Глава 35

Амим увидел Эдвалду с настоящей невестой и побежал домой.

— Я проведу эту ночь с женихом! Рабыня Назира снимет свои оковы! — орала Назира, но брат загораживал ей путь к выходу.

— Только через мой труп! — кричал Мохаммед, широко расставив руки.

— Через твой труп, согласна! — Назира начала «бодаться», как бык, и бить брата головой в живот.

— А Эдвалду пришел праздновать Новый год с невестой! — закричал вбежавший Амим.

Назира тотчас грохнулась в обморок, а Латиффа была на грани истерики. Все ее мечты рухнули…

В двенадцать все начали загадывать самые заветные желания. Деуза попросила, чтобы Лео вернулся. Иветти и Лауринда хотели счастья в любви. Шанди думал о. Мел, Леонидас — о Лукасе… А вот в Марокко, в доме дядюшки Али, все, как обычно, слушали его занудные истории. Он рассказывал про Новый год, который празднуют на Западе, и объяснял, что христиане ведут летоисчисление от рождества Христова. А мусульмане считают месяцы, дни и годы по лунному циклу, поэтому во всех месяцах по двадцать девять или тридцать дней.

Но Жади не слишком интересно было слушать дядюшку. Она ходила в тени гостиной и думала о своем. Состояние отрешенности на этом празднике жизни было уже привычным для Жади.

Наконец, Али выпустил на сцену танцовщицу. Это была Кадижа, В эту ночь все собрались чествовать ее.

Лукас в такой же отрешенности ходил по гостиничному номеру. «Полночь, наступил 2002 год», — сказал он себе.

«Еще один год прошел, где сейчас Лукас?» — спросила себя Жади…

Утром она вышла из дома с Кадижей, на ее лице светилась улыбка, которая не предвещала ничего хорошего.

— Мы идем на рынок, — сказала она Зорайде.

— Я сейчас не могу, только после обеда, — ответила служанка, которая была призвана охранять Жади от Лукаса.

— Я не одна, — Жади ушла, держа дочку за руку, а Зорайде проводила их недоверчивым взглядом.

Жади гуляла по базару. Лукас посмотрел на Жади, и она ему улыбнулась.

— Мама, а кто этот мужчина? — спросила Кадижа. — Он все время смотрит на нас.

— Не знаю, наверное, какой-нибудь турист, — Жади поспешно увела дочку к платкам, а потом показала ей золото.

Девочка зависла у лавки.

Жади снова посмотрела на Лукаса и улыбнулась ему. Он подошел к ней и встал у нее за спиной, она закрыла глаза.

— Жду тебя в развалинах, — тихо шепнул он и ушел.

Жади засветилась от счастья.

Леонидас рассказал Далве, что Лобату беседовал в Фесе с Лукасом, но тот непримирим.

— Ну, что случилось с нашим мальчиком?! Он был таким мягким, добрым, эта женщина просто дьявол! — нянька постучала по столу. — Как только она появляется рядом с Лукасом, он становится другим.

Леонидас согласно кивнул, но оба забыли одну немаловажную деталь: Лукас давно уже не был «мальчиком» и собирался заявить об этом.

— Дай время Лукасу, и ваша проблема рассосется. Все забудется, как было не раз, — с улыбкой сказал Леонидас невестке.

— Время? Да я всю жизнь только этим и занимаюсь: жду, пока Лукас подумает, пока Лукас решит, пока Лукас повзрослеет… Я сильно повзрослела с тех пор, как пришла в этот дом, и больше не питаю иллюзий по поводу нашего брака.

Маиза попрощалась. Далва остановила ее на выходе, сказав, что Леонидас любит ее.

— Он любит свои контракты! — отрезала Маиза.

— Мы все любили тебя… — растерянно пробормотала служанка.

— Вы любили меня для того, чтобы я не забрала Мел, — и Маиза ушла.

— Что ты будешь делать, Маиза? Что тебе подсказывает сердце? — спросила Лидиани подругу.

— Если я послушаюсь своего сердца, то брошу все и пошлю Лукаса как можно дальше. Буду жить своей жизнью, встречаться с другими мужчинами…

— Так ты разведешься?

— Знаешь, что меня останавливает? Если я разведусь, то потеряю гораздо больше, чем теряю сейчас! Подумай: я разведусь, буду получать алименты, но какой бы ни была сумма, мне придется сократить свои расходы. Быть независимой, быть свободной, об этом хорошо говорить, но что это даст мне? Я ничего не умею, я не училась, не делала карьеры, я только умею быть женой богатого мужчины. И будем смотреть правде в глаза, мне не восемнадцать.

— Меня так угнетает, когда семьи распадаются, — вздохнула Лидиани.

— И я подумала… Я заплатила за все, что имею сейчас: деньги, финансовое положение, а он? Он ничего не заплатил, — с обидой продолжала Маиза. — И уйти вот так, освободив им дорогу? Именно этого они и добиваются.

— А Саид? Ты же намекнула ему… Почему он сидит и ничего не делает? — спросила Лидиани.

Подруга пожала плечами.

Но Саид Рашид не мог сидеть, сложа руки. Он позвонил в Фес, желая узнать, не поселился ли в какой-нибудь из тамошних гостиниц Лукас Феррас.

Жади пришла домой задумчивая и взволнованная. «Жду тебя в развалинах», — вспоминала она слова Лукаса, когда сидела у зеркала. Проницательная Зорайде сразу заметила неладное.

— Ты какая-то странная, — сказала она.

— Нет, все в порядке. Просто устала… Устала жить так, как будто я прячусь, как будто не хочу видеть Лукаса… Не иметь возможности никуда выйти одной! Я чувствую себя заключенной, — она смотрела на служанку с вызовом, будто та была виновата во всех ее бедах.

— Но ты только что ходила, гуляла…

— Ты не понимаешь, — сказала Жади многозначительно и ушла.

— Я не уеду отсюда, не увидевшись с ней. Посмотрим, что мы с ней вместе должны сделать, чтобы больше никогда не расставаться, — говорил Лукас Лобату, сидя в одном марокканских кафе.

— А ты не можешь подождать, пока мы не подпишем этот контракт?

— Не могу! Каждый раз, когда мы уступали времени, оно разлучало нас друг с другом… Если ты кого-то любишь, не уступай, не поддавайся на уловки времени.

— Ты, конечно, прав, но в определенных обстоятельствах… А муж? Что он думает? Она ему уже сообщила?

— Думаю, что нет. Но это ее бегство в Марокко меня настораживает, может быть, он уже знает…

Саид еще не знал, но уже догадывался. Как только в номере прозвенел звонок, он опрометью бросился к телефону. И услышал — Лукас Феррас находится в Фесе…

Вечером Саид предупредил братьев, что возвращается в Марокко, но не раскрыт истинную причину своего отъезда.

Утром Саид сел в такси и попросил отвезти его в аэропорт. Лицо его было решительно, глаза налиты злобой. Дай им Аллах, чтобы это оказалось совпадением, иначе живым этот бразилец из Марокко не уедет, — думал Саид.

