Чиндат 01.06, 13:10

К обеду автобус уже стоял у нас во дворе. У головы мы задержались ещё не больше часа. Он отлил водки в две полторашки, вынес на улицу мужикам, остальную перелил в графин. Привёл тех, с кем собирался ехать, Геннадий, водитель автобуса тоже был здесь. Обсудили всё быстро. После ста грамм народ ожил, думали все здраво, обсуждали, даже выдавали какие-то идеи. По поводу обмена автобуса вопросов вообще не было, даже Гена возражать не стал. Решили куда как ехать, что искать, потом получили оружие, патроны. Я немного проинструктировал, рассказал о нашей поездке, дал информацию, которую получили от военных. После этого Буров отпустил всех на час, собираться, а сам вышел на крыльцо к народу, который, подлечившись, выглядел заметно лучше, чем с утра. Что заметил, некоторые ходили с ружьями, всё же люди начинали понимать, что происходит, понемногу просыпаться, привыкать к новым реалиям.

Мы довезли Геннадия до дома, где он забрал из автобуса всё своё, снял магнитофон. Потом мы затянули в автобус две двухсотлитровые бочки дизтоплива, Договорились, что я отдам взамен бензин один к одному. Закинули ещё две запаски, которые у него были, ящик с запчастями. Вася сел за руль, мы с Леной в буханку и поехали домой. Геннадий сказал, что за машиной сам придёт, когда вернутся.

У дома нас встретила соседка, сказав, чтобы через полчаса приходили на обед. Она приготовила. Порадовала, самим готовить лень, а всухомятку тоже не хотелось. «Буханку» загнал во двор, а автобус, сказал Василию оставить пока за двором. Пока было время до похода на обед, вытащил всё из машины, снял навигатор, открутил крепления под ружья. А обратно положил комплект резины, две бочки по двести пятьдесят литров с бензином, одну полную, другую на половину заполненную. Долил из расчёта, чтобы получилось столько же, сколько привёз солярки. И у меня осталось ещё больше ста литров. Всё же генератор и бензопила дизтопливо кушать не будут. Вроде всё. Умылись, переоделись и пошли к соседям, прихватив с собой вина. Крепкого спиртного соседка не пила, да и нам ни к чему. Дел много, голова должна быть светлой.

— Что это ты раньше не говорил, что машину поменять собрался? — Спросил Вася за обедом.

— Да мы сами только сегодня ночью подумали, решили. Вот и не успели сказать.

— Тогда давай, колись, зачем это вам. Что-то не верится, что решили рейдерами заделаться. Это и не надо, в общем-то, никому, и опасно в наше время. Вы же не идиоты себе на задницы приключения искать.

— Конечно, ты прав, — согласился я, и коротко рассказал о наших планах перебраться на Дальний Восток, — но когда автобус сделаем, то раз-другой выедем проверить, обкатать, ну и ещё поискать что-нибудь полезное. Так что я не очень-то и обманывал.

— Понятно. А что здесь-то не сидится? Тихо, спокойно, далеко от тех мест, где зомби бал правят, от эпицентров взрывов. Живите и радуйтесь.

— Вот это-то и страшно. И сегодня я в этом убедился, когда на народ посмотрел. Здесь всё быстро зачахнет. Сейчас ещё немного пошевелятся, что-то ещё привезут, но уже скоро что-то найти будет труднее, а далеко ехать никого не выгонишь. Все привыкли, как улитки по своим домикам сидеть. Пока спиртного наберут, намародёрят, и будут пить, хрен остановишь. А как кончится, а потом ещё сахар на брагу и самогон изведут, так вообще грустно будет. Одним словом — болото. И вымрет деревня за несколько лет. А нам так не хочется, мы ещё пожить хотим.

— Но перебираться тоже не лучший вариант, можно и пожить не успеть. Такая дорога, да после таких катаклизмов… зомби, банды, где-то радиация после взрывов. По-моему, это близко к самоубийству.

— Может быть. Но и прозябать до конца своих дней в этом болоте, тоже не жизнь. Лучше прожить быстро, но интересно, и какую-то пользу успеть принести, если удастся, родственникам, да и вообще, людям. Раньше нормально было, а сейчас жалею, что так далеко от родителей уехали. Часто о них думаю, что с ними, как там все? Живы ли вообще. И хотя понимаю, что вероятность застать их живыми в это время не высока, но всё же я должен туда добраться. Должна быть в жизни какая-то цель. А просто дожить любой ценой, в любых условиях, лишь бы подольше, как-то не по мне. Верно, Лен?

— Я как ты. Согласна с тобой полностью. Можно здесь запастись патронами, солью, одеждой на всю оставшуюся жизнь, но в чём смысл такой жизни? Да и бабушек-дедушек хочется ещё увидеть, если есть такая возможность. Так что я с тобой полностью солидарна. А чтобы доехать, надо всё заранее продумать, всё просчитать, где что нас ожидать может, и подготовиться хорошо, взять всё что нужно.

— Ну, повезло тебе с молодой женой, — засмеялся Вася, — горой за тебя. И во всём с тобой соглашается.

— А как же? — улыбнулся я, — муж и жена, одна сатана. По-другому и не должно быть.

