Глава 18

– Гла-Сондат, – негромко позвал один из наблюдателей.

Ириглемм Сондат оторвался от созерцания ненавистной травы, которая ему уже начинала сниться по ночам, и повернулся в сторону группы наблюдателей, непрерывно просматривающих линии вероятности вокруг Звена Цепи Света.

Они сидели тут уже почти тридцать дней. Тридцать ненавистных, наполненных отвратительными запахами цветов, трав, деревьев и прочей растущей и гниющей гадости дней. Тридцать дней в Пестике, где каждое движение может стать последним.

– Что у тебя, Шодон?

Наблюдатели ненавидели это место уже ничуть не меньше самого Сондата, но он подбирал их лично и никакие эмоции не могли помешать им делать свою работу. Профессионалы. Сондат фыркнул про себя. Предполагалось, что он отправится в это болото с кучкой дебилов, которые только на удобрения годятся. Чтобы остаться слепыми и глухими. Угу, сейчас. К счастью, по боевому уложению в состав любой автономной группы Серого Лепестка должны входить прогносты, чего нет ни у кого в Клевере, а у глеммов все еще остались командиры, которые могут думать своей головой. Ири Гла-Сур Амируго, не из тех, кто отправит своих родичей на верную смерть.

«– Они хотят, чтобы мы отправили в Пестик, к Цепи Света сборную солянку из воинов и недоучившихся халь. – Сур положил мощную длань на плечо Сондата. – Я слишком ценю тебя мой мальчик, чтобы отправить голым в штольню.

Ири Амируго нахмурил густые брови.

– В Пестике и в спокойной-то обстановке непросто находиться, а уж в условиях боевых действий…. Короче, так: команду все же получишь такую, как обозначено: приказ есть приказ, но про исключение прогностов там не сказано ни слова, так что они остаются. Чует мое сердце, они тебе там пригодятся».

– Что у тебя, Шодон? – наблюдатель был далеко не новичком, в боях участвовал, и не раз, так что если он решил оторвать командира от размышлений, то, это значит, что произошло что-то на самом деле нестандартное.

– Я четвертый раз сегодня наблюдаю одну и ту же картину, – Шодон развернул в сторону Сондата небольшой экран, тонкую пластину полевого контрольного кристалла. Кристалл представлял собой уменьшенную копию Стены Вероятностей и являлся рабочим инструментом любого прогноста. Работающий, он всегда был покрыт сетью мерцающих и переливающихся огоньков, которые являли собой картину мира. Вернее, миров. Настоящего и вероятного.

– Видите, гла-Сондат? – Шодон ткнул пальцем куда-то в угол кристалла.

Сондат поднял брови, ожидая комментариев. Если в этом калейдоскопе кто-то что-то и видит, то точно не он. Но ему и не надо, он здесь командир, он принимает решения на основе полной информации. А вот как раз для получения этой, как можно более полной информации, и нужны прогносты.

– Вот эти две группы не совпадают, но и не расходятся, – Шодон проследил пальцем на кристалле и посмотрел на командира, как будто все уже очевидно.

– И что? – Сондат при всем желании не мог бы сказать, чем одно скопление точек и линий отличается от другого. Наблюдатель, видимо, понял.

– В обычной жизни вероятности либо совпадают с течением реальности, либо нет….

Сондат еле удержался от смешка: как тонко все же подмечено, однако. И свежо, главное…. Но, шутки в сторону, иригллемм кивнул, прося продолжать.

– …, а вот тут, – палец Шодона остановился на обрывающейся линии, – одна из вероятностей просто исчезает.

– То есть? – не понял Сондат. – Жизнь заканчивается?

– Не совсем так, – Шодон нахмурился, пытаясь подобрать слова, чтобы объяснить понятнее. – Смерть тоже является вероятностью, вплетающейся в общие потоки мира. И после чьей-либо смерти линии вероятностей присоединяются к чему-нибудь еще, – он посмотрел на командира, пытаясь понять, дошел ли смысл сказанного. Сондат противоречий не увидел и сделал жест рукой: продолжай. Шодон приободрился. – А вот здесь линии вероятности просто заканчиваются. Их нет дальше.

