на главную | войти | регистрация | DMCA | контакты | справка | donate |      

A B C D E F G H I J K L M N O P Q R S T U V W X Y Z
А Б В Г Д Е Ж З И Й К Л М Н О П Р С Т У Ф Х Ц Ч Ш Щ Э Ю Я


моя полка | жанры | рекомендуем | рейтинг книг | рейтинг авторов | впечатления | новое | форум | сборники | читалки | авторам | добавить



Глава 67


Я ПОТРАТИЛ ЗНАЧИТЕЛЬНУЮ ЧАСТЬ следующих двух дней под опекой Стейпса, чтобы гарантировать, что я знаю надлежащий этикет для официального обеда.

Я уже был знаком с большой ее частью из моего раннего детства, но я был рад их проверить.

Обычаи отличаются от места к месту из года в год, и даже небольшие оплошности могут привести к большому смущению.

Так Стейпс, проводя ужин только для нас двоих, сообщил мне около десятка небольших, но важных ошибок, которые я сделал.

Выставлять грязную посуду считалось оскорбительным, к примеру.

Однако было вполне приемлемо облизать нож до чистоты.

На самом деле, если вы не хотели пачкать свои салфетки, было единственным приличным поступком, сделать это.

И было неправильно есть вместе с куском хлеба.

Какая-то часть всегда должна была оставаться на тарелке, желательно больше, чем корка.

То же самое можно сказать и о молоке: последний глоток должен всегда оставаться в стакане.

На следующий день Стейпс провёл еще один ужин и я сделал еще больше ошибок.

Говоря о пище, она была не грубой, но деревенской.

То же самое было верно о букета вина.

И, видимо, маленький мягкий сыр, которым я был обслужен, обладал коркой.

Корку любой цивилизованный человек признает, как несъедобную и предназначенную на выброс.

Я был варваром, что съел всё это.

Её вкус был тоже очень приятным.

Тем не менее, я принял к сведению этот факт и напомнил себе, чтобы выбрасывать половину совершенно хорошего сыра, если он был передо мной.

Но это цена цивилизованности.

Я прибыл на банкет, одетый в специальный костюм только для этого случая.

Цвета шли мне - лиственно зелёный и чёрный.

Было слишком много парчи, на мой вкус, но сегодня я сделал неохотную дань моде, поскольку мне нужно было сидеть слева от Мелуан Лаклесс.

Стейпс провёл шесть официальных обедов для меня за последние три дня, и я чувствовал, что готов ко всему.

Когда я прибыл в банкетный зал, меня ожидала трудная часть вечера, где нужно было симулировать интерес к пище.

Но в то время, когда я, возможно, было подготовлен для еды, я не был готов к тому, чтобы представить себя Мелуан Лаклесс.

К счастью, благодаря моим тренировкам, я смог произвести ритуальные движения, улыбнуться и предложить свою руку.

Она вежливо кивнула, и мы вместе прошли к столу.

Здесь были высокие канделябры с десятками свечей.

Гравированные серебряные кувшины наполнены горячей водой для мытья рук и холодной водой для питья.

Старые вазы со сложными цветочными композициями освежали воздух.

Переполненный рог изобилия с блестящими фруктами.

Лично я нашел его безвкусным.

Но он был традиционным, показывающим богатство хозяина.

Я подвёл леди Лаклесс к столу и выдвинул для неё кресло.

Я старался не смотреть в ее сторону, когда мы шли вдоль комнаты, но, когда я помогал ей присесть, ее профиль удивил меня таким сильным сходством, что я не мог не смотреть.

Я знал ее, я был уверен в этом.

Но я не смогу и за всю жизнь вспомнить, где мы могли познакомиться...


Когда я сел на своё место, я попытался угадать, где я мог видеть ее раньше.

Не будь земли Лаклесс на расстоянии в тысячу миль, я мог подумать, что знал ее из Университета.

Но это было смешно.

Наследник Лаклесс не будет учиться так далеко от дома.

Мои глаза бродили по раздражающе знакомым чертам.

Может я встретил ее в Эолиане?

Этого не может быть.

Я бы вспомнил.

Она была удивительно милая, с сильной челюстью и темно-карими глазами.

Я уверен, что если бы я видел ее там...

- Что интересного вы увидели? - Спросила она, не оглядываясь на меня.

Ее тон был приятным, но обвинение не лежало глубоко под поверхностью.

Я смотрел.

Едва проведя минуту за столом, а я уже умудрился положить свой локоть в масло.

- Прошу меня извинить.

Но я - увлеченный наблюдатель лиц, и ваше увлекло меня.

Мелуан повернулась и посмотрела на меня, ее раздражение немного уменьшилось.

- Вы турагиор?

Турагиоры утверждали, что в состоянии сказать о вашей личности или будущем по вашему лицу, глазам и форме вашей головы.

Чистокровные винтийские суеверия.

- Я балуюсь этим немного, миледи.

- Действительно?

Что же сказало вам моё лицо? - Она подняла взгляд и посмотрела в сторону от меня.

