Глава 1

Лиам Хоук прижал телефон плотнее к уху, но все так же не мог ясно слышать звонившего. Машину пришлось остановить.

– Мистер Хоук, вы слышите меня?

– Да, повторите, пожалуйста, что вы сказали?

– Я акушерка из больницы Святого сердца. Поздравляю, вы стали отцом. Ваша дочь Бонни родилась два дня назад. К сожалению, у матери произошли осложнения во время родов, и она попросила нас связаться с вами. Вам стоит приехать как можно быстрее.

«Дочка?»

Под вопрошающим взглядом брата Лиам расстегнул несколько верхних пуговиц и ослабил галстук. Но это же просто какая-то бессмыслица. Никто и никогда не может просто так объявить вас отцом без вашего участия!

Солнце показалось ему особенно ярким и горячим, однако это не отменило холодка, пробежавшего по позвоночнику.

– Послушайте, вы уверены, что звоните тому человеку?

– Вас зовут Лиам Джон Хоук?

– Да, это так…

– Вы состояли в отношениях с Ребеккой Кленси?

– Да… – Их связь было трудно назвать настоящими отношениями. – Но когда мы расстались, она не была беременна.

Между тем расстались они довольно давно. Лиам попытался воскресить в памяти хотя бы примерную дату, но тщетно. Рядом с братом, сидящим на пассажирском сиденье, он нервничал еще больше. Да, с момента расставания с Ребеккой могло пройти не меньше полугода.

– Вы сказали, что имели место какие-то осложнения? Как Ребекка чувствует себя сейчас?

Женщина глубоко вздохнула:

– Я хотела бы обсудить это с вами при личной встрече.

– Приеду так скоро, как только смогу.

Сказав это, Лиам отключил телефон.

Дилан достал из кармана свой смартфон:

– Я отменю встречу.

– Спасибо. – Лиам натянуто улыбнулся.

Машина вновь заняла свое место в оживленном трафике на дороге. Лиам развернул джип.

– Так что происходит? – поинтересовался Дилан, избегая смотреть на брата.

– Я пока сам еще не все понимаю. – Он провел рукой по волосам и снова взялся за руль. – Помнишь Ребекку Кленси? Она родила дочь. Какое-то время мы с Ребеккой встречались, но не я один могу быть отцом ее ребенка.

После их расставания женщина недолго горевала. Лиам знал, что почти сразу она начала встречаться с другим мужчиной. Первым делом нужно будет сделать тест на отцовство.

Спустя пару мучительных часов они выбрались из утомительной пробки на шоссе и приехали в больницу Святого сердца. Их встретила женщина в голубой униформе.

– После нашего разговора мисс Кленси стало хуже, и ее отвезли в хирургию. Родители сейчас вместе с ней. А мы пока можем побыть с Бонни.

Медсестра склонилась над колыбелью и взяла на руки розовый сверток.

– Привет, крошка, – проворковала она. – Твой папа пришел, чтобы увидеть тебя.

Прежде чем Лиам успел потребовать сделать тест на отцовство, медсестра передала живой сверток в его руки. Лиам тотчас же попал в плен голубых глаз, опушенных длинными темными ресницами, – новорожденная дочка с любопытством смотрела на него. Она казалась ему слишком маленькой, но ничто не могло быть для него теперь важнее.

– Оставлю вас наедине друг с другом. Присаживайтесь, здесь есть удобное кресло.

– А я… – Дилан попятился к двери вслед за акушеркой. – Хочешь кофе? Я принесу для нас двоих.

Лиам едва слышал, что ему говорили. Вся вселенная сжалась до размеров Бонни, лежащей у него на руках. Он даже не знал, как правильно держать младенца. Бонни вкусно пахла и была теплой и мягкой на ощупь. Он невольно улыбнулся. Все дети семьи Хоук унаследовали необычный цвет волос их матери – темно-каштановый, с красноватым оттенком. На макушке Бонни уже пробивался пушок именно такого цвета. Конечно, ему станет спокойнее, когда будет сделан тест на отцовство и между ним и Ребеккой состоится откровенный разговор, но Лиам уже не сомневался, что Бонни – его дочь.

Бонни Хоук.

Неторопливо усевшись в глубокое кресло, он снова потерялся в глазах Бонни. Только подумать – у него есть дочь. Сердце в его груди застучало быстрее. Впервые в жизни Лиам Хоук влюбился по-настоящему. Он принялся рассказывать ребенку о ее новой семье и совершенно потерял счет времени. Он говорил Бонни о двух ее дядях и дедушке с бабушкой, которые будут обожать и баловать свою первую внучку. Еще час назад он с братом ехал на деловую встречу представлять интересы их фирмы «Цветы Хоук». Еще час назад он думал о том, как правильно выращивать цветы, не представляя, что совсем скоро он будет растить дочь!

Краем глаза он заметил движение, и в комнату вошли мужчина и женщина. По их лицам стало ясно, что они пребывали в замешательстве.

– Кто вы? – наконец спросила сильно накрашенная дама.

Лиам инстинктивно прижал дочь к себе. Это, стало быть, родители Ребекки. Прежде они никогда не встречались. Ввиду того что его отношения с их дочерью продлились чуть больше трех месяцев, Лиаму так и не представился случай познакомиться с ними лично. Теперь, видимо, они станут видеться чаще.

– Меня зовут Лиам Хоук, я отец Бонни.

Отец Ребекки, выругавшись сквозь зубы, шагнул вперед, заслоняя жену:

– Как ты вообще узнал о Бонни?

– Ребекка сама попросила медсестру связаться со мной.

Не желая тревожить ребенка, Лиам остался в кресле и старался говорить спокойным голосом.

– Настоящий вопрос заключается в том, почему я не должен был знать о ней?

Женщина зло прищурилась:

– Ребекка никогда бы так не поступила! Когда ее выпишут, она будет жить с нами вместе с девочкой. Она переехала к нам два месяца назад. Мы сами будем заботиться о Бонни. Вы уже сейчас можете отдать ее мне. Ребекку скоро переведут в палату. Если бы она действительно хотела встретиться с вами, сказала бы об этом нам.

Но Лиам очень сильно сомневался в способности этой женщины позаботиться о своей внучке. Родители Ребекки заблуждались, когда думали, что им так просто удастся разлучить его с дочерью.

– Когда вы собирались рассказать мне о рождении дочери?

– Мы не собирались, и это было решение Ребекки, – пояснил ее отец.

Лиама тошнило от их высокомерия. Он просто не понимал, как можно утаивать рождение ребенка.

– То есть она не хотела, чтобы я знал о том, что у меня есть дочь? Ребекка не хотела, чтобы у ее ребенка был отец?

Мать Ребекки недовольно фыркнула:

– У нашей дочери есть все. Что еще вы можете ей дать? Ваше богатство – капля в море по сравнению с нашим. Теперь Ребекка и Бонни будут окружены действительно любящими людьми.

Колкость относительно достатка его семьи задела Лиама больше всего. Нет, у них были деньги, но они не представляли собой многомиллионного наследства, передающегося в виде активов и вкладов. Лиам нередко встречался с таким предубеждением. Богачи вроде родителей Ребекки принадлежали к элите общества. Они были рождены с серебряной ложкой во рту и на протяжении всей своей жизни палец о палец не ударяли, чтобы заработать на хлеб. И конечно же презирали тех, кто трудился в поте лица.

Лиам хотел было ответить, но замолчал. По его лицу пробежала тень. Что именно Ребекка рассказала родителям о нем? Конечно, они расстались не лучшим образом, но и не превратились во врагов. Также он ясно помнил, как Ребекка отзывалась о своих родителях. Она называла их холодными и прагматичными. Так от кого на самом деле исходило желание скрыть от него рождение дочери?

В дверях появился мужчина в медицинском халате. Он медленно снял марлевую повязку, его лицо было серьезным и печальным.

– Мистер и миссис Кленси?

– Да? – Мать Ребекки сжала руку супруга, словно предчувствуя беду. – Как Ребекка?

– Боюсь, у меня для вас печальные новости. Ребекка боролась, но…

– Она умерла? – Голос мистера Кленси сорвался.

Хирург опустил глаза и судорожно сжал руки:

– Мне очень жаль. Примите мои соболезнования.

Миссис Кленси разразилась горьким плачем и упала на грудь мужа, который крепко прижал ее к себе. Бонни испугалась шума и начала хныкать. Пораженный, Лиам не сводил глаз с дочери. Ее матери только что не стало.

Он просто не знал, что делать дальше.

В комнату вошла медсестра и, взяв ребенка из его рук, принялась успокаивать девочку. Лиаму казалось, что он видит дурной сон.

– Мистер Хоук, соболезную вам, – услышал он медсестру.

– Что… – Лиаму пришлось сделать над собой усилие, чтобы задать главный вопрос. – Что теперь будет с Бонни?

– Ребекка уже заполнила свидетельство о рождении и записала вас отцом Бонни. Теперь вы – ее родитель. Если вы против, родители Ребекки готовы забрать внучку. Хотите, я вызову социального работника? Вы можете подробно обсудить все детали.

Бонни больше не плакала.

Бонни. Его дочка.

Лиам коснулся пальцем крошечного розового кулачка.

– В этом нет никакой необходимости. Бонни – моя дочь, и она будет жить со мной.

Медсестра не могла скрыть довольной улыбки:

– Мы подскажем вам, как кормить и пеленать ее. У вас все получится. Ее анализы показали прекрасные результаты.

Лиам моргнул. Что, уже? Просто так? Он ничего не знал о том, как ухаживать за младенцем!

Неожиданно перед ним выросла мать Ребекки.

– Ничего подобного. Мы заберем Бонни и отвезем ее к нам домой.

Будто не услышав миссис Кленси, медсестра передала ребенка Лиаму:

– Мне очень жаль, но мистер Хоук законный отец Бонни и ее опекун. Ваша дочь записала его данные в свидетельстве о рождении.

– Поживем – увидим. – Мистер Кленси обнял жену и посмотрел на Лиама красными от слез глазами. – Этот человек не может быть хорошим отцом для нашей внучки. Мы скоро встретимся в суде.

На Лиама его слова не произвели ровно никакого впечатления. Супруги Кленси могли говорить что угодно. Никто и никогда не разлучит его с дочерью.

* * *

Дженна закончила оформлять последнюю цветочную композицию. Из высокой хрустальной вазы на нее смотрели желтые лилии, окруженные душистым белоснежным жасмином.

Во дворе остановилась машина – Дилан Хоук, босс Дженны, вернулся c ночной смены. Затем она услышала обрывки разговора. Дилан приехал вместе с братом. У Лиама был приятный низкий голос, при звуках которого она начинала испытывать томление во всем теле.

Женщина напомнила себе, что думать такое о хозяине не стоит. Именно из-за подобной слабости она оказалась в своем нынешнем положении.

Прежде чем мужчины вошли в гостиную, Дженна, собрав опавшие лепестки цветов, скрылась в коридоре рядом с кухней. Она выросла в королевском дворце и крепко усвоила главное правило хорошей прислуги: хозяева не должны подозревать о твоем существовании. Однако, когда ей уже хотелось уйти, из кухни долетел плач ребенка. Казалось, что хныкал грудничок. Дженна тотчас же затосковала по своей крошке Мег. Пока она была на работе, ее девочка оставалась с няней, а если и плакала, то это звучало иначе – ведь Мег было уже девять месяцев.

Дженна знала, что ни у Дилана, ни у его братьев не было семей.

В коридоре раздались уверенные шаги, и Дилан показался в дверях кухни.

– Дженна, как хорошо, что вы здесь. Не поможете нам с малышкой?

– Конечно.

Женщина вытерла руки о полотенце и устремилась вслед за Диланом.

Просторная гостиная была оформлена в нейтральных тонах. Букеты, которые Дженна составила этим утром, слегка оживляли обстановку. Мужчины стояли посреди комнаты. Лиам держал в руках сверток с ребенком, который разразился горьким плачем. Дженна невольно вздохнула – ей страшно захотелось успокоить малышку, выглядывавшую из нежно-розовых пеленок.

Когда они приблизились, Лиам кинул на брата опасливый взгляд. Редкая женщина не растаяла бы при виде сильного мужчины, качающего на руках крошечного ребенка, но Дженна нахмурилась. Какая мать отдаст своего новорожденного малыша двум холостякам, которые знать не знают, как нужно с ним обращаться? Безусловно, она была уверена в предпринимательском таланте братьев Хоук, но едва ли им читали курс молодого отца в бизнес-школе, которую они окончили с отличием!

– Лиам, ты же помнишь Дженну? Она обязательно нам поможет.

Дженна посмотрела на своего хозяина и тактично поинтересовалась:

– Вы не могли бы уточнить, с чем именно мне следует вам помочь?

Некоторое время он просто смотрел на нее, а потом пожал плечами:

– Ну… вы же поможете нам с ребенком?

Так, ясно. Первым делом необходимо успокоить малышку. Затем она сможет разобраться, как поступить дальше.

– Хорошо… – Дженна перевела взгляд на розовый сверток, который держал Лиам. – Вы позволите?

Лиам смотрел на нее с сомнением. Да, было очевидно, что он нуждался в помощи, потому что плач девочки становился все более громким и настойчивым, но мог ли он доверять этой женщине? Дженна понимала, что он не хотел отдавать ребенка в чужие руки, и ощутила, как к ее горлу подкатил комок. Она должна была убедить новоиспеченного отца в том, что он может полностью довериться ей.

– Мистер Хоук, возможно, вы не помните меня. Я – Дженна Петерс.

На самом деле они никогда и не разговаривали. Дженна старалась оставаться невидимой, когда у Дилана были гости. Однако, к ее удивлению, Лиам кивнул, и на его лице промелькнула слабая полуулыбка узнавания. Затем выражение его лица вновь стало озабоченным.

– У меня есть дочь, ее зовут Меган. Когда я впервые принесла ее домой, она плакала точь-в-точь как эта малютка. Вы позволите мне попробовать успокоить ее?

Лиам посмотрел на ребенка, ласково тронул ее щечку кончиком пальца и бережно передал сверток Дженне.

– Ее зовут Бонни.

Его голос был хриплым от волнения. Как только он произнес эти слова, его зеленые глаза стали излучать мягкий, теплый свет… Сердце Дженны сделало сальто в груди. Он все еще стоял рядом, так близко, что она могла чувствовать тепло его тела, его запах, видела двухдневную щетину на его подбородке. У нее чуть было не закружилась голова. Дженна сделала несколько плавных шагов, чтобы не встревожить ребенка и хотя бы немного отдалиться от этого потрясающего мужчины. Она чуть оправила сбившуюся пеленку и нежно прижала малышку к груди так, чтобы та могла чувствовать спокойное биение ее сердца. Молодая женщина принялась плавно кружить по комнате, качать Бонни на руках и говорить девочке нежности. Плач постепенно стих, и Бонни посмотрела на нее с нескрываемым любопытством.

– Что за красивая крошка… – промурлыкала Дженна, не в силах скрыть улыбку.

Дилан прокрался за ее спиной и взглянул на Бонни из-за плеча женщины.

– Прекрасно, Дженна.

Но все ее внимание принадлежало Лиаму. На лице мужчины было столько эмоций, что понять ход его мыслей было невозможно. Но абсолютно точно он был ей крайне благодарен. Вероятно, это был ребенок его близких друзей, уж очень крепка была его связь с малышкой.

Лиам откашлялся:

– Как вам это удалось?

– Я просто приложила ее к груди. – Дженна провела кончиками пальцев по детской головке. – Детей очень успокаивает стук сердца.

– Спасибо вам.

Его голос был теплым и искренним.

Она посмотрела ему в глаза, желая сказать, что всегда рада помочь, но лишилась дара речи. Не раз Дженна сталкивалась с братьями Хоук, достаточно для того, чтобы запомнить, что особенный цвет волос был их фамильной чертой. Однако она никогда не замечала, насколько Лиам отличался от своих братьев. Да, они с Диланом были похожи, но все же она не могла пройти мимо столь разительных отличий. Волосы Лиама блестели под солнечным светом, струившимся из широких окон. Глаза Лиама не сверкали, подобно зеленым глазам его брата, но мягко мерцали каждый раз, когда он задерживал на ком-то свое внимание.

Дженна перевела дыхание и заставила себя говорить:

– Очень красивая девочка. Вы присматриваете за ней?

– Можно сказать, и так. – Его голос был ровным. – Ее мать умерла.

Сердце в груди Дженны сжалось от боли за маленькую девочку, мирно дремавшую на ее руках.

– Мне так жаль… Это ваш ребенок?

– Да.

Как ему удалось вложить так много в столь короткое слово? Она было протянула руку, чтобы коснуться его плеча, но вовремя остановилась. Этот мужчина – брат ее хозяина.

Дилан подошел к ним:

– Прежде чем мы уехали, Лиаму рассказали, как нужно ухаживать за младенцем, а пока он проходил инструктаж, я установил люльку в машину. Но когда мы тронулись, Бонни начала плакать, и ничто не могло ее успокоить. Я предложил заехать сюда, чтобы ты помогла успокоить девочку, прежде чем Лиам отвезет ее домой.

Дженна посмотрела на Лиама. Как такое могло произойти с ним? Но Дженна подавила желание начать расспросы и только поинтересовалась, не была ли девочка голодна.

– Нет. – Мужчина покачал головой. – Ее покормили, прежде чем мы уехали.

– Вот и все. – Дженна с нежностью посмотрела на ребенка. – Хотите взять ее?

Лиам согласно кивнул, но она заметила тень сомнения в его глазах. Дженна аккуратно переложила ребенка ему на грудь, невольно коснувшись его рубашки. Бонни всхлипнула, но успокоилась, когда отец погладил ее по спине.

– Вы ведь живете на первом этаже? – вдруг спросил Лиам, не отводя взгляда от дочери.

– Да, мы с дочерью живем на первом этаже, чтобы не тревожить Дилана.

Квартира Дилана была трехэтажной, и его спальня располагалась на самом верху. Дженна работала на Дилана Хоука уже больше года. Когда она представила на рассмотрение свое резюме, то была уже на четвертом месяце беременности. Дилан был неожиданно добр к Дженне. Она жила в доме, получая достаточное жалованье, чтобы растить дочь.

Незамужняя принцесса из древнего королевского рода, Дженсин Ларсен, забеременев, покинула отчий дом, чтобы избежать позора и осуждения, и начала новую жизнь под именем Дженны Петерс. Здесь, в Лос-Анджелесе, она оказалась совершенно одна. С ней больше не было друзей, знакомых, не сохранилось связей и каких-либо средств к существованию. Работа, которую ей предложил Дилан Хоук, была ответом на все ее молитвы, и она не собиралась упускать этот шанс.

– Знаете, мне, пожалуй, пора возвращаться к…

– А где ваша дочь, пока вы на работе? – Лиам не дал ей договорить.

Дженна подумала о своей драгоценной малышке и чуть слышно вздохнула:

– Она сейчас со своей няней.

– Но вы бы хотели сами заботиться о ней?

Дженна не вполне понимала, что происходит, и переводила взгляд с Лиама на Дилана. Ответ был очевиден, но что она могла ответить, когда ее босс находился рядом?

– Я с удовольствием проводила бы с ней все свое время.

Однако Дженна точно знала: даже под сводами фамильного замка она видела бы малышку очень редко. Королевские традиции требовали отдать девочку на воспитание многочисленным кормилицам и няням.

– Но мне нужно работать, чтобы обеспечить нам достойное существование. Я готова идти на такие жертвы. Дилан очень добр к нам обеим. – Женщина тепло улыбнулась. – Кстати, мне нужно…

– Постойте.

И Дженна замерла на месте помимо своей воли.

Лиам заглянул в ее чистые глаза цвета неба.

– Одному мне с Бонни не справиться.

На это женщина лишь ободряюще улыбнулась.

– Конечно, на первых порах вам понадобится помощь. Нелегко быть единственным родителем. Это очень ответственная миссия. Поживете у своих матери и отца?

Это конечно же было бы лучшим решением его проблемы. Если бы он предполагал, что подобное могло произойти, то сделал бы необходимые приготовления, но… Лиам устало провел рукой по лицу:

– Видите ли, дедушка и бабушка Бонни сейчас за границей и пробудут там около двух месяцев.

Дилан невесело усмехнулся:

– Трудно представить себе столь неподходящее время для их европейских каникул.

– В таком случае вам просто необходима няня для девочки.

Именно об этом и думал Лиам. Размышления начались в ту самую минуту, когда медсестра вложила в его руки крошечный сверток и он прижал дочь к своей груди. Да, Лиам в свое время занимался многими видами спорта, и его тренеры неоднократно говорили о его врожденных способностях, однако едва ли владение мячом могло помочь ему с воспитанием дочери. С сердцем было проще: как только он увидел крошечное розовое личико Бонни, его захлестнула волна любви – чувство такой силы он еще не испытывал ни разу. Он был готов свернуть для нее горы, но было очевидно, что дочери необходим человек, который разбирается в детях. Теперь, если все пойдет по плану, Лиам сделает так, чтобы рядом всегда был нужный им обоим человек – Дженна Петерс.

Он во что бы то ни стало уговорит ее согласиться!

Лиам посмотрел на младшего брата:

– Дилан, ты собираешься оказать мне большую услугу.

– Действительно? – Мужчина скрестил руки на груди. – В чем же она состоит?

– Ты увольняешь свою домработницу без предварительного уведомления и освобождаешь ее от необходимости отрабатывать жалованье.

Дилан поднял брови:

– Зачем же мне это? И, скажи на милость, что я буду делать? Без Дженны я как без рук! Она управляет всем домом.

Лиам улыбнулся, предвкушая скорую победу:

– Она больше не будет твоей экономкой, потому что она будет няней Бонни.

– Няней?! – переспросила Дженна. – Я не собираюсь оставлять свое место.

– Вы будете не просто няней, вы научите меня, как быть отцом.

– Но вы уже ее отец.

– Да, это так. Но никто не обучал меня отцовству. – Он переступил с одной ноги на другую. Было непривычно ощущать свою слабость, но, чтобы получить помощь, нужно быть честным. – Мне придется научиться правильно заботиться о дочери, стать для нее настоящим отцом. Обстоятельства сложились так, что у меня не было времени подготовиться к ее появлению. Вы будете моим тренером, человеком, который научит меня быть достойным родителем для своего ребенка.

Родители Ребекки были в ярости, когда он не позволил им забрать Бонни с собой. Но Лиам был уверен, что, когда они закончат оплакивать смерть дочери, снова ринутся в бой за внучку. Однако сейчас ему следовало думать лишь о том, что будет завтра. Ему нужно было дать дочери все, что ей нужно.

– Послушайте, я сама далеко не безупречна. – Дженна покачала головой. – Есть люди со специальным образованием. Есть агентства, которые смогут подобрать для вас квалифицированную няню, которая обучит вас ухаживать и заботиться о ребенке.

Лиам посмотрел на Дженну, а затем перевел взгляд на дочку, безмятежно дремавшую на ее руках.

– Мне кажется, что Бонни другого мнения.

– Но поймите, просто убаюкать утомленного дорогой ребенка – это еще не все. Я сама только учусь быть матерью и делаю это методом проб и ошибок. Конечно, я читаю литературу для молодых родителей, но… – Она совершенно смутилась. Прядь белокурых волос выбилась из аккуратной прически, и Дженна поправила ее изящным жестом. – Но чаще всего я просто догадываюсь, что именно мне нужно делать.

Лиам лишь пожал плечами.

– Как бы то ни было, в любом случае вы на сто шагов впереди меня. Вы поделитесь со мной своими знаниями, а я постараюсь сам приумножить то, что вы мне дадите. Таким образом, мне понадобится не так много времени, чтобы узнать все, что необходимо знать о детях.

Дженна не знала, говорил ли Лиам всерьез или шутил. Она была поражена. Она не могла поверить услышанному. Хотя стоило ли удивляться, ведь она ничего не знала об этом человеке. Лиам никогда не отступал перед вызовами, что бросала ему судьба, не отступит и сейчас. Ведь все, что он будет делать, – это ради дочери. Он просто не может подвести Бонни.

– Так вы принимаете мое предложение?

– Послушайте, это ведь не просто работа. Этот дом стал мне почти родным… – Дженна коснулась губ, заставив Лиама невольно обратить внимание на чувственный изгиб ее рта. – Что будет со мной, когда вы узнаете все о воспитании детей? Сейчас у меня стабильная работа, мы можем жить здесь с дочерью… Я уверена, что Дилан с легкостью сможет найти мне замену, а когда это произойдет, мне будет некуда возвращаться.

– Такого не случится, даже когда вы закончите помогать мне, Бонни все равно будет нужна няня. Я хочу, чтобы о ней заботились, пока не придет время идти в школу. Никто и никогда не выгонит вас с ребенком на улицу.

Она задумчиво молчала. Лиам видел, как молодая женщина пытается просчитать тысячу и один сценарий развития событий на новом месте.

Дженна провела пальцами по лбу:

– Я могу попросить немного времени, чтобы обдумать ваше предложение?

– Это крайне нежелательно. Как видите, я собираюсь домой. Мы остановились здесь только затем, чтобы высадить Дилана и попытаться успокоить Бонни, прежде чем двинемся дальше. Мне бы хотелось уехать сейчас, чтобы вы научили меня кормить и купать Бонни.

– Сейчас? – Ее голубые глаза распахнулись.

– Да, соберите свои вещи и вещи Меган. Завтра я сделаю заказ в фирме перевозок и они доставят остальное.

– А что я буду делать? – спросил Дилан.

Он был откровенно ошарашен столь стремительным развитием событий. Лиам лишь отмахнулся от младшего брата.

– Уверен, что ты переживешь недельку без помощи по дому, пока агентство не подберет кого-то подходящего. – Он вновь обратился к Дженне: – Так вы согласны?

– Но я…

Не зная, что сказать, Дженна переводила взгляд с Лиама на Дилана и обратно.

– Дженна, не нужно так нервничать. У меня есть необходимость в работнике с определенными навыками. Вы – идеальная кандидатура. Что касается оклада, я буду платить вам на двадцать процентов больше того, что платил вам Дилан. Проживание также на территории работодателя. Самым главным преимуществом является то, что вы сможете проводить время с вашей дочерью, вместо того чтобы прибегать к услугам няни. Это еще и экономия на ее услугах. Будете растить двух детей одновременно. Ну же! Просто скажите «да». – Он улыбнулся.

Дженна вновь посмотрела на Дилана. Тот уже явно смирился с безвременной утратой своей домработницы, войдя в положение своего брата.

– Вперед. Если вы хотите принять его предложение, не чувствуйте себя обязанной. Со мной все будет в порядке. Вы очень нужны моим брату и племяннице. Будет правильным отпустить вас без лишнего промедления.

– Да. – Дженна едва слышала собственный голос. Она прочистила горло и повторила увереннее: – Да, Лиам, я принимаю ваше предложение.

– Превосходно. Сколько времени вам понадобится, чтобы собрать все необходимое?

– Если вы оставите мне адрес, я смогу собраться и приехать чуть позже на такси.

– Я подожду. – Лиам хотел, чтобы Дженна была рядом, как только они доберутся до дома. – Вы и Мег отправитесь с нами.

– Хорошо, я соберу самое необходимое. Я скоро…

Лиам облегченно вздохнул, когда его новая няня скрылась в коридоре. От него не ускользнуло то, с какой грацией двигалась Дженна. Ему будет приятно видеть ее каждый день. Жить под одной крышей с этой женщиной – это ли не удовольствие?! Однако ему следовало помнить, что он делает это ради блага Бонни. Теперь он не мог вести себя как неуравновешенный подросток, сбитый с толку гормонами. Ему нужно держать себя с ней почтительно и отстраненно. Теперь все должно быть хорошо.

Он посмотрел на Бонни, спящую на его руках.

Все должно быть просто прекрасно.

Глава 2

В машине было тихо. После того как Мег задремала, ни Дженна, ни Лиам не произнесли ни слова. Пока Дженна собирала все самое необходимое, стараясь уместить их с дочерью вещи в небольшую сумку, проснулась Бонни. Ее накормили, и теперь она тоже спала на заднем сиденье джипа.

