Глава 44

Процесс дачи показаний под присягой, напоминавший многодневные скачки, стартовал в окружном суде Фэрфакса семнадцатого февраля. Дело происходило в комнате для свидетелей, которую судья Уиклифф зарезервировал за собой на две последние недели месяца.

Предстояло опросить как минимум пятнадцать человек, а адвокаты никак не могли договориться относительно места и времени. Тогда-то Уиклифф и взял бразды правления в свои руки. Показания будут снимать по порядку: один свидетель за другим, час за часом, день за днем, пока не опросят всех. Адвокаты продемонстрировали чудеса изворотливости и отменили на эти две недели все прочие дела, потому что важнее запутанного дела Филана ничего не было.

Для Нейта перспектива провести две недели в комнате, забитой адвокатами и терзаемыми ими свидетелями, была испытанием, сравнимым разве что с адскими муками. Если его клиентке не нужны деньги, какое ему дело до того, кто их получит? Однако настроение его несколько изменилось, когда он познакомился с наследниками Филана.

Первым был Трой Филан-младший. Секретарь суда привел его к присяге, однако он со своими бегающими глазками и рдеющими щеками за несколько минут утратил какое бы то ни было доверие присутствующих. Видеокамера, установленная на противоположном от свидетельского места конце стола, была направлена прямо на него.

Персонал Джоша заготовил для Нейта сотни вопросов, которыми он должен был атаковать Троя-младшего. Полдюжины помощников, которых Нейт никогда в глаза не видел, проделали огромную работу. Но он мог бы легко справиться с задачей и сам, без какой бы то ни было подготовки, экспромтом.

Когда Нейт представился Трою-младшему, тот ответил ему нервной улыбкой и посмотрел на него, как приговоренный на палача, словно хотел спросить: “Это будет не очень больно?”

– Находитесь ли вы в настоящий момент под действием каких-либо запрещенных препаратов, препаратов, назначенных вам врачом, или алкоголя? – любезно начал Нейт, что привело в раздражение всех адвокатов. Только Хэрк понял, в чем дело, поскольку имел не меньший, чем у Нейта, опыт участия в подобных опросах.

Улыбка исчезла с лица Троя-младшего.

– Нет, – огрызнулся он. Голова у него разламывалась с похмелья, но он был трезв.

– И вы отдаете себе отчет в том, что поклялись говорить лишь правду?

– Да.

– Вы понимаете, что значит давать ложные показания под присягой?

– Конечно, понимаю.

– Кто из этих людей представляет ваши интересы? – спросил Нейт, небрежно махнув рукой в сторону сгрудившихся в конце стола юристов.

– Хэрк Геттис.

Высокомерие мистера О'Рейли снова вызвало раздражение, на сей раз у всех, не исключая Хэрка. Значит, Нейт не потрудился даже узнать, кто из адвокатов какого клиента представляет. Его пренебрежительное отношение к коллегам было оскорбительно.

За первые две минуты Нейту удалось создать напряженную атмосферу, которая не изменилась в течение всего дня.

Не было никаких сомнений, что он абсолютно не верит Трою-младшему и что тот, вероятно, находится-таки под воздействием либо лекарств, либо спиртного.

– Сколько раз вы состояли в браке?

– А вы? – снова огрызнулся Трой и посмотрел на своего адвоката, ища поддержки.

Хэрк сидел, уткнувшись в бумаги.

Нейт сохранял полное хладнокровие. Можно было представить, что говорили адвокаты детей Филана за его спиной.

Впрочем, ему это было безразлично.

– Позвольте мне кое-что объяснить вам, мистер Филан, – сказал он без малейшего раздражения. – Я буду говорить медленно, а вы слушайте внимательно. Я – адвокат, вы – свидетель. Это вам понятно?

Трой медленно кивнул.

– Я задаю вопросы, вы отвечаете. Это тоже понятно?

– Ага.