А Назира расспрашивала всех о невесте Эдвалду. Узнав, что это его старая любовь, она впала в уныние. Все обиды Назиры, как обычно, обрушились на невестку. Лишь ее она обвиняла в том, что брак Назиры расстроился. И когда Назира узнала, что у Эдвалду с этой невестой уже взрослый сын, бедной Латиффе пришлось совсем плохо…

Тихие развалины Феса… Давно уже не слышали старые стены двух влюбленных, которые когда-то повстречались здесь. Пришло время вернуться в прошлое, чтобы оно стало будущим…

Лукас ликующе пробежал под знакомыми сводами полуразрушенных каменных арок. Жади замедлила шаг и, прислонившись к этим стенам, слушала голос своего сердца. Им было суждено встретиться здесь вновь, а верные развалины терпеливо ждали их… Древние камни совсем не изменились с той поры, они хранили воспоминания об их любви…

Наконец, влюбленные столкнулись, они шли разными проходами навстречу друг другу. Лукас взял руку Жади… Они поцеловались…

— Как странно… Мы снова вместе, здесь, после стольких лет… — Жади мечтательно улыбнулась.

— Как будто и не было всех этих лет… Здесь мы такие, какими были раньше, — продолжил Лукас ее мысли. — Я снова чувствую себя подростком, тайно влюбленным в тебя…

— Нам не стоило приходить сюда, это безумие, — вдруг испугалась Жади.

— Я всю жизнь пытался забыть тебя, но не смог…

Она со слезами в глазах посмотрела на Лукаса.

— Ты часто думал обо мне?..

— Почти не думал, — смущенно улыбнулся он. Она улыбнулась в ответ, не поверив.

— Я все время пытался забыть тебя, но мне все напоминало о тебе: мелодии, платок, реющий на ветру…

— А я каждый день думала о тебе… Я спрашивала себя, как ты живешь, счастлив ли ты, я желала тебе счастья и в то же время мучалась ревностью, что ты можешь быть счастлив без меня…

— Здесь мы впервые заговорили с тобой, помнишь? — спросил Лукас.

— Я часто приходила сюда, — Жади едва не плакала.

— Говорят, что все наши слова навечно остаются в пространстве, подобно радиоволнам.

Жади посмотрела вокруг.

— Закрой глаза…

Они оба закрыли глаза и прислушались к тишине.

«Ничто не случается просто так, наша встреча была предопределена еще до нашего рождения…»; «Я ни за что не откажусь от тебя, я пойду на любые жертвы…»; «Ты предназначен мне судьбой и никто, ничто в этом мире не властны, чтобы разлучить нас…»

— Ты еще веришь в это? В то, что никто и ничто в этом мире не властны разлучить нас? — спросил Лукас. По лицу Жади текли слезы. — Я верю… Я сказал Маизе, что хочу развестись с ней…

— Значит, она все знает.

— Подозревает о тебе… Думаю, что знает…

— Она пытается сблизиться с Саидом… Она расскажет все ему!

— Она этого не сделает!

— Сделает, и тогда я пропала…

— Обещаю тебе только одно: на этот раз я не уеду отсюда без тебя! — сказал Лукас, и они снова поцеловались.

— Я сошла с ума… Как я теперь вернусь домой, что я им скажу… — начала паниковать Жади.

— Я пойду с тобой, мы вместе поговорим с дядей Али, — предложил достаточно рациональное решение Лукас.

Ведь единственное, что могло спасти их от неизбежного гнева Саида, — это мудрость дядюшки Али, и лишь за его спину эти, теперь уже не юные влюбленные, могли спрятаться.

— Нет, что ты!

— Жади, встречаясь тайком, мы делаем только хуже. Это гораздо рискованней, чем действовать открыто. Однажды я уже проявил нерешительность, когда мы собирались бежать. Пока я думал, судьба помешала мне, и ты вышла замуж за другого. Сегодня я готов на все, чтобы быть с тобой, неужели ты отступишь?

— Нет, никогда… Я хочу сама поговорить с Саидом, Лукас, хочу сама рассказать ему обо всем… Я прошу у тебя лишь немного времени…

— Когда он вернется?

— Я не буду ждать его возвращения, я сама поеду к нему в Рио! Я чувствую себя там уверенней: там мне есть куда бежать, а здесь нет.

— Тогда сделай это поскорее. Когда ты собираешься лететь?

— Я сегодня же поговорю с дядей Али. И лучше не рисковать, и лететь разными рейсами. В Рио мы снова встретимся, в Рио, мой дорогой…

— Согласен, но…

— Но что?..

— Есть одна вещь, о которой я мечтал всю жизнь, я хочу увидеть это здесь, прежде чем мы уедем… Станцуй для меня… — по лицу Жади вновь потекли слезы, — как раньше…

— Хорошо, — ее лицо осветила улыбка.

Когда Жади вернулась домой, то увидела, что ее уже ждут. В гостиной стояли Абдул, Али и Зорайде.

— Ты купила баранину? — спросила служанка.

— Нет, я боялась, что тебе не понравится то, что я выбрала, — Жади попыталась разговаривать, как ни в чем не бывало.

— Столько лет замужем, а не научилась выбирать баранину! Бедный Саид, его жена даже по кухне ходить не умеет, — вздохнул Абдул.

Жади поманила Зорайде наверх.

— Ты ходила к нему? — спросила служанка, когда они оказались в спальне.

— Да, — с вызовом ответила Жади.

— Аллах, ты погубишь себя и меня заодно!..

— Зорайде, я бежала от этой любви, ты же видела! Но от судьбы не убежишь: он разведется с женой, а я с Саидом! Мы будем вместе, до конца жизни! — она улыбнулась, но служанка не разделяла ее радости.

Мел и Шанди сидели за столиком кафе. Они не расставались. Парень рассказывал о своей матери, которая из маленького закутка смогла сделать настоящий бар.

— Ты с ней ладишь? — спросила девочка.

— Она, конечно, достает меня, но мы с ней находим общий язык. Я очень к ней привязан, не люблю только, когда она лезет в мою жизнь.

— Это лучше, чем когда тебя не замечают, — посетовала Мел.

— Ты по-прежнему так думаешь?

— Дом у всех слишком много проблем, им не до меня. Если бы они знали, что я чувствую, что творится у меня в душе, они бы не поверили, — у Мел на глаза навернулись слезы.

— И что же ты чувствуешь?

— Неуверенность, страх, сама не знаю, почему…

— Ты никогда не говорила об этом с матерью? — спросил Шанди.

— Она бы не поняла меня. Моя мама такая красивая, правда?

— Должен признать, да, — утвердительно кивнул охранник.

— Она хотела бы видеть меня такой же: ухоженной, элегантной, в драгоценностях… Она считает меня незаметной…

— Я люблю тебя такой, какая ты есть, не меняйся, пожалуйста, — Шанди применил лучший способ заткнуть женщине рот, тем самым спасая ее от неминуемой истерики: признание в любви и страстный поцелуй.

В момент поцелуя в кафе зашла Телминья. Она сразу расставила для себя все точки над «и». Телминья выбежала на улицу, сказав Нанду и Сесеу, что в баре сидит жена их преподавателя, и поскольку они прогуливают занятия, то им лучше ехать домой. Мел — моя должница, — подумала Телминья.

Вечером Жади отозвала в сторону дядюшку.

