Глава VII ОХОТА НА КРАСНУЮ ШАПОЧКУ

Некоторое время они ехали молча. Молодцов глядел на мчащиеся по дороге машины. Снегирева смотрела на идущих по тротуару прохожих. А Саша Чайников листал свою зачетку. «Как бы, и в самом деле, Григорий Евграфыч пару не влепил, — с опаской думал он. — Тогда хвост останется на следующий год. И стипендию не дадут…» Практикант украдкой вздохнул.

Что вздыхаешь, Шура? — спросил Суперопер. — Боишься, что хвост на следующий год останется? И стипендию не дадут?..

Ой, — растерялся Чайников. — Как вы узнали?

Я умею мысли читать.

Нет, серьезно, Григорий Евграфыч?

А если серьезно, парень, то мне в свое время тоже чуть было двойку по следственной практике не поставили. И я тогда думал о том, что останется хвост и не дадут стипендию.

Может, тогда вы мне троечку поставите, а? — с надеждой попросил Чайников.

Зачем тебе тройка, Шура? У тебя ж в зачетке одни пятерки.

Практикант был вне себя от удивления:

— А это как вы узнали?! Вы же на дорогу смотрели.

Элементарно. Твоя зачетка отражается в бампере «жигуленка».

Правда?! — Чайников, вытянув шею, попытался разглядеть отражение зачетной книжки на блестящем бампере «Жигулей», которые ехали впереди «уазика».

— Не верьте ему, Шура, — сказала с заднего сиденья Снегирева. — Он подсматривал в вашу зачетку, когда вы ее листали. Я видела.

— Не подсматривал, а просматривал, — поправил Снегиреву Суперопер. Он опять искоса взглянул на Чайникова. — Так ты, выходит, отличник.

Чайников кивнул:

Ага. У меня пятерки по всем теоретическим предметам. А вот по «следственной практике» мне ни за что пятерку не получить. Теория — это одно, а практика — совсем другое.

Ничего, ничего, — посмеивался Молодцов. — Ты думаешь, я сразу суперопером стал? Нет, приятель. Меня вообще хотели из уголовного розыска уволить. За профессиональную непригодность.

— Вас?! — У практиканта глаза на лоб полезли. — Не может быть!

Может, Шура, может. Не спотыкаются лишь лежа в постели. А я поначалу только и делал, что спотыкался. Ясненько?

Ясненько, Григорий Евграфыч.

Суперопер посмотрел в зеркальце заднего вида и встретился глазами со Снегиревой.

— Хотите угадаю, о чем выдумаете? — с улыбкой спросил он.

Фотомодель пожала плечами:

Я вам и так скажу. Я думаю о том, кому понадобилось взрывать мою машину и что за странное письмо пришло на мой адрес.

Ах да, письмо. — Григорий Молодцов достал из кармана конверт и протянул Чайникову: — Читай вслух, Шура.

Практикант пробежал листок глазами.

Ого, да тут сплошной жаргон. — И он принялся бойко переводить.

Где это ты научился по «фене ботать»? — спросил Суперопер.

Так у нас в школе блатной язык наравне с английским преподают. И у меня по нему тоже пятерка. — Поправив съехавшие на кончик носа очки, практикант дочитал письмо до конца.

Снегирева поежилась:

— Какие мерзкие клички. Скелет… Паук…

— Фамилии у них тоже не подарок, — заметил Молодцов.

— А вы знаете их фамилии, Григорий Евграфыч? — спросил Чайников.

— Еще бы. Это известные личности в преступном мире. Костоломов и Кровопущенко.

Профессиональные убийцы. Всегда работают в паре.

— Кошмар… — Фотомодель снова поежилась. — Вы должны выделить мне охрану. Вы же милиция.

— Охрана вас не спасет. Лучше всего вам, конечно, было бы на время уехать из Питера?

Уехать, — повторила Влада с горькой усмешкой. — Вы думаете, я в золоте купаюсь? Ничего подобного. У меня стандартный контракт с агентством. И мне надо каждый день ходить на работу.

А что, если вам загримироваться, — предложил Чайников. — Под мужчину. Сделайте себе короткую стрижку, наклейте бороду с усами и ходите спокойно на работу. Вас ни один убийца не узнает.

А на подиум я тоже буду с бородой выходить?

Ах да, вы же фотомодель! — вспомнил практикант. — А как бы здорово было…

Григорий Молодцов о чем-то задумался.

Чайников тут же притих, чтобы не мешать Супероперу думать. Влада Снегирева тоже замолчала.

