь в Уштаре сейчас почти никого нет, там остался только Набар со стариками. Ребята, бегом назад, нам нужно попасть к мосту как можно быстрее!
   Обратный путь был похож на преодоление препятствий тушканчиками, так как мы не шли, а перепрыгивали с камня на камень. Не знаю как, но мы успели добраться до моста одновременно с появлением сразу трёх паровозов Зарков возле него. Зарки пока не нападали со стороны пустоши, они ждали, когда их диверсионная группа нападёт на охрану сзади. Просидев всю ночь в своих паровозах, они так и не дождались нападения и утром, уехали домой ни с чем. Мы за эту ночь вполне нормально отдохнули после длительного забега и тоже вскоре направились домой, усиленная охрана моста стала больше не нужна.
   Волат и Нодро вернулись через два дня, не обнаружив ни Зарков, ни их переправы. Увидев, что мы уже давно здесь, Волат попытался наехать, но тут же сдал назад, узнав, что произошло и чем дело закончилось.
   — Думаю, они ещё будут пытаться повторить такой подход, поэтому нам нужны дозорные. Поставить несколько вышек, продумать сигнальную систему оповещения между ними и посёлком, — предложил я вариант охраны границы.
   — Можно конечно и вышки поставить, вот только не сейчас, на это потребуется много сил и времени. Пока обычные пешие дозоры сойдут, — Волат согласился с моим предложением и вопросительно на меня посмотрел. Во взгляде читался вопрос — «Возьмёшься за это?». Нодро его взгляд тоже прочитал и сразу же стал меня отмазывать от этого дела.
   — Мы же уже с тобой договорились о том, что Арей получит тягач, не сейчас конечно, ему ещё немного подучиться надо. Так что ты найди кого-нибудь другого на должность начальника пеших дозоров.
   — Ладно, просто Арей стал бы идеальным человеком для этого дела. Может, всё-таки на некоторое время займёшься? — спросил он, посмотрев на меня. Я отрицательно помотал головой, становиться пограничником я не хотел, особенно сейчас, когда в пустоши должно появиться загадочное марево. — Ну, как хочешь, учти, я предлагал. Да, кстати, уже завтра нужно на пристань выезжать, корабль ждать не будет, — напомнил он Нодро и ушёл, задумавшись над тем, кому поручить охрану границы.
   — Спасибо, — сказал я шёпотом.
   — Должен будешь, — ответил Нодро, подмигнув мне.
   На следующее утро мы выехали из Уштара с очередной партией угля. Волат выделил нам больше охранников, чем обычно, потому что знал о том, что Зарки вновь вышли на простор пустоши, рассчитывая хоть что-нибудь у нас отобрать.
   В пустошь, как и в Уштар, тоже пришла весна, зелёная трава лежала сплошным ковром, чему Нодро был сильно удивлён. По его словам такого количества зелени в пустоши он ещё никогда не видел за всю свою жизнь. На фоне зелёной травы даже чахлые кустики покрылись листвой и тянулись вверх, пытаясь изображать карликовые деревья. Среди всей этой зелени тёмными полосами выделялись следы от колёс паровозов Зарков. По их следам мы сейчас и ехали, чтобы не портить травяной ковер, радующий наши взгляды. Наслаждаясь видом, мы как-то незаметно для самих себя добрались до конца нового разлома и, объехав его, повернули на восток.
   — Погода уж слишком хорошая, даже как-то подозрительно — Нодро выглянул в окно и посмотрел на полное звёзд ночное небо.
   — Чем тебя погода не устраивает? Хорошая погода — плохо, плохая — тоже плохо, какую же тебе надо? — Меня погода более чем устраивала, даже сейчас ночью было достаточно тепло, не говоря о дне, когда под солнцем было уже просто жарко.
   — Такая хорошая погода обычно бывает перед сильной бурей, так что не удивляйся, если завтра поднимется сильный ветер.
   — Я тут уже давно ничему не удивляюсь, каждый день происходит что-то необычное, по крайней мере для меня. Даже отсутствие землетрясения за последние два месяца, уже не удивляет, — высказал я, своё мнение о происходящих изменениях и словно сглазил. Через полчаса землю тряхнуло, не сильно, но вполне ощутимо. Нодро посмотрел на меня как-то очень странно, словно это землетрясение произошло по моей вине.