— Дядя Али, я хочу вернуться в Рио-де-Жанейро, я хочу быть рядом с мужем.

Али улыбнулся ее словам.

— Я очень рад это слышать. В Коране сказано, что хорошая жена всегда должна быть рядом с мужем, когда он путешествует. Ты поступаешь, как хорошая жена.

— Я хочу поехать в Рио, — повторила Жади. — Я боюсь, что жена Лукаса сблизится с Саидом.

Али обещал ей завтра же взять билет на самолет.

Леонидас постоянно звонил Иветти, но та не подходил к телефону. Она пыталась заставить его действовать решительней. Это был действенный и уже испытанный ею метод. Леонидас звонил снова и снова, и все больше и больше тревожился.

Иветти задумала заодно таким образом и отплатить «львеночку». Недавно, позвонив ему, она услышала от секретарши, что у Ферраса совещание.

— Хорошо, — сказала себе Иветти, — в следующий раз, когда он приползет ко мне после очередного скандала дома, я тоже буду на совещании!

Леонидас расстроено и озадаченно повесил трубку. Почему Иветти все время нет?.. Где она пропадает?..

Пришла Маиза.

— Добрый вечер, пока мы не получили никаких… — начал Леонидас, но невестка прервала его.

— Я пришла поговорить с дочкой, — холодно сказала она.

Мел призналась матери, что влюблена, но отказалась говорить в кого. Маиза улыбнулась.

— Кто бы это ни был, он мне уже нравится! — воскликнула она.

Мать и дочь обнялись. Как жаль, что у нас такое единение бывает редко! — грустно подумала Мел.

Саид прилетел в Марокко. Зорайде сказала, что его жена еще не вставала. Он вошел в дом Али, и ему навстречу выбежала Кадижа.

— Папа, ура! — закричала она и повисла у отца на шее.

Он ласково обнял дочь.

— Пойдем, разбудим маму.

— А она уже проснулась и ушла. Она встала и сказала: «Кадижа, ты спи, а мне надо купить кое-что в дорогу», — бесхитростно рассказала девочка.

Лукас ждал Жади на развалинах. Она прибежала в черном облачении, с закрытым лицом, скинула черный капюшон и верхнюю одежду и осталась в костюме для танцев с семью вуалями разного цвета. И начала танцевать. Глаза Лукаса загорелись от счастья.

Жади начала сбрасывать одну вуаль за другой. Каждая сброшенная вуаль обозначала что-то свое: красоту, любовь, здоровье, плодородие, власть, волшебство, контроль над временем. И приносила удачу во всех этих делах.

Последняя вуаль была сброшена на землю. Лукас подошел к любимой, Жади поцеловала его.

— Я улетаю сегодня вечером, — сказала она. В ее глазах снова появилась неуверенность.

— Тогда я возьму билет на завтра. Ты поговоришь с ним сразу или подождешь меня? — спросил он.

— Он не согласится на развод… — вздохнула Жади.

— На этот раз все будет по-другому! Ты поставишь Саида перед фактом, ты должна сказать ему, что мы вместе! Он не станет цепляться за ваш брак, ему будет нанесено публичное оскорбление.

— Я боюсь, что он что-нибудь сделает с тобой. Саид очень мстителен. Он бывает добр, нежен, ласков, но одновременно очень жесток.

— Мы будем уже не в Фесе, а в Бразилии. Это большая разница: там он уже не будет так свободен в своих действиях, как здесь. Ему там ничего не сделать! И там тебя никто не осудит, тебе не грозит наказание и мне тоже, — смело рассуждал Лукас.

— Меня очень беспокоит Кадижа, — не успокаивалась Жади.

— Я же объяснял, что ты гражданка Бразилии, и по нашим законам имеешь право опеки над ребенком.

Она улыбнулась.

— Это похоже на сон…

— Пока мы все не оформим, ты поживешь в моей квартире.

— Скажи, что это не сон, Лукас, скажи! — Жади не могла поверить в свое счастье.

Они вновь поцеловались. Слова Лукаса расставляли все по своим местам, все планы были четки, как никогда. И не хотел помнить, что жизнь редко подчиняется проектам людей…

Жади и Лукас продолжали целоваться.

— У меня есть кое-что для тебя, и я хочу отдать тебе это здесь, в этом месте, в этот момент нашего с тобой обручения, — сказал он.

— Что это? — заинтересовалась Жади.

— Повернись спиной, — улыбнулся Лукас. Жади повернулась. — Закрой глаза, — Жади покорно закрыта глаза.

Лукас достал из кармана пиджака нефритовый кулон. Он опустился на грудь Жади.

— Теперь мы муж и жена, — сказал Лукас. Она открыла глаза и увидела свой талисман.

Жади просияла и обернулась.

— Это мой камень, как он попал….

— Это твой талисман, он вернул мне тебя, — ответил ей Лукас.

— Зорайде… Когда она гадала мне, то сказала, что… что я найду этот камень, в тот день, когда ко мне вернется моя любовь, — Жади поцеловала Лукаса. — Ты вернул мне мой талисман, и с ним ко мне вернулась удача. Ты держал его в руках, держал в руках нашу судьбу, это ли не доказательство?

— Меня тоже это поразило.

— Никто не может пойти против судьбы, Лукас. Теперь я знаю, нам не страшна никакая буря! — уверенно сказала Жади.

— Чего только не бывало в нашей жизни… Теперь недолго осталось, скоро мы будем счастливы.

Но сейчас Лукасу снова пришлось отпустить свою любовь. По ее мнению, она должна была собирать вещи. Она поцеловала Лукаса, он поднял черную накидку, и она убежала, еще раз чмокнув его, полная любви и надежд…

Жади шла домой довольная и счастливая, ее черный балахон скрывал костюм для танцев. Она улыбалась собственному счастью…

Саид позвонил в отель, где жил Лукас, и попал на Лобату. Тот обрадовался, узнав, кто именно звонит. А уж когда добряк и весельчак Саид пригласил их к себе на ужин ничего, кроме: «Замечательно!» — Лобату сказать не смог. Зато он огорошил сообщением об ужине вернувшегося в отель Лукаса. Лобату считал, что если они не придут, это будет признанием вины:

— Снова все изменилось… Едва мы думаем, что будем вместе, как все сразу меняется, — удрученно сказал Лукас. — А как ты думаешь, зачем он позвал нас?

Лобату стер пот со лба.

— Не знаю. Но будь готов ко всему…

— Нужно купить продукты для званого ужина, который я устраиваю для своих друзей. И пригласи музыкантов, чтобы этот ужин стал незабываемым, — сказал Саид Зорайде.

— А что это за друзья? Они и друзья Али тоже? — с подозрением спросила служанка.

— Ты слишком любопытная, Зорайде, это харам, — ответил Саид, сладко улыбнувшись.

Но эта улыбка ничего хорошего явно не предвещала…

Зорайде занервничала. Она достала из шкафа с посудой старую чашку Жади с затвердевшей кофейной гущей, которой было уже около четверти века. Это судьба Жади, но служанка ничего не могла прочитать. Здесь два времени, двое мужчин… Она ясно разглядела лицо одного из них, а другой — просто тень, его черты неразличимы… Она видела все смутно, но это должно случиться скоро, очень скоро.

