Глава 19

Задумавшись, Лина не услышала шагов и заметила мужчину слишком поздно.

— Лиин, — протянул Дима, подходя ещё ближе. — Что ты задумала? — Чувствуя себя неуютно под его взглядом, Лина поспешно села на качелях и уставилась на воду в бассейне. Скинув сабо, она подтянула колени к груди и обняла их. Дима сел рядом с ней, обернувшись в её сторону. Дотронувшись до её щеки, он повернул её лицо к себе, но взгляд её все ещё был обращен к бассейну. Интересно, как ты меня заставишь на себя посмотреть? — с усмешкой подумала Лина, надеясь не получить косоглазия. Дима не стал настаивать. — Ты теперь со мной совсем не разговариваешь? — а в ответ опять полное безразличное молчание. Чтобы сдержать желание встряхнуть её как следует, Дима отпустил её подбородок и даже чуть отстранился. Лина вновь повернулась к бассейну. — И что ты хочешь этим добиться? Думаешь, из-за твоего молчания я проникнусь чувством собственной вины и отпущу тебя на все четыре стороны? — Лина даже прикусила губу, чтобы только не фыркнуть вслух: он, действительно, думает, что она настолько наивна? Нет! У неё ещё есть много занориков. Он просто не подозревает, сколько орудий у неё заготовлено для этой битвы. Пусть за этот месяц он прекрасно изучил её тело, знал все её эрогенные зоны и теперь может легко (будем бороться с этим!) зажечь её. Но она-то тоже изучила его, и знает, что его бесит больше всего. И помимо всего прочего, он просто ненавидит пассивность, а точнее фригидность партнерши в постели. Это задевает его самолюбие, его Эго, поэтому для неё так важно оставаться холодной в сексе. Такие мысли бродили в её голове, в то время как на лице не мелькнула ни одна эмоция. Дима, устав ждать от неё хоть какой-то реакции, опять развернул её лицо к себе. — Ты меня слышишь? Я не отпущу тебя, даже если ты устроишь холодную войну.

Дима ждал хоть какой-то ответной реакции на его слова, но её не последовало. Лина ещё несколько секунд изучала куст за его плечом, ожидая когда он все-таки отпустит её подбородок. Так и не дождавшись, чуть дернула головой, освобождаясь, и стремительно поднялась с качели. В конце концов, почему она должна его слушать? — пришла к выводу она, делая шаг в сторону коттеджа. И тут же была возвращена обратно. Дима резко дернул её за руку, вынуждая сесть к нему на колени. Развернув её к себе боком, он легко завладел её губами в резком и властном поцелуе. Одновременно его рука легла на внутреннюю сторону бедра и медленно поползла вверх, проникая под подол сарафана. Лина, не сдержав порыва, резко сжала колени вместе. И Дима, чуть отстранившись, сказал с усмешкой.

— Лиииин, ты не сможешь игнорировать меня, так что даже не пытайся. — и снова ничего в ответ он не услышал. Его рука продолжила движение, не реагируя на попытки Лины остановить. Дима прекрасно понимал, что она сопротивляется даже не тому, что он делает, а где он это делает. Поэтому он не удивился, когда Лина все же схватила его за руку, пытаясь оттолкнуть, или хотя бы остановить. Подняв взгляд от их сплетенных рук, он вздрогнул: она все же посмотрела ему в глаза и столько ненависти было в её взгляде, что он машинально убрал руку. Дотронувшись до её щеки, он открыл уже рот, чтобы извиниться, но в этот момент Лина вновь отвернулась и глубоко вздохнула. А спустя пару секунд на её лице не осталось ни одной эмоции. На миг ему захотелось продолжить начатое прям здесь, но он тут же одернул себя. Выругавшись, он поднялся, подхватив Лину на руки и устремился к коттеджу. Осознавая причину спешки, Лина с трудом сдержала желание ударить его в грудь, причем не один раз. Прикрыв глаза, она стала считать до десяти, чтобы успокоиться. Потом переключилась на таблицу умножения, так что когда она неожиданно почувствовала себя в свободном падении, даже не успела вскрикнуть от испуга, как ощутила мягкую кровать под собой.