– Думаю, вам не составит труда отвечать на мои вопросы, если вы будете внимательно их слушать. Договорились?

Трой снова кивнул.

– Вы все еще в замешательстве?

– Нет.

– Отлично. Если у вас снова возникнут сомнения, вы имеете полное право посоветоваться со своим адвокатом. Я могу продолжать?

– Я все понял.

– Прекрасно. Давайте попробуем еще раз. Сколько раз вы были женаты?

– Два.

Через час они покончили с женами, детьми и разводами Троя-младшего. Тот вспотел и не чаял дождаться конца допроса. Уставившись в бумаги, адвокаты отпрысков Троя-старшего мечтали о том же. Однако Нейт не спешил. Он сделал вид, что смотрит в список вопросов, приготовленный для него помощниками Джоша. На самом деле он умел сдирать кожу с любого свидетеля, просто глядя ему в глаза и медленно переходя от вопроса к вопросу. Для него не существовало незначительных подробностей. В какой школе, в каком колледже училась ваша первая жена, каково было ее первое место работы? Был ли брак с вами ее первым браком? Расскажите о ее профессиональной деятельности. Давайте поговорим о разводе. В каком размере вы платили алименты?

Выплачивали ли вы все сполна?

По большей части это были бесполезные вопросы, которые задавались не с целью получения информации, а скорее для того, чтобы разозлить свидетеля, создать у него впечатление, что в любой момент скелет может вывалиться из шкафа, дать понять, что раз он начал этот процесс, то заслужил пытку.

К обеденному перерыву они добрались до профессиональной деятельности свидетеля. Когда Нейт расспрашивал Троя-младшего о службе в разных компаниях, принадлежавших его отцу, тот вертелся как уж на вилах. Существовали десятки свидетелей, которые могли при необходимости опровергнуть его утверждения о собственной плодотворной деятельности. При каждом упоминании нового места работы Нейт требовал называть имена всех сослуживцев и начальников. Капкан был расставлен. Хэрк предчувствовал, что он вот-вот захлопнется, и попросил объявить перерыв. Выйдя в коридор со своим клиентом, он проинструктировал его насчет необходимости говорить правду.

Вторая часть опроса была еще более жесткой. Нейт расспрашивал свидетеля о пяти миллионах долларов, полученных на совершеннолетие. Все адвокаты сидели, словно окаменевшие.

– Это было так давно, – неприязненно ответил Трой-младший. После четырехчасового прессинга Нейта О'Рейли он был готов к тому, что следующий раунд будет еще более тяжелым.

– И все же постарайтесь вспомнить, – с безмятежной улыбкой настаивал Нейт. Казалось, он нисколько не устал.

Ему столько раз приходилось проделывать подобное, что создавалось впечатление, будто он сам хочет поскорее покончить с мелочами.

Играл он великолепно, хотя ему было отвратительно находиться здесь и мучить людей, которых он надеялся никогда больше не увидеть.

– Каким образом вы получили эти деньги?

– Они были переведены на мой банковский счет.

– Вы имели к нему доступ?

– Да.

– Кто-нибудь еще имел доступ к вашему счету?

– Нет. Только я.

– Как вы снимали деньги со счета?

– Выписывал чеки.

И немалые. Его первой покупкой стала новая модель “мазерати”, темно-синяя. Об этой проклятой машине они говорили минут пятнадцать.

Получив отцовские деньги, Трой-младший больше не вернулся в колледж. Нельзя сказать, что нашлось учебное заведение, которое оплакивало бы такую потерю. Нейт бомбардировал Троя-младшего вопросами о всех местах его службы, постепенно извлекая на поверхность факты, доказывавшие, что девять лет Трой-младший практически не работал. Играл в гольф и регби, с удовольствием покупал машины, год провел на Багамах, год – на горнолыжном курорте в Вейле, сменил неправдоподобное количество женщин, прежде чем первый раз женился в возрасте двадцати девяти лет, и вообще исповедовал в жизни Большой стиль, пока не кончились деньги.