В тот день, когда она снова найдет камень, прошлое и будущее встретятся и сольются вместе, точно две реки, и тогда ее судьба свершится, — Зорайде пристально всматривалась в чашку…

Пришел дядюшка Али. Он узнал, что Саид приехал, а Жади пропала.

Саид нервно прохаживался по балкону, периодически поглядывая вниз.

Аллах, подай руку Жади, не дай ей погибнуть, — молилась Зорайде.

— Тебя подвезти? — спросила Мел Телминью, когда они выходили из колледжа.

— Ни за что! Не хочу быть третьей лишней, — она хитро улыбнулась Шанди.

В машине Мел призналась Шанди, что ее подруга все узнала.

— И вообще я больше не хочу скрывать наши отношения! — заявила девочка. — Я хочу, чтобы ты приходил в колледж, как мой парень. Я все рассказала матери… Только не назвала твоего имени…

— Твои родственники не примут меня, — хмуро покачал головой Шанди.

Маиза сказала Далве, что Мел влюблена. И нянюшка стала расспрашивать девушку, кто ее возлюбленный, но та не призналась. Тогда Далва решила спросить у охранника. Уж он-то должен знать…

— Шанди, скажи, что за парень появился у Мел? — спросила нянька. — С кем она встречается?

От неожиданности телохранитель уронил тарелку с едой.

— Извините, донна Далва… Я уберу, — он виновато отвел глаза.

— Ты занервничал из-за моего вопроса? — улыбнулась служанка.

— Я ничего не знаю, донна Далва, — мужественно соврал Шанди.

— Не знаешь? — усмехнулась она. — Ну ладно, Мел сама мне все расскажет. А ты правильно делаешь, что не вмешиваешься в жизнь хозяев. Поступай так и впредь!

Близился закат. Жади подошла к дому Али. Зорайде ждала ее. Жади улыбнулась служанке, но за ее спиной неожиданно вырос Саид.

— Где ты была?

— На рынке… — опешила она.

Саид решительным шагом подошел к ней и сорвал черный балахон, под ним был костюм для танцев.

— В таком виде? — глаза Саида налились яростью.

Жади смотрела на мужа со страхом.

— Ты ходила на рынок в таком виде?! — Саид был в бешенстве.

И Жади внезапно для всех рванулась и побежала в спальню так быстро, как только могла. Саид бросился за женой. Дядюшка Абдул был в явном замешательстве, увидев полуобнаженную женщину, пронесшуюся мимо него.

— Кто эта одалиска? — недоумевал он. Сомнения дяди развеял Саид, мчавшийся вслед за Жади.

— Зорайде, что здесь случилось? — спросил дядюшка Али.

Но та только развела руками и вздохнула.

Жади заперлась от мужа в спальне, но вряд ли можно было надеяться, что какая-то дверь остановит разгневанного мужчину:

— Оставь меня, Саид, оставь меня! — закричала она ему.

— Открой, Жади, открой немедленно я приказываю! — негодовал Саид.

Дядюшка Али рвался наверх, но Абдул остановил его.

— Он имеет право уладить это дело, как считает нужным.

И оба дядюшки и прислуга остались стоять внизу, у лестницы, слушая крики, доносящиеся сверху.

Саид вышиб дверь ногой. Жади закрыла голову руками, защищаясь от ударов, но бить ее с налету муж явно не собирался.

— Что ты сделала? — в ярости спросил он у жены.

— Ничего… ничего, — Жади прислонилась к комоду и испуганно, исподлобья смотрела на мужа.

— Невиновный не убегает. Ты ходишь по улице в таком виде?!

— Я… купила новый костюм для танцев, чтобы танцевать для тебя… — соврала она.

— Хватит лгать, тебе меня не обмануть! Я никогда тебе не верил! А где твоя одежда?! Где одежда, в которой ты пошла на рынок?! Или ты шла по городу голая, под этим плащом?!

— Нет, я отдала ее одной бедной женщине, которая шла мимо.

— Не ври! — остановил ее муж.

— Это правда, Саид.

— Где ты купила этот костюм?! Идем! — он больно схватил ее за руку. — Покажи мне этот магазин, я хочу поговорить с продавцом, который продал тебе этот наряд!

— Я не позволю тебе так унижать меня перед всеми! — закричала Жади в ответ.

— Идем!

— Нет, не пойду! — она вырвалась из его рук. Она еще не потеряла способность врать очень правдоподобно.

— Это можно считать признанием? — в глазах Саида разгорался огонь.

Он мечтал поймать жену на очередной лжи, чтобы наконец-то появился повод для долгожданной мести, и вот теперь его новая цель близка.

— Признанием… в чем? — невинно спросила она.

— Ты была с ним?!.

— С кем?

— С Лукасом! Ты была с ним! — но Жади замотала головой. — Ты танцевала для него, как танцевала для меня!

— Нет, Саид, нет… Клянусь тебе!

— Лгунья!

— Я здесь, а он в Бразилии! — продолжала она лгать.

— Он здесь! И ты отлично знаешь, что он не в Бразилии! Вы сговорились! Ты попросила дядю Али привезти тебя сюда! Ты обманывала нас, ты приехала в Фес, чтобы встретиться с ним!

— Неправда, Саид, Аллах свидетель, это неправда! Я понятия не имела, что дядя Али не хочет ехать один! Я была удивлена, когда он предложил мне поехать с ним, — на этот раз Жади не лгала.

— Какая же ты лживая! Ты обманываешь людей, вводишь их в заблуждение…

— Саид, верь мне! — пыталась она убедить мужа.

— Идем со мной на рынок! — он снова схватил ее за руку.

— Нет! Не пойду!

Зорайде молилась на кухне. Али встревоженно ходил по дому. Он вновь остановился у лестницы.

— Признайся, ты была с ним?! Признайся! — из спальни наверху доносились крики Саида.

— Правильно говорят: «Где тонко, там и рвется». Саид не слушал меня, — дядюшка Абдул тоже посмотрел наверх.

Саид сжимал Жади за руку.

— Скажи мне правду! На этот раз я не буду тебя жалеть! На этот раз ты будешь наказана! Ты получишь те восемьдесят ударов плетьми, которые ты заслуживаешь! — Саид оттолкнул ее. — Я и так многое простил тебе!

Угрозами он еще больше «вдохновил» жену на признание.

— Чего ты хочешь?! Чтобы я выдумывала?! Мне не в чем признаваться!

— Не в чем? Что ж… хорошо, подождем до вечера. Тогда вы признаетесь вместе! Лукас ужинает у нас, вы сознаетесь оба! — он поправил галстук.

— Ты… — Жади опустила глаза, и из них покатились слезы.

— Оденься понаряднее, и раз уж ты купила новый костюм для танцев, ты будешь танцевать для нас обоих, — с этими словами он ушел.

Жади поняла, что снова и окончательно запуталась и, как раньше, рискует жизнью. Саид был готов запутать все еще сильнее, тем более он сам плохо осознавал, что за огонь он разжег.

Саид спустился вниз и обвинил Зорайде, в том, что она покрывает Жади. Но дядюшка Абдул считал, что его племянник сам виноват. Он не смог воспитать свою жену правильно.