В полном молчании они проехали мимо Петропавловской крепости, переехали Троицкий мост и свернули на Миллионную улицу. Только тут практикант решился прервать размышления знаменитого сыщика.

— Григорий Евграфыч, вы не в ту сторону завернули. Нам надо к цирку.

Черт!.. — Молодцов резко ударил по тормозам и, развернувшись, погнал в обратном направлении. — Я вот о чем думал. Письмо от Серого Волка пришло на ваш адрес, Влада. И по этому же адресу пришли Костоломов и Кровопущенко. Не правда ли, странное совпадение?.. Скажите, вы давно живете в этой квартире?

Нет, недавно. Я ее снимаю.

А кто вам ее сдал?

Один знакомый. Мы с ним собираемся пожениться.

— Как зовут вашего жениха?

Кирилл Петрович Дзюбинский.

Дзюбинский?! — Суперопер чуть в трамвай не врезался. — Интересно. А где вы с ним познакомились?

Я работала у него секретаршей, в банке «Северная Пальмира». Он вице-президент этого банка. А потом я приняла участие в конкурсе «Мисс Санкт-Петербург» и заняла второе место. Меня пригласили в модельное агентство «Шик»… — Влада помолчала. — Как-то раз я сказала Кириллу, что хочу снять квартиру…

А зачем вы хотели снять квартиру?

Моим родителям не нравится, что я занимаюсь модельным бизнесом. Они все время талдычили, что порядочная девушка не должна фотографироваться в одном купальнике… В общем, я решила жить отдельно. И Кирилл предложил мне пожить в квартире его жены…

— В квартире Стеллы Лебзак? — уточнил Суперопер.

— Да, Стеллы.

Вы с ней знакомы? — Нет. Видела несколько раз мельком. Очень стильная женщина. Всегда одевается пр последней моде и обожает красные шляпки, — Красные шляпки! — вскричал Молодцов и на этот раз чуть было не врезался в самосвал.

Нуда, — с недоумением подтвердила Снегирева. — Кирилл говорил, что у нее целая коллекция красных шляпок.

Суперопер остановил машину.

— Шура, садись за руль, — приказал он. — Мне надо кое-куда сходить и кое-что уточнить.

Молодцов вылез, Чайников сел на его место; «уазик» покатил на Караванную. А полковник отправился на Тверскую. Стелла Лебзак встретила Суперопера в шелковом халате, расшитом драконами.

О, комиссар Мегрэ, — с усмешкой сказала она. — У вас появились новые вопросы?

Вы угадали.

Тогда прошу. — Жена банкира повела Молодцова по длинному коридору в глубь квартиры.

А где ваш муж? — спросил по дороге Суперопер.

В банке, — ответила Стелла.

И большая у него банка?

Стелла Лебзак, не обратив внимания на шутку Суперопера, ввела его в гостиную.

— Садитесь, комиссар, — указала она на роскошный диван. Молодцов сел.

— Вообще-то я полковник, — заметил он, но Лебзак пропустила его замечание мимо ушей. Она достала из настенного бара два бокала и, поставив их на зеркальный столик, наполнила кроваво-красной жидкостью.

Прошу, — протянула один бокал Супероперу.

Что это?

— Угадайте. Вы же, говорят, великий сыщик.

Молодцов обмакнул кончик языка в бокал:

Так. Спирт, смешанный с коньяком «Наполеон»… — Он снова обмакнул язык. — Ага, и мятный ликер… А еще что? — Он опять попробовал. — И, конечно, водка «Смирнофф», настоянная на вишнях. Коктейль удар по мозгам», не так ли?

Браво, комиссар. — Стелла захлопала в ладоши. — Вы действительно великий сыщик.

Благодарю за комплимент. — Суперопер опрокинул в себя бокал, даже не поморщившись. Стелла Лебзак положила ногу на ногу.

Итак, я вас слушаю.

— Сегодня в детском баре «Бармалей» я спросил: встречались ли мы с вами раньше?..

Помните?

— И вас до сих пор мучает этот вопрос? Хоро шо, давайте вместе повспоминаем. — Стелла взяла со столика свой бокал и, сделав маленький глоток, поставила обратно. — Мы могли с вами встретиться на приеме у американского консула, или в отеле «Европа» на какой-нибудь презентации, или в модном ночном клубе на вечеринке… Или в Ницце…

Молодцов покачал головой.

— Нет, мы с вами встречались в другом месте. И я, кажется, вспомнил в каком.

—'Ив каком же, дорогой комиссар? — Стелла Лебзак вставила в ярко накрашенный рот сигарету и щелкнула платиновой зажигалкой.

