на главную | войти | регистрация | DMCA | контакты | справка | donate |      

A B C D E F G H I J K L M N O P Q R S T U V W X Y Z
А Б В Г Д Е Ж З И Й К Л М Н О П Р С Т У Ф Х Ц Ч Ш Щ Э Ю Я


моя полка | жанры | рекомендуем | рейтинг книг | рейтинг авторов | впечатления | новое | форум | сборники | читалки | авторам | добавить




Таблица 62. Орудия, включенные в систему артиллерийского вооружения на 1929–1942 гг.

Тайны русской артиллерии. Последний довод царей и комиссаров (илл)

Тайны русской артиллерии. Последний довод царей и комиссаров (илл)

Тайны русской артиллерии. Последний довод царей и комиссаров (илл)

Ни один из пунктов программы, представленной в таблице, выполнен не был. А вот система артиллерийского вооружения на 1933–1937 гг. Среди прочего там:

• 76-мм пушка-мортира для вооружения стрелковых батальонов;

• 152-мм мортира для вооружения стрелкового полка;

• 203-мм мортира для корпусной артиллерии.

Результат? Опять все три пункта не были выполнены.

Таким образом, если по остальным образцам артиллерийского вооружения обе предвоенные программы были выполнены, то ни одна мортира на вооружение не поступила. Что это — случайность? Или, может, наши конструкторы сплоховали и кривые мортиры делали?

В 1928–1930 гг. было изготовлено не менее дюжины 76-мм батальонных мортир. В их проектировании принимали участие лучшие конструкторы страны. Все эти системы прошли испытания и показали в целом неплохие результаты. Но в начале 1930-х годов работы над ними прекратили.

В декабре 1937 г. Артиллерийское управление решило вернуться к вопросу о 76-мм мортирах. Военный инженер 3-го ранга НТО Артуправления Синолицын написал в заключении, что печальный конец истории с 76-мм батальонными мортирами «является прямым актом вредительства… Считаю, что работы по легким мортирам надо немедленно возобновить, а все ранее изготовленные мортиры, разбросанные по заводам и полигонам, разыскать».

Тем не менее работы по этим мортирам возобновлены не были, а 4 опытные 76-мм мортиры были отправлены в Артиллерийский музей.

В системе же артиллерийского вооружения на 1933–1937 гг. была включена «76-мм пушка-мортира». Вес ее должен быть 140–150 кг, дальность стрельбы 5–7 км, скорострельность 15–20 выстрелов в минуту. Пушка-мортира предназначалась для вооружения стрелковых батальонов.

Выражение «пушка-мортира» не прижилось, и такие системы стали называть батальонными гаубицами. Было спроектировано и испытано две такие гаубицы 35К завода № 8 и Ф-23 завода № 92.

Гаубица 35К была спроектирована и изготовлена на заводе № 8 под руководством В. Н. Сидоренко. Она предназначалась для горных и воздушно-десантных частей, а также в качестве батальонного орудия для непосредственной поддержки пехоты.

Проектирование гаубицы 35К началось в 1935 г. 9 мая 1936 г. первый опытный образец был сдан военпреду.

Орудие разбиралось на 9 частей весом от 35 до 38 кг. Таким образом, в разобранном виде оно могло транспортироваться не только на конских, но и на людских вьюках.

Гаубица 35К испытывалась на НИАПе 5 раз.

Первое испытание произошло в мае-июне 1936 г. После 164 выстрелов и 300 км пробега гаубица вышла из строя и была снята с испытаний.

Второе испытание — сентябрь 1936 г. При стрельбе лопнула лобовая связь, так как отсутствовали болты, скреплявшие кронштейн шита с лобовой частью. Кто-то, видимо, вынул или «забыл» поставить эти болты.

Третье испытание — февраль 1937 г. Опять кто-то не залил жидкость в цилиндр компрессора. В результате при стрельбе из-за сильного удара ствола была деформирована лобовая часть станка.

Четвертое испытание — при стрельбе из новой опытной гаубицы 23 мая 1937 г. поломка пружины накатника. Причина — грубая ошибка инженера в чертеже веретена компрессора.

