(Четвёртое измерение — 3)

* * *

Закашлявшись от резкой боли в груди, я лег на правый бок и застонал. Куда этот гад искин меня сунул, он мне что, дал бракованное тело? Тут я услышал хриплый голос, с характерным таким техасским акцентом:

— Ну что курица старая, мне повторить?

Открыв глаза, я достаточно ясно рассмотрел сидевшего на высоком стуле у барной стойки мужчину в ковбойской шляпе и сапогах. На ремне блестела большая хорошо начищенная бляха пряжки. Причём что примечательно, рассмотреть я его смог одним глазом, второй хоть и видел, но всё как в тумане, только очертания. Похоже меня реально сунули в бракованное тело, жаль из-за того цейтнота я просто не успел узнать в кого. Мне сообщили время появления в этом мире, примерное местоположение и всё. Это был единственный шанс спасти жён, и я не стал отказываться. Дети остались под присмотром искинов, я последних жёстко накрутил, и спустя два часа после того нашего разговора, когда искин сообщил что спасти жён возможно но всё зависит от меня, я уже ложился в медицинскую капсулу а моя душа перенеслась в новое тело… Вот только в какое?

Быстро осмотревшись, я определил, что нахожусь в типичном таком салуне. За барной стойкой стоял такой же типичный худой бармен в белой рубашке и чёрной жилетке, протирающий стаканы, на стуле сидел тот самый ковбой, а за одним из столиков расположилась семья, по виду небогатых фермеров и принимала пищу. На меня они особо не смотрели, лишь девочка лет восьми, нет-нет да бросала на меня сочувствующий взгляд. Вот ковбой хмурился, он ждал ответа и наливался краснотой, видимо впадая в бешенство или крайнюю степень ярости. Кстати, рядом со мной лежал пьяный пускающий пузыри индеец-старик, кабы не вождь, судя по перьям на голове вполне мог им быть. Да и от меня похоже несло перегаром, не чувствовал, но понимал, это тело точно похмельное.

Из-за одного видящего глаза пришлось покрутить головой, осматриваясь, отчего на лоб упали длинные седые волосы. Чёрт, да в кого меня сунули?! Когда я откинул волосы привычным жестом, на автомате тело сработало, случайно нащупав на лбу повязку, то только как-то странно закусил губу, руки были тонкие, но старческие, это было видно.

«Чёрт, да у меня кажется во рту всего один зуб, не больной, но всё равно это пугает», — подумал я.

Настораживало ещё одно, ковбой, говоря про курицу, смотрел прямо на меня. Это он что, меня имел ввиду? Быстро сунув руки между ног, я ничего не нащупал, вернее, нащупал не то, что нужно, благо тело было в брюках, причём индейских национальных одеждах.

— Я тебя в последний раз спрашиваю, когда начнёшь мыть полы?! — рявкнул ковбой, продолжая зло смотреть на меня.

Не знаю пока, в чьё тело я влез, но оно оказалось сильным, и вполне здоровым, потому как легко подчинялось моим мысленным приказам. Я вскочил на ноги и, сбив с ног ковбоя, которой спрыгнул с табурета и шёл ко мне с самым зверским лицом, которое видимо мог изобразить, рванув вперёд. К зеркалу что висело на стене.

— С дороги чмо краснорожее! — рявкнул я по-английски и, подскочив к большому настенному зеркалу у лестницы на второй этаж, стал разглядывать себя, и ругаться трёхэтажным матом. В этот раз по-русски. Досталось всем, искинам, местными и мне в том числе за такое попадалово, так что закончил я обещанием утилизировать искина. Да нафиг искина, всю станцию расхерачу к чёрту.

Однако отвести душу мне не дали, помешали. Вернее даже не помешали, а помогли успокоиться быстро и качественно. Ругаясь, разглядывая себя, вдруг почувствовал адскую боль на левом плече и спине. Резко обернувшись, я увидел, как ковбой с довольным лицом сматывает кнут, закончив, он резко бросил его в меня. Некоторые профи кнутами доски ломают, специальными конечно, этот тоже был не любителем. На публику работал, из неудобного положения произвёл удар. Не помогло, как оказалось и с реакцией у этого тела было всё в порядке, я рукой перехватил кончик кнута и резко дёрнул его на себя, подавшись вперёд. Ковбой, не ожидавший ничего подобного, не успел отпустить рукоятку и сделал два шага вперед, где нарвался на мой прямой удар в горло. Всё, этот уже труп, но он это ещё пока не знает, горло и хрящи всмятку. Почти сразу я метнулся к бармену, который что-то доставал из-под барной стойки. Пояс у ковбоя был пуст, настолько я знал, в этой местности оружие в городках было запрещено носить, я только выхватил отличный охотничий нож с его пояса и метнул в бармена. Тот вошёл точно ему в глазницу, после чего бармен с дробовиком в руках упал. Куда я не видел, стойка мешала.

Одним слитным прыжком перелетев через стойку, я быстро подобрал дробовик, проверил, не заряжен ли он и, обнаружив патронташ в нише, повесил тот на плечо, после чего бегом вернулся к зеркалу. Да, глаз меня не обманывал, я смотрел на пятидесятилетнюю морщинистую старуху какого-то местного племени аборигенов, причём с бельмом на глазу. Левый глаз у меня практически не видел, хорошо, что я правым в основном целюсь, так что рабочий имел отличное зрение. Физические данные из-за постоянно работы у этого тела были на высоте, но тело меня не радовало. Причем, похоже, старуха ещё страдала алкоголизмом, надеюсь, цирроз заработать она не успела. Ладно, что есть, то есть, главное выполнить поставленную самому себе задачу.

Что мне известно, до того как «красные сапоги» войдут в долину и убьют моих жён осталось шестьдесят три дня. Таймер тикает и стоит поторопиться, тем более я находился с другой стороны штатов, со стороны Атлантики, в Индиане, в одном из городков штата. Так что за эти два месяца мне нужно было преодолеть порядка трёх с половиной тысяч километров. А с учётом того что За Пазухи у меня не было и кроме как на себя я надеяться не мог, то проблема становилась серьёзной, только бы успеть. Напрямую дорог нет, а это тоже замедляло десятикратно. Ещё это тело…

«Мать создателя этого искина, единственная возможность, единственная возможность», — мысленно передразнил я искина.

В принципе с новым телом я же смирился, как вернуться обратно знал, нужно лишь убить это тело и всё, но главное выполнить задачу по спасению своих жён. Это не миссия, меня от одного слова воротит, есть задача, и её стоит выполнять.

Оторвавшись от изучения своего нового отражения, я повернулся к семье, которая продолжала в шоке сидеть. В принципе у них и не было времени прийти в себя, это я быстро действовал, после убийства ковбоя и бармена прошло чуть больше минуты. Кто-то скажет, зачем это я вот так сразу наповал, но я не тот наивный парнишка, что путешествовал через прерии, я тот, у кого УЖЕ убили жён, который через это всё прошёл и уничтожил установками залпового огня целый город. Я стал другим и американцы для меня это враги, жалеть я никого не собирался. Подойдя к семье, я указал стволом дробовика на главу семьи и спросил:

— У вас есть ко мне какие-нибудь претензии?

— Скво не говорила по-английски, она его не знала, — пробормотал фермер.

— Так я и не скво, я злой дух, демон, что вселился в её тело, — криво усмехнулся я. — Так что, будем отвечать на вопрос или продолжим тянуть лямку. Ну?!

— Нет, мы ничего не видели, ничего не знаем.

— Мне нужна лошадь и оружие. Где я это могу взять?

— Жеребец Стива, — кивнул фермер на убитого. — У коновязи, снаружи, он только что прибыл и увидел, что его салун всё ещё не прибрали, это была работа скво, а её муж пропивал всё заработанное. Оружие, даже не знаю… разве что в оружейную лавку Анри заглянуть, но он индейцам товар не продаёт, это все знает.

— Я и не собираюсь покупать, — оскалился я последним оставшимся зубом. Да, и здесь беда просто.

Основную информацию я получил поэтому, оставив семью продолжать обедать, снял с ковбоя пояс, застегнув его на себе, дырочки подошли, выдернул нож из головы бармена и, протерев лезвие, убрал в ножны. Потом собрал по карманам и из кассы всю наличность, убрав в кошель на поясе, выкинув всякую дребедень, что прошлая хозяйка тела там хранила и, переступив через тело своего «мужа», что продолжая пускать пьяные пузыри лежал у входа, ударом ноги распахнув створки, вышел наружу. Снаружи был день, примерно середина дня, солнечно и жарко.

Быстро осмотревшись, народу на улицах хватало, как раз двое ковбоев верхом направлялись к салуну. Я же, подойдя к жеребцу, имевшему чёрный окрас, что был привязан к коновязи, натянул и застегнул ослабленный ремень седла и, вскочив в него, ударил босыми пятками по бокам животного. Конь почти сразу взял в галоп. Правил я к оружейной лавке, адрес мне уже сообщили. В принципе если сейчас гнать во весь опор, я смогу оторваться от возможных преследователей, пока информация не распространилась, и не собрали отряд для погони. Но к чему мне отправляться дальше, если я ничего не имею кроме дробовика, шести патронов, ножа и сущей мелочи? Вот и я думаю, раз есть возможность, то почему бы не вооружиться, как я хочу и по вкусу? Так что зачем торопиться, проще хорошо подготовится к выезду, ну а если местные попытаются меня задержать… Что ж, это был их выбор и не меня винить в их гибели.

У лавки я натянул поводья, отчего конь, махая передними копытами, встал на задние ноги. Успокоив его, я поставил коня на все четыре ноги, привязал к коновязи, которые, по-моему, здесь были у каждого дома и, толкнув рукой дверь, вошёл в оружейный магазин.

— Пошла прочь, образина! — заорал продавец, поднимая голову. — Тут для тебя ничего нет!

— Ты мне не нужен, — бросая нож, ответил я.

Не люблю грубость, особенно когда грубят таким красивым женщинам как я, поэтому подойдя, я выдернул нож из шеи агонизирующего продавца. Быстро осмотревшись, я пробормотал:

— Тэк-с, что здесь есть? Сорок четвёртый калибр имеется? Скорострелки, дальнобойное что-нибудь?…

Быстро подобрав себе два «Смит и Вессона» сорок четвёртого калибра, патронов к ним десять пачек, зарядил, проверил и сунул в кобуры, которые нашёл здесь же и уже надел на себя, в чехольчики на поясе я сунул патроны. Как скорострельное оружие я взял привычный «Винчестер», двенадцатизарядный, патроны были те же, а вот как дальнобойное подошёл армейский «Спрингфилд», однозарядный, но имеющий мощный винтовочный патрон. На пятистах метрах я с ним буду вне конкуренции. На семистах, тоже в принципе, дальше сложновато будет, пуля не острая, а тупая, придётся руками дорабатывать. Раньше делал, сейчас почему не смогу? На пару сотен метров пуля остроконечная точнее летит. Я об этом подумал, набрав средства для чистки и выплавления пуль. Патронов тоже набрал по самое не балуйся, лишь бы увести.

Так же я позаимствовал две чересседельные сумки, куда в основном и сложил боеприпасы. Подумав, взял ещё две, всё не умещалось. Теперь пора подумать о припасах, это я про продовольствие и посуду.

К моему удивлению за всё время пока я грабил магазин, снаружи текла обычная жизнь, и лавку никто не обложил. Предположу, что фермерам не поверили, что я вот так вот нагло останусь в городе, наверняка подумали, что я рванул куда подальше. Интересно, там мой «муж» цел ещё, или уже висит в петле? Пьяниц я особо не уважал, раз выпил, отвечай. Был бы тот трезв, жену бы не спаивал, до такой ситуации могло бы и не дойти, и мне бы тело досталось более нормальное. Эх.

Выйдя из лавки, я в два приёма перетаскал все покупки и закрепил их на седле. Да-да, кобуры и для винтовок взял, закрепив их. Для коня всё это было тяжеловато, тем более со мной, но я собирался приобрести вьючную. Интересно кто добровольно «согласиться» отдать мне своего коня как вьючную? Но это ладно, не важно, посмотрим по сути дела.

Местные горожане изумлённо таращились на индианку, пока она забиралась в седло и, подстёгивая коня, скрывается за углом ближайшего дома. Они просто не вредили своим глазам. Я не как суслик, меня видно.

Продовольственная лавка нашлась рядом, на соседней улице, так что, вырубив дородную женщину, что там хозяйничала, я заставил под дулом револьвера остальных посетителей набрать всё, что я просил. У коновязи стояло два коня, на обои грузили сумки, мешки, а также посуду. Взял чайник, котелок, сковороду, тарелки, ложки пару кружек, кофемолку. Ещё взял мешок кофе, потом немного чаю, сахара, зёрен бобов, этих много. Специй набрал, ну и других продуктов, что обычно долго хранятся и годятся для дальних путешествий. Хозяйка лавки мне бы помогла, но она револьвера не испугалась и пошла на меня с грозным видом и поднятой для замаха рукой. Ничего синяк на скуле и шишка на затылке ей гарантированы, зато живая.

Всё происходило в цейтноте, однако я работал спокойно. В силах своих я был уверен, умения тоже были при мне. Ничего, выберусь и отобьюсь ото всех. Тут главное чтобы патронов хватило. Взял с большим запасом, надеюсь, хватит. Кроме продовольствия и посуды, взял два шерстяных одеяла для ночёвок, но главное это шесть кожаных двухлитровых фляг. Мне пустыню пересекать, а эти штуки там самый ценный ресурс, резервуары для хранения воды. Вот уж они точно не помешают.

Хозяева тех двух лошадей, что стояли у лавки, не посмели возражать, когда я экспроприировал их четырёхкопытных друзей. Один ещё ничего был, а вот второй в возрасте, староват и дальнее путешествие не выдержит. Ничего, будет возможность, поменяю на что-то более подходящее. Вскочив в село жеребца, я развернул его, две другие были привязаны к седлу и, набирая скорость, поскакал к выезду из городка. Револьвер я поменял на «Винчестер», который держал в руках. Кстати, а сильная старуха, уже сколько прыгаю и работаю, а даже не запыхался, да и в седле как влитая сидит. Похоже, в прошлом её гоняли от и до, раз она в такой физической форме была. Вот само теперешнее состояние мне не понравилось. Похмелье сошло, и очень хотелось есть. Нет, даже не есть, а жрать, натурально жрать.

— Фигня, выберусь из города, оторвусь от возможной погони и приготовлю что-нибудь, — успокоил я себя.

Говорить было сложно, я шепелявил, у меня реально оставался один зуб, так что я больше говорил для тренировки. Ну и успокаивал желудок, и это тоже, что уж говорить. Тут ещё одна проблема возникла, можно сказать естественная, о которой я подумать не успел, хотелось в туалет. Вот в этом у меня пока опыта точно нет. Я как-то по-другому привык, до рефлекса. Кстати, надо будет помыться, несло от тела дай боже.

На выезде из города никого не было, да и не выезд это, в город входило две дороги, а я просто к ним не поехал. Крепостной стены вокруг города нет, езжай в любую сторону, вокруг сплошные поля, вот я и выехал. Лишь удалившись метров на двести от крайних домов, я услышал хлопок выстрела, и мимо просвистела пуля. Не понятно, то ли это предупреждение, то ли приказ остановиться, то ли сигнал. Я склоняюсь к последнему, видимо наблюдатель совместил две задачи, и сигнал подал и попробовал подстрелить взбесившуюся старую скво.

Думаете, я стал нахлёстывать лошадей? Ага, как же. Мне нужно сразу показать, преследовать меня, это смерть. Поменяв «Винчестер» на дальнобойную винтовку, снова услышав хлопок и пролетевшую мимо пулю, видимо стреляют из однозарядного ружья, я нашёл взглядом стрелка, тот стоял в проёме окна на втором этаже жилого дома, видимо хозяин, и прицелившись, нажал на спуск. Кто это был не знаю, но пятно в окне исчезло. Попадание было, я его зафиксировал.

— Вправо немного ведёт, — пробормотал я.

Нет, попасть я попал, здесь метров двести всего, доплюнуть можно, но пуля ушла правее того куда я целил. Пристреливать винтовку нужно. Развернув коня, я покинул картофельное поле, мы двигались по грядкам и, выехав на тропинку, увеличили скорость. Судя по положению солнца, двигались мы в нужную сторону, остальные три, меня не интересовали, только вперёд, быстрее к Сан-Франциско. Кстати, первый опыт стрельбы удался, мне нисколько не мешало то, что я вижу одним глазом, правда, во время движения постоянно приходилось крутить головой, чтобы охватывать горизонт со всех сторон.

Несмотря на жуткий голод, я не останавливался лишь к семи вечера, дал лошадям отдохнуть и напоил их в попавшемся ручье, заодно и фляги наполнил. Они у меня вообще пустые были. Я в лавке их новыми взял, а наполнить не успел. Правда и пару бутылок хереса взял, мне это вино нравилось. Двигался я, меняя лошадей, чтобы вторая отдохнула, а тот дохляк, пожилой конь, за вьючного шёл. Кстати, вот он меня удивил, ладно эти два здоровых лба несли меня по очереди сухонькую старушку всё дальше и дальше к тихоокеанскому побережью, а он-то? Как будто двужильный, мне кажется, он даже уставал меньше чем эти два здоровых и молодых коня. Однако, несмотря на остановки для отдыха, и водопой, всё же лошади сильно устали, поэтому к темноте найдя укромное местечко, я ножом откопал ямку, набрал хвороста, и развёл огонь. Остановились мы на берегу природного озера, судя по отсутствию следов вокруг, мало посещаемого. После чего пока лошади паслись, я с них всё снял, и стал готовить завтрак, обед и ужин в одном котелке. Я варил мясную похлёбку. Там всё просто, вода закипела, зерна, сушёного мяса, специй и ждать до готовки, изредка помешивая. Рядом булькал чайник, сегодня я решил попить чаю. Кстати, в лавке были галеты, я взял три пачки, на пару недель хватит, там дальше докупим… Может быть.

Ух как я набросился на похлёбку. Та ещё горячая была, но я, макая в неё галеты быстро всё съел, после чего наполнил тарелку во второй раз, оставив остальное на утро и отойдя в сторону, стал насыщаться уже неторопливо и не без удовольствия. Кстати, вкусовые рецепторы к старости заметно ухудшаются, я теперь это хорошо знал. Да я теперь многое знал, даже как справлять нужду. Попробовал, и стоя можно, уж извините за подробности. Самого воротит от такой ситуации, но куда деваться?

Сняв одежду, я постирал её в воде, мыло у меня было, и развесил сушится, после чего залез в воду сам и стал мыться. Всё же хорошо, что я делаю это ночью. Как-то мне не хочется смотреть на тело старухи, ну вот совсем желания нет, хватает и того что трогать приходится во время помывки. Бр-р.

Всё то время пока находился в лагере, я старательно прислушивался, но чужаков пока не чуял, однако оружия далеко не убирал, даже когда помывку устроил, револьвер лежал на берегу. Дотянуться плёвое дело, только руку протяни. Закончив с собой, я, наконец, занялся лошадьми. Достал щётку, по очереди заводил в воду и начинал мыть. Если эти необходимые процедур не сделать, я их быстро потеряю. Опыта успел набраться, уже знаю, о чём говорю. Давно уже на небе светили звезды, когда я закончил, стреноженные лошади спали на лугу у озера, а я, голышом, завернувшись в одеяла, уснул. Одежда продолжала сушить на ветке, над углями. Котелок и чайник я убрал в сторону. Фигня, утром если не высохнет, надену влажную одежду. На мне подсохнет. Ничего страшного.

Утром, когда я почти собрался, дал себе лишние два часа поспать, меня насторожило далёкое ржанье неизвестной лошади, да и мои поняли уши и смотрели в туже сторону, откуда доносился непонятный шум.

Выскочив на берег, я выглянул из-за деревьев и только шепеляво выругался, заметив вдали крупный конный отряд. Моя задержка ударила по мне же, меня фактически догнали. Впереди, метрах в ста от основного отряда, скакало трое с винтовками в руках, судя по тому, как они изредка разглядывали землю, это следопыты.

— Член отдам за «пэка», — простонал я и метнулся к лошадям.

Те уже к счастью были готовы к началу дальнейшего пути, осёдланы, с грузом, но появляться на открытой местности мне пока не стоит. Вытащив из кобуры «Спрингфилд» я поморщился от досады. Нет, чтобы вместо лишнего сна пуль побольше остроконечных наделать мудаку, придётся обычными стрелять. Прихватив два десятка патронов я добежал до деревьев и упал у одного, дальше пробираясь по-пластунски. Устроившись на выбранной позиции, до противника было метров пятьсот, я ножом стал делать надрезы на пулях, превращая их в «дум-дум». Меня только одно озадачило, до отряда было далеко, чтобы слышать ржание, получается, здесь есть кто-то ещё? Придётся посматривать по сторонам, чтобы не подкрались со спины.

Зарядив первый патрон, я прицелился и спустил курок, выбив из седла одного из следопытов, быстро перезарядившись, ругаясь, что в патронах дымный порох, первым же выстрелом выдал свою позицию, задом пополз на запасную, успев перезарядиться. Прицелившись, сделал второй выстрел, выбив второго следопыта из седла. Он, привстав на стременах, выпускал в мою сторону пулю за пулей из своего «Винчестера». Ну-ну, здесь метров четыреста, расстояние, куда большее для прицельной стрельбы из этой скорострелки. Вот третий следопыт, поступил по-умному, стоял на коленях, укрывавшись за лошадью и не стрелял, а высматривал меня. Опытный. Как бы не ветеран войны, что недавно закончилась. Да, судя по элементам формы, это так и было, однако это не спасло его от моего третьего выстрела. Всё, передовая тройка выбита полностью. После чего я стал выцеливать и выбивать тех из преследователей кто имел дальнобойное оружие. Они для меня были самые опасные. Тут главное не это, а то, что я заставил преследователей искать укрытие и залегать, то есть я их остановил, пристрелив в общей сложности семь человек, ну и возможно было двое подранков, здесь в уверенных попаданиях я был не так уверен. Хотя для с ранением пулей «дум-дум» и царапина может быть серьёзной.

Убедившись, что весь отряд палит в белый свет как в копеечку, хотя попадания и были, на меня сыпался всякий мусор сбитый пулями с деревьев, я отполз назад и спустился к лошадям у озера. Хорошо, что водоём в низине, только миномётом достанешь. Схватив поводья жеребца, остальные были к нему привязаны, я повёл их на другую сторону через кусты, зорко поглядывая вокруг, ведь чья-то лошадь ржала рядом, значит, кто-то рядом есть. Однако выбравшись на противоположный берег, забравшись в седло и настёгивая лошадей, удаляясь от места боя, я так никого и не заметил. А так вообще странно, что меня до сих пор преследуют. Насколько я успел удалиться за те семь часов, пока не наступила ночь? Километров на пятьдесят точно, учитывая дорогу, вернее полное её отсутствие, а здесь они с утра нежданно-негаданно.

Следующие два часа я так и не покинул седло, лишь сменив заводную на ходу, перепрыгнув из седла в седло, после чего уходил всё дальше и дальше вглубь Америки. Мелькали фермы и возделанные поля, я даже выехал на нормальную укатанную дорогу, изредка давая лошадям идти шагом, чтобы они немного отдыхали, продолжал пересекать Индиану. Как я прикидывал, до границ штата оставалось не так уж и много. Километров сто пятьдесят, вряд ли больше. На дороге мне попалась раздолбанная повозка, которую влекли два вола, в повозке была негритянская семья, я молча проскакал мимо, особо черножопых я не терпел. Попадались и индейцы, кто работал в поле на фермеров, кто отдыхал на берегу реки, ни с теми, ни с другими разговаривать я не стал и поспешил скрыться. Вот в обед, оставив за спиной без малого километров сорок, я встал лагерем на берегу реки. Водоёмов здесь хватало и это радовало. В этот раз я решил сделать жаркое из бобов, приправленных мясом и томатным пюре. У меня было две банки и их надо употребить, пока не испортились.

Бобы удались, съел за милую душу. Тем более они все мягкие были, вымоченные, так и таяли в беззубом рту. Попив кофе, слив подслащённые остатки в одну из фляг, я собрался и двинул дальше. Каждый день я должен был проезжать хотя бы сто пятьдесят километров, не меньше. Тогда точно успею, даже время останется на форс-мажор. Главное лошадей не загонять. В принципе по виду, они хоть и имели заморённый вид, но постепенно начали втягиваться, и на отдых уходило меньше времени.

Так я и двигался, пока мой путь часам к шести вечера не пересекла широкая и явно глубокая река. Как переправляться? Хм, думаю нужно искать брод. Дорогу я давно оставил в стороне и двигался по полям, напрямую, поэтому и не вышел к броду или переправе, не знаю, что здесь действует, именно поэтому я и размышлял о своих дальнейших шагах. Сидел я в седле, а жеребец стоял на берегу, в самом высоком месте, у края кручи, поэтому не только видел реку во все стороны, противоположный берег, кстати говоря, зарос лесом, но и поля за спиной. Так что облачко пыли я рассмотрел отчётливо. Похоже, кто-то двигался по моим следам и этого кого-то, было много, раз столько пыли поднять смогли.

— Упорные, — с уважением протянул я. — Хотя, скорее всего я уже давно в другом округе и эстафету передали следующим, шерифу или маршалу, не знаю, кто за этот участок отвечает.

В принципе я был, скорее всего, прав, преследователи были другими. Собрали информацию, кто и где меня видел, так и вышли на след.

— Вот же неугомонные, — пробормотал я и, тронув поводья, повёл лошадей вниз.

Они уже остыли после скачки, и их можно было заводить в воду. Груза конечно у них хватало, но не утонут, здесь метров триста до другого берега. Правда я сначала переложил груз, чтобы боезапас и довольствие не пострадало, после чего завёл за поводья жеребца в воду, остальные шли следом, так и вёл, пока ноги не потеряли опору, дальше мы плыли. Лошади тянули морды от усердия, работая ногами, но мы всё же постепенно преодолевали эту реку, хотя нас заметно и сносило вниз по реке. Но вот, наконец, я нащупал илистое дно и вывел лошадей на берег. Тут он был низкий, хоть и заросший кустарником, так что норма. Специально для преследователей я повёл лошадей по колено в воде по берегу и точно напротив того места где мы начали переправу и стал уводить лошадей вглубь леса, как будто здесь не было течения. Когда шедшая последней вьючная уже вышла почти скрылась среди деревьев, с другого берега раздался всего один выстрел и лошадь упав, забилась в агонии.

— Вот суки! — прорычал я, после чего закрыв глаза и шумно вздохнув, вспомнил о жёнах, задерживаться мне было нельзя. Открыв глаза, я пробормотал. — Задерживаться не будем, а проучить проучим, всё равно груз по этим двум распределять придётся.

Вытащили из кобуры «Спрингфилд» его всё же достала вода, перезарядил патрон на свежий и, подкравшись к опушке, выглянул. Отряд готовился к переправе, но вот кто стрелял в той сутолоке на берегу, я определить не мог. По звуку это был «Шарп», у меня такая винтовка ранее была, но ни у одного из преследователей его не было видно, всё «Винчестеры» да другие скорострелки, работать с которыми можно на средних и ближних дистанциях. Что ж, спровоцируем стрелка, чтобы он проявил себя.

Вернувшись обратно, вьючная уже всё, умерла, я перерезал поводья и отвёл лошадей метров на сто вглубь леса, здесь их даже случайные пули точно не достанут, деревья закрывают. Потом я вернулся и в несколько этапов перетаскал вещи. Вернее один раз успел сбегать, так как началась переправа, часть преследователей вошли в воду, другая их прикрывала на берегу. Блин, долбанная война, что подготовила столько ветеранов. Знают гады как нужно правильно переправляться.

Я как раз вторую ходку собирался делать, ну и поглядывал как там преследователи, а заметив, что переправа началась, приготовил винтовку и подполз к краю. На опушку я выходить не стал, мне стрелка выманить надо, поэтому прицелившись через просвет, я видел двух лошадей и двух всадников, остальные были в мёртвой зоне, точнее я их вообще не видел, стволы деревьев мешали, и нажал на спуск. Быстро перезарядившись, повторил выстрел и снял второго любителя поплавать. Два выстрела, три трупа, неплохой результат. Второй за лошадь пытался спрятаться, так что мощная винтовочная пуля пробила сначала голову коня, а потом и хозяина достала. Жаль коня конечно, но на войне как на войне, они первые начали, лошадь мне убили.

Перезарядившись, я сменил позицию и наконец, услышал среди заполошных выстрелов тот, что мне был нужен. Хлёсткий выстрел заметно отличался от хлопков других винтовок. Не знаю, куда бил стрелок, но попадания не было. Были постоянные глухие удары пуль в столы деревьев, но и только. Однако сменив позицию, теперь я видел троих, открыл огонь. Двоих снял, а вот третий нырнул, находясь под водой. Ждать не было времени, я снова сменил позицию. Снял ещё одного, преследователи уже половину реки преодолели, а их с два десятка, поэтому и торопился, как рядом в дерево впилась пуля, и снова раздался тот знакомый щелчок выстрела. Похоже, стрелок засёк меня, но снять быстро двигающуюся постоянно меняющую направление цель не смог. Ну а я, постоянно перемещаясь, стрелял. В одном месте мне стало хорошо видно одного из стрелков на противоположном берегу. Без укрытия, встав на одно колено и тщательно целясь, он стрелял по лесу как в белый свет, но мне его подстрелить труда не составило. Раз сам в прицел лезет, почему и нет.

В общем, из двадцати двух преследователей, что переправлялись через реку, это сделаться смогли восемь, девятый, тот, что любил поплавать, куда-то делся. Я его не видел, да и реку мне было плохо видно, прикрытие с той стороны не давало провести разведку и осмотреться, ведя плотную оружейную стрельбу. Почти всегда то место где я делал очередной выстрел, буквально засыпали пулями. Быстро реагируют сволочи, поэтому практически и не останавливался, всё на ходу делал.

Так что раз я не видел тела, будем считать, что он выбрался на берег дальше по течению и возможно скоро появится. Большая часть, как и я, держали пояса с револьверами в руках над головой, чтобы не замочить, но из-за постоянного стресса, а стрелял я отменно, многие просто упустили их, цепляясь за гривы лошадей. Ещё одного я снял, когда они выбирались на берег, эта была моя последняя победа на реке. Как противник поступит дальше, я прекрасно знал, сосредоточиться цепью на берегу и даст возможность переправиться остальным, а там ещё не меньше трёх десятков. Пересчитать времени не было, по головам лошадей определил. У них у всех были заводные.

К моему удивлению, трое проверив оружие и держа в руках по револьверу, винтовки они оставили, направились вглубь леса, остальные действительно залегли на опушке, чтобы их прикрывали с той стороны. А их поддержка прекратила стрельбу, как только они добрались до берега, так что пока стояла тишина. Нет, крик и команды стояли сплошные, они и до меня доносились, это здесь было тихо, но выстрелов больше не было, вот это радовало. Люблю слушать лес.

С этой наглой тройкой я разобрался, увёл их вглубь леса, там одного снял ножом, двух других пристрелил из одного из револьверов. Они поначалу прошли мимо моей убитой лошади, хотя их течением, как и меня, ниже по берегу вынесло, потом пошли дальше. Вот я ими и занялся. Оставшиеся на берегу покричали, зовя их после моих выстрелов, но потом смолкли, немного поругав меня. Поняли что дело плохо. Трофеи были не большие, но я всё равно собрал их, ведь часть груза так и осталось на убитой вьючной. Причём там была основная часть продовольствия. Первой ходкой я унёс посуду и мешок бобов, подмокший, но использовать можно, остальное осталось у убитой лошади. В общем, покончив с этой тройкой, я взял жеребца за повод и сперва шагом, а потом и бегом направился вглубь леса. Мне нужно было как можно быстрее его преодолеть, пока шла переправа, и уйти подальше, разрывая дистанцию между нами. Продовольствие фигня, я имел знания, как прожить на подножном корму и охоте. Если у кого не отберу, конечно, вот кофе было жалко, привык я к этому напитку, нравился он мне. Правильный кофе уметь готовить нужно, я умел.

Уйти мне не удалось, видимо те следопыты были не последними. Не знаю что это за люди, но упорные ужасно. Похоже, их нисколько не устрашили понесённые потери. У меня такое впечатление, что это военные, получившие жёсткий точный приказ, взять или ликвидировать меня, и они его выполняют, но я ведь видел, в основном там были гражданские, мало кто имел ту или иную деталь военной формы. Наёмники? Охотники за головами? Пожалуй.

Так вот, уйти, как я уже говорил, мне не удалось, уже через два часа сзади стало заметно облачко пыли, далёкое, но оно было. Жаль я подзорную трубу не нашёл в лавке, и хотя у этого тела было буквально орлиное зрение, трубка бы не помешала. Дальше я скакал, старательно выискивая удобное место для засады, причём с возможностью отойти. Если преследователи такие упорные, придётся снова показать что у меня очень острые зубы. Лес давно закончился, да и был он в ширину километра два, располагаясь полосой вдоль берега, так что, тогда преодолев его, я и дальше настёгивал лошадей. Но вот не повезло, как было видно.

Одно удобное место я нашёл, причём вовремя, лошади очень устали, я их немного загнал, поэтому груду высоких камней встретил воплем ликования. Тут кстати множество камней было разбросано, поодиночке, или группами, а одна была большая, в виде холма. Идеальное место для прицельной стрельбы на дальнее расстояние. Пока противника приближается, я пущу ему кровушки. Правда вряд ли много, наверняка те меня попробуют с флангов обойти и окружить, вот этого нельзя им давать сделать. Так что, оставив лошадей внизу, они переводили дыхание, я поднялся наверх с верёвкой, натянул её донизу и проверил, как она дрожит от натуги. Нормально.

Первый выстрел я сделал, когда до преследователей осталось метров шестьсот. К сожалению неудачный, лошадь кувыркнулась, но седок остался цел. Вот второй вполне вышел на пятёрочку, попал куда и целился. Я успел свалить ещё трёх, когда понял, что отряд разделился, большая группа подавляла меня ответным огнём, прижимая к скалам, не давая высунуться, а две группы по семь-восемь человек пошли в обход как я и предполагал.

— Да ну нафиг.

Накинул на верёвку ремень, я скользнул со скалы вниз, и перекатом погасив скорость, запрыгнул в седло и погоня продолжилась. Похоже, эти черти не отстанут и нужно что-то придумывать. Такими засадами я им конечно кровушку пущу, но понемногу, быстро реагируют. Сорок человек, да ещё профи, много даже для меня. От шальной пули никто не застрахован.

В это время позади раздался знакомый хлопок «Шарпа» и я содрогнулся всем телом. Стрелок не промахнулся, так что с трудом сдерживая стоны, я бил пятками по бокам коня всё увеличивая и увеличивая скорость. На мелькнувшую справа ферму я не обратил внимания, но на крыльце стоял хозяин с ружьём. Он лишь посмотрел мне в след, не стреляя, после чего скрылся в доме. Заселённые здесь всё же земли. Чёрт, как же больно.

Как мог я ощупал спину. Крови не было, и это хорошо. Плохо другое. Когда я натягивал верёвку, чтобы быстро скользнуть со скал вниз и свалить от преследователей, то подсоединил к винтовке ремень, идущий в комплекте, и та висела у меня за спиной. Пуля то попала в неё, разнеся ударно-спусковой механизм. Судя по всему, синяк у меня будет во всю спину, а вот рёбра, это да, не меньше двух сломано, сколько ещё обзавелись трещинами, не предскажу. Ладно хоть позвоночник цел. Вся спина сплошной синяк, но ноги действуют, это хорошо.

Бесило ещё другое, преследователи не отставали, а шли в прямой видимости. Их было видно на горизонте, но оторваться я не мог. Да ещё самое обидное, моё единственное дальнобойное оружие уничтожено. С трудом двигая левой рукой, любое движение причиняло мне боль, я снял винтовку, перекинув ремень через голову, но бросать на землю не стал, это сразу даст понять преследователям, что выстрел всё же был удачный. Не хочу, чтобы они осмелели. Так что винтовку я, конечно, выкинул, но в глубокий овраг, замахнувшись посильнее. Я как раз двигался мимо него, так что винтовка улетела вниз, хрустя ветками кустарника. По крайней мере, её не стало видно, так что думаю, не обнаружат.

Всё же меня нагоняли. Как я и предвидел, основная группа шла позади, а те, кто имел резвых коней, ушли в стороны. Куда я не видел, но знал прекрасно. Они сейчас обходили меня по большому кругу, чтобы организовать засаду на моём пути и наконец, остановить взбесившуюся скво. Говорю же упорные, жить не хотят. Я хоть и ранен, но отбиваться собирался до последнего.

Чуть позже спина стала отходить, легкое онемение прошло, но пришла пульсирующая боль. Всё же хорошо так меня достали, а вот это плохо, шансы на благополучный исход таяли с каждой минутой. Я смог дождаться темноты, практически загнав своих лошадей и как стемнело, встал на ночь, устроившись в глубоком овраге. Преследователи тоже встали на ночь, они знали о состоянии моих лошадей по следам и понимали, что я никуда не денусь. Вот это они зря. Холодный чай во фляге после завтрака у меня оставался, так что, размочив галеты, за весь день ни крошки во рту, я подкрепился и, проверив оружие, оба револьвера и «Винчестер», после чего пешком отправился к лагерю преследователей. Они встали километрах в пяти от меня, я изредка видел отсвет их костров на горизонте, так что примерно знал, где они расположились. Идти было больно, каждый шаг отдавался в спине, однако я разошелся, и боль мне перестала мешать. Используя индейский опыт я нарвал одной травки, пожевал её как мог дёснами, и натёрся ею, отбивая запах, так что лошади в табуне не обеспокоились когда я подобрался близко к часовому, тот бодрствовал сидя на валуне, и метнул нож. Вынимать тот из раны я не стал, чтобы запах крови не разошёлся, лишь подбежал и проверил его винтовку. Скорострелка, да ещё другой модели, не как у меня. Боезапас не подходил. В общем, оставив его лежать, только нож с пояса позаимствовав, я направился к основному лагерю. Там вот было два часовых, причём один очень хитро устроился, спрятался в скалах и охранял другого часового, то есть подчасик, однако я этого ждал, отряд действительно был профи, и снял обоих.

Дальше понятно, мне не составило труда пройтись и окончательно решить проблему с преследователями. Даже нож затупился, вскрывая глотки и входя под рёбра. Последних четырех я застрелил из револьвера. Вынужден был, то один захрипел, другой забулькал кровью, вот и получилось, что некоторые начали просыпаться, и потянулись к оружию. Ладно, это под конец было, рука у меня тогда твёрдость из-за травмы потеряла, вот и пришлось последних добивать несколько громче, чем я рассчитывал. Потом был шмон, самый настоящий. Я собрал всё, что мне нужно в дальнем походе, отобрал трёх резвых скакунов, основного коня, заводного и вьючную, идеальный вариант для меня, загрузил их всем необходимым скарбом и, добравшись до своего лагеря, перегрузил часть вещей, после чего тронулся дальше.

Да, требовалось отдохнуть, но уничтожил я основную группу, а те, что обходили, остались в стороне и могли завтра замкнуть колечко, просто обогнав меня. Не хотелось бы, чтобы они устроили тоже-самое, что устраивал им я, засаду и огонь в упор. Значит нужно торопиться и вырваться из западни.

Мне удалось, всю ночь шагом и рысцой мы двигались по саванне, обходя валуны и холмы. Думаю, я оторвался, но всё равно старался уйти как можно дальше. Своих прошлых лошадей я расседлал и бросил. Ничего отъедятся и отойдут от той скачки, что им пришлось пережить. Новые лошади тоже неплохи, они были усталые, но всё равно шли и бежали иноходью, когда мне это было необходимо. Ночью галопом скакать, не получиться, не видно ничего, я тропинку больше угадывал, чем видел. Всё же облака на небо наползли. К счастью дальше была каменистая местность, так что следов мы не оставляли и уходили всё дальше и дальше от Индианы. Кажется, что границы штата мы всё же пресекли.

