1

В сентябре Карл фон Риттен почти каждый день с напарником наведывался на заволжские аэродромы, подкарауливая возвращающиеся с задания самолеты. Он научился сбивать их на посадке, когда беспомощный, ощетинившийся выпущенными шасси и щитками самолет подходил к земле на предельно малой скорости.

Внезапное пике со стороны солнца или из-за кучевого облака, короткая очередь из всех огневых точек — и стремительный уход на свою территорию. Оглядываясь, Карл видел дымный столб на границе аэродрома. Если же его пару обнаруживали русские истребители, он уходил, не принимая боя. Внезапность была его оружием и его щитом, помогавшим уцелеть в дикой вакханалии смерти, царившей вокруг него. И хотя «завтра» его не было гарантировано, так же как и у каждого из двух миллионов человек, сражавшихся под Сталинградом, Карла все сильнее беспокоили перспективы будущего.

Германское наступление выдохлось, когда некоторым дивизиям удалось прорваться к Волге, а другим осталось до нее пройти считанные метры. В центре Сталинграда позиции русских, закрепившихся на берегу, простреливались из всех видов легкого оружия.

На участок прибрежной земли густо сыпались снаряды и мины, падали бомбы и вонзались трассы пулеметных очередей, а советские солдаты продолжали сражаться за каждую руину разбитого дома, за каждую воронку в вывернутой наизнанку земле.

По ночам из-за Волги прибывали маршевые роты для пополнения поредевших рядов защитников города. За две сентябрьских ночи, подсвеченных взрывами и пламенем пожаров, русским удалось под жестоким огнем перебросить на буксирах и бронекатерах целую гвардейскую дивизию на правый берег Волги. Высадившиеся в Сталинграде войска с ходу вступали в бой, потеснив немецкие части в районе вокзала.

А за Волгой строились грунтовые аэродромы. Карл насчитал их более сорока. Что будет, когда на них сядут свежие авиационные полки, переброшенные под Сталинград? Уже и теперь, в сентябре, господство люфтваффе в воздухе становилось все более призрачным. О том, что ждет немцев в городе, который они разрушили, как Карфаген, думать не хотелось. Слишком мерзко становилось от перспектив, возникающих в мыслях Карла.

Совсем немного времени отделяло его от тех дней, когда казалось, что вот-вот блистательная победа завершит кампанию войны в России. Но за это время жизнь преподнесла ему несколько серьезных уроков, заставив другими глазами посмотреть на будущее.

Умолкли в июле русские соловьи, а об индийских павлинах теперь, в сентябре, он уже не думал. Все меньше верилось даже в то, что сможет выбраться живым из гигантской мясорубки, грохотавшей у берегов Волги.