КАЙРА

С того момента, как перед нашим взором предстал окутанный белыми облаками шар Урека, в моей голове включился обратный отсчет. Оставалось три дня. Три дня на разработку плана покушения и его исполнения. Три дня на то, чтобы положить конец войне, разрушительной как для тувенцев, так и для шотетов.

Никогда прежде я не видела небеса над Воа такими чистыми. С расстояния я разглядела правительственное патрульное судно с печатью рода Ноавеков. Это был один из новейших кораблей, все его горизонтальные линии плавно изгибались книзу. Летательный аппарат поблескивал в неярких лучах дневного света.

Это было единственное судно, попадавшее в поле моего зрения.

– Не волнуйтесь, – успокоила Тека, заметив, что внезапно воцарилось молчание. – Мы замаскированы. Для них мы выглядим, как патрульный корабль.

В этот самый момент на навигационной панели вспыхнула красная лампа. Исса глянула на Теку, вопросительно изогнув бровь. Сигнал, вероятно, исходил от патрульного судна.

– Ответь им, – скомандовала Тека, расстегивая ремни и подходя к плечу Иссы.

– Говорит патрульный корабль ХА774. Представьтесь, пожалуйста.

– Патрульный корабль ХА993. Почему вы на плаву, ХА774? – ответила Тека, ни тика не колеблясь. – Я не вижу вас в обновленном графике.

Она жестами давала Иссе понять, что следует скорее направляться к тому месту, которое указали люди Эттрека.

– У вас график от какого часа, 993?

– 1440, – ответила Тека.

– Он недействителен. В 1500 вышел новый.

– Ах! – воскликнула Тека нарочито расстроенным голосом. – Наша ошибка. Вернемся на стоянку.

Она отключила хлопком коммуникатор.

– Двигай!

Исса надавила ладонью на ускоритель – и мы понеслись к посадочной площадке. Тека чуть не повалилась от резкого импульса и вцепилась в спинку кресла Иссы. Корабль терял высоту. Исса опустила нас на отметку на одной из крыш внешнего круга Воа, которую обозначили люди Эттрека.

– А патрульный корабль ХА993 в действительности существует? – поинтересовалась я.

Тека ухмыльнулась.

– Нет. Их крайний номер – 950.

Не успела Исса заглушить мотор, как к нашему кораблю ринулась группа людей с огромным полотном. В иллюминаторе навигационной палубы я заметила, как они накрывают летательный аппарат, фиксируя полотно длинными веревками. К тому времени, как люк позади меня открылся, навигационный иллюминатор уже практически затянули.

Эттрек высадился первым. Он поздоровался с мужчиной, чьи черные волосы доходили до плеч. Когда я подошла ближе, то поняла, что это был брат Эттрека. Возможно, даже близнец.

– Ничего себе! Ты не шутил! – восторженно воскликнул брат Эттрека. – Чертова Кайра Ноавек с тобой!

– Какая-какая? – переспросила я.

Он улыбнулся и протянул мне руку.

– Меня зовут Зит. Это краткая форма моего настолько длинного имени, что я его сам не помню. Я – старший брат Эттрека.

– Не думаю, что ты хочешь пожать мою руку, – ухмыльнулась я. – Лучше дважды пожми руку Теки.

– Не надо скидывать на меня лишние рукопожатия, – проворчала Тека. – Привет. Тека Сурукта.

– А вот и оракулы. – Я указала рукой на стоявших позади меня Айджу и Сифу.

Зит поднял брови.

Мы завершили приветствия под покровом полотна, которым накрыли наш корабль. Колпак выглядел прочным и достаточно хорошо маскировал. Затем Зит повел нас к двери, выводящей на крышу, и мы спустились вниз на несколько лестничных пролетов. В лестничном проеме не было окон и воняло мусором, но я была рада, что мы в надежном укрытии.

Я оторвалась на несколько шагов от брата (я даже точно не понимала, какого именно).

– Как здесь обстановка? – спросила я Зита, нагнав его.

– Ну, сначала все и всех грабили. – Прядь волос упала на щеку Зита. – Хорошие перспективы для бизнеса. Но затем Лазмет пришел к власти. Это вселило страх во всех. Он ввел комендантский час, начал устраивать облавы и арестовывать народ. Все в таком духе. И вот – никакого бизнеса.

– А чем ты занимаешься конкретно? – полюбопытствовала я.

– Контрабандой, – ответил Зит.

Его веки тяжело опустились на глаза, отчего те слегка сузились. Губы Зита были просто созданы для улыбок, и он подарил мне одну.