Свалился я, а не лошади, за пару часов до рассвета я понял, что ещё немного и вырублюсь. Поэтому заметив слева тёмную массу, очередные скалы и валуны, и завёл лошадей туда. Тут оказалось что-то типа «дворика» с единственным входом-выходом. Тут же не рассёдлывая лошадей, просто ослабив подпруги, стреножил их и, достав трофейную рубаху, разрезал её. Мне ещё хватило сил сделать фиксирующую повязку, скрепляя рёбра. Жаль раньше не сделал это, после чего попил воды и вырубился. Это всё что я помнил. Странно, что на все эти приготовления у меня хватило сил, сам себе удивился.

Очнулся я от пинка в бок, вызвавший выстрел острой боли по всему телу, отчего сразу перекатился на рефлексах и взмахнул рукой, при этом открывая глаза. В полуметре от меня стоял парень в ковбойских сапогах, видимо он меня и пнул, и сейчас пытался руками удержать кишки распоротого живота. Ну да я на рефлексах страшен, да и так тоже. Чего этих уродов жалеть? Американцев я не просто не любил, ненавидел лютой злобой, и каждая смерть из этого племени мне была в радость. Боль конечно от удара и резкого подъёма скрутила меня, но я силой воли загнал её на задворки и двигался легко и непринуждённо. Ещё открывая глаза, я успел осмотреться и понять, что влип крепко. Преследователей здесь было семеро. Один уже не боец, ему бы кишки удержать. Осталось шестеро. Оружия у меня кроме ножа не было, ковбои забрали пояс с револьвером, лежавший рядом, а вот нож у меня был в рукаве и они его не заметили. Вблизи никакого оружия не было. Придётся импровизировать.

Эта аналитика у меня проскользнула в мыслях, когда я ещё вскакивал, укрепляясь на ногах, поэтому решил ошеломить их, чтобы у меня появился дополнительный шанс.

— Ха! — громко воскликнул я и одним движением сбросил одежду, оставшись голышом.

Моральный удар по нервам преследователей помог. Один из молодых парней скривился и явно с трудом сдерживал позывы к рвоте, после чего отвернулся. Вернее отвели глаза все, возможно ненадолго, но мне необходима была эта заминка. Нож, который я продолжал держать в руке, полетел в ближайшего парня, войдя в горло, а я уже подскочил к тому, с дырой в животе и, выхватив из его кобуры «Кольт», ударяя по курку, произвёл пять выстрелов. Этого хватило, чтобы уложить всех. Причём, во время последнего выстрела мне пришлось уходить перекатом, здесь ветераны были и на выстрелы среагировали махом, стреляя в ответ. Странно, что они так оплошали когда брали меня. Если всё оружие рядом прибрали, то думали всё, я у них в руках? Ой, наивное дурачьё.

С учётом того что этот «дворик» среди скал имел поверхность усыпанную мелкими камушками вроде щебня, перекат для меня не прошёл без последствий, многочисленные повреждения кожи и новая боль. Рёбра то всё же поломаны. С трудом встав, я осмотрелся и подошёл к недорезанному, вставив ему в ухо ствол револьвера, я снёс ему пол головы. Тот всё ещё покачиваясь стоял, но покрылся мелкими каплями пота и дрожал, так что я ещё милосердие проявил.

— То-то, красота страшная сила, — прохрипел я с кривой ухмылкой.

Упав рядом с ним, я стал доставать из кармашков пояса патроны и переснаряжать револьвер. Не доползу я до остальных тел, сил не хватит. Причём выходить было нужно. Лошадей моих во «дворике» не было, успели вывести, да и сами они были на своих двоих, значит, табун снаружи и он, скорее всего, охраняется. Не семь их было, а восемь, точно говорю и остался последней, а силы меня уже оставили.

Встать я не смог, при попытке это сделать меня завалило набок и я упал, чувствуя, что вот-вот вырублюсь. Не знаю, может, показалось, но, кажется, снаружи у скал раздались выстрелы, несколько их было, однако ни одного попадания по своему телу я не ощутил, ну а потом меня поглотила спасительная темнота.

* * *

Глухо закашлявшись, отчего в спину и бок стрельнуло болью, но уже какой-то не острой, а более глухой, я открыл глаза. Лежал я в каком-то тёмном помещении, в котором не сразу узнал типичный индейский вигвам. Лежал на правом менее пострадавшем боку. Грудь и часть торса перетягивали тугие повязки, и я понял, что попал если не к друзьям, то не к врагам точно. Что уже было хорошо. С учётом того что пахло здесь не очень и похоже смрад как раз шёл от меня, то первая мысль была немедленно покинуть вигвам, вторая уже о деле.

— Сколько я был без сознания, сколько я потерял времени? — прохрипел я с большим трудом.

Очень хотелось пить, но рядом ничего не было, лежал я на старых шкурах. Была сильная слабость но я смог пошевелится и с трудом встав на ноги подошёл ко входу, через оставленную последним посетителем щель струился дневной свет, да и через дымоход наверху тоже светило солнце. Откинув полог, я вышел наружу.

Всё же это оказались индейцы, в прямой видимости было более двадцати вигвамов, сколько их в действительности было, не предположу, но много, да и жителей хватало, что занимались своими делами или просто ходили мимо.

— Синьо? — услышал я рядом девичий голос с вопросительной интонацией.

Повернув голову, я посмотрел на девчонку лет пятнадцати, что стояла рядом и смотрела на меня.

— Чего?

Та что-то быстро затараторила, отчего я поморщился, всё равно ничего не понимал, поэтому перешёл на язык жестов, дополняя их словами.

— Пить хочу. Воды неси клуша мелкая.

— Пить? — сбросила та и, получив утвердительный острожный кивок, умчалась прочь, а я стал себя ощупывать.

То, что я опять в одежде скво, я понял ещё внутри вигвама, кто-то меня обрядил в неё, а вот травмы полученные от попадания пули стали заметно меньше болеть, как будто с того дня прошло значительное количество времени.

— Блин, да сколько я здесь валяюсь?! — зло спросил я у самого себя. Слабость была сильная, мышцы слушались плохо, но пока стоял и это радовало.

В это время подбежала девчушка с кувшином, протягивая его мне.

— Это что, ваше вино? — с подозрением спросил я. — Которое старухи нажевывают, и оно потом бродит? Нет уж, сами пейте. Я брезгливый.

С учётом того в чьём теле я находился мои слова звучали несколько странно, но всё же я именно так и считал. Однако в кувшине оказалась обычная вода, так что я попил не без удовольствия. Девица, когда я закончил, снова что-то быстро залопотала со скоростью пулемёта, и пусть теперь говорят, что индейцы неторопливы и невозмутимы, пусть с этой пигалицей пару минут проведут, тоже голова от мигрени заболит.

— Так, хватить воздух сотрясать, — остановил я её рукой. — Ты английский знаешь?… Нет? А кто знает?… Вот, веди к нему. Давай-давай.

Девица меня внимательно слушала, о чём-то подумала и жестом велела идти за собой. Шли мы в центр лагеря, как я понял, и вышли к вигваму вождя. Это было видно. Я их и раньше видел, так что не спутаю. Они были просто больше, и их всегда охраняло один или два воина. По статусу положено. Тут было два воина, видимо большое племя.

— На хрена мне ваш вождь сдался?! — возмутился я. — Пусть мне просто сообщат, где я, сколько времени в отключке валяюсь и пусть вернут вещи, оружие и лошадей. У меня очень мало времени и задерживаться я не собираюсь.

— Возможно, задержаться всё же придётся.

Услышав за спиной чей-то незнакомый голос, я не резко, а плавно повернувшись, посмотрел на старика лет шестидесяти, что стоял позади меня. Судя по национальным одеждам и перьям, это был вождь. Спутать трудно, он это и был.

— Это по какой такой причине? — напрягся я.

— Потому что у тебя ничего нет. Тебя нашли голой, и даже та одежда на тебе, тебе не принадлежит.

— С какой это радости? — удивился я. — У меня было три лошади, имущество и пять единиц огнестрельного оружия, два револьвера, «Винчестер», «Спингфилд» и «Шарп». Где они?!

Это действительно было так, после уничтожения основной группы преследователей, я обнаружил «Шарп» и прибрал его со всем наличным запасом патронов, ну и «Спрингфилд» прихватил, тем более привык к нему. Так что такой развод меня взбесил, к своему имуществу я относился очень серьёзно. Раз моё, значит моё и ничьё более.

— Мои воины убили всех бледнолицых и сняли с них скальпы. Это их трофеи.

— Чего?! — возмутился я. — Да они только охранника у табуна могли убить, остальных я уделал!

Кто наврал вождю, я уже видел, рядом с ним встал парень лет тридцати, у него на поясе были «Кольты» одного из убитых мной преследователей, я их узнал. Красивые такие, рукоятки из кости с перламутром.

— Скво, ты не можешь говорить так с мужчиной, — жёстко сказал вождь.

— С такими уродами ещё как могу. Я вырезал полсотни бледнолицых, мне это труда не составило, и ваш лагерь вырежу. Нет, лагерь не буду, в благодарность за лечение, а вот врунов легко. Вызывают на бой этого сопляка, что стоит рядом с тобой вождь, на бой на ножах. Если не хочешь чтобы он умер, мне нужна лошадь, два револьвера и «Шарп» остальное я сам добуду, скряги и ворьё.

— Да будет так. Мой сын проучит странную скво, — кивнул тот. Имел он изрядно задумчивый вид и бросал на меня странные взгляды.

— Вождь! — крикнул я в спину индейцу. — Сколько я уже без сознания?

— Два раза по десять дней и ещё один, — не оборачиваясь, бросил он и пошёл прочь.

— Уроды, — буркнул я себе под нос, после чего простонал с досадой. — Весь лимит времени потерял. Если выезжать сегодня же и гнать все дни без отдыха, то… Успею. Да, успею.

Обернувшись к девице, что стояла рядом ни жива, ни мертва, я сказал ей:

— Пошли к месту, где у вас бои проходят. Нож одолжишь? Я с возвратом.

Та незаметно сунула мне в руку крохотный ножик. Лезвие длиной даже меньше десяти сантиметров было, и мы пошли мимо вигвамов, собирая за собой толпу любопытных зрителей к просторной площадке с солнечной стороны лагеря. Пришли первыми. Ни вождя, ни его сына пока не было, поэтому я стал делать лёгкую разминку, изредка морщась от боли в рёбрах. Да, они заметно зажили за эти три недели странного беспамятства, но всё же двигаться я мог, но без резких движений. Кстати, обнаружился ещё один знаток английского языка в толпе зевак, он-то мне и поведал, пока мы ожидали, что было. Меня доставили в лагерь девятнадцать дней назад, два дня везли сюда выходит, лечили, местный знахарь занимался. Что такое поломанные рёбра он знал, так что сделал всё правильно, тугую повязку, ну и остальное. Лечил травами, давая их пить. Заботилась обо мне та девица, мыла и убирала за мной. Это она молодец. После боя нужно будет что-нибудь ей подарить. Насчёт сына вождя, он действительно вернулся со своими молодыми воинами, ведя большой табун с лошадьми, большим количеством вооружения и скальпами бледнолицых. Войны это племя не вело, как пояснил сын вождя, это был бандиты. Выяснилось, что сначала они обнаружили тот основной уничтоженный мной лагерь, естественно приписав его себе, дограбили его до конца, и пошли по следам, успев к концовке, как я понял. Там завалили часового у табуна и объявили все трофеи своими. Странно, что меня взяли, а не бросили подыхать там же. Но и на этот вопрос у полиглота была ответ. Не бросили, потому что когда собирали трофеи, я в беспамятстве схватил одного молодого воина за ногу и полоснул его ножом. Выжить он выжил, но до сих пор хромал. Вот сын вождя и приказал забрать меня, удивился, что я даже в таком состоянии ещё на что-то годился. Я же этого не помнил, но особо не удивился, в моём духе было.

Тут как раз толпа подалась в сторону и в сопровождении тридцати воинов, в круг вышел сын вождя. Сам вождь что-то долго говорил, указывая то на меня, то на своего сына. Судя по гулу голосов и не одобрительным взглядам зевак в мою сторону, он проводил накачку толпы, выбрав меня в отрицательные личности. Особо скво прав не имели, они были на нижней социальной ступени у индейцев, поэтому на них не обращали внимания. А здесь странная старуха вдруг вызвала на бой их же воина, молодого, очень сильного и успешного. Стоит только вспомнить табун и трофеи что он привёл три недели назад. В общем, реклама оправдала себя, на меня смотрели не так и хорошо, как на досаждающую муху.

— Ладно, хватит, пора это кончать, — сказал я, выходя в круг. — Вождь, наши договорённости в силе? Я убиваю твоего сына и ты даёшь мне лошадь, припасы и оружие?

— В силе, — невозмутимо кивнул тот.

— Вот и ладушки… Ну что, труп ходячий, давай, иди ко мне. Я за своих жён всё ваше племя врезать могу, если задержите, так что лучше не беси меня, и быстрее закончим.

Тот вышел в одних штанах, играя мускулатурой на публику, почему-то в своей победе он был уверен на все сто. Судя по тому, как блестело его тело, он чем-то намазал себя. Кстати, в отличие от меня у него была если не сабля, то такой длинный нож. Подпускать его на ближнюю дистанцию мне просто не было смысла, я его не достану, он нашинкует меня как капусту. Тут хитрее надо. Когда мы сблизились, следя за движениями друг друга я просто махнул левой рукой бросая камешек и когда тот машинально начал уклоняться метнул нож. В этот раз уклониться он не успел. Лезвие конечно коротким было, но до мозга достало, если он у него был. В общем, на десятой же секунде противник был повержен, упав с торчащей рукояткой ножа в правом глазу. Вокруг стояло полное молчание, зрители никак не ожидали такого финала.

Выдернув клинок, я собрал всё вооружение с тела трупа, да там и был один пояс с пустыми ножнами. Подобрал новый трофей и, надевая его на себя, застёгивая на поясе, подошёл к старику. Воины что его охраняли, пропустили меня по жесту старика.

— Лошадь, припасы и оружие, — напомнил я ему.

Тот кивнул и двое воинов повели меня куда-то за вигвамы. Я, конечно, держался настороже, но зря, индейцы честно выполнили взятые на себя обязательства. Мне предоставили коня, хорошего, я оценил его, припасы, четыре фляги, «Спрингфилд» с двадцатью патронами, мой дробовик и один револьвер. Ушатанный «Кольт», но рабочий. К револьверу было три десятка патронов, к дробовику как было шесть, так и осталось.

— Норма, — кивнул я и посмотрел на попону, что набросили на коня, ни седла, ни стремян не было, разве что подпруга имелась на месте.

В принципе хватит, я на трофеи рассчитывал. Тут они везде ездят, бери не хочу. Там лишь прошлые хозяева мешаться под ногами могут, так это особо не проблема. Моральными терзаниями я себя не изводил, напомню, это страна врагов для меня. Так я себя и вёл.

— Кто ты? — вдруг услышал я вопрос за спиной. Ещё оборачиваясь, я знал, кто спрашивает. По голосу вождя опознал.

— Это так важно? — спросил я.

— Мне да.

— Бледнолицый. Моих жён скоро могут убить на другом берегу этого континента. Скоро, у меня осталось мало времени, чтобы не дать это сделать солдата конфедератам. Я убью их и не дам сделать чёрное дело.

— Вот ты кто, — отшатнулся тот от меня и назвал каким-то странным именем.

Что-то знакомое, где-то я это уже слышал. Кажется, припоминаю. Мои знакомые индейцы говорили, что вроде это означало полудемон, что-то вроде этого. Вряд ли сильно ошибусь. Индейцы сильно боялись таких одержимых.

Индейцев и зевак как ветром сдуло, куда пропал вождь, я даже не заметил, поэтому одним слитным движением запрыгнув на коня, лишь поморщившись от застарелой боли, поправил поклажу и кобуру с винтовкой, после чего ещё раз проверив револьвер, ударил босыми ногами по бокам коня, отчего тот сделал первый шаг. Я торопился, я очень торопился, поэтому не жалел животину. Я её не знал, а жёны мне были куда роднее, их жальче.

Двигался я более трёх часов, срываясь то в галопом, то переходя на шаг, давая коню отдохнуть и сам отдыхая. Этот первый день для нас обоих был тяжёл, я ещё слишком слабый, держался на одной силе воли, конь тоже оказался давно не ходил в походы. Но ничего если не падёт, наверстаем, укрепимся на природе-то. Жаль девчушке той я ножик не вернул, не дали нам с ней пообщаться, да и подарок получается, зажал. Надеюсь, будет возможность, отдарюсь.

К обеду силы совсем оставили меня, пришлось вставать лагерем и готовить обед. Индейцы дали мне немного злаков, сушёного мяса и бобов. Последние видимо из трофеев. В общем, я сварил похлёбку и съел. Из посуды у меня был один только котелок и ложка. Больше ничего. Ни чаю сварить, ни кофе. Тем более ни того ни другого у меня не было.

После обеда, он заметно придал мне сил, я двинул дальше. В ближайшем ручье заново наполнил фляги, сам напился, напоил коня и двинул дальше. Не останавливался я до самого вечера. Перед темнотой нашёл безопасно место для лагеря. Кустарник, но лучше вокруг просто не было. Пока котелок закипал, я обиходил коня. Пучком травы просто протёр его от пота, источника воды рядом не было. Он час назад пил в озере, но я всё равно опустошив одну из фляг, дал ему напиться из лопуха. Лошадей часто поить надо, иначе уморить можно.

Следующие два дня я никого так и не встретил, одну ночь переночевал на берегу ручья, а вторую на сеновале заброшенной фермы. Её вынесли до последнего гвоздя, так что особо поживиться там было нечем, поэтому и продолжил путь. На третий день зарядил дождь, но я не останавливался, хотя устали мы оба, и конь, и я, промокнув до нитки. Когда левее мелькнул огонёк и забрехала собака, я понял что снова приблизился в темноте дня к какой-то ферме, но из-за дождя ничего не видел. Пришлось уходить в сторону. Это мне помогло, когда лошадь, с трудом выдёргивая копыта из раскисшей земли, вышла на опушку леса, я только порадовался. Тут можно переждать непогоду.

Спрыгнув в грязь поля, а мы шли по пашне, здесь всё было распахано, а где дорога попробуй пойми, я взял поводья в правую руку и повел коня за собой. Лес был в принципе не большим, скорее даже роща, поэтому обнаружив противоположную опушку, достал трофейный ножик переросток и стал рубить ветки для шалаша. Уже через полчаса сделав навес, я смог развести огонь в ямке и подвесил над ним котелок, решив сварить мясную похлёбку. Сырости много, а у меня здоровье и так не железное. Не хватало заболеть, так что нужно горячее.

— Интересно, что там за ферма, поживиться припасами можно? А то у меня дней на пять осталось. К дробовику два патрона после охоты осталось. Четыре патрона блин на какого-то зайца потратил… Хотя жаркое конечно было просто изумительно вкусным, особенно с диким чесноком как приправа. Не нравится только то, что блюдо пришлось шинковать в фарш, жевать то нечем.

К ночи дождь стих, но двигаться дальше я не спешил, а завернувшись в подсушенное у костра дырявое одеяло спокойно уснул.

Ночь прошла тихо, ещё перед рассветом я встал, позавтракал подогретой похлёбкой, протёр котелок и, собравшись, поскакал дальше. Ну как поскакал, сперва нашёл подсыхающую дорогу и там уже рванул галопом дальше. Если сегодня выдержу темп, то удалюсь от лагеря индейцев километров на пятьсот. Кстати, по моим подсчётам до нашей долины, где проживал ничего не подозревающий тот я с жёнами и детками, осталось чуть больше двух тысяч семисот километров. Приближаюсь потихоньку, но вот именно что потихоньку, а хотелось лететь быстрее ракеты. Где-там моя За Пазуха с вертолётами и самолётами?

Видимо мой душевный позыв сделал своё дело и мне, наконец, улыбнулась удача. Да-да, я обнаружил тех, кто мог поделиться со мной своими лошадьми и припасами. Всё же двигаться на одной лошади, которая быстрее устаёт, хуже, чем на трёх как я это делал ранее. Обнаружил я их по следам. Перегнувшись, я осмотрел землю, не слезая с лошади и прикинул, что неизвестная группа прошла здесь с полчаса назад, даже возможно раньше. Я это понял по примятой копытами траве, она ещё поднималась. Тут прошло четырнадцать лошадей, но судя по глубине, седоков было семь, ну или восемь, но восьмой имеет небольшой вес. Видимо остальные лошади или вьючные и заводные. Это хорошо, обученные лошади мне пригодятся. Честно говоря, этого мерина, а это оказался мерин, я всё же загнал и тот начал быстро уставать. Километр галопом, два шагом, куда это годиться? Так что шанс упускать не будем.

Неизвестные пересекали мой маршрут, поэтому, не колеблясь, я, повернул мерина и направился за нами, настёгивая коня. Догнал я их через час, всё же они тоже не стояли. Однако обнаружил их на берегу широкого ручья. Они уже переправились и организовывали лагерь на противоположном берегу. Временный, просто готовили обед, явно решив продолжить путь после него. Видно куда-то торопились.

— Хм, странно, связанная девчоночка, к чему бы это? — пробормотал я, изучая лагерь и его оборону из кустарника. В лагере действительно была видна светловолосая бледнолицая пленница, лежавшая связанной у чересседельных сумок, сваленных в одну кучу.

Особой обороны не было, шестеро занимались своими делами, поставив самого молодого и глазастого на стрёме. Кстати, все они имели элементы военной формы южан. Закончив с лагерем, пока один охранял, а второй помешивал варево в большом котелке, пятеро других занялись девчонкой. По виду ей и семнадцати не было. Что сейчас произойдёт, я уже понял и, судя по разорванному платью, насилие к ней будет применено не в первый раз. Так и оказалось, быстро подавив сопротивление, бандиты, а это, похоже, были дезертиры или ещё кто, начали по очереди насиловать девушку. Крики её быстро перешли на стоны, но меня они особо не заботили. Будет возможность, освобожу, а нет, так от неё не убудет. У меня задача жён спасти, а не незнакомых девок которых я совсем не знаю.

Когда насильники, девку все успели употребить, расселись полукругом у костра, звеня ложками по дну тарелок, я понял что пора действовать. Даже часовой, получив свою долю и отойдя в сторону, поглядывая изредка по сторонам, употреблял приготовленное варево. Девке ничего не дали и та, всхлипывая, лежала в стороне. Подкравшись как можно ближе, было трудно, кустарник у деревьев, что рос по берегу реки, был жидок, но я смог это сделать, и замер, укрывшись за стволом одного из деревьев. Дробовик у меня был двуствольный, поэтому сунув подмышку револьвер, прижимая его к телу рукой, я спокойно встал и, выйдя из-за дерева, дважды выстрелил в плотную кучу бандитов картечью, после чего уронив дробовик на траву, выхватив револьвер, выстрелил в часового и стал добивать раненых бандитов. Трое не пострадали, поэтому расстрелял сначала их, а потом и подранков добил. Патронов не хватило, пришлось дозарядить и добить. Они тяжёлые были, сопротивляться не могли уже. Можно было ножом, но я не стал этого делать, не то чтобы поленился, просто побрезговал подходить к окровавленным трупам.

Первым делом, подняв широкополую армейскую шляпу, я надел её. Всё это время я двигался под испепеляющим солнцем без шляпы, лишь с большим платком на голове на подобии банданы, ну а теперь полегче будет. После этого я занялся трофеями. Отобрал себе трёх коней. Как уже говорил, основного, заводного, да вьючную. Рассортировал трофеи и отобрал себе лучшие. С припасами у них было всё в порядке. Так что я удачно затрофеился. Поменял старый «Кольт» на два «Смит и Вессона», на точно такие же как у меня были раньше, но немного потасканные. «Винчестер» новенький приобрёл с запасом патронов, и больше мне ничего не надо кроме солидного запаса патронов, такой редкости как «Шарп» у бандитов не имелось, а армейская винтовка у меня и так была. Ещё я нашёл в сумках бандитов разные золотые и серебряные изделия, включая кубки и посуду, отчего сразу сообразил, что они ограбили какой-то богатый дом или фазенду. Кстати, а девка не оттуда ли?

Привстав, я посмотрел в сторону девушки. Та давно наблюдала за мной, стараясь не привлекать внимания, а когда на неё обратили внимание, пискнула что-то и пыталась отползти. Подойдя, я поднял её за волосы, намотав на кулак, та было пыталась укусить, но ей это не удалось.

— Не срезайте мне скальп, пожалуйста, — захныкала она.

— Мне он не интересен. Кто ты и кто они?

— Это бандиты, они напали на церковь моего мужа.

— Так ты замужняя значит? — удивился я, внимательно разглядывая её. — Тебе сколько лет?

— Пятнадцать.

— А замужем сколько?

— Год.

— Хм, твоему мужу отрезать кое-что нужно, и не с головы.

— Он меня купил у родителей и сделал своей женой, — прохныкала та.

— Тем более отрезать не мешает.

— Они его на воротах церкви распяли, — указала та на бандитов.

— Молодцы, — был мой искренний ответ. — Так и надо поступать с извращенцами… Ладно, не об этом сейчас речь. Бери любого свободного коня и возвращайся к своим. Дальше делай что знаешь.

Та кивнула и упала, когда я отпустил её волосы, после чего осталась сидеть, пока я собирал последние необходимые мне вещи, видимо я её пугал.

Ну а когда я наложил себе полную тарелку бобовой похлёбки и сел на один из трупов, она сглотнула, посмотрев на меня голодным взглядом.

— Вон тарелки лежат, вон ложки, я тебе не официант, чтобы ухаживать. Сама, всё сама.

Та встала и неуверенно переставляя ноги, подошла, и действительно сама наложила похлёбки, там в котелке ещё было. Правда села не так удобно как я, а в стороне на чистую траву. Мы вместе пообедали и даже попили кофе из чайника. Кстати, я себе один такой взял, как и солидный запас кофе, уже перемолотого, не зернового, что было гораздо удобнее. Да и вообще трофеями я затарился конкретно и думаю, что если охотиться для разнообразия, то до конца путешествия мне вполне хватит. Наконец обед был закончен, я бросил тарелку на землю и направился к лошадям, чистая посуда у меня была в подсумках, ничего больше можно было не брать, так что, запрыгнув в седло, я сразу же отправился в путь. До мерина можно было не бежать, он мне был не нужен, остатки припасов, что лежали рядом с ним, тоже. Конь не был привязан и волен был идти куда ему хочется. Всё, у меня всё новое и всё необходимое. Осталось только выдержать дорогу. К счастью за последние дни я заметно окреп и уже способен был держаться в седле весь день. Можно сказать, я быстрым темпом восстанавливал свои силы.

Девка удивлённо смотрела мне в след, но остановить не пыталась, видимо трупы вокруг её не так пугали как я, бешеная седая старуха. В общем, она осталась у лагеря, а я стал быстро удаляться.

* * *

Следующие дни, переходящие в недели перелились в калейдоскоп непрекращающихся скачек с редкими моментами отдыха. Через неделю я всё же загнал этих скакунов, но сократил расстояние ещё на тысячу километров, до нашей долины оставалось примерно полторы тысячи километров. Сменив лошадей из табуна переселенцев, я встретил их длинную змею из повозок, продолжил движение всё дальше и дальше. Думаю пока сам не узнаешь, не поймешь, что я чувствовал, зная, что опаздываю, что песок времени ускользает сквозь пальцы, а у тебя нет сил его удержать. На четыре дня я задержался, заблудившись в лабиринте каньонов, пока не нашёл выход. Я буквально выл, стонал как от боли, зная, что опаздываю. Лошади одна за другой падали подо мной, я обезумел. Когда пала последняя я без моральных терзаний застрелил фермера, что не отдавал мне своего коня, хотя в другой ситуации так бы не поступил. Его беременная жена осталась у повозки, из которой я вывел лошадь, обрезав постромки, и ускакал, та выла над убитым мужем, а мне было всё равно.

За эти недели я высох до состояния скелета, половина волос выпала, кожа обтянула голову, показывая череп, губы потрескались, однако я пёр вперёд как танк. Я конечно старался особо не показываться на глаза людям, не всегда получалось и те шарахались от меня, но всё равно шёл вперёд и только вперёд, километр за километром сокращая расстояние… И не успел.

Я не успел, на сутки, но всё же не успел. Подобравшись к тропе выхода из долины, я узнал себя и детей, мы выезжали из долины, а за нами бежала коза. Все, так как и было. Я в течение часа наблюдал слезящимися глазами за собой и детьми, кусая сжатый кулак. Последний зуб выпал неделю назад, так что я даже укусить себя не мог, так щипал дёснами, отстранённо думая о другом. Глаза слезились не от слёз, не было их у меня, выплакал уже, а по другой причине. Я стремительно терял зрение, всё было мутным. Однако различать предметы ещё мог и уверенно опознал в людях на тропе себя и своих родных детей. Они ещё были маленькими, не такими как я их оставил на космической станции. Там они подросли и вели себя куда увереннее.

Когда тропа очистилась, устало загребая ногами землю, я вернулся к коню фермера, тот до сих пор устало поводил боками, тяжело дыша, я и его загнал и, взяв поводья, направился к тропе. Пройдя в долину, я дошёл до всё ещё дымившихся кое-где развалин дома и опустился на колени перед могилой жён, безошибочно найдя её. Губы у меня тряслись от моральных терзаний, голос был надтреснут, но я всё равно сказал, скорее даже выдавил из себя:

— Простите меня девочки, я виноват, что не спас вас. У меня был единственный шанс, и я его упустил… Простите меня ещё раз мои дорогие… — я ещё долго что-то бормотал, не оправдывая себя, знал, что виноват. Наконец выговорившись, я потянулся и положил ладонь на рукоятку револьвера.

Достав из кобуры револьвер, я прижал его к виску, и чуть помедлив, опустил. Нет, мне не жаль было себя, я действительно собирался вернуться на станцию к детям и отправиться дальше, домой, благо «Вариаторы» у меня теперь были, но индейцы что скоро придут в эту долину, могут найти это тело. Всё же нужно оставить им всё, что у меня было. Я снял с коня всё вооружение и припасы, сложил их отдельной кучей. Прислонив к ним винтовки, сверху бросил ремень с пустой кобурой. Вернувшись к могиле, я снова прижал ствол к виску и спустил курок, уже через секунду я открыл глаза в своём теле, наблюдая за поднимающейся крышкой медицинской капсулы.

— Да-а, — услышал я голос искина. — А нельзя было себя вести в теле женщины менее жёстко и беспредельно, как ты любишь говорить? По-другому, менее конфликтно и более продумано?

— Уже нет, это стало моей натурой, — хмуро бросил я, принимая от медицинского дроида комбез и облачаясь в него. — Тут стояла задача как можно быстрее добраться до долины и спасти жён, остальное не важно.

— Надеюсь, ты понимаешь, что причина в провале операции по спасению, это твои действия, не имеющие просто никакой логики?

— Теперь понимаю, а тогда казалось, что я всё делаю правильно и логично. В принципе и сейчас так считаю. Минимум времени, максимум приложенных сил для спасения, не считаясь ни с чем. В чём я был не прав?… Дети где, я их два месяца не видел? Соскучился.

— В игровой, время обеденное. Предупредить их о вашем появлении?

— Пусть сюрпризом будет… Кстати, сколько вариантов было, что я благополучно доберусь до долины и помогу жёнам?

— Три из сорока семи тысяч.

— А?… — удивился я.

— Это максимальное количество вариантов с благополучным исходом на одно тело, поэтому и пал выбор на него, — ответил искин, после чего секунду помолчав, поинтересовался. — Почему ты не остался в том теле, мог прожить там ещё несколько лет?

— Ты издеваешься?! — возмутился я. — Да я дождаться не мог, когда обратно переберусь, поэтому и медлить не стал, и помогать себе тому мстить тоже, знаю, что он хорошо справился. Я лично местью доволен. Даже считаю, что уничтожение одного города мало для моей мести, всю Америку нужно было уничтожить. Жаль, боеприпасов для этого не было. Так, на небольшой конфликт имеется… Крупномасштабный.

— Злой ты.

— Это не я, это жизнь такая… Идём, сперва с детьми пообщаюсь, отойдя душой, а то за этой скачкой как-то зачерствел ею, дети помогут я знаю, а потом и поговорим. Дашь мне немного прийти в себя? Не выгонишь со станции?

— Медицинская капсула всегда в твоём распоряжении, можно подтереть некоторые воспоминания.

— Нет, — подумав ответил я. — Я хочу помнить всё что творил во время того рейда. Заслужил. Жён не спас, поэтому заслужил.

Следующие две недели я возился с детьми, и это действительно помогло мне отойти душой, а то сердце как будто сковало льдами. Ничего, отошёл благодаря своим малышам, чему я им очень благодарен. Ну а дальше началась активная учёба по изучению гипнограмм по разным профессиям, что заняло у меня чуть больше полугода. Лимит отведённого нам для проживания времени был истрачен и вот, наконец, наступил день нашего ухода со станции. Я тянул до последнего дня, так что выбор из полусотни миров был можно сказать наудачу. «Вариатор» прикинул, сколько миров мне нужно пройти, чтобы попасть домой. Каналы схлопывались и открывались, и по ним нам предстояло идти. Как только открылся природный портал на нижних палубах станции я торопливо попрощался с искинами, и первым шагнул в портал, остальные дети так же голышом как и я, шли за мной следом, держась за руки. Лишь Дениску я нёс на руках. Этот крепыш что-то больно быстро рос и был для меня уже тяжеловат. Долго не поносишь.

Ступив на зелено-изумрудную траву, вышли мы на поляне леса, я поставил сына на ноги. Убедившись, что все здесь, а портал закрылся, я осмотрелся и, сплюнув, сказал:

— Ну что, наш Путь Домой начинается? Кажется это мир меча и магии. Сборы быстрые были, каталог мельком посмотрел. В общем, дети, нас занесло на другую ветку, здесь властвует магия.

— Ничего, разберёмся, — махнула рукой Анна, сказав мою любимую присказку тоном Малыша из своего любимого мультика про Карлсона. В последнее время у детей появилось поветрие копировать персонажей из мультиков.

— А то, — усмехнулся я, потрепав Дениску по макушке. — Конечно, разберёмся. Кто если не мы?… Так, следующий портал открывается через пару недель. А нам нужно пересечь весь континент, значит, одеваемся и готовимся к отправке. Но сначала проведём мини-вертолётом съёмку вокруг, разведаем, что вокруг нас. Жаль поляна маленькая. Настоящий вертолёт здесь явно не уместится… Будем искать…

Снова потрепав по макушке Дениску, он жался к моей ноге, я внимательно осмотрелся и достал из За Пазухи два чемодана. Открыв оба, предоставив детям самим одеваться, в одном было всё для мальчишек, включая обувь, во втором всё для девочек. Себе я достал спортивную сумку и тоже начал одеваться. Дети, толкаясь локтями, занимались тем же самым. Даже маленький Дениска сам справлялся, я лишь с обувью ему помог, поменял её местами, тот напутал и завязал шнурки.

Вокруг было лето, цвели цветы, было достаточно жарко, солнце так и палило сверху, несмотря на шелестящую листву над головой, поэтому я и достал приготовленную одежду для тропиков. Майки, панамки, шорты и сандалии для детей, мне тоже самое, но больших размеров. Разве что я дополнил наряд оружием, и лёгким бронежилетом из кевлара, надев его под майку. На боку «Грач», на плече висит «Вал», разгрузку я даже надевать не стал, обошёлся одним магазином в автомате, если что из За Пазухи достану, это мгновенно происходит, только пожелай.

Сам я быстро собрался, дети ещё возились, вернее девочки, то это им не то, то другое не подходит, поэтому пока было время, я достал стальной чемоданчик и, открыв его, взял в руки крохотный радиоуправляемый вертолёт. Быстрые приготовления и тот, жужжа моторчиком, стал подниматься в синее небо управляемый моей твёрдой рукой. Глядя на экран планшета я довольно кивнул. Вокруг действительно был лес, и если с трёх сторон дальше просматривались только верхушки деревьев, то буквально в двух километрах с четвёртой стороны было видно дорогу и большую поляну с постоялым двором. За строениями скрывалось то ли крохотное озеро, то ли маленький пруд. Даже, кажется, это был не постоялый двор, а самым настоящим трактир.

Передав пульт управления Гене, тот был большим любителем управляемых моделей игрушек, тем более этот вертолёт ему был знаком, и пока тот выписывал в небе мёртвые петли, я прокрутил заснятую картинку, останавливая кадры и внимательно изучая трактир, увеличивая фото, если меня что-то заинтересовало.

Трактир пользовался спросом, это было видно. Во дворе стояло две кареты, одна с запряжёнными лошадьми, другая нет. Были открыты ворота кузни, там видимо ремонтировали одну из карет, ту, что без лошадей. На поляне пасся табун лошадей, там же бродило пяток бычков и две коровы, видимо принадлежащие местному трактирщику. Так же во дворе было три повозки, лакированные, видимо дворянские, тракт здесь действительно был. Мне не показались просветы, уходящие в разные стороны. Как раз в момент съёмки из леса по тракту выезжала веретенница телег, по виду крестьянских и, не сворачивая к трактиру, направились дальше по дороге. В общем, со стороны обычная сельская жизнь. Попробуем пообщаться с местными и узнать где мы оказались, переводчик у меня был с собой, ему хватит ста пятидесяти слов, чтобы нормально переводить, вот и обеспечим его ими.

— Спускай вертолёт, — велел я сыну.

Пока тот выполнял что я ему велел, убрал всё лишнее обратно в За Пазуху, после чего задумчиво осмотрев вековые деревья что окружали поляну, одновременно убирая чемоданчик с вертолётом следом за другим багажом, прикинул, что похоже придётся прогуляться пешком. Тут даже танк не пройдёт, что уж про «бэтр» говорить.

Указав направление и пустив детей вперёд, чтобы не один не потерялся, у меня такое уже было, идёшь-идёшь, то одного нет, то другого. За бабочкой там погналась или какой цветок красивый увидала. Не-е, я опытный, пусть впереди идут. Тем более особо потерять я их не опасался, в одежде маячки были, это теперь для меня свято. Я лишь иногда указывал, чтобы шли прямо, а то их в лесу то влево, то вправо уводит, а я — то по навигатору шёл, в планшет карту, снятую с вертолета забил и тот меня вёл. Удобная техника космического мира, ох какая удобная. Так-то я в основном земной пользовался, но и у инопланетян она ничего была, но я старался меньше с ней работать, чтобы на дольше хватило. Земного-то оборудования у меня много и тратить можно было не жалея.

Когда мы сблизились с опушкой, вперёд уже вышел я, пока дети кучковались сзади. Быстро осмотрев поляну, тракт и огороженный высоким тыном трактир, похоже, есть чему опасаться местным, я манул рукой и вышел на поляну. За мной следом почти сразу выскочили дети, и пошли рядом, как и я, с большим интересом крутя головой.

— Ой, лошадки, — обрадованно показала на лошадей Аня.

— Это, похоже, боевые кони, а вон те, что поменьше, тягловые. Видите следы у них на шкуре от уздечек и сбруи?

— И коровки здесь есть.

— Да, — согласился я. — Живность привычная, никаких мутантов не наблюдается. Если что адаптироваться можно будет легко. Надеюсь, и местная пища нам подходит, будем проверять каждое блюдо, благо есть чем.

