Бах, Иоганн Себастьян Дата рождения 31.03.1685 Дата смерти 28.07.1750 Профессия композитор, органист Страна Германия Иоганн Себастьян Бах - великий немецкий композитор XVIII века. Прошло уже более двухсот пятидесяти лет со дня смерти Баха, а интерес к его музыке всё возрастает. При жизни композитор не получил заслуженного признания. Интерес к музыке Баха возник почти сто лет спустя после его смерти: в 1829 году под управлением немецкого композитора Мендельсона было публично исполнено величайшее произведение Баха - "Страсти по Матфею". Впервые - в Германии - было издано полное собрание баховских сочинений. А музыканты всего мира играют музыку Баха, поражаясь её красоте и вдохновению, мастерству и совершенству. "Не ручей! - Море должно быть ему имя", - сказал о Бахе великий Бетховен. Предки Баха издавна славились своей музыкальностью. Известно, что прапрадед композитора, булочник по профессии, играл на цитре. Из рода Бахов выходили флейтисты, трубачи, органисты, скрипачи. В конце концов каждого музыканта в Германии начали называть Бахом и каждого Баха - музыкантом. Иоганн Себастьян Бах родился в 1685 году в небольшом немецком городке Эйзенахе. Первые навыки игры на скрипке он получил от отца, скрипача и городского музыканта. Мальчик имел превосходный голос (сопрано) и пел в хоре городской школы. Никто не сомневался в его будущей профессии: маленький Бах должен был стать музыкантом. Девяти лет ребенок остался сиротой. Его воспитателем стал старший брат, служивший церковным органистом в городе Ордруфе. Брат определил мальчика в гимназию и продолжал обучать музыке. Но то был нечуткий музыкант. Однообразно и скучно шли занятия. Для пытливого десятилетнего мальчика это было мучительно. Поэтому он стремился к самообразованию. Узнав, что у брата в запертом шкафу хранится тетрадь с произведениями прославленных композиторов, мальчик тайком по ночам доставал эту тетрадь и переписывал ноты при лунном свете. Шесть месяцев длилась эта утомительная работа, она сильно повредила зрение будущего композитора. И каково же было огорчение ребенка, когда брат застал его однажды за этим занятием и отобрал уже переписанные ноты. В пятнадцать лет Иоганн Себастьян решил начать самостоятельную жизнь и переехал в Люнебург. В 1703 году он закончил гимназию и получил право поступить в университет. Но Баху не пришлось использовать это право, так как нужно было добывать средства к существованию. В течение своей жизни Бах несколько раз переезжал из города в город, меняя место работы. Почти каждый раз причина оказывалась одна и та же - неудовлетворительные условия работы, унизительное, зависимое положение. Но как бы ни была неблагоприятна обстановка, его никогда не покидало стремление к новым знаниям, к совершенствованию. С неутомимой энергией он постоянно изучал музыку не только немецких, но также итальянских и французских композиторов. Не упускал Бах случая и лично познакомиться с выдающимися музыкантами, изучить манеру их исполнения. Однажды, не имея на поездку денег, молодой Бах отправился в другой город пешком, чтобы послушать игру прославленного органиста Букстехуде. Так же неуклонно отстаивал композитор своё отношение к творчеству, свои взгляды на музыку. Вопреки преклонению придворного общества перед иностранной музыкой, Бах с особой любовью изучал и широко использовал в своих произведениях народные немецкие песни и танцы. Прекрасно познав музыку композиторов других стран, он не стал им слепо подражать. Обширные и глубокие знания помогали ему совершенствовать и отшлифовывать свое композиторское мастерство. Талант Себастьяна Баха не ограничивался этой областью. Он был лучшим среди своих современников исполнителем на органе и клавесине. И если как композитор Бах при жизни не получил признания, то в импровизациях за органом его мастерство было непревзойдённым. Это вынуждены были признать даже его соперники. Рассказывают, что Бах был приглашён в Дрезден, чтобы участвовать в состязании со знаменитым в то время французским органистом и клавесинистом Луи Маршаном. Накануне состоялось предварительное знакомство музыкантов, оба они играли на клавесине. В ту же ночь Маршан поспешно уехал, признав тем самым неоспоримое превосходство Баха. В другой раз, в городе Касселе, Бах изумил своих слушателей, исполнив соло на педали органа. Такой успех не вскружил Баху голову, он всегда оставался очень скромным и трудолюбивым человеком. На вопрос, как он достиг такого совершенства, композитор ответил: "Мне пришлось усердно заниматься, кто будет так же усерден, достигнет того же". С 1708 года Бах обосновался в Веймаре. Здесь он служил придворным музыкантом и городским органистом. В веймарский период композитор создал свои лучшие органные сочинения. Среди них известнейшая Токката и фуга ре минор, знаменитая Пассакалия до минор. Эти произведения значительны и глубоки по содержанию, грандиозны по своим масштабам. В 1717 году Бах с семьёй переехал в Кётен. При дворе принца Кётенского, куда он был приглашён, не было органа. Бах писал, главным образом, клавирную и оркестровую музыку. В обязанности композитора входило руководить небольшим оркестром, аккомпанировать пению принца и развлекать его игрой на клавесине. Без труда справляясь со своими обязанностями, Бах всё свободное время отдавал творчеству. Созданные в это время произведения для клавира представляют собою вторую после органных сочинений вершину в его творчестве. В Кётене были написаны двухголосные и трехголосные инвенции (трехголосные инвенции Бах называл "синфониями"). Эти пьесы композитор предназначал для занятий со своим старшим сыном Вильгельмом Фридеманом. Педагогические цели руководили Бахом и при создании сюит - "Французских" и "Английских". В Кётене Бах закончил также 24 прелюдии и фуги, составившие первый том большого труда под названием "Хорошо темперированный клавир". В этот же период была написана и знаменитая "Хроматическая фантазия и фуга" ре минор. В наше время инвенции и сюиты Баха стали обязательными пьесами в программах музыкальных школ, а прелюдии и фуги "Хорошо темперированного клавира" - в училищах и консерваториях. Предназначенные композитором для педагогической цели, эти произведения представляют, кроме того, интерес и для зрелого музыканта. Поэтому пьесы Баха для клавира, начиная со сравнительно нетрудных инвенции и кончая сложнейшей "Хроматической фантазией и фугой", можно услышать на концертах и по радио в исполнении лучших пианистов мира. Из Кётена в 1723 году Бах переехал в Лейпциг, где остался до конца своей жизни. Здесь он занял должность кантора (руководителя хора) певческой школы при церкви Св. Фомы. Бах был обязан обслуживать силами школы главные церкви города и нести ответственность за состояние и качество церковной музыки. Ему пришлось принять стеснительные для себя условия. Наряду с обязанностями преподавателя, воспитателя и композитора были и такие предписания: "Не выезжать из города без разрешения господина бургомистра". Как и прежде, ограничивались его творческие возможности. Бах должен был сочинять для церкви такую музыку, которая бы "не была слишком продолжительной, а также... опероподобной, но чтобы возбуждала в слушателях благоговение". Но Бах, как всегда, жертвуя многим, никогда не поступался главным - своими художественными убеждениями. На протяжении всей жизни он создавал произведения, поразительные по своему глубокому содержанию и внутреннему богатству. Так было и на этот раз. В Лейпциге Бах создал свои лучшие вокально-инструментальные композиции: большую часть кантат (всего Бахом написано около 250 кантат), "Страсти по Иоанну", "Страсти по Матфею", Мессу си минор. "Страсти", или "пассионы" по Иоанну и Матфею - это повествование о страданиях и смерти Иисуса Христа в описании евангелистов Иоанна и Матфея. Месса близка по содержанию "Страстям". В прошлом и месса и "страсти" представляли собою хоровые песнопения в католической церкви. У Баха эти произведения выходят далеко за рамки церковной службы. Месса и "Страсти" Баха - это монументальные произведения концертного характера. В их исполнении участвуют солисты, хор, оркестр, орган. По своему художественному значению кантаты, "Страсти" и Месса представляют собою третью, самую высокую вершину творчества композитора. Церковное начальство было явно недовольно музыкой Баха. Как и в прежние годы, её находили слишком яркой, красочной, человечной. И действительно, музыка Баха не отвечала, а скорее противоречила строгой церковной обстановке, настроению отрешенности от всего земного. Наряду с крупными вокально-инструментальными произведениями Бах продолжал писать музыку для клавира. Почти в одно время с Мессой был написан знаменитый "Итальянский концерт". Позже Бах закончил второй том "Хорошо темперированного клавира", куда вошли новые 24 прелюдии и фуги. Помимо огромной творческой работы и службы в церковной школе, Бах принимал активное участие в деятельности "Музыкальной коллегии" города. Это было общество любителей музыки, которое устраивало концерты светской, а не церковной музыки для жителей города. С большим успехом Бах выступал в концертах "Музыкальной коллегии" как солист и дирижер. Специально для концертов общества он написал много оркестровых, клавирных и вокальных произведений светского характера. Но основная работа Баха - руководителя школы певчих - приносила ему одни огорчения и неприятности. Средства, отпускавшиеся церковью на школу, были ничтожны, и певчие мальчики голодали, были плохо одеты. Невысок был и уровень их музыкальных способностей. Певчих нередко набирали, не считаясь с мнением Баха. Оркестр школы был более чем скромен: четыре трубы и четыре скрипки! Все прошения о помощи школе, поданные Бахом городскому начальству, оставались без внимания. Отвечать же за всё приходилось кантору. Единственной отрадой были по-прежнему творчество, семья. Подросшие сыновья - Вильгельм Фридеман, Филипп Эммануил, Иоганн Христиан - оказались талантливыми музыкантами. Еще при жизни отца они стали известными композиторами. Большой музыкальностью отличалась Анна Магдалена Бах, вторая жена композитора. Она обладала прекрасным слухом и красивым, сильным сопрано. Хорошо пела и старшая дочь Баха. Для своей семьи Бах сочинял вокальные и инструментальные ансамбли. Последние годы жизни композитора были омрачены серьёзной болезнью глаз. После неудачной операции Бах ослеп. Но и тогда он продолжал сочинять, диктуя свои произведения для записи. Смерть Баха осталась почти не замеченной музыкальной общественностью. О нем скоро забыли. Печально сложилась судьба жены и младшей дочери Баха. Анна Магдалена умерла десять лет спустя в доме призрения для бедных. Младшая дочь Регина влачила нищенское существование. В последние годы её тяжелой жизни ей помогал Бетховен. Интересные факты 1. Юный преступник Отец Баха скоропостижно скончался, когда Иоганну Себастьяну было девять лет, и мальчик был отдан на воспитание старшему брату, органисту города Ордруфа - Иоганну Кристофу Баху.  У Кристофа имелся сборник произведений знаменитых тогда композиторов: Фробергера, Пахельбеля, Букстехуде. Но этот сборник 'модной' музыки старший брат запирал в зарешеченный шкаф, чтобы Иоганн Себастьян не развратился и не потерял уважение к общепринятым музыкальным авторитетам.  Однако по ночам юный Бах умудрялся каким-то хитрым способом подцепить и вытащить из-за решетки нотный сборник... Он тайком переписывал его для себя, но вся сложность заключалась в том, что достать свечи было невозможно и приходилось пользоваться только лунным светом.  Целых шесть месяцев десятилетний Иоганн Себастьян ночами переписывал ноты, но, увы... Когда героический труд близился к завершению, Иоганн Кристоф застал младшего брата на месте преступления и отобрал у непокорного и оригинал, и копию...  Горе Баха не знало пределов, в слезах он вскричал:  - Раз так, я сам напишу такую музыку, напишу еще лучше!  Брат рассмеялся в ответ и сказал:  - Иди спать, болтун.  Но Иоганн Себастьян не бросал слов на ветер и свое детское обещание выполнил... 2. Тайна трех селедок Как-то молодой Бах отправился из Люнебурга в Гамбург - послушать игру знаменитого в ту пору органиста и композитора И.А. Райнкена. Был он обычным школяром, с тощим кошельком и хорошим аппетитом. В шумном и веселом Гамбурге денежки быстро кончились и в обратный путь Иоганн Себастьян пустился, обремененный новыми музыкальными впечатлениями и жалкой горсточкой мелких монет.  Где-то на полпути между Гамбургом и Люнебургом музыка голодного желудка уже безбожно заглушала творчество И.А. Райнкена. А тут еще трактир на дороге встретился. И запахи оттуда шли такие аппетитные, такие головокружительные. Оголодавший Бах стоял перед этим великолепным сооружением и безнадежно перебирал мелочь. Денег не хватало даже на самый скромный обед.  Вдруг открылось окно и чья-то рука бросила в кучу мусора несколько селедочных голов. Будущий гений без всякого стеснения подобрал свалившуюся на него пищу и собрался перекусить. Надкусывая первую селедочную голову, он уже представлял, как разделается со второй, и чуть было не лишился зуба. В селедке был спрятан золотой дукат! Изумленный Бах быстренько распотрошил вторую голову - еще золотой! И третья голова была столь же превосходно нашпигована.  Что сделал Иоганн Себастьян? Сытно пообедал и немедленно отправился в Гамбург - слушать И.А. Райнкена. Ну а откуда взялись деньги в селедочных головах, так этого до сих пор никто не знает. 3. Ну, я-то ни при чем... Современников восхищала непревзойдённая игра Баха на органе. Однако постоянно слыша в свой адрес восторженные отзывы, Бах неизменно отвечал:  - Моя игра не заслуживает такого возвышенного внимания и похвал, господа мои! Ведь мне только и нужно-то всего-навсего попадать пальцами по надлежащим клавишам в определенное время - и тогда инструмент играет сам... 4. Гармония прежде всего! В знании гармонии с Бахом не мог сравниться ни один из смертных. Возможно поэтому он совершенно не терпел неразрешенных аккордов... Обрывки музыкальной фразы терзали слух гения, и, по свидетельству современников, не было более верного средства вывести его из себя. Однажды Бах вошел в какое-то общество, где музицировал очень посредственный любитель. Увидев великого композитора, тот настолько растерялся, что вскочил, прервал игру и, на свою беду, остановился на диссонирующем аккорде. Ни с кем ни здороваясь, не обращая ни малейшего внимания на струхнувшего исполнителя, разгневанный Бах бросился к инструменту... Разъяренный лев, атакующий гладиатора, и тот выглядел бы овцой по сравнению с Иоганном Себастьяном. Даже не присев, он довел проклятый аккорд до надлежащего каданса. Вздохнул, поправил парик и пошел здороваться с хозяином. 5. А где соперник?.. В 1717 году в Дрезден приехал прославленный французский органист Маршан. Своей игрой он всем вскружил головы, даже королю-курфюрсту. По мнению всех, Маршан решительно затмил собою всех немецких исполнителей. Но курфюрсту сказали, что в Веймаре проживает органист Бах, искусство которого не допускает никакого соперничества.  Соревнование Маршана и Баха устроил королевский капельмейстер Волюмье. В назначенный день в большом собрании Маршан заиграл блестящую французскую арию, сопровождая мелодию многочисленными украшениями и блистательными вариациями. Когда Маршан взял последний аккорд, слушавшие разразились громкими аплодисментами. Вслед за тем просили сыграть Баха.  Иоганн Себастьян неожиданно заиграл ту же самую арию, которую только что исполнял Маршан. Причем, несмотря на то что он только что услышал ее впервые в жизни, Бах безошибочно повторил все вариации, одну за другой, и играл с сохранением всех украшений французского виртуоза, а потом перешел к вариациям собственного изобретения, гораздо более изящным, трудным и блестящим... Когда он закончил и встал из-за инструмента, последовал оглушительный гром аплодисментов, который не оставлял сомнения, кто играл лучше - француз или немец. Однако было решено, что музыканты сойдутся еще раз для музыкального состязания.  Но в назначенный вечер Маршан не явился. Позже выяснилось, что француз еще утром уехал из города, даже не сделав прощальных визитов, то есть - попросту сбежал... 6. Здоровый воздух лейпцига Служа кантором в церкви св. Фомы, Бах получал дополнительные доходы от исполнения церковных треб (свадеб и похорон), которые неплохо оплачивались прихожанами. Однажды, когда все граждане города долгое время пребывали в полном здравии и никак не хотели умирать, а следовательно, доходы Баха стали мизерными, жена пожаловалась ему, что скоро у них в доме будет денег не только на похлебку, но и на хлеб... Иоганн Себастьян развел руками:  - Дорогая моя, всему виной здоровый возух Лейпцига, оттого и покойников маловато, и мне, живому, жить не на что... 7. Бах сердится Несмотря на всю безграничную доброту и простодушие, Бах порой бывал сварливым и вспыльчивым. Как-то раз на репетиции второй органист церкви св. Фомы, играя, допустил небольшую ошибку... Рассердившись и не найдя под рукой чем бы запустить в неумеху-музыканта, Бах в раздражении сорвал с себя парик и швырнул им в органиста.  - Тебе надо сапоги тачать, а не играть на органе! - закричал Иоганн Себастьян. 8. Блудный сын и музыка Непонятно почему, но Бах любил засыпать под музыку.  Вечером, когда он ложился спать, три его сына поочередно играли ему на клавесине. Подобные обязательные занятия очень досаждали детям, и самым сладким звуком для них был мелодичный отцовский храп. Они заметили, что быстрее всего он засыпал под игру Кристиана. Счастливчик! Быстренько усыпив отца, он вырывался на свободу.  Как-то была очередь Эммануила. Он терпеть не мог эти вечерние упражнения и, как только услышал долгожданное посвистывание, моментально удрал от клавесина, остановив игру прямо на неразрешенном аккорде. Уже погруженный -в сладкую дремоту Бах моментально проснулся. Диссонанс истязал его слух! Диссонанс убивал его сон. Сначала он думал, что ребенок пошел помочиться и скоро вернется. Не тут-то было. Эммануил не возвращался!  Бах долго ворочался в теплой постели, потом одним рывком отбросил одеяло, в кромешной темноте, натыкаясь на мебель и набивая шишки, пробрался к инструменту и разрешил аккорд. Через минуту композитор безмятежно спал. 9. Шутник Бах любил переодеваться бедным школьным учителем и в таком виде появляться в какой-нибудь захолустной церкви. Там он просил у церковного органиста разрешения сыграть на органе. Получив таковое, великий органист садился за инструмент и... Присутствовавшие в церкви бывали настолько поражены великолепием и мощью его игры, что некоторые, полагая, что обыкновенный человек не может играть так прекрасно, в испуге убегали... Они думали, что к ним в церковь заглянул... переодетый дьявол. 10. Династия Все Бахи были музыкантами, кроме 'основателя' династии Фейта Баха, жившего В XVI столетии, который был булочником и держал мельницу. Однако предание говорит, что и он прекрасно играл на каком-то струнном инструменте, напоминающем гитару, и очень любил музыку.  Отец, дядя, дед, прадед, братья, все многочисленные сыновья, внук и правнук Иоганна Себастьяна Баха были кто органистом, кто церковным кантором, кто капельмейстером или концертмейстером в различных городах Германии...  Сам же Бах в конце жизни говорил:  - Вся моя музыка принадлежит Богу, и все мои способности Ему предназначены. 11. Бах и ученик Однажды Иоганн Себастьян Бах в присутствии своих учеников играл одну из своих прелюдий. Один из учеников стал восхищаться игрой маэстро, но Бах прервал его:  "В этом нет ничего удивительного! Надо только знать какие клавиши и когда нажимать, а все остальное сделает орган". Берлиоз, Гектор Дата рождения 11.12.1803 Дата смерти 08.03.1869 Профессия композитор Страна Франция Берлиоз вошёл в историю как смелый художник, расширивший выразительные возможности музыкального искусства, как романтик, остро запечатлевший буйные духовные порывы своего времени, как композитор, тесно связавший музыку с другими видами искусств, как создатель программной симфонической музыки - этого завоевания романтической эпохи, утвердившегося в творчестве композиторов XIX века. Будущий композитор Гектор родился 11 декабря 1803 года в Ла-Кот-Сент-Андре близ Гренобля. Его отец - врач Луи-Жозефа Берлиоз, был человеком свободомыслящим и независимым. Он познакомил сына с теорией музыки, научил его играть на флейте и гитаре. Одним из первых сильных музыкальных впечатлений Берлиоза было пение женского хора в местном монастыре. Хотя интерес к музыке пробудился у Берлиоза сравнительно поздно - на двенадцатом году, он был необычайно сильным и вскоре перешёл во всепоглощающую страсть. Отныне для него существовала только музыка. География, классики литературы отошли на задний план. Берлиоз оказался типичным самоучкой: музыкальными знаниями он был обязан себе и книгам, которые находил в библиотеке отца. Здесь он познакомился с такими сложными трудами, как "Трактат о гармонии" Рамо, с книгами, требовавшими глубокой специальной подготовки. Мальчик показывал все большие музыкальные успехи. Он свободно играл на флажолете, флейте и гитаре. Отец не разрешал ему обучаться игре на фортепиано, опасаясь, что этот инструмент увлечёт его в область музыки далее, чем ему бы этого хотелось. Он считал, что профессия музыканта не подходит для его сына, и мечтал, что Гектор, подобно ему, будет медиком. На этой почве впоследствии между отцом и сыном возник конфликт. Молодой Берлиоз продолжал сочинять, а тем временем отец продолжал готовить сына к профессии медика. В 1821 году 18-летний Берлиоз успешно сдал экзамен на степень бакалавра в Гренобле. Оттуда он вместе с двоюродным братом уехал в Париж, чтобы поступить на медицинский факультет. Оба юноши поселились в Латинском квартале - центре студенческой жизни Парижа. Свободное время Берлиоз проводил в библиотеке Парижской консерватории, изучая партитуры великих мастеров, прежде всего обожаемого им Глюка. Понимая, что без серьёзной подготовки нельзя стать композитором, он начал заниматься изучением теорий композиции сначала с Жероно, а затем с Лесюэром - профессором консерватории, автором нескольких опер и хоровых произведений. По совету Лесюэра в 1826 году Берлиоз поступил в консерваторию. В течение следующих двух лет, по словам Берлиоза, его жизнь озаряли "три удара молнии": знакомство с творениями Шекспира, Гёте и Бетховена. Это дальнейшие ступени духовного созревания. Но была ещё одна молния, не имеющая отношения к музыке. В 1827 году Париж посетила новая английская драматическая труппа во главе со знаменитым трагиком Кемблем и актрисой Смитсон. Берлиоза необыкновенно взволновал талант и весь артистический облик Смитсон, он полюбил её с первого взгляда. Молодой английской артистке, ирландке по происхождению, было в ту пору 27 лет. Современники отмечали искренность её лирического таланта, глубокую эмоциональную отзывчивость. Сохранившиеся портреты, в особенности литография Девериа, воссоздают облик талантливой артистки, одухотворенное лицо, задумчивый взгляд. Любовь к знаменитой актрисе, избалованной триумфом в Лондоне и Париже, заставила Берлиоза во что бы то ни стало добиваться творческого успеха. Между тем Гарриет Смитсон не обращала на него внимания, а слава к нему не приходила. Легко воспламеняющийся, непрерывно находящийся в состоянии творческого возбуждения, Берлиоз сочиняет, переходя от одного замысла к другому: кантаты, песни ("Ирландские мелодии"), оркестровые увертюры и многое другое. С 1823 года он выступает в печати с острополемическими статьями и на долгие годы не расстается с пером журналиста. Так незаметно, но интенсивно он втянулся в художественную жизнь Парижа, сблизившись с лучшими представителями передовой интеллигенции: Гюго, Бальзаком, Дюма, Гейне, Листом, Шопеном и другими. По-прежнему жизнь его не обеспечена. Он дал авторский концерт, который прошел с успехом. Но ему пришлось на свои деньги переписывать партии, приглашать солистов, оркестр и потому влезть в долги. Так будет продолжаться и впредь: подобно Бальзаку, ему никак не удается расплатиться с кредиторами! Официальные власти ни в чём не идут навстречу. Более того, консервативные музыкальные круги на каждом шагу чинят помехи. Например, три раза по окончании консерватории ему было отказано в получении государственной стипендии, которая выдавалась для поездки на три года в Италию (так называемая Римская премия). Лишь в 1830 году его удостоили высокой чести... Берлиоз пишет в этот период и чисто симфонические произведения, и сочинения, в которых свободно соединяются вокальные и оркестровые эпизоды. Замыслы их всегда необычны и несут в себе заряд энергии. Неожиданные литературные и живописные ассоциации, резкие контрасты образных сопоставлений, внезапные смены состояний - всё это передаёт в ярком, красочном звучании конфликтность душевного мира художника, наделённого пылким воображением. 5 декабря 1830 года состоялась премьера "Фантастической симфонии" - самого знаменитого сочинения Берлиоза. Это своего рода музыкальный роман со сложным психологическим подтекстом. В его основу положен сюжет, который вкратце так изложен композитором: "Молодой музыкант, с болезненной чувствительностью и горячим воображением, отравляется опиумом в припадке любовного отчаяния. Наркотическая доза, слишком слабая для того, чтобы причинить ему смерть, погружает его в тяжелый сон, во время которого ощущения, чувства и воспоминания претворяются в его больном мозгу в музыкальные мысли и образы. Сама же любимая женщина становится для него мелодией и как бы навязчивой идеей, которую он находит и слышит повсюду". В приведенной программе, разъясняющей замысел симфонии, легко усматриваются и автобиографические черты - отзвуки пылкого увлечения Берлиоза Гарриет Смитсон. Задолго до окончания срока пребывания в Италии, в 1832 году, Берлиоз вернулся в Париж. На концерте, который он дал, исполнялись Фантастическая симфония в новой редакции и монодрама "Лелио". Произошла новая встреча с Гарриет Смитсон. Жизнь актрисы в эту пору была трудной. Зрители, пресыщенные новыми театральными впечатлениями, перестали интересоваться спектаклями англичан. В результате несчастного случая актриса сломала ногу. Её сценическая деятельность закончилась. Берлиоз проявил трогательную заботу о Смитсон. Год спустя она вышла замуж за Берлиоза. Молодому композитору приходилось работать по 12-15 часов, чтобы прокормить семью, урывая у ночи часы для творчества. Забегая вперёд скажем, что семейная жизнь не сложилась. Из-за отказа от сцены характер Смитсон ухудшился. Берлиоз ищет утешения на стороне, увлекается посредственной певицей испанкой Марией Ресио, которая сошлась с ним не столько по любви, сколько из корыстных побуждений: имя композитора тогда уже было широко известно. Новым крупным произведением Берлиоза стала симфония "Гарольд в Италии" (1834), навеянная воспоминаниями об этой стране и увлечением Байроном. Симфония программна, но характер музыки менее субъективен, чем в Фантастической. Здесь композитор стремился не только передать личную драму героя, но и обрисовать окружающий его мир. Италия в этом произведении не только фон, оттеняющий переживания человека. Она живёт своей жизнью, яркой и красочной. Вообще, период между двумя революциями - 1830 и 1848 года - наиболее продуктивный в творческой деятельности Берлиоза. Постоянно находясь в гуще жизненных схваток, как журналист, дирижёр, композитор, он становится художественным деятелем нового типа, который всеми доступными ему средствами отстаивает свои убеждения, страстно обличает косность и пошлость в искусстве, борется за утверждение высоких романтических идеалов. Но, легко загораясь, Берлиоз столь же быстро остывает. Он очень неустойчив в душевных порывах. Это во многом омрачает его отношения с людьми. В 1838 году в Париже состоялась премьера оперы "Бенвенуто Челлини". Спектакль был исключён из репертуара после четвёртого представления. Берлиоз долго не мог оправиться от этого удара! Ведь музыка оперы брызжет энергией и весельем, а оркестр увлекает своей яркой характеристичностью. В 1839 году завершается работа над Третьей, самой обширной и наделённой ярчайшими контрастами симфонией - "Ромео и Юлия" для оркестра, хора и солистов. Берлиоз и раньше привносил в свои инструментальные драмы элементы театрализации, но в этом произведении в богатой смене эпизодов, навеянных трагедией Шекспира, ещё отчетливей проявились черты оперной выразительности. Он раскрыл тему чистой молодой любви, выросшей вопреки ненависти и злу и побеждающей их. Симфония Берлиоза - произведение глубоко гуманистическое, исполненное пламенной веры в торжество справедливости. Музыка совершенно свободна от ложного пафоса и неистового романтизма; пожалуй, это наиболее объективное создание композитора. Здесь утверждается победа жизни над смертью. 1840 год ознаменован исполнением Четвёртой симфонии Берлиоза. Вместе с ранее написанным Реквиемом (1837) это непосредственные отголоски прогрессивных убеждений неистового романтика. Оба произведения посвящены памяти героев Июльской революции 1830 года, в которой композитор принял непосредственное участие, и предназначены для исполнения гигантскими исполнительскими составами на площадях, под открытым небом. Берлиоз прославился и как выдающийся дирижёр. С 1843 года начались его гастроли и за пределами Франции - в Германии, Австрии, Чехии, Венгрии, России, Англии. Всюду он имеет феноменальный успех, особенно в Петербурге и Москве (в 1847 году). Берлиоз - первый в истории исполнительского искусства гастролирующий дирижёр, исполнявший наряду со своими произведениями и современных авторов. Как композитор, он вызывает разноречивые, часто полярные мнения. Каждый концерт Берлиоза завоёвывал его музыке новых слушателей. Печальным контрастом в этом отношении оставался Париж. Здесь ничто не изменилось: небольшая группа друзей, равнодушие буржуазных слушателей, враждебное отношение большинства критиков, злорадные усмешки музыкантов, безысходная нужда, тяжёлый подневольный труд газетного поденщика. Большие надежды возлагал Берлиоз на первое исполнение только что законченной им в конце 1846 года драматической легенды "Осуждение Фауста". Единственным результатом концерта был новый долг в 10 000 франков, которые потребовалось уплатить исполнителям и за наём помещения. Между тем "Осуждение Фауста" - одно из самых зрелых произведений композитора. Равнодушие и непонимание, с которым оно было встречено, объясняется новизной музыки, разрывом с традицией. Жанровая природа "Осуждения Фауста" ставила в тупик не только рядовых слушателей, но и музыкантов. Первоначальный замысел произведения восходит к 1828-29 годам, когда Берлиоз написал "Восемь сцен из "Фауста"". Однако с тех пор замысел претерпел значительные изменения и стал глубже. Эта драматизированная оратория, ещё в большей мере, чем драматическая симфония "Ромео и Юлия", сближается с театрально-сценическим жанром. И точно так же, как Байрон или Шекспир, в своём последнем произведении Берлиоз очень свободно трактует литературный источник - поэму Гёте, свободно добавляя ряд измышленных им сцен. Закончился мятежный период в биографии Берлиоза. Остывает его буйный темперамент. Он не принял революцию 1848 года, но одновременно ему душно в тисках империи "жалкого племянника великого дяди" (так Гюго прозвал Наполеона III). Что-то надломилось в Берлиозе. Правда, он по-прежнему деятелен как дирижёр (в 1867-68 годы вновь посетил Россию), как писатель о музыке (издает сборники статей, трудится над мемуарами), сочиняет, хотя уже не столь интенсивно. Берлиоз перестал писать симфонии. Для концертного исполнения предназначена лишь небольшая кантата "Детство Христа" (1854), отличающаяся музыкальной живописностью и оттенками настроений. В театре Берлиоз мечтает добиться решающего успеха. Увы, и на этот раз тщетно... Не имела успеха ни его опера в двух частях "Троянцы" (1856), в которой Берлиоз пытался возродить величавую патетику Глюка, ни изящная комедия "Беатриче и Бенедикт" (по пьесе Шекспира "Много шума из ничего", 1862). При всех своих достоинствах, этим произведениям всё же не хватало эмоциональной силы, которая так впечатляет в сочинениях предшествующего периода. Судьба жестока к нему: умерла Смитсон, разбитая параличом. Скончалась и вторая жена - Ресио, погибает во время кораблекрушения единственный сын-моряк. Ухудшаются отношения и с друзьями. Берлиоза сломили болезни. В одиночестве он умирает 8 марта 1869 года. Конечно, в это двадцатилетие не всё окрашивалось столь безрадостным светом. Был и частичный успех, и формальное признание заслуг. Но величие Берлиоза не понято было современниками на его родине. Лишь позже, в 1870-х годах его провозгласили главой новой французской музыкальной школы. Интересные факты 1. Ну и память! Как ни странно, несмотря на то что Берлиоза стали приобщать к музыке с детства, маленький Гектор терпеть не мог фортепиано, зато с удовольствием играл на гитаре, флейте и флежолете.  Обладая исключительной музыкальной памятью, он в совершенстве овладел чтением с листа. Приехав в Париж, юный Гектор решил для начала поступить в хор. Когда он пришел на прослушивание, его с удивлением спросили:  А где ваши ноты, молодой человек? Зачем? - удивился в свою очередь и Берлиоз.  Но вы ведь пришли на прослушивание, не так ли? Как же вы собираетесь петь, если у вас нет нотной записи? Берлиоз ответил:  - Очень просто.  - А что вы будете петь?  - Что пожелаете. Дайте мне какую-нибудь партитуру, сольфеджио или просто тетрадь вокализов.  - Вы поете с листа? - был приятно удивлен руководитель хора. - А по памяти не сможете ничего спеть?  - Запросто! На память я знаю оперы: 'Весталка', 'Кортес', 'Стратоника', 'Эдип', обе 'Ифигении', 'Орфей', 'Армида'...  - Хватит! Непостижимая память! Тогда спойте арию 'Эдипа' Саккини 'Она расточала мне...'  Берлиоз под аккомпанемент скрипки превосходно исполнил арию и был зачислен в хор. 2. Не обращайте внимания? Некий начинающий композитор обратился к Берлиозу с просьбой дать оценку его сочинениям. Берлиоз, просмотрев их, сообщил юноше:  К сожалению, должен сказать, что вы не обладаете минимальными музыкальными способностями. Я не хочу вводить вас в заблуждение, чтобы вы могли, пока не поздно, избрать другую профессию.  Когда огорченный молодой человек, покинув квартиру знаменитого композитора, уже вышел на улицу, Берлиоз вдруг выглянул из окна и закричал:  - Молодой человек! Не обращайте внимания на то, что я сказал. Справедливости ради я должен вам сознаться, что когда я был в вашем возрасте, мой учитель сказал мне абсолютно то же самое!.. 3. Проспал шедевр Когда Гектора Берлиоза спрашивали, какую из своих симфоний он считает наилучшей, он обычно отвечал: - Увы, свою лучшую симфонию я... проспал...  - Но как это могло случиться?!  - Дело в том, что я ее от начала до конца сочинил... во сне. Проснувшись, хотел записать, но под рукой не оказалось ни бумаги, ни карандаша. И я тут же заснул. Но утром ничего не мог вспомнить, ни единой божественной мелодии. 4. На ваш выбор Берлиоз не любил давать автографы. Знаменитая певица Аделаида Патти много раз упрашивала композитора написать ей хоть что-нибудь в альбом, но он был тверд...  Однажды она с улыбкой сказала Берлиозу:  - Маэстро, если вы будете столь любезны, что напишете в мой альбом хоть несколько строк, в награду за это я сделаю вам подарок. На ваш выбор, маэстро: либо я спою для вас, либо подарю вам превосходнейший паштет из печени, который мне только сегодня прислали из Тулузы...  Подумав, Берлиоз взял в руки альбом и написал всего два латинских слова.  - Что это означает? - спросила удивленная певица.  - Это означает: 'Приносите паштет', - улыбнулся Берлиоз. 5. Голова кругом! Молодой Берлиоз был в восторге от Бетховена. Зато его уже довольно пожилой учитель Лесюер эту новую музыку терпеть не мог. Однако как-то раз Берлиозу удалось уговорить старика, и тот все-таки отправился послушать симфонию Бетховена.  На следующий день Берлиоз спросил учителя:  - Ну, сударь, какое впечатление произвела на вас музыка великого Бетховена?  - Куда ты меня послал! - загремел Лесюер. - А я, старый дурень, послушался... Знаешь ли ты, что эта дьявольская музыка довела меня до такого состояния, что когда я, вернувшись домой, укладывался спать и хотел надеть ночную рубашку, то не смог найти свою голову! Разве можно создавать музыку, от которой человек теряет голову!  - Ах, маэстро, - засмеявшись, сказал Берлиоз, - может быть, разок-другой в жизни ее и стоит потерять... Но не чаще, - строго отозвался учитель.  - Думаю, это нам не грозит, - отозвался Берлиоз, став серьезным. - Согласитесь, что такая музыка создается не часто... 6. 20 000 франков за восторг.. Впервые услышав исполнение симфонии Берлиоза 'Гарольд в Италии', Паганини был настолько потрясен ее красотой, что в восторге бросился перед автором на колени... Однако этим дело не кончилось: на следующий день Берлиоз получил от Паганини чек на двадцать тысяч франков; к чеку прилагалось письмо от великого скрипача, в котором тот называл Берлиоза преемником Бетховена.  Благодаря этой неожиданной финансовой помощи Берлиоз смог целиком посвятить свое время созданию новой драматической симфонии 'Ромео и Юлия'. 7. Пусть это останется между нами... На венской сцене музыка Берлиоза пользовалась оглушительным успехом. Однажды после очередной блистательной премьеры к композитору подбежал один из поклонников. Это был невысокий и очень экспансивный мужчина, который немедленно затараторил:  - Дорогой маэстро Берлиоз, я страстный почитатель вашего грандиозного таланта и давно мечтал сказать вам об этом! - О, благодарю вас за столь лестный отзыв, - поклонился Берлиоз.  - Нет-нет, маэстро! Это я благодарю вас и прошу у вас позволения прикоснуться к гениальной руке, написавшей такую прекрасную музыку!.. С этими словами поклонник Берлиоза просто-таки вцепился в рукав композитора и блаженно застыл.  - Сударь, -весело сказал ему композитор, - вы держите меня за левую руку. Поскольку вы настоящий мой поклонник, я открою вам одну тайну: я имею обыкновение писать правой рукой... Бетховен, Людвиг ван Дата рождения 16.12.1770 Дата смерти 26.03.1827 Профессия композитор Страна Германия Бонн во второй половине XVIII века был небольшим пиренейским городком, резиденцией кёльнского князя. Именно здесь в декабре 1770 года и родился будущий гениальный композитор. Точная дата рождения Людвига не установлена, известна только дата его крещения - 17 декабря. Княжество это, как и любое другое в Германии, носило церковный характер. Но церковь, на радость жителям, а в особенности многочисленным придворным и городской знати, не препятствовала всяческим развлечениям и удовольствиям. В то время, когда не было ни телевидения, ни радио, ни компьютеров (хотя нам, людям, избалованным цивилизацией, трудно себе такое представить), большое место в жизни людей играла музыка, живая музыка. Многие черты своего характера Людвиг унаследовал от своего деда, Луи Бетховена. Гордость, независимый нрав, настойчивость и работоспособность - все эти качества были присущи как деду, так и его знаменитому внуку. До Луи Бетховена в их семье все были простыми фламандскими ремесленниками и пахарями. И только ему посчастливилось стать музыкантом, что и предопределило судьбу Людвига. 1732 году, молодой музыкант оставил свой родной городок в поисках счастья и благополучия. Судьба закинула его в Бонн. Через много лет усердной работы, молодой человек, пришедший в город пешком с котомкой за плечами, стал капельмейстером в придворной капелле, что позволило ему занять уважаемое положение в обществе. Иоганн ван Бетховен - отец Людвига - также служил в капелле. Певец, скрипач и клавесинист, говорят, он был способным музыкантом, но губительная страсть к алкоголю сделалась причиной многих страданий семьи и особенно Людвига - старшего сына. К сожалению, Иоганн не унаследовал характер своего отца, но, слава генетике, смог перенести и передать его своему сыну. Женой Иоганна в 1767 году стала молоденька вдова старшего лакея, работавшая в то время кухаркой, Магдалена Кеверих. Луи Бетховен не одобрил выбора сына. Но, несмотря на это, в 1770 году у молодых родился сын, названный в честь деда Людвигом (немецкий вариант фламандского имени Луи). Родился он на чердаке, в небольшой комнатке с косой стеной и одним лишь окошком, проделанным в скате черепичной крыши. Именно в такой бедной обстановке и начал свою жизнь гений, которого до сих пор помнят и любят миллионы. Вскоре после рождения Людвига, умер Луи Бетховен. После этого печального события семья стала действительно нуждаться, Иоганн же просиживал большую часть времени в кабаке. Но даже на спиртное нужны деньги. Талант всегда себя проявит, рано или поздно. Уже в четырёхлетнем возрасте нельзя было не заметить способностей мальчика. Отец сразу отнесся к этому как к новому источнику доходов. Людвигу нужно было развиваться, практиковаться со способным преподавателем, но у отца были одни методы - принуждение и побои. Один учитель сменял другого, редко когда среди них попадался действительно хороший музыкант, никто из них так и не оказал сколь либо значимого влияния на талантливого ребенка. Цель Иоганна была в том, чтобы скорее подготовить Людвига к концертам, чем скорее начнутся концерты, тем скорее потекут в карман Иоганна деньги. Первый концерт был дан в Кёльне, где восьмилетний мальчик, в рекламных целях, был назван шестилетним. Но выступление не дало ожидаемых доходов, возможно поэтому о других концертах в детском возрасте никаких свидетельств нет. 1782 год, Бетховену 12 лет. В этом возрасте он свободно играет на клавесине, скрипке, органе, легко читает с листа. Именно в этот год происходит важнейшее событие в жизни юного Бетховена, событие, которое предопределило всю его последующую жизнь и карьеру. Христиан Готлоба Нефе стал новым директором придворной капеллы в Бонне. Этот человек сделался подлинным наставником и учителем Людвига, он упорядочил его музыкальное образование. Нефе пробудил в своём ученике интерес к музыке И. С. Баха, Генделя, Гайдна и Моцарта, на образцах клавирной музыки Ф. Э. Баха Бетховен учится тонкостям современного фортепианного стиля. При помощи Нефе в том же году публикуются первые сочинения Бетховена: вариации на тему марша Дресслера, три фортепианные сонаты. К этому событию была приурочена и газетная заметка директора капеллы, в которой говорилось: "Этот юный гений заслуживает поддержки для своих артистических путешествий. Если он будет продолжать в том же духе, как и начал, из него выйдет второй Вольфганг Амадей Моцарт". (Вот вам и первая реклама:) На юного композитора были возложены большие надежды, теперь оставалось их оправдать. Нефе прекрасно понимал, что развитием одних музыкальных способностей ограничиваться нельзя. Бетховен, не получивший общего образования, которое мало беспокоило отца, поглощенного корыстными соображениями, с удовольствием начал изучать древние языки, литературу, философию. Его кумирами стали Шиллер и Гёте, а в творчество Шекспира он был просто влюблён. "Не существует сочинения, которое было бы для меня чересчур учено; не претендуя ни в малейшей степени на учёность в собственном смысле этого слова, я все же с детства стремился понять сущность лучших и мудрейших людей каждой эпохи. Да будет стыдно всякому художнику, не считающему своей обязанностью делать, по меньшей мере, то же, что и я" - писал Бетховен уже в 1809 году своему издателю Гертелю, оценивая тот отрезок своей жизни. С 13-ти лет Людвигу приходится работать, практически ему приходится содержать семью. Он работает помощником органиста в капелле, подрабатывает в театре, разучивая партии с певцами и аккомпанируя им во время репетиций. За годы этой упорной и многообразной работы Бетховен становится заметной фигурой в музыкальном мире города. Молодой музыкант мечтает о признании великих музыкантов, о занятиях с Моцартом. Вена - это город музыки, музыки и еще раз музыки. Бонн, конечно, город хороший, и Бетховен мог стать там хорошим музыкантом, как его дед, например, но великим. Преодолев всевозможные трудности, 17-летний Людвиг приезжает в прославленный город. Его цель - встреча с Моцартом. Маэстро был полностью поглощён работой над своей оперой "Дон Жуан", поэтому игру молодого музыканта он слушал довольно рассеяно и высказал лишь скромную похвалу. — Задайте мне тему для импровизации, - в то время умение импровизировать на заданную тему было широко распространено среди пианистов. И Моцарт задал: две строчки полифонического изложения. К чести Людвига он не растерялся, более того, отлично справился с заданием, поразив своими способностями прославленного композитора. "Обратите внимание на него, он всех заставит о себе говорить" - так, по воспоминаниям присутствующих, отозвался Моцарт о юном Бетховене. Когда о тебе так говорит один из величайших музыкантов всех времён, это сулит большую перспективу. Но здесь происходит еще один резкий поворот в жизни Людвига. Мать тяжело больна и ему приходится вернуться в родной Бонн. "Желание еще раз увидеться с больной матерью было столь сильным, что устранило с пути все препятствия и помогло мне преодолеть величайшие затруднения", - писал Бетховен после смерти матери. "Она была мне такой доброй, любящей матерью, лучшим моим другом". Когда мать умерла, в 1787 году, на Людвига легло все бремя забот о семье, так как отец совсем опустился, вскоре он последовал за своей женой. Молодой Бетховен вынужден был брать дополнительные работы, увеличивать количество уроков, к тому же еще и следить за хозяйством и всем бытом семьи. Все эти непосильные нагрузки сказались на здоровье Людвига, он перенёс тиф и оспу, навсегда оставившую на его лице следы, напоминавшие ему об этом тяжелом времени всю его жизнь. Жизнь в Бонне опостылела, молодой композитор не мог реализовать все свои амбиции, город был ему тесен. Пребывание здесь ему скрашивают посещения дома Елены фон Брейнинг. Скорее всего именно там он находил домашний уют, которого был лишён с детства, эта интеллигентная семья стала ему близка. Почти всю свою жизнь его связывала дружба со старшим сыном Стефаном, а дочь Лорхен - стала его первой юношеской романтической любовью. Семья Брейнингов всегда поддерживала Бетховена в его музыкальных увлечениях, они же оказали влияние на полноценное развитие личности будущего великого композитора. Во многом благодаря им Людвиг поступил в 1789 году вольнослушателем на философский факультет Боннского университета, но пребывание там не было длительным. Как музыкант Бетховен давно уже стал настоящим виртуозом, он стоял на одном уровне с крупнейшими пианистами Европы. Но как композитор ему было необходимо совершенствование своего таланта, новые идеи, чувства, впечатления - все то, чего он не мог получить в приевшемся Бонне. И молодой музыкант дождался своего часа. Случилось это отчасти по воле случая в 1792 году, когда на обратном пути из Лондона в Вену в Бонне ненадолго остановился Йозеф Гайдн. На торжестве, устроенном по такому поводу музыкантами капеллы, Бетховен был представлен известному в то время композитору. Сочинения молодого человека произвели впечатление на Гайдна, он пообещал всяческую поддержку и порекомендовал ехать в Вену. Заручившись рекомендательными письмами к влиятельным людям в музыкальной столице Европы, Бетховен покинул родной город, покинул его навсегда. К 22 годам жизни Людвига ван Бетховена закончился так называемый Боннский этап жизни композитора. В 1792 году он был автором уже 50 сочинений, хотя если сравнить его с великим Моцартом, который к этому возрасту имел более солидный багаж произведений (несколько сот), его прогресс как композитора не был слишком велик. Но, скорее всего, это было затишье перед бурей, перед тем, как Бетховен пронесётся ураганом по всем устоям музыки того времени. Вена. Бетховен снова попадает в этот волшебный город музыки. Отовсюду звучат австрийские и немецкие, венгерские и славянские мелодии. А на придворной сцене "гвоздь сезона" - великая и неподражаемая итальянская опера. Множество оркестров, хоровых капелл, оперных трупп состояли на службе у крупных магнатов - это было безумно модно среди людей "выше среднего уровня достатка". Не меньшее количество одарённых молодых музыкантов тянулось в Вену в поисках покровителей и меценатов. Бетховен был одним из таких амбициозных и талантливых людей. Как известно, талант не спрячешь. Вскоре молодой Людвиг становится одним из первых виртуозов Вены, игра его потрясающа! Лестные отзывы несутся со всех сторон, его считают одним из самых перспективных музыкантов. Характер исполнения даже называют революционным, он играет совершенно новую музыку. — Правила запрещают такую последовательность аккордов. — А я её разрешаю, - возражает молодой вольнодумец. Музыка - это фантазия, положенная на ноты. Какие, к черту, правила?! Разве возможно воображение гения загнать в какие-то рамки, навешать ярлыков, оградить глупыми предрассудками?! Первым учителем Бетховена в Вене стал Гайдн, человек по достоинству оценивший таланты молодого музыканта. Он писал: "И знатоки, и несведущие должны по этим пьесам беспристрастно признать, что со временем Бетховен займет место одного из величайших композиторов Европы, а я буду гордиться правом называть себя его учителем". Но, не смотря на столь высокую оценку творчества Людвига, Гайдн не находил полного взаимопонимания со своим учеником. И это не было удивительно, они были слишком разными людьми, музыкантами. Гайдн говорил своему молодому ученику: — В Ваших сочинениях будут находить много прекрасного, даже удивительного, но кое-что покажется тёмным и странным, потому что Вы сами человек странный и мрачный, а стиль композитора - это он сам. Посмотрите мои сочинения. Вы в них часто найдете нечто весёлое, потому что я сам таков. Около полутора лет Бетховен под руководством Альбрехтсбергера, учёного-теоретика, изучает курс контрапункта. Но различное понимание музыки, мироощущение, мышление также стали непреодолимой стеной между этими двумя людьми. — Этот ничему не научился и ничему не научится! - так отзывался Альбрехтсбергер о своём ученике. Но спросите сейчас, спустя века, у любого человека, хоть сколь сведущего в музыке, знает ли он имя Бетховена? А Альбрехтсбергера? Не менее значительными были занятия Бетховена у Сальери, знаменитого итальянца, он известен нам как "отравитель" Моцарта, хотя эта история всего лишь миф, легенда того бурного и удивительного времени. Известный оперный композитор в их далеко нерегулярных и довольно редких занятиях открыл Бетховену так называемое "вокальное письмо". Хотя молодой композитор и был далек от итальянских мастеров в этой области, но Сальери помог открыть Бетховену его собственный вокальный стиль. Первые несколько лет, прожитых в Вене, поистине стали для Людвига счастливейшим временем в его жизни. Он с успехом выступал перед знатной публикой, привлёк внимание профессионалов, и, что было особенно важно для него, меценатов. Бетховен писал одному из братьев, гастролируя в Праге: "Мои дела хороши, очень хороши. Мое искусство порождает уважение у окружающих и привлекает друзей: Также и денег получу я на сей раз достаточно". Но это был только успех пианиста, музыканта, хотя уже скоро вся Европа узнает композитора по имени Людвиг ван Бетховен. В эти годы Бетховен вырабатывает свой собственный стиль, формируется как яркий и неординарный композитор-новатор, который стремится придумывать и создавать что-то новое, а не повторять уже написанное до него. Стиль - единство и гармония всех элементов произведения, он характеризует не столько само произведение, сколько личность автора. Бетховен обладал всем этим в достатке. С 1775 по 1802 год композитор пишет 19 фортепианных сонат, 3 концерта для фортепиано с оркестром, 2 симфонии, 6 струнных квартетов ор.18, фортепианные и струнные трио, а также множество других сочинений. Венчает все эти произведения Третья, Героическая, симфония, которая служит неопровержимым доказательством зрелости Бетховена-композитора. Новые произведения очень популярны, особенно среди молодых музыкантов. Издатели охотно печатают все сочинения композитора, в общем дела идут неплохо. Людвиг попадает в высокие круги венской аристократии, но здесь Бетховен остается Бетховеном. Имение князя Лихновского, известного мецената и покровителя людей искусства. Некоторое время Бетховен жил в этом гостеприимном доме. На улице шел проливной дождь, имение заполонили офицеры наполеоновской армии, захватившие к тому времени Вену. Приятный вечер в прекрасном доме, но чего-то все-таки не хватало. Музыки! И не просто музыки, а музыки в исполнении великого мастера! Ну конечно же, это ведь так удобно всегда иметь при себе музыканта-виртуоза, стоит только щелкнуть пальцами и он уже у фортепиано, исполняет свои гениальные произведения для полупьяного офицерского общества. Бетховен категорично отказался. Тогда хозяин перешёл на требования (по-видимому, он за это время так и не узнал своего гостя). Людвиг взбесился, это он умел делать не хуже, чем писать музыку, и в ненастную погоду, громко хлопнув дверью, немедленно покинул имение. Каков характер! Придя домой, он напишет эти гордые строки: "Князь! Тем, чем вы являетесь, вы обязаны случайности рождения. Тем, чем являюсь я, я обязан самому себе. Князей существует и будет существовать тысячи. Бетховен же - лишь один". Врожденная независимость его (вспомните деда Бетховена) характеризуется ещё одним случаем из его жизни, вернее даже всего лишь одной фразой, сказанной в адрес принца Людвига Фердинанда. Услышав в Берлине игру принца, надо отметить, что он действительно был не плохим музыкантом, Бетховен сделал заслуженный комплимент: "Вы играете не как принц, а как настоящий артист". Действительно ли гений должен быть скромным, бедным и полуголодным? Как говорит один популярный радиоведущий. Действительно ли истинное творчество создается и познается в муках, и должно быть обращено к бедным людям? — Мое искусство должно посвятить себя только благу бедных. О блаженная минута! Как счастлив я, когда смогу тебя приблизить! - писал Бетховен. Не знаю. Но за свою жизнь этот человек был и бедным и богатым, счастливым и несчастным, и всё это только открывало нам новые грани его таланта. Но оставим сии рассуждения читателю и продолжим повествование об удивительной биографии Людвига ван Бетховена. В жизни многих людей когда-нибудь наступает моменты, требующие локализации всех жизненных сил. Кому-то здесь везет больше, кому-то меньше. Что значит для человека потерять слух? Когда ты уже не можешь делать какие-то привычные и очевидные вещи, когда слышишь только изнуряющий шум, пронизывающий всю голову, и осознаешь, что жить с этим придется долгие годы, без пения птиц, звуков прилива, даже стука каблуков по мостовой, смеха. А что значит потерять слух для музыканта? Первые признаки глухоты у Людвига проявились в 26 лет. А в 1801 году, когда ему стукнуло 31, своему другу юности Вегелеру Бетховен написал: "Я веду, можно сказать, жалкую жизнь; два года уже, как я избегаю всякого общества, так как у меня недостаёт духу сказать людям: я глух. Если б у меня была какая-нибудь другая профессия, было бы ещё терпимо, но при моей профессии это ужасно. Что будут говорить по этому поводу мои враги, которых не мало!.. Я часто уже проклинал и себя и создателя за своё существование. Хочу, если удастся, пойти наперекор судьбе, хотя в моей жизни будут моменты, когда я буду несчастнейшим созданием". Несмотря на столь отчаянное положение, Бетховен сохранил здравость рассудка и ясно представлял себе всю сложившуюся ситуацию. Но беда не приходит одна. Случилось это всё в том же 1801 году. Угрюмый и нелюдимый композитор полюбил. Полюбил страстно, безрассудно, полюбил так сильно, всем сердцем, что готов был без малейшего промедления отдать жизнь свою за любимую. Кто же она, покорившая сердце гениального творца? Милая, по-весеннему прекрасная, с ангельским личиком и божественной улыбкой, глазами, в которых хотелось утонуть, шестнадцатилетняя аристократка Джульетта Гвиччарди. — Теперь я чаще бываю в обществе, - пишет Людвиг. - Эту перемену произвела во мне милая, очаровательная девушка, которая меня любит и которую люблю я. Она стала той соломинкой для Бетховена, за которую он всеми силами старался удержаться. Она, казалось, готова была ответить взаимностью, Людвиг снова почувствовал прилив сил, надежду на выздоровление, счастье было так близко. "Ты едва поверишь, как одиноко и печально провел я последние два года: глухота, точно призрак какой-то, являлась мне повсюду, я избегал людей, казался мизантропом, на которого так мало похож. Раньше я постоянно хворал, а сейчас - телесные мои силы, а вместе с тем и духовные с некоторого времени всё больше крепнут. С каждым днём я все ближе к цели, которую чувствую, но не могу определить. Только этим может жить твой Бетховен. Не надо покоя! Иного покоя, кроме сна, я не признаю. Вы должны видеть меня счастливым. Я схвачу судьбу за глотку, совсем согнуть меня не удастся. О, как прекрасно жить тысячекратной жизнью!". Это письмо тоже написано Вегелеру, но несколько месяцев спустя. Как ужасно поступит с ним судьба, эта иллюзия вскоре рассеется и Бетховену предстоит выдержать ещё одно испытание. И опять старый аристократический предрассудок, с которым Людвиг уже встречался до и ещё не раз встретится после этой трагической истории. Для семьи Джульетты музыкант был человеком второго сорта, всего лишь артистом, обслуживающим персоналом. Да и сама девушка была легкомысленна, вскоре она вышла замуж за графа Галленберга, ничтожного человека и бездарного композитора. В жизни Бетховена разыгралась драма, достойна пера великого Шекспира, столь любимого композитором! Глухота стала очевидной, неудачи в личной жизни стали для тридцатидвухлетнего Бетховена тупиком. Что делать?.. Как жить дальше, и стоит ли жить?.. Самоубийство?.. Будет ли это выход?.. Гейлигенштадт - тихое и уединенное местечко недалеко от Вены. Живописная природа на берегах Дуная должна была способствовать выздоровлению композитора. Этот городок стал историческим местом в биографии Бетховена. К сожалению, оно было связано больше с печальными событиями. Здесь были похоронены последние надежды на возвращение слуха, так как рекомендованное врачами лечение не дало никаких результатов. Более того, мысли о смерти, такой близкой и такой исцеляющей, не покидают его. 1802 год. Октябрь. Гейлигенштадт. Людвиг пишет своё Гейлигенштадтское завещание, адресованное его братьям Карлу и Иоганну. Прочитано оно должно было быть только после смерти Бетховена. "О, вы люди, полагающие или толкующие, будто я злобен, упрям, мизантропичен, - как вы ко мне несправедливы; вам неведома тайная причина того, что вам мнится. Сердцем своим и разумом я сызмальства предрасположен к нежному чувству доброты, я всегда был готов к совершению великих дел. Но подумайте только, что вот уже шесть лет нахожусь я в злосчастном состоянии: из года в год обманываюсь в надежде на излечение, я принуждён был, наконец, признать, что стою перед длительным недугом (излечение которого отнимет, быть может, годы, а то и вовсе невозможно); наделённый от природы пылким живым темпераментом, питал даже склонность к развлечениям света, я должен был рано уединиться и повести замкнутую жизнь: мыслимо ль мне было открыться в слабости чувства, которое должно у меня быть намного совершеннее, чем у других, чувства, которым я владел когда-то в высшей степени совершенства, в той степени, в какой им владеют, да и владели, наверное, только немногие из представителей моей профессии - о, нет, это выше моих сил. Для меня нет отдохновения в обществе, в непринуждённых беседах и во взаимных излияниях, я должен находиться почти наедине с собой и могу себе позволить появляться на людях лишь при крайней необходимости; я должен жить как изгнанник, потому что как только я приближусь к какому-нибудь обществу, меня охватывает жгучий страх перед опасностью обнаружить свое состояние: какое унижение приходилось мне испытывать, когда кто-нибудь, стоявший подле меня, слышал издалека звук флейты, а я ничего не слышал, или он слышал пение пастуха, я же опять ничего не слышал. Такие случаи доводили меня до отчаяния, недоставало немногого, чтобы я покончил с собой. Только оно, искусство, оно меня удержало. Ах, мне казалось невозможным покинуть мир раньше, чем исполнено мною все то, к чему я себя чувствовал призванным, и так я влачил эту жалкую жизнь. Терпение - так зовется то, что я должен избрать себе путеводителем, и я обладаю им. На двадцать восьмом году жизни я принужден уже стать философом; это - не легко, а для артиста труднее, чем для кого-нибудь другого. Если она (смерть.? авт.) придет раньше, чем представится мне случай полностью проявить свои способности в искусстве, то, несмотря на жестокую судьбу мою, приход её будет преждевременным, и я предпочитаю, чтобы она пришла позднее". А на обороте, покидая этот небольшой городок, Бетховен записал: "Итак, я покидаю тебя - и покидаю с печалью. Да, надежда, которую лелеял я, которую принёс сюда с собой, надежда исцелиться хотя бы до какой-то степени, окончательно потеряна. Как опали с ветвей и зачахли осенние листья, - так и она для меня увяла. Я удаляюсь отсюда почти в том же состоянии, в каком сюда прибыл. Даже высокое мужество, часто меня вдохновлявшее в прекрасные летние дни, - теперь исчезло. О, провиденье, дозволь испытать мне хоть один чистый день настоящей радости - так давно уж её эхо умолкло в моей груди. О когда, о когда, о божество - смогу я его вновь услышать в храме природы и человечества - никогда? Нет! Это было бы слишком жестоко". Практически на всех портретах, дошедших до наших дней, Бетховен изображён угрюмым и нелюдимым, его внешность отталкивала людей, но когда я впервые прочел эти строки, то неожиданно для себя осознал, что человек, за этой каменной маской способен ещё и думать, чувствовать. Это не просто имя в истории, которое твердят нам преподаватели или пишут в учебниках музыкальной литературы, это личность, он жил, радовался и страдал, решал свои проблемы, и, как любой настоящий художник, задумывался о судьбах мира. Понять его музыку не сложно, ведь в ней он выражал свои мысли, настроения, он писал для тех, кто хотел его слушать. Но вернемся к композитору Бетховену. Всё разнообразие чувств, переживаемое им в этот период, было отражено и в его произведениях. Активная деятельность, страсть, жажда покоя и смирение - эти противоположные чувства гармонично соприкасаются в произведениях, написанных в этот сложный для Бетховена период. Не могу утверждать, что страдания человека способствуют его творческому раскрепощению, но судите сами: Третий фортепианный концерт c-moll, ор.37 (1800); cоната As-dur, ор.26 с похоронным маршем и "Соната в роде фантазии" ("Лунная соната", кстати, посвящена она была Джульетте Гвиччарди) (1802); эмоционально-импульсивная соната d-moll с речитативом, ор.31 (1802); "Крейцерова" соната для скрипки и фортепиано (1803) и ряд других сочинений. Они великолепны! Сейчас, спустя года, оценивая и анализируя всю жизнь великого композитора, мы можем утверждать, что спастись, сохранить свою жизнь и здравый рассудок, ему удалось благодаря всё той же музыке. Умирать Бетховену было просто некогда. Жизнь для него всегда была борьбой, со своими победами и поражениями, и он продолжал бороться, иначе он не мог. Огромное количество идей и проектов заполнило сознание Людвига, их так много, что приходится работать над несколькими произведениями одновременно. Создается Третья симфония (Героическая симфония), в этот же период появляются наброски Пятой симфонии и "Аппассионаты". Близится окончание работы над Героической симфонией и сонатой "Аврора", а Бетховен уже берётся за работу над оперой "Фиделио", дорабатывает "Аппассионату". После оперы опять возобновляется работа над Пятой симфонией, но не надолго, так как пишет Четвёртую. В период между 1806-1808 годами выходят: Четвёртая, Пятая и Шестая ("Пасторальная") симфонии, увертюра "Криолан", Фантазия для фортепиано, хора и оркестра. Безумная работоспособность! И каждое последующее произведение абсолютно не похоже на предыдущее, они все лежат в разных плоскостях и каждое из них гениально! На заглавном листе Героической симфонии, в честь которой и был назван этот период жизни композитора, рукой Бетховена было написано "Буонапарте", а чуть ниже "Луиджи ван Бетховен". Тогда, весной 1804 года, Наполеон был кумиром многих людей, ожидавших перемен в мировой идеологии, мировом устройстве, людей, жаждущих сбросить со своих плеч груз старых предрассудков. Бонапарте был олицетворением республиканских идеалов, героем, который был достоин Героической симфонии. Но еще одна иллюзия была развеяна, когда Наполеон провозгласил себя императором. — Этот - тоже обыкновенный человек! Теперь он будет топтать ногами все человеческие права, следовать только своему честолюбию, он будет ставить себя выше всех других и сделается тираном! - заглавный лист был разорван автором в клочья. "Eroica" - новое заглавие симфонии. После Третьей симфонии в свет выходит опера "Фиделио", единственная опера, написанная Бетховеном, и одно из самых любимых им самим произведений, он говорил: "Из всех моих детей, она стоила мне наибольших мук при рождении, она же доставила мне наибольшие огорчения, - поэтому-то она мне дороже других". После этого периода, столь насыщенного симфониями, сонатами и другими сочинениями, Бетховен и не думал отдыхать. Он создаёт Пятый фортепианный концерт, Седьмую и Восьмую симфонии (1812). Людвиг задумывает написать музыку к трагедии Гёте "Эгмонт", он очень любил поэзию своего кумира, она легко ложилась на музыку. Два великих современника некоторое время переписывались, свидетельством их сотрудничества стала музыка к "Эгмонту". Однажды они даже встретились, но об этом чуть позже... Но чём же живет сам Бетховен, как устроилась его жизнь в Вене? Несмотря на довольно большую популярность, он время от времени имеет определённые проблемы в финансовом плане. Во многом из-за своей пресловутой независимости, но, как мне кажется, благодаря этому он и сохранил свой собственный стиль, который и сейчас выделяет его среди других великих композиторов во всём мире. Изменения коснулись и личной жизни. Ещё в 1799 году Людвиг начал преподавать у двух милых сестер Терезе и Жозефине Брунсвик. До недавнего времени считалось, что влюблен он был именно в Терезу, но уже в двадцатом веке были найдены письма Бетховена, относящиеся к тому периоду, и адресованы они были к Жозефине. Вот так официальные отношения переросли в крепкую и сердечную дружбу, а дружба в любовь. Одновременно он предлагает свои услуги композитора, написав письмо в дирекцию королевско-императорских придворных театров, они же в свою очередь даже не удосужились ответить. Почему же профессионал с именем известным на всю старушку Европу обязан выпрашивать себе работу? В очередной раз убеждаешься, что история всегда идет по спирали. В прочем он сам объяснил свое положение все в том же письме: "путеводной нитью для нижеподписавшегося (Бетховена. ? авт.) искони являлось не столько добывание хлеба насущного, сколько - в гораздо большей степени - служение искусству, облагораживание вкуса и устремления музыкального гения к высоким идеалам и к совершенству: он был вынужден бороться со всевозможными трудностями и до сих пор ему не выпало счастья создать себе здесь положение, сообразное с его желанием посвятить свою жизнь исключительно искусству:". Это вам не попса!.. Ответ так и не пришёл, а сам Бетховен охарактеризовал "почтенную" дирекцию очень просто и лаконично - княжеская сволочь. Под гнетом всех этих неудач, гонимый обстоятельствами, Людвиг принимает решение покинуть Вену. Вот тут то наши "дорогие" меценаты и поняли что теряют. Эрцгерцог Рудольф, граф Кинский и князь Лобковиц в 1809 году обязуются выплачивать композитору ежегодную пенсию, взамен же он обещает не покидать Австрию. Позже об этой пресловутой пенсии, обязательство по которой выполнял лишь эрцгерцог Рудольф, скажут, что Бетховену она принесла больше неприятностей, чем помощи. "Чувствовать себя способным к великому делу и не выполнить его, рассчитывать на обеспеченную жизнь и быть лишенным её вследствие ужасных обстоятельств, которые не уничтожают во мне потребности в семейной жизни, а лишь мешают устроить ее. О, боже, боже, сжалься над несчастным Б.!". Нужда и одиночество сопровождают его жизнь. Все сейчас знакомы со знаменитой Пятой симфонией, именно так судьба стучится в двери. Она постучалась и в дверь Бетховена. Бесконечные наполеоновские войны, вторичная оккупация Вены, массовый отъезд из столицы Австрии - на фоне этих событий и приходится работать Людвигу. Но ещё одно обстоятельство повлияло на столь стремительный взлёт популярности Бетховена, да и на развитие музыки в целом - изобретение метронома. Имя известного механика-изобретателя Мельцеля навсегда вошло в историю благодаря метроному. "Битва при Виттории" - сочинение на очень популярную военную тему - была написана по предложению того же Мельцеля для сконструированного им прибора. Произведение было очень эффектным, игралось оно симфоническим оркестром, усиленным двумя военными оркестрами, различные приспособления воспроизводили ружейную и пушечную пальбу. Огромный успех у публики превознес Бетховена на вершину его прижизненной славы. Императорский театр вдруг вспоминает о бетховенской опере "Фиделио", но глухота сильно мешает автору дирижировать, за его спиной капельмейстер Умлауф осторожно исправляет ошибки. Мода, именно мода, на Бетховена растёт. Его приглашают на презентации, простите, на светские приемы, тогда это были ещё приемы. К чести великого композитора он все ещё предпочитает круг близких друзей в скромном ресторанчике. Там, в кругу друзей, он давал волю своим эмоциям, он говорил все что думает, не боясь ни шпионов и доносчиков. Доставалось всем, и австрийскому правительству, и католической религии, и императору. Слух был практически уже утерян, поэтому Людвиг пользовался специальными "Разговорными тетрадями", в который записывались вопросы и ответы. До нас дошло около 400 таких тетрадей, записи в них более чем смелые: "Правящая знать ничему не научилась!", "Наше время нуждается в могучих умах, чтобы хлестать эти подлые человеческие душонки!", "Через пятьдесят лет повсюду будут республики...". Бетховен все-таки остался самим собой. А в это время, в этом же ресторанчике, за дальним столиком сидит молодой человек, который восторженно наблюдает за своим кумиром, имя этого человека - Франц Шуберт. С 1813 по 1818 год Бетховен сочиняет довольно мало и медленно, но даже написанные в состоянии депрессии его произведения великолепны. Соната для фортепиано ор.90, e-moll, две виолончельные сонаты, выходят его обработки народных песен. Не много, но в этот период можно заметить изменение манеры, стиля написания, в наше время он получил название "позднего стиля" Бетховена. Следует выделить цикл песен "К далекой возлюбленной", абсолютно оригинальный, от него повеяло новизной. Именно это произведение оказало не малое влияние на романтические вокальные циклы Шуберта и Шумана. В период с 1816 по 1822 год появляются пять последних фортепианных сонат, их композиция довольно сложна, как, впрочем, и композиция поздних квартетов (1824-1826). Он отступает от классических форм сонат, в очередной раз разрушает все рамки, скорее всего, это связано с его философско-созерцательным настроением. Словно самый крупный драгоценный камень в королевской короне, Девятая симфония заняла свое, господствующее, место среди произведений великого Бетховена. Спустя почти 170 лет что-то подобное еще будет, хотя конечно в других масштабах, уже в наши девяностые годы двадцатого столетия такое же место в дискографии Фредди Меркьюри займёт его великая, и ставшая уже нарицательной, "The Show Must Go On". Кто знает, может быть, ещё через пару веков, уже наша современная музыка последних тридцати лет будет значить для наших потомков то, что для нас значит классическая музыка сейчас. Задумывалась Девятая симфония еще в годы кризиса, но реализовываться эта идея стала только в 1822 году, параллельно с Торжественной мессой (Missa solemnis). В 1823 году Бетховен заканчивает мессу, а через год и симфонию. В финальную часть своего бессмертного творения автор ввел хор и певцов-солистов, поручая им слова из оды Шиллера "К радости": Люди - братья меж собой!  Обнимитесь, миллионы!  Слейтесь в радости одной! Для столь грандиозных идей было найдено и столь же грандиозное воплощение в музыке. Девятая симфония является развитием темы знаменитых "Героической" и Пятой, "Пасторальной" и Седьмой симфоний, оперы "Фиделио". Но она всё-таки наиболее значимая во всем творчестве Бетховена, наиболее совершенная во всех отношениях. Вскоре скоротечная слава прошла, и о Людвиге опять все забыли, многие друзья уже давно покинули Вену, некоторые умерли. Где же сам Бетховен? Давайте попробуем найти композитора в суетливой столице Австрии с помощью одного из его современников. — Кажется, г-н Бетховен живёт здесь рядом, я часто видел, как он сюда входил. - Продавец селёдок указал на соседский дом. Дом выглядит очень жалким, опровергнув все наши ожидания. Каменные ступеньки, от которых веет холодом и сыростью, ведут на третий этаж, прямо в комнату мастера. Маленького роста, плотный, с зачесанными назад волосами с сильной проседью человек обязательно выйдет вам навстречу: — Я имею несчастье быть покинутым всеми своими друзьями и торчу один в этой безобразной Вене, - скажет он, затем он попросит говорить громко, так как теперь слышит очень плохо. Он немного смущён, отчего говорит очень много и громко. Говорит, что часто нездоровится, мало сочиняет. Всем недоволен, особенно проклинает Австрию и Вену. — Меня приковывают здесь обстоятельства, - скажет он, ударив кулаком по роялю, - но здесь все мерзко и грязно. Все сверху до низу - мерзавцы. Никому нельзя доверять. Музыка тут в совершенном упадке. Император ничего не делает для искусства, и остальная публика довольствуется тем, что есть. - Когда он молчит, его лоб морщится, и композитор выглядит особенно мрачным, иногда это даже пугает. Много сил Бетховен тратит на помощь своему племяннику, после смерти брата он смог отдать всю неутолённую потребность в любви. Но и тут Людвигу опять пришлось бороться, оставив много сил и здоровья в зале заседаний суда, где проходили слушанья по вопросу опеки над Карлом. Оппонентом композитора стала мать мальчика, корыстная и неблаговидная стерва. Сам племянник не оценил по достоинству всего того, что сделал для него дядя, который тратил со столь большим трудом добываемые средства на то, чтобы замять многочисленные скандальные истории, связанные с Карлом. Ценой неимоверных усилий близких друзей Бетховена, 7 мая 1824 года была исполнена Девятая симфония. Это событие примечательно еще и тем, что в это время наибольшую популярность приобрели эффектные сочинения, исполненные виртуозами, когда Бетховен, особенно его произведения позднего периода, отличаются своей глубиной и величием. Оркестром дирижировал Умлауф. Сам композитор же стоял у рампы, давал темпы для каждой части, хотя к тому времени он совершенно потерял слух. Публика была в восторге, гром аплодисментов! Музыканты и певцы были потрясены успехом симфонии, и лишь один человек стоял по- прежнему, не реагируя на восторженные возгласы, он просто их не слышал. В его голове всё еще играла симфония. Молодая певица по имени Унгер подбежала к композитору, взяла его за руку и повернула лицом к публике. Только в этот момент он смог убедится в успехе своего произведения. Второе исполнение Девятой симфонии проходило в полупустом зале, что ещё раз подтвердило вкусы, а вернее их отсутствие, у тогдашней публики. Незадолго до смерти Бетховен едет к одному из своих братьев Иоганну. Людвиг предпринял это обременительное для него путешествие ради того, чтобы уговорить Иоганна составить завещание в пользу племянника Карла. Не добившись желаемого результата, взбешенный Бетховен возвращается домой. Эта поездка стала для него роковой. На обратном пути Людвиг тяжело простудился, ему так и не удалось встать на ноги, слишком много сил было потрачено, после нескольких месяце тяжёлой болезни Людвиг ван Бетховен умер. Вена довольно безучастно относилась к его болезни, но когда весть о его смерти облетела столицу, потрясенная многотысячная толпа проводила великого композитора на кладбище. Все учебные заведения в этот день были закрыты. Послесловие. В 1812 году на известном в то время чешском курорте Теплице встретились два великих творца своего времени, имена которых были записаны золотыми буквами в истории искусства Бетховен и Гёте. На одной из аллей поэт и композитор повстречались с группой австрийской знати, окружавшей императрицу. Гёте, сняв шляпу, посторонившись к краю дороги, приветствовал "высоких" гостей почтительными поклонами. Бетховен, напротив, низко надвинул на глаза шляпу и, заложив руки за спину, быстро прошел сквозь гущу великосветской толпы. Лицо его было сурово, голова высоко поднята. Он лишь слегка прикоснулся к полям своей шляпы. Миновав гуляющих, Бетховен обратился к Гёте: — Я подождал Вас, потому что уважаю и почитаю Вас, как Вы этого заслуживаете, но Вы оказали этим господам слишком уж много чести. Непреклонный в отстаивании своих убеждений как художественных, так и политических, ни перед кем не сгибая спины, с высоко поднятой головой, прошёл свой жизненный путь великий композитор Людвиг ван Бетховен. Интересные факты 1. Я и моцарт Выходки и чудачества Бетховена составили ему репутацию человека с непомерным самомнением. Как-то после концерта одна восторженная дама спросила его:  - Маэстро часто слушает Моцарта?  - Нет, сударыня, - ответил композитор, - я его вообще не знаю. Как и других, впрочем. Мне вполне достаточно Бетховена! 2. Я-то здоров... Со своими друзьями Бетховен часто встречался в пивнушке "У лебедя". Как-то он несколько дней не приходил туда. А когда наконец появился, друзья спросили:  - Что с вами? Вы были больны?  - Я - нет, - ответил Бетховен. - Но мои единственные сапоги действительно подхватили такую лихорадку, что едва не умерли... 3. Безнадежный ученик Некоторое время Бетховен учился композиции у Альбрехтсбергера, автора отличного учебника по композиции. Своим упрямством Бетховен бесконечно раздражал учителя, так что тот однажды воскликнул:  -Этот тупица ничему не научился и ничему никогда не научится! 4. Что такое стиль Однажды Бетховен был приглашен как исполнитель в один весьма аристократический дом. Он исполнил там свои знаменитые фортепианные трио.  Среди приглашенных находился и старый Йозеф Гайдн, который в разговоре с Бетховеном отозвался о только что прослушанной музыке вежливо, но весьма сдержанно. Он даже посоветовал Бетховену ни в коем случае не издавать трио в таком виде, а серьезно переработать.  Ничуть не убежденный в необходимости этой переработки, Бетховен, однако, попросил старика Гайдна откровенно высказаться, что же именно ему не нравится.  -Хорошо, я скажу, - согласился тот.- В вашем творчестве есть вещи прекрасные, и даже чудесные, господин Бетховен. Но очень часто музыка ваша столь угрюма, мрачна и тревожна, что на душе делается скверно и весьма неспокойно...  - Надо полагать, вы советуете мне изменить стиль? - усмехнулся Бетховен.  - О, нет, дорогой мой господин Бетховен, - живо отвечал старый Гайдн. - И вы, и я - мы оба знаем, что изменить свой стиль невозможно. Ведь стиль музыканта - это всегда он сам. Поэтому я советую вам попробовать измениться самому...  Подумав, молодой композитор ответил:  - Может быть Бетховен и плох, но он все-таки Бетховен... А перестав быть Бетховеном, не превращусь ли я в плохого Гайдна... 5. Хорошая песенка... Однажды молодой чиновник Барт, который обладал необыкновенно красивым тенором, зашел к Бетховену в гости и застал маэстро в скверном расположении духа. Бетховен собирался уничтожить какие-то нотные листы и уже поднес их к горящей свече, как Барт воскликнул:  - Что вы делаете?..  - Я написал было песню, но, представьте, она мне вдруг разонравилась, и я, естественно, собираюсь ее уничтожить... - Позвольте мне взглянуть, дорогой маэстро!  Барт сел за рояль и спел дивную мелодию с таким чувством, что Бетховен мгновенно пришел в полный восторг и умиление. - А вы знаете, молодой человек, действительно неплохая получилась песенка! - сказал своенравный гений.  Так был спасен известный романс Бетховена "Аделаида". Не прошло и двух недель, как это произведение разошлось по всему городу, вызывая всеобщее восхищение... 6. Опередивший время Скрипач Феликс Радикати, ознакомившись в рукописи с квартетами Бетховена, сказал с усмешкой композитору:  - Маэстро, я надеюсь, вы не считаете всерьез эти свои произведения музыкой?  Бетховен, снисходительно улыбаясь, дал следующий ответ:  - О, напротив! Просто они написаны не для вас, а для позднейших времен... 7. ...а сам не плошай! Какой-то начинающий немецкий композитор, большой поклонник Бетховена, закончив свое первое большое произведение, написал на последней странице партитуры: "Окончил с Божьей помощью" - и отослал ноты великому композитору с просьбой посмотреть и, если сочтет возможным, ответить молодому автору, что он думает о его произведении...  Бетховен отнесся к первым опытам молодого музыканта вполне благосклонно и даже внес кое-какие исправления. Получив одобрительное письмо от своего кумира, юноша был счастлив. Просматривая же пометки, сделанные в его нотах рукой самого Бетховена, автор в самом конце вдруг обнаружил рядом со своей записью и приписку музыкального гения: "Смертный, надейся на собственные силы!" 8. Хорошая опера... Однажды в Дрездене Бетховен слушал довольно посредственную оперу "Леонора", написанную композитором Паэром. Когда спектакль закончился и стихли не слишком горячие аплодисменты, Паэр подошел к Бетховену и поинтересовался, что тот думает о его произведении.  Бетховен ответил:  - Прекрасная опера! Она настолько мне понравилась, что я, наверное, напишу к ней музыку... 9. кто чем владеет Разбогатев на выгодных поставках для армии, младший брат Бетховена приобрел для себя роскошное поместье и был так этим горд, что с той поры стал подписываться не иначе, как "Иоганн ван Бетховен, владелец собственного отличного поместья".  Именно так он подписал и очередное новогоднее поздравление, посланное Людвигу.  Увидав эту чванливую приписку в конце послания, великий композитор в ответном поздравлении подписался так: "Людвиг ван Бетховен, владелец собственной отличной головы"... 10. Лучше не стало Когда гениальный Гете познакомился с гениальным Бетховеном, он отозвался о композиторе в не слишком лестных тонах:  - Этот Бетховен - малоприятная и совершенно необузданная личность. Разумеется, человек он проницательный и умный, и трудно не согласиться с ним, когда он утверждает, что этот мир отвратителен... Однако я вынужден заметить, что присутствие в этом отвратительном мире господина Бетховена вовсе не делает мир более привлекательным... 11. Как они мне надоели... В пору работы над музыкой к трагедии "Эгмонт" Бетховен частенько встречался с Гете. Два великих человека медленно прогуливались по аллеям венского парка и вели свои неспешные беседы. Многие венцы почтительно кланялись им. Иоганн Вольфганг Гете, занимавший в то время высокий правительственный пост, привык к подобострастному вниманию подчиненных и потому все поклоны принимал на свой счет и отвечал на них, приподнимая шляпу. В конце концов устав от этого, поэт раздраженно пожаловался композитору:  - Как мне надоели все эти бесконечные поклоны!  - Ваше превосходительство, не сердитесь, - с олимпийским спокойствием отозвался Бетховен. - Может быть, они и мне чуточку кланяются! 12. Совет, который бетховен дал веберу Знаменитый немецкий композитор Карл, Мария фон Вебер, закончив работу над оперой "Вольный стрелок", немедленно отправил ее партитуру Бетховену, мнение которого очень высоко ценил, с просьбой сообщить, что он думает...  Бетховен, ознакомившись с партитурой, возвратил ее автору. В приложенной короткой записке было сказано: "Дорогой господин Вебер, советую вам больше никогда не писать опер"...  Естественно, что крайне самолюбивый Вебер был весьма оскорблен этим уничижительным советом. Встретившись через некоторое время с Бетховеном, он сухо поинтересовался, что же так не понравилось в его опере великому композитору.  - Мне понравилось там все! - решительно отвечал Бетховен. - Ваша опера - само совершенство!  - Но как же тогда понимать ваш совет? - растерянно спросил Вебер.  - А так и понимайте, что опера ваша настолько прекрасна, - отвечал Бетховен, - что я не допускаю и мысли о создании другой, более прекрасной! А раз так, то стоит ли тратить время попусту, милый мой Вебер? Бизе, Жорж Дата рождения 25.10.1838 Дата смерти 03.06.1875 Профессия композитор Страна Франция Жорж Бизе приобрёл всемирную известность как автор одного, хотя и очень популярного, произведения. В истории музыки такие случаи нечасты. Этим произведением стала опера "Кармен". Бизе родился в Париже 25 октября 1838 года. Его нарекли звучными именами трёх полководцев: Александра - Цезаря - Леопольда, но в семье называли Жоржем. С этим новым именем Бизе вошёл в историю. Его родители отличались музыкальностью: отец был преподавателем пения, мать играла на фортепиано и стала его первой учительницей музыки; в доме много музицировали. Выдающиеся способности мальчика обнаружились рано: четырёх лет он уже знал ноты, десяти - поступил в Парижскую консерваторию, где пробыл девять лет. Несмотря на то, что, как говорил позже Бизе, он "отдался музыке лишь скрепя сердце" - его более влекла литература, - занятия в консерватории проходили успешно. Юный музыкант неоднократно получал премии на внутриконсерваторских конкурсах - по фортепианной и органной игре, полифонии и композиции, что завершилось в 1857 году получением большой Римской премии, предоставлявшей право на длительную заграничную командировку. Феноменально одаренный музыкальным слухом, памятью, творческой интуицией, Бизе без труда овладел теми знаниями, которые давала консерватория. Правда, курс теории композиции страдал догматичностью. Бизе большему учился вне стен консерватории у Гуно, с которым, несмотря на значительную разницу лет, у него установились теплые, дружеские отношения. Но надо отдать должное и его непосредственному учителю Фроманталю Галеви, тонкому и серьёзному музыканту, с которым Бизе впоследствии породнился, женившись на его дочери. В годы консерваторского обучения Бизе создал немало произведений. Лучшее среди них - симфония, написанная семнадцатилетним автором в очень сжатые сроки - за семнадцать дней. Эта симфония, впервые опубликованная в 1935 году, ныне с успехом исполняется. Её музыка привлекает классической отточенностью формы, ясностью и живостью выражения, светлым колоритом, что позже станет неотъемлемым качеством индивидуального стиля Бизе. В год окончания консерватории, сочинив кантату на древний легендарный сюжет, он принял участие в конкурсе, объявленном Оффенбахом на написание одноактной оперетты. Вместе с произведением Лекока, в дальнейшем прославившегося в этом жанре, премии была удостоена оперетта Бизе "Доктор Миракль". Однако если к этому времени о Бизе-композиторе говорили лишь как о многообещающем даровании, то в качестве пианиста он добился всеобщего признания. Позже, в 1863 году, Берлиоз писал: "Бизе несравненно читает партитуры... Его пианистический талант настолько велик, что в фортепианной транскрипции оркестровых партитур, которую он делает с первого взгляда, его не могут остановить никакие трудности. После Листа и Мендельсона не много исполнителей его силы". 1857-1860 годы как лауреат консерватории Бизе провёл в Италии. Это годы жадного впитывания различных жизненных впечатлений, среди которых, однако, музыкальные стояли на последнем месте. "Дурной вкус отравляет Италию, -- жаловался Бизе. - Это для искусства потерянная страна". Зато он много читал, путешествовал, знакомился с бытом крестьян, пастухов. Его творческая фантазия, как это будет и позже, загорается многими планами. "Голова полна Шекспира... Но где взять либреттиста!" - сетует Бизе. Его волнуют и сюжеты Мольера, Гюго, Гофмана, Гомера. Чувствуется, что он ещё не нащупал близкой себе темы, творчески разбрасывается. Но одно ясно - его интересы лежат в сфере театральной музыки. Отчасти это вызывалось практическими соображениями - здесь легче добиться успеха. Бизе полушутливо писал матери: "Когда я добуду 100 тысяч франков (то есть обеспечу себя до смерти), папа и я прекратим давать уроки. Мы начнём жизнь рантье, что совсем не плохо. 100 тысяч франков пустяк: два небольших успеха в комической опере. Успех, подобный "Пророку" (опера Мейербера), приносит почти миллион. Итак, это не воздушный замок!.." Но не только меркантильные соображения, обусловленные более чем скромными материальными ресурсами семьи, побуждали его к этому. Музыкальный театр притягивал Бизе, его письма полны расспросов о парижских оперных премьерах. В результате он решился написать комическую оперу, названную "Дон Прокопио". Присланная в Париж партитура не получила одобрения со стороны маститых профессоров, хотя все же отмечалась "непринужденная и блестящая манера, свежий и смелый стиль" автора. Суровое порицание вызвала тематика этого сочинения. "Мы должны поставить на вид г. Бизе, - читаем в отзыве консерватории, - что он представил комическую оперу, когда правило требовало мессу". Но клерикальные сюжеты чужды Бизе. И после краткой творческой паузы он принялся за симфонию-кантату "Васко да Гама" на сюжет "Лузиады" - известной эпической поэмы классика португальской литературы Луиса Камоэнса. Он обратился к вокально-симфоническому жанру, распространённому во Франции со времён Берлиоза, и к ориентальной тематике, популярность которой была упрочена успехом оды-симфонии Фелисьена Давида "Пустыня" (1844). Далее Бизе создает ряд оркестровых пьес, некоторые впоследствии войдут в симфоническую сюиту "Воспоминания о Риме". Теперь уже отчетливее проявляются своеобразные черты стиля композитора с его тягой к воплощению красочных, колоритных народных сцен и картин жизни, полных динамики и движения. После трёхлетнего пребывания в Италии Бизе возвратился в Париж, уверенный в своих силах. Но его ждало горькое разочарование: путь к общественному признанию во Второй империи труден и тернист. Начинаются тяжёлые годы борьбы за существование. Бизе содержит семью частными уроками, сочинением музыки в лёгком жанре, переложениями и корректурой чужих сочинений. В его письмах находим волнующие строки: "Три ночи не спал, на душе мрачно, а завтра надо писать веселую танцевальную музыку". Или в другом письме: "Я работаю, как негр, я истощён, я буквально разрываюсь на части, я обалдел, заканчивая четырёхручное переложение "Гамлета" (оперы А. Тома). Что за работа! Я только что закончил романсы для нового издателя. Боюсь, что получилось посредственно, но нужны деньги. Деньги, вечно деньги - к черту!.." В таком перенапряжении творческих сил проходит вся последующая жизнь Бизе. Это и явилось причиной столь ранней смерти гениального композитора. Бизе не избирал более легкий путь в искусстве. Он отказался от карьеры пианиста, которая, несомненно, сулила ему более скорый и эффективный успех. Но Бизе хотел безраздельно отдаться композиторской деятельности и поэтому отбрасывал всё, что могло ей помешать. Его привлекали многие и разнообразные оперные замыслы, некоторые были доведены до конца, но требовательный автор забирал из театра уже законченные партитуры. Так произошло, например, с оперой "Иван Грозный", обнаруженной лишь в 30-х годах нашего века. Однако две оперы были поставлены на сцене. В 1863 году состоялась премьера оперы "Искатели жемчуга". Её сюжет традиционен. Это модная в то время во Франции ориентальная тема. Опера Бизе находится в ряду произведений, которые открывают этот список. Её действие происходит на острове Цейлон, среди ловцов жемчуга. Несмотря на шаблонные драматургические ситуации и условность сценического действия, музыка Бизе убеждает мелодическим богатством, естественностью и красотой вокальных партий, полнотой жизнеощущения. Это не прошло мимо Берлиоза, отметившего в своей рецензии, что партитура оперы "содержит множество прекрасных выразительных моментов, полных огня и богатого колорита". Яркостью отличаются также массовые сцены, лирические либо драматические эпизоды оперы. Однако то свежее и новое, что содержалось в произведении Бизе, прошло незамеченным. Опера не имела большого успеха, хотя и выдержала восемнадцать спектаклей. За исключением Берлиоза, критика отнеслась к ней холодно. Премьера следующей оперы - "Пертской красавицы", состоялась в 1867 году. Сюжет одноименного романа Вальтера Скотта предстал в либретто в искаженном, примитивном виде; особенно много шаблонного и трафаретного в финальном акте. "Это эффектная пьеса, - писал Бизе, работая над оперой, - но характеры мало обрисованы". Композитору не удалось дорисовать их своей музыкой. Вместе с тем, по сравнению с предшествующей, эта опера содержит немало уступок господствующим вкусам буржуазной публики, что вызвало резкую отповедь со стороны некоторых прогрессивных критиков. С горечью Бизе был вынужден с ними согласиться. Неудача на время разоружила Бизе. "Я прохожу через кризис", - говорит он. Осенью того же 1872 года состоялась премьера другого произведения Бизе. Это - великолепная по краскам и выразительности музыка к пьесе Альфонса Доде "Арлезианка". Композитор насытил спектакль большим количеством музыкальных номеров, порой представляющих собой художественно законченные пьесы. Музыка, обладающая такими выдающимися художественными достоинствами, пережила пьесу Доде, утвердившись на концертной эстраде. Две сюиты из "Арлезианки" - первая составлена самим автором (1872), вторая его другом Эрнестом Гиро (1885) - вошли в золотой фонд мировой симфонической литературы. Бизе отдавал себе отчёт в том, какую большую роль сыграла музыка к "Арлезианке" в его творческой эволюции. Он писал: "Что бы ни произошло, я удовлетворён, что вступил на этот путь, который я не должен покинуть и с которого не сойду никогда. Я уверен, что нашёл свою дорогу". Эта дорога привела его к "Кармен". Бизе заинтересовался сюжетом "Кармен" ещё во время работы над оперой "Джамиле", а в 1873-1874 годах вплотную приступил к отделке либретто и написанию музыки. Сюжет оперы заимствован из новеллы Проспера Мериме "Кармен", точнее сказать, из её третьей главы, содержащей рассказ Хозе о драме его жизни. Опытные мастера театральной драматургии, Мельяк и Галеви, создали превосходное, сценически-действенное либретто, драматические ситуации и текст которого выпукло обрисовывают характеры героев пьесы. 3 марта 1875 года прошла премьера в театре "Комической оперы". Спустя же три месяца, 3 июня, Бизе внезапно скончался, не успев завершить ряд других своих работ. Его преждевременная смерть, вероятно, была ускорена тем светским скандалом, который разыгрался вокруг "Кармен". Пресыщенные буржуа - обычные посетители лож и партера - нашли сюжет оперы скабрезным, а музыку - слишком серьёзной и сложной. Отзывы прессы были почти единодушно отрицательными. В начале следующего, 1876 года "Кармен" надолго исчезла из репертуара парижских театров, и в то же время начался её триумфальный успех на театральных подмостках зарубежных стран. Чайковский сразу же отметил её выдающуюся художественную ценность. Уже в 1875 году он имел клавир "Кармен", в начале 1876 года видел её на сцене парижской "Комической оперы". В 1877 году Чайковский писал: "...я выучил её наизусть, всю от начала до конца". А в 1880 году утверждал: "По-моему, это в полном смысле слова шедевр, то есть одна из тех немногих вещей, которым суждено отразить в себе в сильнейшей степени музыкальные стремления целой эпохи". И далее пророчески предрекал: "Я убежден, что лет через десять "Кармен" будет самой популярной оперой в мире..." Музыка Бизе наделила Кармен чертами народного характера. Введение народных сцен, занимающих важное место в опере, придало иное освещение, другой колорит новелле Мериме. Силой жизнелюбия, излучаемой народными сценами, пронизан и образ героини. В прославлении открытых, простых и сильных чувств, непосредственного, импульсивного отношения к жизни основная особенность оперы Бизе, её высокая этическая ценность. "Кармен", - писал Ромен Роллан, - вся во вне, вся жизнь, вся свет без теней, без недосказанности". Музыка Бизе ещё более подчеркнула контрастность и динамику драматургического развития: ей свойственны живость, блеск, разнообразие движений. Эти качества, типичные для композитора, как нельзя лучше соответствовали обрисовке действия испанского сюжета. Лишь в редких случаях, используя народные мелодии, Бизе метко передал испанский национальный колорит. Историческое значение оперы Бизе не только в её непреходящей художественной ценности, а и в том, что в ней впервые на подмостках оперной сцены была с таким мастерством обрисована драма простых людей, утверждающая этические права и достоинство человека, прославляющая народ как источник жизни, света, радости. В Париже постановка "Кармен" всё же была возобновлена в 1883 году. С тех пор "Кармен" занимает одно из первых мест в репертуаре мирового музыкального театра. Интересные факты 1. Молодо-зелено Замечательный музыкальный талант Жоржа Бизе уже в детстве проявился настолько ярко, что его приняли в Парижскую консерваторию в девятилетнем возрасте. А в девятнадцать лет юный Бизе уже закончил обучение и стал профессиональным композитором.  Один малоуспешный композитор отозвался о Бизе, как о скороспелом таланте.  - Кто рано расцвел, тот и отцветет рано, - с усмешкой сказал он.  - Судя по всему, сам он собирается расцвести не раньше, чем ему стукнет семьдесят, - рассмеялся юный композитор, когда ему передали эти слова. 2. Счастливая идея Когда до премьеры оперы Бизе "Искатели жемчуга", широко объявленной на весь Париж, оставалось всего две недели, ни авторы либретто, ни сам композитор все еще никак не могли решить, чем же закончить оперу... Положение неожиданно спас директор театра, который в отчаянии воскликнул:  - Да пусть оно все горит огнем!  Эта фраза, брошенная в раздражении директором, и подсказала либреттистам идею финала - пожар! Она понравилась и Бизе, и он в три дня написал прекрасную музыку. 3. Вмешательство автора Однажды Бизе присутствовал на каком-то очередном представлении "Кармен". В сцене, где Хозе должен убить героиню ударом стилета, актер, игравший Хозе, вдруг обнаружил, что не имеет при себе орудия убийства - забыл в гримуборной... Наступила длинная неловкая пауза, публика не понимала, чего Хозе ждет? Наконец из зала раздался голос Бизе, догадавшегося в чем дело:  - Да задуши ты ее к чертовой матери, и дело с концом!  Хозе так и поступил под бурные аплодисменты и хохот в зале. 4. Бизе и слава Бизе не слишком дорожил своей славой, понимая ее эфемерность.  - Известность приходит и уходит, а неизвестность остается... - шутил он. 5. Заметка на память Прожив недолгую, но весьма насыщенную жизнь в театре, Бизе повидал многое, и, натерпевшись от коллег, частенько говаривал:  - В музыке все как в жизни: хорошие музыканты не помнят зла. Плохие - добра. Брамс, Иоганнес Дата рождения 07.05.1833 Дата смерти 03.04.1897 Профессия композитор Страна Германия "Я знал... и надеялся, что грядёт Он, тот, кто призван стать идеальным выразителем времени, тот, чьё мастерство не проклёвывается из земли робкими ростками, а сразу расцветает пышным цветом. И он явился, юноша светлый, у колыбели которого стояли Грации и Герои. Его имя - Иоганнес Брамс". Этими пророческими словами Роберт Шуман в пламенной статье "Новые пути", написанной в октябре 1853 года, возвеличил совершенно никому не известного до того дня художника. Иоганнес родился 7 мая 1833 года в гамбургском квартале Шлютерсхоф, где семья занимала квартирку, состоящую из комнаты с кухней и крошечной спальни. Вскоре после этого родители переселились на Ультрихштрассе, пользовавшуюся дурной славой из-за множества расположенных здесь борделей. Мальчик заинтересовался фортепиано, и поэтому в возрасте семи лет отец отвёл его к именитому пианисту Отто Фридриху Виллибальду Косселю. В десять лет Брамс уже выступал в престижных концертах, где исполнял партию фортепиано, что давало ему возможность совершить турне по Америке. К счастью, Косселю удалось отговорить родителей Иоганнеса от этой идеи и убедить их, что мальчику лучше продолжить обучение у педагога и композитора Эдуарда Марксена. В четырнадцать лет Иоганнес окончил частное реальное училище. После окончания школы, наряду с продолжением музыкального образования, отец стал привлекать Брамса для вечерней работы в различных местах. Иоганнес был хрупким, часто страдал от головных болей. Возможно, сказалось долгое пребывание в душных, прокуренных помещениях и постоянное недосыпание из-за работы по ночам. Уже в двадцать лет Брамс производил на окружающих впечатление эгоцентрика и интроверта, "стороннего наблюдателя", как он именовал себя в более поздние годы жизни. Он предпочитал отказываться от новых знакомств и жить в мире своего творчества. По рекомендации его друга, скрипача Иозефа Иоахима, Брамсу предоставилась возможность лично познакомиться с Робертом Шуманом. Это случилось 30 сентября 1853 года. Шуман уговорил Брамса исполнить что-либо из его сочинений и уже после нескольких тактов вскочил со словами: "Это должна слышать Клара!" Уже на следующий день среди записей в расходной книге Шумана появляется фраза: "В гостях был Брамс - гений". Клара Шуман тоже отметила первую встречу с Брамсом в своем дневнике: "Этот месяц принёс нам чудесное явление в лице двадцатилетнего композитора Брамса из Гамбурга. Это - истинный посланец Божий! По-настоящему трогательно видеть этого человека за фортепиано, наблюдать за его привлекательным юным лицом, которое озаряется во время игры, видеть его прекрасную руку, с большой легкостью справляющуюся с самыми трудными пассажами, и при этом слышать эти необыкновенные сочинения..." Сам Брамс увидел в Кларе нечто вызывающее почтение и возвышенное: супруга знаменитого Шумана, мать шестерых детей, именитая пианистка, кроме того, она была красивой и утончённой женщиной. Он был принят семьёй Шумана не только как ученик, но и как сын. Иоганнес долгое время жил у них до самой смерти Роберта Шумана в июле 1856 года. Постоянное пребывание рядом с Кларой Шуман породило конфликтную ситуацию, которая определила весь его дальнейший путь, поскольку Иоганнес всю жизнь находился в плену обаяния этой выдающейся женщины - жены человека, которого он безмерно уважал. Для юного, неопытного и несколько неуклюжего Брамса Клара была символом необычайно тонкой, прекрасной и, не в последнюю очередь, знающей, опытной женщины, ставшей вскоре для него предметом романтической страсти. Как ни парадоксально, но после смерти мужа Клары Брамс решил разорвать их отношения. Так, для Иоганнеса миновало тяжкое время кризиса - его "Вертеровский период". Он понял, что ему нужна творческая свобода. Инстинкт гения подсказал ему путь самопожертвования и печального одиночества. С 1857 по 1859 год он был учителем музыки и хоровым дирижёром при дворе Детмольда, в столице которого он смог найти желанный покой после лет, провёденных в Дюссельдорфе и отмеченных тревогой и беспокойством. Этому светлому, беззаботному настрою души мы обязаны обеими оркестровыми серенадами Ре-мажор и Си-мажор. В конце июля или в начале августа 1858 года Брамс познакомился в Геттингене с дочерью профессора Агатой фон Зибольд. Он очень сильно был влюблен в эту девушку, но снова сыграла свою роль установка "готовность к бегству", и их отношения не привели к браку. "Гамбургский период" жизни Брамса начался с триумфального исполнения 24 марта 1859 года его фортепианного концерта ре-минор. Годы, проведённые в Гамбурге, дали мощный толчок его творчеству, не в последнюю очередь из-за того, что осуществилась возможность исполнить при участии женского хора вещи, сочиненные в Детмольде. Уезжая позднее в Австрию, он вёз с собой большой музыкальный багаж: квартеты, трио Си-мажор, три фортепианные сонаты, а также множество скрипичных пьес. 8 сентября 1862 года Брамс впервые приехал в Вену. Его восторгу не было предела. Вот что он писал тогда: "...Я живу здесь в десяти шагах от Пратера и могу выпить стаканчик вина в кабачке, где часто сиживал Бетховен". Сначала он показал квартет соль-минор знаменитому в то время пианисту Юлиусу Эпштайну. Восхищение было столь велико, что скрипач Йозеф Хельмесбергер, присутствовавший при первом исполнении, тотчас включил это произведение "наследника Бетховена" в программу своих концертов и 16 ноября исполнил его в концертном зале "Общества друзей музыки". Брамс с восторгом сообщал родителям, как тепло он был встречен в Вене. Ему удалось получить место хормейстера Венской вокальной академии осенью 1863 года. Его деятельность в качестве хормейстера продолжалась всего один сезон, частично из-за интриг, частично из-за того, что Брамс предпочитал не связывать себя никакими обязательствами и быть свободным для творчества. В июне 1864 году он снова уехал в Гамбург. Отношения между его родителями были очень сложными, и вскоре, после возвращения сына домой, произошел окончательный разрыв. Иоганнес подыскал отдельную квартиру для матери и сестры, помогал им материально и всячески поддерживал. Вскоре мать Брамса скончалась от инсульта. Иоганнес тяжело переживал её кончину. В трио для валторн Ми-мажор он, особенно в средней части, попытался выразить свою тоску и горечь утраты. В это же время у него начинает вызревать план сочинения "Немецкого реквиема". Об истории создания "Немецкого реквиема" известно только, что этот проект занимал композитора больше десяти лет и что Брамс, потрясённый трагической судьбой Шумана, вскоре после его смерти хотел сочинить траурную кантату. Смерть матери могла стать последним толчком к продолжению и завершению реквиема. Брамс закончил шестую часть реквиема только в 1868 году и написал на титульном листе: "В память о матери". Первое исполнение ещё не завершённого сочинения 10 апреля 1868 года состоялось в Бремене и потрясло слушателей. Восхищенных отзывов реквием удостаивался и в дальнейшем. Например, "Новая евангелистская церковная газета" после исполнения произведения 18 февраля 1869 года в Лейпциге писала: "И если мы ожидали гения... то после этого реквиема Брамс действительно заслужил этот титул". Одна из величайших удач в жизни Иоганнеса Брамса - знакомство со знаменитым хирургом Теодором Биллротом, приглашённым в 1867 году в Венский университет. Биллрот - большой любитель музыки - стал для Брамса одновременно и другом, и критиком, и покровителем. В январе 1871 года Иоганнес получил известие от мачехи о том, что его отец тяжело болен. Когда Брамс в начале февраля 1872 года приехал в Гамбург, то увидел, что тот безнадежен. На следующий день отец скончался. Сын тяжело переживал его смерть. Осенью того же года Брамс начал свою деятельность в качестве артистического директора "Общества друзей музыки" в Вене. Однако работа в "Обществе" вскоре стала для композитора обузой, и он выдержал лишь три сезона. Затем он снова переселился в Баварские горы, где в Тутцинге под Мюнхеном начал работать над большой симфонической формой. Там же появились оба скрипичных квартета до-минор, которые он посвятил Биллроту. В конце января 1874 года Брамс выступал с концертами в Лейпциге, там он в начале февраля вновь встретил свою бывшую ученицу - баронессу Элизабет фон Штокхаузен из Вены. Десять лет назад он внезапно перестал заниматься с ней из боязни "наделать глупостей" и без ума влюбиться в эту одарённую, красивую и умную девушку. И вот он снова встретил ту, чья красота не угасла с годами. Элизабет уже давно была замужем за композитором Генрихом фон Герцогенбергом, которого Брамс очень почитал. Теперь Иоганнес, без боязни за свою свободу и независимость, мог снова влюбиться в неё, но эта влюбленность носила, скорее, платонический характер. Между тем финансовое положение Брамса настолько укрепилось, что он в 1875 году мог подумать о том, чтобы большую часть времени посвятить творчеству. Он, наконец, завершил работу над своим квартетом до-минор, которая была начата ещё в доме Шумана. Квартет являлся выражением внутренней борьбы между любовью к Кларе и верностью Роберту Шуману. Кроме того, после двадцатилетнего процесса вызревания приняла окончательную форму его Первая симфония. Летом 1877 года в Пёртшахе на озере Вёртер появилась его Вторая симфония, являющаяся полной противоположностью строгой Первой и отражающая своей светлой жизнерадостностью покой и уверенность, достигнутые в долгой борьбе. За симфонией в 1878 году последовали скрипичный концерт Ре-мажор и соната для скрипки Соль-мажор, которая получила название "Сонаты дождя". В этом же году Брамс стал почётным доктором университета в Бреслау, по случаю чего отпустил роскошную бороду, которая придавала ему солидный вид. Его популярность растет. В 1880 году Брамс отправился в Бад Ишл, думая, что там его меньше будут беспокоить туристы и охотники за автографами. Место действительно было очень спокойным, что способствовало укреплению его здоровья и прекрасному душевному настрою. Тогда же началась дружба Брамса с Иоганном Штраусом. Брамс был очарован личностью и музыкой этого композитора. Летом следующего года Иоганнес переселился в Прессбаум, где завершил Второй фортепианный концерт, радостный характер которого напоминает о живописном ландшафте Венского леса. А вот лето 1883 года привело Брамса на берега Рейна, в места, связанные с его юностью. В Висбадене он нашел уют и комфортную атмосферу, вдохновившую его к созданию Третьей симфонии. Его последняя, Четвёртая симфония, была сочинена в 1884-1885 годы. Первое исполнение 25 октября в Майнингене вызвало единодушное восхищение. После успешной премьеры Четвёртой симфонии Брамс пребывал в наилучшем настроении. Стал любезным и общительным. Следующие три лета в Хофштеттене (Швейцария) были для него счастливым временем. Здесь появились вторая соната для скрипки, "Соната Мейстерзингеров", а также третья соната для скрипки. Наряду с этими произведениями были сочинены фортепианное трио, а также великолепный концерт для скрипки и виолончели. Брамс был в зените славы. Помимо друзей и почитателей, специальные "Брамсовские центры" заботились о том, чтобы ближе познакомить публику с его сочинениями. Особенно почитали композитора в Вене, где впервые исполнялось большинство его произведений. Заключительная фаза жизни Брамса была спокойной и размеренной. Он любил уютную атмосферу своего холостяцкого дома и независимость. Брамс не переставал работать, в последние годы он завершил цикл немецких народных песен. К сожалению, радость творчества всё чаще омрачалась болезнями. Брамс умер утром 3 апреля 1897 года. Интересные факты 1. Брамс и вино Однажды композитор Иоганн Брамс был в гостях у одного аристократа. Желая сделать приятное своему гостю, хозяин велел за обедом подать на стол лучшее вино из своих подвалов. Он поднял тост в честь композитора и закончил его так:  "Господа! Это лучшее вино из моих подвалов, так сказать, Брамс среди вин!"  