– В основном это лекарства, но мы занимаемся всем, что выгодно – продовольствием, оружием… всем.

– А фруктами? – поинтересовалась я.

– Фруктами? – Зит от удивления поднял брови.

– Да. Мне бы достать немного альтозарвы. Это с Треллы. А поскольку импорт с Треллы вне закона…

– Контрабанда – единственный выход. Я понял. – Зит постучал по подбородку пальцем, под ногтем которого темнел синяк. – Я разузнаю.

С альтозарвой мы сможем беспрепятственно проникнуть в поместье Ноавеков. Скажем, что товар Лазмета прибыл раньше. Охранники скорее всего не осмелятся лишить Лазмета желаемого и впустят нас.

– Слушай! – тревожно воскликнул Зит. – Тебе нужно покрыть голову. Эта дермоамальгама… бросается в глаза.

– Верно подмечено!

Я заранее продумала, как скрывать лицо в Воа. На мне был длинный плащ с капюшоном из легкого, но прочного материала, который назывался маршитом. Как и все водонепроницаемые ткани, его доставляли с Питы. Мы добрались до самого низа лестницы. Я накинула капюшон, и Зит раскрыл дверь в яркий солнечный день.

Мой плащ трепыхался на ветру и развевался при ходьбе. Я привыкла видеть улицы Воа более оживленными. Туда-сюда перебегали мужчины и женщины, сгорбившись и понурив взгляд. Затеряться среди горожан – всегда было непростой задачей для меня.

– Это недалеко, – сказал Зит. – Все твои люди выглядят соответствующе?

Я обернулась через плечо. Капюшоны были на всех, так что отличить, кто из них был контрабандистом, а кто – нет, было трудно. По светлой пряди волос я идентифицировала Теку, Эттрека – по бугорку на макушке (от узла волос), веснушчатая переносица принадлежала Иссе, а выдающийся подбородок – Сифе. Я снова развернулась к Зиту.

– Похоже на то, – вынесла я вердикт.

Зит провел нас вдоль двух улиц, и мы добрались до маленького обветшавшего жилого домишки. Когда брат Эттрека провернул ключ в замке, над нами вспыхнул свет. В квартирке на первом этаже было тесно и грязно. Внутри находились столы, шкафы и стулья, расставленные у стен прихожей.

Я стояла в стороне и проверяла, чтобы вошли все – Тека, Эттрек… Не успела я отметить Иссу, как вдруг поняла, что я совершенно забыла об Айдже. Я ощутила приступ паники и заметила его, бегущего к двери.

– Почему ты отстал? – рыкнула я.

– Шнурок развязался.

– Ты знал, что можно спокойно пройти одну-две улицы с развязанным шнурком? Это не смертельно.

Айджа лишь закатил на это глаза и захлопнул за собой дверь.

Квартира была скромных размеров. Одно помещение служило и гостиной, и столовой, и спальней. Пол устилали тонкие матрасы. Один был с дырой, из которой вываливались куски поролона. Ванная комната имелась, но роль душа выполняла торчащая в потолке труба, а раковины и вовсе не было. Когда я вошла в кухню, Зит поставил кипятиться воду для чая.

– Сегодня мы переждем здесь, – объявил Зит, когда я просунула в дверной проем голову.

– Тебе чем-то помочь? – предложила я.

– Если не разбираешься в опасном искусстве измельчения тихоцветов, то – нет.

Я глянула на него, поиграв бровью.

– Серьезно? Ты полна сюрпризов! Тогда давай, нарезай.

Для двоих в кухне было тесновато, но я заняла место у разделочной доски, а Зит встал у плиты. Он вынул для меня из банки свежий тихоцвет, протянул перчатки, чтобы я сама не отравилась, и указал на ящик с ножами.

Я расположила тихоцвет на разделочной доске цветком к себе и раздавила широкой стороной лезвия основание бутона, чтобы лепестки раскрылись. Затем я провела кроваво-алую линию по центру одного из лепестков, и он лег ровно, как по волшебству.

– Неплохо, – оценил Зит. – Где ты этому научилась?

Я замешкалась. Я порывалась назвать Акоса другом, но слово «друг» было слишком незначительным, чтобы отразить то, кем он был для меня.

– Ай! Забудь. – Зит потянулся за баночкой с чем-то другим, стоявшей на самом верху перекошенных книзу полок.

– Это твое местечко? – поинтересовалась я. – Или хозяин кто-то другой?

– Здесь жила моя мать. Но она умерла. Ее подкосили простуды. Это случилось еще до того, как мы догадались до контрабанды медикаментов.