Мы шагали по лугу, пройдя мимо табуна. Его, кстати, не оставили без присмотра, на опушке лежал и спал пастушонок лет двенадцати, мы вышли из леса метрах в ста от него, так что пока шли до ворот, он так и не проснулся, не заметив нас. Ворота были открыты, так что я сразу шагнул на территорию внутреннего двора трактира, направляясь ко входу. Слуги здесь были, шумно работала кузня, в открытые ворота было видно двух крепких бородатых мужиков, что работали молотами по какой-то железке, конюх, который вёл двух лошадей к колодцу, вытаращился на нас, да трое хорошо одетых мужчин, видимо из постояльцев, тоже удивлённо уставились на нас. Кстати, я точно не знал, но мог предположить, что они дворяне, вряд ли военные, все трое имели длинные шпаги, но одеты по своему желанию. Со стороны они напоминали мушкетёров, у всех красивые тонкие усики, сапоги с ботфортами, одежда, которую я видел на картинах о средневековье, у всех трёх длиннополые шляпы и что примечательно, с перьями. Дети как увидели их, открыв рты, начали глазеть, ладно хоть пальцами не тыкали, потом достали планшеты и фотоаппараты и стали делать снимки на память. Надеюсь, местные не понимают, что делают мои дети, обмениваясь впечатления о снимках и пересылая друг другу особо удачные кадры. Маленькие фотографы.

На нас таращились не меньше. Ну дети то ладно, в ярких детских одеждах со всякими рисунками, слониками, кенгуру, медвежатами, да и одеты явно не по местной моде, а вот чем я их привлёк? Вроде тоже из образа не выбивался. Яркая рубаха навыпуск гавайской расцветки, шорты до колен и лёгкие сандалии. Ничего такого, даже носков и шляпы не было. Жарко для них было.

— За мной, — скомандовал я, так как в отличие от детей не останавливался на фото сессию.

Те догнали меня и стали подниматься следом по ступенькам ко входу в трактир. Дверь была открыта, но войти я не успел, на встречу вышел здоровяк, по виду лет пятидесяти на вид, судя по чистому переднику или старший здесь или хозяин. Он у меня что-то спросил, с интересом рассматривая, но я естественно его не понял. Переводчик висел на груди, сейчас он должен взаимодействовать с мозгом аборигена и пока тот говорит, учит язык местных, поэтому, когда тот замолк, я ласково сказал:

— Ты говори-говори, чего замолк? Мне нужно пообедать и припасов с собой. Еды у меня конечно с запасом, но натур продукт есть натур продукт.

Договориться мы не смогли, словарного запаса для переводчика не хватило, но язык жестов универсален, я показал на рот, как будто ем и пью, обвёл рукой себя и детей, после чего подкинул золотую монету. Тот меня понял сразу, а судя по тому, как алчно блеснули глаза мужика, переплата была если не вдвое, то вдесятеро точно. М-да, нужно расценки узнать.

После приглашающего взмаха хозяина, по повадкам всё же это был он, кто ещё здоровую оплеуху половому отвесит, если тот попадётся на пути? Он нас подвёл к отдельно стоявшим столикам, ажурным таким, красивым и что немаловажно накрытых белоснежными скатертями. Другие столы были для простого люда, что были длинные грубые столы, столешницы которых видимо, скоблили от грязи ножами. Их было три с лавками, нам же предлагалось стулья. Похоже, нас приняли за дворян, ну-ну.

Заметив мою заминку, хозяин что-то затараторил и жестами пригласил следовать за собой. Замялся я не по той причине, что стол мне не подошёл, просто детей здесь не усадишь, их макушки будут на уровне столешниц, так что меня заинтересовало, куда тот нас ведёт. Оказалось на открытую террасу на втором этаже, с видом на пруд. Но если сесть слева у перил, то видно часть двора и крыльцо. Я её видел на снимке, но значения не придал. Тогда людей не было, а сейчас за соседним столиком сидело две молодые дамы, с которыми я машинально раскланялся согласно вбитым гипнограмм рефлексам, вот дети на них внимания не обратили, так, посмотрели лишь мельком. Мои манеры им понравились, отчего я удостоился довольных кивков, а вот на детей дамы поглядывали скорее озадаченно, что-то бормоча себе под нос. Наверное, невоспитанными называли. Что есть, то есть, особо такой программы я им не давал, нужно будет наверстать упущенное в обучении. Хотя нет, Генка всё же проявил вежливость, проходя мимо, сказал:

— Здрасьте.

В его исполнении это была самое чуткое приветствие, на которое он был способен. Мог вообще внимания не обратить, как и другие.

Трактирщик посадил нас за столик у перил, где я и хотел устроиться, сразу же нашлись стулья нужной высоты, похоже, для детей дворян приготовили, мы расселись, и началась пантомима. Хозяин то приставлял пальцы к голове и мычал, стукая себя по бокам, то кукарекал, то рисовал круги. Это всё вызывало у нас улыбку, дети откровенно смеялись, но понять его было несложно. Отбивные из говядины, рыба тушёная, яйца жаренные. В общем, мы заказали всё, хотя сами и не поняли как. Видимо так нас понял трактирщик. Так как, просияв на все мои кивки, и стал командовать, нам сначала принесли приборы, даже кажется серебряные, а потом и блюда. Ну нас такими приборами не удивишь, дети прошли соответствующую подготовку так что действовали уверенно. Лишь Дениска, что сидел у меня на коленях, пользовался моей помощью, то есть я всё для него делал. Тому оставалось только жевать и открывать рот для следующей порции. Нет, разбаловал я его, пора Дениске переходить на самообслуживание, взрослый уже. Ане поручу, она научит, ответственная.

Особо на то, что мне по виду лет пятнадцать было, меня снова омолодило, никто здесь не обращал внимания. Дамы поначалу с большим любопытством разглядывали нас, особенно одежду, но потом, вернувшись к своей теме, продолжили щебетать. Причём так, что переводчик сообщил, что у него перегрузка памяти от количеств слов, которые он успел выучить, но хоть теперь мы не были немыми. Следующий официант, что приносил блюдо и уносил другое, чуть не упал, когда я велел на языке аборигенов, нести чай и сладкое, мы успели поесть. Почти сразу появился хозяин трактира, с ним мы произвели расчёты, и вся монета ушла ему, наверняка нагрел, но я не возмутился, обед мне понравился, наконец-то нормально приготовленная пища. А то та, что из пищевых синтезаторов, нам всем успела надоесть.

Дети, попив чаю и похватав собой сладкого, отпросились у меня и официант повёл их вниз во двор, они хотели погулять, даже Дениска убежал, ну а я, попивая травяной настой, мне он на удивление по душе пришёлся, ничего подобного не пил, вёл разговор с хозяином трактира, вдыхая приятные ароматы травяного настоя.

Тот на моё приглашение присесть и поговорить не возражал. Его даже не пугало то, что я говорю на одном языке, а перевод звучит механически из чёрной коробочки на груди. Дамы кстати тоже этим заинтересовались, но большие глаза не делали, так, полюбопытствовали и всё. Причина такой реакции была в том, что это всё же оказался действительно мир меча и магии и маги здесь были хоть и редкостью, но магией пользовались все поголовно. В этом мире была сильно развита артефакторика и маги просто делали амулеты и артефакты, которыми пользовались те, кто способен был их купить. Дворяне так все. Даже у трактирщика было шесть амулетов бытового применения в номерах, они охлаждали и освежали воздух и даже амулет защиты на нём самом. Он мне показал какую-то финтифлюшку, которую носил на бечевке, а ту на шее.

Эта информация дала мне понять, что я здесь не самый крутой, могут найтись и те, кто сможет противостоять современному оружию технических миров, если увешаются амулетами. Так что придётся переходить на тяжёлое вооружение. У местных против них защиты нет. Дальнейший разговор не состоялся и получение информации прекратилось. Причина был в том, что во двор въехала карета с дворянскими гербами на дверцах, и трактирщик, извинившись, поспешил вниз встречать новых гостей. Перед этим тот успел поинтересоваться, откуда мы появились, что не знаем элементарных вещей, даже языком не владеем, на что я совершенно спокойно сообщил, даже не делая попытки скрыть этого, что мы перешли в их мир из другого. Гости мы у них, временные, но гости. Потом я задал вопрос, но вот трактирщик ответить не успел, извинился и поспешил вниз.

За всё время нашей беседы, поглядывая вниз через перила, я отслеживал все движения детей. Те успели изучить весь двор по несколько раз, и нашли всё-таки места для интересов, сыновья стояли в воротах кузни и снимали на планшеты работу кузнецов. Вернее старшие снимали, Дениска ещё малой, пока просто смотрел, открыв рот. Девчата наблюдали, как кормят птицу, и ходили гладить кроликов в клетке, им даже покормить их разрешили. В общем, отдыхали и общались с людьми, а то ведь они последние полгода нашего пребывания на станции живых людей кроме меня и не видели, а здесь столько народу и сразу. Сперва конечно когда мы попали во двор трактира, они робели, ко мне жались, а сейчас ничего, бегали и изучали всё, что им попадётся на глаза с большим интересом. Им всё любопытно было.

— Дети! — крикнул я вниз, отчего все посмотрели на меня, не только мои. — Мы сейчас уезжаем, поэтому собираемся.

Подошедший официант поинтересовался надо ли мне ещё что, я без переводчика кричал, и он меня не понял.

— Нет, мы уезжаем. Кстати, тот травяной настой, вы его только завариваете или он у вас в запасе есть?

— Можем подготовить вам, — кивнул он. — Сколько нужно?

— А сколько есть?

Тот на секунду завис от моего делового вопроса и неуверенно ответил:

— Извините, молодой господин, это у хозяина уточнить нужно.

— Иди и уточняй. Возьму максимум, из чего имеется.

Когда трактирщик ушёл, я сразу сунул анализатор в кружку. В принципе я и так им проверял все блюда, но на предмет ядов, а здесь разложил содержимое кружки на составляющие. Всё же я получил знания химика с помощью гипнограмм и быстро разобрался, что напиток очень эффективен. Он не вреден, его желательно пить два раза в день, утром и вечером. Он даёт укрепляющий эффект, кроме того что обладает восхитительным вкусом, ну и главное, имеет свойства омолаживать людей. Тот, кто его пьёт, просто очень долго стареет. По моим примерным прикидкам, я не ученый, но имею знания химика и медика. Если пить этот напиток, то можно прожить в два раза больше чем обычно живут. До ста пятидесяти с лёгкостью. С учётом того что напиток очищает организм, жизнь будет легка, болезни вряд ли будут омрачать существование такого счастливца. В принципе нужно провести исследования, эти предварительные, но всё равно не думаю, что я сильно ошибся. Тем более я мобильный исследовательский комплекс использовал, такой чемоданчик с малым искином внутри и возможностью проводить исследования. Тот и выдал такие результаты, и я с ним был согласен после проведённого изучения исследований. За десять минут тот выдал результат.

Пока я общался с официантом, тот с интересом поглядывал на работающий комплекс пока я его не убрал в За Пазуху, гости уже побеседовали с хозяином трактира и тот завёл их внутрь, но а я бросив использованную салфетку на стол, встал и, поправляя на ходу автомат направился к выходу с террасы. Дамы уже ушли, так что ни с кем раскланиваться не пришлось. Внизу меня поймал трактирщик, он уже усадил усталых путников за дворянский столик, а их слуг за общий, поэтому освободился пока половые бегали, нося блюда. Он сообщил, что может дать пять кило сушёного жаснина. Я у него же и уточнил что это за напиток. Оказалось, он был очень дорог и пили его в основном очень богатые или обеспеченные люди, так как производился и даже рос он с использованием магии. То есть это была работа магов редкой профессии алхимиков, что вывели этот сорт. Произрастали травы, что шли в этот настой только в горах, так что там было много плантаций, что занимались их выращиванием и сбором.

Сунув в руку трактирщика три золотые монеты, я сказал:

— Неси всё что есть, всё возьму.

Тот воровато огляделся, низко раскланялся и обещал всё доставить к воротам, где я буду его ждать. Покинув обеденный зал, новенькие с интересом слушали наш разговор, не отрываясь от еды, но не вмешивались. Дворянами он были, я правильно понял, причём не простыми, раз их сопровождало шесть конных воинов.

Спустившись по ступенькам крыльца, дети уже находились у ворот, но пока меня ждали, начали медленно разбредаться. Заставить их долго стоять на одном месте, когда вокруг столько интересного, да ещё под жаркими лучами солнца, нет, это сложное дело. Подойдя к воротам, я махнул рукой, и во дворе трактира показалось такое чудище, которого местные ещё не видели. По крайней мере, я это понял по той реакции что увидел, сбежались посмотреть все, кто был в округе, даже дворяне подтянулись. Блестит, рычит, это когда я двигатель запустил и климат включил, охлаждая салон, помигивает огнями. Страшно, но интересно. Пока я сажал детей в салон серебристого «Ленд-Крузера», трактирщик успел выполнить мой заказ и подбежал, таращась на внедорожник с большим мешком в руках, приняв его, я понюхал, запах шёл тот, что нужно, да и весу в мешке было куда больше, примерно килограмм восемь. Анализатор показал, что в мешке именно та смесь, какая нужна. Рецепт заварки трактирщик мне сразу сообщил, ничего сложного, как чай заваривается. Тут главное дозы не перепутать, детям давать одну меру веса, взрослым чуть больше. Там от веса зависит, и сколько нальёшь из заварного чайника. Ладно, позже разберусь. В общем, я убрал мешок в За Пазуху, вызвав ещё один ах у зрителей, поблагодарив трактирщика. При этом сунул ему в качестве благодарности картинку с Земли. Такие, наверное, многие помнят, смотришь одна картинка, чуть повернёшь, уже другая. Трактирщик с ошалелым лицом стал, слегка качая, смотреть рисунки, а я сел в салон и посигналив, отчего зрители начали разбегаться, приняв сигнал за рёв невиданного чудовища, покинул двор трактира. Машина, мягко переваливаясь на ямах, выехала на дорогу, и я дал газу, увеличивая скорость до шестидесяти километров в час, состояние дороги это позволяло. Дети включили аудиосистему и сейчас подпевали бременским музыкантам, ну а я рулил.

Ах да, рисунок, что имелся на той картинке, был простым, но, наверное, не совсем приличным для этого мира. На ней была прелестная девушка в бикини, с самими совершенными формами которые только можно было представить, тем более ещё она приняла соблазнительную позу. Так что понятно, почему трактирщик так ошалел, когда увидел блондинку, где на одной картинке она была в бикини, а на второй нет, обнажённой.

Откинувшись на спинку сиденья, я одним пальцем держал руль, машина шла ровно, урча мощным дизелем, и анализировал сегодняшний день. Переход прошёл нормально, это радовало, но всё же в следующий раз нужно детей пускать вперёд, а то мало ли отстанут и останутся в прошлом мире, была у меня такая опаска. А так подгонять можно, пинками, руки то обычно заняты. Хоть не отстанут. По встрече с аборигенами тоже были плюсы, в принципе можно было задержаться и получить более полную информацию, но до открытия следующего портала осталось две недели, а нам нужно пересечь порядка пяти тысяч километров. В принципе я собирался сделать это с помощью вертолётов, ну или гидросамолёта, как это делал раньше, последняя идея мне нравилась больше, поэтому я и машину выбрал, чтобы добраться до реки, чего вертолёт гонять ресурс тратить, а эту колымагу не жалко. Так что в принципе кроме небольшой информации по магии, знаниям по языку, и покупки очень сильно заинтересовавшего меня травяного настоя, ничего об этом мире я не узнал. Как я уже говорил, меня это не особо расстроило, только одно я после размышлений принял к решению. Самолетом, конечно, весь континент пересекать хорошо, безопасно и комфортно, но сначала посетим ближайший город и заедем к торговцам, мне нужно сделать большой запас травяного настоя, иначе, где ещё я его потом найду когда покину этот мир? Так что вторая причина выбора машины, была именно в этом.

В принципе я не только собирался пускать его в дело для личного пользования, и это тоже, но можно ведь и продавать, а в За Пазухе я могу ранить этот настой сколь угодно долго. Так что если и делать запасы, то гигантские. Может ещё что интересное найду, мир-то пока не известен, не изучен, так что пока я ехал то всё больше и больше склонялся к идее пересекать континент куда медленнее, на колёсах, заезжая в каждый городок или порт и опустошая их склады. Можно даже не воровать, золото для меня бросовый металл, несколько тонн можно пустить в это дело, тем более после разграбления Форт-Нокса его у меня было завались? А я вам разве ничего не говорил об этом? Хм, тогда напомню. Когда я был в Америке своего мира и делал крупные закупки устаревшего вооружения и военной техники, то навестил это подземное хранилище, тайком, но всё же. Срезать двери и остальное было не трудно, просто бронированные двери исчезали в За Пазухе, а часть охраны я банально потравил слезоточивым газом. Правда, всё унести не успел, половину только. Пришлось ноги делать через эвакуационный выход, когда подкрепление подоспело. Еле ушёл. Так что золото у меня было, в слитках.

Не успели мы отъехать на пару километров, как нам попался встречный обоз, который на машину среагировал соответственно, остановился, и возницы с пассажирами стали тыкать в нас пальцами и обсуждать, что они видели. М-да, с магами, которые приучили местных к разным диковинкам, их, похоже, и огнестрельным оружием не напугаешь. Может всё-таки сменить внедорожник на бронетранспортёр, мало ли какой дворянчик с испугу в машину боевым заклинанием зафигачит? Под бронёй, даже лёгкой, но как-то спокойнее будет.

Оставив обоз позади, пришлось по обочине их объезжать, те весь тракт заняли, да и узкий он был, мы двинули дальше. Сам тракт представлял из себя дорогу, выложенную каменными плитами примерно метр на метр, причём достаточно ровно и хорошо, раз за столько времени не появилось ям или рытвин. Сам же тракт может и хорошо был сделан, но узок. На нём помещалось с трудом две кареты, которые если будут расходиться, то обязательно поцарапают борта друг друга, но обочина была широкая, и с помощью неё без проблем можно было объехать кого угодно.

Следующий обоз так же был встречный. Да и не обоз это оказался, три кареты, четыре десятка всадников и шесть больших повозок со скарбом. Это называется, семейство дворян путешествует с комфортом. Вот здесь на нас среагировали немного не так, как я хотел. Сначала было так же, начали останавливаться и указывать на нас, обсуждая увиденное, но здесь на дорогу выпрыгнув из кареты, выскочил какой-то расфуфыренный тип, встал на нашем пути и поднял руку ладонью к ним. Вот это он зря сделал, остановить трёхтонную машину поднятой рукой очень трудно, если ты не роскошная ослепительная блондинка. Ничего этого я в непонятном типе не наблюдал. Крепкий кенгурятник выдержал удар, и особо машина не пострадала, я всё же успел притормозить до сорока километров в час, но останавливаться не стал, слегка подпрыгнув передними колёсами, а так же и задними, под хруст костей. Дети на это никак не отреагировали, они просто не видели, уткнувшись в экраны своих планшетов, да Дениска спал. Правда, после скачки по «кочке», они удосужились поднять голову, удивлённо оглядываясь, до этого мы ехали нормально, лишь перестук стыков плит был, а здесь кочки.

Останавливаться я не собирался. Ещё чего не хватало, ехал себе спокойно никого не трогал, но охрана каравана явно имела своё мнение. Мне просто перегородили дорогу конные. Остановившись за десять метров до них, я снял с держателя на потолке автомат и, открыв дверь, спрыгнул на дорогу, приготавливая оружие к бою. Когда мы садились в машину, автомат мне убирать не куда было, а он должен быть под рукой, так как рядом на сиденье не положить, там старшие сыновья сидят, остальные сзади с комфортом устроились, вот крепление на потолке и пригодилось, а запасные магазины я убрал в нишу в двери. Так что, открыв дверь и приготовив оружие я зло рявкнул конникам:

— А ну с дороги, иначе всех положу!

Тут я услышал сзади, под странный звук, мне кажется это был хруст костей, как кто-то крыл матом. Кого пока было не понятно. Обернувшись, я не то чтобы остолбенел, но удивился сильно.

К нам шёл тот тип, которого я задавил, прямо на ходу у него вставали на место кости, сращивались раны, он рукой вернул выпавший из глазницы, раздавленной головы, глаз, которая тоже принимала прежний вид. Ну а про пыль дорожную и кровь что легла на его одежду и тело, и говорить не стоило. В общем, хрустя костями и ругаясь, тот тип шёл к нам. Я достаточно быстро пришёл в себя, меня таким после земных фильмов удивить трудно, поэтому даже ухмыльнулся:

— Слышь, зомби ходячей, хавальник не закроешь, сам закрою. Усёк?

Тот остановился, удивлённо прислушиваясь к переводчику, судя по перекошенной роже, ну она и так была перекошена и всё ещё хранила след протектора внедорожника, отразилось крайнее удивление. То, что этот тип относиться к категории магов я уже понял, поэтому ждал, что будет дальше. Лишь махнул рукой, чтобы дети, любопытные головы которых торчали из открытых окон, вернулись обратно и закрыли их.

— Говори, какого хрена меня остановил, ну? — с явной угрозой задал я свой вопрос. — Ответа не будет, буду убивать.

— Ты не одарённый, — внимательно осмотрев меня, уверенно сказал тот. — Вернее ты одарённый, но не инициированный. Уровень дара на глазок определить не могу. Тут точные диагностические амулеты нужно, но не меньше чем седьмой, а это очень неплохо. Но всё равно, в повозке нет магии, и ты не мог её сделать, поэтому я и хотел остановить тебя. Разобраться в казусе.

— Придурок, мы из технического мира и такие повозки там есть у каждого, даже у крестьян, у самых бедных людей, так что ничего здесь странного, что обычный человек ею владеет. Были бы деньги, а купить не проблема.

— Так ты из другого мира? — ахнул тот, пока мы общались, его тело полностью пришло в порядок, одежда очистилась, и он снова смотрелся франтом. Я тоже так хочу.

— Из других, — поправил я, так как не видел смысла этого скрывать. — Мы во многих были, во мно-о-огих.

— И во сколько всё-таки?

— Ну, в трёх, — вынужденно сознался я.

— Тоже много, — кивнул франт. — Разрешите представиться, граф Ле Грант, мастер магии, направление лекарская магия. Двигаюсь в сторону города Торнад, где случилась эпидемия, и он был блокирован войсками.

— А-а-а, так это всё твоё, — кивнул я, покосившись на обоз, и тоже представился. — Михаил Солнцев, путешествую со своими детьми, пытаюсь вернуться в свой мир… Ладно, утолил любопытство? Да или нет, всё равно, давай прощаться. У меня дела, скоро новый канал откроется в соседний мир, хочу успеть к нему.

— Подожди, — остановил меня Ле Грант. — Твоя повозка быстрая? Я могу заплатить, если ты доставишь меня до Торнада, я единственный лекарь вблизи, а мне ещё нужно разобраться что там за эпидемия.

— Хм, а что дашь? — заинтересовался я.

— Прощу что ты меня раздавил и… Инициирую тебя, помогу на первоначальном этапе.

— Ха, да с чего это мне брать, если я в этом ничего не понимаю? Может твоя инициация это такая хрень, что я всю жизнь буду каяться, что согласился? Конечно то, что ты так быстро восстановился, восхищает, хотя мне и плевать на твоё прощение, за дело получил, но чего эта инициация действительно стоит?

— Хм, впервые вижу человека, что сомневается в прохождении инициации. С учётом того что на сто тысяч человек рождается один одарённый и я не говорю, что сила его Дара высока, обычно это слабосилки, отказ звучит очень странно. Такие как я, один на четыре миллиона. Спроси любого из моих людей, каждый хотя бы однажды, но мечтал, чтобы у него проявился Дар. Это и к пятидесяти годам бывает, хотя уже и бесполезно для одарённого, обучиться не успевает, если он не лекарь. Лекари до двухсот лет живут, могут поддерживать своё тело.

— Хм, мне тридцать восемь и что? Я пока себя отлично чувствую, и стареть не собираюсь. Не-е, не уговорил.

— Тридцать восемь? — заволновался лекарь, делая какие-то пассы в мою сторону. — Но этого не может быть, я не обнаружил никакого вмешательства в твоё тело. Тебе четырнадцать лет, десять месяцев и семнадцать дней.

— Ага, и детей я наделал в девять лет… А ну руки прочь от детей!

Однако тот успел просканировать их, я так понял именно этим тип и занимался. Закончив он задумчиво остановился, после с изрядной озадаченностью сказал:

— Дети твои, здесь сомнений нет, от трёх матерей, правда, но всё равно твои, это и странно. Как? Как ты смог омолодиться?

— Так каналы работают, — отмахнулся я. — Хоть стариком будь, а перейдёшь в другой мир, омоложает. Каналы-то природные и такой феномен до сих пор не изучен, хотя большие умы бьются над этим, — и, припомнив искинов, поправился. — Искусственные умы.

— Не совсем понимаю, о чём ты, но хотелось бы с этим разобраться. Как я понял ты в сомнении в том, чтобы стать инициированным одарённым, и чтобы тебя уговорить, мне нужно убедить, что это не только благо, но и новые возможности для человека. Специализаций в магии конечно не так и много, но они всё же есть. Думаю, если ты пройдёшься по каравану, тебя смогут убедить что магия это благо.

— Не пойдёт, — покачал я головой.

— Но почему?

— Потому что это твои люди, они что угодно напеть могут.

— Да что же это такое?! — яростно выкрикнул лекарь в небеса. — Я не могу уговорить одарённого пройти инициацию! Да мне любой, кто имеет зарождающий огонёк Силы, ноги бы целовал, лишь бы я провёл эту процедуру, а этот… отказывается?!

— Я всё слышал, — хмуро сказал я.

— Ну вот как убедить тебя чтобы ты получил этот Дар, пройдя инициацию?

— Граф, я же не идиот. Ну проведёшь ты мне эту инициацию и через две недели я вас покину. Учиться сколько надо?

— Пять лет в академии магии, — нехотя ответил тот и насторожился, когда я громко ударился сам себя по лбу, когда пришла просто отличная идея.

— Слушай граф, а у тебя защита разума стоит?

— Конечно, как и у всех магов, — ещё больше насторожился тот.

— Хм, проверим. Вот что, я прикинул возможность, как обойти этот долгий процесс обучения и получить всё. Ты должен мне лишь довериться, да объяснить в подробностях как всё происходит у недавно инициированных и когда можно приступать к учёбе.

— Если ты обещаешь, что моей жизни и разуму не будет угрожать опасность, то договорились.

— М-м-м, ладно договорились. Есть у вас какие клятвы для скрепления договоров? Я про это в книгах читал.

— Есть, конечно, — проворчал лекарь и провёл эту достаточно быструю процедуру. Я пробормотал слова клятвы, зачитал пункты договора, что-то вспыхнуло, и я ощутил укол в ладонь. Хорошая штука, а то не всем на слово можно верить.

— Вот и всё, — довольно кивнул граф. — Когда отправляемся? Чем быстрее прибудем на место, тем быстрее я приступлю к работе, заодно и вам инициацию проведу, но лишь на месте, как и договорились.

— Где этот Торнад находиться, далеко? Карта есть? — деловито поинтересовался я. — Нужно прикинуть, как до него добираться, по земле или воздуху.

— Так вы и по воздуху можете?! — восхитился граф.

— Я всё могу… Ага, — взял я протянутую командиром охраны лекаря карту, и быстро разобравшись с ней с помощью капитана, уверенно кивнул. — На вертолёте летим, ещё я не трясся триста километров, да ещё делая крюк согласно зигзагам дороги. Где здесь ближайшая поляна?

— Я не знаю, — отмахнулся лекарь. — Но по этому лесу мы двигаемся уже три часа.

— Хм, и мы от трактира километров на восемь отмахали. Решено, там большая поляна, хватит на взлёт. Собирайте вещи и садитесь в машину.

— Сколько людей можно с собой взять? — вкрадчиво спросил лекарь.

— А сколько нужно? — настала моя очередь насторожиться. Несмотря на вид профана, этот граф был отнюдь не так и прост.

— Восемь человек нужно взять, и это минимум. Ещё поклажа. Она во-он в той повозке. Там всё самое ценное, мои инструменты, и запасы зелий.

— Ну в принципе можно, — подсчитав всё, кивнул я. — Только технику сменить придётся… Дети, давайте наружу, и вещи свои не забудьте. Машину менять будем.

Когда детишки вылезли из машины, их всё разглядывали с любопытством, а граф так ещё подошёл и пощупал футболку у Киры, за что получил по рукам. Правильно доченька, так его, ату его. Улыбаясь, я убрал машину и достал «бэтр», он был заправлен, прогрет и готов к небольшому забегу.

— Значит так, вещи крепить на броне, часть, из того что хрупкое, в десантный отсек, все люди кроме графа так же поедут на броне, вам господин лекарь можно внутри, займёте место командира. Дети, тоже в десантный отсек… Ну, чего замерли? Работаем, работаем.

Некоторая оторопь у зрителей прошла, от того что крупногабаритные вещи пропадают и появляются, вот граф тоже был удивлён, после чего воцарилась суета, бегали слуги и воины, готовя небольшую группу к путешествию на иномирной технике. Кстати, у лекаря оказывается два помощника было, аспиранты после академии, они тоже ехали с нами. Ну да ладно, как бы то ни было, мы собрались, понадобилось «всего-то» час, и покатили обратно к трактиру. Граф сидел в кресле командира, и мы общались с ними по внутренней связи, тот выглядел забавно в шлемофоне танкиста, но связью пользовался с видимым удовольствием.

— Магом быть хорошо, — убеждал он. — Вот у меня шесть жён, не считая тех, с кем уже разошёлся в силу возраста, и семьдесят восемь детей.

— Сколько?! — изумился я обоим новостям. И о жёнах и о количестве детей.

— А что вы хотели? Маги настолько редки, что даже был разработан и введён закон о том, что у них нет лимита в количестве жён. Ведь как, у мага дети пятьдесят на пятьдесят рождаются одарёнными или нет, вот и получается, что мы улучшаем демографическую обстановку. Просто глупо упускать возможность увеличить количество одарённых на планете.

— Но как вы успели столько настрогать в своём возрасте?

— Эх, молодой человек, мне сто одиннадцать лет. Как видите времени много, меня ещё и осуждают, что я мало стараюсь, детей мало.

— И как, получилось добавить в ваш мир одарённых?

— Ну как сказать? — уклончиво пробормотал он. — Из всех детей у меня пока четырнадцать одарённых, так ведь не все вошли в нужный возраст.

— Кстати, а какой должен быть возраст? Вот мои дети, одарённые, можно проверить?

— После долгих исследований, было зафиксировано, что самый молодой одарённый обнаруженный магами, был восьми лет. Самому старому, пятьдесят семь, он прямо так и умер, и месяца не прошло. При смерти был, когда Дар проснулся в нём, инициировать не стали, смысла не было. Так вот… ваших детей проверять так же смысла нет… малы ещё… Лет до десяти подождать нужно… после проведённой статистики, стало ясно, что обычно именно в этом возрасте пробуждается Дар… и его остаётся только инициировать…

При последних словах маг начал как-то странно запинаться. Обернувшись, я усмехнулся. Анна, что сидела за моей спиной, воткнув в уши наушники, смотрела мультики на своём планшете, вот лекарь и, изогнувшись, большими глазами смотрел на действо на экране технического устройства, отчего отвечать начал с разрывами и как-то невпопад. Вернувшись к управлению, я только прибавил скорости, «бэтр» легко шёл по тракту, проглатывая километр за километром пока впереди не показался хвост каравана из телег и просвет поляны рядом с трактиром. Мы добрались, наконец, до места.

Сейчас разверну транспортный вертолёт, всем места хватит, как и грузу, и можно лететь. Долго общаться с лекарем я не собирался, сутки, максимум двое, так что получу плату за доставку, просканирую и возьму слепок его памяти с умениями, используя внеземные технологии космической цивилизации. Мне нужны только знания по магии, и всё, пусть занимается своими делами, спасает целый город, ну а я рвану в сторону, где скоро откроется канал в другой мир. Там дальше видно будет. Кстати, что там говорил искин, что с ветки на ветку перебираться будет сложно? Как бы нам перебраться обратно на земную ветку?

Крестьяне, а это был крестьянский обоз, снова отреагировали на нас неправильно, никто не разбегался с криками ужаса, глядели с интересом, но не более. Кстати, лекарь сказал что они, похоже, везут налог своему хозяин, мы находились в каком-то графстве, ему видимо и везли.

Обогнав караван, они уже половину поляны пересекли, подрезали головного и свернули в поле к табуну и коровкам с бычками. Помимо помощников и двух слуг граф ещё и четырех воинов взял с десятником, оставшийся капитан должен был довести караван до Торнада. В общем, остановив «бэтр» я попросил графа заняться очисткой поляны, чтобы ничего нам не мешало, тот переадресовал десятнику, а тот направил двух воинов. Они же подняли до сих пор спавшего пастушонка и помогли согнать табун и коров. После этого я велел снимать всю поклажу с бронетранспортёра и хотя достал из За Пазухи транспортный вертолёт, грузить туда что либо запретил, ещё чего не хватало чтобы мне неправильно погрузку устроили.

Вот так вот пока шла разгрузка, я направился к трактиру, мне нужно было независимое мнение, и трактирщик на это подходил как нельзя лучше. Старшие сыновья хотели было остаться, посмотреть что будет, но я велел им сопровождать меня, чтобы всегда на глазах были. Так что к трактиру я направился с детьми.

Трактирщик меня уже ждал, причём он был не один, пока мы катались туда-сюда, вернулась его семья. Они к родственникам ездили в ближайшее село, оно дальше по тракту было, километрах в пяти. Это мне трактирщик пояснил почему-то, хотя мне это не интересно было. На его семью я не обратил внимания, поэтому сходу задал интересующий меня вопрос. Тот удивился и подробно объяснил всё, что знал о магии и инициации. Про последнюю посоветовал, не раздумывая проходить. Минусов там не было, одни плюсы, в чём лекарь был прав.

Уже собираясь обратно, я притормозил и предупредил:

— Та штука летает, когда она будет взлетать, будет много шума и ветра. Всё что не закреплено, постарайся закрепить, а то унесёт. Ясно?

Тот понял хорошо, поэтому, ещё когда мы выходили из ворот, слуги как наскипидаренные начали носиться, двое побежали к табуну, который согнали на опушку и направили его в открытые ворота двора трактира.

Дальше просто, вернувшись на взлётную площадку, я убрал «бэтр» в За Пазуху, его уже разгрузили, после чего стал внимательно наблюдать как идёт погрузка вертолёта, проверяя вес и делая расчёты. Перегрузят хвост и будет тот у меня нарыть или в бок тянуть, а там и до авиакатастрофы недалеко, чего бы не хотелось. Графу-то ладно, выживет, а вот мне с детьми плохо будет, поэтому и контролировал всё с такой сосредоточенностью. Наконец погрузка была завершена, пассажиры прошли в пассажирский салон, я убедился, что дети пристёгнуты, пассажирам велел, но не следил, сами понимать должны. Показывать не стал, видели, как защёлкивал пряжки ремней у детей, разберутся. После этого я запустил двигатели, дождался, когда они выйдут на нормальный режим работы и, оторвав тяжёлую винтокрылую машину от земли, повел её в сторону Торнад. В соседнем сиденье находился граф с картой, он-то с живым любопытством поглядывая вокруг и был за штурмана. Выяснилось, что эти места он более или менее знал, так что хоть такой навигатор.

Уже через пару часов мы были на месте.

— Это Торнад? — уточнил я, делая над городом круг.

Его действительно окружали войска и свеженасыпанные валы. На реке, которая протекала через город, были видны боевые суда, которые перекрыли её с обеих сторон, перехватывая беглецов из чумного города.

— Он-то он, но что-то быстро, — с подозрением сказал граф.

— Ну для вас это да, быстро, — согласился я. — А вот по моему мнению летели мы как раз долго. Напомню, из-за никакого штурмана мы заблудились и свернули не туда, полчаса потеряли. Кстати, куда садится?

— Вон там палаточный лагерь лекарей, рядом и нужно сесть, — указал он.

— Подождите, но вы же сказали что здесь нет лекарей, а сейчас я наблюдаю у встречающих два десятка плащей такой же расцветки как у вас, как это понимать?

— Да какие это лекари? — отмахнулся тот. — Знахари обычные. Плюнуть на болячку и так заживить могут, а что-то серьёзное нет. Но я надеюсь, они сэкономили мне время и получили хоть какую-то информацию о болезни. Пользоваться диагностическими амулетами они могут, с их помощью и можно определить, что это за эпидемия.

Пока тот пояснял, я вторым кругом сбросил скорость и пошёл на посадку. Армейцы нас видели, но особо агрессии не проявляли, более того их командиры и эти самые лекари-знахари так ещё и встречали, сообразив куда вертолёт медленно приближается. Посадку я совершил метрах в двухстах от палаток, их и так потрепало, сел бы ближе, повалило бы.

Щелкая тумблерами я глушил все системы, дожидаясь пока лопасти остановятся, а граф, волне освоившийся в кабине за время полёта, снял наушники, отстегнулся и прошёл к выходу. Вот с дверью он справиться не смог, пришлось идти открывать. После этого граф исчез снаружи, его люди поспешили разгрузить транспортный отсек вертолёта, ну а я, убедившись, что с машиной всё в порядке, вышел наружу следом за детьми. Пока те крутились вокруг, уходить далеко от вертолёта я им запретил, достал алюминиевую лестницу, чтобы до горловины бака дотянуться, открыл и, сунув туда шланг, второй в бочку с топливом, включил электробензонасос, качая горючку в баки. Мы конечно не так и много потратили, но всё равно лучше дозаправиться.

Пока я занимался этим делом, вертолёт полностью разгрузили, поэтому закончив заправку, я его убрал в За Пазуху, и собрав детей, направился к палаточному городку. Именно туда ушёл граф. Один из его слуг терпеливо дожидался, когда я освобожусь чтобы провести к хозяину. Тот встретил у крайних палаток, выйдя на встречу. Его лицо было очень серьёзным, я бы даже сказал встревоженным.

— Господин Михаил, дело очень серьёзное, эпидемия искусственного происхождения и пока вакцины я не знаю, требуется работать. Уже треть горожан погибло, остальная поддерживается только за счёт медицинских амулетов, но накопители быстро разряжаются. Поэтому чтобы не тратить время я решил перепоручить вас лекарю Бен Ганну. Я понимаю, что по договору процедуру инициации провести должен я лично, но те два часа, что придётся потратить на неё лучше использовать для работы по выработке вакцин. Бен Ганн очень опытный лекарь и такие инициации проводил не раз, более сотни, так что поверьте, это наилучший вариант. Вы даёте согласие сменить мага?

Я задумался под напряжёнными взглядами полусотни людей, которые были свидетелями этого разговора, даже все лекари вышли к нам и слушали речь графа. В принципе на горожан мне было плевать, они мне никто и я их не знаю, с другой стороны, по человеческим моральным принципам лучше принять предложение графа. Тем более лекарь, которого он выбрал, имел пожилой вид и длинную седую бороду. Даже по движениям было видно, что тот уверен в себе и спокойно смотрел на меня.

— Ну хорошо, если вы мне гарантируете что всё пройдёт нормально, то согласен.

— А что там может пройти не так? — удивился граф. — Тут или получиться, можно повторить, или нет. Другого не дано. Сами договоритесь, когда и где пройдёт эта процедура, а я занят, меня не беспокоить.

Граф развернулся на каблуках и скрылся в палатках, а я посмотрел на старика-лекаря и сказал:

— Думаю, чем быстрее пройдёт инициация, тем лучше.

— Согласен, — неожиданно густым басом ответил он мне, улыбнувшись в бороду.

Заметив, что дети зевают, был полдень и у них давно наступил тихий час, поэтому я встрепенулся и попросил старика идти за мной. Нужно детей пристроить пока идёт эта процедура, пусть поспят в автодоме, а потом уже и инициацией займёмся. Кстати, слуги и охрана графа тоже без дела не сидели. Двое солдат, вместе с армейцами, сторожили палатку, где он работал, двое других шатёр который как раз поднимали слуги. Помощников я не видел, видимо в магической лаборатории работали вместе с графом. В общем, этот нахал кроме всего прочего привёз со мной и шатёр и всё для удобства жизни. А то эликсиры, остальное ценное оборудования для работ. Врун несчастный.

— Что вам нужно для инициации? — спросил я старика пока мы уходили в чистое поле.

