на главную | войти | регистрация | DMCA | контакты | справка | donate |      

A B C D E F G H I J K L M N O P Q R S T U V W X Y Z
А Б В Г Д Е Ж З И Й К Л М Н О П Р С Т У Ф Х Ц Ч Ш Щ Э Ю Я


моя полка | жанры | рекомендуем | рейтинг книг | рейтинг авторов | впечатления | новое | форум | сборники | читалки | авторам | добавить



Смерть Призрака

Призрак умер во сне. Последние недели пес почти не ел. Справедливости ради стоит сказать, что он всегда ел мало, поскольку еды всегда не хватало. Может, именно поэтому он и прожил столько лет. Лабораторные исследования показывают, что, например, мыши, которых вынуждают питаться низкокалорийной пищей, живут намного дольше.

Утром, когда Луду проснулась, собака была уже мертва.

Женщина села на матрас напротив открытого окна и обняла руками свои худые колени. Подняв глаза к небу, Луду увидела, как на нем постепенно проступают легкие розовые облака. Где-то на террасе кудахтали куры, с нижнего этажа доносился плач ребенка. Она чувствовала, как в груди образуется пустота, будто неясное нечто, некое темное вещество покидает ее нутро, вытекая, словно вода из разбитой емкости, и скользит дальше по холодному цементу. Лудовика потеряла единственное в мире существо, которое любило ее и которое любила она. Но слез, чтобы заплакать, почему-то не было.

Она поднялась, взяла кусок угля и буквально набросилась на одну из еще не исписанных стен в гостевой спальне.

Призрак умер этой ночью. Все теперь стало таким бесполезным.

Его взгляд ласкал, объяснял и поддерживал меня.

Луду вышла на террасу, не став на сей раз прятаться под старой картонной коробкой. День еще только расходился, будто бы сладко позевывая. Наверное, было воскресенье. Улицы были почти пустыми. Она увидела группу женщин в безупречно белых платьях. Одна из них, заметив Луду, подняла правую руку и весело помахала.

Луду отпрянула.

“А ведь можно прыгнуть, – подумалось ей. – Сделать несколько шагов вперед, залезть на парапет. Так просто. Женщины там внизу только бы и видели ее какую-то секунду – легкую, как пушинка, тень, которая летела и упала”.

Лудовика отступила к двери. На шаг, потом еще и еще, придавленная голубизной необъятного неба и собственной убежденностью в том, что она будет жить, даже если нет того, что придает этой жизни смысл.

Смерть кружится надо мной, показывает зубы, что-то бормочет. Я опускаюсь на колени и подставляю ей свою голую шею: ну, иди же, подруга.

Она кусает. Но дает мне уйти.

Ах, значит, сегодня ты пришла и забыла про меня.

Ночь, и снова ночь.

Я насчитала меньше дней, чем ночей.

Да, ночей и кваканья лягушек. Я открываю окно и вижу пруд.

Ночь, разделенную надвое.

Идет дождь, все переполнено. Ночью тьма будто бы поет. Ночь поднимается волнами и пожирает здания. Я опять думаю о той женщине, которой вернула ее голубя, – высокая, утонченная, глядящая на мир чуть пренебрежительно, как это делают красавицы. Вот она идет по улицам Рио, по берегу Лагуны (в библиотеке я встречала множество фотографий и альбомов о Бразилии). Навстречу едут велосипедисты. Те из них, что останавливают на ней взгляд, уже больше никогда не возвращаются. Женщину зовут Сара. Я ее так зову.

Кажется, она только что сошла с картины Модильяни.


Письмо | Всеобщая теория забвения | О Боге и прочих мелких глупостях