Немного позже он спросил композитора, как ему понравилось вино. Тот ответил:  "Вино неплохое, а нет ли у вас среди вин еще и Бетховена?" 2. Брамс на курорте Брамс долго лечился на одном модном курорте и пил минеральную воду. Когда курс лечения был закончен, врач спросил его:  "Всем ли вы довольны? Может быть, у вас чего-нибудь не хватает?"  Брамс был учтив:  "Благодарю вас, у меня все на месте. Все болезни, которые привез сюда, я увожу и обратно". 3. Брамс и виолончелист Однажды Брамс аккомпанировал посредственному виолончелисту и намеренно играл слишком громко, чтобы заглушить его плохую игру. После выступления виолончелист был очень недоволен и заявил, что он сам себя не слышал. Брамс вздохнул:  "Счастливец!" 4. Брамс и почитатель Один восторженный почитатель, встретив композитора у его дома, восторженно воскликнул:  "Представляю, что будет написано на стене этого дома после вашей смерти".  Брамс меланхолично ответил:  "Сдается квартира". 5. Брамс и стихи шиллера Один начинающий композитор написал песню на стихи Шиллера и попросил Брамса прослушать ее. Брамс прослушал песню и заметил:  "Теперь я убедился, что стихи Шиллера действительно бессмертны". 6. Брамс и прием Организаторы одного большого светского приема очень хотели заполучить себе Брамса. Они решили сделать композитору приятное, доставили ему список всех приглашенных и предложили вычеркнуть всех неугодных ему людей. Брамс на секунду задумался и вычеркнул только свою фамилию. 7. Брамс и пирог Когда Брамс был в гостях, хозяйка дома в его честь испекла пирог, на котором нотами из теста записала один из его этюдов. Брамс отрезал кусок пирога и спокойно заметил:  "Вы меня не только играете, но еще и печете!" 8. Брамс и молодой композитор Один молодой композитор обратился к Брамсу с просьбой оценить его новое произведение. Брамс долго и внимательно изучал партитуру, затем покачал головой и спросил:  "Молодой человек! Где вы покупаете такую хорошую нотную бумагу?" 9. Веселенькое — Что это вы пишете только грустную музыку?- сказал однажды издатель молодому композитору Брамсу.- Напишите что-нибудь веселое.  - Попробую,- ответил Брамс.  Через несколько дней он пришел в издательство с большим свитком.  - Ну, получилось?- спросил издатель.  - Не знаю,- сказал Брамс и протянул ноты.  Новое произведение называлось так: "Весело я ухожу в могилу". 10. Счастливая пара Родители Брамса были довольно странной, но очень счастливой парой. Когда отец Брамса женился, ему было двадцать четыре года, матери же Брамса, Хенрике Христиане Ниссен, незадолго до венчания исполнилось... сорок лет. Причем, она прихрамывала (одна нога была короче другой) и имела вид весьма болезненный.  И тем не менее отец Брамса, Иоганн Якоб, сделал хороший выбор: их совместная жизнь сложилась удачно, и почти сорок лет супруги прожили в любви и согласии и были счастливы и веселы до самой смерти... 11. Брамс и оловянные солдатики Любимой игрушкой маленького Брамса были оловянные солдатики. Часами он мог выстраивать свою "оловянную армию". Но и став уже взрослым мужчиной и прославленным композитором, Брамс продолжал подолгу играть в солдатиков.  - Ах, маэстро, как это можно? - удивлялись друзья. - Вы совершенно не жалеете свое время!  - Господа, вы ничего не понимаете ни в творчестве, ни в оловянных солдатиках, - отвечал композитор. - Стоит мне выстроить мою верную армию и скомандовать ей: "вперед", как ко мне немедленно приходит вдохновение, и в то время, как мои солдаты бегут на штурм, я бегу к роялю... 12. Довольно веселая музыка Однажды издатель неодобрительно сказал молодому Брамсу:  - Ну объясните мне, почему вы постоянно пишете такую грустную и мрачную музыку? Ведь слушатели, приходя на концерт, хотят отдохнуть, повеселиться, чтобы уйти домой с радостным настроением, а вы?.. Нехорошо, молодой человек! Напишите-ка что-нибудь бодрое, веселенькое... Глядишь, и распродажа пойдет повеселее.  - Попробую, - ответил со вздохом композитор.  Через несколько дней он действительно принес издателю свое новое произведение.  - Ну что, получилось? - с интересом спросил издатель.  - Не уверен, - ответил Брамс, - но я очень старался...  Издатель с нетерпением развернул ноты... Новое произведение Брамса называлось: "Весело схожу я в могилу". 13. Кто там мучает собаку?! Однажды приятель Брамса шел мимо его дома и решил просто так, без предупреждения, заглянуть к нему в гости. Войдя в квартиру, он услышал, что из-за двери кабинета композитора доносится фортепианная игра, но при этом к музыке примешивались какие-то странные и протяжные звуки, более всего напоминавшие отчаянный собачий вой...  Зная, что у Брамса нет собаки, приятель был несказанно удивлен и, робко приоткрыв дверь, просто-таки замер от потрясения... Разумеется, никакой собаки в комнате не было, зато был взлохмаченный, в одной ночной рубашке Брамс; он импровизировал за роялем, оглашая при этом комнату истошным душераздирающим воем, и из глаз его ручьями текли слезы...  Приятель замер, зачарованный этой вдохновенной, одновременно жутковатой картиной. Тут Брамс заметил его и, оглушительно захлопнув крышку рояля, взревел:  - Как ты здесь оказался?!  - Я шел мимо и услышал твою музыку... А дверь была не заперта.  - Вон отсюда! - сказал совершенно не склонный в эту минуту к вежливости Брамс. - Мою музыку нужно слушать в концерте, а не у меня под дверью! 14. Бездарнее листа... В XIX веке Вена была музыкальной столицей мира, композиторским Олимпом. Тот, кто хотел стать большим композитором, должен был покорить Вену - непременно! Когда Брамс приехал туда, Вена принадлежала Вагнеру: он царил там, на самой вершине, и отдавать свой трон и звание первого композитора мира никому не собирался... Брамс был талантлив, и это было столь очевидно, что мощная партия приверженцев Вагнера решила уничтожить молодого композитора во что бы то ни стало и совершенно не стеснялась в средствах. Симфонии Брамса в газетах Именовались исключительно "омерзительной, безвкусной, до глубины души лживой и сумасбродной стряпней"... Надо сказать, что незадолго до Брамса точно таким же образом боролись с Ференцем Листом: по отзывам преданных Вагнеру венских рецензентов, не было на свете бездарнее композитора, чем Лист. Зато когда появился Брамс, выяснилось, что есть кое-кто и похуже Листа: "В одном единственном ударе тарелок в любом произведении Листа больше души и чувства, чем во всех трех симфониях Брамса с его серенадами", - писали теперь газеты. Несмотря на это, 29-летний Брамс был назначен руководителем Венской певческой капеллы.  - Пусть себе пишут, раз больше ничего не умеют, - добродушно отзывался о газетчиках Брамс. - Надо же и им чем-то зарабатывать... 15. Где живет композитор брамс? Брамс был чрезвычайно популярен и потому великое множество дилетантов постоянно осаждали его просьбами прослушать их сочинения... Будучи человеком вежливым и доброжелательным, композитор, однако, всеми доступными средствами старался избавиться от этих, как правило, пустых посещений.  Однажды, выходя из своей квартиры на третьем этаже, Брамс столкнулся на лестнице с неким молодым человеком с большой связкой нот в руках... Не было сомнений, что это очередной начинающий композитор. К счастью, искатель славы не знал Брамса в лицо.  - Сударь, не могли бы вы мне подсказать, где тут живет знаменитый композитор Брамс? - обратился молодой человек к Брамсу.  - С превеликим удовольствием, - любезно отозвался Брамс, - вы на верном пути, композитор Брамс живет на третьем этаже... - и, раскланявшись, отправился по своим делам. 16. Это на меня не похоже Будучи достаточно язвительным, Брамс никогда не упускал случая отпустить острое словцо. Друзья знали об этом свойстве композитора и относились к его злословию, как к должному. Однажды, попрощавшись с друзьями, Брамс пошел домой. Вскоре он возвратился со словами:  - Простите меня.  - Но за что, ты как будто сегодня никого не обидел!  - За это и прошу прощения. Я никого из вас не обидел, а это на меня совсем не похоже. 17. Брамс, Бетховен и ослы Один аристократический любитель музыки как-то не без сарказма спросил у Брамса:  - Маэстро, а не кажется ли вам, что тема финала вашей Первой симфонии поразительна похожа на аналогичную тему Девятой симфонии Бетховена?  - Действительно, это так! Но гораздо поразительнее то, что каждый осел считает своим непременным долгом сообщить мне об этом! 18. Тяжелое дело Брамс был довольно слабым оратором. После исполнения его Первой симфонии (которую Бюлов назвал "десятой симфонией Бетховена"), был устроен банкет, на котором присутствовал чешский виолончелист и композитор Давид Поппер. Брамса попросили выступить, и он начал так:  - Сочинение музыки - довольно тяжелое дело... - тут он надолго замолчал, видимо не зная, что говорить дальше, и наконец продолжил: - Подражание значительно легче, однако об этом с большим знанием дела может рассказать мой друг Поппер.  Тогда Поппер встал и, смеясь, ответил:  - Господа, Брамс утверждает, что я специалист в подражании; не знаю, точно ли это. Знаю только, что единственный композитор, кому полезно подражать, это Бетховен. Но как раз об этом более подробно может рассказать именно мой друг Брамс... 19. Большое расстройство Брамс был довольно суеверным и терпеть не мог, чтобы его хвалили. Поэтому в свободное время он с превеликим удовольствием читал в газетах разгромные критические статьи о своем творчестве, причем, чем сильнее его ругали, тем больше он радовался.  Но однажды в какой-то бульварной газетенке появилась рецензия, весьма сильно расстроившая композитора. В ней было сказано следующее:  "Трудно понять, как этот весьма бесталанный музыкант, сочинивший несметное количество совершенно слабых вещей, смог вдруг создать такую прекрасную "Песню о вечной любви".  - Черт знает что! - сердито воскликнул Брамс. - Как он смеет! Далась ему моя "Песня о вечной любви"? А ведь как хорошо начал!.. 20. Добрый совет Одна малоодаренная певица давала концерт. Незадолго до него она попросила Брамса дать ей совет...  - А вы готовы к концерту, мадам? - поинтересовался тот.  - Разумеется, маэстро! Может быть, вы прослушаете меня сейчас?  - Нет, нет, вы меня неправильно поняли, сударыня, - живо возразил Брамс, - я только хотел узнать, сшито ли у вас к концерту платье и куплены ли перчатки?  - Ну конечно, но почему вас интересуют эти мелочи?  - Но вы же просили моего совета. Просто если бы вы не сделали всего этого, я бы посоветовал вам отменить концерт... 21. Было бы желание Второй страстью после музыки у Брамса с раннего детства было чтение. Он читал столько, сколько позволяло время. Чтение являлось для него одновременно развлечением, отдыхом и потребностью. Брамс частенько наставлял своих учеников:  - Чтобы стать хорошим исполнителем, надо не только много упражняться на инструменте, но и много читать. Книга будит воображение, не дает лениться уму. Читайте, господа, читайте как можно больше!  - А когда же заниматься инструментом? Ведь он тоже требует времени! - с недоумением задавали вопросы ученики.  - Было бы желание, а уж время всегда найдется! - решительно отвечал книголюб-учитель. - Например, сам я, еще будучи ребенком, вынужден был зарабатывать на жизнь, играя всякую ерунду в матросских кабачках Гамбурга. Я довольно сильно томился таким времяпрепровождением, пока не догадался поставить на пюпитр вместо нот книгу! Правда, порой, зачитавшись, я и не замечал, как вместо танцев принимался играть сонату Бетховена... Но, честно говоря, пьяным матросам было все равно, они плясали и под Бетховена. Так что и они, и я проводили вечера во взаимном удовольствии. 22. Ни слова о грустном! За всю свою долгую жизнь Брамс не написал ни одной оперы, хотя неоднократно делал такие попытки. Скорее всего, дело в том, что композитору "перебежал дорогу" его давний фанатичный недруг Рихард Вагнер, который люто ненавидел музыку Брамса и заодно его самого. Брамс просто боялся ступить на "вражескую территорию", прочно завоеванную великим Вагнером. Как только речь заходила об опере, Брамс тут же восклицал:  - Об опере и женитьбе в моем присутствии - ни слова! 23. "Вкусный" Брамс Однажды придя в гости к друзьям, Брамс с удивлением обнаружил на столе огромный сладкий пирог, который украшали не розочки, и узоры, а сделанная кремом нотная запись одного из Брамсовских этюдов... Дело в том, что хозяйка дома была довольно неплохой пианисткой и большой почитательницей музыки Брамса.  Рассмеявшись и поблагодарив гостеприимную хозяйку, композитор отрезал кусок пирога, заметив при этом:  - Очень любезно с вашей стороны, что вы не только меня играете, но еще и печете... Кстати, очень вкусно! 24. Вполне успешное лечение Однажды Брамс решил поправить свое пошатнувшееся здоровье и отправился, как тогда говорилось, "на воды". Несколько месяцев он лечился на одном из немецких приморских курортов: проходил врачебные осмотры, пил минеральную воду, соблюдал строгую диету...  Когда курс лечения был наконец закончен, врач, в последний раз осмотрев композитора, спросил:  - Всем ли вы довольны, господин Брамс? Может быть, вам чего-нибудь не хватает?  - Благодарю вас, - учтиво ответил Брамс, - лечение проходило вполне успешно и со мною все в полном порядке: все болезни, которые я привез с собой, увожу обратно... 25. О, счастливчик! Однажды, аккомпанируя в концерте одному не очень талантливому виолончелисту, Брамс старался играть погромче, чтобы заглушить его плохую игру. После концерта виолончелист принялся сердито выговаривать Брамсу:  - Я весьма недоволен вами: вы так громко играли, что я сам себя не слышал!  - Считайте, что вам крупно повезло! - со вздохом ответил композитор. 26. Мемориальная доска... Как-то выходя вместе с Брамсом из дома, в котором тот жил, друг и почитатель композитора благоговейно произнес:  - Наверно вы никогда не задумывались, что будет написано на доске, которую повесят на стене этого дома после вашей смерти?  - Там будет написано всего два слова, усмешкой отозвался Брамс.  - Какие же?  - Сдается квартира... 27. Бессмертный шиллер Некий композитор, известный своей совершеннейшей бездарностью, написал песню на слова Шиллера и долго уговаривал Брамса послушать ее.  Брамс согласился.  - Ну, как вам моя песня, уважаемый господин Брамс? - в волнении спросил композитор поднимаясь из-за рояля.  - О, превосходно!  - Ах, я так рад!  - И я тоже, - сказал Брамс, облегченно вздохнув. - Знаете, слушая вашу песню, я убедился в том, что это стихотворение Шиллера, несмотря ни на что, действительно бессмертно... 28. Персона нон грата Известно, что Брамс был человеком довольно замкнутым и с годами становился все более нелюдимым: он не любил больших и шумных сборищ, избегал появляться на праздниках, если это не было вызвано решительной необходимостью.  Однажды организаторы большого светского приема в его честь решили сделать композитору приятное и, представив ему огромный список приглашенных, предложили вычеркнуть из него всех, кого ему не угодно было видеть.  Не долго думая, Брамс взял карандаш и вычеркнул себя. 29. Почитатель Однажды жена "короля вальсов" Иоганна Штрауса попросила Брамса написать несколько строк в ее семейный альбом. Брамс, любивший музыку Штрауса и высоко ценивший его талант, взял перо и, набросав первые такты вальса Штрауса "На прекрасном голубом Дунае", ниже сделал приписку: "К сожалению, музыка не моя. Иоганн Брамс". 30. А Бетховен лучше... Как-то один приятель-аристократ пригласил Брамса к себе на обед. Композитор принял приглашение и, прибыв в назначенное время, нашел там весьма изысканное общество. Желая подчеркнуть особое уважение к композитору, хозяин дома, когда гости сели за стол, произнес с важностью:  - Господа, так как сегодня мой дом почтил своим присутствием сам Йоганнес Брамс - наш прославленный композитор, я велел принести из моих винных подвалов мое наилучшее вино; это, так сказать, Брамс среди моих вин!  - Ну, дорогой наш маэстро, как вам мой "Брамс"? - некоторое время спустя поинтересовался у Брамса хозяин дома, имея в виду свое вино.  - В общем, неплохо, - ответил Брамс, - но все-таки позволю себе спросить: а нет ли в ваших подвалах Бетховена?.. 31. Важный вопрос Начинающий композитор обратился к Брамсу с просьбой оценить его сочинение. Ознакомившись с партитурой молодого автора, Брамс долго молчал, снова и снова разглядывая листы...  - Неужели вы ничего не хотите мне сказать, маэстро? - расстроился юноша.  - Нет, - добродушно отвечал Брамс, - но, признаться, мне бы очень хотелось задать вам один вопрос...  - О, пожалуйста!  - Где вы покупали такую хорошую нотную бумагу? 32. Вена ждет вас! Брамс всегда охотно помогал всем, кто нуждался в его помощи, причем делал это от чистого сердца. Он очень симпатизировал чешскому композитору Антонину Дворжаку, с которым познакомился однажды в Праге и полюбил всей душой.  Брамс настаивал, чтобы Дворжак приехал в Вену, и обещал помочь ему найти там работу.  Дворжак сомневался в успехе этого предприятия и отказался, сославшись на то, что жизнь в Праге гораздо дешевле.  - Пусть вас это не беспокоит, - настаивал Брамс. - Вы вполне можете рассчитывать на меня. Дело в том, дорогой Антонин, что у меня есть состояние, но нет детей, а заводить их на старости лет уже поздно...  - Вы хотите меня усыновить? - засмеялся Дворжак. 33. Замечательный памятник Некий музыкальный критик, бывший большим приятелем Брамса, никогда не упускал случая подтрунить над ним. Однажды они вдвоем гуляли по аллеям венского парка и беседовали о музыке. Будучи верным себе, критик сказал: - Знаете, дорогой друг, вы - великий композитор. Я отчетливо представляю себе, как по прошествии лет в этой прекрасной аллее непременно будет воздвигнут прекрасный памятник знаменитому композитору Брамсу. Люди будут гулять здесь, любоваться этим памятником и спрашивать: "Интересно, а кто это?" Брукнер, Антон Дата рождения 04.09.1824 Дата смерти 11.10.1896 Профессия композитор Страна Австрия Йозеф Антон Брукнер появился на свет 4 сентября 1824 года в Ансфельде в Верхней Австрии. Дед его был учителем в этом городе недалеко от Линца. Учителем работал и отец Антона. В 1823 году он женился на Терезе Хельм из Штирии, родившей ему одиннадцать детей, из которых шесть умерли в раннем возрасте. Йозеф Антон - первенец и самый известный из семьи Брукнеров. С раннего возраста мальчик проявил любовь к музыке. В четыре года маленький Антон подобрал на скрипке несколько церковных мелодий, чем привел в неописуемый восторг местного священника. Ему нравились в школе уроки пения, и по этой же причине мальчик любил посещать церковь, где пела в хоре его мать, обладавшая прекрасным голосом. Отец заметил способности мальчика, и он стал частенько уступать свое место у органа сыну. Дело в том, что в то время учитель по совместительству должен был еще и играть в церкви на органе, а также обучать элементарным основам музыки. В одиннадцать лет Антона послали на обучение к крестному Иоганну Баптисту Вайсу, школьному учителю и органисту. У высокообразованного в музыкальном отношении мастера мальчик обучался гармонии, совершенствовал свои навыки игры на органе. У Вайса Брукнер впервые попробовал импровизировать на органе. Впоследствии Антон достиг высочайшего уровня мастерства в этом жанре, восхитив всю Европу. Однако болезнь отца и тяжелое материальное положение семьи заставили через год Антона завершить учебу. Он взял на себя обязанности органиста и стал играть на скрипке на свадьбах и танцевальных вечерах. Еще через полгода отец умер. Со смертью отца закончилось и детство Антона. Мать упросила принять Антона в церковный хор. После двух лет пения в церковном хоре у Брукнера стал мутировать голос, и его взял к себе помощником монастырский органист Антон Каттингер, которого современники называли не иначе, как "Бетховеном органа". Игра органиста осталась для Брукнера одним из лучших воспоминаний молодости. Под руководством этого мастера Антон скоро стал играть на большом органе монастыря, считавшегося вторым по величине органом после собора Св. Стефана в Вене. Поскольку Антон хотел стать учителем, как и его предки, то его отправили на "подготовительные курсы" при Главной школе в Линце, где осенью мальчик с успехом сдал вступительные экзамены. Через десять месяцев он успешно сдал и выпускной экзамен. Главное же - он окунулся в музыкальную жизнь Линца. По счастливому стечению обстоятельств на подготовительных курсах преподавал знаменитый музыковед Дюрнбергер. О его книге "Элементарный учебник гармонии и гранд-баса" позднее композитор скажет: "Эта книга сделала меня тем, что я есть теперь". У Дюрнбергера он совершенствует игру на органе, знакомится с творчеством Гайдна и Моцарта. После выпускных экзаменов в августе 1841 года молодой Брукнер стал помощником учителя в маленьком местечке Вин-дхааг неподалеку от границы с Чехией. Через два года Антон занимает должность учителя в Кронсдорфе. Деревня была еще меньше, чем предыдущая, но рядом находился город Штирия, имевший второй по величине орган в Верхней Австрии. Еще большее значение имело знакомство и дружба с Ценетти - органистом и регентом собора еще одного городка, расположенного неподалеку - Эннса. Трижды в неделю посещал собор Антон, и не только для продолжения учебы игры на органе, но и для расширения своих познаний в теории музыки. Ценетти знакомил его не только с хоралами Баха, но и с наследием венских классиков. 2 сентября Брукнер был назначен учителем в монастырскую школу Св. Флориана, где он раньше пел в хоре. Здесь Антон провел десять лет. Вскоре на свет появляется его самая известная юношеская работа Реквием ре-минор, посвященная юной и безответной любви - Алоизии Богнер. В 1851 году Брукнер становится постоянным органистом монастыря. Но не только музыка заботит Антона, но и материальное благополучие. Бедное детство было причиной того, что всю жизнь он боялся нищеты. В те же годы выявилась еще одна проблема, которая повлияла на всю его жизнь, а именно, мечтательность и безответные чувства к молодым девушкам. По счастливой случайности в ноябре 1855 года в Линцском соборе освободилось место органиста. Дюрнбергер тотчас командировал Брукнера в собор для прослушивания, и уже 14 ноября состоялось испытание кандидатов, во время которого Брукнер показал себя перед комиссией наиболее способным, что позволило ему временно занять место органиста. В течение следующих десяти лет, проведенных в Линце, Брукнер интенсивно и прилежно работал. Особенно это касалось изучения теории музыки, которому он посвящал до семи часов в день, жертвуя при этом свободным от основных занятий временем и здоровьем. Зимой 1863 года Брукнер познакомился с музыкой Вагнера и после этого осмелился допускать в своем творчестве отступления от классической гармонии. Он долго мечтал об этом, но не отваживался раньше. Личное знакомство с Вагнером состоялось 18 мая 1865 года в Мюнхене во время первого представления "Тристана и Изольды". Несмотря на разницу характеров, оба были новаторами в музыке и обнаружили родство душ. К несчастью, вскоре состояние здоровья Брукнера ухудшилось настолько, что он вынужден был обратиться к врачам. На лечении в водолечебнице в Бад Кройцене он пробыл почти все лето 1867 года. Его письма того периода свидетельствуют о крайне угнетенном состоянии души, о том, что у него возникали мысли о самоубийстве. Его друзья боялись оставлять Брукнера одного. К сентябрю композитор выздоровел и смог подтвердить дирекции Венской консерватории свое намерение занять вакантное место. В оставшееся до начала занятий время он завершил работу над партитурой последней из своих трех месс - "Большой мессы № 3 фа-минор". В апреле 1869 года по случаю открытия церкви Св. Эпвре в Нанси состоялось выступление лучших органистов Европы. Успех Брукнера был ошеломляющим, и он получил приглашение выступить перед избранной публикой в Нотр-Дам де Пари. Через два года с триумфом прошли его выступления в Англии. Наряду с деятельностью органиста и преподавателя теории музыки Брукнер не переставал сочинять. Слава о произведениях, созданных им еще в Линце, и, прежде всего, о первых трех мессах и Первой симфонии, докатилась и до Вены. Каждая из девяти симфоний Брукнера не похожа на другие и имеет свою неповторимую судьбу. Так, Вторую симфонию музыканты Венской филармонии объявили неисполнимой. Третью симфонию обычно называют "героической", но тогдашние музыканты только насмехались над ней, публика покинула зал во время премьеры прежде, чем закончилось исполнение. Четвертая симфония написана Брукнером в 1884-1885 годы и называется "Романтическая". Ее премьера прошла довольно успешно. Но только после создания Восьмой симфонии, написанной в 1887 году под впечатлением от "Парсифаля" Вагнера, судьба стала более благосклонна к композитору. Произведение имело невероятный успех в исполнении оркестра под руководством Артура Никита в Лейпциге. АНТОН Брукнер был немедленно объявлен величайшим симфонистом своего времени, Восьмую симфонию в обществе называли "венцом музыки XIX века". Вернемся, однако, в 1871 год. Возвратившись на родину, Брукнер на протяжении многих лет находился в трудном материальном положении. Поэтому он очень обрадовался, когда 3 января 1878 года наконец получил в Вене долгожданное место придворного органиста, которое потом занимал до лета 1892 года. Эта должность давала ему дополнительно 800 гульденов в год. В декабре 1878 года Брукнер сочинил скрипичный квинтет фа-мажор, второе после скрипичного квартета произведение, написанное в 1862 году, камерное произведение. Этот квинтет иногда сравнивают с последними квартетами Бетховена. В мае 1881 года Брукнер буквально за неделю сочинил "Те Деум", пожалуй, лучшее свое произведение. Однако высшие Венские чиновники от музыки воспрепятствовали исполнению его творения в концертных залах. Это были отголоски борьбы вагне-рианцев, к которым относили Брукнера, и браминов - последователей Брамса. Потому-то его музыку восторженно принимали в Германии и не слишком жаловали в Австрии. Неудивительно, что величайший триумф ожидал Брукнера через десять лет в Берлине, где 31 мая 1891 года был исполнен его "Те Деум". Свидетели этого триумфа единодушно отмечали, что еще ни одного композитора не приветствовали до тех пор так, как Брукнера. В течение последних пяти лет жизни Брукнер работал почти исключительно над Девятой симфонией. Наброски и отдельные эпизоды ее появились уже в 1887-1889 годах, но с апреля 1891 года он полностью ушел в работу над этой симфонией. Композитор скончался 11 октября 1896 года, так и не закончив Девятую симфонию. Интересные факты 1. ...кто смеется последним Крестьянская натура Брукнера никак не принимала столичной моды. Будучи профессором консерватории, он продолжал носить по-крестьянски просторные черные костюмы с чрезвычайно короткими брюками (он объяснял это удобством игры на ножной клавиатуре органа), а из кармана его пиджака вечно торчал большой голубой платок. На голове же профессор музыки по-прежнему носил деревенскую шляпу с отвислыми полями.  Над Брукнером подтрунивали коллеги, посмеивались студенты... Один его приятель как-то сказал:  - Дорогой маэстро, позвольте мне со всей откровенностью сказать вам, что костюм ваш просто смешон...  - Ну, так смейтесь, - добродушно отвечал Брукнер. - Но позвольте и мне не менее откровенно напомнить вам, что я прибыл сюда вовсе не для демонстрации последней моды... 2. Не стоит спешить Некто Целльнер, секретарь Общества друзей музыки, чрезвычайно невзлюбил Брукнера, в котором он видел своего опаснейшего конкурента.  Пытаясь всячески досадить новому профессору, Целльнер не ограничивался тем, что повсюду отзывался о нем уничижительно.  - Этот Брукнер как органист - полное ничтожество! - утверждал он.  Но этого было мало: во время занятий Брукнера со студентами Целльнер демонстративно тушил в аудитории свет или включал сирену в соседнем помещении. А однажды "дружески" посоветовал композитору:  - Было бы лучше, если бы вы выбросили на свалку все свои симфонии и зарабатывали на жизнь игрой на шарманке...  На это Брукнер ответил:  - Я бы с удовольствием последовал вашему совету, многоуважаемый господин Целльнер, но все же хочу довериться не вам, а истории, которая, уверен, распорядится более беспристрастно. Подозреваю, что действительно кто-то из нас двоих непременно окажется на свалке музыкальной истории, но стоит ли так спешить? Кто там найдет свое место, решать не вам и не мне. Пусть в этом разбираются потомки... 3. У нас в деревне... До конца жизни Брукнер оставался человеком по-деревенски простодушным. Посетив как-то концерт, в котором прозвучала его Четвертая симфония, композитор подошел к знаменитому дирижеру Гансу Рихтеру и, желая от души поблагодарить его, достал из кармана талер и, сунув его в руки оторопевшего дирижера, сказал:  - Выпейте-ка за мое здоровье кружечку пивка, премного вам благодарен!..  В его родной деревне именно так благодарили мастера за добрую работу.  На следующий день профессор Рихтер отнес брукнеровский талер к ювелиру, тот припаял к нему серебряное ушко, и знаменитый дирижер постоянно носил его при себе на часовой цепочке. Талер стал для него драгоценным напоминанием о встрече с автором симфонии, которой, как он твердо верил, предстояло жить в веках... 4. Три симфонии - маловато... Из деревенского мальчика-певца Брукнер стал профессором Венской консерватории, удостоился звания почетного доктора. В личной жизни успехи замкнутого, нелюдимого музыканта были гораздо скромнее. Когда уже в пятидесятилетнем возрасте его спросили, почему он не женат, композитор ответил:  - Где же взять время? Ведь сначала я должен сочинить свою Четвертую симфонию! Брух, Макс Дата рождения 06.01.1838 Дата смерти 02.10.1920 Профессия композитор Страна Германия Немецкий композитор и дирижёр. Начальное муз. образование получил у своей матери - певицы. Рано проявил муз. дарование: писал музыку с 11 лет, как композитор дебютировал в 14 лет (симфония Б. исп. в Кёльне в 1852). В 1853-57 Б. учился в консерватории у Ф. Хиллера (композиция) и К. Рейнеке (фп.) в Кёльне, где затем преподавал муз.-теоретич. предметы (1858-61). Был музик-директором в Кобленце (1865-67), придв. капельмейстером в Зондерсхаузене (1867-70), дирижёром Штерновского хор. общества в Берлине (1878) и Филармонич. общества в Ливерпуле (1880-83), рук. оркестра в Бреславле (1883-90), профессором Высшей школы музыки в Берлине (1891-1910). Творчество Б. относится к позднеромантич. направлению, стиль его письма традиционен. Известность Б. принесли опера «Лорелея» (1863) и произв. для хора и оркестра «Фритьоф» (1864); популярен также концерт для скрипки с оркестром No 1, g-moll. Наиболее значительны его крупные светские хор. произведения с оркестром, отличающиеся мастерством полифонич. голосоведения, богатством гармонич. средств, эффектной красочной инструментовкой. В своих духовных хор. произведениях Б. уделяет гл. внимание мелодич. ясности, доступности выразит. средств, завершённости формы (широко известно его произв. «Кол Нидрей», написанное по заказу ливерпульской еврейской общины). Среди инстр. произв. популярны скрипич. концерты и «Шотландская фантазия». Вагнер, Рихард Дата рождения 22.05.1813 Дата смерти 13.02.1883 Профессия композитор, дирижёр, писатель Страна Германия Рихард Вагнер родился 22 мая 1813 года в Лейпциге. Отец его, полицейский чиновник, весной 1813 года находился по служебным делам в Берлине, где надолго задержался из-за военных действий. Вскоре он умер, так и не увидев сына, Рихард рос в артистическом мире - талантливый актер, писатель и живописец Людвиг Гейер стал его отчимом. В 1821 году Гейер внезапно скончался, и семья его вернулась в Лейпциг. Здесь, пятнадцати лет от роду, Вагнер впервые услышал Бетховена; потрясающее впечатление на него произвела музыка к "Эгмонту". Рихард начинает пробовать свои силы в композиции. В течение недолгого времени - всего полгода - он берет уроки у Теодора Вейнлига, кантора церкви св. Фомы, где некогда служил И.С. Бах. Занятия по гармонии и контрапункту, знакомство с сочинениями Моцарта явились плодотворными: необычайно бурно развилось композиторское дарование Вагнера. В 1828-1832 годы он написал несколько сонат и других пьес для фортепиано, ряд оркестровых увертюр, симфонию, музыку к "Фаусту" Гёте (семь пьес). Молодому автору, еще не достигшему двадцатилетнего возраста, удалось услышать в концертном исполнении некоторые из этих произведений, в том числе симфонию. Столь же бурно формировались его общественно-политические и эстетические взгляды. Вагнер признавался, что был захвачен бурей освободительного движения, пронесшейся по Европе в начале 1830-х годов; особенно сильно его взволновали польские революционные события. Свое сочувствие повстанцам он выразил в увертюре "Польша" (1832, закончена в 1836 году), насыщенной мелодиями и ритмами польских песен и танцев. К этому времени у Вагнера уже созрело гневно-критическое отношение к мещанско-ограниченной общественной жизни Германии. Ему был близок бичующий сарказм Гейне, литературную манеру которого он усваивает и демонстрирует в своих критических статьях. С 1833 года начинается период скитаний Вагнера, который продолжался почти десять лет. Сначала его брат - певец и режиссер - пригласил его в оперный театр Вюрцбурга. Три года Вагнер проработал в Магдебурге (1834-1837); после недолгого пребывания в Кенигсберге он поселился в Риге (1837-1839). В это время он пишет свои первые оперы - "Фея" и "Запрет любви, или Послушница из Палермо". Обе работы довольно слабы. Другое дело третья опера - "Риенци" (1838-1840). В ней Вагнер обратился к историческому сюжету. Популярный в те годы роман Булвер-Литтона (издан в 1835 году) рассказывает о последнем народном трибуне, свергнувшем в XIV веке в Риме власть патриции. Вагнер-драматург и в этом произведении оказался выше Вагнера-композитора, хотя в опере есть сильные моменты. В 1839 году вместе со своей женой, драматической актрисой Минной Планер, Вагнер тайком бежал из Риги в Париж, спасаясь от кредиторов. Вагнеру не удалось утвердиться в Париже. Не помогли ни энергия самого композитора, ни дружеская поддержка Мейербера, которого он позже возненавидел. Вся горечь унижений, испытанных в Париже, переплавилась у Вагнера в ненависть. А унижений было много. Живя буквально впроголодь, он отсидел четыре недели в долговой тюрьме, несмотря на то, что не гнушался любой работы: делал переложения для фортепиано отрывков из модных опер, переписывал ноты. Нищий и голодный, Вагнер много, упорно работал и как композитор. Здесь, в Париже, он закончил "Риенци" и свое лучшее произведение раннего периода творчества - симфоническую увертюру "Фауст" (1840). Парижские годы унижений провели резкую грань не только в мировоззрении композитора, но и в творчестве. Он отказался от своих прежних, недостаточно продуманных увлечений и окреп как национальный художник. Всего год отделяет "Риенци" от "Голландца", но за этот год в сознании Вагнера произошел значительный перелом. "Риенци" сулил удачу, и, действительно, премьера оперы, состоявшаяся в 1842 году в Дрездене, прошла с большим успехом. Но одновременно это был соблазн: здесь композитор шел навстречу вкусам буржуазной аудитории. Теперь же Вагнер вступает на бескомпромиссный путь смелых творческих дерзаний. Он погружается в сферу романтически-легендарного, что для него равнозначно возвышенному, гуманистическому, "истинно человеческому". Характерен сам выбор сюжета. В основе его лежат старинные легенды эпохи великих заокеанских путешествий XVI века. В 1840 году был набросан текст драмы, а в 1841 году закончена музыка. "Я начал с хора матросов и хора за прялкой, - вспоминал Вагнер. - В семь недель была сочинена вся опера". Увертюра была написана позже, спустя два месяца. Премьера "Голландца" состоялась в Дрездене в 1843 году под управлением автора и принесла успех, но все же опера, не была оценена по достоинству. В то время, когда шли репетиции "Летучего голландца", Вагнер уже сочинял "Тангейзера". Сюжет новой оперы он начал разрабатывать в 1842 году, в следующем году написал текст либретто, партитуру закончил весной 1845 года, осенью в Дрездене под его управлением состоялась премьера. Еще в юношеские годы Вагнер увлекался красивой антиклерикальной легендой о грешнике, в руках которого, вопреки проклятью римского папы, в знак божьего прощения зацвел посох. Звали этого грешника Тангейзер. Сказания о нем возникли в середине XIII века. Людвиг Тик воскресил их в поэтичной новелле, хорошо знакомой Вагнеру. Музыка оперы отличается ярким чувственным колоритом. В ней много театрально-выигрышных контрастов. Стремясь выпуклее, правдивее показать историческую обстановку, Вагнер много внимания уделяет зрелищным эффектам. "Тангейзер" сыграл значительную роль в закреплении музыкального стиля и принципов драматургии Вагнера. Новым творческим достижением этого периода явился "Лоэнгрин". Замысел этой оперы возник еще и 1841 году, но текст либретто был написан лишь по окончании "Тангейзера", в 1845 году. Работа над партитурой велась в 1840-1848 годах; запланированная в Дрездене в том же году постановка была отложена из-за революционных событий (премьера состоялась в 1850 году в Веймаре под управлением Листа). Как и в "Тангейзере", Вагнер объединил в "Лоэнгрине" сюжеты и образы разных народных легенд, подчеркнув в них то, что ему представлялось близким современности. Очень поэтична музыка оперы. И по тексту "Лоэнгрин" - самое чистое, возвышенное и поэтичное, что вышло из-под пера Вагнера-либреттиста. Дрезденский период в жизни Вагнера - годы напряженнейшего труда в самых разнообразных областях. Не успевали высохнуть чернила на уже законченной партитуре, как он принимался за следующую, одновременно обдумывая планы других сочинений. Творческие планы Вагнера оказались нарушенными революцией в Германии. В мае 1849 года композитор был на баррикадах. Вагнер всей душой приветствовал революцию: "Я мог стоять на стороне только страдающих, - писал он впоследствии, - я сочувствовал им с тем большей горячностью, чем больше они оборонялись от всякого гнета", "...я дошел до признания необходимости надвигавшейся революции 1848 года". В дни восстания Вагнер проявлял безудержную отвагу. Он скрылся из города, когда правительственные войска заняли Дрезден. Десять лет, с 1849 по 1858 год, Вагнер почти безвыездно провел в Швейцарии. Это был трудный и сложный период в его жизни. Он был растерян. И действительно, в каком направлении искать применения своих сил? Откуда взять импульсы для творчества? А ведь только ради этого он существует на свете! Будущее представляется ему туманным и зловещим. Катастрофичным было и его материальное положение. Заработков не было. Издатели отвернулись от него. Надежд на исполнение опер также не было. Правда, щедрый друг Лист добился в 1850 году постановки "Лоэнгрина" в Веймаре, но это принесло скорее моральное, чем материальное удовлетворение. Таков же был итог симфонических концертов, которыми дирижировал Вагнер в Цюрихе в 1853 году или в следующем году в Лондоне. Несмотря на все эти испытания, Вагнер был лишь временно надломлен, но не сломлен. Он поставил перед собой высокие цели; жизненные невзгоды не могли его отвлечь от их осуществления. Он увлеченно работает над своей будущей знаменитой тетралогией. Полный текст "Кольца нибелунга" был закончен в конце 1852 года. Вагнер тогда же начал сочинять первую часть тетралогии - "Золото Рейна", партитуру ее он завершил в 1854 году. Без передышки, не имея никаких перспектив увидеть на сцене задуманный цикл, он приступил ко второй части - "Валькирия", над которой работал в 1854-1856 годах. С той же интенсивностью Вагнер приступил к созданию третьей части - "Зигфрид", но в следующем, 1857 году бросил наполовину написанную партитуру оперы и в течение последующих лет не возвращался к ней. Вагнер писал Листу: "Моего Зигфрида я отправил в красивое уединение леса. Там, под липой, я слезно простился с ним. Но в одиночестве ему будет лучше, чем где-либо..." Вагнера надолго отвлекли иные творческие замыслы. Тому было немало причин. Но главная заключалась в том, что Вагнер перестал верить в возможность революционного переустройства общества. Была и еще одна причина перерыва в работе над тетралогией. Вагнер влюбляется в жену своего покровителя Матильду Везендонк. И Матильда полюбила Вагнера, но не бросила мужа, не изменила ему. Неудовлетворенная страсть нашла свое выражение в музыке - опере "Тристан и Изольда". Рассказ о трагической любви Изольды, жены корнуолльского короля, к его вассалу Тристану восходит к древним кельтским сказаниям. Музыка оперы - этой гигантской вокально-симфонической поэмы о губительной силе всепоглощающей страсти - отмечена единством драматического выражения, огромным напряжением чувств; непрестанное возбуждение пронизывает все произведение. Покинув гостеприимный кров виллы Везендонков, он сам уподобился Летучему голландцу, скитаясь по городам и странам Европы с душой, охваченной смутным беспокойством. Человек несгибаемой воли, стойкий и упорный в жизненной борьбе, он теперь чаще, чем когда-либо, предается отчаянию; его преследует мысль о самоубийстве. 10 июня 1860 года Вагнер писал Серову, с которым близко сошелся за год до того: "Я приучил себя к невероятной выдержке и терпению. Четыре новые оперы написаны мною. Бог знает, услышу ли я их когда-нибудь в театре..." Политический изгнанник ценою больших унижений добивается амнистии. Вагнеру разрешен въезд в Германию. Вагнеру душно на родине. Поэтому он с радостью принял приглашение посетить Россию в 1863 году. Вагнер дал шесть концертов в Петербурге и три в Москве. Они оставили неизгладимый след в памяти российских музыкантов. Композитор вскоре снова возвращается в Германию, где его ждут крупные неприятности. Вагнеру грозит нищета, конфисковано его имущество. Спасаясь от кредиторов, он бежит в Швейцарию. Надо прочувствовать всю горечь испытаний, которую пришлось изведать гениальному художнику в эти годы, чтобы понять и оценить большой творческий подвиг, свершенный им. В самое безрадостное время он писал и приблизился к завершению своего наиболее жизнерадостного творения. Это была опера "Нюрнбергские мейстерзингеры". Еще в 1845 году Вагнер задумал создать музыкальную комедию. Друзья ему это посоветовали, чтобы облегчить доступ его произведениям в театр и тем самым улучшить финансовое положение. "Мейстерзингеры" - наиболее оптимистическая опера Вагнера. Она создавалась в самый тяжелый период жизни композитора, стоявшего на грани духовной катастрофы, закончена же была тогда, когда он находился в преддверии полного, триумфального осуществления своих гигантских замыслов. Наступил важнейший переломный момент в его биографии. В мае 1864 года жизнь Вагнера круто изменилась; восемнадцатилетний баварский король Людвиг II, вступивший на престол, пригласил его в Мюнхен, столицу Баварии, оказав щедрую материальную поддержку. Экзальтированный мечтатель, человек с крайне неуравновешенной психикой (после смерти Вагнера Людвиг покончил с собой), он делал все, что было в его силах, чтобы гениальный художник, перед которым он преклонялся, не знал жизненных забот. Но Людвиг не был в состоянии уберечь его от зависти и мести придворных, возмущенных тем, что король так приблизил к себе музыканта. Вокруг Вагнера плелась интрига, его имя смешивалось с грязью, бульварные газеты подхватывали и раздували любую клевету о нем. В декабре 1865 года Вагнер был вынужден покинуть Мюнхен. Он оказался благодарной мишенью для нападок: из столицы Баварии Вагнер бежал вместе с Козимой Бюлов, женой своего друга и почитателя, всего лишь незадолго до того осуществившего в Мюнхене долгожданную постановку "Тристана и Изольды". Счастливые влюбленные (Вагнеру в то время было 53 года, ей - 29), покинув Баварию, обосновались в Швейцарии - в Трибшене. В Трибшене Вагнер прожил 6 лет - с 1866 по 1872 год. Это время было продуктивным. Сразу же по завершении "Мейстерзингеров" Вагнер возвратился к главному труду своей жизни - к "Кольцу нибелунга", прерванному в 1857 году. В 1868-1871 годах закончил третью часть тетралогии - оперу "Зигфрид"; параллельно, в 1869-1874 годах, создал последнюю часть - оперу "Гибель богов". Карлики-нибелунги выковали волшебное кольцо из золота, которое приносит его обладателю власть над миром. Но в обмен на власть обладатель кольца должен навсегда отказаться от любви, преданности, верности, человечности, ожесточив навсегда свое сердце. Между нибелунгами, богами и людьми завязывается борьба за владение золотом, за власть над миром. Вместе с героями и богами погибает юный Зигфрид, призванный освободить мир от проклятия кольца нибелунгов. Так велико чудо искусства Вагнера, что в сказочных образах видятся черты современных ему людей. Пересказав по-своему старинные предания, композитор развернул огромную картину жизни своего времени, запечатлел духовное содержание своей эпохи в прекрасной, вдохновенной музыке. Наступает последний период в жизни композитора, длившийся немногим более десяти лет. Окруженный ореолом славы и поклонения, весной 1882 года признанный мастер возвращается в Мюнхен. Отныне все его помыслы связаны с созданием собственного музыкального театра. В Байрейте, на севере Баварии, в 1872 году состоялась закладка здания нового театра. По этому поводу в торжественной обстановке Вагнер дирижировал Девятой симфонией Бетховена - это было его последнее публичное выступление в качестве дирижера. Спустя два года он с семьей переселился в Байрейт, назвав виллу, построенную по его плану, "Успокоенной мечтой". Постройка театра не раз грозила Вагнеру, несмотря на солидные пожертвования его именитых почитателей, финансовым крахом. Но, преодолевая все препятствия, он уверенно шел к цели. В 1876 году театр был открыт. Все в нем казалось необычным: и зрительный зал на 2000 мест, ряды которого подымались подобно древнегреческому амфитеатру, и отсутствие обычных ярусов и лож. Еще в 1857 году, работая над "Тристаном", Вагнер хотел противопоставить этой опере другое произведение, которое воспело бы самоотречение и сострадание как источник не смерти, а жизни - просветленной и мудрой. Главным героем произведения должен был быть Амфортас, недостойный руководитель рыцарей Грааля. Постепенно складывался сюжет этой оперы. Мысли о ней Вагнер не оставлял на протяжении долгих лет. В 1862 году - за двадцать лет до окончания "Парсифаля" - он пророчески писал Бюлову, что это будет его последнее сочинение. В 1877 году Вагнер создал либретто оперы. Композитор посвятил работе над "Парсифалем" последние пять лет жизни. Спустя полгода после премьеры, во время отдыха в Венеции, 13 февраля 1883 года он внезапно скончался, не дожив до своего семидесятилетия. Интересные факты 1. Неудачливый хорист Молодой Вагнер отправился в Париж, чтобы завоевать его. Но Париж устоял. Не обретя ни славы, ни денег, двадцатисемилетний композитор прожился до того, что вынужден был с отчаяния отправиться в маленький бульварный театрик, чтобы предложить себя там в качестве... хориста. Его финансовое положение было столь отчаянным, что выбирать просто не приходилось.  Хористы в театре были нужны, но вот беда: когда Вагнера стали экзаменовать, обнаружилось, что будущий великий композитор совершенно не умеет петь! Впрочем, это было неважно, так как у него все равно не было голоса... 2. А при чем здесь я? Как-то Вагнер пригласил на премьеру своей оперы "Тангейзер" в парижской Гранд Опера композитора Мейербера, приятеля и соперника.  - Ну как вам, маэстро, мое новое произведение? - спросил он, когда занавес упал.  Вместо ответа Мейербер указал на спящего зрителя:  - Смотрите сами.  А когда была поставлена опера Мейербера, он в свою очередь пригласил Вагнера.  - Каковы впечатления? - поинтересовался на этот раз Мейербер.  -Я вижу, что и ваша музыка повергает слушателей в сон! - с торжеством рассмеялся Вагнер, обнаружив в зале безмятежно посапывающего зрителя.  - Где? Ах, этот? - пожал плечами Мейербер. - Ну, этот спит еще с того вечера, когда шел ваш "Тангейзер"... 3. Публика всегда права... В 1855 году Вагнера пригласило Лондонское филармоническое общество дать в британской столице несколько концертов. Едва только Вагнер появился в Лондоне, как сразу же подвергся нападкам. В музыкальных кругах прошел слух, что он свысока относится к непререкаемым авторитетам: Моцарту, Керубини, Бетховену и "мучает их в своих концертах", как угодно. Особенно раздражало лондонцев то, что он дирижирует симфониями Бетховена наизусть. Вагнеру дали понять, что это очень неприлично и неуважительно по отношению к Бетховену. И на следующем концерте партитура действительно лежала на пюпитре.  Успех концерта был чрезвычайный. Знатоки музыки окружили Вагнера и наперебой поздравляли:  - Ведь мы вам говорили!... Это совсем другое звучание! Настоящее бетховенское звучание! С каким совершенством вы взяли темп скерцо! Как гениально вели альты!...  С этими словами один из музыкальных знатоков схватил открытую партитуру, и - о ужас!... То был "Севильский цирюльник", да еще в переложении для фортепиано и к тому же стоящий на пюпитре... вверх ногами. 4. Познакомились... Как-то, только что познакомившись, Рихард Вагнер и Роберт Шуман провели вместе около часа. После этой встречи Вагнер всем рассказывал:  - Шуман - прекрасный музыкант и замечательный, благороднейший человек, жаль только, что слишком молчаливый...  Шуман же в свою очередь сообщал своим знакомым:  - Наконец-то я познакомился с Вагнером! Он мне очень понравился, одно только плохо: уж слишком он разговорчивый... 5. Я вас узнал, маэстро! Когда Вагнер приехал в Лондон, его познакомили с неким лордом Питкином, который всюду объявлял себя большим поклонником вагнеровской музыки. Узнав от композитора, когда состоится его концерт, аристократ вознамерился посетить его.  После концерта Вагнера пригласили на великосветский прием, где лорд Питкин от всей души поздравил его с успехом.  - Честно говоря, сэр, я еще никогда в жизни так не смеялся, - обратился лорд Питкин к композитору. - Поверьте, прошло около получаса, пока я узнал вас в пышном парике, с лицом, выкрашенным в черный цвет! Оказалось, что "меломан" перепутал концертные залы и попал... на выступление негритянского оркестра. 6. Урезоньте этого невежду! Двое англичан отправились в дрезденский театр послушать оперу Вагнера. Когда свет погас, какой-то мужчина занял место позади них. Во время действия новоприбывший вел себя более чем странно - все время издавал возгласы:"Ах, как хорошо!... Ах, Боже праведный, - это ужасно!..." При этом он всплескивал руками и топал ногами, причем совсем не в такт музыке. В антракте рассерженные англичане обратились к капельдинеру с просьбой вывести из зала несносного зрителя.  - Боюсь, что это не в моих силах, уважаемые господа, - развел руками капельдинер. - Это очень большой человек.  - Кем бы он ни был, - возмутились привыкшие к демократии англичане, - мы требуем, чтобы этого невежду немедленно урезонили. Он мешает нам слушать гениальную музыку Вагнера!  - В том то и дело, господа, - шепотом пояснил капельдинер, - что за вами как раз и сидит сам господин Вагнер... 7. Срочно требуются черные кони!.. Австрийский дипломат фон Ринг рассказывал, что первое представление знаменитой на весь мир оперы Вагнера "Валькирия" в Вене чуть было не отменили. Дело в том, что согласно постановочному замыслу в этой опере на сцене должны были появиться вороные лошади, причем самые настоящие. В придворных конюшнях были дрессированные кони, но все они были серые, а Вагнер категорически требовал вороных.  - Вы хотите опозорить меня! - топал он ногами на директора. - Я не допущу такого издевательства, пусть уж лучше и вовсе моя опера никогда не будет поставлена в Вене, чем ее будут играть с серыми конями!  - Но ведь оперу подготовили, затратили средства...  - Меня это не касается!  И только вмешательство фон Ринга помогл урегулировать этот конфликт... Дипломат подал "дипломатический" совет: выкрасить серых кот ней в черный цвет.  Вагнер с восторгом схватил его руку, пожал и воскликнул:  - Вы спасли мне жизнь!  Коней выкрасили. Спектакль состоялся... 8. Форте для земляков Как известно, нет пророка в своем отечестве... Несмотря на мировую славу и известность, Рихарда Вагнера долго не признавали в его родной Германии.  Как-то раз в Вене во время представления оперы Вагнера сидевшего в зале композитора кто-то внезапно похлопал по плечу. Вагнер обернулся и, так как музыка звучала чрезвычайно громко, крикнул:  - Что вы хотите?!  - Господин Вагнер, я вас узнал, - тоже почти прокричал некий господин. - Скажите, а не кажется ли вам, что ваша музыка чересчур громкая?  Вагнер приложил ладони ко рту и рявкнул во весь голос:  - Сударь, это для того, чтобы отсюда меня услышали в Германии!... 9. А знаете, совсем неплохо... Одна стареющая танцовщица, потеряв с возрастом легкость и грацию, но не желающая покидать сцену, решила поменять профессию и заняться пением. Старательно заучив несколько легких арий, она явилась к Вагнеру и попросила прослушать ее.  После того как вокальный репертуар был исчерпан, Вагнер любезно попросил ее продемонстрировать свое умение танца. Его просьба была удовлетворена. В комнате наступило долгое молчание.  Наконец артистка не выдержала:  - Скажите же, маэстро, понравилось ли вам, как я пою?  - Для танцовщицы неплохо.  - О, благодарю вас, месье...  - И, кстати, для певицы вы весьма неплохо танцуете, - с улыбкой закончил Вагнер. 10. Соавтору № 2985 - отказать тоже! Однажды некий венский поэт предложил Вагнеру либретто для новой оперы. Через какое-то время поэт получил от композитора ответ следующего содержания: "Ваше либретто хорошее, но не настолько, чтобы я изменил своему принципу - самому писать либретто. Если приедете в Венецию, то увидите свое либретто на полке моей библиотеки за № 2985. Это, надеюсь, последнее из предложенных мне. Цифра, как видите, почтенная". 11. Дословный перевод Репетируя в Лондоне с английским оркестром, великий, но вспыльчивый Вагнер был крайне недоволен музыкантами. Трубачи все время ошибались, барабанщик опаздывал, а скрипки совсем не звучали... Маэстро вне себя от ярости потребовал от переводчика, чтобы он сообщил музыкантам следующее:  - Если это стадо идиотов не будет играть как следует, я их всех выкину вон!  Переводчик понимающе кивнул и перевел:  - Джентльмены, маэстро приносит вам свои извинения в связи с тем, что его музыка доставляет вам трудности. Он просит вас сделать все, что в ваших силах, и ни в коем случае не волноваться!.. 12. "Музыка будущего" Однажды в Париже Вагнер пришел к издателю и сказал:  - Месье, я великий композитор и пишу музыку будущего! Я желаю оказать вам честь и дать разрешение ее напечатать!  - Музыку будущего? - переспросил издатель. - А вы случайно не Вагнер?  - Да, это я, - гордо ответил композитор. Издатель пожал плечами:  - Я не занимаюсь музыкой будущего, месье Вагнер. Обратитесь к моему внуку... 13. Вагнер и "чертова дюжина" Вагнер был весьма суеверным человеком. Он до конца своих дней приходил в панический ужас от числа 13. Причиной этого его страха был тот факт, что композитор родился в 1813 году и его имя и фамилия Richard Wagner заключает в себе "чертову дюжину". Сам Вагнер говорил по этому поводу:  - Если бы от рождения меня не преследовала "чертова дюжина", то я уже к тридцати годам покорил бы весь музыкальный мир!..  Боясь провала новой оперы, Вагнер категорически запрещал устраивать премьеры тринадцатого числа... 14. Лебедь... не по расписанию Первыи исполнитель партии Лоэнгрина Йозеф Тичачек отпустил шутку, обессмертившую его. Однажды, стоя за кулисами, он готовился к выходу: Лоэнгрин должен был выплывать на сцену в ладье, запряженной лебедем. Но рабочий запустил лебедя раньше, и ладья оказалась на сцене без певца. Тогда Тичачек невозмутимо спросил у рабочего сцены:  - Скажи, любезный, а когда отходит следующий лебедь?  Эта шутка потом кочевала по оперным театрам разных стран, где ставился "Лоэнгрин". 15. Вагнер страшнее налогов! Известны случаи, когда подданные борются с королями-тиранами. Но, пожалуй, другого примера всенародной борьбы с музыкальной тиранией история не знает.  Своими дорогостоящими операми Вагнер истощал и без того небогатый бюджет Баварии. Ненависть населения к музыкальному "тирану" была поистине беспредельной: атеист, заведомый революционер, к тому же еще чужеземец-пруссак, он "обложил" население повышенными налогами. Надо же было на что-то ставить его героические произведения!  Враждующие партии: клерикалы и консерваторы, бесчисленные личные враги композитора, профессора консерватории и оперные артисты, обойденные Вагнером, - все объединились в священной борьбе. В конце концов король Людвиг сдался и, чтобы доказать, "что доверие и любовь его возлюбленного народа стоят в его глазах на первом месте", приказал Вагнеру покинуть Баварию, по крайней мере, на время.  - Прощайте, ваше величество, - сказал композитор, покидая нелюбезное государство. - Я знаю, по мне будет тосковать вся страна - у Баварии больше не будет Вагнера, который во всем виноват! 16. Для книги рекордов гиннесса Склонный к музыкальной гигантомании, Вагнер написал самую длинную в мире сольную арию. Она звучит в сцене жертвоприношения Брюнгильды в опере "Гибель богов". Время звучания арии 14 минут 46 секунд! Также Вагнеру принадлежит самая длинная в мире классическая опера - "Нюрнбергские мейстерзингеры". В несокращенном варианте опера длится 5 часов и 15 минут. 17. Не того сбросили! В марте 1938 года фашистская Германия оккупировала Австрию. В 1942 году немецкий военный комендант Вены Провел расово-идеологическую чистку вверенного ему города: Венскую оперу украшали бюсты великих композиторов, и, по сведениям коменданта, в их число беззаконно проник бюст еврея - композитора Мендельсона.  В сопровождении нескольких солдат комендант самолично влез на крышу оперы. Они обошли все скульптуры, ища Мендельсона. Сделать это было непросто, так как больших культурных познаний у коменданта не было. Однако он был физиономист и знал арийскую теорию. Отличить еврея от нееврея было для него раз плюнуть.  Комендант нашел композитора с самым крючковатым носом и самым неарийским выражением лица, и по его приказу солдаты обрушили бронзовый бюст этого еврея на тротуар у театра.  Но вскоре, к ужасу коменданта, выяснилось, что он ниспроверг не еврея Мендельсона, а немца Вагнера - любимого композитора Гитлера...  За эту провинность коменданта отправили на русский фронт. Вебер, Карл Мария фон Дата рождения 18.11.1786 Дата смерти 05.06.1826 Профессия композитор Страна Германия В феврале 1815 года граф Карл фон Брюль, директор Берлинского королевского театра, представляя Карла Марию фон Вебера прусскому канцлеру Карлу Августу князю Гарденбургу в качестве дирижера Берлинской оперы, дал ему следующую рекомендацию: этот человек выделяется не только как блестящий "страстный композитор, он обладает в полном объеме обширными познаниями в области искусства, поэзии и литературы, и этим отличается от большинства музыкантов". Лучше и нельзя охарактеризовать многочисленные дарования Вебера. Карл Мария Фридрих Эрнст фон Вебер родился 18 ноября 1786 года в Эутине. Он был девятым ребенком из десяти детей от двух браков отца. Отец - Франц Антон фон Вебер, без сомнения, имел музыкальные способности. Он начал свою карьеру лейтенантом, но даже на поле боя таскал с собой скрипку. С ранних лет Карл привыкал к постоянной кочевой жизни. С самого детства он рос болезненным, слабым мальчиком. Начал ходить только в четырехлетнем возрасте. Из-за физических недостатков он был более задумчив и замкнут, чем его сверстники. Он научился, по его словам, "жить в собственном мире, в мире фантазий, и находить в нем для себя занятие и счастье". Его отец давно лелеял мечту сделать хотя бы одного своего ребенка выдающимся музыкантом. Пример Моцарта не давал ему покоя. Таким образом, уже с ранних лет Карл начал заниматься музыкой с отцом и со своим сводным братом Фридолином. Ирония судьбы, но однажды Фридолин в отчаянии воскликнул: "Карл, ты, кажется можешь, стать кем угодно, но музыкантом не станешь никогда". Карла Марию отдали в ученики молодому капельмейстеру и композитору Иоганну Петеру Гейшкелю. С той поры обучение быстро продвигалось. Через год семья отправилась в Зальцбург, и Карл стал учеником Михаэля Гайдна. Тогда же он сочинил свое первое произведение, которое опубликовал его отец, и получил положительный отзыв в одной из газет. В 1798 году умерла мать. Заботу о Карле взяла на себя сестра oтца Аделаида. Из Австрии Веберы перебрались в Мюнхен. Здесь юноша стал брать уроки пения у Иоганна Евангелиста Валлисхаузеца и обучаться композиции у местного органиста Иоганна Непомука Калхёра. Здесь же в Мюнхене Карл написал свою первую комическую оперу "Сила любви и вина". К сожалению, она впоследствии была утеряна. Однако беспокойный характер отца не позволял семейству Веберов задерживаться надолго на одном месте. В 1799 году они приезжают в саксонский город Фрайбург. Через год в ноябре здесь состоялась премьера первой юношеской оперы "Лесная девушка". В ноябре 1801 года отец и сын прибыли в Зальцбург. Карл снова стал заниматься у Михаэля Гайдна. Вскоре Вебер написал уже третью оперу - "Петер Шмоль и его соседи". Однако премьера оперы в Аугсбурге не состоялась, и Карл Мария вместе с отцом отправился в концертное турне. Уже тогда благодаря своим тонким и длинным пальцам юноша достиг такой техники, которая в ту пору была доступна единицам. Попытка отдать Карла в обучение к Йозефу Гайдну тем не менее потерпела неудачу из-за отказа маэстро. Поэтому юноша продолжил обучение у Георга Йозефа Фоглера. Аббат Фоглер поддерживал в юном даровании интерес к народной песне и музыке, прежде всего к популярным в то время восточным мотивам, что и нашло отражение позднее в произведении Вебера "Абу Гасан". Однако более важным было обучение дирижированию. Это позволило Карлу в 1804 году возглавить оркестр в театре города Бреслау. Не достигший еще и восемнадцатилетнего возраста, дирижер по-новому рассадил оркестрантов, вмешивался в постановки, ввел для разучивания новых партий отдельные репетиции ансамбля, а также генеральные репетиции. Реформы Вебера были приняты неоднозначно даже публикой. Здесь у Карла было много романов в театре, между прочим, и с примадонной Дитцель. Красивая жизнь требовала все больше средств, и юноша влез в долги. Долги сына побудили его отца заняться поиском источника для пропитания, и он стал пробовать себя в гравюре на меди. К сожалению, это стало источником несчастья. В один из вечеров, озябнув, Карл отхлебнул из винной бутылки, не подозревая, что отец хранит там азотную кислоту. Его спас друг Вильгельм Бернер, срочно вызвавший врача. Смертельного исхода удалось избежать, но юноша навсегда потерял свой красивый голос. Его отсутствием воспользовались противники, которые быстро ликвидировали все его реформы. Без денег, преследуемый кредиторами, молодой пианист отправился в турне. Здесь ему повезло. Фрейлина Брелонде, придворная дама герцогини Вюртембергской, способствовала его представлению Евгению Фридриху фон Вюртемберг-Эльс. Карл Мария занял место музыкального директора в замке Карлсруэ, построенном в лесах верхней Силе-зии. Теперь у него появилось немало времени для сочинительства. Двадцатилетний композитор за осень 1806 и зиму 1807 года написал концертино для трубы, а также две симфонии. Но наступление наполеоновской армии спутало все карты. Вскоре Карл должен был занять место приват-секретаря герцога Людвига, одного из трех сыновей Евгения. Служба эта с самого начала оказалась для Вебера непростой. Испытывающий финансовые трудности герцог не раз делал Карла козлом отпущения. Три года разгульной жизни, когда Карл Мария частенько участвовал в пирушках своего хозяина, завершились весьма неожиданно. В 1810 году в Штутгарт приехал отец Карла и привез с собой новые и немалые долги. Кончилось же все это тем, что пытаясь выкрутиться и из своих и из долгов отца, композитор угодил за решетку, правда, всего на шестнадцать дней. 26 февраля 1810 года Карл вместе со своим отцом был выдворен за пределы Вюртемберга, но с него взяли обещание вернуть долги. Это событие имело большое значение для Карла. В своем дневнике он запишет: "Родился заново". За короткое время Вебер побывал сначала в Мангейме, затем Гейдельберге и, наконец, переселился в Дармдштадт. Здесь Карл увлекся писательской деятельностью. Его самым большим достижением стал роман "Жизнь музыканта", в которой он весело и блестяще описал духовную жизнь композитора во время сочинения музыки. Книга во многом носила автобиографический характер. 16 сентября 1810 года во Франкфурте состоялась премьера его оперы "Сильвана". Насладиться триумфом композитору помешал сенсационный полет на воздушном шаре мадам Бланшар над Франкфуртом, затмивший все прочие события. Заглавную партию в опере пела молодая певица Каролина Брандт, которая затем стала его женой. Вдохновленный успехом и признанием, Карл Мария уже поздней осенью приступил к композиции "Абу Гасан". Он завершил самое крупное на тот период свое инструментальное произведение С-Dur, опус 11. В феврале 1811 года композитор отправился в концертное турне. 14 марта оно завершилось в Мюнхене. Там Карл задержался, культурная среда баварского города ему пришлась по вкусу. Уже 5 апреля Генрих Йозеф Берман исполнил наскоро сочиненное специально для него кончертино для кларнета. "Весь оркестр сошел с ума и хочет от меня концертов", - писал Вебер. Даже король Баварии Макс Иосиф заказал два концерта для кларнета и концерта. До других сочинений дело, увы, не дошло, потому что другие увлечения занимали Вебера, и главным образом любовные. В январе 1812 года, будучи в городе Готе, Карл Мария почувствовал сильные боли в груди. С того времени началась схватка Вебера со смертельной болезнью. В апреле в Берлине Вебера настигло печальное известие - на 78 году скончался его отец. Теперь он остался совсем один. Однако пребывание в Берлине пошло ему на пользу. Наряду с занятиями с мужскими хорами, исправлением и переработкой оперы "Сильвана", он еще писал клавирную музыку. С большой сонатой С-Dur он ступил на новую почву. Родился новый способ виртуозной игры, повлиявший на музыкальное искусство всего XIX века. То же самое относится и к его второму клавирному концерту. Отправляясь в начале следующего года в новое турне, Карл с тоской вспоминал: "Все мне кажется сном: что я уехал из Берлина и оставил все, что мне стало дорогим и близким". Но турне Вебера неожиданно прервалось едва начавшись. Только Карл прибыл в Прагу, как его огорошили предложением возглавить местный театр. После недолгих колебаний Вебер согласился. Ему представлялась редкая возможность реализовать свои музыкальные идеи, поскольку от директора театра Либиха он получил неограниченные полномочия для составления оркестра. С другой стороны, у него появился реальный шанс избавиться от своих долгов. К несчастью, вскоре Карл тяжело заболел, да так, что долгое время не выходил из квартиры. Немного поправившись, он погрузился в работу. Его рабочий день длился с шести утра и до полуночи. Но пражский кризис не ограничился только болезнью и напряженной работой. Композитор не мог противостоять попыткам сближения кокетливых театральных дам. "Это мое несчастье, что в моей груди бьется вечно молодое сердце", - иногда жаловался он. После новых приступов болезни Вебер уезжает на курортное лечение и из Бад Либвердна часто пишет Каролине Брандт, ставшей его ангелом-хранителем. После многочисленных ссор влюбленные, наконец, обрели взаимное согласие. Освобождение Берлина после лейпцигского поражения Наполеона неожиданно пробудило в композиторе патриотические чувства. Он сочиняет музыку к "Дикой охоте Лютцова" и "Песне меча" из сборника стихов Теодора Кернера "Лира и меч". Однако вскоре он впал в депрессию, вызванную не только новыми приступами болезни, но и серьезными разногласиями с Брандт. Вебер склоняется к тому, чтобы покинуть Прагу, и лишь тяжелая болезнь директора театра Либиха задержала его в Чехии. 19 ноября 1816 года в жизни композитора произошло большое событие - он объявил о своей помолвке с Каролиной Брандт. Воодушевленный, он за короткий срок пишет две сонаты для фортепьяно, большой концертный дуэт для кларета и фортепьяно и несколько песен. В конце 1817 года Вебер вступает в должность музыкального директора немецкой оперы в Дрездене. Наконец-то он остепенился и не только стал вести оседлый образ жизни, но и навсегда покончил со своими все более изнурительными любовными связями. 4 ноября 1817 года он женился на Каролине Брандт. В Дрездене Вебер написал свое лучшее произведение - оперу "Вольный стрелок". Впервые он упомянул об этой опере в письме тогда еще невесте Каролине: "Сюжет подходящий, жуткий и интересный". Однако 1818 год уже заканчивался, а работа над "Вольным стрелком" почти не начиналась, что и неудивительно, ведь он имел 19 заказов от своего работодателя - короля. Каролина ждала ребенка и была на последнем месяце беременности не совсем здорова. После долгих мучений она родила девочку, а Карл едва успевал выполнять заказы. Едва он закончил мессу ко дню чествования королевской четы, как поступил новый заказ - оперу на тему сказок "Тысячи и одной ночи". В середине марта Вебер слег, а через месяц умерла его дочь. Каролина пыталась скрыть от мужа несчастье. Вскоре она и сама тяжело заболела. Тем не менее Каролина поправилась гораздо быстрее мужа, который впал в настолько глубокую депрессию, что не мог писать музыку. Удивительно, но лето получилось продуктивным. В июле и августе Вебер много сочинял. Только вот работа над "Вольным стрелком" никак не продвигалась вперед. Новый, 1820 год снова начался несчастьем - у Каролины случился выкидыш. Благодаря друзьям композитор сумел преодолеть кризис и с 22 февраля приступил к завершению "Вольного стрелка". 3 мая Вебер смог гордо заявить: "Увертюра "Невесты охотника" завершена, а вместе с ней и вся опера. Честь и хвала Господу". Премьера оперы состоялась 18 июня 1821 года в Берлине. Ее ждал триумфальный успех. Бетховен с восхищением сказал о композиторе: "В общем мягкий человек, я от него этого никак не ожидал! Теперь Вебер должен писать оперы, только оперы, одну за другой". Между тем здоровье Вебера ухудшалось. Впервые у него пошла кровь горлом. В 1823 году композитор завершил работу над новой оперой "Эврианта". Его беспокоил невысокий уровень либретто. Премьера оперы тем не менее в целом прошла успешно. Зал восторженно I принял новую работу Вебера. Но успех "Вольного стрелка" повторить не удалось. Болезнь стремительно прогрессирует. Композитора преследует непрекращающийся изнурительный кашель. В невыносимых условиях он находит силы для работы над оперой "Оберон". 1 апреля в лондонском "Ковент-Гардене" состоялась премьера "Оберона". Это был беспримерный триумф Карла Марии фон Вебера. Публика даже вынудила его выйти на сцену - событие, которое до тех пор не случалось в английской столице. Он умер в Лондоне 5 июня 1826 года. Посмертная маска точно передает черты лица Вебера в каком-то неземном просветлении, как будто он с последним вздохом увидел рай. Интересные факты 1. Небесный знак В двенадцать лет Вебер сочинил свою первую комическую оперу "Сила любви и вина". Партитура оперы хранилась в шкафу. Вскоре самым непостижимым образом этот шкаф сгорел со всем его содержимым. Причем, кроме шкафа, ничего в комнате не пострадало. Вебер воспринял этот случай как "знак свыше" и решил навсегда отказаться от музыки, посвятив себя литографии.  Однако несмотря на небесное предостережение, страсть к музыке не проходила и в четырнадцать лет Вебер написал новую оперу "Немая лесная девушка". Опера была впервые поставлена в 1800 году. Потом ее довольно часто ставили в Вене, Праге и даже Петербурге. После такого весьма удачного начала музыкальной карьеры Вебер перестал верить в приметы и разные "знаки свыше". 2. Завистник № 1 Нелюбовь Вебера к чужой славе была поистине беспредельна. Особенно непримирим он был к Россини: Вебер постоянно рассказывал всем, что Россини совершенно бездарен, что его музыка - всего лишь мода, о которой забудут через пару лет...  - Этот выскочка Россини вообще не заслуживает даже того, чтобы о нем говорили! - сказал как-то Вебер.  - Передайте ему, что меня бы это очень устроило, - отозвался на это Россинни. 3. Девиз Девизом творчества Вебера были знаменитые слова, которые композитор попросил поместить в виде собственного автографа на выпущенной гравюре с его портретом: "Вебер выражает волю Божью, Бетховен - волю Бетховена, а Россини... волю венцев" 4. Сам себе сальери В Бреславле с Вебером случился трагический случай, чуть не стоивший ему жизни. Вебер пригласил друга на ужин, и в ожидании его сел поработать. Замерзнув во время работы, он решил согреться глотком вина, но в полутьме отхлебнул из винной фляги, в которой отец Вебера держал серную кислоту для гравировальных работ. Композитор упал бездыханным. Друг Вебера тем временем запаздывал и пришел лишь с наступлением ночи. Окно композитора светилось, но на стук никто не отвечал. Друг толкнул незапертую дверь и увидел безжизненно лежащее на полу тело Вебера. Рядом валялась разбитая фляга, от которой шел едкий запах. На крики о помощи из соседней комнаты выбежал отец Вебера, вдвоем они отвезли композитора в больницу. К жизни Вебер был возвращен, однако рот и горло были страшно сожжены, а голосовые связки не действовали. Так Вебер потерял свой красивый голос. Всю дальнейшую жизнь он вынужден был говорить шепотом.  Одному из своих друзей он как-то сказал шепотом:  - Говорят, Моцарта погубил Сальери, Я же обошелся без него... 5. К сожаленью, день рожденья только раз в году... Вебер очень любил животных. Дом его напоминал зоосад: охотничья собака Али, серая кошка Мауне, обезьянка-капуцин Шнуф и мног птиц окружали семейство музыканта. Любимцем был большой индийский ворон -каждое утро он важно говорил композитору: "Добрый вечер".  Однажды жена Каролина сделала ему поистине чудесный подарок. Специально ко дню рождения Вебера были сшиты костюмы для зверей, и наутро забавное шествие отправилось в комнату именинника - поздравлять!.. Али был превращен в слона с длинным хоботом и большими ушами, нопону ему заменяли шелковые носовые платки. За ним шла кошка, переодетая в осла, с парой домашних туфель вместо мешков на спине. Следом ковыляла обезьянка в пышном платье, у нее на голове кокетливо подпрыгивала шляпа с большущим пером...  Вебер по-детски запрыгал от радости, и тут началось нечто невообразимое: он забыл про свои болячки, неудачи и даже про композиторов-конкурентов...Животные и счастливый Вебер носились по стульям и столам, а серьезный ворон бесконечное количество раз сказал всем:  - Добрый вечер!  Жаль, что Россини этого не видел... 6. Гадкий ангел Когда "Волшебный стрелок" был поставлен в Праге, главную женскую партию пела Генриетта Зонтаг - очень маленькая, очаровательная и чрезвычайно робкая певица. Это была девушка ангельской красоты, однако Веберу она не слишком нравилась из-за робости и неуверенности.  - Хорошенькая девочка, но пока довольно тоненькая, - разводил руками композитор. 7. Тонкости критики В парижских газетах время от времени появлялись восторженные похвалы величайшему из величайших маэстро всех времен и народов - Веберу. Причем хвалебные статьи неизвестного автора были написаны со знанием всех тонкостей музыки композитора. И не удивительно, ведь эти дифирамбы Веберу пел... сам Вебер. 8. Маэстро и его дети Вебер был настолько влюблен в себя, что с согласия жены трое из его четверых детей были названы именами отца-композитора: Карл Мария, Мария Каролина и Каролина Мария. Верди, Джузеппе Дата рождения 10.10.1813 Дата смерти 27.01.1901 Профессия композитор Страна Италия Джузеппе родился 10 октября 1813 года в селе Ронколе, расположенном близ городка Буссето и в 25 километрах от Пармы. Верди рос в небогатой семье, его отец торговал вином в городке Ла Ренцоле на севере Италии. Большую роль в судьбе Джузеппе сыграл Антонио Барецци. Он был купцом, но музыка в его жизни занимала большое место. Барецци принял Верди на службу конторщиком и счетоводом по торговым делам. Конторская служба была скучной, но не обременительной; зато много времени поглощала работа по музыкальной части: Верди старательно переписывал партитуры и партии, участвовал в репетициях, помогал музыкантам-любителям разучивать партии. Среди буссетских музыкантов ведущее место занимал Фердинандо Провези - соборный органист, дирижёр филармонического оркестра, композитор и теоретик. Он познакомил Верди с основами композиции и дирижёрской техники, обогатил его музыкально-теоретические познания, помог усовершенствоваться в игре на органе. Убедившись в большой музыкальной одарённости юноши, он предсказал ему блестящую будущность. Ко времени занятий с Провези относятся первые композиторские опыты Верди. Однако сочинительство юного музыканта носило любительский характер и почти ничего не прибавляло к его скудным средствам существования. Пора было выходить на более просторную творческую дорогу, но для этого надо было ещё многому научиться. Так возникла мысль о поступлении в Миланскую консерваторию - одну из лучших в Италии. Необходимые для этого денежные средства выделила буссетская "касса вспомоществования нуждающимся", на чем настоял Барецци: на поездку в Милан и консерваторскую учёбу (в течение первых двух лет) Верди получил стипендию в размере 600 лир. Эту сумму несколько пополнил Барецци из личных средств. Поздней весной 1832 года Верди приехал в Милан, крупнейший город северной Италии, столицу Ломбардии. Однако Верди постигло горькое разочарование: в приёме в консерваторию ему наотрез отказали. Когда двери Миланской консерватории захлопнулись перед Верди, его первой заботой было подыскать знающего и опытного учителя среди городских музыкантов. Из рекомендованных ему лиц он выбрал композитора Винченцо Лавинья. Тот охотно согласился заниматься с Верди и первое, что для него сделал, - предоставил возможность бесплатно посещать спектакли "Ла Скала". Многие спектакли проходили с участием лучших артистических сил страны. Нетрудно представить, с каким восторгом молодой Верди слушал знаменитых певиц и певцов. Посещал он и другие миланские театры, а также репетиции и концерты Филармонического общества. Однажды Общество решило исполнить ораторию "Сотворение мира" великого австрийского композитора Иосифа Гайдна. Но случилось так, что на репетицию не явился ни один из дирижёров, а все исполнители находились на местах и выражали нетерпение. Тогда руководитель Общества П. Мазини обратился к находившемуся в зале Верди с просьбой выручить из неловкого положения. Что последовало дальше - рассказывает сам композитор в автобиографии. "Быстро направился я к фортепиано и начал репетицию. Очень хорошо помню иронические насмешки, с какими меня встретили... Мое юное лицо, мой тощий облик, моя бедная одежда - все это внушало мало уважения. Но как бы там ни было, репетиция продолжалась, и я сам постепенно воодушевлялся. Я уже больше не ограничивался сопровождением, а начал правой рукой дирижировать, играя левой. Когда репетиция кончилась, мне со всех сторон делали комплименты... Вследствие этого случая дирижирование гайдновским концертом было доверено мне. Первое публичное исполнение имело такой успех, что тотчас пришлось организовать повторение в большом зале дворянского клуба, на котором присутствовало... всё высшее общество Милана". Так впервые на Верди обратили внимание в музыкальном Милане. Один граф даже заказал ему кантату для своего семейного торжества. Верди выполнил заказ, однако "его сиятельство" не вознаградил композитора ни одной лирой. Но вот настал долгожданный и радостный момент в жизни молодого композитора: он получил заказ на оперу - первую оперу! Этот заказ сделал Мазини, который не только руководил Филармоническим обществом, но и был директором так называемого Филодраматического театра. Либретто А. Пьяцца, существенно переработанное либреттистом Ф. Солера, легло в основу первой оперы Верди "Оберто". Правда, заказ на оперу удалось выполнить не так скоро, как хотелось... Окончились годы учения в Милане. Пришло время вернуться в Буссето и отработать стипендию городка. Вскоре по возвращении Верди был утверждён дирижёром городской коммуны... Много времени Верди уделял руководству филармоническим оркестром и занятиям с его музыкантами. Весной 1836 года состоялась свадьба Верди с Маргаритой Барецци, торжественно отмеченная буссетским Филармоническим обществом. Вскоре Верди стал отцом: в марте 1837 года дочери Вирджинии, а в июле 1838 года - сына Ичиляо. За 1835-1838 годы Верди сочинил огромное количество произведений мелкой формы - маршей (до 100!), танцев, песен, романсов, хоров и других. Основные же его творческие силы были сосредоточены на опере "Оберто". Композитор так горел желанием видеть свою оперу на сцене, что, закончив партитуру, собственноручно переписал все вокальные и оркестровые партии. Тем временем подходил к концу срок договора с буссетской коммуной. В Буссето, где не было постоянного оперного театра, композитор оставаться больше не мог. Переехав с семьей в Милан, Верди начал энергичные хлопоты о постановке "Оберто". К этому времени Мазини, заказавший оперу, уже не был директором Филодраматического театра, а Лавинья, который мог бы быть очень полезным, скончался. Неоценимую помощь в этом отношении оказал Мазини, веривший в талант и большое будущее Верди. Он заручился поддержкой влиятельных лиц. Премьеру наметили на весну 1839 года, но из-за болезни одного ведущего исполнителя перенесли на позднюю осень. За это время либретто и музыка были частично переработаны. Премьера "Оберто" состоялась 17 ноября 1839 года и прошла с большим успехом. Этому во многом содействовал блестящий исполнительский состав спектакля. Опера имела успех - не только в Милане, но и в Турине, Генуе и Неаполе, где вскоре была поставлена. Но эти годы оказываются для Верди трагическими: он теряет одного за другим дочь, сына и любимую жену. "Я был один! Один!.. - писал Верди. - И среди этих ужасных мук я должен был закончить комическую оперу". Неудивительно, что "Король на час" не удался композитору. Спектакль был освистан. Крушение личной жизни и провал оперы сразили Верди. Он не хотел больше писать. Но однажды зимним вечером, бесцельно бродя по улицам Милана, Верди встретил Мерелли. Разговорившись с композитором, Мерелли привёл его в театр и почти насильно вручил ему рукописное либретто для новой оперы "Навуходоносор". "Вот либретто Солера! - сказал Мерелли. - Подумай, что можно сделать из такого чудесного материала. Возьми и прочти его... и можешь вернуть обратно..." Хотя либретто определенно понравилось Верди, он вернул его Мерелли. Но тот и слышать не хотел об отказе и, сунув композитору в карман либретто, бесцеремонно вытолкал его из кабинета и закрылся на ключ. "Что было делать? - вспоминал Верди. - Вернулся я домой с "Набукко" в кармане. Сегодня - одна строфа, завтра - другая; здесь - одна нота, там - целая фраза - так мало-помалу возникла вся опера". Но, конечно, эти слова не надо понимать буквально: оперы не так легко создаются. Лишь благодаря огромному, напряжённому труду и творческому воодушевлению Верди смог осенью 1841 года окончить большую партитуру "Навуходоносора". Премьера "Навуходоносора" состоялась 9 марта 1842 года в "Ла Скала" - с участием лучших певиц и певцов. По свидетельству современников, в театре давно не было слышно таких бурных и восторженных оваций. В финале действия публика поднялась с мест и горячо приветствовала композитора. Сперва он даже счёл это за злую насмешку: ведь только полтора года назад здесь же его так безжалостно освистали за "Мнимого Станислава". И вдруг - такой грандиозный, ошеломляющий успех! До конца 1842 года опера была исполнена 65 раз (!) - исключительное явление в истории "Ла Скала". Причина триумфального успеха заключалась прежде всего в том, что Верди в "Навуходоносоре", несмотря на его библейский сюжет, сумел выразить самые заветные думы и чаяния соотечественников-патриотов. После постановки "Навуходоносора" суровый, нелюдимый Верди изменился и стал бывать в обществе передовой миланской интеллигенции. Это общество постоянно собиралось в доме горячей патриотки Италии - Кларины Маффеи. С нею у Верди на долгие годы завязались дружеские отношения, запечатленные в переписке, продолжавшейся до её смерти. Муж Кларины - Андреа Маффеи - был поэтом и переводчиком. На его стихи Верди сочинил два романса, а впоследствии на его же либретто - оперу "Разбойники" по драме Шиллера. Связь композитора с обществом Маффеи оказала большое влияние на окончательное формирование его политических и творческих идеалов. Среди поэтов "Возрождения" и ближайших друзей А. Манцони был Томмазо Гросси - автор сатирических стихотворений, драм и других произведений. На основе одного из разделов знаменитой поэмы "Освобождённый Иерусалим" выдающегося итальянского поэта Торквато Тассо Гросси написал поэму "Джизельда". Эта поэма послужила материалом для оперного либретто Солера, на которое Верди написал следующую, четвёртую оперу под названием "Ломбардцы в Первом крестовом походе". Но подобно тому, как в "Навуходоносоре" под библейскими иудеями подразумевались современные итальянцы, так и в "Ломбардцах" под крестоносцами имелись в виду патриоты современной Италии. Такая "зашифровка" идеи оперы определила в скором времени грандиозный успех "Ломбардцев" по всей стране. Однако патриотическая сущность оперы не ускользнула от внимания и австрийских властей: они чинили препятствия для постановки и разрешили её лишь после изменений в либретто. Премьера "Ломбардцев" состоялась в театре "Ла Скала" 11 февраля 1843 года. Спектакль вылился в яркую политическую демонстрацию, сильно встревожившую австрийские власти. Заключительный хор крестоносцев был воспринят как страстный призыв итальянского народа к борьбе за свободу родины. После постановки в Милане началось триумфальное шествие "Ломбардцев" по другим городам Италии и странам Европы, ставилась она и в России. "Навуходоносор" и "Ломбардцы" прославили Верди по всей Италии. Оперные театры один за другим стали предлагать ему заказы на новые оперы. Один из первых заказов сделал венецианский театр "Ла Фениче", предоставив выбор сюжета на усмотрение композитора и рекомендовав либреттиста Франческо Пиаве>, ставшего с тех пор на долгие годы одним из главных сотрудников и ближайших друзей Верди. Ряд его последующих опер, включая такие шедевры, как "Риголетто" и "Травиата", написаны на либретто Пиаве. Приняв заказ, композитор приступил к поискам сюжета. Перебрав несколько литературных произведений, он остановился на драме "Эрнани" французского писателя, драматурга и поэта Виктора Гюго - тогда уже завоевавшего европейскую известность романом "Собор Парижской богоматери". Драма "Эрнани", впервые поставленная в Париже в феврале 1830 года, проникнута свободолюбивым духом, романтической взволнованностью. Работая над "Эрнани" со страстным увлечением, композитор за несколько месяцев написал партитуру четырёхактной оперы. Премьера "Эрнани" состоялась 9 марта 1844 года в венецианском театре "Ла Фениче". Успех был огромным. Сюжет оперы, её идейное содержание оказались созвучными итальянцам: благородный облик гонимого Эрнани напоминал об изгнанных из страны патриотах, в хоре заговорщиков слышался призыв к борьбе за освобождение родины, прославление рыцарской чести и доблести будило чувство патриотического долга. Представления "Эрнани" превращались в яркие политические демонстрации. В те годы Верди развил исключительно интенсивную творческую деятельность: премьера следовала за премьерой. Не прошло и восьми месяцев после премьеры "Эрнани", как 3 ноября 1844 года в римском театре "Арджентина" состоялось первое представление новой, уже шестой, оперы Верди - "Двое Фоскари". Литературным источником для неё послужила одноименная трагедия великого английского поэта и драматурга Джорджа-Гордона Байрона. После Байрона внимание Верди привлек великий немецкий поэт и драматург Фридрих Шиллер, а именно - его историческая трагедия "Орлеанская дева". Героический и вместе с тем трогательный образ девушки-патриотки, воплощенный в трагедии Шиллера, вдохновил Верди на создание оперы "Джованна д'Арко" (либретто Солера). Премьера её состоялась в миланском театре "Ла Скала" 15 февраля 1845 года. Опера сперва имела довольно шумный успех - главным образом благодаря знаменитой молодой примадонне Эрминии Фредзолини, исполнявшей главную роль, но едва эта роль перешла к другим исполнительницам, интерес к опере остыл, и она сошла со сцены. Вскоре состоялась новая премьера - оперы "Альзира" - по трагедии Вольтера. Неаполитанские театралы довольно дружно рукоплескали новой опере, но успех её также оказался кратковременным. "Аттила" - таково название следующей оперы Верди. Материалом для её либретто послужила трагедия немецкого драматурга Цахариаса Вернера - "Аттила - король гуннов". Премьера "Аттилы", состоявшаяся 17 марта 1846 года в венецианском театре "Ла Фениче", прошла с горячим патриотическим подъёмом исполнителей и слушателей. Бурю восторгов и крики - "Нам, нам Италию!" - вызвала фраза римского полководца Аэция, обращённая к Аттиле: "Возьми себе весь мир, лишь Италию, Италию оставь мне!" Верди с юности восхищался гением Шекспира - с увлечением читал и перечитывал его трагедии, драмы, исторические хроники, комедии, а также бывал на их представлениях. Заветную мечту - сочинить оперу на шекспировский сюжет - он осуществил на 34-м году жизни: литературным источником для своей следующей, десятой оперы он избрал трагедию "Макбет". Премьера "Макбета" состоялась 14 марта 1847 года во Флоренции. Опера имела большой успех как здесь, так и в Венеции, где вскоре была поставлена. Сцены "Макбета", в которых действуют патриоты, вызывали в слушателях огромное воодушевление. Одна из сцен, где поется о преданной родине, особенно захватывала слушателей; так при постановке "Макбета" в Венеции они, охваченные единым патриотическим порывом, мощным хором подхватили мелодию со словами "Родину предали..." В середине лета 1847 года в Лондоне состоялась премьера очередной оперы композитора - "Разбойники", написанной по одноименной драме Ф. Шиллера. После Лондона Верди несколько месяцев прожил в Париже. Настал исторический 1848 год, когда мощная революционная волна прокатилась по Европе. В январе (ещё до начала революций в других странах!) вспыхнуло грандиозное народное восстание в Сицилии, точнее - в её столице Палермо. В тесной связи с революционными событиями 1848 года находится создание композитором выдающейся героико-патриотической оперы "Битва при Леньяно". Но ещё до неё Верди успел завершить оперу "Корсар" (либретто Пиаве по одноименной поэме Байрона). В противоположность "Корсару" опера "Битва при Леньяно" имела оглушительный успех. Сюжет, почерпнутый из героического прошлого итальянского народа, воскрешал на сцене историческое событие: разгром в 1176 году объединенными ломбардскими войсками захватнической армии германского императора Фридриха Барбароссы. Представления "Битвы под Леньяно", проходившие в театре, разукрашенном национальными флагами, сопровождались яркими патриотическими демонстрациями римлян, провозгласивших в феврале 1849 года республику. Не прошло и года с римской премьеры "Битвы при Леньяно", как в декабре 1849 года в неаполитанском театре "Сан Карло" была поставлена новая опера Верди "Луиза Миллер". Её литературный источник - "мещанская драма" Шиллера "Коварство и любовь", направленная против сословного неравенства и княжеского деспотизма. "Луиза Миллер" - первая опера Верди лирико-бытового плана, в которой действующими лицами являются простые люди. После постановки в Неаполе "Луиза Миллер" обошла ряд сцен Италии и других стран. Верди устал вести кочевой образ жизни, ему хотелось прочно обосноваться где-нибудь, тем более что он уже не был одинок. Как раз в это время в окрестностях Буссето продавалось довольно богатое имение Сант-Агата. Верди, располагавший тогда значительными средствами, купил его и в начале 1850 года переехал сюда с супругой на постоянное жительство. Кипучая композиторская деятельность вынуждала, Верди разъезжать по Европе, но Сант-Агата с той поры стала его любимой резиденцией до конца жизни. Лишь зимние месяцы композитор предпочитал проводить либо в Милане, либо в приморском городе Генуе - в палаццо Дорна. Первой оперой, сочиненной в Сант-Агате, была "Стиффелио" - пятнадцатая в творческом портфеле Верди. В период работы над "Стиффелио" Верди обдумывал планы будущих опер и частично набрасывал к ним музыку. Он и тогда уже считался одним из крупнейших композиторов, но высший расцвет его творчества лишь наступал: впереди были оперы, принесшие ему славу "музыкального властителя Европы". "Риголетто", "Трубадур" и "Травиата", стали самыми популярными операми в мире. Созданные одна за другой менее чем в двухлетний период, близкие между собой по характеру музыки, они образуют как бы трилогию. Литературный источник "Риголетто" - одна из лучших трагедий Виктора Гюго "Король забавляется". Впервые представленная в Париже 2 ноября 1832 года, сразу же после премьеры по распоряжению правительства опера была исключена из репертуара - как пьеса, "оскорбительная для нравственности", так как автор обличал в ней распутного французского короля первой половины XVI века Франциска I. Уединившись в Буссето, Верди работал с таким напряжением, что написал оперу за 40 дней. Премьера "Риголетто" состоялась 11 марта 1851 года в венецианском театре "Ла Фениче", по заказу которого опера была сочинена. Спектакль имел огромный успех, а песенка герцога, как и предполагал композитор, произвела настоящий фурор. Расходясь из театра, публика напевала или насвистывала её игривый мотив. После постановки оперы композитор сказал: "Я доволен собой и думаю, что никогда не напишу лучшего". До конца жизни он считал "Риголетто" своей лучшей оперой. По достоинству её оценили как современники Верди, так и последующие поколения. "Риголетто" и теперь - одна из самых популярных опер во всём мире. После премьеры "Риголетто" Верди почти сразу приступил к разработке сценария следующей оперы - "Трубадур". Однако прошло около двух лет, пока эта опера увидела свет рампы. Причины, тормозившие работу, были различны: это и смерть горячо любимой матери, и неприятности с цензурой, связанные с постановкой "Риголетто" в Риме, и внезапная смерть Каммарано, которого Верди привлёк к работе над либретто "Трубадура". Лишь к осени 1852 года неоконченное либретто завершил Л. Бардаре. Прошли месяцы упорной работы, и 14 декабря того же года композитор написал в Рим, где намечалась премьера: "..."Трубадур" закончен вполне: все ноты на месте, и я доволен. Хватит, чтобы и римляне были довольны!" Премьера "Трубадура" состоялась в римском театре "Аполло" 19 января 1853 года. Хотя с утра разбушевавшийся и вышедший из берегов Тибр едва не сорвал премьеру. Не прошло ещё и семи недель с римской премьеры "Трубадура", как 6 марта 1853 года в венецианском театре "Ла Фениче" была поставлена новая опера Верди - "Травиата". Пользуясь богатыми вокальными и оркестровыми средствами выразительности, Верди создал новый вид оперы. "Травиата" - глубоко правдивая психологическая музыкальная драма из жизни современников - простых людей. Для середины XIX века это было ново и смело, так как раньше в операх преобладали исторические, библейские, мифологические сюжеты. Новаторство Верди не пришлось по вкусу рядовым театралам. Первая венецианская постановка потерпела полный провал. 6 марта 1854 года состоялась вторая венецианская премьера, на этот раз в театре "Сан Бенедетто". Опера имела успех: слушатели не только её поняли, но и горячо полюбили. Вскоре "Травиата" стала популярнейшей оперой в Италии и других странах мира. Характерно, что сам Верди, на заданный ему однажды вопрос, какую из своих опер он больше всего любит, ответил, что как профессионал выше ставит "Риголетто", но как любитель предпочитает "Травиату". В 1850-1860 годах оперы Верди идут на всех крупнейших сценах Европы. Для Петербурга композитор пишет оперу "Сила судьбы", для Парижа - "Сицилийская вечерня", "Дон Карлос", для Неаполя - "Бал-маскарад". Лучшая из этих опер - "Бал-маскарад". Слава "Бала-маскарада" быстро распространилась по Италии и далеко за её пределами; он занял прочное место в мировом оперном репертуаре. Другая опера Верди - "Сила судьбы" - была написана по заказу дирекции петербургских императорских театров. Эта опера предназначалась для итальянской труппы, с 1843 года постоянно выступавшей в Петербурге и имевшей исключительный успех. 10 ноября 1862 года состоялась премьера. Петербуржцы горячо приветствовали прославленного композитора. 15 ноября он сообщал в письме одному из друзей: "Состоялось три представления... при переполненном театре и с отличным успехом". В конце 1860-х годов Верди получил предложение от египетского правительства написать для нового театра в Каире оперу с патриотическим сюжетом из египетской жизни, чтобы украсить торжества, связанные с открытием Суэцкого канала. Необычность предложения сначала озадачила композитора, и он отказался его принять; но когда весной 1870 года познакомился со сценарием, разработанным французским ученым (специалистом по древнеегипетской культуре) А. Мариэттом, то настолько увлёкся сюжетом, что принял предложение. Опера в основном была закончена к концу 1870 года. Премьера первоначально намечалась на зимний сезон 1870-1871 года, но из-за накалившейся международной обстановки (франко-прусская война) её пришлось отложить. Каирская премьера "Аиды" состоялась 24 декабря 1871 года. По словам академика Б. В. Асафьева, "это был один из самых блестящих и энтузиастических спектаклей во всей истории оперы". С весны 1872 года началось триумфальное шествие "Аиды" по другим итальянским оперным сценам, и скоро она стала известной по всей Европе, включая Россию, и в Америке. Отныне о Верди стали говорить как о гениальном композиторе. Даже те музыканты-профессионалы и критики, которые относились к музыке Верди с предубеждением, теперь признали огромный талант композитора, его исключительные заслуги в области оперного искусства. Чайковский признал творца "Аиды" гениальным и сказал, что имя Верди должно быть начертано на скрижалях истории рядом с самыми великими именами. Мелодическая насыщенность "Аиды" поражает богатством и разнообразием. Ни в одной опере Верди не проявлял такой щедрой и неистощимой мелодической изобретательности, как здесь. При этом мелодии "Аиды" отмечены исключительной красотой, выразительностью, благородством, самобытностью; в них нет и следа штампа, рутины, "шарманности", которыми нередко грешили старинные итальянские оперные композиторы, да и сам Верди в раннем и отчасти среднем периодах творчества. В мае 1873 года до Верди, жившего тогда в Сант-Агате, дошла глубоко опечалившая его весть о кончине 88-летнего Алессандро Манцони. Любовь и уважение Верди к этому писателю-патриоту были безграничны. Чтобы достойно почтить память своего славного соотечественника, композитор решил к первой годовщине его смерти создать Реквием. На создание Реквиема у Верди ушло не более десяти месяцев, и 22 мая 1874 года он был впервые исполнен под управлением автора в миланской церкви Св. Марка. Богатство и выразительность мелодии, свежесть и смелость гармоний, колоритность оркестровки, стройность формы, мастерство полифонической техники ставят Реквием Верди в ряд самых выдающихся произведений этого жанра. Образование единого итальянского государства не оправдало надежд Верди, как и многих других патриотов. Глубокую горечь вызвала у композитора политическая реакция. Опасения Верди вызывала и музыкальная жизнь Италии: пренебрежение национальной классикой, слепое подражание Вагнеру, творчество которого Верди очень ценил. Новый подъём наступил у престарелого автора в 1880-х годах. В 75 лет он начал писать оперу на сюжет пьесы Шекспира "Отелло". Противоположные чувства - страсть и любовь, верность и интриганство переданы в ней с потрясающей психологической достоверностью. В "Отелло" соединено всё то гениальное, чего Верди достиг за свою жизнь. Музыкальный мир был потрясён. Но эта опера вовсе не стала финалом творческого пути. Когда Верди было уже 80 лет, он написал новый шедевр - комическую оперу "Фальстаф" по пьесе Шекспира "Виндзорские насмешницы" - произведение настолько совершенное, реалистичное, с изумительным полифоническим финалом - фугой, что оно сразу же было признано наивысшим достижением мировой оперы. 10 сентября 1898 года Верди исполнилось 85 лет. "...Моё имя пахнет эпохой мумий - я сам высыхаю, когда только бормочу это имя про себя", - горестно признавался он. Тихое и медленное угасание жизненных сил композитора продолжалось ещё два года с лишним. Вскоре после того, как человечество торжественно встретило XX столетие, Верди, живший в миланском отеле, был поражён параличом и через неделю рано утром 27 января 1901 года на 88-м году жизни скончался. По всей Италии был объявлен национальный траур. Интересные факты 1. Молодо-зелено Джузеппе Верди однажды сказал:  Когда мне было восемнадцать лет, я считал себя великим и говорил:  "Я".  Когда мне исполнилось двадцать пять лет, я стал говорить:  "Я и Моцарт".  Когда мне стукнуло сорок, я говорил:  "Моцарт и я".  Теперь же я говорю:  "Моцарт". 2. Ошибочка вышла... Однажды к дирижеру Миланской консерватории явился девятнадцатилетний юноша и попросил проэкзаменовать его. На вступительном экзамене он играл на рояле свои сочинения. Через несколько дней молодой человек получил суровый ответ: "Оставьте мысль о консерватории. А если уж вы так хотите заниматься музыкой, поищите себе какого-нибудь частного учителя среди городских музыкантов..."  Таким образом бесталанный молодой человек был поставлен на место, и случилось это в 1832 году. А через несколько десятков лет Миланская консерватория со страстью добивалась чести носить имя некогда отвергнутого ею музыканта. Это имя - Джузеппе Верди. 3. Даешь аплодисменты!... Как-то Верди сказал:  - Аплодисменты являются неотъемлемой частью некоторых видов музыки, их следует вписывать в партитуру. 4. Я говорю: "Моцарт"! Как-то раз Верди, уже убеленный сединами и знаменитый на весь мир, беседовал с одним начинающим композитором. Композитору было восемнадцать лет. Он был совершенно убежден в собственной гениальности и все время говорил только о себе и своей музыке.  Верди долго и внимательно слушал молодого гения, а потом с улыбкой сказал:  - Мой дорогой юный друг! Когда мне было восемнадцать лет, я тоже считал себя великим музыкантом и говорил: "Я". Когда мне было двадцать пять лет, я говорил: "Я и Моцарт". Когда мне было сорок лет, я уже говорил: "Моцарт и я". А сейчас я говорю просто: "Моцарт". 5. Не скажу! Один начинающий музыкант долго добивался, чтобы Верди послушал его игру и высказал свое мнение. Наконец композитор согласился. В назначенный час молодой человек пришел к Верди. Это был рослый юноша, судя по всему наделенный огромной физической силой. Но играл он из рук вон скверно...  Закончив играть, гость попросил Верди высказать свое мнение.  - Только скажите мне всю правду! - решительно сказал молодой человек, в волнении сжимая свои пудовые кулаки.  - Не могу, - со вздохом отвечал Верди.  - Но почему же?  - Боюсь... 6. Ни дня без строчки Верди всегда носил при себе нотную тетрадь, в которую ежедневно записывал свои музыкальные впечатления от прожитого дня. В этих своеобразных дневниках великого композитора можно было найти удивительные вещи: из любых звуков, будь то выкрики мороженщика на жаркой улице или призывы лодочника прокатиться, возгласы строителей и прочего рабочего люда или детский плач, - из всего Верди извлекал музыкальную тему! Будучи сенатором, Верди однажды очень удивил своих друзей по сенату. На четырех листках нотной бумаги он весьма узнаваемо переложил в осложненной длинной фуге... речи темпераментных законодателей! 7. Добрый знак Закончив работу над оперой "Трубадур", Джузеппе Верди самым любезнейшим образом пригласил одного довольно бесталанного музыкального критика, своего большого недоброжелателя, чтобы ознакомить его с некоторыми важнейшими фрагментами оперы. - Ну, и как вам моя новая опера? - спросил композитор, поднимаясь из-за рояля.  - Откровенно говоря, - решительно произнес критик, - все это кажется мне довольно плоским и невыразительным, господин Верди.  - Боже мой, вы даже не представляете, как я вам благодарен за ваш отзыв, как счастлив! - воскликнул обрадованный Верди, горячо пожимая своему хулителю руку.  - Я не понимаю вашего восторга, - пожал плечами критик. - Ведь опера мне не понравилась... - Теперь я совершенно уверен в успехе моего "Трубадура", -объяснил Верди. - Ведь если произведение не понравилось вам, то оно несомненно понравится публике! 8. Верните деньги, маэстро! Новая опера Верди "Аида" была принята публикой с восхищением! Знаменитый композитор был буквально засыпан похвальными отзывами и восторженными письмами. Однако среди них было и такое: "Шумные толки о вашей опере "Аида" заставили меня отправиться 2-го числа сего месяца в Парму и побывать на представлении... В конце оперы я задал себе вопрос: удовлетворила ли меня опера? Ответ был отрицательный. Я сажусь в вагон и возвращаюсь домой в Реггио. Все окружающие только и говорят о достоинствах оперы. Мною опять овладело желание послушать оперу, и 4-го числа я опять в Парме. Впечатление мною вынесено следующее: в опере нет ничего выдающегося... После двух-трех исполнений ваша "Аида" окажется в пыли архива. Можете судить, многоуважаемый господин Верди, какое сожаление я испытываю о понапрасну истраченных мною лирах. Прибавьте к этому, что я человек семейный и такой расход не дает мне покоя. Поэтому я обращаюсь прямо к вам с просьбой возвратить мне означенные деньги..."  В конце письма был предъявлен двойной счет за железную дорогу туда и обратно, за театр и ужин. Итого шестнадцать лир. Прочитав письмо, Верди распорядился, чтобы его импресарио выплатил просителю деньги. - Однако, с вычетом четырех лир за два ужина, - весело сказал он, - так как поужинать этот синьор мог бы у себя дома. И еще... Возьмите с него слово, что он более никогда не будет слушать моих опер... Во избежание новых расходов. 9. История одной коллекции Однажды к Верди, проводившему лето на своей небольшой вилле на побережье в Монте-катини, пришел в гости один из друзей. Оглядевшись, он был несказанно удивлен тем, что хозяин хотя и не слишком большой, но все-таки двухэтажной виллы в десяток комнат постоянно ютится в одной комнатке, причем не самой удобной... - Да, конечно, у меня есть еще комнаты, - пояснил Верди, - но там я храню очень нужные мне вещи.  И великий композитор повел гостя по дому, дабы показать ему эти вещи. Каково же было удивление любознательного гостя, когда он увидел великое множество шарманок, буквально заполонивших виллу Верди... - Видите ли, - со вздохом разъяснил композитор таинственную ситуацию, - я приехал сюда в поисках тишины и покоя, имея в виду поработать над своей новой оперой. Но многочисленные владельцы этих только что виденных вами инструментов почему-то решили, что я прибыл сюда исключительно для того, чтобы послушать собственную музыку в довольно скверном исполнении их шарманок... С утра до ночи они услаждали мой слух ариями из "Травиаты", "Риголетто", "Трубадура". Причем имелось в виду, что я должен был еще и каждый раз платить им за это сомнительное удовольствие. В конце концов я пришел в отчаяние и попросту скупил у них все шарманки. Это удовольствие мне обошлось довольно дорого, но зато теперь я могу спокойно работать... 10. Невыполнимая задача В Милане напротив знаменитого театра "Ла Скала" есть трактир, в котором издавна собираются артисты, музыканты, знатоки сцены.  Там под стеклом давно хранится бутылка шампанского, которая предназначена тому, кто сумеет последовательно и понятно пересказать своими словами содержание оперы Верди "Трубадур".  