Старые львы

На Решетникова от нервного перенапряжения напал дикий жор. Он заказал гору бутербродов с колбасой и всю ее сметелил под литр чая с сахаром.

Салин брезгливо морщился, когда из-за стола докатывался чесночно-копченый дух, но другу замечания не делал. Терпел, по себе зная, что такое стресс при сидячем образе жизни.

Лично у него никакого аппетита не было. Во рту прочно обосновался медный привкус. Возможно, от того, что Салин весь вечер тянул минеральную воду «Кардамон» из запотевшего стакана. Выпил уже не помнил сколько. Стресс, одни словом.

— Продолжай, — прошамкал Решетников, запихнув в рот последний бутерброд. — Когда я ем, я только нем. А на слух не жалуюсь.

Салин в который раз за день испытал укол зависти. Так пересиливать стресс он уже не мог.

— У наших «друзей» только героин и нефть. Больше с них брать нечего, — продолжил рассуждать Салин. — А в обмен хотят высокие технологии. Это идея Матоянца — разместить там часть производства, чтобы не «светить» раньше времени здесь. У них есть абсолютная власть, но нет технической базы, чтобы выжить в новом тысячелетии. Мы легко и быстро можем принципиально обновить технический парк страны. Но для этого нужна абсолютная власть.

— Хотел бы я увидеть ту рожу, что все разом хапнуть решила — проворчал Решетников. — Узнал бы в момент из миллиона. Очень трудно заглотить такой шмат пирога и при этом не измениться в лице.

Он тщательно отряхнул рубашку от крошек.

— Если я правильно понял, Глеб Лобов возжелал оседлать наркотрафик. Фабрики «промывки мозгов» ему показалось мало.

Салин пожал плечами.

— Здравая мысль. Если в стране есть наркоторговля, кто-то обязан ее контролировать. Не одной водкой сейчас живет Россия. Героин тоже нужен. И чем дальше, тем больше. Весь вопрос, кто встанет во главе и на какие цели пустит прибыль.

— Что с партией наркоты делать будем?

— Еще не решил.

— Учти, нам уже эту статью вешали.

Салин раскачал кресло. Насупился.

В девяносто шестом СБП попробовала наехать на их «Фонд», зацепив лабораторию профессора Мещерякова. В лаборатории исследовали человеческое сознание, а без ЛСД такие работы почему-то не идут. Не хочет сознание расширяться и сдвигаться без дозы.

Тогда атаку удалось отразить. Но цепочка причинно-следственной связи на том не оборвалась. Исчез самый активный работник СБП Подседерцев, а затем разогнали и саму Службу. Лаборатории через год тихо прикрыли. Профессор Мещеряков недавно выбросился из окна. А секретные методики управления сознанием окольными путями перешли в холдинг Матоянца. Та их часть, что была предназначена для использования в СМИ, апробировалась в агентстве «Pro-PR» Глеба Лобова.

«Как все связано. Не разорвать, — подумал Салин. — Всегда так начнешь копать на пересечения, а получишь сеть. Всегда так: — везде и всюду».

Он перевел взгляд на Решетникова. Напарник, сытно развалясь в кресле, крутил пальцы на брюшке, солидно выпирающем сквозь рубашку.

Решетников качал варианты. Привычки и повадки друга Салин изучил хорошо. Решил не мешать.

— Пуф, пуф, пуф, — пробурчал Решетников.

— А подробнее? — Салин слабо улыбнулся.

Решетников со вздохом подтянул ноги, с трудом согнулся пополам.

— Знаешь, Виктор Николаевич, время позднее. Спать пора. Хочу лечь если не с чистой совестью, так со спокойным сердцем.

— Предлагаешь на ночь взять его под контроль?

— До обеда не хватятся, руку на отсечение даю. Скажут, на бабе заночевал. Дело-то молодое.

Решетников не отпускал с него взгляда своих медвежьих глаз.

— Я не против, — с расстановкой произнес Салин.

Лицо Решетникова напряглось.

— Тогда звони Владиславу.

Салин взвесил все в последний раз и утвердительно кивнул.

Но перед тем как взяться за трубку телефона, он достал пузырек, вытряс на ладонь таблетку. Сунул в рот и запил водой.

Вкус меди во рту смешался со сладкой горечью нитроглицерина.