Глава 2

На следующее утро, доложив по телефону о выполненной работе, я пожаловался Шефу, что не совсем вник в его смысл. На что Энрико незамедлительно ответил, что понимание не входит в мои обязанности, а доказательством того, что клиент доволен, являются деньги на моем счету, которые, кстати, уже поступили, и то, что я еще жив. Последний аргумент оказался особо убедительным, и я не стал грузить шефа дальше, предпочтя заняться своими делами. Деньги действительно поступили, и я со спокойной душой решил немного отдохнуть от работы и заодно замолить перед Джейн свои грехи. Выгнав из гаража мотоцикл, я нацепил на голову шлем и понесся вниз по улице. Дорога до бара, где девушка работала официанткой, не заняла много времени, и через десять минут я входил в полумрак прокуренного зала с розой в руке.

Джейн была на работе. Но не одна: какой-то плюгавый хлыщ в дорогом деловом костюме что-то шептал ей на ушко, придерживая девушку за аппетитную попку. Видимо, чтобы не убежала. Сказать, что это меня не задело, значит соврать: я довольно неуклюже прошел к сладкой парочке, наступил на ногу Ромео, от чего тот взвыл, потом грозно извинился и протянул девушке розу. Увы, мой широкий жест не был оценен по достоинству:

— Джонни! Ты опоздал! Твои вечные командировки мне надоели! Поэтому между нами все кончено! И можешь засунуть эту розу куда хочешь! — судя по выражению ее лица, все возможные апелляции заранее были не в кассу.

— Убедила! — ответил я оскорбленно. Поднял хлыща с пола, где он сидел, потирая больную ногу, потом повернул его к себе спиной, оттянул брюки на его развесистом заду и резко вставил розу стеблем вниз в образовавшуюся вазу.

Парень, почувствовав соприкосновение с колючками, дико завыл, задергал ногами и схватился за свою поцарапанную задницу. Я пожал плечами, галантно попрощался с дамой и, чуть не вабив входную дверь, вышел вон. Что ж, надо было ехать на охоту…

…Мои любимые охотничьи угодья находились на пляже: теплая вода, жаркое солнце, красивые раскрепощенные девушки в чисто символических купальниках всегда радовали мой взгляд и дарили мне отдохновение. Несколько позже и не всегда на пляже. Поэтому я заскочил домой, захватил полотенце, плавки, упаковку пива и пересел на машину — мало ли, чем закончится вечер?

Недостатка внимания женщин к своей персоне я не ощущал никогда: мой довольно высокий рост, сухие, но довольно объемные мышцы, некрасивое, но обаятельное лицо заставляли оборачиваться многих. Особенно когда я был раздет. Даже шрамы, кое-где украшавшие мое тело, по мнению дам придавали ему дополнительный колорит. А по-моему мнению, я бы без них прекрасно обошелся. И чувствовал бы себя лучше. Особенно в процессе их лечения. Впрочем, пользоваться своими преимуществами я умел, поэтому, добравшись до океана, бросил машину, разделся до плавок, захватил полотенце, пиво и пружинистым, но вальяжным шагом пошел вдоль пляжа. Посмотреть на «меню».

Для того, чтобы определиться с интересующим меня «блюдом», пришлось пройти метров двести, но прогулялся я не зря: в компании девушек, игравших в пляжный волейбол, сразу трое из четырех отвечали моим вкусам. Пришлось расстелить полотенце, сесть на него лицом к играющим, открыть бутылочку пива и, не скрывая своего интереса к интересующим меня персонам, приняться за наблюдение.

Не я один оказался таким умным: четверо молодых бритых налысо ребят явно из какой-то молодежной банды, уже порядком окосевшие от принятого на такой жаре алкоголя, заметили развлекающихся девиц и решили с ними познакомиться. Весьма своеобразно: один из них толкнул принимающую подачу девушку, и, когда она упала на песок, довольно расхохотался. Девушка вскочила на ноги и отвесила ему звучную затрещину. Теперь расхохотались остальные парни, а оскорбленный в лучших чувствах «герой» схватил обидчицу за руку и замахнулся на нее кулаком. Пришлось вмешаться:

— Молодой человек! Вы не находите, что это не самый лучший способ знакомства? — спросил я, поднявшись с полотенца и делая шаг в направлении развязных юнцов. — Насколько я видел, счет между вами один-один! И есть повод прекратить!

— Отвали, дядя! — огрызнулся он. — Пока не расписали!

В его руке появился нож и заблестел на солнце.