Сондат все же удержался от глупейшего вопроса, не означает ли это, что будущее гарантированно не изменится. Если бы это было так, наблюдатель не стал бы начинать разговор.

– Что это может означать?

– Узор, – коротко сообщил Шодон. – В зоне досягаемости кристалла работает узор, воздействующий на линии вероятности. Он закрывает от нас какой-то объект, или объекты, которые могут повлиять на развитие событий. И, помимо самого наличия этих объектов как такового, побочным действием данного узора является погрешность в оценке вероятностей.

– То есть? – Сондат несколько запутался во всех этих «возможностях» и «вероятностях».

– То есть, когда узор снимут, все наши прогнозы могут претерпеть кардинальное изменение: появляется сильный неучтенный фактор.

– Могут? – переспросил Сондат.

– Могут, – подтвердил Шодон.

– А могут не претерпеть?

– Могут, – еще раз согласился Шодон.

– То есть, ничего конкретного сказать нельзя.

Прогност пожал плечами.

– Это вероятности.

Сондат задумался на секунду.

– И вывод из всего этого?

– К нам что-то движется, – высказал, наконец, что-то конкретное Шодон. – Погрешность все сильнее и сильнее. Что именно, сейчас сказать нельзя. Но оно приближается. Это не то, что мы ждали?

В голосе прогноста слышалась надежда: не только Сондат не мог дальше сидеть в этом болоте.

– Может и то, а может и не то, – задумчиво покачал головой Сондат. – Но в любом случае, объявляю готовность. Поднимай своих.

И, отойдя от встрепенувшегося наблюдателя, он коротко хлопнул в ладоши:

– Уйтар!

– Здесь, ириглемм, – командир горта, боевой части отряда Сондата, выскочил, как из-под земли. Его глаза тоже светились надеждой: неужели…? Сондат усмехнулся про себя.

– Боевая готовность. К нам приближается закрытый узором объект или объекты. Задача: организовать заслон и подготовить захват. В бой без приказа не вступать.

Сондат вспомнил, что приказа непременно перехватить или уничтожить пытающихся проникнуть в Звено не было. Наоборот, рекомендовалось пропустить и посмотреть, что будет. А уже на выходе действовать по обстоятельствам.

– «Соседей» оповещать? – деловито поинтересовался Уйтар, старательно пряча радость.

Группы из Зеленого и Желтого Лепестков, расквартированные неподалеку, прогносты вычислили почти сразу. У них тоже, судя по всему, был приказ не двигаться с места дислокации, поскольку ни одного разведчика за все это время Сондат не увидел. Можно было предполагать, что глеммы остались незамеченными (у аталь с торками прогностов не было, хотя…, как знать). Но в любом случае. Его не поставили в известность относительно наличия других групп, значит, у них своя задача. Не его дело.

– Нет, – решился Сондат. – У них свои головы, и свои разведчики. Проморгают – их проблемы. Но, на всякий случай, посчитайте, как будем им помогать. Все-таки, – он позволил себе усмешку, – одно дело делаем.

– Трон Танатов, – отсалютовал Уйтар. – Исполняю.

Такую же усмешку, как у командира, он себе не позволил, но в глазах промелькнула искорка смеха. Исчезнув так же, как и появился, гла-горт отправился исполнять приказание. Сондат проводил его взглядом: боевой задор – это хорошо. Он осмотрелся, не видит ли кто его, и сам поджал губы в довольной улыбке. Прогносты прогностами, но он и без них, чутьем опытного воина, сейчас мог сказать: начинается. Эти оборванные линии были последним недостающим кирпичиком в стене его ощущений. Их ждал бой….

– Сараси Юхнан, хаталин Сандель, прошу вас, – Партанато Тагаррит запустил узор межлепестковой связи. Проекции вельмож замерцали на двух стенах, расположенных под острым углом так, чтобы собеседники могли видеть друг друга. Кресло самого Тагаррита располагалось между этими стенами, но чуть в отдалении, образовывая треугольник, вершинами которого являлись участники. Эта комната специально предназначалась для подобного рода встреч, поэтому для начала переговоров Тагарриту всего лишь надо было активировать узор связи.