Пятое испытание — декабрь 1937 г. — испытывались сразу 9 систем 35К. Из-за недокатов и набросов при стрельбе под утлом 0 комиссия решила, что система испытаний не выдержала. Тут налицо явная придирка, так как подобные явления были у всех горных орудий, например, 7–2 и 7–6.

Всего к началу 1937 г. на заводе № 8 было изготовлено 12 76-мм гаубиц 35К. Однако к этому времени, имея множество более выгодных заказов, завод потерял всякий интерес к этой гаубице.

В начале 1937 г. все работы по гаубице 35К были перенесены с завода № 8 на завод № 7, которому был дан заказ на изготовление 100 гаубиц 35К в 1937 г. Но и завод № 7 ничего не хотел делась с «чужой» системой.

Возмущенный Сидоренко 7 апреля 1938 г. написал письмо в Артиллерийское управление: «Завод № 7 не заинтересован в доделке 35К — это грозит ему валовым произволом… У вас [в Артуправлении] 35К ведает отдел, который является убежденным сторонником минометов и, следовательно, противником мортир». Далее Сидоренко прямо писал, что на испытаниях 35К на НИАПе было элементарное вредительство.

Уникальную 76-мм батальонную гаубицу Ф-23 создал знаменитый конструктор В. Г. Грабин в КБ завода № 92 в Горьком. Особенность конструкции гаубицы заключалась в том, что ось цапф проходила не через центральную часть люльки, а через ее задний конец. В боевом положении колеса были сзади. При переходе в походное положение люлька со стволом поворачивалась относительно оси цапф назад почти на 180°. Как и у Сидоренко, гаубица разбиралась для перевозки на конские вьюки. Надо ли говорить, что и Ф-23 постигла судьба 35К.

На заводе в Перми (тогда г. Молотов) в 1932 г. был изготовлен и испытан опытный образец 122-мм полковой мортиры М-5, а в следующем году — 122-мм полковой мортиры «Лом». Обе мортиры имели достаточно высокие тактикотехнические данные, но на вооружение их не приняли.

Причем заметим, если, к примеру, 76-мм дивизионную пушку Ф-22 можно было принять или не принять, благо, в последнем случае на вооружении дивизий и в производстве все равно остались бы 76-мм пушки обр. 1902/30 г., то никакой альтернативы 122-мм мортирам М-5 и «Лом» в полках не было.

В 1930 г. КБ завода «Красный Путиловец» разработало проект 152-мм дивизионной мортиры. Но шансов выжить у нее не было. Согласно заключенному 28 августа 1930 г. договору с фирмой «Бютаст» (подставной конторой фирмы «Рейнметалл»), немцы должны были поставить восемь 15,2-см мортир[101] фирмы «Рейнметалл» и помочь организовать их производство в СССР.

В СССР мортира была принята на вооружение под наименованием «152-мм мортира обр. 1931 г.». В документах 1931–1935 гг. она называлась мортира «Н» или «НМ» (НМ — немецкая мортира).

С 5 по 30 июня 1931 г. немецкая 152-мм мортира «Н» успешно прошла испытания на Главном артиллерийском полигоне в объеме 141 выстрела, а осенью того же года она прошла войсковые испытания в 20-й стрелковой дивизии.

152-мм мортира «Н» была принята на вооружение под названием 152-мм мортира обр. 1931 г. и в 1932 г. запущена в серийное производство на Пермском заводе. Однако удалось изготовить только 129 мортир. Куда там фирме «Рейнметалл» против нашего минометного лобби!

Тем не менее КБ завода № 172 (г. Пермь) провело модернизацию мортиры обр. 1931 г. и представило на испытания три новые 152-мм мортиры МЛ-21. Испытания выявили ряд мелких конструктивных недостатков.

Минометное лобби в Артиллерийском управлении встретило МЛ-21 буквально в штыки. 13 июля 1938 г. из 2-го отдела Артуправления маршалу Кулику была направлена кляуза:

«Испытания мортиры в войсках тоже показали неудовлетворительные результаты как по конструкции, так и по тактическим данным (для полка тяжела, а для дивизии маломощна). Кроме того, она не входила в систему вооружений. На основании изложенного Артиллерийский комитет считает необходимым дальнейшие работы по мортире прекратить».