— Это поле подойдёт, главное чтобы на сто метров вокруг не было людей, иначе могут пострадать от случайного спонтанного выброса маны.

— Понятно. Тогда начинаете процедуру подготовки тут, а я пойду дальше. Нужно детей устроить и спать уложить.

Старик остался, а мы с детьми двинули дальше. Отошёл я на всякий случай не на сто метров, а на двести, где вызвал автобус с домом внутри. Потом искупал детей, сменив одежду и бельё, после чего уложил их по постелям. Даже не пришлось сказку читать, сами уснули. Заперев их в автодоме. Я поспешил к старику. Тот и так ждал меня полтора часа, не стоит дальше заставлять ждать, проверяя его терпение.

К моему удивлению тот сидя спал, изредка похрапывая, а рядом с ним сияя камнями, находилась пентаграмма, похоже, активная. Будить лекаря не пришлось, он сам проснулся, когда я подходил. У меня создалась впечатление, что я пересёк невидимую сторожевую линию, которая его и подняла. Может и показалось, хотя кто поймёт этих магов, я же о них ничего не знаю. Может секта эта какая, а ну окрутят и завербуют? Ха.

— Приступим? — вставая с моей помощью, спросил Бен Ганн.

— Чем быстрее начнём — тем быстрее закончим, — кивнул я.

— Хорошо сказали. А теперь слушайте, парень как мне стало известно вы уже взрослый. Хоть и находитесь в юношеском возрасте, так что думаю, усвоите то, что я сказал. Вы слышали что-нибудь об этой инициации?

— Да, граф в подробностях рассказал, как оно происходит, так что я в теме.

— Значит, о детской сетке и об истинном зрении знаете?

— Как и то, что у каждого одарённого строго индивидуальные особенности, когда отпадёт необходимость в первой и активируется вторая. Да, я в курсе.

— Отлично, тогда пройдите в пентаграмму и наденьте эти очки, так вы будете видеть, как плетёте сеть. По словам графа у вас седьмой уровень Дара. Это очень не плохо, поверьте мне, однако он не был уверен. Вполне возможно у вас восьмой, а то и шестой, но это выяснится только при инициации в пентаграмме, там стоят самые совершенные диагносты. Всё, давайте приступать. Как вы говорили, быстрее начнём — быстрее закончим.

Я зашёл в пентаграмму, надел очки и посмотрел на старика, который просто провёл ладонь параллельно земле, и тогда меня скрутило, хорошо так скрутило, корёжа и выворачивая. Я даже на колени упал, сгорбившись от непомерного груза сваливавшегося на меня, но как граф и говорил, всё это быстро прошло, так что я стал пробовать создать магические линии, но у меня никак не получалось, однако я не паниковал. Как объяснил тот же граф, с первого раза мало у кого это получается. Но наконец, я радостно обнаружил, что из всех пальцев стали выделяться эти линии, толщиной с волосок. Пришлось потрясти руками, и сосредоточиться, чтобы магические линии выходили только из указательных пальцев. Я настолько сосредоточился, что не обращал внимания на советы старика Бен Ганна, который всё видел и старался помочь. Наконец, я начал плести сетку тщательно завязывая узелки, как и советовал старик, теперь я к нему прислушивался. С каждым узелком мне всё было легче и легче, я под конец работал очень быстро, пока не сплёл сетку необходимого размера. По крайней мере, Бен Ганн её одобрил. После этого я встал на ноги и накинул её себе на плечи, и та сразу срослась со всех сторон, включая голову. Вспухнув, она пропала, но я почему-то стал чувствовать себя в безопасности. Как будто меня окружает со всех сторон бронированная сфера. Интересные ощущения.

— Уф-ф, молодой человек, вы заставили меня поволноваться, — отключая пентаграмму и принимая очки, сказал Бен Ганн.

— Что-то не так? — насторожился я. Тело ещё немного ломало, но это был остаточный эффект и я это чувствовал. Так как недомогание быстро проходило.

— У вас всё же оказался шестой уровень, твёрдый шестой уровень. Признаться в это я не верил и мощность пентаграммы поставил на седьмой, думая, что у вас если не восьмой, то хотя бы седьмой. Вы мне чуть пентаграмму не спалили выбросом маны.

— Ну я здесь не причём, сами виноваты.

— Так я вас и не ругаю, действительно сам не досмотрел… Кстати, пока вы плели сетку, прибегал слуга от графа, передал вам букварь для одарённого, по нему вы и будете учиться первым шагам в магии.

— С учётом того что я вашего языка не знаю, сложно себе представить как я это буду делать. По картинкам? — принимая книгу и листая её, спросил я.

— В этом я вам помочь не смогу, уж извините. Вам нужен учитель или поступление в академию.

— Кстати да, ваш граф просто так от меня не отделается. Ему ещё проходить снятие слепка памяти.

— Простите, молодой человек, я вас не совсем понял, это как?

— Сложно объяснить. Граф в курсе, так что прогуляюсь, попрошу предупредить его, чтобы был готов.

— Надеюсь, вы не заберёте надолго графа?

— Не волнуйтесь, на пятнадцать минут максимум, процедура снятия слепка памяти довольно быстрая.

У меня было такое оборудование мнемоскопирования, более того в двух экземплярах. Одно на борту транспорта, в большой медсекции, вернее даже госпитале что находился на борту судна. Второй в За Пазухе, но ему требовалось достаточно мощный источник энергии, оборудование энергоёмкое. Думаю, реактора челнока для этого вполне хватит. Кстати, а сколько я проходил инициацию?

Часы на руке встали и какое сейчас время я не знал, хотя переводчик что продолжал висеть на груди и исправно работал. Его процедура инициации не повредила. Старика спросить я не догадался и пока размышлял, он собрался и уже был на полпути к лагерю. Тряхнув головой, я энергично направился к автобусу. Часов, конечно, не было, пришлось выкинуть их, никак работать не хотели, но по солнцу я определил, что процедура длилась действительно где-то около двух часов, полтора-два, где-то так.

У автобуса меня терпеливо дожидался солдат-посыльный, он протараторил приглашение какого-то генерала посетить его штаб и умчался, не дожидаясь ответа. Пожав плечами, мне генералы не интересны, побыстрее бы снять слепок памяти и свалить. Город с эпидемией под боком мне не нравился, но особо я не беспокоился, медкапсулы справятся с любой хворью, если мы с детьми какую подцепим.

Дети ещё спали, но проснулись, когда я запустил остывший мотор автодома и поехал к лагерю. Вернее они как раз вовремя этого неторопливого движения и проснулись. Я услышал, как щёлкал свет в туалете, и урчала спускаемая вода. Подошедшая после сонная Кира, с моей помощью забравшись ко мне на колени, так же сонно осмотрелась и спросила:

— Папа, а когда мы кушать будем?

— Кушать хочешь?

— Ага.

— Сейчас остановимся и поедим. Иди остальных поднимай.

— Они уже проснулись.

— Ну тогда иди оденься, нечего в одном белье щеголять.

— Ага, — повторила кроха и пошлёпала босыми ногами в сторону спальни. Там, похоже, действительно проснулись, крики и шум появился, разбавляемый звуками динамиков плазменного телевизора.

Поле ровным не назовёшь, в некоторых местах пузом скребли, да трава шелестела за всё время пути, но всё же мы добрались до палаточного городка. Там я остановил машину и заглушил, потом запустил генератор, чтобы было электричество, и стал готовить ужин, время для него подошло, по местным меркам седьмой час. Хм, мы здесь где-то часов в десять появились, а столько событий за это время пронеслось, голова идёт кругом. В общем, приготовив блюдо и поужинав с детьми, я их составил в доме и вышел наружу. Первым делом я вызвал челнок и, пройдя на его борт, доставая по очереди элементы нужного медицинского оборудования, стал монтировать его в салоне. Не сам, дроидов использовал. У меня десятка три было, тоже хранились в За Пазухе. Как ремонтные, технические, так и боевые. Но нужды у меня до этого момента в них не было, поэтому не доставал. Монтировал почти час, искин челнока приглядывал за автодомом, включив его в зону охраны, так что за детей я не беспокоился. За это время они так и не вышли, занимаясь своими делами. Лишь Кира пару раз связывалась со мной по рации, спрашивала, где лежат её вещи и, получив ответы отключалась.

Проведя проверку и юстировку оборудования и убедившись, что всё в норме я покинул борт челнока, убедился, что тяжёлая бронированная плита встаёт на место, закрывая вход, и поймав одного из лекарей-знахарей, я их по плащам от остальных отличал, велел ему позвать графа, тот должен расплатиться по договору. Тут без него не обойтись, именно он сам нужен. К моему удивлению тот всё же пришёл, не сразу, минут сорок подождать пришлось. Видимо, тот серьёзно занят был, но всё же появился. На борт я пустил только его и двух охранников графа, несмотря на огромное количество желающих попасть на борт. Процедура действительно прошла штатно. Граф был в сознании и изучал обстановку, но прошёл процедуру мнемоскопирования нормально. Одиннадцать минут понадобилось на это, слепок был сделан. Никакой защиты разума я у него не обнаружил, однако расстраивать его не стал. У нас в договоре было прописано, что если не удастся снять слепок, то с моей стороны претензий не будет. Судя по виду графа, он был на сто процентов уверен, что у меня не получиться, так что я не стал его просвещать, сообщая правду, мало ли как он поведёт себя.

— Ну как всё прошло? — спросил он, когда я снял с него все датчики и шлем с головы.

— Да как, — нехотя ответил я, убирая все провода и шлем в специальную нишу. Они там обработку пройдут. — Что-то получилось, что-то нет.

— Не расстраивайся, господин Михаил, я же сразу говорил, что у меня хорошая защита.

Ещё раз с сожалением вздохнув, я выпроводил их за борт судна, стараясь не выдать своих чувств. Кстати, трактирщик говорил, что все маги видят ауру и обмануть их нельзя, а я и не обманывал особо, я действительно сожалел, но не о том, что не смог снять слепок, а о том, что не скоро этими знаниями воспользуюсь. Вот так вот просто можно обмануть и мага. Полиграфы же обманывают, почему я не могу?

Выпустив того с охраной наружу, дроид-уборщик прибирал пыль после них что они занесли на борт, ну а я направился в салон. Там работал около часа. Прервался только однажды, чтобы уложить спать детей. Две сказки пришлось прочитать, пока они не уснули, после чего оставив их под охраной боевого дроида, вернулся на борт и до часу ночи работал со слепком памяти, буквально по крупицам составляя гипнограмму, которую я назвал «Магия: направление — лекарь». Причём подумав, сделал ещё одну, одноранговую, по языку и письменности этого мира, то есть тем, что владел граф. Гипнограммы обычно делятся на ранги, тот же пилот боевых кораблей я учил в пятом, эта гипнограмма получилась шестого ранга. В принципе если быстро учить в капсуле, при разгоне, можно выучить её за три месяца. Я много учил, опытный, знаю что говорю. Вот так вот и закончился первый мой день в этом мире. Кстати, нужно уточнить, как он называется, а то я как-то не удосужился это сделать.

Покинув борт челнока, я убрал его в За Пазуху, и пройдя в автодом, принял душ, после чего лёг спать.

Разбудили меня в семь утра, мои встали, кто есть хотел, кто в туалете возился. Пока готовился завтрак, я успел помыть половину детей, а после завтрака остальных. Выдал им свежую одежду и выпроводил наружу, пусть свежим воздухом подышат. Боевой дроид который продолжал охранять автодом, получил задание охранять теперь и детей. Кстати, от него я узнал, что снаружи вот уже больше часа терпеливо ждёт солдат посыльный. Тот же что уже прибегал от какого-то генерала.

— Этому ещё что надо? — спросил я сам себя недовольным тоном.

В принципе сейчас закончу уборку, сверну автодом и на вертолёте мы полетим дальше. Задерживаться здесь я не собирался, а здесь посыльные настырные шныряют. Солдат так пробиться ко мне не смог, дроид не пускал, бил разрядами электрического тока. Не смертельными, но очень болезненными. Я уже свернул автодом, дети были рядом, увлеклись, кто больше бабочек поймает, а здесь их было уйма, я достал вертолёт и проводил предстартовую подготовку, когда появился спешащий в мою сторону граф.

— Господин Михаил, подождите! — замахал он руками, заметив, что я начал посадку детей в кресла и пристёгивал их.

— Что случилось? — полюбопытствовал я.

— Почему вы нанесли оскорбление генерал-адъютанту герцогу Валийскому, родному брату короля?

— А кто это? — искреннее удивился я. — Ко мне такой не подходил, морду я ему не бил, в рожу не плевал. Так что ошибочка вышла.

— Вы не приняли его приглашение посетить небольшую вечеринку.

— У вас здесь под боком целый город умирает, а вы ещё и вечеринки проводите? Очень мило, я был о вас лучшего мнения.

— Эта не та вечеринка, о которой вы подумали, — отмахнулся граф, поморщившись. — Её правильнее назвать встречей.

— Мне без разницы. Я за свою жизнь не припомню, чтобы принимал предложения незнакомых людей. Если конечно мне их не представляли, уж тем более идти к ним. Сам бы пришёл, я бы ещё подумал, идти или нет, а так без вариантов.

— То есть, нет?

— Конечно, нет. На что мне сдался неизвестный хмырь, которого я знать не знаю и не собираюсь знать. Вы не забыли, я в вашем мире пробуду всего пару недель и сюда возвращаться больше не собираюсь. Это знакомство мне просто не нужно, пустая трата времени и смысла в нём я не вижу.

— У герцога десяток боевых магов под рукой. Это большая редкость, но они у него есть. Я предположу, что если вы попробуете взлететь, то вас собьют, герцог очень зол. Вы прилюдно оскорбили его, не приняв предложение посетить герцога.

— Ну у вас и традиции, но за предупреждение спасибо, поменяю машину на более подходящее средство передвижение. Спасибо.

— Знаете, Михаил, а я смог в вас разобраться. Мне помогло в этом виденье вашей ауры и недолгое знакомство. То, что вы находитесь не в своём мире, вас немного пугает, одновременно вы пребываете в восторге, вам это нравится. Были бы вы один, вы не вели себя, так как это делаете сейчас, но на вас большая ответственность, это ваши дети. Вы эту ответственность хорошо понимаете, и как волчица бросаетесь на любого, кто может посягнуть на ваш помёт, вы копируете поведение диких животных. Это у вас происходит неосознанно, но вы именно так и делаете. Все вокруг враги, друзей нет, вот как вы себя ведёте. Постарайтесь успокоиться. Не накручиваться себя. Будьте самим собой, вам же самому будет легче.

Слушал графа я с задумчивым видом, понимая, что тот прав, можно под каждой буквой подписаться.

— Знаете, а вы ведь правы, — всё же сознался я ему. — Я тоже это понимаю, но и менять свой образ жизни пока не хочу, у меня на первом месте дети, как и их безопасность. На любую агрессию я отвечу максимально жёстко, вплоть до уничтожения планеты. Это конечно крайний случай, но я без колебаний пойду на это при необходимости. Вы поверьте, у меня есть чем её уничтожить. Три, нет четыре С-бомбы, трёх не хватит, и планета разлетится на мелкие куски.

— Хм, всё же я надеюсь, что до этого не дойдёт.

— Надеется только и остаётся. Как вы понимаете, это не от меня зависит, а от уровня агрессии аборигенов миров, через которые мы пойдём. Ладно, лететь пора, будем прощаться.

Общались мы, отойдя от вертолёта, чтобы дети не слышали, а то они быстро подхватывают всё новое. Помню, по пальцу попал молотком, сразу запомнили весь текст о начала и до конца. Пришлось говорить, что такие слова произносить нельзя, ну а когда ослушивались, ремнём. Последнее всегда помогало. Всё у нас через задницу доходит.

Так вот, выдав эту информацию, проведя психоанализ и выслушав мой ответ, граф пожелал мне удачи и поспешил в лабораторию, а он молодец оторвался от исследований и сам сообщил, слугу не гонял. Да еще, судя по его уморённому виду, он всю ночь работал, не смыкая глаз. Так вот, задумчиво проводив его взглядам, я покосился на вертолёт и принял решение.

— Так, вылезаем, будем технику менять.

Почемучки сразу же забросали вопросами, зачем, для чего и почему. Ну в общем стандарт. Слушая их тысячу вопросов в минуту, как пулемёты тараторили, я убрал вертолёт и достал боевой разведывательный флаер. Это была единственная машинка у меня для атмосферных полётов. Челноки и боты это не то, они чтобы спускать или поднимать пассажиров и грузы с орбиты на поверхность и обратно. Так вот, это был армейский боевой флаер, соответственно хорошо вооружён, имеет большую дальность полёта, способен перелететь всю планету на одной заправке, ну и главное, спасательная капсула салона. То есть рубка управления и пассажирский отсек, куда я сейчас устраивал детей, отстреливался в случае повреждения флаера и спускался на парашютах. Шанс спастись неплохой, вот я его и выбрал. Ну а вооружение это будет ответ на агрессию, я местных первым не трогал, если что.

Дроида боевого я забрать не забыл, поэтому запустив все системы, застёгивая ремни, стал поднимать тяжёлую машину в воздух. Граф сообщил правду, атаковали меня сразу, как машина оторвалась от земли, даже на четыре метра не поднялся. Надежда на энергетический щит себя оправдала. По нему стали растекаться две огненные кляксы. Как я понял, в меня запустили фаерболами. Искин судна фиксировал всё, что происходит вокруг, поэтому сразу засек, откуда были произведены выстрелы. Как я понял, это была разведка боем, проба сил. Я же отвечал серьёзно. Прицел на двух мужчин в плащах, но не в серебристых как у лекарей, а синих, видимо боевых.

Те стояли отдельно от большой группы армейцев и с видимой ленцой запускали в щит один фаербол за другим. Щит и так просел уже наполовину, поэтому рисковать я не стал.

— Значит, на детей моих вам плевать?! — зло сказал я. — Ну что ж, сами напросились. Я вас не трогал.

Бортовое оружие уже было приведено к бою, прицел наведён, поэтому я активировал открытие огня. Из шести труб пусковых в небо взлетели огненные стрелы мин, на километровой высоте они изменили траекторию полёта и стали быстро падать прямо на магов. Те бросились бежать, но не успели, в двух метрах от земли все шесть сто миллиметровых мин взорвались, раскидывая множество осколков и накрывая большую площадь одним общим огненным облаком. Магов разорвало, рвануло в нескольких метрах от них, а то, что уцелело, уничтожил огонь. Армейцам тоже досталась, площадь покрытия этого оружия была обширна, и они находились в её зоне. Но сами виноваты, первым я их не трогал. Я вообще не люблю что кто-то вмешивается в мою жизнь, что делать и как, особенно таких генералов, которые привыкли что перед ними на цыпочках бегают, а здесь неприкрытая агрессия, вот и отвечал.

Ещё после пуска я дал форсаж и рванул в сторону, так что до меня даже звуковая волна не добралась. Я был в это время в десяти километрах на двухкилометровой высоте, наблюдая за тем, что наделали мины. Сильное оружие, да и установка уже перезарядилась. Можно повторить, но я не стал, это уже бить лежачего. Те, кто подвергал смертельной опасности жизни моих детей, наказаны, остальных я не винил. Хотя нет. Заметив, что из одной палатки вышел какой-то крупный мужик, который раздавал приказы, судя по регалиям и знакам различия, это и был тот генерал, что посчитал себя оскорблённым. Вот он последний, именно он отдал приказ, остальных я действительно не виню. Прицел лёг на толстую тушу генерала, произошёл один выстрел сорока миллиметровой пушки, и генерала разорвало, забрызгав всех, кто стоял рядом. Даже те, кто стоял за ним, не пострадали, снаряд был с управляемым взрывателем, поэтому, как только снаряд вошёл в тело генерала, тот и сработал. Контуженных я не считаю, а так пострадавших действительно не было.

Развернув флаер и весело насвистывая, я полетел прочь от заражённого города. Наконец эта эпопея закончилась, я получил только плюсы, так что осталось пара дел, накупить побольше сушёного отвара жаснина, ну и дождаться активации портала на месте. Кстати, вроде бы следующий мир это ветка космической цивилизации. Я ещё маршрут толком не изучал, просто принял подтверждение «Вариатора» что доберусь до дома через пять миров. Или шесть? Нет, надо всё же полистать тот файл, изучить по каким мирам меня будет носить. Говорил же уже, быстро собирался, не до того было, да и в этом мире тоже времени на всё не хватало, так что посмотрим.

Максимальная скорость этой машины на форсаже полторы тысячи в час, потолок двенадцать километров, дальность я уже описывал. Много. В принципе можно добраться до места часа за четыре, если плутать придётся, то за пять, место ведь тоже искать надо, у меня только визуальные и примерные координаты со временем открытия, размером и временем работы канала. Подумав я решил, что флаер всё же для нашей цели не годиться. Это чисто военное судно с минимальными удобствами, безопасное, согласен, но мы к земной технике привычны.

На самом деле причина в таком выборе была ещё в том, что у флаера топливные стержни свои, и у меня их всего на полторы заправки. Причём полная уже стоит, осталось половина, и тратить такие крохи запаса, когда есть другая техника просто не экономично. Жаль, на складах станции нужных стержней к этой машинке не было, только то, что было в нём самом и в техническом складе, он у двигательной установки находиться. Такая техника в космосе не используется, вот и не было для него запасов. Трофей пиратов как я понял. Как-никак почти половина моего имущества было отбито у пиратов, остальное бесхозное. Так и добыл.

Думаю становиться понятным, что улетели мы недалеко. Буквально через тридцать километров обнаружив прелестное поле, ровное как стол, я совершил посадку и вместе с детьми покинул борт судна. Дальше ясно, что делал, сменил флаер на скоростной вертолет представительского класса, мы загрузились в него и полетели дальше.

Летели долго, фактически до выработки топлива. Однако все селения, которые нам встречались, особо большими складами похвастаться не могли. Повезло нам к обеду. Мы пролетели довольно крупный городок на реке, я сделал круг, изучая его с воздуха, и подался в сторону за лесок. Садиться на виду у местных не хотелось, какие-то они странные, поэтому я решил добраться до города по-тихому, на машине. Хотя нет, пешком, или на попутной телеге, здесь рядом полевая дорога пробегала. Детей одеть не ярко, а в простую одежду. Есть у них такие, джинсовые, без украшений, синие и серые, мы в них по лесу путешествуем. Сам в камуфляж обряжусь, и вооружусь хорошенько. Да, так и сделаем. Оставлять детей я не мог, мне важно, чтобы они всегда были при мне, иначе нервничать начинаю, поэтому пусть всегда будут рядом. Мне так спокойнее. Если жаснина можно купить в этом городе пару барж, мне этого хватит, я даже в другие города заезжать не буду, а так посмотрим. Трактирщик сказал напиток средней стоимости, значит, помногу его не возят, смысла не было. Посмотрим, сколько его здесь можно купить. Надеюсь здесь крупный оптовый склад. Эх, узнать бы, где его растят, и взять сразу у производителей, свежего, минуя посредников.

Машина зависла колёсами над поверхностью поля, рядом с лесной опушкой и осторожно коснулась земли. Вертолёт стоял твердо, поэтому я стал глушить системы. Выбравшись из салона, я дождался, когда лопасти перестанут вращаться, убрал его, не делая заправки, и достал автодом.

— Давайте внутрь, — махнул я рукой в сторону входа. — Переодеваться будем.

Дети забежали в автодом, ну а я внимательно осмотревшись, рядом никого не было, а от дороги нас скрывал выступающий в поле «язык» леса, зашёл за ними следом.

Думаете, они переодеваться бросились? Ага, как же, кто успел в туалет забежать, тот там закрылся, не обращая внимания на стук маленьких кулачков в дверь. Правда, стучались недолго. Перелёт был долгий, с собой у нас были соки, термосы с бутербродами, а в воздухе не сходишь, вот и терпели. Таких хитрых кто первым в туалет забегает у нас много, все, если уж честно, кто успел тот и сел, поэтому под диваном на кухне были стопкой сложены детские пластиковые горшки. Так что когда я вошёл, их уже все разобрали. Пока дети занимались мыслительным процессом, а что ещё на горшках делать, как не в планшетах лазить? Я залез в шкаф и стал отбирать нужную одежду. Тут даже в За Пазуху лезть не нужно, всё в шкафу лежало. Подготовив её стопками, я уже залез в За Пазуху, вытащив камуфляж, оснастку и оружие для себя. Даже рюкзак однодневку взял, на всякий пожарный.

Минут сорок понадобилось на то чтобы переодеться, пообедать, благо готовые блюда у меня были в запасе, ещё горячие, только достать нужно, так что, покинув автодом, я убрал его на свой склад, и мы направились к дороге. Тут километра полтора идти, в принципе не так и много, а до города около восьми, пешком идти не охота было, поэтому я надеялся на попутный транспорт. На дороге мы при приближении заметили десяток военных верхом, видимо патруль, но на нас внимания они не обратили. Далековато мы были, чтобы нас нормально рассмотреть можно было, и умчались вдаль.

Выйдя на дорогу, мы направились к городу. Эта дорога была типично полевой, с колеями и мотало её из стороны в сторону как бык поссал, ничего общего с трактом по которому мы ехали вчера. Надежда первоначально не оправдалась, это я про остановить попутный транспорт, все встречные были. На нас поглядывали с интересом и удивлением, но не открыв рты, так что более-менее мы вписывались одеждой в местную жизнь. Правда для крестьян она у нас была дороговата, так что по ней нас можно принять за небогатых дворян. Вот только дворяне пешком не ходят, даже обедневшие.

Всё же в некотором роде нам повезло, нас догоняла телега, которой правил мужичок с рыжей торчащей во все стороны бородой. Сразу видно, крестьянин едет. С сомнением посмотрев на его тряское транспортное средство, было такое впечатление, дунь развалиться, я подумал, и всё же поднял руку, останавливая его. Всё же лучше плохо ехать, чем хорошо идти. Народная мудрость не обманывает.

— До города подкинешь? — спросил я у него.

Пока дети обедали, я так похватал немного, то поработал с переводчиком, убрав механический голос, и настроив на мужской. Нормальный такой голос. Правда, одно я убрать не смог, говорил на двух языка, сперва сам, потом переводчик переводил. Ну да ладно. Тот воспринял двухголосового путника вполне нормально, удивился, конечно, не без этого, но потом молча указал на телегу. Я помог детям сесть на неё и пристроился позади возницы. На всякий случай контролируя.

До города мы добирались долго, так как кляча что тащила телегу, была наверное старше её самой, и большую скорость просто не имела возможности развить. Мне кажется, если бы мы шли пешком, то добрались до стен за такое же время. Правда и плюсы есть, несмотря на отбитый зад, всё же мы не так и устали. В принципе, плюсы-минусы не важно, мы подъехали к мосту через ров, и я велел крестьянину остановиться. Дальше мы сами. Кстати, крепостной стены у города не было, а вот ров был, и через него было перекинуто три деревянных моста с этого берега реки, по количеству дорог. Это я ещё с воздуха приметил, отсюда другие мосты видно не было.

Подозреваю, ночью их поднимают. Как понял? Так подъёмные механизмы имелись, хорошо смазанные.

— Ну что дети, — повернулся я к своим малышам. — Дело у нас в этом городе. Купить одной травки и можно лететь дальше. Всё ясно?

— А на санках кататься будем? — спросила Алиса.

Остальные здесь же загалдели, они с ней были солидарны. Дети до сих пор вспоминают те счастливые дни, проведённые в России, где они так любили кататься на санках со снежных накатанных спусков.

— В принципе можно, — сказал я задумчивым тоном. — По пути горы будут, а значит и снег. Можно на два-три дня остановиться, отведёте душеньку катаясь.

— Ура-а! — закричали те и мы направились по мосту в город, где на въезде стояла будка, а рядом двое стражников, что проверяли гостей города.

Кстати, тот рыжий крестьянин, что нас подвёз, что-то долго им говорил, тыкая в нас пальцем. Надо будет ему его сломать, а потом сказать, что невежливо показывать на людей пальцем. Что там граф говорил, я слишком агрессивен? Уф-ф-ф, успокаиваемся… успокаиваемся, дышим глубоко… Всё, успокоился, теперь палец крестьянину я сломаю будучи совершенно спокоен. Не вежливо тыкать им в людей.

При приближении к посту я вышел вперёд, перекинув автомат на грудь, чтобы можно было, если что, полоснуть очередью от живота. Палец лежал на защитной скобе спускового крючка, оружие приведено к бою. Всё же крестьянин что-то нашептал, то ли планшеты и другие электронные девайсы у детей углядел, те их особо не прятали и пользовались, не обращая внимания на зрителей, то ли ещё что. Да хоть взять тот же двойной голос, можно сказать двойную речь, с которой я говорил. Дети таких девайсов не имели и если что-то у кого-то хотели спросить я им переводил. Мне так проще было.

— Стойте, — выйдя на дорогу, поднял руку один из стражников. — Документы.

Крестьянин хоть и отъехал, но углубляться в близкую улицу не спешил, а с видимым удовольствием наблюдал за зрелищем, что разворачивалось перед ним. Бесплатное представление нашёл. Припомнив, что у меня была поздравительная открытка от администрации отеля как сто тысячному их постояльцу, я сразу достал её из За Пазухи и предъявил стражнику. Тот даже обалдел, аккуратно трогая явно дорогую бумагу, со множеством вензелей и тремя печатями, а сверху переливались голограммы меток отеля. Что там было написано, я и сам не знал, потому как отдыхал тогда в Египте, но смотрелось красиво, вот и сохранил. Эта ничего не значащая бумажка произвела немалое впечатление на стражника.

Стражник аккуратно вернул лист, я его убрал, так же не понятно для зрителей, как и достал, просто крутнул рукой, появилась, крутнул повторно, пропала. За Пазуха она такая.

— Откуда будете и куда путь держите, ваше благородие? — поинтересовался он.

— Путешествую со своими братьями и сёстрами, — ответил я, визуально я слишком молод был для их отца. — Хочу постелить ваш город. А так мы с гор спустились, у нас там поместье. Мы живём на другом континенте.

Уточнять я не стал на каком, более того, я даже не знал, как этот мир называют и как королевство где мы находимся, если мы вообще на его территории, а не улетели в соседние государства. Сверху границ не видно.

— Добро пожаловать в Брукс, ваше благородие, — низко поклонившись, сказал стражник и сошёл с дороги, давая нам возможность войти в черту города.

Проходя мимо крестьянина, тот наблюдал за нами с недовольной миной, я отвесил ему хорошего такого леща, что у него голова как болванчик туда-сюда сыграла. Будет в следующий раз знать, как в чужие дела лезть. Дети шли впереди, поэтому не видели, что я сделал, я вообще старался при них ничего такого не делать, чтобы психику не травмировать, даже убивать у них на глазах не мог. А здесь услышав странный звук стали оборачиваться и останавливаясь задумчиво разглядывать крестьянина, что тёр затылок. Некоторые на меня с подозрением косились.

— Идём-идём, — поторопил я их. — Чего остановились?

Так подгоняя их, я и вошёл в город. Возглавив шествие, я направился в центр города, чтобы пересечь его и выйти к складам, меня интересовали только они, вернее то, что там лежит. Горожане нам встречались часто, много их было, полдень по местному времени. Те на нас обращали внимания, но похоже больше из-за необычности одежды, на местную она мало походила, да и плащей у нас не было, а здесь с ними половина города щеголяла. Добравшись благополучно до складов, я стал искать осведомлённого человека. Такой нашёлся, рабочий местный, он за серебряную монетку, которую попробовал на зуб, всё и рассказал. Жаснин в городе есть, торгуют ими три торговца-оптовика. Там закупались слуги благородных, хозяева трактиров, харчевен и ресторанов. То есть все желающие. Но вот объёмы ему были не известны, зато сообщил, где можно их найти в это время. Люди в городе известные, на слуху, тем более он в порту работал, и многое о них знал.

Остановив наёмную коляску, мне уже надоело ходить пешком, да и дети устали, у них уже тихий час по распорядку должен быть, я сообщил адрес первого оптовика, в это время он обычно был у себя конторе, там и можно его найти. Двое других во время сиесты отдыхали по домам. Прибыв на место, я осмотрелся, помог спуститься на деревянный тротуар детям и направился ко входу. Там прямо за дверьми ко мне подскочил местный сотрудник и поинтересовался что мне нужно. Узнав, что я желаю поговорить с его хозяином, попросив обождать, исчез на пару минут и, вернувшись, пригласил следовать за ним. Пока мы его ждали, то успели устроиться на диванчиках в фойе, но здесь снова пришлось вставать.

Первый торговец оказался довольно полным типом с обширной лысиной. Он то и дело вытирая платком пот с шеи, осведомился о причинах моего появления и на ответ кивнул, такой товар у него был. Причём много, целая телега. Попросив доставить всё, что есть к конторе, товар хранился на охраняемом складе, я стал выпытывать, где он его закупает. Тот кочевряжится не стал, он тоже брал у оптовиков, но по заниженной цене. Ездить за товаром к горам слишком накладно, вот и приходиться брать у других торговцев и продавать с заметной наценкой. Он мне даже две карты подарил, этого континента, я сразу нашёл городок, неподалёку от которого должен скоро открыться портал, ну и королевства, похоже, мы всё же не успели пересечь границу.

Пока мы общались, дети успели исследовать всю комнату, потрогать разные диковинки на столах, не обращая внимания на недовольство торговца, тот молчал, лишь сопел излишне шумно, когда доложили что доставили товар, то есть жаснин.

Мы вышли наружу и я анализатором просканировал мешки. Товар отличный, без примесей чтобы увеличить объём и вес. Кстати, отвар хранился не в обычных мешках, как мне продали, а в специальных непромокаемых. В общем, я взял всё. Махнул рукой, и все мешки с телеги пропали, отчего торговец и его помощники удивились. Торговец ещё и занервничал, я ведь только за карту и информацию о плантациях заплатил, товар я предварительно осмотреть хотел, но обошлось. Мы вернулись в его кабинет, где я честно расплатился. За тринадцать мешков я отдал пятнадцать золотых монет. Похоже, трактирщик действительно неплохо нагрел руки на продаже товара, он конечно дорог был, но не настолько, сколько я ему заплатил. Хотя это и не важно, так просто мысли вслух.

Покинув этого торговца, мы по очереди обошли двух других. Один шельмецом оказался, его товар имел примеси. Поэтому я его брать не стал, да ещё заставил есть эту траву. Работники его не помогли, парализованные лежали после применения электрошокера. Третий нормальный оказался, у него я купил десять мешков, из них три со свежим товаром, на днях доставили. Всех трёх я опрашивал за небольшую плату, бесплатно только кошки родятся, именно так я понял жизненный принцип местных торговцев, насчёт плантаций. От всех получал информацию, что на склонах любых гор их можно найти.

Потом мы поужинали в харчевне, покормили очень хорошо, да и посадили нас за отдельный столик, снова приняв за дворян, и только потом покинули город. Я наёмную коляску взял и на ней мы вернулись к лесу. Там я отпустил возницу, щедро ему уплатив за доставку. Когда тот удалился, достал вертолёт, заправил его, пока дети устраивались в салоне, провёл предполётный осмотр и прогрев двигатели, взлетел. Путь наш лежал к крупному торговому городу, что находился в пяти сотнях километрах от Брукса, который мы сегодня посетили. Там этого товара больше. Ну а потом можно и в горы отправляться, отдохнуть, можно сказать на горнолыжном курорте. Хотя перефразирую, горно-саночный или горно-ледяночный курорт.

Отлетели мы от Брукса километров на пятьдесят, дети уже и уснуть успели, когда вдруг мои глаза отказали. Я не понял, что с ними было, моргнул в очередной раз, и зрение мне изменило. Всё окрасилось в серые цвета, где яркими нитями выделялись какие-то линии бороздившие небо, причём на земле их почти не было, а вот в небе множество. Со стороны они казались проводами линии ЛЭП. Тут я пролетел сквозь одну такую нить, но на мне, машине или детях это никак не сказалось.

— Истинное зрение активировалось! — ахнул я, сразу сообразив, что это за непонятки.

Да и когда я оборачивался, то видел, что головы детей заключены в яркие переливающиеся разными цветами коконы, тела тоже покрывало, но не так ярко, это и были ауры. Причём у детей они в основном были одинаковые, с редкими вкраплениями индивидуального характера. То есть любой маг, что видит ауры, по ним сразу может понять, что это близкие родственники.

Если кто думает, что я обрадовался такому неожиданному проявлению этого магического умения, то зря. Мы летели, и от неожиданности я дёрнул штурвал, потом, правда, выправил, но куда мы летим, видно было плохо, слепили нити, так что мне приходилось щуриться. В общем, полёт продолжался, но я со всем старанием пытался убрать это новое приобретение. Двадцать минут я обливался потом, пока, наконец, не нащупал ключик и не свернул истинное зрение. Дотянувшись до спинки соседнего кресла, я взял термос и налил себе чаю, придерживая штурвал коленями. Попив чаю с облегчением вздохнул. А говорили что магия это только плюсы.

Немного успокоившись, я снова развернул его, осмотрелся и свернул. Так я играл последние сорок минут, пока не решил, что пора вставать на ночёвку. В принципе до неё ещё полтора часа, и мы успеем добраться до нужного города, но что-то я перенервничал с этим проявившимся истинным зрением и хотел походить по травке. Ощутить землю под ногами. Всё же взяв себя в руки, за всё это время путешествия по мирам характер мой закалился до стального стержня, я продолжил полёт. Топлива в баках хватало, долетим.

Так и получилось, когда вдали у крупного озера показался раскинувшийся на берегу город, я не стал приближаться к нему и стал спускаться с трёхкилометровой высоты, на которой мы летели. Вокруг были сплошные степи, деревьев рядом не было, видимо дрова спускались по реке, я видел плоты на ней, когда мы её пересекали. Укрыться было негде, вертолёт незаметно не посадишь, если только где подальше о города, чтобы глаза чужие не видели. Даже оврагов не было, на десяток километров осмотрелся, и ничего. Лишь река, что впадала в озеро да кустарник по её берегам.

Дети успели проснуться, так что тоже посматривали в окна, помогали мне. Остров в глубине озера как раз и заметила Алиса, я сперва подумал, что это парусное судно, но воспользовавшись биноклем, только довольно кивнул, это действительно был заросший лесом остров, вот я к нему и направился.

При приближении я проверил приборами, есть ли кто на берегу, тот был крохотным и пустым, а из животного мира только птицы, после чего стал садиться на косу. Весь остров зарос высокими соснами, а песчаная коса, едва прикрытая водой, идеальное место для посадки. Сели мы у самого берега, лопасти чуть ли не касались крайних деревьев.

Покинув машину, лопасти ещё крутились, замедляясь, и прошли к берегу, поднявшись наверх по песчаному обрыву. Там найдя крохотную поляну я достал автодом и оставил дети в нём, на всякий случай использовав для охраны боевого дроида. Пока дети изучали остров, Кира с Алисой прибежали ко мне в купальниках и с надувными кругами-утятами. Но я погнал их обратно, вода была слишком холодной для купания. Те надув губы недовольные ушли, покупаться не дал.

Закончив заправлять вертолёт, я провёл все положенные регламентные предполётные работы, убрал его и направился к автодому. Дальше понятно, кормить ужином детей не надо, они уже покормленные, поэтому обиходив их, уложил спать.

Утром после завтрака мы покинули остров, но не на вертолёте, а использовав лодку с парусом из своих запасов. Та была простой, деревянный с редкими вкраплениями металла корпус, и с парусом. Купил на Филиппинах, когда с детьми там отдыхал. Ветер был боковой, но и парус у нас стоял косой, так что галсами мы шли к городу. Шли долго, остров находился от береговой линии километрах в семи, из-за того что ветер был не совсем попутный мы потеряли некоторое время. Блин, а ведь хотел использовать лодочный мотор, а у берега уже и парус поставить, сколько бы времени сэкономили.

