24 апреля

К двум часам устал заниматься и по уговору с Максом пришёл в Консерваторию. Но там ничего не было - скучный виолончельный экзамен и никого интересного. Мы отправились в общество «Самолёт» узнать, по каким дням какие идут пароходы. Николай Павлович Рузский дал список, на каких пароходах надо ехать, а на каких не стоит. По дороге зашли к Алфёрову, я взял сто рублей; сорок дал Максу. По поводу уладившегося вопроса о Скутари и занятии Албании европейскими державами биржа лезет вверх и обещает мне выигрыши.

Вернувшись домой, инструментовал; затем пошёл в Малый театр. Когда я осенью просил у Рудавской билеты на Морской бал, то обещал достать ей взамен даровые в Малый театр (через Макса и его дядю). Теперь она напомнила мне об этом обещании - Макс достал четыре кресла и мы отправлялись вчетвером: Макс, я, она и какая-нибудь её подруга - на её вкус. Перед театром я остриг голову под нулевой номер. Я всегда на лето стригусь гладко, теперь же сделал это на месяц раньше, потому что очень лезли волосы. В театре вся компания так и фыркнула при моём лысом виде и всё время возмущалась и потешалась этой фантазией. Рудавская была ужасно скучна и как-то странно ревнива, стараясь меня отстранить от общества её подруги Тамары, которая, кстати сказать, оказалась весёлой тараторкой и славной мордочкой. Пьеса - «Танцовщица» - в первой половине была занимательна, во второй - скучна. После спектакля Макс достал мотор и мы, весело болтая, отвезли барышень на их Архиерейскую, а потом развезлись по домам.