на главную | войти | регистрация | DMCA | контакты | справка | donate |      

A B C D E F G H I J K L M N O P Q R S T U V W X Y Z
А Б В Г Д Е Ж З И Й К Л М Н О П Р С Т У Ф Х Ц Ч Ш Щ Э Ю Я


моя полка | жанры | рекомендуем | рейтинг книг | рейтинг авторов | впечатления | новое | форум | сборники | читалки | авторам | добавить



Глава 13


– Ммммм. Нет ничего лучше домашней пищи, согревающей желудок, и должна вам сказать, вам это понравится.

Гарровик занял свое место на твердом каменном полу горнодобывающей пещеры, посмеиваясь над атакой Сидни Эллиот на завтрак также, как он посмеивался над некоторыми разновидностями ее бесчисленных шуток за время их плена. Заглянув в металлическую чашку и исследовав свою скудную порцию пресной бледной каши, служащей им обедом, он еще раз попытался представить, что это овсянка. И в очередной раз потерпел неудачу.

Он пожал плечами, зная, что безвкусная смесь не убьет его. Наоборот, она весьма преуспевала в обеспечении необходимых питательных веществ и витаминов, которые поддерживали его здоровым, и способным оставаться полезным в шахтах.

Приступив к еде он снова почувствовал пульсацию в одном из зубов. Ноющая боль, которая началась несколько дней назад, к этому моменту усилилась настолько, что он знал о ней почти постоянно. Гарровик подозревал, что в одном из его коренных зубов начало формироваться дупло – последняя жертва их несовершенной диеты. Рано или поздно ему придется просить разрешения посетить тюремного доктора и заняться удалением зуба. Испытав клингонский способ лечения зубов трижды с момента их пленения, он не получал удовольствия от такой перспективы, но он не мог рисковать инфекцией. В этом месте, который они называли домом, при общем ослабленном состоянии заключенных, даже самая незначительная инфекция могла стать фатальной.

– Смотри на светлую сторону. По крайней мере оно не двигается.

Группа подняла глаза, когда к ним присоединился шеф Роберт Кавагучи. Когда он сел рядом с Синаком, вулканец ответил:

– Мистер Кавагучи, этот разговор с некоторыми изменениями происходит у нас с завидной регулярностью начиная с прибытия сюда. Можно подумать, что в какой-то момент могут появиться другие наблюдения.

– Когда улучшится меню, – парировал Кавагучи, – тогда изменятся и мои наблюдательские навыки.

Гарровик едва заметно улыбнулся, когда Синак задумчиво кивнул в его направлении, и лукавое выражение заиграло на обычно безразличных чертах лица вулканца. Однажды Синак сказал ему, что он давно принял человеческую склонность призывать юмор в практически любой мыслимой ситуации. Хотя он сомневался, что когда-нибудь сможет полностью ее понять, он видел положительный вклад в существующую ситуацию. А логика диктовала, что любой метод, способный поддержать моральное состояние его компаньонов, нужно использовать в самой эффективной возможной степени. Именно поэтому вулканец продолжал обеспечивать благоприятные моменты, в которых Кавагучи мог проявить эту странную склонность.

В то время как Синак был почти стереотипным вулканцем, всегда спокойным и сдержанным, Кавагучи был намного более оживленным и в голосе, и в движениях типом человека, который ожидаемо был центром внимания и на пирушке, и в драке в баре. Рядовой, бывший одним из членов экипажа, занимался наблюдением за огромным множеством сенсоров «Гагарина», в то время как Синак на корабле был офицером по связи. Во время любого нормального рейса встречи между Синаком и Кавагучи возможо ограничились бы шансом столкнуться в столовой или пройти мимо друг друга в коридоре. Однако судьба свела их вместе в их совместном испытании на протяжении последних нескольких лет, а то обстоятельство, что они большую часть времени делили одну камеру, сковало между двумя мужчинами нерасторжимую дружбу.

