Сатанист Н.: «Иногда голос говорит мне: сегодня особый день, надо пойти в церковь и совершить богохульство. Я мечтал совершить с православной девушкой половой акт в алтаре и заснять его на видеокамеру»^[235].

Н. рассказывает о своем видении: «Я стоял на коленях. Два ангела держали меня. Передо мной был дьявол. В руках у него — двузубец. Он сказал: я дам тебе все, только лишу тебя глаз. Согласен? Я ответил: нет… Только потом я понял, что он хотел лишить меня глаз не в прямом смысле. Он хотел изменить мое мировоззрение. Изменить взгляд на мир.

Теперь я стараюсь поменяться сам. Стать как бы демоном, чтобы во мне не осталось ничего доброго, только зло. Только зло, зло, зло… Человеческие качества должны исчезнуть».

В интонациях сатаниста нет ни малейшей экзальтации. Он спокоен, как будто лекцию читает непонятливым ученикам. Тема этой «лекции» знаменательна. Если православный стремиться в идеале обожиться, то сатанист — забесовиться.

Лишить себя прежнего, человеческого зрения — на это рассчитаны многие оккультные практики. Например, масонские. На глаза посвящаемому надевается черная повязка, а когда, после ритуальных «испытаний», ее снимают, неофит видит мир уже иначе…

С этим же связаны и военные эксперименты, которые с 1972 года проводились в Калифорнии. К ним были привлечены весьма странные субъекты: имевшие «необычные контакты» в детстве, общавшиеся с летающими «тарелками»… Некто Инго Свон обучал их «дальнему зрению». В особом состоянии они могли видеть то, что находится на другом полушарии, их взгляд проходил сквозь стены, поднимался под облака, двигался под землей.

Их называли мониторами с низкой себестоимостью. Но если есть монитор, то должна быть и съемочная камера. Кто же выполнял эту роль?

«У участников программы наступало духовное перерождение, — рассказывает участник экспериментов майор Эд Деймс. — Женщин, с которыми мы сотрудничали, называли ведьмами. Работать с ними было страшно».

Военные ввели для этого специфического процесса специальный термин — каналирование. Оккультные каналы соединяли экспериментаторов… с бесом. Именно он, свободно взмывающий в воздух, проходящий сквозь стены, и служил «видеокамерой».

Н.: «Я вижу второе лицо человека. Надо просто напрячь зрение. Второе лицо всегда искажается. Как в кривом зеркале, как в сказке про Алису… (Сатанист долго смотрит на своего собеседника.) Вот у вас второе лицо маленькое, со впавшими глазницами… Но беса в вас нет. А то ведь бывает, у человека крест на шее, он ходит в церковь, а бес, лярва в нем сидит.

Многие говорили мне, что от общения со мной болит голова или что-то случается. В тюрьме мы занимаемся резьбой по дереву, и, если я смотрю, человек постоянно режет себе руку. До кости.

Иногда я слышу голос: этот человек не нравится. И тогда я проклинаю его — через сатану. Он либо начинает болеть, либо больше не попадается мне. Хотя порча — опасная вещь. Она может вернуться мне в трехкратном размере».

По-церковно-славянски сглаз называется «призором очес». «От очес призора, от ревности и зависти и от невидимых духов» молится священник избавить родительницу и новорожденного. Значит, сомневаться в дурном глазе нельзя», — утверждает преподобный Амвросий Оптинский.

«Суть этого темного явления, — пишет священник Александр Шантаев, — со всей откровенностью сформулирована в Священном Писании. А в Евангелии от Матфея мы имеем следующее изречение Господа:

Око человеческое есть проводник света из сердца. То, что выходит из сердца, выражают и, в частности, воспроизводят к действию глаза…

Если мы откроем Богословский словарь, то в соответствующем разделе найдем множество определений сердца как доброго и чистого, которое есть источник жизни… так и злого сердца, которое есть источник грехов и преступлений (Мф. 15, 9, 7, 21.23), предано идолам (Иез. 20, 16), полно желания делать зло (Еккл. 8,11) и, наконец, противится Богу (Пс. 77, 8, Мер. 5, 23).

В контексте тех смыслов, что дает нам Священное Писание, порча есть наведение тьмы ненависти, содержащейся в злом сердце: или по его злобе и греховному развращению, как находящееся под влиянием диавола (Ин. 13, 2, Деян. 5, 3, Еф. 2, 2); или как с умыслом совершаемое воздействие служителя тьмы с помощью соответствующего заклинания (иначе говоря, проклятия), где агент сатаны обращается с мысленной просьбой осуществить его заклятие. Как говорит тайнозритель св. апостол Иоанн Богослов:

В этом — антропология духовного зрения. «Ум человеческий, — пишет свт. Игнатий (Брянчанинов), — не в состоянии отличить добро от зла; замаскированное зло почти всегда обманывает его. И это очень естественно: ум человеческий юн, а борющие его злыми помыслами имеют более чем семитысячелетнюю опытность в борьбе, в лукавстве, в ловитве душ человеческих. Различать добро от зла принадлежит сердцу — его дело». То же и у Григория Паламы: «Мы точно знаем, что наша мыслительная способность находится в сердце, как в органе; мы научились этому не от человека, но от Самого Создавшего человека, Который говорит в Евангелии: от сердца исходят помышления (Мр. 7, 21)».

«В житии Макария Египетского есть рассказ о заколдованной женщине, в которой все видели животное. Старец сказал своим ученикам: «Вы смотрите не своими глазами… она не превратилась в лошадь, а только глазами обольщенных кажется такою»…

Для нас особенно ценно то объяснение причины случившегося и наставление, которое старец дал исцеленной им женщине: «Никогда не оставляй посещать церковь; никогда не уклоняйся от приобщения Христовых Тайн; несчастие случилось с тобою от того, что ты уже пять недель не приступала к пречистым Тайнам Спасителя нашего»…^[236]

По грехам бес может вселиться не только в сатаниста, атеиста, но и в православного. Однако разница в том и состоит — одни призывают в себя нечистого, а другие стремятся изгнать.

Ф.В. Кондратьев: «Под диктовку «голосов» совершается множество страшных преступлений. Когда же по грехам такая беда, одержимость, случается с православным, он знает, как себя вести. Несчастье произошло с одним моим знакомым. Он попал в психиатрическую клинику, где я проведывал его. Однажды мы беседовали, и он иногда осенял себя крестным знамением. А потом позвонил мне и сказал: ты ничего не заметил? Обратил внимание, что я крестился? Когда мы разговаривали, ко мне приближался голос и говорил: «Выколи ему двумя пальцами глаза». И я тут же крестился. Он сразу отступал».

Да, в таких ситуациях, как пишет преп. Силуан Афонский, «ум с умом борется: наш ум — с умом врага».

Однако какова символика момента! Бес науськивал именно выколоть глаза. Не нравился лукавому взгляд православного ученого… А демон ведь уже изменил мировоззрение миллионов людей. Быть стыдливым становится стыдно. Противоестественное получило статус естества. «Раскованные» люди не замечают диавольских оков. «Раскрепощенные» — не ощущают адского «крепостного права». Растлители не воспринимаются как тля, они греются в свете телевизионных юпитеров.

Человек получает от диавола все больше материальных благ. И свершается то, о чем говорил Господь Моисею:

Вот и Н., на замечание профессора о кошмарности рассказанного им, отвечает без тени рисовки: «Это не страшно, это прекрасно. Просто вы смотрите на мир другими глазами»^{119}.