— Петуха убивают в первую ночь или не убивают вообще. Позволь верблюду сунуть голову в шатер, и он займет его весь.

Саид не слушал дядю Абдула и не стал ничего объяснять дядюшке Али, Он попросил его не трогать и ушел.

Жади рассказала Али о том, что за ужин собирается устроить ее муж:

— Дядя Али, может случиться беда, не позволяйте ему причинить зло Лукасу! — просила она.

— Ты бросаешь вызов судьбе, Жади, — отрицательно замотал головой дядюшка.

— Прошу вас, дядя…

— Ты разрушила мой дом, разрушила стены моего дома, внесла раздор в нашу семью. Я нарушил свои принципы ради тебя, но ты гнешь свое, ты продолжаешь ломать свою жизнь и нашу, — возмутился Али.

— Дядя Али, я лишь хочу быть счастливой! Вы сами говорили, что Аллах создал людей, чтобы они были счастливыми, — ответила ему племянница.

— Счастливой?! Ценой счастья других людей?! Нельзя стать счастливой, переступив через чье-то несчастье, нельзя! А обо мне ты подумала?! О моих детях, о детях Латиффы?..

— Я никому не желаю зла, Аллах свидетель!

— Когда Мохаммед решит выдать замуж Самиру, какая семья в Фесе захочет связать себя с семьей, покрытой позором?!

— Жаль Самиру, бедняжка! — причитала Зорайде, стоя рядом.

— Самира останется без мужа, Амим не сможет найти себе жену, мои сыновья тоже, и все из-за тебя, — Али ткнул в племянницу пальцем, продолжая свою пугающую речь. — Все потому, что ты не хочешь отказаться от земных радостей и жить согласно велениям Аллаха. Я всегда был одним из самых уважаемых людей в городе, спроси у Зорайде.

— Это верно, — послушно поддакнула ему служанка.

— Я скрыл твой проступок, чтобы спасти свое доброе имя и в надежде, что Аллах просветит тебя и наставит на путь истинный. Но ты не взяла руки, протянутой Аллахом, — и дядюшка натянул на лицо маску глубочайшей скорби.

Жади посмотрела на Зорайде.

— Что теперь будет, дядя Али?

— Что бы ни случилось, ты это заслужила, — заключил Али и ушел.

Зорайде села рядом с Жади на кровать.

— Что ты сделала, скажи?! — почти плача, спросила служанка.

— Я виделась с ним… Это моя судьба, я не могла бежать от нее, — глаза Жади наполнялись радостной надеждой. — Смотри, — она достала свой талисман и улыбнулась. — Мой амулет, Зорайде, он нашел и вернул его мне, надел его мне на шею, это судьба…

Служанка держала нефрит в руках и боязливо разглядывала зеленый камень. На лице Жади сияла счастливая улыбка.

Мел снова ушла из дома. Далва волновалась оттого, что не знала, с кем встречается девочка, и просила Маизу расспросить дочь, но та отнекивалась. У всех девчонок есть свои тайны, это не беда…

— У меня полно проблем, а ты хочешь, чтобы я выясняла, с кем встречается Мел! Перестань, — с пренебрежением выпалила Маиза.

В наше время нужно следить за тем, с кем встречаются наши дети, — волновалась Далва.

— Я даже рада, что она ведет себя так, как положено в ее возрасте. Я гораздо больше беспокоилась, когда она постоянно сидела за книгами и готовилась к занятиям. Она теперь стала за собой следить, ты заметила? — Маиза улыбнулась.

— Это точно, она часами стоит перед зеркалом, пробует разные прически, примеряет платья и кофточки… Раньше ей было все равно, а теперь то не годится, это не подходит, то не так, это не так…

— Вот видишь, значит, все прекрасно, — заключила Маиза.

Зазвенел телефон. Она сняла трубку. Маиза старалась разговаривать с друзьями так, словно ничего не произошло, и они с Лукасом по-прежнему вместе.

— Маиза, как ты можешь так притворяться, я поражаюсь, глядя на тебя! Можно подумать, что у вас с Лукасом просто идиллия! — развела рука ми Далва, услышав очередную телефонную беседу молодой хозяйки.

— Даже я в это верила столько лет… — вздохнула Маиза…

Саид сидел на диване в решительной позе. Из-за занавесок к нему вышла Зорайде.

— Саид, сегодняшний ужин… — заговорила она.

— Почему тебя так беспокоит этот ужин? — притворно мягко спросил Саид, оторвавшись от своих мыслей.

— Просто я слышала, что звонил друг отца Лукаса, и просил его срочно выехать в Португалию. Вы уже передали ему? — с надеждой спросила служанка.

— Нет, и не передам, и ты тоже, — он холодно посмотрел на Зорайде.

— Да я даже не знаю, где он, — пожала плечами служанка.

— Здесь у него более важное дело, — твердо сказал Саид.

Зорайде поплелась к Жади. Кадижа делала матери прическу. Служанка отправила девочку вниз. Жади порывалась позвонить Лукасу и предупредить его о намерениях ее мужа, но Зорайде остановила ее — Саид не отходил от телефона в гостиной. Служанка была уверена, что в присутствии Али ее муж ничего не сделает, но у Жади было дурное предчувствие.

— Папа, тебе грустно? — спросила Кадижа, увидев отца в гостиной.

— Нет, — ответил он, но дочь уже уселась рядом на диван.

— Ты невеселый. И мама тоже, она не смеется, не танцует. Вы поссорились? — проницательно спросила девочка.

— Да нет, иди поиграй… Папа озабочен одним делом, которое он должен уладить сегодня вечером, вот почему я серьезен, — взгляд Саида в разговоре с дочерью оттаял.

— Папа, я хочу, чтобы вы с мамой жили дружно. Аллах не любит недружные семьи, — сказала Кадижа со слезами на глазах.

— Я знаю, солнышко, знаю, — Саид нежно поцеловал дочь в лоб и отправил ее погулять.

Лукас и Лобату сидели в кафе. Лукас, по простоте душевной считал, что Саид — человек либеральный, современный, живший во многих странах, и он не будет цепляться за брак и тем более применять какие-то наказания. К тому же у Лукаса была четкая уверенность в том, что муж Жади ничего не знает об их связи, иначе он бы не стал устраивать ужин. Но Лобату нервничал, он даже схватился за бутылку, припрятанную в пиджаке, но Лукас остановил его, попросив не осложнять его положения еще больше.

Саид пришел к жене.

— Я боюсь тебя, — сказала ему Жади.

— И правильно. Сегодня вечером ты узнаешь, на что я способен, — пообещал Саид и удалился.

В доме дядюшки Али пылал огонь в вазе с лепестками роз. Вокруг наряженные женщины, танцовщицы… Все танцевали, но обстановка была темноватая, и это придавало празднику роковой оттенок.

Дядюшка Али сказал Саиду о том, что возводить напраслину на свою жену, обвиняя ее в измене — это грех, и если нет четырех свидетелей преступления, то клеветнику грозит восемьдесят ударов плетьми. Саид парировал предупреждение дядюшки, сказав, что нет и четырех свидетелей того, что его жена отдала одежду нищенке. Али немного смутился.