Из-под солнцезащитных очков Дженна украдкой посмотрела на своего нового работодателя. Лиам был выше брата на полтора десятка сантиметров и сидел прямо, сосредоточенно управляя машиной. На его лбу уже можно было разглядеть тревожные складки. Теперь ей казалось, что они с Диланом были совсем непохожи. Однако это не могло объяснить, почему Лиам привлекал ее больше, чем кто-либо из братьев Хоук. Каждый раз, когда они встречались дома у Дилана, ее сердце начинало биться чуть быстрее.

Лиам всегда добивался своего. Но, в сущности, что она знала об этом человеке? Она все еще была ошеломлена той скоростью, с какой развивались события вокруг нее. Как Лиам вел себя с ней и собственным братом! Что ж, она привыкла к властным людям. Вся ее семья – мать, отец и братья – была такой. Они рассчитывали на послушание и подчинение ото всех, но она не побоялась их ослушаться.

Она нуждалась в стабильной и спокойной работе, и жизнь в доме Дилана давала ей все это. Но вот, поглядите, не прошло и получаса, а она уже сидит в машине его брата и направляется в новый дом. Как она могла допустить такое?

В глубине души Дженна понимала, что причина ее решения крылась не в настойчивости Лиама. Она была тронута горем маленькой Бонни, которая еще не осознавала того, что осталась без матери. Женщина также видела, что Лиам был готов на все, чтобы сделать жизнь своей дочери прекрасной. Ведь у большинства людей есть в запасе девять месяцев, чтобы подготовиться стать родителями. Лиаму же придется учиться всему на ходу.

Ее главная цель теперь – помочь ему привыкнуть к роли отца и преодолеть все трудности первых дней жизни маленькой Бонни.

– Я правильно понимаю, что у вас дома нет никаких необходимых ребенку вещей?

– Каких именно? А, погодите, в больнице нам вручили пакет.

– Хорошо, но понадобится больше.

– Правда? – Лиам выглядел не на шутку озадаченным.

Дженна выудила из сумки ручку, клочок бумаги и принялась делать записи. Бонни понадобится все, начиная от кроватки и заканчивая бутылочками для еды.

– Помимо люльки, нужна еще другая мебель. Например, пеленальный столик, шкаф или комод, где будет храниться одежда. В комнате нужно будет поставить стул или кресло для того, чтобы можно было покормить Бонни ночью. Посмотрим, не сгодится ли что-то из мебели, которая уже есть в доме.

– Хорошо, мы сделаем это вместе, когда приедем домой. – Лиам начал напоминать предпринимателя за обдумыванием бизнес-плана. – Для самого необходимого нужен список, и я закажу все с доставкой на дом.

– Нам не нужно покупать все сразу. – Дженна сосредоточенно рассматривала список вещей. Это будет очень дорогой заказ. Для своей дочери она приобретала все постепенно и по мере возможности. – Некоторое время она может пользоваться нашими с Мег запасами.

– Пожалуйста, не стесняйтесь и записывайте все. Если Бонни что-то нужно, она получит это.

– Хорошо, в таком случае ей понадобится детское питание, подгузники, бутылочки, стерилизатор, детская кроватка, пеленки, сумка для подгузников…

– Какая сумка для подгузников? Разве они уже не идут в упаковках?

– Эта сумка предназначена для того, чтобы брать с собой все необходимое, если вы с Бонни отправитесь гулять. Пожалуй, ей понадобятся две сумки. – Дженна пометила и это. – Радионяня, высокий стул, ванночка, распашонки…

– Все это действительно необходимо новорожденному? – Лиам снова перебил ее. – Вы не шутите?

Дженна едва заметно улыбнулась:

– Удивительно, правда? И это еще не все…

Затем она продолжила перечислять вещи из списка. Дженну не покидало ощущение, что Лиам был вынужден доверять ей.

Когда машина наконец остановилась, Дженна была удивлена. Она ожидала увидеть какое-нибудь стильное здание вроде пентхауса, в котором жил Дилан, но дом Лиама оказался совсем другим. Он был не новым, двухэтажным, с деревянной верандой и большими окнами, занавешенными простыми шторами. Уютный дом, в котором могла бы жить счастливая семья.

Припарковавшись у самой двери, Лиам выпрыгнул из машины. Вместе с Дженной они отстегнули люльки. Мег тотчас же проснулась и оживилась, а крошечная Бонни продолжала все так же крепко спать.

Внутри дом оказался просторным – комнаты соединялись между собой арочными проходами. Цвета были спокойными, местами появлялись яркие акценты вроде оранжевого ковра или оливково-зеленых диванных подушек. Дом не был оснащен по последнему слову техники, но казался Дженне более уютным, чем пентхаус Дилана. Женщина улыбнулась – она была уверена, что Бонни будет счастлива расти в такой обстановке.

В одном из проходов возникла высокая строгая женщина с суровым лицом. Лиам поприветствовал ее:

– Катерина, вот вы где.

– Здравствуйте, мистер Хоук. Я могу вам чем-то помочь?

– Хочу представить вас нашим новым жильцам. – Он протянул руку в их сторону. – Дженна, познакомьтесь с Катериной. Она моя экономка. Катерина, это Дженна и ее дочка Мег. Как я уже рассказал вам по телефону, Дженна будет няней Бонни, ведь я пока совершенно не умею правильно ухаживать за дочерью. Однако я понимаю, что в доме прибавится готовки и стирки, так что вам не помешает дополнительная пара рук.

Катерина не удостоила Дженну и взглядом.

– Мистер Хоук, я говорила вам, что вполне способна позаботиться о Бонни самостоятельно.

Лиам не обращал внимания на ее возражения:

– Катерина, у вас уже есть работа, с которой вы прекрасно справляетесь, и я не хочу обременять вас дополнительными обязанностями.

Катерина едва заметно улыбнулась: комплименты Лиама, казалось, немного смягчили ее.

– Думаю, к ужину нужно поставить на стол дополнительные приборы.

– Да, как и ко всем последующим.

– Если я понадоблюсь, вы сможете найти меня в кухне.

Катерина покинула комнату, так и не поприветствовав гостей.

В последний раз Дженна чувствовала себя такой униженной, когда ей было двенадцать лет и ее сестра Ева сказала, что она слишком маленькая, чтобы приходить на ее четырнадцатый день рождения, ознаменовавшийся большим детским праздником.

– Я сделала что-то не так? – спросила она, когда шаги экономки затихли в коридоре.

– Нет, просто такова Катерина. – Лиам пожал плечами. – Ее можно понять: она управляет этим домом, как капитан кораблем, без малого восемь лет. Временами она будет проявлять свой нрав.

Однако для Дженны существовала большая разница между человеческим характером и обыкновенной грубостью.

– Но вы сказали, что она не сможет совмещать заботу о доме с воспитанием ребенка.

– Я знаю, что она с радостью взялась бы за это дело. Однако мне известно также, что уже очень скоро она бы сама завела разговор о необходимости найма профессиональной няни.

Дженна подумала, что все складывается неплохо, и перевела дыхание.

– Давно вы здесь живете?

– С тех пор как мне исполнилось одиннадцать. Родители приобрели этот дом, и он был настоящей развалюхой, но вот земельный участок действительно прекрасен. Как только бизнес пошел в гору, мы слегка перестроили здание, добавили несколько комнат. – Лиам окинул дом взглядом, словно видел старого друга. – Пять лет назад, когда родители решили отойти от дел, я купил им удобную квартиру в городе, а сам остался здесь.

Следом за ним Дженна обвела глазами изысканный интерьер.

– Трудно представить, что когда-то этот дом был развалюхой.

– Старые комнаты теперь служат для хозяйственных нужд. Пойдемте посмотрим, какие из спален можно превратить в детские.

– Вы хотите, чтобы у каждого ребенка была своя детская?

Лиам положил на стол ключи и солнцезащитные очки, удобнее перехватил кресло с маленькой Бонни.

– Если мы поселим девочек в одной комнате, Бонни станет будить Меган по ночам своим плачем. Нам придется успокаивать двоих детей.

– Нет, это прекрасно, просто я не знала, сколько у вас места. Я думала, что Мег будет спать в моей комнате.

– Вперед, за мной. – Лиам поднялся на второй этаж, Дженна поспешила за ним вверх по лестнице. – Это главное крыло, где располагаются спальни. Вот моя комната.

Лиам распахнул широкую дверь, и Дженна смогла увидеть просторную комнату с панорамными окнами и потрясающим видом. Мебель была сделана из темного дерева, а одна из стен выкрашена в приятный зеленый цвет.

Затем он прошел дальше по коридору.

– Смотрите, здесь еще три спальни. Если вы займете эту, то детская Мег будет рядом, а я буду неподалеку от детской Бонни.

Комната, которая предназначалась Дженне, была выдержана в оттенках лаванды и спелого овса. Там стояла просторная кровать с большим деревянным комодом в изножье. На стене висели небольшие фотографии ирисов. Комната, безусловно, была очень красивой, но не соответствовала вкусу Дженны.

Она коснулась рукой шелкового покрывала:

– Вы сами выбирали такую цветовую гамму?

– Нет, ремонтом занималась моя мама. Родители затеяли его перед тем, как выехать из дома.

В комнате Мег все было зеленым и розовым, а на стенах висели фотографии цветов, на этот раз нежно-розовых тюльпанов.

– Здесь прекрасно поместятся столик для пеленания и кроватка.

– Отлично, можно подвинуть кровать, если нужно.

– А кто связал это покрывало? – Дженна не могла отвести взгляда от покрывала, уютно укутавшего кровать.

– Мама. – Лиам улыбнулся. – У каждого из нас дома лежит по парочке таких покрывал.

– А кто сделал эти фотографии?

Дженне особенно понравились тюльпаны.

– Они мои. Я часто фотографирую цветы в парниках для отчета. Как видите, некоторые матери нравятся.

Он рассказывал о фотографиях будничным тоном, ведь казалось бы, обычное дело – снимать цветы в парниках. Однако Дженна была потрясена тем, как профессионально был выставлен свет и выбран ракурс на его снимках. Но вслух не решилась это отметить.

Комната, которая располагалась рядом со спальней Лиама, была оформлена в темных тонах. Мебель была сделана из мореного дуба. Лиам понимающе вздохнул.

– Нужно ее перекрасить. Темновато.

– Точно. Есть какие-нибудь идеи относительно цвета?

– Оставлю этот выбор за вами. – Он рассеянно посмотрел в окно. – Я оформлю вам кредитную карту, которой можно будет расплачиваться за покупки и ремонт. Но если в вашем списке окажется то, что будет необходимо Бонни постоянно вроде детского питания или подгузников, сообщите об этом Катерине.

– Хорошо.

Бонни вдруг начала двигаться, и несколько мгновений Лиам выглядел по-настоящему испуганным.

– Хотите, я возьму ее?

– Да, думаю, что так будет лучше.

Дженна с нежностью провела по детской головке.

– У Бонни ваши волосы. Когда родилась Мег, мне казалось, что у нее совсем не было волос.

Лиам едва заметно улыбнулся:

– Именно поэтому я и признал в Бонни свою дочь, когда мне принесли ее. – Затем, нахмурившись, он добавил: – Послушайте, я знаю, что мы только что приехали, но мне просто необходимо на время отлучиться в парники. Я не планировал устраивать себе выходной, и мне нужно произвести некоторые замеры.

– Никаких проблем, возвращайтесь к делам, я справлюсь.

Дженне показалось, что не прошло и пары часов, как к дому подъехал фирменный грузовичок с блестящей эмблемой компании доставки грузов населению на кузове. По всей видимости, Лиаму удалось найти фирму, которая смогла выполнить заказ день в день.

Двое молодых людей выпрыгнули из машины. Пристроив дочь на бедре, Дженна принялась давать им указания. В это время Бонни спала в комнате Лиама. Дженна решила не беспокоить ребенка, пока рабочие будут обставлять детские.

– У нас заказ для Лиама Хоука.

– Мы ждали вас, спасибо, что приехали так быстро.

– Оперативность – одно из преимуществ нашей фирмы.

Затем мужчины принялись за разгрузку. Дженна указала им путь в комнату Бонни.

Бонни повезло, что о ней так заботятся с первых дней ее жизни. Эта девочка никогда не будет ни в чем нуждаться. Хотя Дженне было жаль, что вещи младенца, пеленки и распашонки доставляются чужими людьми. Никто не выбирал их с нежностью и заботой, как сделала бы это ее родная мать или родственники.

Хотя… Наверняка ее мама уже купила своему будущему ребенку все эти вещи. Мать Бонни готовилась, выбирала самые мягкие простыни и самую изящную кроватку. У Дженны защипало в глазах.

– Ну вот и все. – Рабочий появился перед ней словно из ниоткуда. – Мистер Хоук уже оплатил заказ, но мне нужно, чтобы вы расписались в получении.

– Спасибо.

Дженна чуть замешкалась, прежде чем расписаться на бланке. Да, теперь ее имя Дженна Петерс. Она сама выбрала его для себя более года назад, когда же она привыкнет к нему?

Но, уже расписываясь вымышленным именем, она поняла, что навсегда останется Дженсин Ларсен, что бы ни случилось. Дженсин Ларсен, принцессой, пятой дочерью правящей королевы Ларсландии. Она была безупречной, идеалом для подражания, пока в двадцать три года не совершила ошибку, стоившую ей всего.

Она забеременела вне брака.

Сначала все складывалось неплохо: они с Александром любили друг друга, собирались пожениться. Их отношения были тайной для широкой публики: после стольких лет, проведенных под неусыпным надзором газетчиков, Дженсин хотела обладать тем, что принадлежит только ей одной. Бойтесь своих желаний! Теперь она сама в ответе за свою жизнь.

Они хотели рассказать все родителям после того, как Александр закончит военную службу, но ему так и не суждено было вернуться домой. Он был убит при исполнении служебного долга. Дженсин осталась одна и, беременная, оплакивала смерть возлюбленного.

Рассказать о своем положении родителям она не смогла. Но что хуже всего: если бы об этом узнала местная пресса, скандал запятнал бы честь королевской семьи, а Дженну воспитали так, чтобы она страшилась бесчестья больше всего на свете. Ее семья, в отличие от правящих династий соседских европейских государств, не отличалась безупречной репутацией. Подобный скандал был бы сокрушительным ударом и заставил бы людей задуматься о необходимости монархии в наши дни.

Тогда Дженсин могла думать только об этом. Она сбежала в Штаты и начала жизнь заново здесь, в Лос-Анджелесе. В этом ей помогла давняя подруга Кристен, с которой они работали некоторое время. Теперь только Кристен и ее американская коллега знали подлинную историю принцессы Дженсин.

Дженна была уверена, что ее семья знала о том, что она скрывалась в США, но это слишком большая страна. Время от времени она передавала весточки своей семье через Кристен. Общественности же объявили о том, что самая младшая королевская дочь отправилась за границу учиться. Не самый блестящий план. Пройдет четыре года, что тогда? Она не может «учиться за границей» всю жизнь. Но в то время она не могла рассуждать здраво.

Принцесса боялась, что поставит под удар Кристен, но та успокоила ее. Королева предпочтет держать ее при себе, чтобы быть уверенной, что с дочерью все в порядке.

Грузовик уехал. Дженна закрыла дверь.

– А теперь давай посмотрим, что нам привезли для Бонни?

Она обняла Мег, та отозвалась звонким смехом.

Вернулся Лиам. Она видела, как он снимает ботинки и машет ей из гостиной.

– Уже привезли заказ из магазина?

– Да, мебель уже собрали, так что нам нужно лишь подумать, как лучше ее расставить.

– Если хотите, мы можем сделать это прямо сейчас.

– Сейчас самое подходящее время. Бонни спит.

После того как они передвинули мебель и перенесли кровать, все сели на ковер в детской Бонни. Мег играла с мягкой игрушкой, пришедшей вместе с заказом, Лиам доставал детскую одежду из пакетов, а Дженна расставляла на полке в шкафу детские лосьоны и кремы.

– Я заметил, что вы говорите с легким северным акцентом. Вы из Дании?

Дженна оторопела. Могла ли она рассказать ему, откуда была родом? Иногда и другие обращали внимание на ее речь, и она говорила, что ее родители приехали в США из Швеции, Дании или Норвегии. Ей оставалось лишь уповать на то, что ее фото не попало в американские газеты. Но отчего-то ей не хотелось лгать Лиаму Хоуку. Возможно, именно потому, что он сам доверил ей самое сокровенное – воспитание своей дочери. Хотелось избежать лжи и недомолвок.

– Я из Ларсландии. Это небольшая группа островов в Балтийском море. Территориально мы находимся недалеко от Дании, поэтому иногда людям кажется, что у нас датский акцент.

– Кажется, я что-то слышал о вас… местность, где на единицу населения приходится один медведь и четыре выдры?

Дженна рассмеялась:

– Да, именно так.

Он сосредоточенно посмотрел на нее:

– Вы собираетесь в скором времени вернуться домой или останетесь жить в США?

– Я мало путешествовала, так что, думаю, мы с дочерью переберемся в другое место.

Ей не особенно нравились переезды, но она знала, что было уготовано им судьбой. В конце концов ей придется вернуться домой, и Лиам имел право знать, насколько зыбко ее положение.

– Но я не уеду, пока Бонни не будет к этому готова. – Она ободряюще улыбнулась.

– Вы должны знать, что ничем мне не обязаны. Как только вы примете решение о переезде, просто сообщите мне об этом.

– Спасибо.

Лиам поднялся с ковра и сделал шаг ей навстречу:

– Я не пытался произвести впечатление, когда сказал, что готов платить на двадцать процентов больше, чем мой брат. Если у вас есть еще какие-то условия, сообщите мне.

– Но вы еще не знаете, справлюсь ли я с работой!

Он скрестил руки на груди и снова стал самим собой – миллионером с деловой хваткой бульдога.

– Дилан не работал бы с вами так долго, если бы вы не справлялись со своей работой, а Бонни не была бы так довольна, если бы вы не были хорошим человеком. – Он улыбнулся. – Ну а если что-то пойдет не так, я просто уволю вас и найму другую няню.

Она знала, что его улыбка должна была всего лишь смягчить смысл последней фразы, но у Дженны перехватило дыхание. Прежде не один молодой человек, а затем и мужчина испытывали на принцессе всяческие уловки, чтобы жениться на ней и стать членом королевской семьи. Но все было тщетно. Дженна видела их насквозь. А когда Лиам просто улыбнулся, она едва не растаяла. Дженна сдержала готовый вырваться мечтательный вздох. Это не лучшее начало ее карьеры в новом доме…

– На самом деле самое главное для меня – работа. – Она вернулась к теме разговора. – Я буду счастлива, если все пойдет хорошо.

Он согласно кивнул:

– Мне нравится ход ваших мыслей.

Меган зевнула.

– Думаю, мне пора покормить Мег и уложить ее спать прежде, чем проснется Бонни.

Молодая женщина нежно погладила щечку дочери. Глаза девочки то и дело закрывались, и Дженна принялась напевать старинную ларсландскую колыбельную, которая всегда успокаивала малышку.

Лиам засунул руки в карманы и попятился к двери:

– Не стану вам мешать.

Дженна кивнула. Когда Лиам вышел, она переместилась поближе к окну, чтобы увидеть, как ее новый хозяин вновь направился к парникам. И один и тот же вопрос снова и снова крутился в ее голове: почему этот мужчина казался ей таким привлекательным?

Глава 3

Лиам продирался сквозь кошмар. В его сне где-то вдалеке безутешно рыдал ребенок, словно просил его о помощи. Вздрогнув, Лиам очнулся и действительно услышал детский плач. Это плакала Бонни, его дочь, в своей детской комнате, которая теперь находилась рядом с его спальней.

Выбравшись из постели, он для начала убедился, что одет прилично. Теперь нужно постоянно следить за этим, потому что Дженна будет помогать ему заботиться о ребенке. Бросив взгляд на часы, Лиам вздохнул. Светящийся циферблат показывал два часа ночи. Он вышел в коридор.

Вслед за этим под дверью комнаты Дженны загорелся свет. Она вышла в коридор, сонно потирая глаза. Ее волосы были в беспорядке, а из одежды на ней была ночная сорочка до колен. Она открыла дверь в комнату Бонни и взяла его дочь на руки, нашептывая ласковые слова. У Лиама перехватило дыхание. Эта сцена была похожа на картину – сверхъестественная красота Дженны, которая изливала на его ребенка свою любовь, и полное доверие Бонни, тотчас же успокоившейся на ее руках. Он не мог отвести от них глаз.

Дженна посмотрела на него и сонно улыбнулась. Казалось, от ее улыбки вся атмосфера в комнате переменилась. Лиаму стало невыразимо тепло на душе.

Бонни теперь изредка всхлипывала.

– Она голодная, – сказала Дженна. – Подержите ее, пока я подогрею бутылочку?

Лиам сделал шаг ей навстречу:

– Конечно.

Пальцы Дженны коснулись его обнаженной груди, когда она передавала ему ребенка. У Лиама возникло желание взять ее руку и приложить к своему сердцу. Это желание его ошеломило. Он замер на месте, не двигаясь. Стало очевидно, что одних пижамных штанов недостаточно, в следующий раз ему нужно будет позаботиться и о футболке.

Дженна легонько коснулась ручки ребенка и вышла из комнаты. Он двигался вслед за ней, словно сомнамбула, околдованный тем, как покачивались ее бедра под тонкой тканью ночной сорочки. Однако Лиам сделал над собой усилие и сосредоточился на ребенке. Поглаживая дочь так же, как это делала Дженна, он прошел вслед за ней на кухню и терпеливо ждал, пока готовилось детское питание. Каждое ее движение было точным, словно она пользовалась его кухней уже не первый раз и прекрасно знала, что и где лежит. Наверняка ей приходилось делать все то же самое для ее собственного ребенка. Интересно, наблюдал ли кто-нибудь за этими ритуалами? Находил ли ее соблазнительной, пока она смешивала детское питание? Ее тело демонстрировало врожденную грацию. Порой ему казалось, что она танцует.

Черт побери, он опять думал не о том.

Неужели он чувствует себя так странно оттого, что Дженна не принадлежит к числу женщин, деливших с ним постель? Обычно, если ночью Лиам открывал глаза и видел рядом с собой женщину со спутанными волосами, это была его любовница. Хотя он нечасто приводил женщин в свой дом. Он старался сделать так, чтобы женщины, с которыми он проводил ночь, оставались в его жизни только до утра следующего дня. Дилан нередко отзывался о нем как о холодном человеке, но Лиам был уже не ребенок. Он прекрасно понимал, за чем охотились женщины. Их никогда не интересовал он сам. Кому вообще может быть интересен мужчина, помешанный на выведении нового сорта лилии? Человек, который избегал праздности, свойственной богатым людям, и тратил деньги только для обеспечения процветания своей семьи?

Адам же считал, что Лиам превратился в самодостаточного человека, который попросту не нуждался в длительных романтических отношениях. Лиама не волновало мнение его братьев – он был вполне доволен жизнью. Он никогда не позволит себе довериться человеку, чтобы затем понять, что его используют ради денег.

Он удобнее уложил Бонни у себя на груди.

– Тсс… Потерпи еще немного.

Лиам не знал, чего пыталась добиться мать Бонни.

Богатство ее семьи было колоссальным. Она не рассказала ему о своей беременности.

– Ну вот, малышка. – Дженна вернулась к ним. – Вот твоя бутылочка. А теперь давай пойдем в твою комнату, сядем в удобное кресло и покормим тебя.

Проходя мимо, она легонько коснулась головки ребенка, и Лиам ощутил нечто странное. Он ревновал няню к собственному ребенку!

Дженна устало потерла глаза. Ее Мег не так давно перестала просыпаться посреди ночи, но она уже успела забыть, как это утомительно.

Когда они оказались в детской, она взяла ребенка на руки.

– Хотите сами покормить ее или это сделать мне?

– В этот раз покормите ее сами, я посмотрю.

Дженна кивнула и села в кресло. Было трудно представить, что сейчас переживал Лиам. Она сразу же дала название его подходу – наблюдение. Наблюдение – один из важнейших этапов работы настоящего ученого. Она чувствовала на себе его взгляд, пока делала смесь на кухне. Казалось, он пытался впитать каждое ее движение. Ее немало волновало то, как пристально наблюдает за ней Лиам Хоук, но с этим придется смириться и к этому стоит привыкать, если она хочет работать на него. Она научит его не только быть умелым отцом, но и поможет сформировать настоящую связь с его дочерью.

Конечно, она привыкнет к нему.

Дженна попыталась игнорировать холодок, пробежавший по спине.

Когда он передавал ей ребенка, его обнаженная грудь была в нескольких сантиметрах от ее лица. Она сделала вздох, чтобы успокоиться, но это лишь ухудшило ситуацию. Ей казалось, что у нее закружилась голова. К счастью, когда Лиам передал ей свою драгоценную ношу, тотчас же отступил назад.

Как только Дженна поднесла Бонни бутылочку, прекратились последние всхлипы, и девочка начала увлеченно сосать. Дженна не могла сдержать улыбку – эта девочка казалась ей совершенством.

Некоторое время в комнате было тихо, а затем Лиам задал вопрос:

– Вам нравится быть матерью?

Важный вопрос.

Дженна вспомнила те времена, когда Мег была такой же крохой, как Бонни, и, приподняв ребенка, вдохнула ее сладкий запах.

– Это больше, чем я могла представить.

– Больше, чем что?

– Это сложнее, интереснее и приятнее.

Лиам облокотился о комод.

– Отец Меган поддерживает вас?

– Нет, его нет.

Теперь он пристально смотрел только на нее.

– У вас есть родственники? Они помогают вам растить дочь?

– Нас только двое – я и Мег.

Она надеялась, что он не заметил, как покраснели ее щеки. Ей не нравилось делиться с ним полуправдами. Однако она быстро нашла способ изменить ход беседы:

– Мать Бонни не сообщила вам о своей беременности?

Лиам поскреб подбородок, а затем устремил взгляд на чернильное небо за окном.

– Я ничего не знал до звонка из больницы. Мы с Ребеккой расстались восемь месяцев назад и не поддерживали отношений. Затем звонок из больницы, и чужой человек сообщает мне о том, что моя бывшая девушка родила от меня ребенка. Что-то пошло не так, она чувствовала себя плохо и просила связаться со мной. Прежде чем я успел добраться до больницы, она скончалась. Мне показали Бонни… – Его голос чуть дрогнул. – Мне хватило одного взгляда, чтобы понять: она – моя дочь. Уверен, вы меня прекрасно понимаете.

На Дженну нахлынули собственные воспоминания. Она опустила глаза на ребенка, который породил такую бурю эмоций в Лиаме.

– Нет ничего более сильного, чем взгляд новорожденного.

– Да, это так. – Он посмотрел ей в глаза. – Я также знал, что у нее больше нет матери. Теперь мы принадлежим друг другу.

– Как красиво вы сказали…

Дженна улыбнулась. Как она понимала его! Будучи одинокой матерью, она предвидела все трудности, с которыми Лиаму предстоит столкнуться. Но если он действительно любит свою дочь, если действительно верит в то, что сам сейчас сказал, Бонни самая счастливая девочка на земле.

– Все еще не могу поверить, что теперь мне нужно научиться заботиться о маленькой девочке.

– О, но это действительно происходит на самом деле. – Дженна улыбнулась ему, а затем перевела взгляд на Бонни. – Какая же ты красивая!

– Это так странно. – Его голос доносился словно издалека. – Мне никогда и в голову не приходило, что я могу стать отцом, и даже сейчас мысли об этом меня пугают и радуют одновременно.

Она понимала его. Дженна испытывала подобное, когда родила Мег.

Бонни выпила всю смесь. Дженна отдала пустую бутылочку Лиаму и, положив ребенка на плечо, нежно хлопнула по спинке.

– А как же семья Ребекки? Они будут принимать участие в жизни ребенка?

Мужчина побарабанил пальцами по пустой бутылочке.

– Когда я приехал в больницу, то увидел ее родителей впервые, и было ясно, что они мной недовольны.

– Разве вы не познакомились, когда встречались с их дочерью?

Дженне было очень интересно, как и когда происходит знакомство с родителями, притом что они не являются представителями правящей династии и не находятся в плену многовекового этикета. Он пожал плечами:

– Мы были вместе лишь несколько месяцев и не имели настолько серьезных планов, чтобы знакомить друг друга со своими семьями. Ее семья хотела сама заниматься воспитанием Бонни.

– Без вашего участия?