– Я слышал разговор охранников, – сказал Ра Мхвлови с того места, где он сидел, прислонившись к каменной стене огромного туннеля с остатками своего скудного рациона. – Похоже завтра они собираются перебросить нас в другую секцию шахты. Кажется обнаружили новую жилу.

Сидящая справа от него энсин Черил Флодин подняла глаза в ответ на слова Мхвлови.

– А это означает, что у нас, возможно, есть шанс превысить квоту, а следовательно Коракс будет счастлив.

Она рассеянно потерла свою обритую голову, давно забыв каково это чувствовать, проводя пальцами по своим длинным до плеч темно-рыжим волосам. Подобно деталям их работы и пресной пище, отсутствие волос было всего лишь еще одной тюремной действительностью, с которой она давно смирилась.

В редкие мгновения затишья в середине ночи, запертая в своей камере с Мхвлови, Флодин разрешала себе отбросить осмотрительность, и позволяла каскаду чувств, которые она обычно держала под контролем, переливаться через край. Она представляла, что исполняет свои обязанности по инженерной части борту «Гагарина». Она думала об мужчине, за которого должна была выйти замуж, и о том, что могло с ним случиться. Она волновалась о своем отце, который стал вдовцом за несколько коротких месяцев до отлета «Гагарина» в его злополучную последнюю миссию. Сочли ли команду «Гагарина» погибшей? Здоровье ее отца и до ее отъезда не было хорошим. Как он смог справиться с новостями об исчезновении своей единственной дочери? Мысли подобные этой угрожали поглотить ее при любом удобном случае, и если бы не поддержка близкого друга и сокамерника Ра Мхвлови, ее ждали бы трудные времена.

Сидящий рядом с нею, как он это часто делал, Мхвлови был эмоциональной опорой, за которую она цеплялась все эти годы плена. Дружба, которая у них развилась, позволила ей противостоять худшему из того, что предполагала жизнь заключенного.

Мхвлови был типичным эфрозианцем с ярко оранжевой кожей и пронзительными кобальтово-синими глазами, которые смотрели так, словно могли проникнуть сквозь родиниум. Флодин помнила, что на «Гагарине» Мхвлови выглядел почти по королевски в своей униформе с гривой струящихся белых волос и такими же усами. Конечно волосы и усы состригли, а его форму давно сменил стандартный серый комбинезон, которые носили все заключенные. Однако, несмотря на то что случилось с ним за последние годы, Мхвлови смог сохранить часть своего достоинства и осанки.

– Вот, – сказал Гарровик Флодин, протягивая энсину свою миску с остатками обеда. – Ешьте. Вы начинаете худеть.

Флодин, которая была на борту «Гагарина» специалистом по компьютерам, всегда отличалась хрупким телосложением, что усугубилось из-за низкокачественного питания, которое она и остальные получали в первые годы своего плена. Хотя теперь условия стали лучше чем вначале, остальная часть группы все еще периодически дополняла рацион Флодин из своих порций, чтобы помочь ей поддержать здоровье. Оценив содержимое миски Гарровика, которое было таким же как и у нее самой, Флодин нахмурилась.

– Полагаю они называют такого рода действия ?бесчеловечными и необычными?, коммандер.

– Но это все же лучше той дряни, которую они закачают в вас, если вы неожиданно упадете на работе из-за недоедания.

Гарровик сам чуть не стал жертвой недоедания в первые годы. Диетические добавки, которые ему ввел лагерный врач, были равносильны пытке. Его желудок восприняли это так, словно готов был вывернуться наружу. Экскурсии в то, что сходило на тюремную уборную, были частыми и болезненными. Гарровик поклялся, что больше никогда не подойдет к этим гнусным «питательным» веществам, и его товарищи, ставшие свидетелями его мучений, после этого стали проявлять гораздо больший интерес к тюремному меню.