Бутылка эта хранится более ста лет, вино становится все крепче, а "счастливчика" все нет и нет. 11. Самое лучшее - самое доброе Однажды Верди спросили, какое из своих творений он считает самым лучшим? - Дом, который я построил в Милане для престарелых музыкантов... Вивальди, Антонио Дата рождения 04.03.1678 Дата смерти 28.07.1741 Профессия композитор Страна Италия 4 марта 1678 года в Венеции в семье Вивальди появился первенец. Родившийся на седьмом месяце ребенок отличался столь слабой конституцией, что из-за смертельной опасности был тут же крещен повивальной бабкой под именем Антонио Лучио. Хотя у Вивальди родились затем еще два сына и три дочери, никто из них, за исключением первенца, не стал музыкантом. Младшие братья унаследовали от отца профессию парикмахеров. О первых годах жизни Антонио известно немного. Его музыкальное дарование проявилось очень рано. Уже в возрасте десяти лет он часто замещал в оркестре собора Св. Марка своего отца, когда тот выступал за пределами Венеции. Первым и главным учителем Антонио был Джованни Баттиста, к тому времени уже ставший известным виртуозом. Полагают, что юный Антонио брал уроки композиции у маститого Дж. Легренци, умершего в 1690 году. Первое приписываемое Вивальди сочинение датируется1691 годом. Виртуозный стиль игры молодого Вивальди и особенности его первых произведений также дают основание предполагать, что в начале 1700-х годов он занимался в Риме у Аркан-джело Корелли, знаменитого итальянского скрипача и композитора. Огромное влияние на формирование юного Вивальди оказала музыкальная атмосфера города, где он родился и вырос. Вероятно, на решение Антонио избрать карьеру священника повлияла многолетняя деятельность его отца в соборе Св. Марка. Согласно документам, 18 сентября 1693 года, в возрасте 15 с половиной лет Антонио Вивальди получил тонзуру и звание "вратаря" - низшей степени священства, предоставлявшей право отворять врата храма. В последующие годы он принял еще три низших и две высших степени посвящений, необходимых для получения звания священника и права служить обедню. Все эти годы музыка была главным его увлечением. Судя по документам, Вивальди использовал возможность стать помощником священника, минуя специальный духовный семинар. Благодаря этому у него оставалось значительно больше времени для занятий музыкой. Неудивительно, что еще до завершения своего духовного образования он приобрел репутацию выдающегося скрипача-виртуоза. В сентябре 1703 года, вскоре после принятия сана священника, Антонио Вивальди был приглашен в одну из так называемых венецианских консерваторий "Оспедале делла Пиета". Так начался первый период его блестящей педагогической и творческой деятельности. Став педагогом одной из лучших "консерваторий" Венеции, Вивальди оказался в среде с блестящими музыкальными традициями, где перед ним открылись возможности для осуществления самых различных творческих замыслов. Подобно другим композиторам XVIII века, выступавшим в роли педагогов, Вивальди должен был регулярно создавать для своих учащихся огромное количество духовной и светской музыки - оратории, кантаты, концерты, сонаты и произведения других жанров. Кроме того, он занимался с хористами, репетировал с оркестром и дирижировал концертами, а также преподавал теорию музыки. Благодаря столь интенсивной и многогранной деятельности Вивальди его "консерватория" стала заметно выделяться среди других в Венеции. Первые годы пребывания в ней Вивальди уделял особое внимание инструментальной музыке. Это неудивительно: ведь Венеция и весь север Италии были в XVIII веке обетованным местом для великих инструменталистов, в первую очередь скрипачей. Подобно другим композиторам-современникам Вивальди впервые предстал перед широкой музыкальной общественностью в качестве автора трио-сонат. В 1705 году издательство Джузеппе Сала в Венеции опубликовало его 12 сонат, обозначенные опусом 1. В последующие годы Вивальди неоднократно обращался к жанру сонаты для одного и нескольких инструментов (всего известно 78 его произведений такого рода). Второй опус Вивальди, опубликованный в Венеции издательством Бортоли в 1709 году, - 12 сонат для скрипки с сопровождением чембало. В 1711 году он получил твердый годовой оклад и стал главным руководителем концертов воспитанниц. С этого момента его известность выходит за пределы родного города. Знатные иностранцы, гостящие в Венеции, не упускают возможности посетить концерты Вивальди. Известно, что еще в 1709 году среди его слушателей был датский король Фридрих IV, которому композитор посвятил свои сонаты для скрипки. Произведения Вивальди издаются не только в Венеции, но и за пределами Италии. Его знаменитые 12 концертов для одной, двух и четырех скрипок с сопровождением впервые выходят в Амстердаме в 1712 году. Лучшие из концертов данного опуса принадлежат к наиболее часто исполняемым. Таковы концерты си минор для четырех скрипок, ля минор для двух и ми мажор для одной. Их музыка должна была поражать современников новизной жизнеощущения, выраженного в необычайно ярких образах. Уже в наши дни один из исследователей писал о предпоследнем сольном эпизоде из третьей части двойного концерта ля-минор: "Кажется, что в роскошном зале эпохи барокко распахнулись окна и двери, и вошла с приветствием вольная природа; в музыке звучит гордый величественный пафос, еще не знакомый XVII веку возглас гражданина мира". В годы, когда Вивальди впервые выходит на широкую европейскую арену, кажется, сама судьба благоприятствует его успешной творческой деятельности. В 1713 году Вивальди официально становится главным композитором "Пиеты", в обязанности которого входит регулярное сочинение музыки для учащихся. В это же время Вивальди обращается к новому для него жанру _ опере, которая на долгие годы станет важной сферой его деятельности. В 1713 году он берет месячный отпуск для постановки в Виченце своей первой оперы "Отгон на вилле". Начиная со второй - "Роланд, притворяющийся безумцем" (1714 год) - следует ряд успешных премьер в родном городе (всего 8 за 5 лет!), упрочивших его славу оперного композитора. Так начался новый этап творческой биографии Вивальди, когда он решительно разрывает ставшие узкими для него рамки прежней деятельности в "консерватории", стремясь получить признания самых широких масс слушателей. Первая опера Вивальди, "Отгон на вилле", представляет собой характерный образец тогдашней оперы с ее растянутостью действия и с запутанной сюжетной интригой. Премьера "Отгона" состоялась в Виченце 17 марта 1713 года ("Театр делле Грацие"). По-видимому, постановка имела успех, так как привлекла внимание венецианских импресарио. Вскоре Вивальди получил заказ на новую оперу от Модотто, владельца театра "Сант-Анджело", с которым он поддерживал контакт вплоть до своей последней датируемой оперы "Фераспе" (1739 год). Вторая опера Вивальди, "Роланд, притворяющийся безумцем", написана на либретто Грацио Браччьоли, представляющее собой свободную переработку известной поэмы "Неистовый Роланд" итальянского поэта Лодовико Ариосто. Несмотря на внушительные успехи на оперном поприще, на заманчивые предложения из других мест, он остался верен венецианской "консерватории" и неизменно возвращался в нее после длительных отпусков. Характерно, что в первые же годы страстного увлечения театром появляются две его оратории на латинские тексты: "Моисей, бог фараона" (1714 год) и "Юдифь торжествующая..." (1716 год). К сожалению, партитура его первой оратории "Моисей" утрачена; в римской консерватории Св. Цецилии сохранился только ее текст с указанием имен исполнителей, из которого видно, что все партии, включая мужские персонажи, исполнялись девушками - воспитанницами. Оратория "Юдифь торжествующая", отличающаяся свежестью мелодического вдохновения и тонкостью оркестрового колорита, относилась к лучшим созданиям Вивальди. В этот период к знаменитому итальянскому виртуозу приехать учиться считают за честь. Однако ни новые ученики, ни обилие композиторской работы в "Оспедале делла Пиета" не могли отвлечь Вивальди от интенсивной работы в театре. Его новый заказ для театра "Сант-Анджело" - 12 главных арий в опере "Нерон, сделанный цезарем", - исполнялся на карнавале 1716 года. Опера "Коронация Дария" - также для театра Сант-Анджело - была заказана Вивальди в качестве третьей премьеры карнавала 1716 года. С оперой "Постоянство, торжествующее над любовью и ненавистью" Вивальди завоевал второй театр Венеции - "Сан-Мойзе", с которым был тесно связан в последующие годы. Премьера состоялась на карнавале того же 1716 года. После пяти лет растущего признания в Венеции слава выдающегося оперного композитора Вивапьди быстро распространяется в других городах Италии и различных странах Европы. В первые годы своих оперных турне Вивальди еще связан с Венецией. Однако затем положение меняется. С 1720 года начинается трехгодичная служба Вивальди у маркграфа Филиппа фон Гессен-Дармштадского, возглавлявшего в то время войска австрийского императора в Мантуе. С пребыванием в Мантуе связано событие, оказавшее значительное влияние на всю последующую судьбу Вивальди, - его знакомство с оперной певицей Анной Жиро, дочерью французского парикмахера. Как пишет К. Гольдони в "Мемуарах", Вивальди представил ему Жиро в качестве своей ученицы. Это сообщение кажется вполне вероятным, коль скоро итальянские оперные композиторы обычно в совершенстве знали секреты вокальной техники. О занятиях Вивальди с оперными примадоннами говорят и другие источники. Современники находили Жиро искусной и одухотворенной певицей с приятным, хотя и скромным по диапазону голосом. Тот же Гольдони писал, что "она была некрасива, но очень изящна, имела тонкую талию, красивые глаза, прекрасные волосы, прелестный ротик. У нее был небольшой голосок, но несомненное актерское дарование". Постоянной спутницей Вивальди стала также сестра Анны Жиро, Паелина, принявшая на себя заботы о здоровье больного композитора. Обе они постоянно жили в доме Вивальди и сопровождали его в многочисленных путешествиях, связанных в то время с опасностями и лишениями. Эти слишком тесные для духовного лица взаимоотношения с сестрами Жиро неоднократно вызывали нарекания со стороны церковников. Позднее это нарушение норм поведения священника приведет к тяжелым для Вивальди последствиям. Как явствует из письма 1737 года, он всегда с большой душевной твердостью отстаивал честь и человеческое достоинство спутниц своей жизни, неизменно отзываясь о них с глубоким уважением. После трехгодичной службы в Мантуе Вивальди возвращается в Венецию. Вместе с ним приезжает и Анна, которую острые на язык венецианцы скоро назовут "подругой рыжего священника". Но и далее Вивальди продолжает путешествовать по крупнейшим европейским центрам. В 1723-1724 годах Вивальди в течение трех карнавальных сезонов пожинал триумфальный успех в Риме, выступление в котором считалось наиболее серьезным испытанием для любого композитора. Вивальди выступил в Риме с операми "Геркулес на Термодонте" (1723 год), "Юстин и Добродетель, торжествующая над любовью и ненавистью" (1724 год). Характерно, что наиболее популярными у современников стали программные концерты, особенно знаменитые "Времена года". Под этим названием приобрели известность первые четыре концерта для скрипки и струнного оркестра. В Париже они постоянно исполнялись с 1728 года и были выпущены отдельным изданием; еще в 1765 году там исполнялась вокальная аранжировка концерта. "Весна" в виде мотета. Всего известно 28 инструментальных произведений Вивальди, наделенных программными названиями. Но программными в подлинном смысле слова являются лишь "Времена года". В амстердамском издании 1725 года каждому из концертов предпослан стихотворный сонет, содержание которого определяет характер музыкального развития. Судя по тексту посвящения, концерты цикла были известны без сонетов задолго до издания; их тексты, возможно, сочинялись уже под готовую музыку. В посвящении автор сонетов не назван, и не исключено, что им был сам Вивальди. Перед публикацией цикла он основательно переработал партитуру, чтобы сделать более понятным программный замысел музыки. В концерте "Зима" - в партитуре "Ад" - композитор достигает вершин художественной изобразительности. Уже в первых тактах мастерски передано ощущение пронизывающей зимней стужи ("под порывами ледяного ветра все живое дрожит в снегу"). Затем с поразительной наглядностью воспроизводятся удары капель дождя в окно, скольжение на коньках и внезапное падение конькобежца, трещание льда и, наконец, неистовая борьба южного сирокко с северным ветром. Подлинно новаторский по замыслу цикл "Времена года" значительно опередил свое время, предвосхитив искания в области программной музыки композиторов-романтиков XIX столетия. Во время карнавала 1734 года зрители театра "Сант-Анджело" увидели новую оперу Вивальди на либретто "Олимпиады" Метастазио - одного из самых знаменитых творений поэта-драматурга. Столь многоплановый по драматическим коллизиям сюжет, несомненно, вдохновил композитора на создание высокохудожественного произведения. Такой авторитетный знаток оперного творчества Вивальди, как А. Казелла, писал, что "Олимпиада" выделяется среди других опер итальянского композитора несравненной красотой музыки. Несмотря на приближение композитора к преклонному возрасту, его творческая продуктивность оставалась поразительной. В Вероне исполняются его "Тамерлан" и "Аделаида" (1735 год), а во Флоренции "Джиневра, принцесса шотландская" (1736 год). Однако в следующем году, в разгар подготовки к карнавалу в Ферраре, Вивальди постиг тяжелый удар судьбы. 16 ноября 1737 года апостольский нунций в Венеции запретил ему от имени кардинала Руффо въезд в Феррару, в то время принадлежавшую к Папской области, и "это потому, - писал композитор, - что, будучи духовным лицом, я не служу обедни и пользуюсь расположением певицы Жиро". По тем временам этот запрет был неслыханным позором и означал для Вивальди, некогда игравшего перед папой римским, полную дискредитацию его как духовного лица. Не менее значительным был и материальный ущерб. Последнее исполнение музыки Вивальди в "Пиете" связано с пребыванием в Венеции курфюрста Саксонии Фридриха Кристиана. При его посещении 21 марта 1740 года исполнялись концерты композитора для многих инструментов. Однако отношения Вивальди с администрацией семинара продолжали ухудшаться - и не только из-за его частых путешествий. В годы, когда в Италии выдвинулось новое поколение композиторов-скрипачей, музыка Вивальди уже казалась устаревшей. Ш.де Бросс, познакомившийся с Вивальди в 1739 году, писал из Венеции: "К моему большому изумлению, я нашел, что его здесь ценят далеко не столь высоко, как он того заслуживает, - здесь, где все зависит от моды, где слишком долго слушали его вещи и где прошлогодняя музыка уже не делает сборов". В конце 1740 года Вивальди навсегда расстался с "Пиетой", на протяжении стольких лет обязанной ему своей музыкальной славой. Последнее упоминание его имени в документах "консерватории" связано с распродажей им 29 августа 1740 года множества концертов по одному дукату за штуку. Такая низкая стоимость, несомненно, объясняется материальными затруднениями Вивальди, вынужденного готовиться к длительному путешествию. На 62 году он принял мужественное решение навсегда покинуть неблагодарную родину и искать признания на чужбине. Всеми забытый и покинутый, Антонио Вивальди скончался в Вене 28 июля 1741 года "от внутреннего воспарения", как было записано в погребальном протоколе. Гайдн, Йозеф Дата рождения 31.03.1732 Дата смерти 31.05.1809 Профессия композитор Страна Австрия Гайдна справедливо считают отцом симфонии и квартета, великим основателем классической инструментальной музыки, родоначальником современного оркестра. Франц Йозеф Гайдн родился 31 марта 1732 года в Нижней Австрии, в небольшом местечке Рорау, расположенном на левом берегу реки Лейты, между городками Брук и Хайнбург, вблизи венгерской границы. Предки Гайдна были потомственными австро-немецкими ремесленниками-крестьянами. Отец композитора, Матиас, занимался каретным делом. Мать - урожденная Анна Мария Коллер - служила кухаркой. Музыкальность отца, его любовь к музыке унаследовали дети. Маленький Йозеф уже в пять лет обратил на себя внимание музыкантов. Он обладал прекрасным слухом, памятью, чувством ритма. Его звонкий серебристый голос приводил всех в восхищение. Благодаря своим выдающимся музыкальным способностям мальчик попал сначала в церковный хор небольшого городка Гайнбурга, а затем в хоровую капеллу при кафедральном (главном) соборе Св. Стефана в Вене. Это было знаменательным событием в жизни Гайдна. Ведь иной возможности получить музыкальное образование он не имел. Пение в хоре было для Гайдна очень хорошей, но единственной школой. Способности мальчика быстро развивались, и ему стали поручать трудные сольные партии. Церковный хор часто выступал на городских празднествах, свадьбах, похоронах. Приглашали хор и для участия в придворных торжествах. А сколько времени уходило на выступления в самой церкви, на репетиции? Все это было тяжелой нагрузкой для маленьких певчих. Йозеф был понятливым и быстро воспринимал все новое. Он даже находил время заниматься игрой на скрипке и клави-корде и достиг значительных успехов. Только вот его попытки сочинять музыку не встречали поддержки. За девять лет пребывания в хоровой капелле он получил от ее руководителя всего два урока! Когда у Гайдна стал ломаться голос и он не смог больше петь в хоре, его бесцеремонно уволили. Для юноши началась самостоятельная жизнь, полная невзгод и лишений, а главное - непрерывного и упорного труда. "Когда я, наконец, потерял свой голос, - пишет Гайдн в автобиографической заметке, - мне пришлось целых восемь лет едва перебиваться обучением юношества". Впрочем, и уроки появились не сразу. До того пришлось пережить отчаянное время поисков заработка. Понемногу удалось найти кое-какую работу, хотя и не обеспечивавшую, но все же позволявшую не умереть с голода. Гайдн стал давать уроки пения и музыки, играл на скрипке на праздничных вечерах, а иногда и просто на больших дорогах. По заказу он сочинил несколько своих первых произведений. Но все эти заработки были случайными. Гайдн понимал: чтобы стать композитором, нужно много и упорно учиться. Он начал изучать теоретические труды, в частности книги И. Маттезона и И. Фукса. Полезным оказалось содружество с венским комиком Иоганном Йозефом Курцем. Курц был в то время весьма популярен в Вене как талантливый актер и автор ряда фарсов. Курц, познакомившись с Гайдном, сразу оценил его талант и предложил сочинить музыку к составленному им либретто комической оперы "Кривой бес". Гайдн написал музыку, которая, к сожалению, не дошла до нас. Мы знаем лишь, что "Кривой бес" исполнялся зимой 1751-1752 годов в театре у Каринтских ворот и имел успех. "Гайдн получил за него 25 дукатов и считал себя очень богатым". Смелый дебют молодого, еще мало известного композитора на театральной сцене в 1751 году сразу принес ему популярность в демократических кругах и... весьма дурные отзывы ревнителей старых музыкальных традиций. Упреки в "шутовстве", "легкомыслии" и прочих фехах были позднее перенесены различными ревнителями "возвышенного" на остальное творчество Гайдна, начиная с его симфоний и кончая его мессами. Последним этапом творческой юности Гайдна - перед тем как он вступил на самостоятельный композиторский путь - были занятия с Никола Антонио Порпорой, итальянским композитором и капельмейстером, представителем неаполитанской школы. Порпора просматривал композиторские опыты Гайдна и делал ему указания. Гайдн, чтобы вознаградить учителя, был аккомпаниатором на его уроках пения и даже прислуживал ему. Под крышей, на холодном чердаке, где ютился Гайдн, на старом разбитом клавикорде он изучал произведения прославленных композиторов. А народные песни! Сколько он их переслушал, бродя днем и ночью по улицам Вены. Тут и там звучали самые различные народные напевы: австрийские, венгерские, чешские, украинские,, хорватские, тирольские. Поэтому произведения Гайдна пронизаны этими чудесными мелодиями, в большинстве своем веселыми и жизнерадостными. В жизни и творчестве Гайдна постепенно назревал перелом. Его материальное положение стало мало-помалу улучшаться, жизненные позиции крепнуть. Вместе с тем великое творческое дарование принесло свои первые значительные плоды. Примерно в 1750 году Гайдн написал маленькую мессу (в фа мажоре), выказав в ней не только талантливое усвоение современных приемов данного жанра, но и очевидную наклонность к сочинению "веселой" церковной музыки. Более важным фактом является сочинение композитором первого струнного квартета в 1755 году. Толчком послужило знакомство с любителем музыки, помещиком Карлом Фюрнбергом. Окрыленный вниманием и материальной поддержкой со стороны Фюрнберга, Гайдн написал сначала ряд струнных трио, а затем и первый струнный квартет^ за которым вскоре последовало около двух десятков других. В 1756 году Гайдн сочинил концерт до мажор. Меценат Гайдна позаботился также об упрочении его материального положения. Он рекомендовал композитора венскому аристократу из Чехии и любителю музыки графу Йозефу Францу Морцину. Зиму Мор-цин проводил в Вене, а летом жил в своем имении Лукавец около Плзеня. На службе у Морцина, в качестве композитора и капельмейстера, Гайдн получал даровое помещение, питание и жалованье. Служба эта оказалась кратковременной (1759-1760 годы), но все же помогла Гайдну сделать дальнейшие шаги в композиции. В 1759 году Гайдн создает свою первую симфонию, а вслед за ней в ближайшие годы четыре других. Как в области струнного квартета, так и в области симфонии Гайдну предстояло определить и кристаллизовать жанры новой музыкальной эпохи: сочиняя квартеты, создавая симфонии, он проявил себя смелым, решительным новатором. Во время пребывания на службе у графа Морцина Гайдн влюбился в младшую дочь своего приятеля, венского парикмахера Иоганна Петера Келлера, Терезу и всерьез собирался соединиться с ней узами брака. Однако девушка по причинам, оставшимся неизвестными, покинула родительский дом, и ее отец не нашел ничего лучшего, чем сказать: "Гайдн, Вы должны бы жениться на моей старшей дочери". Неизвестно, что побудило Гайдна ответить положительно. Так или иначе, но Гайдн согласился. Ему было 28 лет, невесте - Марии Анне Алоизии Аполлонии Келлер - 32. Брак был заключен 26 ноября 1760 года, и Гайдн стал... несчастным мужем на долгие десятилетия. Его жена вскорости проявила себя женщиной в высшей степени ограниченной, тупой и сварливой. Она абсолютно не понимала и не ценила великое дарование своего мужа. "Ей было все равно, - выразился Гайдн однажды в старости, - кто ее муж - сапожник или артист". Мария Анна безжалостно истребила ряд нотных рукописей Гайдна, употребляя их на папильотки и подкладки под паштеты. Притом она была очень расточительной и требовательной. Женившись, Гайдн нарушил условия службы у графа Морцина - последний принимал в свою капеллу только холостых. Впрочем, ему не пришлось долго скрывать перемену в своей личной жизни. Финансовое потрясение заставило графа Морцина отказаться от музыкальных удовольствий и распустить капеллу. Над Гайдном нависла угроза опять остаться без постоянного заработка. Но тут он получил предложение от нового, более могущественного покровителя искусств - богатейшего и очень влиятельного венгерского магната - князя Павла Антона Эстергази. Обратив внимание на Гайдна в замке Морцина, Эстергази оценил его талант. Недалеко от Вены, в небольшом венгерском городке Эйзен-штадте, а в летнее время в загородном дворце "Эстергаз", провел Гайдн тридцать лет в должности капельмейстера (дирижера). В обязанности капельмейстера входило руководство оркестром и певцами. Гайдн должен был также по требованию князя сочинять симфонии, оперы, квартеты и другие произведения. Нередко капризный князь приказывал написать новое сочинение к следующему дню! Талант и необычайное трудолюбие выручали Гайдна и здесь. Одна за другой появлялись оперы, а также симфонии, среди которых "Медведь", "Детская", "Школьный учитель". Руководя капеллой, композитор мог прослушивать в живом исполнении создаваемые им произведения. Это давало возможность исправлять все то, что недостаточно хорошо звучало, и запоминать - что получалось особенно удачным. За период службы у князя Эстергази Гайдн написал большинство из своих опер, квартетов и симфоний. Всего Гайдн создал 104 симфонии! В симфониях Гайдн не ставил перед собой задачи индивидуализировать сюжет. Программность композитора чаще всего основана на отдельных ассоциациях и изобразительных "зарисовках". Даже там, где она более цельна и последовательна - чисто эмоционально, как в "Прощальной симфонии" (1772 год), или жанрово, как в "Военной симфонии" (1794 год), - отчетливые сюжетные основы у нее все же отсутствуют. Громадная ценность симфонических концепций Гайдна, при всей их сравнительной простоте и непритязательности - в очень органичном отражении и претворении единства духовного и физического мира человека. Это мнение выражено, и очень поэтично, Э.Т.А. Гофманом: "В сочинениях Гайдна господствует выражение детски радостной души; его симфонии ведут нас в необозримые зеленые рощи, в веселую, пеструю толпу счастливых людей, перед нами проносятся в хоровых плясках юноши и девушки; смеющиеся дети прячутся за деревьями, за розовыми кустами, шутливо перебрасываясь цветами. Жизнь, полная любви, полная блаженств и вечной юности, как до грехопадения; ни страданий, ни скорби - одно только сладостно-элегическое стремление к любимому образу, который носится вдали, в розовом мерцании вечера, не приближаясь и не исчезая, и пока он находится там, ночь не наступает, ибо он сам - вечерняя заря, горящая над горою и над рощею". Мастерство Гайдна с годами достигло совершенства. Его музыка неизменно вызывала восхищение многочисленных гостей Эстергази. Имя композитора стало широко известно и за пределами его родины - в Англии, Франции, России. Шесть симфоний, прозвучавших в 1786 году в Париже, получили название "Парижских". Но поехать куда-либо за пределы княжеского поместья, напечатать свои произведения или просто подарить их Гайдн не имел права без согласия князя. А князь не любил отлучек "своего" капельмейстера. Он привык, чтобы Гайдн вместе с другими слугами ожидал в определенное время его распоряжений в передней. В такие моменты композитор особенно остро чувствовал свою зависимость. "Капельмейстер я или капельдинер?" - с горечью восклицал он в письмах к друзьям. Однажды ему все же удалось вырваться и побывать в Вене, увидеть знакомых, друзей. Сколько радости доставляли ему встречи с любимым Моцартом! Увлекательные беседы сменялись исполнением квартетов, где Гайдн играл на скрипке, а Моцарт на альте. С особым удовольствием Моцарт исполнял квартеты, написанные Гайдном. В этом жанре великий композитор считал себя его учеником. Но такие встречи были чрезвычайно редки. Довелось Гайдну испытать и другие радости - радости любви. 26 марта 1779 года в капеллу Эстергази были приняты супруги Польцелли. Антонио, скрипач, был уже не молод. Его жене - певице Луидже, мавританке из Неаполя, было всего девятнадцать лет от роду. Она была очень привлекательной. Луиджа жила с мужем несчастливо, также как и Гайдн. Измученный обществом своей сварливой и вздорной жены, он влюбился в Луиджу. Эта страсть продлилась, постепенно слабея и тускнея, до старости композитора. По-видимому, Луиджа отвечала Гайдну взаимностью, но все же в ее отношении проявилось больше корысти, чем искренности. Во всяком случае, она неуклонно и очень настойчиво выманивала у Гайдна деньги. Молва даже называла (неизвестно, справедливо ли) сына Луиджи Антонио сыном Гайдна. Старший сын ее Пьетро стал любимцем композитора: Гайдн по-отечески заботился о нем, принимал деятельное участие в его обучении и воспитании. Несмотря на зависимое положение, уйти со службы Гайдн не мог. В то время музыкант имел возможность работать только в придворных капеллах или руководить церковным хором. До Гай- дна еще ни один композитор не решался на независимое существование. Не рискнул расстаться с постоянной работой и Гайдн. В 1791 году, когда Гайдну было уже около 60 лет, умер старый князь Эстергази. Его наследник, не питавший большой любви к музыке, распустил капеллу. Но и ему было лестно, чтобы композитор, ставший известным, числился его капельмейстером. Это вынудило молодого Эстергази назначить Гайдну пенсию, достаточную для того, чтобы "его слуга" не поступал на новую службу. Гайдн был счастлив! Наконец-то он свободен и независим! На предложение поехать с концертами в Англию он дал согласие. Совершая путешествие на корабле, Гайдн впервые увидел море. А сколько раз он мечтал о нем, стараясь представить себе безбрежную водную стихию, движение волн, красоту и изменчивость окраски воды. Когда-то в молодости Гайдн даже пытался передать в музыке картину разбушевавшегося моря. Необычной была для Гайдна и жизнь в Англии. Концерты, в которых он дирижировал своими произведениями, проходили с триумфальным успехом. Это было первое открытое массовое признание его музыки. Университет в городе Оксфорде избрал его своим почетным членом. Гайдн дважды посетил Англию. За эти годы композитор написал свои знаменитые двенадцать "Лондонских симфоний". "Лондонские симфонии" завершают эволюцию симфонизма Гайдна. Талант его достиг наивысшего расцвета. Глубже и выразительнее зазвучала музыка, серьезнее стало содержание, богаче и разнообразнее краски оркестра. Несмотря на огромную занятость, Гайдн успевал слушать и новую музыку. Особенно сильное впечатление произвели на него оратории немецкого композитора Генделя, его старшего современника. Впечатление от музыки Генделя было так велико, что, возвратившись в Вену, Гайдн написал две оратории - "Сотворение вдира" и "Времена года". Сюжет "Сотворения мира" чрезвычайно прост и наивен. Две первые части оратории повествуют о возникновении мира по воле Бога. Третья и последняя часть - о райской жизни Адама и Евы до грехопадения. Характерен ряд суждений современников и ближайших потомков о "Сотворении мира" Гайдна. Эта оратория имела при жизни композитора огромный успех и очень приумножила его славу. Тем не менее прозвучали и- критические голоса. Естественно, наглядная образность музыки Гайдна шокировала философов и эстетиков, настроенных на "возвышенный" лад. Серов восторженно написал по поводу "Сотворения мира": "Что за гигантское создание - эта оратория! Там есть, между прочим, одна ария, изображающая сотворение птиц, - это решительно высшее торжество звукоподражательной музыки, и притом "какая энергия, какая простота, какая простодушная грация!" - это решительно выше всякого сравнения". Ораторию "Времена года" следует признать еще более значительным произведением Гайдна, чем "Сотворение мира". Текст оратории "Времена года", как и текст "Сотворения мира", был написан ван Свитеном. Вторая из больших ораторий Гайдна более многообразна и глубоко человечна не только по содержанию, но и по форме. Это целая философема, энциклопедия картин природы и патриархальной крестьянской морали Гайдна, славящей труд, любовь к природе, прелести деревенской жизни и чистоту наивных душ. К тому же сюжет позволил Гайдну создать очень стройную и законченную, гармоничную музыкальную концепцию целого. Сочинение громадной партитуры "Времен года" далось дряхлеющему Гайдну нелегко, стоило ему многих волнений и бессонных ночей. Под конец его мучили головные боли и неотвязность музыкальных представлений. "Лондонские симфонии" и оратории были вершиной творчества Гайдна. После ораторий он уже почти ничего не написал. Слишком напряженно прошла жизнь. Силы его иссякли. Последние годы композитор провел на окраине Вены, в маленьком домике. Тихое и уединенное жилище посещали почитатели таланта композитора. Беседы касались прошлого. Особенно любил вспоминать Гайдн свою молодость - тяжелую, трудовую, но полную смелых, настойчивых поисков. Умер Гайдн в 1809 году и похоронен был в Вене. Впоследствии его останки перенесли в Эйзенштадт, где он провел так много лет своей жизни. Гендель, Георг Фридрих Дата рождения 23.02.1685 Дата смерти 14.04.1759 Профессия композитор Страна Англия, Германия Георг Фридрих Гендель родился в Галле 23 февраля 1685 года. Начальное образование он получил в средней, так называемой классической школе. Помимо такого основательного образования юный Гендель воспринял некоторые музыкальные понятия от наставника Иоганна Преториуса, знатока музыки и сочинителя нескольких школьных опер. Помимо школьных занятий, "иметь толк в музыке" ему также помогли вхожий в дом придворный капельмейстер Давид Пооле и органист Кристиан Риттер, обучавший Георга Фридриха игре на клавикордах. Родители обращали мало внимания на рано проявившуюся склонность сына к музыке, причисляя ее к детским забавам. В доме Генделей не могло идти и речи о настоящем обучении музыке. Лишь благодаря случайной встрече юного таланта с поклонником музыкального искусства герцогом Иоганном Адольфом судьба мальчика резко изменилась. Герцог, услышав чудную импровизацию, сыгранную ребенком, тотчас убеждает отца дать ему систематическое музыкальное образование. Гендель стал учеником известного в Галле органиста и композитора Фридриха Цахау. Гендель занимался у Цахау около трех лет. За это время он научился не только сочинять, но и свободно играть на скрипке, гобое, клавесине. В феврале 1697 года умер отец Георга. Исполняя желание покойного, Георг окончил гимназию и через пять лет после смерти отца поступил на юридический факультет университета в Галле. Через месяц после поступления в университет он подписал годовой контракт, по которому "студент Гендель вследствие своего искусства" был назначен органистом в городской реформатский собор. Он стажировался там ровно год, постоянно "совершенствуя проворство в органной игре". Кроме того, он преподавал пение в гимназии, имел частных учеников, писал мотеты, кантаты, хоралы, псалмы и музыку для органа, обновляя каждую неделю репертуар городских церквей. Позже Гендель вспоминал: "Я в то время писал как дьявол". В мае 1702 года началась война за испанское наследство, охватившая всю Европу. Весной следующего года, по истечении срока действия контракта, Гендель покинул Галле и направился в Гамбург. Центром музыкальной жизни города был оперный театр. К приезду Генделя в Гамбург оперу возглавлял композитор, музыкант и вокалист Рейнхард Кейзер. Генделю было чему поучиться у Кейзера. Он внимательно изучал стиль оперных композиций знаменитого гамбуржца, его искусство управления оркестром. Гендель устраивается в оперный театр в качестве второго скрипача (вскоре он стал первым скрипачом). Этот скромный факт в богатой событиями жизни композитора оказался решающим. С этого момента Гендель выбирает поприще светского музыканта, а опера, принесшая ему и славу, и страдание, становится основой его творчества на долгие годы. Главным событием жизни Генделя в Гамбурге можно считать первое представление его оперы "Альмира" 8 января 1705 года. То был экзамен для Генделя. Успех оперы был прочным, ее играли около двадцати раз. 25 февраля того же года ставится вторая опера - "Любовь, приобретенная кровью и злодейством, или Нерон". Эта опера выдержала три представления. В Гамбурге Гендель написал свое первое произведение в жанре оратории. Это так называемые "Страсти" на текст известного немецкого поэта Постеля. Вскоре Генделю стало ясно, что в Гамбурге ему больше делать нечего. Он вырос, и Гамбург стал ему тесен. Накопив немного денег уроками и сочинением, Гендель неожиданно для всех уехал. Гамбургу Гендель обязан рождением своего стиля. Здесь закончилась пора ученичества, здесь же молодой композитор пробовал свои силы в опере и оратории - ведущих жанрах его зрелого творчества. Гендель поехал в Италию. С конца 1706 года до апреля 1707 года он жил во Флоренции, а затем отправился в Рим. Осенью 1708 года Гендель впервые добивается публичного успеха как композитор. При посредстве герцога Фердинанда Тосканского он ставит свою первую итальянскую оперу "Родриго". Он также выступает на публичных состязаниях с лучшими из лучших в Риме, Доменико Скарлатти признает его победу. Его игру на клавесине называют дьявольской - весьма лестным эпитетом для Рима. Он пишет для кардинала Оттобони две оратории, тотчас исполненных. После успеха в Риме Гендель спешит на юг, в солнечный Неаполь. Постоянный соперник Венеции в искусствах, Неаполь обладал своей школой и традициями. Гендель пробыл в Неаполе около года. За это время он написал очаровательную серенаду "Ацис, Галатея и Полифем", еще несколько вещей в таком же духе, но меньших по размеру. Главным сочинением Генделя в Неаполе была опера "Агриппина", написанная летом 1709 года и поставленная в том же году в Венеции, куда вновь возвратился композитор. Премьера состоялась 26 декабря. Итальянцы, с присущей им горячностью и воодушевлением, воздали должное молодому немецкому композитору. "Они были как громом поражены грандиозностью и величием его стиля; никогда не знали они до того всей власти гармонии", - писал один из присутствовавших на премьере. Италия оказала Генделю радушный прием. Однако композитор вряд ли мог рассчитывать на прочное положение в "империи Музыки". Итальянцы не сомневались в таланте Генделя. Однако, как впоследствии Моцарт, Гендель был для итальянцев тяжеловесным, слишком "немцем" от искусства. Гендель уехал в Ганновер и поступил на службу к ганноверскому курфюрсту придворным капельмейстером. Но и там он пробыл недолго. Грубые нравы маленького немецкого двора, его нелепое тщеславие и покорное подражание большим столицам после Италии могли вызвать у Генделя только отвращение. К концу 1710 года, получив у курфюрста официальный отпуск, Гендель отправился в Лондон. Он сразу же вошел в театральный мир британской столицы, получил заказ от Аарона Хилла, арендатора театра Тайдмаркет, и вскоре написал оперу "Ринальдо". Решительно повлиял на судьбу Генделя дебют в очень популярном в Англии жанре церемониально-торжественной музыки. В январе 1713 года Гендель пишет монументальный "Те деум" и "Оду ко дню рождения королевы". Ода была исполнена 6 февраля. Королева Анна осталась довольна музыкой и собственноручно подписала разрешение исполнить "Те деум". 7 июля по случаю подписания Утрехтского мира в присутствии королевы и парламента торжественно-величественные звуки генделевского "Те деума" огласили своды собора Св. Павла. После успеха "Те деума" композитор окончательно решил делать карьеру в Англии. До 1720 года Гендель находился на службе у старого герцога Чандоса, бывшего при Анне суперинтендантом королевской армии. Герцог жил в замке Кеннон, близ Лондона, где у него была превосходная капелла. Гендель сочинял для нее музыку. Эти годы оказались очень важными - он освоил английский стиль. Гендель написал антемы и две маски - скромное количество при его баснословной продуктивности. Но эти вещи (наряду с "Те деумом") оказались решающими. Две маски, два представления в духе античности были английскими по стилю. Оба произведения Гендель позже переработал. Одно из них стало английской оперой ("Ацис, Галатея и Полифем"), другое - первой английской ораторией ("Эсфирь"). Если алтемы - героический эпос, то "Эсфирь" - героическая драма на библейский сюжет. В этих произведениях Гендель уже полностью владеет и языком, и характером чувств, выражаемых англичанами в искусстве звуков. Влияние антемов и оперного стиля явственно ощущается и в первых ораториях Генделя - "Эсфири" (1732 год), в даписанных следом "Деборте", "Аталии" (сочинены в 1733 году). И все-таки основным жанром 1720-1730-х годов остается опера. Она поглощает почти все время, силы, здоровье и состояние Генделя. В 1720 году в Лондоне открылось театрально-коммерческое предприятие с капиталом в 20 000 фунтов стерлингов. Оно называлось "Королевской академией музыки". Генделю было поручено набрать в труппу академии лучших певцов Европы, преимущественно итальянской школы. Гендель стал свободным предпринимателем, акционером. Почти двадцать лет, начиная с 1720 года, он сочинял и ставил оперы, набирал или распускал труппу, работал с певцами, оркестром, поэтами и импресарио. Новое отечество не баловало Генделя благосклонностью. Долгое время широкая публика вообще не признавала его. Он был известен ограниченному кругу- Англичанам больше нравилась итальянская опера и ее автор синьор Бонончини. "Легко и приятно" - девиз Бонончини, смысл его жизни и искусства. 12 января 1723 года Гендель ставит "Отгона". На этот раз он пользуется приемами противника, он пишет легко, мелодически приятно, это была самая популярная опера в Англии тех дней. После этого остроумного контрудара Гендель пошел в наступление. В мае 1723 года - "Флавио", в 1724 году две оперы - "Юлий Цезарь" и "Тамерлан". В 1725 году - "Роделинда". Это была победа. Последняя триада опер была достойным венцом победителю. Но судьба не была справедлива. Вкусы переменились, и теперь англичане смеялись над итальянской оперой, над Генделем - сочинителем итальянских опер, над Генделем, победившим итальянцев. Для Генделя наступили трудные времена - все было против него. Старый курфюрст, единственный сильный покровитель - Георг I - умер. Молодой король, Георг II, принц Уэльский, ненавидел Генделя, любимца отца. Георг II строил ему козни, приглашая новых итальянцев, натравливал на него врагов. Публика не ходила на оперы Генделя. В такой обстановке Гендель не переставал писать и ставить оперы - его упорство напоминало безумие. Каждый год он терпел поражение, каждый год он наблюдал примерно одну и ту же картину: молчаливый, невнимательный, пустующий зал. В 1734 и 1735 годах в Лондоне был в моде французский балет. Гендель написал оперы-балеты во французском стиле: "Терпсихора", "Альцина", "Ариодант" и пастиччо "Орест". Но в 1736 году, в связи с обострившейся политической обстановкой, французский балет вынужден был уехать из Лондона. В конце концов, Гендель разорился. Он слег, его разбил паралич. Оперное предприятие закрыли. Друзья дали ему в долг немного денег и отправили на курорт в Аахен. Отдых был краток как сон. Он проснулся, он стоял на ногах, правая рука двигалась. Произошло чудо. Здоровье вернулось к Генделю. В декабре 1737 года он завершает "Фарамондо" и берется за новую оперу "Ксеркс". 1738 год был удачным для Генделя. Солнце успеха одарило его теплом. В начале года публика охотно пошла на "Фарамондо". В феврале Гендель поставил пастиччо "Алессандро Северо", а в апреле - "Ксеркс". В марте друзья устроили в его честь концерт. Он поправил свои дела, расплатился с самыми неотложными долгами. Нужда отступила. Следующий год - опять разочарование. Опять запущены дела, театр пустует, опять небрежение к его музыке. А в это время он пишет необыкновенно хорошо: фантазия была на редкость богатой, прекрасный материал послушно подчинялся воле, оркестр звучал выразительно и живописно, формы получались отточенными. Он сочиняет одну из лучших своих "философических" ораторий - "Жизнерадостный, задумчивый и умеренный" на прекрасные юношеские стихи Мильтона, несколько ранее - "Оду св. Цецилии" на текст Драйдена. Знаменитые двенадцать кончерти-гросси написаны им в те годы. И именно в это время Гендель расстается с оперой. В январе 1741 года была поставлена последняя - "Деидамия". Закончилась двадцатилетняя борьба Генделя. Он убедился, что возвышенный род оперы-сериа не имел смысла в такой стране, как Англия. Двадцать лет Гендель упорствовал. В 1740 году он перестал перечить английскому вкусу - и британцы признали его гений. Гендель больше не противился изъявлению духа нации - он стал национальным композитором Англии. Если бы Гендель написал только оперы, все равно его имя заняло бы почетное место в истории искусств. Но он никогда не стал бы тем Генделем, каким мы его ценим поныне. Генделю опера была нужна. Она воспитала его, определила светский характер его искусства. Гендель отшлифовал в ней свой стиль, усовершенствовал оркестр, арию, речитатив, форму, голосоведение. В опере он обрел язык драматического художника. И все-таки в опере ему не удалось выразить главные свои идеи. Высшим смыслом, высшей целесообразностью его творчества были оратории. Многие годы, проведенные в Англии, помогли Генделю по-новому осмыслить свое время, эпически, философскими категориями. Теперь его волновала история существования целого народа. Он представил себе английскую современность как героическое состояние нации, эпоху подъема, расцвета лучших, совершенных сил, ума и таланта народа. Гендель почувствовал необходимость выразить новый строй мыслей и чувств. И он также обращается к Библии, популярнейшей книге пуританской нации. Композитору удалось в грандиозных библейских эпопеях-ораториях воплотить оптимизм побеждающего народа, радостное чувство свободы, самоотверженность героев. Выбор таких сюжетов, выбор ораториального стиля оказался знаменательным в жизни Генделя. Композитор шел к новому этапу с самого раннего периода своего творчества. Новая эпоха началась для Генделя 22 августа 1741 года. В этот памятный день он приступил к оратории "Мессия". Позже писатели наградят Генделя возвышенным эпитетом - "творец Мессии". Для многих поколений "Мессия" будет синонимом Генделя. "Мессия" - это музыкально-философская поэма о жизни и смерти человека, воплощенная в библейских образах. Впрочем, прочтение христианских догматов не так традиционно, как это может показаться на первый взгляд. Гендель завершил "Мессию" 12 сентября. Ораторию начали уже репетировать, когда Гендель неожиданно покинул Лондон. Он уехал в Дублин по приглашению герцога Девонширского, наместника английского короля в Ирландии. Там он давал концерты весь сезон. 13 апреля 1742 года Гендель поставил в Дублине "Мессию". Ораторию тепло встретили, и он повторил ее. В августе Гендель возвратился в Лондон. А уже 18 февраля 1743 года состоялось первое исполнение "Самсона" - героической оратории на текст Мильтона. "Самсон" Мильтона - одна из лучших европейских трагедий второй половины XVII века. "Самсон" Генделя - одно из лучших музыкально-драматических произведений первой половины XVIII века. "Самсон" Мильтона - синтез библейского сюжета и жанра древнегреческой трагедии. У Генделя - синтез музыкальной драмы и хоровых традиций оратории. В 1743 году у Генделя появились признаки серьезного заболевания. Правда, он довольно быстро выздоровел. В следующие два года акции Генделя вновь упали. Война в Европе затягивалась. Английский народ проявлял недовольство, "патриоты" возмущались, в парламенте происходили битвы пуще военных, наконец, премьер-министр Картерет ушел в отставку, а в 1745 году в Шотландии высадился "романтический" принц Эдуард - последний из рода Стюартов. Лондону было не до Генделя. А композитор писал и писал оратории. 10 февраля 1744 года он ставит "Семелу", 2 марта - "Иосифа", в августе заканчивает "Геркулеса", в октябре - "Валтасара". Осенью он вновь арендует на сезон Ковент-Гарден. Зимой 1745 года он ставит "Валтасара" и "Геркулеса". Его соперники прилагают все силы, чтоб не допустить успеха концертов, им это удается - Гендель снова на грани разорения. В марте он заболел, слег, но дух его не был сломлен. 11 августа 1746 года Гендель заканчивает ораторию "Иуда Маккавей" - одну из лучших своих ораторий на библейскую тему. Во всех героико-библейских ораториях Генделя (а их у композитора целый ряд: "Саул", "Израиль в Египте", "Самсон", "Иосиф", "Валтасар", "Иуда Маккавей", "Иисус Навин" и другие) в центре внимания - историческая судьба народа. Их стержень - борьба. Борьба народа и его предводителей с захватчиками за независимость, борьба за могущество, борьба с отступниками во избежание упадка. Народ и его предводители - главные герои оратории. Народ как действующее лицо в виде хора - достояние Генделя. Нигде в музыке до него народ не выступал в таком обличий. В 1747 году Гендель еще раз арендует Ковент-Гарден. Он дает серию подписных концертов. 1 апреля ставит "Иуду Маккавея" - ему сопутствует успех. Новая оратория исполняется еще пять раз. Гендель снова торжествует, он опять на высоте. Удачным был для Генделя конец 1740-х годов. Англия оценила его заслуги, воздала ему должное. В 1747 году Гендель пишет оратории "Александр Балус" и "Иисус Навин". Весной следующего года он ставит новые оратории, а летом пишет еще две - "Соломон" и "Сусанна". Ему было 63 года. В 1751 году здоровье композитора ухудшилось. 3 мая 1752 года ему оперируют глаза. Безуспешно. Болезнь прогрессирует. В 1753 году наступает полная слепота. Гендель отвлекает себя концертами, играя на память или импровизируя. Изредка пишет музыку. В субботу 14 апреля 1759 года его не стало. Интересные факты 1. О первом концерте генделя в лондоне Известно, что немецкий композитор Гендель более сорока лет прожил в Лондоне. Однако его первое выступление в этом городе не имело никакого успеха. Друзья не знали, как его утешить, а он спокойно заметил, что в пустом зале музыка звучит намного лучше. 2. Гендель и Оксфорд Ученый секретарь Оксфордского университета сообщил Генделю, что ему присвоено звание доктора honoris causa (т.е. почетное звание за заслуги), но за диплом доктора надо заплатить некоторую сумму. Гендель возмутился:  "За то, чтобы стать коллегой этих болтунов, я должен еще и платить? Никогда!" 3. Гендель и издатель Один из лондонских издателей за несколько дней заработал приличную сумму, издав оперу Генделя "Ринальдо", но композитору перепала лишь незначительная часть этих денег. Гендель написал издателю: "В следующий раз, чтобы никто не был обижен, вы пишете оперу, а я её издаю". 4. Тьфу на эту музыку! Отец Генделя был недоволен слишком серьезным увлечением сына музыкой и неоднократно предупреждал юного музыканта:  - Пристрастие к музыке - это есть презренное пристрастие! Музыка - всего лишь баловство и развлечение для знатных господ. Если ты посвятишь свою жизнь разным музыкальным забавам, то довольно скоро и сам станешь их игрушкой. А вот если приобретешь почтенную профессию юриста, то до конца своих дней будешь всеми уважаемым человеком, а не каким-нибудь фигляром с флейтой или скрипкой в руках... 5. Интересное наблюдение Гендель, сделавший в Англии блистательную музыкальную карьеру, начал ее, однако, с неудачи: его первые выступления не заинтересовали лондонских ценителей музыки...  Раз за разом концерты Генделя проходили в почти пустом зале. Друзья и почитатели композитора очень переживали его неудачу. Сам же Гендель оставался невозмутимым и спокойным.  Как-то он сказал им с улыбкой:  - Не стоит так переживать, друзья мои! Ведь в пустом зале музыка звучит лучше... 6. Совсем не в одиночку... После вечерней прогулки с друзьями Гендель, прощаясь, сказал:  - До свидания, господа! Я очень спешу - отправляюсь ужинать.  -В приятном обществе, надеемся? - поинтересовались приятели.  -Еще в каком! Я и индюк!  - Вы что же, маэстро, справитесь с целым индюком в одиночку?  - Почему же в одиночку? С картошкой, овощами и десертом, наконец! 7. Спасибо, не надо! За успехи в музыке знаменитый Оксфордский университет присвоил Генделю звание почетного доктора. Получив письмо с этим приятным известием, композитор поначалу обрадовался, однако, обнаружив в конце послания приписку о том, что диплом он получит после того, как внесет за него определенную плату, прославленный музыкант покраснел от негодования.  - Только этого не хватало! - заявил он. - Я должен еще и заплатить за то, что эти велеречивые бездельники пожелали, чтобы я стал их коллегой. Что за глупости!? Да ни за что на свете! 8. Сочтемся славою... Один ловкий и пронырливый коммерсант как-то заключил с Генделем договор об издании партитуры его оперы "Ринальдо". Будучи изданной, опера была раскуплена в течение нескольких дней, принеся удачливому издателю огромные барыши. Договор же, который он подписал с композитором, был составлен столь хитроумно, что сам Гендель получил лишь ничтожные гроши...  Получая свой мизерный гонорар, Гендель сказал коммерсанту:  - Очень ловко это у вас получилось, дорогой господин, но чтобы все было по справедливости, давайте договоримся, что в следующий раз оперу напишете вы, а издам ее я... 9. Гнев вельзевула У Генделя все время происходили ссоры со знаменитой певицей Куццони, которая обладала таким же строптивым характером, как и сам композитор. Гендель совершенно не переносил, когда певцы украшали его мелодии. На одной из репетиций "Оттона" Куццони устроила Генделю скандал. Она хотела петь арию по-другому. После бесполезных уговоров Гендель просто схватил упрямую певицу в охапку и воскликнул:  - Мне хорошо известно, что вы - сам дьявол в женском обличье, но примите к сведению, что тогда я - Вельзевул, князь всех чертей! - и с этими словами Гендель понес певицу к раскрытому окну, намереваясь ее выбросить. Куццони не на шутку испугалась:  - Я все буду петь как надо! Я была не права!...  Подоспевшие музыканты с трудом вырвали из рук разъяренного Генделя несчастную певицу. Следует добавить, что потом именно в этой арии певица на спектаклях имела наибольший успех. Глинка, Михаил Дата рождения 01.06.1804 Дата смерти 15.02.1857 Профессия композитор Страна Россия Михаил Иванович Глинка родился 1 июня 1804 года в селе Новоспасском, имении своих родителей, расположенном в ста верстах от Смоленска и в двадцати верстах от небольшого города - Ельни. Систематическое обучение музыке началось довольно поздно и примерно в том же духе, что и обучение общим дисциплинам. Первой учительницей Глинки была приглашенная из Петербурга гувернантка Варвара Федоровна Кламер. Первый опыт Глинки в сочинении музыки относится к 1822 году - времени окончания пансиона. Это были вариации для арфы или фортепиано на тему из модной в то время оперы австрийского композитора Вейгля "Швейцарское семейство". С этого момента, продолжая совершенствоваться в игре на фортепиано, Глинка всё больше внимания уделяет композиции и вскоре уже сочиняет чрезвычайно много, пробуя свои силы в самых разных жанрах. Долгое время он остается неудовлетворенным своей работой. А ведь именно в этот период были написаны хорошо известные сегодня романсы и песни: "Не искушай меня без нужды" на слова Е.А. Баратынского, "Не пой, красавица, при мне" на слова А.С. Пушкина, "Ночь осенняя, ночь любезная" на слова А.Я. Римского-Корсакова и другие. Однако главное - не творческие победы молодого композитора, как бы высоко они ни ценились. Глинка "с постоянным и глубоким напряжением" ищет себя в музыке и одновременно на практике постигает тайны композиторского мастерства. Он пишет ряд романсов и песен, оттачивая вокальность мелодики, но одновременно настойчиво ищет пути выхода за рамки форм и жанров бытовой музыки. Уже в 1823 году он работает над струнным септетом, адажио и рондо для оркестра и над двумя оркестровыми увертюрами. Постепенно круг знакомств Глинки выходит за рамки светских отношений. Он знакомится с Жуковским, Грибоедовым, Мицкевичем, Дельвигом. В эти же годы он познакомился с Одоевским, ставшим впоследствии его другом. Всевозможные светские развлечения, многочисленные художественные впечатления разного рода и даже состояние здоровья, все более ухудшавшееся к концу 1820-х годов (результат крайне неудачного лечения), - всё это не могло помешать композиторской работе, которой Глинка отдавался с прежним "постоянным и глубоким напряжением". Сочинение музыки становилось для него внутренней потребностью. В эти годы Глинка стал серьёзно задумываться о путешествии за границу. К этому его побуждали различные причины. Прежде всего, путешествие могло дать ему такие музыкальные впечатления, такие новые знания в области искусства и творческий опыт, которых он не мог бы приобрести у себя на родине. Глинка надеялся также в иных климатических условиях поправить своё здоровье. В конце апреля 1830 года Глинка уехал в Италию. По пути он задержался в Германии, где провёл летние месяцы. Приехав в Италию, Глинка поселился в Милане, который был в то время крупным центром музыкальной культуры. Оперный сезон 1830-1831 года был необычайно насыщенным. Глинка оказался весь во власти новых впечатлений: "После каждой оперы, возвратясь домой, мы подбирали звуки, чтобы вспомнить слышанные любимые места". Как и в Петербурге, Глинка по-прежнему много работает над своими сочинениями. В них уже не остается ничего ученического - это мастерски выполненные композиции. Значительную часть произведений этого периода составляют пьесы на темы популярных опер. Инструментальным ансамблям Глинка уделяет особое внимание. Он пишет два оригинальных сочинения: Секстет для фортепиано, двух скрипок, альта, виолончели и контрабаса и Патетическое трио для фортепиано, кларнета и фагота - произведения, в которых особенно отчётливо проявляются черты композиторского почерка Глинки. В июле 1833 года Глинка покинул Италию. По пути в Берлин он на некоторое время остановился в Вене. Из впечатлений, связанных с пребыванием в этом городе. Глинка отмечает в "Записках" немногое. Он часто и с удовольствием слушал оркестры Лайнера и Штрауса, много читал Шиллера и переписывал любимые пьесы. В Берлин Глинка приехал в октябре того же года. Месяцы, проведённые здесь, привели его к размышлениям о глубоких национальных корнях культуры каждого народа. Эта проблема теперь приобретает для него особую актуальность. Он готов сделать решительный шаг в своем творчестве. "Мысль о национальной музыке (не говорю ещё оперной) более и более прояснялась", - отмечает Глинка в "Записках". Важнейшей задачей, вставшей перед композитором в Берлине, было приведение в порядок его музыкально-теоретических познаний и, как сам он пишет, идей об искусстве вообще. В этом деле Глинка отводит особую роль Зигфриду Дену, знаменитому в своё время теоретику музыки, под руководством которого он много занимался. Занятия Глинки в Берлине были прерваны известием о смерти его отца. Глинка решил тотчас же отправиться в Россию. Заграничное путешествие неожиданно окончилось, однако он в основном успел осуществить свои планы. Во всяком случае, характер его творческих устремлений был уже определён. Подтверждение этому мы находим, в частности, в той поспешности, с которой Глинка, вернувшись на родину, принимается за сочинение оперы, не дожидаясь даже окончательного выбора сюжета - настолько ясно представляется ему характер музыки будущего произведения: "Запала мне мысль о русской опере; слов у меня не было, а в голове вертелась "Марьина роща". Эта опера ненадолго завладела вниманием Глинки. По приезде в Петербург он стал частым гостем у Жуковского, у которого еженедельно собиралось избранное общество; занимались по преимуществу литературой и музыкой. Постоянными посетителями этих вечеров были Пушкин, Вяземский, Гоголь, Плетнёв. "Когда я изъявил свое желание приняться за русскую оперу, - пишет Глинка, - Жуковский искренно одобрил моё намерение и предложил мне сюжет Ивана Сусанина. Сцена в лесу глубоко врезалась в моем воображении; я находил в ней много оригинального, характерного для русских". Увлеченность Глинки была настолько велика, что "как бы по волшебному действию вдруг создался... план целой оперы...". Глинка пишет, что его воображение "предупредило" либреттиста; "...многие темы и даже подробности разработки - всё это разом вспыхнуло в голове моей". Но не только творческие проблемы заботят в это время Глинку. Он помышляет о женитьбе. Избранницей Михаила Ивановича оказалась Марья Петровна Иванова, миловидная девушка, его дальняя родственница. "Кроме доброго и непорочнейшего сердца, - пишет Глинка матери сразу же после женитьбы, - я успел заметить в ней свойства, кои я всегда желал найти в супруге: порядок и бережливость... несмотря на молодость и живость характера, она очень рассудительна и чрезвычайно умеренна в желаниях". Но будущая жена ничего не смыслила в музыке. Однако чувство Глинки к Марье Петровне было настолько сильным и искренним, что обстоятельства, которые впоследствии привели к несовместимости их судеб, в то время могли казаться не столь существенными. Венчались молодые в конце апреля 1835 года. Вскоре после этого Глинка с женой отправился в Новоспасское. Счастье в личной жизни подхлестнуло его творческую активность, он принялся за оперу с ещё большим рвением. Опера быстро продвигалась, но добиться постановки её на сцене Петербургского Большого театра оказалось делом нелегким. Директор императорских театров А.М. Гедеонов с большим упорством препятствовал принятию новой оперы к постановке. По-видимому, стремясь оградить себя от любых неожиданностей, он отдал её на суд капельмейстеру Кавосу, который, как уже было сказано, являлся автором оперы на тот же сюжет. Однако Кавос дал произведению Глинки самый лестный отзыв и снял с репертуара свою собственную оперу. Таким образом, "Иван Сусанин" был принят к постановке, но Глинку при этом обязали не требовать за оперу вознаграждения. Премьера "Ивана Сусанина" состоялась 27 ноября 1836 года. Успех был огромным. Глинка писал своей матери на следующий день: "Вчерашний вечер совершились наконец желания мои, и долгий труд мой был увенчан самым блистательнейшим успехом. Публика приняла мою оперу с необыкновенным энтузиазмом, актеры выходили из себя от рвения... государь-император... благодарил меня и долго беседовал со мною..." Острота восприятия новизны музыки Глинки примечательно выражена в "Письмах о России" Анри Мериме: "Жизнь за царя" г. Глинки отличается чрезвычайной оригинальностью... Это такой правдивый итог всего, что Россия выстрадала и излила в песне; в этой музыке слышится такое полное выражение русской ненависти и любви, горя и радости, полного мрака и сияющей зари... Это более чем опера, это национальная эпопея, это лирическая драма, возведенная на благородную высоту своего первоначального назначения, когда она была ещё не легкомысленной забавой, а обрядом патриотическим и религиозным". Идея новой оперы на сюжет поэмы "Руслан и Людмила" возникла у композитора ещё при жизни Пушкина. Глинка вспоминает в "Записках": "...я надеялся составить план по указанию Пушкина, преждевременная кончина его предупредила исполнение моего намерения". Первое представление "Руслана и Людмилы" состоялось 27 ноября 1842 года, ровно - день в день - через шесть лет после премьеры "Ивана Сусанина". С бескомпромиссной поддержкой Глинки, как и шесть лет назад, выступил Одоевский, выразивший своё безусловное преклонение перед гением композитора в следующих немногих, но ярких, поэтических строках: "...на русской музыкальной почве вырос роскошный цветок, - он ваша радость, ваша слава. Пусть черви силятся всползти на его стебель и запятнать его, - черви спадут на землю, а цветок останется. Берегите его: он цветок нежный и цветет лишь один раз в столетие". Однако новая опера Глинки, в сравнении с "Иваном Сусаниным", вызвала более сильную критику. Самым яростным противником Глинки выступил в печати Ф. Булгарин, в то время всё ещё весьма влиятельный журналист. Композитор тяжело это переживает. В середине 1844 года он предпринимает новое длительное заграничное путешествие - на этот раз во Францию и Испанию. Вскоре яркие и разнообразные впечатления возвращают Глинке высокий жизненный тонус. Труды Глинки скоро увенчались новым большим творческим успехом: осенью 1845 года им была создана увертюра "Арагонская хота". В письме Листа к В.П. Энгельгардту мы находим яркую характеристику этого произведения: "...мне очень приятно... сообщить Вам, что "Хоту" только что исполняли с величайшим успехом... Уже на репетиции понимающие музыканты... были поражены и восхищены живой и острой оригинальностью этой прелестной пьесы, отчеканенной в таких тонких контурах, отделанной и законченной с таким вкусом и искусством! Какие восхитительные эпизоды, остроумно связанные с главным мотивом... какие тонкие оттенки колорита, распределенные по разным тембрам оркестра!.. Какая увлекательность ритмических ходов от начала и до конца! Какие самые счастливые неожиданности, обильно исходящие из самой логики развития!" Окончив работу над "Арагонской хотой", Глинка не торопится приняться за следующее сочинение, а целиком посвящает себя дальнейшему углублённому изучению народной испанской музыки. В 1848 году, уже по возвращении в Россию, появилась ещё одна увертюра на испанскую тему - "Ночь в Мадриде". Оставаясь на чужбине, Глинка не может не обращаться мыслью к далекой отчизне. Он пишет "Камаринскую". Эта симфоническая фантазия на темы двух русских песен: свадебной лирической ("Из-за гор, гор высоких") и бойкой плясовой, явилась новым словом в отечественной музыке. В "Камаринской" Глинка утвердил новый тип симфонической музыки и заложил основы её дальнейшего развития. Всё здесь глубоко национально, самобытно. Он умело создает необычайно смелое сочетание различных ритмов, характеров и настроений. Последние годы Глинка жил то в Петербурге, то в Варшаве, Париже и Берлине. Композитор был полон творческих планов, но обстановка вражды и преследования, которым он подвергался, мешала творчеству. Несколько начатых партитур он сжег. Близким, преданным другом последних лет жизни композитора была его любимая младшая сестра Людмила Ивановна Шестакова. Для её маленькой дочки Оли Глинка сочинил некоторые свои фортепианные пьески. Глинка умер 15 февраля 1857 года в Берлине. Его прах перевезли в Петербург и похоронили на кладбище Александро-Невской лавры. Интересные факты 1. Пожалейте гения, господа!... Однажды в доме Глинки собрались друзья и на трех роялях, которые стояли у композитора в зале, все вместе принялись играть произведения Бетховена. Надо сказать, что все они, хотя и любили музыку Бетховена, были дилетантами. Через пять минут Глинка, заложив руки за спину, стал нервно расхаживать по комнате.  - Михаил Иванович, что с вами? Почему вы так топаете?- обернувшись, спросил наконец один из музицировавших гостей.  - Так нельзя, господа! - воскликнул Глинка в отчаянии. - Вы уже полчаса истязаете и без того несчастного мученика Бетховена. Поимейте милосердие! Бетховен никогда не писал ваших антраша! 2. Ангельский голос михаила ивановича Рассказывают, что в молодости Михаил Иванович Глинка обладал феноменальным красивейшим голосом. У него был тенор, который приводил в восхищение публику. Однажды собралось довольно много народа. Среди собравшихся был юнкер егерского полка юный князь Кастриото Скандербек. Он впервые услышал Глинку.  Михаил Иванович был в ударе и пел невыразимо хорошо. Когда он умолк, обнаружилось, что бедный юнкер близок к обмороку...  - Что с вами, князь? - спросили у юноши опрыскав его холодной водой и приведя в чувство.  - Мне показалось, что это пели ангелы, и я испугался, что сейчас начнется Страшный суд... 3. "Мой маленький Моцарт" Теща Глинки весьма благоволила к музыкальным увлечениям Михаила Ивановича и даже называла его "мой маленький Моцарт".  Услышав это обращение, кто-то из друзей спросил композитора:  - Она так любит Моцарта?  - Что ты! - замахал руками Глинка.- Она его знать не знает, но как-то прослышав, что Моцарт благодаря музыке страшно разбогател, надеется, что эта участь постигнет и ее зятя... 4. Обидчик Жена Глинки была совершенно равнодушна к музыке. Как-то раз Глинка пришел домой после концерта, в котором исполнялась Седьмая симфония Бетховена, потрясенный до слез. Жена испуганно спросила:  - Что с тобой, Michel?!  - Бетховен... - едва смог выговорить Глинка и заплакал.  - Боже мой, да что он тебе сделал, этот Бетховен? 5. О вкусах не спорят Из всех композиторов Глинка признавал только троих: Глюка, Шопена и... себя - только этих композиторов он играл. Блестящих и знаменитых пианистов он на дух не переносил, говоря: "Звучно играют, да не благо-звучно". Листа, который был покорен творчеством Глинки, композитор какое-то время обожал, но потом о нем предпочитал вообще не отзываться, отсылая спрашивавших мнение о игре Листа к своему другу Калмыкову, который и озвучивал мнение Глинки: "Лицом худ, волосом длинен и белокур. В одной руке жупел, в другой - колья. Сел, взыграл: зала потряслася, и многие беременные женщины повыкидывали"... 6. Наставник Работая с певцами над оперными партиями, Глинка очень долго и безуспешно репетировал с певицей Лилеевой. Она имела дивный, но маловыразительный голос. А в партии Гориславы в "Руслане и Людмиле" в первую очередь должна была быть выразительность пения. Глинка, чтобы хоть как-то растормошить певицу, подкрался сзади и больно ущипнул ее. Лилеева истошно вскрикнула.  - Вот! Вот этого мне и надо! - засмеялся Михаил Иванович. - Теперь ты сама видишь, душа моя, что в этой фразе можно прибавить и жизни, и выразительности. Вот так и пой, иначе я снова повторю мою маленькую педагогическую хитрость... 7. Ужасное наказание Великий князь Михаил Павлович очень не любил Глинку и терпеть не мог его музыку. Когда нужно было сажать своих провинившихся офицеров под арест, он отсылал их на представление оперы Глинки "Руслан и Людмила", говоря:  - Более ужасной пытки для моих ребят я придумать не могу!.. 8. Напойте мотивчик!.. Известно, что Михаил Иванович Глинка некоторые свои сочинения писал за границей, а именно в Швейцарии. Он поселился где-то в пределах Женевского кантона, столь излюбленного англичанами и русскими. Его имя тогда уже пользовалось известностью. Не всегда расположенный к пустой болтовне с праздными соотечественниками, он позволял себе иногда никого не принимать.  Больше других надоедал, ему визитами какой-то молодой человек из земляков. В один из таких дней юноша зашел к композитору.  - Дома барин? - спросил он у слуги.  - Они уехали.  - Скоро возвратится?  - Неизвестно.  Михаил Иванович, приказавший ни в коем случае не принимать назойливого посетителя, за шторой слушал разговор. Молодой человек ловко повернулся на каблуках и, напевая песенку, вышел.  - Беги, вороти скорее, - вдруг закричал композитор слуге, поспешно выбежав в переднюю.  Удивленный слуга повиновался.  - Барин приказал вас просить,- смущенно обратился он к молодому человеку.  Юноша, конечно, воротился.  - Тысячу раз прошу меня простить, - проговорил с улыбкой Михаил Иванович, встречая гостя. - Отдавая приказание слуге, я совершенно забыл исключить вас из числа лиц, не посвященных в мои работы, и даже ждал вас.  Приближался обычной обеденный час.  - Вы доставили бы мне большое удовольствие, если бы не отказались отобедать вместе, чем Бог послал, - прибавил Михаил Иванович. Молодой человек не ожидал такой любезности и счел за особенную честь воспользоваться предложением музыкальной знаменитости. Он, конечно, не мог догадаться, что умысел тут был другой.  За обедом Михаил Иванович был очень весел, шутил, смеялся, не желая показаться скучным молодому собеседнику.  - Скажите, не припомните ли вы ту песенку, которую напевали, уходя от меня? - неожиданно спросил он юношу.  Я, кажется, ничего не напевал.  - Напевали, я сам слышал, но торопливо и сбивчиво, так что я не мог уловить мотив.  Молодой человек, желая угодить гостеприимному хозяину, перебрал весь запас своего репертуара из опер и шансонеток; наконец напал на "Камаринскую".  - Она, она! Эта самая, - вскричал обрадованный композитор и тут же внес весь мотив в партитуру.  Вот какому случаю мы обязаны появлением в произведении великого русского композитора старинной плясовой народной песни, известной теперь каждому. Глюк, Кристоф Виллибальд Дата рождения 02.07.1714 Дата смерти 15.11.1787 Профессия композитор Страна Германия "Прежде чем приступить к работе, я стараюсь забыть, что я музыкант", - так говорил композитор Кристоф Виллибальд Глюк, и эти слова лучше всего характеризуют его реформаторский подход к сочинению опер. Глюк "вырвал" оперу из-под власти придворной эстетики. Он придал ей величие идей, психологическую правдивость, глубину и силу страстей. Кристоф Виллибальд Глюк родился 2 июля 1714 года в Эрасбахе, что в австрийской земле Фальц. В раннем детстве он часто переезжал с одного места на другое в зависимости от того, в каком из дворянских угодий служил его отец-лесничий. С 1717 года он жил в Чехии. Зачатки музыкальных знаний он получил в иезуитской коллегии в Комотау. После её окончания в 1731 году Глюк стал изучать философию в Пражском университете и учиться музыке у Богуслава Матея Черногорского. К сожалению, Глюк, живший в Чехии до двадцати двух лет, не получил у себя на родине такого же крепкого профессионального образования, как его коллеги в странах Центральной Европы. Недостаточность школьного обучения компенсировалась той силой и свободой мысли, которая позволила Глюку обращаться к новому и актуальному, лежащему за пределами узаконенных норм. В 1735 году Глюк становится домашним музыкантом во дворце князей Лобковиц в Вене. Первое пребывание Глюка в Вене оказалось непродолжительным: на одном из вечеров в салоне князей Лобковиц с молодым музыкантом познакомился итальянский аристократ и меценат А.М. Мельци. Очарованный искусством Глюка, он пригласил его в свою домашнюю капеллу в Милане. В 1737 году Глюк вступил в свою новую должность в доме Мельци. За четыре года, прожитые в Италии, он сблизился с крупнейшим миланским композитором и органистом Джованни Баттиста Саммартини, став его учеником, а позднее - близким другом. Руководство итальянского маэстро помогло Глюку завершить своё музыкальное образование. Однако оперным композитором он стал главным образом благодаря своему врожденному инстинкту музыкального драматурга и дару острой наблюдательности. 26 декабря 1741 года придворный театр "Реджио-Дукаль" в Милане открыл новый сезон оперой "Артаксеркс" дотоле никому не известного Кристофа Виллибальда Глюка. Ему шел двадцать восьмой год - возраст, в котором другие композиторы XVIII века успевали достигнуть всеевропейской известности. Для своей первой оперы Глюк избрал либретто Метастазио, вдохновлявшее многих композиторов XVIII века. Глюк специально дописал арию в традиционной итальянской манере с целью оттенить перед слушателями достоинства своей музыки. Премьера прошла со значительным успехом. Выбор либретто пал на "Деметрия" Метастазио, переименованного по имени главной героини в "Клеониче". Слава Глюка быстро растет. Миланский театр снова стремится открыть свой зимний сезон его оперой. Глюк сочиняет музыку на либретто Метастазио "Демофонт". Эта опера имела в Милане столь большой успех, что вскоре была поставлена также в Реджио и Болонье. Затем одна за другой в городах северной Италии ставятся новые оперы Глюка: "Тигран" - в Кремоне, "Софонисба" и "Ипполит" - в Милане, "Гипермнестра" - в Венеции, "Пор" - в Турине. В ноябре 1745 года Глюк появляется в Лондоне, сопровождая своего прежнего патрона князя Ф.Ф. Лобковица. За неимением времени композитор подготовил "пастиччо", то есть скомпоновал оперу из ранее сочиненной музыки. Состоявшаяся в 1746 году премьера двух таких его опер - "Падение гигантов" и "Артамен" - прошла без особого успеха. В 1748 году Глюк получил заказ на оперу для придворного театра в Вене. Обставленная с пышным великолепием премьера "Узнанной Семирамиды" весной того же года принесла композитору подлинно большой успех, ставший началом его триумфов при венском дворе. Дальнейшая деятельность композитора связана с труппой Дж. Б. Локателли, заказавшего ему оперу "Аэцио" для исполнения на карнавальных торжествах 1750 года в Праге. Удача, сопровождавшая пражскую постановку "Аэцио", принесла Глюку новый оперный контракт с труппой Локателли. Казалось, что отныне композитор всё более тесно связывает свою судьбу с Прагой. Однако в это время произошло событие, резко изменившее его прежний образ жизни: 15 сентября 1750 года он вступил в брак с Марианной Пергин - дочерью богатого венского купца. Глюк впервые познакомился со своей будущей спутницей жизни ещё в 1748 году, когда работал в Вене над "Узнанной Семирамидой". Несмотря на значительную разницу в возрасте, между 34-летним Глюком и 16-летней девушкой возникло искреннее глубокое чувство. Унаследованное Марианной от отца солидное состояние сделало Глюка материально независимым и позволило ему в дальнейшем всецело посвятить себя творчеству. Окончательно обосновавшись в Вене, он покидает её лишь для присутствия на многочисленных премьерах своих опер в других Городах Европы. Во всех поездках композитора неизменно сопровождает супруга, окружавшая его вниманием и заботой. Летом 1752 года Глюк получает новый заказ от директора знаменитого театра "Сан Карло" в Неаполе - одного из лучших в Италии. Он пишет оперу "Титово милосердие", принесшую ему большой успех. После триумфального исполнения "Тита" в Неаполе Глюк возвращается в Вену общепризнанным мастером итальянской оперы-сериа. Между тем слава популярной арии достигла столицы австрийской империи, вызвав интерес к её творцу со стороны Принца Иозефа фон Хильдбургхаузена - фельдмаршала и музыкального мецената. Он пригласил Глюка возглавить в качестве "концертмейстера" музыкальные "академии", еженедельно проводившиеся в его дворце. Под руководством Глюка эти концерты скоро стали одними из наиболее интересных событий музыкальной жизни Вены; на них выступали выдающиеся вокалисты и инструменталисты. В 1756 году Глюк отправился в Рим для выполнения заказа знаменитого театра Арджентина; ему предстояло написать музыку к либретто Метастазио "Антигона". В то время выступление перед римской публикой представляло для любого оперного композитора серьёзнейшее испытание. "Антигона" имела в Риме очень большой успех, и Глюку был пожалован орден "Золотой шпоры". Этим древним по своему происхождению орденом награждались с целью поощрения выдающиеся представители науки и искусства. В середине XVIII века искусство певцов-виртуозов достигает своей вершины, и опера становится исключительно местом демонстрации певческого искусства. Из-за этого в большой мере утрачивалась связь музыки с самой драмой, что было характерно для античности. Глюку было уже около пятидесяти лет. Любимец публики, награжденный почетным орденом, автор множества опер, написанных в сугубо традиционном декоративном стиле, он, казалось, не мог открыть в музыке новые горизонты. Интенсивно работавшая мысль долгое время не прорывалась на поверхность, почти не отражалась на характере его изящного, аристократически холодного творчества. И вдруг на рубеже 1760-х годов в его произведениях появились отступления от условного оперного стиля. Сначала в опере, относящейся к 1755 году - "Оправданная невинность", - намечается отход от принципов, господствовавших в итальянской опере-сериа. За ней следует балет "Дон-Жуан" на сюжет Мольера (1761 год) - ещё один предвестник оперной реформы. Это не было случайностью. Композитор отличался удивительной восприимчивостью к новейшим веяниям современности, готовностью к творческой переработке самых разнообразных художественных впечатлений. Стоило ему в молодые годы услышать в Лондоне только что созданные и ещё не известные в континентальной Европе оратории Генделя, как их возвышенный героический пафос и монументальная "фресковая" композиция стали органическим элементом его собственных драматических концепций. Наряду с влияниями пышной "барочной" генделевской музыки Глюк перенял из музыкальной жизни Лондона покоряющую простоту и кажущуюся наивность английских народных баллад. Достаточно было его либреттисту и соавтору реформы Кальцабиджи обратить внимание Глюка на французскую лирическую трагедию, как он мгновенно заинтересовался её театрально-поэтическими достоинствами. Появление при венском дворе французской комической оперы также отразилось на образах его будущих музыкальных драм: они спустились с ходульной высоты, культивировавшейся в опере-сериа под влиянием "эталонных" либретто Метастазио, и сблизились с реальными персонажами народного театра. Передовая литературная молодежь, задумавшаяся над судьбами современной драмы, без труда вовлекла Глюка в круг своих творческих интересов, заставивших его критически взглянуть на устоявшиеся условности оперного театра. Подобных примеров, говорящих об острой творческой восприимчивости Глюка к новейшим течениям современности, можно было бы привести много. Глюк понял, что основными в опере должны стать музыка, развитие сюжета и театральное действо, а вовсе не артистичное пение с колоратурой и техническими излишествами, подчинённое единому шаблону. Опера "Орфей и Эвридика" была первым произведением, в котором Глюк осуществил новые идеи. Её премьера в Вене 5 октября 1762 года положила начало оперной реформе. Глюк написал речитатив так, чтобы на первом месте был смысл слов, партия оркестра подчинялась общему настроению сцены, а поющие статичные фигуры начали, наконец, играть, проявили артистические качества, и пение объединилось бы с действием. Техника пения существенно упростилась, но зато стала естественнее и гораздо привлекательнее для слушателей. Увертюра в опере также способствовала введению в атмосферу и настроение последующего действия. К тому же Глюк превратил хор в непосредственную составную часть течения драмы. Чудесная неповторимость "Орфея и Эвридики" в её "итальянской" музыкальности. Драматургическая структура основывается здесь на законченных музыкальных номерах, которые, подобно ариям итальянской школы, пленяют своей мелодической красотой и завершённостью. Следом за "Орфеем и Эвридикой" Глюк через пять лет завершает "Альцесту" (либретто Р. Кальцабиджи по Еврипиду) - драма величественных и сильных страстей. Гражданская тема здесь проводится последовательно через конфликт между общественной необходимостью и личными страстями. Её драматургия концентрируется вокруг двух эмоциональных состояний - "страха и скорби" (Руссо). В театрально-сюжетной статичности "Альцесты", в известной обобщенности, в суровости её образов есть нечто ораториальное. Но при этом присутствует сознательное стремление освободиться от господства завершённых музыкальных номеров и следовать за поэтическим текстом. В 1774 году Глюк переезжает в Париж, где в атмосфере предреволюционного подъема получила завершение его оперная реформа и под бесспорным влиянием французской театральной культуры родилась новая опера "Ифигения в Авлиде" (по Расину). Это первая из трёх опер, созданных композитором для Парижа. В отличие от "Альцесты", тема гражданской героики построена здесь с театральной многоплановостью. Главная драматургическая ситуация обогащена лирической линией, жанровыми мотивами, пышными декоративными сценами. Высокий трагедийный пафос сочетается с бытовыми элементами. В музыкальной структуре примечательны отдельные моменты драматических кульминаций, выделяющиеся на фоне более "обезличенного" материала. "Это "Ифигения" Расина, переделанная в оперу", - говорили о первой французской опере Глюка сами парижане. В следующей опере "Армида", написанной в 1779 году (либретто Ф. Кино), Глюк, по его собственному выражению, "старался быть... скорее поэтом, живописцем, чем музыкантом". Обращаясь к либретто прославленной оперы Люлли, он хотел возродить приемы французской придворной оперы на основе новейшего, развитого музыкального языка, новых принципов оркестровой выразительности и достижений его собственной реформаторской драматургии. Героическое начало в "Армиде" переплетается с фантастическими картинами. "Я с ужасом жду, как бы не вздумали сравнивать "Армиду" и "Альцесту", - писал Глюк, - ...одна должна вызывать слезу, а другая давать чувственные переживания". И, наконец, удивительнейшая "Ифигения в Тавриде", сочиненная в том же 1779 году (по Еврипиду)! Конфликт между чувством и долгом выражен в ней в психологическом плане. Картины душевного смятения, страданий, доведенных до пароксизмов, образуют центральный момент оперы. Картина грозы - характерно французский штрих - воплощена во вступлении симфоническими средствами с небывалой остротой предчувствия трагедии. Подобно девяти неповторимым симфониям, "складывающимся" в единое понятие бетховенского симфонизма, эти пять оперных шедевров, столь родственных между собой и вместе с тем столь индивидуальных, образуют новый стиль в музыкальной драматургии XVIII века, вошедший в историю под названием оперной реформы Глюка. В величественных трагедиях Глюка, раскрывающих глубину душевных конфликтов человека, поднимающих гражданственные проблемы, родилось новое представление о музыкально-прекрасном. Если в старой придворной опере Франции "предпочитали... остроумие чувству, галантность страстям, а изящество и колорит стихосложения патетичности, требуемой... ситуацией", то в глюковской драме высокие страсти и острые драматические столкновения разрушили идеальную упорядоченность и утрированное изящество придворного оперного стиля. Каждое отступление от ожидаемого и привычного, каждое нарушение стандартизированной красоты Глюк аргументировал глубоким анализом движений человеческой души. В подобных эпизодах и рождались те смелые музыкальные приёмы, которые предвосхитили искусство "психологического" XIX века. Не случайно в эпоху, когда оперы в условном стиле отдельными композиторами писались десятками и сотнями, Глюк на протяжении четверти века создал всего пять реформаторских шедевров. Но каждый из них неповторим по своему драматургическому облику, каждый сверкает индивидуальными музыкальными находками. Прогрессивные усилия Глюка внедрялись в практику не так легко и гладко. В историю оперного искусства даже вошло такое понятие, как война пиччинистов - сторонников старых оперных традиций - и глюкистов, которые в новом оперном стиле, наоборот, видели осуществление своей давнишней мечты о подлинной музыкальной драме, тяготеющей к античности. Приверженцев старого, "пуристов и эстетов" (как заклеймил их Глюк), отталкивало в его музыке "отсутствие утонченности и благородства". Они упрекали его в "потере вкуса", указывали на "варварский и экстравагантный" характер его искусства, на "крики физической боли", "конвульсивные рыдания", "вопли горести и отчаяния", которые вытеснили прелесть плавной, уравновешенной мелодии. Сегодня эти упреки представляются смешными и безосновательными. Судя о новаторстве Глюка с исторической отстранённостью, можно убедиться в том, что он удивительно бережно сохранял те художественные приемы, которые вырабатывались в оперном театре на протяжении предшествующего полуторавекового периода и образовали "золотой фонд" его выразительных средств. В музыкальном языке Глюка очевидна преемственная связь с выразительной и ласкающей слух мелодичностью итальянской оперы, с изящным "балетным" инструментальным стилем французской лирической трагедии. Но в его глазах "истинная цель музыки" состояла в том, чтобы "дать поэзии больше новой выразительной силы". Поэтому, стремясь с максимальной полнотой и правдивостью воплотить в музыкальных звуках драматическую идею либретто (а поэтические тексты Кальцабиджи были насыщены подлинным драматизмом), композитор настойчиво отвергал все противоречившие этому декоративные и трафаретные приёмы. "Не на месте примененная красота не только теряет большую часть своего эффекта, но и вредит, сбивая с пути слушателя, который не находится уже в расположении, нужном для того, чтобы с интересом следить за драматическим развитием", - говорил Глюк. И новые выразительные приёмы композитора действительно разрушали условную типизированную "красивость" старого стиля, но зато максимально расширяли драматические возможности музыки. Именно у Глюка в вокальных партиях появились речевые, декламационные интонации, противоречившие "сладостной" плавной мелодичности старой оперы, но правдиво отражающие жизнь сценического образа. Навсегда исчезли из его опер замкнутые статичные номера стиля "концерта в костюмах", разделенные сухими речитативами. Их место заняла новая композиция крупного плана, построенная по сценам, способствующая сквозному музыкальному развитию и подчёркивающая музыкально-драматические кульминации. Оркестровая партия, обречённая в итальянской опере на жалкую роль, стала участвовать в развитии образа, и в глюковских оркестровых партитурах раскрылись неведомые дотоле драматические возможности инструментальных звучаний. "Музыка, сама музыка, перешла в действие..." - писал о глюковской опере Гретри. И в самом деле, впервые на протяжении вековой истории оперного театра идея драмы воплотилась в музыке с такой полнотой и художественным совершенством. Удивительная простота, определившая облик каждой выраженной Глюком мысли, оказалась также несовместимой со старыми эстетическими критериями. Далеко за пределы этой школы, в оперной и инструментальной музыке разных стран Европы, внедрялись эстетические идеалы, драматургические принципы, формы музыкального выражения, разработанные Глюком. Вне глюковской реформы не созрело бы не только оперное, но и камерно-симфоническое творчество позднего Моцарта, а в известной степени и ораториальное искусство позднего Гайдна. Между Глюком и Бетховеном преемственность так естественна, так очевидна, что кажется, будто музыкант старшего поколения завещал великому симфонисту продолжить начатое им дело. Последние годы жизни Глюк провёл в Вене, куда возвратился в 1779-м. Композитор скончался 15 ноября 1787 года в Вене. Прах Глюка, вначале погребённый на одном из окрестных кладбищ, был впоследствии перенесён на центральное городское кладбище, где покоятся все выдающиеся представители музыкальной культуры Вены. Интересные факты 1. еще пять штук, пожалуйста... Глюк мечтал дебютировать со своей оперой в английской Королевской академии музыки, которая ранее называлась Большим оперным театром. Композитор послал в дирекцию театра партитуру оперы "Ифигения в Авлиде". Директор откровенно испугался этого необычного - ни на что не похожего - произведения и решил подстраховаться, написав Глюку следующий ответ: "Если господин Глюк обязуется представить не менее шести столь же великолепных опер, я буду первым способствовать представлению "Ифигении". Без этого - нет, ибо эта опера превосходит и уничтожает все, что существовало ранее". 2. Чуть-чуть не то Некий довольно богатый и знатный дилетант от скуки решил заняться музыкой и для начала сочинил оперу... Глюк, которому он отдал ее на суд, возвращая рукопись, сказал со вздохом:  - Знаете, любезный, ваша опера довольно мила, но...  - Вы полагаете, ей чего-то недостает?  - Пожалуй.  - Чего же?  - Полагаю, бедности. 3. Простой выход Проходя как-то мимо одного магазина, Глюк поскользнулся и разбил стекло витрины. Он спросил хозяина магазина, сколько стоит стекло, и узнав, что полтора франка, дал ему монету в три франка. Но у хозяина не оказалось сдачи, и он уже хотел пойти к соседу, чтобы разменять деньги, но был остановлен Глюком.  - Не тратьте зря времени, - сказал тот. - Сдачи не надо, лучше я как-нибудь еще раз разобью вам стекло... 4. "Главное, чтобы костюмчик сидел..." На репетиции "Ифигении в Авлиде" Глюк обратил внимание на необычайно грузную, как говорят, "несценическую" фигуру певца Ларриве, исполнявшего партию Агамемнона, и не преминул заметить это вслух.  - Терпение, маэстро, - сказал Ларриве, - вы ведь не видели меня в костюме. Готов спорить на что угодно, что в костюме я неузнаваем.  На первой же репетиций в костюмах Глюк крикнул из партера:  - Ларриве! Вы проспорили! К сожалению, я узнал вас без труда! Григ, Эдвард Дата рождения 15.06.1843 Дата смерти 04.09.1907 Профессия композитор, пианист Страна Норвегия неплохими музыкантами. Эдварду исполнилось шесть лет, когда мать решила обучать его музыке. Но, несмотря на то, что музыка занимала все большее место в жизни мальчика, он еще не мечтал сделаться профессиональным музыкантом. Это казалось ему недостижимым. Все изменилось совершенно неожиданно. Однажды летним утром 1858 года к даче консула Грига прискакал всадник на арабском коне. Это был знаменитый Уле Булль - скрипач и композитор, приехавший в гости к своему старому другу. В эту пору Булль уже завоевал мировую славу. Он концертировал в Европе и Америке, играл собственные обработки норвежских народных песен и танцев, знакомил весь мир с искусством родной страны. Узнав, что сын Грига очень любит музыку и даже пробует сочинять, скрипач немедленно усадил мальчика за рояль. Результат прослушивания оказался совершенно неожиданным и для Эдварда, и для его родителей. Когда Григ окончил играть, Уле Булль подошел к нему, ласково потрепал по щеке и сказал: "Ты должен ехать в Лейпциг и стать музыкантом". На одной из старинных улочек Лейпцига поселился в частном пансионе юный Эдвард... Начались занятия. Первые успехи, первые разочарования. Трудно сказать, чего было больше. В то время в Лейпцигской консерватории преподавали одни из лучших музыкантов того времени. Идолом Эдварда стал Эрнст Венцель. Венцель был превосходным педагогом. Он обладал замечательным даром и опытом передавать ученикам свое понимание музыкальных произведений. Занимался Эдвард и у знаменитого пианиста Игнаца Мошелеса, который тоже очень многому научил Грига. Юный музыкант работал день и ночь, едва находя время для еды. Такие занятия оказались непосильными для хрупкого от природы организма Эдварда. Весной 1860 года Григ тяжело заболел. Здоровье было подорвано, и оказалось достаточно незначительной простуды, чтобы начался тяжелый плеврит. Пришлось вернуться на родину, в Берген. Внимательное лечение и заботливый уход родных подняли Эдварда, но последствия болезни остались. Всю жизнь Григ страдал туберкулезом, а в последние годы дышал лишь частью одного, левого легкого: правое было совершенно разрушено. Родители очень хотели, чтобы Эдвард остался на зиму в Бергене, отдохнул, поправился. Мать уговаривала его побыть с ней подольше. Но юношу тянуло в Лейпциг. Он скучал в Бергене. Хотелось снова заняться любимым искусством, встретиться с друзьями-музыкантами, зарыться в партитуры... К началу занятий он вернулся в Лейпциг. В 1862 году Григ окончил консерваторию. На выпускном экзамене он играл свои миниатюры. Актовый концерт проходил в "Гевандхаузе", в торжественной обстановке, и Григ очень волновался. Но экзамен он сдал блестяще. Его пьесы понравились и публике и профессуре. Хвалили и чуткое, тонкое исполнение. Григ получил диплом композитора и пианиста. Однако сам он к своим произведениям относился весьма строго, гораздо взыскательнее, чем другие. Закончились годы пребывания молодого музыканта в консерватории. Многое изменилось за это время, изменился и вырос он сам. Появилась композиторская техника, он овладел многими навыками, необходимыми для музыканта-профессионала. Живя здесь, он впервые по-настоящему столкнулся и с современной культурой, с бурной жизнью. Ведь все же его родной Берген был по сравнению с Лейпцигом маленьким провинциальным городком. Теперь Григ возвращался на родину полный надежд, высоких стремлений, готовый к борьбе за культуру, за расцвет скандинавского искусства. Правда, пути к намеченной цели еще не были ясны ему, но Григ верил в свои силы. Зимний сезон 1862-1863 года порадовал бергенских любителей музыки новинкой: состоялся первый концерт из произведений Эдварда Грига. Успех был очень большой. Слушателей пленили искренность, свежесть, непосредственность музыки молодого композитора, его мелодический дар. Жители Бергена могли гордиться талантливым музыкантом. Огромное значение для Грига имело его знакомство с молодым талантливым норвежским композитором Рикардом Нурдроком. Оно состоялось зимой 1864 года. Нурдрок был старше Грига всего на один год, но у него уже вполне сложились взгляды на искусство, на долг художника-гражданина. Нурдрок считал, что нет музыки "вообще скандинавской", что музыка датская, норвежская, шведская самостоятельны и каждая имеет свои отличительные национальные особенности. По мнению Нурдрока, композиторам следует прежде всего заботиться о развитии самобытных национальных черт музыки своего народа, а не подражать немецким композиторам, хотя бы и таким известным, как Шуман и Мендельсон... Взгляды Нурдрока оказались чрезвычайно близкими Григу. Страстные речи молодого патриота встретили в нем живой отклик и понимание. Молодые люди быстро подружились. Григ и Нурдрок хотели не только писать музыку, но и пропагандировать ее. С этой целью они организовали в Копенгагене музыкальное общество, которое должно было знакомить публику с произведениями молодых композиторов Дании, Швеции и Норвегии. Его назвали "Общество Евтерпы" в честь музы - покровительницы музыки. Как всегда, Григ много работал. Но успел написать он лишь одно произведение - концертную увертюру "Осенью", так как внезапно его свалила лихорадка. Болезнь протекала очень тяжело, и спас юношу только тщательный уход. Один из романсов Григ посвятил своей кузине Нине Хагеруп. Нина жила в Копенгагене с матерью, известной драматической актрисой Верлиг Хагеруп. От матери она унаследовала сценическое дарование. У нее был чудесный голос, и она мечтала о сцене, о пении, о том, чтобы знакомить публику с талантливыми сочинениями современных композиторов. Нина превосходно исполняла романсы Грига. Молодые люди любили друг друга, но мать Нины не хотела и слышать о браке. Она желала для своей дочери более солидного мужа, а не никому не известного композитора. "У него ничего нет, и он пишет музыку, которую никто не хочет слушать", - жаловалась она своей приятельнице. Григ должен был доказать матери Нины, что она ошибается. В 1866 году он приехал в Кри-стианию и, прежде всего, решил дать концерт, чтобы приобрести известность, общественное вложение. Это был настоящий норвежский концерт. И публика и пресса были в восторге. "Это хорошее начало придало мне мужества, веры в будущее", - вспоминал Григ. Вскоре Филармоническое общество Кристиании пригласило Грига на должность дирижера. Появились и приглашения давать уроки. Теперь молодой музыкант мог считать себя материально обеспеченным. Молодые люди получили согласие на брак. Свадьбу отпраздновали 11 июня 1867 года. Началась самая замечательная пора в жизни композитора - расцвет таланта, наступление творческой зрелости. Новые сочинения завоевывают признание публики. Это и новые романсы, и первая тетрадь "Лирических пьес", и сборник норвежских танцев, в которых отразились впечатления Грига от скитаний по родной стране. Вскоре после своего удачного концертного дебюта в столице Норвегии Григ с увлечением занялся общественной деятельностью. При его активном участии 14 января 1867 года в Кристиании состоялось открытие Музыкальной академии - первого норвежского музыкального учебного заведения. В 1871 году вместе с молодым норвежским композитором Иуханом Свенсеном, тоже воспитанником Лейпцигской консерватории, Григ организует Музыкальное общество, объединившее музыкантов-исполнителей. Скоро это общество становится важнейшим центром концертной жизни не только Кристиании, но и всей Норвегии. После возвращения из Рима Григ написал свое первое музыкально-драматическое произведение - "У врат монастыря" на текст Бьёрнсона. Композитор посвятил его Листу. Вслед за ним, в том же 1871 году, появилась мелодрама "Берглиот", также по поэме Бьёрнсона. Сюжет ее писатель почерпнул в одной из древних исландских саг. Затем вниманием Грига снова завладело произведение Бьёрнсона, на этот раз его драма "Сигурд Юрсальфар", повествующая о событиях далекого прошлого Норвегии. Григ вдохновенно работал над "Сигурдом". Музыка к драме была закончена в небывало короткий срок - всего за восемь дней. Несмотря на успех пьесы, Григу стало ясно, что исполнение его музыки драматическому театру оказалось не под силу. Для того чтобы она стала известной публике, композитор сделал сюиту, в которую вошли лучшие фрагменты из музыки к драме. Григ мечтал о создании национальной норвежской оперы. Он хотел написать ее в сотрудничестве с Бьёрнсоном. Однако замыслу этому полностью так и не удалось осуществиться. В 1873 году поэт прислал Григу три первые сцены будущей оперы "Улаф Трюгвасон". Последующие сцены не были написаны Бьёрнсоном. Сначала он уехал за границу, потом Григ увлекся работой над музыкой к "Перу Гюнту"... Много лет спустя эти три сцены были оркестрованы и исполнены. К поэтичнейшим страницам творчества Грига относится его вокальная лирика. И в ней многое связано с именем Бьёрнсона. Чудесные романсы "За добрый совет", "Принцесса", "Тайная любовь", "Первая встреча" написаны на его стихи. Многие произведения Бьёрнсона вдохновили композитора.его норвежского друга. О сочинениях Грига он всегда отзывался с большой любовью. "В его музыке, проникнутой чарующей меланхолией, отражающей в себе красоты норвежской природы, то величаво широкой и грандиозной, то серенькой, скромной, убогой, но для души северянина всегда несказанно чарующей, есть что-то нам близкое, родное, немедленно находящее в нашем сердце горячий сочувственный отклик", - писал Чайковский о Григе в "Автобиографическом описании путешествия за границу в 1888 году". Летом 1898 года Григ организовал в Бергене первый норвежский музыкальный фестиваль. Горячее участие в нем приняли все норвежские композиторы, все крупные музыкальные деятели. В Берген, по приглашению Грига, прибыл из Голландии прославленный в то время оркестр под управлением всемирно известного дирижера Виллема Менгельберга. Большой размах и выдающийся успех бергенского фестиваля привлекли к родине Грига всеобщее внимание. Норвегия могла теперь считать себя равноправной участницей музыкальной жизни Европы. И это было огромной заслугой Грига. "Норвегия, Норвегия! Пусть Ибсен сто раз утверждает, что лучше принадлежать к великой нации. Я, может быть, и согласился бы с ним в практическом смысле, но ни на йоту более. Ибо, с идеальной точки зрения, я не хотел бы принадлежать ни к одной другой нации на свете. Я чувствую, что чем старше я становлюсь, тем более люблю Норвегию..." Эти слова Грига, которые мы читаем в одном из его писем последних лет жизни, не расходились с действительностью. В это время еще более усилилось стремление композитора заниматься обработкой подлинных народных песен, самых ярких образцов норвежского фольклора. Григ возвращается и к старым записям времен путешествий с Буллем, делает переложения их для фортепиано, стремясь сохранить все особенности норвежского народного музицирования. Пишет Григ и оригинальные произведения. 