Каждый день своей жизни Дженна мечтала о том, чтобы Александр был жив, но главная причина была в Мег. Ей так хотелось познакомить их друг с другом…

Какая женщина станет умышленно лишать своего ребенка отцовской любви?

– Она записала мое имя в свидетельстве о рождении, так что я подозреваю, что в какой-то момент она бы сообщила мне о Бонни. Она также попросила администрацию связаться со мной, когда у нее случились осложнения. Родители явно не были этому рады.

– Им не понравилось то, что вы забрали Бонни?

Лиам невесело рассмеялся:

– Можно сказать и так. Сегодня утром мне поступил звонок от их семейного адвоката. Они собираются подать иск о полноценной опеке над Бонни.

– Бедная крошка. – Теперь Дженна укачивала ребенка на руках. – Она пережила так много, лишилась матери, а теперь ее хотят отобрать у отца.

– Им ни за что не победить. – Теперь Лиам стоял рядом с Дженной, выпрямившись в полный рост. – Мой адвокат уже занимается этим делом. Бонни – моя дочь, и никто не сможет разлучить нас.

Видя решимость в его глазах, Дженна не сомневалась, что победа будет на его стороне.

Следующим утром Дженна уложила детей в новую двухместную коляску и отправилась изучать сады позади дома. Погода стояла прекрасная, и было глупо оставаться в доме. К тому же Дженна чувствовала себя не в своей тарелке.

После того как ночью они покормили Бонни, Дженне было трудно заново уснуть. Ее мучили воспоминания об обнаженном торсе Лиама. Каждый раз, когда он оказывался неподалеку, ей хотелось коснуться его широкой сильной груди, покрытой темными волосами, и узнать, какие они на ощупь. Этого делать нельзя, и то, что он был ее хозяином, являлось лишь одной причиной из вереницы прочих. Сразу за задним двором ей открылся вид на многочисленные цветочные клумбы. Ярко-желтые, пурпурные, розовые цветы. Такое изобилие на мгновение ослепило ее.

Между рядами трудились рабочие в широкополых шляпах, защищающих от яркого солнца. Вдали виднелась большая крытая теплица.

Мег захныкала.

– Потерпи, милая, сейчас мы посмотрим на цветочки.

Дженна знала, что компания «Цветы Хоук» владела большой фермой и поставляла свои цветы в несколько крупных магазинов в городе, а также в собственные фирменные лавки. Эти же цветы каждую неделю привозили в пентхаус Дилана. Однако видеть все это великолепие собственными глазами было куда прекраснее. Теперь ей казалось, что прежде она видела жизнь лишь в черно-белом цвете, и вдруг кто-то добавил в нее красок.

Она толкала коляску вдоль рядов душистых растений, время от времени останавливаясь и любуясь. Они не достигли и середины, когда Дженна заметила спешившего к ним навстречу Лиама.

– Доброе утро, – поприветствовала она его, когда он подошел достаточно близко. – Нам не хватало вас за завтраком.

– Доброе утро. – Его лицо осталось непроницаемым. – Я встал пораньше, чтобы наверстать упущенное.

Она глубоко вдохнула аромат цветов, смешанный с запахом свежевспаханной земли и обрезанных листьев. Если бы она трудилась в подобном месте, ей бы тоже хотелось вставать как можно раньше и приниматься за работу.

– Здесь так красиво. Кажется, Мег и Бонни уже полюбили это место.

Его взгляд чуть потеплел. Лиам подался вперед и легонько коснулся щеки своей дочери.

– Да, это не самая плохая работа.

Дженна вытащила Бонни из коляски и легонько коснулась ее лба губами, а затем дала возможность девочке увидеть большой и прекрасный мир вокруг.

– Ну, как тебе? Правда, красиво? – прошептала она. – Хотите взять ее на руки?

– Конечно! – Лиам устроил дочь на руках, а затем неожиданно проворковал: – Привет, принцесса.

У Дженны и без того кружилась голова от его близости, но от последних слов она чуть не упала в обморок. Лишь несколько мгновений спустя она поняла, что так Лиам обратился к своей дочери.

– Спасибо, что привезли ее сюда.

– Мне это только в радость. – Она посадила дочь к себе на бедро. – Вы часто работаете в саду?

– Время от времени я прихожу проведать рабочих, но чаще меня можно найти во втором парнике, где мы разводим цветы… или вон там.

Он указал в сторону длинного белого здания, которое было похоже на маленький завод.

– Что делают там?

– Там я занимаюсь самым интересным в этой работе. – Он широко улыбнулся. – Я изучаю.

В его глазах загорелся настоящий энтузиазм, когда он говорил об этих вещах. Дженне было интересно знать, что на самом деле интересовало этого человека.

– Изучаете, как сделать так, чтобы растения росли лучше?

– У нас много прекрасных рабочих, которые справляются с этой задачей. Меня же интересует сам процесс рождения цветка.

– Выводите новые виды? – Она была по-настоящему восхищена.

– В общем, да. Иногда я создаю новые цвета или делаю так, чтобы старый любимец легче переносил холод.

Она кивнула:

– Вы настоящий фермер.

– Нет, я – ученый. – Он сказал это тоном, не требующим возражения. – Хотя мои родители до переезда сюда занимались выращиванием овощей. Даже после того, как мы открыли этот бизнес, они всегда называли себя фермерами.

Она незаметно окинула его взглядом. Его одежда была аккуратно выглажена, хотя от женского внимания не смогли ускользнуть испачканные землей отвороты брюк. Рубашка была застегнута. Да, его действительно можно было принять за потерявшегося ученого. Как же случилось так, что он работал здесь?

Она пересадила Меган на другое бедро, чтобы та не могла потревожить уснувшую Бонни.

– Вы всегда хотели продолжать семейное дело?

– Когда мы были молоды, у нас не было выбора. Этот бизнес кормил нас, так что все вносили свой вклад. Уже тогда мы поняли, что Дилан был в состоянии уболтать любого поставщика, а Адам видел, что может принести большую выгоду. Так что братья занимались комплектованием заказов вместе с мамой, тогда как мне приходилось возиться с отцом в саду – копать, сажать, подвязывать.

Она ухмыльнулась:

– Кажется, вашим братьям повезло больше.

– Нет, но я убеждал их в этом. – Он поднял руку и приложил козырьком к глазам, как будто и сейчас мог видеть всех тогда, в самом начале пути. – Я с теплотой вспоминаю те дни. Отец учил, как прививать растения, а потом уходил в тень, оставляя меня с корзиной саженцев, чтобы я мог отточить навык. Как только он понял, что у меня получается создавать новые виды, то выделил мне целое помещение для экспериментов.

– Звучит очень интересно.

Она опустила глаза на грядку веселых красных маков. Глядя на ухоженную жирную темную землю, Дженне страшно захотелось самой заняться садоводством. Проследив за ее взглядом, Лиам ловко наклонился, не побеспокоив Бонни, и, сорвав цветок, передал его Меган. Девочка тотчас же отблагодарила его звонким смехом.

– К тому же очень приятно делать что-то своими руками и понимать, что ты делаешь это ради своей семьи.

Дженна легко представила себе молодого Лиама, проводящего в лаборатории опыты над цветами, аккуратно записывающего в объемную тетрадь полученные данные. Думая об этом, она улыбалась.

– Кажется, вы были самым серьезным.

– Адам тоже был довольно серьезным. Это Дилан всегда уводил нас не в ту сторону. – Лиам улыбнулся краем рта.

Проработав с Диланом Хоуком более года, наблюдая за тем, как тот умело находил общий язык с нужными ему людьми благодаря врожденной харизме, Дженне было нетрудно представить, что время от времени он злоупотреблял своим обаянием.

Неожиданно Бонни захныкала на руках своего отца. Лиам вопросительно посмотрел на ребенка, а затем на его няню.

Дженна быстро уложила Меган обратно в коляску и взяла Бонни на руки.

– Так вы стали работать здесь сразу после школы?

Лиам опустил руки на бедра, а затем немного неловко засунул их в карманы.

– В университете я получил степень бакалавра, время от времени продолжал помогать здесь. Образование в сфере биологии и генетики помогает мне создавать новые виды растений.

– Удивительно, как много смогла добиться ваша семья. И вы сами, Лиам.

Члены его семьи управляли своей судьбой. До того как она покинула Ларсландию, ее будущее было предрешено королевским происхождением, соответствующими традициями и укладом общества. Но она не была готова пожертвовать своей дочерью ради обеспеченного будущего. Дженну восхищало то, что Лиам занимался своим любимым делом и был лишен необходимости подстраиваться под чье-либо мнение.

– Спасибо, что рассказали мне все это. По-моему, история вашей семьи прекрасна.

Он лишь пожал плечами:

– Она не лучше и не хуже любой другой. Просто нужно иметь благодарного собеседника. Вот вы, например, живете здесь, а родились так далеко. Это действительно интересно.

У нее защипало в глазах. Теперь она должна была поделиться с ним своей историей. Дженне страшно хотелось рассказать ему о своей родине. О том, как прекрасны закаты летом, как белоснежны снега, накрывающие зимой вековые постройки ее родового замка.

Она не могла этого сделать. Одна ошибка – и все ее прикрытие пойдет прахом. Это будет непростительным промахом для того, кто пытается начать новую жизнь.

Дженна склонилась над коляской и провела рукой по лбу Мег, не глядя Лиаму в глаза:

– Мне нужно вернуться и покормить Бонни.

Глава 4

Несколькими днями позже Лиам возвращался с работы домой около восьми часов вечера. Он был взволнован и предвкушал ужин.

Прежде он был трудоголиком, который засиживался допоздна на работе и нередко забывал поесть. Теперь у него появился еще один повод усердно трудиться над бизнесом «Цветы Блум» – Бонни. Лиам нашел ей прекрасную няню и теперь должен был позаботиться о благосостоянии дочери.

Хотя, если бы он был до конца честен с самим собой, Лиам признался бы, что причина его волнения заключалась в другом. Он скучал по няне не меньше, чем по своей дочке.

Несколько ночей подряд они вместе вставали по первому зову Бонни, и от возникавшей между ними близости Лиам еще долго не мог перестать думать об этой удивительной женщине. Неправильные мысли то и дело приходили ему на ум.

Он думал о ее губах.

О ее руках.

О ее теле.

Несмотря на то что ее тело всегда было скрыто от него, его волновала сама мысль о том, что она поднималась из постели ради его дочери.

Вчера ему стало совсем худо. Мысли о гладкой и белоснежной коже Дженны просочились в его сознание днем. Он отвлекся и порезался. Теперь он начал завтракать как можно раньше, чтобы убраться из дома до того момента, как Дженна будет разогревать смесь для Бонни. Он думал, что это сможет успокоить его. Однако сегодня он предпринял новый шаг, чтобы отдалиться – когда он заметил ее, прогуливавшуюся между ровными рядами цветов с коляской, он не пошел ей навстречу, притворившись увлеченным своими делами.

Но он делал это и для Дженны. Легко ли ей будет проживать с ним под одной крышей, если она узнает, как он вздыхает о ней по ночам? На ее месте он тотчас же озаботился бы поисками более спокойной работы.

Ему нужно было думать о Бонни.

Лиам также не мог позабыть, как стремительно Дженна закончила их беседу, когда он упомянул о ее происхождении. Если он не ошибся, то она прибегла к помощи Бонни для того, чтобы не говорить с ним о своей личной жизни. Однако он старался не думать о том, что женщина, которая заботится о его ребенке, пытается скрыть от него какую-то тайну. Четверть часа назад он позвонил Катерине. Экономка сказала, что Бонни спит, а ужин ждет его на столе. Оставив портфель с документами в гостиной, он направился на второй этаж. Ему очень хотелось увидеть Дженну.

Да, она привлекала его как женщина, ну и что? Его сила духа была крепче, управляла телом. Он постарался взять себя в руки.

Лиам распахнул дверь детской. Дженна стояла к нему боком и тихонько покачивала старомодную колыбель. Его глаза в мягком свете спальни казались просто огромными, а ее кожа словно светилась изнутри.

«Она же просто женщина».

Женщина, обладавшая незаурядной красотой. Но она была такой же, как и все.

Лиам замер, чтобы перевести дыхание. И снова попытался внушить себе, что он – непоколебимая скала, неподвластная ни дождю, ни ветрам. Затем тихонько приблизился к колыбели. Длинные ресницы Бонни бросали тень на ее щечки, он наблюдал за тем, как поднимается и опадает ее грудка, двигаются крошечные губки. Собравшись с силами, он перевел взгляд на няню.

– Дженна, добрый вечер.

Лиам пододвинул ей стул.

– Добрый вечер, Лиам.

Она подтянула стул к себе и аккуратно села.

«Вот видишь? Это же так просто!»

Как гласит старинная поговорка, близость порождает неуважение. Он считал, что если они будут вести себя друг с другом как можно более формально, то вскоре Дженна станет ему безразлична.

Оставив спящую Бонни в детской, они спустились в столовую. На столе стояло несколько серебряных блюд, накрытых крышками. Лиам приподнял одну из них – под ней оказалось дымящееся карри. Он передал Дженне ложку.

– Прошу прощения за опоздание. – Поддерживая разговор, он накладывал себе белоснежный рис из другого блюда. – Надеюсь, я не сильно задержался?

– Наоборот, это дало мне возможность пообщаться с Катериной.

– И как прошел ваш разговор?

Ему бы очень хотелось, чтобы две женщины, работающие и проживающие с ним под одной крышей, ладили, но, зная характер Катерины, он предвидел крушение подобных планов.

– Мне кажется, что она не одобряет наших совместных ужинов. Кажется, она бы охотно накрывала для меня в кухне. – Дженна старалась выражаться как можно более сдержанно.

– Она очень уважает правила этикета.

– Я была бы довольна, если…

– Нет. Вы будете ужинать вместе со мной и за этим столом. Раньше я скрашивал обеды и ужины чтением научных журналов, а теперь, когда я стал отцом, пора заводить новые привычки. Семейные ужины – что может быть приятнее? Я хочу, чтобы эта традиция укоренилась к тому моменту, когда Бонни подрастет, чтобы ужинать со мной. Я не раз просил Катерину присоединяться ко мне за столом, но она решительно отказывается.

Некоторое время они ели молча. Затем Дженна сообщила:

– Катерина, вероятно, рассказала бы вам об этом сама. Она наняла горничную на неполный рабочий день, чтобы помогать со стиркой и выполнять небольшие поручения.

– Хорошо. – Он кивнул. – Главное, это не придется делать вам. Я не хочу, чтобы вы утомлялись, вам и так приходится вставать каждую ночь.

Дженна посмотрела ему в глаза:

– Могу представить, как вы сами устаете. Вы просыпаетесь по ночам, а потом еще и идете на работу. И так каждый день.

– Мы с кофе теперь хорошие приятели.

Да, Дженна была права: теперь он действительно больше уставал, но он бы не променял свою жизнь с дочерью ни на что. Если бы Бонни сейчас не спала, он подержал бы ее на руках. Лиам поинтересовался:

– Как дела у Бонни?

– Она сегодня плакала и долго не хотела успокаиваться, пока я не взяла ее с собой в кухню. Там я составляла список для Катерины, а девочка тем временем уснула. Затем я отнесла ее наверх. – Дженна положила себе еще одну порцию карри. – Вы завтра свободны? Мне бы хотелось, чтобы вы пообщались с Бонни.

– Завтра у меня сложный день, может быть, прямо сейчас?

Ему было очень важно проводить время с дочерью, но это не должно сказываться на его работе, ведь именно от семейного бизнеса зависело, какая еда будет на их столе и не протечет ли крыша над головой.

– Думаю, что можно сделать и так. – Дженна сверилась с часами. – Примерно через час Бонни проснется. Мы покормим ее, и можно будет чем-нибудь заняться.

– Звучит замечательно!

– Есть ли какие-нибудь новости от родителей Ребекки? Они до сих пор хотят подать иск об опеке над Бонни?

– Сегодня они уже сделали первые шаги к этому. – Чета Кленси станет для него знатной занозой. – Мой адвокат убеждает меня, что у них нет шансов.

Вновь повисла неловкая пауза. Это было понятно – Лиам и Дженна слишком плохо знали друг друга, чтобы завести оживленный разговор. Лиаму с трудом давались светские беседы. Дилан всегда говорил ему об этом, когда они вместе посещали официальные мероприятия. Он перевел дыхание. Сейчас был самый подходящий момент, чтобы расспросить Дженну о ее происхождении.

– Несколько дней назад вы спросили меня, кем я мечтал стать, когда вырасту. Я поделился своей историей. А чего хотели вы, когда были ребенком?

Дженна прикусила губу и молча смотрела в тарелку. Затем она вздохнула:

– Лиам, я бы не хотела говорить о своем детстве.

Он откинулся на спинку стула. Интересно. Может быть, у нее было тяжелое детство? А может, она хотела что-то утаить от него? Нет, конечно же он не мог давить на нее. Он лишь дождется правильного момента, чтобы леди пришлось дать ответы на все его вопросы. Если Дженна что-то скрывает от него, то он обязательно все выяснит.

Никто и никогда не спрашивал ее, кем она хотела бы стать. Дженна была принцессой. Принцессой, которой, при наличии трех братьев и старшей сестры, суждено когда-либо сесть на трон. Три ее брата отслужили в армии, но дальше и они не могли уклоняться от своих королевских обязанностей.

Бонни проснулась – радионяня подала сигнал. Дженна стремительно поднялась из-за стола, радуясь возможности избежать дальнейших расспросов:

– Вы займите ее чем-нибудь, пока я подогрею бутылочку.

Прежде чем подняться на второй этаж, она заметила, что Лиам посмотрел на лестницу с сомнением. Дженна подавила улыбку. Неудивительно, обычно он держал Бонни в руках, когда она была спокойной, сытой или спящей.

Когда Дженна показалась в дверях детской, то увидела, что Лиам сидит на столе и кое-как пытается успокоить Бонни, заходившуюся в безутешном плаче. Лиам заметил няню, и на его лице сразу же появилась радостная улыбка.

– Как хорошо, что вы пришли. Она просто в отчаянии.

– Да, ее слышно даже на первом этаже. – Дженна усмехнулась и взяла малышку на руки. – Успокойся, маленькая. У меня есть для тебя бутылочка.

Вместе они спустились вниз. Лиам закончил свой ужин, не сводя глаз с Дженны.

– Хотите, я возьму ее, чтобы вы смогли доесть?

– Это было бы замечательно.

Дженна то и дело бросала взгляд на отца с дочерью. Ее умиляло нежное выражение его глаз каждый раз, когда Лиам смотрел на Бонни.

В ее мире отцы редко проводили время с собственными детьми. Существовали специальные люди – кормилицы, няни, гувернантки. Наблюдая за тем, как Лиам осыпал свою дочку нежностями и ласково гладил ее щечки, она чувствовала сильную боль и еще больше горевала о потере Александра. У ее Меган уже никогда не будет такого замечательного, заботливого отца.

Она также вдруг заскучала по родителям. Уже больше года она не видела их и не слышала их голосов. Этой работе с Лиамом суждено стать ее последней работой в США. Необходимо продумать план возвращения домой.

Когда ужин завершился, они уложили Бонни в люльку, которую Лиам предусмотрительно принес из ее комнаты, и вместе убрали со стола. Затем Лиам упер руки в бока:

– Так что вы придумали для нас с Бонни?

– Я думала, что вы с Бонни можете научиться пользоваться детской переноской, слингом.

– Переноской? – Он потер подбородок. – Я думал, что мы займемся чем-то более…

– Практичным? – Она достала детскую переноску.

– Ну да.

Лиам с сомнением пожал плечами.

– Когда мы наденем это, вам с дочерью будет значительно удобнее. Вы сможете, если вам этого захочется, брать ее с собой, а руки останутся свободными для работы. Чем быстрее вы к этому привыкнете, тем больше времени сможете проводить с Бонни.

– И чем больше времени я провожу с дочерью, тем крепче наша связь. Верно? Ты слышала, Бонни? Скоро мы станем одной командой.

Малышка тянулась к Лиаму из своей колыбели.

Дженна встряхнула слинг:

– Если вы готовы, то давайте вместе зафиксируем ремни так, чтобы было удобно.

– Она точно нужного размера?

– Да, надо только подогнать крепления.

Дженна потянулась, чтобы накинуть ему на шею ремешок, но замерла. Нет, она прекрасно помнила, как нужно фиксировать переноску. Она сама делала это бессчетное количество раз, но сейчас просто не хотела рисковать и оказываться в столь опасной близости от Лиама.

– Знаете, кажется, вы слишком высокий для меня…

Это была очевидная ложь. Если бы мужчина только наклонил голову, она смогла бы проделать эту нехитрую операцию. Вместо этого Дженна протянула слинг ему. Лиам надел переноску.

– Это выдержит вес Бонни?

– Не переживайте.

Сумку необходимо было закрепить, но карабин находился у него за спиной.

– Если вы повернетесь ко мне спиной, я поправлю ремни.

От вида нежно-голубой рубашки, натянутой на широкой мужественной спине, по коже Дженны побежали мурашки. Ей страшно захотелось провести по рубашке руками и прислониться так, чтобы Лиам смог защитить ее от всего мира. Он терпеливо стоял, ожидая ее помощи. Это вывело Дженну из ступора. Собравшись с силами, она затянула ремни на его спине.

– Думаю, этого достаточно. Теперь настало время Бонни.

Развернувшись, Дженна достала ребенка из кроватки и, запечатлев на ее щеке быстрый поцелуй, положила в сумку на груди отца. Теперь личико Бонни смотрело прямо на папу.

– Я думал, дети должны видеть, что происходит вокруг?

– Это нужно малышам постарше, но сейчас ей лучше быть как можно ближе к вам.

Лиам прошептал что-то нежное Бонни, и взор Дженны застлали слезы умиления. Чтобы отвлечься, она принялась рассматривать инструкцию, которая прилагалась к слингу. Она не хотела смущать отца и дочь своим присутствием.

– Вы носили такую переноску, когда Мег была маленькой? – вдруг спросил Лиам.

– Мне кажется, она выросла в ней. После работы мне нужно было приготовить нам еду и привести в порядок квартиру, но днем я работала и не видела ее, и вечером мне не хотелось расставаться с ней ни на минуту.

Он понимающе кивнул:

– А при помощи такой переноски можно делать все сразу.

– Теоретически… Чаще всего Меган отвлекала меня от дел и на ужин я ела только банан.

Она впервые услышала его низкий смех и улыбнулась в ответ:

– Кажется, ей вполне удобно. Как вы себя ощущаете?

Лиам аккуратно переступил с ноги на ногу и чуть наклонился вперед:

– Это на самом деле удобно… Конечно, изменился центр тяжести, но я думал, что буду ощущать себя более скованно.

Он принялся неторопливо ходить по комнате. Дженне казалось, что она наблюдает за отцом и дочерью сквозь замочную скважину. Словно она подглядывала, как грациозно двигалось его тело, а ремни подчеркивали ширину плеч.

Как она могла перестать думать о своем хозяине? Почему ей не удавалось победить себя?

Двумя днями позже Лиам встретил Дженну с детьми у входа в свою лабораторию. Поддавшись сиюминутному порыву, он отправил Дженне сообщение, в котором приглашал посмотреть на место, где он работал.

– Привет, Лиам. – Дженна радостно приветствовала его. – Спасибо за приглашение.

Сегодня на Дженне было длинное летнее платье и широкополая соломенная шляпа. Ему было жаль, что он не мог видеть ее волосы.

– Привет. – Он опустил взгляд на коляску. – Будет лучше, если мы понесем детей на руках. Кстати, шляпа вам внутри не понадобится.

Лиам освободился от халата и тотчас же подхватил Мег на руки. Он потянулся за ней, потому что понимал, что Меган, будучи старшей из детей, была тяжелее. Однако он был удивлен тому, что ощущать в руках тяжесть Мег ему было приятно не меньше, чем поднимать Бонни. Дочь няни была очень милой девочкой.

Дженна взяла Бонни, и они вошли в здание.

– Я рад, что вы смогли прийти, – сказал Лиам, когда они шли по коридору.

– Мы же не могли пропустить индивидуальный тур, не правда ли, девочки?

Прежде Лиам не допускал в эти помещения никого, кроме членов семьи и его команды исследователей. Всегда нужно было опасаться промышленного шпионажа. Он мог разрабатывать новый сорт, а конкуренты из кожи вон лезли, чтобы украсть его изобретения.

В этом был и элемент личного.

С тех пор как отец выделил ему, пятнадцатилетнему, клочок земли для экспериментов, он превратил выращивание цветов в некий интимный ритуал. Нет, конечно же ему помогали его сотрудники, которые осуществляли пересадку цветов и уход, чтобы его питомцы развивались как можно лучше. Но все же в своей лаборатории каждый день он работал один. Здесь ему было уютнее, чем дома.

Одному только Богу известно, отчего он решил ввести в это святилище кого-то вроде Дженны Петерс. Это конечно же могло объясняться тем, что он хотел показать свое место работы дочери, а она не была пока способна сделать это сама, но к чему было обманывать самого себя?

Было в Дженне что-то такое, располагающее к себе. Даже несмотря на то, что она так решительно отказалась от разговоров о детстве, Лиам нашел ей оправдание. Вероятно, Дженне просто было больно вспоминать об этом. По пути в его рабочий кабинет они то и дело встречались с его подчиненными. Хорошенькие девушки и молодые юноши не упускали возможность поворковать над крошкой. Ассистент Лиама признался, что внезапное отцовство босса породило бурю эмоций среди работников. Они прошли сквозь вращающиеся стеклянные двери и оказались в его офисе. Обычно Лиам работал здесь в одино честве, время от времени прибегая к помощи своего ассистента. Он затаил дыхание, ожидая реакции Дженны.

Она застыла посреди первой комнаты с Бонни на руках и медленно повернулась вокруг своей оси:

– Вы работаете прямо здесь, не так ли?

– Как вы догадались?

– Просто… – Она посмотрела ему в лицо. – Может быть, это звучит глупо, но все это место пропитано вашим духом.

– Пропитано моим духом… – повторил он с сомнением. – Мне не кажется, что эта комната чем-то отличается от тех помещений, которые мы только что прошли.

– Да, наверное, это действительно глупо. – Она улыбнулась. – Я могла бы сказать, что меня на эти мысли навел запах вашего одеколона, но вы же им не пользуетесь.

Он улыбнулся:

– Никто в теплицах и лаборатории не пользуется духами. Время от времени нужно нюхать цветы, так что нельзя, чтобы сюда проникали посторонние запахи.

– В таком случае я не знаю. – Она пожала плечами и снова улыбнулась. – А что там?

Он ощутил прилив гордости: за другими дверями находился его самый главный проект, обреченный на ошеломительный успех. Лиам был в этом уверен.

Не сводя взгляда с ее лица, чтобы увидеть реакцию, он распахнул двери и пригласил Дженну войти.

Глава 5

Дженна вошла в его лабораторию и обомлела. Все помещение, подсвеченное искусственным освещением, исходившим из длинных ламп под потолком, было уставлено аккуратными горшками. Необычные растения находились в этих горшках – из густых сочно-зеленых листьев к потолку тянулись на длинных, тонких ножках цветы, похожие на лилии. Но их цвет – вместо привычного белого – был насыщенно-синим.

– Лиам, это вы их создали?

Он кивнул:

– Это наше совместное предприятие с матушкой-природой.

– Они просто прекрасны! – Дженна, как завороженная, шла между стройными рядами кадок, переводя взгляд с одного цветка на другой. – Кто еще их видел?

– Только мои сотрудники. Ну, еще Дилан и Адам. Они подготавливают для этого цветка презентацию.

Дженна не могла оторвать взгляд от лилий. Прежде она не видела подобной красоты.

– Это просто потрясет публику.

– Спасибо. Хотелось бы верить.

Не в силах сопротивляться, она коснулась пальцами одного цветка.

– Каким образом ваши покупатели узнают о новом сорте?

– Рекламными проектами занимаются братья. Но обычно Дилан размещает во всех наших фирменных магазинах особенный знак, оповещающий о пополнении ассортимента. Адам берет на себя прессу – подает несколько статей, которые публикуются в журналах для садоводов. Иногда о нас говорят на радио или по телевидению.

Дженне казалось, что этот необычный цветок заслуживал большего, нежели плакат в магазине или заметка в журнале.