В порт мы заходить не стали. Не знаю как тут, но везде чужаки платят пошлину, а я этого делать не хотел, как и привлекать внимание нашим появлением и непривычными обводами лодки. Высадились мы в километре от города, на глинистый берег. Там я, закатав штаны до колен, перенёс всех детей на берег, после чего убрал лодку и, неся в одной руке автомат, а в другой ботинки с носками, последовал за ними, поднимаясь на берег.

Одев обувь, я собрал детей, они уже разбрестись успели, и мы направились к окраине. Тут тоже не имелось крепостной стены, да и рва тоже не было. Не опасались жители, что на них нападут. Видно были причины для этого. С воздуха вчера я примерно прикинул его размеры и, судя по ним, проживало здесь не меньше чем сто пятьдесят тысяч жителей, он действительно был крупным и разбросан на обширной территории, в основном располагаясь на берегу. Почти все дома каменные, у бедных из глины. Я ни одного дома из дерева не видел, видно, что дерево здесь дефицит.

Мы пересекли городскую черту и видимо по кварталу бедняков направились в центр города, в сторону порта. Мне нужны были торговцы и, имея некоторый опыт, я знал, что нужную информацию можно было получить именно там. Чумазых детей, которые в большинстве были грязные, нечёсаные и оборванные мы видели и так, те тоже бросая все свои дела, провожали нас глазами. Мне кажется, они смотрели на нас удивлённо. Когда мы шли по улице, обходя лужи, кстати, некоторые малые возились там, то из переулка выскочила целая толпа детей в возрасте от пяти до десяти лет и, окружив нас, галдя стали что-то орать. Мне сперва показалось, что они скандировали «Шайбу! Шайбу!», но потом я понял что ошибся. Шайна — это такая местная мелкая монета.

Напор был таков, что я даже растерялся, да и Алиса вдруг заревела, когда её стали хватать за руки и одежду. Первой мысль было достать самую обычную деревенскую косу и покосить их, но здесь были и мои дети, поэтому как избавиться от этой наглой мелюзги я не знал. Правда идея быстро пришла мне в голову. Выхватив из За Пазухи горсть меди я швырнул её в сторону, чем спас этих мелких вымогателей. Ещё немного и я бы дошёл до точки кипения и просто начал бы стрелять. Не на поражение, да и не из автомата. Электрошокер использовал бы. Достали. Может после встречи со мной у них чуйка разовьётся к кому можно подходить, а к кому нет?

Поправив одежду детей, проверил, не пропало ли у них чего из карманов, у Киры кто-то умудрился расстегнуть ремень брюк, и мы направились обратно. Ушли не далеко, заметив, что эта кодла закончив собирать монеты, снова рванула за нами, я сказал своим детям:

— Быстро отвернуться и закрыть уши. Сейчас громкий холопок будет.

Поначалу я «ПКа» хотел достать, но с сожалением отринув эту мысль, что я чудовище вот так из пулемёта детей расстреливать, убрал эту идею на самые задворки и достал пару взрыв-пакетов. Неопасные хлопушки самое то для разгона. Если не поможет «Черёмуху» применю, ветер как раз от нас. Обломив концы, чтобы шнур горел недолго, поджог и бросил их под ноги первым вымогателям.

Взрывы прогремели почти сразу, и результат меня не то что бы шокировал, но порадовал. Все лежали вповалку, и никто не шевелился. Заметив, что один из мальчишек у которого быстро расплывалось пятно на штанах, приоткрыл глаза и быстро их закрыл, я понял, что те просто притворяются. Может, кто с испугу действительно потерял сознание, но большинство явно притворялось. Перейдя на истинное зрение, я только усмехнулся, все были живы и в сознании, и похоже сильно напуганы. Видимо меня за мага приняли, вот и получили. Посмеявшись над их нелепой попыткой не привлекать моего внимания, я направился дальше по улице, а дети часто оборачиваясь, поспешили следом.

— Пап, — догнал меня Лёня. — А что это они лежат?

— Устали сынок, вот и полежать решили. Ничего, сейчас встанут.

Я как в воду глядел, не успели мы отойти метров на сто, как под смех детей вся кодла вскочила на ноги и мгновенно очистила улицу, бросившись в разные стороны. Я за этим тоже наблюдал и тоже успел посмеяться. Двое мальчишек лет восьми рванули к одной дыре в заборе и застряли, они до сих пор ногами там дрыгали. Ещё трое, к лазу забора соседнего дома, первый успел шмыгнуть, двое других, столкнувшись на бегу, просто отлетели в стороны. В результате один прыгнул в лаз, другой переметнулся через забор. Попрошайки выделывали такие кульбиты, что мы невольно посмеялись над ними.

Дальше мы шли спокойно, если кто случайно появлялся на улице, то, только завидев нас, спешили скрыться, хотя мрачных взглядов я ощущал в спину немало, но кто смотрел, не видел. Похоже, я ошибся. Это был не квартал бедняков, а нищих и воров. Дальше пошли дома покрепче и посолиднее, народ стал появляться лучше одетый, но наёмных колясок за всё время пути нам так и не встретилось. Видимо особо они здесь не таксовали, ближе к центру держались. Когда пошли каменные дома в два и три этажа, нам встретилась первая наёмная коляска. Но она была занята довольно обеспеченной парой, дама ещё и зонтик против солнца держала. Что есть, то есть, палило сверху очень прилично.

Пропустив ещё две занятые коляски, мы тормознули свободную возвращающуюся, она догнала нас со спины.

— Куда пожелаете? — здесь же поинтересовался возница.

— В порт, к торговым рядам. Мне нужны самые крупные торговцы жаснином в городе. Знаешь таких?

Тот смерил меня оценивающим взглядом, возраст и приказной тон плохо соответствовали друг другу, хотя дворян с детства командовать учили, поэтому кивнул и ответил:

— А как же, я всех знаю. Многие этим отваром торгуют, но самый крупный это Белох, про остальных узнавать надо, я только про Белоха знаю.

— А сам говорил, что всех торговцев знаешь, — поймал я его на слове, садясь следом за детьми в коляску.

— Так торговцев их много, почти всех знаю, но кто точно торгует благородным отваром, это я извини, молодой господин, знания не имею. А вот про Белоха все говорят, что он этим серьёзно занимается. Даже целый склад для хранения отвёл. Ох и злющие там сторожа, чуть что сразу дубинкой по спине огреть пытаются, а если вор какой, то и мечом не побрезгают пощекотать.

— Серьёзные люди, — усмехнулся я.

— Так и я о чём. Куда вести-то?

— К Белоху и вези. К нему самому, а не к приказчикам.

— Это мы мигом.

«Мигом» не получилось, мы сперва направились в порт, там трёхэтажное здание принадлежало Белоху, его торговое представительство, но там его не было, нам сказали, что он направился к мэру города, решать какие-то вопросы. Там его тоже не оказалось, в итоге мы поймали его дома, однако и здесь был препон.

— Что значит, не принимает? — нахмурился я, однако отвечать мне слуга не посчитал нужным, и просто закрыл калитку ворот на территорию усадьбы торговца.

— Белох имеет крутой нрав, вон как слуг застращал, — сказал кучер. — К нему даже мэр по предварительной записи приезжает. Сам слышал.

— Вот оно как, бояться его тут. Пусть меня боится. Ну-ка, давай в сторону, переставь коляску подальше, я скажу, когда хватит.

Мы отъехали метров на сто, я покинул коляску, достал из За Пазухи гранатомёт и переломив его, вставил в ствол гранату. Если кто помнит фильм «Терминатор-2» то должен узнать в том гранатомёте такое же оружие что я держал в руках. Когда я скупал устаревшее американское вооружение, то прикупил порядка пятидесяти тысяч таких гранатомётов, да около полутора миллионов «М-16» первых годов выпуска. Боеприпасов к ним… Даже не знаю, на несколько войн наверное хватит.

Так вот, прижав приклад к плечу плотнее, я прицелился и произвёл выстрел. Мимо. Граната пролетела над воротами и ухнула где-то во дворе, подправив прицел, здесь не метрами было, а английскими мерам, я ошибся, после чего вставил новую гранату и в этот раз не промахнулся. Ворота были покорёжены и обзавелись дыркой.

Дети радостные скакали на сиденье коляски, и смотрели за представлением, они думали это что-то вроде фейерверков, которыми я их баловал до попадания на станцию. Сам возница стоял и держал лошадь под узду, чтобы та не сорвалась в галоп с испугу. Понимающий, это хорошо. В смысле понимал, что я сделаю с ним, если дети исчезнут вдали улицы, если коняшка ускачет с коляской.

После восьмого выстрела ворот уже не было, одни обломки, поэтому я стал делать дыру за дырой в заборе из жёлтого кирпича. Тот был красив, явно мастер по камню поработал, а здесь секции обзаводились уродливыми дырами. То, что с крыши дома машут чем-то вроде флага, я поначалу внимания не обратил, увлёкся стрельбой. Надо будет почаще устраивать такие практические стрельбы. Так вот, насчёт сигнала мне подсказал возница. Криком привлёк к себе внимание и указал на крышу. Положив ствол гранатомёта на плечо, уперев приклад в ладонь, я с интересом ожидал продолжения. Заметив шевеление во дворе, вставил в гранатомёт новую гранату, а тот убрал в За Пазуху. Если потребуется продолжить стрельбу, быстро достану.

— А всё? — спросила Аня, поправляя каску на голове, которая съезжала ей на глаза. — Я ещё хочу.

— Понравилось? — спросил я у неё.

— Ага, громко, но интересно. Только пыли много, плохо видно, — кивнула она.

Помимо оружия я скупал у торговцев ещё и амуницию. Вот с такими касками американские солдаты воевали во Вьетнаме. Я их раздал детям и велел надеть на голову, прежде чем начать стрельбу. Осколки до нас долететь были не должны, мы находились вне зоны разлёта, но я всё равно на всякий случай обезопасил их. Вот так я стоял и ждал, когда ко мне выйдут и наконец, пригласят в дом, а дети, перебивая друг друга, галдя, стали обсуждать только что прошедшую стрельбу. О, они оказывается это, и заснять успели, нужно будет потом скинуть записи мне на ноут и просмотреть их в замедленной съёмке.

Ждать пришлось недолго, сперва в дыре в заборе показалась чья-то голова, осмотрелась, а потом в проёме разрушенной калитки показалась степенная фигура мужчины. Я сразу понял, что это не хозяин, халдей, к бабке не ходи. Наверное, дворецкий или ещё кто из приближённых. Пока я ждал этого переговорщика, на соседних улицах собрались зеваки, да и стража подтянулась. Визуально я видел больше трёх десятков. О, и маг, похоже, подошёл. Судя по плащу, принадлежал он к когорте лекарей.

Заметив их, халдей осмелел и уверенным шагом направился ко мне.

— Сударь, поясните немедленно причину акта подобной агрессии.

Подошедший следом лекарь внимательно слушал тираду, что тот выдал, но не вмешался, когда я открытой ладонью ударил по губам халдея, даже одобрительно кивнул.

— Судари из тебя девочку в камере сделают, а ко мне обращайся, как положено. Понял?!

Тот исправился сразу, низко поклонился и задал тот же вопрос, но сформировав его несколько иначе.

— Я хотел купить у твоего хозяина весь жаснин, всё что есть. Слуга у ворот меня слушать не стал, я постучался как мог. За это ко мне претензий быть не может, сами виноваты. Значит так, беги к своему хозяину и передай: зато, что меня так неприветливо встретили, я налагаю на него штраф, половину жаснина заберу, за остальное заплачу. Бегом за ним!

Когда слуга, после того как я рявкнул, придерживая полы накидки рванул обратно к дому, я посмотрел на лекаря. Тот был молод, лет двадцати пяти, где-то так.

— Мои услуги здесь не требуются, раненых нет, — улыбнулся он. — Давно инициацию прошли?

— Позавчера, вчера истинное зрение заработало.

— Судя по вашему возрасту, вы уже можете поступить в академию. Дар у вас высок, сильный, куда хотите поступить, на кого учиться?

— Да не на кого, я здесь так, походя.

— Хм, думаю, выясню это позже. Хотелось бы узнать, что за оружие было применено, то что это не магия я уже понял, а так же, хотелось бы знать, почему вы так грубо «постучались» в дом Белаха. Я здесь недавно, стажируюсь, но уже знаю, что он имеет крайне мстительный характер. Тем более сегодня я дежурю в магистрате и прибыл со стражниками, так что выполняю обязанности следователя.

— Понятно, — хмыкнул я. — По поводу Белаха, мне плевать на его недовольство. У меня хватает возможностей, чтобы проверить товар и не дать себя обмануть. Так что за совет спасибо, но как-нибудь обойдусь. Далее. Вы правильно поняли, использовал я действительно оружие, и оно действительно не магическое. Оружие из технического мира, там я его приобрёл.

— Так вы?…

— Да-да, мы путешественники по мирам.

— А я о вас слышал, голубиной почтой прошла информация и приказ о вашем задержании. Правда, со всеми предосторожностями. Ещё была пометка, что вы особо опасен.

— Это как же голуби появились быстрее меня, по ночам летели что ли? — удивился я. — Хотя ладно, не важно. Насчёт пометки это правильно сообщили. Кстати, то оружие, которое я использовал, это самое слабое. Можно сказать детское. Есть и сильнее. Один выстрел и города вашего не будет. Думаю, намёк понятен? Я понимаю, что есть приказ и стоит задача моего задержания, но долго я в вашем городе не пробуду. Сегодня же покину его. Вам проще сделать вид, что вы опознали меня не сразу, а когда я покинул вас. И вы будете целы, и мне боеприпасы не придётся тратить. Они мне и в других местах пригодятся.

Лекарь задумчиво посмотрел на забор и ворота, из которых как раз вылетал рассерженный толстяк в мантии и с самым решительным видом направился к нам.

— А вы знаете, я пожалуй приму ваше предложение. Заодно только то, что на виду у всего города был так унижен Белох, можно вам простить многое.

— А я его унизил? — удивился я.

— Да, правильнее сказать ни свергли с трона, на который он себя посадил, — и здесь же быстро добавил, толстяк уже был рядом. — Кстати, все кормятся из его рук. Так что у вас проблемы.

— Вот спасибо за радостную новость, — проворчал я и повернулся к толстяку, тот и рот не успел открыть, как я жёстко сказал. — Значит так, толстомордый. За тобой косяк за неуважение. Штраф, половина товара, возьму жаснин. Остальное уплачу по оптовым расценкам. Всё ясно?

— Да ты понимаешь с кем?… — договорить он не успел, так как я впечатал ребристую подошву своих армейских ботинок в его лоснящуюся морду. Судя как раз по этой морде, он обедал, поэтому и не принимал никого. Хотя не суть.

Тот сразу завалился на спину и заверещал, но быстро смолк, когда я присев рядом, взял его за ухо и начал крутить, тихо говоря:

— Мне плевать кто и что ты. Чтобы я не захотел, я всё получу, и ничего мне за это не будет. Более того если я рассержусь то весь город, включая тех кому ты платишь и содержишь, сразу сдадут тебя и вытолкнут ко мне, чтобы я тебя казнил по своему усмотрению. Ты понял? Теперь договорились? Подумай, хоть одна плохая мысль с твоей стороны и я тебя уничтожу. Веришь мне?

— Я всё понял, — тихо сказал тот. — Я всё сделаю. Мы договорились.

— Вот и ладушки. А теперь к складам. Я хочу получить жаснин, свежий и хороший. Но главное, почему я тебя искал, мне нужно знать, где находятся производители. Причём лучшие, где выращивают лучшие сорта и ты мне это скажешь.

— Всё скажу, всё! — выдохнул тот.

Отпустив ухо, я пронаблюдал, как толстяк в сопровождении своих слуг убежал во двор усадьбы, и там воцарилась суета, прислуга подготавливала коляску к выезду.

— Ну вот видишь, я умею разговаривать с людьми. Особенно убеждать их. Как видишь, мои жизненные принципы работоспособны.

— Знаешь, — продолжавший стоять рядом лекарь задумчиво посмотрел на меня. — А мне нравятся твои жизненные принципы. Они действительно жизненные.

— Веришь? — проникновенно спросил я. — Мне тоже нравятся.

Мы заржали как два молодых коня. Дети продолжали сидеть в коляске, возница отогнал ту в сторону, и внимательно наблюдали за происходящим. То, что я ударил толстяка, они видеть не могли, лекарь закрывал, а так я присел рядом с Белахом и просто поговорил с ним. Вот что они могли понять. Как я уже говорил, с детьми я вёл себя хорошо, отец всё же, поэтому никого на их глазах не убивал и не бил. Я может и отморозок, но делать их своим подобием не хотел и серьёзно занимался их воспитанием. Раньше вынужден применять силу не имея возможности скрыть это, то есть у них на глазах, но тогда выхода не было, поэтому я больше подобных ситуаций старался не допускать.

Лекарь прошёл со мной к коляске, пришлось потесниться, Денис и Алиса заняли мои колени, после чего мы следом за коляской Белоха, где сидел он лично, поехали в порт к его складам. К моему удивлению использовать охрану он не стал, хотя там было с десяток крепких парней, видимо понял, что это ни к чему не приведёт кроме как к новым потерям. Поэтому сам открыл склад, и началась долгая процедура принятия. Склад я забрал весь, плохого товара там не было. Что бы пояснить, сколько там было жаснина, подсчитаю в фурах, примерно мешков на три с половиной фуры. Этого мне одному на всю жизнь хватит, если в одном мире жить буду без омоложения каналами, даже на продажу останется, и что-то детям оставить. Но хорошего много не бывает, поэтому я подумывал продолжить закупки этого травяного сбора, который здесь выращивался в промышленных масштабах.

Как я уже говорил, весь товар был качественный, поэтому я его и забрал, честно расплатившись за половину. В принципе можно было проехать и по другим торговцам, но ситуацию нагнетать я не стал, местные уже от моего наглого наезда начали приходить в себя, поэтому попрощавшись с молодым лекарем, его Георг звали, прямо у складов на площади достал вертолёт и мы взлетев, направились к горам. Раз обещал детям снежные горы, и катание на спусках, значит нужно выполнять. Ну заодно и плантации поищу. Тем более я знал, где на горной гряде находятся лучшие, там выводятся самые дорогие сорта. Как оказалось, жаснина было шесть сортов, от бросового, то есть самого распространённого, до самого дорого, что пьют короли и их приближённые. У Белоха такого товара было всего два мешка. Взял оба.

За одну посадку мы не добрались. Сели в поле, на котором пробыли куда больше времени, чем я планировал. Тут и заправка вертолёта и обед. Детей начало после обеда морить, они спать захотели, так что уложил их, не забыв искупать и подумав, занялся делами. Достал челнок, убрал оборудование мнемоскопирования, а на его место установил станину для медкапсул. После того как та была жёстко зафиксирована, достал капсулу, специализированную для обучения, и установив на станину, подключил питание. Искин челнока сразу же доложил, что обнаружил подключённым к сети новое оборудование. Нужные программы у него были, так что капсула заработала.

Саму капсулу я готовил к работе. Дело в том, что мне нужно осваивать новые знания, да и другие гипнограммы что я забрал со станции у меня имелись, однако я решил начать с магии. Сперва выучу местный язык, потом и шестиранговую гипнограмму по направлению лекарской магии.

Освободился я, как раз когда у детей закончился тихий час. Поэтому убрав челнок в За Пазуху, поднял детей, и пока они устраивались в салоне вертолёта, сонные такие, у кого один глаз открыт, кто вообще на ощупь шёл, я свернул автодом и пройдя в вертолёт, проверив пристёгнуты ли ремни, взлетев, направил вертолёт в сторону гор. Уже к вечеру их можно было видеть, а перед темнотой облетев один из склонов, мы пошли на посадку. Место для отдыха удобное, дикое, никого рядом. Вот и отлично. Устроимся тут, днём буду с детьми на горках, пусть отдохнут и повеселятся, а ночами до утра буду ложиться в капсулу и поднимать, осваивая, новые знания.

На организацию лагеря много времени у меня не ушло. Поставил автодом, запустив генератор, чтобы работало отопление, рядом челнок, искин следил за безопасностью, и всё, мы стали устраиваться на ночь. Когда дети уснули, я перешёл на челнок и лёг в капсулу, начав учить местный язык. Если из детей кто проснется, а меня рядом нет, искин меня поднимет, рядом с капсулой лежала рация. Всё предусмотрел. Саму территорию лагеря патрулировали три боевых дроида. Так что лагерь подготовлен, осталось только отдыхать. Сейчас четыре технических дроида подготавливали спуск, заливая водой и делая наледь. Спуск, лёгкий, пологий, но очень длинный получится.

* * *

Задумавшись, я чуть не выронил большую кружку с настоем жаснина что держал в руках. Сделав ещё один глоток, настой успел остыть и вкус уже не тот, его горячим нужно пить, не тёплым, но и не кипяток, поставил кружку на столик.

В данный момент я сидел на веранде трактира, который стоял на опушке и поглядывал на дорогу. Там было видно столб пыли, в нашу сторону явно кто-то мчался. Причём мчался со стороны ближайшего города. Это был наш главный ориентир в поисках выхода природного канала. Отстегнув от пояса армейский цифровой бинокль, я присмотрелся и понял, что шестёрка лошадей мчится на максимальной скорости, кучер стоит и стегает коней, значит, их не понесло. Кто их преследует, я не видел, но так могут гнать только в момент опасности, сильной опасности. Кстати, похоже, карета не из простых была, я уже научился в них разбираться. Дорогая, лакированная, из лучших каретных мастерских. Если у неё лейбл есть, я не удивлюсь.

Убрав бинокль обратно в чехол, я сделал ещё один глоток и поморщился. С того дня как мы сели в горах прошло двенадцать дней. Вчера мы встали лагерем у места, где должен был активироваться портал, он там, у лесного озера, в километре от трактира должен открыться, и стали ожидать. Дети, накатавшиеся вволю, проходя акклиматизацию, это тоже не быстро из лета в зиму из зимы в лето, стали купаться в озере. Дроиды за ними следили. Даже сейчас они купались, а дроиды присылали картинку мне на планшет в режиме онлайн. Если что, так же сразу присылая тревожный сигнал. Я даже мог не покидать трактир и отсюда управлять ими. Так вот, за одиннадцать ночей в капсуле, я выучил и уже вполне освоил местный язык, даже всю азбуку для одарённых прочитать успел. Но особо она мне не была нужна, из любопытства заглянул, я всё же два ранга гипнограммы по магии поднял, так что разбирался в лекарском искусстве как ученик последних курсов академии. Подниму третий ранг, уже стану как выпускник этой самой академии. То есть вполне знающим специалистом с минимальным опытом, этот самый опыт и собственные наработки графа, как я понял, находились в остальных рангах. Учить их надо, чтобы всё освоить.

В принципе за эти дни ничего такого не произошло. Я занимался своими делами, использовав боевых дроидов и нянь, чтобы они следили за детьми. Точнее задействовал одну из нянь, и она следила, чтобы с детьми ничего не произошло. Ещё был технический дроид, ну и три боевых. Так вот, технический занимался только одним делом, поднимал детей наверх с помощью саней, которые держал с помощью одного манипулятора. Так-то со стороны он имел классическую компоновку в виде краба, но с делом справлялся. Поднимал детей на санях, после чего запрыгивал в сани, сворачивался в стальной шар и скатывался вниз. Там поднимал сани, если они переворачивались и ожидал, когда дети спустятся на ледянках или надувных кругах. Потом поднимал их, снова скатывался первым, и вот таким круговоротом и проходил день. При этом детям жутко нравилось и им не надоедало.

Ещё произошла одна трагедия, о которой стоит упомянуть, но я справился. Лёньку, сбила с ног вторая группа скатывающихся, катались на двух баллонах, он отойти не успел и получил травму. Перелом костей таза. То ли от удара ног, в него Алиса врезалась, то ли об лёд, его хорошо так отшвырнуло. Хорошо няня среагировала сразу и ввела обезболивающие. Тот уже начал стонать, лёжа на льду, а здесь боль стала стихать. Да и я на снегоходе подскочил и поднял его наверх, с сыном на руках забежав на челнок. Остальным детям я разрешил кататься дальше, но уже попросил избегать таких вот случаев. Да и няню накрутил, чтобы она больше не допускала травм. Та действительно справилась и до отъезда кроме синяков и ссадин, больше переломов не было. Сам детям я сказал, что Лёнька просто стукнулся, ничего серьёзного, скоро он вернётся. Универсальное средство — подуть и всё пройдёт.

В действительности проблема была. Та капсула что имелась, чисто обучающая и лечить она не могла, а я как-то не подготовился. Думал, медсекции на корабле хватит. Ну а здесь пока поднимаешься на орбиту, пока достаёшь судно из За Пазухи, пока всё запускаешь, часа два уйдёт, не меньше. Я же справился быстрее, за час. Поставил рядом с обучающей новую станину, закрепил, установил реаниматор, запустил, прогнал стандартные тесты, заменил некоторые картриджи, для детей они не годились, раздел и положил сына внутрь. Всё это время он был в сознании лежал на мягких валиках обучающей капсулы с открытой крышкой и внимательно смотрел, что я делаю. Боль не успела вернуться к нему, когда крышка капсулы реаниматора опустилась и приступила к работе. Сперва я прогнал Лёньку через процедуру диагностирования и, выделив проблемные участки, отдал приказ начать работу. Искин капсулы отлично справился, даже вмешиваться не пришлось. Уже через два часа, Лёня сам покинул капсулу, бросился одеваться и побежал к горке. Противопоказаний не было, и я свободно его отпустил. Никто их детей не понял что случилось. Надеюсь, они не поймут. Ну ударился и что, вон опять скачет и радостно улыбается. Пусть так же и пройдёт беззаботно его жизнь, уж я постараюсь.

Насчёт пониматься на орбиту, я всё же это сделал, да и то не надолго. Там на транспорте имелся промышленный 3-Д принтер, а я получил знания, чтобы на нём работать. Так что за два часа я сделал себе доспех. Ничего особенного шлем со всевидящим оком впереди, и кирасу с щенком вычеканенным спереди, по бокам кольца кольчуги. Такая сбруя типична для наёмников, вот я и замаскировался под него. Даже короткий меч заимел и носил его на поясе. Я и сейчас сидел на террасе как раз под видом наёмника, положив лишь шлем рядом. Маскировка отличная, с виду бедный молодой дворянин, что пошёл в наёмники. Такое бывает, состояние пытаются себе заработать.

Так вот на третий день нашего горного отдыха один их боевых дроидов засёк одиночного путника, что к нам поднимался по снегу. Ему было тяжело, воздух заметно разряжен, но он упорно шёл, несмотря на солидный возраст и седую бороду, что выбивалась из-за плаща застёгнутого спереди. Вышел он к скату, как раз докуда дети докатывались и садились в сани, чтобы их поднимали наверх, но первым успел я, причём просто взял свободный круг и скатился. Я изредка пару раз в день катался с детьми, и мне удовольствие и дети со мной время проводят, им это тоже было необходимо. Так вот, путник оказался немного-немало плантатором с нижних склонов и один из его работников не только рассмотрел наш вертолёт, что шёл на посадку, но и сам лагерь. Вот хозяин и решил познакомиться с гостями. Тем более всю эту гору он считал своей собственностью. Кстати, я тогда уже поднял первый ранг гипнограммы по магии, то сразу узнал, что означает коричневый плащ с окантовкой понизу. Это был маг-артефактор. Да и когда он представился, я только утвердился в своих предположениях. Действительно маг, действительно артефактор, но на пенсии, живёт в своём поместье, доживая последние денёчки, и ждёт наступления окончания своего жизненного пути. Это не я, это он так сказал. Всё что возможно для продления жизни он уже использовал, сорок лет почти выиграл, но дальше всё, только смерть от старости. Не от болезней, он пользовался магическими медицинскими амулетами и был практически здоров. Как я уже говорил, его подкашивала только одна болезнь — старость.

С удивлением я узнал, что старик как раз занимается выращиванием Жаснина. Хотя какое здесь удивление, все кто живёт в горах, этим занимаются. Но старику принадлежит вся эта гора, и весь сбор продаёт он. Как удалось выяснить, на него работает больше трёх тысяч работников и поместье раскинулось на всю гору. Хотя само здание, даже дворец, расположено внизу и имело три этажа. Кстати, его имя я слышал от торговцев, как одного из лучших поставщиков, сортов я имею ввиду лучших, дорогих. Белох как раз у него скупает часть урожая и сборов. Я в учёбе уже как-то стал подзабывать о своём желании скупить несколько урожаев этого уникального травяного настоя, а здесь плантатор сам пришёл ко мне. Похоже, судьба свела нас.

Тут дети как раз скатились, и я пригласил старика к нам в гости, отчего он охотно согласился. Он с интересом поглядывал на тёмную тушу челнока наверху стоявшего на небольшом плато, и синюю каплю автодома. Мы все вместе сели в сани, с трудом, но места хватило и с детьми, под визг, шуточки и смех поднялись наверх. Дети стали готовиться к новому спуску, а мы прошли в автодом. Пока я варил кофе и разогревал блины, тот с большим удивлением, я бы даже сказал ошарашено, смотрел на телевизор, который после обеда видимо, забыли выключить дети. Там крутились клипы, и какая-то молодая девка крутилась у шеста, беззвучно открывая рот, звук был выключен. Я заметил, что старик достаёт разные амулеты, на нём их было множество, как бы не более сотни и, направляя на телевизор всё больше и больше впадает в крайнюю степень задумчивости. Он даже кофе отпил машинально, хотя и не знал его вкуса, кофе на Рионе, так назывался этот мир, не было. Просто не существовало.

Потом он пришёл в себя и завалил меня вопросами. Особо скрывать я не стал и дал ответы на его вопросы. Мы так и ужинали за столиком в автодоме и беседовали, тот выяснил, как мы здесь оказались, я же кто он, чем занимается, и тоже, почему здесь один оказался. Возраст не позволял ему путешествовать одному. Почему один пояснил тот быстро, он маг, если что, отобьётся, а работников ему терять не хотелось. Хотя прибыл он не один, ниже по склону боевой отряд дожидался из пятидесяти егерей, что охраняли его поля с урожаем. Эта новость меня удивила, зона охраны была велика, но проверив, убедился, что старик был прав, егеря находились в ельнике, за зоной контроля, поэтому о них я не знал. На всякий случай расширил и обнаружил что группа не одна, их три, но две поменьше. По десять человек. А старик не так и прост как кажется. На мой вопрос о ещё двух группах, он признался, что и они его, тоже егеря.

Дальше мы продолжили беседу и даже пришли к взаимному соглашению. Я в реаниматоре омолаживаю его, здесь процедура другая, с магией не сравнить, я уже в этом разбирался, он после этого ещё лет тридцать проживёт, хотя и потрачу редкие и дорогие картриджи, а он мне продаст весь урожай, и передаст свои знания мага-артефактора, ну вот и всё. Платить я собирался золотом, слитками из Форт-Нокса.

В общем, мы ударили по рукам, тот с немалым удовольствием допил третий стакан кофе со сливками и сахаром, после чего стал собираться. Я его так и проводил до спуска, а дальше его егеря встретили. Вернулся тот через четыре дня, как раз когда Лёнька получил повреждения на горке, ему тогда пришлось подождать, я действительно был занят. Ну а потом мы решали вопросы по продажам и услугам. После Лёньки, когда он убежал кататься дальше, я положил мага в капсулу и задействовал процедуру омоложения организма. Она трудная и долгая, искин капсулы здесь помочь ничем не мог, пришлось самому проводить диагностику и настраивать реаниматор. На это ушло больше трёх часов, но на двое суток старик выбыл из жизни. Перед этим он прошёл процедуру мнемокопирования, то есть после того как капсула начала работать я сел и начал составлять гипнограмму по магии, но в этот раз направления артефакторики. Кстати, тоже шестого ранга оказалась. Тут маги звания имеют, тот же граф, что поделился со мной знаниями лекарской магии, имел чин мастера магии, а вот старик, был просто магом, эта ступень была перед мастером магии, но он имел огромный опыт, как теоретический, так и практический, поэтому и схожесть по размерам знаний в гипнограмме.

Так же он сообщил, что со всех его малых складов, сбор настоя, уже высушенный и готовый к продажам, стали развозить по трём большим складам, где я всё и заберу. Этого хватит мне на долгое, на очень долгое время.

Когда процедуры был закончены, я даже сам удивился результатам, всё же первый опыт и он был вполне удачен. Конечно, удачи здесь не было, всё зависело от личного опыта, вбитого в меня гипнограммами по боевой медицине, лечебной и хирургической. Кстати, омоложение относиться к лечебной медицине, у меня она в пятом ранге была, а это высоко, можете мне поверить. Мы на следующий день, с утра до самого вечера не сидели на месте, а на вертолёте стали облетать склады. Маг был с нами, тоже с немалым интересом и энтузиастом летал на вертолёте. Он, кстати, теперь напоминал крепкого мужика лет пятидесяти, даже седина пропала. Я не стал проводить ему весь цикл омоложения, всё же это занимает больше месяца, а дал краткий курс, даже это вон как помогло.

Мы облетели все три комплекса крупных складов, они были с трёх сторон этой горы и я убрал в За Пазуху весь товар, предварительно проверив его анализатором. Свежачок, самый отборный сбор трав для отвара. Потом направились в гости к магу в его особняк, или поместье, как он его называл, он приглашал, и пробыли там до вечера. Пока дети гуляли по дому, им один из внуков мага проводил экскурсию, годами они схожи были, а один переводчик на всех я выделил, так что понимали друг друга.

Именно в поместье мы произвели все расчёты, где выяснился один неприятный казус. Оказалось, что часть слитков, что я прихватил у американцев, были фальшивыми, сверху золотое напыление, внутри вольфрам. Я специально несколько просверлил, точно фальшивки. Маг проверял их специальным амулетом, так что сразу выявил какие поддельные. Пришлось ещё доставать, пока не расплатился. Правда старик и вольфрамовые упросил ему отдать, такого металла он не знал. Я отдал, но в обмен на тот амулет сканирования золота, да и вообще накупил у него разных, чтобы знать, что это такое, ну и попрактиковался в их применении. На всё это ушло много времени, так что в лагерь к челноку мы вернулись глубокой ночью.

Кстати, я уже набил руку в переливании маны в камни, которые после этого становились накопителями. Специальных камней из кварца у меня просто не было и я тренировался на настоящих, природных, что делать не рекомендуется. Я не говорю что нельзя, просто не рекомендуют. Старик, когда узнал, что я уничтожил шесть драгоценных камней, они просто в пыль рассыпались, я всё никак не мог рассчитать дозировки, тогда я ещё не начал учить гипнограмму по магии, по букварю учился. Я тогда из ювелирных изделий наковырял камней и вот тренировался. Старик же узнав об этом от меня, горестно повздыхал и подарил целую коробку с кристаллами кварца для тренировок. Их и для недолговечных амулетов и артефактов использовать можно, но подарок я принял, пригодятся, тем более они действительно были дёшевы и подарок был не так и дорог. К тому моменту, когда он мне их подарил, я уже изучил два ранга по направлению лекарской магии и знал что и как делать, так что больше просто руку набивал, переливая ману из своего резерва в накопители, ну и тренировал, раскачивая свой резерв. Так можно повысить уровень Дара, например, с шестого до пятого, а потом с возрастом и до четвёртого, а это уже серьёзно.

Перед тем как лететь к каналу, мы все сроки на горе посидели, нам здесь нравилось, тем более со стариком я не прекратил общаться, он меня многому научил, что мне пригодится на начальном этапе освоении магии. Так вот, перед отлётом за одну ночь я изучил первый ранг в направлении магии артефакторики. Там была в основном теория, зато я теперь всё знал об амулетах и артефактах, которые накупил у старика. Он мне их продал с пустыми накопителями, так что последние два дня я их заряжал, половину уже зарядил, медитацией пополняя свой источник. Всё же классная штука эта магия. У меня теперь все дети ходили с амулетами защиты третьего уровня, теперь Лёня не разобьётся, как это случилась ранее, ну и сам я тоже имел такой амулет, просто на всякий случай.

Потом мы попрощались со стариком, его родственниками и прислугой, специально спустились к поместью на вертолёте, ну а после прощания и полетели в сторону, к побережью, где и должен открыться портал. До побережья не долетели, здесь километров восемьдесят осталось, но на место прибыли. Даже искали не долго, быстро найдя ориентиры. С этим повезло, не всегда так быстро можно их найти. Освоились, переночевали, я опять в капсуле, поднимая знания по лекарской магии, специально челнок для этого доставал, сегодня утром дети убежали купаться, а я, подумав, направился к этому трактиру, который засёк сверху. Он находился на перекрёстке дорог и занимал удобное место, чтобы предложить путникам свои услуги. Тут я с трактирщиком сторговался, и он пустил меня на кухню. Заплатил я ему за то, что повар научит меня пяти способам приготавливать жаснин, а то у меня в основном теория была. Тот справился на отлично, и я по пять-шесть раз заваривал и давал настояться нескольким сортам жаснина, получая необходимый опыт. Причём в тех дозировках разливал по пиалам, которые могут пить взрослые и дети. У каждого своя доза, как я уже говорил, по весу, прежде чем разлить повар смотрит кому, и на глазок прикидывает, сколько налить отвару, разбавив его горячей водой, остуженным кипятком, только так и не как иначе. В принципе в приготовлении этого напитка ничего сложного не было, и я справился, освоив это немудрёное искусство, дальше мне осталось только опыта набираться. Сейчас я сидел на террасе, вернее веранде, и наблюдал за каретой, которую уже можно было видеть невооружённым взглядом.

Я уже собрался уходить, тем более отряд наемников, прибывший верхом, излишне шумно себя вёл, а когда заметил ту карету, из-за этого почему-то остался. Да ещё мало того что они весь внутренний зал трактира заняли, половые так и бегали, так ещё и на веранде расположились. Ко мне пара подходила познакомиться, они не знали эмблемы, что я ношу, хотя даже каталог был составлен, вот и любопытничали, какому отряд я принадлежу. Отмазался тем, что я не наёмник, так, погулять вышел, чем явно упал в их глаза. Да плевать. Сейчас допью и пойду к своим, канал через два часа шесть минут откроется.

Хотелось бы добавить, что я всё же изучил файл пути через миры, чтобы попасть на Землю. Ветка Земли имеет множество миров Земли, с разными временами, от динозавров, до будущего, с космолётами и остальным. Мой мир тоже имеет несколько тысяч зеркальных отражений, из которых многие сотни полные копии моего. Можно легко спутаться, но к счастью я знал номер своего мира, искины сообщили, так что примерно представлял, как туда попасть. Теперь по «Вариатору». Он мог рассчитать путь, который может занять у нас несколько лет, но это всё на грани расчётов, канал там может открыться, а может и нет.

Сейчас поясню. С восьмидесяти процентной точностью «Вариаторы» могли высчитать, где откроется портал в тот или иной мир, из которого можно перебраться в следующие и далее, но они «видели» эти каналы всего на два месяца вперёд, остальное на грани предположений и точности своих данных они дают не более двадцати пяти процентов. Так что пользоваться «Вариатором» нужно в каждом мире, чтобы подкорректировать путь. Я здесь так и сделал, и подтвердил прошлые расчёты, именно этот канал из двух сотен других что открывались и закрывались за эту неделю, нам и нужен. Он вёл в космический мир, на другую ветку, редкость, но такое бывает, из которого можно попасть на ветку Земли, а дальше уже легче. Нужно просто подождать пока «Вариатор» высчитает, когда откроется канал в мой мир, на мою Землю, и всё, можно отправляться. Это получается три мира, хотя мне насчитали больше. Просто здесь ждать можно долго, а я, ставя задачу прибору, указал, как быстро мы должны попасть на мою Землю. Вот тот и насчитал столько миров. Правильно искин сказал, лучше самому искать мир с помощью «Вариатора», чем надеяться на автоматическое сканирование. Когда сам делаешь, оно так как-то понадёжнее будет. Вот и я, проведя расчёты, вынужден был признать правоту искина, действительно, три мира и четвёртый мой. Правда сколько нужно ждать в третьем мире не уточнялось, может месяц, может вечность. В общем, когда до него доберёмся, там всё и решим, проведя новое сканирование Земной ветки. Может «Вариатор» покажет соседний мир, из которого уже можно попасть в мой? Как я уже говорил, сканирование Оси Миров на месте всё расставит по своим местам.