   До утра больше ничего особо значимого из природных явлений не произошло, даже обещанного Нодро сильного ветра не появилось. Дул обычный ветер, приносящий утреннюю прохладу в открытую дверь. В полдень стали видны защитные стены и ворота пристани. Нодро немного сбавил скорость, жалея свой старенький паровоз и понимая, что мы добрались. Почти вдвое суток он выжимал из старого парового двигателя всё, что только было возможно, стараясь пересечь пустошь как можно быстрее и избежать встречи с Зарками. С такой черепашьей скоростью, какую задал Нодро, мы доехали до пристани только к вечеру. Система охраны здесь существенно изменилась, появились дополнительные фонари и каменные заграждения от прямого тарана паровозом. Видимо новые охранники учли этот изъян после отчаянного поступка Менара.
   Корабль ещё не пришёл и у нас, появилось некоторое время на отдых. Мы ели, спали, гуляли с Настей по берегу и собирали ракушки. Они ничем не отличались от тех, что можно было найти на любом морском берегу на Земле, но Настя всё равно оставила себе несколько самых красивых.
   — Если мы всё-таки сможем вернуться домой, они будут напоминать мне об Уштаре.
   — Я не романтик, мне для напоминания и шрамов достаточно, — заявил я, но тоже втихаря положил в карман пару раковин, необычного сине-зелёного цвета.
   На рассвете нас разбудил корабельный гудок, корабль подходил к пристани, имея небольшой крен на левый борт.
   — Еле добрались, — капитан выдохнул с облегчением и, пробежав по сходням, подошёл ко мне, протягивая руку для пожатия. — С ремонтом поможете? Несколько часов назад на подводную скалу налетели, теперь дырка в борте. Мы, конечно, залатали, как смогли, но это не спасает, вода прибывает быстрее, чем мы её откачиваем.
   — Корабль придётся на берег вытянуть, хотя бы частично, под водой заплатку не сможем поставить, — к нам подошёл Нодро. Он слышал, как Карим жаловался мне и предложил ему помощь.
   — Попробуем вытянуть, только его сначала разгрузить надо, — он улыбнулся и подмигнул мне. Поведение капитана было как минимум странное, до этого он таким весёлым и доброжелательным не был и меня сейчас его такое поведение немного напрягало. Как оказалось, я зря так насторожился, Карим выполнил и даже перевыполнил своё обещание. Он привёз помимо основного груза не шестерых бездомных, а сразу пятнадцать, видимо в Мидане их было слишком много и они с радостью решили избавиться от них, прислав нам первую партию. Из пятнадцати человек мужчин было восемь, причём среди этой восьмёрки четверо были уже довольно преклонного возраста. Одним словом, Миданцы нам сплавили старых и больных. Ещё семь человек женщины, возраста неопределённого, по крайней мере я определил их возраст от тридцати и до пятидесяти включительно.
   — Что-то не так? — Карим заметил мой слегка брезгливый и унылый взгляд.
   — Да, нет, всё нормально, просто они выглядят так, словно вот-вот богу душу отдадут.
   — Это не так, они все здоровы, я лично отбирал, больных не брал, зачем обижать компаньонов заведомо плохим товаром, — стал оправдываться он. Глядя на этих нищих, мне пришла в голову мысль о том, что это возможно первые настоящие рабы в Уштаре, ведь этих людей мы купили. Я почувствовал себя работорговцем и мне от этого, стало как-то не уютно, не принимал я рабство ни в каком проявлении.
   К полудню баржу Миданцев разгрузили и при помощи лебёдок и паровоза Нодро, вытянули на берег. К вечеру полученную баржей дыру заделали, саму баржу вернули на воду и загрузили углём. В таком положении отставили на ночь у причала, чтобы убедиться, что нет течи. Капитан эту ночь провёл, в нашей дружной компании и мне показалось, что он этому был очень рад, видимо нормального общения ему в Мидане не хватало.
   Утром мы разъехались в разные стороны, баржа пошла в Мидан, а состав с продуктами и людьми направился в Уштар. Бывшие Миданцы сидели в вагоне под охраной и смотрели настороженно, им никто не сказал, куда их везут и зачем. Я хотел с ними поговорить, но Нодро меня отговорил от этой затеи, заявив, что Волат сам должен с ними поговорить. Пусть сам решает, что с ними делать, а давать им пустые обещания сейчас не стоит, они могут не сбыться, одним словом, мне в это дело влезать не нужно.
   Приблизительно через три часа пути ветер резко усилился и принёс с собой не пыль и песок, а первые капли дождя. Нодро от этого был просто в шоке, в пустоши дождя не было уже лет как тридцать, вся трава что здесь была, росла только за счёт таяния снега и уже к середине лета начинала желтеть и сохнуть. Ветер внезапно исчез через полчаса, вместе с ним исчезли и капли живительной влаги падающей с неба.
   — И что, это всё? — я высунул руку в открытое окно, пытаясь поймать капли дождя, но рука оставалась сухой.