– Вы предпринимали что-нибудь еще, чтобы люди узнали о ваших созданиях?

– Что можно сделать еще? – Лиам непонимающе нахмурился.

Идеи одна за другой тотчас же заполонили ее голову.

– Может быть, организовать какое-нибудь специальное мероприятие? Что-нибудь, что привлечет внимание большого количества людей и сделает синюю лилию по-настоящему популярной? Представьте, первое, что будет приходить в голову упоминающим Лос-Анджелес, – казино и ваш цветок. Она же может стать символом города!

Лиам передал Меган резиновый мячик, который он держал на столе, и задумался.

* * *

Уж в чем в чем, а в мероприятиях Дженна знала толк. С самого рождения она должна была посещать огромное количество балов, званых ужинов и прочего.

– Газеты еще долго будут писать об этом. Это станет больше чем презентацией, это будет сродни спуску нового корабля на воду!

К слову сказать, свою первую бутылку шампанского о борт нового корабля она разбила, когда ей еще не исполнилось и шестнадцати. Конечно, было интереснее разрезать красную ленту, а здесь всегда существовала вероятность забрызгать шипучим напитком платье.

– Можно устроить что-то утонченное. Может быть, бал?

– Бал ради цветка? – переспросил он с сомнением. – Думаете, людей это действительно заинтересует?

– Главное, чтобы публика не скучала. Сделайте этот бал событием года!

Меган потянулась и крепко ухватила Лиама за волосы, но он и бровью не повел.

– Как именно можно организовать бал года?

Дженна вспомнила все те мероприятия, которые ее поразили.

– Важно все: место, список гостей, развлечения, еда и напитки. Это самые простые вещи, главное – правильно их подать.

Он вопросительно изогнул бровь:

– Кажется, все это знакомо вам не понаслышке?

– В прошлом я посещала какие-то вечеринки, некоторые из них мне запомнились… У меня был ухажер из высшего общества.

Это было и правдой, и неправдой. Да, в прошлом любой мужчина, имевший честь проводить с ней время, был по крайней мере кронпринцем.

Очевидно, такое объяснение не противоречило здравому смыслу. Лиам сел в кресло напротив захламленного письменного стола. Мег он посадил к себе на колени:

– Что еще вы бы сделали?

Хороший вопрос. Для того чтобы организовать любую вечеринку, необходимо выбрать ей тему.

– Какое название вы придумали цветку?

– Я думал назвать лилию «Полночь».

– Все складывается просто идеально! – Кончики ее пальцев покалывало от адреналина. – Полночь и станет темой вечера. Все оформление будет выполнено в оттенках синего, а сам цветок гостям можно будет показать ровно в полночь! Кто-нибудь перережет ленту или что-то вроде этого… Обдумать памятные сувениры. Естественно, на мероприятие необходимо пригласить прессу и популярных блогеров, словом, каждого, чей отзыв о презентации будет иметь вес.

Лиам сделал записи в блокноте, а затем начал играть ручкой с Мег.

– Я передам эти идеи Адаму и Дилану, пусть они выскажут свое мнение. Мне же все идеи кажутся превосходными.

– Отлично. – Дженна улыбнулась. Уже давно ей не приходилось думать над чем-то подобным, ей было интересно. – Уверена, что у вас все прекрасно получится.

Лиам посмотрел в глаза Дженны:

– Вам бы хотелось заняться планированием этого мероприятия? Я знаю, что у вас и без того хлопот полон рот с девочками, но мой ассистент и сотрудники легко смогут воплотить все ваши идеи в жизнь. Вы будете разрабатывать проект и наблюдать за тем, как он реализуется.

Дженна вдруг замерла. Последнее место, где ей следовало оказаться, – мероприятие, освещаемое во всех средствах массовой информации. Если хоть одно ее фото просочится в газеты, ей придется тотчас же возвращаться домой.

– Знаете, думаю, я не лучшая кандидатура для этого. Мне трудно раздавать указания, тем более разговаривать с репортерами. А еще мне очень неуютно в большой компании людей.

Он лишь покачал головой, так как объяснения не были для него достаточными.

– Адам и Дилан будут общаться с прессой. А если вы боитесь толпы, вам не обязательно посещать само мероприятие. Мне нужны лишь ваши идеи.

Дженна едва сдерживалась. Сейчас она была по-настоящему счастлива. В ее голове хранились сотни и сотни полезных идей относительного того, какой должна быть идеальная вечеринка, но прежде они никому не были нужны. А теперь она могла оказать помощь Дилану и Лиаму, которые дали ей работу и крышу над головой.

Но затем в душу Дженны снова закралось сомнение: ни разу она сама не организовывала мероприятие подобного масштаба. Вся радость мгновенно улетучилась.

– Все же лучше нанять человека, который обладает необходимыми знаниями и опытом.

– Возможно, но я не подбираю кандидатов по резюме. – Он посмотрел Дженне прямо в глаза. – Именно вы убедили меня сделать все по-другому. Вы должны чувствовать ответственность за это решение не меньше, чем я.

Она улыбнулась:

– Хорошо, в таком случае я берусь за это. Но просто хочу, чтобы вы знали: профессионал мог бы организовать эту вечеринку гораздо лучше.

Его глаза победоносно сверкнули. Лиам улыбнулся:

– Просто делайте так, как если бы это была ваша вечеринка. Это все, о чем я прошу. После того как я поговорю с братьями, мы соберемся все вместе, чтобы выработать план.

Несколькими минутами позже Дженна толкала детскую коляску к дому. Солнце все так же ярко светило над ее головой, цветы вокруг благоухали, но она была поглощена собственными мыслями и словно не замечала царившей вокруг красоты. Во что она умудрилась ввязаться теперь?

– Девочки, – обратилась она к малышкам. – Мне нужно научиться говорить Лиаму Хоуку «нет».

Той ночью Лиам приехал домой почти в полночь. Все было тихо и спокойно. Он невольно улыбнулся: еще недавно это было обычное состояние его дома. Когда здесь появилась его дочь, то вместе с радостью она принесла с собой хаос. Мег старалась помочь ей в этом.

Дженна нарушала спокойствие его духа уже совершенно по-другому. Даже сейчас, когда он просто подумал о ней, его сердце стало биться чаще.

Поднявшись наверх, он заметил полоску света под дверью, ведущей в детскую Бонни. Наверное, она проснулась, чтобы ее покормили. Как вовремя! Он мог зайти и помочь, заодно посмотреть на свою дочку перед тем, как идти спать.

Но когда он открыл дверь, то увидел, что в комнате больше не было мебели. Дженна стояла к нему спиной и красила стены детской в ярко-желтый цвет. Она была одета в простую белую футболку и джинсовые шорты и даже в таком наряде казалась ему самой соблазнительной женщиной в мире. У него пересохло во рту.

– Вы выбрали довольно неожиданное занятие, чтобы скоротать ночь.

Испугавшись, Дженна резко обернулась. Ее голубые глаза были широко распахнуты, а на лице виднелись следы желтой краски.

– Но я думала, вы согласились, что коричневый не подходит для детской…

Он поднял руку:

– Совершенно верно. Я хотел, чтобы детскую перекрасили, но я предполагал, что вы наймете маляра. Покраска стен не входит в ваши должностные обязанности.

Дженна откинула непослушную прядь волос, выбившуюся из хвостика.

– Мне хотелось сделать это самой. Я еще никогда не красила стены.

Он не мог сдержать смех. Его восхищала ее искренность.

– Едва ли покрашенную стену можно сравнить с восхождением на Эверест или путешествием в средневековый замок?

– Возможно, – улыбнулась она. – Мне кажется, это зависит от того, что человек уже успел сделать в своей жизни.

– Наверное.

Он прошелся по комнате, чтобы оценить работу.

– Кажется, неплохо? – Она снова откинула волосы со лба.

Еще никогда Лиам не видел Дженну столь неуверенной.

Углы были немного не прокрашены, но с первого взгляда работа показалась ему просто идеальной.

– По-моему, отлично!

Она просияла от похвалы:

– Как только первый слой просохнет, я хотела еще раз пройтись валиком по углам.

– Хотите, я помогу вам? Я переоденусь и покажу несколько полезных приемов.

Он уже знал, что ему придется пожалеть об этом, но, видя, как она светится изнутри, он просто не мог уйти.

– Ни в коем случае. Я не могу просить вас о таком после долгого рабочего дня. Я справлюсь!

– Ну, думаю, вы тоже не бездельничали… Кстати, где моя дочь?

Она потерла лоб ладонью, оставив очередной след желтой краски.

– Бонни спит в комнате Мег. Кроватку Мег я перенесла к себе, пока здесь не высохнут стены.

– Хорошо. Я проведаю дочь, переоденусь и сразу же вернусь.

Лиам неслышно приоткрыл дверь в соседнюю комнату и увидел безмятежное личико дочери. Каждый раз, когда он смотрел на Бонни, сердце начинало биться с удвоенной силой. Она была маленьким чудом, и ему хотелось быть достойным ее.

Дженна тяжело вздохнула, когда Лиам ушел. Просто пытка какая-то! Ей было трудно вставать вместе с ним по ночам к Бонни, но тогда у них хотя бы были строгие роли, которых они оба придерживались.

Теперь же Дженна довольно часто чувствовала себя потерянной в этом доме. Когда она жила при дворе, у нее тоже была роль, которой нужно было следовать. Она была принцессой, имела доступ в определенные помещения замка, знала людей, которые там работали, и как все должно было происходить. Когда же она была экономкой в доме Дилана, у нее были свои помещения внизу и строгие инструкции, которые надлежало соблюдать. Здесь же, несмотря на то что она была наемным работником Лиама, она разделяла с ним его личное пространство, хотя они едва знали друг друга. Он старался всячески убедить ее в том, что теперь это и ее дом, но Дженна не принимала этого.

Может быть, поэтому она думала о своем хозяине как о привлекательном мужчине? Границы между работой и домом были размыты, и такой же неясной стала разница между человеком, подписывающим ее чеки, и ее работодателем – хозяином дома.

Лиам скоро вернулся. Он переоделся в старую футболку и джинсы.

– С чего мне начать? – спросил он бодрым голосом.

Дженна перевела дыхание:

– Может быть, прокрасите углы? Я не дотягиваюсь.

– Конечно. Надо сказать, что у вас неплохо вышло.

– Спасибо.

Легкий румянец тронул ее щеки.

Лиам взял кисть и обмакнул ее в краску.

– Я всегда говорю все как есть, не люблю приукрашивать.

Она задумалась. Неужели человек, создавший лилию такого необычного цвета, сделавший те удивительные фотографии в спальнях, не любил приукрашивать жизнь? Лиам Хоук был полон сюрпризов.

Некоторое время они красили в полной тишине, прежде чем Дженна решилась задать один из мучивших ее вопросов. Она хотела узнать ответ ради Бонни.

– Могу я узнать у вас кое-что личное?

– Конечно, можете. – Он потянулся, чтобы прокрасить стену сверху. – Но я оставляю за собой право не отвечать.

Она так и замерла с валиком, зависшим на полпути от цели. Как верно подобрать слова?

– Вы очень много работаете. Вам бы не хотелось проводить больше времени с Бонни?

Лиам пожал плечами и продолжил красить.

– Конечно, хотелось бы, но у меня есть и другие обязательства.

– Вы сказали Катерине принять на работу сотрудника, который снимет с нее часть обязательств. Теперь, когда все изменилось и для вас, не нужно ли вам поступить так же? Тогда бы вы смогли сбалансированно распределять свои семейные и рабочие обязанности.

Лиам принялся обклеивать окно малярным скотчем.

– Одна из важных обязанностей отца – обеспечить безбедное существование своему ребенку. Я знаю, что это такое – жить в нужде. Поэтому я сделаю так, чтобы Бонни этого никогда не знала, даже если мне придется задерживаться на работе и спать три часа в сутки.

Поняв намек, Дженна продолжила работать, хотя ей очень хотелось увидеть выражение его лица.

– Знаете, мои родители ставили свою работу выше, чем то время, которое они могли провести со мной. – Даже если их «работой» было выполнение королевских обязанностей, смысл оставался тот же. – Бонни не важна плотность простыней, на которых она спит. Ей также безразлична марка ее подгузника, его просто нужно вовремя заменить. Бонни важны ваша близость, ласка и забота, чтобы вы переодевали ее и кормили.

Дженна чувствовала на себе его взгляд.

– Поправьте меня, если я ошибаюсь, но разве я не для этого вас нанял?

– И да и нет. – Она переместилась на другую стену. Было легче обсуждать такую важную тему, когда они были лишены необходимости смотреть друг другу в глаза. – Няня в жизни ребенка не навсегда. Когда я вас покину, вы с Бонни останетесь наедине. Только вы будете с ней на протяжении всей ее жизни. Только вы будете любить ее и заботиться о ней.

В комнате повисла неожиданная тишина. Дженна рискнула посмотреть на Лиама. Она заметила, как он тяжело вздохнул и потер шею свободной рукой.

Кажется, она позволила себе лишнего. Внутренний голос велел ей умолкнуть. Валик почти высох, пришлось снова обмакнуть его в краску.

– Хотите знать, что я думаю?

– Валяйте, – утомленно ответил он.

– Было бы легко забыться в науке. – Она пыталась осторожно подбирать слова. – Дети и любовь – это слишком непросто. Наука поддается логике. В каком-то смысле наука проще, чем жизнь за окном.

– Наука поддается правилам. Она упорядочена. – Его голос был серьезным. – Наука связана с измерениями, логикой, она не лжет.

Между ними вновь повисло тяжелое молчание, словно они были подавлены этим открытием. Часть ее хотела оставить его в покое, не давить. Другая же не хотела дать закрыться тому крошечному окошку, которое она смогла обнаружить в этом человеке.

– Люди часто лгут? – мягко спросила она.

Краем глаза она заметила, как он пожал плечами.

– Говорят, такое нередко происходит.

– Как, например, когда Ребекка не сказала вам о своей беременности?

– Например, это.

Он придал своему голосу безразличие и красил раму, словно это было самым обычным разговором о погоде.

Дженна снова колебалась между желанием услышать больше и оставить его в покое.

– Лиам, вы можете ничего мне не рассказывать, если вам этого не хочется. Я просто няня вашей дочери. Но если вам есть чем со мной поделиться, мне будет приятно выслушать.

Затем воцарилось продолжительное молчание. И Лиам, прочистив горло, начал свой рассказ:

– Когда мне было одиннадцать, мы с семьей переехали со Среднего Запада в Калифорнию. Там я окончил младшую школу, а здесь перешел в первый класс старшей. Родители думали, что у меня все будет хорошо, так как в школе много ребят моего возраста, мы все в одной лодке.

– Но тем не менее это было не так…

– Да, – признался он. – Раньше ребята, с которыми я общался, были такие же, как и я, – в свободное время они помогали родителям на фермах. Дети, с которыми я познакомился в этой школе, были одержимы дорогими вещами и прочими атрибутами безбедной жизни.

Ее сердце дрогнуло, когда она представила себе Лиама маленьким мальчиком, оказавшимся среди акул. Она постаралась убрать из голоса лишние эмоции.

– Кажется, вы испытали что-то вроде культурного шока?

– Что-то вроде. – Лиам наклеил еще несколько полос малярной ленты и продолжил красить. – А когда бизнес пошел в гору, родители перевели нас в частную школу.

Она уже представляла, каково это было.

– Там было хуже?

– Да. Молодые люди, испорченные деньгами до мозга костей. Постоянные сплетни и заговоры. Им казалось, что все имеет свою цену. Никто и никогда не говорил то, что думал.

Дженна встречала таких детей, когда сама была подростком. Они хотели дружить с ней только из-за ее королевского титула, а не из-за того, кем она являлась на самом деле.

– Они были эгоистами, которые отрицали любой авторитет.

– Именно. – Теперь он уже не злился на них, его голос был лишен каких-либо эмоций. – Мне, мальчику, выросшему на ферме, все это было чуждо. Мы с братьями любили нашу семью, из-за этого нас считали старомодными.

– Но теперь вы, возможно, богаче многих из них. – Дженна знала, что говорит вещи понятные и ему самому.

– Существует большая разница между богатством, которое ты наживаешь сам, и трастовым фондом, основанным еще прадедами. Люди, получившие все по факту рождения, совершенно другие.

Дженна почувствовала, как сердце ушло в пятки.

– И вам бы не хотелось иметь с ними дело?

Если бы он знал о ней правду, это лишь бы доказало верность его теории: она была рождена в богатстве, и вся ее жизнь сейчас была ложью. А для Лиама важнее всего в жизни была правда. Дженне стало трудно дышать.

– Знаете, уже действительно очень поздно. Оставьте. Я закончу завтра. Спасибо вам за помощь.

Она услышала сдержанный вздох и обернулась. Лиам вытянулся в полный рост и потирал глаза тыльной стороной ладони. Если бы он знал, что она была из числа тех людей, которые лгали ему, он бы возненавидел ее. Нет, хуже, он бы презирал Дженну. Как она справится с этим, когда он узнает правду? Она опустила глаза на банку с краской.

– Дженна? – Голос Лиама показался ей почти нежным.

Даже зная, что будет, когда ему откроется истинная ее история, она не могла не обернуться на его голос.

– Мне не нужно было рассказывать вам все это. Мне жаль. – Он положил руку ей на плечо. – Это мои плохие воспоминания, не стоило расстраивать вас.

От его близости ее сердце забилось сильнее.

– Нет-нет, все в порядке. Просто голова болит, я, кажется, надышалась краской.

– Давайте я помогу вам прибрать. – Он наклонился и собрал кисти.

Дженна не могла пробыть рядом с ним ни минутой дольше. Ей нужно было выбраться из этой комнаты, иначе это было чревато серьезными последствиями. Она просто набросится на этого мужчину и станет целовать его со всей страстью, на которую была способна. Или хуже – она сломается и признается ему во всем. Расскажет, что она одна из тех, кого он презирает. Это было просто немыслимо.

Вместо этого она растянула губы в фальшивой улыбке:

– Я справлюсь сама. Правда. – Она вложила в свой голос всю уверенность, на которую была способна. – Увидимся утром.

Мучительно долго Лиам смотрел ей в глаза, нахмурившись, словно чуял неладное. Затем он медленно кивнул:

– До завтра, – и вышел из комнаты.

Глава 6

Полуденное солнце лилось сквозь окно детской, освещая Дженну, которая наносила последние мазки белой краски на оконную раму. Теперь она казалась совсем новенькой.

Дженна не слышала, как он вошел, и Лиам решил воспользоваться этим, чтобы полюбоваться изящным силуэтом молодой женщины. Ему хотелось в полной мере оценить ту красоту, которая так неожиданно вошла в его жизнь и стала ее частью. Теперь, когда она была рядом, мир казался ему чуточку светлее.

По всей видимости, он вздохнул, потому что Дженна резко обернулась:

– А-а, это вы.

– Только я. – Он вошел в комнату. – А где дети?

Она отложила в сторону кисть и потянулась:

– Бонни спит, а Мег Катерина взяла с собой на прогулку.

– Катерина? – переспросил он недоверчиво.

Дженна пожала плечами, отчего ее хлопковая футболка натянулась на груди.

– Она сама это предложила. Сказала, что видит, как мне хочется поскорее закончить детскую Бонни, но на самом деле они с Меган успели привязаться друг к другу.

– Чудеса какие-то! – За восемь лет работы в их доме Лиам еще ни разу не замечал за Катериной никакой привязанности к чему-либо или кому-либо, кроме работы. Кажется, он недооценивал свою экономку.

– Не удивляйтесь, меня она все еще недолюбливает.

Он рассмеялся:

– Что ж, тогда все идет своим чередом.

Она подняла с пола тряпку и вытерла руки.

– Если вы зашли, чтобы повидать Бонни, я могу…

– Нет, я уже закончил свою работу на сегодня.

Ее глаза округлились.

– Сейчас только четыре часа дня.

Лиам засунул руки в карманы и кивнул. Он довольно долго раздумывал над этим в течение дня и принял решение.

– То, о чем вы говорили прошлой ночью… Вы были правы, боюсь, я не так представлял себе отцовство. Бонни действительно нужен ее папа.

Глаза Дженны просияли, а на лице появилась улыбка.

– Она – самая счастливая девочка в мире.

Его сердце сжалось от нежности к этой женщине.

Прежде чем говорить дальше, он откашлялся.

– Но мы оба знаем, что мне предстоит пройти долгий путь, чтобы стать хорошим отцом.

– Это придет со временем.

Он улыбнулся:

– Это так. Именно поэтому я пересмотрел свои дела и передал часть своим коллегам.

Два его старших ассистента не ожидали дополнительных обязанностей, но с готовностью приняли их на себя. Лиам также переговорил со своей личной помощницей и передал ей ведение одного из проектов.

– Теперь я буду возвращаться домой каждый день в четыре часа.

– Лиам, это просто чудесно. Бонни будет рада тому, что вы станете больше времени проводить вместе.

Ее глаза искрились счастьем, и мужчина снова задался вопросом, не согласился ли он пойти на этот рискованный шаг лишь потому, что об этом просила Дженна. Ему хотелось думать, что лишь он принимал решения в своей жизни, но было бесполезно отрицать ее влияние.

Он перевел дыхание, чтобы говорить с ней дальше как отец, а не как одержимый желанием мужчина, но то и дело забывался, рассматривая ее манящий рот.

Лиам как можно более небрежно пожал плечами:

– Не могу обещать, что буду схватывать все на лету, но то, что я буду дома – уже большой плюс.

– Мы что-нибудь придумаем, чтобы ускорить этот процесс.

Лиам уже подумал, что он хотел сделать дальше.

– Мне бы хотелось самому кормить ее по ночам. Иначе нам приходится вставать вдвоем.

– Я тоже подумала об этом. – Дженна закрыла банку с краской и собрала кисти. – Я уверена, что кормление по ночам может стать для вас с Бонни особенным временем.

Лиам в душе согласился, что так оно и будет. Также это избавит его от искушения видеть полуодетую Дженну, еще теплую и мягкую, только что покинувшую постель.

– Когда мы начнем?

– Прямо сегодня, если вы чувствуете в себе силы.

– Звучит прекрасно.

Он решил поскорее уйти, прежде чем успеет сделать какую-нибудь глупость. Ему хотелось целовать Дженну здесь и сейчас.

– Предупредите меня, когда она в следующий раз проголодается.

Он шел по коридору в свою спальню, ослабляя по пути узел галстука. Оставалось пережить лишь еще одну мучительную ночь с няней его дочери, и все останется позади. Его рука задержалась, не коснувшись дверной ручки. Нет, это решит лишь проблему совместных ночей. Но что же делать днем? Лиам распахнул дверь, влетел в комнату и тяжело привалился к стене.

Вечер Лиам провел, играя в разные игры с Мег и задавая Дженне тысячу вопросов о том, что он уже успел прочитать в книгах про детей. Например, когда у Бонни начнут резаться зубки и она сможет есть твердую пищу. Ответы, которые давала ему Дженна, были развернутыми и интересными. Он благодарил судьбу за то, что она свела его именно с Дженной. Он был уверен, что никто, кроме нее, не смог бы так хорошо справляться с его ребенком. Все складывалось просто идеально. Ему нужно продолжать быть настороже и пытаться держаться от нее как можно дальше.

Когда в дом прокрался полумрак с улиц, радионяня передала из детской хныканье Бонни.

– Это сигнал, – сказала Дженна, выбираясь из кресла и направляясь к лестнице.

Лиам подхватил Мег на руки и последовал за няней дочери.

– Мег, мы все вместе идем в детскую!

Когда он торопился за Дженной по коридору, то всячески старался не обращать внимания на то, как покачиваются при ходьбе ее бедра. У нее была особенная походка – иногда ему казалось, что она просто скользила над землей. Возможно, когда она была девочкой, ее специально обучали хорошим манерам и дефиле? Иначе откуда столь безупречная осанка?

В комнате Мег, которая пока еще оставалась временной детской Бонни, Дженна подошла к колыбели и хотела взять ребенка на руки, но Лиам остановил ее.

– В этот раз я все сделаю сам. Просто по ходу дела подсказывайте мне. Только так я научусь делать это правильно.

Дженна серьезно посмотрела на него, а затем забрала Мег.

– Хорошо.

Аккуратно просунув руки под ребенка, чтобы правильно поддерживать ее, он положил Бонни себе на грудь. Крошечное личико было красным от натуги, а ручки выбились из пеленок.

– Ш-ш-ш… Тебе нужно немножко подождать, и, обещаю, я покормлю тебя.

Дженна опустилась в кресло с Мег, которая забавлялась своими игрушками.

– Сначала нужно заменить ей подгузник.

Лиам уже практиковался в этом и немного погодя справился с заданием.

– Сделано. – Он снова держал Бонни на руках.

– Сейчас еще рано кормить ее, она пока не голодна. Можно дать ей полежать на ее развивающем коврике.

– Коврик для игр? – Лиам обернулся, но не заметил ничего, даже отдаленно напоминающего детский коврик.

– А где он хранится?

– В нижнем ящике.

Лиам нашел коврик и расстелил его на полу. Бонни, казалось, была уже довольна, но как ему играть с ней? Он не был так глуп – он научился весело проводить время вместе с Мег. Но дочь няни была старше и уже довольно хорошо понимала саму суть игры. Что же он мог сделать для Бонни?

Лиам потер подбородок:

– А как…

– На столе стоит мобиль с детскими игрушками. Если потянуть, то они начнут издавать звуки. Поставьте его рядом с ней, она любит, когда он кружится. Попробуйте божью коровку – она звенит.

Лиам потянул за божью коровку, а затем утратил счет времени и увлеченно играл с дочерью.

– Кажется, она начинает уставать, – наконец сказала Дженна. – Сейчас она захочет бутылочку и спать.

Лиам решительно поднялся. Раньше когда он думал о Бонни, то считал первой обязанностью родителя обеспечить ее кровом и едой. Он предполагал, что не сможет общаться с ней, пока она не станет значительно старше. Он и представить не мог, что ему так не захочется убирать коврик для игр.

– Да… точно.

Дженна пропустила его на кухню первым. Под ее руководством он смешал для дочери свою первую бутылочку. Раньше он держал Бонни, пока Дженна готовила смесь, но теперь ему приходилось совершать две операции одновременно. Это был настоящий вызов его природной ловкости.

Когда они вернулись в детскую, он опустился в кресло с бутылочкой в одной руке и беспокойной Бонни в другой. Лиам поднял глаза на Дженну:

– Знаете, в тот день, когда мы забирали Бонни из больницы, мне показывали, как нужно кормить ее, но я был так потрясен, что не уделил этому должного внимания.

– Не страшно. У нас все получится. Положите Бонни вдоль вашей руки и наклоните к ней бутылочку.

Как только соска оказалась во рту у Бонни, девочка успокоилась. Лиам почувствовал себя победителем.

– Есть какие-нибудь новости от родителей Ребекки? – негромко поинтересовалась Дженна.

Лиам тяжело вздохнул:

– Наши адвокаты беседовали сегодня по телефону. Они пришли к какому-то соглашению – Кленси и слышать ничего не хотят о совместной опеке.

– Но дочь должна жить с вами, это же очевидно!

– Мой адвокат говорит, что они очень злы. Они злятся от бессилия – их дочери больше нет. Они хотят получить то, что она оставила после себя, чтобы хранить вечные воспоминания.

– И это Бонни, – понимающе кивнула Дженна.

– Да. – Лиам посмотрел на дочь. – Они злятся из-за того, что она у меня.

– Лиам, мне так жаль. – Ее голос был полон сострадания.

Впервые он позволил себе принять это от нее. Но только на мгновение.

– Не нужно меня жалеть, лучше развеселите. – Он улыбнулся. Сейчас ему хотелось, чтобы она говорила без остановки и ее речь с мягким акцентом ласкала его слух. – Расскажите мне о Ларсландии.

Укачивая Мег, Дженна полуприкрыла глаза.

– Это очень красивая страна. – Ее голос стал мечтательным. – Такого голубого неба я больше нигде не встречала. Там много птиц, и рано утром они начинают перекличку. Города – удивительные. В них современные здания запросто соседствуют с вековыми постройками.

Пока она продолжала рассказывать о родном крае, он опустил глаза на дочь. Бонни моргала, словно околдованная. Он улыбнулся ей, затем снова обратил взгляд на Дженну и неожиданно понял, что чувст вовала Бонни. Очарованность. Лиам был околдован Дженной, освещаемой мягким светом, лившимся от лампы. Ее кожа светилась, а глаза были полны эмоций.