— Я, конечно, понимаю, что вы поймете только со второго раза, но все-таки считаю своим долгом предупредить: не успокоишься — сломаю руку.

Увы, моего предупреждения он не понял, и, подбадриваемый советами друзей, бросился на меня. Как я и обещал, его рука сухо хрустнула, и локтевой сустав принял довольно неестественное положение:

— Следующему сломаю ногу!

И это предупреждение пропало впустую: еще один герой с ножом прыгнул ко мне и с воем рухнул на песок со сломанной в колене ногой.

— Третьему сломаю позвоночник!

Тут кодла не выдержала и, к моему удивлению, все-таки забрав своих друзей, орущих от боли, рванула от меня подальше. Я мило улыбнулся девушкам и вернулся на свое место, к недопитой бутылке пива. Однако тут меня ждало дикое разочарование: пиво, оказывается, любил не один я! Какой-то бродячий пес в мое отсутствие повалил открытую бутылку на мое полотенце и облизывал образовавшееся пивное пятно, причем смотря на меня с весьма довольным выражением на морде. Я расстроено прогнал собаку, бросил ей вслед испоганенную бутылку и направился было к воде застирывать пятно, как назло, расположенное прямо в центре полотенца. Однако заниматься таким непривычным делом мне не пришлось: девушки, наконец, вспомнили про то, что я их спася и пригласили меня на свое огромное покрывало. Потом одна из них быстренько сбегала к воде, прополоскала полотенце и с улыбкой положила его сушиться рядом со мной.

Все четверо оказались студентками, вместо лекций решивших немного позагорать. Хотя, на мой взгляд, загореть еще им вряд ли бы удалось: и без того они были прожарены до состояния утренних тостов. Особенно негритянка по имени Кори. Я сделал каждой по комплименту, девушки, само собой, ответили мне тем же, и вскоре завязалась непринужденная беседа, то и дело прерываемая взрывами хохота или хихиканьем. Мы славно поплавали, потом покатались на взятых напрокат скутерах. Само собой, пива не хватило, и мне пришлось организовать еще. В общем, к вечеру, когда солнце зашло за горизонт и окончательно стемнело, вся компания была уже основательно навеселе, и мы просто ходили на ушах: играли в карты на раздевание, хотя, кроме плавок на мне и купальников на них особой одежды ни на ком не было. Меня раздели предпоследним. А Дебора, прелестная брюнетка, на которую, собственно я в итоге и положил глаз, держалась еще восемь партий, сидя в одних плавках. Однако ее везение оказалось не вечным, и она, в итоге, проиграв, присоединилась к остальным нудистам. Потом мы побежали плавать нагишом, играли в догонялки, топили друг друга: короче говоря, веселились как могли. К часу ночи Кори позвонил ее бой-френд, озабоченный ее долгим отсутствием, и девочки нехотя засобирались по домам. Оказалось, что они приехали на машине Кори. Но стоило мне предложить отвезти их по домам на своей, как сборы тут же прекратились, и Кори обреченно поплелась к стоянке.

Девушек, само собой, я развез. Предварительно взяв телефоны у всех троих, так как они все вполне удовлетворяли моему взыскательному вкусу: полная грудь, узкая талия, длинные ноги, круглая высокая попка. Кроме того, симпатичные лица, веселый, жизнерадостный нрав и наверняка еще куча еще не найденных, но от этого не менее интересных достоинств…

Прощаться с каждой приходилось минут по десять, обмениваясь пьяными заверениями в вечной дружбе и тому подобной ерундой. Зато с Деби прощаться не пришлось: стоило ей остаться со мной наедине, как она предложила поехать ко мне, так как «дома ей делать нечего». И я, естественно, согласился…

В постели Деби оказалась довольно страстной, но вот с выносливостью у нее оказалось просто никак: уже через минут двадцать она начала понемногу уставать, и вскоре просто заснула. Я даже расстроился и решил, что надо было брать с собой Сару, девушку, занявшую второе место в моем рейтинге. Однако делать было нечего, и после нескольких безуспешных попыток добудиться до дамы я тоже принялся давить подушку. Утреннее продолжение ночного шоу разочаровало меня еще больше: она не выдержала и пол часа! Выслушав кучу комплиментов, совершенно не уменьшивших чувство неудовлетворенности, я покормил ее завтраком и отвез домой.