15 июня 1903 года Григ праздновал свое шестидесятилетие. Со всех сторон поступали многочисленные горячие пожелания здоровья, счастья, долгих лет жизни, дружеские знаки любви и уважения. Он получил пятьсот телефамм и писем из многих стран света. Композитор мог гордиться: значит, жизнь его не прошла даром, значит, он своим творчеством приносил людям радость... В 1906 году Григ снова предпринимает большое турне: концерты в Праге, Лондоне, Амстердаме, а весной 1907 года - Берлин, Киль, Мюнхен. Это его последние выступления. В мае Григ возвращается в Норвегию, в Тролльхауген. Лето приносит ему мучительные страдания. Уснуть удается только с наркозом. В среду, 4 сентября 1907 года, ранним утром Грига не стало. Даргомыжский, Александр Дата рождения 14.02.1813 Дата смерти 17.01.1869 Профессия композитор Страна Россия Родился Александр Сергеевич Даргомыжский 14 февраля 1813 года в Тульской губернии. Ранние детские годы будущего композитора прошли в имении родителей в Смоленской губернии. Затем семья переехала в Петербург. Родители будущего композитора были большими любителями музыки и поэзии, а мать даже писала стихи, которые печатались в популярных журналах. Несмотря на скромный достаток, родители дали своим детям, - их было шестеро, - хорошее домашнее воспитание и образование. Заниматься игрой на фортепиано Даргомыжский начал шести лет. А в десять-одиннадцать лет уже пробовал и сам сочинять музыку. Но первые его творческие попытки связаны с учителем Андрианом Трофимовичем Данилевским - известным петербургским музыкантом-педагогом. "Всякий раз, как я приносил ему на показ новое сочинение, - вспоминал позднее композитор, - в книжке поведения моего было отмечено: "весьма скверно", и я был наказан". С начала 1830-х годов юноша посещал лучшие литературно-художественные салоны Петербурга. Среди них выделялся салон князя Одоевского, где бывали Пушкин, Лермонтов, Жуковский, Гоголь, Глинка. Интересное общество собиралось и в салонах писателя и историка Карамзина, поэта Козлова, сестры декабриста Лунина - Уваровой, замечательной музыкантши. И везде юный Даргомыжский - желанный гость. Он много играет на фортепиано, участвует в различных ансамблях, исполняет свои романсы. В 1834 году Даргомыжский встретился с Глинкой, который только что вернулся из-за границы и с увлечением работал над своей первой оперой. Это знакомство оказалось решающим для Даргомыжского. Если раньше он не придавал серьезного значения своим музыкальным увлечениям, то теперь в лице Глинки он вдруг увидел живой пример художнического подвига. Перед ним был человек не только талантливый, но и беззаветно преданный своему искусству, музыкальное творчество для которого - не забава, а самоотверженный труд, необходимое условие жизни. В эти годы Даргомыжский был уже известным композитором, автором романсов, песен, фортепианных пьес и даже симфонического произведения "Болеро". Главным в его творчестве является вокальная музыка - романсы, песни, арии, дуэты. Не все из созданного еще достаточно удачно и оригинально. Однако ряд произведений свидетельствует уже о наступающей творческой зрелости композитора. Большую художественную ценность представляют в первую очередь романсы на слова Пушкина: "Я вас любил", "Юноша и дева", "Вертоград", "Ночной зефир", "В крови горит огонь желанья". В конце 1830-х годов - не без влияния Глинки - Даргомыжский приходит к идее написать оперу. После недолгих поисков сюжета композитор избирает роман В. Гюго "Собор Парижской богоматери". В этом романе его привлек ярко романтический сюжет, правдивое изображение сильных человеческих характеров, напряженный драматизм. Работа над оперой под названием "Эсмеральда" продолжалась три года и была завершена в 1841 году. Тогда же композитор с увлечением сочиняет кантату "Торжество Вакха" на стихи Пушкина, которую он вскоре переделал в оперу. Постепенно Даргомыжский приобретает все большую известность как крупный, самобытный музыкант. И когда в начале 1840-х годов в Петербурге возникло Общество любителей инструментальной и вокальной музыки, Александр Сергеевич становится его главой, руководит оркестром и хором. В 1844 году он уезжает за границу, в крупные музыкальные центры - Берлин, Брюссель, Вену, Париж. Там он представил свои сочинения европейской публике. Его композиции понравились, и многие газеты отозвались справедливыми похвалами блистательному русскому таланту. Главной целью путешествия Даргомыжского был Париж - признанный центр европейской культуры, где молодой композитор мог бы удовлетворить свою жажду новых художественных впечатлений. И именно здесь у Даргомыжского - автора "Эсмеральды" и поклонника французской литературы - произошла переоценка ценностей. Прослушав в театре парижской Большой оперы наиболее интересные спектакли, Даргомыжский сделал неожиданный для себя вывод. "Мастерство и ум еимоверные, - писал он об одном из популярных композиторов, - но никакое мастерство и никакой ум не подделаются под сердце человеческое". Непосредственным откликом на настроения тех лет в России явилась вокальная лирика Даргомыжского. Особенно показателен созданный композитором в 1848 году романс на слова Лермонтова "И скучно, и грустно". Это стихотворение великого русского поэта в годы николаевской реакции имело не только литературное, но и общественное значение. Несмотря ни на что, Даргомыжский мечтает о создании национальной русской оперы. Выбор его останавливается на социальной драме Пушкина "Русалка", правдиво рассказывающей о трагической судьбе простой крестьянской девушки, обманутой князем. Вынашивая замысел этой оперы, композитор внимательно изучал все значительное, что было в литературе того времени, - образцы устной народной поэзии, описания народного быта, обрядов. Работа над оперой затянулась на многие годы, почти на десятилетие. Причин тому было немало. Главная из них заключалась в равнодушии, а подчас и во враждебности со стороны дирекции императорских театров. В конце 1840-х годов в творческой жизни Даргомыжского произошло большое событие. Его первая опера "Эсмеральда", принесшая в свое время столько разочарований и огорчений, была, наконец, принята к постановке московским оперным театром. В декабре 1847 года состоялась премьера. Она прошла удачно, и публика горячо аплодировала автору. Этот успех произвел на композитора чрезвычайно отрадное впечатление, и он решил представить "Эсмеральду" в дирекцию петербургских театров. В столице, однако, опера была встречена холодно. Небрежно поставленная в 1851 году, с большими купюрами, она не могла долго продержаться на сцене и после трех представлений была исключена из репертуара. Даргомыжский тяжело переживал эту неудачу. "После всех этих, убийственных для артиста, распоряжений театральной дирекции, - писал он, - понятно, что драматическое творчество мое охладело". Даргомыжский на время оставляет сочинение "Русалки" и публичную музыкальную деятельность и все свое время посвящает, главным образом, занятиям с певцами и певицами. Как и Глинка, Даргомыжский в значительной степени содействовал развитию национальной вокальной школы. В апреле 1853 года произошло событие, которое значительно ускорило работу композитора над "Русалкой". По инициативе друзей, и в первую очередь Одоевского, был устроен концерт из произведений Даргомыжского. В нем участвовали лучшие певцы Петербурга, а также гостившая там Полина Виардо. Успех концерта превзошел все ожидания и живительно подействовал на композитора. "Я снова примусь за свою "Русалку", - писал он тогда. - Лестное внимание, оказанное мне... публикой, как будто обязывает меня произвести на старости лет создание национальное". Премьера "Русалки" состоялась 16 мая 1856 хода на сцене Петербургского театра. В этот вечер в спектакле участвовали лучшие артисты. Тем не менее опера большого успеха все же не имела. Аристократическая публика, являвшаяся в то время главным посетителем императорских театров, равнодушно относилась к операм отечественных композиторов. Тем более не могла ее привлечь драма из крестьянской жизни. Не способствовала успеху и постановка оперы: декорации и костюмы для нее были взяты совсем из другого спектакля: ветхие, грязные и мало подходящие к "Русалке". Не пощадили и музыку "Русалки". В авторской партитуре были сделаны многочисленные сокращения, исказившие содержание оперы. Так, яркая драматическая сцена объяснения Князя с Наташей была вовсе изъята. Опера недолго продержалась в репертуаре. Уже следующие за премьерой спектакли шли при почти пустом зале. Иначе отнеслись к появлению оперы Даргомыжского передовые люди того времени. Высоко оценил "Русалку" Глинка. Серов посвятил опере несколько статей. В них он не только дал ей высокую оценку, но и подробно проанализировал сюжет и музыкальное содержание. Восторженно писал о "Русалке" Чайковский: "По своей мелодической прелести, по теплоте и безыскусственности вдохновения, по изяществу кантилены и речитатива "Русалка" в ряду русских опер занимает, бесспорно, первое место после недосягаемо гениальных опер Глинки". Новый тип оперы потребовал и новых средств музыкальной выразительности. В "Русалке" ведущая роль принадлежит не отдельным законченным музыкальным номерам - ариям, хорам, а драматическим сценам, в которых напряженность сценического действия определяет быстрое чередование речитативных диалогов, ансамблей, небольших ариозо. "Русалка", так же как "Иван Сусанин" и "Руслан и Людмила", стала одним из классических образцов, из которых выросла потом вся позднейшая русская национальная оперная школа. В начале 1850-х годов в России назревали большие социальные перемены, и Даргомыжский не остался в стороне от общественной жизни, что отразилось на его творчестве. Особенно значительным для него было участие в издании сатирического журнала "Искра". Этот прогрессивный журнал просуществовал недолго. Но след, оставленный им в русской культуре, весьма заметен. Под влиянием друзей-"искровцев" в творчестве Даргомыжского усилились элементы сатиры и социального обличения. Они проявились в таких песнях, как "Червяк", "Старый капрал" на стихи французского поэта-сатирика Беранже. В конце 1850-х годов вокруг Даргомыжского начинает группироваться передовая композиторская молодежь - будущие члены творческой группы, известной в истории музыки под названием "Могучая кучка". Даргомыжский сыграл очень важную роль в художественном формировании молодых композиторов. Как вспоминал Мусоргский, первые вечера, проведенные им у Даргомыжского, явились для него настоящим откровением. Особенно близкими и дружескими были в эти годы отношения Даргомыжского и Кюи. Молодой композитор исключительно высоко ставил талант своего старшего коллеги и старался не пропускать у него ни одного музыкального вечера. Даргомыжский решает испробовать свой талант в области симфонической музыки. Он последовательно создает два оркестровых сочинения - "Украинский казачок" и "Бабу-ягу". В апреле 1864 года умер Сергей Николаевич Даргомыжский. Смерть отца была тяжелой утратой для композитора. Не имея своей семьи и живя уже много лет вдвоем с отцом (мать умерла в 1852 году), Александр Сергеевич был очень к нему привязан, считал его своим близким другом и неизменным советчиком во всех делах. Теперь он почувствовал себя совсем одиноким. В августе Даргомыжский вернулся в Петербург, а в первых числах ноября принял решение выехать за границу. Маршрут путешествия был избран почти тот же, что и двадцать лет назад: Варшава, Лейпциг, Брюссель, Париж. Поездка принесла ему большое удовлетворение. Там, в европейских столицах, он слышал свои произведения, которым сопутствовал большой успех. И не только потому, что их исполняли отличные оркестры. В самой музыке, как отмечали критики, было заключено "множество оригинальности, большая энергия мысли, не исключающая грации, мелодичность, острая гармония..." Некоторые концерты, составленные целиком из произведений Даргомыжского, вызвали настоящий триумф. В период пребывания Даргомыжского за границей сестра композитора Софья и его друзья обратились к дирекции императорских театров с ходатайством о включении в репертуар "Русалки", не шедшей на сцене с 1862 года. Создававшиеся театральными властями препоны были устранены самым неожиданным образом: оперу потребовал поставить в свой бенефис тенор Комиссаржевский. Дирекции пришлось согласиться, так как по существовавшему положению право выбора спектакля предоставлялось бенефицианту. Постановка "Русалки" была назначена на последние месяцы 1865 года. Уже за несколько дней до спектакля все билеты оказались распроданными, несмотря на то, что цены по случаю бенефиса были повышены. Наконец наступил и долгожданный вечер. Уже после первого действия стал совершенно очевиден полный успех оперы; аплодисменты, вызовы композитора и артистов были горячими и продолжительными. Горячий прием "Русалки" и ее признание на первом же спектакле для Даргомыжского явились полной неожиданностью. Накануне третьего представления он писал одному из друзей: "Наконец публика раскусила мою музыку... На завтра уже все распродано. Газеты тоже заговорили другим тоном. Одним словом, все будто очнулись после десятилетней летаргии". В 1867 году Даргомыжскому снова суждено было вступить на поприще музыкально-общественной деятельности. После отъезда Антона Григорьевича Рубинштейна за границу Даргомыжского пригласили в состав дирекции Русского музыкального общества, а вскоре он стал его председателем. Успешной деятельности Даргомыжского во многом содействовал Балакирев, который в тот же год был приглашен в РМО в качестве дирижера симфонических концертов. Интерес к творчеству композитора вселил в него новые надежды, пробудил новые замыслы. Лучшим из этих замыслов оказалась опера "Каменный гость". Написанная на текст одной из "маленьких трагедий" Пушкина, эта опера явила собой необычайно смелый творческий поиск. Вся она написана речитативом, в ней нет ни одной арии и лишь две песни Лауры - будто островки среди речитативных монологов ансамблей. Оперу "Каменный гость" Даргомыжский не завершил. Предчувствуя близкую смерть, композитор поручил закончить ее своим более молодым друзьям - Кюи и Римскому-Корсакову. Ими она и была закончена, а затем и поставлена в 1872 году. Еще за границей Даргомыжский заболел ревматизмом. В то время он не придал этому серьезного значения; теперь же все чаще стал чувствовать, что болезнь не только не прошла, но стала заметно прогрессировать. Знаменитые врачи, лечившие композитора, ничем не могли ему помочь. Даргомыжский умер около пяти часов утра 17 января 1869 года. Дворжак, Антонин Дата рождения 08.09.1841 Дата смерти 01.05.1904 Профессия композитор Страна Чехия В деревушке Нелагозевес, расположившейся на берегу Влтавы, в семье трактирщика родился 8 сентября 1841 года один из основоположников чешской национальной музыкальной классики - Антонин Дворжак. Шести лет он пошел в сельскую школу. Церковный органист (кантор) научил его играть на скрипке, а в девять лет Антонин уже играл в любительском оркестре. Закончив сельскую школу, юноша переезжает в город Злонице. Под руководством А. Лимана он обучается игре на альте, фортепиано и органе. В 1857 году Дворжак переехал в Прагу и поступил в Органную школу, где его педагогами были И. Ферстер, И. Звонарж, Ф. Блажек. По окончании школы в 1860 году работал артистом в Пражском концертном ансамбле, а с 1862 по 1873 год в оркестре оперного театра. О достатке в то время Антонину приходилось лишь мечтать. Он вынужден был давать уроки не слишком способным барышням из богатых семей, чтобы прокормить семью. Дворжак также играл на органе в соборе Св. Войтеха в Праге за пару золотых в месяц. Это было очень скромное и даже полунищенское существование. И все-таки он не оставлял мечты стать профессиональным композитором. Пять лет Дворжак довольствовался государственной стипендией, чтобы заниматься исключительно сочинением музыки. Первым опытом Дворжака в жанре симфонии были "Злоницкие колокола". Написана симфония была в 1865 году, а впервые исполнена только в 1936 году, ибо рукопись партитуры, которую Дворжак собирался уничтожить, была найдена лишь случайно. Судьба "Злоницких колоколов" - одно из доказательств той требовательности, с которой относился к себе Дворжак, постоянно переделывая и уничтожая свои сочинения. Вторая симфония была написана вскоре после Первой. Это богатое по музыкальному содержанию, но не вполне совершенное по форме произведение. Первую известность ему приносит в 1971 году комическая опера "Король и угольщик". Дворжак часто выступает как дирижер, но широкую популярность в Чехии приобретает в 1873 году после исполнения "Гимна" - патриотической кантаты "Наследники Белой Горы", где героическая тема воплощена с огромной силой. Третья симфония создавалась с апреля по июль 1873 года. Ее партитура была послана Дворжаком вместе с прошением о предоставлении ему государственной стипендии в Вену. Симфония заинтересовала членов Венской комиссии по предоставлению стипендий - Иоганнеса Брамса, Эдуарда Ганслика, Иоганна фон Гербека. Получение такой стипендии (в размере 400 золотых) сыграло значительную роль в дальнейшей жизни и творчестве композитора. После внимательного изучения его сочинений член жюри по присуждению стипендий Иоганнес Брамс решил помочь Дворжаку. Он порекомендовал его как исключительно талантливого сочинителя своему издателю Фрицу Симроку в Берлине. Вышедшие вскоре после этого "Моравские двухголосные напевы" и "Славянские танцы" - для игры на фортепиано в 4 руки, имели такой колоссальный успех, что Дворжак за одну ночь стал знаменитым. Безусловно, говоря о Дворжаке, никак нельзя не обойти вниманием другого знаменитого чешского композитора - Бедржиха Сметану. Слишком много общего в творчестве и судьбе этих композиторов, несмотря на большую разницу в возрасте. На протяжении десяти лет службы в театре Дворжак постоянно общался со Сметаной. Сметановские оперные первенцы, ставшие чешской классикой, и первые симфонии Дворжака создавались в период бурного подъема национального самосознания чешского народа, в первые годы после падения реакционнейшего баховского режима. В начале 1860-х годов габсбургское правительство, пошатнувшееся в связи с внешнеполитическими неудачами, вынуждено было пойти на уступки в области культурной жизни, считая, что они уменьшат напряжение, угрожавшее революционными взрывами на различных землях "лоскутной империи". Истоки творчества Дворжака, так же как и Сметаны, следует искать в канторской среде, которая в тяжкие годы "габсбургской ночи" была подлинной хранительницей национально-самобытных музыкальных традиций. И, собственно говоря, Дворжак был единственным композитором, который создал музыкально-сценический образ чешского кантора. Было это уже тогда, когда композитор находился в зените славы: опера "Якобинец" в первой редакции была закончена поздней осенью 1888 года. О сметановской традиции необходимо помнить, чтобы понять замысел "Проданной невесты", таких комически-бытовых опер Дворжака, как "Король и угольщик", "Упрямцы", "Хитрый крестьянин" и даже "Черт и Кача", в которой простая крестьянская девушка одолевает обитателей ада, созданных народ-ньш воображением. Но подобно Сметане, обращаясь к такого рода сюжетам, разработку которых мы вправе объяснить патриотическими стремлениями обоих композиторов, Дворжак чередует комически-бытовые оперные произведения с героическими: "Альфред" и "Ванда", относящиеся к 1870-м годам, повествуют о борьбе свободолюбивого народа с чужеземными захватчиками. Дворжак, вне всякого сомнения, продолжал линию Сметаны, подчеркнувшего, что чешская музыка является музыкой славянского народа и поэтому наиболее прочными следует считать ее связи с музыкальной культурой других славянских народов. Однако же, тогда как Бедржих Сметана создавал именно характерную чешскую музыку, Дворжак, черпая вдохновение не только из чешских, моравских и словацких источников, но и из польских и русских, создал особенную форму "думки" по типу малороссийской народной песни. Кроме того, он написал оперу на сюжет из русской истории "Димитрий". Из славянской музыки он сумел извлечь старинные гармонии и необычные музыкальные модуляции, обогатив свои произведения новыми ритмами и мелодическими оборотами, открыв для композиторов младшего поколения славянский Восток. Такие произведения Дворжака, как "Славянские танцы", "Славянские рапсодии", струнные квартеты ми бемоль мажор и ля мажор, трио для фортепиано "Думки" и другие, убеждают нас в мощном воздействии славянского фольклора на автора. Дворжака можно по справедливости отнести к числу мастеров, особенно много сделавших для художественного раскрытия общности восточных, западных и южных славян. С декабря 1884 года по март 1885 года композитор сочиняет Седьмую симфонию. Это первая из трех последних симфоний Дворжака, которые благодаря своим высоким художественным достоинствам и ярко выраженному национальному колориту завоевали всемирное признание. Седьмая симфония - самая сумрачная и страстная - отличается сжатостью формы и аскетичностью выражения - в ней нет ни одной лишней ноты. В этот период Дворжак перенес ряд тяжелых ударов: смерть трех первых Детей с 1875 по 1877 год, смерть матери в 1882 году. Восьмая симфония, написанная во второй половине 1889 года, - одна из лучших. Моменты неудержимого, стремительного движения чередуются в ней. с мечтательными, лирическими эпизодами ликования. Это могучий поток прекрасной, изменчивой по настроению, чисто дворжаковской музыки. Симфония озарена светом благополучия Дворжака - человека и творца, опьяненного природой, ставшей истинной вдохновительницей композитора. В 1888 году в Праге произошло знакомство Дворжака с Чайковским, перешедшее в дружбу. По инициативе Чайковского Дворжак вскоре приехал в Россию и выступил с концертами в Москве и Петербурге. Слава его стремительно растет. Дворжака избирают членом чешской Академии наук и доктором музыки Пражского университета, приглашают на должность профессора Пражской консерватории. В 1891 году ему было присвоено почетное звание доктора музыки Кембриджского университета и доктора философии Карлова университета в Праге. В том же году он был избран членом Чешской академии наук и искусства и приглашен профессором в Пражскую консерваторию, однако Дворжак стал ее директором только в 1901 году. В 1892 году совместно с Ф. Лахнером и Г. Виганом Дворжак отправился в пятимесячное турне по городам Чехии и Моравии. 31 марта на концерте присутствовал Антон Григорьевич Рубинштейн. Сразу же после окончания концерта великий русский пианист прошел в артистическую и горячо поздравил автора. В том же году уже достаточно известный Дворжак был приглашен в Национальную консерваторию в Нью-Йорк, чтобы обучать молодых композиторов. Он был единственным автором в Европе, имевшим опыт работы со славянской музыкой, и мог теоретически и практически научить американцев сочинять музыку национального характера. Ведь и в этой стране был свой фольклор - негритянский и индейский, - почему бы не использовать его в музыкальном творчестве? Осенью Дворжак почти на два года уезжает в Америку. Вместе с ним едет жена и двое старших детей - дочь Отилия и сын Антонин. Оба они учатся музыке: Отилия - скрипачка, Тоник - пианист. Здесь он пишет Девятую симфонию - свою последнюю симфонию, которой сам еще до премьеры дал программный заголовок "Из Нового Света". Это произведение отличается богатством поэтической фантазии, монументальностью форм, техническим мастерством. Впервые симфония прозвучала 15 декабря 1893 года в нью-йоркском Карнеги-холле. "Из Нового Света" является лучшей симфонией Дворжака и одним из самых популярных произведений мирового репертуара. Нет дирижера и оркестра, которые бы не любили и не играли эТу симфонию. Благодаря Девятой симфонии "Из Нового Света", квартету для струнных фа мажор - "Американскому" и другим произведениям, написанным в Америке (включая и наиболее известный в мире "Виолончельный концерт си минор"), Дворжак стал самым популярным автором на этом континенте, открывателем источника вдохновения для серьезной музыки, о существовании которого Америка не подозревала. Прославился Дворжак и в Англии, где со времен Генделя установилась определенная традиция создания больших вокально-инструментальных произведений. Именно для Англии композитор в последующие десять лет написал ряд крупных произведений для хоров и солистов с оркестром (кантату "Свадебные сорочки", ораторию "Святая Людмила", "Реквием"). Умер композитор 1 мая 1904 года. Дворжак был очень скромным по натуре человеком, чрезвычайно набожным, любил природу (его пристрастием были голуби, которых он держал в своем летнем доме), но при этом ценил прогресс цивилизации. Он восторгался локомотивами и пароходами, ритмом жизни больших городов, хотя часто сбегал из них в деревенскую глушь. Но прежде всего он был композитором. В каком бы жанре Дворжак ни пробовал себя, везде он был индивидуален. Он - один из наиболее часто звучащих и самый известный чешский композитор в мире, его изобретательность в музыке очень велика, а красота мелодий - неповторима. Дебюсси, Клод Дата рождения 22.08.1862 Дата смерти 25.03.1918 Профессия композитор Страна Франция Клод Ашиль Дебюсси родился 22 августа 1862 года в предместье Парижа Сен-Жермен. Его родители - мелкие буржуа - любили музыку, но были далеки от настоящего профессионального искусства. Случайные музыкальные впечатления раннего детства мало способствовали художественному развитию будущего композитора. Самыми яркими из них были редкие посещения оперы. Лишь с девяти лет Дебюсси начал обучаться игре на фортепиано. По настоянию близкой их семье пианистки, распознавшей незаурядные способности Клода, родители отдали его в 1873 году в Парижскую консерваторию. Усердные занятия первых лет приносили Дебюсси ежегодные премии по сольфеджио. В классах сольфеджио и аккомпанемента проявился его интерес к новым гармоническим оборотам, разнообразным и сложным ритмам. Дарование Дебюсси развивалось чрезвычайно быстро. Уже в студенческие годы его игра отличалась внутренней содержательностью, эмоциональностью, редким разнообразием и богатством звуковой палитры. Но своеобразие его исполнительского стиля, лишенного модной внешней виртуозности и блеска, не нашло должного признания ни у преподавателей консерватории, ни у сверстников. Впервые его талант был отмечен премией лишь в 1877 году за исполнение сонаты Шумана. Первые серьезные столкновения с существовавшими методами консерваторского преподавания произошли у Дебюсси в классе гармонии. Лишь композитор Э. Гиро, у которого Дебюсси занимался композицией, по-настоящему проникся устремлениями своего ученика и обнаружил их сходство в художественно-эстетических взглядах и музыкальных вкусах. Уже в первых вокальных сочинениях Дебюсси, относящихся к концу 1870-х и началу 1880-х годов ("Чудный вечер" на слова Поля Бурже и особенно "Мандолина" на слова Поля Верлена), проявилась самобытность его таланта. Еще до окончания консерватории Дебюсси предпринял свое первое заграничное путешествие по Западной Европе по приглашению русской меценатки Н.Ф. фон Мекк, которая была в течение многих лет близким другом П.И.Чайковского. В 1881 году Дебюсси приехал в Россию в качестве пианиста для участиям домашних концертах фон Мекк. Эта первая поездка в Россию (затем он побывал там еще два раза - в 1882 и 1913 годах) пробудила огромный интерес композитора к русской музыке, который не ослабевал до конца его жизни. После трех летних сезонов его ученица Соня (пятнадцати лет) вскружила ему голову. Он просил разрешения жениться на ней у ее матери - Надежды Филаретовны Фроловской фон Мекк... И его тотчас же, очень дружески, попросили покинуть Вену, где они в этот момент находились. Когда он вернулся в Париж, оказалось, что его сердце и его талант созрели для чувств к мадам Ванье, которая определила собой тип "женщины его жизни": она была старше его, музыкантша и царила в необычайно привлекательном доме. Он познакомился с ней и стал ей аккомпанировать на курсах пения мадам Моро-Сенти, на которых председателем был Гуно. С 1883 года Дебюсси начал участвовать как композитор в конкурсах на получение Большой Римской премии. В следующем же году он был удостоен ее за кантату "Блудный сын". Это сочинение, написанное под влиянием французской лирической оперы, выделяется настоящим драматизмом отдельных сцен. Время пребывания Дебюсси в Италии (1885-1887) оказалось для него плодотворным: он познакомился со старинной хоровой итальянской музыкой XVI века и одновременно с творчеством Вагнера. В то же время период пребывания Дебюсси в Италии ознаменовался острым столкновением его с официальными художественными кругами Франции. Отчеты лауреатов перед академией представлялись в виде произведений, которые рассматривались в Париже специальным жюри. Отзывы на сочинения композитора - симфоническую оду "Зулейма", симфоническую сюиту "Весна" и кантату "Дева-избранница" - обнаружили на этот раз непреодолимую пропасть между новаторскими устремлениями Дебюсси и косностью, царившей в крупнейшем художественном учреждении Франции. Дебюсси ясно выразил свое стремление к новаторству в письме к одному из друзей в Париж: "Я не смогу замкнуть свою музыку в слишком корректные рамкм... Я хочу работать, чтобы создать оригинальное произведение, а не попадать все время на те же пути..." По возвращении из Италии в Париж Дебюсси окончательно порывает с академией. К тому времени чувства к мадам Ванье значительно поостыли. Стремление сблизиться с новыми направлениями в искусстве, желание расширить свои связи и знакомства в художественном мире привели Дебюсси еще в конце 1880-х годов в салон крупного французского поэта конца XIX века и идейного вождя символистов - Стефана Малларме. Здесь Дебюсси познакомился с писателями и поэтами, чьи произведения легли в основу многих его вокальных сочинений, созданных в 1880-1890-е годы. Среди них выделяются: "Мандолина", "Ариетты", "Бельгийские пейзажи", "Акварели", "Лунный свет" на слова Поля Верлена, "Песни Билитис" на слова Пьера Луиса, "Пять поэм" на слова крупнейшего французского поэта 1850-1860-х годов Шарля Бодлера (особенно "Балкон", "Вечерние гармонии", "У фонтана") и другие. Явное предпочтение, уделяемое вокальной музыке в первый период творчества, объясняется в значительной мере увлечением композитора символистской поэзией. Однако в большинстве произведений этих лет Дебюсси старается избегать и символистской неопределенности, и недосказанности в выражении своих мыслей. 1890-е годы - первый период творческого расцвета Дебюсси в области не только вокальной, но и фортепианной ("Бергамасская сюита", "Маленькая сюита" для фортепиано в четыре руки), камерно-инструментальной (струнный квартет) и особенно симфонической музыки. В это время создаются два наиболее значительных симфонических произведения - прелюд "Послеполуденный отдых фавна" и "Ноктюрны". Прелюд "Послеполуденный отдых фавна" был написан на основе поэмы Стефана Малларме в 1892 году. Произведение Малларме привлекло композитора в первую очередь яркой живописностью мифологического существа, грезящего в знойный день о прекрасных нимфах. В прелюде, как и в поэме Малларме, нет развитого сюжета, динамичного развития действия. В основе сочинения лежит, по существу, один мелодический образ "томления", построенный на "ползучих" хроматических интонациях. Дебюсси использует для его оркестрового воплощения почти все время один и тот же специфический инструментальный тембр - флейту в низком регистре. Все симфоническое развитие прелюда сводится к варьированию фактуры изложения темы и ее оркестровки. Статичность развития оправдывается характером самого образа. Черты зрелого стиля Дебюсси проявились в этом сочинении прежде всего в оркестровке. Предельная дифференциация групп оркестра и партий отдельных инструментов внутри групп дает возможность комбинировать оркестровые краски и создать тончайшие нюансы. Многие достижения оркестрового письма в этом сочинении потом стали типичными для большинства симфонических произведений Дебюсси. Только после исполнения "Фавна" в 1894 году о Дебюсси-композиторе заговорили в широких музыкальных кругах Парижа. Но замкнутость и определенная ограниченность художественной среды, к которой принадлежал Дебюсси, а также самобытный стиль его сочинений препятствовали появлению музыки композитора на концертной эстраде. Даже такое выдающееся симфоническое произведение Дебюсси, как цикл "Ноктюрны", созданный в 1897-1899 годах, было принято сдержанно. В "Ноктюрнах" проявилось стремление Дебюсси к жизненно-реальным художественным образам. Впервые в симфоническом творчестве Дебюсси получили яркое музыкальное воплощение живая жанровая картина (вторая часть "Ноктюрнов" - "Празднества") и богатые красками образы природы (первая часть - "Облака"). В течение 1890-х годов Дебюсси работал над своей единственной законченной оперой "Пеллеас и Мелизанда". Композитор долго искал близкий ему сюжет и наконец остановился на драме бельгийского писателя-символиста Мориса Метерлинка "Пеллеас и Мелизанда". Сюжет этого произведения привлек Дебюсси, по его словам, тем, что в нем "действующие лица не рассуждают, а претерпевают жизнь и судьбу". Обилие подтекста давало возможность композитору осуществить свой девиз: "Музыка начинается там, где слово бессильно". Дебюсси сохранил в опере одну из основных особенностей многих драм Метерлинка - фатальную обреченность героев перед неизбежной роковой развязкой, неверие человека в свое счастье. Дебюсси в известной мере удалось смягчить безнадежно-пессимистический тон драмы тонким и сдержанным лиризмом, искренностью и правдивостью в музыкальном воплощении настоящей трагедии любви и ревности. Новизна стиля оперы обусловливается во многом тем, что она написана на прозаический текст. Вокальные партии оперы Дебюсси заключают в себе тонкие нюансы разговорной французской речи. Мелодическое развитие оперы представляет собой выразительную напевно-декламационную линию. Сколько-нибудь значительный эмоциональный подъем в мелодической линии отсутствует даже в кульминационных в драматическом отношении эпизодах оперы. В опере есть целый ряд сцен, в которых Дебюсси удалось передать сложную и богатую гамму человеческих переживаний: сцена с кольцом у фонтана во втором акте, сцена с волосами Мелизанды в третьем, сцена у фонтана в четвертом и сцена смерти Мелизанды в пятом акте. Премьера оперы состоялась 30 апреля 1902 года в театре "Комической оперы". Несмотря на великолепное исполнение, опера у широкой аудитории настоящего успеха не имела. Критика в целом была настроена недоброжелательно и позволила себе резкие и грубые выпады после первых спектаклей. Лишь немногие крупные музыканты оценили достоинства этого произведения. Ко времени постановки "Пеллеаса" в жизни Дебюсси происходят значительные события. 19 октября 1899 года он женится на Лили Тексье. Их союз просуществует лишь пять лет. А в 1901 году начинается его деятельность профессионального музыкального критика. Это способствовало формированию эстетических взглядов Дебюсси, его художественных критериев. Предельно ясно выражены в статьях и книге Дебюсси его эстетические принципы и взгляды. Источник музыки он видит в природе: "Музыка ближе всего природе..." "Только музыканты имеют привилегию охвата поэзии ночи и дня, земли и неба - воссоздания атмосферы и ритма величественного трепета природы". Сильное влияние на стиль Дебюсси оказало творчество крупнейших русских композиторов - Бородина, Балакирева и особенно Мусоргского и Римского-Корсакова. Самое большое впечатление произвели на Дебюсси блеск и живописность оркестрового письма Римского-Корсакова. Но Дебюсси воспринял лишь отдельные стороны стиля и метода крупнейших русских художников. Ему оказались чужды демократические и социально-обличительные тенденции в творчестве Мусоргского. Дебюсси был далек от глубоко человечных и философски-значительных сюжетов опер Римского-Корсакова, от постоянной и неразрывной связи творчества этих композиторов с народными истоками. В 1905 году Дебюсси женился второй раз. Она была ровесницей Клода Ашиля, замужем за Сигизмундом Бардаком, парижским банкиром. "Мадам Бардак обладала обольстительностью, свойственной некоторым светским женщинам в начале века", - писал о ней один из ее друзей. Дебюсси занимался композицией с ее сыном и вскоре уже аккомпанировал мадам Бардак, исполнявшей его романсы. "Это томный экстаз"... и одновременно это удар молнии со всеми его последствиями. Вскоре у них рождается прелестная девочка Клод - Эмме. Начало века - высший этап в творческой деятельности композитора. Произведения, созданные Дебюсси в этот период, говорят о новых тенденциях в творчестве и в первую очередь об отходе Дебюсси от эстетики символизма. Все больше композитора привлекают жанрово-бытовые сцены, музыкальные портреты и картины природы. Вместе с новыми темами и сюжетами в его творчестве появляются и черты нового стиля. Свидетельством этому являются такие фортепианные произведения, как "Вечер в Гренаде" (1902), "Сады под дождем" (1902), "Остров радости" (1904). В этих сочинениях Дебюсси обнаруживает прочную связь с национальными истоками музыки. Среди симфонических сочинений, созданных Дебюсси в эти годы, выделяются "Море" (1903-1905) и "Образы" (1909), куда входит знаменитая "Иберия". Тембровая оркестровая палитра, ладовое своеобразие и другие особенности "Иберии" привели в восторг многих композиторов. "Дебюсси, который реально не знал Испании, спонтанно, я бы сказал, безотчетно творил испанскую музыку, способную вызвать зависть у стольких других, знающих страну достаточно хорошо..." - писал известный испанский композитор Фалья. Он считал, что если Клод Дебюсси "воспользовался Испанией как основой для раскрытия одной из самых прекрасных граней своего творчества, то расплатился он за это так щедро, что теперь Испания у него в долгу". "Если бы среди всех творений Дебюсси, - говорил композитор Онеггер, - я должен был выбрать одну партитуру, чтобы на ее примерах мог получить представление об его музыке некто, совершенно незнакомый с ней ранее, - я взял бы с такой целью триптих "Море". Это, на мой взгляд, произведение наитипичнейшее, в нем индивидуальность автора запечатлелась с наибольшей полнотой. Хороша сама музыка или плоха - вся суть вопроса в этом. А у Дебюсси она блистательна. Все в его "Море" вдохновенно: все до мельчайших штрихов оркестровки - любая нота, любой тембр, - все продумано, прочувствовано и содействует эмоциональному одушевлению, которым полна эта звуковая ткань. "Море" - истинное чудо импрессионистского искусства..." Последнее десятилетие в жизни Дебюсси отличается непрекращающейся творческой и исполнительской деятельностью вплоть до начала Первой мировой войны. Концертные поездки в качестве дирижера в Австро-Венгрию принесли композитору известность за рубежом. Особенно тепло он был принят в России в 1913 году. Концерты в Петербурге и Москве прошли с большим успехом. Личное общение Дебюсси со многими русскими музыкантами еще больше усилило его привязанность к русской музыкальной культуре. Особенно велики художественные достижения Дебюсси последнего десятилетия его жизни в фортепианном творчестве: "Детский уголок" (1906-1908), "Ящик с игрушками" (1910), двадцать четыре прелюдии (1910 и 1913), "Шесть античных эпиграфов" в четыре руки (1914), двенадцать этюдов (1915). Фортепианная сюита "Детский уголок" посвящена дочери Дебюсси. Стремление раскрыть в музыке мир глазами ребенка в привычных ему образах - строгого учителя, куклы, маленького пастуха, игрушечного слона - заставляет Дебюсси широко использовать как бытовые танцевальные и песенные жанры, так и жанры профессиональной музыки в гротескном, шаржированном виде. Двенадцать этюдов Дебюсси связаны с его длительными экспериментами в области фортепианного стиля, поисками новых видов техники и средств выразительности. Но даже в этих произведениях он стремится к решению не только чисто виртуозных, но и звуковых задач. Достойным завершением всего творческого пути Дебюсси следует считать две тетради его прелюдий для фортепиано. Здесь как бы сконцентрировались самые характерные и типичные стороны художественного мировоззрения, творческого метода и стиля композитора. Цикл завершил, по существу, развитие этого жанра в западноевропейской музыке, наиболее значительными явлениями которого являлись до сих пор прелюдии Баха и Шопена. У Дебюсси этот жанр подводит итог его творческому пути и является своего рода энциклопедией всего самого характерного и типического в области музыкального содержания, круга поэтических образов и стиля композитора. Начало войны вызвало у Дебюсси подъем патриотических чувств. В печатных высказываниях он подчеркнуто называет себя: "Клод Дебюсси - французский музыкант". Целый ряд произведений этих лет навеян патриотизмом. Своей главной задачей..он считал воспевание красоты в противовес ужасным деяниям войны, калечащим тела и души людей, уничтожающим ценности культуры. Дебюсси был глубоко подавлен войной. С 1915 года композитор тяжело болел, что также отразилось на творчестве. До последних дней жизни - он умер 26 марта 1918 года во время бомбардировки Парижа немцами, - несмотря на тяжелую болезнь, Дебюсси не прекращал своих творческих поисков. Интересные факты 1. Неудачливый жених Семнадцатилетний Дебюсси был учителем музыки в семье Надежды Филаретовны фон Мекк, покровительницы Чайковского и страстной любительницы музыки. Дебюсси занимался с детьми миллионерши фортепиано, аккомпанировал певцам, участвовал в домашних музыкальных вечерах. Хозяйка души не чаяла в юном французе, подолгу и с упоением беседовала с ним о музыке. Однако когда юный музыкант без памяти влюбился в ее пятнадцатилетнюю дочь Соню и попросил у Надежды Филаретовны ее руки, разговоры о музыке мигом прекратились...  Зарвавшемуся учителю музыки было немедленно отказано от места.  - Дорогой месье, - сухо сказала фон Мекк Дебюсси, - не будем путать Божий дар с яичницей! Помимо музыки я очень люблю лошадей. Но это вовсе не значит, что я готова породниться с конюхом... 2. Поверженный кумир Как-то раз Клод Дебюсси отправился вместе с друзьями молодости в Парижскую Гранд-опера на представление вагнеровской оперы "Тристан и Изольда". Надо сказать, что в юношеские годы Дебюсси обожал Вагнера до самозабвения. Друзья весело вспоминали сумасбродства той поры, в том числе моду на поклонение Вагнеру. Один из школьных товарищей поддел Клода:  - Удивительно, что при всей твоей преданнейшей любви к Вагнеру ты не стал его подражателем...  - Ах, оставь, - усмехнулся Дебюсси. - Сколько раз тебе приходилось с удовольствием лакомиться курицей, однако я не слышал, чтобы ты начал кудахтать... 3. Скромный любитель бесславия Если подавляющее большинство композиторов в своей жизни страстно искали славу, то Дебюсси - наоборот. Он ни разу в жизни не бывал на постановках собственных опер и отвергал славу, которая пришла к нему в конце жизни. Ну а по поводу своей музыки он всегда скромно говорил:  - Если бы Бог не любил мою музыку, я бы ее не писал... 4. Обтекаемый ответ У Дебюсси как-то спросили, каково его мнение о Рихарде Штраусе.  - Как Рихарда - я люблю Вагнера, а как Штрауса - я люблю Иоганна. 5. Спринтер У Клода Дебюсси частенько "не хватало дыхания", чтобы закончить произведение крупной формы. Незаконченными остались оперы "Родриг и Химена", "Падение дома Эшеров". Когда у композитора спрашивали, отчего он не пишет симфонии, Дебюсси весело отвечал:  - Зачем зарабатывать одышку, строя симфонии? Давайте делать оперетты! Лист, Ференц Дата рождения 22.10.1811 Дата смерти 31.07.1886 Профессия композитор, пианист, педагог Страна Венгрия Комета, которая 22 октября 1811 года пронеслась над венгерскими селениями, как бы отметила жизнь только что родившегося Ференца Листа. Уже в детстве он проявлял удивительный талант, и эта счастливая звезда словно сопровождала всю его жизнь. Успехи Путци, как называли его родители, в игре на фортепиано сулили ему славу вундеркинда. Отец, Адам Лист, это предвидел, даже справедливо опасался, что ранняя популярность плохо отразится на незрелом и неокрепшем таланте. Первые дебюты Путци были пробными. В 1819 году он играл в салонах Эйзенш-тадта и Бадена. Опыт оказался удачным. Игру молодого пианиста горячо одобряли. Только в 1820 году состоялись открытые дебюты Путци. Выступление юного таланта привело публику в восторг. Ференц вместе с отцом едет в Вену. Здесь ежедневно заниматься с мальчиком стал Карл Черни - один из любимейших учеников Бетховена. Ференц упорно учился, преодолевая технические трудности, разучивая этюды. Зимой 1823 года Листы перебираются в Париж. Отец молодого дарования надеялся на поступление сына в консерваторию. Однако туда Ференца не приняли, так как он был иностранцем. Слава чудо-ребенка опередила его приезд. Блестящие рекомендации открывали двери самых аристократических салонов столицы. Не прошло и нескольких недель, как Ференц играл во дворце герцогини Беррийской, где собирались члены королевской семьи. Успех этого выступления был равносильным признанию всего Парижа. Однажды он играл у герцога Орлеанского - будущего короля Франции Луи-Филиппа. Своими импровизациями он привел его в восторг. Очарованный герцог содействовал устройству концерта Листа в Итальянском оперном театре. Вместе с Листом в этом концерте принимала участие известная певица Джудитта Паста, аккомпанировал - оркестр Итальянской оперы, один из лучших в Париже. Во время концерта, когда Лист играл сольную часть, свободные от игры музыканты настолько увлеклись его исполнением, что забыли вступить вовремя. Это дало повод одному из рецензентов написать: "Орфей зачаровывал зверей в лесу и заставлял двигаться камни, маленький Лист так потряс оркестр, что тот онемел". Этот триумф окончательно закрепил за Листом славу нового Моцарта. Его музыкальную карьеру в Париже можно было считать обеспеченной. Отец обратился к видным парижским музыкантам Фердинанду Паэру и Антонину Рейха с просьбой заниматься с Ференцем по теории и композиции. Композитор и капельмейстер Итальянской оперы Пауэр согласился преподавать инструментовку, профессор Рейха - гармонию и контрапункт. Что касается фортепиано, то Ференц после Черни ни с кем не занимался. В искусстве композиции Ференц феноменально быстро достиг поразительных успехов. И у Паэра возникла мысль ошеломить Париж: его 12-летний ученик напишет оперу. Работа над оперой прервалась поездкой в Англию, куда Листов пригласил друг семьи, фабрикант роялей - Эрар. У него в Лондоне был филиал фабрики, и он хотел, чтобы Ференц опробовал новые инструменты. Лондон оказал парижской знаменитости теплый прием. К нему отнеслись здесь не просто как к баловню салонов, а как к истинному артисту, настоящему маэстро. После нескольких выступлений Ференц вернулся в Париж, чтобы,закончить оперу. Значительную помощь оказывал Паэр. По признанию Листа, его учителю принадлежала инструментовка оперы и многие музыкальные номера. При всей поверхностной развлекательности, в "Замке любви" были отдельные удачные мелодии, запоминающиеся арии. Проникновению оперы на сцену способствовала и популярность юного автора, чьи портреты красовались во многих витринах и которому куплетисты посвящали свои песенки. Сдав оперу, Ференц отправился во второе концертное турне в Англию и на юг Франции. Лист попал в среду состязающихся виртуозов и, естественно, не мог не поддаться общему поветрию. В его начинающемся фортепианном творчестве сразу же устанавливается господство фантазий, вариаций на оперные темы, блестящих концертных этюдов или каких-либо иных по названию, сугубо технических пьес вроде созданных в середине 1820-х годов "Бравурного рондо" и "Бравурного аллегро". В период 1825-1830 годов лишь очень чуткие и наблюдательные музыканты могли бы выделить Листа среди множества модных виртуозов и предугадать его уникальное артистическое будущее. Однако редчайшая природная одаренность Листа-художника и его упорное стремление к совершенствованию должны были рано или поздно сыграть решающую роль. В том, что это все же случилось довольно рано, велика заслуга трех великих музыкантов: Берлиоза, Паганини и Шопена. С ними Лист познакомился в начале 1830-х годов. Если Берлиоз произвел на Листа впечатление грандиозными замыслами, фанатической преданностью великому искусству и полным отрицанием всего, бьющего на внешний эффект или подверженного моде, то Паганини потряс его демонической виртуозностью, связанной с коренным обновлением всей скрипичной техники. Шопен покорил Листа несравненной поэтичностью музыки и фортепианного исполнения, причем особое внимание Листа привлекли шопеновские этюды, в которых техника всецело служила поэтическому замыслу. Последующее разучивание этих этюдов, как отмечают многие современники, буквально преобразило игру Листа, который вскоре стал даже соперничать с самим автором. Творчество Листа, в основном фортепианное, постепенно обогащается и углубляется в эти же годы, как и его игра. Правда, в середине 1830-х годов он все еще продолжает создавать фантазии на оперные темы, много работает над этюдами, ставя самые разнообразные технические задачи, но техника все больше подчиняется у него общему музыкальному замыслу. Самое же главное, что задачи собственно творческие, поэтические начинают занимать Листа все более, заставляют размышлять о путях музыкального искусства в его высших проявлениях. Особенности его художественной натуры, своеобразие восприятия природы и искусства приводят его к идее программной музыки, ставшей затем ведущей в его творчестве. Немалую роль в этом сыграло здесь его путешествие с Мари д'Агу" по Швейцарии и Италии, предпринятое во второй половине 1830-х годов. Эта Диана парижских салонов сразу пленила Листа. Подобно героине своей подруги Жорж Санд она во имя любви отказывается от семьи, дома и едет вместе с любимым искать счастья на чужбине. В декабре 1835 года у них рождается первый ребенок - дочь Бландина. Через несколько лет они расстались. Но в то время счастье взаимной любви, яркие впечатления от природы, знакомство с шедеврами искусства - все это, очевидно, с особой силой заставило Листа ощутить в себе не виртуоза, а прежде всего художника. Он много размышляет об искусстве и делится мыслями со своими друзьями в форме открытых писем ("Путевые письма бакалавра музыки"), публиковавшихся в одной из парижских музыкальных газет. У Листа было ощущение близкого родства разных искусств. Он сравнивает, например, Колизей с "Героической симфонией" Бетховена и "Реквиемом" Моцарта и выражает надежду, что Данте найдет отголосок "в музыке какого-нибудь Бетховена будущего". Этим отголоском, в конце концов, стали собственные произведения Листа: написанная в конце 1830-х годов соната-фантазия "После чтения Данте" и более поздняя монументальная симфония "Данте". Жажда творчества обуревает Листа. Но его друзья ошибаются, думая, что, перестав быть исключительно пианистом-виртуозом, Лист начнет писать симфонии и оперы. Лист пишет одну за другой фортепианные пьесы, пишет под впечатлением увиденного, услышанного, прочитанного, под влиянием лирических и философских размышлений. Так, параллельно "Путевым письмам" рождается цикл "Альбом путешественника", превращенный более поздней редакцией в знаменитое и единственное в своем роде собрание программных фортепианных пьес "Годы странствий". Замысел романтичен. Лист стремится запечатлеть картины природы и все то, что его захватывает в его путешествии, привнося в свое творчество значительную долю романтического лиризма. В окончательном виде пьесы, созданные во время "странствий", группируются в две тетради с подзаголовками: "Швейцария" и "Италия". Характерно, что если в первой тетради преобладают картины природы ("На Валленштадтском озере", "Эклога", "Гроза", "У родника"), то во второй воплощены впечатления от искусства ("Мыслитель" - по скульптуре Микеланджело, "Обручение" - по картине Рафаэля, "Сонеты Петрарки"). Фортепианная игра Листа и его творчество не могли не мешать друг другу, так как требовали огромной затраты сил и времени. Творческое уединение середины 1830-х годов сменилось гастролями. Лист объехал за десять лет (1837-1847 годы) всю Европу - от Лиссабона до Москвы, от Гётеборга до Афин. Только в Россию Лист приезжал трижды - в 1842, 1843 и 1847 годах. Своеобразные творческие контакты возникли у него с четырьмя русскими композиторами - Бородиным, Римским-Корсаковым, Кюи и Лядовым. Лист активно пропагандировал русскую музыку. Как пианист, пользовавшийся огромным авторитетом, он прежде всего распространял русскую музыку своими фортепианными транскрипциями, которые исполнялись в самых разных уголках Европы. Без преувеличения можно сказать, что из всех великих западноевропейских музыкантов XIX века никто не имел таких разносторонних связей с русской музыкой, как Ференц Лист. Он был уверен в блестящем ее будущем. После очередной поездки в Россию в 1847 году Лист наконец прервал свою карьеру концертного пианиста, чтобы всецело отдаться творчеству. Композитор взял реванш у исполнителя... В дальнейшем Лист не отказывался вовсе от выступлений, но они происходили от случая к случаю и уже никогда не носили систематического характера. Период 1848-1861 годов -веймарский - самый яркий, самый плодотворный в творчестве Листа. В это время он осуществляет многие крупные замыслы и создает две программные симфонии, двенадцать симфонических поэм, два концерта для фортепиано с оркестром и "Пляску смерти" для того же состава. Среди фортепианных сочинений этого периода выделяется монументальная одночастная Соната си минор. Но одновременно Лист в стремлении к высшему совершенству своего фортепианного стиля перерабатывает почти все наиболее значительные из ранее сочиненных пьес для фортепиано. Так рождаются окончательные редакции "Венгерских рапсодий", цикла "Годы странствий", этюдов, переложений. Лист-исполнитель в эти годы выступает в новом качестве - дирижера Веймарского придворного оперного театра и несколько реже - концертного дирижера. Творческая практика Листа порождает в эти же годы новый жанр оркестровой музыки - симфоническую поэму. Уже само наименование ясно указывает на союз музыки ("симфоническая") и литературы ("поэма"). Взяв за основу программную увертюру вроде "Эгмонта" или "Кориолана" Бетховена, Лист придал ее одночастной форме большую масштабность и свободу, что давало возможность воплощать самое разнообразное, чаще всего опирающееся на какой-либо литературный источник, содержание. Так возникли симфонические поэмы "Прелюды" (по Ламартину), "Что слышно на горе", "Мазепа" (по Гюго), "Гамлет" (по Шекспиру), "Идеалы" (по Шиллеру), "Орфей", "Прометей" (по древнегреческим мифам) и т. д. Программные концепции Листа всегда интересны и своеобразны, он не иллюстрирует музыкой литературные сюжеты, а представляет свое оригинальное осмысление образов мировой литературы. Французский композитор Сен-Санс писал о Листе: "Когда время сотрет лучезарный след самого великого из всех когда-либо существовавших пианистов, оно запишет в свой золотой фонд имя освободителя оркестровой музыки". Сен-Санс особенно подчеркивал роль Листа как создателя симфонической поэмы. Действительно, после Листа и даже еще при его жизни симфоническая поэма стала наиболее распространенным жанром программно-симфонической музыки. Хотелось бы несколько слов сказать и о его рапсодиях. И здесь Лист оказался смелым новатором, создав интереснейшие образцы претворения характерной народно-национальной тематики в очень свободную, но по-своему убедительную форму, которая в музыковедении так и стала называться рапсодической. Разумеется, особое место принадлежит "Венгерским рапсодиям". Лист написал их девятнадцать. Подобно древнегреческим певцам-рапсодам композитор рассказывал в них о своей родине, о радостях и скорбных думах ее народа. Между тем жизнь дарила не только радости. Лист восхищался творчеством Вагнера. Однако как пропагандист музыки Вагнера он оказался не столь удачлив, как творец собственных произведений. Кроме "Лоэнгрина" он так и не смог добиться постановок других опер друга. Все чаще при дворе задевают его самолюбие, выказывая неуважение к его возлюбленной - княгине Каролине Витгенштейн, которую он полюбил еще будучи совсем молодым. После отъезда из Веймара на Листа обрушиваются новые беды. Не успел еще залечить раны, нанесенные ему в городе, который он пытался превратить в Афины новой музыки, а судьба уже готовила новые тяжелые удары. Лист едет в Рим в надежде устроить свою личную жизнь. Каролина после неустанных хлопот в столице католической церкви, длившихся более полутора лет, получила, наконец, согласие папы римского на расторжение брака с князем Витгенштейном. Каролина хотела, чтобы венчание их состоялось в Вечном городе. Все было готово к предстоящему бракосочетанию. Оно должно было произойти на второй день после приезда Листа, 22 октября 1861 года, в день его пятидесятилетия. Но накануне, поздно вечером, княгине сообщили, что по велению папы дело о ее разводе вновь откладывается на неопределенный срок. Это был страшный удар. В течение четырнадцати лет Ференц и Каролина делали все возможное, чтобы получить право на брак, на нормальную семейную жизнь, защищенную от косых взглядов, осуждения светского общества. Фанатично религиозная, склонная к мистицизму Каролина решает, что ей не предназначено судьбой быть счастливой в этом мире. Она полностью отдается изучению богословия, отказываясь от личного счастья. Затворница по собственной воле, она в течение долгих лет не покидает своей римской квартиры, где работает с утра до ночи над богословскими трактатами, при наглухо закрытых окнах и ставнях, при свете свечей. По вечерам ее навещают Лист, близкие друзья. Лист устал от вечных неудач и разочарований. Он душевно надломлен смертью горячо любимого сына Даниэля, умершего от скоротечной чахотки. Композитор очень медленно возвращается к творчеству, пишет церковную музыку, заканчивает ораторию "Легенда о святой Елизавете". Его настигает новый удар судьбы - умирает его старшая дочь Бландина. Римская церковь оказывает ему все большее внимание. В Ватикане в торжественные дни исполняются его "Папский гимн" в переложении для органа. Листа уговаривают посвятить себя церкви. 25 апреля 1865 года Лист принимает малый постриг и поселяется в Ватикане в апартаментах своего друга кардинала Гогенлоэ. Решение Листа вызывает недоумение и испуг друзей, злобные выпады врагов. Впрочем, эта власть церкви над Листом была весьма относительной. Композитор не отошел от своих друзей-вольнодумцев, горячо сочувствовал гарибальдийскому движению и, не стесняясь, позволял себе самые свободолюбивые высказывания. Не прекращается и творческая деятельность композитора. Заметными вехами в творчестве Листа становятся крупные вокально-инструментальные композиции: оратории "Легенда о святой Елизавете" и "Христос", "Венгерская коронационная месса"; в течение многих лет идет работа над ораторией "Легенда о святом Станиславе". Появляются и яркие фортепианные произведения: "Испанская рапсодия", этюды "Шум леса" и "Хоровод гномов", последние венгерские рапсодии, цикл "Венгерские исторические портреты". Появляется еще одна симфоническая поэма - "От колыбели до могилы". Написанные в 1870-х годах пьесы для фортепиано, отражающие впечатления от пребывания в Италии Листа-аббата, Листа - умудренного годами мастера, составили третью тетрадь цикла "Годы странствий". Празднование пятидесятилетия творческой деятельности композитора в Пеште в 1873 году вылилось в подлинно национальное торжество. Магистрат столицы в честь великого маэстро учредил фонд размером в десять тысяч гульденов. И снова в неустанных трудах протекает жизнь Листа. Для своего возраста он исключительно живой и подвижный. Композитор преподает в Веймаре, Будапеште, ездит в Рим, а за ним спешат его ученики, образуя "листовскую колонию". Неугомонный музыкант выступает во многих городах как пианист и дирижер. В Вене славятся "листовские недели", программы которых состоят из его симфонических и фортепианных произведений. Часто его можно увидеть на эстраде вместе со своими учениками. Идут годы, и хотя Лист больше чем когда-либо окружен учениками и поклонниками, он все больше начинает испытывать щемящее чувство одиночества. Многих его сверстников - друзей и врагов - уже нет. Двое его детей умерли, а дочь Козима бесконечно далека от него; подруга жизни - единственная опора на склоне лет - ушла в религию, и он остался один в бурном жизненном водовороте. Он борется изо всех сил, старается сохранить свое жизнеутверждающее кредо, но течение уносит его. 1885 и 1886 годы проходят под знаком листовских торжеств в связи с его семидесятипятилетием. Между тем здоровье Листа ухудшается, слабеет зрение, беспокоит сердце. Из-за отеков ног временами он передвигается лишь с посторонней помощью. Ночью 31 июля 1886 года он скончался. Малер, Густав Дата рождения 07.07.1860 Дата смерти 18.05.1911 Профессия композитор, дирижёр Страна Австрия Густав Малер родился 7 июля 1860 года в небольшом местечке Калишт на границе между Чехией и Моравией. Он оказался вторым ребенком в семье, а всего у него было тринадцать братьев и сестер, из которых семеро умерли еще в раннем детстве. Бернгард Малер - отец мальчика - был человеком властным и в небогатой семье крепко держал вожжи в своих руках. Может быть, поэтому Густав Малер до конца своей жизни "не нашел ни слова любви, говоря о своем отце", и в воспоминаниях лишь упоминал о "несчастливом и полном страданий детстве". Но, с другой стороны, отец сделал все возможное для того, чтобы Густав получил образование и смог полностью развить свой музыкальный талант. Уже в раннем детстве музицирование доставляло Густаву огромное наслаждение. Позже он писал: "В четыре года я уже музицировал и сочинял музыку, еще даже не научившись играть гаммы". Честолюбивый отец очень гордился музыкальной одаренностью сына и был готов сделать все для развития его дарования. Он решил во что бы то ни стало купить фортепиано, о котором мечтал Густав. В начальной школе Густав считался "необязательным" и "рассеянным", но его успехи в обучении игре на фортепиано были поистине феноменальны. В 1870 году состоялся первый сольный концерт "вундеркинда" в Йиглавском театре. В сентябре 1875 года Густав был принят в Консерваторию Общества любителей музыки и начал учиться под руководством известного пианиста Юлиуса Эпштейна. Приехав летом 1876 года в Йиглаву, Густав не только смог предъявить отцу отличный табель, но и фортепианный квартет собственного сочинения, который принес ему первую премию на конкурсе композиций. Летом следующего года он экстерном сдал в Йиглавской гимназии экзамены на аттестат зрелости, а спустя еще год снова получил первую премию за свой фортепианный квинтет, в котором с блеском выступил на выпускном концерте в Консерватории. В Вене Малер был вынужден зарабатывать на жизнь уроками. Одновременно он занимался поисками влиятельного театрального агента, способного найти для него должность театрального капельмейстера. Такого человека Малер нашел в лице Густава Леви, владельца музыкального магазина на Петерсплатц. 12 мая 1880 года Малер заключил с Леви договор сроком на пять лет. Первый ангажемент Малер получил в летнем театре города Бад-Халль в Верхней Австрии, где должен был дирижировать оркестром оперетты и одновременно исполнять многочисленные вспомогательные обязанности. Вернувшись в Вену с небольшими сбережениями, он завершает работу над музыкальной сказкой "Жалобная песня" для хора, солистов и оркестра. В этом произведении уже просматриваются черты оригинального инструментального стиля Малера. Осенью 1881 года ему, наконец, удается получить место театрального капельмейстера в Любляне. Потом Густав работал в Оломоуце и Касселе. Еще до окончания своего ангажемента в Касселе Малер установил контакт с Прагой, и, как только директором Пражского (немецкого) земельного театра был назначен большой поклонник Вагнера Анжело Нейман, он тут же принял Малера в свой театр. Но вскоре Малер снова переезжает, теперь в Лейпциг, получив новый ангажемент второго капельмейстера. В эти годы у Густава одно любовное приключение следует за другим. Если в Касселе бурная любовь к молодой певице породила цикл "Песни странствующего подмастерья", то в Лейпциге из пламенной страсти к госпоже фон Вебер родилась Первая симфония. Однако сам Малер указывал на то, что "симфония не ограничивается любовной историей, эта история лежит в ее основе, и в духовной жизни автора она предшествовала созданию этого произведения. Однако это внешнее событие послужило толчком к созданию симфонии, но не составляет ее содержания". Во время работы над симфонией он запустил свои обязанности капельмейстера. Естественно, у Малера возник конфликт с администрацией Лейпцигского театра, но продолжался он недолго. В сентябре 1888 года Малер подписал контракт, согласно которому он занял должность художественного руководителя Венгерского Королевского оперного театра в Будапеште сроком на 10 лет. Попытка Малера создать национальный венгерский состав исполнителей была встречена критически, поскольку публика склонна отдавать предпочтение красивым голосам, а не национальной принадлежности. Премьера Первой симфонии Малера, состоявшаяся 20 ноября 1889 года, была встречена критикой неодобрительно, некоторые из рецензентов высказали мнение, что построение этой симфонии столь же непонятно, "сколь непонятна и деятельность Малера на посту руководителя оперного театра". В январе 1891 года он принимает предложение Гамбургского театра. Через год он руководит первой немецкой постановкой "Евгения Онегина". Прибывший в Гамбург незадолго до премьеры Чайковский писал своему племяннику Бобу: "Здешний дирижер - не какая-то посредственность, а истинный всесторонний гений, который вкладывает жизнь в дирижирование спектаклем". Успех в Лондоне, новые постановки в Гамбурге, а также концертные выступления в качестве дирижера существенно упрочили положение Малера в этом старинном ганзейском городе. В 1895-1896 годах во время летнего отдыха и по обыкновению отгородившись от остального мира, он работает над Третьей симфонией. Исключения он не сделал даже для своей возлюбленной Анны фон Мильденберг. Добившись признания как симфонист, Малер приложил все усилия и использовал все мыслимые связи для того, чтобы реализовать свое "призвание бога южных провинций". Он начинает наводить справки о возможном ангажементе в Вене. В связи с этим очень большое значение он придавал исполнению своей Второй симфонии в Берлине 13 декабря 1895 года. Бруно Вальтер писал об этом событии: "Впечатление от величия и оригинальности этого произведения, от силы, излучаемой личностью Малера, было столь сильным, что именно этим днем следует датировать начало его взлета как композитора". Столь же сильное впечатление произвела на Бруно Вальтера и Третья симфония Малера. Для того, чтобы занять вакантную должность в Императорском оперном театре, Малер в феврале 1897 года даже перешел в католичество. После своего дебюта в качестве дирижера Венской оперы в мае 1897 года Малер писал Анне фон Мильденберг в Гамбург: "Вся Вена приняла меня с энтузиазмом... Нет причин сомневаться, что в обозримом будущем я стану директором". Это пророчество сбылось уже 12 октября. Но именно с этого момента отношения между Малером и Анной начали охлаждаться по причинам, которые остаются для нас неясными. Известно лишь, что их любовь постепенно угасла, но дружеские связи между ними, не нарушились. Бесспорно, что эра Малера была "блестящей эпохой" Венской оперы. Его высшим принципом было сохранение оперы как произведения искусства, и этому принципу было подчинено все, даже от зрителей требовались дисциплина и безоговорочная готовность к сотворчеству. После успешных концертов в Париже в июне 1900 года Малер удалился в уединенное убежище Майернигге в Каринтии, где тем же летом вчерне завершил Четвертую симфонию. Из всех его симфоний именно эта быстрее всего завоевала симпатии широкой публики. Хотя ее премьера в Мюнхене осенью 1901 года встретила отнюдь не дружественный прием. Во время новых гастролей в Париже в ноябре 1900 года в одном из салонов он встретил женщину своей жизни - юную Альму Марию Шиндлер, дочь известного художника. Альме исполнилось 22 года, она была само очарование. Неудивительно, что уже через несколько недель после первого знакомства, 28 декабря 1901 года, они объявили об официальной помолвке. А 9 марта 1902 года в церкви Св. Карла в Вене состоялось их торжественное бракосочетание. Медовый месяц они провели в Санкт-Петербурге, где Малер дирижировал в нескольких концертах. Летом поехали в Майернигге, где Малер продолжил работу над Пятой симфонией. 3 ноября появился на свет их первый ребенок - девочка, которая при крещении получила имя Мария Анна, а уже в июне 1903 года родилась их вторая дочь, которую назвали Анна Юстина. В Майернигге Альма находилась в спокойном и радостном настроении, чему в немалой степени способствовало недавно обретенное счастье материнства, и ее очень удивило и напугало намерение Малера написать вокальный цикл "Песни о мертвых детях", от которого его не удалось отговорить никакими силами. Удивительно, как в период с 1900 по 1905 год Малер, будучи руководителем крупнейшего оперного театра и выступая с концертами как дирижер, сумел найти достаточно времени и сил для сочинения Пятой, Шестой и Седьмой симфоний. Альма Малер считала, что Шестая симфония стала "его наиболее личным и в то же время пророческим произведением". С его могучими симфониями, грозившими взорвать все, что было сделано в этом жанре до него, резко контрастировали завершенные в том же 1905 году "Песни о мертвых детях". Тексты их были написаны Фридрихом Рюккертом после смерти двоих его детей и опубликованы лишь после смерти поэта. Малер выбрал из этого цикла пять стихотворений, которым свойственно наиболее глубоко прочувствованное настроение. Соединив их в единое целое, Малер создал совершенно новое, потрясающее произведение. Чистота и проникновенность музыки Малера в буквальном смысле "облагородили слова и подняли их до высоты искупления". Его жена усматривала в этом сочинении вызов судьбе. Более того, Альма даже считала, что смерть старшей дочери через два года после публикации этих песен явилась наказанием за совершенное кощунство. Здесь представляется уместным остановиться на отношении Малера к вопросу о предопределенности и возможности предвидения судьбы. Будучи абсолютным детерминистом, он полагал, что "в минуты вдохновения творец в состоянии предвидеть грядущие события повседневности еще в процессе их возникновения". Малер часто "облекал в звуки то, что произошло лишь потом". В своих воспоминаниях Альма дважды указывает на убежденность Малера в том, что в "Песнях о мертвых детях" и Шестой симфонии он написал "музыкальное предсказание" своей жизни. Это утверждает и Пауль Штефаи в биографии Малера: "Малер многократно заявлял, что его произведения - это события, которые произойдут в будущем". В августе 1906 года он с радостью сообщил своему голландскому другу Виллему Менгелбергу: "Сегодня закончил восьмую - самая крупная вещь из всех, что я создал до сих пор, причем столь своеобразная по форме и содержанию, что это невозможно передать словами. Представьте себе, что вселенная начала звучать и играть. Это уже не человеческие голоса, а солнца и планеты, движущиеся по своим орбитам". К чувству удовлетворенности от завершения этого гигантского произведения добавилась радость от успехов, выпавших на долю различных его симфоний, исполненных в Берлине, Бреславле и Мюнхене. Малер встречал новый год с чувством полной уверенности в будущем. 1907 год стал переломным в судьбе Малера. Уже в первые его дни началась антималерская кампания в прессе, причиной которой стал стиль руководства директора Императорского оперного театра. Одновременно обергофмейстер князь Монтенуово заявил о снижении художественного уровня спектаклей, падении кассовых сборов театра и объяснил это длительными зарубежными гастролями главного дирижера. Естественно, Малера не могли не обеспокоить эти выпады и поползшие слухи о скорой отставке, но внешне он сохранял полное спокойствие и самообладание. Как только разнесся слух о возможной отставке Малера, ему тут же стали поступать предложения одно заманчивее другого. Наиболее привлекательным ему показалось предложение из Нью-Йорка. После недолгих переговоров Малер подписал контракт с Генрихом Конридом - менеджером театра "Метрополитен Опера", согласно которому обязался начиная с ноября 1907 года ежегодно в течение четырех лет три месяца работать в этом театре. 1 января 1908 года Малер дебютировал оперой "Тристан и Изольда" в "Метрополитен Опера". Вскоре он становится руководителем Нью-йоркского филармонического оркестра. Свои последние годы Малер провел в основном в США, лишь на лето возвращаясь в Европу. В первый свой отпуск в Европе в 1909 году он все лето проработал над Девятой симфонией, которая, как и "Песнь о земле", стала известна лишь после его смерти. Закончил он эту симфонию во время своего третьего сезона в Нью-Йорке. Малер опасался, что этим произведением бросает вызов судьбе - "девять" было поистине роковым числом: Бетховена, Шуберта, Брукнера и Дворжака смерть унесла именно после того, как каждый из них завершил свою девятую симфонию! В таком же духе высказался однажды Шенберг: "Похоже, что девять симфоний - это предел, кто хочет большего, должен уйти". Не миновала печальная участь и самого Малера. Все чаще он болел. 20 февраля 1911 года у него вновь поднялась температура и сильно заболело горло. Его врач, доктор Джозеф Френкель, обнаружил значительный гнойный налет на миндалинах и предупредил Малера, что в таком состоянии он не должен дирижировать. Тот, однако, не согласился, считая болезнь не слишком серьезной. На самом же деле болезнь принимала уже весьма угрожающие очертания: Малеру оставалось жить всего три месяца. В очень ветреную ночь 18 мая 1911 года, вскоре после полуночи, страдания Малера закончились. Интересные факты 1. Великая одержимость Малер всю жизнь был одержим навязчивой идеей: стать Бетховеном XX века. В его поведении и манере одеваться было нечто бетховенское: за стеклами очков в глазах Малера горел фанатичный огонь, одевался он крайне небрежно, а длинная шевелюра была непременно всклокочена. В жизни он был до странности рассеян и нелюбезен, шарахался от людей и экипажей, словно в лихорадке или нервическом припадке. О его удивительной способности наживать себе врагов ходили легенды. Его ненавидели все: от оперных примадонн до рабочих сцены. Оркестр он мучил нещадно, и сам мог стоять за дирижерским пультом по 16 часов, нещадно ругаясь и разнося всех и вся. За странную и конвульсивную манеру дирижирования его называли "одержимой судорогами кошкой за дирижерским пультом" и "гальванизирующей лягушкой". 2. По высочайшему повелению... Однажды к Малеру пришла певица, претендовавшая на место солистки Венской оперы, и первым делом протянула маэстро записку... Это была высочайшая рекомендация - сам император настаивал, чтобы Малер принял певицу в театр.  Внимательно прочитав послание, Малер не спеша изодрал его в клочья, сел за рояль и вежливо предложил претендентке:  - Ну-с, сударыня, а теперь, пожалуйста, спойте!  Прослушав ее, он сказал:  - Видите ли, уважаемая, даже самое горячее расположение императора Франца-Иосифа к вашей особе еще не освобождает вас от необходимости иметь голос...  Франц-Иосиф, узнав об этом, устроил директору оперы грандиозный скандал. Но, конечно, не лично, а через своего министра.  - Она будет петь! - в приказном порядке передал министр Малеру. - Так пожелал император.  - Хорошо, - осерчав, отозвался Малер, - но в афишах я прикажу напечатать: "По Высочайшему повелению!" 3. Маленький конфуз В конце прошлого века Венская консерватория проводила конкурс вокалистов. Председателем конкурсной комиссии был назначен Густав Малер.  Первую премию, как это частенько случается, чуть было не получила певица, имевшая большие придворные связи, но едва ли не совершенно безголосая... Но конфуза не случилось: восстал Малер, свято преданный искусству и несклонный играть в такие игры он настоял на своем. Победительницей конкурса стала молодая талантливая певица, которая по чести этого заслуживала.  Позже кто-то из знакомых спросил Малера:  - Неужели это правда, что госпожа Н. чуть не стала лауреатом конкурса?  Малер серьезно ответил:  - Чистейшая правда! Весь двор был за нее, и даже эрцгерцог Фердинанд. Ей не хватило только одного голоса - ее собственного. 4. Сделайте мне пофиолетовее! Густав Малер обычно обращался на репетиции к оркестрантам в таком роде:  -Господа, здесь играйте голубее, а это место сделайте фиолетовым по звучанию... 5. Традиции и новаторство... Однажды Малер присутствовал на репетиции новаторской "Камерной симфонии" Шенберга. Музыка Шенберга считалась новым словом и была вся построена на диссонансах, которые для "классика" Малера были диким набором звуков, какофонией... По окончании репетиции Малер обратился к оркестру:  - А теперь, умоляю вас, господа, сыграйте мне, старику, обыкновенную нотную гамму, иначе я не смогу сегодня спокойно заснуть... 6. Это очень просто Однажды кто-то из журналистов задал Малеру вопрос, сложно ли писать музыку? Малер отвечал:  - Да нет, господа напротив, это очень просто!... Знаете, как делают трубу? Берут дырку и обвивают ее медью. Ну вот, примерно так же обстоит дело и с сочинением музыки... 7. Наследство Густав Малер возглавлял Королевский оперный театр в Вене десять лет. То были годы расцвета его дирижерской деятельности. Летом 1907 года он уехал в Америку. Покидая дирекцию венского театра, Малер оставил в одном из ящиков стола в принадлежавшем ему кабинете все свои ордена...  Обнаружив их, сотрудники театра решили, что он забыл свои драгоценные регалии случайно, по рассеянности, и поспешили сообщить об этом Малеру.  Ответ из-за океана пришел нескоро и был довольно неожиданным.  "Я оставил их своему преемнику", - написал Малер... 8. Знак свыше В последнее лето жизни Малеру было грозное предупреждение о приближающемся финале. Когда композитор работал в маленьком домике в Толбахе, в комнату с шипением, шумом и клекотом ворвалось что-то огромное и черное. Малер выскочил из-за стола и в ужасе прижался к стене. Это был орел, который неистово кружил по комнате, издавая зловещее шипение. Покружив, орел будто растворился в воздухе. Едва орел исчез, как из-под дивана выпорхнула ворона, отряхнулась и тоже улетела.  - Орел, погнавшийся за вороной, - это неспроста, знак свыше... Неужели я и есть та самая ворона, а орел - моя судьба? - приходя в себя, проговорил ошеломленный композитор.  Через несколько месяцев после этого случая Малер скончался. Мендельсон-Бартольди, Феликс Дата рождения 03.02.1809 Дата смерти 04.11.1847 Профессия композитор, дирижёр Страна Германия Якоб Людвиг Феликс Мендельсон родился 3 февраля 1809 года в Гамбурге, он был первым сыном известной еврейской семьи, имевшей в то время значительное состояние и общественное положение. На чрезвычайные музыкальные способности Феликса и его сестры Фанни обратила внимание их мать Леа. Она сначала и была первым учителем музыки своих одаренных детей. Когда она перешагнула пределы своих материнских возможностей, то отдала их на попечение Людвига Бергера, выдающегося пианиста и композитора. Семилетний Феликс делал такие успехи, что уже через три года праздновал свою первую победу на одном публичном частном концерте. Одновременно он с особым усердием учился играть на альте, который позже стал его любимым инструментом. В одиннадцать лет Феликс поступает в Берлинскую Певческую академию. Карл Фридрих Цельтер, руководитель академии, становится его учителем. Музыкальный талант мальчика развивался такими бурными темпами, что уже в 1822 году Генрих Гейне говорил о нём как о "музыкальном чуде". Из списка композиций, который первые годы вела сестра Фанни, мы знаем, что уже в тринадцать лет Феликс разработал почти все жанры вокально-инструментальной музыки. 1824 год принес богатые плоды: кроме Первой симфонии к ним относятся: второй концерт для двух фортепиано и оркестра, а также фортепианный секстет и несколько других произведений. В октябре 1825 года к ним добавился его знаменитый "струнный" октет. Весьма своеобразный по своему составу октет свидетельствует о таком мастерстве, что даёт основание для сравнения с Моцартом или Бетховеном. Превзошла его по гениальности только увертюра к комедии "Сон в летнюю ночь", которую Мендельсон написал летом 1826 года за несколько недель. Это произведение, включающее в себя хорошо всем известный "Свадебный марш", длится всего 12 минут и уводит нас в сказочный мир Шекспира. Оно принесло Мендельсону мировую славу. Цельтер описывает это произведение так: "В пьесе "Сон в летнюю ночь" главная мысль находится за пределами музыки. Пьесу не должно знать, её нужно знать. Она врывается как метеор, как воздух, подобно туче комаров". 11 мая 1829 года произошло важное музыкально-историческое событие - первое концертное исполнение "Страстей по Матфею" Иоганна Баха. Дирижировал в Берлинской Певческой академии двадцатилетний Мендельсон. Ноты произведения Баха Феликс получил от бабушки. Впечатление от этой постановки было настолько сильным, что Певческая академия решила теперь включать в свой репертуар "Страсти по Матфею" каждый год. Этим молодой Мендельсон дал решительный импульс к возрождению Баха в XIX веке, а сам получил международное признание. В апреле 1829 года он поехал в Англию. Уже через несколько недель Феликс праздновал первый успех после исполнения своей симфонии. Этим произведением, которое он написал в 15 лет, и написанным годом раньше концертом для двух фортепьяно с оркестром Мендельсон завоевал сердце Англии, и она стала его второй музыкальной родиной. По окончании музыкального сезона он поехал вместе с Клингеманом в Шотландию, история которой вдохновила его на сочинение грандиозной "Шотландской симфонии". 8 мая 1830 года наступил, наконец, момент, когда он мог отправиться в запланированное большое путешествие по Европе: Мюнхен, Париж, Зальцбург, Вена. В начале октября он ступил на землю Италии. Через Венецию и Флоренцию приехал в Рим, где остался на всю зиму. В Риме он продолжал работать: сочинял увертюру "Гебриды" и музыку к "Первой Вальпургиевой ночи". Кроме того, он сделал наброски к "Итальянской" и "Шотландской" симфониям. Назад его путь пролегал через Милан и Швейцарию. Прибыв в Мюнхен, он почувствовал себя "по-домашнему уютно", как в свой первый приезд, его сердце пылало любовью к красивой Дельфине фон Шаурот. Ей он посвятил свой клавирный концерт, который быстро написал на бумаге и исполнил в присутствии баварского короля. Но недолго пробыв в Мюнхене, Мендельсон снова отправляется в дорогу - в Париж. Он добивается успеха как пианист, но не как композитор. Если его увертюра "Сон в летнюю ночь" имела небольшой успех, то с "Реформационной симфонией" было ещё хуже. Так как оркестр уже на второй репетиции отклонил её как слишком "схоластичную", проект провалился. Это было первое большое разочарование избалованного успехом художника, которое так глубоко уязвило его, что он в письмах своей семье лишь туманно намекал об этом. Вскоре после этого первого музыкального поражения он получает одну за другой печальные известия. Сначала ему сообщили о смерти любимого друга юности Эдуарда Ритца, а затем - Гёте, по-отечески преданного Друга. Сам Мендельсон во время пребывания в Париже заболевает холерой. Он пишет о "тотальной болезни, которая в последние недели приковала его к постели". Вскоре приходит новое печальное известие - умер Цельтер, который пережил своего друга Гёте только на несколько недель. Таким образом, Феликс за короткое время потерял двух покровителей. После смерти Цельтера освободилось место руководителя Певческой академии. Для отца Мендельсона было ясно, что его сын, как бывший ученик Цельтера, должен занять это место. 25 июня 1832 года Мендельсон возвращается в Берлин. Здесь в марте 1833 года он закончил самое популярное произведение - "Итальянскую" симфонию, в ликующем начале которой чувствуется восхищение красотами этой страны. Впервые она была исполнена 13 мая 1833 года в Лондоне; дирижировал он сам, и это увеличило его популярность. Вскоре пришло ещё одно приглашение в Дюссельдорф на музыкальный Нижнерейнский фестиваль в качестве дирижера. Из всех немецких музыкальных фестивалей этот, основанный в 1817 году, был бесспорно самым значительным. Ещё до начала фестиваля с Мендельсоном был заключен договор, согласно которому он становился музыкальным руководителем Дюссельдорфа. В октябре 1833 года он с лучшими намерениями начал работать в Дюссельдорфе, но вскоре узнал, что едва ли может реализовать свои планы из-за очень плохого оркестра. В остальном же в Дюссельдорфе он твердо встал на ноги. После того как он освободился от директорской нагрузки, снова мог больше времени уделять композиторской деятельности. В это время появились части его оратории "Павел", новые клавирштюки и хоры, а также несколько "Песен без слов". "Весенняя песня" из этого сборника стала вскоре известной и любимой во всем мире. Весной 1835 года Мендельсон решил расторгнуть договор с Дюссельдорфом. Его прощание было не очень тяжелым ещё и потому, что уже в январе 1835 года пришло приглашение из Лейпцига занять место музыкального директора. Мендельсон в 26 лет стал самым молодым композитором, который когда-либо занимал столь ответственный пост. Началась новая глава славной истории концертов лейпцигского Гевандхауза. Со свойственным ему "магнетическим красноречием языка жестов" он смог подчинить себе музыкантов, которые даже не заметили этого. И надо же, именно в начале полной надежд деятельности в Лейпциге его постиг удар судьбы, удар, который он едва смог пережить, - в ноябре 1835 года умер его отец. Во время печального Рождества этого года мать взяла с него обещание скорее найти "подходящую женщину". Он встретил вскоре такую женщину. Её звали Сесиль Жанрено. Она происходила из зажиточной семьи гугенотов. 9 сентября они обручились. Сесиль была красивой молодой, с приятным характером и очаровательными манерами, но недостаточно умной для Феликса, на что он не обращал ни малейшего внимания, так как высокообразованные женщины были ему отвратительны. Как жена она была хорошей любовницей, супругой и сестрой одновременно, которая смогла вернуть ему счастье юных лет. Она родила ему пятерых детей. Гармоничная семейная жизнь окрылила его на воплощение новых композиторских замыслов, среди которых в первую очередь можно назвать струнные квартеты. Семейная жизнь сделала его более счастливым, чем жизнь музыкальная. Как композитора от посредственности его удерживала высокая техничность, а также хороший вкус. Примером может служить концерт для фортепиано, с которого началась его так называемая "обывательская жизнь". После возвращения из свадебного путешествия он принял руководство фестивалем в Бирмингеме, взвалив на себя тем самым тяжёлую ношу. И в дальнейшем он организовывал фестивали в Бирмингеме, Дюссельдорфе, Аахене, руководил церковным хором в Берлине, директорствовал во Франкфурте - это лишь некоторые дела Мендельсона в эти годы. Он постоянно переезжает из одного места в другое. Наконец королю Саксонии удалось уговорить Мендельсона в середине августа 1845 года снова вернуться в Лейпциг. Он был назначен руководителем концертов Гевандхауза и сохранил этот пост до самой смерти. Неутомимость Мендельсона трудно понять. Может быть, причиной этого деятельного беспокойства был неосознанный страх смерти, от которого он спасался бегством в кипучую деятельность. Однако, несмотря на многочисленные обязанности директора, дирижёра и пианиста, он продолжал композиторскую деятельность. Мендельсон закончил в 1840 году "Шотландскую симфонию", единственный в своем роде эскиз музыкальной ландшафтной живописи. Летом 1844 года завершил концерт для скрипки. До сих пор этот концерт остается самым любимым произведением скрипачей и публики. И, наконец, он работал над окончанием "Илии" по Альфреду Эйнштейну, самой большой ораторией XIX века. О премьере "Илии" Мендельсон писал своему брату: "Ещё никогда первое исполнение моего произведения не проходило так превосходно. Все три с половиной часа, которые она продолжалась, большой зал с двумя тысячами слушателей, весь оркестр, все были в таком напряжении, что не было слышно ни единого шороха". Из-за усиливающихся раздражительности и головных болей врач запретил ему публичные выступления. Как пианист в последний раз он выступал 19 июля 1846 года на благотворительном концерте, где играл вместе с Фердинандом Давидом "Крейцерову сонату" Бетховена. 17 мая 1847 композитор получил ужасную новость: в Берлине от инсульта внезапно умерла его любимая сестра Фанни, его второе "я". С утратой Фанни, которая после смерти родителей символизировала для него семью, он потерял самого себя. Оставшиеся ему пять месяцев жизни были отмечены напрасной борьбой с усиливавшейся утомляемостью. Вся глубина душевных переживаний выразилась в его последнем большом произведении, которое он написал в Интерлакине в Швейцарии после утраты сестры. Это самое мрачное из всех его сочинений - струнный квартет, который называется "Реквием для Фанни". В последние свои дни он лежал в полубессознательном состоянии, отвечал только "да" и "нет", и однажды, когда Сесиль нежно спросила, как он себя чувствует, ответил: "Устал, очень устал". Он спокойно заснул. Вечером 4 ноября 1847 года дыхание остановилось, и жизнь покинула его. Моцарт, Вольфганг Амадей Дата рождения 27.01.1756 Дата смерти 05.12.1791 Профессия композитор Страна Австрия 27 января 1756 года в небольшом городе Зальцбурге, расположенном в районе Альп и окруженном живописными реками, садами и лесами родился Иоганнес Хризостомус Вольфгангус Теофилус Моцарт. Для родных и близких мальчик был просто Вольфгангом или Амадео - так звучало это имя по-итальянски. Зальцбург представлял собой в то время столицу маленького княжества, во главе которого стоял зальцбургский архиепископ. Отец Моцарта, Леопольд Моцарт, был довольно известным скрипачом, органистом, педагогом и работал в качестве придворного музыканта и камердинера у зальцбургского вельможи графа Турн. Вольфганг - седьмой ребенок в семье. Почти все его братья и сестры умерли в младенческом возрасте. В живых осталась только лишь одна сестра Мария Анна, или, как ласково звали ее в семье, Наннерль. Девочка была старше брата на четыре с половиной года. Первоначальное музыкальное развитие Вольфганга и Наннерль проходило под руководством отца. В восемь лет Наннерль начинает учится игре на клавесине. Родителям не приходится напоминать дочери о том, что ей нужно сесть за инструмент. Все чаще к клавесину подходит Моцарт. К великому изумлению отца, малыш, которому едва исполнилось три с половиной года, по слуху безошибочно повторяет все пьески, которые разучивает сестра. Однажды отец пришел домой в сопровождении своего друга - Шахтнера. Четырехлетний Моцарт сидел за столом, водя пером по нотной бумаге. При этом он погружал в чернильницу не только перо, но и пальцы. На вопрос отца о том, что он делает - мальчик ответил, что пишет концерт для клавесина. Отец взял лист нотной бумаги и увидел написанные детским почерком ноты, измазанные кляксами. Сначала ему и Шахтнеру показалось, что это детская шалость. Но когда он начал всматриваться, у него из глаз потекли слезы радости. "Смотрите, господин Шахтнер, - обратился он к другу, - как здесь все правильно и со смыслом!" В январе 1762 года Вольфганг исполняется шесть, сестре его - десять с половиной. Оба настолько хорошо овладели техникой игры на клавесине, что отец принимает решение совершить с детьми концертную поездку. Для начала отправляются в Мюнхен, где дети успешно выступают при дворе курфюрста Баварского. Леопольд Моцарт принимается хлопотать об отпуске для поездки в столицу Австрии. В сентябре 1762 года семейство зальцбургского капельмейстера прибывает в Вену. Однако доступ в город преграждает таможня. Миновать очередной осмотр багажа невозможно, ведь Зальцбург - столица самостоятельного княжества, все равно, что заграница. Как знать, н везет ли кто контрабанды? Пассажиры выстраиваются в очередь. Осматривая скромный багаж зальцбургского музыканта, служащие таможни обращают внимание на довольно тяжелый и громоздкий чемодан. При толчке из него слышится жалобный дребезжащий звук. — Вы же в отпуск едете. Для чего ж возите с собой тяжелые клавикорды? - спрашивают таможенники. В разговор вступает Вольфганг. — Мы же едем давать концерты. Надо упражняться... — Давать концерты? - переспрашивает чиновник. - И ты вправду, малыш, умеешь играть на этой штуке? — Конечно умею, - обижается мальчик. Он готов сесть за клавесин, но крышка инструмента на запоре. - В таком случае я сыграю вам на скрипке. И вытащив откуда-то крошечную скрипочку, Вольфганг начинает играть менуэт. Свою нехитрую пьеску маленький музыкант играет так ритмично и четко и вместе с тем воодушевленно, что все чиновники приходят в восхищение. На багаж быстро наклеиваются ярлычки. Препятствий к въезду в Вену больше нет. С первых же выступлений детей Моцарта в Вене успех носил сенсационных характер. Дети играют в гостиных вельмож и даже перед королевской семьей. Среди дворцовой роскоши фигурка шестилетнего артиста кажется еще более хрупкой и миниатюрной, чем обычно. Маленькие ноги в белых чулках и башмаках с пряжками забавно свисают со стула. Напудренный парик с косичкой придает круглому личику непривычно серьезный вид. Мальчик играет сосредоточенно, с невозмутимой уверенностью. Его руки так и летают по клавишам, Иногда даже по желанию высокопоставленных лиц клавиатуру накрывают платком. Вовсе не видя клавиш, мальчик продолжает играть так же уверенно и спокойно. Перед ним ставят ноты с незнакомыми пьесами. Он тут же их проигрывает, как говорят музыканты, "с листа". Феноменальное искусство Вольфганга вызвало бурю восторгов. Несмотря на все триумфы и восторги публики, для детей такая жизнь была чрезвычайно тяжела. Они без отдыха разъезжали по разным городам и странам, играли и импровизировали по многу часов подряд (концерты в то время длились 4-5 часов). Все это было крайне изнурительно для хрупкого организма ребенка. Тяжелая скарлатина положила конец венским триумфам. По возвращении домой Леопольд Моцарт позаботился о том, чтобы занятия детей шли строго и планомерно. И не только музыкой, но и обычными школьными предметами. Вольфгангу семь лет. У мальчика живой, пытливый ум. Музыкой он занимается уже всерьез. Своим чередом идут занятия чтением, правописанием, французским языком. Самый любимый предмет - арифметика. Считать Вольфганг учится охотно и скоро усваивает все четыре арифметических правила. Каждый день он исписывает примерами и задачками обе стороны грифельной доски. И, если места на доске не хватает, мальчик продолжает выводить большие кривые цифры прямо на столе и даже на полу. Летом этого же года, снова, испросив отпуск у архиепископа, Леопольд Моцарт с детьми предпринял более длительную концертную поездку, конечной целью которой был Париж. Маленький ростом, одетый в лиловый атласный камзол с миниатюрной шпагой на боку и треуголкой под мышкой, в парике с косичкой, маленький Моцарт смело подходил к клавесину и с милой непринужденностью отвешивал направо и налево поклоны. Он виртуозно исполнял свои и чужие сочинения, читал листа незнакомые произведения с такой легкостью, как будто они были ему давно известны, импровизировал на заданные темы, чисто и безошибочно играл трудные пьесы на клавиатуре, накрытой платком. Сам Моцарт много сочинял в Париже. В начале 1764 года вышли из печати его первые четыре сонаты для скрипки и клавесина. На титульном листе было обозначено, что они написаны семилетним мальчиком. Ободренный успехами пятимесячного пребывания в Париже Леопольд Моцарт в апреле 1764 года повез детей в Лондон. В Англии после смерти Перселя уже не было своих национальных композиторов мирового значения, и несмотря на это, в XXVII веке Лондон был городом высокого развития музыкальной культуры. В Лондоне Вольфганг познакомился с Иоганном Христианом Бахом, сыном великого Иоганна Себастьяна. Мастерская игра Баха на клавесине произвела на мальчика большое впечатление. Понравились ему и клавирные сонаты И. X. Баха, такие светлые и жизнерадостные, с певучими, ласковыми мелодиями, похожими на арии итальянских опер. Несмотря на разницу лет, оба вскоре стали большими друзьями. Нередко они импровизировали на одну и ту же музыкальную тему одновременно на двух клавесинах, немало удивляя всех, кому приходилось их слышать. В Лондоне восьмилетний мальчик пишет еще шесть сонат для клавесина с сопровождением скрипки или флейты и, кроме того, берется за сочинение симфонии. В течение года, проведенного в Англии, музыкальное развитие ребенка заметно продвинулось вперед. Несмотря на переезды с места на место, мальчик систематически занимался под руководством отца и музыкой, и общеобразовательными предметами. "Все, что он знал раньше,- писал о своем сыне Леопольд Моцарт зальцбургским друзьям,- ничто по сравнению с тем, что он умеет сейчас". Жаль было расставаться с гостеприимной Англией, но срок отпуска, предоставленного Леопольду Моцарту зальцбургский архиепископом, давно уже миновал. Уступая настойчивым просьбам голландского посланника, Леопольд решил по дороге заехать также в Голландию и Фландрию. В первоначальный маршрут путешествия это не входило, но соблазн посетить эти богатые страны был велик. Побывали в Гааге, Генте, Роттердаме, Амстердаме и в других местах. Повсюду успех был огромный. Как ранее во Франции и Англии, так здесь детям устраивали восторженные овации, осыпали их лестными похвалами. Все это, казалось, легко могло вскружить головы юным артистам. По счастью, с детьми зальцбургского органиста ничего подобного не произошло. Этому в немалой степени способствовал отец - Леопольд Моцарт. Опытный педагог, он хорошо сознавал, что, как ни велика музыкальная одаренность его детей, без упорного, настойчивого труда серьезных результатов им не достигнуть. "Дети мои одарены таким талантом,- писал в одном из своих писем Леопольд Моцарт,- что, помимо родительского долга, я бы всем пожертвовал ради их воспитания. Каждая потерянная минута - потеряна навеки... Но вы знаете, что дети мои привыкли к работе. Если бы что-либо могло отвлечь их от работы - я бы умер с горя". Однако на здоровье детей переезды с места на место и частые публичные выступления отражались плохо. Силы их расходовались беспощадно, к тому же брат и сестра часто болели. В ноябре 1766 года, с триумфом выступив в Париже, ряде городов Швейцарии, Германии, семья Моцарта вернулась в родной город Зальцбург, пробыв за границей почти три с половиной года. Тотчас же по возвращении домой отец возобновил с детьми серьезную и планомерную работу. Продолжались занятия на скрипке, клавесине и органе, серьезно изучалась музыкальная композиция. Успешно шли занятия также арифметикой, историей и географией. Кроме того, Вольфганг приступил к изучению латыни и итальянского языка. В те времена для композитора это было обязательным. В 1767 году Вена готовилась к придворным торжествам по случаю бракосочетания юной эрцгерцогини Марии Иозефы с неаполитанским королем. Учитывая благоприятный момент, Леопольд Моцарт в сентябре выехал с семьей в столицу Австрии. Но поездка оказалась мало удачной. В Вене открылась страшная эпидемия оспы. Пришлось спешно вывезти детей из города. Нашлись друзья, предложившие семье Моцартов пристанище в Моравии. Но было поздно. И брат и сестра заболели оспой в тяжелой форме. У Вольфганга были поражены глаза, ему грозила слепота. Лишь через десять дней зрение стало восстанавливаться. В январе 1768 года семья вернулась в Вену. Однако интерес к игре брата и сестры со стороны венской публики теперь заметно остыл. Мало кто приглашал их в свои салоны. Только русский посланник князь Дмитрий Михайлович Голицын остался верен своей симпатии к маленьким зальцбуржцам. Устроенный в его дворце специально для Вольфганга и Наннерль концерт прошел с большим успехом, и это отчасти вознаградило юных артистов за равнодушие венских аристократов. Благодаря хлопотам друзей Вольфгангу удалось выступить при дворе. Сочинения Вольфганга понравились новому австрийскому императору Иосифу II, и он выразил желание услышать одно из произведений 12-летнего композитора на сцене венского оперного театра. Получение заказа на оперу было большой удачей. Остановились на веселой, забавной пьесе "Притворная простушка". Вольфганг с увлечением принялся за работу над оперой. По мере того как создавались отдельные ансамбли и арии, композитор показывал их будущим исполнителям своей оперы. Попутно он вносил в партитуру необходимые изменения, чутко согласуя их с особенностями голоса того или иного певца. Все шло хорошо, и работа уже подвигалась к завершению. Но тут начались неприятности. До этого времени выступлениям юного музыканта сопутствовали удачи. Все восхищались им как забавной игрушкой. Теперь Вольфгангу уже двенадцать лет. Скоро он станет опасным соперником для своих собратьев-музыкантов. Шутка ли, если уже в этом возрасте он начнет сочинять и ставить оперы? Нужно во что бы то ни стало помешать постановке "Притворной простушки". Те самые композиторы, которые недавно еще восхищались чудо - ребенком, теперь пустили в ход сложный механизм закулисной интриги. Ссылаясь на мнение приезжих итальянских маэстро, они утверждали, что маленький Моцарт пишет музыку не сам. Вся затея с заказом оперы 12-летнему мальчишке - сплошная мистификация и обман. Это хитрый зальцбургский органист сочиняет вместо сына, выдавая свою работу за творчество ребенка, с целью сделать ему карьеру! Леопольд Моцарт был вне себя от досады и негодования. Генеральная репетиция так и не состоялась. Дирекция театра отказалась заплатить обещанные за оперу 100 дукатов. Поражение было полное. Зато 5 января 1769 года в доме доктора Месмера силами певцов-любителей состоялась постановка маленькой комической оперы Вольфганга "Бастиен и Бастиенна". Произведение это пленило всех очаровательной мелодичностью, близостью к интонациям австрийской народной песни. А по возвращении Вольфганга в Зальцбург архиепископ, живо принимавший к сердцу его успехи и огорчения, приказал музыкантам своей капеллы разучить оперу "Притворная простушка". Опера эта и теперь ставится в Зальцбурге. В 1770 году Леопольд Моцарт везет сына в Италию. Концерты Вольфганга в итальянских городах сопровождаются шумным успехом. Программы, с которыми выступает 14-летний подросток, поражают обширностью и сложностью. В них демонстрируется не только техника игры на клавире, но и замечательное композиторское мастерство мальчика, присущий ему дар импровизации. В Болонье Моцарт выдерживает сложный экзамен по композиции и местная Филармоническая академия избирает его своим членом. В свою очередь дирекция оперного театра в Милане заказывает ему оперу "Митридат, царь Понтийский" (по трагедии Расина). Сочиняя ее, юный композитор сознательно ориентируется на стиль тогдашней итальянской "серьезной" оперы (opera seria). Опера ставится 20 раз подряд при переполненном зале. Большинство арий повторялось на бис. Не меньший успех имеет двумя годами позже и вторая опера Моцарта "Лючио Силла". Однако постоянного места в Италии юному музыканту получить не удается. За годы путешествий Моцартов умер архиепископ, снисходительно относившийся к частым отлучкам Леопольда Моцарта. Место умершего архиепископа занимает граф Иероним Колоредо. Этот угрюмый и надменный правитель не терпит оперной музыки. Он полагает, что подчиненные ему музыканты не должны тратить время на такое неблагочестивое занятие, как писание опер, да еще для заграничных театров. Моцартам (отцу и сыну) было дано предписание спешно вернуться в Зальцбург. В марте 1773 года Вольфганг навсегда покидает Италию. Счастливая пора детства, полного разнообразных впечатлений, блестящих успехов и радужных надежд на будущее, остается позади. Начинается новая полоса жизни. Вольфгангу 17 лет. Это невысокий, худощавый юноша с тонкими, хотя и не очень правильными чертами лица, с крупным носом. Выражение его подвижного лица изменчиво. Большие серые глаза смотрят серьезно и задумчиво. Но когда они загораются огнем творческого воодушевления, лицо становится прекрасным. Однако в расцвете своего огромного таланта Моцарт под давлением обстоятельств обречен на прозябание в маленькое захолустном городке. Все тяготит здесь юношу: и рабская зависимость от грубого и деспотичного архиепископа, чванство местной аристократии косность обывателей. Нет в Зальцбурге ни оперного театра, ни открытых концертов, ни встреч с интересными образованными людьми. Отлучаться без дозволения из города и тем более писать для кого-либо оперы юному Моцарту строжайше запрещено. День его начинается в передней архиепископа, где он с другими слугами ожидает приказаний. Вечером юноша выступает в качестве клавесиниста в закрытом концерте или же как скрипач участвует в исполнении симфонии. Но серьезные занятия композицией продолжаются. Молодой музыкант встает с рассветом. Для творческого труда утренние часы самые лучшие. Теперь он пишет главным образом инструментальную музыку: симфонии и сонаты, веселые дивертисменты, приветственные серенады для исполнения на открытом воздухе. Именно в эти годы постепенно формируется неповторимый моцартовскпй стиль. Богатые художественные впечатления, полученные за годы путешествий в разных странах, сочетаются в его произведениях со все более заметным проявлением творческой самостоятельности. По приказанию архиепископа юноше приходится писать много церковной хоровой музыки. Есть в этом и привлекательная сторона: подобные сочинения тут же разучиваются и исполняются. Это неплохая подготовка для создания в будущем величественных хоровых оперных сцен... Но все же после итальянских триумфов сочинять одни лишь мессы скучно. Единственная отрада - драматический театр. В 1774 году выходит роман в письмах "Страдания юного Вертера" Гете. Это произведение принесло молодому автору европейскую славу. Смелая новизна романа заключалась в том, что глубоко личные переживания героя теснейшим образом сплетались с неразрешенными противоречиями общественной жизни. Юноша светлого ума и большого сердца, Вертер уходит из жизни. Причиной тому не только несчастная любовь, но и разлад с окружающей действительностью. Тем самым в романе осуждался существующий общественный порядок. Не только литераторы, все молодые поэты и художники того времени стремились навстречу новым веяниям. Среди них - и Моцарт. В своих юношеских творениях он живо и непосредственно откликается на тревоги и сомнения, волнующие его современников. Это слышится уже в новых четырех симфониях 17-летнего композитора. Наиболее удачно и своеобразно произведение этих лет - Симфония соль минор (№ 25). Скорбные, страдальческие переживания сменяются в ней неистовыми взрывами чувства, мятежным и страстным протестом. Симфония эта не была понята зальцбургской публикой. Не пришлась она по душе и отцу композитора. Леопольд Моцарт спрятал симфонию подальше и никому не давал ее переписывать. По этому поводу он писал сыну: "То, что не делает тебе чести, пусть лучше остается неизвестным. Поэтому я ничего не отдал из твоих симфоний, так как знал наперед, что в более зрелые годы, когда благоразумие возрастет, ты будешь рад, что их ни у кого нет". Не встретив сочувствия в своих творческих исканиях, Моцарт на время оставляет жанр симфонии. В Зальцбурге предпочитают легкую, развлекательную музыку. Поэтому на первом месте у молодого композитора стоят веселые дивертисменты (своего рода сюиты) и поэтичные серенады. Грациозные жизнерадостные пьесы перемежаются в них со страницами тонкой задушевной лирики. Лишь через пять лет с великим трудом удается Моцарту добиться разрешения уехать из Зальцбурга. Проездом через Мюнхен и Маннгейм он направляется в Париж. На этот раз его сопровождает мать. В те времена Маннгейм был одним из крупнейших музыкальных центров, где работало немало превосходных музыкантов. Заслуженной славой пользовался Маннгеймский симфонический оркестр. Здесь же в Маннгейме молодой Моцарт повстречал 15-летнюю Алоизию Вебер. У Алоизии - прекрасный голос. Для нее юноша пишет блестящие концертные арии, мечтая о том, что Алоизия станет его женой и будет петь в его будущих операх. Намерение сына жениться на дочери бедного работника театра приводит Леопольда Моцарта в негодование. Скорее в Париж! Но в Париже службы для молодого композитора не находится. В течение многих месяцев Моцарт живет в грязном номере дешевой гостиницы, перебиваясь грошовыми уроками. Новый удар - тяжело заболевает и умирает мать. Подавленный, возвращается он на родину. В довершение всех несчастий Моцарт узнает, что за это время юная Алоизия успела стать оперной примадонной и выйти замуж. И вот опять ненавистный Зальцбург, глухая провинция отсталой Германии. Полная зависимость от прихоти архиепископа. Молодому музыканту запрещался свободный выезд из города и даже выступления в домах любителей музыки. Чтобы еще больше унизить всемирно известного музыканта, его сажали обедать со слугами в людской, заставляли заниматься уборкой комнат. Один только раз дверь "тюрьмы" на время растворилась. В ответ на просьбу курфюрста Баварского Вольфгангу было разрешено поехать в Мюнхен для сочинения и постановки большой героической оперы "Идоменей, царь Критский" на сюжет из греческой мифологии. Премьера "Идоменея" состоялась 29 января 1781 года. С первых же звуков опера захватила слушателей. После блестящего успеха "Идоменея" жизнь в доме ненавистного архиепископа на положении лакея стала для Моцарта еще более невыносимой. Поданное им прошение об отставке влечет за собой новый поток оскорблении: приближенный архиепископа, граф Арко, осыпает Моцарта бранью и в припадке ярости сталкивает его с лестницы. "Человека облагораживает сердце,- писал Моцарт отцу.- Пусть я не граф, но чести во мне больше, чем у иного графа... Вам в угоду, дорогой отец, я готов пожертвовать своим счастьем, своим здоровьем, даже жизнью, но не честью. Честь моя - она мне, да и Вам, должна быть дороже всего". Моцарт поселяется в Вене. Пристанище он находит в бедном доме госпожи Вебер, матери Алоизии. В семье есть еще несколько сестер, и одна из них, Констанца, впоследствии станет женой Моцарта. Удается найти три-четыре урока и, что еще важней, получить заказ на сочинение зингшпиля - комической оперы "Похищение из сераля" для Придворного национального оперного театра. Зингшпиль - пьеса с пением. В зингшиплях таились истоки национальной оперы, о создании которой мечтал Моцарт. "У каждого народа есть своя опера. Почему же нам, немцам, не иметь ее? - писал он отцу.- Разве немецкий язык менее пригоден для пения, чем французский, английский и даже русский? Вот был бы истинный "позор" для Германии, если бы ее сыны начали, наконец, думать по-немецки, говорить по-немецки и даже... петь по-немецки!" В зингшпиле "Похищение из сераля" Моцарт выступает родоначальником немецкой национальной оперы. Он вводит в свое произведение мелодически развитые арии, сложные ансамбли. Незатейливая комедия с песенками превращается в его трактовке в настоящую оперу. Премьера состоялась 16 июня 1782 года. Публика устроила композитору овацию. Очень скоро опера начинает ставиться на сценах многих театров. Иначе относятся к опере аристократические круги Вены. Официальное мнение выражает император Иосиф II. — Слишком тонко для наших ушей и к тому же ужасно много нот,- говорит он, имея в виду удивившее его богатство и насыщенность оркестрового изложения. — Ровно столько нот, сколько необходимо, ваше величество,- с чувством собственного достоинства отвечает Моцарт. Он не подозревал в ту минуту, что поприще оперного композитора надолго станет для него закрытым. С того времени, как Моцарт уехал из Зальцбурга, предпочтя униженному положению придворного музыканта исполненную невзгод и превратностей жизнь "свободного" художника, проходит пять лет. Жизнь в Вене складывается нелегко. Частые выступления в салонах богачей и в открытых концертах, утомительные уроки с учениками, срочное писание всяческих произведений "на случай", постоянная неуверенность в завтрашнем дне - все это незаметно подтачивало и без того некрепкое здоровье Моцарта. Ему исполнилось уже 30 лет. "Я завален работой и очень устаю,- жалуется Моцарт в письме к отцу.- Все утро, до двух часов, даю уроки, затем мы обедаем... Только вечером могу заниматься композицией, но от нее, к несчастью, то и дело отрывают приглашения играть в концертах..." "...Даю три абонементных концерта в зале Тратверна... Плата - 6 флоринов за три концерта..." "...Кроме того, я дал еще два концерта в театре; можете судить, сколько мне предстоит работы по композиции и по игре. Ложусь спать в 12 часов ночи, встаю в 5 часов утра... "От такой работы я не заржавею, не правда ли? - горько шутит Моцарт.- Мой первый концерт 17 марта прошел прекрасно; зала была полна; новый концерт (для фортепиано с оркестром) очень понравился; теперь его разыгрывают повсюду". В артистических состязаниях со знаменитыми виртуозами Моцарт остается непревзойденным. Одухотворенная прелесть моцартовской игры вместе с поистине неистощимой творческой изобретательностью в импровизациях сделали его любимцем венской публики. Певучая выразительность, напевность исполнения соединялись в игре Моцарта с поразительной отточенностью техники, свойственной лучшим клавесинистам того времени. Неповторимо прекрасными были его импровизации, где вдохновенная творческая мысль всегда сочеталась с красотой н пластичностью формы. Непосредственное творчество тут же на концертной эстраде, радость созидания новой музыки в присутствии взволнованных слушателей придавали моцартовской игре какой-то особый фантастический блеск. Широкое признание исполнительского таланта приносило Моцарту удовлетворение, поддерживало его в борьбе с жизненными трудностями. Выступая в концертах, он считал своим долгом всякий раз играть непременно новые пьесы своего сочинения. Отсюда заметное преобладание в те годы клавирных композиций: концерты для фортепиано с оркестром, сонаты, фантазии, вариации. Попутно сочинялись н различные камерные ансамбли, трио, квартеты, квинтеты. В 1786 году Моцарт знакомится с аббатом Лоренцо да Понте, разносторонне образованным человеком н к тому же неплохим поэтом. После смерти знаменитого Метастазио, прославившегося сочинением оперных либретто, место придворного поэта при венском дворе пустовало. Аббату да Понте очень хотелось его занять. Нужно было, однако, показать, что он действительно способен создавать оперные либретто. Поразмыслив хорошенько, аббат решил обратиться с предложением о сотрудничестве к Моцарту. Об интригах, которые постоянно велись против молодого композитора, ему, разумеется, было известно. Но это не смутило да Понте. Моцарт с радостью согласился на его предложение. Долго, однако, они не могли найти подходящего сюжета. — Надо бы нам найти что-либо вроде "Севильского цирюльника",- сказал однажды композитор.- Маэстро Паэзиелло не ошибся, сочинив на сюжет комедии Бомарше свою прелестную оперу. — Театр всегда полнехонек, когда идет "Севильский цирюльник",- согласился да Понте. — Не хуже получилась бы опера и по другой комедии Бомарше - "Безумный день, или Женитьба Фигаро". Но вот беда: постановка этой знаменитой французской пьесы на сценах наших австрийских театров запрещена цензурой, - размышлял Моцарт. Интересно, что опера "севильский цирюльник" на сюжет Бомарше была написала известным итальянским композитором Паэзиелло в его бытность в России для петербургской сцены (1785). Много позже, в 1816 году, на тот же сюжет создал свою знаменитую оперу Россини. Идея создание оперы на сюжет знаменитой пьесы Бомарше в условиях реакции, царившей в Австрии, была чрезвычайно смелой. И все же эта мысль пришлась по душе аббату. — Это ничего, - сказал он. - Разрешения на постановку оперы я добьюсь. Но действовать надлежит осторожно. Оперу мы будем писать втайне, чтоб никто об этом не знал. Иначе интриг не оберешься. В ближайшее время друзья приступили к работе. Никогда еще Моцарт не работал с таким увлечением. К весне 1786 года опера была закончена. Оставалось лишь сочинить увертюру. Улучив благоприятный момент, да Понте явился к императору Иосифу II с текстом либретто. — Что это? "Свадьба Фигаро"! -воскликнул тот. - Но ведь я же запретил представление этой пьесы в наших театрах! — В надежде на снисхождение вашего величества,- ответил да Понте,- я решил переделать эту комедию в либретто, сократив и выпустив все то, что могло бы шокировать благородную венскую публику. Одним словом, я сделал из нее самый невинный и веселый сюжет для оперы, достойный театра, имеющего счастье состоять под вашим высоким покровительством. — Но если это опера, кто же напишет к ней музыку? — Музыка написана уже господином Моцартом. Слова эти отнюдь не вызвали сочувствия его величества. Лицо Иосифа II мгновенно приняло такой надменный и недовольный вид, какого да Понте еще никогда не приходилось видеть. — Моцартом? Но вы же знаете, что Моцарт, хотя и пишет замечательную инструментальную музыку, сочинил всего лишь одну оперу, да и та не имеет особой ценности. Невежество Иосифа II, мнившего себя тонким знатоком музыки, немало поразило да Понте. Моцарт был к этому времени автором одиннадцати опер. Однако да Понте не стал поправлять императора. — И я со своей стороны тоже мог бы оказаться автором либретто всего лишь одной оперы, поставленной в Вене, если бы был лишен милостивой снисходительности вашего величества,- смиренно ответил он.