Еще никогда ему так не хотелось поцеловать женщину.

И конечно же – какая горькая ирония – она была недоступна ему. Она была его подчиненной, а Лиам никогда не переступал эту черту.

К тому же Дженна Петерс была поистине драгоценным работником. Он не мог сейчас лишиться ее: Бонни нуждалась в ней. Конечно, теперь он умел поменять дочери подгузник и приготовить бутылочку, но у него просто не получится заботиться о Бонни одному. Он сможет найти дочери новую няню, но понравится ли она ей так, как это случилось с Дженной? Нет, ему не стоит целовать Дженну, и этому есть сотня причин.

– Я слышал, что сегодня вы снова встречались с Даниэллой?

Он сам просил свою ассистентку встретиться с Дженной для обсуждения идей относительно бала лилии. За два дня они уже успели провести две встречи.

– Она просто великолепна. – Дженна улыбнулась. – Наша «деловая встреча» состоялась между сменой подгузников и прогулкой детей. Она ни разу не сбилась!

Лиаму было приятно слышать похвалу в адрес своей коллеги, но он не был удивлен. Компания «Цветы Хоук» щедро платила сотрудникам, но взамен требовала идеального исполнения возложенных обязательств.

– Вы уже далеко продвинулись?

– Мы составили список того, что должно быть сделано на следующей неделе. Теперь она будет связываться с людьми из офиса Дилана и Адама. Она уже забронировала зал в отеле «Голд палмс», где будет проходить мероприятие. Они также составят список гостей. Думаю, что мы все успеем.

– Спасибо за то, что согласились помочь. Я очень ценю это.

– Пожалуйста, – улыбнулась она. – На самом деле мне это очень интересно.

По ее лицу он видел, что это была правда, но следовало не забывать, что она оказывала ему услугу.

– Я решил, что дополнительные обязанности должны соответственно оплачиваться.

Дженна протестующе подняла руку:

– Я не могу принять эти деньги. Едва ли я что-то делаю, все организует Даниэлла.

– Мне неудобно оттого, что вы работаете бесплатно. Если вы не хотите денег, то что я могу сделать для вас? – Он пристально посмотрел ей в глаза, мечтая прочесть ее мысли. – Скажите, Дженна, чего вы хотите?

* * *

Ей стало трудно дышать. Под немигающим взглядом его зеленых глаз Дженну пробирала дрожь. Чего она хотела? Его. Никаких сомнений. Она страстно желала самого Лиама.

Но едва ли он имел в виду это, когда спрашивал. Дженна закусила губу и отвела взгляд:

– Не могу ничего придумать.

Он вопросительно изогнул бровь:

– Вы – редкий человек. Все чего-то хотят. А как вы смотрите на поездку домой? В Ларсландию? Мы дождемся, когда Бонни немного подрастет, найдем кого-нибудь, кто сможет вас подменить. Вы сможете поехать домой на пару недель.

Дженна погладила Мег по голове.

– Я еще не готова возвращаться домой.

– Ну, значит, еще куда-нибудь. А если совсем не хочется путешествовать, можно будет организовать ужин или посетить какое-нибудь мероприятие. У Дилана всегда есть пригласительные на все премьеры. Вечер на красной дорожке?

«Ну конечно. Место, кишащее репортерами».

Она подавила дрожь. Последнее, что ей нужно, – быть запечатленной на каком-нибудь светском рауте.

– Мне нужно положить Мег в постель.

Уложив дочку и поцеловав ее на ночь, она вернулась к Лиаму и Бонни.

– Единственное, что пришло мне в голову, – щенок. Бонни обязательно захочет собаку, и будет здорово, если они будут расти вместе. Она станет ей верным другом.

При королевском дворе содержалось не меньше дюжины собак. Одним из самых ее теплых детских воспоминаний стал тот день, когда родители разрешили ей завести собственного щенка. Ее крошка Зигфрид был белым пушистым псом породы шпиц. Когда-нибудь, когда им больше не нужно будет скрываться, она заведет собаку для Мег. У малютки Бонни такой проблемы не было. Уже очень скоро ей можно купить щенка. Взгляд Лиама сказал, что ей не удалось одурачить своего работодателя.

– Послушайте, у нас не будет проблемы завести собаку для Бонни. Я хочу сделать приятное вам.

– Знаете, я очень люблю собак. Если у Бонни появится щенок, это станет подарком для нас обоих.

Он снова улыбнулся:

– Все еще не то. Вы должны хотеть чего-то особенного.

– Лиам, честное слово, такая работа уже большая удача для меня. Мы с дочерью живем в прекрасном доме и можем проводить друг с другом целый день. – Она ласково посмотрела на малышку у него на руках. – И Бонни – просто чудо. Мы с Мег очень любим ее.

Лиам отнял от губ дочки пустую бутылочку.

– Сейчас вы покажете мне, как помочь ей срыгнуть, но учтите, я не забыл о нашем разговоре.

– Заметано.

Дженна надеялась, что к тому моменту, как он возобновит этот разговор, она что-нибудь придумает. Она взяла у него из рук бутылочку и передала ему небольшое полотенце.

– Вот, положите себе на плечо.

– Вот так? Что теперь?

– Теперь легонько похлопайте ее.

Полотенце лежало не совсем аккуратно, но Дженна запретила себе помогать Лиаму. Он хотел сделать все сам. Когда Бонни срыгнула, небольшое количество белой жидкости попало ему на рубашку.

Дженна подавила смешок.

– Не переживайте, со мной это происходило тысячу раз.

Лиам повернул голову, чтобы оценить ущерб:

– Что ж, Бонни Хоук, теперь я буду лучше пользоваться полотенцем.

– Давайте я возьму Бонни, чтобы вы сменили рубашку.

– Спасибо. Она уже почти уснула.

Дженна немного покачала Бонни на руках и уложила спящую девочку в колыбель.

– Спокойной ночи.

Обернувшись, она почти уткнулась лицом в обнаженную грудь Лиама. Он стоял в нескольких шагах от нее, но она не могла отвести глаз от его тела. Рубашка была у него в руке, Лиам озирался по сторонам в поисках корзины для грязного белья. Его замешательство позволило Дженне полюбоваться его телом.

Грудь Лиама была мощной и широкой, с едва заметными волосками. Ей захотелось прикоснуться к нему. Лишь потом она поняла, что он замер. Оторвав глаза от его тела, она заметила, что он наблюдает за ней. Лиам сделал несколько шагов ей навстречу и погладил ее по щеке. Его взгляд упал на ее губы, краешки его рта чуть дернулись.

Она понимала, что делать этого никак нельзя. Но теперь она не могла думать ясно. Лиам был рядом, остальное не важно. Он склонился к ней, их губы соприкоснулись. Все ее тело наполнилось теплом. Дженна не смогла подавить стон, слетевший с ее губ. Она потерялась в этом поцелуе, в тепле и запахе его тела.

Дженна встала на цыпочки, прижимаясь к Лиаму всем телом, и обняла его за шею. Она почувствовала, как Лиам вздрогнул. Рубашка упала на пол, освободившимися руками он прижал ее к себе.

Еще никогда она не чувствовала подобного. Казалось, она не сможет насытиться им. Она впилась в его рот и, наверное, растаяла бы, если бы Лиам вдруг не отстранился. И ей сразу стало неуютно и зябко. Дженна поднесла руку к губам.

– Дженна, мы не можем…

Он тяжело дышал.

– Да, я понимаю. – Дженна никак не могла вспомнить причину. Работа. Ах да, работа. Она не могла сейчас лишиться ее.

Лиам нахмурился, словно ему было трудно думать.

– Согласно политике нашей компании, я не могу целовать свою подчиненную. – Его голос казался монотонным, словно он заучил эту фразу наизусть, но глаза все еще метали искры.

– Я не работаю в вашей компании.

Дженна вздохнула. Было бессмысленно спорить с ним об этом. Да и зачем? Они действительно не могли позволить ничего такого. Этого не должно было произойти. Безумие…

– Да, вы правы, но это ничего не меняет. – Он потер лицо руками. – Вы должны работать в спокойной обстановке, а не думать о том, что ваш начальник…

– Лиам. – Ее захлестнуло чувство вины. – Я так же, как и вы, считаю, что этого не должно было случиться, но вы меня ни к чему не принуждали. Это было обоюдное желание…

Она слишком долго мечтала об этом поцелуе.

– Обоюдное? – Казалось, он был удивлен. – Это ничего не меняет.

Дженна вздохнула. Да, она прекрасно понимала его, но как трудно будет противостоять этому искушению! Она обхватила себя руками.

– Да, тем более начать отношения сейчас… В моей жизни слишком много проблем, – сказал он и нахмурился: – О чем вы говорите? У вас с Мег есть дом, ваша жизнь кажется мне более чем упорядоченной.

Дженна похолодела. Неужели она сейчас выдала себя и про себя чертыхнулась. Она слишком открылась, перестала следить за собой, значит, не сможет и дальше оберегать себя и Мег, если не будет аккуратна. Слава богу, Лиам смотрел на нее с любопытством, а не с подозрением.

– Вы правы. – Дженна постаралась придать своему голосу легкость. – Так и есть. Я хочу сказать, что когда-то мне придется вернуться домой и у наших отношений нет будущего.

– Я рад, что мы оба это признаем, – глухо ответил Лиам.

Ей нужно было бежать. Дженна подняла с пола его рубашку, не давая себе шанса передумать.

– Мне нужно в душ. По пути я занесу ее Катерине.

– Нет, я сам сделаю это.

Некоторое время они так и стояли, держась за ткань, которая их соединяла. Дженна чувствовала жар между их телами. Затем она опустила руку и стремительно вышла из комнаты.

Глава 7

– Принцесса Дженсин?

Дженна села на диван и прижала мобильный плотнее к уху.

– Привет, Кристен. Да, это я. Ты можешь говорить?

– Минуту. – Послышался какой-то шорох.

Разница во времени и расписание Кристен всегда затрудняли звонки Дженны ее подруге из Службы королевского надзора. Однако это был единственный способ связи между ними.

– Я тут, теперь можно говорить.

Дженна забралась на диван с ногами, предвкушая разговор на родном языке.

– Как ты?

– У меня все хорошо. Лучше расскажи, как ты поживаешь?

– У нас тоже все хорошо. Новая работа – замечательная.

«Правда, у работы есть один недостаток – слишком привлекательный начальник!»

Дженна снова подумала о Лиаме. Тогда ночью, два дня назад, он смотрел на нее, как голодный волк. По ее коже побежали мурашки.

– Прекрасные новости! Ты подумала о том, когда собираешься возвращаться домой?

У Дженны засосало под ложечкой. Ей придется вернуться, но будут ли рады этому ее родители? Не пройдет и недели, как Мег отдадут приемным родителям, а ее выдадут замуж за человека, которому будет безразлична ее честь, и подделают даты на официальных бумагах.

Нет, она не согласится отдать Мег.

– Я пока не решила. – Она вздохнула, представив, как глупо это должно звучать.

– Когда я передаю королеве весточки от тебя, она начинает засыпать меня вопросами.

Дженна почувствовала себя просто ужасно. Когда она сбежала, то не подумала, сколько людей пострадают от ее плана.

– Кристен, мне жаль.

Подруга на другом конце телефона вздохнула:

– Я рада помочь, но у меня не получится сдерживать твоих родителей. Сейчас они уважают твое желание быть вдали от дома, но скоро их терпение иссякнет. Я не удивлюсь, если твой отец уже дал Службе надзора задание вызнать твое местонахождение. Скоро тебе придется раскрыть свой секрет.

– Я знаю…

И несмотря на то что она знала, как будут расстроены ее родители, Дженна очень хотела услышать голос матери, увидеть лицо отца.

– Что я могу рассказать им на этой неделе? – наконец задала Кристен свой главный вопрос.

– Скажи им…

Но что действительно Дженна могла сказать? Что она была влюблена не в того мужчину? Что она мечтает однажды проснуться обыкновенной женщиной, которая могла бы забыть о долге перед страной и просто жить?

– Скажи им, что я в порядке.

– Ты же знаешь, что этого им будет мало.

– Прости, но это все, что я могу сейчас дать. – Дженна чувствовала, что обязана как можно быстрее исправить ситуацию. – Кристен, не могу выразить, как я…

– Не переживай. Я справлюсь. Это не страшнее того раза, как тогда, когда нам было по восемь лет и ты толкнула меня в бассейн. Мама была в ярости, ведь я испортила платье перед самым праздником.

Дженна рассмеялась, вспомнив о том случае:

– Я была просто невыносимым ребенком. Но ты так никому и не сказала, что это сделала я.

– Это не в моем стиле.

– Я так соскучилась.

– Возвращайся домой.

Дженна не видела лица подруги, но знала, что Кристен улыбается.

– Обязательно. – Дженне так хотелось самой верить в это. – Только я пока не знаю, когда это случится.

Лиам вошел в дом через заднюю дверь и услышал, как Дженна разговаривает с кем-то по телефону. Ее речь на родном языке казалась ему легкой и мелодичной. Сам не замечая того, Лиам улыбнулся. Он хотел целовать губы, с которых слетали певучие предложения, пропускать через пальцы ее белоснежные волосы, пока она говорит. Он машинально потянулся к вороту рубашки – вдруг стало очень душно.

Дженна подняла глаза и заметила его. На ее лице тотчас же отразилось чувство вины. Ошибки быть не могло. Он замер. Что было не так? Она разговаривала по собственному мобильному телефону, а Бонни, должно быть, преспокойно спала в своей кроватке, сытая и ухоженная. Няня могла позволить себе расслабиться и поболтать. Почему она все же чувствовала за собой вину?

У нее был мужчина? Лиам покачал головой: такого не могло быть. Дженна Петерс никогда бы не ответила на его поцелуй, если бы у нее был кто-то. В этом он был уверен.

Дженна закончила разговор и натянула на лицо приветливую улыбку. Может быть, ее волновало то, что она обсуждала по телефону?

– Лиам! – улыбнулась она. – Вот уж не ждала, что вы вернетесь домой посреди дня.

Он ждал, что она чем-нибудь выдаст себя.

– Я думал взять Бонни на прогулку в коляске, чтобы побыть с ней.

– Это прекрасная идея! – Сказав это, Дженна положила телефон в карман, словно скрывала улику.

– Вы разговаривали с кем-то из родственников?

Он, конечно, не должен был задавать ей таких вопросов, но не мог удержаться.

– Э-э-э, нет. – Ее взгляд метнулся влево. – То есть да, это была моя подруга.

Он подобрался к ее тайне на несколько шагов.

– Она сейчас в Америке? Если так, вы можете пригласить ее. Я не стану возражать.

– Нет. Она в Ларсландии.

Нежный голос был спокойным, но предательская жилка на шее выдавала быстрое биение сердца.

– К вам приезжает кто-нибудь из родственников? – настаивал Лиам. – Они всегда могут остановиться у нас. Внизу есть свободная спальня.

– Спасибо, непременно. – Но ее лицо сказало обратное. – Я сейчас принесу Бонни и коляску.

Лиам наблюдал за тем, как она выходила из комнаты. Он чувствовал: что-то неладно. Что-то было не так с ее семьей, и бесполезно это утаивать. Своим недоверием Дженна будто дала ему пощечину. Однако здравомыслие возобладало – они были никем друг для друга. А с чужими никто не делится историями о семье.

Хотя сам он открылся ей – рассказал о Ребекке, о страхе быть отцом и даже о лилии. Работа над этим сортом до сих пор держится в секрете от многих! Дженна же не поделилась с ним и крупицей своей жизни. Мег – единственное, что он, в сущности, знал о ней. Почему?

Он запустил руку в волосы, негромко выругался и поднялся в комнату дочери. Может, ему следует наконец успокоиться и оставить няню своего ребенка в покое?

С этого момента Дженна Петерс – его подчиненная и больше никто.

Прошло два дня.

Лиам закончил разговор, убрал телефон в карман и вышел из-за стола. Его родители только что приземлились в Осло – их первая пересадка на пути домой. Он смог связаться с ними лишь вчера, когда они были на Фарерских островах. Лиам рассказал им о внучке, и родители тут же отменили путешествие и купили обратные билеты. Они были рады узнать эту новость, а его мать уже планировала накупить подарков и предвкушала, как впервые будет купать внучку.

Он вышел из офиса и медленно направился к дому под палящим солнцем мимо цветущих клумб. Нужно предупредить Дженну, что его родители приедут, как только доберутся до дома и отдохнут после долгого путешествия. Конечно, он мог бы позвонить, но ему страшно хотелось увидеть Бонни.

Когда он уже был на заднем дворе, до его слуха долетело пение. Дженна пела на своем родном языке. Сквозь окно он увидел, как она сидит на полу и играет с детьми, которых она, в свою очередь, расположила в мягких креслах так, чтобы они были на одном уровне. Песня звучала совершенно очаровательно.

Дженна подняла глаза, увидела его и улыбнулась:

– Привет, Лиам. У нас здесь есть маленькая девочка, которая будет рада вас увидеть!

Не в силах противостоять самому себе, Лиам присоединился к группе в гостиной. Подняв Бонни, он сел в кресло и устроил дочь на коленях. Он подумал, что дурачил себя, понимая, что прибежит, как только Дженна поманит его пальчиком. Ему хотелось управлять ситуацией, но на самом деле это было не так. Дженна последовала его примеру и села на диван с Мег на руках.

– Вот ведь удача, девочки, не правда ли? Папа Бонни пришел навестить нас днем.

– Не прерывайте вашу игру. – Он выставил вперед палец. Бонни незамедлительно обхватила его своими крошечными пальчиками. – Я просто зашел сказать, что завтра приедут мои родители.

Ее брови вопросительно поднялись.

– Но я думала, что они в Европе.

– Они отменили часть поездки, им не терпится увидеть Бонни.

– Как хорошо. – Дженна широко улыбнулась. – Вы нас не остановили, я просто пела им нашу старинную колыбельную.

Ему захотелось, чтобы она снова спела. Пение делало голос Дженны сказочным.

– Не обращайте на меня внимания. Продолжайте.

– Хорошо. Так, девочки, на чем мы остановились?

Она продолжила петь песню, и дети замерли, очарованные. Лиам чувствовал себя загипнотизированным. Мягко улыбаясь, она переводила взгляд с одной девочки на другую, а закончив, поцеловала каждую в щеку.

– Это было очень красиво, – сказал Лиам, как только смог заставить свои легкие работать.

Дженна улыбнулась ему:

– Им нравится слушать пение, особенно если это наши голоса. Вам нужно попробовать самому.

Лиам поерзал в кресле. Она так ждала, что он сделает это. Мысленно Лиам проклинал себя.

– Кажется, я не знаю ни одной колыбельной. Припоминаю какие-то куплеты, но не больше.

Дженна пощекотала дочь, отчего Мег разразилась звонким смехом.

– Давайте споем вместе. Правда, я знаю колыбельные только на моем родном языке. Боюсь, вам будет сложно подпевать.

– Начните, я послушаю.

– Но Бонни хотелось бы услышать вас. – Она заправила за ухо прядь волос. – Может быть, выберем другую песню? Вы знаете «Девушки из Калифорнии»? Или нет, нужно начать с чего-то простого. Как насчет «Эдельвейса»?

Он решительно кивнул:

– Мама обожает мюзиклы. Она смотрела их все мое детство. Думаю, у меня получится.

– Девочки, что скажете? – Она пощекотала их ладошки. – Попробуем?

Дженна нечаянно коснулась его бедра, сердце Лиама тут же пустилось в бешеный пляс, но, кажется, этого никто не заметил. Мег засмеялась, а Бонни начала весело дрыгать ножками.

– Думаю, это да, – сказала Дженна.

Она начала песню, и немного погодя Лиам присоединился к ней. Сначала его голос звучал глухо, но, когда они подошли к припеву, он пел наравне с Дженной. Лиам смотрел то на дочь, то на ее няню. Он еще никогда не пел на публике, не говоря уже о том, чтобы петь дуэтом, но с Дженной он не чувствовал неуверенности. Ее лицо сияло, а ангельский голос уносил в волшебные дали. Когда в воздухе растаяли последние ноты, она казалась такой довольной тем, что они спели вместе, что Лиам, не задумываясь, сократил оставшееся расстояние между ними и поцеловал ее.

Сначала она не отвечала на его поцелуй, но и не оттолкнула. Она просто позволила себя целовать, и Лиам с радостью принял ее согласие. Ее губы показались ему сладкими, чувственными, но этого было недостаточно.

Он никогда не сможет насытиться этой женщиной.

Мег радостно взвизгнула, они замерли и отстранились друг от друга.

Пока Лиам пытался собраться с мыслями, Дженна нахмурилась и повернулась к девочкам:

– Вы знали, что Лиам умеет так петь? Нужно, чтобы он делал это чаще.

Он был потрясен, когда понял: она не собирается признавать произошедшего между ними. Ему следовало быть довольным тем, что она не придала этому значения. Вместо этого Лиам оказался не на шутку раздосадован. Он сделал глубокий вздох:

– Вот уж не думаю.

– Бонни очень понравилось. – Дженна мягко осадила его. – Кстати, я подумала, что скоро вам следует сделать первые фотографии дочери. Вы прекрасно снимаете, очень профессионально, а ребенок, увы, растет слишком быстро. Нужно успеть запечатлеть ее в самом юном возрасте.

– Профессионально? – переспросил он, недоумевая. – Да, думаю, можно ее сфотографировать.

– А если воспользоваться вашей камерой, с которой вы работаете, снимки выйдут просто потрясающие. Можно будет повесить несколько ее портретов на стене. – Дженна указала в сторону светлых стен гостиной.

Лиам лишь покачал головой. Она, конечно, смогла сменить тему их разговора.

– Я еще ни разу не фотографировал детей, но можно вызвать профессионального фотографа, который также сделает несколько ваших с Мег снимков.

– Лиам, те фотографии, которые висят в спальне, – не просто снимки! Освещение и выбранный вами ракурс, вся композиция просто прекрасны. Действительно. Возможно, вы думаете о себе только как об ученом, но это не совсем верно. В душе вы настоящий художник. И я уверена, что вы и сами это чувствуете.

Он не знал, что и сказать. Дженна взглянула на него совершенно с другой стороны. Возможно, она действительно видела его насквозь. Быть с ней, учиться воспитанию дочери значило раскрыться по-настоящему. Опасно целовать ее. Он никогда не должен был делать этого. Тем более дважды.

Если сейчас он влюбится в эту женщину, единственную, кто знает его настоящего, и Дженна отвергнет его, сможет ли он когда-нибудь справиться с этим?

Именно поэтому он никогда не заходил далеко с другими женщинами. Ему следовало держаться подальше от няни его дочери.

– О поцелуе… – Его голос был полон эмоций. – Мне очень жаль. Этого больше не повторится.

Уголки ее рта дернулись.

– Ты сказал так в прошлый раз.

– Так я и хотел поступить. И мне жаль, что это повторилось.

Дженна тяжело вздохнула:

– И мне. У нас есть весомые причины не повторять этого.

– Да, в твоей жизни сейчас слишком много проблем. – Он повторил ее фразу, значение которой так и не понимал.

– Именно, так что так будет лучше.

От тоски в ее голосе у него разрывалось сердце.

– Дженна, этот поцелуй был потрясающим. – Он смотрел ей прямо в глаза.

– Да. – Она избегала встречаться с ним взглядом.

Поднявшись с места, он обнял Бонни и уложил ее в кресло так, как она лежала до его прихода.

– Пожалуй, мне пора вернуться к делам. – Он убрал руки в карманы. – Увидимся вечером.

Сказав это, он развернулся и вышел.

Следующим утром Лиам нашел Дженну в ее спальне. Она сидела на полу и играла с дочкой в кубики.

– Мои родители уже приехали, – сказал он извиняющимся голосом. – Нужно было ожидать, что они не станут заезжать домой и приедут прямо из аэропорта.

Дженна подскочила:

– Бонни сейчас спит. Я могу принести ее вниз, когда она проснется.

Лиам кивнул:

– Они просили не будить ее, если она спит. Им бы хотелось познакомиться с тобой.

– Хорошо.

То, что они хотели знать, кто заботился об их внучке, было естественным желанием. Раньше она несколько раз видела их, когда работала у Дилана, но они никогда не разговаривали. Теперь же знакомство с мистером и миссис Хоук имело и иное значение. С Диланом она никогда не целовалась…

Лиам подхватил Мег на руки и пощекотал ее подбородок.

– Ну как, Мег? Хочешь познакомиться с моими мамой и папой?

Мег всегда нравилось, когда Лиам брал ее на руки. Она начала весело гукать – по всей видимости, делилась впечатлениями. Дженне стало грустно. У Мег никогда не будет отца, а когда им придет время покинуть этот дом, она станет тосковать по Лиаму.

– Ты готова? – Он повернулся к Дженне.

Та неуверенно кивнула. Сегодня она надела длинную юбку в цветочек и красную блузку. Мистер и миссис Хоук хотели убедиться в том, что их внучка в надежных руках. Будут ли они довольны таким видом ее няни? На юбке местами остались пятна от краски – она рисовала с девочками. Блузка была безнадежно измята, потому что Мег то и дело хватала ее ручками.

Она заправила непокорную прядь за ухо.

– Да, я готова.

Она последовала за Лиамом и послала воздушный поцелуй дочери, чья хорошенькая головка виднелась из-за его плеча.

Когда они зашли в комнату, мать Лиама взяла Дженну за руки:

– Дженна, мы так рады снова вас увидеть.

Дженна была приятно удивлена таким теплым приемом.

– И я рада, миссис Хоук.

– О, прошу вас, зовите меня Андреа. Это Гарри. – Она указала на мужа.

– Хорошо, Андреа и Гарри. – Каждого Дженна поприветствовала кивком и почувствовала облегчение: кажется, они были довольны выбором своего сына. – Жаль, что Бонни еще спит.

– Все хорошо, – заверила ее Андреа. – Мы никуда не опаздываем и согласны подождать. Скоро мы сами сможем заняться внучкой. А ты, стало быть, Мег? – Она взяла малышку за ручку. – Дженна, ты же не будешь против?

– Вы даже можете взять ее на руки. Она обожает общаться.

Андреа взяла Мег из рук Лиама. Девочка тотчас же нашла маму глазами и улыбнулась. Дженна помахала дочке. Довольная, Мег обратила все свое внимание на новую тетю. Лиам запустил руки в карманы.

– Не хотите освежиться, пока ждете?

– О нет, дорогой. Мы ненадолго. – Андреа опустилась в кресло, играя с ребенком. – Мы просто поглядим на Бонни и не будем больше докучать тебе.

Гарри повернулся к Дженне. Она заметила, что они с сыном стоят в одинаковых позах, и слегка улыбнулась.

– Вы из Скандинавии?

– Ларсландия.

– Ах, Ларсландия! – Гарри тепло улыбнулся. – Это было нашим следующим местом назначения, но мы там так и не побывали. Когда мы узнали о Бонни, планы тут же изменились.

Дженна поблагодарила небеса за то, что они не добрались до ее родной страны. Там бы им обязательно встретилось ее фото, и сегодня они бы ее узнали.

– Жаль, что вы упустили такую возможность, но, поверьте, Бонни стоит того. Это восхитительный ребенок.

Глаза новоиспеченного дедушки потеплели.

– Ужасно хочется уже ее увидеть. В следующий раз мы вместе поедем в Ларсландию. Знаете, мы ведь даже купили тур в королевский дворец. Вы там бывали?

Дженна похолодела.

– Ну да. – Она перевела дыхание. – Мне кажется, каждый житель нашего государства побывал там хотя бы раз.

Формально она говорила правду.

Из радионяни послышались недовольные всхлипы.

– Я схожу сам.

Дженне очень хотелось уйти, чтобы избежать дальнейших расспросов, но Лиам опередил ее. Когда Лиам вышел, его отец неторопливо приблизился к стеклянной двери, сквозь которую можно было видеть цветочные клумбы.

– Цветы выглядят просто прекрасно.

Миссис Хоук с Мег на руках встала подле мужа.

– Нет ничего чудеснее, чем этот вид из окна.

Дженна проследила за их взглядом.

