ВЫБРАЛИ ХУДШЕЕ, ДА И ТО СОДРАЛИ
Октябрь 1992 года. Академик Георгий Арбатов подводит итог гайдаровским реформам:
— Думаю, что неудачи политики Гайдара можно было ожидать уже потому, что замысел был целиком выношен в кабинете, за письменным столом, притом на шаткой теоретической основе. Преобразования планировались на макроэкономическом уровне, при полном пренебрежении интересами производства, тем, что делается на предприятии или в отрасли. А тем более тем, что происходит с людьми, ради которых и усилиями которых только и существует экономика.
По Арбатову, из многих направлений экономической мысли Запада было к тому же выбрано одно — монетаризм, в той или иной мере учитываемое, но никак не доминирующее в экономической политике если не всех, то подавляющего большинства развитых стран. Согласно ему, управление экономикой со стороны государства сводится к манипулированию денежной массой — регулированию эмиссии, налогов, процента и т. д. Об остальном, мол, позаботится «невидимая рука» рынка.
Но эта рука, по мнению академика, всесильна только в учебниках по макроэкономике, где дозволено игнорировать социальные и политические условия. В жизни все иначе.
— Не все знают, — раскрывает Арбатов секреты реформаторов, — что Гайдар и его команда, собственно, ничего не изобретали. Они позаимствовали за рубежом не только теорию, но и практические рецепты. Это— программа «структурного приспособления» и «режима экономии», разработанная Международным валютным фондом для стран третьего мира. Главным образом с целью выколотить из них долги.
По словам академика, эта модель применяется уже более двадцати лет. Она пошла на пользу западным банкам (с 1982 по 1990 г. только в виде процентов они получили от стран третьего мира более 700 млрд. долларов). Но сделали еще более безнадежным положение практически всех стран, последовавших предписаниям МВФ.