Пройдясь по лбу, рука Гарровика стала влажной от пота. Жаркий сезон в этом году начался раньше срока. Влажность покрывала все и вся подобно толстому одеялу. Дышать было трудно, особенно во время физической работы в шахтах. Даже здесь, в сотнях метрах под поверхностью, температура все еще была некомфортно высокой, а жар, производимый портативным лазерным буром, усугублял проблему. Хотя им разрешали пить немало воды, и в течение дня периодически давали отдыхать, это не намного облегчало длительные последствия от напряжения, составляющего большую часть существования заключенного.

В нескольких дюжинах метров из-за небольшой портативной рабочей станции клингона, отвечающего за работы, зазвучал горн, сигнализируя об окончании обеда. Все заключенные вокруг офицеров с «Гагарина» начали подниматься и выстраиваться в шеренги, которыми они двинулись назад к местам своих сегодняшних работ.

– Я отчетливо помню, что видела в моем контракте пункт об нарушении времени отдыха, когда нанималась на эту работу, – вставая произнесла Эллиот. – Думаю они нам его не додают.

К полудню температура в туннелях поднималась настолько, что пот лился с лиц и тел сотен заключенных, работающих в этой секции шахты. От того, что до жаркого сезона в этом регионе оставалось еще несколько недель, рабочие ничего не теряли. Даже под землей повысившаяся температура в комбинации с угнетающей влажностью вскоре создаст душную атмосферу, в которой повреждения, связанные с перегревом станут обычными.

Заключенные знали, что будут предприняты шаги, чтобы сохранить их здоровье. Из-за высокой важности произвоства дилития независимо от времени года, Коракс позволил увеличить порции воды для рабочих. Он также разрешил запустить систему циркуляции воздуха в шахтах, которая, хотя и была полезна для труда рабочих в сотнях метров под поверхностью планеты, все же была дорогостоящим удовольствием из-за количества энергии, забираемой от силовых генераторов лагеря. Хотя она была довольно-таки эффективна когда была установлена впервые, теперь мощность системы вентиляции и регуляторы потока больше не могли поддерживать циркуляцию в соответствии с шахтами, которые разрослись намного быстрее, чем предполагалось поначалу.

Горная шахта эхом отзывалась на звуки лазерных буров, вгрызающихся в плотный камень туннеля, а также кирок и прочих инструментов, разрушающих большие валуны на меньшие, которые потом можно было загрузить в тележки и удалить из области работ. Процесс был подвижным, с эффективностью, усовершенствованной годами практики. И в самом деле, производственная квота шахты была источником гордости Коракса с самого момента его прибытия в тюрьму. Его оценка отдачи заключенных проявилась во многих формах. По большей части в пищевом рационе, который они получали, и в политике начальника тюрьмы относительно обращения охранников с обитателями лагеря. Пока заключенные упорно трудились и не доставляли хлопот, Коракс был рад относиться к ним справедливо. Это были символические взаимоотношения, к которым пришли обе стороны.

Работающая рядом с лейтенантом Синаком Сидни Эллиот выключила свой лазерный бур и опустила его все еще раскаленное докрасна острие на землю. Она подняла свой защитный щиток и рукой в перчатке провела по запотевшему лицу. Оценив кучу камней, которую она возвела, Эллиот удовлетворенно кивнула.

Туннель, в котором она и ее товарищи работали весь предыдущий месяц, расширился в большую пещеру, которая, как решили геологи-геодезисты, содержала значительные запасы дилития. По стандартной практике заключенные будут продолжать работать здесь, расширяя подземную пещеру и извлекая драгоценный минерал, пока не иссякнут все тайники. Потом рабочие пробьют другой туннель и начнут процесс заново.

Эллиот поставила лазерный бур на пыльный пол пещеры. Потянувшись назад, она извлекла фляжку, прикрепленную к поясу, который она носила поверх рабочего комбинезона, и обнаружила, что фляжка почти пуста. Хотя найти воду не составляло труда. Ей просто нужно было попросить у охранника разрешения наполнить фляжку из баков для воды, установленных вблизи соединительного туннеля в дальнем конце пещеры.