28 августа 1938 г. маршал Кулик в письме к наркому Ворошилову как попугай переписал все аргументы Артуправления и добавил от себя: «Прошу Вашего распоряжения о прекращении опытных работ по этой мортире». Работы по 152-мм дивизионным мортирам были прекращены окончательно.

Забегая вперед, скажу, что мортиры этого типа, в вермахте именовавшиеся 15-см тяжелыми пехотными орудиями, натворили много бед на всех фронтах Второй мировой войны.

Советскими конструкторами был успешно выполнен и пункт обеих артиллерийских программ по 203-мм корпусной мортире. Так, КБ завода «Красный Путиловец» (после переименованного в Кировский завод) начало проектирование 203-мм корпусной мортиры «Ж» еще в 1929 г. Длина ствола мортиры составляла 8,25 калибра, а вес ствола с затвором — 1210 кг. Заряжание мортиры раздельно-гильзовое, мортира могла стрелять 203-мм снарядами от гаубиц Б-4 системы Виккерса и системы «Шнейдер — Красный Путиловец».[102]

Сборка первого опытного образца 203-мм мортиры «Ж» была закончена 31 октября 1931 г., после чего он был направлен на НИАП. После двух выстрелов 15 декабря 1931 г. мортира получила повреждения и была возвращена на завод для исправления, а затем вновь направлена на НИАП.

С 22 июня по 31 июля 1932 г. из мортиры сделали еще 153 выстрела. Стрельба велась снарядами весом 81 кг при полном заряде, начальная скорость составляла 260 м/с, а дальность — около 5 км.

Испытания на НИАПе продолжались до июля 1934 г., мортира «Ж» показала в целом неплохие результаты, но на вооружение принята не была. Возможно, читатель заметит, что дальность стрельбы мортиры составляла всего 5 км, а, мол, у 203-мм гаубицы Б-4 — 17,9 км. Но дальность была задана системой артиллерийского вооружения на 1929–1932 гг. А главное, мортира «Ж» весила 3,64 т, а Б-4 — 17 т, то есть в 4,7 раза больше, и стоила в несколько раз дороже, а фугасное действие снаряда мортиры «Ж» могло быть сильнее, чем у Б-4. Наконец, максимальный угол возвышения у Б-4 составлял 60°, а у мортиры «Ж» — 75°, что очень важно для боевых действий на пересеченной местности, в городе, для поражения закрытых позиций и т. д.

Несколько позже в КБ № 2, где работали инженеры фирмы «Рейнметалл», спроектировали корпусную мортиру «ОЗ». Ее опытный образец был изготовлен в 1934 г. на заводе «Баррикады».

Тело мортиры было спроектировано в двух вариантах: с лейнерованным стволом и стволом моноблоком. Крутизна нарезов прогрессивная. Затвор горизонтальный клиновой. Заряжание раздельно-гильзовое. Лафет имел подрессоривание и был приспособлен как для конной, так и для механической тяги. Длина ствола мортиры — 12 калибров. Вес ствола с затвором — 1199 кг. Угол вертикального наведения — -2°; +7°.

9 января 1935 г. мортира «03» прибыла с завода «Баррикады» на НИАП, а передок с колесами прибыл с завода № 7 30 декабря 1934 г.

Мортира «03» могла стрелять всеми штатными 203-мм снарядами. Так, при стрельбе 80-кг снарядами на полном заряде начальная скорость составляла 310 м/с, дальность — 6991 м, а для 100-кг снаряда — 260 м/с и 5233 м соответственно.

На испытаниях мортиры «ОЗ» было выявлено несколько непринципиальных конструктивных недоработок — неудовлетворительная меткость, недостаточное уравновешивание и ломка рессор подрессоривания.[103] Все это — «дела житейские»: неудовлетворительная меткость — следствие неверного расчета крутизны нарезки, подтянули пружину или вообще заменили уравновешивающий механизм, да поменяли рессоры, и всего делов. Но, видимо, кто-то был очень заинтересован, чтобы мортир в РККА не было, и работы по «03» прекратили.