   — А ты думал, что дождь пару часов будет пустошь поливать? Хорошо что хоть так, то что он был, уже чудо, — Нодро выглянул в окно и посмотрел вверх. Небо было серым и каким-то низким, словно прижималось к земле с каждым часом всё больше и больше. — Буря будет, сильная и какая-то не такая, как обычно, с востока небо совсем тёмное, как будто там уже ночь настала. Успеть бы разлом объехать, пока ещё видно куда едем.
   Я тоже посмотрел на восток, небо там, в самом деле, было тёмное, намного темнее, чем сейчас было над нами. В какой-то момент мне показалось, что я увидел там молнию, только странную, ударившую вверх, а не вниз. Спустя несколько секунд после этой молнии землю начали сотрясать землетрясения, маленькие, но их было так много, что казалось, они слились в одно. Паровоз дрожал вместе с землей, Нодро решил остановиться и переждать землетрясение, ну и бурю тоже заодно, которая уже началась на востоке и сейчас стремительно приближалась к нам.
   Ветер вновь усилился и вновь принёс с собой маленькие и редкие капли дождя. Я прикрыл плотнее дверь и в этот момент по паровозу, ударила молния. Разряд не повредил его, он пробежался по нему густой паутиной и, соскочив на землю, сплёл там большое круглое пятно, постепенно начинающее превращаться в полупрозрачное марево. Именно в такое марево я въехал, после чего оказался здесь, в другом мире. Медлить было нельзя, нужно было прыгнуть в него, пока оно не исчезло. Я посмотрел на Настю, потом на Нодро.
   — Бегите пока не поздно, удачи вам! — ударом ноги он открыл нам дверь и вытолкнул из кабины. Марево двигалось, удаляясь от нас на запад и, становилось прозрачнее с каждой секундой. Схватив Настю за руку, я бросился за ним вдогонку. Догнав его спустя несколько секунд, прыгнул в него с разбега, утягивая за собой Настю. Через секунду ослепший и потерявший слух на некоторое время, споткнулся обо что-то и кубарем полетел вперёд, по мокрой земле не выпуская из своей руки руку Насти.
  

  

   

    Глава 14
   

   Стерев с лица налипшую грязь, поднял голову и осмотрелся. Слева от нас на расстоянии приблизительно трёхсот метров рос лес, даже не лес, а густая лесополоса, сквозь которую было видно засаженное чем-то поле. Рядом со мной в той же грязной луже лежала Настя и так же как я крутила головой, осматривая местность.
   — Мы точно не в Уштаре, — сделала она заключение из всего, что увидела. — У нас получилось! — она встала и запрыгала, разбрызгивая жидкую грязь во все стороны. Шёл моросящий дождь, практически без ветра и тёплый, словно это была вода из душа. Мы стояли посреди небольшого поля, подставив лица дождю, радуясь возвращению домой. То что это земля было не трудно догадаться по высоковольтной линии электропередачи, находящейся слева от нас и асфальтированной дороге, проложенной впереди вдоль лесополосы. — Мы дома! — Настя повисла на мне, обхватив меня и руками и ногами.
   — Да, дома, только давай с этого поля уйдём, пока в нас молния не ударила. — Никакого марева поблизости уже и в помине не было, оно исчезло также быстро, как и появилось. — На дорогу нужно из этой грязи выбраться, потом решим, в какую сторону топать. Не хотелось бы оказаться где-нибудь в Сибири, за несколько тысяч километров от дома.
   Вскоре мы дошли по свежевспаханному полю до дороги и стряхнули с себя основную часть налипшей на одежду земли.
   — Андрей, думаю нам ружья надо спрятать, это не Уштар, здесь за эти дробовики можно и срок получить.
   — Тоже верно, нужно место подобрать приметное, чтобы потом будет не трудно его найти.
   Пока прятали ружья, основательно промокли, дождь к этому времени усилился и уже лил как из ведра.
   — Хоть одно хорошо, отмылись от грязи практически полностью, — сказал я, вытирая лицо рукавом. — Дорога какая-то странная, за час ни одной машины не проехало, может мы, в самом деле, в Сибири где-нибудь? Там территория не такая густонаселённая как в центральных регионах, — я стоял посреди дороги и смотрел то в одну сторону, то в другую. Ни машин, ни каких-либо указателей видно не было и в какую сторону нам идти, я просто не понимал.
   — Это уже не важно, если есть дорога, значит рано или поздно по ней кто-нибудь да поедет, нужно просто подождать.
   — Ждать можно и на ходу, налево или направо? — я кружился на дороге, решая куда идти.
   — Мне всё равно, главное чтобы хоть куда-нибудь дойти, — Настя оставила право выбора мне.