Жади и Зорайде наблюдали за происходящем во дворе, с балкона.

— Лукас не должен пострадать из-за меня, иди, Зорайде, позови Саида, — приказала Жади и пошла в спальню.

— Не делай глупостей, — не спешила служанка выполнять приказ, двигаясь за Жади тенью.

— Наоборот, я хочу помешать ему сделать глупость! Я виновата, я не должна была нарушать своей клятвы… Аллах услышал меня и спас Лукаса от руки Саида, а я не выполнила обещания… Я столько лет себя сдерживала… Я бы и дальше так делала, если бы не встретила Лукаса, но это случилось…

Зорайде не двигалась с места и отрицательно мотала головой, но Жади закричала и сама вывела ее из спальни.

— В чем дело? — спросил Саид, придя в комнату, где его ждала жена.

Жади подошла к мужу.

— Я признаюсь… Он не виноват, Саид. Я сама к нему пришла, а он не захотел говорить и прогнал меня… — вновь солгала Жади.

Саид дал ей эффектную, но слабую пощечину.

— Я больше не могу с тобой жить! Я хочу развестись! — твердо сказала она.

Саид нервно сглотнул, глаза его забегали, он повернулся и отошел в сторону.

— Скоро придут гости, — растерянно сказал он.

Но жена продолжала пристально смотреть на него, и Саид повернулся.

— Ты заставляешь делать меня то, что я не хотел делать…

— Он не виноват, Саид, — продолжала Жади. — Если ты хочешь отомстить, дело твое, но мсти мне, а не ему. Потому что он ни в чем не виноват!

— Ты защищаешь его?!

— Но это правда! Я поступила дурно, поддалась соблазну! Ты сам разбудил во мне это желание, разбудил те чувства, что спали во мне…

— Они вовсе не спали! Он был тебе всегда ближе, чем я. Все эти годы ты спала и просыпалась рядом со мной, но душой ты всегда была далеко от меня…

— Ты сам этому мешал.

— Я сделал все, чтобы ты меня полюбила, — пробормотал Саид.

— Разве? Но все проявления твоей любви были связаны с ним! Тебе было мало того, что я рядом, с тобой, ты хотел, чтобы я ненавидела его. Ты поверил бы в мою любовь, только если бы увидел мою ненависть к нему. Поэтому ты всю жизнь напоминал Мне о нем, говорил о нем, показывал мне газеты, которые писали о нем. Ты не давал мне забыть его, но тебе этого показалось мало! Ты заставил меня поехать в Бразилию, общаться с ним, бывать в его доме! — на глаза Жади наворачивались слезы. — Я не железная, Саид, для женщины, которая любит, это слишком, — сказала она с болью в голосе и заплакала.

— Значит, ты любишь его?! Ты признаешь это? Можешь не отпираться! Повтори, что ты мне сказала! Повтори еще раз, что ты любишь его! — Саид схватил Жади и начал трясти, но она оттолкнула мужа от себя.

— Не лови меня на слове! Зачем вы заставили меня выйти замуж, зачем?! Я не хотела, а вы заставили! — со слезами кричала она.

— А почему ты не сказала «нет», когда свидетели спросили тебя, хочешь ли ты выйти замуж? Почему?! Ты могла это сделать, тебя ведь спрашивали! — закричал Саид в ответ.

И он был прав… Видимо, Жади тогда тоже была слишком растеряна.

— Ты могла ответить «нет», но не ответила! Потому что он бросил тебя! У него не хватило духу изменить свою жизнь ради тебя! Для него ты была всего лишь экзотическим приключением в Марокко, выходкой безответственного юнца!

— Кто тебе это сказал, кто?! Его жена?! — оскорбилась Жади.

— Об этом говорят все его поступки! — твердо заявил Саид.

— Что ты знаешь о нем? Ты ничего о нем не знаешь, — сквозь слезы пробилась ироничная улыбка.

— Я знаю, что ради того, кого любишь, можно изменить свою жизнь, а он не сделал этого ради тебя!

— Все гораздо сложнее, чем ты думаешь.

— Что он дал тебе? Слова! Слова ничего не стоят! Болтать может любой! Если бы я не любил тебя, то вернул бы твоей семье в первую брачную ночь! Ты была бы опозорена, проклята своей семьей, а ему было бы все равно, что с тобой будет! Он вернулся в Бразилию, женился на другой и жил счастливо без тебя!

— Думаешь, он был счастлив?

— Если бы он любил, то приехал бы за тобой!

— Как будто это так просто, — Жади горько усмехнулась.

— Когда любишь, все просто! Когда любишь, даже в пропасть прыгнуть проще простого, и люди прыгают! Сколько раз я это делал, Жади, сколько? — спросил ее Сайд.

— Я только об одном тебя прошу, дай мне развод, — спокойно и уверенно ответила она на тираду мужа. — Не для того, чтобы быть с ним, я знаю, что не нужна ему. Я хочу быть свободной! Хочу быть сама себе хозяйкой! Дай мне развод, — сказала она так убедительно, что можно было поверить, что она совсем не надеется на Лукаса.

— Я уже принял решение, — твердо ответил ей Саид.

— Какое же?

— Узнаешь сегодня вечером, — он повернулся и ушел.

Саид спустился вниз. Подошел дядюшка Али.

— Ты словно путник, который, проходя по одной дороге, спотыкается об один и тот же камень. Ты сам посеял ту бурю, которая сейчас обрушилась на тебя. Сколько раз я говорил тебе: не сей ветер, не бросай ростки в землю, иначе пожнешь бурю, но ты меня не слушал! — мудро сказал дядюшка.

— Если так, то у меня нет обратной дороги, — вздохнул Саид.

— Обратная дорога есть всегда, пока мы живы. Горе человеку, который ставит разум на службу чувствам. Чувства — плохие советчики. В моем доме изволь уважать моих гостей, под моей крышей никто не оскорбит гостя и не поднимет на него руку. Поднять руку на моего гостя — значит поднять ее на меня, — Али нахмурил брови с жестким намеком.

— Я знаю, дядюшка, знаю, — ангельским тоном отозвался Саид.

— Хорошо, что знаешь, — многозначительно заключил дядя и пошел на кухню.

Зорайде пожаловалась ему, что у нее тяжело на сердце. Но и для нее мудрый дядюшка нашел не менее мудрые слова, рассказав, что в пустыне, во время песчаной бури, все люди ложатся на землю и закрывают голову руками, поскольку не видят иного выхода, как покориться стихии. Так и в жизни… Когда люди не могут управлять событиями, лучше покориться им, а после того, как буря утихнет, можно будет подняться с земли, подсчитать убытки и посмотреть, что еще можно спасти. Затем дядюшка предпочел отправиться развлекаться поближе к танцовщицам.

Жади все больше нервничала и осложняла ситуацию. Она позвонила в гостиницу Лукасу, но услышала, что ее подслушивает Саид, и поспешно бросила трубку.

Саид нервно поглядывал на часы, ожидая гостей. Дядюшка Абдул тоже уловил нервное состояние племянника… Он сказал, что вовсе не поздно жениться во второй раз и отдать Жади ее семье. И сразу предложил юную дочь Асефа: она совсем молода, красива и ее выдавали замуж. Саид не раздумывал долго и согласился. Абдул посоветовал предварительно познакомиться с невестой, но Саид не считал это обязательным и попросил Абдула устроить его новый брак.