Так что канал скоро откроется и стоит поспешить. Через планшет я уже отдал приказ няне гнать детей из воды и готовить к переходу. Автодом на берегу стоит, там и переоденутся. С той стороны мы тоже выйдем в лето, я специально искал такие миры, чтобы не было проблем, ну а дальше разберёмся. Кстати, с той стороны нас ждёт какая-то Свалка. Что это такое я не знал. Причём название было с большой буквы. То, что это заштатная планета на окраине вселенной, я был в курсе, а вот что за Свалка такая, уже нет. Разъяснения в каталоге не имелось, да и он как оказалось, был устаревший. Для искинов семьдесят лет это ничто, поэтому они и не обратили внимания на дату, а вот для людей это уже существенно. Что было, я уже озвучил: название места выхода, ну и номер планеты, а так же какому государству она принадлежит. Кстати, самому крупному людскому, империи Кадиф, в которую входит двадцать шесть обитаемых миров земного типа. Эта планета, насколько я понял, проходит частичное терраформирование чтобы подогнать её под стандарт, но что-то там произошло и проект был закрыт. Однако в каталоге было указано, что планета вполне себе обитаемая, и опасности там нет. Посмотрим, но подстрахуемся, всё же семьдесят лет прошло, мало ли что там происходит.

Вот об этом всём я размышлял, поглядывая на карету. Я бы давно ушёл, но мне было любопытно, чем это всё закончиться. Карета уже заметно сблизилась с трактиром. Её, кстати, многие заметили, не сразу, но всё же прозвучали изумлённые возгласы, и наёмники частично высыпали на крыльцо и на веранду, чтобы лучше видеть. Командир отряда велел трём лучникам, что ещё стояли на ногах, занять позицию у конюшен. На всякий случай, а то мало ли. Их, конечно, здесь было пять десятков, но потерь командир не желал. Опытный видать.

Да и я был с ним солидарен. Вблизи было видно, что всё же за каретой была погоня, в пыли мелькали всадники медленно, но неотвратимо догоняющие карету.

— Кирасиры короля, — ахнул кто-то из наёмников, видимо опознав преследователей. — Личная гвардия.

Вот дальнейшее мне не понравилось, всё это напоминало бойню, но я не вмешивался, это местные разборки и меня они не касаются. До тех пор пока меня лично не коснуться. Гвардейцы, если это конечно гвардейцы, как их опознали наёмники, сходу пиками проткнули кучера и его помощника, который как оказалось, из небольшого арбалета отстреливался. И, похоже, не безрезультативно, в группе солдат носилось насколько боевых коней без седоков. Ещё несколько пик в лошадей и колеса, отчего кони забились, дико крича, карета легла набок скользя и перевернулась. А из кареты выскочило трое, пока всадники сбрасывали скорость и разворачивали коней. Да и вторая группа солдат подоспела, те рванули в разные стороны. Женщины к нам, а мужчина встал на пути у всадников, выставив меч, держа его одной рукой.

Как я уже говорил, неизвестных, что покинули карету, было трое, хотя внутри кареты гасла аура четвёртого, там только что кто-то умер, мужчина, что прижимал к боку сломанную руку, я это по ауре видел, изредка переключаясь на истинное зрение, и две женщины. Даже девушки можно сказать. Мужчина на дворянина похож не был, скорее на профессионального солдата, я бы даже сказал офицера в невысоком ранге. Одна из девушек, та, что покрупнее несла свёрток, по ауре я понял, что там ребёнок, девочка, странная девочка, и ей где-то годика четыре. Бежали обе девушки к нам, к таверне, явно надеясь на помощь, но наёмники не спешили её оказывать, да они похоже вообще не собирались этого делать, и развлекались, наблюдая за зрелищем. Офицера снесли сразу, не знаю почему, но я был убежден, что он именно из вояк, после чего всадники поскакали за девушками. Обе были в тех одеждах что носят слуги, коими похоже и являлись. Один из всадников метнул копьё и девушку, что бежала последней, толкнуло вперёд, на ней оказалась магическая защита, но три следующих пики, сбили заряд накопителя до нуля и очередная палка со стальным наконечником, пробила её спину и, выйдя из груди, пришпилила к земле. Она так и осталась лежать там. У второй девахи похоже защиты не было, хотя нет, была, но разряженная. Так что пика, брошенная в неё, так же пришпилила её к земле, и она присела, но что меня изумило, свёрток с ребёнком, который чудом не задело, не отпустила, а даже сильнее прижала к груди. Силы оставляли её, но она держала ребёнка, явно собираясь прикрывать его своим телом до конца.

Даже за этим я наблюдал хоть и с бешенством, но ничего не предпринимая, но когда один из гвардейцев подскакал к раненой и замахнулся, причём наконечник смотрел не на девушку, а явно на ребёнка, тогда я реально взбеленился и плюнул на своё решение не вмешиваться. «Вал» пару раз ударил прикладом в плечо и гвардеец что собирался убить ребёнка, упал пронзённый бронебойными пулями, которые не держала его защита. Кстати, все гвардейцы были черны, не лицом, хотя кто их знает, забрала были опущены. Чёрные мечи, чёрная амуниция, кирасы, кольчуги, да даже кони у всех как на подбор были чёрными. То ли традиция, то ли кто-то любил этот цвет. Не знаю, не скажу, но смотрелось неплохо и даже стильно. Кажется, у солдат был вычеканен какой-то герб на кирасах. Наверное того короля которому они служат.

Так вот, из автомата я положил всю восьмёрку всадников, что погнались за девушками, но привлёк этим к себе всеобщее внимание. Правда, выстрелы не было так слышно в общем шуме, лишь небольшие хлопки, но всё равно по какой причине падают гвардейцы, сползая с седел, разобрались быстро. Заметив, что в меня летят от нескольких гвардейцев фаерболы, по аурам это были маги, я метнулся в сторону, наемники, кстати, тоже разбегались, улёгся у перил веранды, но с другой стороны и, поставив пулемёт на сошки, а достал «Печенег», открыл буквально убийственный огонь. Так как все гвардейцы были в прямой видимости, проблем с уничтожением отряда не предвиделось. Тех, кто пытался смыться, используя лошадей, я лишал сначала транспортного средства, а потом и их добивал. У многих наверняка была защита, но для пулемёта это было всё равно, третьей пулей их поразит, или там четвёртой. Когда лента закончилась, я не стал менять её, просто достал однотипный пулемёт с такой же лентой и продолжил огонь. Всего гвардейцев было тридцать шесть, плюс три коня без всадников, так что, скорее всего их было первоначально сорок, ну и я из пулемётов добил остатки. Последние спешившиеся пытались укрыться за каретой, это было единственное укрытие, не считая трупы людей и коней вокруг, в них тоже попадал, хоть и иногда случайно. Для меня карета проблемой не стала, изрешетил всю. Судя по гаснущим аурам, отработал на сто. После этого убрав пулемёт, я снова вооружился автоматом, сменив магазин, и побежал к раненой девушке, та ещё была жива, но на грани. Аура её начала гаснуть. Когда я подбежал, она сама ослабила руки и нежно передала свёрток мне, посмотрев в мои глаза. Там была благодарность, боль, и мольба, мольба позаботится о ребёнке. Именно так я понял её.

Откинув край покрывала, я удивлённо посмотрел в серьёзные васильковые глаза крохи имеющей прелестные золотистые кудряшки. Такую девочку можно охарактеризовать только одним словом, ангелочек. Я невольно залюбовался ей, а та с той же серьёзностью рассматривала меня, и вдруг ухватив за палец своими ручками, широко и счастливо улыбнулась. Очнувшись, я посмотрел на раненую и встретил остановившийся взгляд, который тоже смотрел на кроху. Девушка, перед тем как умереть тоже на неё взглянула.

— Хм, постараюсь не подвести сударыня, — тихо сказал я. — У меня, конечно, мало времени, но я постараюсь найти тех, кто доставит ребёнка родителям. Ты с ней, к сожалению, в родстве не состоишь.

Встав на ноги, я накинул простыню на лицо девочки, не надо чтобы она видела, что я делаю, и стал обходить гвардейцев. Обычно хватало одного выстрела, чтобы добить раненого. Я не стрелял во всех, это просто было не к чему, мне было доступно видеть ауры, живых было восемь, я их обошёл и добил. Вот и всё. Причём у меня был шанс спасти ту девушку, но я не позволительно долго разглядывал ребёнка и упустил этот момент. Был ещё шанс с капсулой реаниматора, но где капсула, а где мы. Да-да, челнок стоял у автодома, его бортовой искин контролировал округу. Ну и шанс моим детям, няня может положить их в капсулу, одного в смысле, а бортовой искин выдаст стандартный протокол диагностирования и лечения. Какой-никакой, а шанс, вот и оставил челнок у озера.

Ну да ладно, оставив место бойни, я направился обратно к трактиру, там уже погасили крыльцо и встречали меня. Не сказать что с добрыми лицами, скорее угрюмыми, а у местных работников и трактирщика, так ещё и мрачными.

— У кого-нибудь из вас есть ко мне претензии? — спросил я, сделав злое лицо. Это помогло, никто связываться со мной не захотел, результат на лицо, и находился он у меня за спиной.

— Нет, ты был в своём праве, — показал мне открытые ладони командир наёмников, он явно не собирался вмешиваться в эту историю и, судя по ауре это так и было. Более того он приказал быстро собираться, даже трофеи с убитых гвардейцев трогать запретил, хотя я бы дал разрешения, только никто не спросил. Оказалось, наёмники и сами не собирались к ним подходить. Если какой другой гвардеец увидит деталь амуниции или личную вещь погибших друзей, казнит на месте, причём ничего ему за это не будет. Закон такой в этом королевстве был, теперешний король издал.

— Зря вы альку спасли, — угрюмо сказал трактирщик. — Много проблем от этого будет.

— Кого-кого я спас? — озадаченно переспросил я.

— На уши ей посмотрите… Ну вот, я же говорил, остроконечные уши. Она из расы альков, закрытое племя, что живёт на закрытом континенте. И сами к нам не плавают, и наших топят, никаких им посольств не надо. А здесь год назад слух прошёл, сами посольство прислали, вроде в столице жили. Это, наверное, их дочка. Больше ничего не знаю. Только если гвардейцы убили посольство, то это война. Альки за своих всегда мстили, пока наше королевство не уничтожат, не успокоятся. Было уже такое, и посольство это не первое. Ну да ладно, нам нужно думать, как переселяться, — вздохнул трактирщик.

— То есть вы не возьметесь за золото доставить ребёнка его семье, если она жива? — на всякий случай уточнил я, но уже понял, никто не пойдёт на это. Так и оказалось.

— Нет, господин, никто не сделает этого, а если и возьмёт ребёнка, то чтобы прикопать под ближайшим кустом, никому чужих проблем не надо.

— Вот же… — чуть не ругнулся я при ребёнке.

Посмотрев на часы, я всё же ругнулся и, придерживая девочку, побежал к лесу. Нужно успеть, канал скоро открывается. В принципе если нет возможности передать девочку на руки родителям, побудет пока со мной, из-за неё я не собрался терять такой удобный канал. Честно говоря, к кукушатам я довольно холодно относился, но против временной приёмной дочки не был. Не сейчас верну родителям, позже, когда буду свободнее в своих действиях.

— Ну что доченька, хочешь с нами попутешествовать?

— Хочу, — тихо сказала та. — А где папа и мама?

Я не ошибся, она была вполне взрослой даже с какими-то освоенными элементами знаний по жизни и поведению в обществе. Возможно, девочка была из высшего света. Платьице на ней было отнюдь не дешёвое, как бы не лучшие портные шили. Сама простыня тоже была не проста, по виду шёлк, испачканный кровью убитой девушки, но что точно не понятно. Да и герб был с одной стороны. Нести девочку было не удобно, потому я распутал её, действительно ангелочек, кстати, на ногах были лёгкие босоножки, свернул простыню, убрал её в За Пазуху, это не моё имущество а ребёнка, потом подхватил девчушку на руки, та приобняла меня одной рукой за шею и рванул дальше. Всё же мы успели.

Быстро убрав в За Пазуху всё имущество и технику, я помог детям обнажиться, убирая их вещи в чемоданы, не аккуратно, просто времени не было, ну и с девочкой повозился. Та спокойно дала раздеть себя. С виду она ничем не отличается кроме больших анимешных глаз и слегка островатых сверху ушей. Девчонка как девчонка. Мои настороженно её приняли, разглядывая, а потом мои девочки подошли и начали щебетать, успокаивая ту. Сама алька, жалась к моим ногам, настороженно поглядывая на моих детей, что нас окружали. Похоже, они её пугали.

Правда всё же нормально пообщаться они не успели, я определил, что канал открылся, очередной взмах палки показал, что она куда-то провалилась и раздался хлопок, как бывает когда давление выравнивается. Кстати, дуло нам в спину, подталкивая, на планете явно разряженная атмосфера. Так что, велев детям идти за мной, подхватил на руки альку и Дениску, шагнул вперёд, остальные сразу же вошли следом, держась за меня. В смысле просто ухватившись за ноги. У них как-то это получилось.

Не сказать, что новый мир мне понравился. Тут было очень холодно, хотя должно быть лето, а напоминает осень, темно так, что даже рядом ничего не видно, и дышать было тяжело.

— Как в горах, — сразу определил разряженность Леонид.

— Быстро одеваемся, — доставая фонарь и включая его, скомандовал я, малых уже спустил на землю, но оба жались к ногам. Да и другие так же делали. Грелись наверное, здесь действительно было холодно.

Новенькую я не стал обряжать в старую одежду, а с помощью Ани, Киры и Алисы одел её в нормальную земную осенне-весеннюю одежду. То есть бельё, носки, лёгкая одежда, комбинезончик, шапку и даже перчатки. Кстати, девочка была одного ростом с Дениской, однако всё же старше него, где-то на полгода. Старая одежда девчат, из которых они уже выросли, новенькой были вполне в пору.

— Тебя как зовут-то? — спросил я у неё.

— Миарияна, — негромко ответила она, продолжая жаться ко мне. Остальные уже освоились, но тоже из светового круга старались не выходить.

— Хм, Марина значит, — понятливо кинул я.

— Миарияна, — серьёзно повторила та, и сердито топнула ножкой, обутой в детский кроссовок.

— Так и я о чём. Марина и есть. Ладно, давайте посмотрим, где мы оказались.

А оказались мы непонятно где. Когда я достал мощный прожектор и осветил им вокруг, то понял, почему это место выхода канала называют Свалкой. Мы стояли на припорошенном мусоре борту космического судна. По бокам находились стены из таких судов с гнилыми ржавыми бортами, даже сверху был, причем, судя по обводам, это был когда-то в прошлом малый транспорт. По щелям во всех сторонах было понятно, что выходы есть, но само место мне не нравилось. А здесь ещё вдруг кто-то завыл в ночи, страшно завыл, отчего дети сгрудились рядом со мной.

— Пап, это волк? — спросил Гена.

— Нет, сынок, это человек.

Говорить сыну, что так обычно кричат в моменты страшной опасности, или когда его едят, я естественно не стал, но вот оружие приготовил. Хм, семьдесят лет всё же оказалось много, для изменений на этой планете. Похоже, здесь реально что-то случилось, но вот что?

В это время я почувствовал боль сквозь штанины. Те были не простыми, с кевларовыми вставками, тактические для спецназа, но всё равно найдёныш вцепился в них так, что даже мне больно стало. Посмотрев на неё, та задрав голову, смотрела на меня огромными глазами, я усмехнулся и сказал, поднимая её на руки:

— Ох и трусишка нам досталась.

Взмахом руки я вызывал из За Пазухи одиннадцать боевых дроидов, включая управляющий модуль. Это тоже дроид, но не имеющий вооружения, и носил он только бронированную капсулу с искином со множеством антенн. Это был не только командир этой боевой группы, но ещё и связист, он мог глушить эфир, причём достаточно продолжительное время и полностью. Связи за это время не будет, кроме тех каналов, которыми пользовались дроиды этой боевой группы. Этот боевой комплекс был чисто штурмовым, не охранным. Не было у меня таких специализированных машин, но всё же выполнять охранные функции он мог, не настолько хорошо, но хоть это.

Как только появились дроиды, я сразу стал отдавать приказы. Делал я это вслух, искин комплекса их легко воспринимал, это было даже быстрее чем через планшет. Ну а то, что я их хозяин они знали, это у них было вбито на уровне программного обеспечения. Мы с искинами это ещё на станции сделали, приписывая ко мне множество оборудования, которое без сверки личности работать и подчиняться не будут.

— Задача такая. Найти безопасный выход на чистую площадку, чтобы там мог стоять челнок класса «стандарт». Полная безопасность группы, просканировать их, чтобы знать всех кто находится под вашей охраной. Как путь будет разведан, выдвигаемся к площадке. Выполнять.

Дроид с капсулой искина подошёл ближе, и детей вместе со мной облучило безвредным излучением биологического сканера. С нас всех были сняты личные параметры, и они были занесены в архив искина. В это же время два самых маленьких дроида, это были разведчики и корректировщики, умчались в разные стороны и исчезли в проёмах и щелях между корпусами. Буквально через пару минут я уже на экране планшета любовался красотами ночного неба этой планеты. Они были закрыты грозовыми тучами и, похоже, там наверху шёл дождь. Кроме этого я определил, что здесь сейчас властвовала самая обычная ночь, поэтому и было так темно. Хотя здесь под обломками и днём должно быть беспросветно темно.

Пока нормального пути найдено не было, мы как дроиды по стенам бегать не могли, поэтому пока разведчики продолжали шуршать, я занялся другим делом. Автодом доставать не стал, кто его знает, как выдержит вес машины гнилой каркас судна, на котором мы стояли. Вон, искин комплекса сразу нашёл несколько мест, заходить на которые не рекомендовалось, можно провалиться вниз. Но я достал несколько стульев и скамейку, чтобы не стоять, так что мы сидели и ожидали, когда путь будет найден. Дети своими делами занимались, Марина сидела рядом и прижималась ко мне, причём верткая, на одном месте никак усидеть не могла и постоянно крутилась, разглядывая дроидов, стальные стены и остальное.

Сам я изучал параметры выдаваемые сканерами и анализаторами искина. Оказалось здесь серьёзное излучение и можно получить дозу радиации. Она была завышена почти в пять раз. Особо меня это не обеспокоило, сразу после перемещения я на всех детей и себя надел универсальные амулеты защиты. Параметры их работы я знал, и они могли защитить даже от радиации, но всё же долго находиться здесь было нежелательно. Я не говорю что вся планета фонила, скорее всего, был повреждён один из сброшенных сюда судов. Вот от него и шёл этот фон. Надо бы отойти, но без разведки отправляться куда бы то ни было, было опасно. Ничего, подождём.

В это время поступил доклад от одного из разведчиков. Он только что засёк старт с поверхности планеты неизвестного судна, по параметрам взлёта это, похоже, был челнок. Вот дальнейшее, а я наблюдал за челноком с помощью планшета, и прикидывал его характеристики, они мне были не знакомы, да мне в этом мире вряд ли что было знакомо, мне не особо понравилось. Уже в верхних слоях атмосферы, где в облаках начали пропадать огни работающих на форсаже двигателей, мелькнуло две тени, и от них в сторону челнока полетела ракета. Чуть позже облако огненных обломков рухнуло на землю. Я готов был поклясться, что челнок сбили управляемые пилотами истребители, причём это были не просто атмосферные машинки, а типа космос-атмосфера.

Я учился по другим знаниям, и местная техника мне была незнакома, но очень схожа с теми, что я знал из гипнограмм. Поэтому не думаю что ошибся. Меня только одно озадачило, если здесь запрет на взлёт, как мы покинем планету? Ведь следующий канал открывается не на этой планете, а на другой, и вёл он на ветку Земли. До момента когда он откроется, оставалось почти месяц, и время у нас ещё было, с учётом что на полёт мы потратим дней одиннадцать, однако всё равно эта ситуация мне очень не понравилась. Нужно понять, что за силы находятся на орбите и сможем ли мы через них пройти. Тот же лёгкий крейсер, что у меня был в собственности, вполне мог садиться на планету и взлетать. С учётом того что космические корабли этого не делают, а возят при себе боты и челноки, такие возможности могут очень пригодиться. Корабли погибшей расы и не такое ещё могут, а я вполне неплохой пилот, хоть и с опытом, наработанным в виртуальных капсулах. Ничего, и до реальной практики дело дойдёт.

Когда я просматривал план перемещения между мирами, я как-то не предполагал что взлететь и перебраться на другую планету нам не дадут, вот и ломал голову, что же здесь вообще происходит, и коснётся ли это нас. В общем, нужен был язык из местных, судя по крику люди здесь есть, вот и пообщаемся. Искин получавший новый приказ сориентировал своих разведчиков не только искать удобный путь и площадку для взлёта, но и людей. Как оказалось, они всё же здесь были.

Когда дроид подкрался к группе людей и начал их съёмку, передавая её мне, я здесь же закрыл экран, чтобы сидевшие рядом дети ничего не заметили. Всё оказалось ещё хуже, чем я думал. Около костра сидело два десятка человек, и наблюдали, как двое с некоторым трудом крутят длинный прут с насаженным на него освежеванным человеческим телом. Я даже по обезображенному телу смог опознать, что это была женщина. Так вот кто кричал… Что же здесь чёрт возьми происходит?!

— Искин, — обратился я к командиру штурмового комплекса. — Значит так, даю тебе имя Лейтенант.

— Принято, хозяин, — сразу ответил тот.

— Переходим на цифровое общение.

— Принято, — здесь же появилась надпись на планшете, с которым искин держал постоянную связь.

— Приказ, добыть пленного из обнаруженной людской группы. Выявить командира и его помощника. После захвата произвести допрос без моего личного присутствия, я буду следить за всем, и корректировать допрос с помощью планшета.

— Хозяин, рядом с основной группой обнаружено ещё две человеческие особи. Судя по их виду — это пленники.

— Выведи картинку на экран, — велел я.

Лейтенант оказался прав, отдельно лежали двое парней. Причём оба они были обнажены. А я ещё удивлялся, у костра сидят оборванцы оборванцами, а здесь у троих вполне современные и новые на вид комбезы для космоса. По мелким деталям специалист их легко определит. Я специалистом всё же был. Похоже, это кто-то из тех, кто стоит на орбите. Возможно, они были сбиты и попали к местным, аборигенам.

— Лейтенант, дополнение к общему приказу. Кроме главаря и помощника аборигенов, взять живыми этих двух пленных. Вести себя с ними корректно, но не давать доступа к оружию. Разрешено освободить от пут и не мешать вернуть комбинезоны. После этого изолировать, и провести допрос главарей аборигенов.

— Задача принята к исполнению, разрешите выполнять?

— Выполняй.

Четыре дроида из восьмерки, что нас охраняли, рванули в один из проходов и скрылись. Тот разведчик продолжал наблюдать за аборигенами, там уже начали срезать готовое мясо и есть, это явно были каннибалы и их требовалось уничтожить. Даже мне было противно на это смотреть. Так вот, пока один разведчик наблюдал за аборигенами, второй таки нашёл удобный путь наверх. Поэтому вставая, я объявил:

— Всё дети, собираемся и уходим.

Проверив, не забыли ли мы что, скамейку и стулья я убрал обратно, мы собрались одной группой, новенькую от меня не отцепить было, а я хотел, чтобы она с Дениской под ручку шла, мы пошли к одному из проломов. Впереди два дроида, потом Лейтенант, следом я с Мариной на руках, потом колонной по двое мои дети, у каждого было по фонарику, с которыми они играли, и ещё два дроида охраняли тылы, следуя за нами. Флангового охранения не было, через слишком узкие проходы мы шли, но и этой четвёрки хватало, тем более Лейтенант, используя свои возможности, сканировал всё в округе. Между прочим, он не раз засекал живые биологические объекты, который разбегались от нас в разные стороны. Нас то ли чуяли, то ли слышали. Второе, похоже, вернее, цокали своими опорами дроиды достаточно громко.

Пока мы шли, я держал связь с той группой, что занималась аборигенами. На ходу держать связь с помощью планшета было не очень удобно, но я убрал тот в чехол, и надел на голову офицерский обруч. Один глаз был свободен, я видел куда идут, на другой подавалась картинка с камер дроидов. Их было пять, по количеству дроидов, если я обращал внимания на одну из картинок, она увеличивалась в размерах, захотел посмотреть оптикой другого, смотрел на другую картинку. Удобно.

Мы и пятидесяти метров не успели пройти, как за это же время преодолевшие полкилометра штурмовики сходу атаковали. Ждать им было нечего, разведчик продолжал контролировать эту группу и никаких изменений особо не произошло, не считая того что жаркое с костра частично уже съели. Семнадцать аборигенов было уничтожено на месте, двух взял тёпленькими, зафиксировав руки и ноги пластиковыми наручниками. Кстати, эти наручники уже местных, просто их использовали по назначению дроиды. После этого один из дроидов освободил пленных, те смотрели на моих стальных крабов с огромным удивлением, и отошёл в сторону, давая им возможность прибарахлиться, всё же мои штурмовики поражали всех аборигенов в голову и комбезы были целыми. Несколько единиц оружия у аборигенов было, остальное железные прутья и палки, и всё это оружие, кроме последнего, мои дроиды собрали. Оно всё было рабочее. Больше меня ничего не интересовало. Хотя нет, немного вру, как раз интересовало. Информация и знание языка. Мне местный был не знаком, как и моим стальным слугам. Тарабарщина и только. К счастью я передал одному из дроидов коробку переводчика и когда начался допрос, то тот запоминал слова, составляя словарный запас. А допрашивали просто. Болезненный разряд в ногу, и показывают, например, палку, если не говорит что это за слово, новый разряд. Потом следующий предмет и так далее. Пленные сообразительнее попались, сразу поняли, что от них требуют и пошли на сотрудничество. Не сказать что добровольное, но всё же не отказывались отвечать.

Пока обоих пленных, которых развели в разные стороны «опрашивали» такими методами, составляя знание местного языка, пленные пленных, успели снова надеть свои комбезы. Я не ошибся, они ранее принадлежали им. Вот так вот и шли мы, а я одновременно контролировал ту группу. После того как пленные пленных одели комбезы их отвели чуть в сторону и велели ждать. Они это поняли, потыкались в разные стороны и сели на корточки, явно обмениваясь своими мыслями о происходящем. Это меня насторожило. По виду они были из армейских, одинаковая униформа, одинаковые причёски, да всё одинаковое было, даже три игольника. Видимо их табельное оружие. Меня только удивляло, как они здесь оказались. Так вот, озадачило меня не это, а то, что беседовали они хоть и не на знакомом языке, но с наречием аборигенов его не сравнить. Прелестно, аборигены говорят на одном, те что висят на орбите, на другом. Блин, придётся переводчику оба осваивать. Закончит с аборигенами, займётся бывшими пленными. Мне нужно оба словарных запаса, так и не как иначе.

До найденной площадки мы шли почти больше двух часов. За это время главарь-абориген и его помощник успели поделиться всем доступным словарным запасом. По крайней мере, переводчик начал их понимать, а соответственно и я, поэтому дальнейший допрос перешёл в конструктивное русло. Первый же шок я испытал, узнав, что у всех местных язык всё же схожий, просто аборигены с планеты имели своё наречие, тюремное. Да-да, эта планета была тюрьмой для отбросов общества не одного государства, а нескольких. Приходили тюремные суда и высаживали новые порции заключенных. Им давали минимум для выживания, дальше сами, как хотят, но сами. Им дали дополнительный шанс, пусть выживают. Большинство сразу гибнет, горожане, что с них возьмёшь, а многие выживают, даже устраиваются с некоторыми удобствами. Это здесь мрак, а дальше есть и леса и поля. Редкие пока, но уже что-то сажать и кормиться с этого было возможно.

Кстати, это не группа отморозков как я их принял, да и каннибалами их назвать сложно, здесь есть и другая пища. Просто эта группа совершила какой-то косяк, то ли убила любимого подручного главаря крупной банды, то ли ещё что, но они подались в бега. Долго скитались, всё же их искали, а когда совсем проголодались, то им встретилась эта группа внешников, как они их называли, с орбиты. Так как они уже несколько дней не ели, то просто освежевали одну женщину и стали её готовить, двух других на потом. Женщину выбрали по той причине, что она ранена была, отбила себе что-то внутри при посадке. Кровью кашляла. Особо у местных каннибализм был не в чести, но с большой голодухи не отказывались.

В общем, когда эти двое стали не нужны, их просто убили, дроиды наступили им на голову манипуляторами ходовой, чтобы не тратить боезапас. После этого начался опрос двойки внешников. Так как некоторый словесный запас был от прошлых доноров, то получение второго языка для переводчика прошло достаточно быстро, чтобы можно было начать нормальный допрос. Прямо на месте используя как передатчик одного из дроидов, я опросил их.

Оказалось что всё же это военные, причём непростые, а выполняющие какую-то спецоперацию по заданию контрразведки империи. Они служили в эскадре, что была приписана к этой службе. Шесть дней назад небольшой корвет, под полем невидимости обойдя все станции слежения, вышел на орбиту и выпустил челнок, который так же имел оборудование скрыта. Тот сел в укромном месте и высадил небольшую группу, после чего стал ожидать их возвращения. Эта тройка как раз была из команды. Один пилот, два операторы арт-систем, челнок не простой, а десантным был, способным поддерживать наземную операцию. Так вот, спустя три дня, был получен специальный сигнал от группы, их обнаружили, цель не найдена, требуется срочная эвакуация. Челнок был скрыт под корпусом старого транспорта, они сразу взлетели, и направились в сторону маяка. Как оказалось, это было ловушкой, и что в реальности случилось с группой, было не известно. На подлёте их сбили древней корабельной ракетой. Без наведения использовали, тупо прицелились на глаз и пустили точно в челнок, а та рванула у борта, нашпиговав его осколками. В первое время сюда сбрасывали разные боевые корабли, так что найти уцелевшее вооружение было можно, древнее, но всё же. Это уже потом их полностью очищали. Так вот, челнок рухнул, но все остались живы, кроме одного оператора. Девушка была ранена, тяжело. Несколько часов они несли её на себе, пока не попали в руки вот этой вот группы. Ну а дальше понятно. Кстати, кричал пилот, напугав моих детей, а я думал женщина. Та его подружкой была, вот он и не выдержал, в крике выразив всё что чувствовал. На уничтожение аборигенов он смотрел с немалым удовольствием.

Конечно, говорить сначала они не хотели, военная тайна и всё такое, но мои дроиды допрашивать умели. У парней уже, по-моему, волосы наэлектризовались, когда они, наконец, начали нормально говорить и объяснили, как здесь оказались. Сразу бы сказали, никакой пытки током не было бы.

Дальше понятно, их подняли на ноги и погнали в сторону площадки, на которую мы как раз вышли. Детям уже давно нужно было в туалет, даже новенькая терпела, хотя пару раз и теребила меня за ворот куртки. Намекая, что пора остановиться по важным делам. Поэтому выйдя на площадку, это была «спина» какого-то большого судна, и она вполне выдержит челнок, здесь я с разведчиком был согласен, достал из За Пазухи челнок и активировал открытие шлюзовой. После прохождения процедуры шлюзования, что-то она затянулась, долго нас обрабатывали, даже ноги по очереди искин велел поднимать, мы, наконец, прошли на борт. Боевые дроиды с Лейтенантом остались снаружи. Их задача охранять площадку.

Дети на челноке хорошо ориентировались, и знали, что где, поэтому бросились в сторону санузла, он здесь был встроенный, ещё при постройке челнока сделали. Я прошёл следом за детьми мимо капсул реаниматора и обучающей. Всё так же неся Марину на руках. Что-то эта хитрюга пригрелась, вон рожица какая довольная. Остановившись, я поставил её на ноги, пусть сама ходит, я в прислуги не нанимался.

Девочка сперва стояла на месте, удивлённо глядя, как я ухожу, а потом быстро догнала и как обезьянка, ловко цепляясь за одежду, мигом взлетела ко мне на плечо, и снова умостилась на руке, довольно улыбаясь.

— Нет, ну какая всё же лентяйка.

Поставив девочку на ребристый пол челнока, я протянул ей руку, та вздохнула и, ухватившись за нее, засеменила рядом. Минут пятнадцать я потратил на горшки и приведение детей в порядок. Те после посещения комнаты задумчивости бодро бегали по судну. Хорошо ещё дверь в рубку была закрыта, иначе и там бы побывали.

Оборудование сканирования и наблюдения челнока я не запускал, мало ли засечёт охрана планеты и пальнёт сдуру, поэтому продолжал находиться в неведение о силах охраны. Я надеялся их получить от пленных. Они уже были рядом, две трети дороги бегом пробежали, подгоняемые тычками дроидов. Те вынуждены были двигаться медленно, с человеческой скоростью. Пока их не было, я с помощью двух технических дроидов собирал в трюме мобильную установку, чтобы просканировать орбиту над нами. Чуть позже её отнесут километров на двадцать, а лучше тридцать, там был индивидуальный источник питания, и запустят. Пока оборудование не засекут и не уничтожат с орбиты, мне хватит шести-семи секунд, чтобы узнать всё о силах обороны на этом участке орбиты. Вот тогда я уже буду думать, что использовать для побега, и на какие силы надеяться. Кстати, само оборудование терять я не собирался, и надеялся, что мне его вернут в целостности и сохранности. Просто от оборудования кинут антенну, и с орбиты будут бить по ней, а антенну мне было не жалко, у меня ещё есть.

Чтобы дети не слонялись без дела, Марина всё так же от меня не отходила и крепко держалась за штанину, я достал кровати, и расставил их в закутке, там же дроид повесил занавеску, чтобы у детей было своё спальное место. К сожалению кают здесь не было, а перед рубкой пилота имелись лишь кресла для пассажиров, ровно десять штук. В общем, разобравшись с кроватями, трёх двухэтажных хватило, поставил диван и повесил на переборку плазменный телевизор. «Дивиди» и ноут дети к нему сами присоединили и стали смотреть фильмы. В салоне челнока было достаточно тепло, поэтому дети сняли всю верхнюю одежду, а обувь сменили на домашнюю и так ходили. Аня всё крутилось вокруг новенькой, пробуя подружится. Та тоже с интересом на неё поглядывала, они начали о чём-то общаться, даже не понимая о чём, языки они не знали, после чего Марина даже отпустила мою штанину. Аня у меня девочка хорошая, умная, легко найдёт подход к любому, и здесь так вышло. Ну почти. Марина, вдруг обнаружив, что уже отошла от меня, с сомнением посмотрела на Аню, на меня, потом снова на Аню и на меня. Сделала мелкий шажок ко мне по ближе, потом ещё один, ещё, быстрее и быстрее, пока не спряталась за мою ногу. Я с улыбкой наблюдал за этим представлением.

— Дай ей привыкнуть, потом она сама за тобой бегать будет, а пока Марина испугана. Ей здесь всё непривычно, — сказал я старшей дочурке.

Аня уже уставшая уговаривать новенькую идти смотреть фильм, убежала к остальным, там показывали старую советскую сказку, кажется, это был «Морозко».

Вот так я продолжал работать, наблюдая, как собирают оборудование, мне для этого приходилось спускаться в трюм, когда привели пленных. Те дышали как загнанные кони, их сперва прогнали через процедуру дезинфекции шлюзовой, тоже долго держали, ну а потом провели в салон челнока. Их сопровождал всего один дроид, остальные организовали цепь снаружи, охраняя моё судно.

Отдельно я поставил два дивана, друг напротив друга, между ними столик. Дроид посадил освобожденных на один из диванов, а я, поднявшись из трюма, последнюю недоделку устранил, подошёл и сел напротив. Кстати, оба парня с немалым удивлением, я бы даже сказал ошарашенно, смотрели на Марину, что присела рядом со мной, но заметив как её разглядывают, спряталась за мою спину, и оттуда выглядывая, тоже начала рассматривать неизвестных.

— Кто такие и откуда я уже в курсе, слышал допрос, мне нужно знать, как легче всего подняться на орбиту. У вас есть связь с вашим корветом? Он ведь ожидает сигнал на краю системы?

Ответил тот, что имел звание сержанта и был приписан бортовым стрелком на корвете, на челноке он выполнял те же функции, за что его и взяли:

— Нет, уже не ожидает, мы выработали все лимиты времени, в этом случае операция считается проваленной.

— Врёшь и не краснеешь, — прокомментировал я с укоризной. — Кто тот человек, что искала ваша команда?

— Нам неизвестно, до нас этого не доводили, единственно, что я слышал, он из Баронств. Был осуждён, доставлен сюда. Когда и куда именно мне неизвестно, но старший поисковой группы велел садиться на этом континент возле Свалки номер семьдесят шесть.

— Почему такой порядковый номер, разве эта Свалка не одна? — удивился я.

— Их сто восемьдесят три, разбросанных на планете.

— Не пойму, зачем космические суда утилизировать на поверхности планеты, — озадаченно проговорил я. — В чём смысл?

— Так об этом даже дети знают, — сказал сержант, удивлённо приподняв разбитую бровь.

Кстати его напарник имеющий звание лейтенанта так и молчал, изредка оглядываясь, явно что-то прикидывая. Но останавливая взгляд на дроиде, он всегда морщился. Уж не побег ли замыслил, пока сержант меня отвлекает? Может, решил челнок захватить? Три раза ха.

— Я об этом не знаю, так что просвети, понятными словами, естественно.

— Ну, выбирают планету без атмосферы рядом со светилом, вы должны знать, что с атмосферами это большая редкость. Потом на эту планету заводят комбинаты по переработки. Люди живут под куполом. Им с орбиты сбрасывают корпуса старых кораблей и судов, и идёт переработка. На планете обычно до двухсот бывает таких комбинатов, около них образуются Свалки. Разные, где корабельные, где бытовые. Тут вот корабельная.

— Короче.

— Двести комбинатов выбрасывают из труб просто прорву отработанных газов. Те не уходят в космос и оседают на поверхности благодаря притяжению. Вместе с газами выбрасывается и кислород, но немного…

— Всё, я понял. Трубы дымят, газ оседает на поверхности и появляется такая ядовитая и загрязнённая атмосфера. Поднимается до нужного уровня, потом туда доставляют комбинаты терраформирования, они чистят атмосферу до пригодного для дыхания уровня. Воду завозят из космоса, сбрасывая льдины. Посадка деревьев и остальное это последний этап. Планета начинает сама вырабатывать кислород и поглощать углекислый газ, а комбинаты по переработке в это время давно на другой планете создают новую атмосферу. Через некоторое время появляется планета, на которой можно жить. Только сколько на это требуется времени? Тут не годы, здесь столетия.

— Вы правы, около трёхсот лет. В нашей империи восемнадцать планет получили атмосферу и жизнь именно так.

— Это уже ясно. Что здесь случилось, на этой планете, отчего вы её превратили в тюрьму?

— Несколько катастрофических ошибок. Первые — это исследователи, которые подтвердили, что планета годится для терраформирования, но это было не так. Они пропустили один минерал, который для нас яд, он и стал первопричиной гибели первых переселенцев.

— Подожди, судя по свалкам комбинаты ещё работали, какие переселенцы?