   — Когда я ехал, лесополоса была слева от меня, значит, теперь должна быть справа, идём туда, — определил я направление и потопал по дороге. Настя шла рядом, уставшая, голодная, мокрая, но счастливая. Дождь всё ещё поливал землю и нас заодно, продолжая отмывать от грязи. До города, точнее до развилки, где мы должны будем свернуть направо, по моим подсчётам, было около пятнадцати километров. Разумеется подсчёт основывался от того места где я влетел в марево, сколько до него было километров в самом деле, я не знал, но надеялся, что ненамного больше.
   — Едет кто-то, — Настя остановила меня, показывая назад, — давай остановим, может, подвезёт до города?
   Через несколько минут я остановил странного вида автомобиль с эмблемой «Москвич» на решётке радиатора. Мне сейчас было всё равно, зачем хозяин этой старой иномарки прицепил к решётке этот значок, для меня было главным, чтобы он нас подвёз до города. За рулём сидел дед, седой как лунь и в очках с довольно сильными линзами.
   — Отец, до города возьмёшь?
   — Отчего ж не взять, садитесь, в такую погоду пешком не очень приятно идти. Вы откуда такие грязные и промокшие? Электрики что-ли? — предположил он, увидев на нас комбинезоны синего цвета. Правда, сейчас их истинный цвет определить было сложно, но это было не так важно, дед принял нас за электриков.
   — Да, электрики, а если точнее то — монтажники, — согласился я, сделав большой разброс в профессии.
   — А чего пешком?
   — Машина сломалась, в город за запчастями отправили.
   — А, так это там ваша «аварийная» возле подстанции стоит?
   — Да, наша, — согласился я, хотя понятия не имел, о чём он говорит. Нужно было этого деда отвлечь от этой темы, чтобы он наводящих вопросов не задавал.
   — А что это за агрегат такой, что-то я модель определить не могу? — перевёл я разговор, имея в виду автомобиль, на котором мы сейчас ехали.
   — Так ведь «Москвич» 502 модель, сын отдал, а то моя старая «Ока» уже сгнила, того и гляди сиденья провалятся. Он наклеил тут всякой дряни везде, надо бы отодрать, но руки пока не дошли, всё некогда.
   Пока он говорил, я рассматривал салон автомобиля и не нашёл практически ничего схожего с салонами других моделей этой же марки. Мало того, я просто не мог понять, откуда дед взял обозначение «502», насколько мне было известно, таких моделей завод не выпускал, да и закрылся он уже лет как тридцать тому назад. Мимо проехал грузовик и его марку я тоже по внешнему виду определить не смог, несмотря на эмблему «Зил» у него на капоте. До меня начинало доходить, что здесь что-то не так, мы попали либо не на Землю, либо на Землю, но другую, существующую параллельно нашей. Минут через пять доехали до указателя — «п. Луговой» налево 26 км, — «Касимов» направо 32 км. Судя по названиям, мы были дома, вот только название города, точнее, его написание, лишь подтвердило моё предположение. Название города «Касимов» было написано с твёрдым знаком на конце. Настя никаких странностей пока не замечала, модели автомобилей были для неё тёмным лесом, а на указатель она даже не взглянула, сидела, прижавшись ко мне и наслаждаясь теплом моего тела. Вскоре притормозив у перекрестка, дед повернул направо.
   — Вам в городе куда надо-то? В центр или вас прямо в «Горэлекртосеть» подбросить?
   — Прямо на въезде притормози, у меня там друг живёт, мы дальше уже с ним.
   После моих слов Настя удивлённо посмотрела на меня, потом на странного деда и до неё тоже стало доходить, что здесь что-то не так. К счастью вопросов она не задавала, доверила мне решать, что и как делать. Дед, прибавив скорости, перестал доставать меня вопросами и последующие полчаса мы ехали в тишине.
   Оказавшись на окраине города, я показал деду, где именно нас высадить и, пожелав ему долгих лет жизни, мы вышли.
   — Андрей, что происходит? — Настя настороженно смотрела по сторонам на дома частного жилого сектора.
   — Не хотелось говорить, но мы кажется не на Земле. Точнее это тоже Земля, но не та, это Земля 2.0.
   — С чего ты взял?
   — Здесь всё не так, здесь автомобили которых просто не может существовать, автозаводы закрылись около тридцати лет назад, а тот «Москвич» на котором нас подвезли почти новый. Понимаешь о чём я? Нам нужен газетный ларёк или магазин, почитаем свежую прессу, сразу поймем, где мы.
   — У прохожих можно спросить, — предложила Настя.
   — Спросить что? Это Земля? Извините мы не местные и вообще память потеряли, какой сейчас год?
   — Да, признаю, глупость предложила, идём магазин искать.
