Хруст костей
Хруст костей будет чуть погодя, а сначала – я проснулся и тут же вспомнил про свидание. Оно ждало меня в 8 вечера.
Немного полежав еще в постели, вдруг перед моим взором всплыл ее светлый облик – очаровательное лицо, простодушное, с русыми волосами. Тело было не худым и не полным. Как раз в моем вкусе.
В душе появилось волнение.
Не буду описывать его подробно – до меня это сделал Пушкин и Лермонтов. Бесполезно конкурировать с ними. Все что осталось мне – это мастурбировать под одеялом.
Тут еще есть простор для творчества!
Сначала я хотел скинуть одеяло, что-бы дать больший простой своим чувствам, но почувствовав что задница замерзает, решил оставить его на ней.
С этим – мое творчество и закончилось.
С холодной задницей – у меня всегда было плохо с вдохновением.
И стихами.
Зато после после обеда я бродил по улицам. Пытался найти покой в душе.
Пока в голове не всплыло – а что думал Пушкин собираясь на свидание, к невесте?
И вдруг меня поразила догадка… может то же самое что и я?
А ведь на свидании, я делал многое… (хе – хе).
Но потом вспомнил его стихи… такие высокие и чистые… понял – нет, вряд ли она сама брала его в руку и делала "это", потому-что еще невинна… где-то в беседке, с чашкой чая в другой руке, под звуки вальса Шопена.
Нет, наверняка не делала…
Так что из этой троицы – Пушкин, Лермонтов и я – только я один – мастурбировал..
В душе возникла неясная тревога – не станет ли это фатальной ошибкой?
Но хватит об этом!
К тому же на улице "Индустриальная" мне дорогу перебежал черный кот.
И как я не просил его остановиться и не делать этого – тварь только уверенней шла через дорогу.
(Плохие предчувствия…)
Вечером пришла пора собираться.
Нашел в старой школьной тетрадке какое-то стихотворение, вырвал – покажу ей… скажу ей что ночью сочинил.
Для нее.
А про кота – не буду рассказывать – а вдруг она суеверная. Напугается еще. И не даст…
Мы встретились возле кафе. На пересечении улиц Маркса и Маргариновая.
– О Боже – воскликнул я как только увидел ее. – Она даже прекрасней. Чем… была в моих мечтах…
Когда я дрочил…
Кажется..
Немого поговорили о том, о сем. Она легко подхватывала любую тему. Я рассказал ей про мою любовь к поэзии.
Наконец решили пойти в кафе.
На мороженное.
Мы замолчали и я стал тайком рассматривать ее поближе…она шла а платье чуть задиралось кверху, от ветра.
Обнажая чудесные стройные ножки.
На губах какая-то таинственная улыбка.
Милая, простая.
Как образ Мадонны.
В голове вдруг всплыли какие-то стихи… Начал читать их но закончить не успел.
– Ох! – Вдруг вырвалось у нее из прекрасных уст.
И только теперь я заметил что разглядывая ее – я не заметил стальной столб вбитый посреди дороги. Чуть выглядывающий из под земли – что-бы чужие автомобили не заезжали в проулок Маргариновый.
Вот мы напоролись прямо на него. Точнее – она.
– Ох! – Вырвалось у нее.
И она стала валиться прямо на землю.
Я, не успевший еще спуститься с небесных высот поэзии на грешную землю, не успел подхватить ее… и она с каким-то воем повалилась на землю. Что-то раздавив под собой при падении.
С хрустом.
Я протягивал ей руки но нас разделяло все большее расстояние.
И я только мог наблюдать как она утыкается в землю своим прекрасным лицом.
От шока я даже не заметил что продолжаю декламировать стихи…
Она лежала на земле и не шевелилась. С открытыми глазами.
Я наконец перестал читать стихи. И сказал – Вот сука!
– А-а-а-а! – Закричала она и попыталась приподняться на руках. Но не получилось.
Наконец я полностью пришел в себя и стал подымать ее.
Она оказалась тяжелее чем я думал.
И мы несколько раз повалились на землю снова. Прохожие шедшие мимо с подозрением поглядывали на нас и старались обойти подальше, отворачивая нос, как будто ожидая что запах перегара ударит им в лицо.
Я перестал ставить ее на ноги и просто посадил на землю, усевшись рядом.
Она перестала выть, и задерла платье.
Но не для того что-бы показать мне свои ножки как я ожидал тайком.
А стала рассматривать синяки и ссадины.
– Куда ты меня привел? – Наконец злобно зашипела.
И посмотрела на меня внимательно.
– Это не я… – Замямлил я – Это черный кот.
– Черный кот? – Переспросила она и в глазах ее появился ужас.
Пришлось мне во всем признаться… что планы мои были совсем другими, что я действительно ночью думал про нее, и причиной всех несчастий – был мерзкий кот.
Наконец я попробовал ей встать на ноги. Это получилось.
Хотя она хромала, но шла… при этом – правая щека лица была поцарапана, а ноги в синяках и ссадинах.
– Ничего! – Попробовал я взбодрить ее – Мне кажется ты теперь еще более прекрасна!
И хотел продолжить читать стихи.
Но ее выразительный взгляд в ответ – показал мне что я промахнулся.
И она развернулась на 180 градусов.
Уехала они на автобусе, молча, не прощаясь…
А я пошел обратно домой, к дивану, вспоминая ее новый образ – несчастный и падший… в порванном платьице…
Чувствуя что меня снова тянет на поэзию…
Или… что-то вроде этого.