Межлепестковая связь – вещь непредсказуемая, но в этот раз соединение получилось устойчивым, и разговор начался так, как будто Принц Лианы и Непобедимый находились в двух шагах от Партанато.

– Гла-Тагаррит, Сараси Юхнан, – величаво кивнул с проекции Сандель.

– Партанато Тагаррит, Принц Сандель, – Непобедимому зачем-то потребовалось подчеркнуть статусы собеседников.

– Я попросил вас о встрече, уважаемые, – начал Тагаррит, опустив вступительные обороты, и тем самым, показывая срочность и важность предмета, о котором он собирался говорить, – в связи с только что полученной мною информацией.

Тут Тагаррит немного лукавил. Информация о приближении некоего объекта к одному из Звеньев Цепи Света, возле которых были оставлены засады, поступила час назад, но «коллегам» об этом знать не нужно. Возможности прогностов Серого Лепестка сами по себе являются тайной, и лишний раз демонстрировать скорость их реакции нужды нет. Тем более, что до прямого контакта, по оценке командира группы, еще не менее двух, а то и более часов. Почему-то в последний момент передвижение объекта резко замедлилось.

Тагаррит посмотрел на собеседников, убедившись, что полностью завладел их вниманием.

– Уважаемые, – Партанато по очереди посмотрел на торка и аталь. – Суть полученного мною сообщения заключается в следующем….

– …, таким образом, – закончив повествование, глемм повернулся в сторону Принца Лианы, – я хотел бы отметить, что наши предположения полностью подтвердились. Люди выходят на расчетную позицию, наши группы готовы, и я хотел бы поинтересоваться у хаталина Санделя, возможно ли теперь приоткрыть завесу таинственности, покрывающую механизм действия так называемого Проводника. Согласитесь, перед началом операции было бы совсем не лишним узнать чему, собственно, будут содействовать группы, находящиеся в Пестике?

Краем глаза Тагаррит отметил одобрение, промелькнувшее на лице Юхнана. И в самом деле, стремление аталь любой ценой ограничить круг посвященных перешло всякие границы: все-таки Партанато Тагаррит и Юхнан Непобедимый, были теми, кто определяет, как будет развиваться ситуация, и держать их практически в полном неведении относительно методов, планируемых к применению, было… как-то не очень правильно, что ли…. Но, тем не менее, это было именно так. Причем (и у Тагаррита, это вызывало почти парализующее изумление) вопрос о закрытости информации решался через головы вельмож. Без участия ответственных! Зеленый Принц лично договорился с Танатоглеммом и Су-Шаманом, а Юхнану с Тагарритом просто-напросто приказали ничему не удивляться и … исполнять рекомендации (читай: приказы) Принца Лианы. Такого на памяти обоих еще не случалось. Может быть сейчас…?

– Нет, – зол-италь Сандель был на удивление информативен и красноречив.

– Но согласитесь, хаталин Сандель …, – начал, было, Юхнан.

Аталь, в нарушение всех правил приличий перебил его, ничуть не стесняясь жесткости выбранного тона.

– Хочу напомнить вам, уважаемые, что данный вопрос был согласован с Танатоглеммом и Су-Шаманом.

Тагаррит и Юхнан одновременно поморщились. Нужды в напоминании не было никакой, но, тем не менее, Принц Лианы все-таки напомнил, а значит….

– На сегодняшний момент все необходимые условия соблюдены, – продолжил Сандель, как ни в чем не бывало. – Комплектация групп полностью соответствует поставленным задачам.

Вельможи напряглись еще раз. Состав отправляемых групп отдельно вызывал массу вопросов. Абсолютно несогласованные команды. Халь, неспособные к проведению серьезных операций. И опытные командиры во главе. Что это?

– Сам узор настроен, проверен, и готов к использованию.

Тагарриту показалось, или в голосе Санделя появились торжественные нотки? Странное предчувствие промелькнуло где-то на грани восприятия глемма и пропало, оставив после себя нехороший осадок.