Итак, что получилось? Над мортирами почти 10 лет работали лучшие советские и германские конструкторы (152-мм мортира «Н», 203-мм мортира «03»), а результат нулевой? А может, и не нужны были 203-мм мортиры? Наоборот, командование РККА, отчаявшись получить 203-мм мортиры, в 1936 г. ввело в состав корпусной артиллерии шесть 203-мм гаубиц Б-4. Но корпусное начальство всеми силами старалось избавиться от 17-тонных «дур» на гусеничном ходу и с раздельной возкой. Ездили они черепашьим шагом, да еще постоянно ломались по дороге. В итоге в начале 1940 г. все Б-4 были выведены из корпусной артиллерии и отправлены в гаубичные полки Артиллерийского резерва Верховного главного командования, а максимальный калибр корпусной артиллерии так и остался 152 мм.

Жертвой минометного лобби стало и уникальное орудие — 40,8-мм автоматический гранатомет Таубина, опередивший все армии мира почти на 40 лет. В официальной истории артиллерии этому гранатомету места не нашлось, и поэтому я расскажу о нем подробнее.

Все началось в Одессе жарким летом 1931 г. На полигоне Одесского военного училища студенты 2-го курса Одесского института технологии зерна и муки проходили военную подготовку. На сей раз им показывали стрельбы из винтовочной мортирки 40,8-мм гранатами Дьяконова. Заряжание ее было длительным и неудобным и вызвало у студентов лишь отрицательные эмоции. К вечеру все студенты напрочь забыли о мортирке, их ожидали одесские бульвары и теплое море. Лишь один из них засел за чертежи и решил создать автоматический гранатомет. Звали его Яков Григорьевич Таубин.

В конце августа того же года Таубин направляет проект первого в мире автоматического гранатомета, стрелявшего штатными 40,8-мм гранатами Дьяконова, в Артиллерийское управление РККА. Им заинтересовался сам зам. наркома обороны по вооружению Тухачевский. Зато недоучку-студента встретили в штыки титулованные специалисты. Они даже отправили в Артуправление специальное исследование, где утверждали, что при малом вышибном заряде (меньше 3 г пороха) в унитарном выстреле с гранатой Дьяконова создать автоматическое оружие теоретически невозможно. Тем не менее после нескольких месяцев споров и бюрократических проволочек Таубину предлагают создать опытный образец гранатомета на Ковровском оружейном заводе ИНЗ-2. Яков бросает институт и едет в Ковров. Там по его чертежам было изготовлено два первых образца гранатомета: один — с вертикальной подачей гранат, а другой — с горизонтальной.

В 1934 г. из группы энтузиастов, работавших под руководством Таубина, создается самостоятельное КБ, первоначально называвшееся КБТ (КБ Таубина), а в 1937 г. оно переименовывается в ОКБ-16 Наркомата оборонной промышленности.

В том же 1934 г. КБТ переезжает в Москву, к концу года его коллектив насчитывает 50 сотрудников. КБ занималось исключительно разработкой гранатомета.

40,8-мм автоматический гранатомет Таубина представлял собой грозное, оружие. Темп стрельбы составлял 440–460 выстр/мин. Другой вопрос, что при магазинном питании практическая скорострельность первоначально составляла всего 50–60 выстр/мин. Но Таубиным был разработан и вариант ленточного питания. При этом практическая скорострельность становилась равной темпу стрельбы на всей длине ленты. С учетом малого заряда унитарного патрона нагрев ствола и его износ при стрельбе были невелики. Таким образом, длина ленты лимитировалась лишь весовыми ограничениями. Практическая дальность стрельбы гранатомета составляла 1200 м.

Автоматика гранатомета первоначально работала за счет отвода газов из канала ствола. Но для увеличения надежности работы гранатомета в 1936 г. была введена новая схема автоматики, которая работала за счет энергии отката ствола при его длинном ходе.

К 40,8-мм гранатомету первоначально был принят треножный станок, а затем — легкий колесный станок, близкий по конструкции к станку 7,62-мм пулемета «максим». Зимой установку ставили на лыжи. Гранатомет легко разбирался и переносился вручную на поле боя. В 1935–1936 гг. изготавливались гранатометы весом 73 кг, но после модернизации станка его вес был снижен до 45,5 кг, а к 1939 г. вес гранатомета был доведен до 38 кг. Причем снижение веса было проведено без ухудшения огневой мощи гранатомета.

