Сао-Бернабеу

— Вот такие у меня новости, — Карим поставил чашку кофе на стол и продолжил. — Кто бы мог подумать, что история начавшаяся в Аламо, так отзовётся. Спустя шестнадцать лет!

Дворик гостиницы был непривычно пуст. Только рыжий кот, удивлённый отсутствием людей, вальяжно прохаживался между столиками. Постояльцы, после «обеденной» стрельбы, предпочли ужинать в номерах, что вполне устраивало наших друзей, — можно было говорить, не опасаясь лишних ушей.

— Она началась намного раньше.

— Тебе лучше знать, — лениво отмахнулся Шайя.

— Когда-нибудь, это должно было произойти.

— Должно. Но скажи мне на милость, — для чего? Чтобы посмотреть на осколки людских судеб? Пустое это занятие, Медведь, — они разбросаны на пыльных перекрёстках Нового мира. Как стрелянные гильзы — пустые и никому не нужные.

— Любишь ты красиво выражаться, — сухо ответил Нардин. — Хлебом не корми.

— Это у меня в крови, — усмехнулся алжирец. — Иногда помогает, если…

— Если дело касается женщин. Сейчас их здесь нет.

— Ты ещё про возраст напомни. Мол, в ваши годы, monsieur Шайя, надо быть серьёзнее. Успею!

— Не откладывай на завтра, то, что можешь сделать сегодня. Или не так?

— Нет, не так. Если старость, — это покой плюс маразматическая серьёзность, то к дьяволу такую жизнь!

— Интересный взгляд на будущее.

— А чем плох? Жить надо, как гранат кушать! Чтобы сок летел брызгами, во все стороны! Иначе смысла нет, — болото, а не жизнь. А что касается будущего… Парадокс, — Карим щёлкнул пальцами, — красивый парадокс! Оно нас тревожит, а прошлое держит. И только настоящее — вечно куда-то ускользает. И никто не скажет, почему так происходит.

— Даже древние мудрецы этим грешны. Они утверждали, что без прошлого нет будущего.

— Знаешь, — голос алжирца внезапно охрип, — память…

— Хватит! — неожиданно резко перебил Поль. — Отбрось свою восточную велеречивость и давай поговорим о делах.

— А я, битых полчаса, о чём рассказываю?

— Ты пересказываешь историю Нового мира. В этом нет необходимости.

— Чёрт тебя побери, Медведь! Ты всё-таки сухарь! В тебе ни капли романтики.

— Карим…

— Ладно, Нардин, не хмурь брови! — Шайя усмехнулся и провёл рукой по бороде. — Итак, что мне удалось узнать. Человек, который нас интересует, остановился неподалёку, в небольшом коттедже, который часто стоит пустым. Несмотря на это, ни один местный воришка не рискнул поинтересоваться его содержимым.

— Значит хозяева серьёзные. Кто именно?

— По документам, дом принадлежит английской торговой компании.

— А на самом деле?

— Службе Безопасности Ордена, конечно, — пожал плечами Карим.

— Англичане, как были придурками, так и остались, — кивнул Поль. — Всегда участвовали во всех грязных делишках Нового мира.

— И Старого тоже. Британцы всегда любили загребать жар чужими руками, — его друг поморщился и посмотрел по сторонам. — Жаль, что приходится отказаться от удовольствия подержать этого парня за горло, но ничего не поделаешь.

— Сколько прибыло к нему людей?

— Около десяти. Прилетели сегодня, после обеда.

— Источник информации надежный?

— Обижаешь, старина! — Шайя бросил укоризненный взгляд. — Стал бы я рассказывать городские сплетни!

— Насчёт твоей персоны у меня нет сомнений, — покачал головой Поль.

— Что смущает?

— А ты уверен в своём осведомителе?

— Уверен, — кивнул Карим и усмехнулся. — Кстати, ты с ним тоже знаком.

— Даже так? Кто такой?

— Ты знаешь его под именем Насир.

— Понятно, — протянул Нардин, постукивая зажигалкой по столешнице.

— Вспомнил?

— Да, припоминаю, сколько он мне крови попортил. Выжил всё-таки, старый хрен. Помощничек,^[39] дьявол его раздери… Я думал, что сдохнет. Крепкий мужик.

— Выжил, — просто ответил Шайя. — Просил передать, что до сих пор считает себя твоим должником.

— Он мне ничего не должен.

— Дело твоё, Поль. Так или иначе, но нужную нам информацию он предоставил. Старик ещё крепкий, — держит под контролем контрабанду в этом городе. Прибытие «неизвестных», стало ему известно через несколько минут после посадки самолёта. Сначала, они решили, что это связано с их торговыми делами.

— Если подвести итог, то к нашему соглядатаю прибыла группа поддержки. Судя по всему, группа быстрого реагирования Ордена. В количестве десяти человек.

— Да. И нынешней ночью, как мне кажется, собираются нанести визит. Они старомодны, так что работать будут под утро. Если не ошибаюсь, это не входит в наши планы. Так что, возвращайся в номер, буди Никиту и через час, когда начнёт стемнеет, надо рвать когти…

— Тебя никто не видел?