   Редкие прохожие не обращали на двух промокших электриков никакого внимания, они сосредоточенно обходили лужи, спеша по своим делам. Дождь немного стих, но прекращаться явно не собирался и я сейчас ему уже был рад, меньше прохожих — меньше подозрительных взглядов.
   До ближайшего магазина шли минут десять, нам слишком маленький был не нужен, там продавщицы въедливые и хорошо знают всех, кто живёт поблизости. Местный «Магнит» выглядел не привычно для нас, он был оформлен в синих оттенках и само его название было написано иначе. Поднявшись на крыльцо, мы немного замешкались, увидев, что возле кассы стоит полицейский. Встречаться с представителем местного представителя правопорядка не хотелось, у них взгляд профессиональный и чужих они вычисляют на раз. Мы сделали вид, что просто от дождя поднялись по ступеням под навес и дождались когда он уйдёт.
   — Андрей, давай я за газетой схожу, там же женщины работают и мне с ними договориться будет проще, чем тебе. Денег то у нас нет, бесплатно никто и ничего не даст, но если попросить, да ещё и никому ненужный товар, шансов у меня больше, согласен?
   — Ладно, иди, я тебя здесь подожду.
   Настя ушла, а я остался стоять у дверей, наблюдая сквозь витрину, что происходит в магазине, ну и за тем что на улице происходит, тоже не забывал наблюдать. В магазине Настя минут десять разговаривала с девушкой продавцом и в итоге получила от неё то, что хотела, разумеется, даром.
   — Вот, правда газета позавчерашняя, но думаю, для общего понимания и такая подойдёт. — Она протянула мне сложенную несколько раз газету. Я взял её и прочитал название — «Рязанские ведомости», дата печати 3 Мая 2019 г.
   — Подойдёт, идём, поищем укромное и сухое место, не здесь же читать. Тех укромных мест, о которых я знал там, на нормальной Земле, здесь не было, застройка районов сильно отличалась и мы около часа бродили по городу, пока не нашли заброшенный дом на самой окраине. Крыша провалилась, двери и окна отсутствовали, внутри местные жители устроили туалет общего пользования, но от дождя мы там смогли укрыться.
   — Воняет здесь, но несколько минут можно и потерпеть, — сказал я и взялся за чтение газеты. Через несколько минут мы убедились, что мы на Земле номер 2.0, здесь всё было немного не так, как на Земле номер 1.0.
   — Что будем делать? Искать выход или искать своё место здесь? Пусть это Земля 2.0, но ведь это всё-таки не Уштар, условия намного лучше, не нужно воевать с Зарками и жить в контейнерах.
   — Будем искать путь домой, у меня есть одна идея, как вызвать марево.
   — Как? Ты колдовать что ли умеешь? — у Насти начиналась истерика, и она практически кричала мне это в лицо.
   — Причём тут колдовство? Тут простые законы физики, правда, я не уверен, что получится, но попробовать нужно. Я не успокоюсь, пока не попробую.
   — Ладно, извини, просто тяжело осознать, что всё напрасно, все эти боевые действия, тяжёлые условия жизни, ну и всё остальное. Рассказывай, что ты придумал?
   — Марево появляется после удара молнии, так?
   — Предположим что так, — Настя допустила такую возможность.
   — Нам нужно спровоцировать удар в строго определённое место.
   — Как? Выйти на поле в грозу и стоя посередине, обзывать её последними словами, а потом ждать когда она накажет?
   — Насть, перестань истерить, ты же ещё не дослушала. Помнишь, дед что подвёз нас до города, говорил о подстанции?
   — Помню, дальше что?
   — Рядом с ней проходит высоковольтная линия, она нам и поможет.
   — Ты хочешь замкнуть провода?
   — Не совсем, нам нужно уронить провод на подстанцию во время дождя. Электрический разряд на земле может притянуть к себе молнию, ну, это в теории, я так думаю. Что из этого выйдет на практике, не знаю, может и ничего не выйдет, но попробовать надо.
   — Как ты собираешься, влезть на опору и как потом оттуда будешь слезать? Насколько я помню марево, просуществует минуты две, успеешь за это время спуститься?
   — А я туда и не собираюсь влезать, мы провод отстрелим, ружья-то у нас есть и патроны к ним тоже.
   — Ну, вообще-то может и получится, вот только нам очередного дождя придётся ждать, этот уже закончился, — она показала на улицу, где после дождя осталось много луж и грязи.
   — Мы же не в Уштаре, где дождя приходится ждать по несколько месяцев, а в пустоши вообще десятилетия. Думаю недели через две, максимум через три, дождь пойдёт снова. Нам просто нужно подготовиться и подождать. Идём, проведём разведку, надо же собственными глазами посмотреть на подстанцию и высоковольтную линию.