Я сделал вид, что разглядываю Мелуан, принимая к сведению ее бледную кожу и искусно скрученные каштановые волосы.

Ее губы были полными и красными, без использования какой-либо краски.

Линия шеи была горда и грациозна.

Я кивнул.

- Я могу видеть частичку вашего будущего в нём, миледи.

Одна её бровь немного приподнялась.

- Рассказывайте.

- Через короткое время вы получите извинения.

Простите мои глаза, они порхают, как калантис, с места на место.

Я не мог удержать их от вашего, похожего на цветок, лица.

Мелуан улыбнулась, но не покраснела.

Не застрахована от лести, но не привыкла к этому.

Я запомнил и выкинул это из головы.

- Это было довольно легко предсказать,- сказала она.

- Видели ли вы что-нибудь еще?

Я сделал еще одну попытку изучить её лицо.

- Две вещи, миледи.

Они говорят мне, что вы Мелуан Лаклесс, и что я к вашим услугам.

Она улыбнулась и подала свою руку для поцелуя.

Я взял её и склонил над нею голову.

Я фактически не поцеловал ее, как было бы надлежащим в Содружестве, вместо этого я прижался губами кратко к своему большому пальцу, которым держал ее за руку.

На самом деле поцеловать ее руку было бы ужасно в этой части мира.

Наши подшучивания зашли в тупик по прибытии супов, сорок слуг помещали их перед сорока гостями сразу.

Я попробовал своё.

Зачем, во имя Господа, делать сладкий суп?

Я съел другую ложку и притворился, что мне нравится.

Краем глаза я наблюдал за моим соседом, крошечным, старым человеком, который, как я знал, был вице-королем Банниса.

Его лицо и руки были морщинистые и с пятнами, волосы были разрозненные взъерошенные и серые.

Я наблюдал за тем, как он положил палец в суп без намека на сознательность, попробовал его, а затем оттолкнул тарелку в сторону.

Он порылся в карманах и раскрыл ладонь, чтобы показать мне, что он нашел.

- Я всегда приношу полный карман миндальных конфет на этот случай,- сказал он заговорщическим шепотом, его глаза были хитрыми, как у ребенка.

- Вы никогда не знаете, чем они будут пытаться накормить вас. - Он протянул руку.

- Вы можете взять одну, если вы любите.

Я взял одну, поблагодарил его и забыл про него до конца вечера.

Когда я оглянулся через несколько минут, он беззастенчиво ел из кармана и ссорился с женой о том, стоит ли крестьянам делать хлеб из желудей.

Послушав это, я догадался, что это была маленькая часть от больших аргументов, что у него были всю его жизнь.

Справа от Мелуан была иллианская пара, беседовавшая на своём ритмичном языке.

В сочетании со стратегически расположенными украшениями, которые не давали видеть гостей на другой стороне стола, Мелуан и я были еще в большем одиночестве, чем если бы мы шли вместе в садах.

Маер хорошо устроил эти места.

Суп был увезен и заменён на кусок мяса, как я предположил, это был фазан, покрытый густым сливочным соусом.

Я был удивлен, когда нашел его достаточно в моем вкусе.

- Так, как вы думаете, мы пришли быть в паре? - спросила в разговоре Мелуан.

- Мистер...

- Квоут. - Я поклонился сидя.

- Это может быть потому, что Маер хотели вас развлечь, а я временами интересен.

- Довольно.

- Или, может быть, я заплатил стюарду невероятную сумму денег. - Она снова улыбнулась, когда сделала глоток воды.

Любит смелость, подумал я про себя.

Я вытер пальцы и чуть было не положил салфетку на стол, что было бы ужасной ошибкой.

Это был сигнал, чтобы убрать все, что было в настоящий момент сервировано мне на столе.

Совершенный слишком быстро, он означал молчаливую, но резкую критику гостеприимства хозяев.

Я почувствовал, как бусинки пота начинают сочиться вниз по спине у меня между лопатками, когда я сознательно сложил салфетку и положил её на колени.

- Так чем же вы занимаетесь, г-н Квоут?

Она не спросила про мою работу, это означало, что она предположила, что я был дворянином.

К счастью, я уже придумал, что на это ответить.

- Я немного пишу.

О генеалогии.

Пьесу или две.

Вы любите театр?

- Время от времени.

Зависит.

Зависит от игры?

- В зависимости от исполнителей,- сказала она, и добавила напряженности в свой голос.

Я не заметил бы её, если бы я не смотрел на нее так близко.

Я решил перевести тему на более безопасную почву.

Какими вы нашли дороги на вашем пути в Северен? - спросил я.

Все любят жаловаться на дороги.

Это столь же безопасно, как и разговор о погоде.

- Я слышал о некоторых трудностях с бандитами на севере. - Я надеялся, что это поможет немного подстегнуть течение разговора.

Чем больше она говорила, тем лучше я мог познакомиться с ней.

- Дороги всегда полны бандитов Руэ в это время года,- холодно сказала Мелуан.