– Представляю, как вам было хорошо жить здесь. Каждый раз, когда я просыпаюсь и вижу это великолепие, я чувствую себя в сказке.

Мег потянулась к ней из-за плеча миссис Хоук, и Дженна помогла малышке перебраться к ней на руки. Андреа нежно улыбалась, наблюдая за девочкой.

– После стольких лет цветоводства мы захотели жить в квартире. И чтобы не было даже лужайки перед домом.

Гарри усмехнулся:

– Ты говоришь как освобожденная рабыня.

– Так случается. – Дженна подумала о собственных братьях и сестре, мечтавших о свободе от своего королевского происхождения. – Иногда люди прогибаются под весом своих обязательств. Это утомительно.

– Трава всегда зеленее на другой стороне, – иронично заметил Гарри.

– Неужели? – Дженна чуть наклонила голову.

Андреа пожала плечами:

– Да нет, мы довольны. Перемены полезны, хотя в душе мы навсегда останемся фермерами. Нам спокойно, когда руки выпачканы в земле.

Гарри обнял жену за плечи:

– Просто нет ничего приятнее, чем наблюдать за тем, как то, что ты посадил, растет, набирается жизни и расцветает.

Родители Лиама переглянулись, и Дженна заметила нотку ностальгии в этом долгом теплом взгляде между ними. Она взволновалась: их любовь друг к другу и своему делу была так глубока. Испытывала ли она подобные чувства, когда принимала на себя обязательства служить своему народу? А ее родители? Нет, она просто родилась в королевской семье. Она воспринимала все эти священные обязанности как должное. Ах, если бы только у нее было время присмотреться к ним, она бы смогла найти в них радость.

Краем глаза она заметила Лиама. Он вошел в комнату с Бонни на руках. Дженна восхищенно замерла: в руках высокого, широкоплечего Лиама Бонни казалась еще меньше и изящнее. Ее умиляло то, с какой заботой он относится к своей дочери. Лиам пересек просторную гостиную и бережно опустил дочь в руки своей матери. Его лицо светилось от гордости.

– Наша крошка. – Андреа почти заплакала от накативших на нее эмоций.

Отец Лиама незаметно вытер глаза и крепко обнял сына.

Тронутая семейной сценой, Дженна обняла Мег и хотела выскользнуть в кухню, но Лиам окликнул ее:

– Куда же вы?

– Я подумала, что вы хотите побыть вместе с семьей.

– О нет, не уходите, – попросила Андреа. – Вы очень дороги Бонни.

– Да, останьтесь, – поддержал Гарри. – Вам с Мег не нужно уходить, только если у вас нет каких-то важных дел…

Дженна была тронута до глубины души. Часть ее, та часть, которую она старалась подавить, безумно тосковала по своей семье. Поддавшись этому чувству, Дженна опустилась на краешек дивана. Довольная Андреа вновь обратилась к своей внучке. Она целовала ее щечки и гладила крошечные пальчики.

– Потерять маму в таком возрасте – трагедия. Не представляю, как сейчас тяжело семье Ребекки, но Бонни будет ощущать на себе последствия этой потери всю жизнь…

– Я знаю, мама, я знаю, – сказал Лиам с тяжелым сердцем.

Дженна знала, что он был готов сделать все, что было в его силах, чтобы вернуть Бонни маму, но это было просто невозможно.

Андреа провела пальцами по темному пушку на головке внучки.

– Она уже виделась со своими другими дедушкой и бабушкой?

Взгляд Лиама метнулся к Дженне и обратно.

– Это довольно непросто. Вообще-то они готовят иск о полноправной опеке. Мой адвокат говорит, что они обратятся в суд со дня на день.

– Что? – хором переспросили его родители.

– Очевидно, все это время они собирали факты, доказывающие, что я плохой отец и не выполняю своих обязательств перед дочерью. – Он предупреждающе поднял руку. – Все в порядке, мои адвокаты работают с этим делом.

– Уж надеюсь! – недовольно фыркнул его отец.

Мег принялась вертеться в руках Дженны, стараясь выбраться. Она опустила дочь на пол, и та живо поползла к Лиаму. Не задумываясь, он взял ее на руки и принялся играть, попутно рассказывая родителям, что произошло в больнице. Его мама молча наблюдала за этим, а затем обернулась к Дженне и едва заметно улыбнулась.

Дженна похолодела. Что Андреа подумала? Молодая женщина резко встала с места:

– Я приготовлю бутылочку для Бонни.

– Я помогу, – кивнул Лиам.

Андреа широко улыбнулась и попросила мужа взять Мег.

– Не торопитесь, мы присмотрим за детьми.

Щеки Дженны залил предательский румянец. Теперь ей приходилось не только скрываться под вымышленной личностью, но и прятать от окружающих свои чувства. Она проклинала себя за то, что по своей вине оказалась в такой ловушке.

Глава 8

Когда они зашли на кухню, Лиам заметил румянец на щеках Дженны.

– Ты хорошо себя чувствуешь? Выглядишь смущенной.

Она коснулась кончиком языка верхней губы и задумалась, надо ли делиться с ним своими подозрениями.

– Мне кажется, – она глубоко вздохнула, – что твоя мать думает, что между нами что-то есть.

– Неужели? – Он нахмурился и бросил взгляд на дверь в гостиную. – Что навело тебя на эти мысли?

– Она как-то странно посмотрела на меня… – Дженна пожала плечами.

Возможно, он слишком часто смотрел на Дженну? Лиам провел рукой по волосам.

– Ну, думаю, она права. Между нами действительно что-то есть. Просто мы решили это не признавать.

Не сводя с него взгляда, она провела языком по губам.

– Дженна, – он почти умолял ее, – если мы оба решили, что нам не нужны никакие романтические отношения, пожалуйста, не смотри на меня так.

Она торопливо отвернулась к кухонному шкафу.

– Твои родители прекрасно ладят с Бонни.

– Это точно. – Он улыбнулся, представляя, как его старики воркуют над внучкой в соседней комнате. – Им давно хотелось внуков.

– А знаешь, – она медленно повернулась к нему, – кажется, они сожалеют об этом.

– О пенсии? – Он потер подбородок. Странно, ведь им так этого хотелось. Лиам помнил их бесконечные разговоры о том, чем они займутся, когда выйдут на пенсию, как будут путешествовать…

– Нет, я думаю, им жаль, что они уехали с фермы.

– Но они хотели отойти от дел и переехать в квартиру! Не понимаю. Им нравится их квартира, она в центре города, удобная и светлая. Они могут гулять и, наконец, забыть о ферме.

– Может быть, они поняли, что такая жизнь не для них?

Дженна взяла из шкафа одну из бутылочек Бонни и достала из буфета детское питание.

– Я не знаю. Может быть, тебе стоит поговорить с ними об этом?

Лиам прищурился, словно не до конца понимал смысл ее слов.

– Хочешь сказать, что мне нужно вернуть им дом и уехать отсюда?

– О нет. – Она нахмурилась. – Я не это имела в виду.

Он откинулся на спинку кресла и скрестил руки на груди. Неужели его родители передумали? И если так, то почему это смогла понять именно Дженна?

– Я подумаю об этом.

Лиам наблюдал за няней своей дочери. Эта женщина не прекращала удивлять его, и он больше не знал, как к этому относиться.

Часы показывали пятнадцать минут восьмого, когда Лиам припарковал машину возле дома. Дженна искупала детей и подготовила их ко сну. Катерина помогла ей спуститься с ними вниз, чтобы Дженна покормила Бонни и девочки могли увидеть Лиама перед сном.

Удивительно, но Катерина стала довольно часто приходить на помощь Дженне, когда она особенно в этом нуждалась.

– Извини, что задержался. – Лиам вошел через заднюю дверь.

Дженна улыбнулась:

– Не извиняйся, ты уже давно не задерживался. Тебе действительно часто удается освобождаться к четырем.

Катерина взяла Мег на руки.

– Раз такое дело, думаю, что и мне нужно принести свои извинения.

Никто и никогда не ожидал услышать подобное от Катерины. Дженна была потрясена.

– Катерина, что случилось?

– Я ничего не приготовила к ужину, – сообщила та с прискорбием.

– Но я видела…

Дженна забегала на кухню посреди дня, чтобы взять яблоко для Мег, и видела, как на плите закипал мясной соус.

– Как я и сказала, – строго перебила ее Катерина. – В доме нет ничего к ужину. Мне очень жаль.

Чтобы как-то компенсировать мое упущение, я посижу с детьми, пока вы и мисс Петерс уедете поужинать. Я отнесу кроватку Бонни в свою комнату, а радионяню оставлю в детской Мег, так что вы можете не торопиться домой.

Лиам потер подбородок.

– Катерина, послушайте, я уверен, что мы что-нибудь придумаем. Вам не нужно…

Экономка строго посмотрела на Лиама, заставив его замолчать. Она выпрямилась:

– Мисс Петерс много работает, ночью она встает кормить Бонни, а днем красит детскую и успевает заботиться о девочках. Думаю, что самое время дать ей отдохнуть и сделать что-нибудь приятное. А мы справимся, не так ли, девочки?

Дженна была бы меньше удивлена, если бы подобную речь выдала птица, прилетевшая с улицы. Впервые Катерина встала на ее сторону. Та самая Катерина, которую, казалось, угнетало само присутствие чужака в ее доме.

– Чего ты так смотришь на меня? Я внимательно наблюдала за твоей работой. Теперь идите, – она махнула рукой, – идите и поужинайте в каком-нибудь приличном месте.

Дженна все еще не сходила с места. Неужели Катерина пыталась отправить их на свидание?

Лиам довольно улыбнулся и повернулся к ней:

– Катерина говорит дело. Ты не против? Я быстро приму душ и переоденусь.

Катерина довольно улыбнулась:

– Пока вы приведете себя в порядок, я забронирую вам столик у Джорджа.

Дженна просто стояла с открытым ртом и не могла вымолвить ни слова. Еще минуту назад она укладывала детей спать, а сейчас ее выпроваживали из дома в ресторан.

Лиам не скрывал своего удовольствия.

– Надень что-нибудь красивое. Брат Катерины – шеф-повар в одном из самых крутых заведений Лос-Анджелеса.

– Именно поэтому у меня получится забронировать столик! – подтвердила Катерина.

Лиам нежно поцеловал Бонни и отправился наверх, перескакивая через ступеньки. Тем временем Катерина взяла телефон и набрала номер. Дженна осталась стоять одна посреди гостиной, недоумевая, как стремительно изменились ее планы на этот вечер.

Она шла на ужин с Лиамом в один из самых известных ресторанов города. Неужели это свидание?

Лиам медленно потягивал вино и рассматривал ресторан. Интерьер был современный – высокие потолки, стены из розового мрамора, хромированные поверхности натерты до блеска. Между столиками курсировали многочисленные вышколенные официанты под зорким присмотром администраторов. Катерина, должно быть, угрожала брату расправой – бронировать столик в таком месте нужно за месяц.

Спустя некоторое время официант убрал пустые тарелки и предложил гостям десертное меню.

– Выберете десерт? – спросил он у Дженны.

Во время ужина они вели оживленную беседу – Дженна довольно хорошо разбиралась в политике и событиях в мире. Обсудили даже несколько научных открытий, совершенных в других странах. Но и сейчас, во время столь невинной дискуссии, Лиама влекло к Дженне. Ему следовало быть настороже, чтобы не сказать что-то глупое. Например, не позвать ее в свою спальню этим вечером, чтобы он смог снять с нее эту шелковую блузку… Кровь забурлила в его венах, он постарался отвлечься, чтобы больше не думать об этом.

– Никогда не могу отказать себе в сырной тарелке, – улыбнулась Дженна. – Присоединишься?

– Конечно. – Он жестом подозвал официанта и сделал заказ.

– Знаешь, – Дженна оглянулась вокруг, – кажется, это мой первый, так сказать, выход в свет с тех пор, как родилась Мег.

Он вопросительно изогнул бровь, словно ему в это не верилось.

– Что, ни разу?

Дженна пожала плечами, словно для нее это было не важно. Наверняка так жили все матери-одиночки. Да и многие замужние.

– Когда я работала у Дилана, я ездила за покупками и по разным поручениям, а Мег была с няней. Никаких развлечений, не говоря уже о поздних ужинах.

Лиам не представлял, чем Дженна занималась в свободное время. Он допил свой бокал и решил задать вопрос, который давно его интересовал.

– Ты думаешь о вашем с Мег будущем? О том, как ты поставишь ее на ноги в одиночку?

Она замолчала. В повисшей тишине Лиам отчетливо услышал стук бокалов и негромкие разговоры других гостей ресторана.

– Иногда. А ты, насчет Бонни?

Лиам кивнул:

– Эти мысли часто не дают мне уснуть.

К ним неслышно подплыл официант с их заказом.

Дженна положила ложку сахара в свой черный кофе и помешивала его, не сводя глаз с Лиама.

– Думаю, тебе не стоит так переживать. Наверняка очень скоро ты встретишь того, кто поможет тебе с воспитанием Бонни. Я имею в виду, что ты женишься.

Лиам незаметно оттянул воротник рубашки и постарался сосчитать количество хрустальных подвесок на сияющей люстре над их головой.

– Что-то мне не верится в это… – Он тяжело вздохнул. Скоро ему станет невозможно скрывать, насколько он увлечен этой женщиной.

Дженна посмотрела на него с иронией:

– Ты привлекательный и богатый мужчина. Только не говори, что женщины не стремятся познакомиться с тобой.

– Одно дело – свидания, – он угостился голубым сыром, – другое дело – найти женщину, которая сможет стать для Бонни хорошей матерью.

Дженна прикусила губу и задумалась, прежде чем ответить:

– Да, возможно, ты встретишь ее нескоро, но когда-нибудь это обязательно случится.

– Чаще я встречаю женщин, которые просто хотят пробиться в высшее общество или охотятся за деньгами.

Лиам отрезал кусочек бри и положил его на крекер. Дженна была поражена сухости его тона.

– Но, знаешь, ты и сам довольно состоятельный человек.

Да, она была права. Но он не родился с серебряной ложкой во рту. Возможно, для Дженны это не имело большого значения, но для него все было совсем по-другому. Он сделал глоток кофе.

– Когда я родился, у родителей не было и цента за душой. Мы нуждались. Я и мои братья до сих пор дорожим ценностями рабочего класса. Женщина, которой будет суждено стать моей женой и матерью Бонни, должна будет относиться к этому так же.

Она вопросительно изогнула бровь:

– Мне кажется, что ты слишком категоричен.

Лиам понимал это. На самом деле он верил в то, что есть люди, рожденные в достатке и наделенные привилегиями, но так и не потерявшие связь с реальным миром. Просто еще ни разу он не встречал похожего человека, тем более женщины.

– Возможно, – признал он. – Но, уверен, ты видела женщин, с которыми встречается Дилан. Гламурные куколки с высокими требованиями. Он довольно часто бывает на различных мероприятиях самого высокого уровня и отлично понимает, кто есть кто в том мире.

Она невольно вздрогнула. Эта реакция, возможно, осталась бы незамеченной, если бы он не наблюдал за ней так внимательно. Затем на ее лице снова воцарилось выражение сдержанного достоинства – маска, которую она снимала только перед детьми.

– Тебе это совершенно чуждо.

Лиам не спрашивал, он точно знал это. Дженна прекрасно поняла его.

– Не знаю ничего более бессмысленного, чем походы на официальные мероприятия, где приходится улыбаться и вести пустые разговоры, даже если тебе этого совсем не хочется. Но именно так я и общаюсь с женщинами, когда Дилан вытаскивает меня на ужины и коктейльные вечеринки. – Он съел кусочек груши. – Когда-нибудь нам придется делать это вместе с Бонни, но пока у нас есть ты. Еще не все потеряно.

– Да, – ее голос был спокойным, – еще не все потеряно.

Но тут он напомнил себе, что Дженна была лишь его подчиненной. Она не останется с ними навсегда. У Лиама засосало под ложечкой. Он снова посмотрел на нее, и в его голове родилась идея. Он вспомнил о Катерине – она работала на их семью долгие годы и, казалось, была всем довольна. Даже счастлива. Что, если он сделает для Дженны все, чтобы она оставалась рядом с ним и Бонни как можно дольше? Прибавка? Она, безусловно, заслуживала этого. Ему стало чуть легче на душе. Да, он не мог добиваться своей подчиненной как мужчина, но ничто не мешало ему, как начальнику, сделать условия ее труда исключительными. Однако его план не был лишен погрешностей. Как он собирался жить под одной крышей с этой женщиной и ни разу не поцеловать ее, не коснуться? Он не был уверен, что сможет держать себя в руках, когда этот ужин подойдет к концу.

Когда они припарковались перед домом, Дженна пыталась выглядеть веселой. На самом деле она грустила о том, что вечер так быстро завершился. Да, этот ужин не был настоящим свиданием. Но она знала, что чем быстрее они разойдутся по своим спальням, тем будет лучше. Так она быстро избавится от пустых фантазий о том, что Лиам хотел пригласить ее на свидание.

Но когда он подался вперед и легко коснулся ее щеки, все ее благие намерения пошли прахом. От одного его прикосновения она задрожала, как лист на ветру. Дженна боялась шелохнуться, чтобы не разрушить эту близость между ними.

– Спасибо за приятный вечер. – Он опустил свою руку, однако воздух между ними продолжал искрить от напряжения.

Дженна хотела поцеловать его – отрицать это было бесполезно. И все, что должно было бы удержать ее от этого, растаяло как дым.

Лиам не сводил взгляда с ее рта. Его глаза потемнели. Она чуть приоткрыла губы и судорожно вздохнула, но он не приблизился. Казалось, что время остановилось. Затем он отвернулся и заглушил мотор.

– Надо проведать детей.

Дженне вдруг стало зябко. Да, конечно, дети. В первую очередь она была няней его ребенка. Лиам не ухаживал за ней, но ей было трудно успокоить свое предательское тело.

Собравшись с силами, она последовала за работодателем в дом. На зеркале в коридоре была приколота записка от Катерины. Дети в порядке. Как же завершить этот вечер?

Между Дженной и Лиамом было так много недосказанного…

Наверное, не стоит усложнять и без того непростую ситуацию?

– Что же… Спокойной ночи.

– Я всегда провожаю свою спутницу до двери. – Лиам махнул рукой в сторону ее спальни.

Дженна пожала плечами:

– Ну хорошо.

Вместе они сделали несколько неуверенных шагов.

Дженна обернулась. Лиам остановился позади нее и привалился плечом к стене. От его взгляда у нее закружилась голова, а по коже побежали мурашки. Она не знала, что делать. Стоило ли рисковать? Дженна провела языком по пересохшим губам.

– Мне кажется, поцелуй на прощание – это одна из традиций в вашей стране?

Некоторое время Лиам безмолвно рассматривал ее.

– Дженна, ты хочешь, чтобы я поцеловал тебя? – Его голос был низким и чувственным.

– О да.

Он шумно вздохнул и прикрыл глаза. Ей показалось, что он больше не взглянет на нее, но вот его лицо приблизилось к ней. Их губы соединились в самом сладком из поцелуев. Те, первые, поцелуи были украденными, краткими. Сейчас же они, не торопясь, изучали друг друга. Его руки нашли ее, пальцы переплелись. Ноги Дженны вдруг отказались слушаться, и она облокотилась о стену. Лиам прижался к ней, не давая упасть. Каждое его прикосновение опаляло ее, и все же она хотела большего. Лиам отстранился, чтобы набрать в легкие воздуха, но его глаза не отрывались от ее лица. Еще никогда Дженна не желала кого-то столь сильно. Ее тело изнывало от страсти.

– Может быть, зайдешь на чашку кофе? – Ее рука легла на дверную ручку.

Его зеленые глаза стали совсем темными, как морское дно. Уголки рта дернулись, сдерживая улыбку.

– Дело в том, что это мой дом. Я прекрасно знаю, что в этой комнате нет ничего, что хоть отдаленно напоминает кофемашину.

– Это так, но я могла бы отыскать плитку шоколада и бутылку теплой минеральной воды. – Она повернула ручку, дверь в ее спальню чуть приоткрылась.

– Я конечно же души не чаю в теплой минералке и шоколаде, – он обернул ее платиновый локон вокруг своего пальца, – но я серьезно, Дженна, ты действительно хочешь, чтобы я вошел? Одно твое слово – и я вернусь в свою спальню. Тебе решать.

Она глубоко вздохнула:

– Лиам, я могу назвать не менее трех причин, по которым нам нужно попрощаться здесь и вернуться в свои спальни. Я думаю, что ты сможешь добавить к этому списку еще несколько весомых доводов.

– Но?.. – Он вопросительно посмотрел на нее.

– Я не хочу этого, – просто ответила она.

Дженна больше не могла и не хотела бороться с самой собой.

Лиам вздохнул:

– Что же мы будем делать?

Хороший вопрос – они не могли ничего сделать и не могли остановиться. Но ведь должен быть какой-то выход.

– Почему бы нам не оставить их за дверью? – Лиам провел пальцем вдоль ее шеи. – Эти причины. Оставим их в коридоре, где они будут дожидаться нас до утра.

– И мы не сделаем ничего плохого, потому что…

Он перебил ее, поцеловав со всей страстью, на которую был способен. Ее руки сами собой принялись ласкать его спину. Он вздрогнул.

– Потому что мы не забыли об этих причинах. – Он говорил это, глядя ей прямо в глаза. – Мы просто…

– Оставляем их за этой дверью на некоторое время. – Она впилась пальцами в его плечи.

– Что ж, если мы решили оставить их, то лучше сделать это у дверей моей спальни. Моя кровать больше, – шепнул он ей в самое ухо.

Затем Лиам потянул ее за собой в сторону его спальни.

Лиам ловко освободил Дженну от блузки и провел руками от живота вверх к шее. Ее сердце было готово выпрыгнуть из груди.

– Дженна, я хотел тебя с того самого дня, как ты переехала в мой дом.

– Всего лишь? Мне кажется, что я всегда желала тебя.

Она запустила руки под его одежду, ощущая движение мускулов под тонкой материей. Дрожа от возбуждения, она стянула с него рубашку и начала покрывать грудь поцелуями. Она стала смелее, ее руки начали беззастенчиво изучать его тело. Лиам приглушенно зарычал и невольно сжал в кулаке ее волосы.

Часть ее все еще не верила в то, что сейчас он был здесь с ней. Слишком долго она наблюдала за ним со стороны, умирая от желания. Но вот он шепчет ее имя, и она понимает, что это не сон. Его тело было даже прекраснее, чем она представляла себе. И вот она стоит перед ним обнаженная. Лиам скинул с себя оставшуюся одежду и смотрел на Дженну с такой страстью, что ей показалось, словно она парит в облаках.

Они целовались, пока у нее не закружилась голова. Ее руки бродили по его телу – ей нравилось касаться Лиама. А когда она провела языком по его шее, он со стоном произнес ее имя. Он отстранил ее от себя, пригвоздил к месту очередным поцелуем. Его руки пустились в свое собственное путешествие – ласкали грудь, гладили живот, спускались все ниже и ниже… Они оказались в постели. Дженна впилась пальцами в простыни. Было невозможно и дальше выносить эту сладкую пытку. Он отстранился, нежно поцеловал ее, и они, наконец, стали одним целым.

Глава 9

Дженна медленно очнулась ото сна. Чувство умиротворения наполняло каждую клеточку ее тела. Подперев голову рукой, она принялась рассматривать спящего рядом мужчину. Когда она убрала со своего бедра его руку, Лиам произнес что-то сквозь сон, а затем снова спокойно задышал. Сейчас он казался ей расслабленным и спокойным. Днем Дженна никогда не видела его таким. Днем он был само совершенство – умный, сдержанный и воспитанный. Мужчина, в которого можно с легкостью влюбиться, если бы только это было возможно…

По ее спине пробежал холодок. Нет, она не могла этого допустить. Пришло время разобраться со своей жизнью, пришло время возвращаться домой.

Она не могла представить, как отреагирует ее семья, когда она вернется в отчий дом с Мег. Ей придется все им рассказать. Когда она увидела, как родители Лиама восхищались своей внучкой, эта мысль окончательно укрепилась в ее голове. Ее родители и родители Александра должны узнать о ее существовании. Она не имела права лишать Мег этого.

Кончиками пальцев она провела по волосам Лиама. Нужно будет предупредить его, понадобится время, чтобы они смогли подобрать новую няню для Бонни. Однако она не могла больше обманывать себя: этот человек для нее больше чем просто хозяин. По крайней мере, это так, пока она лежит в его постели.

Она действительно больше не понимала, кем они были друг другу, но одно для нее стало совершенно очевидно: Лиам заслуживал знать правду о ней. Выскользнув из постели, она отыскала свою одежду. Переодевшись, она спустилась вниз к девочкам, размышляя над тем, как рассказать Лиаму обо всем так, чтобы он понял.

К несчастью, нужные слова так и не приходили в голову.

Лиам проснулся один и в полной темноте. Это случалось нередко, но сейчас он ожидал этого меньше всего. Только не после того, как он провел ночь с Дженной! Сонный, он скользнул рукой по постели, надеясь обнаружить мягкую и теплую женщину, с которой смог бы снова заняться любовью, но простыни оказались холодными. Лиам торопливо натянул брюки и вышел в коридор.

Сначала он подумал, что проснулась Бонни. Он смутно припоминал, что его дочь была с Катериной, но все же заглянул в детскую. Комната Мег и Дженны также были пусты. Он не на шутку разволновался. Наконец он нашел ее в гостиной. Дженна сидела на диване, поджав ноги. Она увидела его, но не шелохнулась.

Лиам с ужасом подумал, что она сожалела о том, что произошло прошлой ночью.

– Что-то случилось?

– Нет. – Она закусила губу. – Хотя… не знаю.

– Ты сожалеешь?

Она вопросительно изогнула бровь:

– О том, что мы переспали? Нет. Я так хотела тебя, что у меня помутилось в голове.

Он, конечно, и сам подозревал, но было приятно услышать это от нее. Их чувства были одинаковыми.

– Мне нравится, что ты сказала об этом…

– Мне нужно рассказать тебе еще кое-что… – Ее голос едва заметно дрожал. – Ты многого не знаешь.

– Что бы это ни было, оно может подождать до утра. Вернемся в постель. – Он протянул ей руку. – У меня есть планы на остаток этой ночи.

На ее лице мелькнул призрак улыбки.

– Нет, это действительно не может подождать до утра. На самом деле мне нужно было рассказать тебе об этом до того, как я пригласила тебя в свою комнату.

Он завел руки за шею:

– Валяй. Но будь осторожна: как только ты закончишь, мы вернемся в мою постель. Мои планы займут всю оставшуюся ночь.

Она рассматривала свои ладони.

– Ты должен узнать обо мне правду.

С него тотчас же слетели остатки сна.

– Продолжай.

– Дженна – это краткая форма имени Дженсин. – Она провела языком по пересохшим губам. – Мое полное имя – Дженсин Ларсен.

– Не понимаю, зачем ты изменила свое имя? – Казалось, это не было так уж важно для него.

– Мне также принадлежит титул. Я принцесса и принадлежу к правящей династии Ларсландии.

Принцесса? Здесь, в его доме? В его постели? Едва ли он мог ожидать подобного развития событий. Неужели она говорила правду? Он скрестил руки на груди:

– Извини, но мне не довелось освежить в памяти королевский протокол. Кем нужно приходиться королю, чтобы носить подобный титул?

Смущенная, она провела рукой по волосам.

– Моя мать – правящая королева. Отец – принц-консорт, а мой старший брат – кронпринц.

Ах, ну да, точно. Абсурд. Он был готов рассмеяться, но не получалось.

– А Мег?

– Если бы она родилась дома, а я была бы замужем, ее бы звали принцесса Маргарет. Может быть, так это и есть до сих пор. Не знаю, как сложатся обстоятельства, когда мы вернемся домой.

– Королевская семья, значит. – Он до сих пор не верил в это.

Дженна взяла со столика свой телефон и протянула ему:

– Можешь проверить эту информацию в Интернете. Я знаю, что тебе хочется это сделать.

Когда он не взял телефон из ее рук, она сама открыла официальный сайт королевской семьи и повернула к нему дисплей.

– Смотри.

Он медленно поднял голову, словно каждое движение приносило ему боль.

– Это я. Фото сделали два года назад. Тогда мои волосы были длиннее, но все же здесь отчетливо видно мое лицо.

