Был ли Толстой суеверен?
Я уверена, спроси у моего отца — суеверен ли он, и он сказал бы решительно: нет.
Однако я часто подмечала, что бывали случаи, когда он некоторым приметам придавал значение. Несколько раз я ощущала, как его сильные руки, опустившись на мои плечи, заставляли меня обернуться, чтобы я именно справа увидела нарождающийся месяц.
Если он надевал, как славный король Дагоберт6, свою блузу наизнанку, он явно испытывал досаду и ожидал неудач или неприятностей.
Задумывая что-нибудь, он часто говорил себе: «Если сбудется, сделаю это; не сбудется, не стану делать».
Однажды мы ехали верхом из Ясной Поляны к моему дяде Сереже Толстому. Его имение было в тридцати пяти километрах от нашего. По дороге мы проехали несколько деревень. Русские деревни расположены вдоль одного длинного ряда, и эта единственная, всегда очень широкая улица тянется иногда на несколько километров.
Мы ехали по одной из таких улиц крупной рысью, как вдруг отец повернул вправо лошадь и объехал бочку на колесах, стоявшую перед избой. Затем он продолжил путь.
Я следовала за ним и, когда мы поравнялись на большой дороге, спросила:
— Скажи, зачем ты объехал бочку?
— Разве ты не видела, что черная кошка перебежала дорогу и спряталась под колесами бочки?
— Значит, ты сделал это, чтобы не проехать по дороге, которую перебежала кошка?
Отец не ответил мне, и мы продолжали свой путь.