Параллельно с работой над 40,8-мм гранатометом Таубин создает проекты более мощных автоматических гранатометов. В июле 1934 г. в Артуправление был передан проект 76,2-мм гранатомета с темпом стрельбы 200–220 выстр/мин и практической скорострельностью 100 выстр/мин. Дальность стрельбы — 2500–2800 м, вес всей установки — 120 кг. Гранатомет должен был стать орудием пехотного батальона. В заключении к проекту зам. начальника НТО Артуправления Соборнов записал — «идея заманчива», но к ее реализации предложил приступить лишь после окончания работ над 40,8-мм гранатометом.

В начале 1937 г. Таубин разработал проект автоматического 60-мм гранатомета, предназначенного для вооружения пехоты, самолетов-штурмовиков и речных катеров. Гранатомет стрелял снарядами весом 2,5 кг, вес установки — 70 кг. Но ответ Артуправления все тот же — доделайте 40,8-мм гранатомет, а там посмотрим.

Испытания 40,8-мм гранатомета непрерывно велись с 1933 г. Почти каждый год изготавливались все новые модели, а то и малые серии. Так, только в 1937 г. ОКБ-16 изготовило для войсковых испытаний 12 гранатометов, а завод ИНЗ-2 — еще 24.

В конце 1937 г. 40,8-мм гранатомет Таубина проходил войсковые испытания одновременно в трех стрелковых дивизиях. Отзывы везде были в целом положительные, практическая скорострельность была доведена до 100 выстр/мин (с обойменным питанием). Вот, к примеру, донесение из 90-й стрелковой дивизии Ленинградского военного округа, где с 8 по 18 декабря 1932 г. проходили испытания гранатометов: Действие гранатометов безотказно. Гранатометы легко маскируются, «слабый звук выстрела». Отмечено лишь, что из-за большой глубины снега 90 % давали отказ. Кстати, подобная картина будет в Финскую войну и у минометов.

В ноябре 1938 г. 40,8-мм гранатомет испытывался на малом бронекатере типа «Д» Днепровской военной флотилии. Гранатомет был установлен на тумбе от пулемета ШВАК. Стрельба велась как на якоре, так и с ходу. Из заключения комиссии: «автоматика работала безотказно…, меткость удовлетворительная…, система при стрельбе не демаскируется благодаря слабому звуку выстрела и отсутствию пламени…, взрыватель работает безотказно как по воде, так и по грунту».

Управление вооружений ВМФ 20 января 1939 г. заключило договор с ОКБ-16 на изготовление 40,8-мм и 60-мм корабельных гранатометов, но вскоре разорвало договор без объяснения причин.

Гранатомет Таубина испытывался и в частях НКВД на Дальнем Востоке, где он также получил положительные отзывы.

Уже по результатам войсковых испытаний конца 1937 г. гранатомет следовало принять на вооружение РККА. Все отмеченные недостатки были несерьезны и устранимы. Да и без недостатков у нас не принималась на вооружение ни одна артсистема. Вон сколько недостатков было у 76-мм дивизионной пушки Ф-22 (обр. 1936 г.), а ведь пустили в массовое производство. Что же произошло?

Дело в том, что Таубин перешел дорогу «минометчикам». Они сочли, что гранатомет Таубина ставит под сомнение продолжение работ по 50-мм ротным минометам, а может, и по 60-мм и 82-мм минометам.

27 июля 1938 г. Таубин писал в Наркомат Обороны: «Отдельные работники Арткома Доровлев, Богомолов, Бульба, Игнатенко на протяжении 1937 г. с помощью бывшего председателя Артиллерийского комитета АУ Кириллова-Губецкого создали атмосферу шантажа вокруг… 40,8-мм гранатомета».[104]

Минометчикам удалось добиться выхода постановления Комитета Обороны № 137 от 22 июня 1938 г., которым был принят на вооружение 50-мм миномет, имевший много конструктивных недостатков.

