Заключение: рекомендации по прогрессивным изменениям культуры

Хочу подчеркнуть — и четырехлетний опыт работы ИКИ подтверждает это суждение, — что нижеследующее не должно восприниматься как рецепт гарантированного достижения успеха. Все участники исследовательского проекта «Культура имеет значение» согласны в том, что правительственные чиновники и организации помощи развитию, на которых лежит основная ответственность за руководство политикой и программами, нацеленными на увеличение свободы и благосостояния человечества, пренебрегают культурным измерением человеческого прогресса. То же самое относится и к другим организациям — в особенности религиозным, образовательным и средствам массовой информации, — которые оказывают влияние на массовые ценности, верования и установки. Ни один из участников проекта «Культура имеет значение» не считает, что учет культурных факторов в политических программах и действиях мгновенно скажется на ходе развития. Но большинство из нас убеждены, что включение культуры в набор факторов, формирующих развитие, придаст ускорение темпу прогресса.

Я хочу еще раз сформулировать основную посылку исследовательского проекта «Культура имеет значение»: изменение культуры, так же как демократию и рыночную экономику, нельзя навязать извне, кроме как в самых исключительных ситуациях вроде той, которая сложилась после безоговорочной капитуляции Японии в 1945 г. Прогресс оказывается устойчивым, только когда его движущие силы действуют в первую очередь изнутри. Эту мысль очень точно выразил Томас Фридман в своей колонке в номере «New York Times» за 26 ноября 2011 г., озаглавленной «Начать должны они сами»: «Когда президент Обама объявил о своем решении увеличить в 2009 г. численность войск в Афганистане, я сказал, что это может привести к успеху при наличии трех обстоятельств: Пакистан становится другой страной, президент Афганистана Хамид Карзай становится другим человеком, и нам удается сделать именно то, чем мы, по нашим утверждениям, не занимаемся, а именно построить государство в Афганистане. Ничего из перечисленного не произошло, и поэтому я по-прежнему убежден, что варианты исхода дела в Афганистане, которые у нас есть, таковы: потерпеть поражение раньше либо позже, проиграть мало либо проиграть много. Я голосую за то, чтобы проиграть как можно раньше и как можно меньше»^[293].

Еще одним условием является открытость к восприятию идеологических, политических, технологических и институциональных уроков, приобретенных более развитыми обществами. Но пока эта осведомленность не достигнет критической отметки, внешнее давление скорее всего будет сталкиваться с сопротивлением. Даниэль Латуш в своей статье о Квебеке, подготовленной в рамках исследовательского проекта «Культура имеет значение», подчеркивает: «Нельзя достичь преобразования культуры, пока нет массовой уверенности, что с культурой что-то “не в порядке”, и пока не проведено систематическое обсуждение того, как можно исправить ситуацию. Чтобы культура имела значение, для начала нужно осознать, что она нуждается в изменениях»^[294].

Я также хочу подчеркнуть, что изменение культуры и «развитие», как его стали понимать в последние полвека, тесно связаны между собой. Инициативы по изменению культуры обычно влекут за собой политическое, экономическое и социальное развитие, и наоборот, инициативы, разработанные с целью поддержки развития в традиционном смысле слова, могут также приводить к прогрессивным культурным изменениям. Например, принятое Франсиско Франко решение к концу 50-х годов XX в. сделать экономику Испании открытой, как впоследствии выяснилось, привело к глубоким культурным изменениям.

Наконец, имеющиеся данные убедительно показывают, что отдельно взятый инструмент культурных изменений (такой как кампания по борьбе за пунктуальность в Эквадоре, закончившаяся ничем^[295]) едва ли может изменить мощную инерцию культуры.

Необходима всесторонняя, скоординированная программа, которая охватывала бы воспитание детей, религию и религиозную реформу, образование и реформу образования, средства массовой информации, реформирование деловой культуры и политическое лидерство, приверженное демократической и капиталистической модели.

Единственным возможным исключением в этом отношении является религиозная реформа. Практически во всех культурах религия выступает главным источником ценностей, верований и установок. Подобно тому как Реформация стала двигателем прогресса в протестантских странах, всеобъемлющей реформы религии может оказаться достаточно для того, чтобы вызвать значительные культурные изменения в отдельной стране. В этом отношении пристального изучения заслуживает движение Бразилии от практически полной монополии католицизма к тому, чтобы стать преимущественно протестантской страной.

Ниже перечисляются основные направления изменений в культуре, которые вытекают из результатов наших исследований и опыта.