14 августа

Событие.

Рано утром на палубе раздался крик:

— Человек за бортом!

Я выбежал на палубу. В бинокль было очень хорошо видно: на волнах покачивались обломки самолета, а сверху, держась за тросс, стояла человеческая фигура и махала платком.

Товарищ Горский, командир судна, немедленно распорядился застопорить машину и спустить шлюпку. Я попросился в команду и получил разрешение сойти в шлюпочку и сесть за руль.

Гребцы налегли на весла. Шлюпочка легко скользнула по волнам и через несколько минут «Красное знамя» осталось далеко позади. На мостике была видна коренастая фигура Горского, не отнимавшего от глаз бинокля.

Метров за двадцать до обломков я скомандовал:

— Суши весла!

И повернул руль, намереваясь подойти левым бортом.

Человек на самолете сильно замахал платком, и я услышал его охрипший голос:

— Au secour, de grace!…^[8]

Значит — француз. Мое знание языка может пригодиться.

Мы взяли потерпевшего крушение в шлюпку. С ним был большой чемодан, очень тяжелый. Из расспросов выяснилось, что француз — пассажир самолета, летевшего из Америки в Европу. Летчик, повидимому, утонул. Виновница катастрофы — вчерашняя буря, из-за которой самолет потерял направление, был сбит ветром и должен был сделать вынужденную посадку в открытом океане. Сломанный фюзеляж, поковерканные крылья — это все сделано волнами.

Как много должен был пережить этот человек.

Он едва держался на ногах от усталости и по прибытии иа борт «Красного знамени» сейчас же завалился спать.

Я успел спросить у него его имя. Он как-то дико посмотрел на меня, потом усмехнулся и ответил:

— Жозеф Анри Делакруа.