В «Крестах», дорогая Стелла, — в тон ей ответил Суперопер. Рука с горящей зажигалкой замерла на полпути к сигарете.

В «Крестах»?

Да, в «Крестах», — подтвердил Григорий Молодцов. — Вы там сидели в ожидании суда по делу Артура Блевицкого. И еще проходили как свидетельница по делу братьев Обручевых…

Я смотрю, у вас богатая фантазия, полковник. — Лебзак все-таки донесла зажигалку до сигареты и нервно закурила.

Куда уж моей фантазии до вашей. Помните, как изобретательно вы провели махинацию с контрольным пакетом акций фирмы «Аскод»?..

Нет, не помню, — ледяным тоном ответила Стелла. — Вы меня с кем-то путаете.

Вас трудно с кем-либо перепутать… — Суперопер пристально посмотрел в глаза Стеллы Лебзак, — Лариса.

— Какая я вам Лариса?! — визгливо закричала Лебзак. — Вы пьяны, полковник!..

— Вы Лариса Хорькова, — невозмутимо продолжал Молодцов. — По кличке — «Красная Шапочка». Мошенница и аферистка. Начинали свою карьеру как «форточница», потом занялись аферами с фальшивыми бриллиантами, затем были наводчицей в банде Жоры Обреза. Ну что, продолжать?..

Не надо. — Стелла Лебзак, вернее — Лариса Хорькова, одним глотком осушила свой бокал так, словно в нем был не удар по мозгам», а молоко. — Да, я — Красная Шапочка. Но с прошлым покончено раз и навсегда. Я сменила имя, фамилию, вышла замуж. Мой муж меня любит…

Вы в этом уверены?

В чем?

В том, что муж вас любит.

Да, уверена.

Суперопер откинулся на спинку дивана.

— В наше время, Лариса, ни в чем нельзя быть уверенной. Ваш муж собирается жениться на своей бывшей секретарше, Владе Снегиревой.

Хорькова сделала удивленные глаза:

— Не делайте удивленных глаз, Лариса. Меня не проведешь. Вы прекрасно знаете, что Дзюбинский решил с вами расстаться.

Хорькова криво усмехнулась:

— Да, вас не проведешь, полковник. Ну знаю, и что дальше?

Почему вы не сказали мне об этом в баре?

А почему я должна была об этом говорить? Какое это имеет отношение к тому, что в меня стреляли?

Самое прямое. Ваш муж богатый человек?

По западным меркам не очень, но по российским — упакован полностью.

И сколько он потеряет в случае развода?

Пятьдесят процентов. Так записано в нашем брачном контракте.

. — У вас имеется брачный контракт?

— А как же.

— Угу-у, — задумчиво протянул Суперопер.

Хорькова затушила сигарету:

— Я знаю, о чем выдумаете. Дзюбинский могнанять киллера, чтобы не терять пятьдесят процентов. Так?..

— Оставим пока эту тему, — сказал Григорий Молодцов. — Перейдем к другой, не менее интересной. Помните Серого Волка, с которым вы на пару в Москве орудовали?

— Да, помню.

-- Где он сейчас? Хорькова пожала плечами:

— Кажется, эмигрировал в Штаты.

— Тогда прочтите его письмо из Штатов. — Суперопер кинул на зеркальный столик конверт с письмом.

Лариса быстро прочла письмо и вопросительно посмотрела на Молодцова:,.,

Откуда оно у вас?

Письмо пришло на ваш старый адрес. В Басков переулок. Там сейчас живет Влада Снегирева…

Хорькова презрительно скривила губы:

Вот как. Я об этом не знала.

И туда же пришли наемные убийцы, — продолжал Суперопер. — Они решили, что Снегирева — это вы.

Значит, она убита?

Нет, не убита. Они заминировали ее машину, но взрывное устройство сработало с опозданием.

Жаль.

Молодцов подался вперед:

— Жаль, что неубита?!

Нет, полковник. Девушку жаль. Представляю, каково ей сейчас. Ведь не пойдешь к киллерам и не скажешь: ребята, вы ошиблись, вам надо другую убивать.

Это верно. Но, я думаю, они скоро разберутся, что к чему. И тогда вы, с одной стороны, окажетесь на стволе у Скелета с Пауком, а с другой — на стволе неизвестного киллера, который стрелял в вас на Бармалеевой. Короче, Лариса, за вами начнется самая настоящая охота.

Веселенькая перспектива, — усмехнулась Хорькова, закурив новую сигарету.