— Первый опыт, чтобы первые переселенцы осваивались на планете. Они жили под куполами. Сброс металлолома с орбиты был уже прекращён, атмосфера была близка к стандарту, комбинаты начали медленную ликвидацию Свалок, когда произошла трагедия. Начали умирать люди. Никто не мог понять почему. Причём со спасёнными эпидемия начала разрастаться по империи. Специальная служба, что за этим следит, не дала разрастись ей и блокировала планету. Лет двадцать шло исследование причин гибели более семнадцати миллионов человек. Три миллиона погибло здесь, на Заславии, остальные в других мирах. Санитары расстреливали города с орбиты, чтобы эпидемия не разрасталась. Жёстко, но они её остановили. Когда выявили, что именно стало толчком к мутации и образованию этого вируса, были созданы антивирусные препараты, после чего на планету спустились первые исследователи. Планету решили не восстанавливать, её более десяти лет никто не посещал, пока на планету случайно не упал тюремный транспорт. Это послужило толчком к принятию решения и вот уж как сорок семь лет эта планета является тюрьмой для нескольких сотен тысяч человек. В принципе она пригодна для жизни, хотя и имеет разряженную атмосферу, но в тропиках уже разрастаются леса и есть шанс, что планета сможет поднять уровень воздуха сама, всё же процедура терраформирования была остановлена с гибелью переселенцев.

— А как заключённые не гибнут от вируса, он ведь здесь бродит, как я понимаю?

— Да, тем более он мутирует дальше. Всем заключённым делают прививки, ну и стерилизуют. Поэтому мы удивлены, что у вас ребёнок.

— У меня их несколько, — рассеяно ответил я. — Мы на планете оказались случайно, и прививок нам никто не делал. Как быстро развивается вирус в теле человека?

— Ну мы не медики, но достаточно быстро, я же говорил что он мутировал. Как давно вы здесь?

— Несколько часов.

— У вас есть шанс успеть подняться на орбиту и получить необходимые прививки. Правда, шансов подняться наверх у вас нет, но если сообщите о детях, эвакуационная группа спуститься сюда. Ну и нас эвакуирует. Вы надеюсь не против?

— Посмотрим, но сначала проверю детей. Ожидайте тут.

Встав, я с Мариной заторопился к капсулам, они были видны от нашего места, а к освобождённым пленникам подошёл дроид-стюард с подносом всякой еды. Там были пироги, буженина, другое съестное, ну и два крепких горячих бокала с жаснином. Аромат божественный. Так вот, пока те жадно насыщались, я активировал на ходу капсулу реаниматора и позвал Лёню, у меня были вбиты в память искина реаниматора его параметры, взятые в прошлом мире. Тот подбежал, я помог ему раздеться и уложил в капсулу. Трижды продиагностировав его, я никаких вирусов не обнаружил. Новые данные ничем не отличались от тех, что были получены в прошлом мире. Кроме пары мелких деталей, всё же сынишка растёт. Задумавшись, я проверил Марину и Киру. Тоже ничего. Это меня ещё больше озадачило, пока я не заметил, как Кира, одеваясь после диагностирования, вешает на шею камешек магической защиты. Я им строго настрого велел носить их постоянно, даже спать с ними, вот она в точности и выполняла, снимая только перед капсулой или перед переходом в следующий мир. Да у меня все дети такие были, ответственные.

— Эврика, — щелкну я пальцем.

Быстро сходив за парнями, я велел сержанту следовать за мной. Тот неохотно раздевался и так же неохотно ложился в капсулу, но продиагностироваться себя дал. В этот раз я обнаружил и вирус и антидот. Кстати, последний не особо помогал, вирус постоянно мутировал, и вполне возможно скоро снова вырвется наружу. Задумчиво постучав пальцами по сенсорному экрану управления капсулой, я задал параметры лечения. Планета до сих пор блокирована, учёные на орбитальной станции продолжают работать, и я не хотел, чтобы вирус снова вырвался. Заключенных сюда отправляли без права возвращения, они переселенцы, если это так можно назвать. М-да, жесть.

Как показал искин капсулы, очистка организма сержанта от вируса и антидота займёт порядка часа, поэтому оставив его лечиться, заодно травмы, синяки и ссадины уберёт, я вернулся к лейтенанту. Тот волновался, это было видно, но дроид не давал ему сделать неправильных поступков.

— Где Антуан? — здесь же спросил летёха, пытаясь встать при моём приближении, но упал обратно. Дроид вмешался.

— В капсуле, проходит процедуру восстановления. Он всё же подхватил вирус и антидот что разработали ваши учёные пока не помогает.

— Нас кололи ещё в детстве, вакцина должна была справиться… Подождите, у вас в собственности есть медкапсула, или вы её здесь нашли и восстановили? — вытаращился тот на меня, видимо медоборудование в руки простых людей не попадало, вот тот и был удивлён.

— Моя, у меня их хватает. А что, это такая редкость?

— Ещё бы. Это большая редкость, не все госпитали оснащены ими. У вас какое поколение?

— Ну, судя по тому, что мне сообщил ваш напарник у вас где-то второе, у меня почти пятое, между пятым и шестым.

— Но таких капсул ещё не бывает, у нас самые новейшие.

— Это вы так считаете. Кстати, что вы там про вакцину говорили, а то сбили меня с мысли?

— Нас кололи ими в детстве. Считается, что мы теперь не заразимся и источниками заразы не станем.

— А, так она ещё и старая, не удивительно, что вирус берёт вверх. Ладно, давай поговорим о другом. Мне нужно знать какие силы находятся на орбите. На этой планете я оказался случайно и хотел бы её покинуть. Поможешь, высажу в каком-нибудь нейтральном мире. Мне вы не нужны.

— Какие гарантии?

— Только моё слово. Можешь поверить, если я что обещаю, то стараюсь выполнить. В принципе мне ваша помощь может и не понадобиться, сам справлюсь. Просто интересуюсь, чтобы не брать на борт лишних пассажиров. То, что у вас нет кодов для эвакуации я в курсе, здесь ведь те самые санитары верховодят, они-то вас с планеты по любому не выпустят, именно поэтому вы провели тайную высадку. А раз у вас это получилось, значит, все маршруты патрулей, мёртвые зоны станций слежения должны знать. Не так ли?

— Так, — кивнул тот, угрюмо посмотрев на меня.

— Видите, мы можем помочь друг другу. Я вывезу вас на нейтральную планету, в те же Баронства, ваши звёздные карты я не знаю, но они вроде близко, главный той банды сказал, что вашу подружку съели. Извините, помочь не мог, я только по крику вас и нашёл.

Тот насупился, напоминание о гибели любимой его явно не радовали, но здесь он встрепенулся.

— Если вы не знаете наших карт… Кто вы?

— О-о-о, не думаю, что вас это заинтересует, но ответить могу. Видите ли, я и дети, мы иномирцы.

— Ну, с другого мира, и что? — не понял тот.

— Пусть будет из другой вселенной, где так же развивается человечество, просто объяснять подробнее лень.

— Пусть будет, — кивнув, согласился тот и, осмотревшись, пробормотал. — Так значит вы не из нашего людского анклава, а я смотрю и не могу понять, что это за судно. По размеру как фрегат, но места много.

— Это челнок, это просто орбитальный челнок, — вздохнул я.

— Ничего себе размеры, какие же у вас тогда боевые корабли?

— Нормальные у нас корабли, нормальные, — увёл я тему в сторону. — Ладно, отдыхайте. Процедуры ваш напарник закончит через полчаса, а я пока делами займусь.

— Позвольте полюбопытствовать, какими, может помочь?

— Собираю оборудование чтобы посмотреть кто там на орбите обретается, ну и определюсь как планету буду покидать. А помощь мне не нужна, механических помощников хватает. Отдыхайте.

Я с Мариной ушёл, а лейтенант ещё повозился на диване и стал подрёмывать. Правда я быстро его поднял, привёл сержанта, бодрого и теперь здорового и уложил в капсулу офицера. Тот, кстати говоря, удивился их виду. У них тоже они есть, но помельче и как-то послабее, меньше функций выполняют. Можно конечно и конечности отрастить, но это очень дорого, не во всех госпиталях и клиниках есть реаниматоры. Кстати, надо будет узнать, какие они картриджи используют и если не подберу заказать у производителя по своим параметрам. А то у меня запас не вечный.

Оборудование у меня было готово и три технических дроида потащили его прочь от челнока. За это время разведчики нашли несколько удобных мест для установок, и где можно антенну установить, так что, выбрав один вариант, я их под охраной и отправил.

В общем, пока новички осваивались на челноке, я им две койки армейских достал, с матрасами и бельём, чем их шокировал. Не только тем, что доставал всё из ниоткуда, но и архаичной мебелью. Кстати, на вопрос я ответил, где так научился доставать из ниоткуда вещи, нагло соврал в глаза, что являюсь магом. В действительности этого не было, так немного узнал из гипнограмм, но магом я себя не считал.

Уже была ночь, детей я давно уложил, даже Марину удалось пристроить. Та давно зевала и сонно качала головой, вот и положил её радом с Аней, так они и уснули обнявшись. Военные тоже легли, они воспользовались душем в санузле, сначала не разобрались, как тот действует, пришлось показывать. Ну а я лёг последним, причём не в кровать, а в капсулу. На всю ночь, продолжая учить гипнограмму по магии в направлении лекарства. Закончу до третьего ранга, подниму по артефакторике до второго. Хоть азы изготовления буду знать. Тоже надо сказать серьёзное искусство. Наш покой охранял искин, к счастью за ночь ничего не произошло, и я вполне нормально потратил всю ночь на учёбу. Ещё две таких ночи и всё, третий ранг будет выучен.

Утром, когда я покинул капсулу, от детской здесь же прибежала уже одетая Марина, хотя я помнил что укладывал её раздетой, мне пришёл сигнал от группы дроидов что оборудование доставлено на место, антенна установлена можно начинать сканирование. Пока планета вращается, мы можем посмотреть схему обороны. Так что я сразу отдал приказ и искин челнока дистанционно запустил оборудование. Вся информация шла ему, и он её анализировал.

Пока мы все завтракали, и дети и освобожденные пленные, дети на них с любопытством косились, да и те тоже поглядывали вокруг, информация была собрана. Кстати, никакого беспокойства на орбите засечено не было, похоже моё оборудование они просто не видели.

Сейчас снова была ночь, мы, получается, проспали весь день. После завтрака, пообщавшись со флотскими, я узнал от них систему обороны, сравнил со своими наработками и нашёл пару мелких нестыковок, но на ситуацию они не влияли. Главное убраться с планеты возможно, и я собирался это сделать. Когда? Да прямо сейчас.

Причина для такой моей смелости была в том, что помимо изучения маршрутов патрулей и работы спутников наблюдения, искину так же удалось понять, что за оборудование используют местные. Оно действительно на несколько поколений слабее того что использую я. Несмотря на то что челнок не имеет оборудования маскировки, он вполне может прокрасться и мимо спутников и не попасться патрулям. На челноке был нанесён слой специального материала, не позволяющий сканерам и радам «ухватиться» за него, это пираты постарались, прошлые владельцы судёнышка. Так что, зная схему работы обороны, мы вполне можем незаметно для местных санитаров и армейских сил, что им были приданы, уйти в соседнюю систему и там уже поменять челнок на более подходящее судно. Я знал номер планеты, где откроется следующий портал, именно он вёл на ветку Земли, знал название, расстояние между планетами, но местная звёздная карта мне была не известна и я просто не могу прыгнуть в неизвестность. Использовать лейтенанта как навигатора? Три раза ха. Чёрт его знает, куда он нас приведёт, может в систему, где находится база их флота. Нет, мне нужно добыть навигационную карту местных освоенных систем, но добывать я её буду не тут, всё же сначала покину планету и систему.

Все пассажиры заняли пассажирские кресла, освобождённых продолжал контролировать один из дроидов, я прошёл в рубку, створка открылась и закрылась, занял место пилота и, подключившись к управлению, открыл створку трюма, чтобы туда зашли дроиды. Нужно будет потом трюм продезинфицировать, чтобы вирус не вывести с планеты. Как только комплекс с Лейтенантом оказался на борту, челнок приподнялся и, убирая опоры в брюхо, на бреющем полетел за оборудованием слежения. Там его и дроидов так же погрузили в трюм и, повисев на месте минут пятнадцать, здесь совершить посадку было негде, дождались «окна» в обороне и начали подъем.

Кстати, я со флотскими поговорил насчёт того сбитого челнока, который наблюдал в первые часы пребывания на этой планете. Те этого не видели, уже в плен попали, но пояснили, что такое бывает. Они уже говорили, что первые суда и боевые корабли, бывало, сбрасывали с двигателями и другим оборудованием. Конечно это такая древность, но рабочее оборудование найти можно, как и собрать тот же челнок. Спецов у заключённых хватало, здесь и пираты сроки мотали, так что есть кому собрать и есть кому поднять это судно в небо. Местные, что держат оборону, больше бы об этом рассказали, но общаться с ними как-то не хотелось. Флотские мало знали, а они в этой системе вообще впервые появились и особо с местной кухней знакомы не были.

Челнок начал вполне благополучно подниматься, пробил облака и вышел к звёздам. Поднявшись на орбиту, мы стали удаляться от планеты к краю системы. Засечь нас можно было в двух случаях, визуально, или по выхлопу двигателей. Так мы и поднимались осторожно, на грани заваливания, чтобы двигатели выхлоп не давали, так и удалялись, а насчёт визуально засечь, так это из разряда фантастики. В темноте, тёмное судно? Вблизи если только, с нескольких метров.

По общему количеству времени побег у нас занял чуть меньше шести часов. Около сорока минут занял подъём с планеты, ещё около двух медленное проползание мимо спутников. Ну и дальше особо не разгоняясь, удалялись, пока, наконец, не вышли за зону контроля охраны планеты. Кстати, за это время планета превратилась в мелкую песчинку на пилотском экране.

Корвет я всё же обнаружил, случайно, не думал, что он в этой стороне ожидает. У того всё же не такое совершенное было оборудование невидимости. Лейтенант врал мне, как я и предполагал, их корабль всё ещё находился в системе и ожидал сигнала. В принципе как источник информации он меня тоже устраивал. Наведя на корвет тонкий луч связи, я стал вызывать его:

— «Батист», ответь Гостю, — бормотал я в микрофон и так несколько раз повторять. — «Батист» ответь Гостю. Если ты меня принимаешь, направь ответ узким лучом в сторону светила, я перехвачу его…

Понятно, что команда меня слышит, но что там сейчас происходит? Предположу, что когда дежурный услышал вызов, то объявил тревогу, пока капитан добежит до рубки, выслушает запись что передаёт искин, мне уже надоело говорить одно и то же, примет решение и наконец, ответит. На это ему понадобиться секунд двадцать шесть-двадцать семь с первого сообщения. И так… двадцать шесть, двадцать семь, двадцать вос…

— Кто это? — прозвучал вопрос, сбивая меня с подсчета, что я делал мысленно.

Искин сразу засек, что передача идёт узким лучом в сторону светила и перехватил его. Те-то нас тоже не видят, вот и пришлось договориться, чтобы те в сторону светила говорили, а не орали на всю систему, поднимая оборону системы. Тут, между прочим, кроме исследовательской станции, где как раз учёные и обитают, был тяжёлый авианесущий крейсер, четыре средних крейсера и восемь корветов. Ещё вроде транспорт был, но он, как и большая часть боевых кораблей стоял пристыкованный к станции. И это только то, что я смог засечь слабеньким пассивным сканером челнока, что скрывается за планетой, мне было неизвестно. Точно типы местных боевых кораблей я не знал, просто на глаз прикидывал, может это и не крейсера. По выдаваемым характеристикам считал.

— Гость. У вас проблемы со слухом? Я же говорю, Гость вызывает «Батист». Мне правильно люди из вашего экипажа название сообщили?

— Да, правильно. Кто у вас на борту и почему мы вас не видим?

— У меня двое, пилот челнока и один стрелок, не тот, что женского пола. Женщину аборигены на планете съели с голодухи. Если что у меня есть запись этого процесса.

— Как они у вас оказались? — после долгой заминки прозвучал следующий вопрос.

— Не знаю точно для чего вас послали, но челнок был сбит, выжило трое. Девушка раненная, попали в руки аборигенов, а я их освободил. Не успел немного, но освободил. Мне ваши люди не нужны, тем более их лечить пришлось, они были инфицированы вирусом, поэтому предлагаю обмен. Вы информацию обо всех государствах, что находятся в вашем людском анклаве, а я вам возвращаю часть экипажа челнока. Как вам моё предложение?

— Это секретные сведе…

— Да бросьте, я не прошу информацию по флотской военной навигации, мне ваши секреты ни к чему. Меня интересует даже гражданская версия, упрощённая, чтобы не тыкаться в разные места и знать куда лететь. Я эту информацию без проблем вытрясу с какого-нибудь «торгаша». У вас же есть шанс спасти его, просто дав то, что мне нужно.

— Я слышал несколько обмолвок. Вы с Диких миров?

— Даже не представляю где это. Я путешественник, у нас на другом краю вселенной, если это можно так сказать, свои государства. Я решил посмотреть пустой космос, даже две планеты с атмосферой нашёл, а здесь на вас наткнулся, вышел на окраину освоенных земель. Проводя разведку, случайно оказался на планете-тюрьме, и так же случайно спас ваших людей. Видите, за такое благое дело я прошу самую малость, информацию по навигации. Кстати, что за оборудование вы используете для передачи данных, оно с моим совместимо?

— Мне это не известно.

— М-да, проблема… Хм, вот что, у вас на борту кажется есть второй челнок, вроде погибшего, пошлите кого-нибудь из своих офицеров на нём к моему челноку, мы состыкуемся и я сниму параметры вашего оборудования и аппаратуры.

— У нас используется самая совершенная техника. Новейшая. Я не могу дать разрешение на её исследование.

— Капитан, ты идиот. Моё оборудование на несколько поколений совершеннее вашего, у вас старье полное, я уже просканировал ваш корвет и знаю, что у вас стоит, но меня интересует не железо, а программное обеспечение, совместимы ли мы с ним или нет… Хотя, можно обойтись без осматривания челнока. Высылайте его за вашими людьми, так отдам.

— Причину такого решения можно узнать?

— А легко, я уже взломал ваш навигационный искин и скачал всё, что мне нужно, так что эта информация для меня потеряла актуальность. Кстати, всё оборудование у нас вполне совместимо, нужно лишь программки дополнительные написать, чтобы глюков не было. Я это уже сделал пока с вами общался, ну и скачал всю память навигационного искина. Всё, жду челнок, пилота я буду наводить сам. Ожидаю, его отстыковки. Глупости вроде захвата делать не советую. У вас я там смотрю девять бойцов абордажной группы, вот пусть в кубрике и остаются. Вооружение челнока тоже советую деактивировать, не хочу, чтобы вы мне краску на броне поцарапали.

— Ожидайте, — услышал я скрип зубов капитана, после чего он отключился.

Встав на ноги, я потянулся и покинул рубку. Мы летели, даже не летели, а дрейфовали прочь из системы. Скорость медленно падала, но мимо корвета мы пролетим минут через сорок. Пассажиры занимались кто чем. Как только мы покинули орбиту, я дал разрешение отстегнуть ремни, так что дети убежали к своему закутку, смотрели фильмы, а флотские ушли к диванам. Обед прошёл без меня, мне в рубку занесли. Так что всё было нормально. Марина в основном была со мной, но всё же она училась покидать меня. Аня настырная, смогла всё же подружится с новенькой и они носились по судну, изучая всего его закоулки, часто забегая в рубку. Детям я дал допуск, сюда только флотские зайти не могли. Не только искин не давал, но и дроид их охранял, больше даже присматривая, чтобы не натворили чего.

Недавно я начал давать смотреть детям не только советские фильмы, психика у них уже почти сформировалась, так что можно оказывать и другие фильмы и мульты. Так вот, сегодня я скинул на планшет Лёни «Ледниковый период» первую часть, и дети, которые впервые его смотрели, уже полтора часа не отрываясь, сидели у телевизора. Даже Марина была там всё это время, смотрела большими глазами, обняв Аню. Новенькая была впервые приобщена к кинематографу, и было видно, что он произвёл на неё огромное впечатление. Да и на планшеты детей она теперь смотрела не на как незнакомые предметы, а на то чтобы она хотела получить в ближайшее время. Но воспитанная, тырить не стала. Просто смотрела, как Аня работала. Та интерес заметила и показывала, что и как делать. Дети маленькие быстро развиваются. Это все было до показа мульта, а сейчас дети расселись у телевизора и смотрели незнакомый мульт. Кстати, когда я вышел, пошли титры. Флотские, оказалось, тоже любопытничали, на руках принесли диван и сидели за спинами детей, тоже глядя мульт. Они, как и Марина ничего не понимали, но по действию явно разобрались.

— Эй, балласт! — окликнул я их, и когда флотские вместе с детьми повернулись в мою сторону, сказал. — Я с вашим корветом связался. Сейчас челнок прибудет и вас заберёт. Готовьтесь. У вас час.

— Хорошо, — кивнул лейтенант. — Спасибо.

— Диван на место уберите, туда, где стоял.

Те подхватили диван и потащили его на место, ближе к корме, ну а я вернулся в рубку. За мной заскочила Марина и, сопя, стала лезть на колени, устраиваясь поудобнее.

— Дядя Миша, у девочек и мальчиков есть планшеты, а у меня нет, — сказала та.

— Хм, Аня научила?

— Аня хорошая, — возразила та, пытаясь прикрыть подружку.

— Ну ещё бы, — хмыкнул я и достал из За Пазухи коробку с планшетом. — Беги к ней, она тебе поможет настроить его и освоить… Что сказать нужно?

Кроха остановилась у дверей входа в рубку и задумалась, после чего неуверенно спросила:

— Спасибо?

— Ага, катись колбаской.

Радостная девчушка убежала хвастаться подарком, ну и попросить, чтобы её научили пользоваться девайсом, а я вернулся к наблюдению за корветом и челноком. Тот отстыковался минут пять назад, судя по сканированию на борту двое. Я сразу связался с ним и задал маршрут, по которому тот должен лететь. Тут забежала Марина, вымогая у меня подарок, поэтому я отвлёкся, а когда посмотрел на экран ещё раз, велел пилоту челнока стопорить двигатели, пояснив:

— Пристыковаться к моему судну вы не сможете, размеры шлюзовых разные. У меня открыты створки трюма, заходите в него. Там верну атмосферу, и вы сможете забрать свои парней.

Я действительно открыл створки шлюза, но не только чтобы впустить внутрь челнок, но и выпустить боевой комплекс наружу, дроиды сейчас занимали позиции на внешней броне. Двое остались внутри, подстрахуют. Кстати, я действительно имел возможность сравнить размеры обоих челноков. У меня как реактивный самолёт, авиалайнер, а у флотских как одномоторной «Сесны». Думаю, вы может прикинуть разницу в размерах, взяв эти самолёты для примера.

По моим подсказкам пилот челнока с корвета подвёл своё судёнышко к моему, при приближении я врубил прожектора, чтобы тот ориентировался, и он завёл челнок в трюм, опустив его на опоры. Трюм и так был небольшой, так этот челнок занял его почти весь. Пришлось оборудование сканирования к стене перемещать. Я здесь же активировал закрытие створок трюма, после чего начал подавать воздух. Когда давление стабилизировалось, включил гравитацию и велел попутчикам двигаться в трюм, их сопровождал дроид. Сам я выходить из рубки не сбирался. Мне даже не мешали Марина, Аня и Кира с Алисой, которые уселись в углу рубки и о чём-то там шептались. Судя по пробивающим их хи-хи, о чём-то своём, о женском. Я сперва не понял, как они общаются так легко, а заметив на шее Марины висевший переводчик, всё понял. Видно из кармана моего вытащила. Я давать не хотел, чтобы сама учила и осваивал русский, но та схитрила. Всё-таки не простая девчушка. В принципе наказывать я её за этот поступок не стал, с переводчиком она выучит русский за месяц и будут говорить на нём как на родном.

Из чужого челнока вышел гость, похоже, один из офицеров с корвета, пилот остался в рубке. Он-то и встретил лейтенанта с сержантом, обнял каждого, и быстро опросил, после чего те направились в салон челнока, а офицер подошёл к дроиду-конвоиру и попросил встречи с капитаном, то есть со мной. Связь я держал через дроида, поэтому ответил сам:

— Какой в этом мой интерес?

— Наши военнослужащие, которых вы спасли, подтвердили, что вы действительно не местный и всё оборудование, включая унитаз, им не привычно. Значит, вы действительно прибыли сюда издалека, из другого человеческого анклава государств. Похоже, вы развивались быстрее нас в технике и освоении космоса. Я думаю, мы можем прийти к сотрудничеству.

— Я частное лицо, поэтому повторю, каков мой интерес?

— Что вы хотите?

— Боевые корабли и транспортные суда. Космические станции, заводы и фабрики в разных производствах. Мне всё сгодиться.

— Э-э-э… А не много?

— Ну вы же хотите получить информацию по технике и производству на несколько поколения выше чем используете сами. Это прорыв. Государство что получит всё это, станет куда сильнее и могущественнее. Тем более я и образцы предоставить могу, как вооружения, так и некоторых производств. Технологических цепочек.

— Но я не могу решать такие вопросы. Тем более боевые корабли… Тут может решить только император.

— Ну вот отправляетесь в свою империю и договаривайтесь.

— Вообще-то мы и так находимся на территории империи.

— Вы мне так и будете мозги пудрить, пока ваш пилот пытается подсоединить дешифратор к сети моего челнока?

— Э-э-э, это его личная инициатива, — сразу же открестился тот.

— Ага, как же. Значит так, переговоры провалены, вы тоже проваливайте. Советую вернуться на борт челнока, из трюма начата откачка воздуха.

Офицер мгновенно влетел в шлюзовую челнока, он уже чувствовал удушье, и как только створки шлюзовой закрылись, я увеличил отсос воздуха и отдал приказ открыть створки. Челнок флотских покинул борт моего судна и заторопился обратно под полем невидимости, ну а я, набирая скорость, направился в соседнюю систему. Кстати, челнок пристыковался к борту корвета, а тот заторопился за нами. Видеть он нас не видел, но шёл точно. Просканировав трюм, Лейтенант нашёл маяк и технический дроид выбросил его за борт. Всё, флотские нас потеряли.

Дезинфекция трюма и всего что там находиться была проведена двумя специализированными меддроидами ещё до прибытия челнока флотских, так что того что вирус выйдет за пределы системы я не опасался. Перестраховался конечно, но сделал всё правильно, именно так я и считал.

Когда мы уж были на границе систем, она была эфемерной, но всё же была, капитан корвета несколько раз пытался вызвать нас, но у него ничего не получалось, я не отвечал. Да и не интересны мне были местные. В принципе, когда тот офицер предложил сотрудничество, я экспромтом согласился, выложив, что хочу получить. А почему и нет? У меня информация для обмена была, я вполне моги провернуть это дело, но вот действия пилота взбесили, поэтому и выгнал их. Решили вирус мне в сеть челнока запустить, чтобы я уйти не смог.

Корвет, не видя нас, стал уходить ниже и в сторону, поэтому я свернул и мы стали на большой скорости расходиться. Мне такие свидетели не требовались. В соседней системе планеты тоже были, только светил не имелось. Вот к одной такой планете я и направился. Уже был вечер по внутрикорабельному времени, когда я вышел на орбиту этой неизвестной планеты, не имеющей атмосферы, и стабилизировал челнок. Кстати, топлива осталось не так и много.

Детей уже пора было укладывать, я их лишь ужином покормил во время полёта, но решил довести дело до конца, чтобы они в более комфортных условиях провели ночь.

Что выбирать из наличных судов, я особо долго не думал. Крейсер что у меня был, конечно, должен иметь экипаж, но и пилот-универсал может с ним в одиночку справиться. Я как раз был таким универсалом, а огневая мощь крейсера, всё же куда выше того же патрульного корвета, что так же был у меня в собственности.

Пройдя к шлюзовой, я открыл нишу и достал стандартный человеческий скафандр, всё же челнок у меня тоже изготовили люди, надел его, дождался, когда все стыки зарастут, и заработает климат внутри, после чего прошёл шлюзование и оказался в открытом космосе. Внизу под ногами висела планета, но её поверхность было плохо видно при свете звёзд, поэтому любоваться тёмной глыбой под ногами я не стал, а воспользовавшись двигателем на спине скафандра, отлетел от челнока подальше. После чего достал из За Пазухи крейсер. Как только рядом возникла огромная масса крейсера, я полетел к его ближайшей шлюзовой. Было видно, что боевой корабль просыпался, загорались сигнальные бортовые огни, начали крутиться тарелки радаров и сканеров. В общем, корабль оживал. Пройдя шлюзование, управляющий искин крейсера меня опознал как своего хозяина, так что я легко прошёл на борт и, сняв скафандр, поспешил в рубку. Добрался быстро, минут за десять. Бегом.

Запустив открытие створок лётной палубы, защитная плёнка там была активная, я стал вручную управлять грузовым лучом. Это такая гравитационная «рука». С помощь её можно подхватывать повреждённые части корпусов истребителей и челноков, подавая на лётную палубу. Правда действовал этот луч только на три километра от корабля, но челнок-то висел в полукилометре, так что я без проблем его ухватил и подтянул к лётной палубе. Створки уже открылись, да и свободное место там было, поэтому, как только челнок умостился на опорах палубы, я велел искину охранять корабль, указав зону контроля, и предупреждать о любом судне который с нами попытается сблизиться. Я даже из рубки выйти не успел, чтобы забрать детей с челнока и отвести их в мои апартаменты, то есть капитанские, как получил сообщение от искина:

— Капитан, обнаружен выход из прыжка судна, по характеристикам очень старое явно грузовое судно, использующее устаревшее оборудование. Прыжок был промежуточным оно уже ушло в новый. Ещё иметься небольшой боевой корабль, предположительно малый сторожевик. Оно имеет так же сильно устаревшее оборудование. Движется в нашу сторону. Предположу, команда судна засекал активное сканирование системы, и определило где источник. Уничтожить сторожевик?

— Вот активное использовать не нужно было, — поморщился я. — С этого момента использовать активное оборудование только с моего разрешения, а так пользоваться пассивным.

— Приказ принят. С неизвестного сторожевика поступил запрос на связь неизвестным кодом и на неизвестном языке.

— Вот чёрт, — пробормотал я, вернулся в кресло капитана, и стал стучать пальцами по сенсорному экрану пульта, набирая некоторые команды.

С этим искином я уже работал, еще, когда на станции прописывал в него данные что являюсь его хозяином. Тогда же и имя дал ему. Пронин. Очень уж этот въедливый искин на него походил. Характер не я ставил, эти искины саморазвивающиеся.

— Пронин, я подсоединяю к пульту переводчик. Там знание этого языка. Я уже прописал его, чтобы ты мог им свободно пользоваться. Освой его, и выйди на связь с капитаном корвета. Это боевой корабль, входящий в состав отдельной эскадры, а та приписана к контрразведке флота империи. Мы находимся на территории империи. Сообщи им, что я занят, на борту ночь, и укажи зону контроля, границы которого им пересекать запрещено. В случае если они ослушаются, даю разрешение открыть огонь. Уничтожать не нужно, снеси всё вооружение и двигатели, но так чтобы экипаж не пострадал.

— Принято. Разрешите выполнять?

— Выполняй.

Пронин стал вести переговоры с командой корвета, всё это протоколировалось, а я направился на лётную палубу. Всё же торопился я зря. Дети не стали меня дожидаться, сами умылись в санузле, разделись и сейчас уже спали в своих кроватках. Подумав, я решил последовать их примеру. Только воспользовался капсулой, а не постелью, я ещё не закончил учиться. Марина спала так же вместе с Аней. Молодец, быстро осваивается. Я ей мог поставить отдельную кровать, но спать одна та отказывалась, трусила, так что проблем я особо не видел.

Утром по внутрикорабельному времени, как только проснулся первый из детей, они у меня рано вскакивали, искин челнока остановил процедуру обучения, и отдал приказ на открытие крышки капсулы. Потянувшись, я выпрыгнул из капсулы и, сделав пару разминочных движений, простонал с потягиванием и зевотой:

— Ещё немного и третий ранг будет выучен.

Разогревшись, я стал отжиматься, за этим и застала меня Кира, которая с сонным видом прошлёпала в сторону санузла. Она, по-моему, меня вообще не заметила. Одевшись, я направился к общему обеденному столу. Дроид-стюард уже здесь прибрался, так что, осмотревшись, я стал доставать съестное и последний термос с жаснином. Именно его я варил в таверне за несколько часов до того как перейти в этот мир, залив напиток в несколько термосов. Дети к нему, кстати говоря, тоже пристрастились. Отправив дроида-няню поднимать всех, часть и так встала, но некоторые закрылись одеялами и подушками, вот няня с ними и боролась. Это я про Марину и Аню.

После завтрака мы покинули челнок, я его сразу убрал в За Пазуху, здесь своя медсекция есть и очень неплохая, и направились в жилой модуль. Кают здесь хватало, около сотни человек свободно разместить можно, но ещё когда я переделывал этот крейсер под себя, то совместил апартаменты капитана, у него было четыре комнаты, с соседними. Так что у нас была отдельная квартира с моей спальней, игровой, кабинетом, гостиной, кинотеатром, столовой, ну и конечно детскими спальнями. Я их разделил по половому признаку, пора уже это было делать. Девочки отдельно, мальчики отдельно. Правда, когда я делал планировку и ставил кровати, то не знал что у меня появиться ещё одна девочка, но отдать приказ на дооборудование детской спальни успел, перед тем как лечь в капсулу. Так что и для Марины теперь была своя кроватка, благо в запасе они имелись.

Дети здесь уже были, я проводил экскурсию, когда закончил с апартаментами, так что они сразу разбежались, когда мы в них зашли. Кто кровати получше занимать, кто в кинотеатр, а кто и в игровую. Оставив детей с няней, если что со мной сразу свяжутся, я направился в рубку.

— Пронин, доклад, — велел я ещё на пути в рубку, мы могли вот так обмениваться голосовыми сообщениями. — Что там с корветом?

— Висит на краю зоны безопасности, капитан, — сразу откликнулся тот. — Ожидают, когда вы свяжитесь с ними. Было несколько попыток используя устаревшее оборудование гипер-связи отправить какие-то сообщения. Я заглушил связь и у них ничего не получилось. На запрос ответил, что это не вежливо кричать у меня под ухом.

— Молодец, — засмеялся я, проходя в рубку. — Давай связь с ними.

На запрос откликнулся дежурный, он сообщил, что капитан сейчас подойдёт.

— В чём причина вашего маниакального преследования? — поинтересовался я, как только услышал знакомый голос капитана.

— Хм, мы можем поговорить лицом к лицу? Мне бы хотелось личной встречи.

— Знаете, честно говоря, такого желания у меня нет. Давайте сразу признаюсь, что я вас обманул, я не из другого конца вселенной. Я даже не знаю, существует ли здесь ещё анклавы людей. Просто придумал эту историю, она мне показалась убедительной.

— Но подождите, таких технологий, что имеются у вас, ни у кого нет. Да и тяжёлый линкор, которым вы владеете, тоже имеет характеристики, от которых сходят с ума наши искины. Они утверждают, что таких кораблей не существует.

— Вообще-то у меня не линкор, а лёгкий крейсер. Артиллерийский, правда, но всё же крейсер. А по поводу остального, да, всё оборудование и техника более совершенная, чем у вас, но это не значит, что я появился здесь из другого космического государства, о котором вы не слышали. Я вообще не от мира сего.

— Ничего не понимаю, кто же вы тогда?

— Путешественник по мирам. Не по планетам. По мирам.

— Не вижу разницы.

— Хорошо. Мне объяснить не сложно, тем более время есть, да и почему нет. Так вот, представьте мир, в нём развивается космическая цивилизация. Там несколько государств, на одной планете живут ваши родители и у них есть сын, капитан корабля. Представили?

— Вполне.

— А теперь разделите эти два мира на два одинаковых, зеркальных. Всё у них схоже, всё идёт одинаково. Теперь выделите третий зеркальный мир, он отстаёт от первых двух лет на сорок. Там ваша бабушка не встретилась с вашим дедушкой и соответственно ваш отец не существует, немного, но мир идёт по другому развитию. Теперь разделите эти миры ещё на несколько, на сотни. Где-то ваша цивилизация только выходит в космос, а где-то она достигла такого могущества, что уже освоила всю вселенною. Представьте что таких миров сотни тысяч, и между этих миров существуют природные каналы, через которые можно проходить из одного такого мира в другой. Бывают редкие случаи, что пешеход идёт и случайно попадает через такой канал, который открылся всего на пару секунд, в другой мир. В свой же, но на пятьдесят лет в прошлое. Зная будущее, он становиться магнатом, успешным военным или ещё кем, что взбредёт ему в голову.

— Так вот что вы за путешественник, — расслышал я задумчивое бормотание капитана.

— Подождите, это ещё не всё. Эти миры находятся в ветви космической цивилизации. У вас своя, отдельная ветвь развития миров. Но таких ветвей множество, тысячи. Есть ветви, где существуют схожие миры, но развиваются они в магии. Да-да, колдуны, маги и волшебники. Причём самые настоящие, могущественные способные летать в космосе без скафандра и корабля, и разносить такие крейсера как мой одним движением бровей. Есть и другие ветви. Я побывал на трёх, на своей родной ветви, на магической, и на космической. Причём в двух разных ветвях космической. В одной позаимствовал этот корабль и кое-что ещё, теперь нахожусь в другой ветви, в вашей. Кстати, у меня обнаружились магические способности, и я их вполне успешно осваиваю. До настоящего мага мне ещё далеко, но кое-что я уже могу. Как видите, я действительно путешественник, прошлый канал вывел меня на планету-тюрьму, и для попытки наладиться связь между людскими анклавами не гожусь. По причине отсутствия такого анклава. Ну вот и всё, информация вами получена, можно сказать сходили вы в этот поход не зря, думаю нам пора расставаться.

— Но подождите, нам есть, что предложить вам, а вам нам.

Я уже снял крейсер с места стоянки и повёл его прочь от планеты, сходя с орбиты. Услышав этот вопль капитана, он видел, что мы уходим, я задумался и спросил, связь ещё была:

— Что вы можете мне предложить?

— Я за командование говорить не буду, но если у вас есть что-то интересное что вы можете нам предложить, то резервы флота к вашим услугам. Там немало стоит на консервации списанных как устаревших боевых кораблей и флотских транспортов. Как я понимаю, именно они вас интересуют? Станции и остальное тоже есть. Но как вы понимаете, обмен только после экспертной оценки, да и торговаться вы будете с командованием.

— Вот хитрый какой, — засмеялся я. — Главное доставить меня к командованию, а дальше они пусть сами разбираются. Хитрю-юга.

— Но я действительно не имею полномочий вести такие переговоры, а доставив вас, выполню задачу, привести потенциального союзника. И вам хорошо, и мне плохо не будет.

— Ещё бы, — хмыкнул я, и задумался, прикидывая так и эдак. В принципе время есть, почему не слетать и не прибарахлиться? Если что, меня попытаются кинуть, свалю. С возможностями крейсера это реально.

Крейсер продолжал сходить с орбиты, но куда медленнее. Команда корвета это видела и наверняка замерла в ожидании, моего решения. Моё решение их порадовало.

— Ну ладно, посмотрим, что выйдет из этой идеи… Где лучше провести встречу с вашим командованием или представителем власти? Куда лететь?

— Думаю идеальный вариант система Борне, координаты…

— Я знаю, где это, — перебил я капитан. — Главная база вашего флота. Нет уж, ищите что-нибудь поинтереснее, но недалеко от мест хранения списанных кораблей, чтобы я их быстрее забрать мог. У меня лимит по времени.

Карту местных освоенных систем я действительно знал. Когда я ещё начинал беседу, то одновременно проводил проверку скачанной информации из навигационного искина корвета на вирусы, и перелил её в память Пронина. Так что когда капитан назвал систему, искин сразу сообщил, где она и что внутри находиться. Кстати, в соседней системе была столичная планета империи.

— Что за лимит? — насторожился капитан, общались мы по голосовой связи, не в режиме видеоконференции, но нужные нотки я уловил, тот действительно насторожился.

— Следующий канал откроется через месяц, и терять его я не собираюсь. Соответственно времени у нас очень мало, а лететь до вашей столичной планеты четыре дня в гипере.

— Вообще-то двадцать семь, — осторожно сообщил капитан.