- Что касается музыки этой оперы, написанной Моцартом, то, насколько я могу судить, она совершенно изумительной красоты. Осмелюсь представить партитуру оперы на усмотрение вашего гения, который всем нам хорошо известен... Ловкий и хитрый аббат пустил в ход всю свою дипломатию, все свое красноречие. При этом он распространялся не столько о достоинствах моцартовской музыки, сколько о тонком музыкальном вкусе Иосифа II. Согласие на постановку было дано. Начались репетиции. Моцарт и да Понте держались настороженно, ожидая очередных интриг и неприятностей. Правда, при сложившихся обстоятельствах серьезно повредить новой опере было не так уж легко. Напрасны были попытки восстановить против Моцарта исполнителей главных партий, убедить их, что арии новой оперы никуда не годятся. Актеры отнеслись к гениальной музыке Моцарта с самым горячим сочувствием и работали над разучиванием своих партий с искренним увлечением. Первая репетиция с полным оркестром была для Моцарта настоящим триумфом. Хорошо всем знакомая невысокая и худощавая фигура композитора в красном плаще, небрежно накинутом па плечи, оживленно двигалась по сцепе. Музыкантам оркестра он указывал темп исполнения отдельных номеров, певцам, уже хорошо знавшим свои партии, давал советы относительно того, как им следует держаться на сцене. Больше всего Моцарт доволен был талантливым Бенуччи, с воодушевлением исполнявшим роль Фигаро. Когда Бенуччи в первый раз спел полным голосом арию "Мальчик резвый, кудрявый", присутствовавшие пришли в неописуемый восторг. Моцарт стоял поблизости И время от времени тихонько повторял: "Браво, браво, Бенуччи!" Когда же певец дошел до энергичной мужественной фразы "Керубино, побеждай", которую он исполнил во всю силу своего могучего голоса и с искренним воодушевлением, впечатление от нее было подобно электрическому разряду. И певцы, И музыканты оркестра, увлеченные его пением, в один голос вскричали: — Браво, браво, маэстро! Да здравствует великий Моцарт! Та же реакция последовала после финала первого акта. Композитору была устроена настоящая овация. Премьера новой оперы состоялась 1 мая 1786 года. Успех был огромный. Многие арии по желанию публики приходилось повторять на бис. Но враги Моцарта не дремали. Иосифу II стали нашептывать, что эти бесконечные "бис" изнуряют певцов. Певцам якобы грозит потеря И порча голоса, так как партии их слишком трудны. Клеветники добились того, что император сделал директору театра выговор за повторения на бис. Раздосадованный монаршим замечанием, директор предпочел на следующий год снять оперу с репертуара, и она скоро была забыта легкомысленной венской публикой. Не так было в других городах. В Праге - столице Чехии, крупном культурном центре того времени - "Свадьба Фигаро" имела шумный успех также с первого представления и на протяжении всего сезона 1786/87 года давалась беспрерывно. Мелодии из "Свадьбы Фигаро" звучали повсюду: на улицах и площадях, в трактирах и на танцевальных вечеринках: их перекладывали для различных ансамблей, превращали в контрдансы и другие бытовые танцы. Даже слепцы и странствующие музыканты, стремясь собрать вокруг себя побольше слушателей, охотно исполняли прекрасный лирический романс Керубино и другие отрывки из моцартовской оперы. Музыка "Свадьбы Фигаро" стала народной. Специально для оперного театра в Праге Моцарт вместе со своим другом да Понте создал в 1787 году оперу "Дон Жуан". Созданием "Свадьбы Фигаро" Моцарт поднял жанр комической оперы на небывалую еще высоту. В "Дон Жуане" - музыкальной драме шекспировского размаха - он выступает как смелый новатор, открыватель новых путей в трагическом оперном искусстве. Опера "Дон Жуан" была закончена в конце лета 1787 года. В октябре состоялась ее премьера на сцене Пражского оперного театра. Успех был огромный, и слава новой оперы разнеслась повсюду. Пришлось и Вене, чтобы не отстать от других городов, поставить моцартовскую оперу. Но венская публика не сумела оценить гениальное произведение должным образом. — Ваша новая опера божественна, дорогой Моцарт, гораздо лучше, чем "Свадьба Фигаро",- снисходительно сказал композитору император Иосиф II, - но боюсь, что и эта пища не для желудка моих венцев. — Я написал ее для пражцев и немногих друзей. Потребуется время, чтобы венцы ее "переварили",-гордо ответил Моцарт. Несмотря на происки завистников, император решил, наконец, предоставить Моцарту должность камер-музыканта, не занятую после смерти Глюка. Но вместо 2000 талеров годового содержания, которые получал Глюк, Моцарту назначили только 800. Впрочем, Иосифа II мало интересовали творения великого композитора. За все то время, что Моцарт числился на придворной службе, ему заказали лишь несколько десятков танцев для придворных и городских балов. "Слишком много за то, что я сделал, и слишком мало за то, что я мог бы сделать",-написал как-то Моцарт на расписке при получении своего жалкого жалованья. Успех оперы "Дон Жуан" не улучшил материального положения композитора. Из-за того, что пришлось задержаться в Праге, Моцарт потерял почти все свои уроки. Жена тяжело болела. К старым долгам с нараставшими процентами прибавлялись новые. Постоянная неуверенность в завтрашнем дне, заботы и треволнения год от году подтачивали и без того слабое здоровье Моцарта. С лихорадочной быстротой сочиняет он множество новых произведений: концерты для различных солирующих инструментов с оркестром, квартеты и квинтеты, арии и песни, небольшие танцы. Но все усилия напрасны. Издатели обманывали и обкрадывали композитора на каждом шагу. За свои последние ансамбли - шедевры камерной музыки, мало понятые современниками, Моцарт получил от своего издателя смехотворно низкий гонорар. — Пишите проще, легче, понятней, не то я не стану печатать ваших сочинений, - нагло заявил один из издателей. - Вот вам три дуката! — Только-то? - с негодованием возразил композитор. - Ведь семье есть нечего. Домовладелец грозит выбросить на улицу... Изо дня в день писать "на случаи", разменивать свой огромный талант по мелочам, приспосабливаясь к отсталым вкусам аристократических невежд или обывателей-мещан, было невыносимо. Могучие творческие силы, вызванные к жизни созданием "Свадьбы Фигаро" и "Дон Жуана", искали выхода. Композитор задумал дать открытый концерт с программой из новых произведений, написанных не по заказу, а по собственному побуждению. Устройство такого "творческого показа" было всегда делом не легким. Могло случиться, что выручка от концерта не покроет расходов на его организацию. Поэтому подобные концерты устраивались "по подписке", с тем чтобы богатые любители музыки заранее дали бы свои деньги и в основном обеспечили сбор. А чтобы заинтересовать иных, приходилось бесплатно играть в их салонах... Еще недавно концерты Моцарта привлекали широкую аудиторию. Теперь же дело с организацией концерта на лад не шло. Подписной лист ходил по рукам и, за исключением размашистого росчерка известного мецената ван Свитена, все еще оставался пустым. По каким-то неясным причинам интерес "высокой" публики к игре и музыке Моцарта заметно ослабел. Быть может, и в самом деле он стал писать так сложно, что современники перестали его понимать? Открытый концерт с программой из наиболее значительных произведений последнего времени-разве это не лучший способ установления духовного контакта с венской публикой? И Моцарт продолжает хлопоты. Для концерта необходим оркестр. А чтобы получить его, приходится участвовать в больших "академиях" Общества святой Цецилии, легендарной покровительницы музыки. И разумеется, бесплатно. Моцарт раздумывает: какой же именно из своих клавирных концертов сыграть на ближайшей музыкальной "академии": светлый и жизнерадостный ля-мажорный или же лирико-драматический ре-минорный? Это одно из лучших его творений, созданное всего за год до написания "Дон Жуана". Окажется ли оно достаточно понятным широким кругам венской публики? Моцартовские концерты для самых различных солирующих инструментов с оркестром до последнего времени пользовались широким признанием слушателей. Знатоки единодушно утверждали, что именно Моцарт довел эту крупную музыкальную форму до истинно классического совершенства. Первому из композиторов Моцарту удалось столь ярко индивидуализировать солирующие партии, заставить исполнителя-солиста вступить в своего рода творческое состязание с оркестром. ...Ясным мартовским утром 1789 года зал, в котором должна состояться очередная музыкальная "академия", постепенно заполняется нарядной публикой. Звучит симфония Гайдна. Блестящую итальянскую арию исполняет оперная примадонна. Затем на сцене появляется Моцарт. Он занимает место за фортепиано. По знаку Моцарта вступают скрипки и виолончели. Суровые аккорды звучат трагически. Начинается Концерт для фортепиано с оркестром (ре-минор)… Вот звучат последние ноты. Зал рукоплещет. Моцарт играет на бис. Изящное грациозное Рондо сменяют такие же изящные вариации. И снова суровая, трагическая музыка. Звучит большая Фантазия до минор. Тяжелым выдался и 1791 год. Еще более, нежели прежде, Моцарт страдал от безденежья. Констанца ожидала ребенка и тяжело болела. Доктора настаивала на поездке ее в Баден для лечения на минеральные воды. Незадолго до отъезда Констанцы в дверь дома, где жил композитор, постучался незнакомец, одетый во все черное. Учтиво поклонившись, он сказал: — Я пришел к вам, сударь, по поручению очень важного лица. — Кого же именно? - спросил Моцарт. — Лицо это не желает, чтобы имя его было известно. — Пусть будет так. Чего же он хочет? — Он только что потерял близкого человека, память о котором для него навеки останется драгоценной. Он желает каждый год отмечать годовщину смерти торжественной церковной службой и просит написать для этой цели реквием (Реквием- произведение траурного характера для хора и солирующих голосов с сопровождением оркестра. Первоначально реквием был заупокойной мессой в католической церкви. Позднее реквием становится в основном концертным произведением.). Моцарт согласился взяться за выполнение необычного заказа, но не смог назвать срок его окончания. — Вложите в это дело весь свой талант, вы имеете честь работать для большого знатока музыки, - сказал незнакомец и удалился. Идея создания реквиема - большого произведения для хора певцов-солистов и симфонического оркестра - глубоко захватила Моцарта. В последнее время он все чаще бывал в великолепной библиотеке барона ван Свитена, где имелось много редких изданий и рукописей. Здесь он знакомился с монументальными произведениями для хора Иоганна Себастьяна Баха, которые в то время были мало кому известны и вовсе не исполнялись. Глубоко драматические образы кантат и ораторий Баха произвели на Моцарта сильное впечатление. Согласившись писать реквием, он был рад случаю, позволившему ему обратиться к крупным хоровым формам. Однако завершить эту работу удалось не так скоро. Много сил и времени отнимал заказ, сделанный Шиканедером, директором маленького театра в одном из венских предместий. — Послушай, Моцарт! Ты непременно должен мне помочь! - заявил он, поблескивая своими маленькими, хитрыми глазками. - Мне надобно поставить такую пьесу, которая бы создала славу моему предприятию. Венцы любят все легкое и веселое. Вот я и надумал обратиться к тебе, чтобы ты написал мне оперу "Волшебная флейта"! Я не пожалею расходов на декорации, всякого рода театральные эффекты и удивительные волшебные превращения. Желая выручить из беды своего знакомого еще с зальцбургских времен, Моцарт согласился писать оперу, не требуя денег, с тем, однако, чтобы Шиканедер никому не давал переписывать партитуру оперы. В ближайшее же время они приступили к работе. "Волшебная флейта" Моцарта - новый для своего времени тип сказочной оперы. Ее поэтический замысел и светлая лирика глубоко связаны с прекрасным миром народной австрийской поэзии. В опере отразилось оптимистическое мировоззрение великого композитора, которому были близки просветительские идеи передовой части европейского общества конца XVIII века. В своей "Волшебной флейте" Моцарт предстает перед нами как истинный художник-гуманист. Премьера "Волшебной флейты" состоялась 30 сентября 1791 года. В этот вечер композитор сам дирижировал оперой. Однако первое представление не принесло успеха. Моцарт был глубоко потрясен этой неудачей. Вернувшись домой, он почувствовал такой упадок сил, что слег в постель. Но Шиканедер не сдавался. Неудача, носившая, видимо, случайный характер, не должна была опрокинуть его расчеты. Он пустился на хитрость и, независимо от числа посетителей, продолжав давать "Волшебную флейту" каждый вечер. Венцы заинтересовались: "Неужели новая опера делает хорошие сборы?" В театр стремилось все больше народа, и опера завоевала симпатии публики. Теперь ничто не мешало Моцарту продолжать сочинение Реквиема. Он работал над ним с таким же увлечением, как и над лучшими своими операми. Это произведение он сделал выраженному реальных человеческих переживаний, запечатлел в нем всю глуби ну страданий и горя, которые приносит людям смерть близкой человека. Величавые, полные глубокого драматизма и суровой эпического пафоса хоры чередуются в Реквиеме с нежными, лирическими просветленными эпизодами. Состояние здоровья композитора становилось хуже. — Видно, для самого себя пишу я этот Реквием, не раз говорил он жене и друзьям. Назначенный срок истек, а работа все еще не была окончена Точно в указанный день таинственный незнакомец в черном появился снова. — Мне нужно еще месяц, - ответил Моцарт. - Произведение захватило меня больше, чем я думал, поэтому пришлось его расширить в гораздо большей степени, чем я сперва намеревался. — В таком случае вам следует еще пятьдесят дукатов. Когда же партитура будет окончена, размер гонорара будет увеличен за то, что господин композитор был так скромен в своих требованиях. — Сударь, - удивился Моцарт, - да кто же вы? — Это не имеет никакого отношения к делу; я вернусь через четыре недели, - последовал ответ. Позже загадочная история с таинственным заказом объяснилась очень просто. Граф Франц фон Вильзег цу Штуппах, большой любитель музыки, желал во что бы то ни стало прослыть композитором. С этой целью он заказывал талантливым музыкантам различного рода композиции, переписывал их своей рукой и затем выдавал за свои собственные. Потеряв в 1791 году любимую жену, граф задумал почтить ее память исполнением Реквиема. С этой целью он послал к Моцарту своего управляющего, который и вел переговоры с композитором. Желанием присвоить сочинение великого Моцарта и объяснялась таинственность, которой были обставлены переговоры. Но на возбужденное воображение усталого, измученного постоянными невзгодами и тревогами композитора эта странная таинственность подействовала угнетающе. Душевное состояние великого композитора глубоко и точно передал Пушкин в своей драме "Моцарт и Сальери": Мне день и ночь покоя не дает  Мой черный человек.  За мною всюду  Как тень он гонится.  Вот и теперь  Мне кажется, он с нами сам-третей  Сидит... Реквием Моцарта - грандиозное произведение для хора, солистов и симфонического оркестра - открывается трагическим, полным смятения и скорби хором. Настоящее драматическое действие развертывается во втором хоре "Dies irae" ("День гнева"). Трагические образы старинного народного гимна, созданного в XIII веке, в годину страшной эпидемии чумы, так увлекли композитора, что на слова коротенького текста он написал шесть грандиозных эпизодов. Суровые, полные мрачного величия и грозной мощи хоры, рисующие с потрясающей драматической силой картины смерти и разрушения, ярко контрастируют со скорбной мольбой, с трогательными жалобами. Лирическая кульминация всего произведения "Lacrimosa" ("Лакримоза" - "слезный") проникнута трепетным волнением и просветленной печалью. Скорбная музыка "Lacrimosa" так волновала Моцарта, что он был не в силах завершить окончательную отделку хоровых партий и перешел к сочинению двух следующих хоров. В предыдущих частях партии солистов и хора были вполне закончены, но инструментовка осталась лишь намеченной. Как-то Моцарта зашли навестить друзья, они были потрясены болезненным видом композитора. Они уговорили Моцарта оставить на время работу и лечь в постель. Он согласился при одном условии: друзья сейчас же исполнят для него готовые части Реквиема. Моцарт раздал каждому его партию и сам решил принять участие: чуть слышным голосом исполнял партию альта. Раздались звуки, полные тревоги и смятения перед грядущим. Горечь прощания с жизнью, гневный протест против собственной безвременной смерти породили эту волнующую мелодию, столь не похожую на обычную церковную музыку. Когда же трагическую музыку о "Дне гнева" сменило нежное, скорбно-просветленное звучание одного из следующих хоров, композитор оказался не в силах сдержать душившие его рыдания. Волнение плохо подействовало на больного - у него усилился жар, начался бред. К вечеру, однако, сознание вернулось. Последние мысли умирающего были связаны с любимейшими его творениями: с "Волшебной флейтой" и неоконченным Реквиемом. — Как бы я хотел побывать еще раз в театре на своей "Волшебной флейте", - прошептал он и чуть слышным голосом принялся напевать песенку Папагено "Я самый ловкий птицелов". Потом Моцарт положил возле себя часы, чтобы мысленно следить за представленном "Волшебной флейты", которая шла в тот вечер в театре Шиканедера. — Сейчас кончается первое действие. Теперь, вероятно, царица Ночи поет свою арию, - с трудом говорил Моцарт. В это время пришел его любимый ученик Зюсмайер. Моцарт сейчас же потребовал рукопись Реквиема и стал делать юноше не обходимые указания. Он поручал ему завершить изложение трех хоров и выполнить оркестровку, намеченную лишь эскизно. К ночи больной снова потерял сознание. Дыхание становилось все реже. Около часу ночи Моцарт скончался. Это было 5 декабря 1791 года. Погребение было назначено на следующий же день. В доме не было ни гроша, поэтому расходы взял на себя барон вал Свитен -известный в то время покровитель музыкантов. Как только стало известно о кончине великого композитора поток людей хлынул к домику на окраине Вены, где в скромном рабочем кабинете рядом со старым клавесином лежало тело Моцарта. Безвременная смерть композитора глубоко потрясла современников. Распространилась молва об отравлении посредством медленно действующего яда. Однако для этих слухов не было серьезных оснований. Согласно указанию ван Свитена композитора хоронили по третьему разряду. Тело усопшего положили в гроб, наскоро сколоченный из некрашеных сосновых досок, и отвезли к собору святого Стефана, где состоялось короткое отпевание. Отдельной могилы для Моцарта не приготовили - ван Свитен не распорядился на этот счет. Седьмого декабря тело Моцарта было погребено в общей могиле, где хоронили бедняков, бездомных бродяг и преступников. Лишь много лет спустя была сделана попытка отыскать могилу, где покоились останки великого композитора. Но... безрезультатно... Ныне в самом начале венского кладбища можно увидеть прекрасный памятник Моцарту. Но праха великого композитора под ним нет. Так современники проводили в последний путь одного из самых выдающихся людей своей эпохи. Нужда, необеспеченность, постоянная тревога о завтрашнем дне наряду с напряженной творческой работой были причиной безвременной смерти композитора, сгоревшего в самом расцвете гения, на тридцать шестом году жизни. Интересные факты 1. Обыкновенный вундеркинд Моцарт, как известно, был вундеркиндом: в четыре года малыш написал свой первый концерт для клавира, причем такой сложный, что вряд ли кто-либо из европейских виртуозов мог бы его исполнить. Когда любящий отец отнял у малыша неоконченную нотную запись, он изумленно воскликнул:  - Но этот концерт так труден, что его никто не сможет сыграть!  - Какие глупости, папа! - возразил Моцарт,- его может сыграть даже ребенок. Например я. 2. Трудное детство Все детство Моцарта было непрерывной чередой выступлений и музыкальных занятий. На многочисленных концертах в разных уголках Европы чудо-ребенок развлекал великосветскую публику: играл на клавире с закрытыми глазами - отец закрывал ему лицо платком. Тем же платком закрывали клавиатуру, и малыш вполне справлялся с игрой.  На одном из концертов на эстраду вдруг вышла кошка... Моцарт бросил играть и со всех ног помчался к ней. Забыв о публике, юный гений стал забавляться с животным, и на сердитый окрик отца отвечал:  - Ну, папочка, еще чуть-чуть, ведь клавесин никуда не денется, а кошка уйдет... 3. Снизошел... После выступления маленького Моцарта в императорском дворце, юная эрцгерцогиня Мария-Антуанетта решила показать ему свое роскошное жилище. В одном из залов мальчик поскользнулся на паркете и упал. Эрцгерцогиня помогла ему подняться.  - Вы так добры ко мне... - сказал юный музыкант. - Пожалуй, я на вас женюсь.  Мария-Антуанетта рассказала об этом своей матери.  Императрица с улыбкой спросила маленького "жениха":  - Почему ты хочешь жениться на ее высочестве?  - Из благодарности, - ответил Моцарт. 4. Поговорили... Как-то раз, когда семилетний Моцарт давал концерты во Франфкурте-на-Майне, после выступления к нему подошел мальчик лет четырнадцати.  - Ты так замечательно играешь! - сказал он юному музыканту. - Мне никогда так не научиться...  - Да что ты! -удивился маленький Вольфганг. - Это ведь так просто. А ты не пробовал писать ноты?.. Ну, записывать мелодии, которые приходят тебе в голову...  - Не знаю... Мне в голову приходят только стихи...  - Вот это да! - восхитился малыш. - Наверно, писать стихи очень трудно?  - Да нет, совсем легко. Ты попробуй... Собеседником Моцарта был юный Гёте. 5. Простодушный Как-то раз некий высокопоставленный зальцбургский сановник решил побеседовать с юным Моцартом, который к тому времени уже приобрел мировую славу.  Но как обратиться к мальчику? Сказать Моцарту "ты" - неудобно, слишком велика его слава, а сказать "вы" - слишком много чести, для мальчика...  После долгих размышлений этот господин наконец нашел удобную, как ему показалось, форму обращения к юной знаменитости.  - Мы были во Франции и Англии? Мы имели большой успех? - спросил сановник.  - Я-то там бывал, сударь. Но вот вас я признаться, нигде, кроме Зальцбурга, не встречал! - ответил ему простодушный Вольфганг. 6. Желание академика В семь лет Вольфганг написал свою первую симфонию, в двенадцать лет - первую оперу "Бастьен и Бастьена". В Болонской академии существовало правило не принимать никого в члены академии моложе двадцати шести лет. Но для вундеркинда Моцарта было сделано исключение. Он стал академиком Болонской академии в четырнадцать лет...  Когда отец поздравлял его, он сказал:  - Ну теперь, дорогой отец, когда я уже академик, можно я пойду на полчаса просто погулять? 7. Рыцарь золотой шпоры В Ватикане всего один раз в год исполнялось гигантское девятиголосное сочинение Аллегри для двух хоров. По приказу Папы Римского партитура этого произведения тщательно охранялась и никому не показывалась. Но Моцарт, прослушав всего лишь раз это произведение, записал его на слух. Он хотел сделать подарок для своей сестры Наннель - преподнести ей ноты, которые имеются только у Папы Римского...  Узнав о "похищении", Папа пришел в крайнее изумление и, убедившись, что нотная запись безупречна, наградил Моцарта орденом Рыцаря золотой шпоры... 8. Чем взять аккорд?... Как-то раз Моцарт решил подшутить над Сальери.  - Я написал такую вещицу для клавира, которую не сможет исполнить ни один человек в мире, кроме... меня! - сообщил он приятелю.  Посмотрев ноты, Сальери воскликнул:  - Увы, Моцарт, ты тоже не сумеешь сыграть это. Ведь тут обе руки должны исполнять труднейшие пассажи, причем на противоположных концах клавиатуры! И именно в этот момент необходимо взять несколько нот посередине клавиатуры! Даже если играть еще ногой, все равно исполнить написанное не удастся - слишком быстрый темп...  Моцарт, весьма довольный, рассмеялся, сел за клавир и... исполнил пьесу в точности так, как она была написана. А сложный аккорд посередине клавиатуры он взял... носом! 9. Уточнение Однажды, составляя бумагу со сведениями о своих доходах, Моцарт указал, что как придворный композитор императора Иосифа он получает восемьсот гульденов жалованья, и сделал следующую приписку: "Это слишком много за то, что я делаю, и слишком мало за то, что мог бы делать"... 10. Видите ли, в чем дело... Как-то раз к Моцарту обратился молодой человек, желавший стать композитором.  - Как написать симфонию? - спросил он.  - Но вы еще очень молоды для симфонии, ответил Моцарт, - почему бы не начать с чего-нибудь попроще, например с баллады?  - Но сами-то вы сочинили симфонию, когда вам было девять лет...  - Да, - согласился Моцарт. - Но я ни у кого не спрашивал, как это сделать... 11. Ответная любезность Один близкий приятель Моцарта был большим шутником. Решив разыграть Моцарта, он послал ему огромный сверток, в котором не было ничего, кроме оберточной бумаги и маленькой записки: "Дорогой Вольфганг! Я жив и здоров!"  Через несколько дней шутник получил огромный тяжелый ящик. Открыв его, он обнаружил большой камень, на котором было написано: "Дорогой друг! Когда я получил твою записку, этот камень свалился у меня с сердца!" 12. Милостыня по-моцартовски Однажды на одной из улиц Вены к композитору обратился один бедняк. Но денег при себе у композитора не оказалось, и Моцарт пригласил несчастного зайти в кафе. Сев за столик, он вынул из кармана бумагу и за несколько минут написал менуэт. Моцарт отдал это сочинение нищему, и посоветовал зайти к одному издателю. Тот взял бумагу и отправился по указанному адресу, не очень-то веря в успех. Издатель взглянул на менуэт и... дал нищему пять золотых монет, сказав, что можно приносить подобные сочинения еще. 13. Совершенно с вами согласен!... Один из завистников Гайдна как-то в разговоре с Моцартом с пренебрежением сказал о музыке Гайдна: - Я бы так никогда не написал.  - Я тоже, - живо отозвался Моцарт, - и знаете почему? Потому что ни вам, ни мне никогда не пришли бы в голову эти прелестные мелодии... 14. Некий музыкант готов поехать в Россию... Однажды русский посол в Вене Андрей Разумовский написал Потемкину, что нашел некоего бедствующего музыканта и исполнителя по имени Вольфганг Амадей Моцарт, который готов пуститься в дальнее путешествие в Россию, так как ему нечем кормить свою семью. Но, видно, Потемкину в ту пору было не до того, и письмо Разумовского осталось без ответа, а Моцарт без заработка... 15. У меня есть констанция?... Зарабатывая вполне приличные гонорары, Моцарт, тем не менее, вечно вынужден был занимать деньги. Получив за выступление на концерте тысячу гульденов (сумму баснословную!), он уже через две недели сидел без денег. Аристократический приятель Вольфганга, у которого тот попытался занять, с удивлением заметил:  - У тебя нет ни замка, ни конюшни, ни дорогостоящей любовницы, ни кучи детей... Куда же ты деваешь деньги, мой дорогой?  - Но у меня есть жена Констанция! - весело напомнил Моцарт. - Она - мой замок, мой табун породистых лошадей, моя любовница и моя куча детей... 16. Замечательный бантик Как-то ясным летним вечером Моцарт и его жена Констанция вышли на прогулку. На главной улице Вены у известного модного магазина им повстречалась щегольская коляска, из которой выпорхнула восхитительно одетая девушка.  - Какая нарядная! - воскликнула Констанция, - мне больше всего на свете нравится ее пояс, а особенно красный бантик, которым он застегнут.  - Я рад, - жизнерадостно отозвался гениальный муж,- что тебе нравится именно бантик. Потому что только на него у нас и хватит денег... 17. А знаете ли вы... Мало кому известно, что сын Вольфганга Моцарта - Франц Ксавер Моцарт - почти тридцать лет прожил во Львове. Он организовал в городе хоровое общество, учил детей игре на фортепиано, сам выступал с концертами и дирижировал оркестром. Во Львове он написал пьесы для фортепиано на мотивы украинских народных песен. И по сей день во Львовской консерватории имени Н. Лысенко звучит музыка, созданная сыном Вольфганга Моцарта. Мусоргский, Модест Дата рождения 09.03.1839 Дата смерти 16.03.1881 Профессия композитор Страна Россия Родился Модест Мусоргский 21 марта 1839 года в селе Карево Торопецкого уезда, в имении своего отца, небогатого помещика Петра Алексеевича. Детство он провел на Псковщине, в глуши, среди лесов и озер. Он был самым младшим, четвертым сыном в семье. Двое старших умерли один за другим в младенческом возрасте. Вся нежность матери, Юлии Ивановны, женщины доброй и мягкой, была отдана двум оставшимся, а особенно ему, любимцу, меньшому, Модиньке. Это она первая стала учить его играть на старом пианино, стоявшем в зале их деревянного барского дома. Но будущее Мусоргского было предрешено. В десятилетнем возрасте он вместе со старшим братом приехал в Петербург: здесь ему надлежало поступить в привилегированное военное училище - Школу гвардейских подпрапорщиков. По окончании Школы Мусоргский был определен в Преображенский гвардейский полк. Модесту было семнадцать лет. Обязанности его были необременительны. Да, будущее ему улыбалось. Но неожиданно для всех Мусоргский подает в отставку и сворачивает с пути столь удачно начатого. Правда, это было неожиданно только для тех, кто знал лишь внешнюю сторону жизни этого незаурядного человека. Незадолго до того один из товарищей-преображенцев, знакомый с Даргомыжским, привел к нему Мусоргского. Юноша сразу покорил маститого музыканта не только своей игрой на фортепиано, но и свободными импровизациями. Даргомыжский высоко оценил его незаурядные музыкальные способности и познакомил с Балакиревым и Кюи. Так началась для молодого музыканта новая жизнь, в которой главное место заняли Балакирев и кружок "Могучая кучка". Еще тогда, в юношеские годы, будущий композитор поражал всех окружающих разносторонностью своих интересов, среди которых музыка и литература, философия и история занимали первое место. Отличала Мусоргского и демократичность взглядов, поступков. Особенно ярко это проявилось после крестьянской реформы 1861 года. Чтобы избавить своих крепостных крестьян от выкупных платежей, Модест Петрович отказался от своей доли наследства в пользу брата. Вскоре период накопления знаний сменился периодом активной творческой деятельности. Композитор задумал написать оперу, в которой нашло бы воплощение его пристрастие к большим народным сценам и к изображению сильной волевой личности. В поисках сюжета Мусоргский обратился к роману Флобера "Саламбо" из истории древнего Карфагена. Одна за другой рождались в голове композитора прекрасные, выразительные музыкальные темы, особенно - для массовых эпизодов. Однако когда композитор осознал, что созданные им образы очень далеки от подлинного, исторического Карфагена, он совсем охладел к своей работе. Пристрастие композитора к юмору, насмешке как нельзя более соответствовало характеру другого его замысла. По совету Даргомыжского Мусоргский начал писать оперу "Женитьба". Задача его была нова и неслыханна до того: написать оперу на прозаический текст гоголевской комедии. Все товарищи расценивали "Женитьбу" как новое яркое проявление комедийного таланта Мусоргского и его умение создавать интересные музыкальные характеристики. Но при всем том было ясно, что "Женитьба" - не более чем увлекательный эксперимент, что не по этому пути должно пойти развитие настоящей оперы. Надо воздать должное Мусоргскому: он сам первым осознал это и не стал продолжать сочинение. Посещая Людмилу Ивановну Шестакову - сестру Глинки, Мусоргский познакомился у нее с Владимиром Васильевичем Никольским. Это был филолог, литературовед, специалист по истории русской литературы. Он и обратил внимание Мусоргского на трагедию "Борис Годунов". Никольский высказал мысль, что эта трагедия могла бы стать замечательным материалом для оперного либретто. Эти слова заставили Мусоргского глубоко задуматься. Он погрузился в чтение "Бориса Годунова". Композитор почувствовал: опера, созданная на основе "Бориса Годунова", может стать удивительно многогранным произведением. К концу 1869 года опера была завершена. В начале 1870 года Мусоргский получил по почте конверт со штампом директора императорских театров Гедеонова. Композитору сообщали, что комитет в составе семи человек отверг его оперу. Новая, вторая редакция была создана в течение года. Теперь вместо прежних семи картин опера состояла из пролога и четырех действий. "Борис Годунов" оказался первым в истории мировой оперы произведением, в котором с такой глубиной, проницательностью и правдивостью показана судьба народа. Свое детище Мусоргский посвятил товарищам по кружку. В посвящении он необычайно ярко выразил основную мысль оперы: "Я разумею народ как великую личность, одушевленную единою идеею. Это моя задача. Я попытался разрешить ее в опере". С момента окончания оперы в новой редакции началась и новая фаза борьбы за ее сценическую постановку. Партитура вновь была представлена в театральный комитет и... вновь отвергнута. Помогла актриса Платонова, использовавшая свое положение примадонны в Мариинском театре. Нетрудно представить себе возбуждение Мусоргского, все усиливавшееся по мере приближения премьеры. И вот наступил долгожданный день. Он превратился в подлинное торжество, триумф композитора. Весть о новой опере молниеносно разнеслась по городу, и все последующие спектакли проходили в полных залах. Казалось бы, Мусоргский мог быть вполне счастлив. Однако неожиданно тяжелый удар обрушился на Мусоргского с той стороны, с которой он его менее всего ожидал. Когда в феврале 1874 года в "Санкт-Петербургских ведомостях" появилась разгромная рецензия со знакомой подписью "***" (так всегда подписывался Кюи), это было точно нож в спину. Все проходит и постепенно улеглось возбуждение, связанное с премьерой "Бориса", рецензией Кюи и шумом, поднятым вокруг оперы прессой. Вновь наступили будни. Опять изо дня в день хождение в Лесной департамент (он работал теперь по следственной части), изготовление "дел" по нескольку тысяч листов каждое. А для себя - новые творческие планы, новые работы. Жизнь, казалось, вошла в прежнюю колею. Увы, вместо этого начался последний и самый мрачный период его жизни. Немало было причин для того - внутренних и внешних. И прежде всего - распад "Могучей кучки", который Мусоргский воспринимал как измену старым идеалам. Злобные нападки реакционной прессы также тяжело ранили Мусоргского и омрачили последние годы его жизни. К тому же спектакли "Бориса Годунова" шли все реже, хотя интерес публики к ним не падал. И наконец, смерть близких друзей. В начале 1870-х годов умер один из них - художник Гартман. Умерла женщина, горячо любимая Мусоргским, имя которой он всегда скрывал. Лишь его многочисленные произведения, посвященные ей, да "Надгробное письмо", обращенное к ней же, найденное после смерти композитора, дают представление о глубине его чувства и помогают понять всю безмерность страдания, вызванного кончиной дорогого человека. Появлялись и новые друзья. Он повстречался с молодым поэтом графом Арсением Аркадьевичем Голенищевым-Кутузовым и очень привязался к нему. И какой удивительной, восторженной и беспокойной была эта дружба! Словно ею Мусоргский хотел вознаградить себя за понесенные утраты и разочарования. Лучшие из вокальных произведений Мусоргского 1870-х годов были написаны на слова Голенищева-Кутузова. Но и отношения с Кутузовым принесли горькие разочарования. Через год-полтора после начала дружбы Арсений заявил, что собирается жениться. Для Мусоргского это явилось ударом. Под влиянием тяжелых переживаний возобновилась тяга Мусоргского к вину, проявившаяся еще в годы пребывания в юнкерской школе. Он изменился внешне: обрюзг, был уже не так безукоризненно одет, как когда-то. Пошли неприятности по службе; не раз он оставался без места, испытывал постоянную нужду в деньгах и однажды был даже изгнан из занимаемой квартиры за неуплату. Здоровье его разрушалось. Однако именно в этот период к нему приходит признание за границей. "Великий старец" Ференц Лист, получив от своего издателя ноты произведений русских композиторов, был поражен новизной и талантливостью этих сочинений. Особо бурный восторг вызвала "Детская" Мусоргского - цикл песен, в которых композитор воспроизвел мир детской души. Эта музыка потрясла великого маэстро. Несмотря на ужасающие условия, Мусоргский переживал в эти годы подлинный творческий взлет. Многое из того, что было задумано композитором, так и осталось незавершенным или не совсем осуществленным. Но то, что было создано в эти годы, доказывает, что Мусоргский достиг новой вершины творчества. Первым произведением, появившимся вслед за "Борисом Годуновым", в год первой постановки его, была сюита "Картинки с выставки". Когда после смерти Гартмана Стасов устроил в Петербурге выставку его работ, Мусоргский, вдохновившись ею, написал сюиту и посвятил ее памяти умершего друга. Это - самое крупное и самое значительное из всех произведений для рояля, сочиненных Мусоргским. Свое изумительное искусство рисовать в звуках реальные жизненные сценки, воссоздавать облик живых людей композитор перенес на этот раз в область фортепианной музыки, открыв совершенно новые красочные и выразительные возможности инструмента. Мусоргский думал о дальнейшем развитии принципов многоплановой пушкинской драматургии. В его воображении рисовалась опера, содержание которой охватывало бы жизнь целого государства, со множеством картин и эпизодов, рисующих то, что происходит в одно и то же время. Литературного произведения, которое могло бы послужить основой для либретто столь широко задуманной оперы, не находилось, и Мусоргский решил сам сочинить сюжет. "Хованщина" стала новой, высшей ступенью в развитии музыкального языка Мусоргского. По-прежнему считал он речь главным средством выражения чувств и характеров человеческих. Но в понятие музыкальной речи он вкладывал теперь смысл более широкий и глубокий, чем когда-то: сюда входили и речитатив, и песенная мелодия, посредством которой только и можно выразить самые глубокие, самые значительные чувства. Параллельно с "Хованщиной" Мусоргский сочинял еще одну оперу. Это была "Сорочинская ярмарка" по Гоголю. Эта опера свидетельствует о неиссякаемой, несмотря ни на какие страдания, любви Мусоргского к жизни, о его влечении к простой человеческой радости. Работая над "Хованщиной", "Сорочинской ярмаркой" и песнями, Мусоргский одновременно уже мечтал о дальнейшем. Он замышлял третью народную музыкальную драму - о Пугачевском восстании, которая вместе с "Борисом Годуновым" и "Хованщиной" составила бы своеобразную трилогию на темы из русской истории. Но этой мечте не дано было осуществиться, как не пришлось Мусоргскому закончить "Хованщину" и "Сорочинскую ярмарку". Последние годы его жизни не богаты событиями. Мусоргский больше не служил. Группа людей, сложившись, выплачивала ему нечто вроде небольшой пенсии. Композитор должен был получать ее вплоть до окончания опер. Он много выступал в этот период как пианист-аккомпаниатор. В 1879 году он отправился в концертное турне по Украине и Крыму. Это путешествие было последней встряской, последним светлым событием в жизни Мусоргского. Зимой 1881 года его настиг первый удар... За ним последовали другие. 28 марта 1881 года Мусоргского не стало. Ему едва исполнилось 42 года. Мировая слава пришла к нему посмертно. Вскоре после его кончины Римский-Корсаков взял на себя великий труд завершения "Хованщины" и приведения в порядок всех оставшихся рукописей покойного. В редакции Римского-Корсакова "Хованщина" впервые и была поставлена. В той же редакции обошли весь мир и другие произведения Мусоргского. Орф, Карл Дата рождения 10.07.1895 Дата смерти 29.03.1982 Профессия композитор Страна Германия На бурном фоне музыкальной жизни ХХ века музыка Карла Орфа звучит необычно. Ее не возносят на щит за приверженность традициям и не обстреливают за отсутствие авангардистских крайностей. В ней заложено редкое качество - она проста той благородной простотой, которая покоряет любую аудиторию. Премьеры сочинений Орфа собирают музыкальную элиту многих стран, а тысячи детей Зальцбурга, где подолгу живет и творит этот человек, с нетерпением ждут встреч с ним, новых песен, игр, соревнований в музыкальной сообразительности, не отдавая себе отчета в том, что и песни, и игры, и участие в диковинном оркестре - все это слагается в "систему Орфа", глубоко продуманную систему музыкального воспитания детей. Не только дети, но и взрослые с пристальным вниманием слушают рассказы этого красивого и уже немолодого человека, рассказы, способные увлечь и хмурых и веселых. Этот чародей открывает детские сердца скрипичным ключом. И сердца эти всю жизнь будут радостно откликаться на истинно прекрасное. Орф - уроженец Мюнхена, там же он окончил консерваторию. Несколько лет затем отданы были дирижерской деятельности в Мангсйме и Дармштадте. Тогда же возникают его ранние произведения, редко укладывающиеся в рамки обычного оркестра или ансамбля. Дух творческого экспериментаторства очень силен в Орфе, сильно в нем и стремление объединить, сдружить несколько разных искусств под гегемонией музыки. Не сразу Орф находит себя, свой почерк. Подобно многим, вероятно большинству молодых композиторов, он проходит через годы соблазнов, увлечений. Двадцатилетним юношей он захвачен модным тогда литературным символизмом. Морис Метерлинк владеет его творческими помыслами. Оперы "Смерть Тентажиля" и "Аглагсена и Селизета", симфония с хором и солистами "Теплицы", симфоническая поэма "Монна Ванна" воплотили поэтические образы Метерлинка. Музыкальная речь Орфа изобилует оборотами, напоминающими изысканность Дебюсси и оркестровое красноречие Рихарда Штрауса. Новая серия поисков музыкального "философского камня" приводит Орфа к классикам XVII века. Особенно захватывает его музыка гениального КлаудиоМонтеверди (1567-1643), одного из основоположников оперы. Орф создает свободную редакцию "Орфея" Монтеверди, своеобразный авторизованный перевод музыки- XVII века на современный музыкальный язык. Так же чутко, оберегая стиль Монтеверди, редактирует он отрывки из его оперы "Ариадна" и фрагмент - "Танец неприступных". При этом Орф сохраняет свою "соавторскую" интонацию. Увлеченный лютневой музыкой XVI столетия, он сочиняет полный прелести "Маленький концерт для чембало и духовых инструментов" на лютневые темы, поражающие своей изысканной простотой. Вероятно, изучение творчества великих мастеров прошлого и научило его превыше всего ценить их мудрую простоту, результат огромного труда направленного на отсекание всего лишнего, что затемняет смысл, мешает пропорциям стать совершенными. Пример ваятеля, освобождающего скрытую в мраморной глыбе идеально соразмерную фигуру от напластований ненужного, аморфного материала,- может быть перенесен и в музыкальную сферу. Именно этому Карл Орф учится у классиков. Как бы ни был увлечен Орф сочинением, транспозицией старой музыки, у него оставался еще достаточный заряд любознательности, чтоб бывать в драматических театрах, балетных студиях, вслушиваться в сумятицу музыкального быта, пусть даже самого банального. Знаток Иоганна Себастьяна Баха, поклонник и "генеральный консул" самого Монтеверди, Орф никогда не проявлял нетерпимости к музыке улицы. Никакая музыка не могла его шокировать, даже танцевальная окрошка "музыки навеселе". В этом он похож на своего современника Курта Вайля, автора музыки знаменитой "Оперы нищих". Все написанное Орфом до середины 30-х годов, несомненно, представляло интерес, но не вызывало его. В Германии этих лет кривая появления новых музыкальных произведений, возникновения новых имен, новых жанров день ото дня поднималась все более круто. Именно потому в сутолоке музыкальной "ярмарки на площади" имя Орфа звучало не слишком часто. Путь Карла Орфа к славе шел издалека. В XIII веке возникла рукопись, включающая стихи и песни студентов, горожан, монахов, странствующих актеров, шпильманов и прочего люда. В сборнике, приличия ради, уголок отдали благочестию. Больше же всего здесь было песен любовных, сатирических, застольных, написанных на нескольких языках: на вульгарной (не литературной) латыни, старофранцузском, старобаварском. В 1847 году сборник впервые издали под названием "Carmina burana"- "Баварские песни". Прошло еще около 90 лет, и "Кармина бурана" попала в руки Орфа. Тогда-то и сказался его светлый талант. Надышавшись духом баварской старины, мысленно побывав на деревенских гулянках, на майских танцевальных играх, в тавернах, в компании молодых и немолодых гуляк, слушая шутки, сопровождаемые гулким, как из винной бочки, хохотом, Орф все это и многое другое, что привиделось ему за чтением драгоценного сборника, пересказывает музыкой. Так в 1937 году родилось сочинение для хора, солистов, танцоров и оркестра "Кармина бурана", жанр которого автор определил как "сценическую кантату". Взяв из сборника больше двадцати песен, Орф смонтировал их и создал драматургическую композицию из 3 частей: "Весна", "В таверне" и "О любви". Песни славят весеннюю природу, расцветающую под лучами Феба, и Флору, украшающую весь мир свежей зеленью. И Май песни приветствуют за то, что в людские сердца он вселяет любовь. И девушек, просящих странствующего торговца продать им румяна, чтобы парни их крепче любили. В таверне звучат другие песни: здесь хвалят чревоугодие, поют о чувствах лебедя, попавшего в кастрюлю и жалующегося на превратности судьбы; кто-то высмеивает церковное пение, а с особой охотой все славят Бахуса, умножающего веселье людей. Затем наступает черед воздать хвалу любви. И в честь Венеры заводят песню. Но даже Венера подвластна Фортуне. Она всемогуща, он нее зависят судьбы людей и богов. Гимном, восхвалением Фортуны начинается и заканчивается "Кармина бурана". Решающим для Орфа оказался приход к жанру, сочетающему черты оратории, кантаты, оперы, драматического спектакля и элементы хореографии. Для этого необычного синтетического жанра, в котором можно проследить влияние средневекового театра (но у Орфа лишенного какой бы то ни было культовости), возник замысел триптиха, включающего кроме "Кармина бурана" еще "Катулли Кармина" и "Триумф Афродиты". Второе звено триптиха -"Катулли Кармина". "Сценические игры" - так Орф обозначил его жанр. За основу текста взяты стихи римского поэта Валерия Катулла. Композитором дописан текст пролога и эпилога. В "Катулли Кармина" воспевается страстная, полная восторгов и страданий любовь Валерия Катулла к Лесбии. Под этим именем скрыта знатная римлянка, красавица Клодия, капризная и неверная возлюбленная поэта. Орф избрал крайне экономный состав исполнителей: хор, несколько солистов и инструментальный ансамбль, состоящий из 4-х роялей и набора ударных. Пролог звучит как ожившая сцена вазовой живописи, сцена прославления жизни, любви, юности. Музыка пролога - бесконечное рондо - напоминает сверкающий красками хоровод, проносящийся по залитой солнцем лужайке. Неожиданно раздается старческое хихиканье, сластолюбивое и циничное: "Любовь проходит, как дуновение ветра". Но голоса умудренных опытом старцев не в силах погасить ликования жизни. Сквозь страдания отвергнутой любви, мучительные уколы ревности, насмешки гуляк, предательство друзей проносит Катулл свое чувство. И юноши и девушки в финале сценической игры как факел возносят пламенное чувство Катулла. Третье звено - "Триумф Афродиты"- Орф назвал "сценическим концертом". Здесь гимны, песни, танцы в честь, во хвалу любви и ее богини Афродиты достигают экстатической силы и яркости. И снова композитор добивается ярчайшей выразительности самыми простыми средствами. Гармонический язык Орфа одновременно и сложен и прост, так как воспринимается он легко, не настораживая слуха непривычностью. И только при анализе партитуры можно обнаружить, как необычна и сложна технология кажущейся простоты. Самое поразительное в этой музыке то, что она при всем мастерстве, в нее вложенном, с интересными гармониями, полифонией, сложными ансамблями, производит впечатление непосредственности. Так естественно звучат голоса: иногда - по канонам "бельканто", рядом - фальцетом, затем - громким шепотом, выкриком. Но всегда, в каждой из трех частей триптиха, ярко, радостно, могуче, славя жизнь, солнце. Путь Орфа к "сценической кантате" увел его на следующих этапах к оперной сцене, потому что Орф -прирожденный мастер театра. Даже в статических, по-концертному трактованных эпизодах "Катулли Кармина" и "Кармина бурана" исполнители помимо воли начинают чуть-чуть "лицедействовать". Это заложено в самой музыке, так как театр - стихия Орфа. Итак - путь к театру. В 1937-38 годах Орф пишет оперу "Луна" на сюжет, заимствованный у сказочников братьев Гримм. Это история о том, как четыре парня украли луну, принесли в свою деревню и зажили припеваючи, получая за освещение по талеру в неделю от населения. Все шло хорошо. Но вот один из четырех умер, завещая свою волю: в гроб к нему положить принадлежащую ему четверть луны. За первым последовал второй, затем-третий, четвертый, и вся луна по частям оказалась на том свете. Там четыре друга встретились, склеили небесное светило и стали допивать недопитое на земле. Да так основательно, что апостол Петр отнял у них луну и водворил ее, к радости людей, на место. "Луна" по существу не опера, а музыкальный спектакль, поначалу даже задуманный для кукольного театра. По духу своему и характеру "Луна" близка творчеству веселого и мудрого художника Жана Эффеля, создавшего свою знаменитую книжку "Сотворение мира". Сказка об умной крестьянской девушке, ставшей женой короля, есть у многих народов. Орф написал на такой сюжет свою оперу "Умница". Так в 1942 году родилось произведение, полное очарования театральности, напоминающей бессмертную "Принцессу Турандот" Вахтангова. Обаяние театральности, рождающейся на глазах у зрителя, интермедии, разыгрывающиеся параллельно главному действию, и музыка, завораживающая своей сказочностью, детскостью и тонким очарованием таинственности и лирики, сделали "Умницу" Орфа одной из популярнейших опер в репертуаре десятков театров десятков стран. Следующий свой шаг Карл Орф сделал снова в сторону баварского фольклора и назвал спектакль "Дочь Бернауэра" "баварской драмой". В основе драмы - историческая правда: в XV веке наследник баварского престола Альбрехт полюбил дочь брадобрея, красавицу Агнес. Заботясь о чистоте династии, король приказал убить ее. История прекрасной Агнес много раз пересказывалась в немецкой литературе и в театре. Орф создал спектакль (1947) с участием драматических актеров, хора, оперных солистов и оркестра, спектакль, по существу и срежиссированный композитором, до такой степени точно, подробно и интересно описано в партитуре сценическое действие. В последние годы Орфа привлекают античные сюжеты: "Антигона", "Царь Эдип" и, наконец, "Прометей". К решению каждого из них он подходит совершенно своеобразно, не стесняя себя ни жанровыми, ни стилистическими традициями. Поразительная творческая свобода Орфа обусловлена масштабами его таланта и высочайшим уровнем композиторской техники. Все это и создает "Театр Орфа" - одно из интереснейших явлений в музыкальном театре наших дней. Многие годы Карл Орф работал в Зальцбурге, руководя "Институтом Орфа", где была создана целая система эстетического воспитания детей, система, в которой участвуют все искусства. Зальцбург стал местом паломничества не только как город Моцарта, но и как город, где велась поразительная работа Орфа. Что бы ни делал в искусстве Карл Орф - все освещено его талантом и добротой к людям. Когда-то Толстой сказал: "Писатель должен писать только то, чего не написать он не может". И если это справедливо для всех деятелей искусства, то именно так и писал Карл Орф. Оффенбах, Жак Дата рождения 20.06.1819 Дата смерти 05.10.1880 Профессия композитор Страна Франция Якоб Эберст, известный всем под именем Жак Оффенбах, родился 20 июня 1819 года в немецком городе Кёльне, в семье бедного служителя иудейской религии. Его отец Исаак Иуда Эберст - выходец из маленького города Оффенбах-на-Майне - был чрезвычайно беден, трудолюбив и плодовит: семь дочерей, трое сыновей. Отец семейства не чурался никакой работы: был кантором в синагоге, давал уроки музыки, сочинял стихи и песни и даже выпускал учебники Закона Божьего для детей. В доме Эберстов музыка была в почете, и один из младших детей, Якоб, рано начал проявлять талант в этой области. Оффенбах очень рано начал сочинять. В своих воспоминаниях он признается, что даже в раннем детстве сочинять музыку ему было интереснее, чем играть на скрипке. Однажды стало ясно, что четырнадцатилетнему Якобу в Кельне нечему больше учиться. Отец отвез его в Париж, вряд ли предвидя, что именно Париж станет доминантой в жизни и творчестве его сына. Юному музыканту повезло. Хотя иноземцев в Парижскую консерваторию не допускали, маститый директор Луиджи Керубини сделал для Якоба исключение (Листа он не принял). Так вторично родился уже не Якоб, а Жак Оффенбах. В Париже Оффенбах занимался композицией у Ф. Галеви. В юности он был не просто некрасив, а комичен. Внешний облик Оффенбаха не только хороший повод для карикатуры: будущий автор "Прекрасной Елены" был карикатурнее всех карикатур на него. Тем не менее он умудрился жениться на девушке из богатой семьи, Эрминии д'Алькен, горячо полюбившей его, ставшей для него терпеливой подругой. Оффенбах в 1840-е годы часто бывает в Кельне, в 1844 году концертирует в Лондоне. Даже обзаведясь семьей, двадцатипятилетний Жак Оффенбах метался с места на место, из одного оркестра в другой, из театра в театр, а большей частью давал концерты-соло на виолончели, и Боже, что это были за концерты! Он умел извлекать из своего инструмента звуки духовых, задолго до Римского-Корсакова имитировал полет шмеля, так же как храп обывателя и кошачий визг. Он сочинял музыку упорно и непрестанно, даже тогда, когда не сочинял ее. Оффенбах состоял не только из мотивов, он больше, чем кто-либо, состоял из нервов. Это была в высшей степени нервная личность. Покой ему был противопоказан. С 1850 по 1855 год Оффенбах был штатным композитором и дирижером прославленной "Комеди Франсез". Однако Оффенбах не удовлетворился этой ролью. Он твердо решил открыть свой театр, нашел компаньонов, нескольких актеров. Театр "Буфф Паризьен" открылся 5 июля 1855 года. Маленький театрик, казалось, был обречен на недолгое существование. Оффенбах не имел солидной финансовой поддержки. И тем не менее театру "Буфф Паризьен" суждено было остаться в истории, стать не менее известным, чем "Гранд-Опера", "Комеди Франсез", "Опера Комик" и другие прославленные театры Парижа. Отчасти причиной было то, что открытие состоялось в дни Первой Всемирной выставки, привлекшей туристов из многих стран. Выставка помещалась на Енисейских полях, то есть по соседству с "Буфф". Помогало и то, что новому театру покровительствовала полюбившаяся парижанам газета "Фигаро", ее владелец Вильмессан был одним из пайщиков "Буфф". Но главным фактором успеха был сам композитор. Его энергия, талант, вера в начинание были неиссякаемыми. И ему везло: он сразу нашел неоценимого помощника и драматурга, юного 21-летнего Людовика Галеви. Всемирная выставка подходила к концу. Крохотное помещение близ Елисейских полей уже не вмещало желающих посетить "Буфф Паризьен". Предполагался снос улочки. Оффенбах нашел новое помещение на Монмартре. В течение почти трех лет Оффенбах довольствовался репертуаром из одноактных пантомим, пародий и музыкальных пьесок. В 1858 году неизменный успех театра, отмена запрещения выводить только двух-трех актеров и, главное, возросшая уверенность композитора в своих силах привели к появлению первой оперетты "Орфея в аду". Таким образом, "Буфф Паризьен" стал первым в мире театром оперетты. Идет вторая картина Орфея в аду. Боги и богини под предводительством воинственной Дианы исполняют куплеты о "метаморфозах" своего владыки. Собственно, с исполнения этих куплетов и начинается мировая оперетта. Словно другой век, другая стихия ворвались на сцену, стихия парижских бульваров и увеселительных садов. Лихорадочное, почти бесшабашное высмеивание всего того, что пребывает в важной позе. Это уже не опера. Это не Обер или Адан. Это - Оффенбах. Немудрено, что первые зрители "Орфея в аду" были сбиты с толку: все более непонятным становился самый жанр спектакля. Простодушной и понятной должна была явиться концовка оперетты: веселье богов. Для нее нужно было сочинить, что-то необычное, из ряда вон выходящее. Так появился знаменитый галоп из "Орфея в аду". Можно еще представить, чтобы боги позволяли себе спускаться на землю и даже заводить шашни с земными красотками, но - канкан! Наверняка можно утверждать, что гениальная музыки оффенбаховского галопа ошеломила зрителей первого представления "Орфея в аду". Казалось бы, несложный ритм был настолько быстрым, что не давал ни танцорам, ни певцам (боги пели!), ни музыкантам и секунды для вздоха. Ничего подобного по ритмам не знали композиторы XVIII или первой половины XIX века. Галоп "Орфея" соответствовал достижениям цивилизации, демонстрировавшимся в эти же годы на всемирных выставках, - локомотивами, пневматическими машинами, скорострельным оружием. Показанный впервые 21 октября спектакль имел относительный успех. В газете "Фигаро" Жюль Норрик даже написал рецензию, похожую на оду, - все хорошо: и либретто, и музыка, и актеры. Но эту газету издавал Вильмессан, один из пайщиков театра "Буфф Паризьен". Остальные газеты отмолчались. Сборы, вначале хорошие, стали падать. Композитор даже переработал партитуру, добавил новые номера, и все же большого успеха, на который рассчитывал театр, не было. Публика не могла понять, что все это значит, что за спектакль ей показали. Автор не в состоянии был понять, почему не оправдались надежды его и театра. Так было до тех пор, пока в газете "Журналь де Деба" не появляется разгромная рецензия известного критика Жюля Жанена. Она оказалась самой блистательной рекламой. Если 21 октября 1858 года было датой рождения нового театрального жанра, то день появления статьи Жанена можно назвать днем крестин, крестин по первому разряду. Однако в течение шести лет Оффенбах не создавал ничего подобного "Орфею в аду". Хотя уже через год после "Орфея" он написал и поставил большую оперетту "Женевьева Брабантекая". Спектакль успеха не имел. "Прекрасную Елену" публика тоже оценила не сразу. С каждым спектаклем зрительский интерес к спектаклю рос, пока парижане окончательно не прозрели - перед ними было непревзойденное произведение - по музыке, в которой каждая мелодия являлась шедевром, по драматургии, по игре актеров. А затем всего за пять лет, начиная с "Прекрасной Елены", Оффенбах создает пять оперетт, пять жемчужин нового искусства. Это была кульминация, вершина творчества композитора и его соавторов. Либретто были превосходны, фабулы - разнообразны и остроумны, образы - верх совершенства, музыка - непревзойденной. "Синяя Борода" реванш за "Женевьеву Брабантскую". Мы вновь встречаемся с переиначиванием всем известной легенды, но суть не в изменении смысла. Суть в поистине опереточном подходе к истории, к жизни как таковой. Последней обреченной на гибель женой рыцаря оказывается не знатная девица, а пастушка Булотта. Это огромного значения факт: либреттисты и композитор таким образом продемонстрировали демократические настроения. Финальную сцену спектакля можно смело отнести к лучшим достижениям опереточного театра. В 1866 году появилась "Парижская жизнь". Трудно переоценить значение этой на первый взгляд сумбурной оперетты. Прежде всего, это оперетта на современную тему, первая в мире оперетта подобного типа. Все, что было создано в дальнейшем, вплоть до мюзикла Хэмлиша ("Кордебалет"), было продолжением "Парижской жизни". "Парижская жизнь" - доподлинно парижская оперетта. Фабулу ее можно было бы назвать водевильной, если бы не изумительная музыка Жака Оффенбаха. Проходит еще год, и появляется ошеломившая всех "Великая герцогиня Герольштейнская" - самая сатирическая оперетта Оффенбаха. В еще большей степени, чем "Прекрасная Елена", "Герцогиня Герольштейнская" - оперетта образцовая по драматургии. И в основе ее - поразительный женский образ, пожалуй, единственный женский образ, трактованный сатирически. Лучшие музыкальные номера отданы героине. Еще один год отделяет этот шедевр Оффенбаха от следующего. Это был год неправдоподобного торжества "Буфф Паризьен". Слава Оффенбаха достигла апогея. Тем более замечательно, что в новой оперетте, называвшейся "Перикола", Оффенбах и его соавторы не повторили того, что делали. Написали новаторское произведение. Как и где этот колючий, все подвергающий осмеянию выходец из семьи кельнского кантора обрел небывалый лирический дар - понять трудно. Увы, то был грандиозный, но последний крупный успех композитора. Жак Оффенбах еще писал прекрасную музыку, но даже в таких опереттах, как "Золотая булочница", "Мадам Фавар" и "Дочь тамбурмажора", до прежних высот он не поднимается. В 1874 году он возобновляет, надеясь на повторение триумфа, "Орфея в аду", но это не то произведение, которым он поразил мир. Сатирическая оперетта превратилась в необычайно затянутую феерию. Главенствующим стал балет - банальные танцы и ансамбли, как бы предварявшие ревю XX века. Новый этот жанр понравился. За ним последовали другие феерии Оффенбаха - "Путешествие на луну", "Доктор Оке". Позже Галеви записал в своем дневнике: "Оффенбах, Мельяк и я выдохлись, это факт; мы слишком много сделали вместе. Мы выложили все, что могли изобрести по части хоров, входов, уходов, шествий, прощаний, стихов для новобрачной и рондо для пажей. Нам было уже не двадцать, даже не сорок. Дикие фантастические идеи оставили нас вместе с молодостью, а именно наш жанр требовал, как никакой другой, смелости и воображения". Оффенбах подражает собственным шедеврам. Успех "Песенки Фортунио" заставляет его написать неудачную оперетту по другой пьесе Мюссе, "Фантазио". Повторяя "Разбойников", пишет и ставит "Браконьеров" - снова провал. Во всех этих произведениях Оффенбах не может перестать быть Оффенбахом. Музыка часто напоминает его шедевры, успех изредка все же приходит: "Мадам Аршидюк", "Креолка", "Путешествие на луну". Но это именно тот успех, о котором пишет Галеви: в высшей степени средний успех. Оффенбах меняет театры, затевает неудачные антрепризы, оказывается на грани банкротства. Но он упорствует. Когда его предупреждают о неминуемой неудаче, он отвечает: "Орфею" тоже предрекали неудачу". Его слава по-прежнему велика, он нередко посещает Лондон, где его старые оперетты идут с успехом, часто бывает в Вене, где его боготворят. Наконец, в 1876 году он отправляется в Америку. Композитора встречают с почетом, на первый концерт все билеты проданы. Но это только концерт, симфонический концерт, не спектакль. Разочарованная публика начала уходить после первого номера. Ряд газет поместил уничтожающие рецензии. Оффенбах возвращается во Францию, потеряв отчасти привычный для него оптимизм. Может быть, именно поэтому он начинает работу над "Сказками Гофмана": сказки его светлы и радостны, но в них зачастую сквозит отчаяние. Оффенбах успел написать только клавир и несколько сцен в партитуре, на большее у него уже не было сил. В ночь на 5 октября 1880 года Жака Оффенбаха не стало, и это произведение после его смерти завершил и оркестровал Эйро. Премьера "Сказок Гофмана" состоялась через год после смерти автора. Но опере вначале не везло. Вскоре после премьеры в Париже она была поставлена в венском Рингтеатре, но случился сильный пожар, и несколько человек погибли. Актерские предрассудки породили легенду о том, что "Сказки Гофмана" прокляты, и в итоге в течение четверти века никто так и не отваживался их играть. Только в 1905 году опера вновь попала на сцену и победно пробивала себе дорогу. Жак Оффенбах, благодаря ей, во второй раз стал бессмертным. Интересные факты 1. Музыки не надо! Когда в Петербурге с громадным успехом в первый раз прошла "Прекрасная Елена" Оффенбаха какой-то провинциальный антрепренер прислал в столичную театральную библиотеку запрос относительно стоимости оркестровки, партитуры и либретто оффенбаховской оперетты.  Библиотека ответила, что оркестровка и партитура стоят 300 рублей, а либретто 50 копеек. Тогда антрепренер телеграфировал: "Высылайте либретто, музыку подберем сами". 2. Предупреждаю заранее... Как-то Жак Оффенбах, опасавшийся последствий своего дурного настроения, написал своим соавторам-либреттистам - А. Мельяку и Л. Галеви - записку следующего содержания:"Желая сохранить с вами наилучшие отношения, нижеподписавшийся Жак Оффенбах, проживающий в Париже на улице Лаффит, заранее просит прощения у своих сотрудников на тот случай, если он их обидит". 3. Спасительный барабан Жак Оффенбах получил приглашение посетить Соединенные Штаты Америки и продирижировать своей опереттой "Хорошенькая парфюмерша". Приехав, он обнаружил, что оркестр из рук вон плох, и хотел отказаться от спектакля, но приехавшая с ним на гастроли певица упросила его не делать этого.  - Маэстро, пусть оркестр играет что хочет, но дайте мне спеть! - со слезами сказала она.  Предвидя грядущие неприятности, композитор попросил вторую скрипку сесть за барабан, которого ни в партитуре, ни в оркестровке вообще не было.  Спектакль был ужасен! Виолончель и контрабас пропускали такты с завидным постоянством, гобоист играл время от времени, фаготист спал половину спектакля... Певица пела на пять тонов выше, чем играл оркестр... У Оффенбаха волосы зашевелились на голове, он делал отчаянные жесты то оркестру, то певице - бесполезно! И тут он вспомнил о заготовленном как раз для подобного случая барабане. Барабан начал великолепное громкое тремоло на 30 тактов, которое длилось до конца дуэта и скрыло массу фальшивых нот.  Композитор после пережитого позора ожидал разгромных рецензий, однако наутро все газеты поместили восторженные отзывы.  - После этого урока я всегда старался вписать в партитуру барабан, - говорил Оффенбах, - ведь и на каждом корабле существует спасательный круг... Паганини, Никколо Дата рождения 27.10.1782 Дата смерти 27.05.1840 Профессия композитор, скрипач Страна Италия Известный польский критик М. Мохнацкий писал, что оценивать Паганини только как инструменталиста - это не охватывать необыкновенное явление в целом: "Скрипка в руках Паганини - орудие психики, инструмент души". Это - его индивидуальность, его своеобразие, открытие нового пути в инструментальном искусстве. В небогатом квартале Генуи, в узком переулочке с символическим названием Черная кошка, 27 октября 1782 года у Антонио Паганини и его жены Терезы Боччардо появился на свет сын Никколо. Он был вторым ребёнком в семье. Мальчик родился тщедушным, болезненным. Хрупкость и чувствительность унаследовал от матери - экзальтированной и сентиментальной. Настойчивость, темперамент, бурную энергию - от отца, предприимчивого и практичного торгового агента. Как-то во сне мать увидела ангела, который предрёк её любимому сыну карьеру великого музыканта. Отец также уверовал в это. Разочарованный тем, что его первый сын, Карло, не радовал успехами на скрипке, он заставлял заниматься второго. Поэтому у Никколо почти не было детства, оно прошло в истощающих занятиях на скрипке. Природа наделила Никколо необыкновенным даром - тончайшим, до предела чувствительным слухом. Даже удары колокола в соседнем соборе били по нервам. Мальчик открывал для себя этот особый, звенящий необыкновенным богатством красок мир. Он пытался воспроизвести, воссоздать эти краски. На мандолине, гитаре, на своей маленькой скрипочке - любимой игрушке и мучительнице, которой суждено было стать частью его души. Зоркие, цепкие глаза отца рано подметили одарённость Никколо. С радостью он всё больше убеждался: у Никколо редкий дар. Антонио уверился в мысли, что сон жены вещий, сын сможет завоевать славу, а значит - и заработать деньги, много денег. Но для этого надо нанять учителей. Никколо следует заниматься упорно, не щадя себя. И маленького скрипача запирали для занятий в тёмный чулан, а отец бдительно следил, чтобы тот играл непрерывно. Карой за непослушание было лишение еды. Усиленные занятия на инструменте, как признавал сам Паганини, во многом подорвали его и без того хрупкое здоровье. На протяжении всей жизни он часто и тяжело болел. Первым более или менее серьезным педагогом Паганини стал генуэзский поэт, скрипач и композитор Франческо Ньекко. Паганини рано стал сочинять - уже в восьмилетнем возрасте написал скрипичную сонату и ряд трудных вариаций. Постепенно слава о юном виртуозе распространилась по всему городу, и на Паганини обратил внимание первый скрипач капеллы собора Сан-Лоренцо Джакомо Коста. Уроки проходили раз в неделю, более полугода Коста, наблюдая за развитием Паганини, передавал ему профессиональные навыки. После занятий с Костой Паганини смог, наконец, впервые выйти на эстраду. В 1794 году началась его концертная деятельность. Он познакомился с людьми, во многом определившими дальнейшую его судьбу и характер творчества. Польский виртуоз Август Дурановский, концертировавший тогда в Генуе, потряс Паганини своим искусством. Маркиз Джанкарло ди Негро, богатый генуэзский аристократ и меломан, стал не только его другом, но и взял на себя заботу о будущем Никколо. С его помощью Никколо смог продолжить образование. Новый учитель Паганини - виолончелист, прекрасный полифонист Гаспаро Гиретти - привил юноше отличную композиторскую технику. Он заставлял его сочинять без инструмента, развивая способность слышать внутренним слухом. За несколько месяцев Никколо сочинил 24 фуги для фортепиано в четыре руки. Им были также написаны два скрипичных концерта и различные пьесы, которые до нашего времени не дошли. Два выступления Паганини в Парме прошли с огромным успехом, и молодого виртуоза пожелали послушать при дворе герцога Фердинанда Бурбонского. Отец Никколо понял, что настала пора эксплуатировать талант сына. Взяв на себя роль импресарио, он предпринял турне по Северной Италии. Юный музыкант выступал во Флоренции, а также в Пизе, Ливорно, Болонье и наиболее крупном центре Северной Италии - Милане. И всюду был огромный успех. Никколо жадно впитывал новые впечатления и под жёсткой опекой отца продолжал много заниматься, совершенствуя свое искусство. В этот период родились многие из его прославленных каприсов, в которых легко прослеживается творческое преломление принципов и технических приёмов, впервые введённых Локателли. Однако если у Локателли это были скорее технические упражнения, у Паганини - оригинальные, блестящие миниатюры. Рука гения коснулась сухих формул, и они преобразились, возникли причудливые картины, засверкали характерные, гротесковые образы и везде - предельная насыщенность и динамичность, ошеломляющая виртуозность. Ничего подобного не создавала художественная фантазия до Паганини, не смогла создать и после. 24 каприса остаются уникальным явлением музыкального искусства. Уже Первый каприс покоряет импровизационной свободой, красочным использованием возможностей скрипки. Мелодия Четвёртого отмечена суровой красотой и величием. В Девятом блистательно воссоздана картина охоты - здесь и имитация охотничьих рогов, и скачки лошадей, выстрелов охотников, порхание взлетающих птиц, здесь и азарт погони, гулкое пространство леса. Тринадцатый каприс воплощает различные оттенки человеческого смеха - кокетливого женского, безудержные раскаты мужского. Завершает цикл знаменитый Двадцать четвёртый каприс - ля-минор - цикл миниатюрных вариаций на тему, близкую стремительной тарантелле, в которой явственно проступают народные интонации. Каприсы Паганини совершили переворот в скрипичном языке, скрипичной выразительности. Он добился предельной концентрации выразительности в сжатых построениях, спрессовывая художественный смысл в тугую пружину, что стало характерным для всего его творчества, в том числе и исполнительского стиля. Контрасты тембров, регистров, звучаний, образных сопоставлений, ошеломляющее разнообразие эффектов свидетельствовали о нахождении Паганини своего собственного языка. Окрепший характер, бурный итальянский темперамент Никколо приводили к конфликтам в семье. Зависимость от отца становилась всё более трудной. Никколо жаждал свободы. И воспользовался первым же предлогом, чтобы уйти от жестокой родительской опеки. Когда Паганини было предложено занять место первого скрипача в Лукке, он его с радостью принял. С энтузиазмом Паганини отдался работе. Ему было поручено руководство городским оркестром и разрешено концертировать. С небывалым успехом он выступает в Пизе, Милане, Ливорно. Восторг слушателей кружит голову, пьянит ощущение свободы. Увлечениям иного порядка он отдается так же пылко и страстно. Приходит и первая любовь, и почти на три года имя Паганини исчезает с концертных афиш. Об этом периоде он позднее не говорил. В "Автобиографии" сообщил лишь, что в ту пору занимался "сельским хозяйством" и "с удовольствием щипал струны гитары". Возможно, некоторый свет на тайну проливают надписи, сделанные Паганини на рукописях гитарных сочинений, многие из которых посвящены некой "синьоре Диде". В эти годы были созданы многие гитарные сочинения Паганини, в том числе двенадцать сонат для скрипки и гитары. В конце 1804 года скрипач возвращается на родину, в Геную, и несколько месяцев занимается лишь сочинением. А затем снова едет в Лукку - в герцогство, которым правил Феличе Бачокки, женатый на сестре Наполеона Элизе. Три года служил Паганини в Лукке камерным пианистом и дирижёром оркестра. Отношения с княгиней Элизой постепенно приобрели не только официальный характер. Паганини создаёт и посвящает ей "Любовную сцену", специально написанную для двух струн ("Ми" и "Ля"). Другие струны во время игры со скрипки снимались. Сочинение произвело фурор. Затем княгиня потребовала произведение только для одной струны. "Я принял вызов, - рассказывал Паганини, - и спустя несколько недель написал военную сонату "Наполеон" для струны "Соль", которую исполнил на придворном концерте 25 августа". Успех превзошёл самые смелые ожидания. В это время Паганини завершает и свой "Большой скрипичный концерт" ми-минор, рукописную копию которого обнаружили в Лондоне лишь в 1972 году. Хотя в этом сочинении ещё улавливаются традиции французского скрипичного концерта, однако здесь уже ясно ощущается мощный творческий импульс нового романтического мышления. Прошло почти три года службы, и Паганини начали тяготить отношения с Элизой, двором, ему вновь захотелось артистической и личной свободы. Воспользовавшись разрешением уезжать на концерты, он не спешил вернуться в Лукку. Однако Элиза не выпускала Паганини из поля своего зрения. В 1808 году она получила во владение Тосканское герцогство со столицей Флоренцией. Праздник следовал за праздником. Снова нужен был Паганини. И он был вынужден вернуться. Во Флоренции прошло ещё четыре года его придворной службы. Поражение Наполеона в России резко осложнило обстановку во Флоренции, сделало пребывание там Паганини уже невыносимым. Он вновь жаждал освободиться от зависимости. Нужен был повод. И он его нашёл, явившись в мундире капитана на придворный концерт. Элиза приказала ему немедленно переодеться. Паганини демонстративно отказался. Ему пришлось бежать с бала и ночью уехать из Флоренции во избежание ареста. Покинув Флоренцию, Паганини переезжает в Милан, славящийся знаменитым на весь мир оперным театром "Ла Скала". Именно здесь Паганини летом 1813 года увидел первый балет Ф. Зюсмайера "Свадьба Беневенто". Воображение Паганини было особенно захвачено эффектным танцем ведьм. В один вечер он написал на тему этого танца Вариации для скрипки с оркестром и 29 октября сыграл их в том же театре "Ла Скала". Сочинение имело ошеломляющий успех благодаря применённым композитором совершенно новым выразительным скрипичным средствам. В конце 1814 года Паганини приезжает с концертами в родной город. Пять его выступлений проходят с триумфом. Газеты называют его гением "независимо от того, ангел он или демон". Здесь он встретил девушку Анджелину Каванну, дочь портного, безмерно увлекся ею, взял её с собой на концерты в Парму. Вскоре оказалось, что у неё будет ребёнок, и тогда Паганини отправил её тайком к знакомым, жившим недалеко от Генуи. В мае отец Анджелины нашел дочь, забрал её к себе и подал на Паганини в суд за похищение дочери и насилие над ней. Начался двухлетний судебный процесс. У Анджелины родился ребёнок, который вскоре умер. Общество было настроено против Паганини, и суд вынес постановление о выплате им потерпевшей трех тысяч лир и покрытии всех издержек процесса. Судебное дело помешало Никколо уехать в Европу. Для этого путешествия у Паганини был готов новый концерт Ре-мажор (изданный позднее как Первый концерт) - одно из самых впечатляющих его сочинений. Достаточно скромные концертно-инструментальные интонации и художественные образы здесь развернуты в драматически масштабное полотно большого романтического накала. Музыка насыщена пафосом. Эпический размах и широта дыхания, героическое начало органически соединяются с романтически-приподнятой лирикой. В конце 1816 года Паганини уехал на концерты в Венецию. Во время выступления в театре он познакомился с певицей хора Антонией Бьянки и взялся обучать её пению. Паганини, несмотря на горький опыт, увозит её с собой в концертные поездки по стране и всё более привязывается к ней. Вскоре Паганини обретает ещё одного друга - Джоаккино Россини. Увлечённый музыкой Россини, он сочиняет на темы его опер свои замечательные произведения: Интродукцию и вариации на молитву из оперы "Моисей" для четвёртой струны, Интродукцию и вариации на арию "Сердечный трепет" из оперы "Танкред", Интродукцию и вариации на тему "У очага уж не грущу я боле" из оперы "Золушка". В конце 1818 года скрипач впервые приезжает в древнюю "столицу мира" - Рим. Он посещает музеи, театры, сочиняет. Для концертов в Неаполе он создает уникальное сочинение для скрипки соло - Интродукцию и вариации на тему арии "Как сердце замирает" из популярной оперы Дж. Паизиелло "Прекрасная мельничиха". Возможно, на жанр этих вариаций повлияло то, что Паганини только что собрал и записал по памяти для издания свои 24 каприса. Во всяком случае, Интродукция обозначена как "каприччо". Написанная с огромным динамическим размахом, она поражает контрастами, демонической устремлённостью, полнозвучным, поистине симфоническим изложением. Тема играется смычком, в то время как левая рука пиццикато исполняет аккомпанемент, причем Паганини здесь впервые применяет труднейший, на грани технических возможностей человека, приём - стремительный пассаж вверх и трель пиццикато левой рукой! 11 октября 1821 года состоялось его последнее выступление в Неаполе, и на два с половиной года Паганини оставляет концертную деятельность. Состояние его здоровья так плохо, что он вызывает к себе мать, перебирается в Павию к известному врачу Сиро Борда. Туберкулез, лихорадка, кишечные боли, кашель, ревматизм и другие заболевания терзают Паганини. Тают силы. Он испытывает отчаяние. Мучительные втирания ртутной мази, строгая диета, кровопускания не помогают. Разносятся даже слухи, что Паганини скончался. Но даже выйдя из кризиса, Паганини почти не брал скрипку - боялся своих слабых рук, неконцентрированных мыслей. В эти трудные для скрипача годы единственной отдушиной были занятия с маленьким Камилло Сивори, сыном генуэзского купца. Для своего юного ученика Паганини создает много произведений: шесть кантабиле, вальс, менуэты, концертино - "самые сложные и самые полезные и поучительные как с точки зрения овладения инструментом, так и для формирования души", - сообщает он Джерми. В апреле 1824 года Паганини неожиданно появляется в Милане и объявляет о концерте. Окрепнув, он даёт концерты в Павии, где лечился, затем в родной Генуе. Он почти здоров; остался - теперь уже на всю жизнь - "невыносимый кашель". Неожиданно он вновь сближается с Антонией Бьянки. Они вместе выступают. Бьянки стала прекрасной певицей, имела успех в "Ла Скала". Их связь приносит Паганини сына - Ахилла. Преодолевая болезненное состояние и мучительный кашель, Паганини интенсивно сочиняет для своих будущих выступлений новые произведения - "Военную сонату" для скрипки с оркестром, исполняемую на струне "Соль" на тему из оперы Моцарта "Свадьба Фигаро", - в расчете на венскую публику, "Польские вариации" для исполнения в Варшаве и три скрипичных концерта, из которых наибольшую известность приобрёл Второй концерт со знаменитой "Кампанеллой", ставшей своеобразным музыкальным символом артиста. Второй концерт - си-минор - во многом отличен от Первого. Здесь нет той открытой театрализованности героического пафоса, романтической "демоничности". В музыке господствуют углубленно-лирические и радостно-ликующие чувства. Пожалуй, это одно из наиболее светлых и праздничных сочинений артиста, отражающее его настроение того периода. Во многом это новаторское произведение. Не случайно Берлиоз говорил о Втором концерте, что "пришлось бы написать целую книгу, если бы я захотел рассказать обо всех тех новых эффектах, остроумных приёмах, о благородной и величественной структуре и оркестровых комбинациях, о которых и не подозревали до Паганини". Пожалуй, это кульминация и творчества Паганини. После он не создал ничего равного по удивительной легкости воплощения захватывающих, радостных образов. Блеск, огненная динамика, полнозвучность, многоцветность выражения сближают её с каприсом № 24, но "Кампанелла" превосходит его и красочностью, и цельностью образа, и симфоническим размахом мышления. Два других концерта менее самобытны, во многом повторяют находки Первого и Второго. В начале марта 1828 года Паганини с Бьянки и Ахиллом отправляются в далекий путь в Вену. Почти на семь лет покидает Паганини Италию. Начинается последний период его концертной деятельности. В Вене Паганини много сочиняет. Здесь рождается сложнейшее произведение - "Вариации на австрийский гимн" и задумывается знаменитый "Венецианский карнавал" - венец его виртуозного искусства. С августа 1829 года, когда Паганини приехал во Франкфурт, по начало февраля 1831 года продолжалось турне по Германии. За 18 месяцев скрипач играл в более чем 30 городах, выступил в концертах,при различных дворах и в салонах почти 100 раз. Это была небывалая по тем временам активность исполнителя. Паганини чувствовал себя на взлёте, выступления проходили с огромным успехом, он почти не болел. Весной 1830 года Паганини концертировал в городах Вестфалии. И здесь наконец исполняется его давнее желание - Вестфальский двор жалует ему титул барона, разумеется, за деньги. Титул передаётся по наследству, а именно это и надо было Паганини: он думает о будущем Ахилла. Во Франкфурте он затем полгода отдыхает и сочиняет, заканчивает отделку Четвёртого концерта и в основном завершает Пятый, "который будет моим любимым", как он пишет Джерми. Здесь же написана и "Любовная галантная соната" для скрипки с оркестром в четырёх частях. В январе 1831 года Паганини даёт последний концерт в Германии - в Карлсруэ, и в феврале он уже во Франции. Два концерта в Страсбурге вызвали такой восторг, который напомнил итальянский и венский приёмы. Паганини продолжает сочинять. Своему другу Джерми посвящает шестьдесят вариаций на тему генуэзской народной песни "Барукаба" для скрипки и гитары, которые содержат три части по 20 вариаций. Дочери своего покровителя ди Негро он посвящает сонату для скрипки и гитары, а сестре Доменике - серенаду для скрипки, виолончели и гитары. Гитара в последний период жизни Паганини играет вновь особую роль, он часто выступает в ансамбле с гитаристами. В конце декабря 1836 года Паганини выступает в Ницце с тремя концертами. Он уже не в слишком хорошей форме. В октябре 1839 года Паганини последний раз навещает родной город Геную. Он в чрезвычайно нервном состоянии, еле держится на ногах. Последние пять месяцев Паганини не мог выходить из помещения, у него опухли ноги, и он оказался настолько истощён, что не мог взять в руку смычок, скрипка лежала рядом, и он перебирал её струны пальцами. Никколо Паганини скончался в Ницце 27 мая 1840 года. Интересные факты 1. Конец рулетке! С юных лет Паганини был чрезвычайно суеверен и боялся дьявола.  Как-то скрипач зашел вместе с приятелем в игорный дом. Страсть к азартным играм досталась ему по наследству - отец Паганини любил острые ощущения и неоднократно проигрывался до нитки. Не везло в игре и Паганини. Но проигрыши не могли его остановить.  Однако в тот вечер, зайдя в игорный дом с несколькими лирами в кармане, скрипач покинул его утром с целым состоянием. Но вместо того чтобы радоваться, Паганини очень испугался.  - Это он! - сказал он другу ужасным шепотом.  - Кто?  - Дьявол!  - С чего ты взял?  - Но я же всегда выигрывал!  - А может, сегодня Бог тебе помог...  - Вряд ли Бог заботится о том, чтобы человек получил кучу незаработанных денег. Нет, это дьявол, это его происки!  И с этого дня суеверный музыкант больше никогда не посещал подобных заведений. 2. Превзошел самого себя На мало искушенных в музыке слушателей Паганини воздействовал многими трюками вроде подражания пению птиц, мычанию коров, жужжанию пчел и других насекомых и т. п. За подобные номера завистники называли Паганини шарлатаном. Однажды на концерте он исполнил композицию только на двух струнах, которую назвал "Дуэтом влюбленных". Одна его почитательница восторженно сказала маэстро:  - Вы совершенно несносный человек, ничего не оставляете другим... Кто сможет вас превзойти? Только тот, кто сыграет на одной струне, но это же совершенно невозможно.  Эта идея весьма понравилась Паганини, и через несколько недель в концертах он уже играл сонату на одной струне... 3. Я уже умер Некоторые из музыкантов, современников Никколо Паганини, не хотели верить, что в технике игры на скрипке он превзошел всех виртуозов своего времени, и считали его славу раздутой. Однако послушав его игру, им пришлось смириться с этой мыслью.  Когда Паганини дал несколько концертов в Германии, впервые слышавший его игру скрипач Бенеш был настолько потрясен мастерством итальянца, что сказал своему приятелю Йелю, тоже известному скрипачу:  - Ну, мы все теперь можем писать завещание.  - Не все, - меланхолически ответил Йель, уже несколько лет знакомый с Паганини. - Лично я умер еще три года назад... 4. Это не так важно Паганини был не просто рассеянным, он был абсолютно равнодушным к событиям собственной жизни. Он не помнил даже года своего рождения и писал, что "родился в феврале 1784 года в Генуе и у своих родителей был вторым сыном". На самом же деле Паганини родился на два года раньше и был не вторым, а третьим сыном в семье. К подобным пробелам в памяти маэстро относился достаточно равнодушно:  - Моя память находится не в голове, а в руках, когда они держат скрипку. 5. Очевидное - невероятное Немецкий скрипач и композитор Генрих Эрнст дал однажды концерт, в котором он исполнил вариации Паганини "Nel cor piu non mi sento". На концерте присутствовал автор.  Прослушав свои вариации, он был крайне удивлен. Дело в том, что генуэзский виртуоз никогда не печатал своих сочинений, предпочитая оставаться их единственным исполнителем. Возможно ли, что вариации были выучены Эрнстом по слуху? Это казалось невероятным!  Когда на следующий день Эрнст явился к Паганини с визитом, тот поспешно спрятал какую-то рукопись под подушку.  - После того, что вы сделали, я должен опасаться не только ваших ушей, но даже глаз! - сказал он. 6. Ну, если вы тоже виртуоз... Паганини опаздывал на концерт и нанял извозчика, чтобы как можно скорее добраться до театра. Тот оказался любителем скрипичной музыки и узнал великого маэстро, а узнав, запросил с него плату, в десять раз превышающую обычную.  - Десять франков? - удивился Паганини. - Вы шутите!  - Вовсе нет, - отозвался возчик. - Возьмете же вы по десять франков с каждого, кто будет слушать сегодня в концерте вашу игру всего на одной струне!  - Хорошо, я заплачу вам десять франков, - согласился Паганини, - но только в том случае, если вы довезете меня до театра на одном колесе! 7. Скупой король Когда Паганини передали приглашение английского короля выступить при дворе за половину требуемого им гонорара, скрипач ответил:  - К чему такие расходы? Его величество может услышать меня за значительно меньшую сумму, если посетит концерт в театре! 8. Пара пустяков Перед концертом завистники Паганини подрезали на его скрипке все струны, кроме одной, однако Паганини не испугался трудностей и, как обычно, сыграл блестяще.  Узнав об этом, восторженные поклонники поинтересовались:  - Маэстро, а совсем без струн вы моги бы сыграть!  - Пара пустяков, - усмехнулся Паганины и с присущей только ему виртуозностью исполения исполнил пицикато на барабане. Прокофьев, Сергей Дата рождения 23.04.1891 Дата смерти 05.03.1953 Профессия композитор Страна Россия, СССР Среди многих воспоминаний об одном из великих, неповторимо своеобразных музыкантов пашей эпохи - Сергее Сергеевиче Прокофьеве - особенно интересно одно, рассказанное им самим в начале краткой автобиографии: "Вступительный экзамен прошел довольно эффектно. Передо мной экзаменовался мужчина с бородой, принесший в качестве всего своего багажа романс без аккомпанемента. Я вошел, сгибаясь под тяжестью двух папок, в которых лежали четыре оперы, две сонаты, симфония и довольно много фортепианных пьес. "Это мне нравится!" - сказал Римский-Корсаков, который вел экзамен". Прокофьеву было тогда 13 лет! И если в этом возрасте можно "сгибаться под тяжестью" такого творческого багажа, то биография композитора заслуживает внимания, по-видимому, с самых ранних лет его жизни. В летописях русских композиторов мы не встречаем случаев "вундеркиндства". Начиная с Глинки, впрочем, и с доглинкинских времен, тяга к сочинительству проявлялась в более зрелом, юношеском, а не в детском возрасте и на первых порах ограничивалась фортепианными пьесками и романсами. Прокофьев же положил на экзаменационный стол оперные клавиры, партитуру симфонии; держался он независимо, уверенно; о музыке судил решительно, что называется, "с полным знанием предмета", чувства собственного достоинства в нем было хоть отбавляй. Биография этого своеобразного человека началась в провинциальной глуши, в Сонцовке - недалеко от Екатеринослава, где отец его был управляющим имением. Здесь, под руководством матери, хорошей пианистки, начались занятия музыкой, когда будущему автору "Любви к трем апельсинам" не исполнилось еще пяти лет. Придумывать, сочинять музыку Прокофьев начал, примерно, тогда же и этого занятия он никогда больше не оставлял. Оно было органической потребностью каждого дня его жизни. Определение "композитор" было для Прокофьева гак же естественно, как "человек". Две оперы - "Великан" и "На пустынных островах", сочиненные и даже записанные Прокофьевым в возрасте 9-10 лет, разумеется, не могут приниматься в расчет при рассмотрении его творческого пути, они детски наивны. Но свидетельством дарования, настойчивости, показателем стремления к какой-то масштабности" они могут служить. Одиннадцатилетний композитор был представлен С. И. Танееву. Большой музыкант и строгий педагог признал у мальчика несомненное дарование и рекомендовал серьезно заниматься музыкой. Следующая глава биографии Прокофьева уже вовсе необычна: в течение летних месяцев 1902 и 1903 годов ученик Танеева Р. М. Глиэр занимался с Сережей Прокофьевым композицией. Результат первого лета - четырехчастная симфония, второго лета - опера "Пир во время чумы". Это была, как вспоминал Прокофьев много лет спустя, "настоящая опера, с вокальными партиями, оркестровой партитурой и увертюрой в сонатной форме". В возрасте 13 лет Прокофьев, как известно, вступил на путь профессиональных занятий музыкой уже в стенах Петербургской консерватории. Учась у А. К. Лядова, Н. А. Римского-Корсакова по композиции и у А. А. Винклера и А. Есиповой по фортепиано, С. Прокофьев не ограничивался выполнением классных заданий. Он писал много, далеко не всегда согласовывая, как и что писать, с академическими правилами. Уже тогда сказывалось столь типичное для Прокофьева творческое своеволие, источник многих конфликтов с "признанными авторитетами", источник сугубо индивидуальной, прокофьевской манеры письма. В декабре 1908 года семнадцатилетний Прокофьев впервые выступил в публичном концерте. В числе других фортепианных пьес он сыграл "Наваждение", в котором слышится типично прокофьевская остродиссонирующая гармония, пружинистая ритмика, нарочито суховатая, дерзкая моторность. Критика реагировала мгновенно: "Молодой автор, еще не закончивший своего художественного образования, принадлежа к крайнему направлению модернистов, заходит в своей смелости гораздо дальше современных французов". Ярлык приклеен: "крайний модернист". Напомним, что к концу первого десятилетия века модернизм пышно расцвел и давал все новые и новые побеги. Поэтому на долю Прокофьева приходилось довольно много "определений", звучавших нередко как бранные клички. С консерваторским "начальством" и педагогами Прокофьев не нашел общего языка. Наиболее близко он сошелся только с Н. Н. Черепниным, преподававшим дирижирование. В эти же годы завязалась дружба Прокофьева с Н. Я. Мясковским, солидным музыкантом, десятью годами старше его. Молодой Прокофьев становится частым гостем "Вечеров современной музыки", где исполнялись всего рода новинки. Прокофьев был первым в России исполнителем фортепианных пьес Арнольда Шёнберга, тогда еще не создавшего своей додекафонической системы, но писавшего достаточно "остро". Судя по посвящению, написанному Прокофьевым на партитуре симфонической картины "Сны": "Автору, начавшему "Мечтами" (т. е. Скрябину),- Прокофьев не избежал увлечения, которым охвачено было подавляющее большинство молодых музыкантов. Но по Прокофьеву это увлечение только скользнуло, не оставив заметного следа. По своему характеру Прокофьев - четкий, решительный, деловитый, спортивного типа человек, менее всего походил на композитора, которому близка скрябинская утонченность, мечтательность или - в другом плане - экстатичность. Уже в "Марше" для фортепиано, входящем в цикл "Десять пьес" (1914), слышится типичная для Прокофьева дальнейших десятилетий упругая, волевая, броская манера, которая близка манере письма Маяковского тех лет. Два последовавших один за другим фортепианных концерта (1912, 1913) - свидетельство творческой зрелости композитора. Они разные: в Первом дает о себе знать желание во чтобы то ни стало эпатировать", ошарашить публику; Второй же концерт значительно более поэтичный. Прокофьев сам писал о своих концертах: "Упреки в погоне за внешним блеском и в некоторой "футбольности" Первого концерта повели к поискам большей глубины содержания во Втором". Публика и подавляющее большинство критиков встретили появление Прокофьева на петербургской концертной эстраде дружным шиканьем. В фельетоне "Петербургской газеты" писали, что "Прокофьев садится за рояль и начинает не то вытирать клавиши, не то пробовать, какие из них звучат повыше или пониже". К 1914 году Прокофьев "разделался" с консерваторией по обеим специальностям - композиторской и пианистической. В награду родители предложили ему поездку за границу. Он выбрал Лондон. Там гастролировала оперно-балетная труппа Сергея Дягилева, репертуар которой очень интересовал Прокофьева. В Лондоне он был захвачен "Дафнисом и Хлоей" Равеля и двумя балетами Стравинского: "Жар-птицей" и "Петрушкой". В беседах с Дягилевым возникают первые, неясные еще очертания балета на русскую доисторическую тему. Инициатива принадлежала Дягилеву, а наталкивала его на эти мысли, несомненно, "Весна священная". По возвращении в Россию Прокофьев принимается за работу. Как это нередко бывало в истории балетного театра, слабая драматургическая основа даже при наличии отличной музыки не приводит к успеху. Так было и с прокофьевским замыслом балета "Ала и Лоллий", либретто к которому сочинил поэт Сергей Городецкий. В музыке явно ощущаются влияния Стравинского. Это и понятно, если учесть, что атмосфера скифского "варварства" "Алы и Лоллия" та же, что и в "Весне священной" и даже некоторые сюжетные ходы очень похожи. А кроме того, не могла музыка такой гигантской впечатляющей силы как "Весна священная" не захватить молодого Прокофьева. Несколько позже - между 1915 и 1920 гг.- возникает балет "Сказка про шута, семерых шутов перешутившего". На этот раз Прокофьев сам пишет либретто, заимствуя сюжет в русских сказках из сборника А. Афанасьева. Озорная музыка русского характера удалась композитору. Балет получился живой, изобилующий остроумными эпизодами и напоминающий "скоморошьи игрища". В нем Прокофьев "вдоволь натешился" иронией, гротеском, сарказмом,- столь для пего типичными. Многие современники молодого Прокофьева и даже исследователи его творчества проглядели в его музыке "лирическую струю", пробивавшуюся сквозь остросатирические, гротесковые, саркастические образы, сквозь нарочито грубоватые, тяжеловесные ритмы. А их много, этих лирических, застенчивых интонаций в фортепианных циклах "Мимолетности" и "Сарказмы", в побочной теме первой части Второй сонаты, в романсах на стихи Бальмонта, Апухтина, Ахматовой. Отсюда протянутся нити к "Сказкам старой бабушки", "Ромео и Джульетте", к музыке Наташи Ростовой, к "Золушке", к пушкинским вальсам. Заметим, что в этих произведениях господствуют чувства сильные, но застенчивые, "боящиеся" внешнего своего выражения. Прокофьев иронически относится к преувеличениям романтического "мира взволнованных чувств". Для такого антиромантического скептицизма - среди многих других сочинений - очень показателен романс "Кудесник" на стихи Агнивцева. Антиромантические тенденции Прокофьева сказываются и в его симпатиях к прозе, прозаическим текстам. Здесь можно говорить о влияниях Мусоргского, тем более что Прокофьев нередко облюбовывает тот тип мелодии, который близок речевым интонациям. В этом отношении очень показателен его "Гадкий утенок" для голоса и фортепиано, который трудно назвать романсом. Мудрая и добрая сказка Андерсена, вселяющая веру в добро и свет, привлекла Прокофьева своим гуманизмом. Одно из первых исполнений "Гадкого утенка" слушал А. М. Горький в концерте, в котором он читал первую главу своего "Детства". Восхищенный "Утенком" Горький высказал догадку: "...а ведь это он про себя написал, про себя!" В январе 1916 года Прокофьеву пришлось пройти через испытание, заставляющее вспоминать о вечере премьеры "Весны священной" Стравинского. Это было первое исполнение "Скифской сюиты", которой он сам дирижировал. Публика громко выражала свое возмущение "диким произведением". Рецензент "Театрального листка" писал: "Прямо невероятно, чтобы такая, лишенная всякого смысла пьеса могла исполняться на серьезном концерте.... Это какие-то дерзкие, нахальные звуки, ничего не выражающие, кроме бесконечного бахвальства". Прокофьев стоически выдерживает такого рода критические оценки и такого рода реакции зала. Присутствуя на публичных выступлениях Д. Бурлюка, В. Каменского, В. Маяковского, он привыкает к мысли, что новаторские тенденции в любом искусстве не могут не вызывать бурных реакций публики, имеющей свои, устоявшиеся вкусы и считающей всякое их нарушение посягательством на личность, достоинство, приличия. В предреволюционные годы Прокофьев занят работой над оперой "Игрок" по повести Достоевского. Здесь он еще ближе подходит к Мусоргскому. "Игрок" по многим причинам будет отложен Прокофьевым чуть ли не на десять лет, премьера его состоится в Брюсселе только в 1929 году. Во время работы над "Игроком", возможно, в противовес щедро рассыпанным в партитуре новшествам, Прокофьев задумывает симфонию, построенную по строгому канону классических образцов этого жанра. Так возникает одно из обаятельнейших сочинений молодого Прокофьева, его Классическая симфония. Жизнерадостная, светлая, без единой "морщинки на челе" музыка, только одной своей темой прикасается к иной эмоциональной сфере, к мечтательной лирике, это мелодия скрипок в предельно высоком регистре звучащая в начале второй части. Первое исполнение Классической симфонии, посвященной Б. В. Асафьеву, состоялось под управлением автора уже после революции, в 1918 году. На концерте присутствовал А. В. Луначарский. В беседе с ним Прокофьев выразил желание отправиться в длительную концертную поезду за рубеж. Луначарский не стал возражать. Так, в 1918 году Прокофьев уехал за границу. В начале он концертировал в Японии, а оттуда направился в США. В своих воспоминаниях Прокофьев пишет: "Из Иокагамы, с чудесной остановкой в Гонолулу, я перебрался в Сан-Франциско. Там меня не сразу пустили на берег, зная, что в России правят "максималисты" (так в то время в Америке называли большевиков) - народ не совсем понятный и, вероятно, опасный. Продержав дня три на острове и подробно опросив ("Вы сидели в тюрьме?"- "Сидел".- "Это плохо. Где же?" - "У вас, на острове".