Глава 14

Лондиниум, 405 год н. э.

Девушка была здесь, как Кай и надеялся. Уже несколько недель он украдкой наблюдал за ней. Конечно, нехорошо подглядывать, но он ничего не мог с собой поделать.

На мгновение она свернулась калачиком, почти касаясь головой коленей, потом резко встала, воздев к серебряному свету тонкие руки. Ему показалось, что он уловил шепот какого-то кельтского заклятия.

Дейрдре стояла к нему спиной, но он знал, что будет дальше. В предвкушении на его лбу проступила испарина. Она собрала в пучок длинные волосы и завязала в узел на макушке. При виде кудряшек на ее затылке у Кая пересохло в горле. Он умирал от желания покрыть эту нежную кожу поцелуями.

Взявшись за вырез своей простой сорочки, девушка спустила грубую ткань вниз, обнажив сначала одно гладкое плечо, потом второе. Серая тень вдоль позвоночника делила пополам ее совершенную, посеребренную луной спину. Продолжая сползать вниз, домотканое полотно открыло взгляду тонкую талию. Когда девушка стянула сорочку с бедер, Каю нестерпимо захотелось обнять руками ее ягодицы в форме перевернутого сердца. Когда же она склонилась, перешагивая через сорочку, он чуть не задохнулся при виде показавшихся на мгновение таинственных складок женственности, припорошенных легким пухом.

Он прижал к паху руку, чтобы унять боль. Ничто не помогало. Он хотел эту кельтскую девушку сильнее всего на свете.

Вдруг она начала танцевать. Двигаясь под музыку, которой он не слышал, девушка подняла руки, воспевая луну всем своим телом. Гибкая и неторопливая, она кружила вокруг плещущего фонтана, грациозно вращаясь на носочках и изгибая спину, ее обнаженная грудь казалась облитой жидким серебром.

Затем темп изменился, и танец стал неистовым. Ее бедра извивались, как будто отвечали на толчки невидимого любовника.

Кай думал, что умрет от желания и утром садовники найдут его бездыханное тело среди лаванды и розмарина с торчащим от неудовлетворенного желания членом.

Вдруг танец Дейрдре внезапно прервался, и она рухнула на землю. Она лежала так тихо и неподвижно, что Кай испугался — жива ли она? И вышел из тени.

Дейрдре подняла голову, взгляды их встретилась. Между ними вспыхнула искра взаимопонимания.

Дейрдре танцевала для него, а не для луны.

Он двинулся к ней, на ходу стащив через голову короткую тунику, которую бросил в прохладную траву. Дейрдре поднялась ему навстречу. Когда он приблизился к ней на расстояние вытянутой руки, она остановила его вскинутой вверх ладонью.

— Ты любишь меня, Кай? — спросила она на своем языке.

— Боги, помогите мне, — прошептал Кай на том же языке, — конечно, люблю.

— Тогда я возьму тебя, — сказала она просто и прильнула к нему.

Кожа у нее была теплая и гладкая, покрытая тонким слоем испарины. Дейрдре пахла мускусом, землей и зеленью. Он нашел ее губы и соединил свое дыхание с ее дыханием в поцелуе, граничащем с отчаянием. Его душа, отделившись от тела, слилась с ее душой, и ничто не могло разделить этой связи, не причинив обоим боли.

Не помня, как очутился на ней, он ласкал ее грудь. Дейрдре стонала от удовольствия, когда он покусывал и посасывал ее кожу.

Она была горячая и влажная. Обняв его ногами, она пригласила Кая последовать за ней. Он погрузился в ее темное лоно и забыл обо всем на свете. Он слышал ритм ее тайной музыки, двигаясь в унисон с безмолвной кельтской мелодией.

Ощутив ее пульсацию, он отдал ей свою любовь, свои надежды и желания, он отдавался ей, ни о чем не думая.

Потом они лежали в молчании, их тела переплелись. В его голове вспыхивали и гасли звезды, луна улыбалась, благословляя их.