Лукас и Лобату нехотя шли на праздник. Лукас говорил, что лучше будет сказать, что они отравились, им плохо, и уйти. Но они все-таки пришли. Лобату попросил Ахмеда, слугу дяди Али, доложить об их приходе Саиду.

Но Ахмед доложил о приходе Лукаса дядюшке Али.

— Не пускай его! Пусть уходит, — отдал тот приказ слуге.

Но тут к Ахмеду подошел Саид и попросил привести гостей. Али угрюмо кивнул.

Лукас и Лобату вовсе не спешили пройти через наряженную толпу. Наконец, Саид увидел долгожданных гостей.

— Добро пожаловать, вы озарили наш дом светом! — Саид не сводил своего острого взгляда с соперника.

Он пожал Лукасу руку. Дядюшка Али вышел с сияющей улыбкой на лице. Он кинулся, как ни в чем не бывало, расцеловывать Лукаса, а затем и Лобату, который явно обалдел от такого приветствия.

— Так принято, — Лукас похлопал друга по плечу.

— Зорайде, позови Жади, — приказал Саид, но служанка была напугана и не знала, стоит ли выполнять указание.

Али молча кивнул служанке.

— Жади, они уже внизу, — с испугом сообщила Зорайде.

Жади поцеловала свой медальон и положила его поближе к сердцу.

— Не бойся, я уже ничего не боюсь, я тоже приняла решение, — сказала она твердо и вышла.

Жади встала рядом с мужем.

— Какой прекрасный праздник! — воскликнул Лобату и поспешил удрать подальше от образовавшегося в середине зала любовного треугольника.

— Осторожно, сегодня вечером может произойти все, что угодно, — шепнула Жади любимому.

Все танцевали. Жади стояла между мужем и любовником, ей и Лукасу явно было неловко, а Саид лишь ухмылялся, наблюдая за ними.

Жади попробовала отойти от мужчин, но Саид цепко схватил ее за руку.

— Нет, побудь с нами, — с улыбкой сказал он. Лукас сказал, что Лобату нездоровится, и они предпочли бы уйти.

— Похоже, ему лучше, не беспокойтесь, — насмешливо кивнул Саид в сторону Лобату, который уже увлекся беседой.

Тот говорил с Али об исламе.

— Мусульмане никогда не навязывали ислам завоеванным народам и с уважением относятся к другим религиям, — вещал дядюшка. — Наша религия очень рациональна, она подобна человеку, умудренному опытом. К примеру, иудаизм относится к детству человечества, так как она основан на инстинктах, христианство соответствует юности, так как оно основано на чувствах, а ислам — это религия разума…

Лобату решил с ним немного поспорить, хотя был не силен в подобных вопросах. — И никто, кроме Зорайде, не заметил, как в пылу дискуссии Саид осторожно подсыпал в чашку Лукаса какой-то темный порошок. Служанка стала подавать знаки Жади, но та ничего не понимала и только волновалась все сильнее.

Лукас снова подошел к Саиду, а тот вдруг схватил Жади и обнял ее.

— У вас только одна дочь? — спросил Лукас.

— Да, но я хочу еще и сына. Слава Аллаху, у меня скоро будет сын! — ответил он, не выпуская Жади из объятий.

— У меня тоже только одна дочь, — сказал Лукас.

Зорайде пугливо потянулась к его чашке, сказав, что чай, наверное, уже остыл, но Саид с улыбкой остановил ее.

— Не беспокойся, чай горячий.

— Нам пора идти, — объявил Лукас. Его нервы были на пределе.

— Не торопитесь, в Фесе никто не торопится. У нас говорят так: «Все твое само упадет к тебе в руку», — многозначительно произнес Саид.

— Коран — это кодекс поведения, — Лобату потянулся к чашке, в которую Саид что-то подсыпал. — Али, можно называть вас Али? — он отпил чай. — Возвращаюсь к нашему разговору, по-моему… — с этими словами Лобату упал без сознания.

Все в ужасе бросились к гостю, но Саид не проявлял беспокойства.

— Лобату с утра плохо себя чувствовал, — заметил он. — Гости сами говорил об этом.

— Уходите! — шепнула Зорайде Лукасу, но он наивно не понял, почему, и остался, чтобы помочь Лобату.

Вызванный врач обследовал Лобату и сообщил встревоженным Али и Лукасу, что ничего серьезного нет, их друг, наверное, что-то выпил. Лукас был уверен, что это спиртное, но Али уверял, что на их празднике не было спиртного, и от Лобату не пахло алкоголем.

— Пусть он спит у меня в доме до утра, — сказал Али.

На выходе из комнаты Лукаса задержала Зорайде.

— Лучше уходите скорее через кухню, — прошептала она.

Но Лукас уйти не успел — Саид положил свою тяжелую руку на плечо соперника.

— Вы, наверное, устали? — добродушно спросил он.

— Да, очень, — ответил Лукас.

— Я попрошу моих людей проводить вас до гостиницы.

Жади в стороне отрицательно замотала головой, подавая Лукасу знаки, что ее муж замышляет плохое. Но Саид быстро повел Лукаса за собой, и Жади и Зорайде в спешке побежали за ними.

Саид подвел Лукаса к двери, не спуская руки с его плеча. У двери стояло пять охранников.

— Проводите его, как я просил, — он дружески хлопнул Лукаса по плечу и пошел обратно.

— Лукас! Не ходи! — слегка осипшим голосом крикнула Жади.

— Иди к себе! — Саид схватил жену за руку и потащил обратно.

— Ахмед, иди за Лукасом, скорее! — крикнула она слуге дяди Али, и тот повиновался.

Саид за руку грубо втащил Жади в зал!

— Кричи при всех, даже при своей дочери! Кричи, что ты боишься за своего любовника! Тебя тут же высекут плетьми, и даже твой дядя не посмеет заступиться за тебя! — Саид отпустил руку жены, и она с ненавистью посмотрела на него.

По узким и абсолютно безлюдным улицам Феса за Лукасом шла целая толпа охранников. Он чувствовал себя неловко и вспоминал пугливый шепот Зорайде и знаки взволнованной Жади. Что еще задумал ее муж?..

Ахмед бежал вслед за охранниками Саида. На очередном повороте Лукас неожиданно оторвался от своего непонятного сопровождения и по решетке забрался на крышу. Кажется, охранники не заметили его исчезновения и начали искать его на улице. Лукас стал перелезать с крыши на крышу. Он неожиданно испугался и понял, что если сейчас не уйдет от своих охранников, может случиться беда. Об этом его и пыталась предупредить Жади… От этого его и старалась спасти Зорайде…

Лукас перелетел с одной крыши на другую, между ними было метра два. После эффектного прыжка он решил пролезть по следующему зданию, цепляясь за окна. Охранники все еще искали его внизу, когда он, не удержавшись на крыше, свалился прямо перед ними на спину без сознания, но скоро пришел в себя.

Подбежал Ахмед и, посоветовавшись с ним, охранники потащили Лукаса в больницу.