- "Ах, вам угодно шутить!"), меня впустили в Соединенные Штаты". Три с половиной года, прожитых в США, прибавили к списку сочинений Прокофьева оперу "Любовь к трем апельсинам" и несколько камерных произведений. Уезжая из России, Прокофьев захватил с собой театральный журнал "Любовь к трем апельсинам", где напечатан был сценарий одноименной сказки итальянского драматурга Карло Гоцци, переработанный В. Мейерхольдом. По ней Прокофьев написал либретто и музыку оперы. "Любовь к трем апельсинам" может быть названа иронической сказкой, в которой реальность, фантастика, театральная условность сплетаются в увлекательное представление, наделенное яркой сценической формой, родственной итальянской "комедиа дель арте". За время - почти полвека,- отделяющее нас премьеры "Любви к трем апельсинам", опера эта вошла репертуар многих театров. Впервые, после долгих мытарств, она была поставлена в Чикаго в конце 1921 года. За две недели до премьеры "Апельсинов" там же, в Чикаго, состоялось первое исполнение Третьего Фортепианного концерта. Сольную партию играл автор. В, этом концерте царит "русский дух" в языке, в образах, то по-свирельному задушевных (вступление), то по-кощеевски зловеще-сказочных, то размашистых, как щедрая сила русского молодечества. Из пяти фортепианных концертов (Четвертый и Пятый написаны в начале 30-х годов) именно Третий пользуется по сей день наибольшей популярностью, может быть, еще и потому, кто в нем слышится голос фортепианного "всемогущества", заставляющий вспомнить о пафосе концертов Чайковского и Рахманинова. Эту особенность концерта образно и ярко выразил поэт Константин Бальмонт: "И в бубен солнца бьет непобедимый скиф". Переехав в начале 1920 года в Европу,- в Париж, Прокофьев возобновил свои связи с Дягилевым, но ненадолго. Встреча сo Стравинским перешла в ссору, а это повлекло за собой изменения во взаимоотношениях и с Дягилевым. Опытнейший импресарио, человек с отличным "нюхом", Дягилев почувствовал, что Прокофьев не может рассчитывать на успех у той части публики, которую одни почтительно называют "элитой", другие - более трезво - снобами. Короче, ей, "элите", не понравился давно написанный, но впервые в 1923 году исполненный в Париже Скрипичный концерт, недостаточно, по ее мнению, "наперченный". И тогда Прокофьев, желая взять реванш, настолько "переперчил" Вторую симфонию, что она отшатнула и "левую часть" зала. Прокофьев оказался не в "парижской тональности", не в фаворе. Значит, по логике Дягилева, с ним не к чему и знаться. В мире дипломатическом, во влиятельных "салонах" интерес к "стране большевиков" рос день ото дня. Это не прошло мимо внимания Дягилева. После двухлетней холодности Сергей Дягилев обратился по-старому, по-дружески к Прокофьеву. Речь шла о балете из... советской жизни. Автором либретто предполагался И. Эренбург. Окончательный выбор пал на Г. Якулова. Название балета "Стальной скок" интриговало. Поставленный балетмейстером Леонидом Мясиным "Стальной скок" ни в Париже, ни в Лондоне, где его показали во время гастролей дягилевской труппы, не имел успеха и, строго говоря, не мог его иметь. Балет, лишенный сквозного действия, представлял собой отдельные, не связанные, друг с другом эпизоды: поезд с мешочниками, Комиссары, ирисники и папиросники, Оратор. Во второй (последней) картине балета на сцене балетная труппа демонстрировала движение машин, станков, уханье паровых молотов. В 1927 году Сергей Прокофьев совершил большое концертное турне по Советскому Союзу. Он был обворожен ленинградской постановкой "Трех апельсинов", приемом, оказанным ему как композитору и пианисту в Москве, Ленинграде, Харькове, Киеве, Одессе. Он как бы заново надышался воздухом родной земли. Из произведений конца 20-х годов наиболее интересны Третья симфония (к ней мы еще вернемся) и балет "Блудный сын", поставленный в мае 1929 года. Здесь Прокофьев снова показал силу своего дарования. Музыка "Блудного сына" захватывает своей мудрой простотой, теплом, благородством тематизма. Контрастные сцены: вакханалия пира и утро после разгульной ночи, а затем - полная скорби и смирения сцена возвращения героя балета-притчи под отчий кров, - производят сильное впечатление. Балет "Блудный сын" - ближайший подступ к трем балетам, написанным Прокофьевым после возвращения па родину, балетам, умножившим его мировую славу. О возвращении домой Прокофьев давно мечтал. В мемуарах одного из его французских приятелей приводятся высказывания Сергея Сергеевича: "Воздух чужбины не возбуждает во мне вдохновения, потому что я русский и нет ничего более вредного для человека, чем жить в ссылке, находиться в духовном климате, не соответствующем его расе. Я должен снова окунуться в атмосферу моей родины, я должен снова видеть настоящую зиму и весну, я должен слышать русскую речь, беседовать с людьми, близкими мне. И это даст мне то, чего так здесь не хватает, ибо их песни - мои песни". В 1933 году Сергей Прокофьев вернулся па родину. Но родина изменилась. За шестнадцать послереволюционных лет выросла новая аудитория с своими убеждениями, запросами, вкусами. Это была не та аудитория, которую Прокофьев помнил по годам своей молодости, и не та, которую он встречал за рубежом. Гигантски выросла художественная, эстетическая культура, крепкими узами связанная с революционным мировоззрением, дающим возможность свободно, правдиво воспринимать и так же трактовать явления жизни, понимая, куда движется история. Пробуя свои силы в новых для него условиях, Прокофьев принимает предложение написать музыку к кинофильму "Поручик Киже". Вот где дало себя знать присущее Прокофеву музыкальное остроумие! Эпоха павловской казарменной муштры, невеселого посвиста флейт под барабанную дробь, скачущих на перекладных фельдъегерей с выпученными от усердия глазами, была эпохой, когда и жеманные фрейлины, и стряпухи по сто раз на дню запевали: "Стонет сизый голубочек, стонет он и день и ночь..." Приволье для музыки! К тому же музыки иронической. Прокофьев сочинил именно такую музыку, какой от него ждали: острую, предельно точную, мгновенно сливающуюся с действием, с человеком, пейзажем. И "Свадьба Киже", и "Тройка", и жуткая барабанная дробь, под которую вели "преступника Киже" в Сибирь,- все это звучало в высшей степени выразительно благодаря гротесковости, объединяющей жуткое и смешное. Так начался новый, важнейший этап творческой биографии Прокофьева. В том же, 1933 году он написал музыку к постановке "Египетские ночи" в Московском Камерном театре и снова доказал, что даже в этом жанре, дающем композитору, казалось бы, самые скромные возможности, можно создавать произведения высокого достоинства. К жанру киномузыки и музыки в драматическом театре Прокофьев обращается неоднократно. Особенно большое впечатление оставила его музыка к двум фильмам Сергея Эйзенштейна: "Александр Невский" и "Иван Грозный". В музыке к "Александру Невскому" (1938) Прокофьев продолжил линию эпического симфонизма, идущую от Бородина. Такие эпизоды, как "Русь под игом монгольским", "Ледовое побоище", хор "Вставайте, люди русские", захватывают своей реалистической силой и строгой монументальностью. Не иллюстрация к кинокадру, а симфоническое обобщение темы, конкретизированной на экране, занимает композитора. Несмотря на то, что музыка накрепко связана с изображением, она имеет самостоятельную, очень высокую ценность, о чем свидетельствует созданная на ее основе кантата "Александр Невский" для оркестра, хора и солистки. В этом же плане написана и музыка к фильму "Иван Грозный" (1942). Уже после смерти Прокофьева дирижер А. Стасевич объединил наиболее значительные эпизоды музыки в ораторию "Иван Грозный" - произведение огромной, потрясающей силы. Вторая половина 30-х годов ознаменовалась сочинением одного из лучших произведений Прокофьева - балета "Ромео и Джульетта". Поставленный в начале 1940 года Л. Лавровским на сцене Ленинградского театра оперы и балета им. С. М. Кирова, он сыграл огромную роль в истории мировой хореографической культуры, будучи первым спектаклем, средствами музыки, танца и пантомимы полноценно воплотившим шекспировскую трагедию. Г. Уланова - Джульетта, К. Сергеев - Ромео, Р. Гербек - Тибальд, А. Лопухов - Меркуцио по праву вошли в число наиболее выдающихся исполнителей шекспировских ролей. Своим балетом Прокофьев поднял уровень балетной музыки на такую ступень, которой после Чайковского, Глазунова и Стравинского она не достигала, что в свою очередь, поставило новые задачи перед каждым композитором, пишущим балетную музыку. Симфонические принципы, определяющие стиль и сущность музыки "Ромео и Джульетты", получили дальнейшее развитие в двух балетах Прокофьева - "Золушке" (1944) и "Сказе о каменном цветке" (1950). С "Золушкой" родился один из самых поэтичных спектаклей о горестной жизни падчерицы, униженной, осмеянной злой мачехой и ее дочерьми Злюкой и Кривлякой. В те далекие годы, когда писались романсы па стихи Бальмонга, Апухтина и Ахматовой, полные очарования "Сказки старой бабушки", посеяны были зерна, взошедшие в партитуре "Золушки" музыкой, излучающей волны человечности и жизнелюбия. В каждом эпизоде, где появляется Золушка или где о ней только "упоминается", музыка наполняется душистым теплом и лаской. Из всего, написанного Прокофьевым, "Золушка" ближе всего к балетной драматургии Чайковского, тоже не один раз помышлявшего о балете на этот сюжет... Последний балет Прокофьева - "Сказ о каменном цветке". "Малахитовая шкатулка" Бажова наполнилась чудесной русской музыкой, порожденной фантастическими и реальными образами стародавних сказов уральских камнерезов и ярчайшим из них образом Медной горы хозяйки, то красивой женщины, то злобной малахитовой ящерицы, хранящей тайну каменного цветка. Рядом с балетами важное место в творческой биографии Прокофьева занимают его оперы. В этом жанре композитор шел сложным путем. Начав с одноактной "Маддалены", кровававой драмы, разыгрывающейся на фоне пышной жизни Венеции XV века, он обращается к следующей своей опере – к "Игроку" Достоевского, от него к уже упоминавшейся сказке Карло Гоцци "Любовь к трем апельсинам", первой опере, завоевавшей прочный успех. После иронической, легкой и веселой музыки "Апельсинов", композитор погружается внезапно в мрак средневековья в опере на сюжет повести В. Брюсова "Огненный ангел", где эротика, ужасы инквизиции чередуются с исступленными прорицаниями и кабалистикой. Музыка, написанная под влиянием вовсе несвойственной Прокофьеву экспрессионистской эстетики, позже использована им в Третьей симфонии. Многие годы Прокофьев не обращался к оперному жанру. И только в 1939 году увлекся повестью В. Катаева "Я - сын трудового народа". На ее основе он написал оперу "Семен Котко". Совсем новым языком заговорил Прокофьев во многих эпизодах этой оперы, восстановив, очевидно, в памяти детские впечатления об Украине, о песнях, звеневших в Сонцовке, о самой атмосфере, насыщенной благодатным украинским теплом. Не отсюда ли возникли лирические интонации в диалогах-дуэтах Семена Котко и возлюбленной его Софьи Ткаченко, или радующие своей трогательной наивностью характеристики Фроси и Миколки? При неотъемлемых достоинствах "Семена Котко" пристрастие Прокофьева к прозаизмам, к разговорной манере интонаций, поначалу помешали первой опере Прокофьева на современный сюжет занять место в репертуаре наших театров. Манера эта скажется в еще большей степени в последней опере "Повесть о настоящем человеке" (1948) по книге Б. Полевого. Совсем по-иному сложилась судьба двух полярно различных опер: лирической комедии "Обручение в монастыре" (1940) и монументальной эпопеи "Война и мир" (1941-1952), Первая из них - кружевная стилизация комической оперы XVІІI века, с типичными персонажами итальянского комедийного театра: ворчливым отцом молоденькой красавицы, сосватанной за богатого торговца, но любящей красивого бедного юношу; с уродливой, пронырливой дуэньей, поставившей целью своей женить на себе отвергнутого красавицей торговца; с параллельно развивающейся интригой второй пары влюбленных и с финалом, в котором все три пары преблагополучно отправляются под венец. Говоря о стилизации, мы не имели в виду "подражание", а только веяние, налет жанровых особенностей оперной музыки Моцарта, Россини, придающих прокофьевской музыке новое очарование. Нужно ли доказывать, как необычен и невероятно труден творческий подвиг создания оперы на сюжет романа-эпопеи "Война и мир". Первая трудность - соотношение масштабов литературного подлинника и возможного в опере максимума сценического времени. Даже созданная Прокофьевым первая редакция, длящаяся два вечера, не могла охватить толстовской эпопеи во всех подробностях, хотя в опере участвуют 73 персонажа (!), не считая гостей на балу, солдат, крестьян, партизан. В "Войне и мире" Прокофьева есть сцены, оставляющие впечатление, поистине незабываемое: первый бал Наташи; сцена в Отрадном: разговор Наташи и Сони у окна и размышления князя Андрея о весне; неудавшееся бегство Наташи из дома Ахросимовой; визит Ростовых к старику Болконскому. Один из самых потрясающих эпизодов оперы - сцена бреда и смерти Андрея Болконского. И, хотя в опере много превосходных эпизодов в III акте: перед Бородинским сражением, Шевардинский редут, и финальная, очень впечатляющая сцена - Смоленская дорога и торжество русского оружия,- наибольшее впечатление оставляет музыка, рассказывающая о душевном мире героев личной драмы: Наташи, Андрея, Пьера Безухова, Анатоля и т. д. Прокофьев несколько раз возвращался к "Войне и миру", вносил коррективы в драматургию, дописывая одни, изменяя или даже изымая другие эпизоды, видимо, не удовлетворяясь достигнутым. Оперой "Война и мир" он внес в историю русской классической оперы произведение грандиозное, насыщенное патриотической идеей. "Войну и мир" Прокофьев писал в трудное время, находясь в эвакуации на Кавказе: в Нальчике и Тбилиси. Задуманная еще перед войной, опера "вылилась" единым потоком, несомненно, как отклик композитора-патриота на грозные события военных лет. В те же годы возникла трехчастная симфоническая сюита "1941 год" ("В бою, "Ночью" и "За братство народов") и кантата для солистов, хора и оркестра "Баллада о мальчике, оставшемся неизвестным" на стихи Павла Антокольского. В этих произведениях, равно, как и в песнях "Клятва танкиста", "Любовь воина", "Сын Кабарды", композитор стремится к широкому кругу жанров, в которых могут быть выражены волновавшие его, как и каждого советского человека, темы. Если в этих произведениях тема войны дана прямо, в "раскрытом виде", то в других - она заключена в глубине замысла и воспринимается сквозь призму сложных ассоциаций. Такова его Седьмая соната для фортепиано, захватывающая могуществом образного строя, в основе которого столкновение и яростная борьба двух враждебных стихий. Она создавалась в самое напряженное время войны, когда решалась судьба страны, когда так трагически сплетались образы жизни и смерти. Тот светлый мир, во имя и для спасения которого и идет битва, раскрывается в поразительно напевной музыке II части. Эта музыка глубокого благородства, сердечности и чистоты. Финал стремителен и напорист. Устремленно, опираясь на стальную упругость ритма, развертывается, несется лавина звуков, бушующая, неудержимая, одновременно суровая и ликующая. Ни одна из девяти фортепианных сонат не имеет литературной программы. И тем не менее образный строй каждой достаточно ясен. В Шестой сонате (1940) торжествуют воля и четкость, а рядом - юмор и лирика, в финале же им противостоит суровая и гневная тема; в Восьмой (1944) господствует лирика, только подчеркиваемая контрастирующими с ней темами; в последней, Девятой сонате (1947) все светло, прозрачно, подернуто дымкой то ли мечтательности, то ли печали, как в погожий осенний день. Сергей Прокофьев был великолепным пианистом, прославленным исполнителем своей музыки. Но и другие пианисты, такие, как Софроницкий, Нейгауз, Гилельс, Юдина, Рихтер, а за ними и более молодые ввели в свой репертуар прокофьевские сонаты, обнаруживая в этом богатейшем мире образов, идей, душевных состояний все новые и новые глубины. В сонатах Прокофьева легче установить закономерности содержания и расположить их в последовательный ряд, чем в его симфониях, в значительной своей части связанные с театральной музыкой или с тематическим материалом, предназначавшимся для других жанров и форм. Вторая симфония носила, в известной мере, экспериментальный характер и была написана, по выражению композитора, для "покорения Парижа" или закрепления "покорения". Материалом для Третьей симфонии послужила, как указывалось музыка оперы "Огненный ангел", в Четвертой, так же, как "Симфония псалмов" Стравинского, заказанной к 50-летию Бостонского оркестра, весь тематизм непосредственно связан с балетом "Блудный сын". И только последние три симфонии - Пятая, Шестая и Седьмая - написаны, подобно Классической, как произведения с заранее продуманной концепцией. О Пятой симфонии (1944) автор писал: "Я задумал ее как симфонию величия человеческого духа". В ней действительно есть величавость и воля, широта и яркость "бородинского" эпического сказывания о герое, черты, роднящие симфонию с наиболее монументальными творениями Прокофьева, музыкой к "Александру Невскому", "Ивану Грозному", оперой "Война и мир". Написанная в конце 40-х годов Шестая симфония, по мысли автора, должна ассоциироваться с недавним прошлым, с отзвуками военных лет. Ее сгущенная, мрачная атмосфера заставляет вспомнить о Второй симфонии, перенасыщенной экспрессионистскими сложностями. Совершенным контрастом, антиподом этих симфоний выступает лучезарная и юная по духу Седьмая, сочиненная в 1952 году, одно из последних произведений Сергея Сергеевича. Все в ней просто, мудро и светло. Лирическая взволнованность I части, обаятельный вальс школьного бала - II, раздумье - III и солнечный, юношеский, звенящий, как пляж в Артеке, финал. После Гайдна не много написано таких по-чудесному жизнерадостных симфоний во всей истории этого жанра. Прокофьев любил детей и охотно обращался к музыке для юных слушателей. В веселой "Болтунье" на стихи Агнии Барто (1939), о "Пете и волке" - увлекательной истории о бесстрашном пионере (1936), в захватывающей понятной даже самым маленьким, сюите "Зимний костер" (1949), всюду, где Прокофьев обращается к детям, слышится, чувствуется любовь к новой поросли - будущему Земли. Великий музыкант, Прокофьев был и великим тружеником, отдавшим сочинению музыки пятьдесят лет из прожитых шестидесяти двух. Его огромный талант после бурного цветения в молодые годы, подвергся трудным испытаниям на чужой почве. После пятнадцатилетнего отсутствия, вернувшись на родину, Прокофьев испытывал неодолимую потребность постичь, что произошло за эти годы в нашей стране. Умный, внимательно "вчитывающийся" в книгу жизни, он постиг величие революционных преобразований, охвативших все стороны деятельности советского общества и советского человека. В 1937 году, к двадцатилетию Октября, он создал Кантату, взяв для нее тексты из "Коммунистического манифеста", "Тезисов о Фейербахе", из книги В. И. Ленина "Что делать?", из Конституции Советского Союза. Возникло необычное произведение огромной художественной и публицистической силы. А в конце 1950 года прозвучала торжественная и строгая оратория "На страже мира" на стихи С. Маршака. "Я хотел выразить в этой вещи свои мысли о мире и войне, уверенность, что войны не будет, что народы земли отстоят мир, спасут цивилизацию, детей, наше будущее", - писал автор. О Прокофьеве можно сказать: великий музыкант нашел свое место и среди великих преобразователей жизни. Прав был Илья Эренбург, когда писал: "Это был большой человек, и потомки не смогут понять трудного и славного времени, которое мы еще вправе назвать нашим, не вслушиваясь в произведения Сергея Прокофьева и не задумываясь над его необычайной судьбой". Интересные факты 1. Недопоняли... Музыка Прокофьева к балету "Ромео и Джульетта" поначалу казалась всем настолько непонятной и сложной, что общее собрание коллектива оркестра и балетной труппы, состоявшееся за две недели до предполагаемой премьеры, единогласно постановило отменить спектакль - во избежание полного провала... При этом, вслед за одним местным остроумцем, весь театр повторял одну и ту же крылатую фразу: - Нет повести печальнее на свете, чем музыка Прокофьева в балете... 2. Успокоил Как-то раз оркестр, исполнявший одно из произведений Прокофьева (симфоническую картину "Сны"), страшно фальшивил. Меж тем сам знаменитый автор присутствовал на концерте. Весьма сконфуженный дирижер после концерта подошел к композитору с извинениями:  - Приношу вам свои глубочайшие извинения, Сергей Сергеевич, за не слишком удачное исполнение. Бога ради, скажите, что вы не очень сердитесь за те несколько фальшивых нот, которые мы сыграли...  - Не стоит так переживать, - вежливо ответил композитор, - так как я вообще не услышал ни одной верной ноты, то это произведение воспринимал как чужое! Так что вы можете быть совершенно уверены, что я не сержусь на вас... 3. Любовь к апельсинам После премьеры оперы Прокофьева "Любовь к трем апельсинам" в Большом театре композитор спросил у своего друга Ипполитова-Иванова:  - Скажи честно, тебе не понравилось?  Тот ушел от ответа, но назавтра Прокофьев получил от друга прекрасный натюрморт, блестяще написанный художником Кончаловским; он назывался "Апельсины". К нему прилагалась записка: "Дорогой Сергей Сергеевич, посылаю тебе эту чудесную картину. Прости, но дело в том, что апельсины я люблю только в таком виде"... 4. Портрет с автографом Как-то раз молодой Прокофьев играл в "Бродячей собаке" - знаменитом кафе петербургской богемы. Находившийся там в этот вечер молодой Маяковский сидел за одним из столиков и что-то увлеченно рисовал.  В конце вечера Прокофьев получил шарж на себя с такой надписью: "Уважаемый Сергей Сергеевич, который играет на самых нежных нервах уважаемого Владимира Владимировича"... 5. Грабеж средь бела дня В 1945 году в Англии Прокофьеву вручали "Золотую королевскую медаль" от английского правительства. Однако во время церемонии случился казус: произнеся длинную приветственную речь, английский посол вдруг обнаружил, что самой медали-то нет! Повисла пауза, Прокофьев стоял в полной растерянности, он уже собрался было уходить, как посол, наконец, опомнился и... торжественно вложил в руку композитора свои золотые часы. Большинство журналистов и гостей не поняли, что произошло, отчего Сергей Сергеевич выглядит таким растерянным. Посол шепотом сообщил лауреату, что медаль будет с минуты на минуту. Тем временем начался концерт из произведений композитора. После него посол незаметно передал Прокофьеву коробочку с медалью.  - А часы, пожалуйста, верните, - улыбаясь, попросил посол, - они мне дороги, как память.  - Простите, мне мои золотые часы тоже дороги, - совершенно серьезно ответил композитор.  Теперь растерялся посол:  - Но-о... мы так не договаривались...  - Вы же мне их подарили, при всех, - пряча улыбку, возмущался Прокофьев. - Теперь просите вернуть! Это просто грабеж среди бела дня!...  - Да-а... вы правы, но-о...  - Ну, раз уж вам так понравились мои часы, я могу их вам подарить, - наконец рассмеялся Прокофьев и вернул счастливому послу его часы. 6. Рецензия Весной 1921 года Париж открыл для себя Сергея Прокофьева. Газеты так охарактеризовали новую музыку: "Когда дочка динозавра оканчивала консерваторию, то в ее репертуаре был Прокофьев..." "Стальные пальцы, стальные запястья, стальные бицепсы, стальные трицепсы... Это не музыка, а звуковой стальной трест..." 7. Маэстро и апельсины Когда в одном из американских театров го товилась постановка оперы Прокофьева "Любовь к трем апельсинам", один из владельцев апельсиновых плантаций явился в театр и предложил дирекции большую сумму за своеобразную рекламу своей продукции: он хотел, чтобы в фойе были вывешены плакаты с изображением огромных апельсинов.  Надпись на плакате должна была гласить:"Именно эти апельсины вдохновили маэстро Прокофьева написать эту оперу!!! Маэстро Прокофьев употребляет фрукты только нашей фирмы!" Пуччини, Джакомо Дата рождения 22.12.1858 Дата смерти 29.11.1924 Профессия композитор Страна Италия Джакомо Пуччини родился 22 декабря 1858 года в городе Лукка провинции Тоскана на севере Италии. Пуччини - потомственный интеллигент, сын и внук музыкантов. Еще прапрадед Джакомо, живший в той же Лукке в середине XVIII века, был известным церковным композитором и дирижером кафедрального хора. С тех пор все Пуччини - подобно Бахам - из поколения в поколение передавали по наследству профессию композитора и звание "музыканта республики Лукка". Отец - Микеле Пуччини, поставивший две свои оперы и основавший музыкальную школу в Лукке, пользовался большим уважением в городе. Но когда этот одаренный музыкант внезапно скончался, его 33-летняя вдова Альбина осталась без всяких средств с шестью маленькими детьми. По семейной традиции и по желанию отца именно он - старший мальчик в семье - должен был получить серьезное композиторское образование. Для бедной вдовы, не имевшей никаких доходов, кроме грошовой пенсии, это была почти неосуществимая идея. Но Альбина Пуччини-Маджи, обладавшая удивительной энергией и жизненной хваткой, сделала все возможное, чтобы выполнить волю покойного мужа. В маленькой Лукке путь к музыкальному образованию был особенно сложен. Юный Джакомо пел партию контральто в церковном хоре и с десятилетнего возраста зарабатывал игрой на органе в церкви ордена бенедиктинцев. Искусство талантливого органиста привлекло внимание прихожан, и его стали приглашать для выступлений в другие церкви Лукки и даже другие города. Джакомо посчастливилось попасть к умному и заботливому педагогу - органисту Карло Анджелони. В стенах луккского Музыкального института имени Паччини юноша познакомился с основами гармонии и инструментовки. Здесь же он сочинил свои первые произведения, главным образом хоры религиозного содержания. В 1876 году произошло событие, которое определило судьбу Пуччини: он увидел постановку "Аиды", опера произвела на него грандиозное впечатление, и в тот вечер Джакомо твердо решил стать композитором и сочинять оперы. Однако в годы учения в Лукке юный Джакомо не имел еще возможности пробовать свои силы в области оперы. В 22-летнем возрасте Джакомо покинул родную Лукку, получив диплом об окончании Института имени Паччини. При содействии местного мецената мать выхлопотала ему королевскую стипендию для поступления в Миланскую консерваторию. Небольшую помесячную субсидию предоставили также луккские родственники. Джакомо был принят в самую прославленную консерваторию Италии, без труда сдав вступительный экзамен. Здесь он обучался с 1880 по 1883 год под руководствам таких крупных мастеров, как композитор Амилькаре Понкьелли и скрипач-теоретик Антонио Баццини. Среди сотоварищей Джакомо по Миланской консерватории был сын ливорнского булочника Пьетро Масканьи, которому вскоре суждено было стать родоначальником веристской оперы. Масканьи и Пуччини стали близкими друзьями и вместе делили тяготы студенческой жизни. Жизнь юного Пуччини в Милане была сопряжена с постоянными материальными затруднениями. Десятилетие спустя, работая над "Богемой", Пуччини с улыбкой вспоминал озорные и нищенские дни своей студенческой юности. Чуткий Понкьелли верно распознал характер дарования своего ученика. Еще в годы учения он не раз говорил Джакомо, что симфоническая музыка - не его стезя и что следует работать прежде всего в оперном жанре, столь традиционном для итальянских композиторов. Пуччини и сам непрестанно мечтал о создании оперы, но для этого нужно было добыть либретто, а оно стоило больших денег. На помощь пришел Понкьелли, привлекший молодого поэта-либреттиста Фердинандо Фонтана, который не успел еще завоевать известность и потому не претендовал на высокие гонорары. Таким образом, в 1883 году, в год окончания консерватории, Пуччини получил возможность приступить к созданию своей первой оперы "Виллисы". Впоследствии он с улыбкой вспоминал об этом в письме к Джузеппе Адами: "Много лет назад Господь коснулся меня своим мизинцем и сказал: "Пиши для театра, только для театра". И я следовал этому высшему совету". 1883 год был рубежным в жизни Пуччини. В этот год он успешно закончил Миланскую консерваторию и впервые выступил в качестве автора оперы. "Виллисы" 31 мая 1884 года были представлены на сцене миланского театра "Даль Верме". Этот оперный дебют 25-летнего Пуччини был очень успешным. В его телеграмме, адресованной матери в Лукку, сообщалось: "Театр полон, невиданный успех... Вызывали 18 раз, финал первой картины трижды бисировали". Но, пожалуй, наиболее важным результатом первой оперной работы Пуччини было установление прочной связи с крупнейшим издателем Джулио Рикорди - человеком, обладавшим предпринимательским размахом и художественным чутьем. Можно утверждать, что именно Рикорди одним из первых сумел "открыть" талант Пуччини, распознав своеобразие его музыкально-драматургических склонностей сквозь незрелые формы "Виллисов". Пять лет, прошедшие между премьерами "Виллисов" и "Эдгара" - второй оперы Пуччини, были едва ли не самым тяжкими в жизни композитора. Он испытывал острые денежные затруднения, столкнувшись с безжалостными кредиторами. Он готов был вслед за братом эмигрировать из Италии, если только вторая его опера провалится. Тяжелым ударом для юноши была смерть матери, много сделавшей для его музыкального развития, но так и не дожившей до первых триумфов любимого сына. Несмотря на неудовлетворенность литературными вкусами Фонтана, Пуччини вынужден был вторично связать свою судьбу с этим ограниченным и старомодным либреттистом. После четырехлетней упорной работы над новой оперой Пуччини наконец дождался постановки ее на сцене миланского театра "Ла Скала". Премьера 21 апреля 1889 года прошла без особого успеха. Критика резко осуждала несообразности либретто, его напыщенность и сюжетную запутанность. Даже Рикорди, всегда горячо защищавший работы своего подопечного, вынужден был согласиться с этими упреками. Но Джакомо не сдается. Внимание композитора привлекает драматичнейший сюжет "Флории Тоски" - пьесы популярного французского драматурга Викторьена Сарду. Побывав вскоре после премьеры "Эдгара" на спектакле "Тоски", он сразу увлекся этой темой. Но идею создания одноименной оперы пришлось отложить на целое десятилетие. Наконец, поиски темы для новой оперы увенчались успехом: сюжет французского романа "Манон Леско" аббата Прево всерьез захватил творческое воображение композитора, послужив основой для его первого вполне зрелого сочинения. К этому времени материальное положение Пуччини стало более устойчивым, годы нужды и лишений остались позади. Неудовлетворенный шумной атмосферой Милана, он осуществляет свою давнюю мечту - поселяется вдали от города, в тихом Торре дель Лаго - между Пизой и Вьяреджо. Это местечко становится любимым пристанищем композитора в течение последующих трех десятилетий. Он живет в деревенском доме на берегу озера Массачуколи, в окружении прекрасной природы. Здесь он имеет возможность всецело отдаваться творчеству, отвлекаясь лишь на излюбленные развлечения - охоту и рыбную ловлю. Значительную роль в жизни Пуччини сыграла его женитьба на Эльвире Бонтури - женщине темпераментной и энергичной, сделавшей все возможное, чтобы создать ему идеальные условия для творчества. Ради своего избранника Эльвира покинула нелюбимого мужа - миланского буржуа, отца двоих ее детей. Лишь много лет спустя, после смерти законного мужа, она получила возможность оформить свой брак с Пуччини. Отношения их были неровными: порывы большой страсти сменялись размолвками и ссорами; но Эльвира всегда оставалась верной подругой и помощницей композитора, во многом способствуя его успехам. Годы работы над "Манон" были счастливейшим периодом в жизни Пуччини. Это были годы его романтического увлечения Эльвирой, рождения их первенца - сына Антонио, годы радостного общения с близкой его сердцу тосканской природой. Он сочинял оперу быстро, с необычайным увлечением, и завершил через полтора года (осенью 1892 года). Пуччини писал ее то в Милане, то в Лукке, то в любимом Торре дель Лаго. В "Манон" Пуччини проявил себя уже как зрелый драматург, выдвигающий вполне осознанные требования своим либреттистам. Трагическая история провинциальной девушки Манон Леско, ставшей содержанкой богатого банкира, типична для европейской оперы второй половины XIX века. Но Пуччини задумал свою "Манон". Ему хотелось сосредоточить все внимание на переживаниях Манон и ее возлюбленного. Музыкальная драматургия "Манон" в сравнении с двумя ранними операми Пуччини гибче, совершеннее. В этой опере окончательно сложился вполне самостоятельный мелодический стиль Пуччини, тесно связанный с традициями современной итальянской бытовой песни. Сам Пуччини очень гордился "Манон Леско". Это была его "первая любовь" - единственная опера, легко завоевавшая успех. До конца жизни он считал "Манон" одним из любимых своих детищ, второй "сердечной привязанностью" после "Мадам Батерфляй". Автор "Манон Леско" становится знаменитейшим музыкантом Италии. Его приглашают вести класс композиции в Миланской консерватории и возглавить лицей Бенедетто Марчелло в Венеции. Но он отклоняет оба предложения, предпочитая спокойную жизнь отшельника в тиши Торре дель Лаго. Новой удачной находкой для Пуччини были "Сцены из жизни богемы" - серия новелл французского писателя Анри Мюрже (1851). "Мне попался сюжет, в который я совершенно влюблен", - признавался композитор. Еще в период первых спектаклей "Манон" Пуччини со свойственной ему страстной увлеченностью начал разрабатывать план будущей "Богемы". Музыка "Богемы" была написана в течение восьми месяцев, причем некоторые эпизоды, например популярнейший Вальс Мюзетты, Пуччини писал на собственный текст, не дожидаясь очередных страниц либретто. К осени 1895 года "Богема" была закончена и 1 февраля 1896 года впервые представлена на сцене Королевского театра в Турине. Критики не были благожелательны к новой опере Пуччини. К чести итальянской публики нужно сказать, что она быстро поняла достоинства новой оперы - вопреки злым нападкам рецензентов. Еще до конца сезона "Богема" выдержала 24 спектакля с полными сборами - факт, необычный для новой оперы. Очень скоро ее с успехом поставили крупнейшие театры мира, в том числе театры Лондона, Парижа, Буэнос-Айреса, Москвы, Берлина, Вены, Будапешта, Барселоны. Необычайную сенсацию "Богема" вызвала в Париже. Французская критика подняла ее до небес. В Московской Частной опере (театр Солодовникова) "Богема" была показана в январе 1897 года - менее чем через год после итальянской премьеры. Новаторство Пуччини, пожалуй, наиболее непосредственно и оригинально проявилось в "Богеме". Именно этим произведением композитор осуществил в итальянской опере коренной поворот от романтической неистовой патетики к скромному воплощению реальной повседневности. Пока "Богема" пробивала себе путь на европейские сцены, Пуччини был уже всецело захвачен новой оперной идеей: пришло, наконец, время написать "Тоску", задуманную еще в 1880-е годы. Едва успев закончить партитуру "Богемы" и сдать ее в туринский театр, композитор вместе с женой помчался во Флоренцию, чтобы вновь увидеть драму Сарду со знаменитой Сарой Бернар в роли Флории Тоски. Уже весной 1896 года - в перерывах между шумными премьерами "Богемы" - он занялся либретто новой оперы. Музыка "Тоски" сочинялась сравнительно легко - на основе предварительных эскизов и детально разработанного драматургического плана. Партитура писалась с июня 1898 по сентябрь 1899 года. Премьера "Тоски" состоялась в Риме 14 января 1900 года в театре Костанци под управлением дирижера Леапольдо Муньо-не, давнего друга композитора и участника "Клуба богемы". Восторженная публика двадцать два раза вызывала автора! Бурным успехом сопровождалась постановка "Тоски" в том же году в Лондоне. Пуччини осуществил свою мечту, будучи уже умудренным опытом своих веристских исканий, он привнес в эту новую партитуру богатство лейтмотивного развития, смелость гармонического мышления, гибкость и многообразие декламационных приемов. Сочетание яркой театральности, сценического динамизма с красотой и страстностью лирического распева обеспечило "Тоске" долгую репертуарную жизнь. В Лондоне Пуччини посетил Театр принца Йоркского, где шла пьеса "Гейша" американского драматурга Давида Беласко. Композитор нашел для себя новый сюжет. Трагическая история юной японской гейши сразу же пленила воображение Пуччини. Снова были привлечены Иллика и Джакоза, которые легко превратили мелодраму Беласко в двухактное либретто под названием "Мадам Баттерфляй" ("Госпожа Бабочка"). Пуччини был необычайно тронут горестной судьбой маленькой японки. Ни один созданный им ранее оперный образ не был столь близок и дорог ему. Сочинение "Мадам Баттерфляй" затянулось на длительный срок - Пуччини приходилось часто ездить на репетиции и спектакли своих опер в различные города Италии или за границу. Вдобавок к прежним его увлечениям присоединилась еще одна страсть: он приобрел автомобиль и стал заправским гонщиком. Опасное увлечение закончилось печально: в феврале 1903 года, в самый разгар работы над новой партитурой, композитор попал в аварию и сломал себе ногу. В конце 1903 года партитура была готова, и 17 февраля 1904 года "Мадам Баттерфляй" увидела свет рампы миланского театра "Ла Скала". На этот раз премьера прошла без успеха. В зале Раздавались свистки, а отклики прессы выражали полное разочарование. После авантюрно-заостренного сюжета "Тоски" новая опера показалась миланцам бездейственной, приглушенно лиричной. Главной причиной полупровала "Баттерфляй" считали растянутость обоих актов, непривычную для итальянской аудитории. Пуччини сделал новую редакцию. Обновленная опера, поставленная уже в мае 1904 года в театре Брешии, завоевала полное признание. Отныне "Мадам Баттерфляй" начала свое победное шествие по театрам Европы Америки. Триумфом "Мадам Баттерфляй" завершился наиболее интенсивный период творческой биографии Пуччини и начался период депрессии, длившийся почти полтора десятилетия. В эти годы он был менее продуктивен, а то, что выходило из-под его пера - "Девушка с Запада" (1910), "Ласточка" (1917), - уступало ранее созданным шедеврам. Все труднее давался стареющему мастеру выбор оперных сюжетов. Художественное чутье подсказывало ему, что необходимо искать новые, нехоженые пути, ибо опасность повторения ранее достигнутых стилистических находок была очень велика. Материальная обеспеченность позволяла знаменитому маэстро не спешить с созданием очередных опусов, а триумфальные зарубежные поездки и страстное увлечение спортом заполняли его время. Последний этап в жизни Пуччини (1919-1924 годы) совпадает с периодом послевоенных перемен в истории Италии. Можно утверждать, что после "Ласточки" Пуччини решительно преодолевает затянувшийся кризис. Именно в эти поздние годы ему удается достичь новых непревзойденных вершин - написать оперы "Джанни Скикки" и "Турандот", обогатить итальянскую оперную классику новыми яркими шедеврами. При этом композитор отнюдь не повторяет свои прежние достижения, а находит непроторенные пути; на смену глубоко человечному, но сентиментальному мелодраматизму "Богемы" и "Баттерфляй" приходят сочный юмор и сатира "Джанни Скикки", красочная фантастика и драматическая экспрессивность "Турандот". Это был весьма плодотворный последний взлет творческого гения Пуччини. Работа Пуччини над его "лебединой песней" не была доведена до конца. В самый разгар сочинения "Турандот" обострилась его давняя болезнь горла, переросшая в рак. Хотя врачи скрывали от него этот страшный диагноз, он чувствовал приближение трагического исхода. Осенью 1924 года опера в основном была завершена. Смертельно больной Пуччини лихорадочно работал над оркестровкой "Турандот". Лечение с помощью облучения радием сначала принесло некоторое облегчение. Но 29 ноября наступил роковой финал: улучшение оказалось временным - сердце не выдержало, и великого музыканта не стало. Интересные факты 1. Уникальный случай Однажды молодой знакомый композитора Пуччини, весьма посредственный музыкант, сказал:  - Ты уже стар, Джакомо. Пожалуй, я напишу траурный марш к твоим похоронам и, чтобы не опоздать, начну завтра же.  - Что ж, пиши,- вздохнул Пуччини.- Боюсь только, что это будет первый случай, когда похороны освистают. 2. Я памятник себе... Джакомо Пуччини был большим оптимистом. Однажды он сломал ногу и попал в больницу. Через пару дней его навестили друзья. Поздоровавшись, Пуччини весело сказал:  - Я так счастлив друзья! Мне уже начали сооружать памятник!  - Не говори чепухи, что за глупые шутки?!  - Я вовсе не шучу,- ответил композитор и показал ногу в гипсе. 3. Желание славы Пуччини был большой острослов и никогда не лез за словом в карман.  Как-то раз один его близкий знакомый - весьма посредственный композитор - решил пошутить и сказал Пуччини:  - Джакомо, ведь ты уже стар. Напишу-ка я, пожалуй, траурный марш к твоим похоронам!  - Ну что ж, напиши, - согласился Пуччини. - Но ты же лентяй, работать не любишь, боюсь, ты не успеешь...  - А я, чтобы не опоздать, начну завтра же, - язвительно отозвался приятель.  - Желаю удачи, - кивнул Пуччини, - и, думаю, ты прославишься.  - Ты полагаешь?  - Не сомневаюсь, - отвечал маэстро. - Ведь это будет первый случай в истории, когда похороны освищут! 4. Маэстро работает... Во время работы над оперой "Богема" сложился своеобразный кружок друзей Пуччини, именовавший себя "Клубом богемы". Композитор и его товарищи вечерами собирались в лесной хижине при свете керосиновых ламп, играли в карты или рассказывали комические истории. Здесь же стояло пианино, и нередко хозяин в присутствии своих партнеров принимался за увлекавшую его работу, спрашивая их советов по поводу той или иной музыкальной детали. Все было бы хорошо, но... наступил охотничий сезон и на рассвете композитор часто уходил на озеро с двустволкой за плечами, вместо того чтобы, садиться за рояль. Это вызывало немалое беспокойство у издателя будущей оперы и особенно у жены маэстро. Чтобы спастись от ее наскоков, композитор пускался на уловки: однажды был специально приглашен некий молодой пианист, который "для отвода глаз" должен был с утра играть мелодии из "Богемы", в то время как сам Пуччини пропадал на охоте... 5. Ваше слово - закон! Однажды, узнав о приезде в город молодого, неизвестного и, разумеется, бедного композитора, доброжелательный и хлебосольный Пуччини отправился к нему в гостиницу и, не застав хозяина, оставил на двери надпись: "Уважаемый господин музыкант, прощу вас покорно завтра прийти ко мне обедать". Молодой человек не заставил себя ждать - знакомство состоялось, и обед прошел весьма приятно. Однако когда и на следующий день Пуччини увидел нового знакомого за своим обеденным столом, то несколько удивился... Неделю молодой человек - каждый день! - как на работу, являлся на обед к маэстро. Раздраженный этакой бесцеремонностью Пуччини наконец сказал ему:  - Ваши постоянные посещения, дорогой мой, чрезвычайно для меня приятны, но все-таки я несколько удивлен тем, что вы позволяете их себе без всяких приглашений с моей стороны.  - Ах, маэстро, я вам так благодарен! - воскликнул гость.  - Ничего не понимаю! Объясните, наконец, за что же?  - Каждый день, возвращаясь в гостиницу, я читаю на двери приглашение, начертанное вашей благородной рукой. Я не могу стереть его, потому что сохраняю как драгоценный автограф. И не могу также не появиться в вашем доме к обеду: ведь приглашение такого знаменитого и замечательного композитора - закон для бедного музыканта!.. 6. Неточное название Как-то раз один молодой композитор спросил у Пуччини:  - Какого вы мнения о моей опере "Пустыня"?  - Опера весьма недурна, - с улыбкой я отозвался Пуччини, - но на вашем месте я дал бы ей название "Бульвар". На каждом шагу знакомые. 7. "Пусть дураки бесятся" Прочитав очередную ругательную статью о себе, Пуччини обычно говорил:  - Пусть дураки бесятся. Аплодисменты на моих операх весят куда больше, чем ругань всех критиков! 8. приглашение принято Как-то раз маэстро обедал у одной дамы, столь экономной, что ему довелось встать из-за стола совершенно голодным. Хозяйка любезно сказала Пуччини:  - Прошу вас как-нибудь еще прийти ко мне отобедать.  - С удовольствием, - ответил Пуччини, - хоть сейчас! 9. Приятный момент Однажды, сидя в театре, Пуччини сказал на ухо своему приятелю:  - Певец, исполняющий главную партию, плох невероятно. Такого ужасного пения я еще не слышал ни разу в жизни!  - Тогда, может быть, лучше отправиться домой? - предложил приятель.  - Что ты, ни в коем случае! Я знаю эту оперу - в третьем акте героиня должна убить его. Я хочу дождаться этого счастливого момента, - мстительно отозвался Пуччини. 10. Голос из подземелья На премьере в Ла Скала солисты пели вяло и маловыразительно. Особенно унылое впечатление производил тенор. Когда дело дошло до его арии, начинавшейся словами "Они бросили меня в сырую и холодную темницу", автор оперы наклонился к соседу и шепнул ему на ухо:  - Кажется, не только бросили, но и долго там продержали беднягу: он совсем потерял голос!.. 11. Памятник самому себе Однажды Пуччини сломал ногу. Когда взволнованные друзья примчались навестить его в больнице, Пуччини жизнерадостно заявил:  - Не стоит так волноваться, дорогие мои! У меня все отлично, и к тому же я должен с гордостью сообщить вам, что строительство памятника мне уже начато.  - Ты очень несерьезен! -принялся отчитывать его один из приятелей. - Расскажи нам, что с тобой произошло, нельзя же все время только шутить...  - Я и не думал шутить, - с самой серьезной миной отвечал Пуччини, указывая на свою загипсованную ногу... 12. Как надо, так и зовут В опере Пуччини "Чио-Чио-сан" есть эпизод, в котором Шарплес, обращаясь к ребенку Баттерфляй, спрашивает: "Милый, как зовут тебя?"  Лет десять тому назад в одном из украинских театров немую роль ребенка Чио-Чио-сан исполнял сын костюмерши. И вот однажды шутники из театра пристали к мальчику:  - Послушай, милый, ты уже совсем большой, а поступаешь нехорошо. Раз к тебе дядя обращается с вопросом, ты должен ему ответить. Только нужно сказать это громко, отчетливо, во весь голос, чтобы тебя все услышали.  Юное создание блестяще справилось с новой ролью. Когда на очередном представлении Шарплес задал ему традиционный вопрос, мальчик, набрав побольше воздуха, звонко крикнул: "Алеша!" Успех был феноменальный! Равель, Морис Дата рождения 07.03.1875 Дата смерти 28.12.1937 Профессия композитор Страна Франция Равель родился 7 марта 1875 году в городке Сибур, расположенном на Атлантическом побережье, на границе Франции и Испании. Он был первенцем в семье Пьера-Жозефа Равеля и Марии Делуар. Его отец, выходец из Швейцарии, работал в то время в Испании, мать была из старинной семьи басков. Таким образом, Равель по происхождению наполовину баск, что проявлялось в его внешнем облике, психологическом складе, художественном темпераменте. Отец Равеля - талантливый изобретатель, охотно посвящал свой досуг музыке, и Морис, естественно, рано с ней соприкоснулся. Примерно в возрасте 6-7 лет музыкальные занятия Мориса стали носить систематический характер. Сперва ими руководил композитор и пианист Анри Гис, который называл маленького Мориса "умницей". С 1887 года музыкальное образование мальчика продолжил Шарль Рене (ученик Делиба). Он не только учил Равеля технике исполнения, но и дал ему первые уроки гармонии, контрапункта и даже композиции, интерес к которой у того рано пробудился. Занимаясь у Рене, Равель сочинил вариации на тему Шумана и первую часть сонаты для фортепиано. Позднее Рене оценил их как "опыты по-настоящему интересные". К 1889 году Равель был достаточно подготовлен для поступления в Парижскую консерваторию. В ней он учился по классу фортепиано сначала у Ш. Антиома, а с 1891 года у Ш. Берио, гармонией занимался у Э. Пессара. Равель делал успехи в фортепианной игре, даже получал отличия на внутренних консерваторских конкурсах. Однако постепенно все более и более заявляло о себе истинное призвание Равеля - призвание композитора. Первые произведения Равеля, дошедшие до нас, относятся к 1893 году. Все пьесы содержат четко выраженные черты его стиля. И тем не менее самокритичный до щепетильности Равель позднее указывал, что в них он испытал воздействие музыки двух композиторов - Шабрие и Сати. Юный Равель восхищался необычностью этих творческих натур. Его привлекали их независимость, смелость, нетрадиционность. В 1897 году Равель был принят в класс композиции Габриеля Форе, в том же году он начал заниматься контрапунктом с Ан-Дре Жедальжем. Равелю очень повезло, что он учился у этих музыкантов. Форе дал толчок к раскрытию лирической стороны дарования Равеля, стимулировал его к работе над крупными жанрами. Он ввел своего ученика в художественные салоны де Сен-Марсо и де Полиньяк, где сам был желанным и почетным гостем, горячо рекомендовал сочинения Равеля к исполнению в тех концертных организациях, где имел влияние. Формируясь как личность и как музыкант, Равель страстно хотел найти среду сверстников, объединенных общими интересами, где велись бы горячие споры об искусстве, высказывались мнения без оглядки на авторитеты. Ему нужна была дружеская поддержка, такая необходимая на том трудном пути, который он прокладывал. В начале 1900-х годов Равель входит в только что образованный кружок, включавший цвет молодой художественной интеллигенции и называвшийся броско и задиристо, с оттенком эпатажа - "Апаши". Апаш - буквально бродяга, бандит, человек, не ладящий с законом. Очевидно, именно последнее значение этого слова имели в виду члены кружка, избравшие своим девизом: бороться против окаменелых эстетических канонов. В кружок входили композиторы (Ф. Шмитт, А. Капле, М. Де-ляж, позднее - М.де Фалья и И.Стравинский), пианисты, музыкальные критики. На собраниях кружка обсуждались музыкальные премьеры, новости художественной жизни, показывались новые работы его членов. С некоторыми "апашами" Равеля будут связывать узы дружбы на всю жизнь. В 1900 году Равель завершил курс обучения в консерватории. По окончании ее молодые композиторы, как правило, принимали участие в конкурсе на получение высшей награды - Большой римской премии. Весной 1901 года Равель серьезно готовился к конкурсу. В этом же году он предпринял первую попытку завоевать Римскую премию и едва не добился успеха. Равелю почти удалось усыпить бдительность жюри корректным стилем своей кантаты "Мирра". Ему присудили вторую премию. Затем Равель пробовал свои силы на конкурсах 1902 и 1903 годов, но - безрезультатно. В 1905 году, когда Равель по соображениям возрастного ценза (ему исполнилось 30 лет) мог конкурировать в последний раз, его не допустили к конкурсу. Дело в том, что параллельно с написанием конкурсных кантат Равель сочинил "Игру воды" (1901) и Квартет (1903), где в полной мере проявил независимость своих музыкальных замыслов. И в результате этого композитор, уже хорошо известный музыкальному Парижу, не получил признания у жюри конкур- сов. Такая явная несправедливость вызвала бурную реакцию: в защиту Равеля подняли свой голос видные музыканты. Струнный квартет - первое развернутое четырехчастное сочинение Равеля. Композитор посвятил свой квартет Габриэлю форе, подчеркнув тем самым не только особое уважение к учителю, но также то, что пример учителя, активно работавшего в квартетном жанре, стимулировал интерес Равеля к квартету. Мелодика квартета то мягко-мечтательная, то порывисто-взволнованная. "Игра воды" - это новый для Равеля и для всей французской фортепианной музыки тип пьесы - скрыто-программной, красочной, виртуозной. "Игра воды" явилась предшественницей ряда пьес, написанных Равелем в последующие годы и вошедших в циклы "Зеркала" (1905) и "Ночной Гаспар" (1908). "Зеркала" - сборник из пяти пьес. Четыре пьесы - музыкальные зарисовки природы и лишь одна - жанровая сценка ("Альборада"). Эти зарисовки обогатили палитру выразительных средств Равеля. Он разрабатывает технику тончайшей фактуры ("Ночные бабочки"), создает из звуковых пластов "чащу", где в оцепенении дремлют птицы ("Грустные птицы"), полнозвучными гармониями и широкоохватными фигурациями рисует картину моря и лодки, колышущейся на его поверхности ("Лодка в океане"), имитирует звуки гитары и кастаньет, сопровождающих танец, и воспроизводит вокальный монолог ("Альборада"), разрежает и сгущает волны колокольных звучностей ("Долина колокольных звонов"). Равель называет сборник циклом, но как цикл "Зеркала" звучат крайне редко. Зато в репертуар пианистов прочно вошла "Альборада". 1906-1908 годы - период освоения все новых и новых жанров, расширения художественных горизонтов. В эти годы как из волшебного рога изобилия возникают: вокальные "Естественные истории", оркестровая "Испанская рапсодия" и опера "Испанский час", фортепианные "Ночной Гаспар" и "Матушка-Гусыня". Кроме того, в эти же годы Равель начинает работать над эскизами балета "Дафнис и Хлоя", вынашивает замыслы Трио и "Вальса", завершенных позднее. Поражает не просто изобилие творческих тем в эти годы, но сам выбор их, изменения в эстетических принципах Равеля. Так, в "Естественных историях" по Ж. Ренару Равель перекладывает на музыку истории об обычных, а вовсе не экзотических, пти-Цах и других живых существах. Он ищет "форму музыкальной Декламации, тесно связанной с интонациями французской речи". С 1905 года в течение трех лет Равель не писал для фортепиано. Очевидно, много творческих сил отнимала работа в симфоническом и оперном жанрах. Только в 1908 году Равель возвращается к любимому им инструменту и создает три фортепианные поэмы "Ночной Гаспар" - блистательнейший шедевр, одну из вершин виртуозного пианизма в музыке двадцатого века. Вершиной предвоенного творчества Равеля стал балет "Дафнис и Хлоя" (1912). Композитор создавал его по заказу С.Дягилева, либретто и хореография принадлежали М. Фокину, декорации и эскизы костюмов писал Л. Бакст. И многие черты балета окончательно определялись в тесном сотрудничестве с русскими деятелями искусства. Для Равеля - большого поклонника русской музыки - концерты, спектакли, выступления русских исполнителей, которые он старался не пропустить, были подлинным праздником. В интервью, данном корреспонденту "Утра России" в 1910 году, Равель говорил: "У нас в Париже последнее время очень интересуются русской музыкой. Ее часто исполняют в концертах, и всегда с успехом. Русский балет... произвел на меня такое сильное впечатление, что я теперь мечтаю увидеть своего "Дафниса" в России в исполнении ваших артистов". Новаторским было музыкальное решение балета. Равель определил его как "хореографическую симфонию", в которой особое значение получает сквозное симфоническое развитие. Он писал: "Это произведение построено симфонически по строгому тональному плану на нескольких темах, развитием которых достигается единство целого". Такое решение соответствовало передовым тенденциям музыкального театра XX века, проявлявшихся в балетах Стравинского, Барто-ка, Фальи. После "Испанской рапсодии", "Ночного Гаспара", "Дафниса и Хлои" Равель получил признание как один из оригинальнейших и выдающихся представителей современной ему французской музыки. Каждое его новое сочинение не оставляло равнодушными прессу, музыкантов. Самые влиятельные критики посвящали ему развернутые статьи; в 1914 году вышла первая монография о нем, принадлежащая перу композитора и музыкального ученого Ролана Мануэля, которая заканчивалась следующими словами: "...вслушайтесь в этот голос одного из самых привлекательных гениев, которые расцветали на земле Франции". Разразившаяся война стала для Равеля глубочайшим потрясением. В первые дни войны Равель, по его признанию, работал, как никогда, "с бешеным, героическим исступлением". Планы Равеля заключались в том, чтобы, несмотря на официальное освобождение от военной службы, попасть в действующую армию. Забракованный военной комиссией, он пытался добиться зачисления в летчики, что, несомненно, говорит о его бесстрашии, ибо на заре авиации каждый полет был связан с большим риском. Но врачи не допустили его по состоянию здоровья. Тогда он вступил добровольцем в армию в качестве водителя санитарного транспорта и с октября 1915 года до весны 1917 года стойко переносил военные тяготы и лишения, будучи на самых опасных участках фронта. Лишь вследствие тяжелой болезни (общее и нервное истощение, обморожение ног) Равеля отправили в тыл. И во время войны Равель не переставал сочинять, хотя мешали многие причины: сначала хлопоты по зачислению в армию, а потом, конечно, сама служба почти не оставляли возможности писать музыку. Тем не менее он обдумывал и делал наброски оперы, симфонической поэмы, фортепианных и других произведений! В 1916 году он писал: "Я переполнен вдохновением и могу взорваться от него, если в ближайшее время заключение мира не поднимет крышку котла". Кроме Трио в военные годы были завершены "Три песни" (1916), фортепианная сюита "Памяти Куперена" (1917), несколько позднее - в 1920 году - закончен "Вальс", сочинявшийся также в эти годы. Война повлияла на все эти сочинения, все они претерпели значительные изменения первоначального замысла. В 1918-1919 годах Равель переживал очень трудную полосу жизни. Военная пора потребовала от него таких нервных и физических затрат, что в первый послевоенный год Равель испытывал затяжную психологическую и творческую депрессию. Некоторые биографы считают, что именно во время войны Равель впервые ощутил страшные симптомы той болезни - воспаления мозга, которая через 20 лет свела его в могилу. По совету докторов он уехал в Швейцарию, затем жил некоторое время у друзей, в полном покое и окруженный их заботой. Проходит около года, пока к нему возвращается способность работать. И в этом, может быть, не последнюю роль сыграл Дягилев, настойчиво и энергично побуждавший его довести до конца давний замысел, обещая поставить произведение сразу по написании. Речь идет о "Вальсе". В письмах Равеля первое упоминание о "Вальсе" встречается в 1906 году. Тогда он рассматривал "Вальс" следующим образом: "Работа, к которой я сейчас приступаю, это не миниатюра, а большой вальс, как бы дань памяти великого Штрауса, только не Рихарда, а другого - Иоганна". В краткой автобиографии, относящейся к 1928 году, композитор писал: "Я задумал это произведение как своего рода апофеоз венского вальса, впечатление от кружения которого фантастично и фатально. Я поместил этот вальс в обстановку императорского дворца, приблизительно около 1855 года". Форма "Вальса" динамична вполне в духе XX века. Не плавное кружение, не наслаждение вальсированием привлекает Равеля; его конечная цель - представить вальсовые обороты деформированными, усеченными, надломленными, вздыбленными в общей атмосфере фатального кружения, показать вальсовость словно в искаженном зеркале. На всем "Вальсе" лежит зловещий отпечаток призрачности. Кружение вальса в "Вальсе" Равеля оборачивается крушением целой эпохи. И, быть может, здесь существует особый подтекст: не так ли и война стала крушением иллюзий довоенной, проходившей под знаком романтизма эпохи? В марте 1920 года Равелю исполнилось 45 лет. В последние годы адрес Равеля часто менялся. Он жил в Кларане-Монтре и Ме-жеве (Швейцария), в Сибуре и Сен-Жан-де-Люзе (Испания), в Вальве не и Лапра (Франция)... После смерти в 1917 году горячо любимой им матери (отца он потерял еще в 1908 году) он не мог жить на прежней парижской квартире - на улице Карно. Творить он мог лишь в никем не нарушаемом покое. Равель иронизировал по этому поводу, что ему надо жить "отшельником". Скитания по домам друзей не могли быть вечными. Ему нужен свой дом. С помощью друзей Равель остановил свой выбор на небольшом доме в Монфор-Л'Амори, в пятидесяти километрах от Парижа. Равель торопился переехать в Бельведер и уже в мае 1921 года поселился там. Живя в Монфор-Л'Амори, композитор, однако, не был в изоляции. Он часто приезжал в Париж, по-прежнему находился в курсе всех новостей музыкальной и культурной жизни. А главное - он не перестал сочинять. В 1922 году, выполняя заказ прославленного русского дирижера С. Кусевицкого, Равель оркеструет "Картинки с выставки" Мусоргского. Оркестровка Равеля завоевала признание у исполнителей всего мира. В сознании широкой публики она прочно слилась с произведением Мусоргского. Произошло то чудо, о котором так удачно сказал Стравинский. Отвечая на вопрос: "Что такое хорошая инструментовка?", композитор пояснил: "Когда вы не замечаете, что это инструментовка". Начало 1928 года Равель встретил в Новом Свете. Поездка была обставлена с чисто американским размахом. Равель колесил по западному полушарию от Нью-Йорка до Лос-Анджелеса и Сан-Франциско. Он дирижирует лучшими оркестрами Америки и остается доволен их исполнением "Испанской рапсодии", "Вальса". Равель выступает и как пианист, играя "Сонатину", пьесы из "Зеркал". 22 ноября 1928 года на сцене парижской "Гранд-Опера" состоялась премьера "Болеро". Непосредственным поводом к его созданию был заказ знаменитой танцовщицы Иды Рубинштейн. Рубинштейн предложила Равелю оркестровать пьесы из "Иберии" Альбениса. Композитора заинтересовала эта идея, однако постепенно она трансформировалась в замысел пьесы. "Болеро", подобно ряду сочинений Равеля для музыкального театра, получило вполне самостоятельную жизнь. Его победное шествие по концертным эстрадам мира началось сразу же после театральной премьеры. Популярность этого сочинения поистине не имеет границ. Оно вошло в репертуар подавляющего большинства оркестров и дирижеров мира. Мелодия его стала "шлягером", подвергшись многочисленным обработкам в самом разном стиле. В 1935 году Равель, путешествуя по Северной Африке, слышал, как ее насвистывал между делом простой марокканец, не имевший представления ни о "Болеро", ни об его авторе. Конец 1920-х годов отмечен подъемом творческих сил Равеля. Нечто подобное он, может быть, испытывал только в период сочинения "Испанской рапсодии". Он обдумывает сценическое произведение "Жанна д'Арк", работает над двумя фортепианными концертами. Бельведер был уже вполне обустроен для того, чтобы в нем удобно было жить и работать. Равель, этот сдержанный, казавшийся суховатым человек, был радушным хозяином. В двадцатые годы круг его старых, испытанных друзей расширился, его пополнили скрипачка и музыкальный критик Э. Журдан-Мо-ранж, певицы М. Грей и М. Жерар, скульптор Л. Лейритц. К середине 1920-х годов вокруг композитора сложилась группа учеников и последователей, которая получила название "мон-форская школа" (самая известная фигура из нее - композитор М. Розенталь). К "равелианцам" тяготела и прежняя участница "Шестерки" Ж. Тайфер. Последние годы жизни Равеля были омрачены тяжелой болезнью мозга, приведшей его к операции, которую Равель не перенес. Он скончался 28 декабря 1937 года. Интересные факты 1. Перекрасьте ваши клавиши... Музыкальные способности у Равеля стали проявляться довольно рано. У мальчика был абсолютный слух и он выучил ноты раньше, чем азбуку.  Как-то раз, будучи с родителями в гостях, где по обычаям той поры не обошлось без музицирования, маленький Морис решительно вступил в спор со взрослыми: он утверждал, что нота, которую все принимали за "фа-диез", на самом деле - чистое "фа".  - Посмотри на клавиатуру, Морис, ты же видишь - это черная клавиша, а стало быть, это "фа-диез", - уговаривал отец.  - Значит, ее нужно перекрасить известкой в белый цвет, - не сдавался малыш, - это "фа" чистое.  Позднее, когда хозяева проверили строй инструмента, оказалось, что рояль действительно был настроен на полтона выше... 2. Поговорим о чем-нибудь другом, месье... Будучи приглашенным на какой-то большой официальный ужин, Морис Равель оказался за столом рядом с композитором-традиционалистом, который, на дух не переносил его музыки. Соседи упорно молчали. Спустя час Равель с улыбкой обратился к своему недоброжелателю:  - Многоуважаемый коллега, если вы не возражаете, то теперь мы поговорим на какую-нибудь другую тему... 3. Хорошо бы!.. Однажды некий бесталанный сочинитель, считавший Равеля своим учителем и все время показывавший ему свои бесчисленные и безуспешные опусы, принес свое очередное произведение.  - Маэстро, вот мое последнее сочинение! - радостно сообщил он.  - О, поздравляю вас от всей души! - отозвался комйозитор. - Неужели действительно последнее? 4. Ценителям нравится... Только что закончив новое произведение, Равель с увлечением рассказывал о нем друзьям.  - Совершенно очевидно, что вы им довольны и считаете его весьма удачным, - заметила кто-то из слушателей.  - Утверждать не берусь, но все-таки очень надеюсь, что это так, - отвечал Равель. - Во всяком случае, моей кухарке оно очень нравится, а это хороший признак. Рахманинов, Сергей Дата рождения 01.04.1873 Дата смерти 28.03.1943 Профессия композитор, дирижёр, пианист Страна Россия Сергей Васильевич Рахманинов родился 1 апреля 1873 года в Новгородской губернии. Первые уроки игры на фортепиано и первые музыкальные занятия начались с четырехлетнего возраста и проходили под руководством матери. В 1882 году семья Рахманиновых переселилась в Петербург, и мальчик был отдан в Петербургскую консерваторию в класс профессора Демянского. В 1885 году семья переехала в Москву. С этим обстоятельством связан был переход Рахманинова в Московскую консерваторию. Здесь он обучался под руководством сначала Н.С. Зверева, а затем А.И. Зилоти в области фортепиано. А.С. Аренский и С.И.Танеев обучали его музыкальной теории и композиторской технике. Рахманинов окончил Консерваторию в 1892 году с золотой медалью, представив в качестве экзаменационной работы одноактную оперу "Алеко" на сюжет поэмы Пушкина "Цыганы". В том же году эта опера была поставлена в Москве на сцене Большого театра. С нею автор выступил вскоре и как дирижер в Киевском оперном театре. Забегая вперед, стоит сказать, что Рахманинов выказывал уже в начале творческого пути себя и как прекрасный дирижер. В начале композиторской и исполнительской деятельности дирижерское искусство привлекало его: в 1897-1898 годах он служил дирижером в частной ("мамонтовской") опере в Москве, а с 1904 по 1906 год занимал такой же пост в московском Большом театре. Позднее он почти не выступал в этом качестве. С зимы 1892 года начались публичные выступления Рахманинова как пианиста. И он быстро показал свои незаурядные способности. Уже в те годы игра его отличалась яркостью, силой, богатством и полнотой звучания, блеском и остротой ритма, захватывающей и приковывающей внимание выразительностью и властно покорявшей волевой напряженностью. Признание Рахманинову как талантливому симфонисту впервые принесла оркестровая фантазия "Утес", написанная в 1893 году. В отзывах печати на первое исполнение фантазии отмечались поэтичность настроения, богатство и тонкость гармонии, яркость оркестровых красок. Несомненно, индивидуальный и притом обаятельный композиторский почерк Рахманинова чувствуется уже в первых юношеских опытах. Неожиданная пауза наступила в 1897 году, после неудачного исполнения Первой симфонии Рахманинова - сочинения, в которое композитором было вложено много труда и душевной энергии, непонятого большинством музыкантов и почти единодушно осужденного на страницах печати, даже осмеянного некоторыми из критиков. Провал симфонии стал глубокой психической травмой для Рахманинова; по собственному, более позднему признанию, он "был подобен человеку, которого хватил удар и у которого на долгое время отнялись и голова и руки". Три последующих года были годами почти полного творческого молчания, но одновременно и сосредоточенных размышлений, критической переоценки всего ранее сделанного. Результатом этой напряженной внутренней работы композитора над самим собой явился необычайно интенсивный и яркий творческий подъем в начале нового столетия. На протяжении первых трех-четырех годов наступившего XX века Рахманиновым был создан ряд замечательных по своей глубокой поэтичности, свежести и непосредственности вдохновения произведений различных жанров, в которых богатство творческой фантазии и своеобразие авторского "почерка" соединяются с высоким законченным мастерством. Пять лет отделяют Второй фортепианный концерт Рахманинова, оконченный в 1901 году, от его предыдущего фортепианного произведения - Шести музыкальных моментов. Композитор предстает в этом новом своем сочинении как зрелый сложившийся мастер с ярко выраженной индивидуальностью и выработанной манерой письма. Рахманинов показал себя в нем крупным оригинальным художником, "свободным от всякой изысканности и в то же время обладателем всех средств новейшей техники". Концерт, принесший ее автору заслуженный успех, был по праву признан лучшим русским фортепианным концертом после си-бемоль-минорного концерта Чайковского. Но, при сохранении преемственных связей с наследием Чайковского и других русских и зарубежных композиторов XIX века, рахманиновский концерт содержит много нового как в своем образном строе и средствах музыкального выражения, так и в самой трактовке жанра. Можно было бы назвать его вдохновенной лирико-патетической поэмой для фортепиано с оркестром. В одно время с концертом создавалась Вторая сюита, неудивительно, что она в отдельных своих моментах перекликается с ним по характеру музыки, хотя задача, стоявшая в данном случае перед композитором, была иная. Это произведение еще одна несомненная творческая удача Рахманинова. Более скромная по масштабу симфоническая кантата, или вокально-симфоническая поэма "Весна" (1902), написана на слова стихотворения Н.А. Некрасова "Зеленый шум". Произведение это оказалось созвучным тем "весенним" настроениям, связанным с подъемом освободительных чаяний и ожиданием близких перемен, которыми были охвачены широкие круги русского общества в начале 1900-х годов. Более сложной оказалась судьба двух последующих крупных произведений Рахманинова - опер "Скупой рыцарь" и "Франческа да Римини", впервые показанных на сцене Большого театра в один вечер 11 января 1906 года. Встреченные с большим интересом, они вместе с тем вызвали много споров и разногласий в их оценке. Оба произведения были во многом новы и необычны с точки зрения сложившихся традиционных норм оперной драматургии XIX века. Как и "Алеко", они отличаются краткостью, сжатостью формы, отсутствием развернутого, постепенно развивающегося действия: все внимание сконцентрировано на немногих важнейших его моментах и переживаниях одного-двух главнейших действующих лиц. Но если там это определялось характером полученного задания, то в "Скупом рыцаре" и "Франческе" было результатом свободного выбора композитора. Опера "Франческа да Римини" оказалась последней у Рахманинова. Задуманная в конце 1906 года новая опера "Монна Ванна" по одноименной пьесе Метерлинка осталась неоконченной. Написав первое ее действие, композитор по каким-то причинам отказался от продолжения этой работы и в дальнейшем не обращался к оперному жанру. Может быть, этому способствовал его отъезд в Дрезден, где Рахманинов прожил три зимы, летом возвращаясь домой, или довольно частые выступления его в тот период в Европе как пианиста и дирижера. Особое место в творчестве композитора занимают романсы. В них Рахманинов предстает другой стороной своего творческого облика. Преимущественной сферой его камерного вокального творчества была лирика, мир личных чувств и настроений. Исключительным богатством, красочностью и разнообразием форм отличается фортепианное сопровождение и в романсах Рахманинова. К числу наиболее популярных относятся - "Сирень", "Не пой, красавица", "Весенние воды", "Ночь печальна", "Отрывок из Мюссе", "Я опять одинок". Только через десять лет после тяжелого нервного потрясения, связанного с неуспехом Первой симфонии, Рахманинов вновь обратился к этому жанру, создав свою Вторую симфонию. На этот раз как московская, так и петербургская пресса единодушно признала высокие художественные достоинства нового произведения. Один из столичных критиков сравнивал появление рахманиновской симфонии по значению с первым исполнением "Патетической" Чайковского, называя Рахманинова достойным преемником этого великого мастера. Произведением меньшего Масштаба, но интересным и во многом новым для Рахманинова явилась симфоническая картина "Остров мертвых" по одноименному живописному полотну А. Бёклина или, точнее, созданная под его впечатлением. В отзывах печати на первое исполнение "Острова мертвых" отмечалось, что в музыке этого рахманиновского сочинения нет того застывшего покоя небытия, которое царит у Бёклина, в ней слышатся скорее муки, стоны и отчаяние Дантова ада в соединении со страстной жаждой жизни. Важнейшим этапом в творческом развитии Рахманинова стало создание в 1909 году Третьего фортепианного концерта. Не уступая своему предшественнику по свежести вдохновения, мелодическому богатству и красоте тем, Третий концерт носит на себе печать большей зрелости и сосредоточенности мысли. Асафьев считал, что именно с Третьего концерта началось окончательное формирование "титанического стиля рахманиновской фортепианности" и черты "наивно романтической фактуры", свойственные ранним сочинениям композитора, полностью преодолеваются им. В том же году Рахманинов впервые успешно гастролирует в США. С 1909 года и по 1912 год он занимает должность инспектора русской музыки при Главной дирекции Русского музыкального общества. В 1910 году Рахманинов обращается к духовной музыке. Он пишет Литургию св. Иоанна Златоуста. Рахманинов не прибегает в своей Литургии к знаменному и другим одноголосным распевам Древней Руси, создавая "свободную" композицию, в которой выражает свое понимание смысла литургического действа, свое личное отношение к богослужебным текстам. Композитор стремится к созданию высокохудожественной церковной музыки, которая, не нарушая благоговейной простоты и строгости богослужебного чина, в то же время обладала бы самостоятельной эстетической ценностью. Вокально-симфоническая поэма "Колокола" на стихи Эдгара По в русском переводе К.Д. Бальмонта, написанная в пору высокой творческой зрелости Рахманинова в 1913 году, по значительности своего замысла и мастерству его воплощения принадлежит к наиболее выдающимся образцам русской музыки кануна Первой мировой войны. Напряженно экспрессивный, беспокойный характер музыки "Колоколов" обусловлен предчувствием грядущих трагических перемен. В четырех ее частях представлен жизненный путь человека от полной надежд и ожиданий юности до печальной кончины. Звон колоколов, звучащих то светло и радостно, то тревожно и зловеще, как грозное предупреждение, то глухо и мрачно, символизирует разные этапы этого пути. Подобным настроением проникнуто и следующее произведение композитора - "Всенощное бдение". "Самым значительным созданием Рахманинова является изумительная музыка его "Всенощной" для хора без инструментального сопровождения, - считал Асафьев. - "Всенощная" вместе с тем оказывается пока и наивысшим достигнутым творческим опытом, где композитор, словно под влиянием духовного откровения, отметает все случайное, наносное, мелколичное и соприкасается с глубиной народного и древнерелигиозного сознания. Напевность или песенная текучесть проявляется в каждом миге звучаний "Всенощной", создает напряженное, живо ощутимое наличие жизненного потока, струящегося беспредельно и в щедром едином светлом порыве сливающего (перерабатывающего) всякую личную страсть, скорбь, смятение в целостное, в объединяющее течение". Октябрьская революция застала Рахманинова за переделкой его Первого концерта. Многие тогда считали, что переворот в России временный. Рахманинов же думал, что это конец старой России и что ему, как артисту, ничего другого не остается, как покинуть родину. Он считал, что жизнь без искусства для него бесцельна. Боялся, что в наступившей ломке искусство, как таковое, существовать не может и что всякая артистическая деятельность прекращается в России на многие годы. Поэтому он воспользовался пришедшим неожиданно из Швеции предложением выступить в концерте в Стокгольме. В конце 1917 года он вместе с женой Натальей Александровной и детьми покидает Россию. Вначале он едет в Париж, затем перебирается в Швейцарию. С 1935 года композитор живет в США. Наступает новый перерыв в творчестве Рахманинова, на этот раз значительно более длительный, чем предыдущий. Только спустя целое десятилетие композитор возвращается к сочинению музыки, сделав обработку трех русских народных песен для хора и оркестра и завершив Четвертый фортепианный концерт, начатый еще накануне Первой мировой войны. Рахманинов мучительно тосковал по родине, постоянно размышляя о том, не совершил ли он ошибку, покинув отчизну. Он жадно интересовался всем, что приходило из Советского Союза, и его интерес к своей обновленной родине был искренен, глубок. Он читал книги, газеты и журналы, приходившие из СССР, собирал советские пластинки. Особенно любил он слушать русские песни в исполнении замечательного Краснознаменного ансамбля. Возможно, все это послужило толчком для постепенного возрождения творчества Сергея Васильевича, создавшего в 1930-е годы такие прекрасные сочинения, как "Симфонические танцы", Рапсодия на тему Паганини и особенно Третья симфония. Лето 1934 года принесло композитору долгожданную творческую удачу. Всего за семь недель Рахманинов создал одно из наиболее блестящих своих произведений - Рапсодию для фортепиано с оркестром на тему скрипичной пьесы Никколо Паганини. В Третьей симфонии, завершенной в 1936 году, обобщаются лучшие рахманиновские свойства. Она, без всякого сомнения, крупное явление в эволюции национально русского симфонизма. Симфония, одухотворенная лирикой и гимнами восторга и любви, обращена к великой родине композитора - России. Еще одна вершина того периода - "Симфонические танцы" (1940). Рахманинов, всегда очень строго и критически относившийся к своим произведениям, по-иному относился к "Симфоническим танцам". Он до конца жизни любил их, вероятно, считая своим лучшим произведением, и радовался, когда узнавал, что тот или другой дирижер хочет их исполнять. Он надеялся, что известный хореограф М.М. Фокин поставит балет на эту музыку. Они не раз обсуждали эту идею, но осуществить намерение - поставить балет на музыку "Симфонических танцев" Рахманинова - из-за смерти Фокина, последовавшей летом 1942 года, так и не удалось. Последний концертный сезон Рахманинова - 1942-1943 годов - начался 12 октября сольным концертом в Детройте. Весь сбор с концерта 7 ноября в Нью-Йорке, в сумме 4046 долларов, Сергей Васильевич, как делал до этого не раз, опять отдал на нужды войны: часть пошла американскому Красному Кресту, часть была передана через генерального консула - России, стране, которую он никогда не забывал. После тяжелой болезни Рахманинов скончался в кругу своих близких в Беверли Хилз 28 марта 1943 года. Интересные факты 1. Ау, где я?! Крейслер и Рахманинов исполняли сонату Франка в "Карнеги-холл". Скрипач играл без нот и... вдруг память подвела его уже в первой части! Крейслер подошел ближе к пианисту и заглянул в ноты, пытаясь найти тот такт, где он мог бы "поймать" партнера.  - Где мы находимся?! Где мы находимся?! - отчаянно зашептал скрипач.  - В "Карнеги-холл", - не переставая играть, шепотом ответил Рахманинов. 2. Вы не возражаете?.. На репетиции первой оперы Сергея Рахманинова "Алеко" к двадцатилетнему, еще никому не известному, автору подошел Чайковский и смущенно спросил:  - Я только что закончил двухактную оперу "Иоланта", которая недостаточно длинна, чтобы занять целый вечер. Вы не будете возражать, если она будет исполняться вместе с вашей оперой?  Потрясенный и счастливый Рахманинов не смог ответить и молчал, будто воды в рот набрал.  - Но если вы против... - начал Чайковский, не зная, как истолковать молчание молодого композитора.  - Он просто потерял дар речи, Петр Ильич, - подсказал кто-то.  Рахманинов в подтверждение усиленно закивал головой.  - Но я так и не понял, - засмеялся Чайковский, - против вы или нет. Если не можете говорить, то хоть подмигните... Рахманинов так и сделал.  - Благодарю вас, кокетливый молодой человек, за оказанную мне честь, - совсем развеселился Петр Ильич. 3. Шутка с миноносцем Однажды Федор Иванович Шаляпин решил подшутить над газетным репортером и сказал, что намерен приобрести старый миноносец. Пушки же, снятые с корабля, уже привезены и поставлены в саду его московского дома. Репортер шутку воспринял всерьез, и эта сенсационная новость была напечатана в газете.  Вскоре к Шаляпину явился посыльный от Рахманинова с запиской, в которой значилось:  "Возможно ли посетить господина капитана завтра? Пушки еще не заряжены?" 4. За Бетховена обидно! Когда молодой Рахманинов вместе со своим другом Шаляпиным впервые появился у Л.Н. Толстого, у него от волнения дрожали колени. Шаляпин спел песню "Судьба" Рахманинова, затем композитор исполнил несколько своих произведений. Все слушатели были восхищены, грянули восторженные аплодисменты. Вдруг, словно по команде, все замерли, повернув головы в сторону Толстого, который выглядел мрачным и недовольным. Толстой не аплодировал. Перешли к чаю. Через какое-то время Толстой подходит к Рахманинову и возбужденно говорит: - Я все-таки должен вам сказать, как мне все это не нравится! Бетховен - это вздор! Пушкин, Лермонтов - тоже! Стоявшая рядом Софья Андреевна дотронулась до плеча композитора и прошептала:  - Не обращайте внимания, пожалуйста. И не противоречьте, Левочка не должен волноваться, это ему очень вредно. Через какое-то время Толстой снова подходит к Рахманинову:  - Извините меня, пожалуйста, я старик. Я не хотел обидеть вас.  - Как я могу обижаться за себя, если не обиделся за Бетховена? - вздохнул Рахманинов, и с той поры ноги его не было у Толстого. 5. "Самое главное" Как-то раз некий въедливый и не слишком грамотный интервьюер задал Сергею Васильевичу "умный" вопрос: что самое главное в искусстве?  Рахманинов пожал плечами и ответил:  - Если бы в искусстве имелось нечто самое главное, все было бы довольно просто. Но в том-то и дело, молодой человек, что самое главное в искусстве - это то, что в нем нет и не может быть чего-то одного самого главного... 6. Увы мне... Рахманинов был человеком весьма бесстрашным, никогда не боялся сказать правду, даже в ущерб самому себе. Как-то в Швейцарии пианист Иосиф Левин пришел к нему и попросил совета:  - Сергей Васильевич, подскажите, как мне играть Первый концерт Бетховена, я его никогда не играл.  Всемирно знаменитый композитор и выдающийся концертирующий пианист развел руками:  - Какой совет я могу вам дать?... Вы его никогда не играли, а я его никогда слыхом не слыхивал... 7. Или кашлять - или играть Сергей Васильевич очень не любил, когда в зале кашляли. Играя свои новые Вариации на тему Корелли, Рахманинов следил за тем, сколько в зале кашляли. Если кашель усиливался, он следующую вариацию пропускал, кашля не было - играл по порядку. Композитора спросили:  - Отчего вы так не любите собственные вариации?  - Мои вариации до того не любят, когда их обкашливают, что они сами убегают моих пальцев, предпочитая не звучать... 8. Сувенир на память Однажды Рахманинов получил письмо от некоего господина, в котором тот писал: "...Когда в "Карнеги-холл" я остановил Вас, чтобы попросить огня, я не представлял, с кем разговаривал, но вскоре узнал Вас и взял вторую спичку в качестве сувенира". Пунктуальный Рахманинов ответил: "Благодарю Вас за письмо. Если бы я узнал раньше, что вы являетесь почитателем моего искусства, то без сомнения и всяческого сожаления я отдал бы Вам не только вторую спичку, но даже и всю коробку". 9. Назидательная история Известный пианист Иосиф Гофман написал Рахманинову восторженное письмо, где были такие строки: "Мой дорогой Премьер! Под "Премьером" я разумею: первый из пианистов..."  Рахманинов тут же отозвался: "Дорогой Гофман, существует такой рассказ: Некогда в Париже жило много портных. Когда одному из них удалось снять лавку на улице, где не было ни одного портного, он написал на своей вывеске: "Лучший портной в Париже". Другой портной, открывший лавку на той же самой улице, уже вынужден был написать на вывеске: "Лучший портной на всем свете". Но что оставалось делать третьему портному, арендовавшему лавку между двумя первыми? Он написал скромно:"Лучший портной на этой улице". Ваша скромность дает вам полное право на этот титул: "Вы лучший на этой улице"". 10. Дополнение Рахманинов часто повторял, что в нем восемьдесят пять процентов музыканта...  - А на что приходятся остальные пятнадцать? - спрашивали его.  - Ну, видите ли, я еще немножко и человек... 11. Сапожник Периоды творческих сомнений у Рахманинова случались обычно не после провалов, а наоборот, после особенно удачных концертов, и переживал он их мучительно.  Однажды, закончив выступление под бурный восторг публики, Рахманинов заперся в гримерке и долго никому не открывал. Когда дверь наконец-то отворилась, он никому не дал сказать и слова:  - Не говорите, ничего не говорите... Я сам знаю, что я не музыкант, а сапожник!.. 12. Ходячая пианола Какой-то французской пианистке очень хотелось, чтобы ее прослушал Рахманинов. Наконец ей это удалось, и, явившись в его парижскую квартиру, она сыграла ему труднейший этюд Шопена без единой ошибки. Рахманинов внимательно выслушал исполнительницу, затем недовольно поднялся из кресла и произнес:  - Ради Бога, хотя бы одну ошибку! Когда пианистка ушла, он пояснил:  - Это нечеловеческое исполнение, это же пианола какая-то, надо бы хотя бы раз ошибиться... было бы о чем поговорить. А так - хорошая пианола, - и, вздохнув, он безнадежно махнул рукой. 13. Самые большие руки Рахманинов обладал самым большим из всех пианистов охватом клавиш. Он мог сразу охватить двенадцать белых клавиш! А левой рукой Рахманинов свободно брал аккорд: до ми-бемоль соль до соль! Руки его были действительно большими, но изумительно красивыми, цвета слоновой кости, без вздувшихся вен, как у многих концертирующих пианистов, и без узлов на пальцах.  В конце жизни кнопки на ботинках Рахманинова (а именно ботинки на кнопках он любил носить), застегивала только жена, чтобы перед концертом, не дай бог, не был поврежден ноготь на пальце... 14. Зачем? Когда Рахманинов прибыл в Америку, один музыкальный критик удивленно спросил: - Почему маэстро так скромно одевается?  - Меня все равно здесь никто не знает, - ответил Рахманинов.  Со временем композитор ничуть не изменил своих привычек.  И тот же критик через несколько лет снова спрашивает:  - Мэстро, ваши материальные обстоятельства значительно изменились к лучшему но лучше одеваться вы не стали.  - Зачем, ведь меня и так все знают, - пожал плечами Рахманинов. 15. Ох, уж эти папарацци!.. Как-то раз, приехав на концерт в один американский город, чтобы избежать встречи с корреспондентами, Рахманинов вышел последним из опустевшего вагона и окольным путем прошел прямо к ожидавшей его машине. Рахманинов не любил назойливых папарацци, преследовавших его во время концертных выступлений в Америке, Европе, дома, и сколько возможно старался их избегать. Однако возле гостиницы его уже ожидал фотограф с аппаратом наготове. Рахманинов почти бегом вошел в гостиницу, не дав возможности снять себя. Но когда композитор отправился обедать в ресторан, у его стола опять очутился человек с фотокамерой и принялся его снимать. Заслонив лицо ладонями, Сергей Васильевич сказал не без раздражения:  - Прошу вас, оставьте меня в покое, я не хочу сниматься...  Вечером, купив газету, он увидел свою фотографию. Лица правда не было видно, одни руки... Надпись под этим снимком гласила: "Руки, которые стоят миллион!" Римский-Корсаков, Николай Дата рождения 18.03.1844 Дата смерти 21.06.1908 Профессия композитор, дирижёр, педагог Николай Андреевич Римский-Корсаков родился 18 марта 1844 года в Тихвине. Отец, композитор Андрей Петрович, происходил из старинного дворянского рода. Его предки занимали видные посты в армии и администрации, начиная с прапрадеда контр-адмирала флота при Елизавете Петровне. В шесть лет Ника, как звали его родные, начал заниматься музыкой, но учительницы попадались неинтересные, и занятия не увлекали. Нике было 12 лет, когда отец привёз его в Петербург и определил в морской кадетский корпус. Сбылась сокровенная мечта стать моряком. Занимался Ника усердно и ровно. И всё же бытовавшие здесь нравы были ему чужды. Он страдал от бессмысленных занятий "фрунтом", муштры. В этом же году он начал брать уроки по фортепиано у виолончелиста оркестра Александрийского театра Улиха. Занятия сводились, главным образом, к совместной игре в четыре руки. В 1858 году Ника начал учиться у известного пианиста Федора Андреевича Канилле. Педагог пришелся по душе. Под его руководством были сделаны первые опыты сочинительства. Однако старший брат - Воин Андреевич решил их прекратить, считая, что трата времени на музыку может неблагоприятно сказаться на учебе в корпусе. По-своему он был прав: 16-летний юноша потерял интерес к морскому делу. Музыка вторглась в его жизнь, отодвинув на второй план всё остальное. А тут ещё осенью 1861 года произошла встреча с Балакиревым, и молодой Римский-Корсаков стал участником балакиревского кружка. Он оказался вовлеченным в горячие обсуждения и споры. Юноша был счастлив, что его принимают как равного эти талантливые люди, увлеченные музыкой. Творческие радости были омрачены большим горем: умер отец. Римский-Корсаков тяжело пережил эту утрату. А осенью 1862 года на петербургской пристани он простился с провожавшими его Балакиревым, Кюи, Канилле. Римский-Корсаков отправился в кругосветное плавание с твёрдым намерением продолжать заниматься композицией. Действительно, он сразу взялся за сочинение Andante для симфонии на тему русской народной песни про татарский полон, предложенной Балакиревым. Это произведение он отправил на суд учителя и получил одобрительный ответ. Однако за время плавания Римский-Корсаков больше ничего не написал. Радостным было возвращение на родину, где его ждали друзья-единомышленники. Римский-Корсаков оказывается, наконец, в том мире, который стал для него на всю жизнь единственным. Он много и с жадностью читает, играет на фортепиано, стремясь наверстать упущенное в плавании время. Дружеское внимание, поддержка старших членов "Могучей кучки" помогли Николаю Андреевичу почувствовать и себя их товарищем. Римский-Корсаков усердно работал над Первой симфонией, дописывал её, оркестровал, следуя указаниям Балакирева. В октябре 1865 года она была исполнена в концерте Бесплатной музыкальной школы. В 1867 году Римский-Корсаков написал "музыкальную картину" "Садко" для оркестра, принесшую ему заслуженную славу. Молодого композитора пленила сказка о поединке гусляра с океаном-морем. Стоило приступить к сочинению, как ожили воспоминания о плавании на "Антаре": картины бушующего моря и нежной зыби, фосфорического свечения океанских вод, чёрного южного неба с крупными, блестящими звёздами. "Садко" - первая работа, в которой Римский-Корсаков по-настоящему почувствовал собственный творческий пульс. И его охватило желание одолеть высоты, казавшиеся ещё недавно недоступными. Тогда зародилась и идея "Антара" - программного симфонического сочинения на сюжет восточной сказки. В эти же годы к Николаю Андреевичу пришла большая любовь. В исполнении произведений членов кружка участвовали две очаровательные девушки - Александра и Надежда Пургольд. Римский-Корсаков всё чаще бывает у Пургольдов. Он восхищается игрой Надежды Николаевны, и не только игрой. Ему нравится делиться с ней мыслями и жизненными планами. Летом 1869 года, написав первый хор задуманной оперы, он поспешил на дачу к Пургольдам. Услышав в исполнении Надежды Николаевны пронизанную страхом и тоской мелодию, так странно диссонирующую с перезвоном колоколов, он окончательно понял, что будет писать "Псковитянку". Мысль об этой опере неотступно преследовала его уже много месяцев. Написанная в начале 1860-х годов, но запрещённая к постановке, пьеса Мея "Псковитянка" привлекла внимание Балакирева и Мусоргского. Они настойчиво рекомендовали её Римскому-Корсакову как основу для оперного либретто. Четыре года продолжалась работа над "Псковитянкой". Это было время до предела заполненное событиями, переживаниями. Многое изменилась в жизни Римского-Корсакова. Умер любимый брат - Воин Андреевич. Душевная близость, возникшая между ним и Надеждой Пургольд в первый год знакомства, постепенно выросла в нежную привязанность. В декабре 1871 года Надежда - милая, добрая девушка, с серьёзным нежным лицом и задумчивыми глазами стала невестой Римского-Корсакова. Разучивание оперы началось осенью 1872 года, когда Николай Андреевич и Надежда Николаевна вернулись из свадебного путешествия по Швейцарии и Северной Италии. В январе 1873 года состоялась премьера. Публика хорошо приняла оперу. За полтора месяца прошло десять спектаклей при полном зале. Отшумели аплодисменты премьеры, жизнь вернулась в обычную колею. Дел было много. Ещё в 1871 году Римский-Корсаков начал преподавать в консерватории. Только приступив к работе, Римский-Корсаков понял, насколько значительны пробелы в его музыкальном образовании. Как часто пытался он объяснить это друзьям. Но ничего не получалось. Его длительный и нелегкий труд по техническому совершенствованию в 1873-1878 годах, неотделимый от освоения классического наследия, не встретил понимания балакиревцев. Стасов и Мусоргский, горячие поборники эстетических принципов "Могучей кучки", расценивали это как предательство. Мрачные прогнозы балакиревцев будто оправдались, техническое перевооружение не принесло ожидаемых плодов. Новая, Третья симфония, впервые исполненная под управлением автора в феврале 1876 года в зале Дворянского собрания, была встречена сдержанно и публикой и прессой. Не лучшая участь постигла и созданный в 1875 году струнный квартет. По-видимому, новая композиторская техника ещё довлела над его стилем письма, мешала свободному полету вдохновения. Композитор страстно мечтал о том, чтобы писать легко, непринуждённо. И вот пришло вдохновение, в ярком и пёстром наряде чудесной украинской народной песни, вместе с благоуханием тёплой южной ночи, серебристым сиянием месяца над зеркальной гладью прудов; пришло прямо со страниц поэтичнейших гоголевских рассказов "Вечера на хуторе близ Диканьки". Римский-Корсаков хорошо знал "Майскую ночь", не раз читал в детстве, слушал у Балакирева, где любили читать Гоголя вслух, упивался вместе со своей невестой замечательной поэмой в прозе. "Майская ночь" создавалась в 1878 году. Составляя либретто, Римский-Корсаков стремился сохранить план повести Гоголя, колоритный язык её героев. Опера писалась быстро: за месяц был создан целый акт. "Майская ночь" заполнена мелодией - полнокровной, идущей от сердца, способной обобщенно выразить и чувство героя, и сценическую ситуацию, и динамику действия. Построение оперы также иное: появляются самостоятельные номера - песни, ансамбли, сцены. "Майская ночь" была закончена, но Римскому-Корсакову не хотелось уходить из мира сказок, где доброе всегда красиво, а злое уродливо, где наказан порок и справедливость торжествует. Он попросил у знаменитого драматурга Островского разрешения использовать пьесу для оперы, сам составил либретто, которое драматург одобрил. Сюжет "Снегурочки" давал композитору возможность воспеть жизнь народа, протекающую просто, бесхитростно, в согласии с природой, отобразить его быт, красочные обряды. "Снегурочка" увидела свет рампы в начале 1882 года. Н.Ф. Тюменев, ученик Римского-Корсакова, вспоминал о премьере: "Поставлена "Снегурочка" была роскошно... Таких постановок уже давно не бывало на нашей сцене... Костюмы даже на хористах и статистах были великолепны... Вокальное исполнение, за немногими исключениями, было вполне удовлетворительно". Островский, для которого сценическая жизнь "Снегурочки" была неотделимой от музыки Чайковского, сказал: "Музыка Корсакова к моей "Снегурочке" удивительна; я ничего не мог никогда себе представить более подходящего и так живо выражающего всю поэзию древнего языческого культа и этой сперва снежнохолодной, а потом неудержимо страстной героини сказки". "Снегурочка" наполнила сердце композитора жизненной силой, помогла пережить горе и холод невосполнимых утрат. В феврале 1881 года не стало Мусоргского. Через шесть лет умер Бородин. После смерти Мусоргского и Бородина композитор принялся за сложнейшую работу - завершение их незаконченных произведений. Это Римскому-Корсакову удалось блестяще. Кипучая, интенсивная жизнь Римского-Корсакова в 1880-е годы, его работа над творческим наследием друзей, педагогическая, дирижёрская, общественная деятельность отодвинули на второй план сочинение музыки. И всё-таки именно тогда Римский-Корсаков создал два великолепных симфонических произведения - "Испанское каприччио" и "Шехеразаду". "Испанское каприччио", произведение, в котором, композитор обнаружил удивительное богатство воображения. "Шехеразада" - это сказка в музыке. И хотя она "рассказана" русским композитором, музыка её носит ярко выраженный восточный характер. Весной 1894 года Римский-Корсаков начал сочинять вторую оперу на гоголевский сюжет - "Ночь перед Рождеством" и почти одновременно работал над "Садко". Много лет не давала ему покоя недопетая песня о сказочном гусляре, теперь он решил вернуться к ней, создать крупное эпическое полотно на основе старинных былин и сказаний. Подобно предыдущим операм, "Садко" был задуман как двуплановое произведение. Но в отличие от них, здесь фантастика не главенствует над реальным миром. Композитору было уже за пятьдесят, но в душе расцветала весна - праздничная, ликующая, полная вдохновения. Послушный её призыву, он писал с упоением. Рождались певучие романсы, за ними - две одноактные оперы - "Вера Шелога" и "Моцарт и Сальери", уже зрели мысли о "Царской невесте". Хотелось сделать как можно больше. Быть может потому, что знал: теперь не надо просить о постановке. Сумбурный, но талантливый, артистически чуткий директор Частной оперы Мамонтов ждет его новых опер. Приступая к работе над "Царской невестой", композитор стремился к тому, чтобы стиль оперы был по преимуществу певучим. Поставленной цели композитор добился. Премьера прошла успешно. Аплодисменты, венки, восхищение почитателей, сочувствие публики, торжество театра... Но не обошлось и без ложки дегтя. Холодно встретили оперу "беляевцы": не одобрил Глазунов, вежливо промолчал Лядов, пожал плечами Кюи. В 1899 году Россия отмечала столетие со дня рождения Пушкина. Римский-Корсаков принял деятельное участие в торжествах. Знаменательной дате он посвятил кантату "Песнь о вещем Олеге" и оперу "Сказка о царе Салтане, о сыне его славном и могучем богатыре Гвидоне Салтановиче и о прекрасной Царевне Лебеди". Октябрьским вечером 1900 года сказка ожила на сцене Частной оперы. Она предстала в чудесных декорациях и костюмах Врубеля. Зал был полон... В Москве Римского-Корсакова любили, считали своим. Овациям и венкам не было конца. Едва закончив "Салтана", композитор начал работать над оперой "Сервилия" на сюжет из эпохи Древнего Рима. Это произведение малоинтересно по содержанию и сценическому решению. Не лучшая участь постигла и "Пана Воеводу" - "оперное интермеццо" из жизни шляхетской Польши, посвященное памяти Шопена. Напряженная композиторская и педагогическая деятельность сказалась на здоровье Римского-Корсакова. Однако невзирая на мрачные настроения, в 1902 году Римский-Корсаков закончил одно из своих самых новаторских произведений - оперу "Кащей Бессмертный". Наступил страшный день 9 января 1905 года. Жители Петербурга были потрясены "кровавым воскресеньем". Широкая волна забастовок охватила столицу. В консерватории накалу страстей способствовал вопиющий инцидент: один из вольнослушателей - солдат полковой музыкальной команды - бахвалился своими "подвигами" на Дворцовой площади. Студенческая сходка потребовала исключения погромщика. Дирекция отказала. Сходки следовали за сходками, студенты настаивали на прекращении занятий до осени. Римский-Корсаков поддержал требования студентов. В ответ последовало постановление об увольнении Римского-Корсакова. Это событие всколыхнуло общественность. Вслед за Римским-Корсаковым из консерватории в знак протеста ушли Глазунов, Лядов и другие профессора. Римского-Корсакова не покидала мысль о создании оперы, обличающей царизм. Композитор, никогда не крививший душой, привыкший смотреть правде в глаза, быть честным в помыслах и поступках, решил запечатлеть в музыке тупость и жестокость власти, ставшей врагом и палачом своих подданных. Он знал, что за ним зорко следят, что его произведение в условиях царской цензуры вряд ли увидит сцену, но решил выполнить, возможно, в последний раз, свой долг гражданина. Осенью 1906 года Римский-Корсаков приступил к работе над "Золотым петушком". Пушкинская сказка привлекла композитора отточенностью пародийного жала, бичующим остроумием, антимонархической направленностью. Составивший либретто Бельский также считал, что опера должна стать достойной отповедью наступившему разгулу реакции. "Золотой петушок" был закончен летом 1907 года. Директор императорских театров Теляковский хотел сразу осуществить постановку в Большом театре, но московский генерал-губернатор воспротивился: острота сатиры насторожила ревностного царедворца. Опера так и осталась в портфеле композитора. Она была исполнена позже, в 1909 году, но её Римскому-Корсакову уже не удалось увидеть. Незаметно подкралась тяжёлая болезнь. Вначале она лишь временно выводила из строя. 21 июня 1908 года окончательно сразила. Душной летней ночью композитор ушёл из жизни. Россини, Джоаккино Дата рождения 29.02.1792 Дата смерти 13.11.1868 Профессия композитор Страна Италия "Солнцем Италии" назвал Генрих Гейне композитора Джоаккино Россини и был прав. Россини завершает период классицизма в итальянской музыке и одновременно является представителем только зарождающейся национальной школы, тесно связанной с народными традициями. Он родился 29 февраля 1792 года в небогатой семье в Пезаро. Еще маленьким мальчиком Джоаккино выступал в опере, исполнив роль маленького Адольфо в опере Фердинандо Паэра "Камилла". Первое появление оказалось очень успешным. Многие современники пророчили юному Джоаккино блистательную певческую карьеру. Мальчик имел все данные для этого. Однако желание сочинять музыку взяло верх. Для семейной труппы Момбелли он пишет оперу "Деметрио и Полибио". Впервые опера увидела свет через 6 лет после ее написания, 18 мая 1812 года в римском театре "Балле", поразив современников теплыми и искренними чувствами, столь мало свойственными серьезной опере того времени. После этого опера "Деметрио и Полибио" ставилась многими крупнейшими театрами Европы. Неотвратимая сила властно влекла Джоаккино к музыке. Могучий талант юного музыканта настойчиво напоминал о себе. Но чем больше он сочинял, тем больше становились заметны его пробелы в знаниях. И чем дальше, тем больше чувствовалась потребность в систематических, серьезных занятиях. Как раз в то время в Болонье открылся музыкальный лицей под названием "Городская филармоническая школа", куда Джоаккино и поступил через два года после его открытия весной 1806 года. Джоаккино четыре года учится в лицее, овладевает такой сложной дисциплиной, как контрапункт. Учиться было интересно, но сложные финансовые обстоятельства его семьи заставляли юношу все больше и больше работать. Наконец учеба закончилась, и Джоаккино полностью посвятил себя работе. Но то, что Россини делал, ничем не отличалось от его приработков во время учебы: аккомпанемент речитативам в театре, сочинение вставных или самостоятельных концертных арий... Разве об этом мечтал начинающий композитор? Удача пришла неожиданно. Еще с прежних артистических времен родители Джоаккино сохранили теплые дружеские отношения с музыкальной семьей Моранди. Благодаря поддержке Моранди юный композитор получает заказ на оперу для венецианского театра "Сан-Мойзе". Проходит два года, и юный маэстро пишет оперу уже для знаменитого "Ла Скала" с символическим названием "Пробный камень". Успех был огромный. После премьеры, состоявшейся 26 сентября 1812 года, опера выдержала более 50 представлений и принималась слушателями неизменно с горячим одобрением. На следующий день после премьеры газета "Миланский курьер" писала: "Россини - молодой гений, который подает надежду, что достигнет превосходных результатов. Воспитанный на принципах строгой школы, он отличается от множества современных композиторов великолепным и живым колоритом, самобытным стилем". Итак, испытание в "Ла Скала" окончилось благополучно. Успех "Пробного камня", сделавший имя Россини известным, поставил молодого композитора наравне с самыми известными музыкантами. Джоаккино в 20 лет уже был автором шести опер, каждая из которых явилась очередным шагом на пути совершенствования композиторского мастерства. В конце 1812 года, при подписании контракта с театром "Фениче", Россини предложили сюжет "Танкреда". Молодой композитор с радостью взялся писать оперу на героическую рыцарскую тему. Либретто этой исторической мелодрамы написал известный тогда либреттист Гаэтано Росси. В его основу была положена вольтеровская трагедия. Вольтер! Мятежный французский мыслитель! Многие его идеи были созвучны настроениям итальянцев. На премьере "Танкреда" партию главного героя исполняла обладательница замечательного контральто Аделаида Меланотте-Монтрезор. Как все примадонны, она была капризна. Уже на генеральной репетиции Аделаида неожиданно заявила, что ей не нравится выходная ария, как раз та, которую Танкред исполняет по прибытии на родину. Что делать? Расстроенный Джоаккино вернулся домой. Как только Россини вошел, лакей спросил, начинать ли готовить рис. Маэстро кивнул, прошел в комнату, и вдруг его осенила мысль! В считанные минуты он записал пришедшую в голову мелодию, которая и стала выходной арией Танкреда "После всех волнений". Когда Джоаккино кончил писать, вошел лакей и сказал, что рис готов. Вот с тех пор ария и получила свое второе название - "ария риса". Уже на следующий день после премьеры вся Венеция распевала арию "После всех волнений". Все газеты славили Россини. Все это окрылило молодого композитора в его стремлении к правдивости музыкально-сценической ситуации. Сразу после триумфа "Танкреда", последовало предложение написать оперу от театра "Сан-Бенедетто". Новая опера должна была стать комической. Либретто (автор - поэт Анджело Анел-ли) оказалось интересным, содержало много удобных для музыкального воплощения эпизодов и живых сценических ситуаций. Да и его турецкая тематика была очень популярна в то время. Новое произведение называлось "Итальянка в Алжире". Россини с энтузиазмом принялся за создание партитуры "Итальянки". 23 дня напряженного труда - и опера готова! 22 мая 1813 года, в день премьеры "Итальянки в Алжире", театр "Сан-Бенедетто" буквально ломился от зрителей. Россини занял место за клавичембало. Уже увертюра своим контрастом напыщенной величавости и все сметающим на своем пути потоком жизнерадостных звуков настроила слушателей на восприятие смешных и несуразных событий. Это как раз то, чего хотел Россини. И хотя итальянцы не имели привычки вслушиваться в увертюру, нововведение оказалось настолько очаровательным, что заставило обратить на себя внимание. Это был настоящий триумф искусства Россини. Оперы его ставились одна за другой. Он подписал новый контракт с театром "Ди Торре Арджентина". Сюжет - из комедии Бомарше - предложил сам Россини. "Севильский цирюльник"! И пламенное вдохновение повлекло молодого композитора к созданию шедевра, восхитившего весь мир. "Севильский цирюльник" замечательного французского комедиографа Пьера Огюстена Бомарше появился на свет в преддверии Великой французской революции. В 1775 году он был поставлен в одном из ведущих театров Парижа - "Комеди Франсез". "Севильский цирюльник" был неоднократно взят за основу либретто. Первым после премьеры в "Комеди Франсез" взялся за этот сюжет Фридрих Людвиг Бенда, чья одноименная опера прозвучала еще в 1776 году в Дрездене. Джованни Паизиелло создал своего "Цирюльника" для Петербурга в 1782 году. В том же году появилась и опера "Тщетная предосторожность" Йозефа Вейгля. Затем за нашумевшую комедию французского мастера брались Захарий Эльспергер, Петер Шульц, Николо Изуао. Чезаре Стербини начал сочинять либретто только 16 января 1816 года! Уму непостижимо, какая же должна была быть спешка, ведь первоначально герцог хотел назначить премьеру на 5 февраля. Как только появились первые стихи, Стербини сразу передал их Россини. И работа закипела! Впоследствии Россини рассказывал, что оперу "Севильский цирюльник" он сочинил всего за две недели. Скорость поистине фантастическая. Однако спешка спешкой, а жизнь жизнью. Неугомонный и жизнерадостный Джоаккино просто не мог существовать без общения, шуток, смеха. Времени на все не хватало, но он был уверен, что опера будет готова к сроку. Много лет спустя Россини вспоминал: "...У меня быстро возникали идеи, и мне не хватало только времени, чтобы записывать их. Я никогда не принадлежал к тем, кто потеет, когда сочиняет музыку". Может быть, именно поэтому он мог бросить работу в самом разгаре ради дружеской пирушки? Закончилось первое представление оперы, и у героев Россини, которым его вдохновение подарило музыкальную жизнь, все неприятное "рассеялось, как дым". А над головой их создателя тучи сгустились. Опера провалилась с треском. Россини стоически выдержал спектакль до конца и сразу ушел домой. Конечно, на душе было скверно. Но его трезвый рассудок подсказывал, что отрицательное суждение публики еще не означает действительно плохого качества музыки. Да, вкусы тех, для кого он создавал свои творения, были переменчивы! Джельтруда Ригетти-Джорджи, одна из актрис, рассказывала, что "на следующий день Россини убрал из своей партитуры все то, что казалось ему действительно достойным порицания". Но было неизвестно, какое впечатление произведут на публику эти изменения. А выдерживать оскорбления оказалось слишком тяжело. Джоаккино притворился больным, чтобы, согласно контракту, не идти в театр и не появляться за чембало. И напрасно! В этот день оперу выслушали с большим вниманием и наградили бурными аплодисментами! Теперь-то создание Джоаккино нашло путь к сердцам слушателей. Театр звенел от "Да здравствует синьор маэстро Россини!" Римский триумф "Цирюльника" был поистине ошеломляющим. Римляне, обычно довольно сдержанные в выражении своих чувств, буквально носили Джоаккино на руках. И двадцатичетырехлетний композитор по достоинству наслаждался славой. В то же году Россини получил предложение написать серьезную оперу для королевского театра "Дель Фондо" на сюжет трагедии "Отелло" Шекспира. Молодой композитор с радостью согласился, поскольку обращение к творчеству великого английского драматурга было для него заманчивой перспективой. Россини первым открыл непочатый в оперной литературе край этических, моральных и философских ценностей английского драматурга. Согласно свидетельствам современников, постановка встретила благосклонный прием публики и на премьере, и на последующих спектаклях. В творчестве Россини "Отелло" занимает значительное место. Ведь эта опера явилась новым этапом в восхождении композитора к правдивой драматической выразительности музыки. И в то же время она стала переломным моментом в развитии оперного творчества Джоаккино. Как же быстро идет время! Когда Джоаккино подписывал контракт с театром "Балле" на карнавальный сезон 1817 года, было 29 февраля 1816-го. Молодой маэстро даже думать тогда не хотел о будущей комической опере, ведь впереди целый год. Но в конце ноября он не смог представить копиистам первый акт, а в середине декабря - второй. Композитор приехал в Рим только в конце декабря. И вот за два дня до Рождества началось обсуждение сюжета будущей оперы. Контракт "горел"! К карнавальному сезону театр "Балле" оказывался без новой комической оперы. Тогда сочинять либретто предложили Ферретти. Тот предлагал один сюжет за другим, и десять, и двадцать, и тридцать, но все отвергалось. Пока либреттист не назвал "Золушку". Джоаккино сразу загорелся этой идеей и согласился. Он не ждал окончания всего текста, и опера была спешно написана, спешно отрепетирована и столь же спешно поставлена. Да и исполнители были посредственными. Подобное стечение обстоятельств ничего хорошего не предвещало. Так и случилось: актеры плохо пели и играли, да и завистники Россини постарались. И "Золушка" оказалась на грани провала. Один только Джоаккино оставался спокоен - ему это было не впервой, а в качествах своей музыки он не сомневался. Да и чувствовал, что знаменитая сказка в своем музыкальном воплощении должна найти путь к сердцам слушателей. Так и вышло, опера в дальнейшем шла с успехом. Отдых композитора, как всегда, был недолог. И уже 19 марта 1817 года Джоаккино сообщает матери в Болонью: "Пищу оперу, которая называется "Сорока-воровка". Либретто, недавно положенное на стихи, сводит меня с ума... сюжет превосходен". Трагедия простых людей, их чувства и переживания - какая благодатная почва для воплощения реалистических устремлений композитора! Работа над оперой шла своим чередом. И вот 31 мая 1817 года в театре "Ла Скала" состоялась долгожданная премьера. Зрители были буквально ошеломлены красотой и необычностью этого произведения. Едва отгремели аплодисменты в знаменитом театре "Ла Скала", композитор снова отправился в путь. Так и текла жизнь Джоаккино Россини - в постоянных переездах с места на место, в спешке, в стремительном сочинении опер, в торопливых их постановках, в пререканиях с исполнителями и импресарио. Однако в марте 1822 года в его жизни произошло событие иного рода. На сей раз это было не пикантное приключение, а серьезно обдуманный поступок - Россини решил жениться. И его избранницей стала очаровательная примадонна театра "Сан-Карло" Изабелла Кольбран. Их знакомство, начавшееся за 7 лет до того с постановки оперы "Елизавета, королева Английская" и перепалки постепенно переросло в крепкую привязанность и верную дружбу, на основе которой возникла любовь. При всей любви к бродячей артистической жизни Джоаккино уже достиг того возраста (30 лет), когда его могли привлечь прелести размеренной семейной жизни. Теперь уже с молодой женой в конце 1822 года Россини спешно направился в Венецию. Там театр "Ла Фениче" с нетерпением ждал обещанной к этому карнавальному сезону новой оперы. Замысел этого произведения возник у Джоаккино давно. Россини вновь хотел перенести на оперную сцену трагедию Вольтера. Его выбор пал на "Семирамиду". Необычайно красочно в опере использованы хоры, которые вплетаются естественно и непринужденно в общий ход драматического действия с его ансамблевыми и сольными номерами. Большим богатством отличается и гармонический язык "Семирамиды", и ее оркестровка. Прием оперы был восторженным сверх всех ожиданий. Сразу после увертюры раздалась буря аплодисментов. Правда, первое действие было принято весьма настороженно, зато второе уже прерывалось выражениями искреннего одобрения. После спектакля была длительная овация. В первый вечер композитор вызывался 9 раз! В 1824 году композитор принимает предложение занять пост директора "Театр Итальен" в Париже и надолго остается во Франции. Постепенно поняв запросы и нравы парижан, их вкусы и привычки, Россини решился написать оперу специально для Парижа. Хотя первые пробы были сделаны в жанре большой оперы, Россини решил написать оперу комическую. Либреттисты Скриб и Делетр-Пуарсон предложили сюжет, использованный ими в 1813 году при создании комедии "Граф Ори". В его основе старинная пикардийская баллада. Действие происходит в XIII веке в Турени. Комедия, насыщенная веселыми происшествиями и остроумными, порой даже пикантными положениями, увлекла композитора, работа спорилась, и опера, содержащая хоровые и ансамблевые сцены, два обширных финала, оркестровые и сольные сцены, была закончена меньше чем за месяц. Премьера, состоявшаяся 20 августа 1828 года, принесла ошеломляющий успех. Парижскую прессу буквально захлестнул шквал хвалебных откликов. Однако целью Россини было создание народно-героической оперы... Мысли композитора уже были заняты "Вильгельмом Теллем". Герой и народ - вот тема "Вильгельма Телля", еще новая для оперного искусства. Открывается опера увертюрой, которая поражает необычностью и новизной своего решения. Это целая симфоническая поэма, программная по смыслу, естественно и непринужденно вводящая слушателя в образный мир будущих событий. Ее назначение не столько в том, чтобы приготовить к восприятию грядущих драматических событий, сколько создать эмоциональную атмосферу произведения. И эта самая эмоциональная связь увертюры с оперой очевидна, хотя нет связей тематических. Перед нами предстает цепь различных эпизодов: лирических и драматических, живописных и эпических, единых с оперой по смыслу. Долгожданная премьера состоялась 3 августа 1829 года. Париж был потрясен. События оперы удалены от современности по времени, но разве восстание против угнетателей не перекликалось с настроениями парижан последнего предреволюционного года? Россини отлично понимал революционную сущность произведения. Он всегда придерживался прогрессивных взглядов. Шедевр! Но оперу ждала судьба всех творений, прямо откликавшихся на злобу дня в те времена. Начались бессовестные сокращения не только целых кусков, но и актов. Посещалась опера не очень хорошо. Конечно, автор был уязвлен таким отношением. А опера тем временем начала свое шествие по театрам мира. В Италии, чтобы попасть на сцену, ей пришлось претерпеть ряд сюжетных поправок. В Германии цензура изменила название на "Андреас Гофер", тем самым приблизив к современности. Ведь это было имя предводителя тирольских крестьян в начале XIX века! В России цензура назвала оперу "Карл Смелый". Но музыка итальянского композитора приживалась в разных странах, восхищая слушателей красотой и изяществом, потрясая драматической страстностью, говоря языком правдивым и романтически приподнятым. В 37 лет Россини был самым знаменитым, самым богатым и самым модным оперным композитором. Но вдруг неожиданно для всех прекратил сочинять оперы. Может быть, он устал от непрекращающейся бесконечной работы и приводящих в изнеможение переездов из театра в театр, где ставились его произведения, и пожелал покоя? Определенно известно только то, что кроме эмоционально насыщенной "Stabat mater" и нескольких еще небольших вещей, написанных скорее ради развлечения, он больше до своей смерти 13 ноября 1868 года ничего не написал. Но все созданное им навсегда останется огромным вкладом в искусство музыки. Интересные факты 1. Этот разбойник россини Живя в молодости в Болонье, Россини написал революционную песню, воодушевлявшую итальянцев на борьбу за освобождение от австрийского ига. Молодой композитор понимал, что после этого ему вовсе не безопасно оставаться в городе, занятом австрийскими войсками. Однако уехать из Болоньи без разрешения австрийского коменданта было невозможно. Россини пришел к нему за пропуском.  - Кто вы? - спросил австрийский генерал. Композитор назвал первую попавшуюся фамилию и добавил:  - Я музыкант и композитор, только не такой, как этот разбойник Россини, который сочиняет революционные песни. Я люблю Австрию и написал для вас бравурный военный марш, который вы можете дать разучить вашим военным оркестрам.  Россини отдал генералу ноты с маршем и получил взамен пропуск.  На другой же день марш был разучен, и австрийский военный оркестр исполнил его на площади Болоньи. А между тем это была та же революционная песня.  Когда жители Болоньи услышали знакомый мотив, они пришли в восторг и тут же подхватили его. Можно себе представить, как был взбешен австрийский генерал и как он сожалел, что композитор уже за пределами Болоньи. 2. Кто такие? Однажды на карнавале в Риме внимание публики привлекла группа бродячих музыкантов, Особенно выделялась комичная пара - неестественно толстый мужчина и худая женщина. Они виртуозно играли на гитарах, а их спутники распевали веселую песенку:  Слепы мы и рождены  Жить для страданья,  В день веселья не оставьте  Нас без подаянья.  Публика недоумевала: откуда у бродячих музыкантов такое мастерство?  Но никто и не узнал тогда, что мужчина был Джоаккино Россини, увеличивший свою приходную полноту с помощью подушек, а женщиной нарядился Никколо Паганини. Друзья распевали песенку, которую Россини специально сочинил для карнавала. 3. Рояль на марше Немецкий пианист Калькбреннер чрезвычайно гордился не столько своим музыкальным дарованием, сколько древностью своего рода.  Как-то, разговаривая с Россини, он сказал:  - Мои предки отличались еще во времена крестовых походов, а один из них сопровождал в походах самого Фридриха Барбароссу!..  - На рояле? -вежливо спросил Россини. 4. Только "цирюльник"! Вряд ли многим поклонникам музыки Россини известно, что первоначально название самой популярной его оперы "Севильский цирюльник" было "Альмавива, или Напрасная предосторожность".  После премьеры оперы на квартире композитора собрались его друзья, чтобы, как того требовал обычай, отметить ее. В разгар веселья один из друзей вдруг воскликнул:  - Джоаккино, послушай, почему ты присвоил этой чудной опере имя второстепенного персонажа?  - Как второстепенного? - удивился Россини.  - Ведь подлинный герой оперы - вездесущий Фигаро! Разве не он является центром интриги, на которой построен сюжет? Ведь Альмавива все делает под диктовку Фигаро!  - А ты прав! - воскликнул Россини. - Решено, отныне и навсегда эта опера будет называться... "Севильский цирюльник"! Так выпьем за "цирюльника"! 5. Арестант Несмотря на то что Россини писал очень быстро, бывали случаи, когда он не успевал закончить музыкальную партитуру в срок. И так было с увертюрой к опере "Отелло": премьера на носу, а увертюры все еще нет! Директор театра "Сан-Карло", не долго думая, заманил Россини в пустую комнату с решетками на окне и запер композитора, поставив ему всего лишь тарелку со спагетти, и пообещал, что пока не будет последней ноты увертюры, Россини из своей "тюрьмы" не выйдет и еды не получит. Сидя взаперти, Россини очень быстро закончил увертюру. Так же было и с увертюрой к опере "Сорока-воровка", которую композитор сочинял в тех же условиях, запертым в комнате, причем сочинял ее в день премьеры! Под окном "тюрьмы" стояли рабочие сцены и ловили готовые листы с нотами, затем бежали к нотным переписчикам. Разъяренный директор театра приказал людям, охранявшим Россини: если листы нотной партитуры не будут выбрасываться из окна, тогда из окна вышвырните самого композитора! 6. Реплика... Послушав "Героическую симфонию" Бетховена, Россини с восторгом воскликнул:  - Написав такую музыку, можно согласиться стать глухим, чтобы больше ничего уже не слышать, потому что услышать что-либо более прекрасное все равно уже невозможно! 7. В хорошей компании Карл Мария фон Вебер часто критиковал Россини в своих газетных статьях. Впрочем, и "Героическую симфонию" Бетховена Вебер ругал на чем свет стоит.  Добродушный Россини острил по этому поводу:  - Я так горжусь тем, что он меня ругает. Ведь благодаря этой ругани я оказался в компании с Бетховеном! 8. Встречное предложение Слава Россини была так велика, что ему решили поставить памятник при жизни: магистрат итальянского городка Пезаро прислал к Россини делегацию, которая известила его о решении установить на главной площади бронзовую статую композитора.  - А сколько будет стоить эта статуя? - спросил Россини.  - Двадцать тысяч лир, - сообщили делегаты.  - Господа, лучше передайте эти деньги мне! Уверяю вас, за такую сумму я и сам охотно постою вместо памятника на постаменте, - решительно заявил композитор. 9. Орудие пытки Как-то в застольной беседе один хороший знакомый рассказал Россини о том, что некий коллекционер собрал коллекцию орудий пыток всех времен и народов.  - А было ли в этой коллекции фортепиано? - поинтересовался Россини.  - Конечно, нет, - с удивлением отозвался собеседник.  - Значит, в детстве его не учили музыке... - вздохнул знаменитый композитор. 10. "Солист" Однажды Россини присутствовал ни представлении знаменитой оперы Моцарта "Дон Жуан", где одну из главных партий исполнял знаменитый тенор Рубини.  Рядом с Россини сидел какой-то молодой человек, который довольно громко подпевал артистам, мешая соседям слушать оперу.  - Какой все-таки мерзавец! - довольно громко возмутился Россини.  - Это вы по моему адресу? - обиженно спросил юноша.  - Нет-нет, что вы!.. - язвительно отозвался композитор, - это я по адресу глупого Рубини, который мешает нам слушать ваше чудесное пение! 11. Злодей Однажды под окнами дома, в котором поселился в Париже композитор, раздались в высшей степени фальшивые звуки старой шарманки. Только потому, что одна и та же мелодия повторялась несколько раз, Россини вдруг с изумлением узнал в ней невероятно искаженную тему из увертюры к своей опере "Вильгельм Телль".  До крайности рассерженный, он открыл окно и хотел было приказать шарманщику немедленно уйти, но тут же передумал и весело крикнул уличному музыканту, чтобы тот поднялся наверх.  - Скажи-ка, приятель, не играет ли твоя замечательная шарманка что-нибудь из музыки Галеви? - спросил он у шарманщика, когда тот появился в дверях.  - Еще бы! "Дочь кардинала".  - Отлично! - обрадовался Россини. - А ты знаешь, где он живет?  - Конечно. Кто в Париже этого не знает?  -Прекрасно. Вот тебе франк. Пойди и сыграй ему его "Дочь кардинала". Одну и ту же мелодию по крайней мере раз шесть. Хорошо?  Шарманщик улыбнулся и покачал головой:  - Не могу. Это ведь месье Галеви послал меня к вам. Однако он добрее вас: просил сыграть вашу увертюру только три раза. 12. Мне это подойдет больше... Однажды в провинциальном театре Россини слушал довольно скверную оперу малоизвестного сочинителя. В одном месте он вдруг засмеялся и, достав из кармана листок нотной бумаги, быстро набросал несколько нот.  - Что вы написали, маэстро? - с любопытством просил у него сосед.  - Записал эту арию. Прелестный, знаете ли, мотив! Для этой оперы он, пожалуй, слишком хорош. Мне кажется, я мог предоставить этим милым дамам, - Россини лукаво подмигнул мелким ноткам на листке, - более подходящее окружение... 13. Совсем наоборот Однажды у Россини спросили, есть ли у него друзья.  - Конечно есть, - весело ответил Россини. - Господа Ротшильд и Морган.  - Это которые миллионеры?  - Да, те самые.  - Наверное, маэстро, вы выбрали себе таких богатых друзей, чтобы в случае необходимости иметь возможность занимать у них деньги?  - Напротив, - засмеялся Россини, - я называю их друзьями как раз потому, что они никогда не берут у меня денег взаймы! 14. Прекрасное и новое Молодой композитор обратился к Россини с просьбой оценить его новое сочинение. Просмотрев партитуру, маэстро с улыбкой сказал:  - Дорогой синьор, я увидел в вашем сочинении много прекрасного и нового!  - Благодарю вас! - обрадовался молодой человек.  - Однако, - продолжил свою мысль Россини, - то, что в нем прекрасно, - не ново, а то, что ново, - увы, не прекрасно!.. 15. Лучше бы наоборот! После смерти композитора Мейербера его племянник сочинил в его честь траурный марш и обратился к Россини с просьбой выслушать и высказать о нем свое мнение.  - Ну как? - нетерпеливо спросил автор марша, едва окончив исполнение.  - Ну что вам сказать? - вздохнул Россини. - Я полагаю, что было бы гораздо лучш если бы дядюшка сочинил траурный марш в вашу честь... 16. Не стерпел... Будучи знаменитым на весь мир композитором, Россини славился также своим кулинарным искусством. Однажды он признался, что плакал всего дважды в жизни: когда впервые услышал игру Паганини и когда уронил блюдо им самим приготовленных макарон... 17. Хороший совет Знаменитые домашние музыкальные вечера Россини обычно проходили в зловещем полумраке. Огромную гостиную освещали всего лишь две жалкие свечи на фортепиано. Когда концерт подходил к концу, пламя уже лизало розетку подсвечника. Кто-то из друзей заметил композитору, что неплохо бы прибавить свечей, на что Россини, отличавшийся сверхэкономностью, ответил:  - А вы посоветуйте дамам надевать побольше бриллиантов, они сверкают в темноте и отлично заменяют освещение... 18. Знаменитые обеды у Россини Обеды, которые давали "щедрые" супруги Россини, не стоили им практически ни копейки, ведь каждый приглашенный должен был... приносить еду с собой! Одни несли изысканную рыбу, другие - редкие фрукты... Ну а госпожа Россини без малейшего стеснения напоминала об этой "обязанности" гостям. Если же приглашенных было много (что было особенно выгодно в целях экономии), то количество принесенных блюд многократно превышало потребности одного обеда, и излишки с радостью прятались в хозяйский буфет - до следующего званого обеда... 19. А при чем тут я? Когда Россини хотел избавиться от докучливых посетителей, он всегда старался сделать это с улыбкой. Однажды кто-то из друзей попросил его послушать молодую девушку, учившуюся пению.  - Уверяю, маэстро, у нее сокровище в горле!  - Зачем же вы хотите привести ее ко мне? Отведите к хирургу, пусть извлечет это сокровище, а потом - к банкиру. Это же для нее большая удача. 20. Хитроумные индюки Кто-то из приятелей обещал угостить гурмана Россини индейкой, фаршированной трюфелями. Композитор долго и напрасно ждал приглашения... Однажды, встретив на улице приятеля, обещавшего накормить его изысканным блюдом, он напомнил ему о приглашении.  - Ах, простите, дорогой маэстро! В этом году трюфели никуда не годятся.  - Не верьте! - ответил маэстро. - Эти слухи распускают сами индюки... 21. Ба! и вы здесь... Некии молодой композитор пригласил как-то Россини на премьеру своей оперы. По итальянскому обычаю Россини сидел в ложе в цилиндре. Когда началась опера, Россини перед каждой арией снимал цилиндр и грациозно им размахивал.  - Что вы делаете, маэстро? - спросил сидящий подле него автор оперы.  Приветствую своих знакомых, которых встречаю в вашей музыке, - ответил любезно Россини. 22. Где у Вагнера мелодия? Россини не выносил музыку Вагнера. Как-то на один из своих еженедельных роскошных обедов он пригласил несколько музыкальных критиков, которые, напротив, были страстными поклонниками Вагнера.  Главным блюдом в меню на этом обеде значился "палтус по-немецки". Зная великие кулинарные способности маэстро, гости с нетерпением ждали этого деликатеса. Когда пришла очередь "палтуса", слуги подали очень аппетитный соус. Все положили его себе на тарелки и стали ждать основное блюдо... Но загадочный "палтус по-немецки" так и не был подан. Гости смутились и стали перешептываться: что же делать с соусом? Тогда Россини, забавляясь их замешательством, воскликнул:  - Чего вы ждете, господа? Попробуйте соус, поверьте мне, он великолепен! А что касается палтуса, то, увы... Поставщик рыбы забыл его доставить. Но не удивляйтесь! Разве не то же самое мы наблюдаем в музыке Вагнера? Хорош соус, но он без палтуса!... Мелодии-то нет! 23. Шутник Россини был в гостях у одного барона. Среди приглашенных находился также Альфред де Мюссе. Его попросили прочитать что-нибудь, и Мюссе прочитал свое новое стихотворение "Не забывай". Тогда Россини, обладавший феноменальной памятью, решил подшутить над поэтом и как бы невзначай спросил:  - Чьи это стихи? Я что-то не припомню автора...  - Ваш покорный, слуга, - ответил Мюссе.  - Да полноте, - лукаво сказал Россини, - я их еще в детстве знал наизусть.  И без малейшей запинки, слово в слово, повторил только что услышанное стихотворение Мюссе. 24. Молниеносная оценка Однажды к Россини пришел молодой человек с толстыми фолиантами музыкальных партитур под мышкой. Молодой композитор сказал:  - Дирижер обещал исполнить одну из моих двух симфоний. Я хотел бы их проиграть, маэстро, и узнать, какая из них лучше.  Молодой человек сел за фортепиано, но после первых же тактов Россини встал, захлопнул партитуру и, похлопав автора по плечу, сказал:  - Та, другая, молодой человек, та, другая - лучше! - и Россини быстро вышел из комнаты. 25. Соавтор Гаэтано Доницетти очень высоко оценивал оперу "Вильгельм Телль". Однажды в разговоре с Россини он хитро подмигнул ему и произнес заговорщическим шепотом:  - Однако признайтесь, у вас был соавтор!  - Вы ошибаетесь, дорогой друг, - удивленно отвечал Россини, - "Телля" я написал один...  - Нет-нет, не отрицайте, хитрец! - настаивал Доницетти. - Первый и третий акты написаны именно вами, но вот второй акт написал, несомненно, сам Господь Бог!.. 26. Как обращаться с фортуной — Маэстро, вам все в жизни дается легко: слава, деньги, любовь публики!.. Признайтесь, как вам удалось стать любимцем фортуны? - задал однажды Россини вопрос какой-то журналист.  — Действительно, фортуна любит меня, - с улыбкой отвечал Россини, - но лишь по одной простой причине: фортуна - женщина и презирает тех, кто робко клянчит ее любви. Я же не обращаю на нее внимания, но при этом крепко держу эту ветреницу за подол ее роскошного платья!.. 27. Ох, уж эти ножки!.. Знаменитый балетмейстер Вигано придумал не заказывать музыку для своих балетов, а воспользоваться мелодиями из прославленных опер Россини. Балеты получились отменными и имели потрясающий успех. Однако после этого оперы Россини с той же музыкой перестали пользоваться популярностью...  - Этот негодяй Вигано убил мою музыку! - возмущался Россини. - Теперь публика не желает слушать мои оперы, ей больше нравится глазеть на ножки балерин, причем под мою же музыку! 28. Ужасная цена Брать уроки у знаменитого Россини мечтали многие весьма состоятельные люди. Исключительно ради того, чтобы отпугнуть нежеланных учеников, ленивый маэстро имел обыкновение заламывать за свои музыкальные консультации невиданно высокие цены. Однако богатые стареющие дамы с радостью платили требуемую сумму. Россини по этому поводу говорил:  - Хочешь - не хочешь, а приходится богатеть... Но какова цена!  - Да, деньги они вам платят огромные!  - Ах, я не об этом! Что там их деньги!... Если бы хоть кто-нибудь знал, какие муки приходится мне терпеть, слушая голоса этих престарелых певиц, которые скрипят, будто несмазанные дверные петли! 29. Невозможное возможно, а жаль! На концерте в доме русской графини Самойловой в Милане, куда был приглашен Россини, играл знаменитый виртуоз Ференц Лист. Специально для маэстро Лист сыграл переложение для фортепиано увертюры к опере Россини "Вильгельм Телль". Когда Лист закончил играть, Россини, задумчиво кивая головой, сказал:  - Это очень трудно, очень трудно! Только жаль, что это не невозможно... 30. Музыкальная аптечка Россини был шутником не только в жизнй, но и в музыке. Мало кому известно, что он написал такие популярные в свое время произведения, как "Маленький вальс касторки", "Четыре закуски и четыре десерта", "Прогулка из Пасси в Курбевуа, которую следует совершать гомеопатически"; "Болеутоляющая музыка - прелюдия для рояля". 31. "Новичок" В последние годы жизни Россини настолько устал от музыки и славы, что перестал играть на рояле. Когда его спрашивали, что случилось с его руками, Россини отвечал:  - Ничего удивительного, я уже сыграл все, что можно, и начал все сначала. Теперь я пианист четвертого класса... 32. Последняя шутка В високосный 1868 год 29 февраля Россини последний раз праздновал свой день рождения. В его парижской квартире был устроен грандиозный праздник. Кто-то его спросил:  - Сколько вам лет, маэстро?  - Разве теперь припомнишь? Годы - как женщины. Их замечаешь, только когда они изменяют... Сальери, Антонио Дата рождения 18.08.1750 Дата смерти 07.05.1825 Профессия композитор, дирижёр, педагог Страна Италия Итальянский композитор, педагог и дирижер Сальери был одним из наиболее знаменитых деятелей европейской музыкальной культуры рубежа XVIII-XIX века. Как художник он разделил судьбу тех прославленных в свое время мастеров, чье творчество с наступлением новой эпохи отодвинулось в тень истории. В жанре оперы-сериа он сумел достичь такого качественного уровня, который ставит его лучшие произведения выше большей части современных ему опер. С именем Сальери связана большая глава в истории оперного театра Австрии, немало сделал он для музыкально-театрального искусства Италии, внес вклад и в музыкальную жизнь Парижа. Сальери родился 18 августа 1750 года в итальянском местечке Леньяго близ Вероны. Музыке первоначально обучался у своего брата-скрипача Франческо, а затем на клавесине у соборного органиста Дж. Симони. С 1765 года пел в хоре собора Св. Марка в Венеции, изучал гармонию и овладевал вокальным искусством под руководством Ф. Пачини. Занимался он также у Д.Б. Пешетти. Учителем и заботливым покровителем итальянского музыканта был Флориан Леопольд Гасман, видный композитор, уроженец Чехии, работавший в Вене. Во время пребывания в Италии Гасман обратил внимание на талантливого юношу, вывез его в Австрию, выделил его как самого способного ученика и считал своим преемником. После смерти учителя Сальери принял на себя заботу о двух малолетних дочерях Гасмана и подготовил их к оперной карьере. Обе они сохранили признательность к своему воспитателю и педагогу. В 1766 году Гасман взял Антонио с собой в Вену. Тогда и началась музыкальная деятельность Сальери в качестве исполнителя. Через три года он занял должность клавесиниста-концертмейстера придворного оперного театра и за достаточно короткий срок сделал головокружительную карьеру. В 24 года Сальери - уже автор многих опер стал императорским камерным композитором и дирижером итальянской оперной труппы в Вене. Музыкальный фаворит Иосифа II Сальери на протяжении длительного времени находился в центре музыкальной жизни австрийской столицы. Он не только осуществлял постановки и дирижировал спектаклями, но и управлял придворной певческой капеллой. В его обязанности входило наблюдение за музыкальным обучением в казенных учебных заведениях Вены. Уже первая опера композитора, "Образованные женщины" (1770 год) создала ему имя в Вене. Поставленная в следующем году в Вене его четвертая опера, "Армида", шла затем в Копенгагене и Петербурге, в Гамбурге и Майнце, в Брауншвейге, Вин-тертуре и Берлине. Всего полгода спустя появилась опера Сальери "Венецианская ярмарка", имевшая повсеместный успех. Моцарт сочинил в 1773 году вариации для клавира на мотив из этой оперы, Гайдн ввел ту же тему в менуэт дивертисмента. Крупнейшие итальянские театры заказывали оперы своему европейски известному соотечественнику. Среди них - венецианский театр "Сан-Мойзе", римский театр "Балле". Три театра начали свою деятельность постановкой опер Сальери: знаменитый миланский театр "Ла Скала" ("Узнанная Европа"), миланский театр "Каноббиана" ("Венецианская ярмарка" и "Талисман" - последняя опера в соавторстве с другим композитором) и театр "Нуово" в Триесте ("Ганнибал в Капуе"). Для Мюнхена Сальери написал оперу "Семирамида". "Школа ревнивых" после венецианской премьеры ставилась в Болонье, Флоренции, Турине, Франкфурте-на-Майне, Вене, Праге, Лондоне, Кракове, Мадриде, Париже, Лиссабоне в оригинале, а кроме того, во многих городах Европы в переводе на польский, немецкий, испанский и русский языки. Любопытно, что среди нотных рукописей, сохранившихся в старинных фондах библиотеки далекого Нижнего Тагила, из трех оперных партитур две принадлежали перу Сальери - "Венецианская ярмарка" и "Школа ревнивых". Обе оперы были популярны в Петербурге и Москве. В 1778 году Сальери уехал в Италию, а затем в Париж, где сблизился с Глюком. В период острой идеологической борьбы между передовыми деятелями искусства эпохи Просвещения и сторонниками рутинной итальянской оперы Сальери уверенно стал на сторону новатора Глюка. Ученик Сальери Ансельм Хют-тенбреннер писал: "Божеством нашего маэстро был его учитель Глюк. Он считал, что Глюк выше всех своих предшественников и последователей". Об оратории Сальери "Иисус в чистилище", исполненной на юбилейном торжестве по случаю пятидесятилетия деятельности композитора в Вене, Шуберт отозвался так: "Оратория написана чисто по-глюковски". Историки музыки признают, что взгляды Сальери на драматическое пение и музыкальную декламацию "отражали идеи предреволюционного просветительства и особенно идеи французских энциклопедистов, впервые воплощенные на оперной сцене Глюком". Именно Глюк рекомендовал Сальери дирекции парижской Оперы и был крестным отцом его "Данаид", упрочивших европейскую славу композитора. Желая поддержать своего приверженца, Глюк выдал это произведение за их совместный труд: он заявил, что первые два акта написаны им самим, а сочинение третьего акта он доверил близкому ему музыканту. И лишь двадцать дней спустя после премьеры, когда шесть спектаклей вполне упрочили успех оперы, в печати было опубликовано письмо Глюка, объявившего, что "Данаиды" сочинены Сальери самостоятельно. Вряд ли творец "Орфея" рискнул бы поставить на карту свое художественное реноме, если бы не признал оперу Сальери достойной имени Глюка и хотя бы в какой-то мере сомневался в ее успехе. Недаром великий оперный реформатор сказал о своем последователе, что "только этот иностранец перенял его стиль, которого не хотел изучить ни один немец". За два года до Великой французской революции в Париже была поставлена опера Сальери "Тарар" на либретто Бомарше. Французский драматург, знавший толк в музыке, писал в посвящении своего произведения (текста оперы) композитору, что он считает за честь называть себя его либреттистом, его другом: "Если наш труд будет иметь успех, я буду обязан почти исключительно Вам. И хотя Ваша скромность заставляет Вас всюду говорить, что Вы только мой композитор, я горжусь тем, что я Ваш поэт. Ваш слуга и Ваш друг". В обращении к "абонентам Оперы" драматург особо подчеркнул достоинства музыки Сальери: "Но что еще менее является моим - это прекрасная музыка моего друга Сальери. Этот большой композитор, гордость школы Глюка, усвоивший стиль великого маэстро, от природы получил утонченное чувство, ясный разум, драматический талант и исключительную плодовитость. Он имел мужество отказаться ради меня от множества музыкальных красот, которыми блистала его опера, единственно потому, что они удлиняли сцену и замедляли действие; но за эту жертву его вознаградят мужественный и энергичный стиль и стремительность и гордость всего произведения". Шуберт также высоко ценил произведения Сальери, в особенности оперы "Аксур" (венский вариант "Тарара") и "Данаиды". Хиллер сказал Россини в 1855 году: "Его опера "Аксур" принадлежит к моим самым ранним итальянским воспоминаниям". Россини живо откликнулся на это замечание: "Она содержит великолепные места..." Сальери был последователем, но не эпигоном Глюка. Исследователи отмечают, что в "Тараре", идущем от "истинно глюковского драматизма", обнаруживается "наклонность к усилению реалистичности", намечается переход от Глюка "к операм революционной эпохи и предвещаются интонации "Марсельезы". Любопытно, что в одну из своих поздних опер - "Пальмира, царица персидская" (1795 год), написанную, когда еще не отзвучали громы французской революции, Сальери, действительно, впервые в истории музыки, ввел мелодию "Марсельезы". Из сказанного отнюдь не вытекает, что автор "Тарара" превзошел своего учителя Глюка. Многие сочинения итальянского композитора как в жанре оперы-сериа (серьезной оперы), так и в жанре оперы-буффа (комической оперы) были среднего уровня и не избежали штампов. Но и в его рядовых операх современники находили немало привлекательного, свежего, талантливого. Музыку Сальери ценили не только меломаны, но и знатоки. Недаром тот же Россини, сказав, что "Аксур" содержит великолепные места, тут же добавил: "как и все его оперы". И не случайна европейская слава Сальери. Сальери пользовался большим авторитетом и как педагог. Двадцатитрехлетний Бетховен начал совершенствоваться у Сальери в вокальной композиции в 1793 году, вскоре после смерти Моцарта. Занятия происходили эпизодически на протяжении не менее десяти лет. Под наблюдением Сальери вырос как композитор Франц Шуберт. Он щедро вознаградил своего учителя, посвятив ему Десять вариаций для фортепиано, цикл песен на слова Гёте и три струнных квартета. В честь Сальери юный Шуберт написал восторженную кантату. Отец Ференца Листа с радостью принял предложение престарелого маэстро обучить одаренного мальчика гармонии, чтению партитур и сольфеджио. У Сальери учились Иоганн Непомук Гуммель, Франц Ксавер Зюсмайр, Ансельм Хюттенбреннер, Игнац Мошелес, Иозеф Вайгль, Карл Готлиб Райсигер, Петер Винтер, Иозеф Штунц, Игнац Асмайр, Бенедикт Рандхартингер. Всего около шестидесяти учеников-композиторов, другие композиторы. Уроки пения у него брали Катарина Кавальери, Анна Мильдер-Хаунтман, Анна Краус-Враницки, Катарина Вальбах-Канци, Фортуната Франкетти, Амалия Хенель, Иозеф-Моцатта и многие другие вокалисты. Ни в одном из блестящих талантов, воспитание которых ему было доверено, он не видел угрозы для своей карьеры. И если он не одобрял в своих учениках отклонений от тех идеалов, которые сам исповедовал, то именно потому, что был убежден, что на пути к этим идеалам учеников ожидают высшие достижения. Еще одна грань дарования Сальери связана с его дирижерской деятельностью. Под руководством композитора было исполнено множество оперных, хоровых и оркестровых сочинений старых мастеров и композиторов-современников. Многие годы Сальери руководил учрежденным его учителем Гасманом Обществом музыкантов и подчиненным этому обществу пенсионным фондом для вдов и сирот венских музыкантов. С 1788 года он числился президентом общества, а в 1795 году, когда этот пост занял один из высших придворных чиновников, Сальери стал именоваться вице-президентом, хотя фактически оставался художественным руководителем общества. С 1813 года Сальери возглавлял также хоровое училище венского Общества друзей музыки. Он был первым директором Венской консерватории, основанной этим обществом в 1817 году. Умер композитор в Вене 7 мая 1825 года. Широко распространено представление о Сальери как о человеке мрачном, рассудочном, чуждом подлинным радостям жизни и мало ценящем жизнь. Современники оставили нам совсем другой портрет этого человека - жизнелюба. "Радушный и любезный, доброжелательный, жизнерадостный, остроумный, неисчерпаемый в анекдотах, цитатах, главный, изящный человечек, с огненно сверкающими глазами, с загорелой кожей, всегда мил и опрятен, живого темперамента, легко воспламеняющийся, но столь же легко примиряющийся" - таков этот "в высшей степени приветливый человек" в изображении музыкального летописца Фридриха Рохлица и других людей, встречавшихся с Сальери. Имя Сальери связано с легендой об отравлении Моцарта. Однако исторически этот факт не находит подтверждения. Итальянский историк музыки Андреа Делла Корте, разбирая вопрос о взаимоотношениях Сальери и Моцарта, высказал следующее мнение: "Свою долю в то, чтобы испортить отношения между двумя музыкантами, могли внести сплетники". Несомненно, отношения между обоими композиторами были натянутые, хотя внешне и корректные. Была, во всяком случае, обоюдная настороженность. Это, однако, не помешало Сальери включить в программу двух весенних концертов 1791 года "большую симфонию сочинения г. Моцарта". Сальери лично дирижировал ее исполнением. Он же разрешил Алоизии Ланге вставить в сцены из оперы Паизиелло "Федра", показанные в тех же концертах, дополнительную арию Моцарта. Чему мог завидовать Сальери? Гению Моцарта? Возможно. Впрочем, этого никто не доказал. Положению Моцарта? Но Сальери в этом отношении преуспел гораздо больше. Во всяком случае, Моцарт не стоял на его пути. В середине XX века интерес к оперному творчеству композитора начал возрождаться. На различных оперных сценах Европы и США шли некоторые из его опер. В марте 1955 года Веронский театр поставил его оперу "Пещера Трофонио". В 1961 году Музыкальную неделю в Сиене украсила шекспировская опера Сальери "Фальстаф". Ею заинтересовались и другие театры. Опера была поставлена также в Вероне (1975 год) и Триесте (1977 год). В январе 1967 года на сцене Познаньской оперы вновь появился сальериевский "Аксур, царь Ормуза", и эта постановка приветствовалась польской печатью. Музыкальную комедию Сальери "Сначала музыка, а потом слова" была поставлена начиная с 1973 года в Дубровнике (Югославия), в Линце (Австрия), в Сполето (Италия), в Трире (ФРГ) и в Варшаве. Сарасате, Пабло де Дата рождения 10.03.1844 Дата смерти 20.09.1908 Профессия композитор, скрипач Страна Испания Пабло Сарасате (Пабло де Мартин Мелитон Сарасате-и-Наваскуэс) - испанский скрипач и композитор. Родился 10 марта 1844 года в Памплоне. Его отец был военным капельмейстером. С семи лет Сарасате выступал публично. В девять лет он играл перед испанской королевой Изабеллой, которая после концерта подарила ему скрипку работы А. Страдивари и оплатила учебу в Парижской консерватории. В Париже Сарасате учился у знаменитого скрипача и педагога Д. Алара (1815 - 1888), автора множества скрипичных произведений и школы игры на скрипке. За один год освоив консерваторский курс скрипичной игры, Сарасате еще год занимался композицией. После обучения в консерватории началась концертная деятельность Сарасате. Он выступал в Европе, Америке, Азии, четыре раза был с концертами в России (в 1869, 1878, 1879 и 1898 годах). Везде его концерты пользовались громадным успехом. Такие произведения Сарасате, как "Арагонская хота", "Испанские танцы", "Наварра", "Баскское каприччио", Фантазия на темы оперы Ж. Бизе "Кармен", "Малагуэнья", "Цыганские напевы", Фантазия на темы оперы Ш. Гуно "Фауст", "Интродукция и тарантелла" вошли в классический скрипичный репертуар. Его творчество повлияло на таких известных композиторов испанской школы, как И. Альбенис, М. де Фалья, Э. Гранадос. Сарасате был вдохновителем создания многих скрипичных произведений. Ему посвящены "Интродукция и рондо каприччиозо", Концерт № 3 и Концертштюк для скрипки с оркестром К. Сен-Санса, Концерт № 2 М. Бруха, "Испанская симфония" для скрипки с оркестром Э. Лало. Умер Сарасате 20 сентября 1908 года в Биарицце. Сен-Санс, Камиль Дата рождения 09.10.1835 Дата смерти 16.12.1921 Профессия композитор Страна Франция Шарль-Камиль Сен-Санс родился 9 сентября 1835 года. В конце того же года от резкого обострения чахотки в возрасте тридцати семи лет умер отец Камиля. Ребенок остался на попечении двадцатишестилетней матери и бабушки. Мать Сен-Санса была художницей-акварелисткой, что помогло приобщению Камиля к изобразительным искусствам. В возрасте двух с половиной лет Камиль уже прошёл под наблюдением бабушки первоначальный курс игры на фортепиано. Детская музыка с примитивным аккомпанементом левой руки ребенку не нравилась: "Бас не поёт" - говорил он пренебрежительно. Едва ознакомившись с миром музыки, Камиль стал сочинять, а вскоре и записывать сочиненное. Самая ранняя из сохранившихся записей носит дату 22 марта 1839 года. Весной 1843 года ребенка отдали в обучение фортепианной игре известному пианисту и композитору Камилю Стамати. Профессор был поражён прекрасной подготовкой семилетнего мальчика и нашёл, что он нуждается лишь в усовершенствовании уже имеющихся пианистических навыков. С октября того же года начались занятия Камиля гармонией и контрапунктом с рекомендованным Стамати Пьером Маледаном. После трёх лет занятий с мальчиком Стамати счёл его подготовленным к концертным выступлениям. Они состоялись 20 января и 10 февраля 1846 года. А 6 мая Камиль дал большой концерт в зале Плейель, - этот день явился начальной датой его пианистической карьеры. В ноябре 1848 года Сен-Санс поступил в Парижскую консерваторию в класс органа Франсуа Бенуа. Этот органист и композитор был, по свидетельству Сен-Санса, одним из самых посредственных органистов, но "великолепным учителем". Как органист Камиль преуспевал, и 28 июля 1851 года ему присудили первую премию по органу. Камиль посещал концерты, бывал в оперных театрах, неустанно расширял свои знания в области музыки. В октябре того же года он поступил в класс композиции Фроманталя Галеви. В 1853 году, после нескольких месяцев стажировки в храме Сен-Северен, Сен-Санс получает место органиста в храме Сен-Мерри на другом берегу Сены. В этой должности Сен-Санс остается около пяти лет, по-прежнему отдавая весь свой досуг профессиональному совершенствованию и самообразованию. Первая симфония (1852) - несомненный итог композиторской юности Сен-Санса. Более того, в ней уже складываются многие существенные черты его творчества вообще. Совершенно очевидны эмоциональная умеренность и даже хладнокровие при живости, подвижности. Чувствуется полная убеждённость в непреходящей ценности традиций. Для характеристики чрезвычайно интенсивной работы юного Сен-Санса следует рассказать о судьбе одной из его симфоний. В 1856 году Общество Св. Цецилии в Бордо объявило конкурс на сочинение симфонии для большого оркестра. Сен-Санс не замедлил написать симфонию (в Фа-мажоре ), и она была премирована золотой медалью 26 января 1857 года, а 15 февраля исполнена в Париже. 8 июня Общество приняло Сен-Санса в число своих почётных членов, а вскоре состоялось исполнение Фа-мажорной симфонии в Бордо под управлением автора. Это было первое его выступление как дирижера! В 1856 году Сен-Санс написал большую Мессу для четырёх голосов и хора с органом и оркестром. Эта Месса, исполненная в храме Сен-Мерри 21 марта 1857 года, - первое церковное сочинение Сен-Санса. Он посвятил её аббату Габриэлю, приходскому священнику храма Сен-Мерри. С июля по сентябрь 1858 года Сен-Санс сочинял Симфонию ля-минор, получившую нумерацию Второй. Она значительно отличается от Первой. Творческая индивидуальность сформировалась здесь гораздо яснее, определилась и особая наклонность к полифоническим фигурам неоклассики. Первое исполнение Второй симфонии состоялось 25 марта 1860 года. Между тем Общество Св. Цецилии в Бордо объявило новый конкурс на большую концертную увертюру. Сен-Санс написал увертюру "Спартак" (по трагедии Альфонса Пажеса). В июне 1863 года этой увертюре была присуждена первая премия. В том же году состоялась поездка Сен-Санса на Пиренеи и Овернь. Под впечатлением её возникает первое трио для фортепиано, скрипки и виолончели - одно из лучших сочинений композитора. Музыка трио неотразимо обаятельна свежестью, лучезарностью и молодостью эмоций. Гармонические средства - самые простые, диатоника - всеобъемлюща. Но музыка увлекает, живёт упругими и переменчивыми ритмами, изяществом фактуры и голосоведения, блеском искрящегося темперамента. Повсюду чувствуется упоение природой, привольем, наслаждение первозданной непритязательностью народных напевов и танцевальных фигур. При этом пленяет непринужденность и логичность форм. По-видимому, в 1863 году возникла и популярнейшая доныне пьеса Сен-Санса - Интродукция и рондо каприччиозо для скрипки с оркестром. Пытаясь уловить наиболее своеобразные качества этой известнейшей музыки, одновременно как бы подыскиваем ключи к самым характерным проявлениям творчества Сен-Санса вообще. Отметить, что эта пьеса написана с превосходным пониманием возможностей скрипичной виртуозности, что скрипке прозрачно аккомпанирует оркестр, что форма пьесы очень естественна и наглядна - значит ещё сказать очень мало. На свете много сочинений, обладающих подобными достоинствами, но вовсе лишенных обаяния пьесы Сен-Санса. В 1867 году состоялось знакомство Сен-Санса с Антоном Рубинштейном. Для его выступления в Париже Сен-Санс пишет фортепианный концерт. Факт сочинения Второго концерта для фортепиано с оркестром за 17 дней не может не поражать. Уже 13 мая концерт был Сен-Сансом исполнен оркестром под управлением Рубинштейна вместе с рядом других его сочинений. С годами Второй концерт для фортепиано Сен-Санса стал одним из самых популярных сочинений композитора - он сохраняет чрезвычайную популярность до сих пор. Чайковский писал об этом концерте: "Сочинение это чрезвычайно красиво, свежо, изящно и богато прелестными деталями. В нём отражается и замечательно близкое знакомство с классическими образцами, от которых автор заимствовал необыкновенное искусство в уравновешенности, законченности формы, и вместе весьма самобытная творческая индивидуальность. Все симпатические черты его национальности: искренность, горячность, тёплая сердечность, ум дают себя чувствовать... на каждом шагу..." 15 августа 1868 года Сен-Санс получил звание кавалера ордена Почетного легиона. В октябре того же года он ездил в Германию и концертировал в Кёльне. В 1870-1871 годах жизненная и творческая активность Сен-Санса резко возрастают. У него целый ряд общественных обязанностей, а круг знакомств всё расширяется. Каждый понедельник на квартире Сен-Санса по-прежнему, но в более широких масштабах, происходят музыкальные вечера - нередко с участием зарубежных музыкантов. Временами у композитора обостряются туберкулез и болезнь глаз. Испытания военного времени (война Германии и Франции) и бедственная жизнь в Лондоне в апреле - мае 1871 года заметно повредили его здоровью. Но силой воли и творческой энергии Сен-Санс заставляет себя преодолевать препятствия, он трудится неустанно. Самым значительным сочинением Сен-Санса в 1871 году явилась его первая симфоническая поэма "Прялка Омфалы". К концу года состояние здоровья Сен-Санса, утомленного очень интенсивной деятельностью, заметно ухудшилось - потребовался отдых на юге. Октябрь и ноябрь 1873 года Сен-Санс провел около столицы Алжира, в саду с мраморным водоёмом, тяготясь сознанием временного бессилия, но наслаждаясь покоем и одиночеством. 1873 год стал годом сочинения второй симфонической поэмы Сен-Санса - "Фаэтон", по сюжету известного мифа о сыне Гелиоса. А в следующем году возникла третья из симфонических поэм Сен-Санса, ставшая особенно популярной. Это "Пляска смерти". Как партитура, симфоническая поэма "Пляска смерти" представляет одно из высших достижений Сен-Санса - столь удивительно она стройна, богата красками и прозрачна. В других программных деталях поэмы (звон арфы, бьющей полночь на фоне выдержанной ноты валторны вначале, свист и вой хроматических гамм, легкая трель скрипки соло и флейты в коде, подобная жужжанию зимнего ветра и т. п.) сказалось старое стремление Сен-Санса к звуковой наглядности на основе предварительного фиксирования слуховых ощущений. В феврале 1875 года Сен-Санс женился на Марии-Лауре-Эмилии Трюффо, сестре его ученика и друга Жана Трюффо, которому он некогда посвятил Каприс на темы балетной музыки из "Альцесты" Глюка. Мария-Лаура была почти в два раза моложе Сен-Санса - она родилась 16 апреля 1855 года. Брак этот явился результатом скорее волевой причуды композитора, чем его любви к Марии Трюффо. Вдобавок Мария вызвала ревность со стороны матери Сен-Санса. В общем, брак его оказался несчастным. В 1875 году Сен-Санс сочинил Четвёртый концерт для фортепиано с оркестром. Этот концерт, по справедливому мнению Корто, представляет в своём целом "самое совершенное из сочинений, написанных Сен-Сансом для фортепиано". В музыке Четвёртого концерта сказались с исключительным блеском качества победоносного (иначе не скажешь!) эклектизма Сен-Санса, без колебаний пользующегося различными интонационными элементами и приёмами, выразительными факторами разных эпох, умеющего придавать их конгломерату цельность и образную целеустремлённость композитора. Крупнейшим событием творческой жизни Сен-Санса, относящимся к 1876 году, явилось окончание им в январе партитуры давно задуманной и постепенно сочинявшейся оперы "Самсон и Далила" - самого выдающегося из его оперных произведений. Римский-Корсаков считал, что лучшая из современных опер на Западе, после Вагнера, конечно, опера "Самсон и Далила". Процитируем здесь и Ж. Тьерсо, который указывает на особую значительность лучших проявлений мелодики "Самсона и Далилы": "Пение разливается в ней широкой волной. Невольно спрашиваешь себя, откуда это странное заблуждение современников, кричавших: "Здесь нет мелодии"! И это говорится, когда перед нами развертывались страницы обольщения Далилы... Эти фразы большого дыхания, друг с другом связанные, свободно разворачиваются, создавая рисунок широких линий, замечательно оформленный, вызывающий в памяти образцы античного искусства". В 1876 году возникает четвёртая и последняя из симфонических поэм Сен-Санса - "Юность Геракла", вызвавшая неоднозначные оценки. В апреле 1877 года закончилась служба Сен-Санса как органиста храма св. Магдалины, а вместе с тем и его служба как органиста вообще. В это же время умирает Альбер Либон, директор почтового ведомства, большой почитатель Сен-Санса, завещав композитору 100 000 франков с целью избавить его от необходимости служить и дать возможность отдаться творчеству. В 1882 году Сен-Санс заканчивает оперу "Генрих VIII". Эта опера не затмила, конечно, "Самсона и Далилу" - прежде всего потому, что музыка её менее ярка, менее убедительна, и в ней нет ничего равного несравненному любовному дуэту оттуда. Не следует, однако, забывать, что сама задача драматургии в "Генрихе VIII" была сравнительно более сложной, и то, что Сен-Санс как оперный драматург сделал большой шаг вперед. Затем Сен-Санс осуществил свой давнишний замысел - написал зоологическую фантазию "Карнавал животных". Это произведение было впервые исполнено в Париже в узком кругу 9 марта 1886 года и вторично несколько дней спустя. А 2 апреля исполнение повторили для Листа, приехавшего в Париж. Считая свой "Карнавал" шуточным произведением к случаю, Сен-Санс всё же включил его в число пьес, подлежащих публикации. После смерти Сен-Санса "Карнавал животных" был опубликован в 1922 году и вскоре стал одним из популярнейших на всем свете его сочинений. В этом, конечно, не следует видеть иронию судьбы. Просто "Карнавал животных" выразил в шутливой форме некоторые типичные, характерные, а частично и ценнейшие стороны творческой личности Сен-Санса. Тут были юмор, программность, лирика в оправе отличного мастерства. Большим достижением творческой жизни Сен-Санса явилось завершение в 1886 году и первое исполнение его Третьей (и последней) симфонии. Премьера этой симфонии состоялась в Лондоне, в концерте Филармонического общества 19 мая. Успех был велик. Первое исполнение симфонии в Париже состоялось 9 января 1887 года. Выходя с этого концерта, взволнованный Гуно указал одному из своих друзей на Сен-Санса и промолвил громко, желая быть услышанным всеми: "Вот французский Бетховен". Приведём два суждения о Третьей симфонии выдающихся русских композиторов. Танеев в письме к Чайковскому отметил, что Третья симфония Сен-Санса "очень хороша". Калинников в одной из своих рецензий писал: "Симфония эта по глубине вдохновения - одно из лучших произведений Сен-Санса и представляет собою чудо техники и инструментовки. Употребление фортепиано и органа в этой симфонии как оркестровых инструментов более нежели уместно". Из произведений Сен-Санса девяностых годов достоин упоминания однооактный балет "Жавотта", написанный в 1896 году - единственный балет композитора. 15 марта 1898 года он начал писать оперу "Деянира", и работа шла быстро. Музыка "Деяниры" - один из интереснейших творческих опытов Сен-Санса. Здесь сплелись воедино его поиски эпоса, как начала, могущего противодействовать эмоциональной анархии эпохи, а равно и растущий интерес к античности, давнишний, но теперь обостряющийся в поисках чего-то светлого и гармоничного. Рождается новый век. Сен-Санс по-прежнему много путешествует и концертирует. Продолжает он и сочинять музыку. Однако лучшие его произведения принадлежат XIX столетию. Сен-Санс умер 16 декабря 1921 года в Алжире. Интересные факты 1. Что он себе позволяет! Как-то раз в беседе с Сен-Сансом некий отличавшийся большой самоуверенностью дирижер безапелляционно заявил, что в симфониях неуместно использование тромбонов. Удивленный этим Сен-Санс напомнил ему, что великий Бетховен позволял себе это и в его симфониях тромбоны звучат довольно часто Дирижер закричал в запале:  - Что он себе позволяет! Он, видимо, решил, что если он Бетховен, то ему все можно!  - О, не следует так переживать, сударь! - отвечал Сен-Санс. - Он - Бетховен, и ему все можно, а вы - это вы, и вам нельзя... Просто каждый должен заниматься своим делом. 2. Одну минуточку! Однажды в каком-то светском собрании Камиль Сен-Санс аккомпанировал дуэту двух изысканных дам. Вдруг, сбившись с такта, дамы разошлись и запели кто в лес, кто по дрова. Сен-Санс остановился, положил на клавиши свои прекрасные руки и сказал:  - Простите, мадам, но я был бы вам крайне обязан, - если бы вы сказали, кому из вас я должен аккомпанировать...  ...Когда композитора спросили, насколько верна эта история, он ответил с некоторым раздражением:  - Да, это правда, но мне тогда было шесть лет! 3. Еще живой, но уже памятник В Дьеппе (Франция) состоялось торжественное открытие памятника К. Сен-Сансу, которое проходило... в присутствии самого композитора. Открытие прошло успешно и сопровождалось большим концертом. Сен-Санс с большой иронией отнесся к подобному торжеству:  - Ничего не поделаешь, приходится смириться с тем, что я уже не человек, а памятник. Видимо, дьеппцы настолько возненавидели мою музыку, что просто устали дожидаться моей смерти и таким образом решили заставить меня перестать сочинять. Сибелиус, Ян Дата рождения 08.12.1865 Дата смерти 20.09.1957 Профессия композитор Страна Финляндия Финляндия чтит Сибелиуса как национального героя. Еще при жизни он удостоился на родине такого почета, каким, вероятно, не пользовался ни один музыкант в мире. В небольшом городе Хяменлияна на юге центральной части Финляндии, невдалеке от Хельсинки, 8 декабря 1865 года в семье военного врача Христиана-Густава Сибелиуса родился сын. Его назвали Йоган-Юлиус-Христиан, впоследствии он стал известен под коротким именем Ян. Рано потеряв отца, маленький Ян провел детские годы с матерью, братом и сестрой в доме бабушки в своем родном городе. Он обладал неистощимой фантазией, населявшей непроходимые лесные чащи диковинными существами - нимфами, колдуньями, гномами. Эта черта сохранилась у него и в зрелом возрасте. Недаром учителя называли его мечтателем. Свое образование Ян начал в шведской школе, но вскоре перешел в финскую. В роду Сибелиусов не было музыкантов, но многие из них очень любили искусство. Следуя упрочившейся семейной традиции, подрастающих детей обучали музыке: сестра Линда выбрала рояль, брат Христиан - виолончель; Ян начал заниматься на рояле, но затем предпочел скрипку. В десятилетнем возрасте он сочинил небольшую пьеску. Лет в 15 его влечение к музыке настолько возросло, что решено было начать более серьезные, систематические занятия. Преподавателем выбрали руководителя местного духового оркестра Густава Левандера; этот музыкант дал своему ученику не только хорошую техническую подготовку, но и некоторые музыкально-теоретические знания. В результате занятий юный музыкант написал несколько камерно-инструментальных сочинений. Как старший сьш, Ян должен был стать опорой семьи. В двадцатилетнем возрасте он поступил на юридический факультет университета в Хельсинки, втайне мечтая о другом - об артистической карьере скрипача-виртуоза. Параллельно с занятиями в университете юноша посещал Музыкальный институт. Вскоре его успехи окончательно убедили родных в том, что настоящее его призвание - музыка. С исключительной теплотой отнесся к нему директор института М. Вегелиус, преподававший теоретические дисциплины. Чувствуя большую одаренность начинающего композитора, Вегелиус старался не стеснять его раскрывающийся талант и богато проявляющуюся творческую фантазию строгими рамками традиционных теоретических предписаний. Исключительно благотворную роль в жизни молодого Сибелиуса сыграл возглавлявший национальное направление в финской музыке Р. Каянус. В своем старшем друге Сибелиус встретил покровителя и советчика, оказавшего на первых порах существенную помощь молодому композитору. Весной 1889 года Сибелиус закончил Музыкальный институт. Наряду с другими талантливыми представителями финской молодежи Сибелиус получил государственную стипендию для совершенствования за рубежом. Двухгодичное пребывание в Германии и Австрии принесло много интересных впечатлений. Пребывание Сибелиуса на родине в 1890 году ознаменовалось важным событием в его жизни - обручением с Айно Ярис-фельт. Вскоре он снова уехал для дальнейшего совершенствования, на этот раз в Вену. В Австрии Сибелиус написал два симфонических произведения. Посланные в Хельсинки Каянусу, они были исполнены там, но без особенного успеха. Заграничная поездка расширила художественный кругозор молодого композитора, не принеся, однако, больших результатов в изучении музыкально-теоретических дисциплин. В этом сказалось его упорное сопротивление окостеневшим традиционным нормам и стремление оставаться самобытным. Невелики были и творческие достижения этого периода. Тем не менее, когда 26-летний композитор вернулся в 1891 году домой, он убедился в том, что некоторые его сочинения охотно исполняются. Вскоре Сибелиус выступил с большим произведением', в котором впервые широко раскрылось его дарование, - симфонической поэмой "Куллерво" для двух солистов, мужского хора и оркестра. Первые наброски ее были сделаны еще в годы пребывания за границей. Выдвинув Сибелиуса в первые ряды деятелей финской культуры, "Куллерво" сыграло большую роль и в его личной жизни. Если раньше родители его нареченной не решались отдать дочь за музыканта с необеспеченным общественным положением, то теперь их сомнения рассеялись. Летом 1892 года состоялась свадьба. В юной Айно Сибелиус нашел подругу, поддерживавшую его на жизненном пути. Но семья требовала немалых забот. Надо было думать об устройстве на работу, и выход был найден с помощью друзей. Вегелиус пригласил своего воспитанника преподавать теорию композиции и вести класс скрипки в Музыкальном институте, а Каянус возложил на него такие же обязанности в своей оркестровой школе. Педагогическая деятельность Сибелиуса продолжалась около 8 лет. Впоследствии он возвращался к ней лишь изредка, не чувствуя, видимо, к тому большой склонности. В этот счастливый период своей жизни, в начале 1890-х годов, молодой композитор становится одной из центральных фигур художественной жизни Финляндии. Почти все его произведения этого периода непосредственно связаны с образами родной страны, ее истории, народной поэзии, особенно "Калевалы". На этом этапе творчества Сибелиус остается приверженцем музыки, связанной с поэтическим текстом, - вокальной и программной. Сочинения начала 1990-х годов подтверждают этот принцип: "Странствие в лодке" для смешанного хора на текст рун "Калевалы", увертюра "Карелия" и сюита под тем же названием, симфонические поэмы "Весенняя песнь" и "Лесная нимфа", в которых возрождаются сказочные образы лесных чудищ, волновавшие воображение маленького Яна в детские годы. Этот период творческих исканий и опытов завершился произведением, в котором Сибелиус выступил уже как большой, законченный художник и как мастер оркестрового письма. Это была "Сюита о Лемминкяйнене" - четыре легенды для симфонического оркестра, принесшие их автору европейскую, а вскоре и мировую славу. После трагического героя Куллерво композитор обратился к самому веселому, жизнерадостному персонажу "Калевалы", сочетающему в себе качества храброго воина и неотразимого покорителя сердец. Четыре части сюиты посвящены важнейшим эпизодам его бурной жизни. Сюита поражает своеобразием и непосредственностью мелодического языка, удивительной свежестью гармонических красок. Она казалась свежим дыханием Севера, влившимся в пряную, несколько изысканную атмосферу цивилизации конца XIX века. Облик великого художника северных просторов здесь проявился хотя и не в полную силу, но уже достаточно отчетливо. У замечательной сюиты Сибелиуса странная судьба. Интерес и сочувствие обычно сопровождали его прежние выступления. Сюита же была встречена недоверчиво, неодобрительно. Началось с резких выступлений артистов оркестра. Слушая на репетициях их пререкания с композитором, молодая жена Сибелиуса тихо плакала, сидя в ложе. Лишь благодаря его настойчивости и возросшему влиянию сюиту удалось отстоять. Критики оценили новое произведение довольно сдержанно, отметив будто бы недостаточно выраженный национальный характер музыки и наличие влияний Вагнера, Листа, Чайковского. Однако, при несомненных следах влияний, вполне понятных у молодого композитора, сюита покоряет прежде всего своей самобытной силой. Но даже две последние легенды, вскоре получившие мировое признание как образцы подлинно финского искусства, не привлекли внимания критиков. Расстроенный Сибелиус вовсе исключил первые две части, которые в дальнейшем в течение 37 лет не исполнялись и не публиковались. В то время как "Туонельский лебедь" и "Возвращение Лемминкяйнена" совершали триумфальное шествие по концертным эстрадам многих стран, первая половина сюиты оставалась забытой. Лишь в 1934 году известный финский дирижер Г. Шнеефойхт исполнил все четыре части целиком. Несмотря на неудачи, жизненные трудности и разочарования, творчество Сибелиуса пробивало себе путь не только на родине, но и за рубежом. Каянус исполнял его музыку в Париже, сочинения его, изданные в Германии, вызвали интерес в странах Европы и США. В это время пришли признание и помощь оттуда, откуда меньше всего можно было ожидать: сенат назначил Сибелиусу постоянную государственную стипендию, что было беспримерным случаем в истории Финляндии. Значительных событий в зрелые годы его жизни относительно немного: нечастые выступления в качестве дирижера, поездки в Россию, Западную Европу и Америку, встречи с выдающимися современниками. Заботливая жена охраняет его покой, создавая условия для плодотворного труда. Жизнь композитора проходит главным образом в его рабочем кабинете. Здесь рождаются и произведения, приносящие их автору славу трибуна национально-освободительного движения Финляндии. В ноябре 1899 года в Хельсинки проводились празднества печати в пользу фонда, поддерживавшего своими средствами финскую прессу. Кульминационным моментом вечера явилась заключительная сцена, называвшаяся "Финляндия пробуждается". Широкий отклик встретило вступление к последней картине Сибелиуса, ставшее известным всему миру в виде отдельной симфонической пьесы под названием "Финляндия". Несмотря на свои небольшие размеры, это образец монументального музыкального искусства, подлинный памятник патриотического воодушевления. Современники говорили, что "Финляндия" больше способствовала освободительной борьбе народа, чем тысячи речей и памфлетов. Здесь господствуют яркие краски, широкие мазки кисти. В этот же период Сибелиус создает Первую симфонию. Она впервые была исполнена под управлением автора 26 апреля 1896 года. В ней справедливо отмечались явные влияния, в частности Чайковского и Бородина. Вторая симфония Сибелиусом была закончена довольно быстро и 3 марта 1902 года впервые исполнена под управлением автора в Хельсинки. К тем же годам относится самое популярное, хотя и не вполне характерное для композитора произведение - "Грустный вальс" из музыки к драме "Смерть" А. Ярнефельта. Такие малые формы, как музыкальные номера к драматическим спектаклям, вообще занимали видное место на всем протяжении творческой жизни Сибелиуса. Почти одновременно Сибелиус создал произведение крупного масштаба, Концерт для скрипки с оркестром. Весной 1904 года в жизни Сибелиуса произошло событие, оказавшее немаловажное влияние на его дальнейшую творческую работу: вместе с семьей он переселился из Хельсинки в небольшую усадьбу в деревне Ярвенляя, в 30 километрах от столицы, в живописной местности близ озера Туусула. Усадьба получила название "Айнола", что означает по-фински "жилище Айно", в честь жены Сибелиуса. Здесь композитор прожил более полувека; здесь он создал свои наиболее зрелые произведения, в том числе пять симфоний. "Мне необходимо было уехать из Хельсинки, - говорил он близким друзьям. - Для моего творчества требовались иные условия. В Хельсинки любая мелодия умирала во мне. К тому же я слишком общителен и не способен отказываться от всевозможных приглашений, мешающих моей работе". Подлинным "освящением" нового жилища - Айнолы - явилось выдающееся произведение, начатое композитором вскоре после переселения - Третья симфония. Законченная лишь в 1907 году, она была воспринята как новое слово в творчестве Сибелиуса. Эпическая грандиозность предшествующих двух симфоний уступает здесь место лирической углубленности. Четвертая симфония Сибелиуса считается одной из самых своеобразных симфоний начала нашего столетия. Как утверждал композитор, Четвертая была создана "в виде протеста против современных музыкальных произведений". Это - особый мир, где все крайне необычно - и мелодика, сохраняющая, однако, глубокую народную основу, и гармонический язык, и формы, и оркестровые краски. Слава Сибелиуса с каждым годом все шире распространялась по странам мира. Предпринятое им в 1914 году концертное турне в США прошло с триумфом и сопровождалось чествованиями, отразившими популярность его творчества за океаном. Разразившаяся мировая война нарушила некоторые планы Сибелиуса: пришлось отказаться от второй поездки в США, куда его снова настойчиво приглашали, прервались связи с музыкантами Западной Европы. Но даже война не помешала торжественно отметить в декабре 1915 года пятидесятилетие великого композитора. Тогда же Сибелиус впервые познакомил слушателей с новой, Пятой симфонией. Она выделяется монументальностью замысла. Но еще с 1918 года в душе композитора зрел новый большой замысел - Шестая симфония. Она была написана лишь через 5 лет - срок необычайно долгий для ее автора, что отчасти можно объяснить сложными обстоятельствами этого периода. 16 февраля 1923 года симфония впервые прозвучала под управлением Сибелиуса в Хельсинки. Приближаясь к шестидесяти годам, Сибелиус проявляет высокую творческую активность. Он пишет Седьмую симфонию и ряд других крупных произведений. Известный дирижер С. Кусевицкий метко назвал Седьмую "Парсифалем" Сибелиуса. Кажется, что великий художник, пройдя долгий путь, останавливается на вершине, просветленным взглядом охватывая окружающий мир. Последнее из значительных произведений Сибелиуса - симфоническая поэма "Тапиола" - написано в 1926 году. С конца, 1920-х годов творческая деятельность Сибелиуса прекратилась почти на тридцать лет. Лишь изредка композитор создавал небольшие сочинения или переделывал старые. Сибелиус умер 20 сентября 1957 года. Скрябин, Александр Дата рождения 06.01.1872 Дата смерти 27.04.1915 Профессия композитор, пианист Страна Россия Семья Скрябина принадлежала к московской дворянской интеллигенции. Родителям не довелось, впрочем, сыграть заметной роли в жизни и воспитании их гениального сына, родившегося 6 января 1872 года. Мать вскоре умерла от туберкулеза, а отец - адвокат - много времени занимался своими делами. Музыкальный слух и память Саши поражали окружающих. С ранних лет он по слуху легко воспроизводил услышанную один раз мелодию, подбирал ее на рояле или на других попадавшихся под руку инструментах. Но самым любимым инструментом маленького Скрябина был рояль. Еще не зная нот, он мог проводить за ним многие часы, до того, что протирал педалями подошвы на обуви. "Так и горят, так и горят подошвы", - сокрушалась тетушка. Незаметно подошло время подумать об общем образовании Саши. Отец хотел, чтобы он поступил в лицей. Однако родные уступили желанию всеобщего любимца - обязательно поступить в кадетский корпус. Осенью 1882 года десятилетний Александр Скрябин был принят во 2-й Московский кадетский корпус. Постепенно у Саши созрело решение поступить в консерваторию. Продолжая учение в корпусе, он стал заниматься частным образом у видного московского педагога Н. Зверева. Параллельно с занятиями у Зверева Скрябин начал брать уроки по теории музыки у Сергея Ивановича Танеева. В январе 1888 года, в возрасте 16 лет, Скрябин поступил в консерваторию. Одновременно Скрябин был принят также в класс фортепиано. Здесь его педагогом стал Василий Ильич Сафонов, крупный музыкальный деятель, пианист и дирижер. Очень скоро Скрябин наряду с Рахманиновым обратил на себя внимание педагогов и товарищей. Оба они заняли положение консерваторских "звезд", подававших наибольшие надежды. В классе Танеева Александр занимался два года. Танеев ценил талант своего ученика и относился с большой теплотой к нему лично. Скрябин отвечал учителю глубоким уважением и любовью. Созданные Скрябиным в период учения произведения написаны почти исключительно для его любимого инструмента. Сочинял он в эти годы много. В собственноручно составленном им списке своих сочинений за 1885-1889 годы названо более 50 различных пьес. В феврале 1894 года он впервые выступил в Петербурге, как пианист-исполнитель собственных произведений. Здесь он познакомился с известным музыкальным деятелем М. Беляевым. Это знакомство сыграло важную роль в начальном периоде творческого пути композитора. Через Беляева завязались отношения Скрябина с Римским-Корсаковым, Глазуновым, Лядовым и другими петербургскими композиторами. В середине 1890-х годов начинается исполнительская деятельность Скрябина. Он выступает с концертами из своих сочинений в различных городах России, а также за рубежом. Летом 1895 года состоялось первое заграничное турне Скрябина. В конце декабря того же года он снова выехал за границу, на этот раз в Париж, где дал два концерта в январе. Отзывы французских критиков о русском композиторе были в целом положительны, некоторые даже восторженны. Отмечались его индивидуальность, исключительная тонкость, особое, "чисто славянское" очарование. Кроме Парижа Скрябин выступил тогда же в Брюсселе, в Амстердаме, Гааге. В последующие годы он бывал в Париже неоднократно. В начале 1898 года здесь состоялся большой концерт из произведений Скрябина, в некотором отношении не совсем обычный: композитор выступил вместе со своей женой-пианисткой Верой Ивановной Скрябиной (урожденной Исакович), на которой женился незадолго до этого. Из пяти отделений сам Скрябин играл в трех, в двух остальных - Вера Ивановна, с которой он чередовался. Концерт прошел с огромным успехом. Осенью 1898 года Скрябин принял предложение Московской консерватории взять на себя руководство классом фортепиано и стал одним из ее профессоров. Среди небольших произведений этих лет первое место занимают прелюдии и этюды. Созданный им в 1894-1895 годах цикл из 12-ти этюдов представляет замечательнейшие образцы этой формы в мировой фортепианной литературе. Последний этюд (ре-диез минор), именуемый иногда "патетическим", - одно из самых вдохновенных мужественно-трагедийных произведений раннего Скрябина. Кроме пьес малой формы, Скрябин создал в эти годы также ряд крупных фортепианных произведений. Первую сонату он написал всего через год после окончания консерватории. Важной в творческом развитии Скрябина является его Третья соната. Здесь впервые четко воплощена идея, составившая в дальнейшем основу его симфонических произведений - необходимость активной борьбы для достижения цели, основанное на непоколебимом убеждении в конечном торжестве света. Конец 1890-х годов новые творческие задачи заставляют композитора обратиться к оркестру, которому он и уделяет на время главное внимание. Это был период большого творческого взлета. Он обнаружил таившиеся в его даровании еще не раскрытые великие возможности. Летом 1899 года Скрябин приступил к сочинению Первой симфонии. В основном она была закончена в этом же году. Музыка симфонии захватывает романтической взволнованностью и искренностью переживаний. Вслед за Первой симфонией Скрябин сочинил в 1901 году Вторую, продолжая и развивая круг образов, намеченный в ее предшественнице. В конце века Скрябин стал членом московского философского общества. Общение в нем, вместе с изучением специальной философской литературы, определило общее направление его воззрений. Эти настроения привели его к замыслу "Мистерии", ставшей для него отныне главным делом жизни. "Мистерия" представлялась Скрябину как грандиозное произведение, в котором объединятся все виды искусств - музыка, поэзия, танец, архитектура и т. д. Впрочем, это должно было быть, по его идее, не чисто художественное произведение, а совсем особое коллективное "действие", в котором примет участие не более не менее как все человечество! В нем не будет разделения на исполнителей и слушателей-зрителей. Исполнение "Мистерии" должно повлечь за собой какой-то грандиозный мировой переворот. Замысел поражал своей грандиозностью даже самого автора. Боясь подступиться к нему, он продолжал творить "обычные" музыкальные произведения. Менее чем через год после окончания Второй симфонии Скрябин приступил к сочинению Третьей. Однако сочинение ее протекало сравнительно медленно. Зато в течение нескольких летних месяцев того же 1903 года Скрябин написал в общей сложности более 35 фортепианных произведений, столь велик был переживавшийся им в это время творческий подъем. В феврале 1904 года Скрябин выехал на несколько лет за границу. Следующие годы Скрябин провел в различных странах Запада - в Швейцарии, Италии, Франции, Бельгии, побывал также с гастролями в Америке. В ноябре 1904 года Скрябин завершает свою Третью симфонию. К этому времени относится важное событие в его личной жизни: он разошелся со своей женой Верой Ивановной. Второй женой Скрябина стала Татьяна Федоровна Шлецер, племянница профессора московской консерватории. Сама Татьяна Федоровна имела музыкальную подготовку, занималась одно время даже композицией (ее знакомство со Скрябиным и завязалось на почве занятий с ним по теории). Но, преклоняясь перед творчеством Скрябина, она пожертвовала ради него всеми личными интересами. В Париже 29 мая 1905 года состоялось первое исполнение Третьей симфонии - она стала замечательным памятником русской и мировой симфонической музыки начала XX столетия. При ярко выраженном своеобразии в ней отчетливы связи с традициями отечественной и зарубежной музыки. После исполнения Третьей симфонии композитор начал работать над следующим крупнейшим симфоническим произведением - "Поэмой экстаза", именовавшейся им вначале Четвертой симфонией. Приподнятость, яркие эмоции обращают на себя внимание в этой поэме, завершенной композитором написана в 1907 году. Еще через год у Скрябина зародилась идея следующего крупнейшего оркестрового произведения - поэмы "Прометей". Музыка поэмы была в основном в 1909 году. Особенности замысла обусловили нестандартные средства для воплощения. Наиболее необычная деталь огромной, доходящей до 45-ти строк партитуры "Прометея" - специальная нотная строчка, помеченная словом "свет". Она предназначена для особого, еще не созданного инструмента - "световой клавиатуры", конструкция которого самому Скрябину представлялась лишь приблизительно. Предполагалось, что каждая клавиша будет соединена с источником света определенной окраски жизни. Первое исполнение состоялось 15 марта 1911 года. "Прометей" породил, по выражению современников, "ожесточенные споры, экстатический восторг одних, глумление других, большей же частью - непонимание, недоумение". В итоге, однако, успех был огромный: композитора забросали цветами, в течение получаса публика не расходилась, вызывая автора и дирижера. Мысли Скрябина в последние два года жизни занимало (так и незавершенное вследствие его смерти) новое произведение - "Предварительное действие". Как показывает его название, оно должно было явиться чем-то вроде "генеральной репетиции" "Мистерии" - ее, так сказать, "облегченным" вариантом. Летом 1914 года вспыхнула Первая мировая война. В этом историческом событии Скрябин увидел прежде всего начало процессов, которые должны были приблизить "Мистерию". Первые месяцы 1915 года Скрябин много концертировал. В феврале состоялись два его выступления в Петрограде, имевшие очень большой успех. В связи с этим был назначен дополнительно третий концерт на 15 апреля. Этому концерту суждено было оказаться последним. Вернувшись в Москву, Скрябин через несколько дней почувствовал себя нездоровым. У него появился карбункул на губе. Нарыв оказался злокачественным, вызвав общее заражение крови. Поднялась температура. Ранним утром 27 апреля Александра Николаевича не стало... Стравинский, Игорь Дата рождения 17.06.1882 Дата смерти 06.04.1971 Профессия композитор Страна Россия Игорь Стравинский - легендарная фигура в музыке XX века. За долгую жизнь этому композитору удалось использовать все достижения современной авангардной музыки. Русская народная песня, богатство ее ритмико-мелодической структуры были для Стравинского источником создания собственной мелодики фольклорного типа. Стравинский никогда не был просто эпигоном каких-либо стилей. Напротив, любая стилистическая модель преображалась им в исключительно индивидуальное творение. Стравинский утверждал, что его музыка словно развивается сама по себе, но все же и в ней содержатся идеи, доступные всеобщему восприятию. Игорь Стравинский родился 17 июня 1882 года в Ораниенбауме близ Петербурга. С артистической средой он был знаком с ранних лет: его отец - прославленный певец Мариинского театра, где помимо сослуживцев бывали и Стасов, и Мусоргский, и Достоевский. Фантасмагорию театра, приволье и произвол его закулисной жизни Стравинский впитал в себя с детства. Юношей он уже принадлежал к высшим кругам Петербургской художественной интеллигенции, стал участником "Вечеров современной музыки" - их возглавляли А.П. Нуроки и В.Ф. Нувель, а через них сблизился с деятелями "Мира искусства" и с тем, кто задавал здесь тон - с Сергеем Павловичем Дягилевым, при решающем воздействии и покровительстве которого утвердилась блистательная композиторская карьера молодого Стравинского. Позднее именно благодаря Дягилеву, но, возможно, не без участия и другого ревнивого покровителя - Дебюсси - он быстро проник в сферы аристократической элиты Парижа. Где, как Стравинский знакомился с народной песней? В дни детства под Петербургом? В Устилуге бывшей Волынской губернии, в имении своей жены, где жил после женитьбы с 1906 года? На ярмарках в Ярмолинцах, находившихся неподалеку от Устилуга? Это доподлинно неизвестно, однако, именно русская народная песня - основной источник его новаторства, его откровение. Профессиональным композитором Стравинский стал сравнительно поздно - только после того, как весной 1905 года в возрасте 23 лет окончил университет. До того он лишь обращался за советами к Римскому-Корсакову. Но с осени 1905 года занятия стали регулярными - дважды в неделю. Пять лет близкого общения с Николаем Андреевичем Римским-Корсаковым многое дали Стравинскому. Он воочию - на примере своего учителя - познакомился с техникой композиторского труда. "Юношеское" созревание было очень недолгим, а взлет оказался столь стремительным, что в отличие от биографий многих других композиторов первый же творческий период Стравинского, который открывается "Жар-птицей", явился периодом зрелости. Таким образом, "русский" этап предстает во всем великолепии своих свершений как период зрелого мастерства. Первое крупное сочинение Стравинского - Фортепианная соната - датируется 1904 годом. Его музыка впервые прозвучала 27 декабря 1907 года на одном из концертов "Вечеров современной музыки" в скромном зале Петербургской музыкальной школы. Певица Е.Ф. Петренко исполнила "Пастораль" и "Весну священную". Эти песни были им написаны незадолго до того. Вскоре последовали другие премьеры. Слава пришла к нему неожиданно в 28 лет вместе с показом "Жар-птицы" в Париже в 1910 году и закрепилась там же спустя три года небывало скандальной премьерой "Весны священной". Слава прилепилась к его имени и не оставляла более. Русская сказка об Иване-царевиче, освободившем прекрасную царевну от чар Кащея, воплощена в музыке "Жар-птицы". Мир русской ярмарки с ее озорными плясками, балаганами, уличными наигрышами шарманки и гармоники нашел свое яркое отражение в "Петрушке"; на фоне праздничного разгула толпы представлены трагические смятения кукольного героя Петрушки, обманутого ветреной Балериной. Впечатление оглушительного взрыва произвела музыка "Весны священной" - балета, рисующего картины языческой Руси. "Весна священная" ознаменовала начало нового этапа в истории мировой музыки. Стремясь передать "варварский" дух далекой древности, автор применил неслыханно дерзкие созвучия, стихийные ритмы, буйные оркестровые краски. В ряде его сочинений использованы необычные ритмы, оригинальные инструментальные эффекты. После парижской премьеры "Жар-птицы" 1910 года Стравинский сблизился с Дебюсси. Они были дружны в течение девяти лет, до самой смерти француза. Поначалу Дебюсси видел в Стравинском близкого по стилю композитора. Но внезапная эволюция Стравинского озадачила Дебюсси: со смешанным чувством одобрения и недоумения он отнесся к "Весне священной" - его молодой друг в этом эпохальном сочинении порвал с импрессионизмом, преодолел его. Стравинский входит в моду, он посещает великосветские парижские салоны, связанные с некогда известными именами. Это - графиня Эдмои де Полиньяк, дочь богатейшего фабриканта швейных машин Зингера, в салоне которой впервые исполняются заказанные ею произведения не только Стравинского, но и Форе, Равеля, Сати, де Фальи, Пуленка. Это и Габриэль Шанель - владелица аристократического ателье мод, одна из самых щедрых покровительниц Дягилева; Стравинский получает также заказы от актрисы и танцовщицы Иды Рубинштейн, от Элизабет Спрэг Кулидж - меценатки из США и т. д. Он завязывает близкие сношения с представителями других видов искусства, с философами, физиками, теологами. С ним встречаются и крупные государственные деятели. А бесконечные интервью, в которых, по замечанию Стравинского, "слова, мысли и даже самые факты искажались до полной неузнаваемости" и которые он тем не менее охотно давал, поражая интервьюеров находчивостью, остроумием, парадоксальностью суждений, - разве кто-либо из композиторов XX века удостаивался такого внимания? Второй период творчества композитора приходится на годы после Первой мировой войны, когда он постоянно жил в Париже и в 1934 году принял французское гражданство. С новым окружением его объединяло как духовное, так и творческое родство. Таким образом, он стал блестящим представителем международного авангарда в музыке. Новый стилистический период его творчества, по числу произведений наиболее плодотворный (около 45 сочинений), можно охарактеризовать как возвращение к стилю прошлых времен (от античности до классицизма). Это так называемый "неоклассицизм". Новый переломный момент в творчестве композитора обозначает "Пульчинелла" - балет с пением (1919-1920). Произошло это не случайно, не было капризом творца: закончилась война, закончился период убийств, бесчеловечных разрушений, и у Стравинского появилась потребность освежить свою палитру. Радостный, солнечный свет излучает музыка "Пульчинеллы"; бодрым, жизнедеятельным характером отмечен Октет (1922- 1923); улыбкой озарена комическая опера "Мавра" (1921 - 1922). А более поздние произведения - "Аполлон" (1927-1928) и "Поцелуй феи" (1928) отбросят свет на творчество Стравинского ближайшего десятилетия; отзвуки тенденций, в них заложенных, скажутся и в сороковые годы. Всего для балетного театра композитор написал восемь оркестровых партитур: "Жар-птица", "Петрушка", "Весна священная", "Аполлон Мусагет", "Поцелуй феи", "Игра в карты", "Орфей", "Агон". Также он создал три балетных произведения с пением: "Байка", "Пульчинелла", "Свадебка". Трудно оспаривать значение новаторской музыки Стравинского в развитии хореографии XX века. Тем не менее сценическая судьба его балетов - то ли по вине консервативных вкусов театральных зрителей, то ли из-за недостаточной изобретательности постановщиков - оказалась не столь счастливой, как это еле довало бы ожидать, и музыка Стравинского подчас была отмечена большим признанием не в театре, а на концертной эстраде. Яркие тому примеры - "Весна священная" и "Свадебка". Затяжной кризис начался у композитора с середины 1930-х годов. Жесточайший смерч проносится над человечеством, вызвав неисчислимые жертвы; он утихает лишь в 1945 году. Своим беспощадным крылом этот смерч коснулся и Стравинского, заставив его эмигрировать из Франции в США. А перед тем, в 1938- 1939 годах, он похоронит жену, мать, дочь и над ним самим нависнет смертельная опасность (острая вспышка туберкулеза, от той же болезни умерли жена и дочь). Потеряв родных, отторгнутый от привычной обстановки, от друзей и близких, на пороге 60-летия он будет заново строить жизнь (вместе с новой женой) в культурно-социальных условиях, которые до конца дней останутся ему чуждыми. Растерянность ощущается в его действиях, в невольных уступках "американскому вкусу". В 1945 году после войны, которую он пережил на американском континенте, Стравинский стал гражданином США. После 30 лет творчества в стиле неоклассицизма композитор вновь совершает поворот, на сей раз ориентируется на серийную технику, которую в Европе развивает новая венская школа, в основном Антон Веберн. Без преувеличения можно утверждать, что ни один зарубежный композитор XX века не был так образован как Стравинский. Философия и религия, эстетика и психология, математика и история искусства - все находилось в поле его зрения; проявляя редкую осведомленность, он во всем хотел разобраться как специалист, имеющий свой взгляд на затронутый вопрос, свое отношение к трактуемому предмету. Стравинский - неистовый читатель - с книгой не расставался до самого преклонного возраста. Его библиотека в Лос-Анджелесе насчитывала около 10 тысяч томов. Он был очень деятельным в общении, в переписке. Нетерпеливо быстрым был Стравинский как в ходьбе - до тех пор, пока после удара в 1956 году не ослабла левая нога, так и в реакции на реплики собеседника. Но главное - работа: он был великим тружеником, не давал себе роздыха и в случае необходимости мог, не отрываясь, заниматься по 18 часов. Роберт Крафт свидетельствовал в 1957 году, что он трудился тогда - то есть в возрасте 75 лет! - по 10 часов в сутки: до обеда над сочинением музыки 4-5 часов и после обеда 5-6 над оркестровкой или переложением. Три произведения являются главными в творчестве Стравинского последнего пятнадцатилетия. Это "Священное песнопение", (1955-1956), "Плач пророка Иеремии", (1957-1958), "Заупокойные песнопения" (1965-1966). Высшее достижение Стравинского - Реквием ("Заупокойные песнопения"). В 84 года Стравинский создал произведение, отличающееся истинными художественными прозрениями. Музыкальная речь стала более ясной и одновременно образной, эмоционально контрастной. Реквием - итоговое сочинение Стравинского, и не только потому, что это его последняя крупная вещь, но и потому, что она вобрала в себя, синтезировала, обобщила многое из предшествующего художественного опыта композитора. В 1969 году здоровье его резко ухудшилось. Однако продолжало биться сердце, продлевая угасающую жизнь. Он скончался 6 апреля 1971 года - за два месяца до своего 89-летия. Интересные факты 1. Шпионские страсти В Риме во время Первой мировой войны Стравинский познакомился с Пабло Пикассо. Тот написал портрет своего нового знакомого, правда весьма своеобразный (Пикассо был тогда футуристом).  Когда композитор уезжал из Италии, увозя с собой портрет, итальянские таможенники на границе проявили бдительность:  - Это у вас что такое, синьор, вот эти кружки и линии?  - Мой портрет работы Пикассо.  Таможенники долго совещались, а потом конфисковали портрет, видимо решив, что это план какого-то стратегического сооружения... 2. Любимая опера города Барселоны Радостно встречая знаменитого маэстро на вокзале в Барселоне, любители музыки сказали Стравинскому:  - Барселона ждет вас с нетерпением - здесь очень любят вашего "Князя Игоря"!..  - Они так искренне радовались мне и так восторгались этой оперой, - рассказывал поэм Стравинский, - что у меня не хватило мужества разочаровать их, я так и не признался, что "Князя Игоря" сочинил не я, а Бородин... 3. Таинственный покупатель На аукционе в Лондоне продавалось с молотка первое издание партитуры одного из ранних балетов Стравинского. Желающих приобрести эту редкостную вещь было много, но один из присутствовавших - какой-то старый седой господин - все время набавлял цену. В конце концов партитура, действительно, досталась ему - за три тысячи фунтов стерлингов.  Репортеры окружили покупателя.  - Кто вы и почему решили купить партитуру во что бы то ни стало?  - Игорь Стравинский, - отрекомендовался он журналистам и добавил с улыбкой:  -Я никогда не представлял себе, что за собственную партитуру придется платить вдвое больше того, что когда-то в молодости я получил за весь балет! 4. Как это у вас получается? Как-то раз одна журналистка спросила у Стравинского:  - Маэстро, как вы сочиняете музыку? О чем вы думаете в это время?  - Простите, мадам, но, вероятно, у меня получается только потому, что когда я сочиняю музыку, я думаю только о ней и ни о чем больше... 5. Консерватор На приеме, устроенном в Стокгольме в честь Стравинского, композитора спросили, что он думает о джазе.  - То же самое, что и двадцать лет назад, - ответил он.  - А как вы относились к джазу двадцать лет назад?  -Этого я не помню. 6. Я в этом не разбираюсь Будучи проездом в Нью-Йорке, Стравинский взял такси и с удивлением прочитал на табличке свою фамилию.  - Вы не родственник композитора? - спросил он у шофера.  - Разве есть композитор с такой фамилией? - удивился шофер. - Впервые слышу. Впрочем, Стравинский - фамилия владельца такси. Я же не имею ничего общего с музыкой - моя фамилия Россини... 7. Добрый критик Зная о чрезмерной мягкости художественных оценок знаменитого критика Владимира Стасова, Стравинский как-то сказал:  - Он не отзывался плохо даже о погоде... Хачатурян, Арам Дата рождения 06.06.1903 Дата смерти 01.05.1978 Профессия композитор Страна СССР Арам Ильич Хачатурян родился 6 июня 1903 года в Тифлисе, как именовалась тогда нынешняя столица Грузии Тбилиси. Правильнее было бы сказать - в пригороде Тифлиса, в районе Коджори. Хачатурян происходил из семьи среднего достатка, жизнь которой протекала в трудной борьбе За существование. Музыка с детства захватила его. И ни школьные занятия в частном пансионе С Аргутинской, ни шумные ребяческие забавы не способны были отвлечь его от нее. Столь явное увлечение ребенка музыкой не встретило ни с чьей стороны понимания. Родители смотрели на эту склонность сына скептически, наставники в школе - без должной прозорливости. "В среде, окружавшей меня, не было уважительного отношения к профессии музыканта ...Взрослые считали, что музыка - занятие не для мужчины. Отец желал, чтобы я стал инженером или врачом. Кем угодно, но только не музыкантом", - вспоминал впоследствии Хачатурян. В коммерческом училище, где Хачатурян продолжал свое образование, существовал любительский духовой оркестр. "Довольно быстро я освоил технику игры на духовых инструментах, однако марши и танцы скоро приелись. В унынии от однообразия своих незамысловатых партий, я стал импровизировать "контрапункты" и ритмические структуры к темам исполняемых пьес. "Если вы, молодой человек, будете так рьяно проявлять дерзость, я выставлю вас вон", - заявил капельмейстер, заметив мои эксперименты. Пришлось пыл свой поубавить и более осторожно продолжать упражнения, стараясь не раздражать не слишком, правда, тонкое ухо капельмейстера". По совету старшего друга Сурена Арам Хачатурян едет в Москву и поступает на биологическое отделение физико-математического факультета Московского университета. Хачатурян в течение трех лет изучал химию и морфологию растений, остеологию, анатомию человека. Осенью 1922 года Арам Хачатурян впервые вошел в двери небольшого старомосковского особняка, затерявшегося в гуще арбатских переулков. Это был Музыкальный техникум имени Гнесиных. "Не имея никакой, даже элементарной теоретической подготовки, я предстал перед комиссией. Для пробы голоса и слуха бойко спел что-то вроде "жестокого" романса "Разбей бокал", вызвав улыбку экзаменаторов..." Несколько танцевальных пьес было столь же бойко сыграно Арамом на фортепиано. "Вместе с тем, вспоминаю, я легко справился со всеми испытаниями слуха, чувства ритма и музыкальной памяти, несмотря на то, что все эти задания мне приходилось выполнять впервые в жизни". Начались нелегкие для Хачатуряна годы. Занятия в техникуме требовали от него немалого напряжения. Нужно было восполнить знания по музыкально-теоретическим предметам, овладеть игрой на инструменте, что дается в двадцать лет куда труднее, чем в детстве: не так эластичны руки, не так подвижны не привыкшие к грифу пальцы Но ведь надо было зарабатывать еще и на жизнь. Арам работает грузчиком в винных погребах и певчим в церковном хоре - недурное сочетание! К счастью, успехи Хачатуряна в занятиях музыкой были очевидны, и именно они определили его дальнейшую жизнь. В годы учения в Техникуме имени Гнесиных состоялась очень важная для него встреча с Рейнгольдом Морицевичем Глиэром. Общение с Глиэром, которое продолжится и в последующие годы, близкое знакомство с его произведениями имели большое значение для Хачатуряна. Помимо всего Глиэр был первым из московских композиторов, кто протянул руку помощи формировавшимся в то время профессиональным музыкальным школам республик Советского Востока. Первые же сочинения Хачатуряна принесли ему успех. Пьесы, еще, конечно, не совершенные, выявили такие свойства композиторской индивидуальности Арама Ильича, как живое ощущение армянской народной музыки, импровизационность изложения, красочность, терпкость гармонического языка. Заканчивая весной 1929 года Музыкальный техникум имени Гнесиных, Хачатурян имел все основания сказать: я много занимался "алгеброй" музыки - изучал сольфеджио, теорию, гармонию, много сочинял. И хотя познано было в нелегком ремесле музыканта далеко не все, хотя предстоял еще долгий и упорный труд, размышляя о своей будущности, Хачатурян отверг все сомнения и бесповоротно избрал профессию композитора... Осень 1929 года. Напряженная пора приемных экзаменов в Московскую консерваторию. "Испытательная комиссия, - можно прочитать в Протоколе приемного экзамена на научно-композиторский факультет, - решила зачислить Хачатуряна на первый курс консерватории в числе семи абитуриентов, отобранных из нескольких десятков". Арам Хачатурян был зачислен в класс Михаила Фабиановича Гнесина, однако ввиду его ухода в 1931 году из консерватории, перешел со второго курса в класс Николая Яковлевича Мясковского. Пример Хачатуряна, вероятно, наиболее убедительно демонстрирует индивидуальный подход Мясковского к каждому из своих учеников. Мудрость Мясковского-педагога в том и состояла, что, как говорил в отношении себя Хачатурян, Николай Яковлевич "...не стремился нарушать или изменять то живое ощущение национальной музыкальной стихии, которое было впитано с молоком матери". Мясковский настоятельно требовал от всех студентов постоянной большой работы. В классе Мясковского Хачатурян встретил и свою любовь - Нину Макарову. Она стала ему любящей женой и верной спутницей в жизни. Это был второй брак Хачатуряна. От первой жены Рамэллы у него осталась дочь Нунэ, о которой Арам Ильич постоянно заботился. Нунэ стала музыкальным преподавателем. За годы учебы в консерватории Хачатурян написал более 50 произведений. Лучшим из всех созданных тогда камерных произведений оказалось Трио для кларнета, скрипки и фортепиано. Написанное в 1932 году, оно было вскоре услышано Прокофьевым и привлекло его самостоятельностью интонационного языка, сочностью мелоса, удивительной непринужденностью самовыражения, душевной теплотой. Прокофьев рекомендовал Трио к изданию,, и вскоре оно вышло. Первым крупным произведением Хачатуряна стала Танцевальная сюита - истинный гимн танцевальности, столь близкой темпераменту и складу дарования композитора Близилась к концу пора студенчества. Хачатурян остается еще на два года в классе Мясковского как аспирант. Но мандатом на право называться профессиональным композитором должна стать дипломная работа. Арам Ильич решает писать симфонию. "Мои творческие искания и борения юности увенчались Первой симфонией", - вспоминал он через много лет Добавим: это была одна из первых симфоний в Армении. Доминанта Первой симфонии Хачатуряна - ее яркая живописность, покоряющий воображение, захватывающий дух народного музицирования, самобытность. Период 1935-1941 годов - один из самых плодотворных в жизни и творчестве Хачатуряна. Завершена аспирантура Московской консерватории. Сочинен и успешно сыгран Фортепианный концерт. Вышли на экраны страны кинофильмы "Пэпо" и "Зангезур" с музыкой Арама Ильича На сценах московских театров ставятся спектакли "Валенсианская вдова" и "Маскарад" с музыкой Хачатуряна "Маскарад" стал вершиной творчества Хачатуряна в драматическом театре Написанная для спектакля Театра имени Вахтангова, музыка эта использовалась впоследствии во многих других театрах. "Волшебным звеном" всей музыки Хачатуряна к "Маскараду" стал вальс. Это была редкостная творческая удача В музыке к "Маскараду" есть немало превосходных страниц и помимо вальса' романс Нины и ноктюрн - тонкие лирические зарисовки, мазурка и галоп - как бы "общие планы" бала и маскарада. Несомненно, что одной из основных причин успеха музыки к спектаклю сделался пронизывающий ее симфонизм Арам Ильич написал музыку более чем к 20 спектаклям Среди них лирическая комедия, психологическая драма, классическая трагедия. Тем не менее во всех театральных работах композитора - будь то "Грустная песня в духане" из сундукяновской "Хатабалы" или Серенада из "Валенсианской вдовы" Лопе де Вега - мы безошибочно определяем неповторимую интонацию "голоса" Арама Хачатуряна. Передавать чувства и страсти персонажей - так понимал Хачатурян задачу композитора, сочиняющего музыку для драматического спектакля. И без всякой стилизации под ту или иную эпоху. Инструментальные концерты Хачатуряна с максимальной полнотой и яркостью воплотили наиболее характерные черты его стиля Когда в 1936 году Арам Ильич приступал к сочинению Фортепианного концерта, он не говорил о замысле инструментальной триады Скрипичный концерт появился четыре года спустя после Фортепианного, Виолончельный - еще через шесть лет. И тем не менее все они воспринимаются как некий большой цикл. Исследователь творчества композитора Г. Хубов пишет о трех частях единого "концерта концертов", где Фортепианный - ассоциируется с господствующим в хачатуряновской партитуре тоном утренней свежести, Скрипичный - с жаром полуденного солнца, Виолончельный - с красками серебрящегося заката. Музыка трех его концертов дает немало свидетельств существующей меж ними общности. 16 ноября 1940 года состоялась премьера Скрипичного концерта Хачатуряна. "Концерт имел большой успех, я был счастлив", - красноречиво заключил свои воспоминания о премьере композитор. Мелодическое богатство Скрипичного концерта определило его успех в не меньшей мере, чем цельность формы и рельефность драматургических принципов. Началась Великая Отечественная война. В эти грозные дни войны и состоялась новая встреча Арама Хачатуряна с Кировским театром - вдали от Ленинграда и Москвы, в глубоком тылу на Урале. Тогда-то пришла к Араму Ильичу мысль: необходимо продолжить работу над балетом "Счастье". Завершив ее, Хачатурян принимается в 1942 году за сочинение нового балета - "Гаянэ". "Приехав в Молотов, я писал партитуру балета, не расставаясь с грелкой и манной кашей. К счастью, я пользовался столовой театра, которая снабжалась по тем временам потрясающе". Хореограф Н. Анисимова вспоминала: "Несмотря на все ужасы и последствия страшной войны, прошедшей перед моими глазами, скажу, что я никогда так легко не сочиняла танцы, как в балете "Гаянэ", никогда так не любила музыку, не восхищалась ею, как в этом балете. Если мои танцы удались, то "вина" в этом самого Арама Ильича Хачатуряна. Его талант вдохновлял и помогал постановщику... Премьера прошла прекрасно. Артистов и постановщиков вызывали много раз Арам Ильич, кланяясь, сердито чмокнул меня в щеку, вроде укусил. "Не прощаю", - прошипел он, улыбаясь.. " Сам Арам Ильич выделил три основополагающие стихии партитуры "Гаянэ": танцевальность, драматизм, порой доходящий до трагизма, лирика. "Я большой сторонник того, чтобы в балете танцевали, а в опере пели", - говорил композитор. Летом 1943 года Хачатурян обращается к партитуре своей Второй симфонии. "Создавая симфонию, я стремился воплотить в музыке ге думы и чувства, которыми живет сегодня наш народ", - говорил композитор. "Вторая симфония - реквием гнева, реквием протеста против войн и насилия" В том же году симфония была впервые с успехом исполнена "Приступаю с чувством огромного творческого волнения", - написал 9 июля 1950 года Хачатурян на первой странице партитуры балета "Спартак". На последней странице авторская ремарка гласит: "Три с половиной года длилась работа над "Спартаком". Работал преимущественно летом. В общей сложности "Спартак" написан в 8 месяцев. Окончил 22 февраля 1954 года Вся музыка написана в Старой Рузе в Доме творчества композиторов. Арам Хачатурян". Как же возник замысел балета на античный сюжет? Идея принадлежала известному театроведу Н. Волкову. Либретто Волкова давало исключительно благодатный материал для вдохновения композитора. Яркая театральность всегда была одной из главных особенностей музыки Хачатуряна - вовсе не только предназначенной для сцены. "Спартак", можно сказать, безгранично театрален. В свое время Ф Лопухов писал о том, что жанр исторической хроники, избранный либреттистом "Спартака", противопоказан балету, что следовало остановиться на жанре героической поэмы Силой музыки, яркой ее зрелищностью, театральностью Хачатурян как бы "оправдывает" жанр. "Яркость, красочность, колористичность музыки "Спартака", - писал Д. Шостакович, - столь велики, что моментами возникает даже опасение: не потускнеет ли в результате этого основная тема-идея балета - революционная борьба рабов против своих угнетателей..." Кино - школа для композитора. К этой мысли Арам Ильич возвращался неоднократно, в особенности когда размышлял о судьбах молодежи. "Это для молодого композитора колоссальная школа, я бы сказал, еще одна консерватория" Лучшей работой композитора в кино стала музыка к "Отелло" - единственному совместному фильму Хачатуряна с известным режиссером С. Юткевичем, снятому в 1956 году Юткевич, так высоко ценивший в эстетике фильма магическое ощущение пронизывающего его сквозного ритма, нашел в Хачатуряне достойного сотворца Хачатурян в 1960-1970-е годы продолжал активно сочинять в различных жанрах. Семь речитативов и фуг, Сонатина, Соната, не говоря уже о Концерте и Концерте- рапсодии, - каждое из этих произведений отражало те или иные этапы эволюции стиля Хачатуряна. 1960-е годы - время создания Хачатуряном второй инструментальной триады: концертов-рапсодий для скрипки (1961), виолончели (1963) и фортепиано (1968) с оркестром Вторая инструментальная триада доносит до нас привычные, хорошо знакомые черты композиторского почерка Хачатуряна И вместе с тем в рапсодиях обращают на себя внимание и новые стилистические особенности Они выражаются не только в явно выросшем композиторском мастерстве, еще большей изощренности его, но и в изумительной прозрачности оркестровой фактуры. Список произведений Хачатуряна завершается третьей инструментальной триадой - сольными сонатами для виолончели (1974), скрипки (1975) и альта (1976) "Я стремился, - говорил композитор, - как можно глубже проникнуть в самое существо любимых мною смычковых инструментов, извлечь из их сокровенных тайников как можно больше тембровых, динамических, эмоциональных качеств Мне хотелось, чтобы мои музыкальные мысли, которые я старался высказать современным языком, инструменты произнесли возможно выразительнее, пропели мою музыку живыми, трепетными голосами..." Намерения композитора оказались блистательно реализованными. Здоровье Арама Ильича тем временем все ухудшалось, и все чаще он говорил о своем желании быть похороненным в Ереване. Завещание было исполнено. После смерти 1 мая 1978 года Хачатуряна похоронили в пантеоне столицы Армении. Чайковский, Пётр Дата рождения 07.05.1840 Дата смерти 06.11.1893 Профессия композитор Страна Россия Петр Ильич Чайковский родился 25 апреля 1840 года в заводском поселке Воткинск, в Удмуртии, в семье горного инженера, директора Камско-Боткинских заводов. В Воткинске, а с шестилетнего возраста в Алапаевске (на Урале) протекли ранние детские годы композитора. Народные песни - по преимуществу протяжные, лирические напевы рыбаков, часто по вечерам звучавшие с озера, - были первыми, наиболее яркими музыкальными впечатлениями Чайковского. В эти же годы Чайковский познакомился и с некоторыми произведениями итальянских и немецких композиторов, которые он слушал в исполнении на оркестрине (механическом органе), привезенной отцом в Воткинск. В раннем возрасте начались и его первые уроки игры на фортепиано. Мальчик рос в атмосфере родительской любви, его воспитание было поручено француженке-гувернантке Фанни Дюрбах. Правдивый, отзывчивый, чуткий к людям мальчик с ранних лет завоевал большую любовь всех окружающих. В десятилетнем возрасте его отдали учиться в петербургское Училище правоведения, которое готовило чиновников для департамента юстиции. Музыка все больше заполняла его жизнь. Он стал петь в хоре Училища правоведения - сначала дискантом, а затем альтом; брал уроки музыки у итальянца Пиччиоли; слушал оперы и концерты с друзьями-правоведами. Важным событием той поры стало знакомство с оперой Моцарта "Дон Жуан" в исполнении итальянской труппы в Петербурге. Во время пребывания в училище в 1855-1858 годах Чайковский занимался у пианиста Рудольфа Кюндингера. Учитель сразу заметил выдающиеся способности воспитанника. А затем Петр Ильич брал уроки теории музыки у брата Кюндингера - Августа. Осенью 1859 года Петр Ильич поступает в открывшиеся музыкальные классы при Русском музыкальном обществе. А через два года, уже будучи чиновником Министерства юстиции, в знаменательные дни празднования тысячелетия России он подает заявление в дирекцию РМО о приеме в открывшуюся консерваторию. Самое сокровенное поверяет он сестре: "В прошлом году, как тебе известно, я очень много занимался теорией музыки и теперь решительно убедился, что рано или поздно, но я променяю службу на музыку". Приняв твердое решение посвятить себя музыке, Чайковский страстно овладевает профессиональными знаниями. От занятий в фортепианном классе он был освобожден, так как преподаватели считали его достаточно подготовленным. Занимаясь у Николая Ивановича Зарембы теорией музыки, Чайковский справлялся с необычайно трудными, огромными по объему задачами, удивляя своим трудолюбием и энергией. С не меньшим рвением он занимался и композицией у Антона Григорьевича Рубинштейна. Чрезвычайно довольный учеником, Рубинштейн сделал его своим стипендиатом, а с 1864 года поручил вести занятия в классе гармонии. В течение 1863-1864 учебного года Чайковский, овладевая искусством инструментовки, перекладывал для самых разных составов оркестра произведения других авторов и собственные сочинения. В том же году для большого симфонического оркестра Чайковский написал пьесу "Римляне в Колизее", оркестровал первую часть Крейцеровой сонаты Бетховена и две вариации из Симфонических этюдов Шумана. Оркестровку одной из сонат Бетховена он сделал столь изысканной и мудреной, включив английский рожок и другие редкие инструменты, что рассердил своего учителя. Во время летних каникул композитор написал большую симфоническую увертюру, выбрав в качестве программы "Грозу" А.Н. Островского. Осенью следующего года - струнный квартет и еще одну увертюру, которые получили одобрение у педагогов и были исполнены в ученических концертах. Приближалась знаменательная дата выпуска. Звание свободного художника и серебряная медаль увенчали годы напряженного, упорного труда Чайковского. Однако спустя три месяца после получения диплома он читает суровый, убийственный приговор Кюи: "Консерваторский композитор г. Чайковский совсем слаб". Но молодой композитор не падает духом. У него зреет замысел оперы... Но прежде Чайковский принимается за сочинение симфонии. Свою первую симфонию Чайковский назвал "Зимние грезы". Это первая симфония, созданная русским композитором, получившим у себя на родине, в России, профессиональное музыкальное образование. "Зимние грезы" проникнуты русскими песенно-танцевальными интонациями. Его симфония стала исповедью души. В ней Чайковский выразил все наболевшее и радовавшее, смятение и искания, стремление к вечно прекрасному, возвышенному. В "Зимних грезах" проявились тот образный строй, способ лирического высказывания, драматургическое мышление и музыкальная выразительность (особенно в оркестровках), которые будут типичны для всего его симфонического творчества. Уже тогда он сформировал свой, ярко индивидуальный симфонический метод. В январе 1866 года, приняв приглашение Николая Григорьевича Рубинштейна (брата Антона Григорьевича Рубинштейна), Чайковский переехал в Москву, чтобы стать профессором Московской консерватории. Здесь его творческая деятельность достигла большого и разностороннего расцвета. В то же время Чайковский интенсивно работал как педагог-воспитатель и критик-публицист. Развитию творческого дарования Чайковского в эти годы во многом способствовало его общение с различными выдающимися представителями русской литературы и искусства. В 1860-70-х годах установились и прочные связи Чайковского с композиторами "Могучей кучки" - Балакиревым и Римским-Корсаковым, а также со Стасовым. Балакирев и Стасов неоднократно подсказывали Чайковскому сюжеты для его программных произведений. С Балакиревым и Римским-Корсаковым Чайковский делился своими творческими планами; последнему он помогал также советами в его самообразовании по теории музыки. Композиторы обменивались записями народных песен. Так, в общении с представителями передового русского искусства и при постоянном живом интересе к народному творчеству формировался реалистический музыкальный стиль Чайковского. К московскому периоду относится создание большого количества самых разнообразных произведений: в их числе - оперы "Воевода" (1869), "Ундина" (1869), "Опричник" (1874), "Кузнец Вакула" (1876), три первые симфонии (1866, 1872 и 1875), несколько программных увертюр-фантазий для оркестра (среди них "Франческа да Римини", 1876 год), три квартета (1871, 1874 и 1876), Первый фортепианный концерт (1875), музыка к сказке Островского "Снегурочка" (1873), цикл фортепианных пьес "Времена года" (1876) и ряд других камерно-инструментальных сочинений и романсов. Большая часть произведений московского периода связана с народными песнями. В них Чайковский нередко включал подлинные народные песни - русские или украинские. Так, например, записанная под Москвой с голоса крестьянки песня "Коса ль моя, косынька" вошла в оперу "Воевода" ("Соловушка в дубравушке"). Песня "Сидел Ваня на диване", услышанная Чайковским на Украине в Каменке, стала главной темой медленной части Первого струнного квартета. Некоторые сочинения этих лет содержат яркие зарисовки народного быта, живо передают народный юмор и веселье (например, финалы Первой и Второй симфоний), поэтические образы природы - цикл "Времена года". В других же сочинениях московского периода звучат порой иные настроения: в них выражена неудовлетворенность жизнью. Такова увертюра-фантазия "Ромео и Джульетта" (1869). Драматичен по своему характеру также созданный в эти годы балет "Лебединое озеро" (1877). Увертюра-фантазия - яркий пример того обобщенного подхода к воплощению идеи произведения, который характерен для Чайковского. С шекспировской глубиной композитор раскрыл в музыке красоту и верность человеческого чувства. Вместе с поэтом он вынес суровый приговор жестокости, предрассудкам и косности общественной среды, окружающей героев. Увертюра - выражение глубокой скорби о юных Джульетте и Ромео. Но одновременно это утверждение нерушимости светлых возвышенных идеалов человека, его душевной красоты. Новаторство "Лебединого озера" - необычность и непохожесть его на все предшествующее - если и было не до конца сразу понято, то сразу же отмечено и публикой и критикой, хотя порой и вызывало недоумение просвещенных меломанов. Одни Упрекали композитора в бедности творческой фантазии, однообразии тем и мелодий, в некоторой монотонности. Другие считали, что музыка прекрасна, более того - даже слишком хороша для балета. Тем не менее премьера балета в московском Большом театре (20 февраля 1877 года) прошла с успехом, и спектакль оставался в репертуаре до 1883 года, когда пришли в полную негодность декорации этой постановки. Первый отзыв в прессе, где создание нового балета было оценено по достоинству, принадлежал Г.А. Ларошу: "По музыке "Лебединое озеро" - лучший балет, который я когда-нибудь слышал... Мелодии, одна другой пластичнее, певучее и увлекательнее, льются как из рога изобилия; ритм вальса, преобладающий между танцевальными номерами, воплощен в таких разнообразных грациозных и подкупающих рисунках, что никогда мелодическое изображение даровитого и многостороннего композитора не выдерживало более блистательного испытания..." Жанровое разнообразие характерно для оперного творчества Чайковского этих лет: здесь - и лирико-бытовая драма (по Островскому) "Воевода", и лирико-фантастическая опера "Ундина" (на сюжет, переведенный Жуковским), историко-бытовая опера "Опричник" (по роману Лажечникова), наконец, лучшее из оперных произведений "доонегинского" периода - лирико-комическая опера "Кузнец Вакула" по повести Гоголя. Уже этим ранним операм присущ целый ряд ярких творческих достижений. Однако им чаще недостает достаточной драматургической цельности, завершенности. Вот почему некоторые из своих ранних опер Чайковский впоследствии уничтожил, а оперу "Кузнец Вакула" в 1880-х годах значительно переработал. Опера в новом варианте получила название "Черевички". Несмотря на интенсивное творчество, Чайковский в эти годы уделял много времени педагогической и музыкально-критической работе. В течение почти 12 лет он преподавал в Московской консерватории: вел курсы теории, гармонии, инструментовки и сочинения. Любимым учеником Чайковского был Сергей Иванович Танеев - выдающийся русский композитор и пианист, ставший его близким другом. Педагогическая работа Чайковского оказала благотворное влияние на развитие русского профессионального музыкального образования. Его личный педагогический опыт нашел отражение в созданных им учебных пособиях, из которых особенно большое значение имеет "Руководство к практическому изучению гармонии" (1871) - первый в России учебник для консерваторий по данному курсу, принадлежащий русскому автору. 18 июля Петр Ильич женился на двадцатилетней Антонине Милюковой. "Это бедная, но добрая девушка с безупречной репутацией, которая меня любит", - так ее охарактеризовал композитор. Но сам Чайковский испытывал к ней лишь платонические чувства. Неудачная женитьба, нервное заболевание, вызванное напряженной работой, послужили причиной отъезда Чайковского в конце 1877 года из Москвы за границу. В Италии композитором были завершены Четвертая симфония и опера "Евгений Онегин". Огромным было их значение в биографии Чайковского. Подытожив предшествующий опыт, он одновременно открыл в них новые, широкие горизонты для дальнейшей творческой деятельности. Появление этих произведений стало выда-юшимся событием и в жизни всего русского искусства. Симфонию Чайковский посвятил своему "лучшему другу" - Н.