Зит заглянул в стоявшую на единственной горелке кастрюлю и постучал по боку банки, посыпая воду порошком панцирей фензу.

Я продолжала разделывать тихоцвет. Это по вине моей семьи у матери Зита не было доступа к лекарствам – Лазмет положил начало практике накопления пожертвованных Отиром медикаментов, Ризек продолжил заниматься тем же. А мне в детстве сделали дорогостоящую прививку.

– Я была влюблена в него. В того, кто научил меня готовить тихоцветы.

Я не совсем понимала, зачем я рассказываю об этом Зиту. Может, потому, что он поделился своей болью со мной и мне хотелось того же? Этот обмен не обязательно должен был быть равным, но он приводил к доверию.

– Он меня бросил. Без каких-либо объяснений.

Зит издал преувеличенный горловой звук, передающий отвращение, и я улыбнулась.

– Что за идиот!

– На самом деле не идиот, – возразила я. – Но это мило с твоей стороны.

Мы поужинали теплым хлебом с чаем. Это было не лучшей трапезой в моей жизни, но и не худшей. Все контрабандисты держались в стороне, кроме Зита, который сидел подле братца и часами травил истории из детства. Вскоре мы уже все смеялись над отчаянными попытками Эттрека разыграть старшего брата и беспощадными актами возмездия Зита.

Затем каждый нашел местечко для сна, что отнюдь не было легкой задачей в столь тесной комнатушке. Все по очереди начали отбывать в мир грез. Я же всегда спала плохо, особенно на новых местах. Вскоре я не удержалась и, выскользнув за заднюю дверь, уселась на ступеньке, лицом к переулку.

– Видела, как ты встала, – Тека присела рядом. – Ты не слишком любишь спать, да?

– Пустая трата времени, – заявила я.

Тека кивнула.

– Я долго не могла спать после того, как… – Тека махнула рукой на глазную повязку. – Ужасное воспоминание.

– Ужасное… – Я слегка ухмыльнулась. – По мне, так хуже и не придумаешь. – Я умолкла и вспомнила публичную казнь ее матери. – Прости… я не хотела.

– Тебе не к чему так осторожничать со мной, – покосилась на меня Тека. – Это раньше стоило, когда я не была уверена насчет тебя. А теперь… Я же участвую в твоей безумной миссии, разве нет?

Я усмехнулась.

– Да. Это так.

– Вот именно. Потому не хочу, чтобы ты принимала все мои слова близко к сердцу. – Голос Теки сделался осторожным. – Акос…

Я нахмурилась.

– Что, Акос?

– Хочешь честно? – вздохнула Тека. – Я слегка обеспокоена, что, когда дойдет до дела, ты предпочтешь спасти его, а не убить Лазмета. Теперь, когда ты знаешь, что он жив. Я переживаю об этом с тех пор, как все тебе рассказала.

Какое-то время я сидела и слушала шум ночного ветра. В этой части города было шумно, несмотря на комендантский час и в целом гнетущую обстановку в Воа. Люди спорили и смеялись, а музыка лилась из окон круглые сутки, или так только казалось. Даже в переулке сияли фонарики, бросая вызов мраку ночи.

– Ты беспокоишься, что я проверну то же самое, что и с Ризеком? – предположила я.

– Да, – чистосердечно призналась Тека. – Именно.

– В этот раз все иначе. Теперь… я обрела больше.

– Больше?

– Больше тех, кто мне дорог. Раньше он был для меня всем – моей единственной отдушиной. А теперь все изменилось.

Тека улыбнулась, и я подтолкнула ее плечом.

Затем позади меня раздался некий звук. Скрип. Как от нажатия ступней на половицу. Обернувшись, я увидела в гостиной силуэт мужчины, который, судя по массивной фигуре, был солдатом. Он держал ток-нож. Внизу, на месте, где ранее под одеялом лежал Айджа, было пусто.

Айджи нет. А кто-то другой – здесь.

Я развернулась, встала, побежала и заорала – все в одно мгновение. Фигура отклонилась, а лезвие поднялось кверху. Я наступила на чью-то ногу и с силой пихнула незваного гостя. Броня под моими руками хрустнула. От боли я стиснула зубы и наклонила корпус, чтобы увернуться от ножа.

Кто-то сдал нас шотетской полиции.

Я двинула локтем под броню, нанося удар в пах. Солдат взревел, и я схватилась за его оружие. Краем глаза я заметила развевающиеся волосы Теки. Она прыгнула на кого-то позади мужчины, с которым сражалась я. Все контрабандисты, включая Эттрека, Сифу и Иссу, проснулись и возились на своих спальных местах.