— Зорайде, позвони в отель, я не могу, Саид следит за мной, — взволнованно попросила Жади служанку.

— Я велела Лукасу выйти через черный ход, но он не послушал! Вы никогда не слушаете меня! — возмутилась Зорайде.

— Вот и все. Гости ушли! Все закончилось хорошо, — на кухню пришел Али.

Он был доволен.

— Хорошо ли? — засомневалась Жади.

— А что? Почему ты так говоришь? — недоумевал дядюшка.

— Тот мужчина, друг Лукаса, потерял сознание не случайно, он выпил из чашки Лукаса, которую взял по ошибке, — взволнованно объяснила Жади.

— Лукас сказал, что его друг выпил в отеле спиртного.

— Это было не спиртное, — уверенно сказала Жади.

— Я видела, Саид что-то положил в эту чашку, — сказала Зорайде.

— Ты видела? — усомнился Али.

— Да, Саид задержал над ней руку.

— Ты видела, как из руки Саида что-то выпало в чашку? — спросил Али.

— Нет, но я почувствовала, что он что-то бросил туда. Я пыталась предупредить Жади, чтобы она не давала Лукасу пить из этой чашки, но…

Али оборвал рассказ служанки.

— Нельзя обвинять человека, если ты в этом не уверена. Ты боялась, что Саид может навредить Лукасу, Жади тоже этого боялась, признаюсь, даже я опасался… Но когда мы боимся, мы видим то, чего нет, нам мерещится то, чего мы боимся. Любой жест Саида казался вам подозрительным, потому что вы весь вечер следили за ним и ждали чего-то такого. Но Саид ничего плохого не сделал!

— Он послал людей, чтобы они проводили Лукаса до отеля! Я беспокоюсь, — не выдержала Жади рассудительного тона дядюшки.

— Саид меня уважает! Если бы он захотел причинить Лукасу зло, то назначил бы эту встречу в ресторане, а не у меня дома. Под моей крышей гостю ничего не грозит, абсолютно ничего! Законы гостеприимства дня нас священны!

— Дядя, после ухода отсюда Лукас уже не ваш гость! Он идет по темным улицам, в сопровождении людей Саида, — Жади слишком волновалась, не в силах скрыть чувств, переполнявших ее.

— Дорога от моего дома — это еще мой дом. Если он вышел отсюда в сопровождении людей, которых послали мы, ему ничего не грозит, — и дядя ушел.

— О, Аллах! — молилась Зорайде.

— Позвони в отель, — вновь шепнула ей Жади. Служанка набрала номер.

— Он еще не добрался до гостиницы, — сообщила она Жади.

— Иди спать, замужней женщине не пристало беспокоиться за мужчину, не являющегося ее мужем, — сказал племяннице дядюшка Али.

— Дядя… — начала она.

— Я приказываю!

Зорайде кивнула Жади головой, и та ушла.

— Ее жизнь была слишком сладкой, и ей захотелось попробовать горького. Она ходила на свидание к Лукасу, да? — спросил дядя.

— Я ничего не знаю, — честно ответила служанка.

— Пока это вижу только я, но если ее проступки заметят другие, мне придется поступить по закону… Тогда Жади высекут плетьми, — добродушным тоном протянул Али.

— Нет, только не это! — ужаснулась Зорайде, для которой жизнь Жади имела немалое значение. — Она во всем виновата сама, — вздохнул дядюшка.

— Ты сказал, что после ужина сообщишь мне о своем решении, — обратилась Жади к Саиду, который сидел на своем любимом диване, в гостиной.

— Сказал… — протянул он в ответ. — И что же ты решил?

— Иди спать, — приказал он.

Жади стала подниматься по лестнице, но не успела уйти, как ее муж стал накручивать телефонный диск. Жади прислушалась, и как оказалось, не зря.

Саид звонил Маизе.

— Я разбудил вас? — спросил он.

— Нет, вовсе нет, — заулыбалась Маиза. — Скажите, вы сейчас в Бразилии? Мне сказали, что вы…

— Я вернусь в конце недели и хотел бы встретится с вами.

Он ухаживает за мной, — решила Маиза.

Он будет страдать, как страдал я, — подумал Саид после того, как назначил свидание жене Лукаса.

Маиза на радостях не стала больше лежать в постели и пошла поболтать с дочерью. Та сидела на кровати и рисовала сердечки с именем Шанди в своем дневнике. Маиза так ликовала, что даже ее дочь заметила это. Мел тоже была счастлива, без конца улыбалась и с вдохновением принялась описывать матери своего бойфренда.

— Я рада, что ты стала следить за собой, — сказала Маиза. — Но можно добиться большего.

Мел махнула рукой.

— Я нравлюсь ему такая, какая есть. Маиза обняла дочь.

— А ты пригласи своего юношу к нам! Мел вскочила с кровати.

— Правда? Ты разрешаешь? Я пойду скажу Далве об ужине.

— Она уже спит, — резонно заметила мать.

— Я посмотрю, — и Мел в ночной рубашке помчалась вниз.

Она полетела к деду, который читал газету в гостиной.

— Дедушка, завтра обязательно будь к ужину, я приведу своего жениха! — со счастливой блаженной улыбкой сказала она.

— Посмотрим, одобрю ли я его, — добродушно улыбнулся Леонидас.

Далва сидела в своей комнате и рассматривала фотографии Диогу. Мел сообщила ей об ужине.

— Как я рада! — закричала нянюшка и схватила Мел в охапку.

Наконец-то за долгие последние месяцы в доме Феррасов все были счастливы…

— Зорайде, Лукасу очень плохо, он в больнице, — сообщил Ахмед служанке, сидевшей во дворе.

Она тотчас помчалась в дом.

— Что случилось? — с волнением спросила Жади служанку.

— Лукас попал в больницу, — с испугом прошептала та.

Во двор вошли Саид и Али. Жади с ненавистью посмотрела на мужа. До утра она дожила с трудом…

Утром дядюшка Али развел руками.

— Не понимаю, как Лукас мог упасть с крыши… Что он там делал?

— Это сказали люди Саида. Возможно, они избили его, а объяснили, что он упал с крыши, — уверенно парировала Жади.

— Врачи в состоянии отличить травму, полученную при падении, от побоев. Я сам беседовал с врачами, они утверждают, что это падение, и он сам так говорит, — резонно заметил дядюшка. — А все из-за твоей непоследовательности! Из-за того, что ты идешь против своей судьбы! Не иди против воли Аллаха, Он всемогущ и может схватить тебя за руку, как и делает с тобой!

— Этот друг Лукаса все еще спит, — заметила Зорайде.

— Пусть спит. Ему надо выспаться. Ну и ночка, Зорайде… — Али выпустил дым кальяна изо рта. — А где Саид?..

Саид и Абдул уже встретились с Асефом и договорились о сделке, то есть, о свадьбе.

— Я хочу, чтобы Саид влюбился во вторую жену и дал мне развод! — объявила Жади.

Али вздохнул.

— Но у нашей семьи нет прав на Кадижу… И Саид, скорее всего, заберет ее…

— Мне страшно, земля уходит у меня из-под ног, — прошептала Жади Зорайде… Ну что ж, любовь всегда соседствует с отчаянием.