– Принцесса Дженсин Ларсен, – медленно повторил Лиам.

– Да.

В ее глазах было много боли, раньше он не понимал причину.

Он сел на кресло напротив и потер глаза. Это была правда.

– Что произошло? Как случилось, что ты превратилась в Дженну Петерс – няню Бонни Хоук?

– У меня был роман с капитаном национальной армии. – Ее едва было слышно. – Он происходил из знатного рода, и, хотя мы никогда не говорили об этом, мы знали, что однажды поженимся.

Лиам тотчас же представил себе Ребекку, носившую под сердцем его дочь. Она не рассказывала ему о ней до последнего.

– Он знает о Мег?

– Он был убит при исполнении служебного долга, прежде чем я успела рассказать ему о своей беременност и.

Дженна вся сжалась и показалась ему крошечной и такой одинокой. Он сел рядом и обхватил ее за плечи, но, казалось, Дженна не заметила этого.

– Дженна, мне очень жаль.

Эти сухие слова не могли выразить степень его переживания. Она сказала, что любила отца своего ребенка. Ничего подобного не было между ним и Ребеккой. Он почувствовал, что не должен молчать.

– Я не знал, что в Ларсландии была война.

Она вздохнула:

– Он был в миротворческих войсках ООН.

Лиам кивнул. Ему было бы легче думать с чашкой кофе в руках.

– Значит, ты оказалась беременна и осталась одна.

– На самом деле все было хуже. – Она вздрогнула. – Очень долго наша семья стоит у власти, и за все это время не было ни единого скандала. Другие европейские монархи нередко мелькают на полосах желтых газет. Родители всегда внушали нам, что мы не имеем права запятнать репутацию семьи. Нужно быть безупречными. Долгие годы мы не давали нашим подданным усомниться в нас, усомниться в монархии.

– Так они отослали тебя из дома?

– Нет. – Она убрала волосы от лица. – Я уехала сама. Я не могла позволить им краснеть из-за меня, не хотела, чтобы они решали судьбу моего будущего ребенка.

– Постой. – Он отстранился так, чтобы ясно видеть ее лицо. – Так они не знают, где ты?

– Нет, – вздохнула она.

Лиам поставил себя на место ее родителей. Кровь в его жилах застыла, когда он представил, что двадцатилетняя Бонни может пропасть без вести. Он провел рукой по лицу, искренне сожалея, что они не отложили этот разговор до утра. Затем его осенило. Ее пребывание здесь стало бы невозможным без определенного дипломатического вмешательства.

– Как тебе удалось это провернуть? Довольно сложно проживать под вымышленным именем!

– Я въехала в эту страну по своему паспорту. Детали тебе знать не обязательно. У меня есть друзья, которые смогли мне помочь.

– Друзья, которые позволили принцессе работать экономкой? Няней?

– Я сама этого хотела. – Она пожала плечами. – Мне было необходимо скрываться, пока я решу, что делать дальше.

«Скрываться».

Так она использовала его. Она в собственных целях использовала его брата, всю их семью, Бонни и даже то, что произошло этой ночью… Дженна лгала ему, как любая другая женщина, с которыми прежде у него были отношения. Но ведь он впервые поверил. Он поверил ей… а она обвела его вокруг пальца.

– Никто не станет подозревать свою экономку или няню, – сказал он с отвращением.

Дженна вопросительно посмотрела на него:

– Если ты успел позабыть, напоминаю, что это именно ты настоял на моем найме.

Он лишь покачал головой, не желая признавать этого:

– Ты лгала мне. Я подозревал, что ты что-то недоговариваешь, но скрывать такое!

– Я знаю и прошу за это прощения. Мне кажется, что я объяснила, почему мне пришлось пойти на такой шаг.

– Понимаю, почему ты лгала чужим, но чем я заслужил такое? Все это время мы жили под одной крышей, и ты ничего не рассказала. – Он встал и начал нервно ходить взад-вперед по комнате. – Ты хоть представляешь, какому риску ты подвергала мою дочь?

– Никто не знает, где я нахожусь. – Она нахмурилась.

– Но что, если бы кто-то узнал! Все, что нужно, – один человек, который растрезвонит во всех газетах о том, что я укрываю в доме принцессу. Если бы репортеры осадили этот дом, у нас бы не было времени укрыться. Это было бы просто ужасно. Бонни оказалась бы посреди международного скандала!

– Послушай, это маловероятно…

– Но это могло бы произойти.

Она ссутулилась:

– Могло…

Лиам был взвинчен до предела. Сегодня же утром он встретится с начальником охраны и придумает благовидный предлог, чтобы усилить меры предосторожности. Даже если Дженна уедет сегодня, сюда станут наведываться полчища репортеров, которые захотят увидеть, где все это время жила беглая принцесса. Он никогда не поставит под удар Бонни.

– И что теперь? Хочешь, чтобы я и дальше притворялся, что ты обычная американка, которая присматривает за моим ребенком?

Дженна поднялась с дивана:

– Я возвращаюсь домой.

Все части головоломки встали на свои места.

– Об этом ты хотела рассказать, когда впервые поцеловала меня?

– Да. – Она была серьезна и теперь казалась ему на десять лет старше. – Что бы ни произошло, я всегда знала, что однажды мне придется вернуться. Просто я хотела сделать это тогда, когда буду готова. Когда буду знать, что ждет нас с Мег. Сейчас не лучшее время, чтобы начинать отношения.

– Точно… – кивнул он.

Ему и самому не было это нужно. Он был в своем уме, чтобы не связываться с принцессой, незаконно скрывавшейся в этой стране. С женщиной, которая лгала ему.

– Так ты уезжаешь?

– Не сейчас. Если только ты сам не хочешь этого. Я думала подождать до торжественного вечера в честь лилии, помочь подобрать новую няню. Как только все уладится, я уеду.

Он провел рукой по волосам.

– Знаешь, не так я представлял себе эту ночь.

– Лиам, мне правда очень жаль.

– Скажешь это моей дочери, когда она будет плакать ночью.

Он знал, что нельзя так говорить с ней, это просто не честно. Но сейчас у него не было сил играть по правилам.

Резко развернувшись, он вернулся в свою спальню.

В следующий раз Дженна смогла увидеть Лиама только вечером, когда он пришел ужинать. Он вернулся поздно, но она не могла винить его за это. Вероятно, ему нужно было время, чтобы осознать все то, что она рассказала ему.

– Дженна, добрый вечер. – Он был с ней предельно вежлив.

Это могло значить только одно: они вернулись к своим прежним ролям. Было больно, но Дженна не ожидала ничего другого.

– Здравствуй, Лиам. Бонни уже спит, у нее был хороший день.

В гостиную вошла Катерина с кастрюлей дымящегося супа и свежеиспеченным хлебом. Лиам поблагодарил ее, Дженна сказала, что аромат просто божественный, и Катерина ушла, довольно улыбаясь.

Лиам надломил хлеб.

– Я заглянул к Бонни, прежде чем спуститься. Она крепко спит. Хотел зайти сегодня и забрать ее с собой, но было много встреч и совещаний. Пожалуйста, позвони завтра Даниэлле, когда Бонни не будет спать, я возьму ее с собой.

– Хорошо. Думаю, Бонни обрадуется. – При упоминании имени Даниэллы Дженна вспомнила об их недавней встрече. – Даниэлла заходила сегодня. Кажется, все идет по плану, вечер обещает стать запоминающимся.

– Я думал об этом. – Они впервые встретились взглядом. – Ты не хочешь приходить, потому что боишься быть замеченной папарацци?

– Да, – нехотя призналась она.

– Что, если мы устроим маскарад?

– Но нельзя вносить изменения за пять дней до мероприятия!

– Я не меняю ничего существенного. – Он пожал плечами. – Просто вношу изюминку. Необходимо предупредить гостей, вот и все. Мы уже говорили об этом с Даниэллой. Для нее это не составит труда.

Дженна подумала, что сможет увидеть все своими глазами! Гостям предложено захватить собственные маски, или они смогут воспользоваться темно-синими полумасками от компании «Цветы Хоук». Она коснулась его руки.

– Зачем ты делаешь это? После того что я…

Лиам посмотрел на нее. Она убрала руку. Он тяжело вздохнул:

– Несмотря на все то, что произошло между нами, ты не можешь пропустить это событие. Без твоего участия оно бы просто не состоялось. – В его голосе впервые промелькнули нотки нежности.

Дженна почувствовала, что готова расплакаться. Она смяла в руках льняную салфетку, лежащую на коленях.

– Спасибо. Я очень ценю это. Я бы хотела поговорить еще кое о чем. – Если ей предстояло оставить Бонни, она хотела сделать для девочки кое-что важное. – Что ты знаешь о родителях Ребекки?

– Из своего собственного опыта могу сказать, что это люди грубые, уверенные в том, что все им обязаны. Хотя, надо признать, когда мы виделись в первый и последний раз, они были не в себе, потому что потеряли дочь. Из отчета нанятого мной детектива следует, что они – обычные люди, у которых есть друзья и есть те, кто их откровенно не любит. Моему детективу не удалось узнать никаких фактов, которые могли бы опорочить их компанию.

– Что рассказывала сама Ребекка?

Он неторопливо намазывал масло на хлеб.

– Время от времени она отпускала какие-то едкие комментарии. Мы нечасто говорили с ней об этом, но одно я помню совершенно ясно: она называла их людьми холодными. Она говорила, что родители не гнушались использовать других для достижения собственных целей. – Он вдруг нахмурился. – Скажи на милость, почему ты вдруг так заинтересовалась Кленси?

– Просто я подумала… почему она жила с родителями, если они, по ее словам, были такими монстрами?

– Хороший вопрос. – Он провел рукой по отросшей за день щетине. – Никогда не думал об этом. Самое любопытное – она хотела оставаться с ними и дальше, после рождения Бонни.

– И если они были такими плохими родителями, как она могла позволить им помогать растить ее дочь?

Лиам был поражен.

– Ты права: такое решение лишено всякого смысла.

– У нее были свои деньги? – аккуратно спросила Дженна.

– Да. – Лиам вспомнил, что время от времени Ребекка снималась для журналов мод. – Платили ей немало. Наверняка она ушла в декрет, но едва ли это был приговор для ее карьеры. С такими связями она легко могла бы найти другую работу в модной сфере.

– И едва ли она нуждалась в помощи от своих родителей? К тому же она всегда могла вернуться к тебе. Ты бы обязательно помог растить дочь.

Лиаму не хотелось плохо говорить о покойной, но Ребекка действительно любила драматизировать. Преувеличение было одним из ее излюбленных приемов. Он нахмурился:

– Сейчас я начинаю думать, что она могла преувеличивать их недостатки.

– И если она говорила о них так, можешь представить, что она наговорила им о тебе!

Ложка со стуком выпала из его рук.

– Теперь понятно, почему они так решительно хотят забрать у меня Бонни. Ребекка наговорила им небылиц про меня.

Он вспомнил первую встречу с ее родителями в больнице. Они злились и переживали за свою дочь. Ребекка, должно быть, сделала его негодяем в глазах собственной семьи. Неудивительно, что они стали грозить ему судебным разбирательством, когда увидели у него на руках новорожденную внучку. На их месте он сделал бы то же самое!

Дженна поднесла руку к губам, и Лиам снова обратил на нее внимание. Несмотря ни на что, ему страшно хотелось прикоснуться к ней. Вместо этого он снова взял ложку и попробовал суп.

– Лиам, скажи, почему вы разошлись?

Он вздохнул. Лиам думал об этом снова и снова, с того самого дня, как у него появилась Бонни.

– С самого начала я четко дал ей понять, что наши отношения никуда не приведут. Она приняла это, все было в порядке. А потом… ничего особенного не произошло. Отношения просто исчерпали себя.

Дженна отставила тарелку.

– Чье это было решение?

– Мое. Я почувствовала себя неловко, когда она стала часто оставаться здесь. Она начала требовать больше, чем я мог предложить.

Дженна переплела пальцы.

– Могла ли она тогда знать о своей беременности?

– Сомневаюсь. Я пытался посчитать ее срок. Должно быть, она забеременела, когда наши отношения уже подходили к концу. Она стала очень навязчивой.

– Лиам, – Дженна попыталась заставить его посмотреть на нее, – она влюбилась в тебя.

– Возможно. – У него засосало под ложечкой.

– А ты положил конец вашим отношениям и тем самым разбил ей сердце.

Эти слова были жестокими, но Дженна хотела помочь ему. Боже, как он мог быть так слеп? Что он натворил? Ребекка полюбила его по-настоящему, а он расстался с ней. Ему не было оправдания.

Он откинулся на спинку стула.

– Я никогда не хотел сделать ей больно.

Дженна посмотрела на него с состраданием:

– Знаю, но представь: она узнала о своей беременности. Она просто не могла заставить себя прийти к тебе с этим и невольно наказала тебя.

– Но я должен был знать об этом!

– Не спорю. – Она подняла руки. – Просто сейчас тебе важно понять ее. Когда людьми правят эмоции, они совершают ошибки. Особенно женщина, которая впервые узнает о своей беременности.

– О ком ты сейчас говоришь? О Ребекке или о себе?

– О ней и о себе…

Дженна поднесла руки к вискам.

– Не знаю…

Лиам подумал, что Дженне сейчас было гораздо труднее, чем ему. Он больше не чувствовал ни злости, ни раздражения.

– Что ты будешь делать?

– Нужно было вернуться домой раньше, – вздохнула она. – Когда я увидела твоих родителей с Бонни, я подумала о том, чего лишаю Мег. Родители Александра… они ведь даже не знают о ее существовании. Для них Меган – последнее, что будет напоминать им о потерянном сыне.

– Так же думают и родители Ребекки… – Он наконец понял, для чего она затевала весь этот разговор.

Дженна мягко улыбнулась:

– Почему бы тебе первому не пойти с ними на примирение?

– Но они подают на меня в суд, – напомнил ей Лиам.

– Когда они поймут, что ты хороший отец для их внучки и они не будут отрезаны от нее, возможно, откажутся от этой затеи.

– Мне не кажется, что это может сработать.

– Неужели ты не хочешь попытаться?

Ее оптимизму было трудно противостоять. Лиам глубоко вздохнул. Ради Бонни он готов был на все.

– Наверное, стоит.

– Ты позвонишь им?

– Я позвоню.

Он надеялся на то, что его поступок не усугубит и без того сложную ситуацию.

Глава 10

Прошло уже шесть дней после того, как она рассказала Лиаму свой секрет. Шесть ночей после того, как они занимались любовью. Каждый вечер, когда Лиам возвращался с работы, она обучала его новым тонкостям по уходу за Бонни. Вчера он сам купал девочку. Совсем скоро он сможет заботиться о ней вместе со своими родителями, и от этого Дженне было хорошо и немножко грустно на душе. Сама с собой она заключила договор: если встреча Лиама с родителями Ребекки увенчается успехом, она соберет свои вещи и вернется с Мег в Ларсландию. Последнее, что она сможет сделать для своей подопечной, – найти хорошую няню. Она хотела поговорить об этом с Лиамом сразу после его встречи с четой Кленси. Все должно быть решено до маскарада.

В дверь позвонили. Дженна сидела на диване в длинном светлом летнем платье и держала на руках Бонни в ярком комбинезоне. Мег сидела на ковре у ее ног и самозабвенно играла со своей любимой плюшевой собакой.

Дженна очень нервничала. Слишком многое зависело от этой встречи.

До нее донесся мягкий голос Лиама:

– Бонни в гостиной со своей няней. Ее зовут Дженна Петерс.

Затем в дверном проеме появился сам Лиам. Он улыбался, а следом за ним шла супружеская пара средних лет. Женщина несла в руках плюшевого медведя ростом с пятилетнего ребенка, а лица мужчины было невозможно разглядеть за связкой ярких воздушных шаров всех цветов радуги.

– Бонни! – вскрикнула женщина и бросилась к Дженне. – О, моя малышка.

Дженна посмотрела на Лиама, ожидая каких-либо указаний, но он просто взял Бонни на руки.

– Миссис Кленси, хотите подержать ее?

– Очень. – В ее голосе слышались слезы.

Миссис Кленси передала мишку Дженне, не сводя глаз с девочки. Мег обрадовалась медведю.

– О, моя малышка, моя сладкая девочка, – ворковала миссис Кленси. – Если бы мир был справедлив, сейчас ты была бы со своей мамочкой.

– Конечно. – Лиам опустил глаза.

Женщина резко вскинула голову:

– Если бы ты проявил хоть каплю этого уважения, когда Ребекка была жива!

Лиам выставил руки перед собой:

– Мистер и миссис Кленси, примите мои соболезнования. Я никак не мог предвидеть таких событий.

Отец Ребекки нахмурился:

– Ты говоришь это сейчас только затем, чтобы мы отозвали иск.

– Да, мне бы хотелось, чтобы вы передумали, но это нисколько не обесценивает мои слова. Лишь недавно я смог понять, – его взгляд метнулся к Дженне и обратно, – что мы с Ребеккой по-разному видели наши отношения.

Внутри Дженны все пело. Он не просто выслушал ее, он сделал правильные выводы. Несомненно, он был честным и справедливым человеком.

– Ты просто забавлялся с ней, – зло бросила ему в лицо миссис Кленси. – Так ты поступаешь со всеми женщинами.

– Вы имеете право думать так, но мы с Ребеккой никогда не строили далекоидущих планов. – Он засунул руки в карманы. – Если бы я мог изменить прошлое, поверьте, сделал бы все по-другому.

– А что же будет с Бонни? – Женщина выразительно указала взглядом на ребенка.

– Я люблю свою дочь всей душой. – Его глаза светились. – Она – вся моя жизнь. Для нее я просыпаюсь утром и стараюсь быстрее вернуться домой вечером.

Мистер Кленси откашлялся.

– Полагаю, вы репетируете свою речь перед судьей. Скажите, кто написал для вас такой замечательный текст?

Но несмотря на это, Дженне было очевидно, что родители Ребекки стали потихоньку оттаивать. Бонни начала уставать и заплакала – с нее было довольно общества незнакомых людей. Миссис Кленси безуспешно пыталась успокоить внучку. Она повернулась было к Дженне, чтобы передать ребенка няне, но Лиам опередил ее:

– Я возьму ее.

Все замерли. Единственным звуком в комнате было хныканье ребенка. Кленси явно не рассчитывали, что Лиам подтвердит свои слова действиями. Он положил кроху себе на плечо и начал негромко напевать «Эдельвейс». Каждое его слово, каждое движение было наполнено любовью. Дженна едва могла удержаться от слез.

Бонни прекратила плакать.

Дженна глубоко вздохнула. Зачем отрицать – она любит этого мужчину. Любит Лиама Хоука всем сердцем.

Она пообещала себе не влюбляться в него, но бесполезно. Да и как она могла противостоять этому? Это чувство было больше, сильнее ее.

Едва ли он будет рад ее признанию. С той самой ночи, когда она рассказала ему правду о себе, Лиам был с ней вежлив, но не более. Наверняка ему удалось задушить в себе чувства к ней. У них не было будущего.

Она попыталась взять себя в руки. Сейчас ей следовало думать только о том, как сделать так, чтобы семья Бонни стала одним целым.

Дженна внимательно смотрела за тем, как родители Ребекки реагируют на действия Лиама. Миссис Кленси так и застыла на месте, ее рот был чуть приоткрыт от удивления. Мистер Кленси расслабился и медленно опустился в кресло. Мег попыталась забраться к Лиаму на колени. Свободной рукой он приобнял ее, девочки смотрели друг на друга, не скрывая восторга.

Мистер Кленси негромко откашлялся.

– Можно уже, наконец, куда-то деть эти чертовы шарики?

Катерина возникла в комнате, как по мановению волшебной палочки.

– Я – экономка мистера Хоука. Позвольте помочь вам.

Мужчина передал ей воздушные шары, не удостоив и взглядом. По всей видимости, Кленси не любили общаться с прислугой.

– Так, Хоук, слушай сюда, я, конечно, ничего не обещаю, но, если мы говорим об отзыве иска, у нас есть требования.

Лиам не сводил глаз с детей:

– Например?

– Мы хотим регулярно приезжать к Бонни, – незамедлительно ответила миссис Кленси.

– Участвовать в выборе школы, – добавил мистер Кленси.

Миссис Кленси скрестила руки на груди:

– Вы не станете переезжать в другой штат.

– Другими словами, мы хотим иметь право голоса во всех важных решениях относительно настоящего и будущего нашей внучки.

Лиам удостоил их взглядом:

– Я, и только я, буду принимать решения, связанные с жизнью моей дочери, это не обсуждается. Но ваше мнение также будет учитываться. Вы сможете навещать ее так часто, как вам будет угодно. Тесное общение со всеми членами семьи необходимо Бонни.

Дженна была поражена. Лиам был таким сильным, он не боялся угроз, не позволял манипулировать собой и принимал наимудрейшие решения. Несомненно, она любила этого мужчину. Он все сделает для Бонни, и девочка наконец обретет большую семью. Именно об этом и мечтала Дженна – отец, который сможет полноценно заботиться о своей дочери и создаст для нее любящее окружение.

Но она не будет частью этого. Ей никогда не быть членом этой семьи.

Настало время и ей самой возвращаться домой. Сможет ли она воссоединиться с собственной семьей и познакомить дедушку и бабушку с их первой внучкой? Она не представляла, что ей делать, но стоило попытаться.

– Что ж, – миссис Кленси вздохнула, – кажется, здесь Бонни счастлива. Мы обдумаем свое решение и сообщим.

– Ценю ваше понимание. – Лиам решительно кивнул. Он был уверен, что вышел победителем из этой ситуации. – Хотите побыть с ней еще немного?

Миссис Кленси кивнула, но не торопилась брать ребенка. Вероятно, она вспомнила, как быстро Бонни заплакала у нее на руках. Поймав взгляд Лиама, Дженна достала детский коврик и расстелила его на полу, а затем сняла Мег с коленей Лиама. Он сам опустил Бонни на середину ковра и обратился к миссис Кленси:

– Бонни нравится смотреть на висящие игрушки. Особенно ей приглянулась божья коровка.

Кленси играли с внучкой почти полчаса, время от времени негромко перешептываясь, затем Бонни устала. К этому времени Дженна уже приготовила ей бутылочку и положила малышку на диван.

Когда они уходили, мистер Кленси пожал Лиаму руку:

– Хоук, мы готовы отозвать иск, но мы ждем, что ты выполнишь свое обещание и мы сможем видеться с внучкой.

– Даю свое слово. – Лиам твердо пожал ему руку.

Дверь за гостями закрылась, и Дженна повернулась к Лиаму, стараясь скрывать свои истинные чувства.

– Все прошло лучше, чем мы предполагали.

Лиам глубоко вздохнул и, сев на диван, посадил Мег на колени.

– Спасибо тебе.

Она покачала головой:

– Ты сделал все сам. Они были поражены тому, как умело ты обращался с дочкой.

– Нет, спасибо за то, что помогла этому произойти. Без тебя этой встречи никогда бы не состоялось. Я всегда буду тебе за это благодарен.

Впервые он посмотрел на нее с теплотой. В эту самую минуту она вновь увидела того самого Лиама. Она поняла, что он все еще питал к ней чувства. Но когда он взглянул на Мег, его взгляд стал несколько суровее – его не радовало то, что он испытывал. Все к лучшему. Совсем скоро она уедет из Америки.

Она через силу улыбнулась:

– Не стоит меня благодарить. Я счастлива, что у Бонни будет такая большая семья. Теперь, когда нам удалось добиться этого, самое время начать поиски няни.

Он едва заметно вздрогнул и поднял на нее глаза:

– Ты действительно уезжаешь?

– Лиам, я должна…

Бонни допила свою бутылочку, и Дженна положила ее на плечо, чтобы не смотреть Лиаму в глаза. Было трудно говорить об отъезде.

– И, честно говоря, не думаю, что я тебе еще нужна. После того… – Она замолчала, не в силах продолжать.

– Никто не сможет так хорошо заботиться о Бонни. – Его голос звучал глухо.

Она сморгнула набежавшую слезу:

– Хорошая няня и бабушки с дедушками прекрасно позаботятся о ней. Тебе будет легче, когда я уеду. В понедельник я свяжусь с агентством.

Не отвечая, он посадил Мег на матрас.

– Послушай, завтра я хочу уехать в отель как можно раньше. Хочу убедиться, что там все в порядке. Смокинг я заберу с собой. Дилан заедет за тобой вечером, хорошо?

Дженна была благодарна за то, что он сам сменил тему их разговора. Она бы расплакалась.

– Пусть не тревожится, я закажу такси.

– Он сам предложил это. – Он запустил руки в карманы и пожал плечами. – Он приедет к семи.

– Спасибо. Это очень мило с его стороны. Няня прибудет к шести, у меня будет время подготовиться.

На пороге он обернулся:

– Да, совсем забыл, сегодня придет ассистентка из магазина с выбором платьев.

Дженна нахмурилась. Зачем он делает это? Она подумала о любовницах. Неужели он испытывал чувство вины из-за того, что переспал с ней? Или он подумал, что ей нужно роскошное платье, потому что она выросла во дворце?

– Лиам, не нужно покупать мне наряды. У меня есть универсальное маленькое черное платье.

Он отмахнулся от нее:

– Дженна, ты – часть команды «Цветы Хоук». Компании необходимо обеспечить тебе достойный наряд.

Дженна прищурилась:

– Ты покупаешь платье для Даниэллы?

– Нет, на ней будет фирменный костюм. Наши сотрудники должны выделяться из толпы, для того чтобы гости могли обращаться к ним с вопросами. И да, это компания обеспечивает им эти костюмы. Как и твое платье.

Ей было нечего возразить. Это звучало логично. К тому же ей действительно хотелось надеть что-то особенное. Лиам был очень чутким мужчиной.

– Спасибо. Я ценю твое внимание.

Он натянуто улыбнулся:

– Увидимся там.

Дженна вошла в роскошное фойе под руку с Диланом. Отель «Голд палмс» был одним из самых изысканных отелей в городе. Она коснулась лица, чтобы убедиться, что маска сидела как приклеенная.

Лиама она не видела с самого завтрака и нервничала, позабыв все уроки хороших манер. Для вечера она выбрала платье с корсетом и струящейся юбкой серебристого цвета.

– Как дела, принцесса? – шепнул ей Дилан.

Дженна рассказала ему свой секрет в машине. Ей хотелось, чтобы и он узнал правду именно от нее.

Дженна слегка шлепнула его по руке:

– Тебе не стоит использовать это слово. – Взглядом она указала на толпу папарацци.

Дилан кивнул:

– Просто не могу поверить, что настоящая принцесса мыла полы в моем доме. А помнишь, когда я попросил тебя…

– Дилан, – она решительно перебила его, – в то время мне была необходима работа и кров. Ты нанял меня, когда я была беременна. Я не знаю, как благодарить тебя за это.

Даже несмотря на то, что фотографы не заинтересовались ее персоной, а на ее лице красовалась маска, она опустила глаза, когда они проходили мимо.

– Скажи-ка мне кое-что. – Они вошли в лобби отеля. – Как тебе твой новый босс?

По ее коже побежали мурашки. К чему он клонит?

– Лиам был очень добр к нам с Мег. Мне не на что жаловаться.

– Мама думает, что совсем скоро ты станешь частью нашей семьи. И знаешь, – он чуть подался к ней, – я был бы очень рад этому.

На Дженну накатила волна тоски. Она-то прекрасно знала, что Лиам не собирается делать ей предложение. Даже если бы это случилось, она бы не смогла его принять. Несмотря на то, как сильно она его любила, ей нужно сделать все, что следовало сделать давным-давно. Встретиться лицом к лицу с последствиями своих поступков.

Она вернется домой, когда подберет Бонни хорошую няню. Если родители не станут пытаться разделить их с Мег, она будет готова сделать все, что они скажут. Сделать то, что будет лучше для ее страны, монархии, семьи.

Она махнула рукой:

– Дилан, не думаю, что это когда-нибудь случится. Я возвращаюсь домой.

Когда они приблизились к дверям, ведущим в бальный зал, ассистентка подала Дилану маску.

– Спасибо. Как я выгляжу? – Он ловко надел маску Призрака Оперы.

– Очень стильно, – улыбнулась Дженна.

