4

Ева смотрела на шпионов. Она в любую секунду готова была выстрелить, мысленно она уже покончила с обоими и теперь строила маршрут побега. После убийства у них будет не больше часа, даже если она скажет соседям, что они с мужем стреляли по воронам; значит, в сумку только деньги, паспорта, Петины лекарства и бутылку воды – чтобы не мелькать в магазинах, там везде камеры. До автобусной станции дойти пешком, затем поймать частника – и ехать в Москву через Владимир, меняя по дороге машины в больших населенных пунктах. Пока их хватятся, они уже будут в столице. Там живет отцовская знакомая, она даст им приют на пару дней. Люди могут забыть тех, кто оказал им услугу, но они никогда не забудут того, кто вылечил их собаку.

Ева продолжала мысленно прокладывать дальнейший путь, но в ее математически четкий анализ ситуации неожиданно вмешался неучтенный фактор. Он заключался в скользящем шаге, который больше напоминал ход волны, чем движение человека. Огромный бугай, молчаливый урод с мрачной мордой, который пугал Еву до оторопи, вдруг перетек – она не могла подобрать иного слова, – перетек вперед плавно и вместе с тем стремительно и встал перед вторым, сероглазым, загородив его своей тушей, выступив живым барьером между ним и дулом ружья.

Этот шаг отчего-то сбил все ее расчеты. Палец Евы лежал на спусковом крючке, она готова была нажать – и медлила.

– Обалдел? – гневно спросил сзади сероглазый.

Он попытался обойти своего приятеля. В этом было не больше смысла, чем в попытке обогнуть движущийся поезд.

– Стой где стоишь, – прорычал урод. Он буравил Еву черными, глубоко посажеными глазами, но обращался к товарищу.

В эту секунду случилась вторая неприятность: он перестал казаться ей уродом. До этого момента оба были не более чем убийцами, кем-то вроде двуногих роботов, пущенных по их с Петей следам. Одним шагом тяжеловес перевел себя из лишенного души механизма в человека. Ева ясно видела: как и положено роботу, он не боится ни ее, ни ее ружья; но ему было до смерти страшно за этого, второго.

– Ева, их можно просто связать, – тихо сказал муж.

Она помотала головой:

– Они освободятся и снова пойдут за нами. Ты должен понимать это лучше меня.

– Хорошо, тогда подвал. Мы запрем их, оставим воду, позвоним через три дня соседям, чтобы выпустили…

– Ты сам говорил мне, что его не остановишь. Если он чего-то хочет, он этого добивается.

– Минуточку, – вдруг подал голос младший из-за плеча великана. Брови у него медленно поехали вверх. – Вы за кого нас, собственно, принимаете? Вы думаете, что мы – от Мансурова?

Петя вздрогнул, а Ева крепче сжала ствол.

– Ни о чем они не думают, – зло сказал тяжеловес. – На голом страхе положат нас тут с тобой, как морских свинок, и подрапают на Кавказ. Дай бог, чтобы от ужаса еще в кого-нибудь по пути не пальнули.

Это снова было неправильно. Без двух минут мертвый человек не должен так отвечать людям, которые держат его на прицеле.

– Боюсь, вы совершаете непоправимую ошибку, – с вежливостью, показавшейся Еве издевательской, сказал парень. Она нахмурилась, но Петя предостерегающе тронул ее за плечо. – Мы не только не представляем интересы господина Мансурова, но в некотором роде действуем вопреки им. Основная наша задача – это отыскать в его прошлом факты, которые позволили бы объяснить некоторые факты из настоящего.

– Отыскать факты, чтобы объяснить факты? – В голосе Евы прозвучала насмешка.

– Именно в этом преимущественно и заключается наша работа, – кротко ответил парень.

– Кто вы такие? – вмешался муж.

– Я уже рассказывал. Мы частные детективы, ищем Максима Белоусова по просьбе его сестры, Натальи. В ваш дом нас привели две причины. Первая заключается в том, что мы поняли, где скрывается Петя Дидовец. – Он ухитрился как-то высунуться из-за плеча напарника и даже отвесить Пете легкий поклон. – Вас, Ева, в первую очередь выдали часы, а во вторую – попытка нас обмануть. Видите ли, существуют фразы-маркеры, по которым можно безошибочно определить, что говорящий лжет, вернее, не столько сами фразы, сколько стилистика речи.

Ева поймала себя на том, что слушает с большим вниманием.

– Между прочим, у О. Генри есть отличный рассказ на схожую тему, – сказал парень. – О редакторе и писателе. Формально он о другом, однако если присмотреться, можно обнаружить пересечения с нашим случаем…

– Как вас зовут? – перебил Дидовец.

– Его зовут Хрензаткнешь, – с совершенно неуместным злорадством пробасил бугай.

– Как тебе не стыдно, – укоризненно сказал парень.

– Не хочу грешить против истины. Если ты оседлал О. Генри, нам кранты.

Парень сморщил нос.

– Меня зовут Макар Илюшин. Можно нам присесть? Я, признаться, немного устал прятаться под мышкой у Сергея, а добром он меня отсюда не выпустит.

– Нет, – отрезала Ева.

Илюшин вздохнул.

– Итак, во-первых, вы использовали выражения, противоречащие вашему складу характера. Разработчик в области квантовых технологий не станет бросаться цитатами из статусов Вконтакте. Не совсем корректный пример, я примешал профессию, но так, мне кажется, получается доходчивее. Я пытаюсь проиллюстрировать свою мысль о том, что некоторым типажам органически чужда определенная стилистика. Скажем, вы не материтесь и не читаете стихов Асадова. Впрочем, никаких не читаете. Если бы я услышал от вас Мандельштама, я бы решил, что вас заставил их выучить муж.

Дидовец смущенно засопел.

– Насчет часов нужно объяснять? – спросил сыщик. – Редкая женщина, выйдя замуж, будет носить подарок юноши, который был в нее влюблен. У вас броская модель. Я нашел ее на сайте производителя и выяснил, что как раз в две тысячи шестом эти часы сняли с производства. Вряд ли вы стали бы выбрасывать те, что подарил вам Петр, а потом с рук покупать точно такие же.

Разумеется, Ева их носила. У нее не было обручального кольца – она терпеть не могла, когда что-то стискивало пальцы, – и кольцо заменили часы. Она знала, что выйдет замуж за Петю, с той минуты, как он вручил их ей. Он видел ее, видел ее настоящую; это было ясно по его подарку.

На первую годовщину их брака он принес ей немецкий охотничий нож. На вторую – шуруповерт. Оба инструмента были больше, чем предметами, – они были сигналами: «Я знаю, кто ты, я люблю тебя такой».

– Вы сказали, в наш дом вас привели две причины, – напомнила Ева. – Какая вторая?

– Мы нашли Максима Белоусова.

Петя коротко ахнул и сделал шаг вперед:

– Где?! Где вы его нашли?

– На берегу Малого озера. Он был закопан не слишком глубоко. Наверное, тот, кто хоронил его, торопился или устал.

Петя опустился на стул и обхватил голову.

– Вы правы, – хрипло сказал он, не отнимая ладоней от лица. – Он устал и торопился. Мне нужно было самому догадаться, где он оставит Макса… Я почему-то думал про лес. А он, значит, увез его к озеру…

– Давайте мы уже по-человечески поговорим, – попросил бугай.

Ева кивнула и опустила ружье.