   — Я есть хочу, — Настя вышла из загаженного дома первой и посмотрела вверх. Небо ещё было затянуто тучами, но дождя от них уже нечего было ожидать, они медленно уходили на север.
   — Я тоже хочу, но придётся потерпеть, не магазин же грабить.
   — Да уж, придётся потерпеть, попасть в тюрьму за ограбление продуктового магазина как-то не хочется.
   Спустя час мы вышли на дорогу для того, чтобы поймать попутку. Ждали около получаса и в итоге дождались, того же самого деда на москвиче нереальной модели.
   — Ну, что, достали запчасти?
   — Да, достали, обратно подвезёшь?
   — Садитесь, а что же твой друг, не смог помочь?
   — Его дома не было, уехал куда-то, решили не ждать, так быстрее получится.
   Оказавшись за городом, дед прибавил скорости, и я стал опасаться того, доедем ли мы с ним вообще куда-нибудь с его-то плохим зрением и преклонным возрастом. Опасения оказались напрасными, дед оказался профи и довёз нас в целости и сохранности, правда, седых волос на наших головах стало на несколько штук больше.
   — А где же ваша «Аварийная»? — он остановился неподалёку от подстанции и увидел, что рядом с ней никакой машины нет.
   — Починили, наверное, и уехали, придётся снова попутку ловить, — я наигранно вздохнул и, открыв дверь, вышел из машины, Настя вышла вслед за мной и посмотрела на подстанцию. Она не искала там машину, она осматривала как саму подстанцию, так и высоковольтную линию.
   — Может вас до посёлка подвести, можете даже у меня переночевать, связь там есть, позвоните в контору, завтра за вами приедут, — предложил дед.
   — Спасибо за предложение, но нет, мы уж лучше на попутке, — я закрыл дверь, говоря этим, что на этом разговор окончен.
   — Ну, как хотите, удачи вам, — дед помахал нам на прощание рукой и уехал.
   — Может надо было согласиться? Могли бы нормально поесть и выспаться, — сказала Настя, глядя вслед удаляющегося от нас автомобиля.
   — Может быть, но уж больно дед странный, от таких дедов как он, можно ожидать всего чего угодно, вплоть до вызова полиции. Будет тебе потом и завтрак, и обед, и ужин за казённый счёт. Идём, нужно ближе подойти, отсюда плохо видно.
   Свернув с асфальтированной дороги, мы прошли пару сотен метров по грунтовке и остановились у забора с колючей проволокой. Старая подстанция находилась немного в стороне от высоковольтной линии. Даже если нам всё-таки удастся отстрелить провод, он не упадёт на трансформаторы и замыкания нам не видать как своих ушей.
   — Ты думаешь о том же? — Настя смотрела вверх на изоляторы и прикидывала, сможет она в них попасть так, чтобы провод перебить или нет.
   — Почти, провод не достанет, нам нужно придумать, как перенаправить напряжение в нужное место.
   — Предлагаешь опору уронить?
   — Да ты что!? Совсем с ума сошла? Это же диверсия, лет на десять потянет! Нам провод нужен, метров так приблизительно сто — сто пятьдесят. Положим его на землю, один конец к трансформатору. Высоковольтный провод падает, попадает на тот что лежит и разряд уходит по нему туда, куда нам надо. Появляется марево, быстро прыгаем в него и мы дома, — расписал я последовательность действий.
   — Угу, дома, обратно в Уштаре или того хуже, в каком-нибудь в мире с динозаврами, где молнию фиг дождёшься, — Настин пессимизм частично передался мне. Я до этого такой вариант даже не рассматривал и сейчас уже не так рьяно желал отстрелить этот проклятый провод.
   — Хватит стращать, всё равно нужно попробовать, увидим что по ту сторону не Земля, прыгнем обратно.
   — Где взять бесплатно сто пятьдесят метров провода? — спросила Настя.
   — С этим просто, от подстанции к посёлку идёт линия, столбы не такие уж и высокие, влезть не сложно. К тому же от столба до столба как раз метров сто пятьдесят и будет, одним словом нам провода с одного пролёта хватит.
   — Хорошо, с этим определились, как насчёт чего-нибудь съесть?
   — В наших ранцах остался сухой паёк, на пару дней нам хватит, а потом что-нибудь придумаем. Идём, нужно откопать ружья и ранцы, пока их кто-нибудь к рукам не прибрал.
   До устроенного нами схрона добрались часа через три. Оружие и все остальные вещи лежали там, где мы их и оставили. Как только откопали, сразу набросились на сухари и сухофрукты. К этому моменту уже давно наступила ночь и мы ели в темноте на ощупь, костёр не отважились развести, дорога была рядом.