Открыв глаза, Лина увидела, как Дима закрывает дверь в спальню. Мысленно застонав, она села на постели и попыталась взять себя в руки. Заметив предвкушающую улыбку Жигунова, поняла что лучше на него вообще не смотреть (а то руки так и чешутся разбить что-нибудь об его голову) и перевела взгляд на окно. Краем глаза наблюдая за ним, она заметила, как он скинул рубашку и принялся расстегивать ремень. Сел рядом, так и не расстегнув ремень, дотронулся до её подбородка, осторожно поворачивая к себе.

— Так и будешь молчать и пытаться игнорировать меня? — тихо спросил он. Тишина в ответ и все тот же пустой взгляд. — Как хочешь… — прошептал Дима и поцеловал её.

Он был готов к её сопротивлению, но его не последовало. Он предполагал, что она будет подчеркнуто безразличной к его ласкам, и не ошибся. Но он и представить себе не мог, что больше всего его будет раздражать другое. Её напряжение, каждая мышца и каждая жилка на её теле была как натянутая струна. Да под его руками, Лина делала то, что он желал. Чуть надавить на плечи и она легла на кровать. Чуть нажать языком и она неохотно пускает его в свой рот. Спустить бретельки сарафана и начать спускать вниз, и она чуть приподнялась, помогая снять (лишь бы платье не порвал). И реакция на его ласки совершенно другая. Да, Лина и раньше пыталась сопротивляться желанию, что он всегда пробуждал в ней, но сегодня… Ладно, стоны, она и раньше их стремилась сдержать, чего-то стыдясь, но сейчас у неё даже дыхание не сбилось. В то время как он дышал как марафонец, с трудом удерживая себя в узде, Лина просто лежала на спине и с маниакальным упорством изучала потолок. И это напряжение, что владело её телом, оно просто бесило. На слова она не реагировала, ласки игнорировала, по крайней мере старалась изо всех сил. Но кое-что скрыть не могла, мурашки что пробежались по коже, когда он прикусил мочку уха, вмиг напрягшиеся соски, что под ласками его языка превратились в две тугие ягодки и влагу между ног, когда его пальцы проникли к самому центру её чувственности. И уже одно это сводило его с ума, так хотелось отбросить сомнения и овладеть ею. Резко и глубоко проникнуть в неё, зная что все равно доведет её до оргазма, и тогда она точно не сможет сдержать стоны удовольствие. Но что-то останавливает, заставляя продолжать сладкую муку.

Лаская клитор, он внимательно следил за реакцией Лины, и только поэтому заметил, как она в какой-то момент ладонями вцепилась в простынь и с силой прикусила внутреннюю сторону губы. В ту же секунду он завладел её губами, врываясь языком, в то время как его член резко и глубоко вонзается в её тело. И от этого практически одновременного проникновения, удовольствие Лины возросло в несколько раз. А потом… так трудно запретить телу двигаться навстречу его проникновениям и из последних сил цепляться за простынь, так трудно… в последний миг Лина все же потеряла контроль над своим телом, и, рванувшись, прижалась к нему. А из горла все же вырвался тихий стон, в тот момент когда мир взорвался миллиардами искр под крепко зажмуренными веками.

Услышать его протяжный стон, и понять что проиграла эту битву, было больно. Но это только одно сражение! — постаралась убедить себя Лина и отстранилась от Димы. Она и без этого знала, что он прекрасно изучил её тело, пришло время и ему понять, что она тоже изучила его пристрастия. А ему нравилось всегда после секса полежать, обнявшись, и лениво ласкать её тело, поэтому сейчас несмотря на слабость она встанет и уйдет. Мужчина ещё не отошедший от ослепительного оргазма позволил ей выскользнуть из его рук. Машинально проследил за скрывшейся в ванной девушкой и перевернулся за спину, заведя руки за голову. Однако шум льющейся воды заставил его приподняться и напряженно уставиться на дверь.