В течение следующих пары недель я раза по два встретился с двумя другими, но и с ними почему-то не получил желаемого. Хотя Сара в постели оказалась ничего. Но вот склочность, неожиданно проявившаяся в ее характере, свела всю радость от этого на нет. И мне пришлось понемногу от нее отдалиться, а потом и потерять ее телефон посредством стирания его в памяти телефона…

Все это время я посещал знакомого нарколога, пытаясь перестать ежедневно пить водку. Увы, его советы мне не помогали, и я продолжал хвататься за бутылку при каждом удобном случае, а иногда и без него. Отвлекаясь лишь на работу и женщин.

Я слетал в Канберру на задание, просидел там неделю ради одного выстрела, немного подзаработал, но особого удовольствия, увы, не получил. Просто там мне было скучно. Единственным плюсом поездки было знакомство с Элизабет, юристом из Чикаго, которая чуть не сбила меня с ног в аэропорту Лос-Анджелеса, когда я после прилета из Канберры шел к своей машине, дожидавшейся меня на стоянке.

Элизабет, или Лиз, как я стал ее называть потом, приехала к нам в командировку на десять дней. У нее не была забронирована гостиница, не было никого из знакомых, и я сначала предложил ее подвезти до какого-нибудь отеля, потом мы с ней пообедали в китайской забегаловке, а потом она приехала ко мне. И осталась на все десять дней.

Совершенно ненасытная в постели, она выматывала меня к утру так, что когда она убегала на работу, я еще пол дня отсыпался. Потом ел, пил и снова готовился к ночи с ней. Все эти счастливые дни пролетели, как один, но, к сожалению, настал момент, когда пришлось везти ее в аэропорт. Увы, ни телефона, ни адреса она мне не оставила, так как оказалось, что у нее есть семья, и она очень любит своего мужа…

Я не совсем понял ее логику, но все равно подарил ей букет цветов, поцеловал в щечку и пожелал удачи. А потом, когда она направилась на посадку, еще долго думал о том, что душа каждого человека — потемки. И не дай бог узреть всю прелесть ее пыльных, заброшенных, покрытых паутиной углов…

Два дня после этого я пил, не ища ни чьего общества, и меня постепенно начала доставать развивающаяся депрессия.

Потом я вспомнил о работе, о том, что обязан держать себя в форме. А работать в таком состоянии смерти подобно. Причем в буквальном смысле. Поэтому я улетел отдыхать на Гавайи, где снял бунгало с видом на океан, познакомился с понравившейся мне туристкой из Швеции, только немного крупноватой на мой взгляд, и решил забыть обо всем. И забыл! Обо всем, кроме того, что гетеросексуален: об этом постаралась моя дама. Пока у нее не закончился отпуск и она не улетела домой. Поэтому последнюю ночь в бунгало я провел один. Отсыпаясь.

А утром позвонил Босс, причем его звонок снова поднял меня с кровати. Выйдя на балкон и с тоской оглядев порядком поднадоевшие мне море и пальмы, я с надеждой проорал в трубку:

— Алле, Босс! Чем могу быть полезен?

— Мне нравится твой боевой настрой, мальчик! Похвально! Тут тебе работка подвалила. Немного не по профилю, но заказчик требует тебя. Надеюсь, ты еще не забыл свою поездку в Москву?

У меня слегка задрожали колени и пересохло во рту: кажется, со скукой можно распрощаться… А жизнь в нашей благополучной стране уже давно стала казаться мне слишком пресной, лишенной какого-то огонька и задора. И я каждое утро с тоской вспоминал милый сердцу «траходром», катание в картинг-клубе и другие приключения, выпавшие на мою долю в далекой, но милой России.

— Никак нет! Не забыл! — по военному четко отрапортовал я, стараясь скрыть радость в голосе.

— Тогда слушай! Завтра в пять двадцать встречаешь знакомого тебе Вована Петровича с дочерью Толяна Михайловича в аэропорту города Ларнака на Кипре. Они летят туда на недельку отдохнуть. Их безопасность, языковые проблемы и т. д. и т. п. — на тебе. Оплата, — как в прошлый раз. Об оружии не беспокойся, у заказчика на Кипре есть связи, он обещал все решить на месте. Так что ты полностью в их распоряжении. Вопросы есть?

Вопросов не было. Ни одного. В голове было пусто, как в цистерне из-под мазута, валяющейся на задворках заброшенной птицефабрики в Оклахоме. Впрочем, это не помешало мне попрощаться и заняться сборами. Периодически пытаясь согнать с лица совершенно глупую, но от этого не менее счастливую улыбку…