Не просто бандиты, бандиты Руэ.

Она сказала это слово с таким весом холодной ненависти в голосе, что я похолодел, услышав это.

Она ненавидела Руэ.

Не просто чувство отвращения большинства людей в отношении нас, но истинная, острая ненависть до скрежета зубов.

Я был спасен от ответа прибытием охлажденных пирожных и фруктов.

Наместник слева от меня продолжал защищать желуди перед своей женой.

Справа от меня, Мелуан медленно разорвала клубничное тесто пополам, её лицо было бледным, как маска из слоновой кости.

Наблюдая за ее безупречными покрытыми лаком ногтями, порвавшими печенье на части, я знал, что ее мысли витали вокруг Руэ.

Не считая ее краткого упоминания об Эдема Руэ, вечер проходил вполне хорошо.

Я неспешно настраивал Мелуан на раскованный лад, непринужденно говоря о незначительных вещах.

Тщательно продуманный обед продлился два часа, предоставив нам достаточное количество времени для разговора.

Я обнаружил, что она полностью соответствовала описанию Альверона: умной, привлекательной и учтивой.

Даже мысль о том, что она ненавидела Руэ, не мешала мне наслаждаться ее компанией.

Я немедленно возвратился в свою комнату после обеда и начал писать.

К тому времени, когда Маер заглянул ко мне, у меня было три проекта письма, композиция пестни, и пять листов, заполненных примечаниями и фразами, которые я надеялся использовать позже.

- Входите, ваша светлость. - Я поднял взгляд вверх, когда он вошел.

Он едва походил на того больного, дрожащего человека, которого я вылечил.

Он немного прибавил в весе, и выглядел на пять лет моложе.

- Что ты думаешь о ней? - спросил Альверон.

Упоминала ли она о других женихах, когда вы говорили?

- Нет, ваша светлость, - сказал я, передавая ему сложенный лист бумаги.

Вот первое письмо, которое вы пошлете ей.

Я полагаю, что Вы найдете способ передать его тайно?

Он развернул письмо и начал читать, молча шевеля губами.

Я трудился над следующей строкой пестни, переберая струны в такт словам.

В конце концов Маер поднял взгляд от письма.

- Тебе не кажется, что это немного перебор? - сказал он неуверенно.

- Нет, - я оторвался от своей пестни, и махнул рукой в сторону другого листа бумаги. - Вот в нем перебор.

Тот что в ваших руках будет в самый раз.

Она романтичная натура.

Она хочет быть повержена с ног, пускай она и будет отрицать это.

Выражение лица Маера все еще было сомнительным, поэтому я заставил себя встать из за стола, и отложить перо.

- Ваша светлость, вы правы.

Она женщина, достойная хорошего ухаживания.

Через несколько дней появится дюжина состоятельных мужчин, которые с удовольствием взяли бы ее в жены, разве я не прав?

- Их уже дюжина, - сказал он мрачно.

Скоро будет три дюжины.

-Добавьте еще десяток с которыми она встретиться по дороге на обед, или гуляя в саду.

И еще десяток который будет постоянно охотиться за ней.

Из тех десятков, сколько напишет ее письма и стихи?

Они пошлют ее цветы, безделушки, символы внимания.

Скоро она получит море внимания.

У Вас одного, лучшие шансы.

Я указал на письмо.

- Действуем быстро.

Это письмо захватит ее воображение, её любопытство

Через день или два, когда другие знаки внимания завалят ее стол, она будет уже ждать второго нашего письма.

Он, казалось, колебался момент, но после его плечи опустились.

- Ты уверен?

Я потряс головой.

- Это несомненно, ваша светлость.

Единственный шанс.

Лучшее, что я могу сделать для Вас.

Альверон сомневался.

- Я ничего не знаю об этом,- сказал он с немного нетерпеливо.

Очень жаль, что нет подходящей инструкции, которой бы я мог следовать. - На секунду он стал очень похож на обычного человека, и совсем немного на Альверона Маера.

Честно говоря, я был более чем немного заинтересован.

То что я лично знал об ухаживании за женщинами, могло уместиться в наперсток, который к тому же не снимали с пальца.

С другой стороны, у меня был огромный запас знаний из вторых рук.

Десять тысяч романтических песен, поэм, историй, должны были чего то стоить.

С другой, отрицательной стороны, я видел Симмона , преследующего почти каждую женщину в пределах трех миль от Университета, с обреченным энтузиазмом ребенка пытающегося полетать.

К тому же я видел, как сто мужчин разбились как суда, выброшенные на скалы, просто потому , что они пытались плыть против течения.

Альверон смотрел на меня, а его лицо все еще не утратило беспокойность.

- Месяца будет достаточно, как ты думаешь?

Когда я начал говорить, я был удивлен уверенностью в моем собственном голосе.

- Ваша светлость, если я не смогу помочь вам за месяц, значит это сделать вообще невозможно.


Глава 66 Совсем рядом. | Страх Мудреца | Глава 68 Цена головы.