— Это так, конечно, — посерьёзнел сосед, — но и нам вы задачку задали. В общем, вы правы, здесь никакого будущего нет. Теперь тоже будем думать, может стоит перебраться куда-то. Но, родственников у нас близко нет, куда можно переехать. Все здесь, в деревне. Тёща, вон, вообще в соседней комнате. Дочка в Минусинске, и неизвестно что с ней, тоже переживаем. Но где её сейчас искать? Пока связь была, звонили. У них там тоже, как и везде было — бардак полный и зомби толпами. Они с друзьями на машинах куда-то на Алтай собирались, где теперь их найдёшь?

— Можно перебраться куда-то, где люди собираются, строиться будут, под охраной военных. При нормальной организации там должно быть неплохо. Сейчас первый шок пройдёт, это несколько недель, или месяцев, и начнёт жизнь потихоньку налаживаться, какие-то производства восстанавливаться. Со временем всё как-то устаканится, будет нормальная размеренная жизнь. Другая, конечно, не такая как раньше, и труднее, и опаснее, но будет. Большие города будут заброшены, а с мелких, с посёлков, с деревень, начнёт новый мир строиться. Хотя, вообще, можно при желании и здесь неплохо жить. Собраться несколько семей, обустроиться покомпактнее и жить. Наладить связи, заготавливать рыбу, дичь, ягоды, тот же лес, торговать с другими поселениями. Это уже как сами сообразите. Но, то, что от цивилизации далековато, это конечно и минус. Всё будет упираться в транспорт. А это топливо. Но с ним, думаю, вопрос решится. Так что думайте. Только о наших планах пока никому не говорите, а то народ косо смотреть начнёт, типа убегаем, а могли бы помочь.

— Не расскажем, раз просите. Но с другой стороны, каждый сам себе хозяин, а сейчас тем более. Но, тут ты, наверное, прав — народу не очень понравится. Нам-то всё равно, хотя жалко таких хороших соседей терять, конечно. И когда сбегать планируете?

— Точно не скажу, но до августа надо собраться и выехать. Чтобы хотя бы месяц оставался до дождей и холодов. Сейчас, как в былые времена, за четыре-пять дней не доедешь. Дай бог за полторы-две недели доехать. А то и вообще где-то зависнуть можно. Но, с месяц ещё здесь пробудем. И, как говорил, ещё раз-другой выедем на мародёрку. Что-то нужное ещё поискать, и хочу под Ачинск, к этому новому руководству доехать, узнать как можно больше об обстановке в той стороне. Может там связь наладят с Иркутском, Читой, а то и Благовещенском. Ну и, если получится, разжиться ещё оружием, патронами, может ещё чем.

— Да ты и так неплохо затарился, хоть войну начинай.

— Это так, конечно, на первый взгляд. Нет, автоматов, пистолетов аж с перебором. Патронов тоже пока немного есть. Хотя их много не бывает. Но в такую дальнюю поездку я бы и от пулемёта крупнокалиберного не отказался, типа «Корда» или «Утёса», и от гранатомёта тоже, да и ручные гранаты не помешали бы. Может что-то из радиосредств раздобыть получится. Да мало ли ещё что.

— Ты что, по дороге воевать собрался? Как на фронте?

— Нет, конечно. И будем стараться избегать любых конфликтов. Но не всё от нас зависит. Всякое может случиться, и надо к этому подготовиться, насколько возможно.

— Это верно, но всё не предусмотришь.

— Всё нет. Но чем больше заранее просчитаешь, тем потом меньше неожиданностей будет.

— Тебе виднее. Ладно, ты и нам задачку задал, будем теперь думать. Но, ты как соберёшься куда-то съездить, шумни, я с тобой. А пока давай ещё по одной.

— Давай, под такую закуску грех не выпить.

А обед действительно был царский — пельмени с осетриной, жареный судак, салат из черемши и ещё много всяких вкусностей, которые и в лучшие времена для большинства людей считались деликатесами, а здесь, в общем-то, обычной, хотя и не каждодневной едой.

— Ну, благодарим, хозяйка, — поднялись мы с женой из-за стола, — от души накормила. Пойдём часок отдохнём, да надо работу работать. Сейчас не время бездельничать.

— Так вы и на ужин приходите, вон, сколько всего осталось. А я ещё что-нибудь приготовлю. Надо тоже мясо и рыбу изводить. Вы-то вовремя сообразили засолить. Я тоже сегодня займусь. Холодильники-то вчера отключились. Как раз вы за пару дней своё перекоптите, а наше просолится. В общем, давайте на ужин к нам, как раз нашу коптильню запустите.

— Ну, как скажешь, — согласилась Лена, — кто другой бы отказался, а мы не будем. Хоть самой не готовить. И я как раз успею мясо для коптильни приготовить.

Дома ещё посидели на крыльце, Бил лежал рядом с нами, довольный, что хозяева дома, я покурил, и мы пошли немного отдохнуть. Что-то как бездельничать на пенсии начал, так появилась у меня такая привычка — послеобеденная сиеста. Хотя, наверное это ещё со службы осталось, обед-то был в армии два часа, так что часок на сон всегда урвать получалось. Правда, после сиесты уже до полночи обычно не спал, чем-то занимался.