Боль от моего токодара развеялась благодаря адреналину, но я о ней не позабыла. Обезоружив противника, я поддалась желанию разделить с ним свою боль, и паутина теней подкралась к его запястью, сливаясь с усиками ток-ножа. Я наблюдала за этим слиянием и за тем, как тени проникают все глубже в плоть мужчины, становясь при этом все чернее и толще.

Он застонал от боли.

Следующей моей жертвой стала женщина в форме. Я ухватилась не за ее глотку, а за лицо, вгоняя тени до тех пор, пока моя боль не заполнила весь ее рот и она не задохнулась от нее. Я наклонила ее голову и зарядила по ней коленом.

Меня не пугало количество солдат. Я стала бесстрашной. Именно это делало меня Ноавеком. Не то чтобы я была могущественна настолько, что мне уже ничего не угрожало, но я пережила столько кошмаров и боли, что смирилась с их неизбежностью. И я осознавала свою могучую силу.

Мои руки поймали следующего солдата. Нападавшие сглупили, когда решили вторгнуться через узкую прихожую, потому что проникнуть они могли лишь по одному. Так что я разделалась с солдатами по очереди, пока они не закончились. Позади меня воцарилась тишина. Я решила, что все сделали ноги.

И развернулась, чтобы направиться к задней двери. Я не подсчитала, скольких полицейских я убила, а скольких просто обезвредила, – в любом случае нужно было бежать отсюда. Развернувшись лицом к гостиной, я увидела Зита, Сифу, Эттрека, Иссу и Теку. Они, слегка ошеломленные, ожидали меня.

– Уходим! – прокричала я.

И все разом рванули.

– Да уж, Зит, твоя команда не тратит время даром, когда дело доходит до бегства, – раздраженно буркнула Тека, прислоняясь к стене.

Мы перебежками добрались до полуразрушенного здания, которое я помнила как штаб-квартиру заговорщиков. Это было единственным оставшимся безопасным местом. Тека взяла на себя обязанности проводника и по памяти повела нас по извилистым улочкам. Окраина города была потрепана, как манжеты заношенной рубахи, – здесь разруха резала глаз еще больше, чем в центре. Хотя бы одна стена каждого здания была осквернена граффити: где-то это были незамысловатые черные надписи, а где-то буквы высотой с человеческий рост расползались во всю стену, окрашивая ее яркими, как токотечение, цветами. Граффити маскировали трещины, доски, прибитые вместо окон, и грязь, от которой побурели стены. Но меня буквально ошарашило короткое сочетание слов, вырисованное с особым тщанием под одним из подоконников: Ноавеки нас имеют.

– А чего ты ожидала? – ответил Зит. – Контрабандисты не отличаются честолюбием.

– Все равно нам от них бы проку не было, – заявил Эттрек. – Контакты только у Зита.

– А вы, видимо, о фруктовой контрабанде, да? – Зит бросил на меня вопросительный взгляд.

– Да, – решила я не вдаваться в подробности.

– Похоже, сейчас – самое время объяснить, для чего вам понадобилась кучка фруктов, – потребовал Зит.

– Время-то, может, и подходящее, – парировала я. – Но точно этого утверждать нельзя.

Я вынула флакон с болеутоляющим из узелка, закрепленного на боку, и опрокинула его содержимое в глотку. Это зелье было из «бракованной» партии Акоса. Он не слукавил, обозвав ее так: снадобье даже близко не могло сравниться с любым другим обезболивающим, но это было лучше, чем совсем ничего.

Растения, проросшие сквозь трещины в разломанном полу, стали намного выше, чем были, когда мы покидали это место. По стенам начали расползаться лозы и, куда бы я ни глянула – повсюду виднелись пятна цветастых дикорастущих цветков. Вид, который растирают в кашицу. Это подумала не я, а Акос.

Мне внезапно потребовалось уединение. Я выскользнула на лестничную клетку, где впервые демонстрировала Акосу, как управляю своим токодаром. Я прислонилась спиной к стене и сползла по ней вниз, позволив себе разрыдаться.

Чуть позже Тека раздобыла бутыль забродившего фруктового сока в кабинете владельца, что проживал здесь еще до того, как здание было разрушено. Мы решили опрокинуть по стакану, чтобы слегка успокоиться и немного вздремнуть.

Сифа провозгласила тувенский тост в переводе на шотетский:

– Во имя свершенных деяний, совершаемых и тех, что нас ожидают!

Я осушила стакан.