Тогда блудный сын приполз на коленях к отцу и попросил устроить его на службу.

К концу дня Нейт начал понимать, в какой хаос превратит этот человек собственную жизнь и жизнь окружающих, если наложит липкую лапу на наследство Филана. Эти деньги его просто убьют.

В четыре часа Трой-младший попросил отпустить его до завтра. Нейт отказался. Во время объявленного перерыва судье Уиклиффу была послана записка. Пока ждали ответа, Нейт впервые заглянул в вопросы, подготовленные сотрудниками Джоша.

Ответ судьи гласил, что опрос свидетелей следует продолжать.

Через неделю после самоубийства Троя Джош заключил договор с детективным агентством, которому поручил выяснить о наследниках Филана все. Пока свидетель курил в коридоре, Нейт бегло ознакомился с собранной информацией.

– На какой машине вы сейчас ездите? – спросил он, когда заседание возобновилось и расследование приняло новое направление.

– На “порше”.

– Когда вы ее приобрели?

– Некоторое время назад.

– Постарайтесь ответить поточнее. Когда вы купили эту машину?

– Пару месяцев назад.

– До или после смерти отца?

– Не помню. Думаю, до.

Нейт взял со стола какую-то бумагу.

– В какой день умер ваш отец?

– Дайте вспомнить. В понедельник, кажется, девятого декабря.

– Вы купили свой “порше” до или после девятого декабря?

– Я уже сказал: кажется, до.

– Опять неверный ответ. В среду, десятого декабря, ездили ли вы в Арлингтон, в фирму “Ирвин моторс” и приобрели ли там черный “Порше-каррера-турбо-911” за девяносто тысяч долларов? – спросил Нейт, глядя в листок, который держал перед собой.

Трой-младший нервно заерзал и посмотрел на Хэрка, который лишь пожал плечами, словно говорил: “А что я могу сделать? Отвечайте на вопрос. У него ведь в руках документ”.

– Да, – нехотя признал Трой.

– Не покупали ли вы в тот же день других автомобилей?

– Покупал.

– Сколько?

– В общей сложности два.

– Два “порше”?

– Да.

– И заплатили за оба приблизительно сто восемьдесят тысяч долларов?

– Что-то в этом роде.

– Как вы расплатились за них?

– Я еще не расплатился.

– Значит, эти машины были подарком “Ирвин моторе”?

– Не совсем. Я купил их в кредит.

– Значит, вы кредитоспособны?

– Да, во всяком случае, для “Ирвин моторе”.

– Они требуют рассчитаться с ними?

– Можно так сказать.

Нейт взял еще какие-то бумаги со стола.

– На самом деле они предъявили иск с требованием вернуть им либо деньги, либо машины, не так ли?

– Да.

– Давайте подведем итоги. Десятого декабря, на следующий день после смерти отца, вы отправились в “Ирвин моторе” и купили два дорогостоящих автомобиля на условиях своего рода кредита, но и теперь, спустя два месяца, не внесли в счет его погашения ни цента, поэтому продавец автомобилей возбудил против вас дело. Правильно?

Свидетель молча кивнул.

– И это не единственное судебное преследование, в котором вы выступаете в качестве ответчика?

– Нет, – обреченно признал Трой-младший.

Нейту стало почти жаль его.

Компания по продаже мебели предъявила ему иск за невыплату взносов. “Америкэн экспресс” требовала с него более пятнадцати тысяч. Банк возбудил дело против него через неделю после того, как в газетах появилась история завещания Филана. Трой-младший уговорил их предоставить ему ссуду в двадцать пять тысяч под залог всего лишь его имени. У Нейта были копии всех исков, и он подробно стал расспрашивать о каждом из них в отдельности.

В пять часов снова был поднят вопрос о том, чтобы закончить опрос на сегодня. Судье опять послали записку. На сей раз он явился лично и поинтересовался, как идет дело.

