на главную | войти | регистрация | DMCA | контакты | справка | donate |      

A B C D E F G H I J K L M N O P Q R S T U V W X Y Z
А Б В Г Д Е Ж З И Й К Л М Н О П Р С Т У Ф Х Ц Ч Ш Щ Э Ю Я


моя полка | жанры | рекомендуем | рейтинг книг | рейтинг авторов | впечатления | новое | форум | сборники | читалки | авторам | добавить



ОШИБКА КАПИТАНА

Железный человек Самсон Георгиевич, твердокаменный. И мне довелось стоять с ним рядом на мостике корабля — не такого, как катер «Диспашор», а большого, трёхпалубного, с мачтами, иллюминаторами, салонами. Что говорить!.. «Карелия» была в то время самым большим и самым красивым пассажирским пароходом Черноморского флота. Корабль этот был высотой с трёхэтажный дом, а длиной — в добрых два квартала. И командовал этим пароходом до своего диспашорства Гегалашвили — отважный капитан, смелый и настойчивый человек. Настойчивый! Да, может быть, чуть больше, чем надо. Ведь настойчивость иногда переходит в упрямство. Настойчивость — это хорошо, а упрямство — плохо. А с капитаном Гегалашвили произошёл вот какой случай. В нашем порту пришвартовался новый тогда ещё пароход «Карелия». О нём писали в газетах и журналах. Пароход этот был темой дня.

Первый пробный рейс «Карелии» был назначен на воскресенье. Был ясный солнечный день. Тысячи людей собрались на Приморском бульваре посмотреть, как будет разворачиваться в порту огромная «Карелия», как поведёт её сквозь узкий проход волнолома капитан Гегалашвили. Так красиво и плавно, как Самсон Георгиевич, никто не мог выводить корабль из порта. Это ведь не так-то просто.

Как я уже сказал, тысячи людей смотрели, как отдавала концы «Карелия». С берега на пароход этот были направлены бинокли и даже подзорные трубы. Самсон Георгиевич стоял на мостике в очень белом кителе, на котором лучились медные пуговицы. Он был красив. И он знал, что на него смотрят — в бинокли, в подзорные трубы и просто так. А невдалеке от капитана Гегалашвили, на том же мостике, стоял мой отец и держал меня за руку. Да, так оно было. Самсон Георгиевич пригласил отца на первое торжественное плавание «Карелии». С отцом попал и я. И на меня тоже смотрели в бинокли и в подзорные трубы. Я так думаю.

Гегалашвили отдавал команду, и его помощник — молодой блондин — повторял слова команды в ярко начищенный медный рупор. Рупор этот был как бы телефоном вниз — в машинное отделение.

Я любовался капитаном. Он смотрел, как у носа «Карелии» закручивались белые пенистые усы, и командовал:

— Полный вперёд!

И помощник тут же повторял в рупор:

— Полный вперёд!

Потом капитан приказывал:

— Полный назад! И блондин снова наклонился к рупору:

— Полный назад!

За кормой бурлило и пенилось море. Белые кружева окружали пароход. Мостик дрожал. Солнечные зайчики от медного рупора прыгали мне на плечи, на голову, на руки.

— Вперёд! Назад! Полный! Самый полный!

Откуда он всё это знает, Самсон Георгиевич?

Он говорит «Вперёд!» и «Назад!», а получается точно по курсу — извилистой линией между десятков кораблей вдоль волнолома, прямо в узкий проход мимо маяка к открытому морю.

Но вот капитан приказывает: «Полный вперёд!», а блондин-помощник, вдруг побледнев, не повторяет эти слова в рупор, а, вытаращив глаза, шепчет: «Полный назад!»

Да, да, да! Он прав, помощник. Тысячу раз прав. Капитан ошибся. «Карелия», можно сказать, уткнулась в волнолом. Конечно же, сначала назад, а потом вперёд, и мы будем в открытом море.

Долго я вам об этом рассказываю. Ведь произошло всё куда быстрее. Капитан посмотрел на помощника, и вот что я прочёл в его глазах: «Я отдал приказ: «Полный вперёд!» Какое ты имеешь право вмешиваться? Выполняй! Немедленно выполняй! А если я ошибся, я сам исправлю».

И помощник, у которого бледные щёки вдруг стали красными, нагнулся к рупору и сказал:

— Полный вперёд!

И сразу же капитан крикнул:

— Полный назад!..

Помощник повторил в рупор приказ капитана, но поздно: «Карелия» чиркнула носом о гранит волнолома и высекла из него искры. Получилось, как в пословице говорится: «Не досмотришь оком — заплатишь боком».

Давно это было. Теперь и медных рупоров нет: команда передаётся в машинное отделение по судовому телеграфу. А мне не забыть случай с капитаном Гегалашвили. Как только попаду на командный мостик корабля и услышу: «Полный вперёд!» или «Полный назад!», так сразу же вспомню, к чему привело пренебрежение осторожностью капитана «Карелии».

Ошибка Самсона Георгиевича и его упрямство привели к тому, что новенькая «Карелия» чуть сплющила нос. А это позор для капитана. С тех пор капитан Гегалашвили перестал командовать огромными трёхпалубными кораблями и перешёл на маленький катерок «Диспашор», где было всего пять человек команды, а пассажиров в лучшем случае один человек — мой отец, друг капитана. Хотя, простите, был ведь случай, когда пассажиров было двое: отец и я. И об этом случае я хочу рассказать. Он многое изменил в моей жизни.


ЧТО ГЛАВНОЕ ДЛЯ МОРЯКА? | Тельняшка - моряцкая рубашка. Повести | НА ПАРУСНИКЕ «ТОВАРИЩ»