И об этом… его пунктике Лина тоже знала наверняка. Не сразу, а только на второй или третий раз после случившегося, она поняла, что он не выносит, когда сразу после секса она принимает душ или ванну. И в таком случае либо присоединяется к ней в душе, либо сразу после повторяет секс. От первого варианта она застраховалась, закрыв дверь на щеколду, а вот от второго… Ну что ж она может ещё раз принять душ. Когда же она поделилась этим наблюдением с Таней, та ей доступно объяснила причину. У партнера появляется стойкое ощущение, что ты хочешь смыть его запах, след от его прикосновений, его поцелуев… Задумавшись, она вынуждена была согласиться с ней. Как-то сразу вспомнилось утро после их с Димой первой ночи, её стойкое желание «отмыться», которое не проходило и на следующий день, и через день…

И сейчас, отчаянно работая вехоткой, Лина с удовольствием представляла злость Димы, ровно до того момента, пока он не выбил дверь. Щеколда жалобно звякнув, отлетела на пол. Не обернуться и не посмотреть на Жигунова, было трудно, но она смогла сдержать инстинктивный порыв.

— Лина, — практически прорычал Дима, подходя к ней. Подумав, она не стала оборачиваться. А вот услышав, как он отодвигает дверь душевой кабинки, чуть не застонала. К новому раунду она была не готова, ни морально, ни физически. Жигунов тем временем, с трудом сдерживая гнев, медленно развернул её к себе и заглянул в её глаза. На миг в них отразилось выражение загнанного зверя, и от этого взгляда ему стало не по себе. Заметив его реакцию, Лина поспешно отвела глаза. Спустя несколько секунд на него вновь смотрели абсолютно безразличные пустые глаза. Дима обнял её и прошептал почти умоляюще. — Лина… перестань, прошу. — легкий поцелуй и вновь его шепот. — Перестань, не делай этого с нами.

Лучше бы она этого не слышала, лучше бы она оглохла, лучше бы… — думала она спустя секунду после звонкой пощечины, что она влепила ему. Крепко сжав зубы, Лина сдерживала рвущиеся изо рта обвинения. А так хотелось закричать: «Это ты всё сделал! Разрушил «НАС»! Так что не обвиняй меня в своих грехах!» Дима видел неприкрытое обвинение в её глазах, наверное, поэтому никак не отреагировал на оплеуху. Даже как-то успокоился, добившись от неё хоть какой-то отклика. А значит, стена отчуждения вот-вот упадет. Глубоко вздохнув, Лина прикрыла глаза. Не дожидаясь продолжения, он обхватил её лицо руками и приник к её губам…

В этот раз его поцелуи были разными: то нежными, то страстными, то требовательными, то мягкими, то глубокими, то легкими. Лина потеряла счет времени, понимая только одно: он хочет добиться от неё ответа. Его руки настойчиво и знающе ласкали её тело. И с каждым мгновением все труднее было контролировать себя. В какой-то момент она даже пожалела что нет простыни под рукой.

— Лиииин, — прошептал он, на секунду отстраняясь от её губ. Вспомнив её приезд в коттедж, он предложил. — Ответь на поцелуй, и я отстану от тебя до вечера. — При этом он так крепко прижимал её к себе, неосознанно подчеркивая свое желание, что Лина с трудом подавила скептическое хмыкание. Не дожидаясь ответа, он вновь приник к её губам, которые так и остались безразличными к его ласкам.

Неожиданная мысль, что пришла в её голову почти развеселила её. Взвесив все за и против, Лина все же не удержалась от искушения. В конце концов, это же не сопротивление, — успокоила она себя и повернула кран, делая воду практически ледяной. Конечно, её тоже задело, но учитывая, что в процессе «соблазнения», Дима придвинул её к стенке душевой, то вся прелесть «прохладненького» душа досталась именно ему. Выругавшись, он резко выключил воду и, вновь выругавшись, посмотрел на неё. Лина, с трудом подавляя ехидную улыбку, скользнула взглядов по нему и убедилась в правдивости слухов про «холодный душ». Вон как Дима охладился, так что пропало всякое желание, а точнее появилось другое: придушить её. Да и ей этот душ помог остыть.