Ф. фон Мекк. Рассказывая Надежде Филаретовне о содержании сочинения, Петр Ильич отмечал, что симфония стала "верным отголоском" всего пережитого им в зиму 1876-1877 годов, надолго оставившего "воспоминания о страстности, жуткости испытанных ощущений". Это было время, когда композитором все больше овладевали душевные противоречия, неудовлетворенность. В этом произведении - своей первой инструментальной драме - Чайковский воплотил еще более определенно мысль о единении художника с народом, который может дать силу, вернуть к жизни после страданий и потерь. В романе "Евгений Онегин" композитор видел реальные и правдивые образы, глубокую жизненную драму, которая происходила в условиях реальных, правдивых. Он глубоко проникся пушкинскими образами, чистотой любви героев, верностью и пониманием их чувства долга и чести, их возвышенной мечтой и стремлением к идеалу. Музыкальная драматургия произведения создана на едином мелодическом дыхании, где один номер органически переходит в другой, где вокальная мелодия монологов (арий или ариозо) по своей певучести и интонационной выразительности не отличается от речитативов - "музыкальных разговоров" - диалогов. Композитор словно распевает стихи Пушкина, подобно тому, как поют романсы на стихи поэтов, и сочиняет необычайно широкие мелодии, покоряющие одухотворенностью. В 1880-х и в начале 1890-х годов Чайковский обращается к новой тематике, новым образам, новым музыкальным жанрам и формам. Так, после лирической оперы "Евгений Онегин" он создает в 1879 году героико-патриотическую оперу "Орлеанская Дева" по трагедии Шиллера. К историческому прошлому относится и сюжет следующей оперы - "Мазепа" (1883) по поэме "Полтава" Пушкина. В ней на фоне исторических событий рас-крывается лирическая драма дочери Кочубея - Марии. Следующая опера этого десятилетия - "Чародейка" (1887) по драме И.А. Шпажинского - лирико-трагическая и одновременно на-родно-бытовая опера. На рубеже нового десятилетия - в 1890 году - появляется выдающееся произведение мировой музыкальной классики - опера "Пиковая дама" на сюжет одноименной повести Пушкина. "Пиковую даму" Чайковский создавал как монооперу: через образ Германна - героя драмы, - как сквозь призму "пропускал" все события и развитие действия. В музыке он раскрывал смысл, подтекст происходящего не только на сцене, но и в душе каждого персонажа "Пиковой дамы". Подобно тому, как в своих симфониях, в этой опере композитор разрабатывал две основные темы. Одну из них, связанную с тайной трех карт, составляют два мотива, из интонаций которых вырастают многие темы оперы. Другая - тема любви. На разработке этих тем построена музыкальная драматургия всего сочинения. В 1880-е годы композитор пишет большое количество разнообразных симфонических и камерных произведений. Впервые он обращается к жанру сюиты, пишет программную симфонию "Манфред" (1885), Пятую симфонию (1888). Появляются новые увертюры - "1812 год" (1880), "Гамлет" (1888). В начале 1880-х годов он создал блестящее, ярко народное по языку "Итальянское каприччио" для симфонического оркестра, продолжившее традиции испанских увертюр Глинки. В те же годы Чайковский впервые обратился к жанру трио и написал свое известное сочинение для рояля, скрипки и виолончели, посвященное памяти Н. Рубинштейна. В 1880-е годы он написал большое количество психологических романсов (например, трагический романс "На . нивы желтые..."), а наряду с этим - цикл светлых поэтических детских песен. В конце 1880-х годов написан второй балет Чайковского "Спящая красавица". Сюжет сказки французского писателя Шарля Перро показался композитору "так поэтичен, так благодарен для музыки", что по приезде в Петербург в начале ноября 1888 года он начал с увлечением работать над новым произведением. В этом фантастическом мире образов Чайковского привлекала прежде всего возможность снова воплотить в музыке вечную проблему реальной жизни: борьбу Добра со Злом, победу светлых идеалов Красоты, Радости, Любви. Исключительно разнообразно творчество композитора последних трех лет жизни. Сразу же после "Пиковой дамы" был сочинен струнный секстет "Воспоминания о Флоренции". В течение 1891-1892 годов созданы светлая, солнечная по характеру камерная лирическая опера "Иоланта" на сюжет драмы датского писателя Герца и балет "Щелкунчик" по сказке Гофмана (в обработке Дюма). Продолжалась работа и в области романса и камерно-инструментальных жанров. Наконец, в 1893 году появилась Шестая симфония ("Патетическая", как назвал ее сам автор) - вершина его симфонического творчества. "В симфонию эту я вложил, без преувеличения, всю мою душу", - говорил композитор и считал ее одним из "наиискреннейших" своих произведений. "...Эта симфония есть высшее, несравненнейшее создание Чайковского. Душевные страдания, замирающее отчаяние, безотрадное, грызущее чувство потери всего, чем жил до последней минуты человек, выражены здесь с силою и пронзительностью потрясающею, - подчеркивал позже В.В. Стасов. - Кажется, еще никогда в музыке не было нарисовано что-нибудь подобное и никогда еще не были выражены с такою несравненною талантливостью и красотою такие глубокие сцены душевной жизни". В этот период сочинение музыки всецело захватило Чайковского. Много путешествуя по разным странам (Италия, Швейцария, Германия, Чехия и др.) и живя, в перерывах между заграничными поездками, то в Москве, то в Петербурге, то у своей сестры на Украине, в Каменке, Чайковский ни на один день не прекращал своего интенсивного творческого труда. Однако и в эти годы он находил время и силы для музыкально-общественной и исполнительской (дирижерской) деятельности. В 1885 году Чайковский был избран директором Московского отделения Петербургского камерного музыкального общества, а через год - почетным членом Русского музыкального общества. Не будучи уже в эти годы педагогом Московской консерватории, Чайковский тем не менее продолжал проявлять большой, интерес к ее жизни, посещал экзамены, концерты, постоянно общался с молодыми композиторами, которые всегда находили У него совет, поддержку и искреннюю и беспристрастную оценку своих произведений. Начиная с 1880-х годов, его имя становится популярным не только в России, но и за рубежом. Чайковский с большим успехом выступает как дирижер симфонических концертов и опер, совершает ряд концертных поездок по городам Европы, где исполняются его произведения. Одной из триумфальнейших была поездка в Прагу в 1888 году. После нее Чайковский записал в свой дневник: "В общем, конечно, это один из знаменательнейших дней моей жизни. Я очень полюбил этих добрых чехов. Да и есть за что!!! Господи! Сколько было восторгу, и все это не мне, а голубушке России". С огромным энтузиазмом чествовали Чайковского и на музыкальных вечерах в Париже, где он встретил большое внимание к своему творчеству со стороны выдающихся французских музыкантов. В 1891 году с большим успехом прошли концерты Чайковского в Америке, куда он был приглашен для участия в музыкальном фестивале по случаю открытия крупнейшего концертного зала - Карнеги-холла. Публика и пресса восторженно отзывались о великом русском композиторе. В 1893 году в Англии Кембриджский университет присвоил Чайковскому звание доктора права, как гениальнейшему музыканту мира. Еще в 1885 году Чайковский ощутил потребность в постоянном домашнем очаге, где можно было бы, по возвращении из путешествий, целиком отдаваться творчеству. Он поселился сначала в окрестностях города Клина - в Майданове, затем во Фроловском, а с 1891 года на окраине самого Клина. В Клину и его окрестностях в общении с любимой русской природой Чайковский создал свои лучшие произведения, в том числе и Шестую симфонию. Она была впервые исполнена в Петербурге под управлением автора. Через несколько дней Чайковский тяжело заболел. Болезнь оказалась смертельной. В ночь с 25 на 26 октября композитор скончался. Жизнь великого русского музыканта оборвалась в то время, когда он был в расцвете сил и полон новых, разнообразных творческих замыслов. Интересные факты 1. Свистун Как-то раз известного художника Волкова спросили, как он начинал свою карьеру. Волков раздраженно ответил, что для хлеба насущного ему приходилось служить в департаменте, причем одному за двоих, потому что рядом с ним протирал штаны один свистун, который ничего не умел, ничего не хотел, а только сидел и насвистывал целыми днями...  - Наверно, этот свистун плохо кончил?  - Да уж конечно! Входящие данные он не записывал, исходящие бумаги не отмечал... При сокращении вакансий нас первыми со службы выгнали. Он поступил в консерваторию, а я стал художником, - со вздохом закончил рассказчик. - А фамилия его была Чайковский. 2. Позор семьи Родственники Петра Ильича Чайковского были чрезвычайно огорчены тем, что молодой человек оказался совершенно не способным к службе и, покинув Министерство юстиции, поступил в Петербургскую консерваторию. Дядя будущего великого композитора возмущенно отчитал "оболтуса" Петю:  - Ах, Петя, Петя, какой позор! Променял юриспруденцию на дудку! 3. Перепутал... Небезызвестно, что брак Чайковского был крайне неудачным. На вопросы о том, как его угораздило жениться, Чайковский неизменно отвечал:  - Все очень просто, я спутал свою жену с моей Татьяной. (Имеется в виду Татьяна из оперы Чайковского "Евгений Онегин"). 4. Замечательная квартира! Чайковский смеялся чрезвычайно заразительно и зачастую по самому неподходящему поводу. Приходит он однажды в гости и радостно сообщает, что переехал на новую квартиру.  - Вы так довольны Петр Ильич, квартира очень хорошая?  - Да, - еще более оживился Чайковский, -просто замечательная, такая уютная, такая маленькая, низенькая, темненькая, ничего не видно, такая прелесть! - и расхохотался. 5. Вот в чем дело! Чем замечательна "Пиковая дама"? Пожалуй, наиболее оригинальный ответ на этот вопрос дал в 1911 году рецензент газеты "Волжское слово":  "Опера замечательна тем, что два великих художника, Александр Сергеевич Пушкин и Петр Ильич Чайковский, пришли к одной и той же мысли - пригвоздить навек к позорному столбу нашу позорную приверженность к картам". 6. Лучшая похвала Чайковский был любимцем публики и баловнем славы. Как-то его спросили:  - Петр Ильич, вы, наверное, уже устали от похвал и просто не обращаете на них внимания?  - Да, публика очень добра ко мне, может быть, даже более, чем я того заслуживаю, - ответил композитор. - И все-таки никогда в жизни я не был так польщен и тронут, как тогда, когда Лев Толстой, сидя рядом со мной в зале и слушая Анданте моего квартета, залился слезами... Шопен, Фридерик Дата рождения 01.03.1810 Дата смерти 17.10.1849 Профессия композитор Страна Польша В отличие от многих своих предшественников и современников, Шопен сочинял почти исключительно для фортепиано. Он не оставил ни одной оперы, ни одной симфонии или увертюры. Тем более поразительно дарование композитора, сумевшего создать так много яркого, нового в области фортепианной музыки. Фридерик Шопен родился 1 марта 1810 года недалеко от Варшавы, столицы Польши, в местечке Желязова Воля. Мать Шопена была полька, отец - француз. Семья Шопена жила в имении графа Скарбека, где отец служил домашним учителем. После рождения сына Николай Шопен получил место учителя в Варшавском лицее (среднем учебном заведении), и вся семья переехала в столицу. Маленький Шопен рос в окружении музыки. Его отец играл на скрипке и флейте, мать хорошо пела и немного играла на фортепиано. Ещё не умея говорить, ребёнок начинал громко плакать, как только слышал пение матери или игру отца. Родители полагали, что Фридерик не любит музыку, и это их сильно огорчало. Но скоро убедились, что это было совсем не так. К пяти годам мальчик уже уверенно исполнял несложные пьесы, разученные под руководством старшей сестры Людвики. Вскоре его педагогом стал известный в Варшаве чешский музыкант Войцех Живный. Чуткий и опытный воспитатель, он привил своему ученику любовь к музыке классиков и особенно к произведениям И.С. Баха. Клавирные прелюдии и фуги Баха впоследствии всегда лежали у композитора на рабочем столе. Первое выступление маленького пианиста состоялось в Варшаве, когда ему исполнилось семь лет. Концерт имел успех, и имя Шопена скоро узнала вся Варшава. В это же время было издано одно из первых его сочинений - полонез для фортепиано соль-минор. Исполнительский талант мальчика развивался настолько быстро, что к двенадцати годам Шопен не уступал лучшим польским пианистам. Живный отказался от занятий с юным виртуозом, заявив, что ничему больше не может научить его. Одновременно с занятиями музыкой мальчик получил хорошее общее образование. Уже в детстве Фридерик свободно владел французским и немецким языками, живо интересовался историей Польши, читал много художественной литературы. Тринадцати лет он поступил в лицей и через три года успешно его закончил. В годы учения проявились разносторонние способности будущего композитора. Юноша хорошо рисовал, особенно ему удавались карикатуры. Его мимический талант был настолько ярким, что он мог бы стать театральным актером. Уже в юные годы Шопен отличался остротой ума, наблюдательностью и большой любознательностью. С детства у Шопена проявилась любовь к народной музыке. По рассказам его родителей, во время загородных прогулок с отцом или товарищами мальчик мог подолгу простаивать под окном какой-нибудь хаты, откуда доносились народные напевы. Бывая летом на каникулах в имениях своих товарищей по лицею, Фридерик и сам принимал участие в исполнении народных песен и плясок. С годами народная музыка стала неотъемлемой частью его творчества, сроднилась с его существом. После окончания лицея Шопен поступил в Высшую школу музыки. Здесь его занятиями руководил опытный педагог и композитор Иосиф Эльснер. Эльснер очень скоро понял, что его ученик не просто талантлив, а гениален. Среди его заметок сохранилась краткая характеристика, данная им юному музыканту: "Изумительные способности. Музыкальный гений". К этому времени Шопен уже был признан лучшим пианистом Польши. Достиг зрелости и его талант композитора. Об этом свидетельствуют два концерта для фортепиано с оркестром, сочиненные в 1829-1830 годах. Эти концерты неизменно звучат и в наше время и являются любимыми произведениями пианистов всех стран. Тогда же Фридерик познакомился с юной певицей Констанцией Гладковской, учившейся в Варшавской консерватории. Гладковской суждено было стать первой любовью Фридерика. В письме своему другу Войцеховскому он признавался: "...у меня, быть может, к несчастью, есть уже свой идеал, которому я верно служу, не разговаривая с ним уже полгода, который мне снится, воспоминанием о котором стало Adagio моего концерта, который вдохновил меня, чтобы написать сегодня утром этот вальсик, посылаемый тебе". Именно под впечатлением этого юношеского чувства любви Шопен сочинил одну из лучших песен "Желание" ("Если б я солнышком на небе сияла"). В 1829 году молодой музыкант ненадолго ездил в Вену. Его концерты прошли с огромным успехом. Шопен, его друзья и родные поняли, что ему следует отправиться в длительное концертное турне. Шопен долго не мог решиться на этот шаг. Его мучили плохие предчувствия. Ему казалось, что он навсегда покидает родину. Наконец, осенью 1830 года Шопен выехал из Варшавы. Друзья подарили ему на прощание кубок, наполненный польской землей. Трогательно простился с ним его учитель Эльснер. В предместье Варшавы, где проезжал Шопен, он вместе со своими учениками исполнил специально для этого случая написанное им хоровое произведение. Шопену было двадцать лет. Счастливая юношеская пора, полная поисков, надежд, успехов, закончилась. Предчувствия не обманули Шопена. Он расстался с родиной навсегда. Помня хороший приём, оказанный ему в Вене, Шопен решил начать там свои концерты. Но, несмотря на усиленные хлопоты, ему так и не удалось дать самостоятельный концерт, а издатели соглашались напечатать его произведения только бесплатно. Неожиданно с родины пришла тревожная весть. В Варшаве началось восстание против русского самодержавия, организованное польскими патриотами. Шопен решил прервать концертное турне и вернуться в Польшу. Он знал, что среди восставших - его друзья, может быть, и отец. Ведь в дни молодости Николай Шопен принимал участие в народном восстании под предводительством Тадеуша Костюшки. Но родные и друзья настойчиво советуют ему в письмах не приезжать. Близкие Шопену люди боятся, что преследования могут коснуться и его. Пусть лучше он останется свободным и служит родине своим искусством. С горечью композитор покорился и направился в Париж. В дороге Шопена настигло потрясшее его известие: восстание жестоко подавлено, его руководители брошены в тюрьмы, сосланы в Сибирь. С мыслями о трагических судьбах родины непосредственно был связан созданный ещё до приезда в Париж самый знаменитый этюд Шопена, получивший название "революционного". В нём воплотился дух ноябрьского восстания, а также гнев и скорбь. Осенью 1831 года Шопен прибыл в Париж. Здесь он прожил до конца своей жизни. Но Франция не стала второй родиной композитора. И в своих привязанностях, и в своем творчестве Шопен оставался поляком. И даже своё сердце после смерти он завещал отвезти на родину. Шопен "завоевал" Париж сначала как пианист. Он сразу же поразил слушателей своеобразным и необычным исполнением. В то время Париж был наводнен музыкантами из самых различных стран. Наибольшей популярностью пользовались пианисты-виртуозы: Калькбреннер, Герц, Гиллер. Игра их отличалась техническим совершенством, блеском, ошеломлявшим публику. Вот почему первое же концертное выступление Шопена прозвучало таким резким контрастом. По воспоминаниям современников, исполнение его было удивительно одухотворённым и поэтичным. О первом концерте Шопена сохранилось воспоминание прославленного венгерского музыканта Ференца Листа, также начавшего в то время свой блестящий путь пианиста и композитора: "Нам вспоминается его первое выступление в зале Плейеля, когда аплодисменты, возраставшие с удвоенной силой, казалось, никак не могли достаточно выразить наш энтузиазм перед лицом таланта, который, наряду со счастливыми новшествами в области своего искусства, открыл собою новую фазу в развитии поэтического чувства". Шопен покорил Париж, как когда-то покорили Вену Моцарт, Бетховен. Подобно Листу, он был признан лучшим пианистом мира. На концертах Шопен большей частью исполнял свои собственные сочинения: концерты для фортепиано с оркестром, концертные рондо, мазурки, этюды, ноктюрны, Вариации на тему из оперы Моцарта "Дон Жуан". Именно об этих вариациях писал выдающийся немецкий композитор и критик Роберт Шуман: "Шапки долой, господа, перед вами гений". Музыка Шопена, как и его концертные выступления, вызывала всеобщее восхищение. Выжидали только музыкальные издатели. Они публиковали произведения Шопена, но, как и в Вене, бесплатно. Поэтому первые издания не принесли Шопену дохода. Он вынужден был давать уроки музыки по пять - семь часов ежедневно. Эта работа обеспечивала его, но отнимала слишком много времени и сил. И даже впоследствии, будучи композитором с мировым именем, Шопен не мог позволить себе прекратить эти так сильно изнурявшие его занятия с учениками. Вместе с ростом популярности Шопена как пианиста и композитора расширяется круг его знакомых. В числе его друзей - Лист, выдающийся французский композитор Берлиоз, французский художник Делакруа, немецкий поэт Гейне. Но как бы интересны ни были новые друзья, предпочтение он отдавал всегда своим соотечественникам. Ради гостя из Польши он изменял строгий порядок своего рабочего дня, показывая ему достопримечательности Парижа. Часами мог он слушать рассказы о родине, о жизни родных и друзей. С юношеской ненасытностью наслаждался народными польскими песнями, а на понравившиеся стихи нередко писал музыку. Очень часто эти стихотворения, превращенные в песни, попадали обратно в Польшу, становились достоянием народа. Если же приходил близкий друг, польский поэт Адам Мицкевич, Шопен сразу садился за фортепиано и играл для него часами. Вынужденный, как и Шопен, жить вдали от родины, Мицкевич тоже тосковал по ней. И только музыка Шопена немного ослабляла боль этой разлуки, переносила его туда, далеко, в родную Польшу. Именно благодаря Мицкевичу, исступленному драматизму его "Конрада Валленрода", родилась Первая баллада. И Вторая баллада Шопена связана с образами поэзии Мицкевича. Встречи с польскими друзьями были особенно дороги композитору и потому, что своей семьи у Шопена не было. Его надежда жениться на Марии Водзиньской, дочери одного из богатых польских вельмож, не осуществилась. Родители Марии не пожелали видеть свою дочь замужем за музыкантом, хотя бы и всемирно известным, но добывающим средства для жизни трудом. На многие годы он связал свою жизнь со знаменитой французской писательницей Авророй Дюдеван, выступавшей в печати под псевдонимом Жорж Санд. Судя по "музыкальным портретам" Констанции Гладковской и Марии Водзиньской, Шопен превыше всего ценил в них созданное его воображением обаяние чистоты. В Жорж Санд можно было найти все что угодно, только не это. К тому времени она пользовалась скандальной репутацией. Шопен не мог не знать этого. Но Лист и его подруга Мари д'Агу высоко ценили литературное дарование Жорж Санд и именно об этом беседовали с Шопеном и Мицкевичем, подчёркивая, что они ценят её прежде всего как писательницу. Они же способствовали появлению Жорж Санд на музыкальных вечерах у Шопена. Нужно сказать, что об истории отношений Шопена с Жорж Санд не так много достоверной информации. Далеко не все согласны с самой Жорж Санд, изображавшей ангела-хранителя Шопена перед его друзьями и описывавшей им свое "самопожертвование" и "материнские заботы" о композиторе. Лист в книге, изданной ещё при жизни Жорж Санд, весьма недвусмысленно обвинил её в том, что именно она была причиной его безвременной смерти. Войцех Гжимала, один из ближайших друзей Шопена, также считал, что Жорж Санд, "которая отравила все его существование", была виновницей его гибели. "Ядовитым растением" называл её Вильгельм Ленц, ученик Шопена, до глубины души возмущавшийся тем, как нагло, высокомерно и пренебрежительно обращалась Жорж Санд с Шопеном даже в присутствии посторонних. С годами Шопен давал концерты все реже, ограничиваясь исполнением в узком кругу друзей. Он отдался всецело творчеству. Появились его сонаты, скерцо, баллады, экспромты, новая серия этюдов, поэтичнейшие ноктюрны, прелюдии и по-прежнему любимые мазурки и полонезы. Наряду со светлыми лирическими пьесами всё чаще из-под его пера выходили произведения, полные драматической глубины, а нередко и трагизма. Такова Вторая соната (с похоронным маршем), принадлежащая к числу высших достижений композитора, всей польской музыки и романтического искусства в целом. Юзеф Хоминьский, характеризуя первые две части сонаты, говорил: "После героической борьбы похоронный марш является уже, очевидно, последним актом драмы". Шопен рассматривал похоронный марш как эмоциональный итог, драматически завершающий развитие образов. Мы вправе назвать эту драму, образы которой развертываются в сонате Шопена, национальной трагедией. Похоронный марш Шопена признан наиболее выдающимся произведением данного жанра. Этот марш занял особое, исключительное место не только в музыкальной литературе, но и в жизни человечества, ибо трудно найти более возвышенного, более прекрасного и более трагического воплощения чувства скорби. Жизнь Шопена в Париже сложилась если и не счастливо, то благоприятно для творчества. Талант его достиг вершины. Издание произведений Шопена уже не встречает препятствий, брать у него уроки считается большой честью, а услышать его игру - редким счастьем, доступным немногим избранным. Последние годы жизни композитора были печальны. Умер его друг Ян Матушиньский, вслед за ним - горячо любимый отец. Ссора и разрыв с Жорж Санд сделали его совсем одиноким. Шопен так и не смог оправиться от этих жестоких ударов. Обострилась болезнь легких, которой Шопен страдал с юных лет. Последние два года композитор почти ничего не писал. Средства его иссякли. Чтобы поправить свое тяжёлое материальное положение, Шопен предпринял поездку в Лондон по приглашению английских друзей. Собрав последние силы, больной, он дает там концерты, уроки. Восторженный прием вначале радует его, вселяет бодрость. Но сырой климат Англии быстро оказал свое губительное действие. Беспокойная жизнь, полная светских, часто пустых и бессодержательных развлечений, начала утомлять его. Письма Шопена из Лондона отражают его мрачное настроение, а нередко и страдание. "Я же ни беспокоиться, ни радоваться уже не в состоянии - совсем перестал что-либо чувствовать - только прозябаю и жду, чтобы это поскорее кончилось", - писал он одному из своих друзей. Свой последний концерт в Лондоне, оказавшийся последним в его жизни, Шопен дал в пользу польских эмигрантов. По совету врачей он спешно возвратился в Париж. Последним произведением композитора была мазурка фа-минор, которую он уже не мог сыграть, записал лишь на бумаге. По его просьбе из Польши приехала его старшая сестра Людвика, на руках которой он умер. Похороны Шопена были торжественными. Лучшие артисты Парижа исполнили Реквием так любимого им Моцарта. Прозвучали и его собственные сочинения, среди них - похоронный марш из фортепианной сонаты си-бемоль минор в исполнении оркестра. Друзья принесли на его могилу кубок с родной польской землей. Похоронен Шопен в Париже, рядом с могилой своего друга Беллини. А сердце его, как он и завещал, было отправлено в сосуде в Польшу, в Варшаву, где до сих пор бережно хранится в костеле Св. Креста. Шостакович, Дмитрий Дата рождения 25.09.1906 Дата смерти 09.08.1975 Профессия композитор Страна СССР Родился Дмитрий Дмитриевич Шостакович 25 сентября 1906 года. Отец его, Дмитрий Болеславович, - инженер-химик, сотрудник Менделеева, был большим любителем музыки. Обладатель мягкого, приятного баритона, он с тонким вкусом исполнял романсы и народные песни, выступая на домашних вечерах. Любовь к пению, музыке перешла к нему от отца - Болеслава Шостаковича - профессионального революционера, сосланного царским правительством на вечное поселение в Сибирь. Поэтическая тонкость души, настоятельная потребность в общении с искусством были присущи и другим членам семьи Шостаковичей. Музыкально одаренной была мать будущего композитора - Софья Васильевна. Когда Мите исполнилось одиннадцать лет, она решила определить его в частную музыкальную школу Гляссера. Незаурядные способности мальчика были многими замечены, и на одном из музыкальных вечеров, он был представлен известному композитору, директору Петроградской консерватории Александру Константиновичу Глазунову, который внимательно отнесся к начинающему музыканту. Не отрицая его исполнительского дарования, Глазунов посоветовал ему всерьез заняться композицией, считая ее основным призванием талантливого юноши. Рассказывали, что Глазунов назвал его новым Моцартом - так поразил он всех своей необыкновенной музыкальностью, прекрасной памятью, тонким слухом и композиторским даром, который проявился в небольших прелюдиях для фортепиано, сочиненных им незадолго до поступления в Петроградскую консерваторию и исполненных перед экзаменационной комиссией. Развитие талантливого юноши, уже в стенах Петроградской консерватории, протекало стремительно и бурно. Окружающих - и профессоров, и студентов - поражала необыкновенно яркая и разносторонняя его одаренность: блестящая музыкальная память, умение прекрасно читать с листа не только фортепианную литературу, но и сложные оркестровые партитуры, пытливый, острый ум, способный быстро воспринимать и оценивать все, что он слышал в классах консерватории, на концертах. Но вскоре ко всем этим юношеским впечатлениям и увлечениям прибавилась и серьезная обязанность - материальная забота о семье. В 1922 году, когда юноша переходил на последний курс консерватории, умер его отец. После смерти отца нужно было не только напряженно учиться, но и работать. Юноша устроился музыкальным иллюстратором в один из кинотеатров Ленинграда. Поскольку звук в немом кино отсутствовал, его заменяло фортепианное сопровождение. Естественно, что все это явилось для талантливого и добросовестного юноши дополнительной нагрузкой, которая не могла не сказаться на его здоровье. Но, тем не менее, он вынужден был продолжать работу в кино, что очень мешало и отвлекало от систематических музыкальных занятий, которым он по-прежнему придавал первостепенное значение. Тем не менее, обучение в консерватории по классу фортепиано было удачно завершено, и в 1923 году Дмитрий Шостакович начал свой самостоятельный артистический путь. К этому времени он был автором значительного количества произведений. А к окончанию консерватории создал Первую симфонию. Эта симфония сразу же определила место Шостаковича в советской симфонической музыке, снискав ему славу одного из лучших и зрелых - несмотря на возраст - композиторов. И действительно, в ней он предстал как самобытная, вполне определившаяся творческая личность со своим особым, неповторимым, только ему свойственным музыкальным почерком. Благодаря обилию различных тем-образов, их тесному переплетению, взаимодействию, столкновению, противоборству, симфония действительно сродни роману, а зачастую превосходит его по психологической и эмоциональной глубине образов, разнообразию настроений, их тончайших оттенков, передать которые слово порой бессильно. В 1925 году Дмитрий Шостакович закончил и композиторский факультет консерватории. Он с успехом выступает и как пианист: исполняет не только свои произведения, но и классическую музыку. На международном конкурсе пианистов в Варшаве (1927) Шостакович был награжден почетным дипломом. Первые серьезные достижения Шостаковича в развитии гражданской тематики в музыке - его Вторая и Третья симфонии (1927-1929). И в творчестве композитора, и в истории советской музыки они занимают место особое, ибо явились одними из первых симфонических произведений, где была отражена революционная тема. В конце 1920-х годов Шостакович начинает сотрудничать с некоторыми театральными режиссерами и кинорежиссерами - музыкально оформляет драматические спектакли и кинофильмы тех лет. Разные эпохи, разных людей, их чувства и настроения отображали фильмы, музыкально оформленные Шостаковичем. Интересны песни рабочих окраин, которые композитор ввел в кинофильм «Человек с ружьем» («Тучи над городом встали») и в кинотрилогию о Максиме («Крутится, вертится шар голубой»). Они не только верно передавали аромат эпохи, но и прочно вошли в музыкальный быт 1930-х годов. Особой заслугой Шостаковича является то, что он первым из советских композиторов ввел в кинофильм песню как лейтмотив, то есть музыкальное воплощение определенной мысли, настроения, характеристики действующего лица или группы лиц. Так, например, лейтмотивом кинофильма «Встречный» является знаменитая «Утренняя песня» (или «Песня о встречном»), рисующая коллективный образ молодых рабочих. Прекрасная, напевная мелодия этой песни, ее упругий, волевой ритм, светлый, радостный характер так полно выражали свою эпоху - эпоху строительства новой жизни, что песня стала ее знаменем, символом. Она легко перешагнула границы и вскоре зазвучала во всех странах Европы, где ее быстро «присвоили», забыв об авторе. «Да, это наша песня, - сказали там однажды одному из наших композиторов. - Но, кажется, у вас в России тоже есть что-то похожее. Кажется.» В Швейцарии она стала свадебной песней, а в 1948 году, наделенная новым текстом, была объявлена Гимном ООН. В 1928 году композитором была создана первая опера - «Нос» на сюжет повести Н. В. Гоголя. Обращение к произведению великого русского писателя сыграло важную роль в развитии Шостаковича как художника, выявило своеобразие, оригинальность его устремлений. Так же, как Гоголь, он был уверен в том, что литература, искусство могут изменить жизнь, сделать ее не только осмысленной, но и прекрасной, - нужно только показать все, что делает ее безобразной, подчеркнув, что много зависит от самих людей. Те же черты - сатирический гротеск и бытовая сатира - присутствуют и во второй опере Шостаковича - «Катерина Измайлова» (1932). Но основным здесь стал высокий трагедийный пафос потому опера имеет подзаголовок «трагедия-сатира». Сюжетом оперы послужила повесть Н. С. Лескова «Леди Макбет Мценского уезда», с сокращениями, с иной расстановкой акцентов. В центре оперы - простая русская женщина, искренне полюбившая и не размышляющая о последствиях своей любви. Главным для композитора стали глубина чувства, переживания героини, ее угрызения совести. Интересно отметить, что такое глубоко трагедийное произведение создавалось одновременно с комедийным балетом «Светлый ручей», близким по музыке к предыдущим балетам Шостаковича «Золотой век» и «Болт». Оперы «Нос» и «Катерина Измайлова», балет «Золотой век» в 1936 году подверглись уничтожающей критике в статье «Сумбур вместо музыки» в газете «Правда». Подающий большие надежды композитор, которому была близка атональность Шёнберга и конструктивизм Стравинского, а также джаз, музыкальный футуризм, получил жестокий удар. С этого рокового момента было запрещено исполнять написанные ранее произведения, и Шостакович был вынужден отменить исполнение Четвертой симфонии. Какой след это оставило в его душе? Увидеть улыбку на лице этого человека, прикрывавшего глаза темными непроницаемыми стеклами очков, было большой редкостью. В результате Шостакович упростил свой музыкальный язык, что особенно заметно в струнном квартете и квинтете того периода. Понятно, почему музыка Пятой симфонии полна такого огромного напряжения и трагедийной силы. Ее основное содержание составил богатый и разнообразный мир человеческих переживаний, чувств: страстные, волевые порывы - и мучительная, затаенная боль, стремительное нагнетание динамики, действия - и тихое восхищение перед жизнью, перед ее извечной, непреходящей красотой и мудростью. Пятая симфония явилась первой кульминацией симфонического творчества Шостаковича, одной из вершин всего советского симфонизма. «Оптимистической трагедией» назвали ее современники. «Страшная сила эмоционального воздействия, но сила трагическая», - говорил об этой симфонии писатель А. Фадеев. В своем триумфальном шествии симфония легко перешагнула границы нашей страны и многократно звучала за рубежом. Так, в сезоне 1937-1938 года ее услышали жители французской столицы в одном из концертов, состоявшем «из лучших произведений современной музыки», - как писалось в одной из парижских газет. На этом концерте, помимо двух произведений признанных французских композиторов - Ж. Орика и Ш. Кёхлина, - прозвучала и Пятая симфония в исполнении парижского симфонического оркестра под управлением Р. Дезормьера. Тем временем Шостакович работал уже над новой своей симфонией - Шестой. Композиция Шестой симфонии несколько необычна, неожиданна. И, тем не менее - это звено одной цепи исканий, по-прежнему устремленных и смелых. В 1937 году Дмитрий Дмитриевич становится преподавателем Ленинградской консерватории и через два года получает звание профессора. Было ему тогда 33 года. Несмотря на то, что педагогическая деятельность его была недолгой (он преподавал в Ленинградской консерватории в 1937-1941 годах и в Московской консерватории в 1943-1948 годах), влияние его на развитие советской музыки оказалось огромным. Его богато одаренная натура и в этой области проявила себя ярко и талантливо. Дмитрий Дмитриевич помог сформироваться таким неповторимым творческим индивидуальностям, как Г. Свиридов, Кара Караев, Б. Чайковский, Ю. Левитин, и другим. Начавшаяся в 1941 году война отодвинула на дальние сроки осуществление замыслов мирного времени.«Нашей борьбе с фашизмом, нашей грядущей победе над врагом, моему родному городу - Ленинграду - и посвящаю свою 7-ю симфонию», - написал на партитуре Шостакович летом 1941 года. В его душе, кипевшей великим гневом, зрел грандиозный замысел нового сочинения, которое должно было отразить мысли и чувства миллионов советских людей. Все передуманное, перечувствованное в первые военные дни, месяцы требовало выхода, искало своего воплощения в звуках. С необычайным воодушевлением принялся композитор за создание своей Седьмой симфонии. «Музыка неудержимо рвалась из меня», - вспоминал он потом. Ни голод, ни начавшиеся осенние холода и отсутствие топлива, ни частые артобстрелы и бомбежки не могли помешать вдохновенному труду. Общее содержание симфонии - противопоставление и борьба двух непримиримо враждебных образов. Это уже не отвлеченные категории добра и зла, а вполне конкретные образы: мир советских людей и фашизм. Завершилась симфония уже в Куйбышеве, куда Шостаковича больного, ослабевшего от голода, с двумя малолетними детьми вывезли самолетом. Там же, в Куйбышеве, и состоялась премьера симфонии - 5 марта ее исполнил оркестр Большого театра. Вскоре Седьмая симфония прозвучала и в Москве. А 9 августа того же года, когда по плану фашистского командования Ленинград должен был пасть - оно даже назначило на этот день парад своих войск в Ленинграде, - Седьмая симфония Шостаковича была исполнена в этом городе - измученном блокадой, но не сдавшемся врагу. Не меньший энтузиазм встретила симфония и за рубежом. Заснятая на фотопленку, миновав минные поля Атлантики, она прибыла в Нью-Йорк, где ее уже ждали лучшие дирижеры Америки - Л. Стоковский, А. Тосканини, С. Кусевицкий. Премьеру симфонии транслировали все радиостанции США, Канады, Латинской Америки - ее слушало около 20 млн. человек. Более 60 раз прозвучала эта симфония на Американском континенте в течение лишь нескольких месяцев 1942 года! В 1943 году Шостакович вернулся из эвакуации и поселился в Москве. Отныне он навсегда связал себя с этим городом. Здесь он работает над Восьмой симфонией. Восьмая симфония - своего рода трагедийная кульминация в творчестве Шостаковича. Она продолжает раскрытие военной темы, начатое в Седьмой симфонии, но по своему характеру, образному строю в известной мере противостоит ей. Образ смерти предстает в этой симфонии как страшная, испепеляющая все живое сила. И для такой музыки естественно нервное, трепетное биение ритмического пульса, сложный гармонический комплекс звуков, передающий напряжение. Дважды принимался Шостакович за создание новой - Девятой симфонии, и наконец осенью 1945 года она была впервые исполнена сначала в Ленинграде, а затем в Москве. Каждая из пяти ее частей заключает в себе свой особый мир чувств и настроений. Но всех их объединяет светлое мироощущение, которое впервые за последние годы зазвучало в творчестве Шостаковича. Кончилась война. Произведения Шостаковича с огромным успехом звучали в исполнении лучших музыкантов на всех континентах земного шара. И тем не менее, в тот период композитор вновь был подвергнут уничижительной критике. Его произведения назвали ненужными и даже вредными формалистическими опытами. 1953 год принес СССР большие перемены. Под впечатлением событий того времени создал Шостакович свою новую, Десятую симфонию - одно из самых лиричных произведений. Музыка Десятой симфонии прекрасна своей выразительностью и напевностью. Причем характер большинства мелодий - исконно русский, глубоко лиричный, проникновенный. И, возможно, потому при всем неоспоримом совершенстве предыдущих симфоний Шостаковича Десятая выделяется особым, высоко поэтичным строем основных своих образов, их теплотой и глубокой человечностью. В 1955 году наш народ торжественно отмечал пятидесятилетний юбилей первой русской революции 1905 года. Это вдохновило композитора на создание новой, Одиннадцатой симфонии, которая прозвучала впервые в 1957 году. Одиннадцатая симфония открывает совершенно иной мир музыкальных образов и начинает собой развитие иного типа симфонических произведений в творчестве Шостаковича - программного. Основной особенностью симфонии является то, что ее музыкальная ткань пронизана мелодиями старых революционных песен. И хотя эти мелодии «поют» здесь только инструменты оркестра, но благодаря своей широкой известности они входят в сознание слушателей как песни со словами. Теме революции Шостакович посвятил и свою следующую - Двенадцатую симфонию «1917 год». Литературной основой Тринадцатой симфонии, завершенной в 1961 году, стали стихи Е. Евтушенко - поэма «Бабий Яр». Музыка и слово являются в ней равными компонентами для выражения не только сложных движений человеческой души, но конкретных событий - личных или исторических, которые составляют основу содержания того или иного произведения. События далекого и недавнего прошлого определили содержание симфонии, и их описание соседствует с размышлениями и лирическими высказываниями композитора. В 1963 году Шостакович пишет свое новое сочинение - вокально-симфоническую поэму «Казнь Степана Разина». И снова литературным материалом, который лег в основу этого произведения, послужил отрывок из поэмы Е. Евтушенко «Братская ГЭС». Поэтическое слово и музыка, тесно переплетаясь, участвуют в этом произведении как равно необходимые, равнозначные элементы для передачи замысла. Основу содержания поэмы составляют далекие события русской истории XVII века. Но музыка, повествуя о них, звучит светло и современно, что приближает их к нам. Новые симфонии Шостаковича - Четырнадцатая (1969) и Пятнадцатая (1971) - обрисовывают круг морально-этических проблем нашего сложного времени и вместе с тем общечеловеческого значения. Во всех этих произведениях мы неизменно ощущаем породившую их эпоху, с обнаженными контрастами и необычайно напряженным ритмом жизни. Пятнадцатая симфония - последняя симфония Дмитрия Дмитриевича Шостаковича. Она завершила собой почти полувековой путь выдающегося композитора-симфониста. Композитор умер 9 августа 1975 года. Штраус, Иоганн Дата рождения 25.10.1825 Дата смерти 03.06.1899 Профессия композитор Страна Австрия Иоганн Штраус-сын родился в Вене в 1825 году. Его отец, тоже Иоганн, прежде чем стать скрипачом, перепробовал несколько профессий, и в конце концов именно на музыкальном поприще добился больших успехов. Женившись, Штраус-отец организовал собственный оркестр, игравший танцевальную музыку для увеселения богатых жителей Вены, при необходимости сам сочинял, стал знаменит и получил титул "короля вальса". Штраус-отец много гастролировал со своим ансамблем - выступая в Берлине, Париже, Брюсселе, Лондоне. Своими вальсами он оказывал магическое действие на публику - даже такие маэстро, как Лист и Берлиоз выражали ему свое восхищение. Почти 10 лет семья Иоганна Штрауса кочевала из одной венской квартиры в другую, и почти в каждой из них появлялся на свет ребенок - сын или дочка. Дети росли в атмосфере, насыщенной музыкой, и все были музыкальны. Оркестр отца часто репетировал на дому, и маленький Иоганн внимательно следил за происходящим. Он рано стал учиться на фортепьяно, пел в церковном хоре. Уже в шесть лет он наигрывал свои собственные танцы. Однако ни отец, ни мать не желали музыкальной будущности своим детям. Тем временем жизнелюбивый отец стал жить на две семьи, и к семи детям от первого брака у него прибавилось еще семь. Отец был для Иоганна кумиром, и все-таки юноша лелеял мечту когда-нибудь подняться еще выше. Официально он числился в Политехническом училище, однако втайне продолжал заниматься музыкой: зарабатывая деньги преподаванием игры на фортепьяно, он отдавал их за уроки игры на скрипке. Попытки же родителей пристроить его к банковскому делу успеха не имели. Наконец в свои девятнадцать лет Иоганн Штраус собрал небольшой ансамбль и получил в венском магистрате официальное право зарабатывать на жизнь дирижированием. Его дебют состоялся 15 октября 1844 года в качестве капельмейстера и композитора в знаменитом казино в предместье Вены. Публичное выступление молодого Штрауса с собственным оркестром стало для венской публики настоящей сенсацией. Само собой разумеется, что все увидели в честолюбивом сыне конкурента отцу. На следующее утро газеты написали: "Добрый вечер, Штраус-отец. Доброе утро, Штраус-сын". Отцу же в ту пору было всего лишь сорок лет. Поступок сына привел его в ярость, и вскоре для сына, еще упивающегося своим триумфом, начались жестокие будни - борьба за выживание. Отец по-прежнему играл на светских балах и при дворе, на долю же сына во всей Вене оставалось лишь два небольших заведения - казино и кафе. К тому же, отец затеял бракоразводный процесс со своей первой женой - история эта на все лады смаковалась прессой, и обиженный сын не удержался от публичных нападок на отца. У этой истории был печальный конец - отец, пользуясь своими связями, выиграл судебный процесс, лишив первую свою семью прав на наследство и оставив ее без средств к существованию. Победил отец и на концертных подмостках, и оркестр сына влачил довольно жалкое существование. К тому же, у венской полиции сын был на плохом счету, имея репутацию человека легкомысленного, безнравственного и расточительного. Однако осенью 1849 года отец неожиданно умирает, и для сына все разом переменилось. Знаменитый оркестр Штрауса-отца без лишних разговоров избрал Штрауса-сына своим дирижером, и почти все увеселительные заведения столицы возобновили с ним свои контракты. Проявляя недюжинные дипломатические способности, зная, как польстить сильным мира сего, Штраус-сын вскоре стремительно пошел в гору. В 1852 года он уже играл при дворе молодого императора. Летом 1854 года к И.Штраусу явились с деловым предложением представители русской железнодорожной компании, владевшей пригородной линией, связывавшей С.-Петербург с Царским селом и Павловском. Маэстро получил приглашение выступать вместе со своим оркестром в роскошном Павловском вокзале и в парке, где располагались дворцы царя и великого князя Константина. Деньги предлагались немалые, и Штраус немедленно согласился. 18 мая 1856 года начался его первый сезон под русским небом. Публика сразу же была покорена его вальсами и польками. На его концертах бывали члены императорской семьи. В Вене же Штрауса не без успеха заменял его брат - Йозеф, тоже талантливый дирижер и композитор. В России Штраус пережил немало романов, однако супружеское счастье нашел в Вене, женившись в августе 1862 года на Етти Трефц, уже имевшей до него трех дочерей и четырех сыновей. Это ничуть не помешало ей стать не только его возлюбленной, но также музой, сиделкой, секретаршей, деловой советчицей. При ней Штраус еще выше вознесся и еще больше окреп духом. На летний сезон 1863 года Етти вместе с мужем поехала в Россию... Стараясь не отставать от Йозефа, к тому времени ставшего в Вене известным композитором, Иоганн Штраус создает свои шедевры - вальсы "Голубой Дунай" и "Сказки Венского леса", в которых выразилась музыкальная душа Вены, сотканная из мелодий самых разных наций, ее населяющих. С братом же Иоганн выступает в России летом 1869 года, но дни того сочтены - крайнее переутомление приводит к неизлечимой болезни и в июле 1870 года сорокатрехлетний Йозеф умирает. Как и отец, он словно передал Иоганну венок своей собственной славы. В 1870 году венские газеты сообщили, что Штраус работает над опереттой. На это его подвигла честолюбивая жена. И вправду, Штраусу надоело "пиликанье" вальсов и он отказался от должности "дирижера придворных балов". Эту должность займет третий его брат - Эдуард Штраус. Первую оперетту Штрауса под названием "Индиго и сорок разбойников" публика приняла на ура. Третьей же опереттой композитора стала знаменитая "Летучая мышь". Поставленная весной 1874 года, она сразу же полюбилась венцам. Композитор одолел еще один Олимп. Теперь он был признан во всем музыкальном мире, однако продолжал работать в лихорадочном темпе и с огромным напряжением. Успех и слава так и не избавили его от страха, что однажды муза покинет его, и он больше ничего не сможет написать. Этот баловень судьбы был вечно недоволен собой и полон сомнений. Отказ от придворного дирижирования не помешал Штраусу и далее гастролировать по странам и весям, с успехом выступать Санкт-Петербурге и Москве, Париже и Лондоне, Нью-Йорке и Бостоне. Доходы его растут, он входит в элиту венского общества, строит свой "городской дворец", живет в роскоши. Смерть жены и неудачный второй брак на некоторое время выбили Штрауса из привычной колеи успеха, но через несколько лет, будучи уже в третьем браке, он снова на коне. После оперетты "Ночи в Венеции" он пишет своего "Цыганского барона". Премьера этой оперетты 24 октября 1885 года накануне шестидесятилетия композитора явилась для венцев подлинным праздником, а затем началось ее триумфальное шествие по всем крупным театрам Германии и Австрии. Но Штраусу уже и этого было мало - душа его требовала другого музыкального простора, другой сцены - оперной. Он внимательно следил за музыкальными тенденциями своего времени, учился у классиков, дружил с такими маэстро, как Иоганн Брамс и Ференц Лист. Ему не давали покоя их лавры, и он решил одолеть еще один Олимп - оперный. От этой затеи его не без труда отговорил Брамс и, пожалуй, был прав. Но отсюда следует и другое - Иоганн Штраус как настоящий художник не мог не искать для себя новых путей, новых точек приложения своего недюжинного таланта. И все-таки для Штрауса это был крах некой мечты. После этого творчество композитора резко пошло по нисходящей. Его новая оперетта "Венская кровь" не понравилась публике и выдержала лишь несколько представлений. В октябре 1894 года Вена торжественно отмечала 50-летие дирижерской деятельности "короля вальсов". Сам же Штраус прекрасно понимал, что это всего лишь ностальгия по старым добрым временам, от которых в воздухе почти ничего не осталось. В дверь стучался суровый двадцатый век. Последние годы жизни Штраус провел уединенно, прятался в своем особняке, где время от времени гонял с друзьями биллиардные шары. По случаю 25-летия оперетты "Летучая мышь" его уговорили дирижировать увертюрой. Последнее выступление Штрауса оказалось для него роковым - он простудился и заболел. Началось воспаление легких. 30 июня 1899 года Штраус умер. Как когда-то его отцу, Вена устроила ему грандиозные похороны. Штраус, Рихард Дата рождения 11.06.1864 Дата смерти 08.09.1949 Профессия композитор Страна Германия Он прошёл долгий, блистательный и трудный путь триумфатора. Слава окружала его с юных лет до конца жизни. Яростные дискуссии и резкие нападки на его творчество, казавшееся в своё время необычайно смелым, лишь способствовали росту его популярности и влияния. Его называли Рихардом вторым, преемником Рихарда Вагнера на престоле некоронованного главы немецкой музыки. Он был наделён многими способностями и талантами, а также неистощимой творческой энергией, сверх того он обладал неоценимым качеством: по выражению Густава Малера, он был "великим Своевременным", подлинным сыном своего века. Это говорил "великий Несвоевременный", на себе испытавший, каким невзгодам подвергается художник, опередивший эпоху и далеко заглянувший в будущее. Рихард Штраус родился 11 июня 1864 года в Мюнхене. Отец его, Франц-Иозеф, выходец из крестьян, добился видного положения в артистическом мире. Он был первым валторнистом в Мюнхенском придворном оркестре. Мать Рихарда - Иозефина, дочь состоятельного пивовара, получила музыкальную подготовку; её род насчитывал немало инструменталистов и оперных артистов. Она была первой учительницей маленького Рихарда; уроки на фортепиано начались, когда мальчику исполнилось четыре года. Музыкальное дарование мальчика проявилось рано: в 6 лет он сочинил несколько пьес и попробовал написать увертюру для оркестра. Родители позаботились о его общеобразовательной и музыкальной подготовке. Рихард прошёл курс гимназии, изучал историю искусства и философию в Мюнхенском университете. Одновременно продолжались уроки музыки под наблюдением отца. Ещё в одиннадцатилетнем возрасте мальчик начал постигать теоретические дисциплины - гармонию, анализ форм, оркестровку под руководством мюнхенского дирижера Ф. В. Мейера. Участие в любительском оркестре помогло практически изучить инструменты, что оказало неоценимую помощь в дальнейшей деятельности. Занятия у Мейера шли успешно. За пять лет юный музыкант настолько преуспел, что поступать в консерваторию оказалось излишним. Рано созревшее мастерство сказалось в произведениях различных жанров, создававшихся в процессе учения. Партитура Торжественного марша, написанная двенадцатилетним музыкантом, была издана. Симфония ре-минор семнадцатилетнего автора была исполнена Мюнхенским придворным оркестром. В возрасте 18-20 лет он писал много, в разных жанрах, как бы проверяя на практике полученные знания. В Германии сочинялась масса подобных камерных пьес, и на их фоне музыка Рихарда выделялась романтической одухотворённостью и мелодической яркостью. Интересы Рихарда не сводились только к музыке. Высокий, худощавый юноша с пышной шевелюрой, вскоре начавшей редеть, с рассеянным, будто устремлённым в пространство взглядом, чувствовал себя непринужденно в любой среде. Весёлый и общительный, он любил развлечения, посещал балы, танцевал, участвовал в живых картинах. Мимолетно проходили лёгкие увлечения. Сколько-нибудь глубокие чувства ещё не пришли к нему. Мысли Рихарда по-прежнему были заняты музыкой, на него обращали внимание крупнейшие авторитеты Германии и Австрии. Суровый Бюлов вначале отнесся к нему сдержанно. Ознакомившись с Серенадой для 13 духовых инструментов, Бюлов, однако, изменил мнение и назвал её автора "необычайно одарённым молодым человеком". Ещё ближе узнав его, Бюлов увидел в нём "наиболее выдающуюся личность после Брамса...". Именно резкий, требовательный, пользовавшийся огромным влиянием, Бюлов посвятил Штрауса в рыцарское достоинство, назвав его в одном из писем Рихардом вторым. Едва Штраусу исполнился 21 год, как Бюлов рекомендовал его герцогу Саксен-Мейнингенскому в качестве своего преемника на должность капельмейстера придворного оркестра. В Мейнингене создались благоприятные условия для развития молодого музыканта. Но его энергия не находила выхода в тесных рамках провинции. Не прошло и полугода, как он покинул гостеприимный городок, соблазнившись должностью третьего капельмейстера в Мюнхенской придворной опере. Летом того же года он задумал поехать в Италию. Поездка оказалась недолгой, всего месяц, но очень насыщенной впечатлениями. Вероятно, благодаря поездке в эту страну были устранены тормоза, сдерживавшие воображение композитора; творчество его стало развиваться привольно, нарушая некоторые традиционные эстетические нормы. Так родилась четырёхчастная симфоническая фантазия "Из Италии". Премьера нового произведения, состоявшаяся в 1887 году в Мюнхене под управлением автора, вызвала, по его словам, "много шуму, всеобщую ярость и возмущение тем, что я пытаюсь пойти своим собственным путем, создаю новые формы и заставляю лентяев ломать себе головы". Молодой, подающий надежды и не лишенный честолюбия автор мог быть доволен - разыгравшийся скандал заставил заговорить о нем. Как часто бывало с позднейшими произведениями Штрауса, фантазия вскоре завоевала признание, и противники её умолкли. Вытерпев три года, Штраус покинул Мюнхенскую оперу. Летом 1887 года, во время отдыха в окрестностях Мюнхена, приятель попросил Штрауса помочь в занятиях с одной из учениц. Звали её Паулина де Ана. Отец её, генерал, занимал солидный пост в военном министерстве. Это был человек просвещённый, свободный от предрассудков военной касты. Он не препятствовал сценической карьере дочери, что было необычно для его среды. Генерал любезно принимал Штрауса, чьи произведения знал и ценил. Не ставил он преград и зародившемуся чувству молодых людей, хотя с сословной точки зрения начинавший музыкант был незавидной партией для генеральской дочери. Оставив Мюнхен, Штраус переехал, снова по рекомендации Бюлова, в Веймар и стал вторым дирижёром придворного театра, и Паулина последовала за ним. Через несколько лет они поженились, и более полувека эта властная, решительная женщина оставалась верной, любящей подругой своего прославленного спутника жизни. В волнующей и радостной обстановке Штраус создавал произведение, выдвинувшее его на видное место в мировом искусстве. Это была симфоническая поэма "Дон Жуан". Её первое исполнение в Веймаре 11 ноября 1889 года под управлением автора стало событием в немецкой музыкальной жизни. К чести веймарских слушателей, они восторженно приняли новое произведение, что даже несколько удивило композитора. Бюлов подтверждал: "Дон Жуан"... имел совершенно неслыханный успех". Последующие исполнения симфонической поэмы, вскоре завоевавшей концертные залы всего мира, подтвердили верность первых впечатлений. Как любое значительное произведение искусства, поэма Штрауса - явление многостороннее. Прежде всего, это - великолепная музыка, мелодически настолько яркая и щедрая, что буквально врезывается в сознание слушателя. После "Дон Жуана" Штраус стал знаменитым. Окрылённый успехом, он развил бурную деятельность. В течение нескольких лет, с 1889 по 1898-й, он создал наиболее выдающиеся симфонические поэмы. Одно из самых ярких его творений - поэма "Весёлые проделки Тиля Уленшпигеля" (1895). Её премьера в 1895 году прошла с не меньшим успехом, чем "Дон Жуан". Через год после "Тиля" прозвучала под управлением автора новая симфоническая поэма "Так говорил Заратустра" - интересная страница философских исканий композитора. Вершиной индивидуалистического мятежа Штрауса явилась симфоническая поэма "Жизнь героя" (1898). В роли героя открыто выступил сам Штраус. Своего рода продолжение составила созданная через 5 лет, в 1903 году, Домашняя симфония - картина мирной семейной жизни самого композитора: счастье родителей (к тому времени у четы Штраус появился сын Франц), игры ребёнка, колыбельная, отход ко сну, утреннее пробуждение. Апофеоз личной жизни автора, нарисованный с обычной штраусовской яркостью красок, вызвал в некоторых кругах не меньшее возмущение, чем "Жизнь героя". Композитора обвиняли в нескромности, высокомерии, саморекламе. Штраус остался верен себе, заявив: "Я не вижу, почему бы мне не написать симфонию на самого себя. Я нахожу себя не менее интересным, чем Наполеон или Александр". Но в то время Штраусом создавались и произведения, отличавшиеся мрачным, трагическим содержанием - симфонические поэмы "Макбет" (по Шекспиру) и "Смерть и просветление". В 1897 году была написана симфоническая поэма, вызвавшая, как обычно, нападки и упрёки одних, восторг и восхищение других, - своеобразная музыкальная трагикомедия "Дон Кихот". Слушателей пугали непривычные оркестровые находки Штрауса, в частности то, что представлялось "натуралистическими излишествами" - вихрь в изображении специально сконструированной ветровой машины или блеяние баранов. К тому времени в судьбе Штрауса произошли большие перемены - женитьба и приглашение в Мюнхенский оперный театр, сначала в качестве помощника главного дирижёра, а с 1896 года - главным дирижёром. Наконец-то родной город признал своего сына. Начался долгий период утвердившейся славы, перешагнувшей границы Германии. В 1890-х годах Штраус выступал в симфонических концертах в Англии, Франции, Бельгии, Голландии, Италии, Испании. В начале 1896 года он посетил Москву. Звезда Штрауса подымалась всё выше. В 1898 году он простился с Мюнхеном и принял должность дирижёра Берлинской придворной оперы, одного из лучших театров Европы. Заслуги Штрауса получили официальное признание. Гейдельбергский университет присудил ему степень почётного доктора наук. В 1903 году, с появлением Домашней симфонии, закончилась "великая симфоническая волна" в творчестве Штрауса, продолжавшаяся почти 15 лет. Главное направление будущей деятельности Штрауса - опера. Первый опыт - опера "Гунтрам" на собственное либретто - хранит следы вагнеровского влияния и не принесла успеха. Законченная в 1893 году и впервые поставленная в Веймаре в 1894 году, она выдержала всего 3 представления, а в родном Мюнхене прошёл лишь один спектакль. В 1901 году на сцену Дрезденского театра вышла вторая опера Штрауса "Погасшие огни", сыгравшая роль прелюдии к расцвету оперного творчества Штрауса - к созданию "Саломеи", "Электры" и "Кавалера розы". Среди литературных и театральных событий внимание Штрауса привлекла драма О. Уайльда "Саломея". Затем он обратился к мифу об Электре. На протяжении пяти лет (1903-1908) композитор был поглощён созданием двух опер, составляющих трагедийную вершину в его творчестве. При всём различии сюжетов, эпох, действующих лиц в обеих есть общие черты. Это - трагедии заката, повесть о гибели не только главных персонажей, но и целых исторических формаций. По словам Э. Краузе, "композитор имел намерение показать людей современной ему эпохи в обстановке далекого прошлого, дать возможность представителям застывшего в своём развитии общества увидеть себя в зеркале". И эту задачу он блестяще выполнил. Непривычная сложность нового произведения вызвала, конечно, недоброжелательство и нападки прессы. Император Вильгельм II отнесся весьма неодобрительно. Однажды недовольный кайзер назвал своего придворного капельмейстера "змеёй, вскормленной на моей груди". Но, как обычно бывало с произведениями Штрауса, период сомнений и дебатов быстро прошёл, и "Саломея" утвердилась в мировом репертуаре, оставаясь одной из наиболее известных опер XX века. Закончив "Саломею", Штраус увлекся другим сюжетом. На него произвела большое впечатление трагедия Г. Гофмансталя "Электра", которая шла в одном из берлинских театров. Штраус обратился к драматургу, и началась совместная работа, положившая начало их долгой творческой дружбе. Служебные дела и гастрольные поездки не позволяли полностью заняться новой оперой; партитуру удалось закончить лишь через три года, в 1908 году. По сравнению с "Электрой" даже партитура "Саломеи" казалась умеренной. Огромный оркестр - 150 человек, превышающий обычный симфонический коллектив, плотная полифония, сложное, нерасчленимое слухом переплетение экспрессивных мелодических линий создавали волнующую и мрачную картину, на фоне которой развертывалась цепь кровавых преступлений. Драма, бушевавшая в оркестре, во многих эпизодах выступала на первый план, заслоняя неистовую динамику сценического действия. В некоторых кульминациях Штраус применил новые выразительные средства, казавшиеся современникам необычайно дерзкими и лишь впоследствии получившие распространение. Премьера оперы, состоявшаяся в Дрездене в начале 1909 года, большого успеха не имела. Как признавал автор, в "Саломее" и "Электре" он "дошёл до крайних границ... способности к восприятию современных ушей". Тем не менее "Электра", подобно своей предшественнице, начала триумфальное шествие по европейским сценам и вскоре прочно вошла в оперный репертуар. Штраус приобретал всё большую славу как дирижёр. Его пригласили на пост руководителя Берлинского придворного оркестра, затем он стал генеральным музикдиректором Берлинской придворной оперы. Начались Штраусовские фестивали в Висбадене, Дрездене, Франкфурте-на-Майне и других городах, показавшие, какой популярностью пользовался этот всё ещё спорный и неприемлемый для многих "современных ушей" новатор. Триумфальным и утомительным было турне по США, где пришлось за два с лишним месяца дать 35 концертов. Приходится только поражаться неисчерпаемой энергии Штрауса, сумевшего в разгаре бурной деятельности создать свою популярнейшую оперу "Кавалер розы". Опера получилась скорее в духе Иоганна Штрауса. "Кавалер розы" - апофеоз венского вальса, царство широко разливающихся потоков богатой и чувственной лирической мелодики. Дрезденская премьера оперы состоялась в январе 1911 года. Успех был триумфальный. По словам одного из современников, постановка оперы явилась "последним беззаботным театральным торжеством Европы перед войной". Не успели пройти в разных городах постановки "Кавалера", как на сцену вышла новая опера Штрауса "Ариадна на острове Наксос" (1912). Небольшой интерлюдией в творчестве композитора явился одноактный балет "Легенда об Иосифе" (1914). Это был его первый опыт балетной музыки. Помимо сценической музыки, Штраус писал произведения для хоров и оркестровые пьесы. Много времени по-прежнему занимала дирижёрская деятельность. Его приглашали в разные страны мира, он выступал с лучшими оркестрами Европы и Америки, исполняя свои сочинения и немецкую классическую музыку. В начале 1913 года Штраус вторично гастролировал в России. Ещё до войны, в 1911 году, Штраус сделал наброски Альпийской симфонии, ставшей его последним крупным симфоническим произведением. В первую военную зиму 1914-1915 годов он закончил оркестровку, в октябре 1915 года симфония впервые прозвучала в Берлине под управлением автора. Это - вторая развернутая "картина природы" в наследии Штрауса. Первая опера военного времени, "Женщина без тени", создавалась снова в сотрудничестве с Гофмансталем. В сценарии причудливо сочетались мотивы сказок - немецких (братьев Гримм), арабских, индийских. Несмотря на тяжёлые условия, композитор создал красочную и вдохновенную партитуру. Многие считали "Женщину без тени" вершиной его творчества. "Женщина без тени" - эффектное зрелище с характерными чертами "большой оперы" - хоровыми эпизодами, ансамблями, пышными финальными сценами. Потоки пластичных, ярких мелодий, роскошь гармонических и тембровых красок, богатство полифонической ткани поражали слушателей, и ранее знакомых с изобильной звуковой палитрой Штрауса. Премьера оперы, состоявшаяся в октябре 1919 года в столице распавшейся Австрийской империи, стала большим празднеством, демонстрацией торжества высокой культуры среди хаоса, царившего в Центральной Европе. В 1919 году его пригласили занять пост директора Венского оперного театра. Пятилетнее пребывание стареющего композитора в австрийской столице ознаменовано интенсивным трудом. По-прежнему он любил чередовать произведения крупных форм и миниатюры, как бы обвивая свои оперы венками песен и романсов. В 1921 году появился второй балет Штрауса "Шлагобер". Затем в 1928 году композитор создает оперу "большого плана", получившую название "Елена Египетская". Несмотря на пиетет композитора опера была принята довольно холодно. После "Елены Египетской" неутомимый композитор задумал новую оперу. "Арабелла" сочинялась на протяжении почти четырёх лет, премьера состоялась летом 1933 года в Дрездене. Весёлая, не ставившая сложных проблем опера была принята восторженно. Успех её оказался прочным - до настоящего времени "Арабелла" остается одной из популярных опер Штрауса. После смерти Гофмансталя композитор не мог найти близкого по духу литератора для совместной работы. У него возникла мысль о Цвейге, разностороннем писателе-новеллисте, поэте, драматурге. Предложение Штрауса, переданное через его издателя, было с радостью принято Цвейгом. Он предложил композитору сюжет комедии "Молчаливая женщина" английского драматурга шекспировских времен Вена Джонсона. Штраус с неистощимой щедростью, словно играя, развертывает в "Молчаливой женщине" (1935) все богатство своего нестареющего мелодического воображения. Захватив власть, Гитлер и его сообщники старались привлечь видных деятелей немецкой культуры к укреплению "нового порядка". Не спрашивая согласия, Геббельс назначил Штрауса главой так называемой Имперской музыкальной камеры, учреждения, призванного руководить музыкальной жизнью Германии. Политическая беспечность Штрауса сыграла с ним злую шутку: он принял новый пост и оказался, таким образом, связанным с гитлеровской властью, о чём вскоре пришлось горько пожалеть. Премьера была назначена на 24 июня 1935 года в Дрездене. Накануне спектакля он попросил корректуру афиши. С негодованием увидел он, что не указан автор либретто - Стефан Цвейг. Штраус покраснел от волнения и, не повышая голоса, сказал: "Делайте что хотите, но завтра же утром я покидаю Дрезден, и премьера пройдет без меня". Последовало разрешение восстановить имя Цвейга, во избежание публичного скандала. Спектакль прошёл с триумфом, однако негодование Штрауса не утихло. Композитор подал в отставку. После конфликта первый композитор Германии уходит в тень. Последние оперы "День мира", "Любовь Данаи", "Дафна" не принадлежат к лучшим сочинениям композитора. На 86 году жизни могучее здоровье Штрауса стало сдавать, появились приступы слабости, сердечные припадки. Временами наступала потеря сознания. 8 сентября 1949 года он мирно, без мучений скончался. Шуберт, Франц Дата рождения 31.01.1797 Дата смерти 19.11.1828 Профессия композитор Страна Австрия Шуберт прожил только тридцать один год. Он умер истощенный физически и душевно, измученный неудачами в жизни. Ни одна из девяти симфоний композитора не была исполнена при его жизни. Из шестисот песен было напечатано около двухсот, а из двух десятков фортепианных сонат - только три. В своей неудовлетворенности окружающей жизнью Шуберт был не одинок. Эта неудовлетворенность и протест лучших людей общества нашли отражение в новом направлении в искусстве - в романтизме. Шуберт был одним из первых композиторов-романтиков. Франц Шуберт родился в 1797 году в предместье Вены - Лихтенталь. Отец его, школьный учитель, происходил из крестьянской семьи. Мать была дочерью слесаря. В семье очень любили музыку и постоянно устраивали музыкальные вечера. Отец играл на виолончели, а братья на различных инструментах. Обнаружив у маленького Франца музыкальные способности, отец и старший брат Игнац стали обучать его игре на скрипке и фортепиано. Вскоре мальчик смог принимать участие в домашнем исполнении струнных квартетов, играя партию альта. Франц обладал прекрасным голосом. Он пел в церковном хоре, исполняя трудные сольные партии. Отец был доволен успехами сына. Когда Францу исполнилось одиннадцать лет, его определили в конвикт - школу подготовки церковных певчих. Обстановка учебного заведения благоприятствовала развитию музыкальных способностей мальчика. В школьном ученическом оркестре он играл в группе первых скрипок, а иногда даже исполнял обязанности дирижёра. Репертуар оркестра был разнообразен. Шуберт познакомился с симфоническими произведениями различных жанров (симфониями, увертюрами), квартетами, вокальными сочинениями. Он признавался своим друзьям, что симфония Моцарта соль-минор потрясла его. Высоким образцом для него стала музыка Бетховена. Уже в те годы Шуберт начал сочинять. Его первые произведения - фантазия для фортепиано, ряд песен. Юный композитор пишет много, с большим увлечением, часто в ущерб другим школьным занятиям. Выдающиеся способности мальчика обратили на него внимание знаменитого придворного композитора Сальери, с которым Шуберт занимался на протяжении года. С течением времени бурное развитие музыкального таланта Франца стало вызывать у отца тревогу. Хорошо зная, как труден был путь музыкантов, даже всемирно известных, отец хотел уберечь своего сына от подобной участи. В наказание за чрезмерное увлечение музыкой он даже запретил ему в праздничные дни бывать дома. Но никакие запреты не могли задержать развитие дарования мальчика. Шуберт решился порвать с конвиктом. Забросить скучные и ненужные учебники, позабыть о никчемной, иссушающей сердце и ум зубрежке и выйти на свободу. Целиком отдаться музыке, жить только ею и ради неё. 28 октября 1813 года он закончил свою Первую симфонию Ре-мажор. На последнем листе партитуры Шуберт написал: "Окончание и конец". Окончание симфонии и конец конвикту. Три года он служил помощником учителя, обучая детей грамоте и другим начальным предметам. Но влечение его к музыке, желание сочинять становится всё сильнее. Приходится лишь изумляться жизнестойкости его творческой натуры. Именно в эти годы школьной каторги, с 1814 по 1817 год, когда, казалось, всё было против него, им создано поразительное множество произведений. Только за один 1815 год Шуберт написал 144 песни, 4 оперы, 2 симфонии, 2 мессы, 2 фортепианные сонаты, струнный квартет. Посреди творений этого периода немало таких, что озарены немеркнущим пламенем гениальности. Это Трагическая и Пятая Си-бемоль-мажорная симфонии, а также песни "Розочка", "Маргарита за прялкой", "Лесной царь". "Маргарита за прялкой" - монодрама, исповедь души. "Лесной царь" - драма с несколькими действующими лицами. У них свои характеры, резко отличные друг от друга, свои поступки, совершенно несхожие, свои устремления, противоборствующие и враждебные, свои чувства, несовместимые и полярные. Поразительна история создания этого шедевра. Он возник в порыве вдохновения. "Однажды, - вспоминает Шпаун, друг композитора, - мы зашли к Шуберту, жившему тогда у своего отца. Мы застали друга в величайшем возбуждении. С книгой в руке он, расхаживая взад и вперед по комнате, читал вслух "Лесного царя". Вдруг он сел за стол и принялся писать. Когда он встал, великолепная баллада была готова". Желание отца сделать из сына учителя с маленьким, но надежным заработком потерпело неудачу. Молодой композитор твёрдо решил посвятить себя музыке и оставил преподавание в школе. Его не страшила ссора с отцом. Вся дальнейшая недолгая жизнь Шуберта представляет собой творческий подвиг. Испытывая большую материальную нужду и лишения, он неустанно творил, создавая одно произведение за другим. Материальные невзгоды, к несчастью, помешали ему жениться на любимой девушке. Тереза Гроб пела в церковном хоре. С первых же репетиций Шуберт приметил её, хотя была она неприметна. Светловолосая, с белесыми, словно выцветшими на солнце, бровями и крупитчатым, как у большинства неярких блондинок, лицом, она совсем не блистала красотой. Скорее, напротив - на первый взгляд казалась дурнушкой. На круглом лице её явственно проступали следы оспы. Но стоило прозвучать музыке, как бесцветное лицо преображалось. Только что оно было потухшим и потому неживым. Теперь, озаренное внутренним светом, оно жило и лучилось. Как ни привык Шуберт к черствости судьбы, но и он не предполагал, что судьба обойдется с ним так жестоко. "Счастлив тот, кто находит истинного друга. Ещё счастливее тот, кто найдет его в своей жене", - записал он в своем дневнике. Однако мечты пошли прахом. Вмешалась мать Терезы, которая растила её без отца. Отец её владел маленькой шелкопрядильной фабрикой. Умерев, он оставил семье небольшое состояние, и вдова все заботы обратила на то, чтобы и без того мизерные капиталы не уменьшились. Естественно, что с замужеством дочери она связывала надежды на лучшее будущее. И ещё более естественно, что Шуберт не устроил её. Кроме грошового жалованья помощника школьного учителя, у него была музыка, а она, как известно, не капитал. Музыкой можно жить, но ею не проживешь. Покорная девушка из предместья, воспитанная в подчинении старшим, даже в мыслях не допускала ослушания. Единственное, что она себе позволила, - слезы. Тихо проплакав до самой свадьбы, Тереза с опухшими глазами пошла под венец. Она стала женою кондитера и прожила долгую, однообразно-благополучную, серую жизнь, умерев на семьдесят восьмом году. К тому времени, когда её свезли на кладбище, прах Шуберта уже давно истлел в могиле. В течение нескольких лет (с 1817 по 1822 год) Шуберт жил поочередно то у одного, то у другого из своих товарищей. Некоторые из них (Шпаун и Штадлер) были друзьями композитора ещё по конвикту. Позже к ним присоединились разносторонне одарённый в области искусства Шобер, художник Швинд, поэт Майрхофер, певец Фогль и другие. Душой этого кружка был Шуберт. Маленького роста, плотный, коренастый, очень близорукий, Шуберт обладал огромным обаянием. Особенно хороши были его лучистые глаза, в которых, как в зеркале, отражались доброта, застенчивость и мягкость характера. А нежный, изменчивый цвет лица и вьющиеся каштановые волосы придавали его внешнему облику особую привлекательность. Во время встреч друзья знакомились с художественной литературой, поэзией прошлого и современности. Горячо спорили, обсуждая возникавшие вопросы, критиковали существующие общественные порядки. Но иногда такие встречи посвящались исключительно музыке Шуберта, они даже получили название "шубертиад". В такие вечера композитор не отходил от фортепиано, тут же сочинял экосезы, вальсы, лендлеры и другие танцы. Многие из них так и остались незаписанными. Не меньшее восхищение вызывали песни Шуберта, которые он часто сам исполнял. Нередко эти дружеские собрания превращались в загородные прогулки. Насыщенные смелой, живой мыслью, поэзией, прекрасной музыкой, эти встречи представляли собою редкий контраст с пустыми и бессодержательными развлечениями светской молодежи. Неустроенность быта, весёлые развлечения не могли отвлечь Шуберта от творчества, бурного, непрерывного, вдохновенного. Он работал систематически, изо дня в день. "Я сочиняю каждое утро, когда я кончаю одну пьесу, я начинаю другую", - признавался композитор. Шуберт сочинял музыку необычайно быстро. В отдельные дни он создавал до десятка песен! Музыкальные мысли рождались непрерывно, композитор едва успевал заносить их на бумагу. А если её не было под рукой, писал на оборотной стороне меню, на обрывках и клочках. Нуждаясь в деньгах, он особенно страдал от недостатка нотной бумаги. Заботливые друзья снабжали ею композитора. Музыка посещала его и во сне. Пробуждаясь, он стремился скорее записать её, поэтому не расставался с очками даже ночью. А если произведение не выливалось сразу в совершенную и законченную форму, композитор продолжал работать над ним, пока не был полностью удовлетворен. Так, на некоторые стихотворные тексты Шуберт написал до семи вариантов песен! В этот период Шуберт пишет два своих замечательных произведения - "Неоконченную симфонию" и цикл песен "Прекрасная мельничиха". "Неоконченная симфония" состоит не из четырёх частей, как принято, а из двух. И дело совсем не в том, что Шуберт не успел дописать остальные две части. Он принялся было за третью - менуэт, как требовала того классическая симфония, но оставил свою затею. Симфония так, как она прозвучала, была полностью завершена. Все прочее оказалось бы лишним, ненужным. А если классическая форма требует ещё двух частей, надо поступиться формой. Что он и сделал. Стихией Шуберта была песня. В ней он достиг небывалых высот. Жанр, ранее считавшийся незначительным, он возвёл в степень художественного совершенства. А сделав это, пошёл дальше - насытил песенностью камерную музыку - квартеты, квинтеты, - а затем и симфоническую. Соединение того, что казалось несоединимым, - миниатюрного с масштабным, малого с крупным, песенного с симфоническим - дало новое, качественно отличное от всего, что было раньше, - лирико-романтическую симфонию. Её мир - это мир простых и интимных человеческих чувств, тончайших и глубоких психологических переживаний. Это исповедь души, выраженная не пером и не словом, а звуком. Песенный цикл "Прекрасная мельничиха" яркое тому подтверждение. Шуберт написал его на стихи немецкого поэта Вильгельма Мюллера. "Прекрасная мельничиха" - вдохновенное творение, озаренное нежной поэтичностью, радостью, романтикой чистых и высоких чувств. Цикл состоит из двадцати отдельных песен. А все вместе они образуют единую драматическую пьесу с завязкой, перипетией и развязкой, с одним лирическим героем - странствующим мельничным подмастерьем. Впрочем, герой в "Прекрасной мельничихе" не один. Рядом с ним действует другой, не менее важный герой - ручей. Он живет своей бурливой, напряжённо-изменчивой жизнью. Произведения последнего десятилетия жизни Шуберта очень разнообразны. Он пишет симфонии, сонаты для фортепиано, квартеты, квинтеты, трио, мессы, оперы, массу песен и много другой музыки. Но при жизни композитора его произведения исполнялись редко, а большая часть их так и осталась в рукописях. Не располагая ни средствами, ни влиятельными покровителями, Шуберт почти не имел возможности издавать свои сочинения. Песни, главное в творчестве Шуберта, считались тогда более пригодным для домашнего музицирования, чем для открытых концертов. По сравнению с симфонией и оперой песни не причислялись к важным музыкальным жанрам. Ни одна опера Шуберта не была принята к постановке, ни одна из его симфоний не была исполнена оркестром. Мало того: ноты его лучших Восьмой и Девятой симфоний были найдены лишь много лет спустя после смерти композитора. А песни на слова Гёте, посланные ему Шубертом, так и не удостоились внимания поэта. Робость, неумение устраивать свои дела, нежелание просить, унижаться перед влиятельными лицами были также немаловажной причиной постоянных материальных затруднений Шуберта. Но, несмотря на постоянное безденежье, нередко и голод, композитор не желал пойти ни в услужение к князю Эстергази, ни в придворные органисты, куда его приглашали. Временами Шуберт не имел даже фортепиано и сочинял без инструмента. Материальные трудности не мешали ему сочинять музыку. И всё же венцы узнали и полюбили музыку Шуберта, которая сама пробила путь к их сердцам. Подобно старинным народным песням, передаваясь от певца к певцу, его произведения постепенно приобрели почитателей. Это не были завсегдатаи блестящих придворных салонов, представители высшего сословия. Как лесной ручеёк, музыка Шуберта нашла себе путь к сердцам простых жителей Вены и её предместий. Большую роль сыграл здесь выдающийся певец того времени Иоганн Михаэль Фогль, исполнявший песни Шуберта под аккомпанемент самого композитора. Необеспеченность, непрерывные жизненные неудачи тяжело отразились на здоровье Шуберта. Организм его был истощён. Примирение с отцом в последние годы жизни, более спокойная, уравновешенная домашняя жизнь уже не могли ничего изменить. Прекратить сочинять музыку Шуберт не мог, в этом был смысл его жизни. Но творчество требовало огромной затраты сил, энергии, которых становилось с каждым днем всё меньше. В двадцать семь лет композитор писал своему другу Шоберу: "...я чувствую себя несчастным, ничтожнейшим человеком на свете..." Это настроение отразилось и в музыке последнего периода. Если раньше Шуберт создавал преимущественно светлые, радостные произведения, то за год до смерти он пишет песни, объединяя их общим названием "Зимний путь". Такого с ним ещё не бывало. Он писал о страдании и страдал. Он писал о безысходной тоске и безысходно тосковал. Он писал о мучительной боли души и испытывал душевные муки. "Зимний путь" - это хождение по мукам. И лирического героя. И автора. Цикл, написанный кровью сердца, будоражит кровь и бередит сердца. Тонкая нить, сотканная художником, соединила незримой, но нерасторжимой связью душу одного человека с душой миллионов людей. Раскрыла их сердца потоку чувств, устремившихся из его сердца. В 1828 году стараниями друзей был организован единственный при жизни Шуберта концерт из его произведений. Концерт имел огромный успех и принёс композитору большую радость. Его планы на будущее стали более радужными. Несмотря на пошатнувшееся здоровье, он продолжает сочинять. Конец наступил неожиданно. Шуберт заболел тифом. Ослабевший организм не выдержал тяжёлой болезни, и 19 ноября 1828 года Шуберт скончался. Оставшееся имущество было оценено за гроши. Многие сочинения пропали. Известный поэт того времени Грильпарцер, сочинивший годом раньше надгробное слово Бетховену, написал на скромном памятнике Шуберту на венском кладбище: "Здесь музыка похоронила не только богатое сокровище, но и несметные надежды". Шуман, Роберт Дата рождения 08.06.1810 Дата смерти 29.07.1856 Профессия композитор Страна Германия Немецкий композитор Роберт Шуман хотел, чтобы "музыка исходила из глубины настоящего и была не только приятной забавой и красивой по звучанию, но и стремилась к чему-то еще". Само это желание резко отличает Роберта Шумана от многих композиторов его поколения, которые грешили бессодержательным сочинительством. Шуман боролся за прогресс в музыке всеми силами. Роберт Шуман родился 8 июня 1810 года в семействе весьма немузыкальном. Отец его был известный книгопродавец Фридрих Август Шуман в Цвиккау, а он сам был младший из пяти детей. С семи лет он начал брать уроки фортепиано у органиста И. Куншта, импровизировал, сочинял пьесы. Первой смелой попыткой Шумана было то, что он на двенадцатом году своей жизни сочинил инструментальную и хоровую музыку на 150-й псалом. Этот опыт был смелым потому, что в то время он не имел ни малейшего понятия о теории композиции. Родители настаивали на том, чтобы юноша стал юристом. Несколько лет он вел упорную борьбу за право следовать своему призванию. В угоду матери и опекуну Шуман занимался юриспруденцией в Лейпциге, насколько приказывал долг, но не более, даже, пожалуй, и менее. В нем тогда уже начало проявляться влечение к музыке. Он брал уроки игры на фортепиано у Фридриха Вика (отца Клары - будущей жены). Его вдохновили произведения Франца Шуберта, с которыми он тогда впервые познакомился. Каникулярное путешествие в 1829 году в прекрасную Венецию заронило в его душу не один зародыш будущих музыкальных цветов. На следующий год Шуман отправился во Франкфурт-на-Майне, чтобы послушать Паганини. Некоторые меткие слова в дневнике его выдают поэта, который восхищается красотами природы и искусства. После всех этих восторгов, разумеется, было нелегко чинно опять усесться на место и, начав по порядку с первой главы пандектов, ломать голову над статьями о "Разделении королевского права". Наконец 30 июня 1830 года Роберт решился на важный шаг - посвятить себя музыке. Он написал матери длинное письмо, в котором прямо объявил свое намерение. Добрая женщина сильно встревожилась, сомневаясь, будет ли Роберт в состоянии "зарабатывать насущный хлеб" посредством своего музыкального таланта. Однако же она письменно обратилась за советом к Вику, и когда тот одобрил намерение Роберта, то и мать согласилась. Роберт переехал в Лейпциг и сделался учеником и жильцом Вика. Но скоро судьба его снова переменилась. Безумной была операция, которой Шуман подвергнул свою правую руку для скорейшего приобретения беглости игры на фортепиано. Средний палец перестал действовать; несмотря на медицинскую помощь, рука навсегда сделалась неспособной к игре на фортепиано. Шуман должен был навсегда отказаться от желания стать пианистом. Зато теперь его все более начало занимать сочинение музыкальных пьес. Шуман решился, наконец, серьезно заняться теорией музыкальных композиций. Уроки у директора музыки Кунтша он брал недолго и довершил основательное изучение своего предмета под руководством Генриха Дорна. Отношение его к Вику оставалось по-прежнему самым наилучшим. Необыкновенные музыкальные способности Клары Вик, едва вышедшей тогда из детского возраста, возбуждали живейшее участие Роберта, который, впрочем, тогда интересовался единственно ее талантом. В 1833 году в Лейпциг приехал из Штутгарта музыкант Шунке, и Шуман заключил с ним почти химерический союз дружбы. Музыкального друга-женщину нашел он в Генриетте Фохт, ученице Людвига Бергера; но его сердцем владела в то время Эрнестина фон Ф. из Аша, в Богемии. В конце 1833 года, как рассказывал сам Шуман, "каждый вечер как бы случайно сходилось несколько человек, большею частью молодых музыкантов; ближайшею целью этих сходок было обыкновенное общественное собрание; но тем не менее здесь происходил взаимный обмен мыслей о музыке, искусстве, которое было для них насущною потребностью". Тогдашнее далеко не блестящее состояние музыки было причиною того, что "однажды молодым, горячим головам пришло на мысль не быть праздными зрителями этого упадка, а постараться снова возвысить поэзию и искусства". Шуман, вместе с Фридрихом Виком, Людвигом Шунке и Юлием Кнорром, основал журнал "Новая музыкальная газета", который имел огромное влияние на развитие музыкального искусства в Германии. В течение многих лет он сам писал в журнал под различными псевдонимами статьи и боролся с так называемыми филистерами, то есть с теми, кто своей ограниченностью и отсталостью тормозил развитие музыки. Как музыкальный критик он оценил значение Ф. Шопена, Г. Берлиоза, И. Брамса, которые были его современниками, признавая и огромную ценность своих предшественников - И.С. Баха, Бетховена, Моцарта и Шуберта. Шуман был исключительным знатоком немецкой литературы. Деятельные занятия композицией принесли свои плоды. Шуман создает целый ряд интересных произведений. Среди них фортепианные циклы из небольших пьес или миниатюр: "Бабочки" (1831), "Давидсбюндлеры" (1837). Они, так же как и "Фантастические пьесы" (1837), "Крейслериана" (1838), имеют программные заголовки, рожденные фантазией композитора или указывающие на связь с литературой. Так, "Крейслериана" напоминает о произведениях немецкого романтика Э.А. Гофмана. В ней оживает облик вдохновенного музыканта Фрица Крейслера, его грезы, мечты и видения. Крейслер, глубоко страдающий от обывательщины в жизни и искусстве, ведет с ней мужественный поединок. Этот борец-одиночка сродни самому Шуману. В "Бабочках" - одном из первых изданных произведений Шумана - перед нами возникает картина костюмированного бала, где, по замыслу композитора, встречаются герои книги Ж.П. Рихтера "Годы юности". Это два брата (один - мечтательный и задумчивый, другой - порывистый и горячий) и молоденькая девушка, в которую оба влюблены. Одно из самых оригинальных шумановских сочинений - фортепианный цикл "Карнавал" (1835). В этих пестрых, фантастических картинах воплотилось многое из жизни, увлечений и помыслов молодого Шумана в пору его творческого расцвета. Шуман обладал удивительной способностью создавать в музыке портреты людей, выражать одним штрихом самое характерное в облике человека или в его настроении. Таков и его "Карнавал", где словно кружатся в стремительном танце или медленно проходят, погруженные в свои мысли, персонажи под масками Пьеро и Арлекина, веселых бабочек или танцующих букв. Здесь и современники композитора: знаменитый скрипач Н. Паганини и великий поэт фортепиано Ф. Шопен. А вот Флорестан и Эвсебий. Так Шуман называл выдуманных им героев, от имени которых он писал статьи о музыке. Флорестан всегда в движении, в полете, в танце, он остро и едко шутит, речь его горяча, порывиста. Эвсебий любит мечтать в уединении, говорит он тихо, проникновенно. Флорестан и Эвсебий, Шопен и Паганини, Кьярина (под этой маской выступает Клара Вик) являются членами придуманного Шуманом союза. В конце "Карнавала" все они выступают против обывателей, чуждых всему новому и смелому в искусстве - в "Марше Давидова братства". Это самые светлые и радостные страницы его творчества. Новизна и необычность шумановской музыки ярче всего проявилась в его фортепианных пьесах, созданных в 1830-х годах в Лейпциге. Кроме уже названных это - три сонаты (1835, 1833- 1838, 1836), "Симфонические этюды" (1834), фантазия (1837), "Новелетты" (1838). Шуман считал фортепиано инструментом для выражения чувств и настроений, навеянных как эмоциональными переживаниями, так и природными явлениями или литературными сюжетами. Интерес к фортепиано у Шумана возрос благодаря счастливому браку с Кларой Вик, как известно, великолепной пианисткой. Для нее автор создал чрезвычайно ценный фортепианный концерт ля минор. Часто исполняемый концерт для виолончели ля минор и множество камерных работ Шумана убедительно свидетельствуют о прогрессивной новоромантической ориентации композитора. Итак, в 1830-е годы Шуман уже был автором многих оригинальных пьес, но композитор должен был узнать на опыте, "что известность продвигается шагами карлика, тогда как слава летит на крыльях бури". Для большинства дилетантов сочинения его были слишком трудны и непонятны, для музыкантов-специалистов они казались слишком эксцентричными, слишком отклонявшимися от традиций. Огромное влияние на творчество Шумана оказал Мендельсон. На него Шуман, по собственному выражению, "смотрел, как на высокую гору", тот "ежедневно высказывал мысли, достойные быть оправленными в золото". Шуман очень многим обязан Мендельсону. Без него он подвергся бы опасности растратить свой необыкновенный талант на множество остроумно оригинальных музыкальных шуток. Между тем любовь Шумана к Эрнестине фон Ф. мало-помалу ослабевала и, наконец, совсем прошла. Клара уже стала взрослой девушкой, и Шуман не мог не заметить это очаровательное существо, одаренное необыкновенным музыкальным талантом. Клара сделалась для Шумана поэтическим идеалом, и так как она отвечала взаимностью на его чувства и оба желали прочного союза, Шуман должен был позаботиться об обеспечении своего существования. В 1838 году он решил поселиться в Вене и там издавать свой журнал. В октябре 1838 года композитор переехал в Вену. Впрочем, он слишком скоро убедился, что Вена перестала уже быть почвою немецкой классической музыки. В начале апреля 1839 года Шуман возвращается в Лейпциг. 1840 год был переломным в жизни Шумана. Лейпцигский университет присвоил ему звание доктора философии, и таким образом он получил титул, который в Германии довольно много значил. 12 сентября 1840 года в церкви в Шёнфельде состоялось бракосочетание Роберта с Кларой. Неудивительно, что в то счастливое время Роберт Шуман - тонкий мастер в изображении нюансов чувств и настроений, создал циклы "Круг песен", "Любовь и жизнь женщины", "Любовь поэта", "Мирты" и другие. После женитьбы Шуман творил с терпеливым прилежанием. Самые удачные, самые прекрасные произведения его относятся к этому времени, в особенности его Первая симфония и оратория "Пери и рай", исполненная в первый раз 4 декабря 1843 года в Лейпциге. Его супруга в своей женской, достойной удивления преданности, по возможности старалась оградить его от всех будничных мелочей жизни, от всего, что могло расстраивать и останавливать его музыкальную деятельность, или что, может быть, и она не считала достойным внимания. Таким образом, она была посредницей между своим мужем и практической жизнью. Едва ли не единственной областью деятельности, где он выходил из замкнутого круга своей души, было учительство в учрежденной в 1843 году в Лейпциге и состоявшей под управлением Мендельсона "Музыкальной школе фортепианной и партитурной игры и упражнений в композициях". Предпринятое им в 1844 году артистическое путешествие вместе с супругой в Петербург и Москву доставило им много приятного - их везде принимали с большим почетом. Чтобы иметь возможность полностью посвятить себя сочинительству, он передал редакцию "Новой газеты" прежнему сотруднику ее, Освальду Лоренцу. Эта газета выполнила свое назначение: она поставила преграду бездушным музыкальным изделиям, а также фривольному легкомыслию в музыке и проложила дорогу тому направлению в искусстве, которое проникнуто поэтическим духом и стремится к серьезным целям. Шуман оставил Лейпциг и поселился в Дрездене. Тогда в первый раз в 1844 году проявились признаки его душевной болезни. Нервы композитора совсем расстроились вследствие умственного перенапряжения. Только в 1846 году он почувствовал себя настолько поправившимся, что был в состоянии снова сочинять. Он завершает одно из своих крупных произведений - Вторую симфонию. Всего Шуман написал четыре симфонии, среди которых особо выделяется Первая - "Весенняя" (1841) и Четвертая - ре минор (1851). Артистическое путешествие в первых месяцах 1847 года в Прагу и Вену было приятной переменой и развлечением. В том же году Шуман начал сочинять оперу "Геновева" (на сюжет известной средневековой легенды о Женевьеве Брабантской). "Геновева" не сделала Шумана популярным. Ее музыке недостает того, что для оперы решительно необходимо, - живой, чувственной осязательности, сильных контрастов, ярких, резких красок. Сильно или нет огорчил композитора холодный прием "Геновевы" - неизвестно, только эта неудача нисколько не остановила его влечения к творчеству. Что-то тревожное проглядывает в быстроте, с которою он, в особенности начиная с 1849 года, создает одни обширные произведения за другими. Песни Шумана "К солнечному свету", "Весенняя ночь" и другие, написанные в этот период, стали необычайно популярны. Прежде чем свет успел познакомиться с "Манфредом", Шуман опять выступает уже с ораторией "Странствование Розы", с музыкою на сюжет из "Фауста", с увертюрами, симфониями, трио, с бесчисленными тетрадями песен, фортепианными пьесами и т. д. К этому периоду очень подходит метафора его любимого автора (в "Титане"): "Чрезмерный свет и сверкание этого созвездия, кажется, предвещают закат и последний день". В музыке Шумана к трагедиям "Фауст" Вольфганга Гёте и "Манфред" Джорджа Байрона, в его революционных маршах, хорах и песнях "На смерть героя", "Солдат", "Контрабандист" романтическая взволнованность, мечтательность, трепетность соединяются с бунтарством и свободолюбием. В дни революции 1848 года композитор записал в своем дневнике: "И так жестоко должны бороться люди за каплю свободы! Наступит ли время, когда все станут равны в своих правах?" В 1850 году Шуман получил приглашение на должность городского директора музыки в Дюссельдорфе. Великий музыкальный поэт не всегда бывает хорошим дирижером; и наоборот. Шуман вовсе не имел качеств хорошего дирижера. Сам он думал, однако, иначе. В Дюссельдорфе слишком скоро начались размолвки, и осенью 1853 года все это дело расстроилось: контракт не был возобновлен. Это также могло в высшей степени болезненно ранить душу Шумана, и без того очень нежную и чувствительную, но он не показывал своих переживаний в силу скрытности характера. Последним лучом света было путешествие его в Голландию в ноябре 1853 года, где его и Клару во всех городах принимали "с радостью и с почестями". Он "с удивлением видел, что его музыка в Голландии сделалась едва ли не более родною, чем в самом отечестве". Однако в том же году вновь стали проявляться болезненные симптомы, а в начале 1854 года они вдруг обнаружились с еще большею силою. Смерть, последовавшая 29 июля 1856 года, положила конец этим страданиям. Но, несмотря на печальную участь Шумана, мы все-таки можем считать его счастливым. Он выполнил задачу своей жизни: оставил нам на память образец настоящего немецкого артиста, который был исполнен честного прямодушия, благородства и духовности. Говоря о своих величайших музыкальных поэтах, люди будут вспоминать и имя Шумана. Яначек, Леош Дата рождения 03.07.1854 Дата смерти 12.08.1928 Профессия композитор Страна Чехия С каждым годом имя чешского композитора Леоша Яначека все чаще появляется на оперных и концертных афишах, и в этом можно увидеть одно из самых важных проявлений справедливого приговора истории. Яначеку было за пятьдесят, когда, ютясь в моравском захолустье габсбургской Австро-Венгрии, он переходил от надежды к отчаянию, в который раз перелистывая страницы своих партитур. Как о несбыточном счастье мечтал он услышать их в реальном, а не в воображаемом звучании. Композитор родился 3 августа 1854 года в краю густых лесов и старинных замков, в небольшой горной моравской деревушке Гуквальды. Он был девятым из четырнадцати детей учителя средней школы. Его отец кроме других предметов, преподавал музыку, был скрипачом, церковным органистом, руководителем и дирижером хорового общества. Мать также обладала незаурядными музыкальными способностями и познаниями. Она играла на гитаре, хорошо пела, а после смерти мужа исполняла партию органа в местном костеле. Детство будущего композитора было бедным, но здоровым и привольным. Он навсегда сохранил душевную близость к природе, уважение и любовь к моравским крестьянам, которые были воспитаны в нем с малых лет. Лишь до 11 лет прожил Леош под родительским кровом. Его музыкальные способности и звонкий дискант решили вопрос о том, куда следует определить ребенка. Отец отвез его в Брно к Павлу Кржижковскому - моравскому композитору и собирателю фольклора. Леош был принят в церковный хор Старобрненского августинского монастыря. Мальчики-певчие жили при монастыре на казенный счет, посещали общеобразовательную школу и проходили музыкальные дисциплины под руководством строгих наставников-монахов. Композицией с Леошем занимался сам Кржижковский. Воспоминания о жизни в Старобрненском монастыре нашли отражение во многих сочинениях Яначека (кантаты "Амарус" и "Вечное Евангелие"; секстет "Юность"; фортепианные циклы "Во мгле", "По заросшей тропе" и др.). Атмосфера древней моравской культуры, осознанная в те годы, воплотилась в одном из шедевров композитора - "Глаголической мессе" (1926). Здесь, в центре Моравии, в городе Брно, Яначек начинает и свою служебную деятельность по окончании педагогического учебного заведения: он становится учителем, продолжая традиции деда, отца и матери. В 1873-1876 годах Яначек стал хормейстером хорового общества ремесленников "Святоплук". Мечты о дальнейшем музыкальном образовании остаются мечтами на долгие годы. Только в 1878 году ему удается вырваться в мир "большой музыки", в Лейпциг и Вену. До этого он за один год прошел двухлетний курс игры на органе в Пражской школе органистов. В воображении он видел себя в Петербурге в классе Антона Рубинштейна. В реальности же он постигает тайны "композиторской кухни" в немецких консерваториях. Но все же в главном деле своей жизни - творчестве - настоящего большого руководителя у него не было. Все, чего он достиг, было завоевано не благодаря школе и многоопытным советчикам, а совершенно самостоятельно, путем трудных исканий, подчас методом проб и ошибок. С конца 1870-х годов Яначек руководит Моравским певческим обществом. В 1881 году он создает Органную школу в Брно. Около сорока лет он бессменно руководил ею, воспитывал здесь не только органистов, но и музыкантов более широкого профиля: дирижеров, регентов, композиторов. На базе школы Яначека в 1919 году выросла Консерватория, в 1947 году реорганизованная в Академию искусств имени Яначека. Огромная занятость могла только затруднить процесс творчества, но не убить потребность создавать музыку. Яначек был прирожденным композитором. Наиболее ранние из известных сочинений датированы концом 1870-х годов: шестичастная Сюита для струнного оркестра, "Идиллия" для того же состава; "Зденкины вариации" для фортепиано, очевидно, связанные, как показывает их название, со Зденкой Шульц, ставшей вскоре женой композитора. В этих сочинениях, как и в хоровой "Осенней песне" на стихи Ярослава Вархлицкого, в "Думке" для скрипки и фортепиано заметны типичные черты композитора-романтика, идущего стезей, проложенной Шубертом, Мендельсоном, Брамсом, но при этом сохраняющего черты национальной самобытности. Долгие годы композитор трудился и боролся в провинциальной безвестности. Пражская профессиональная среда его долго не признавала, только один Дворжак ценил и любил своего младшего коллегу. В то же время укоренившееся в столице позднеромантическое искусство было чуждо моравскому мастеру, опиравшемуся на народное творчество и на интонации живой звучащей речи. С 1886 года композитор вместе с этнографом Ф. Бартошем каждое лето проводил в фольклорных экспедициях. Он опубликовал множество записей моравских народных песен, создал их концертные обработки, хоровые и сольные. Высшим достижением были симфонические "Лашские танцы" (1889). Одновременно с ними вышел знаменитый сборник народных песен (свыше 2000) с предисловием Яначека "О музыкальной стороне моравских народных песен", ныне считающимся классическим трудом в фольклористике. Его оперные опыты были более трудными. Сюжет его первой оперы - "Шарка" корнями уходит в народные легенды о чешских девах-воительницах, хранящих обычаи матриархата, унаследованные от княгини Либуше, первой правительницы Чехии. Написанная в традициях романтической оперы, с эмоциональной приподнятостью, обилием хоровых и ансамблевых эпизодов, "Шарка" целиком базируется на мелодической основе чешского фольклора. Увы, с "Шарки" начинается список сочинений Яначка, на десятилетия заточенных в его рабочей комнате. Следом Яначек написал этнографические балет "Ракош Ракочи" (1890) и оперу "Начало романа" (1891), в которых обильно цитировались народные песни и танцы. Балет даже ставился в Праге во время Этнографической выставки в 1895 году. Эти произведения были временным этапом в творчестве Яначека. Композитор шел по пути создания большого правдивого искусства. Им двигало стремление противопоставить отвлеченности - жизненность, древности - сегодняшний день, выдуманной легендарной обстановке - конкретность народного быта, обобщенным героям-символам - простых людей с горячей человеческой кровью. Этого удалось достигнуть лишь в третьей опере "Йенуфа" (по драме Г. Прейссовой, 1894-1903 годы). "Йенуфа", или "Ее падчерица", - социальная драма. Она написана горячо, в ней страстно обличается зло. Но Прейссова не избежала множества натуралистических деталей в обрисовке быта, в раскрытии душевного мира героев. Яначек вторгается в работу Прейссовой и добивается создания выразительного либретто с четкой драматургической структурой. Композитор убежденно следовал основной идее: не допустить в музыке сентиментальности и мелодраматизма. Ему, свободно владеющему тайнами мелодического письма, легко было бы наполнить музыку "сладкозвучием", создать, как любил выражаться Даргомыжский, "льстивые для уха мелодии". Именно этого он избегал. Из-под пера непризнанного композитора, нарушившего к тому же привычные нормы "оперности", обратившегося к острой манере письма, родилось произведение огромной силы социального обличения и одновременно - огромной силы художественного воздействия, произведение, в полном смысле слова новаторское. Именно потому оно произвело отрицательное впечатление на благодушно-либеральное руководство Пражского театра, в результате отклонившего "Йенуфу". Понадобилось 13 лет борьбы, чтобы великолепное произведение, сегодня идущее в театрах всего мира, попало наконец на столичную сцену. В 1916 году опера имела оглушительный успех в Праге, а в 1918 году в Вене, что открыло безвестному 64-летнему моравскому мастеру путь к мировой славе. В период творческой катастрофы Яначек пережил жесточайший удар судьбы - смерть дочери, девушки редкой красоты и редких душевных достоинств. До этого Яначек потерял горячо любимого сына. Дети были названы русскими или, как говорил Яначек, "пушкинскими именами" - Ольга и Владимир. Только необоримая воля к жизни, к творчеству, участие в борьбе за национальное освобождение Чехии от габсбургского орла не дали талантливому музыканту склонить голову и предаться отчаянию. Отголоски события этих черных лет слышны в фортепианном цикле "По заросшей тропе". В начале XX века у Яначека отчетливо проявляются социально-критические тенденции. Композитор пишет фортепианную сонату "С улицы" и помечает ее датой 1 октября 1905 года, когда австрийские солдаты разгоняли в Брно молодежную демонстрацию, а затем - трагические хоры на стихи рабочего поэта Петра Безруча - "Кантор Гальфар", "Маричка Магдонова", "70 000" (1906). Особенно драматичен хор "Маричка Магдонова" о гибнущей, но не покорившейся девушке, вызывавший всегда бурную реакцию зала. Когда композитору после одного исполнения этого сочинения сказали: "Да это же настоящий митинг социалистов!" - он ответил: "Именно этого я и хотел". К тому же времени относятся первые наброски великолепной симфонической рапсодии "Тарас Бульба", полностью завершенной композитором в разгар Первой мировой войны, когда правительство Австро-Венгрии гнало чешских солдат воевать против русских. Последнее десятилетие жизни и творчества композитора (1918-1928) можно назвать лирико-философским, им созданы самая лирическая из его опер "Катя Кабанова" (по "Грозе" Островского, 1921 год), поэтичная философская сказка для взрослых - "Приключения лисички-плутовки" (по новелле Р. Тесног-лидека, 1924 год), а также оперы "Средство Макропулоса" (по одноименной пьесе К. Чапека, 1925 год) и "Из мертвого дома" (по "Запискам из мертвого дома" Ф. Достоевского, 1928 год). В "Кате Кабановой" нерушимым осталось темное царство Кабанихи и Дикого, хотя много бытовых подробностей не вошло в оперу. Сохранив зловещий фон царства изуверской жестокости и тьмы, композитор выткал на нем пленительный образ Катерины. Основной мелодический рисунок он поручил флейте с ее чистым, пасторальным тембром. Большой монолог Катерины и две сцены с Борисом могут быть отнесены к лучшим страницам оперной лирики нашего века. Интересно, что две оконченные и две неоконченные оперы Яначка непосредственно связаны с русской литературой. Первые две - "Катя Кабанова" (по "Грозе" Островского) и "Из мертвого дома" (по Достоевскому); вторые две - "Анна Каренина" и "Живой труп". В обращении Леоша Яначека к русской литературе нет ничего удивительного. Это - одно из выражений его любви к России, к русской культуре, к русскому языку, который он изучил. Леош Яначек дважды ездил в Россию, с восторгом вслушивался в музыку русской речи, наслаждался звенящими потоками русского хорового пения. Музыка Глинки, Даргомыжского, "кучкистов", Чайковского постоянно питала творческое воображение композитора. В то же плодотворное десятилетие возникли великолепная "Глаголическая месса", два оригинальных вокальных цикла ("Дневник исчезнувшего и Прибаутки"), замечательный хор "Безумный бродяга" (ст. Р. Тагора) и Симфониетта для духового оркестра. Симфониетта, длящаяся около 25 минут, стала самым популярным из сочинений Яначека в репертуаре большинства оркестров мира. Последние десять лет жизни Яначек провел в Праге, куда переехал в 1918 году, заняв место профессора консерватории. До конца дней своих, а он скончался 12 августа 1928 года, Яначек не выпускал из рук карандаша, оставаясь человеком, которому, по выражению Б.В. Асафьева, "до самой смерти удалось быть в числе молодых". Смерть настигла Яначека неожиданно: во время отдыха летом в Гуквальдах он простудился и умер от воспаления легких. Хоронили его в Брно. Собор Старобрненского монастыря, где он учился и мальчиком пел в хоре, был переполнен толпами взволнованных людей. Казалось невероятным, что ушел тот, над кем годы и старческие недуги словно были не властны. Современники не до конца поняли, что Яначек - один из основоположников музыкального мышления и музыкальной психологии XX века. Его речь с сильным местным акцентом казалась чересчур резкой для эстетов, оригинальные творения, философские взгляды и теоретическое мышление подлинного новатора воспринимались как курьез. При жизни он снискал репутацию недоучки, примитива, местечкового фольклориста. Лишь новый опыт современного человека к концу столетия открыл нам глаза на личность этого гениального художника, и начался новый взрыв интереса к его творчеству. Теперь прямолинейность его взгляда на мир не нуждается в смягчении, острота звучания его аккордов не требует шлифовки. Современный человек видит в Яначеке своего соратника, глашатая общечеловеческих принципов прогресса, гуманизма, бережного уважения законов природы. See more books in http://www.e-reading.life