Глава 7
Мужчина с густыми нависшими бровями прислонился к закрытой двери комнаты. Он жевал сигару, молчал, и, судя по всему, вообще не собирался говорить.
Шериф Бэрроу сидел на стуле с прямой спинкой, широко расставив ноги, и наблюдал за доктором Мэнэнсом, который осматривал труп.
Я стоял в углу.
Доктор, угловатый, большеглазый мужчина с желтым лицом — лишь на щеках его горели розовые пятна,— пожелтевшими от никотина пальцами, распластав убитого на кровати, окуривал его табачным дымом и ощупывал. Короче говоря, делал вид, будто знает свое дело.
Нож из спины Вебера к тому времени уже извлекли. Короткий нож с широким лезвием — такие носят на поясе в кожаных ножнах. К основанию лезвия прикреплена внушительная поперечная планка, чтобы кровь не могла попасть на ручку. Но на лезвии кровь осталась.
— Особый, охотничий,— заметил шериф, глядя на нож.— Здесь таких не меньше тысячи. От них никакого вреда и никакой пользы... Что скажешь, док?
Доктор выпрямился и вынул носовой платок. Кашлянув в него, он посмотрел на свою мокроту, печально покачал головой и закурил новую сигарету.
— О чем?
— О времени и причине смерти.
— Он умер совсем недавно,— ответил доктор.— Не более двух часов назад. Еще не началось трупное окоченение.
— И вы можете утверждать, что он умер от удара ножом?
— Не валяйте дурака, Джим Бэрроу!
— Но ведь бывают случаи,— заметил шериф,— когда жертву сперва отравляли или делали с ней что-нибудь еще, а потом, для отвода глаз, всаживали нож.
— Чересчур мудрено,— хмуро ответил доктор.— Вы много видели здесь подобных случаев?
— При мне здесь вообще было только одно убийство,— добродушно ответил шериф.— Убили старого Михэма с той стороны. Помните его домик в каньоне Шиди? Деда некоторое время нигде не видели, и люди решили, что он сидит дома, у печи. А потом решили, что он ушел на зимовку вниз. А когда начались сильные снегопады и крыша его домика осела, мы пошли подпереть ее, чтобы спасти его скарб, вот тогда и увидели его. Он лежал в доме с проломленной головой. У него было золотишко, намытое летом. Думаю, поэтому его и убили. Мы так и не узнали, кто это сделал.
— Вы хотите отправить труп на санитарной машине? — спросил доктор.
Шериф покачал головой.
— Нет, это бедная сторона, док. Думаю, его можно переправить и подешевле.
Доктор надел шляпу и пошел к двери. Мужчина с густыми бровями отошел в сторону. Доктор открыл дверь.
— Если захотите, чтобы я заплатил за его похороны, дайте мне знать,— бросил он на прощание и вышел.
— Шутник! — заметил шериф.
Мужчина с густыми бровями предложил:
— Давайте все-таки уберем его отсюда, чтобы я мог работать дальше. В понедельник приедет съемочная группа, и я буду занят. Кроме того, мне нужно найти нового кассира, а это не так просто.
— А как вы нашли Вебера? — спросил шериф.— И были ли у него враги?
— Враги у всех есть,— ответил мистер Холмс, мужчина с густыми бровями.— А нашел я его через Фрэнка Лудерса из Вудленд-клуба. Вебер знал свою работу и мог разменять даже тысячедолларовую банкноту. Вот и все, что мне о нем известно.
— Фрэнк Лудерс,— повторил шериф.— Это человек, обосновавшийся на той стороне озера. Кажется, я с ним не встречался. Чем он занимается?
Мистер Холмс только рассмеялся в ответ. Шериф спокойно посмотрел на него.
— Во всяком случае, Вудленд-клуб не единственное место, где играют в покер, мистер Холмс!
Тот растерянно посмотрел на шерифа.
— Пожалуй, мне пора,— заявил он.— Вам нужна помощь, чтобы убрать труп?
— Нет, сейчас мы его не будем увозить. Сделаем это на рассвете. А теперь все, мистер Холмс!
Мужчина с густыми бровями некоторое время задумчиво смотрел на шерифа, а потом взялся за ручку двери. В этот момент я обратился к нему:
— У вас здесь работали две девушки, немки, мистер Холмс. Кто их нанимал?
Холмс вынул изо рта сигару, посмотрел на нее и вернул на прежнее место. Потом ответил:
— Вы считаете, это ваше дело?
— Их зовут Анна Хоффман и Гертруда Смит, или Шмидт,— продолжал я.— Они вместе снимали домик в Уайтуотер-Кэбинз. Сегодня они собрали вещи и уехали. Гертруда — та самая девушка, которая носила к сапожнику туфли миссис Лейси.
Мистер Холмс устремил на меня мрачный взгляд.
Я продолжил:
— Когда Гертруда несла туфли в ремонт, она оставила их на короткое время на столе Вебера. В одной туфле лежали пятьсот долларов. Мистер Лейси положил их туда шутки ради, чтобы сделать жене сюрприз.
— Впервые об этом слышу,— заявил человек с густыми бровями.
Шериф промолчал. Мистер Холмс сказал:
— Что ж, очень рад, что все так хорошо кончилось.
С этими словами он распахнул дверь, вышел и захлопнул ее с такой силой, что задрожала стена. Шериф не пытался его остановить.
Он прошел в угол комнаты и сплюнул в корзину для бумаг. Потом достал большой носовой платок цвета хаки, завернул в него окровавленный нож и сунул его сбоку за пояс. Некоторое время шериф смотрел на убитого, затем надел шляпу и направился к двери. Открыв ее, повернулся ко мне:
— Все это немного запутано,— заметил он.— Но, возможно, это только кажется. Поехали к миссис Лейси!
Я вышел из комнаты, а он запер дверь на ключ и положил его в карман. Мы спустились вниз, прошли через холл, вышли на дорогу и направились к коричневому «седану», стоявшему напротив пожарной части. За рулем сидел молодой человек в кожаной куртке. Он, как и большинство местных жителей, выглядел немного хмурым и неопрятным. Мы с шерифом сели на заднее сиденье, и Бэрроу спросил шофера:
— Ты знаешь дом Болдвина в конце Болл-Сейдж-Пойнта, Энди?
— Знаю.
— Едем туда,— приказал шериф.— Только остановимся немного в стороне.
Он посмотрел на небо.
— И как раз полнолуние. Как здорово!