— Лиииин, — прошипел Дима, зарываясь рукой в её волосы и заставляя её поднять лицо. И только в этот момент заметил чуть подрагивающие губы и смешинки в глазах. — Тебе весело? — непритворно удивился он, забыв даже что собирался сказать. — Значит, гнев твой «охладился»? — выделяя интонацией последнее слово, с улыбкой спросил он. И не мечтай, — подумала Лина, переводя взгляд на стену за ним. И только сейчас поняла, что замерзла. Вода, что ещё не стекла в канализацию, была не особо приятной температуры. Заметив, как поежилась Лина, посмотрев при этом на пол кабины, Дима подхватил её за талию и вместе с ней вышел из душевой. И хотя злость на её молчаливое игнорирование его не прошла, он отодвинул её на второй план. Схватив махровое полотенце, он укутал её и все же высказался. — Чудо ты, дивное! Сама же пострадала от устроенной пакости…

Даже не посмотрев на него, Лина попробовала выскользнуть из его объятий. В итоге в спальню её внесли на руках и осторожно опустили на кровать. Взяв другое полотенце, он насухо вытер её ноги и даже погрел их в своих руках. После того, как они стали почти нормальной температуры, он взял ещё одно полотенце и, быстро вытеревшись, уселся за её спину. Лина же следила за этим всем с внутренним ехидством. Ну, ну, я почти поверила в твою заботливость, и совершенно не догадываюсь, чем же это все закончится. — думала она, позволяя ему вытереть её волосы и плечи. Точнее не пытаясь сопротивляться, понимая что это ни к чему не приведет. И даже не удивилась когда он поцеловал её в основании шеи. Выпутав её из махрового полотенца, Дима стал вытирать оставшуюся влагу. В какой-то момент он перекинул её волосы через плечо… и замер. Не сразу Лина поняла, что заставило его так напрячься. И только его вопрос, заданный странным напряженным голосом, подтолкнул её память.

— Что это? — выдохнул он. Резко подлетев с кровати, он дернул её за собой, разворачивая к себе лицом. Схватив за плечи, Дмитрий взглядом указал на её шею, точнее на пятно на шее, и Лина вспомнила о своей утренней «невинной» просьбе. — Откуда это? — прошипел он, встряхивая её. Поддавшись искушению, она посмотрела на него как на идиота, взглядом выражая вопрос: ты что и этого не знаешь? Дима прекрасно понял её взгляд, от чего взбесился ещё больше, хотя куда больше?.. Встряхнув её, он продолжил допрос: — Кто это сделал? Кто он? Говори!

Не смотря на боль в стиснутых им плечах, Лина умудрилась сложить руки на груди и с вызовом посмотреть ему в глаза. Вздернув подбородок, она всем своим видом говорила: А ты попробуй! Заставь меня заговорить! Он ещё раз встряхнул её и зарычал от бешенства.

— Ты — моя! Слышишь! И даже то, что кто-то ещё… — он выругался, не замечая что его пальцы все сильнее впиваются в её плечи. Лина не морщилась, только потому что на её лице была маска, состоящая из смеси сарказма и скепсиса. — Я убью его! Я найду его, и он пожалеет, что вообще связался с тобой. — Выражение её лица не изменилось ни на грамм, и он решил огорошить её своей информированностью. — Это же твой бывший парень, Олег, да? — на миг в её глазах отразилось удивление: он даже помнит, как его зовут? Дима истолковал её взгляд по-другому. — Именно у него ты провела эти дни.

Лина рассмеялась ему в лицо, чем окончательно вывела его из себя. С силой встряхнув её, он замер, услышав её вскрик боли. И только тогда понял с какой силой он сжимает её плечи и резко разжал пальцы, отталкивая её на кровать. От греха подальше он ещё и отступил на пару шагов. Лина перевела взгляд на покрасневшее пятно на левом плече и рукой попыталась растереть место, уже представляя какие синяки будут украшать его в скором времени. Дима быстро натянул джинсы, заставляя себя хоть немного успокоиться. Натянув футболку, он подошел к кровати, на которой все ещё сидела Лина. Она вновь надела маску отчужденности, стараясь вообще не замечать его. Отчего пламя злости разгорелось вновь, он зарылся рукой в её волосы и потянул их назад, грубо заставляя поднять к нему лицо и взгляд. Уступая его требованию Лина с вызовом посмотрела ему в глаза. Он наклонился, чтобы поцеловать, но в миллиметрах от её губ прошептал.

