Критика метода Сузуки
Что можно сказать об этом удивительном эксперименте в свете теории интеллектуальных способностей? Конечно, ключевым, с такой точки зрения, будет тот факт, что Сузуки сосредоточился на одном виде интеллекта — музыкальном — и помог людям с предположительно большим врожденным талантом быстро добиться значительных успехов в этой сфере. Не будет преувеличением сказать, что благодаря оригинальной программе Сузуки тот талант, который Дэвид Фельдман обнаружил у вундеркиндов, стал доступен для намного большего круга людей. Успех данной программы неразрывно связан, как мне кажется, с интуитивным пониманием естественных этапов музыкального развития маленького ребенка и того способа, с помощью которого можно наиболее эффективно преодолеть эти ступени (а именно — исполняя постоянно усложняющиеся произведения).
И все же успех этого метода зависит не только от четкого представления о том, как могут развиваться музыкальные способности. Мне кажется, Сузуки провел чрезвычайно точный анализ всех факторов — от агентов передачи до вида интеллекта, — имеющих отношение к совершенствованию этих навыков. Сначала он понял, насколько важна повышенная сензитивность первых лет жизни: хотя формальное обучение начинается в три года, уже с начала жизни были заложены основы для дальнейшей работы с помощью постепенного знакомства с материалом, который нужно будет изучить. Музыкальные пьесы «витают в воздухе» так же, как и родной язык ребенка.
Учитывая, что в развитии музыкальных способностей имеет место сензитивный период, а мозг маленького ребенка особенно пластичен для такого рода обучения, Сузуки, несомненно, воспользовался важными нейробиологическими факторами. Во-вторых, и, наверное, это самое важное, он превосходно задействовал отношения между матерью и ребенком, сделав их главным элементом для повышения мотивации и стремления научиться играть на скрипке. Благодаря отличному владению межличностными знаниями — знание матери о своем ребенке и знание ребенка о матери, — а также пониманию прочных эмоциональных связей, характерных для этих отношений, Сузуки удалось вызвать активное желание как матери, так и малыша овладеть музыкальным инструментом. Скрипка становится основным средством сохранения близких отношений между ребенком и родителями. Не следует недооценивать и роль других детей: тот факт, что значительная часть обучения и исполнения по методу Сузуки происходит «в контексте» учебы, в которой принимают участие много других детей, основывается на привычке маленьких детей подражать поведению ровесников, которые оказываются рядом. Если свести сложный метод Сузуки к одной формуле, то она будет выражаться в виде прочных межличностных знаний, которые используются как средство овладения сложными музыкальными навыками, при значительной поддержке со стороны культуры. Не случайно эта программа, целиком построенная на работе матери со своим ребенком и использующая поддержку окружающих, возникла именно в Японии.
Но у каждой системы есть свои недостатки, поэтому стоит вспомнить и о сомнительных аспектах метода Сузуки. Он во многом построен на обучении на слух, хотя, возможно, это самое разумное решение, если учесть возраст детей. Нужно потратить много времени, чтобы научить дошкольников разбираться в нотных записях, и очень часто настойчивое ознакомление с партитурой вызывает отвращение к занятиям даже у самых одаренных в музыке детей. С другой стороны, поскольку в программе Сузуки чтение нот не считается особенно важным, дети часто не умеют играть с листа. Активное изучение нотных записей в шесть или семь лет можно было бы считать правильным решением, если бы к этому времени привычка к восприятию на слух уже не укоренилась столь прочно. Та самая пластичность, которая позволила так быстро учиться вначале, теперь сменилась ригидным и не поддающимся изменениям стилем исполнения.
Еще одно важное возражение против метода Сузуки касается ограниченности музыкальных навыков и знаний, которые можно развить с его помощью. С одной стороны, исполняется исключительно западная музыка от периода барокко до романтизма, а это лишь часть музыки Запада, и уж тем более малая толика всего мирового репертуара. И поскольку дети ограничены этими строгими рамками в самые важные сензитивные годы своего музыкального образования, программа Сузуки может развить крайне ограниченный вкус.