– Когда вы предполагаете закончить с этим свидетелем? – спросил он Нейта.

– Конец уже виден, – ответил тот, не сводя глаз с Троя-младшего, который пребывал в трансе и мечтал только о том, чтобы все это закончилось и он смог выпить.

– Тогда работайте до шести, – решил судья.

– Можно нам завтра начать в восемь? – спросил Нейт так, словно речь шла об увеселительной морской прогулке.

– В половине девятого, – постановил судья и отбыл.

Последний час Нейт терзал Троя-младшего вопросами по разным поводам. Свидетель не мог понять, куда клонит адвокат, и лишь слепо следовал за ним.

Сколько денег он истратил с девятого по двадцать седьмое декабря, когда было оглашено завещание? Что купил жене на Рождество и как расплатился за подарок? Что подарил детям? Возвращаясь к пяти миллионам: вложил ли он хоть какую-то часть этих денег в акции или облигации?

Сколько заработала Бифф за прошлый год? Почему опеку над детьми получил ее первый муж? Сколько адвокатов нанял и уволил свидетель после смерти отца? И так далее, и тому подобное.

Ровно в шесть Хэрк встал и объявил, что дальнейший опрос свидетеля откладывается до завтра. Через десять минут Трой-младший уже был за две мили от суда в баре отеля.

А Нейт спал в гостевой комнате у Стэффордов. Миссис Стэффорд была дома, но он ее не видел. Джош вылетел по делам в Нью-Йорк.

На следующий день опрос свидетеля начался вовремя.

Декорации не изменились, хотя адвокаты выглядели менее официально. Трой-младший надел красный хлопчатобумажный свитер.

Нейту хорошо были знакомы следы похмелья на его лице – красные глаза, опухшие веки, лихорадочный румянец, багровый нос, бисеринки пота над бровями. Такое лицо много лет было по утрам у него самого. Борьба с похмельем стала тогда такой же рутиной, как душ и чистка зубов. Принять кое-какие таблетки, запить их как можно большим количеством воды и черным кофе. Если ты идиот, должен быть вынослив.

– Вы отдаете себе отчет в том, что по-прежнему находитесь под присягой, мистер Филан? – начал Нейт.

– Отдаю.

– Находитесь ли вы под действием наркотических веществ или алкоголя?

– Нет, сэр, не нахожусь.

– Чудесно. Вернемся к девятому декабря, дню смерти вашего отца. Где вы находились, когда проходило его освидетельствование психиатрами?

– В том же здании, в зале заседаний вместе со своей семьей.

– И полностью наблюдали ход освидетельствования, не так ли?

– Да.

– В зале было установлено два цветных монитора, правильно? Оба двадцатишестидюймовые.

– Если вы так говорите… Я их не измерял.

– Но вы их, несомненно, могли видеть, так?

– Да.

– У вас нет проблем со зрением?

– Нет, я хорошо вижу.

– И у вас была понятная причина внимательно наблюдать за отцом.

– Да, я наблюдал внимательно.

– Хорошо ли вы слышали его?

– Да.

Адвокаты понимали, куда клонит Нейт. Это был неприятный для них аспект дела, но обойти его было невозможно.

Каждому из шести свидетелей-наследников предстояло пройти через это.

– Стало быть, вы видели и слышали все, что происходило во время освидетельствования?

– Да.

– Вы ничего не пропустили?

– Ничего.

– Из трех проводивших освидетельствование психиатров вами был нанят мистер Зейдель, правильно?

– Правильно.

– Кто его нашел?

– Адвокаты.

– Вы доверили выбор психиатра своим адвокатам?

– Да.

Минут десять Нейт пытал Троя-младшего на предмет того, как именно был выбран доктор Зейдель, и в процессе выяснения получил то, что ему было нужно: Зейдель был выбран потому, что у него великолепные рекомендации и большой опыт.

– Вы были довольны им? – спросил Нейт.

– Наверное.