Минометчики добиваются от Артуправления фантастического по глупости решения — испытывать 40,8-мм гранатомет вместе с 50-мм минометом, и по программе стрельбы миномета. Естественно, что миномет не мог вести настильной стрельбы, и ее не было в программе, а гранатомет мог эффективно вести как настильную, так и навесную стрельбу. Зато при максимальном угле возвышения кучность стрельбы 50-мм миномета оказалась чуть лучше. К тому же миномет был существенно проще и дешевле гранатомета. «Минометчики» победили — 50-мм миномет был запушен в массовое производство. Но вот грянула Великая Отечественная война, где 50-мм миномет показал себя недостаточно эффективным оружием и был снят с производства и с вооружения.

Гранатомет на вооружение не приняли, но продолжали испытывать в 1939 г. В январе 1940 г. несколько гранатометов Таубина приняли участие в боях на Карельском перешейке. Несколько дней стоял 40-градусный мороз, но автоматика гранатометов действовала безотказно.

Но, видимо, у Таубина опустились руки в борьбе со столь мощным противником, да и перед ОКБ-16 правительством были поставлены весьма интересные задачи. Так, или иначе, но работы над гранатометом были прекращены.

С начала 1940 г. и по май 1941 г. ОКБ-16 во главе с Таубиным напряженно работало по трем направлениям: 23-мм автоматической пушкой МЛ-6; 12,7-мм пулеметом АП-12,7 и начало работу над 37-мм пушкой 11-П. Но 16 мая 1941 г. НКВД внезапно арестовал Якова Григорьевича Таубина, руководителя ОКБ-16. 28 октября 1941 г. он был расстрелян без суда и следствия в поселке Барбыш Куйбышевской области.

Почему же был арестован Таубин? Ведь все его изделия были на уровне лучших мировых образцов и в чем-то уступали, а в чем-то превосходили своих конкурентов. А. Э. Нудельман жил в одном подъезде со мной, и мы несколько раз беседовали об истории ОКБ-16. Александр Эммануилович хорошо помнил события 1930–1940-х годов и охотно о них рассказывал. Но по поводу ареста Таубина он коротко и нервно сказал, что это дело рук Шпитального и K°, и резко перешел к другой теме. Может быть, он и прав — с конкурентами тогда не церемонились. Но если бы дело решил донос из ОКБ-15, то наверняка последовали бы закрытие всего ОКБ-16 или слияние его с другой организацией. Этого не произошло. Вместе с Таубиным из ОКБ-16 был арестован только М. Н. Бабурин. Новым руководителем ОБК-16 был назначен Нудельман. Поэтому куда более обоснованной представляется версия, что донос написан кемто из своих, тем, кому уход Таубина был больше всего на руку. Поставить же все точки над «i» мы сможем, когда дело Таубина будет рассекречено. Но, увы, этого не увидим ни мы, ни наши дети.

После Таубина у нас 30 лет никто не занимался автоматическими гранатометами.

В середине 1960-х годов в США был создан легкий автоматический гранатомет. Он предназначался для поражения живой силы и огневых средств на дальностях до 400 м. Автоматика гранатомета основана на принципе отдачи свободного затвора. Питание боеприпасами осуществляется из магазина емкостью 12 выстрелов. Для стрельбы применялись все типы боеприпасов, разработанные для однозарядных гранатометов М79 и М203.

В конце 1960-х годов в США появились несколько типов станковых 40-мм автоматических гранатометов. Автоматика гранатомета M19 работает за счет отдачи свободного затвора. Питание ленточное, в боекомплект входят осколочные, бронебойные и дымовые гранаты.

Автоматические гранатометы успешно применялись США во Вьетнаме. Они использовались пехотными подразделениями, их устанавливали на вертолетах и катерах.

Получив данные о применении автоматических гранатометов во Вьетнаме, советское руководство срочно решило создать такое оружие у себя. За проектирование автоматического гранатомета взялось то же самое ОКБ-16 под руководством Нудельмана.

К первой половине 1969 г. 30-мм автоматический гранатомет АГС-17 «Пламя» (заводской индекс 216-П) прошел заводские испытания.


Борьба без правил | Тайны русской артиллерии. Последний довод царей и комиссаров (илл) | Минометы на войне