Значительная часть метода направлена на рабское и бездумное подражание определенному исполнению пьесы, например, записи классической сонаты в исполнении Фрица Крайслера. Скорее всего, дети придут к выводу, что существует всего один способ правильно интерпретировать произведение, и не осознают, что может быть множество интерпретаций. Что еще хуже, детям кажется, что важная составляющая музыки — продублировать услышанный звук и постараться никоим образом его не изменить. Неудивительно, что очень немногие, если такие вообще бывают, дети, прошедшие обучение по методу Сузуки, стремятся попробовать себя в качестве композиторов. Само представление, что это можно сыграть иначе, что пьесу можно пересочинить, подавляется при таком крайне подражательном обучении. В данном случае единственно возможный способ передачи знаний может нанести большой вред.
Наконец, при такой учебе возможен вред и для личности. С точки зрения ребенка, он еженедельно посвящает много часов достижению единственной цели и развитию одного вида интеллекта — за счет подавления других его видов. Что еще очевиднее, при таком режиме огромные требования предъявляются к маме: предполагается, что она полностью посвятит себя развитию в своем ребенке определенных способностей. Если это ей удастся, ребенок, скорее всего, насладится овациями, если же она проиграет, то вся вина ляжет на нее. (Одна мама как-то пожаловалась Сузуки, что на обучение ребенка уходит слишком много времени, на что музыкант сразу же ответил: «Тогда зачем вы его рожали?») И последнее: неважно, добьется ли ребенок совершенства в сфере музыки, но в конце концов он обязательно покинет дом, а личные умения и качества мамы, вероятно, не получат должного признания, и результат этого будет весьма плачевен (по крайней мере, в глазах представителя западной культуры).
Эти недостатки, возможно, незначительны по сравнению с удовольствием от мастерской игры, которое получают многие люди благодаря методу Сузуки (в том числе и мамы!). Тем не менее стоит задуматься, какие изменения могут снизить эти недочеты, сохранив ключевые моменты метода. Согласно моему анализу нет причин, почему дети не могут расширять свой репертуар, и у них очень мало оснований не совершенствовать свои навыки чтения нотных записей. Несомненно, в распоряжение ребенка можно предоставить больше средств. Больше проблем связано с несоответствием между идеальным воспроизведением модели другого человека и исполнением вариаций собственного музыкального произведения. Переход от мастерского исполнения к сочинению оригинальной музыки совершить очень сложно в любой ситуации, и мне кажется, что метод Сузуки делает его практически невозможным. Что касается вреда личностным знаниям, то он тоже присутствует. В обществах, где матери не настолько поглощены жизнью своих детей, метод Сузуки не столь успешен и часто напоминает «стандартное» музыкальное образование.
Внимание метода Сузуки к музыке, вероятно, оправдано, поскольку в этой сфере человек может многого добиться, даже не обладая большими знаниями о мире. Но, как я уже говорил, выбор музыкальной сферы не окончателен. По словам самого Сузуки, другие виды искусства, от флористики до живописи, тоже могут развивать те же черты характера, особенно если этой деятельностью заниматься с таким же упорством, энергией и преданностью. В Мацумото существует детский сад и подготовительная школа, где с явным успехом используется более обширный материал. И в современной Японии считается, что потенциал дошкольников совершенствоваться в разных областях (в том числе чтении, математике и письме) чрезвычайно высок (даже по сравнению с представителями среднего класса в США, которые традиционно уделяют детям большое внимание). Основатель компании SONY Масуру Ибука даже написал книгу Kindergarten Is Too Late! («Детский сад — это уже поздно!»), ставшую бестселлером, где высказывается общее убеждение японцев в том, что главный период жизни — это первые пять лет.