– Было ли что-нибудь, что вам не понравилось в поведении мистера Зейделя?

– Ничего такого я не помню.

Трой-младший медленно приближался к краю пропасти, признав, что его удовлетворил ход освидетельствования, удовлетворили действия Зейделя, а также выводы, сделанные тремя психиатрами.

– Когда впервые после освидетельствования вы усомнились в том, что ваш отец находился в здравом уме? – спросил Нейт.

– Когда он прыгнул.

– Десятого декабря?

– Именно.

– Значит, сомнения посетили вас сразу же?

– Да.

– Что ответил вам доктор Зейдель, когда вы поделились с ним своими сомнениями?

– Я не говорил об этом с ним.

– Не говорили?

– Нет.

– Сколько раз вы разговаривали с доктором Зейделем в период между десятым и двадцать седьмым декабря, когда было оглашено завещание?

– Не припоминаю, чтобы я с ним разговаривал.

– Вы с ним вообще не встречались?

– Нет.

– И не звонили к нему в офис?

– Нет.

– Видели ли вы его после двадцать седьмого декабря?

– Нет.

Теперь, когда Нейт подвел свидетеля к краю пропасти, надо было его подтолкнуть.

– Почему вы уволили мистера Зейделя?

В какой-то степени Трой-младший был готов к этому вопросу.

– Об этом вам лучше спросить моих адвокатов, – сказал он, надеясь, что Нейт на какое-то время отстанет от него.

– Я говорю сейчас с вами, мистер Филан. И именно вас спрашиваю, почему был уволен доктор Зейдель?

– Вам придется узнать об этом у моих адвокатов. Это часть нашей стратегии.

– Ваши адвокаты обсуждали с вами вопрос об увольнении доктора Зейделя?

– Не могу вспомнить.

– Вы одобряете то, что доктор Зейдель больше не работает на вас?

– Разумеется, одобряю.

– Почему?

– Потому что он совершил ошибку. Послушайте, мой отец был мастером водить людей за нос. Он блефовал в течение всего осмотра, так же, как делал это всю свою жизнь, а потом взял да прыгнул с балкона. Он обманул Зейделя и остальных. Они попались на его удочку, а на самом деле у него съехала крыша.

– Потому что он прыгнул?

– Да, потому что прыгнул, потому что отдал все деньги какой-то никому не известной наследнице, потому что не предпринял ничего, чтобы защитить свое состояние от налогов на наследство, потому что он уже давно был сумасшедшим.

– Но три психиатра признали, что он в здравом уме.

– Да, и совершили непростительную ошибку. Он прыгнул. Здоровые люди не выбрасываются из окон.

– А если бы ваш отец подписал другое, длинное завещание и после этого выбросился с балкона, вы бы тоже считали его сумасшедшим?

– Тогда мы бы здесь не сидели.

Это был единственный момент в двухдневном марафоне, когда Трой-младший попался на провокацию. Нейт знал, что сейчас нужно двигаться дальше, а к этому моменту вернуться позднее.

– Давайте поговорим о “Рустер иннз”, – объявил он, и плечи Троя-младшего опустились дюйма на три. Это было одно из предприятий, приведших его к банкротству, только и всего. Но Нейту нужны были все детали. Одно банкротство влекло за собой другое. Очередной провал тут же вызывал вопросы о следующем сомнительном предприятии.

В сущности, у Троя-младшего была грустная жизнь.

Хотя сочувствовать ему было трудно, Нейт понимал, что у бедолаги никогда не было отца. Он мечтал об отцовском внимании, но не имел его. Джош говорил, что Трой-старший испытывал злорадное удовольствие, когда его дети в очередной раз проваливались.

На второй день Нейт отпустил свидетеля в половине шестого. Следующим был Рекс. Он весь день прождал в коридоре и, узнав, что в этот день его не будут допрашивать, очень расстроился.

Джош вернулся из Нью-Йорка, и они с Нейтом встретились за ранним ужином.