— Как я вернулся в гостиницу? — уточнил Шайя. — Нет, не видел. А вот когда уходил, за мной шёл один из наших соглядатаев.

— Надеюсь, что…

— Нет, ничего подобного. Он жив и здоров. Зачем их злить раньше времени? Я помотал его по городу, а потом сбросил, в районе красных фонарей. Там всегда много народу, так что оторваться было не сложно.

— Сколько их присматривает за нашей гостиницей?

— Сейчас? Трое. Двое, — в баре напротив.

— В баре?

— Да. Расслабились, мальчики. Ещё один, — в машине, неподалёку от входа. Митсубиси Паджеро, тёмно-серого цвета. Водителя зовут Стив.

— Это уже лишняя информация, — отмахнулся Поль, — не собираюсь с ним общаться.

— Информация, никогда не бывает лишней, — наставительно заметил Шайя. — Тем более в нашей ситуации. Этот мордоворот, в делах слежки, — ноль без палочки. Он что-то натворил, и его, в наказание, отправили топтать землю. Для нас это очень хорошо. Как уходить будем?

— А ты как думаешь? Сообщить местным властям, что нам, кровь из носу, надо срочно уехать?

— Сомневаюсь, что они этому обрадуются, — ухмыльнулся алжирец, — особенно после Никитиной стрельбы. Значит, как всегда, не прощаясь?

— Не хотелось бы лишней крови, но по другому не получится, — Нардин недовольно поморщился.

— У нас нет выбора, — пожал плечами Карим. — Одним больше или одним меньше, — какая разница? Или, ближе к старости, ты стал более щепетилен? Может и верно. Особенно, когда за нашими плечами небольшое личное кладбище, пора подумать о душе.

— Трепач, ты, Карим.

— Ладно, не буду тебя злить. Пойду, разбужу Никиту.

— Хорошо, — Поль кивнул на чашку остывшего кофе, — я сейчас. Кофе допью и приду.

Алжирец не спеша поднялся по лестнице, ведущей на второй этаж. Он остановился у балюстрады и посмотрел вниз. Нардин задумчиво курил, уставившись в одну точку.

— Память, Медведь, — тихо сказал Шайя, будто его друг мог слышать, — самая большая стерва на свете. Может ты и прав, — без прошлого нет будущего. Но где твой сегодняшний день, Поль?

Водитель откровенно скучал. Он щурился, как разбуженный кот и часто зевал, прикрывая рот широкой, как лопата, ладонью. В салоне машины было сильно накурено, а пепельница до краёв набита окурками. Рация, лежащая на пассажирском сиденье, иногда потрескивала, выбрасывая в полумрак салона обрывки чужих фраз, лишь подчёркивая беспросветную скуку и одиночество.

— Дебилы, — пробурчал он и угрюмо посмотрел на освещённые окна гостиницы. Мягкий свет наводил на мысли о кровати, отчего Стив ещё больше разозлился. Нет ничего хуже, чем вынужденное безделье — сидеть душным вечером в прокуренной машине, карауля трёх придурков. — Куда они денутся, на ночь глядя? В это время, по саванне, ездят только идиоты и самоубийцы, — он бросил злой взгляд на гостиничные ворота и потянулся за сигаретами. Сигарет в пачке не оказалось. Сжав пачку в кулаке, водитель выругался и на всякий случай похлопал себя по карманам. Пусто… Подумав несколько минут, он решительно выбрался из машины, хлопнул дверью, и воровато оглянувшись по сторонам, направился в бар.

Не прошло и пяти минут, как Стив вернулся. Его широкое лицо горело, словно вместо сигарет, ему закатили хорошую взбучку. Тихо матерясь, втянул бритую голову в плечи, закурил и побрёл обратно к машине. Не дойдя несколько метров, он увидел какого-то пьянчугу, медленно ковыляющего по улице. На нём были надеты грязноватые джинсы, зелёная потрёпанная куртка, с закрывающим лицо капюшоном, и тёмный свитер. Бродяга выписывал ногами замысловатые кренделя, часто останавливался и задирал голову, рассматривая фасады домов. Посмотрев несколько минут, махал рукой и ковылял дальше. Иногда, что-то невнятно бормотал, и даже грозил, размахивая бутылкой, упакованной в бумажный пакет. Отмахнувшись от очередного здания, пьяница добрёл до машины, где и остановился, привалившись к капоту. Судя по его позе, — собирался сделать небольшую остановку и облегчиться.

— Ты что, делаешь, придурок? — водитель подбежал к машине, схватил бродягу за плечо и резко развернул к себе.

Короткий, сильный удар и кинжал вошёл в горло Стива. Снизу вверх, чуть выше кадыка. Он даже не захрипел. Только глаза удивлённо округлились, словно перед смертью, мужчина увидели что-то ужасное.

— Курить вредно, — трезвым голосом сказал «пьяница». — Не знал?

Придерживая обмякшее тело, он открыл дверь и втолкнул убитого в салон, усадив на водительское место. Через несколько минут, из гаража, расположенного рядом с гостиницей, с потушенными фарами, медленно выехал джип и притормозил, распахнув дверь. Карим сбросил капюшон, быстро осмотрелся, хмыкнул и вскочил в машину.