Когда двери перед ними распахнулись, она не смогла сдержать вздох восхищения. Огромный зал на один вечер превратился в сказку. Под потолком висела круглая луна, двигались облака, за которыми открывался вид на звезды.

Столики были накрыты белоснежными скатертями, сверкал хрусталь. Комнату окаймляли цветочные композиции. К ним приблизился официант с бокалами шампанского. Дилан взял бокал, Дженна вежливо отказалась.

– Дженна. – Дилан присвистнул. – Кажется, ты в корне изменила подход нашей компании к презентации новых цветов.

– Я ни при чем, – возразила она. – Даниэлла, твои сотрудники и коллеги Адама выполнили всю работу. Результат великолепен!

Краем глаза она уловила знакомый силуэт и тотчас же обернулась. Лиам стоял в другом конце зала. Он еще не надел маску, Дженна видела, что он смотрел прямо на нее. Весь блеск зала померк на фоне его лица. Ей так хотелось прикоснуться к нему. Лиам направился прямо к ним.

– Ах, ну да, конечно, между вами ничего нет. Это же очевидно, – произнес Дилан.

Лиам нахмурился и перевел взгляд на брата.

– Итак, – сказал Дилан, когда он приблизился. – Я совершенно забыл рассмотреть ледяные скульптуры. Господи, кто бы мог подумать – лилии изо льда. Великолепно!

Он ушел прежде, чем они успели что-либо сказать. Дженна не была готова завязать непринужденную беседу – она проглотила язык, когда увидела Лиама в смокинге.

«Как бы не сойти с ума».

Лиам откашлялся:

– Ты выглядишь восхитительно, – и поцеловал ее в щеку.

Она заволновалась:

– Спасибо за платье. Оно потрясающее.

– Оно очень тебе идет. – Лиам не сводил с нее взгляда. – Могу предложить тебе бокал шампанского? Может быть, воды?

Нужно было скрыть волнение, но она решила не поддаваться искушению.

– Нет, спасибо. Привычка… не пить на торжественных приемах.

Он медленно обвел ее взглядом:

– Как дети?

– Няня пришла вовремя. Катерина была в ударе – объясняла, что нужно делать. Не думаю, что мы увидим претендентку снова.

Лиам ответил на ее улыбку:

– Пора расширять штат. Катерине необходимо оттачивать управленческие навыки.

Затем он снова стал серьезным.

– Я рад, что ты пришла.

– Я так благодарна за то, что ты дал мне такую возможность. Устроить маскарад…

Лиам взял ее за руку:

– Дженна, я знаю, что ты возвращаешься домой. – Он сделал паузу. – У меня в кармане лежат ключи от люкса. Няня и Катерина будут с детьми всю ночь.

Ей не хватало воздуха, чтобы ответить, но он и не ждал этого.

– Будь со мной этой ночью. – Он сжал ее руку в своих ладонях. – Я мечтаю снова оказаться с тобой.

– Да. – Она ни на секунду не медлила с ответом.

Его глаза тотчас же вспыхнули, а затем он обернулся и вздохнул:

– Прости, мне нужно помочь Даниэлле. Я скоро вернусь.

Она застыла на месте. Дженна и представить себе не могла, чем закончится этот вечер.

Глава 11

Лиам взял с подноса официанта бокал белого вина и принялся высматривать Дженну в толпе гостей. Мероприятие было в самом разгаре, и ему впервые удалось перевести дыхание. И вот он высмотрел в зале Дженну. Она беседовала с его родителями. Серебристое платье мерцало, корсет подчеркивал талию и заставлял обратить внимание на высокую грудь. Его сердце учащенно забилось.

Он был околдован ею с первого взгляда. Когда она вошла в зал в компании Дилана, он понял, что еще никогда так сильно не желал женщину. Да, он не имел на нее права, Дженна была няней его дочери, но она уезжала. Сегодня все будет легко и непринужденно, они сбегут от своих проблем. Этот вечер – волшебный бал для Золушки. Хотя Лиам не был настоящей особой королевской крови.

В отличие от Дженны.

Между ними прошел мужчина, на мгновение закрыв Лиаму обзор, но потом он понял, что Дженна также следила за ним из-под опущенных ресниц. Его бросило в жар. Влекомый неведомой доселе силой, он двинулся ей навстречу. Их плечи соприкоснулись, он почти лишился дара речи.

– О, Лиам, вот ты где, – сказала его мама. – Я только что говорила Дженне, – легкий акцент, который она поставила на ее имени, дал ему понять, что она знала правду, – что, если ей понадобится уехать раньше, чем мы найдем няню, я с удовольствием побуду с Бонни.

Лиам сжался. Неужели она хотела уехать так скоро?

– В этом нет необходимости, – быстро возразила Дженна. – У меня будет достаточно времени, чтобы провести собеседование с няней.

Его мать кивнула, не скрывая довольного вида.

– Кстати, почему никто не танцует? Может быть, вам подать достойный пример?

Лиам слушал мать, не сводя взгляда с Дженны. Но когда пауза затянулась, он понял, что что-то упустил.

– Прости, что ты сказала?

Мама коснулась его плеча:

– Лиам, пригласи Дженну танцевать. Кто-то должен начать бал.

Он улыбнулся:

– Дженна, не хочешь ли ты со мной потанцевать?

Она слегка покраснела.

– С удовольствием.

Все его тело наполнилось предвкушением. Лиам гордо вел свою партнершу в центр зала. Он взмолился, чтобы диджей не подвел. Ему хотелось обнимать Дженну во время медленного танца. Когда из скрытых колонок потекла тягучая нежная музыка, он кивнул в знак благодарности.

Обняв Дженну, он удовлетворенно вздохнул. Было приятно снова ощущать ее в своих руках. Он наклонился к ее уху:

– Могу думать лишь о том, что будет после. Надеюсь, ты не изменила свое решение.

– Изменила. – Она вдохнула его запах. – Где-то раз тридцать.

К ним незаметно присоединилась еще одна пара. Лиам медленно отвел ее на безопасное расстояние. Ему не хотелось, чтобы кто-то мог услышать их беседу.

– И что же ты решила сейчас?

Она провела языком по губам:

– Я… Я хочу быть с тобой.

Он прикрыл глаза:

– Я тоже очень этого хочу.

Они принадлежали двум разным мирам, но у них было еще немного времени в запасе.

Еще несколько пар присоединились к ним.

– На самом деле, – она поднялась на носочки, чтобы приблизиться к нему, – если ты сейчас же попробуешь увести меня наверх, я не стану противиться.

Он весь затрепетал от этих слов.

– Даниэлла убьет меня. Официальная часть еще не закончилась, она хочет, чтобы я произнес небольшую речь.

– Еще полчаса? – Она погладила его плечи. – Это ведь совсем немного, не правда ли?

– Это целая вечность.

Она улыбнулась ему одними глазами:

– Да. Ты прав. Вечность.

Сорок минут спустя знаменитый актер, приглашенный Даниэллой, перерезал красную шелковую ленту, и занавес, скрывавший лилию, упал. Публика ахнула, затем послышались аплодисменты. Все это время Дженна не сводила глаз с Лиама, который стоял неподалеку от сцены.

Когда ведущий описал процесс создания цветка, Дженна насладилась триумфом команды Хоук… и взглядом Лиама.

В этом взгляде было все – обещание, желание, нетерпение.

Дженна чувствовала блаженство.

После последней ремарки ведущего, вызвавшей дружный смех гостей, снова заиграла музыка. Сердце Дженны учащенно забилось. Сейчас Лиам заберет ее с собой. Она не сводила с него глаз, мысленно призывая идти быстрее.

Однако он не торопился. Казалось, он специально дразнил ее. Он останавливался и разговаривал с гостями, принимал поздравления и комплименты. Ее руки дрожали. Она поспешила отдать официанту свой бокал воды, иначе она бы просто уронила его на пол.

Когда же Лиам подошел, то прошептал ей в самое ухо:

– Ты готова?

– Я была готова еще два часа назад…

Взяв за руку, он повел ее за собой из зала. Как только двери за ними закрылись, он положил руку ей на шею и поцеловал. Она вся отдалась этому поцелую, предвкушая блаженство снова оказаться в его руках.

– Дженна, знаешь, я же совершенно не помню, о чем я говорил с теми гостями. Я думал только о тебе.

– Я бы умерла на месте, если бы ты пожал руку еще кому-нибудь.

Двери лифта распахнулись перед ними. Держа ее за талию, он провел магнитной картой по замку. Когда они вошли в номер, Лиам не стал включать свет. В этом не было нужды. Все поверхности, начиная от кофейного столика и заканчивая полом, были уставлены свечами. Сердце Дженны почти перестало биться. Кровать была просто огромной – с балдахином, а в изножье стояла небольшая кушетка. По коже Дженны побежали мурашки: эта спальня казалась ей прекраснее, чем зал, где проходила презентация.

Лиам стоял позади нее и обнимал Дженну за плечи.

– Тебе нравится?

Она сняла маску и уронила ее на пол.

– Когда ты успел это сделать?

– Я нашел время. – Его руки легли на ее талию. – Не говори никому, но этот проект был для меня сегодня важнее всего на свете.

Она прижалась к нему всем телом.

– Я так скучала по тебе.

Его дыхание стало прерывистым.

– Когда я увидел тебя в этом платье и понял, что ты пойдешь со мной сюда… У меня не получалось думать ни о чем другом.

Губами она прижалась к его шее.

– Я так хотела, чтобы ты поцеловал меня, когда мы танцевали.

– И я хотел этого. – Он нежно взял ее за подбородок.

У Дженны закружилась голова. Он поцеловал ее и нежно прижал к себе так, что она услышала, как сильно бьется его сердце. Лиам медленно распускал ее волосы, кожа горела под его пальцами. Он оставлял цепочки поцелуев на ее висках, щеках, шее.

Она расстегнула его рубашку и ласкала губами постепенно обнажавшуюся кожу. В отблеске свечей она казалась золотой.

Они опустились на кровать. Их тела словно были созданы для того, чтобы однажды соединиться. Дженна обхватила талию своего мужчины ногами, и он начал двигаться. Ее стоны и всхлипы были для него лучшей музыкой в мире. Лиам, не выдержав, выкрикнул имя Дженны, когда его пронзила последняя судорога.

Когда она пришла в себя, он спал.

Еще несколько минут назад ей казалось, что они созданы друг для друга.

Но это не так.

Она возвращается домой. Как же она запуталась – Лиам, Мег, Бонни… Ее собственные чувства. Ее поглотило черное облако отчаяния. Но нет, она была сильной. Уже завтра она покинет его дом навсегда.

Когда следующим утром они вернулись домой, Лиам, быстро переодевшись, поехал на работу. Несмотря на субботний день, подготовка к презентации отняла много времени. Офис запоздал с некоторыми заказами. После он хотел посетить теплицы. Подумать о том, что будет дальше с ним и принцессой Дженсин. Ему всегда становилось легче, когда он прикасался к настоящему, живому – цветам, земле.

Когда они впервые занимались любовью – это была жаркая страсть. Ей не нужно было никакого оправдания.

Но прошлой ночью у них было много времени, чтобы обдумать свое решение – и все же никто из них не передумал. Это было даже лучше, чем в первый раз. Они занимались любовью ночью и еще раз утром.

Но что будет теперь?

Лиам взял ящик с рассадой и принялся за работу. Он просто не мог расстаться с Дженной. Только не после того, как были вместе прошлой ночью. Что-то привлекло его внимание. Дверь в теплицу открылась и закрылась. Между рядами орхидей и фиалок к нему шла Дженна. На ней было потрясающее оранжевое летнее платье, в котором она казалась ему самым прекрасным цветком. На ее лице отражалась глубокая печаль.

– Дженна, что я могу сделать для тебя?

Она вытянула руки перед собой и сплела пальцы:

– Если у тебя есть свободная минутка, я бы хотела поговорить.

– Конечно. – Он встал с колен и отряхнул руки от земли. – Что такое?

– Я уезжаю. Сегодня.

– Что? Но как же Бонни?

Ее лицо исказили боль и сожаление.

– Извини, что не смогу остаться и провести собеседование с новой няней. Я уже договорилась обо всем с твоей мамой. Она присмотрит за Бонни, пока вы кого-нибудь подыщете.

– Ты же обещала, что сообщишь об этом заранее.

– Пожалуй, тебе придется смириться с этим. Я не бросаю Бонни. За ней будет ухаживать родная бабушка. Есть обстоятельства, которые от меня не зависят.

Он начал паниковать:

– Что, если я попрошу тебя остаться? Ты же счастлива здесь!

– Лиам, так не может продолжаться.

– Но если ты останешься со мной не как няня? Дженна, выходи за меня!

Он не планировал делать ей предложение сейчас, но в сложившихся обстоятельствах чувствовал себя загнанным в угол. Да, она будет прекрасной матерью для Бонни. Они будут засыпать и просыпаться вместе каждое утро. Ему следовало сделать это раньше.

– И я буду дальше жить под именем Дженны Петерс?

– Нет! – Он выпрямился. – Дженны Хоук.

– Но я не могу прожить свою жизнь во лжи. – Она прижала руку к шее. – Мне придется скрываться до конца своих дней, бояться выехать за продуктами. Вдруг меня кто-нибудь увидит? А как же моя семья? Они так никогда и не узнают, где я. К тому же я уверена, что рано или поздно отец обнаружит меня.

– Но я не смогу быть с тобой, если ты вернешься.

– Я знаю. – Она вздохнула и опустила глаза. – Ты уже сказал мне, что не хочешь иметь дело с людьми, родившимися с серебряной ложкой во рту.

– Дженна, я не думаю так о тебе…

– Но так ты думаешь о моей семье, о моей настоящей жизни. И мне очень жаль, что это так. Тебе не повезло, ты ходил в дрянную школу, но у меня столько друзей, которые не имеют ничего общего с твоими стереотипами.

– Меня вырастили с этими ценностями, так я хочу воспитать и Бонни.

– То есть не с теми, которые есть у меня.

– Я не хочу, чтобы Бонни росла при дворце. Ты сама бежала от той жизни. Неужели ты думаешь, что я подвергну мою дочь такому испытанию?

– Вот мы и зашли в тупик. – Она кивнула, словно ничуть не сомневалась в таком исходе. – Я не могу остаться, и, когда я вернусь домой, родители решат мое будущее. И тебе не быть его частью.

У него заболела голова. Он прижал руки к вискам:

– Что, если они захотят, чтобы ты снова уехала? Ты можешь жить инкогнито здесь. Возвращайся!

– То есть ты хочешь быть со мной только при этих обстоятельствах? – Она не сводила с него глаз. – Знаешь что, Лиам? Может быть, я и солгала тебе, но я увидела тебя настоящего. В том, что мы разделили, не было ни капли лжи.

Ее слова потрясли его. Его потрясла правда. Она действительно была первой женщиной, которой был интересен он сам.

– Я понимаю. Я тоже знаю, какая ты на самом деле.

– Да, знаешь. – Ее губы задрожали. – Но если я вернусь к мужчине, который хочет быть со мной лишь на определенных условиях, что можно будет сказать о таких отношениях? – Она смахнула слезу со щеки. – Это буду не я. Тебе нужна лишь часть меня.

Лиам не понимал, чего она хотела. Он позвал ее замуж, он просил не возвращаться в Ларсландию. Предлагал вернуться к нему… Что еще он мог сделать? Какой отец променяет счастье дочери на свое?

– Я могу дать тебе лишь то, о чем сказал.

– Но я не могу согласиться. – Она потерла глаза и посмотрела на дом позади. – Я уже связалась со своей подругой Кристен. Она поможет мне вернуться.

На его плечи обрушилась вся тяжесть мира. Она уезжает. Дженна покидает его, и он не может сделать ничего, чтобы остановить ее.

– Мы будем скучать по вам с Бонни. Если я вдруг понадоблюсь, я оставила на твоем прикроватном столике номер Кристен. Она сможет передать мне сообщение, где бы я ни находилась.

Лиам подался вперед, чтобы поцеловать ее в щеку, но не сдержался и прильнул к губам. Господи, почему они не могли остаться здесь, в теплице? Это была нейтральная территория!

Он отстранился, пока еще мог.

– Тебе помочь с багажом?

– Нет. – Она скрестила руки на груди. – Я собрала чемодан, остальное обещала прислать Катерина.

– Боже, Катерина, – вздохнул он. – Она убьет меня. Наверняка отравит еду. Она так восхищается тобой.

Дженна улыбнулась, но на дне ее глаз притаилась печаль.

– Мне пора идти. Твоя мама наверняка уже приехала.

– Я провожу тебя.

– Пожалуйста, не нужно. – Она захлебывалась слезами. – У меня не получится попрощаться с тобой еще раз.

– Прощай, Дженна.

– Прощай, Лиам.

Глава 12

– Честно сказать, на тебя без слез не взглянешь. Лиам улыбнулся брату.

Со дня отъезда Дженны прошло две недели. Лиам чувствовал себя опустошенным. Бонни была его единственным утешением. Он ни с кем не виделся, едва здоровался с коллегами в лаборатории. Сегодня, в субботу, когда он проводил время с Бонни, ему в последнюю очередь хотелось принимать гостей.

Как это делать, если сердце разорвано пополам?

Он решительно взял Бонни на руки:

– В следующий раз я скажу Катерине не впускать вас. Что это значит?

Адам переглянулся с Диланом:

– Теперь понятно, что ты имел в виду.

– Что? – У Лиама не было никакого желания разгадывать значение их вздохов и взглядов.

Дилан нахмурился:

– Ну, для начала давай поругаемся.

Адам подался вперед и взял Бонни на руки:

– Отец должен хотя бы немного радоваться своему ребенку.

Лиам скрестил руки на груди. Кто они такие, чтобы критиковать его как отца?

– Мы прекрасно проводили время вдвоем, пока тут не появились вы.

– Ты почти одурачил нас. Хотя ты больше похож на человека, который потерял любовь всей своей жизни. – Он округлил глаза. – О, прости…

Лиам почувствовал волну раздражения и решил пресечь дальнейший разговор, пока не разозлился еще больше.

– Зачем вы пришли?

– Хотели проведать тебя. – Адам больше не скрывал тревогу в голосе. – Ведь Дженна уехала.

– Да. – Дилан скрестил руки на груди, как Лиам. – Вот думаем, когда ты поедешь за ней.

«Поеду за ней?»

Он и сам думал об этом тысячу раз.

– Послушайте, со мной все в порядке, я никуда не собираюсь.

Адам презрительно прищурился:

– Тогда ты точно полный идиот.

– Эй. – Лиам оторопел. Это уже не было похоже на их обычное братское подтрунивание.

– Знаешь, – Дилан, наоборот, говорил как ни в чем не бывало, – случилось так, что я читал сегодня международную прессу. Там была заметка о принцессе Дженсин.

Лиам измученно улыбнулся. Неужели они приехали специально терзать его?

– Там сказано, что она довольно много времени провела в одиночестве, оплакивая смерть своего погибшего жениха по имени Александр.

– Мне это неинтересно.

Лиам лгал. Он и сам хотел прочитать об этом, но не позволял себе. Дилан взял на руки Бонни и продолжал рассказ, играя с ее пальчиками:

– Еще, оказывается, у нее остался от него ребенок. Принцесса Маргарет. Народ Ларсландии тепло приветствовал их. – Он нахмурился. – Мне пришлось воспользоваться программой-переводчиком, но я уверен, что там было написано именно так. Хотя, возможно, это лишь новости о двух новых выдрах по имени Меган и Дженна, которые поселились в зоопарке. У них довольно непростой язык.

Лиам вздохнул с облегчением. Дженна очень переживала о том, как ее примет семья, но, по всей видимости, все прошло хорошо. Теперь она сможет жить той жизнью, для которой была рождена.

– Приятно слышать. – Он пытался говорить бодрым голосом.

– Лиам, кончай уже! – Адам взмахнул рукой. – Хватит обманывать и себя и других, ведь ты любишь ее. Мы все увидели это на презентации синей лилии.

– Конечно. – Он чувствовал себя побежденным. – Господи, конечно, я люблю ее. Но что мне с этим делать?

– Неужели тебя пугает то, что она принцесса? – удивился Адам.

Дилан кивнул:

– А тебя бы это не испугало? Но и без того Дженна слишком хороша для нашего братца.

– Еще помните, где дверь? – Лиам кивнул в ее направлении. – Не стоит забывать о всех тех неотложных делах, которые вы делаете по субботам. Я для этого слишком жалок.

– Ага. – Дилан повернулся к Адаму: – Посмотри-ка, он совсем в отчаянии. Мы пришли вовремя.

– Она лгала мне! Какие отношения можно построить на лжи и недоверии?

– Ей пришлось так поступить. Она совсем не знала тебя, когда начала работать здесь. Ты что же, думал, что она раскроет такой секрет незнакомцу?

– Видели мы вас вдвоем, – не унимался Дилан. – Между вами действительно есть искреннее чувство.

Лиам думал, что все его прежние отношения, хоть и были неудачными, были честными.

Они с Дженной открылись друг другу, показали свою душу. То время, что они провели вместе, обесценивало любые его отношения с женщинами до нее.

Какое дело ему до ее настоящего имени, когда между ними установилась такая связь?

Он выпрямился. Его отношения теперь не имеют никакого значения.

– В первую очередь я думаю о Бонни.

Дилан посмотрел на ребенка на руках, а затем обратно на ее отца:

– Ты что, белены объелся? Бонни души не чает в Дженне и Мег. Если ты дашь ей возможность видеть их, она будет счастлива.

– Это непросто. Жизнь Дженны проходит под усиленным вниманием со стороны прессы. – Он поежился. Было трудно представить что-то хуже. – Стоит ли мне напоминать, что она убежала от этого и стала экономкой. Я не хочу такой жизни для Бонни.

Дилан опять переглянулся с братом:

– А ты был прав, он действительно кретин.

– Эй! Я все еще здесь! – Лиам был возмущен.

– Послушай, никто не идеален. – Адам вздохнул. – По крайней мере, у тебя есть возможность иметь семью, полную любви. Ты любишь Дженну и Мег. Бонни любит Дженну и Мег. Мег и Дженна любят тебя.

Два его брата-предпринимателя отставили в сторону цифры и оперируют понятием «любовь»? Кто здесь белены объелся?

Дилан кивнул:

– А вы с Дженной так подходите друг другу, что смешно отрицать.

– Чего еще ты хочешь? – В голосе Адама он услышал возмущение и почти отчаяние.

Лиам был потрясен и тронут их заботой. Еще никогда он так не ценил своих братьев.

Бонни может иметь такую же связь с Мег. Даже малышками они вели себя как сестры. Бонни воспринимала Дженну как маму. Она уже потеряла родную мать, разве он мог лишить ее женщины, которая будет любить ее так же преданно? Он будет рядом с Дженной и всегда защитит ее. Сейчас она лишена этой поддержки.

Он любит Дженну. И не важно, какой она носит титул!

Лиам решительно забрал Бонни из рук Дилана:

– Парни, вам пора.

– Эй, я еще не закончил нянчить племянницу.

– Если ты хочешь остаться, то просто помогай. Адам, забронируй мне билет. Дилан, позови Катерину, мне нужно ее кое о чем попросить.

Его братья переглянулись и бросились выполнять просьбы. Лиам наблюдал за ними, пытаясь скрыть волнение. Хочет ли Дженна все еще быть с ним? Одобрит ли семья ее выбор?

Позволят ему хотя бы встретиться с ней?

Прижимая к себе дочь, Лиам вошел в тронный зал. Все внимание он обратил на мужчину и женщину, сидевших на огромных стульях.

Ему удалось оказаться здесь при помощи Кристен. Если он хотел будущего с Дженной, ему было необходимо встретиться с ее родителями.

– О, мистер Хоук, мы рады встрече с вами. – Королева держалась холодно.

– Ваше величество, рад познакомиться.

Отец Дженны откашлялся.

– Послушайте, у нас и так мало времени. Мы отложили важную встречу, чтобы уделить вам эти пять минут. Переходите к делу.

Лиам улыбнулся. Никакого пустословия. Прекрасно.

– Я познакомился с принцессой Дженсин, пока она проживала в Лос-Анджелесе…

– Мистер Хоук, – королева изогнула бровь, – мы прекрасно осведомлены о том, кто вы.

Ах да, конечно. Но что именно они знают о нем?

Его биографию? Сказали ли они дочери, что он здесь? Он решил более не медлить:

– Я здесь, чтобы просить руки вашей дочери.

Королева не шелохнулась:

– Мы очень благодарны за всю ту помощь, которую вы оказали нашей дочери, пока она пребывала на территории Соединенных Штатов Америки, но вынуждены вам сообщить, что согласия мы не даем.

Он выпрямился. Бой не проигран, пока Дженна сама не откажет ему.

Дженна стояла позади, скрытая тяжелой портьерой. Она дрожала. Мама спросила, хотела бы она присутствовать на встрече, но она отказалась. Лиам связался с Кристен и просил аудиенции у ее матери, а не у нее. Она подумала, что перед отъездом они сказали друг другу все. Однако она не отклонила предложение отца послушать, о чем Лиам будет говорить.

Она не могла представить себе такого. Неужели он действительно этого хотел? Что изменилось?

Лиам откашлялся.

– Могу я узнать причину такого решения?

– Дженна рассказала нам обо всем, когда вернулась.

Он не был удивлен. Дженна не терпела тайн.

Когда она вернулась домой, Кристен привела ее во дворец, скрыв ее появление от чужих глаз. Она не хотела, чтобы кто-то видел ее до того, когда родители решат ее судьбу. Она опозорила их, и теперь только они могли решать, как она будет жить.

Дженна думала, что ее попросят удалиться из страны. Но родители, которых она встретила больше года спустя, были совершенно другими людьми. Они были так напуганы, когда она исчезла. Винили во всем себя. Они приветствовали ее с распростертыми объятиями и были рады своей первой внучке.

Потом был созван семейный совет, на котором открыто обсуждались желания и мечты каждого. Конечно, не все могло быть исполнено, но то, что королевская чета выслушала своих детей, помогло им осознать и примириться с необходимостью служения своей стране и народу.

– И когда она рассказала нам о вас, мы спросили, хотела бы она выйти за вас замуж. Дженсин ответила – нет.

– Действительно?

– Да, это так. И теперь, когда наша любимая дочь вернулась домой, мы в первую очередь будем думать о ее желаниях.

Лиам немного помолчал, впитывая информацию.

– Вы должны понять, что я не сдамся, пока не услышу это от самой Дженны.

Она больше не могла сдерживаться. Она решительно отвела портьеру и вышла к нему.

– Дженна… – Это было похоже на вздох.

Она провела языком по губам, прежде чем задать вопрос, от которого зависели дальнейшие события:

– Лиам, почему ты решил жениться на мне?

– Дженна, ты и Мег – часть моей семьи. Я люблю вас так сильно, как это возможно.

– Мои родители предложили мне официальный пост при дворе. Как это повлияет на твое решение? Жить под неусыпным оком общественности. Быть рядом со мной, вести беседы во время приемов…

Она подняла подбородок и смотрела на него с вызовом. Для нее было важно понять, был ли он готов изменить ради нее свою жизнь.

– Там, где ты, там и я. Если ты хочешь поехать в Антарктиду, мы с Бонни поедем за тобой. Вы – наша семья.

Она сделала шаг ему навстречу:

– Без сомнения?

– Без сомнения.

Еще никогда она не любила его так сильно.

– Обещаю, Дженна, что я буду любить тебя и Мег до конца своей жизни…

В зале повисла торжественная тишина.

Немного позже, когда королевская чета ушла вместе с Бонни, приветствуя новую внучку, и влюбленные, наконец, остались одни, Дженна взяла его лицо в ладони:

– Не могу поверить, что ты здесь. Ты так часто снился мне. Я не думала, что это возможно.

– Я здесь и никуда не уйду. Но, Дженна, у меня предложение: мы создадим новую семью. Вместе мы выработаем план: я выясню, насколько я необходим компании. И нужно, чтобы Кленси могли видеться с Бонни, а ты могла работать здесь. Словом, есть над чем подумать. И знаешь что? Родители вчера встретились с архитектором. Они построят новый дом на ферме.

– Я так счастлива.

– Теперь мы – команда – ты, я, Бонни и Мег. Мы – одна семья.

– Звучит волшебно.

Она приподнялась на носочках, обвила шею любимого руками и нашла его губы.