— Чтобы ты не думала по этому поводу: Ты — МОЯ! И ничего этого не изменит! — она не успела никак прореагировать на это заявление, когда его губы властно завладели её, сминая в неистовой страсти, почти причиняя боль, заставляя подчиниться…

Когда он отстранился, в его глазах Лина увидела торжество и сделала единственное, что могла в этой ситуации чтобы, стереть это выражение в его глазах. Подняв руку, она с выражением брезгливости, вытерла губы тыльной стороной кисти. Не отрывая взгляда от Димы, Лина отметила, каким бешенством зажглись его глаза. Жигунов даже занес руку, отчего она невольно сжалась и напряженно посмотрела на его ладонь, что остановилась на полпути. Дима тоже посмотрел на руку и замер, не в силах поверить, что только что чуть не ударил женщину. Нет, не так, он чуть не ударил СВОЮ ЛИНУ! И это моментально привело его в чувство. Выругавшись, он выбежал из комнаты, хлопнув дверью напоследок.

Лина обессилено опустилась на постель, чувствуя непомерную усталость. Невольно в памяти всё всплывала картина его занесенной руки, и ужас в его глазах, когда он понял, что чуть не ударил её. Лина свернулась в клубочек, не желая признаваться, что выигранное только что сражение, не принесло ничего кроме новой боли. «Она делает все правильно! Правильно! Он уже сам все разрушил! Сам!» — уговаривала она себя, не желая признаваться, что уничтожает все хорошее, что оставалось между ними. Да, она получит свою свободу! Она почти не сомневалась в этом, но что от неё самой останется? От беззаботной, своевольной и свободолюбивой девушки? Особенно если учесть, как ей тоскливо сейчас.

А Жигунов был в этот момент в тренажерном зале и с усердием вымещал злость на боксерской груше. Все подчиненные старались держаться от него как можно дальше, только Григорий не испугался и, переодевшись в спортивный костюм, присоединился к Диме.

— Может, тебе нужен реальный противник? — предложил он. Дима мазнул по нему взгляду и резко выдохнул.

— Нет! — Григорий пожал плечами и с интересом следил, как Дима истязал грушу. Через пять минут он с обманчивой ленцой спросил у него.

— Дима, вот скажи, ты правда думал, что сможешь легко успокоить Лину после всего? Что за пару часов добьешься её симпатии и все вновь будет как прежде? — Гриша даже фыркнул от такого глупого предположения. Жигунов с особой силой ударил по груше несколько раз и только тогда посмотрел на Григория.

— Нет, — выдохнул он. — Но и представить себе такого я не мог… — он развел руками, даже не зная как описать сегодняшние события. Помолчав, он все же сказал. — Она переспала с другим… Нашла себе кого-то за эти дни… — Гриша ошеломленно хмыкнул и после минутной заминки с сомнением уточнил.

— Это она тебе так сказала?

— Нет! Что ты… — с горькой усмешкой сказал он. — Кто я такой, чтобы она со мной разговаривала?! — взгляд Гриши стал ещё более удивленным, и Дима пояснил. — Лина не разговаривает со мной, смотрит как на пустое место…

— Подожди, а с чего ты тогда взял что она кого-то нашла себе?

— У неё засос на шее… — поморщившись, сказал Дима. Гриша присвистнул: молодец, Лина, что ещё скажешь?

— Ты не думал, что она могла попросить кого-то его поставить? Чтобы просто позлить тебя, ведь ты бы его в любом случае заметил. — Дмитрий с сомнением посмотрел на друга. — Неужели ты до сих пор не понял, что Лина не из тех, кто будет бросаться в постель с первым встречным.