– Наша задача, – Тагаррит отметил про себя это «наша». Все-таки Принц Лианы не пытается банально возглавить успешную операцию, в надежде присвоить лавры победителя. Тогда что? – заключается в том, чтобы поддержать наших бойцов подготовленными резервами. Они готовы?

Со стены торка донеслось нечто, похожее на рычание. Сандель все-таки перегнул палку. И аталь это почувствовал.

– Приношу свои извинения, – раскаяния в голосе Принца Лианы не было ни на грош, – но я должен убедиться, что все идет по плану. Резервы готовы?

– Да, – Юхнан все-таки сдержался.

– Да, – кивнул Тагаррит в свою очередь. – Порталы настроены и уже скорректированы с учетом определения конкретного Звена. Настройки для ваших подразделений уже направлены, – два благодарных кивка в ответ. – Резервы могут начинать переброску в любой момент. Как и было приказано, хаталин Сандель.

Он все-таки не удержался от недостойной мальчишеской шпильки.

– Спасибо, – еще раз поблагодарил Принц Лианы, как не заметив сарказма. – Напоминаю, что отправка резервов должна осуществляться только после согласования со мной, и является вынужденной мерой, на случай, если что-то пойдет не так. По расчетам, действий находящихся на месте халь должно хватить для поддержки Проводника.

И опять в голосе аталь промелькнуло что-то. Что-то донельзя странное. Не вяжущееся с предстоящей операцией. Как будто вот-вот готовая начаться битва не представляла для Санделя никакой ценности. Тагаррит вздохнул про себя: спрашивать бесполезно. Если он не раскрыл карты до сих пор, не сделает это и сейчас. Зато можно немного сбить спесь….

– А что может пойти не так?

Вроде безобидный вопрос, но Принц Лианы стал похож на змею, пытающуюся проглотить скального ежа. Сохранить невозмутимость у него получилось, но чуть сдавленный голос все же выдавал клокочущее внутри бешенство. Тагаррит усмехнулся про себя: конечно, понять можно. Трудно признать превосходство тех, кого ненавидишь и презираешь всеми силами души, но все же, хаталин Сандель, все же…

– Люди показали себя крайне непредсказуемыми животными, – Принц Лианы все вытолкнул через непослушное горло с трудом дающиеся объяснения. – От них приходится ожидать всего. В том числе и того, что они опять дезактивируют Проводника.

Вот оно! Юхнан бросил на Тагаррита мгновенный благодарный взгляд, показывая, что хоть это, единственное удовлетворение они получили. Как ни был этот взгляд быстр, но Сандель перехватил его и озлобился еще больше. Тагаррит вздохнул про себя: досадно. Теперь гнев аталь будет направлен частично и на них, они ближе, а до людей еще надо добраться. А потом плюнул и выпрямился в кресле. В конце концов, у него свой приказ и свой путь. Эмоции зол-италь Санделя могут оставаться при нем. Партанато должен обеспечить успешное выполнение поставленной задачи, и он его обеспечит. С личными предпочтениями разберемся позже. Судя по лицу Непобедимого, похожие мысли пришли и к нему. Взгляд Принца Лианы потяжелел, но он тоже был профессионалом своего дела: за долю секунды Сандель справился со своим бешенством, и больше ни единым жестом не выдал творящееся внутри.

– Начиная с этого момента, я прошу не прерывать действие многостороннего узора связи, – перешел к делу Принц Лианы. – О любом изменении ситуации я буду вас информировать незамедлительно и ожидаю того же от вас, – он сделал жест, показывающий, что разговор закончен. – Уважаемые….

Тагаррит за малым не отдал ему шутовской издевательский салют, но сдержался: Сандель прав. Эмоции надо убирать, их всех ждет нешуточное дело.

– Да, хаталин Сандель.

– Да, хаталин Сандель, – эхом откликнулся Юхнан, скопировав сдержанные интонации Тагаррита.

Сандель оценил.

– Благодарю вас, уважаемые, – Принц Лианы склонил голову в уважительном поклоне равного и вышел из зоны узора связи, оставив на стене пустой работающий прямоугольник.

Тагаррит кивнул Юхнану и тоже поднялся, выходя из видимости узора. Теперь им оставалось ждать. Недолго.