   Четыре долгих дня мы с Настей прятались в лесу неподалёку от подстанции, ожидая дождя. За это время я совершил набег на один из погребов в посёлке и разжился там несколькими килограммами картошки и парой банок огурцов. Стыдно было, но выбора у меня другого просто не было, не на постой же к странному деду проситься. В полицию сдать мог в два счёта, как подозрительных личностей без документов.
   Долгожданный дождь начался ночью, ближе к утру и мы с нетерпением ждали рассвета, чтобы начать действовать.
   — При других обстоятельствах я бы так никогда не поступил, но блин нужен, реально нужен мне этот провод, — приговаривал я, волоча за собой приблизительно сто пятьдесят метров провода, срезанного с линии питающей посёлок. — Хорошо что охраны тут нет, не хотелось бы причинить вред сторожу, — говорил я, пролезая сквозь дыру в заборе на территорию подстанции.
   — Андрей, поторопись, мне кажется, дождь скоро закончится, — подгоняла меня Настя, прицеливаясь в изоляторы на высоковольтной опоре.
   — Тебе хорошо так говорить, не ты же все эти килограммы метала, на себе тащишь.
   Кое-как я дотащил провод до одного из трансформаторов и, просунув между труб охлаждения, зацепил его за какой-то крюк. — Теоретически должно сработать, контакт же с металлом есть, — подумал я и быстро выбрался тем же путём. — Готово, стреляй!
   Раздался выстрел, несколько изоляторов разлетелись на куски, но провод по-прежнему держался на том месте, где и был, и падать явно не собирался. Через несколько секунд раздался ещё один выстрел, после которого изоляторов совсем не осталось, проклятый провод и в этот раз остался висеть на высоте нескольких десятков метров.
   — Настя, у тебя ещё одна попытка, дождь прекращается, — поторопил я.
   — Знаю, не говори под руку!
   Третий выстрел оказался точным, сверху посыпались искры, и провод наконец-то упал на тот что лежал на земле. Через секунду из трансформатора во все стороны полетели искры, вверх ударила маленькая молния.
   — И что, это всё? — Настя посмотрела на то, как дымит повреждённый нами трансформатор.
   — Наверное, всё, — сказал я, сожалея и в этот момент, сверху ударила обычная молния. Ударила точно в трансформатор, доломав его окончательно. Искры и куски расплавленного металла полетели в разные стороны на уже гораздо большее расстояние, заставляя нас отойти на безопасное расстояние.
   — Смотри, смотри! Оно появилось! — закричала Настя, показывая на мутное пятно, появившееся чуть в стороне от разваленного напополам трансформатора.
   — Бежим! — я с разбега нырнул в проделанную в заборе дыру и помог Насте пролезть. — Стой, ждём, оно должно стать почти прозрачным, — остановил я Настю, уже собирающуюся прыгнуть в это мутное пятно.
   Вскоре пятно, диаметром приблизительно в четыре метра, действительно стало почти прозрачным, и мы прыгнули сквозь него.
   Выход стал для меня крайне не приятным, я влетел в дерево, разбил себе нос и сильно ударился коленом, после чего упал на спину, сбив с ног Настю.
   — Ох, чёрт, если и после такого это не Земля, я убью первого встречного!
   — Пока ещё не понятно, где мы, но точно не в Уштаре. Сзади кукурузное поле, впереди лес, с виду вполне обычный, с берёзами, — Настя встала первой и помогла мне подняться. Из носа текла кровь, колено болело, я был зол как тысяча чертей. Ружьё лежало на земле под ногами со сломанным пополам прикладом.
   — Ага, попались! — с таким возгласом из-за дерева вышел эльф. Такой вполне себе обычный эльф, с острыми ушами, длинными светло-русыми волосами и мечом в руке. Я ударил ему в челюсть даже раньше, чем осознал это. Эльф улетел в кусты, потеряв и меч, и колчан со стрелами.
   — Андрей, тебе не кажется что эльф не настоящий? — Настя подобрала с земли кончик эльфийского уха. Кончик был силиконовый и держался до этого при помощи клея.
   — Щас выясним, — я достал свой нож и подошёл к лежащему без сознания эльфу. Надавив коленом ему на грудь и приставив нож к горлу, похлопал его по щекам, приводя в чувство.
   — АААА! Не убивайте, я пошутил, — завопил он, почувствовав холодный металл у своего горла.
   — Слышь ты, Лиголас недоделанный, я задаю вопросы, ты отвечаешь. Будешь кричать — прирежу, понял?
   Эльф насколько смог кивнул головой. Казалось, что он сейчас даже не дышал и не моргал, глядя на моё окровавленное лицо.