— Я подумал, что это Олег… — он пожал плечами, обдумывая услышанное. С одной стороны, её не было 11 дней, а этого вполне достаточно, чтобы сменить несколько любовников. С другой, с её неприятием «чужих» прикосновений… Дима чертыхнулся, не в силах решить эту задачу.

— Сомневаюсь. — протянул Григорий. Подойдя к Жигунову, он положил руку на его плечо. — Но можно я дам тебе совет? Отпусти её. Отпусти, пока окончательно не потерял. — Жигунов покачал головой, они уже обсуждали этот вопрос, и он ответил так же, как и прежде. Гриша покачал головой, осуждая. — Тогда наберись терпения: Лина не уступит тебе в этот раз.

— Понимаю, — уверенно сказал Дима. — Но я сумею все исправить.

Григорий снова покачал головой, отходя в сторону, так как Жиганов вновь стал истязать грушу.

Не давая себя времени для ненужного нытья, Лина подорвалась с постели и направилась в ванную. И первым делом заглянула в шкафчик, где хранила таблетки. Там оставалась всего одна таблетка в памятное утро, а сейчас лежали ещё две упаковки, то есть кто-то предположил… Зарычав, Лина захлопнула дверцу.

Приняв душ, Лина принялась рассматривать свой гардероб. Так Дима любит сарафаны и платья, кофточки на бретельках или с вырезом, значит все это можно спокойно отвести домой в понедельник. После недолгих колебаний она остановилась на старых джинсах и водолазке с коротким рукавом. Все ещё влажные волосы собрала в хвост, тщательно прилизав непослушные пряди, и была готова к новым свершением. По крайней мере пыталась убедить себя в этом. Но в кухню пробиралась короткими перебежками, изо всех сил стараясь избежать столкновения с Димой. Есть особо не хотелось, но так как ужинать в обществе хозяина дома она не собиралась… Вот-вот подкрепиться не мешало бы. Ольга Михайловна, добрая душа, не отказала Лине, подогрела и первое, и второе, и компот. Девушка ограничилась вторым, а вместо компота — чай с плюшками. И когда она уже допивала, в кухню пожаловал Дима. Чудом не поперхнувшись, Лина быстро перевела взгляд на домохозяйку, игнорируя присевшего рядом с ней Жигунова. Внешне ни одна эмоция не проскользнула на её лице, даже когда он попросил и себе чаю. А вот когда попытался обнять за талию, точнее обнял, Лина молча встала, положив плюшку на тарелку и поспешила уйти. Точнее намеревалась уйти, но Дима удержал её за руку.

— Сядь, — абсолютно спокойным тоном сказал он. И кто ж его так успокоил? — сердито подумала она, мысленно напоминая себе, что сопротивляться ему нельзя. Все остальное можно, а сопротивление строго под запретом. А то Жигунов может в понедельник днем её домой не отпустить. Поэтому она просто замерла, не в силах определиться что ей делать. Как бы решая непосильную для неё задачу, Дима подошел к ней со спины и, аккуратно обняв её за плечи, подтолкнул её к стулу. Когда она садилась, его руки скользнули по обнаженным рукам и задержались на уже начинающих синеть отметинах от его пальцев. — Прости, я не хотел причинить тебе боль. — прошептал Дима и отпустил её плечи. Лина продолжала молчать, смотря прямо перед собой. Он сел рядом и сделал глоток чая, неотрывно следя за девушкой. — Лиииин, я повторюсь: я тебя не отпущу. Так что все твое сопротивление бесполезно… — так как Лина продолжала смотреть в стену, он осторожно развернул её к себе вместе со стулом и дотронулся до её щеки. Лина сжала кулаки, сдерживая желание оттолкнуть его. — Абсолютно бесполезно. Ты — моя… — он поцеловал её легко, но не добившись реакции на свои слова, решил «поддеть» её. — Хммм, молчание — признак согласия… Ну вот мы с тобой и добились согласия по главному вопросу. Остальное всё приложится. — закончил он притворно бодрым тоном.

Лина не поддалась на провокацию, продолжая игнорировать его. Так начался новый виток их борьбы.