У отвернувшейся от стены в поисках охранника Эллиот застыла в жилах кровь, когда она увидела Кулра. Начальник охраны ее не видел, и Эллиот быстро отвернулась, опустив на место щиток. Защитный механизм вместе со слоями грязи и пыли, облепившей ее одежду и кожу, делали ее неотличимой от других заключенных, работавших в пещере.

– Проклятье, – сказала она тихим голосом, который не услышал бы никто кроме Синака, который работал слева от нее.

Вулканец отключил свой бур и поднял щиток.

– Сидни? – окликнул он. – Вы испытываете трудность?

Эллиот подняла свою фляжку.

– У меня кончилась вода, но это не стоит того, чтобы столкнуться с Кулром.

Она смогла избежать внимания охранника, и его гнева после того, как была выпущена из карательной изоляции день назад. Было только вопросом времени прежде чем она сделает что-то, пусть даже и несущественное, что мог использовать против нее клингон. Синак достал свою фляжку, и вручил ее ей, поменяв на ее пустую.

– Возможно будет более благоразумно мне достать воду.

Сквозь ее щиток он мог видеть благодарную улыбку Эллиот. Вулканец кивнул, понимая, что сильный характер и чувство гордости Эллиот были уязвлены из-за необходимости помощи в такой простой задаче, как получение воды. Синак не думал ни о чем таком, помня свойственную Кулру почти садистскую навязчивую идею борьбы с юным офицером службы безопасности. По-видимому желание сломить ее упрямый дух стало для клингона хобби, поэтому Синак и остальные члены команды «Гагарина» постоянно старались защитить ее от этого.

Продолжающаяся битва сил воли не была добра к Эллиот. Гарровик поведал им об ее приступах бессонницы, когда ночами она просыпалась с криком, и ее подсознание было во власти жуткого кошмара. Все они знали, что психологическое состояние Эллиот ухудшалось, несмотря на показную храбрость, которую она продолжала демонстрировать, и тот факт что она не позволяла этому затронуть свою продуктивность.

Чтобы повлиять на это, Синак пытался научить Эллиот нескольким базовым ментальным упражнениям, предназначенным для фокусировки сознания и его освобождения от любого замешательства, которое она испытывала от постоянного напряжения. Она приняла его помощь поначалу неохотно, но потом с большим энтузиазмом. Упражнения какое-то время помогали, но Гарровик вскоре сообщил, что Эллиот забросила их, предпочитая вместо этого направлять свою тревогу в гнев, а гнев прямо на беззащитный камень горнодобывающих туннелей. Хотя ее производительность увеличилась и все еще продолжала держаться на высоком уровне, никто из ее друзей не попался на эту уловку. Пока Эллиот могла справиться со своими личными демонами, но как долго она их удержит?

Синак направился к Кулру и бакам с водой. Когда он удалился, Эллиот включила свой лазерный бур, и прицелившись в трещину в стене, активировала устройство. Интенсивная красная энергия сорвалась с бура, когда луч вбуравился в плотную скалу, расширяя крошечную щель. Она снова услышала почти умиротворяющий звук дробящегося камня сквозь пронзительный вой бура. Потом грохот стал громче. Эллиот знала, что если бы у нее были волосы, они бы встали дыбом.

– Черт возьми, что…?

Ее инстинкты вопили, говоря ей что что-то шло не так. Она дезактивировала свой бур, когда грохот продолжился, и усилился. Именно тогда она почувствовала подошвами ног первые толчки. Они были мягкими, но она уже могла почувствовать, что их интенсивность начала нарастать. Оглядевшись Эллиот увидела, что другие заключенные прекратили работу, и повернулись в сторону нарастающей какофонии. Все в огромной подземной пещере знали, что означают эти звуки.



Глава 12 | Во имя чести | Глава 14