   — Где мы?
   — В лесу, — ответил он, что и так было очевидно.
   — Мир как называется? — от этого вопроса у него округлились глаза, такого вопроса он услышать явно не ожидал, но всё-таки ответил.
   — Земля.
   — Год, какой?
   — 2019-й.
   — Число, месяц?
   — Девятое августа, — с каждым моим вопросом его лицо вытягивалось от удивления всё больше и больше, и бледнело с каждой секундой.
   — Президент кто?
   — Путин.
   — Какой город поблизости?
   — Камов, — ответил он на мой последний вопрос, после чего я убрал нож и снял колено с его груди.
   — Фух, дома, — выдохнул я с облегчением. — Слышь Лиголас, тебя как звать-то?
   — Серёга, то есть Сергей, — ответил ненастоящий эльф, прикладывая к пострадавшей челюсти отполированное до блеска лезвие своего дюралевого меча.
   — А меня Арей, то есть Андрей, а девушку Настя. Ты чего тут делаешь Серёга?
   — У нас группа в «ВК» фанатов «Властелина колец» и «Хоббита», решили встретиться, ну и немного побыть героями фильмов. Ролевики мы, у нас тут лагерь неподалёку, меня ребята отправили за кукурузой. Голоса услышал, думал, что это кто-то из наших тут бродит, вот и решил напугать. Сквозь кусты плохо видно, бороду увидел, думал гном, а оказалось что это вы.
   — Ха, напугать решил! Молодец, будем считать, что у тебя получилось. Радуйся что у меня в руках ружья не было, сейчас бы уже остывал.
   — А вы вообще кто? — в глазах Серёги появился неподдельный страх, когда он наконец-то заметил странной конструкции ружьё в руках Насти, ещё одно только немного другой конструкции лежало на земле возле её ног.
   — Будем считать что тоже ролевики, только из другой оперы и нервные очень, особенно я. Сергей, у тебя сотовый есть?
   — Есть, в кармане, надеюсь, не пострадал, пока я тут по кустам летал, — Серёга залез рукой в карман и достал оттуда сотовый телефон, — вот!
   — Дай позвонить, а то у моего батарейка села, — соврал я, так как у меня телефона просто не было.
   Я по памяти набрал номер своего лучшего друга и нажал кнопку вызова.
   — Алло, Сань, привет, это я Андрей. Да, хватит орать, я потом тебе расскажу, где был. Можешь нас подобрать? Где-то на дороге между городом и Луговым. Не спеши, время терпит, и будь добр, прихвати чего-нибудь съесть. Всё, ждём. Двое. Девушка. Много хочешь знать, пока, до встречи. Вот и всё через час будем дома, — я вернул телефон Сергею. — Извини за челюсть, честное слово не хотел, ну ты сам, в общем-то, виноват, нечего людей пугать. Будешь в городе, заходи в гости, улица Энергетиков дом 52, - я пожал ему руку и повернулся лицом к Насте. Она за всё время не сказала ни слова, и сейчас я понял почему. Настя с аппетитом поедала кукурузу. — Совесть есть? Я вообще-то тоже голодный, а ты тут как мышь, втихаря кукурузу трескаешь! Домой пошли! Тебе ещё родителям сегодня позвонить нужно и доказать что это ты.
   — Угу, идём, — она, держа пару початков подмышкой, доедала тот, что был в руках.
   — Хочу шашлык, баню и коньяка, бутылку или лучше сразу две, порядок можно изменить.
   — Вот почему вам мужикам обязательно выпить требуется, без этого никак что-ли?
   — Насть не начинай, ты ещё даже не жена.
   — Что??? Ах ты, гад, пристрелю!
   — Не сможешь, у тебя пульки кончились.
   — Да я тебя просто прикладом сейчас прибью!
   — Эй, эй, больно же, бронежилет у Нодро в кабине остался! — я убегал от Насти, раздвигая стебли кукурузы, попутно пытаясь очистить початок.
   — Я тоже приму участие в шашлыке, коньяке и бане и не важно в какой последовательности! — кричала Настя, пытаясь меня догнать.
   Жизнь вернулась в привычное русло, но приобрела некоторые особенности в виде любимой девушки прошедшей вместе со мной огонь и воду, ну и медные трубы, наверное, тоже.
   Серёга стоял и смотрел вслед бегущей по полю паре странных людей и думал, — пора завязывать с играми, хорошо что жив остался.
   Посмотрев на них ещё несколько секунд, он повернулся и пошёл в лагерь, напрочь забыв о том, что его вообще-то отправили за кукурузой.
   

  

 


          See more books in http://www.e-reading.life