— С вашими устаревшими прыжковыми движками, удивительно, что вы вообще куда-то долетаете. Ладно, значит так. Время терять не будем. Подходите к правому борту, там сцепка. Ничего не делайте, я сам вас прицеплю. В общем, летим на столичную планету, выходим из гипера, дальше сами всё разруливайте с вояками.

— Но, может лучше на базу флота?

— И не уговаривайте. Понимаю, что вам лучше держать меня в секрете, но это не входит в мои планы. Помните о лимите времени. Всё, подходите ближе.

— Принято, подходим к правому борту.

Шустрый корвет сблизился и я транспортным лучом пристыковал его к борту. Там уже на броне находилось два штурмовых комплекса, они охраняли борт от возможных диверсантов. Должны же быть они на борту корвета. Это я про дроидов.

Через полтора часа, разогнавшись крейсер ушёл в прыжок с прилипалой-корветом на борту. Прыжок по дальности требуется один, без промежуточных прыжков, так что выйти из гипера мы должны на границе системы столичной планеты. Это была просьба капитана. Я согласился, что не стоит вызывать панику у патрульных сил, выходя из гипера неподалёку от планеты.

На борт флотских я естественно не пустил, пусть до окончания полёта на своём корабле пребывают, нечего им здесь делать. Так как корабль у меня был полностью автоматизирован, то я сказал детям, что меня долго не будет, я лягу спать, как это делал на станции. Там так же я ложился в обучающие капсулы на несколько дней и дети, если хотели меня видеть приходили в сопровождении няни в медсекцию и смотрели, как я лежу под стеклом крышки капсулы. Этого им хватало, они видели, что я рядом, что я здесь и спокойно занимались своими делами. Тем более няни играли с ними и давали развивающие задания, проводя программы для детей. Хорошо эти дроиды были созданы людьми и у них неплохие обучающие и развивающие программы.

Так что, пообщавшись с детьми, через час после ухода в гипер я лёг в обучающую капсулу и принялся продолжать изучать гипнограммы по магии. Я за эти дни выучил гипнограмму по лекарской магии до третьего ранга, у меня стало больше знаний и теоретического опыта по врачеванию с помощью магии, и до второго гипнограмму по артефакторике. Даже на десять процентов третий ранг поднял. Так что когда меня разбудил Пронин, я имел куда более обширные знания по магии, чем ранее, даже теперь владел боевыми заклинаниями. Осталось только на практике получить необходимый опыт. Но это всё потом, через час выход в системе столичной планеты империи, нужно подготовиться.

Дети встретили меня радостно, подбежали и стали прыгать вокруг, а Кира, цепляясь за одежду, видимо хотела повторить опыт Марины, попыталась забраться на руки. Пришлось наклоняться и поднимать их двоих с Мариной. Та, улучив момент, уцепилась мне за шею, вот я и разогнулся с ними двумя. Обе так хитро улыбались. В общем, приласкав детей, те ласку тоже любят, кроме пожалуй Дениски, он эти телячьи нежности терпеть не мог, но тоже стоял рядом крепко уцепившись за мою штанину, мы направились в столовую. Поужинали, время было по внутрикорабельному семь с половиной часов вечера, после чего направились в бассейн. Да-да, на борту был небольшой бассейн рядом с тренировочным залом. Вода там имелась, но ходить туда детям без меня я запретил, да и искин их не пустит. А сейчас почему нет?

Так что, дети, быстро надев купальники и прихватив сдувшиеся надувные круги, это я им на 3-Д принтере наклепал, заторопились к бассейну. Кстати, Марина шла удивлённая, хотя и ей купальник выдали, даже одеть помогли, та несколько минут крутилась у зеркала, задумчиво разглядывая себя. Баллон она тоже взяла, да и шла со всеми вполне добровольно. Как и на других, на ней был надутый детский спасательный жилет. Но вот когда мы вошли в зал и мои дети уже умеющие вполне нормально плавать с ходу стали солдатиками прыгать в воду, а глубина там была полтора метра, в глазах Марины появился настоящий ужас, и она попыталась прорваться сквозь меня к двери.

— Ты что, воды боишься? — удивился я присев рядом с девчушкой.

Та растерянно то крутила головой, то кивала, то снова крутила и с тем же ужасом смотрела на бассейн. То, что девчушка была вегетарианкой и вообще не ела мясного, я уже был в курсе, а вот то, что она воды боится, стало для меня неожиданностью. Ничего, я ей стал незаметно мясо подкладывать, о чём она не подозревала и ела с удовольствием, метаболизм усваивал, я проверял, так и с водой, даже плавать научу.

— Да что с тобой? — ещё больше удивился я, после чего задумчиво сказал. — Если ты чего-то боишься, нужно собраться и преодолеть этот страх. Давай я тебе помогу, держись за меня.

Когда я, неся на сгибе руке Марину, подошёл к краю бассейна, та зажмурилась, напряглась и что-то пискнула, однако я по ступенькам спустился в воду и мы оба по шею оказались в воде. После чего я поплескал на неё, смочив волосы.

— Видишь ничего страшного, — сообщил я ей. И покосился в сторону своей братии, которая неслась к нам, поднимая тучу воды. Предчувствуя, что нас сейчас просто забрызгают, я понял, что пора выбираться. У моих детей любимое занятие в воде обрызгать другого.

Та быстро открыла один глаз, мгновенно осмотрелась и снова его закрыла. Девочка вся дрожала, а я не мог понять отчего. Это что, фобия? Боязнь воды?

В это время Пронин сообщил, что крейсер через десять минут выйдет из гипера и мне лучше всего в этот момент находится в рубке.

Поднявшись по ступенькам на бортик. Я поставил девочку на пол и отошёл к лавкам у стены, подобрав полотенце. Обернувшись, я невольно засмеялся. Марина стояла там же, где я её оставил, продолжая дрожать, мокрые волосы свисали со всех сторон, но больше всего запомнился многообещающий угрюмый взгляд, что смотрел на меня исподлобья. Тот мне напомнил взгляд кошки, которую сестра как-то искупала в ванной. Та когда выбралась, вода с неё стекает, из пышной красавицы превратилась в мокрый голый скелет, так она тоже так смотрела на хозяйку. А потом у сестры начались неприятности, то туфли намокнут и пахнут подозрительно кошачьими сиками, то обои кто-то подерёт, то шерсть на любимой подушке. Так что, что это за взгляд я знал, но особо не испугался. Подойдя с улыбкой к крохе, та отшатнулась от бортика бассейна, как я и предполагал её попытались обрызгать, так что присев рядом, закутал приёмную дочку в полотенце и стал энергично растирать, особенно волосы. А когда снял полотенце, то снова невольно рассмеялся, волосы у Марины стояли колом во все стороны, как наэлектризованные.

Та пощупала их и удивлённо стала приглаживать, но те всё равно стояли, явно шокируя девчушку. Она быстро пару раз лизнула ладошку и стала их приглаживать, но это тоже слабо помогало.

— Сейчас.

Зачерпнув воды, я слегка намочил их и те легко улеглись, под явное удивление крохи.

— Я смотрю, ты воды боишься, странно, что душ вытерпела. Значит вот что, без меня к бассейну не подходи. Посиди на лавке и посмотри, как купаются остальные, пока я не вернусь. Хорошо? Ну вот и умница.

Девчушка села на лавку, закутавшись в полотенце, а я прошёл через дверь к лифтовому холлу, он здесь рядом был, поднялся выше и, выйдя рядом с рубкой, прошёл внутрь. Когда я уже садился прямо в мокрых плавках в кресло, экраны корабля расцвели звёздами, мы вышли из гипера на краю системы, где находилась имперская столичная планета. Со всех сторон в нашу сторону шли запросы.

Пронин уже докладывал что капитан корвета пытался со мной связаться, где-то за полчаса до выхода из гипера, но я попросил подождать, не до того было, а сейчас сам вышел на связь.

— Капитан, я занят, сам здесь разруливай всё, с начальством общайся. В общем, я сейчас здесь встану, часа три меня не беспокойте, договорились?

— Думаю да, этого времени хватит, тем более мы уже ответили на некоторые запросы, сейчас направимся в штаб. Когда вы сбросите нас со сцепки?

— Да сбрасываю уже, — проворчал я, проделывая необходимые манипуляции. — Удачи.

— Спасибо.

Корвет, отойдя от борта крейсера, энергично потрусил куда-то в сторону планеты, но его быстро перехватили. Когда я покинул рубку, Пронин доложил, что на корвет высадилась абордажная партия. Я как раз в лифте спускался, так что велел Пронину сообщить местным зону безопасности, при пересечении которой он откроет огонь на поражение. Ему я дал такой же приказ, будет попытка захвата и что-то такое, огонь открывать немедленно, и именно на поражение. Мы здесь не в бирюльки играем, а в водное поло.

Вернувшись в тренировочный зал, пройдя мимо тренировочных военных капсул виртуального погружения, я на станции часто зависал в них, подготавливая тело, а в последнее время всё как-то времени не хватало. Так вот, пройдя мимо капсул, я вышел в небольшой зал, где и был бассейн. Шум и гам здесь стоял не слабый. Дроид-няня носился у бортиков, приглядывая за детьми. Лишь Марина сидела всё так же на лавке, но не у дверей, где я её посадил, а чуть ближе, явно чтобы видеть, что творят её сверстники. Причём выражение лица девчушки было непонятное, то ли испуг, то ли огромное удивление, что кто-то лезет в эту воду добровольно, ну и капельку восхищения было, что кто-то смог это сделать.

— Ну что, осваиваешься? — щелкнув кроху по носу, спросил я её.

— Да, — тихо ответила она.

— Ну давай, привыкай, скоро сама так же беситься будешь.

Девочка с недоумением смотрела мне в спину, пока я шёл к бортику, и как нырнул головой вниз, тоже внимательно проследила. Тут это можно было, глубина два с половиной метра, даже трамплин небольшой есть. С детьми мы играли почти полтора часа, дети, конечно, все с надувными спасательными жилетами были, но всё равно к этому времени устали. С мячом мы играли хорошо, перебрасывая его друг другу. Марина за это время тоже освоилась. К бассейну она явно подходить опасалась, но зато мяч нам подносила, если он отлетал, кидала обратно. Причём даже болеть стала за девчат, когда мы в конце на команды разбились, сыновья против дочек, я судьёй был. Несмотря на то, что Дениска был ещё мал для подобных забав, он всё равно активно участвовал, и хотя нахлебался воды, всё равно принёс победу своей команде, забив решающий гол. Я их укорил за это, девочкам нужно уступать, даже если они сёстры. Да нет, тем более если они сёстры.

Время было вечернее, поэтому, собрав всех детей, заставил разложить все игрушки по полкам, а то играть это они первые, а убрать потом, моя хата с краю. Так вот, когда мы прибрались в бассейне, здесь при реконструкции были сделаны шкафы для игрушек, мы отправились в жилой блок, пока дроиды-уборщики убирались, собирая лужи воды с пола. Направились мы в наши апартаменты, после чего я уложил детей спать. Даже сказку почитал. Правда, дети лежали в разных комнатах, но мне это не особо помешало. Пока читал сказку девочкам, те уснули, зашёл к парням, те тоже уже спят, так что, оставив двери приоткрытыми, им так нравиться, оделся в пилотский комбез из своего немногочисленного запаса и направился в сторону рубки.

— Что здесь было, пока я отсутствовал? — спросил я Пронина, проходя в центр управления крейсера, то бишь рубку.

— Ой, чего только здесь не было за те три часа, что вы отсутствовали. Первый час ещё ничего, видимо потрошили команду корвета, допрашивали поодиночке. К нам тоже пытались сунуться, но получив, отошли.

— Кому врезал?

— Вон тому боевому кораблю, по местной классификации он оказывается тяжёлый линкор. Жестянка не добитая. Теперь полгода в доке простоит пока пробоину ему не заделают.

— Нам досталось?

— С чего это? — искренне удивился искин. — Щит даже на двадцать процентов не продавили, хотя мы, оставаясь на месте и не маневрируя, целый бортовой залп в ответ словили. Штурмовых ботов выпускать они не стали, видимо поняли, что сшибать будем, и без особых проблем. Я кстати подтвердил местному командующему гвардией, это их линкор, что мне их попытки как комариный укус, разозлят только. Пока думают да пытаются выйти на связь.

— Ну достать они нас могут, если навалятся, — занимая капитанское кресло, сказал я.

— Это конечно так, но знать им это не нужно, пусть думают, что круче нас здесь никого нет.

— Хм, — осматривая экраны капитанского пульта, озадачился я. — После этого они сюда столько боевых кораблей нагнали?

— Ага, и ещё подгоняют. Пассивный сканер улавливает ещё двадцать меток, что сближаются с нами.

— Что-то нас как-то негостеприимно встречают, не находишь? Что-то в этой империи не так. Кстати, а что ты им отвечал на запросы?

— Что у вас началось время общения с детьми, и вы заняты. Как только освободитесь, то ответите на связь. У них здесь стандартный запрос каждые пятнадцать минут идёт. Следующий через три с половиной минуты.

— Ясно. На местные линии связи влез? Какая там информация о нас?

— В новостях обсуждают появление сверхтяжёлого линкора неустановленного типа и постройки. Это главная новость в официальных СМИ. Но пока особой информации нет. Кстати, капитан, не хотите вступить в адепты церкви Бездны? У меня уже более полутора тысяч запросов от них. Даже вирусами атаковать пытались. Я их модернизировал и обратно отправил. Сейчас половина местной сети висит. Эти церковники использовали обычные серваки, а досталось всем.

— Хрень всякую не задавай, а такие запросы игнорируй, ни к чему они нам. А местные флотские силы, что от них слышно?

— Блокировать чужака, первыми не провоцировать, только отвечать. Ну и установить связь с гостем, то есть с нами. Пока всё… О, запрос на связь. Ответить?

— Давай в этот раз видеоконференцию.

Сев поудобнее, точнее с удобствами развалившись в шикарном кресле капитана, я с интересом посмотрел на экран визора, куда транслировалась картинка неизвестного типа явно в офицерской форме чёрного цвета, кажется даже генерала. Тот сидел за столом в кабинете, возможно даже на планете, и так же смотрел на экран, разглядывая меня, взгляд его был направлен не на камеру, а чуть ниже.

— Доброй ночи, — помахал я ему рукой. — Извините, занят был, дело важное и не терпело отлагательств.

— Ваш помощник сообщил, что вы занимаетесь детьми, — приподнял тот бровь. — Он ошибся?

— Нет, всё правильно. Я четыре дня находился в капсуле, учился в ней, вам эта технология малознакома, вернее вы только встали на этот путь, учить информацию в капсулах. Так вот, я закончил обучение недавно. Почти перед выходом из гипера, поэтому решил провести время с детьми, у меня семеро крошек. Поиграл с ними, сейчас спать уложил. У нас уже поздний вечер на борту.

— Хм, а у нас полдень, — кивнул тот, внимательно меня слушая, судя по тому как его взгляд время от времени нырял чуть ниже и правее, ему присылали текст, что говорить и спрашивать. — Кстати, Гость как-то нейтрально. Хотелось бы узнать ваше имя. Сам я, разрешите представиться, генерал гвардии граф Инг Темерлон.

— Приятно познакомиться. А имя у меня не является секретом. Михаил это имя, Солнцев это родовое имя, поэтому Михаил Солнцев. По отцу Геннадьевич, Михаил Геннадьевич Солнцев. Как видите просто.

— Ваш социальный статус?

— В смысле? — не понял я.

— Кем являются ваши родители, они дворяне?

— О нет, что вы, простые рабочие, что живут на пенсии в небольшом городке. Такого понятия как село у вас в языке почему-то нет. Так что по всем социальным рангам нашего мира, я простой гражданин. Кстати, дворян у нас в стране практически не осталось. Народ устал от голода и несправедливости. Была у нас революция, дворян живьём в реках топили или закапывали в земле. В общем, в той гражданской войне победило не дворянство. Я это из истории узнал, в школе, сто лет назад происходило, а историю как сказал один известный политик, пишут победители. Так что в моей стране, а называется она Россия, дворяне — это осколки былого. Через сто лет их потомков перестали гноить, так что повылазили из всех кустов. Поэтому кто такие дворяне я просто не знаю, и не имею к ним никакого отношения. Безразличны они мне.

— А как вы к ним относитесь?

— Да никак, говорю же, безразличны. У меня у самого в предках вроде как мелкий дворянин был. Кажется шевалье по вашему дворянскому рангу. Да и то кухарка от него понесла, ну а там и пошла наша династия Солнцевых, из простых крестьян. Кстати, а к чему эти вопросы? Вам не всё равно с кем торговать информацией в ответ на технику, производства и корабли? Станцию хотелось бы ещё получить, а лучше четыре.

— Запросы у вас велики, Михаил, можно мне вас так называть, всё же возраст?

— Конечно Инг, никаких проблем, раз мы ровесники, то можем и на ты перейти.

— Вообще-то я говорил о том, что старше тебя.

— Сколько тебе лет?

— Тридцать три. Я один из самых молодых генералов гвардии в истории империи, младше меня был всего один, в двадцать семь это звание и должность получил.

— Салага. Мне тридцать девять. Улавливаешь разницу? Я на шесть лет старше тебя.

— Но подожди, тебе ведь на вид лет пятнадцать?

— О-о-о, это одна из тайн перемещения через миры. Ты наверняка об этом уже знаешь от экипажа корвета, допросить их у вас время было. То, что я путешественник не по этой вселенной, а по нескольким, миров миллионы, он вам уже доложил. Так вот, каналы работают, когда стабильно, когда нет, но в одном они одинаковые, сколько бы тебе не было лет, оно сбрасывается до полового созревания. Один раз я в такой канал ввалился с развороченным пулей плечом, так ничего, лишь пить потом хотелось, а плечо без следа дырки. Видишь, эти каналы очень полезные, можно всегда быть молодым. Правда, я предпочёл бы быть чуть постарше, а то меня не всегда воспринимают всерьёз, приходиться наказывать. Я никогда не уходил, утираясь, всегда отвечал. Даже если ранят, отползу, подлечусь и вернусь. Жизненный принцип такой, пока живы мои враги, мне нет покоя… Ну что, ваши психологи уже составили мой портрет, чтобы выбрать линию общения со мной, или ещё пооткровенничать?

— А ты я смотрю, понимаешь в таких делах.

— А то, знания обязывают. Значит так. Давай сократим время, чтобы не тратить его понапрасну. От капитана корвета, даже не знаю, как его зовут, вы должны знать, что меня интересует, и что примерно я готов вам предложить. Понимаю, что вы принимать такие решения не можете, но я отправлю вам файл с тем, что готов выставить на обмен, что хочу за каждый предмет или единицу информации, а вы за ночь обсудите.

— У нас день.

— У меня ночь, для меня это важнее. Сейчас поговорим, и пойду спать, ну а утром, у вас вечером, свяжемся и пообщаемся. Кстати, у нас примерно на всё про всё двадцать дней, потом я отправлюсь к одной из ваших планет, где откроется подобный канал. Он ведёт на ветку Земли, тех миров, что считаются мне родными.

— Хорошо, ожидаю отправки файла, — кивнул генерал.

— Отправляю.

Этот файл у меня действительно был готов, ведь я не только давал работу психологам и аналитикам империи, которые следили за моей мимикой и каждым движением, но и сам работал. Просто взял список всего имущества, скопировал его на другой носитель, половину вычеркнул и удалил, это я отдавать не собирался, к остальным сделал приписки на местном языке, Пронин помог с переводом, о том, что желаю получить за каждый предмет или вещь. Кстати, энергокристаллы для флаера тоже заказал, указав объём, размер и характеристики этих кристаллов. Они здесь выпускались, но в других размерах, в гнёзда не войдут.

Как только файл ушёл, я сообщил об этом генералу. Тот сам мне дал адрес, куда его отправлять, а Пронин давно висел на местных линиях связи, как военных, так и гражданских, так что генерал поморщился, когда файл пришёл по секретному правительственному каналу. Это я попросил Пронина схулиганить.

— Прежде чем попрощаемся, я хочу передать вам несколько корабельных блоков, чтобы их осмотрели и разобрали ваши специалисты. Странно, что вы сами этого не предложили, всё ведь на словах, включая общение с командой корвета.

— Да у нас здесь специальная аппаратура подключена, которая проверяет, лжёт ли собеседник, или нет. В твоих словах лжи не было.

— Ха, да я эту аппаратура обману в два счёта.

— И ты не лжёшь, — грустно вздохнул генерал, куда-то мельком посмотрев.

— А то. Ладно, сейчас дам команду искину, он организует коридор для челнока. Пусть садиться на вторую лётную палубу, он же даст вектор и маршрут полёта. Я же пока приготовлю демонстрационные образцы. Кстати, магические артефакты и амулеты интересуют?

— А что, и они есть? — явно заинтересовался генерал.

— А то, для пробы предложу пяток, с инструкциями по использованию простыми людьми. Там ничего сложного, для дурачков управление сделано. В общем пусть в челноке кроме пилота будет офицер десанта, я ему пару новинок покажу, будет интересно. Инженер тоже необходим, блоки примет, ну и, наверное, особиста. Безопасники у вас на кораблях есть?

— Конечно имеются.

— Вот и этого представителя. Предметы по магии примет и получит базовые навыки управления ими.

— Хорошо, сейчас всё подготовим.

— Дальнейшее общение с корабельным искином, а я пока пойду подготавливать образцы. Отбой связи.

— Отбой, — кивнул генерал, и мы отключились.

Встав из кресла капитана, я обратился к Пронину:

— Всё понял?

— Дать маршрут челноку, на борту которого должно быть четыре человека, вывести их к левому борту и посадить на вторую лётную палубу, площадка «Е-четыре».

— Всё точно, свободная там одна площадка. Если что я на палубе буду. Предупреди, когда гости будут рядом.

— Сделаю.

Добравшись до второй лётной палубы, броня как раз начала уходить в сторону открывая вид на космос и далёкие космические корабли, что нас окружали со всех сторон. Их здесь почти двести единиц было, и всё пребывали, но другие шли к планете. Так вот, пройдя на лётную палубу, я достал из За Пазухи блоки из корабельных ремкомплектов и приготовил их к передаче. Потом бронескаф штурмовика, для местных это как танк со штурмовиком в нём. У меня таких штук сорок было, несколько единиц оружия, включая плазмомёт. В том мире, где я его приобрёл, он считался главным оружием линейных десантных частей. Более шестисот лет состоял на вооружении, а это многое значит. Ну ещё с десяток фишек, которые понятны только солдатам боевых подразделений, а потом и артефактами занялся. Пару боевых достал, один фаерболы пускал с периодичностью в пять секунд, другой ледяные копья, тоже серьёзное оружие, но из простейших в моём арсенале. Потом несколько защитных амулетов, да и пару иллюзионных.

Я как раз заканчивал, когда Пронин сообщил, что челнок подлетает, а через минуту острый нос челнока проткнул защитную плёнку, и медленно влетел на палубу, встав на опоры на свободной площадке. Почти сразу створка шлюзовой начала открываться, вышла выдвижная лесенка, и показался первый пассажир, как я и ожидал офицер-абордажник. Они всегда первые, это их жизненный принцип. Он же первым и спустился, встав рядом с лесенкой и наблюдая, как я к ним приближаюсь, почти сразу к нему присоединились двое других. Похоже инженер и особист. Кто есть кто, сразу было видно. Правильно говорят, что профессия накладывает отпечаток на лица людей, здесь так и было.

Когда я общался с генералом, то Пронин переводил, то есть губы у меня шептали для зрителей одно, а речь шла на понятном им языке. Тут же пришлось воспользоваться мобильным переводчиком, имеющим знания местных языков.

— Доброго вечера, — поздоровался я с гостями. — Скажу сразу, затягивать мне не хочется, поэтому быстро всё проделаем, и я пойду спать. Конечно, после капсулы пока не хочется, но и режим нарушать я тоже не хочу. Кто из вас есть кто, не специальности, имена хочу знать?

— Игрек, — поднял руку инженер.

— Томас, — поднял руку офицер-абордажник.

— Бек, — отметился особист.

— Всё ясно, меня Михаилом звать, можно так и обращаться, хотя я и старше вас. Значит так, инженеру я так понимаю, помощь не нужна, вон блоки лежат, отдельной кучкой, можете забирать. Разберётесь сами, что это такое, пусть сюрпризом будет. Так, а вы двое идёмте за мной.

Инженер направился к блокам, доставая на ходу тестер, он видимо их проверить хотел на предмет закладок и мин. Ну а мы подошли к двум столам. Абордажник мне пока был не нужен, и тот закрутился вокруг бронескафа, восхищённо цокая языком и ощупывая того, явно пытаясь понять назначение некоторых навесных модулей. Кстати, отдавать скафандр я не собирался, слишком жирно будет для демонстрации, просто чтобы инженер и аборжажник его осмотрели, и подтвердили что техника настоящая и рабочая, а вот финтифлюшки включая плазмомёт, это он забрать может.

Мы с особистом подошли к другому столу, и я указал на шесть предметов, что там лежали, начав ему пояснять и демонстрировать. Стреляли мы в космос, подойдя к краю. Сперва я это сделал, показав визуально как это делается, а потом и особист начал тратить заряды накопителей. Когда другой амулет заживил за пару секунд сделанный мной ему на руке порез, он только удивлённо поднял брови. А когда один из амулетов иллюзий скопировав образ инженера, и лёг на особиста, и теперь у нас ходило их двое, так вообще пребывал в восторге. Причём особист копировал все движения исходного образца, вот это повергло всех в шок, даже пилот челнока выглянул наружу. Удивляло и то, что особист был на голову ниже инженера, а нацепив иллюзию, сравнялся с ним. Вот это его не только поразило, но и заинтересовало. Думаю, контрразведка такие амулеты воспримет на ура. Правда амулет обманывал только глаза, на ощупь или если использовать сканеры, обманка раскроется, всё же простейшие амулеты. Более сложные, наверное, и сканеры обманут. Ну да ладно.

С офицером-абордажником я провозился дольше остальных. Скафандр он ощупал, да и инженер его осматривал, однако это их не убедило. Пришлось мне открывать его и лезть внутрь, после чего танцевать в трёхсот килограммовом костюмчике, даже наружу выпрыгнуть и выделывать такие кульбиты, что все трое зрителей открыли рты от удивления. Офицер сказал, что он и не знал, что такое возможно проделывать в космосе, да ещё в громоздком на вид скафе.

Из плазмомёта он тоже стрелял. Мы выкинули пустой контейнер, и он наделал в нём сквозных дыр. Стрелял сам, разобравшись как с ним управляться. Потом я взял оружие в руки и с помощью вбитых гипнограммами знаний, показал такой класс, что все трое снова были ошарашены и удивлены. Я даже подрывал плазменные сгустки на том расстоянии, где хотел, отчего контейнер практически перестал существовать. Вот такие дела.

Офицерские сухпайки из демонстративных предметов, гранаты, мины, и всё остальное, что необходимо штурмовикам, тоже было внимательно осмотрено и выслушаны мои комментарии. Даже была жидкая взрывчатка для использования в космосе, всё это они забрали. Так что, закончив демонстрацию, я пронаблюдал, как гости со всем барахлом, что я им дал, загрузятся, после чего помахал ручкой, когда челнок кормой назад покинул лётную палубу и улетел. Створка начала закрываться, отсекая лётную палубу от жёсткого излучения космоса, ну а я направился в наши апартаменты. Пора и баиньки.

Душ я принимать не стал, только из бассейна, да и не потел, поэтому приведя себя в порядок, умывшись и помыв руки, прошёл в спальню и лёг спать. Ночью меня разбудила Марина, что пробралась ко мне и легла рядом, прижавшись к левому боку. Причём она была не одна, а с большим плюшевым мишуткой, который я ей недавно подарил. Ещё перед тем как лёг в капсулу на четыре дня, мол, он и будет по ночам защищать её. На четыре дня помогло, а сейчас девчушка пробралась ко мне и теперь довольная сопела под боком, засыпая.

Утром меня подняли дети, я выспаться не успел, всё же до полуночи возился с гостями, передавая им образцы, а здесь привыкшая рано вставать мелюзга прыгает на кровати как на батуте. Не все, только девчата, пацаны явно в игровой, но вставать всё равно надо. Кто кормить будет? Из пищевого синтезатора? Для меня это ещё можно, но детей я всегда кормил только натуральными продуктами.

После завтрака, время было пол одиннадцатого, я отправил детей играть, за ними няня присматривает, а сам направился в рубку. Конечно, на борту имеется свой узел связи, но мне как-то было удобно в рубке, кресло капитана уж больно нравилось.

Дениска вот только увязался, хотел быть со мной, так что пришлось его взять. Остальные такого желания к счастью не изъявили, даже Марина пропала с девчатами в игровой, что-то они там затеяли. На мой запрос по выделенной специально линии связи ответили сразу.

— Доброго дня, — поздоровался я с генералом.

— У нас поздний вечер. Кстати, что это за малыш сидит у тебя на коленях?

— Сын младший, — потрепал я сынишку по короткому ежику волос. — Денисом зовут. Видите, не может без отца.

— У каждого свои привычки, — кивнул тот. — Мы изучили все предоставленные образцы, конечно жаль что вы не дали бронескафандр, но и того что удалось получить, хватит для работы экспертов. Уже сейчас я могу сказать от имени императора, что мы согласны провести обмен того что у вас имеется на ваши заказы. Сами цены не везде нас устраивают, насчёт этого будете общаться с нашими чиновниками из министерства торговли, но берём мы всё.

— Если всё берёте, то цена не измениться, — улыбнулся я, сообразив, что рыбка заглотнула наживку. — В принципе обмен мне этот не так и необходим, просто решил разбавить качество количеством, раз уж такая попалась возможность. И то и то продать можно без проблем.

— Обсудим это при личной встрече. Наших экспертов и командование заинтересовало другое. То, что не поддаётся никакому анализу, но оно есть.

— Магия, — понятливо кинул я.

— Да, это то, что вы нам дали и назвали амулетами и артефактами. Они работают, и что странно, выдают результат. Но эксперты не могут понять как. Половина учёных грызется, чтобы получить гранты на исследования, но никто не может выдать результатов, они просто не понимают, как это работает.

— На то она и магия. Я не могу объяснить это простому человеку, чтобы понять, магию нужно видеть. Одарённые очень редки в природе, поэтому и магия не так развита в некоторых мирах. В других, наоборот, без магии жить не могут, разучились. Миры разные, везде своё. Одно я знаю точно, даже те, которые можно принять за зеркальные, всё равно отличаются. В мелочи, но отличия есть.

— Хорошо. Мне здесь поступило разрешение провести пробный обмен. Думаю можно устроить это прямо сейчас. У нас всё готово. Ловите список того что мы желаем получить, и какова цена, если она вас утраивает, подтвердите это.

— Хм, — быстро пробежавшись по присланному списку, протянул я. — Треть сразу хотите взять? Что ж, я не против. Цена излишне занижена, поэтому хотелось бы подкорректировать её. Две космических станции, одна малая флотская оборонительная, другая средняя гражданская грузопассажирская, а то у вас две и обе малых указаны. Малова-то будет. Дальше два тяжёлых линкора с консервации прошлого поколения, ладно, устраивает. Четыре авианесущих крейсера в полной оснастке, тоже. Два специализированных носителя среднего крейсерского класса. Беру. Двенадцать крейсеров эскадренного боя, шесть крейсеров сопровождения, двадцать пять патрульных корветов и восемь фрегатов в модификации дальних разведчиков. Норма. Дальше двенадцать транспортов от малых до одного большого. Тоже нормально, но хотелось бы два пассажирских лайнера. Пригодятся. В общем, всё меня устраивает, кроме запасов, пусть в трюмах всех судов, будут стержни для реакторов, по три ремкомплекта для реакторов и двигателей. Запасы топлива, для истребителей, ботов, челноков и штурмовиков тоже. Ну в общем как для долгого рейда, без выхода на базы для пополнения припасов. Этим же забить и трюмы транспортов.

— Но это слишком много, — возразил генерал. — Дороже того что вы предоставляете нам.

— С этим я согласен, но хотелось бы хапнуть побольше. За это я передам вам всю линию производства офицерских пайков. Вы их уже должны были попробовать, я целую упаковку дал, а там их тысяча штук. Это фабрика орбитального базирования. Пираты у кого-то тиснули, новенькие, в контейнерах ещё, а досталось мне.

— Утраивает, — прислушавшись к какому-то советнику, кивнул генерал. — База со всем необходимым находится в соседней системе. Чтобы приготовить заказ нам нужно три дня. Средняя станция войдёт в трюмы большого транспорта, а модули малой боевой, в два средних. Трюмы остальных грузовых кораблей загрузим расходниками и всем необходимым.

— Хорошо.

— С этим договорились. Обмен произойдёт через три дня. Теперь хотелось бы обсудить ваше появление, которое уже известно жителям не только столичной планеты, но и других, благодаря СМИ. Даже посольства других государств заинтересовались. Думаю, стоит выбрать ту линию, которую вы использовали первоначально. Путешественник с другого края вселенной.

— Нет, это ложь и когда народ узнает, недовольство будет, мне этого не нужно, выставят лжецом. В принципе разницы между настоящей историей и ложной особо нет. Предлагаю рассказать как есть. Более того, пришлите мне профессионального документалиста, чтобы он снял серию документальных фильмах о наших с детьми путешествиях. Мы конечно не снимали на каждом шагу, но снято столько, что хватит на полсотни фильмов длительностью в час, и всё будет интересно. Мы всё же бывали в других местах. Исследователи и историки руки себе отгрызут только чтобы увидеть эти кадры.

— А вот это интересное предложение, — оживился генерал. — Мы его принимаем. Через три часа один из наших лучших режиссёров с операторами, что занимаются съемками дикой природы, будут к тебе направлены. Им эта тема привычнее, ещё пришлём режиссёра, который снимает передачи о жизни известных людей. Он также использует ваши записи, сделает передачу о вас.

— Нормально, я согласен. Когда их ждать?

— Пару часов на конкурс, нужны лучшие, потом мы известим тебя, когда они буду подлетать. Думаю, им придётся пожить с вами и пообщаться, чтобы узнать вас получше. Это не проблема?

— Да нет. У меня около сотни кают свободно. Не стеснят. Буду ждать. До связи.

— До связи, — кивнул генерал и отключился.

Конечно меня озадачило то что император, местный правитель, так и не решался на встречу со мной, но я думаю это будет до того момента как произойдёт первая сделка между мной и государством, а пока осторожное прощупывание со стороны.

Где-то через три часа мне пришли данные на восемь человек, что курьером были направлены ко мне с планеты. Пронин, пробив их по информационным базам, сообщил, что это известные в некоторых кругах люди. Один вёл передачу типа Дискавери на Земле. Другая женщина, у неё своя передача. Рассказывать об именитых людях империи. Остальные их люди и помощники, без которых они не могут работать. Обе передачи пользуются огромным спросом и у них самые высокие рейтинги. То есть подать информацию они могли, это и радовало.

* * *

— Ну что, поздравляю с первой удачно проведённой сделкой, — пожал я руку министру иностранных дел империи, именно это ведомство курировало одну из крупнейших сделок в истории государства. Официально конечно, не официально со мной работала контрразведка и служба имперской безопасности империи. Именно они курировали все поставки.

Как генерал и обещал, на подготовку к сделке потребовалось три дня. За это время люди с экрана, то есть ведущие разных передач, выдоили на информацию не только меня, но и остальных путешественников. Дети от них прятаться начали, потому что достали своим настырным любопытством и упорством. Однако дело они сделали, материал собрали, копии всех записей, что вели дети, сделали, буквально уписываясь от уникальных снимков и видеозаписей что им досталось. Тод, тот самый ведущий программы про диких животных и таких же диких миров, или о первых переселенцах, решил создать ещё одну передачу. «Ось Миров: Ветка Земля». У него было много в запасе информации о Земле, так что на десять передач хватит с лихвой. Ну а потом ещё что-нибудь придумает, про тот же космический мир, или магический. Записи и эта информация у него тоже была.

Ольна, женщина ведущая, опытный психолог, тоже много работала. Ну со мной куда меньше чем с детьми, вот с теми она проводила почти всё своё время. Сегодня утром они собрались и вместе со всей командой улетели, их курьер забрал. Тот самый что доставил. Заказ был правительственный, обещали сделать всё быстро, и уже через пару дней первые передачи выйдут в эфир. Кто я такой уже было известно, на днях по главному новостному каналу двадцать минут посвятили этому, сняв напряжённость на планете. А то там чуть не до бунтов доходило, так хотели получить информацию о неизвестном корабле, с которым правительство явно установило связь. Боевые корабли, что ранее окружали мой крейсер, были отозваны, хотя парочка линкоров в пределах видимости постоянно висела. Ну а сегодня, выпроводив репортёров, я, наконец, встретился с командой, с которой нужно было работать и вот мы до самого вечера занимались передачей разнотипного имущества согласно договорённости. Сканеров и анализаторов крейсера вполне хватало, чтобы просканировать принимаемые корабли, и модули что хранились в их трюмах, обмана не было, все, о чём договорились, мне передавали в полном объёме. Я также не двурушничал, а выдал всё что обещал, даже однотипный крейсер, мне за него среднюю станцию отдали, с ремонтными доками. Из резерва флота. Это ещё не всё, я ещё парочку таких станций планировал заиметь. Было чем платить за них. Однако первая сделка была полностью завершена, всё чем мне заплатили, было перемещено в За Пазуху, что очень заинтересовало СИБ, а сейчас шло официальное окончание. Мы благодарили друг друга за отлично проведённый бартер. Всё что я выдал сейчас или перевозилось или буксировалось на станции и базы флота, а у меня уже всё было в личном кармашке.

Конечно, министра я увидел впервые пару минут назад, но улыбался ему как родному, под вспышки камер, которые летали вокруг нас, жужжа антигравами.

Когда всё это закончилось, все направились в банкетный зал, я неожиданно почувствовал, что меня кто-то подхватил под локоть и, обернувшись, обнаружил генерала.

— А, Инг, рад видеть тебя в живую.

— Хорошо, что рад. Я здесь по другому поводу. Император решил познакомиться с тобой лично. Во дворце через час начинается закрытый бал. Только для своих. Ты приглашён со всеми своими родственниками.

— Блин, раньше не мог предупредить?! — возмутился я. — Мне ещё детей одевать, а ты знаешь как это трудно? С девчонками-то ладно, их главное от зеркал оторвать, а вот пацанов? Их же ловить каждого надо и фиксируя одевать. Больше времени нужно, больше. Тут от вас ещё минут пятнадцать до крейсера лететь.

Мой корабль переместили на парковочное место на дальней орбите столичной планеты, сейчас мы находились на военной станции, что так же висела на орбите, но достаточно далеко от корабля, с другой стороны планеты. Челнок у меня был свой, и куда быстрее местных шлюпок, так что некоторое время выиграю, но вот детей одевать… Во что?

— Кстати, а что за бал, какие одежды, а то я моду вашу не знаю?

— Одевать не нужно, мерки твоих детей у нас есть, так что ожидай челнок с одеждой. Он же вас спустит на планету, в космопорте. Там будет ожидать флаер с гербами императорской семьи и сопровождение из гвардейцев. Успеете. Всё уже подготовлено.

— Лады. Тогда я на корабль, думаю, успею.

Так как официальная часть закончилась, мне удалось улизнуть с банкета и добраться до лётной палубы средней военной станции, где и происходила церемония. В прессе это осветили тем, что империя через меня как посредника получила доступ к некоторым новейшим технологиям которые здесь ещё и не снились. Честно сказали, как я и советовал. Всё равно эта информация разойдётся. Слишком много разнообразных технологий в ближайшие годы внедриться в мирную жизнь, да и военным много что достанется, если даже не большая часть. Крейсер-то они вот быстро уволокли буксирами. Интересно, как они им управлять будут, не имея нужных знаний? Про гипнограммы я им не говорил и они о них пока не знают, так что этот корабль им пойдет, скорее всего, больше как объект исследований.

Так вот, пройдя на борт челнока, я связался с диспетчером и сразу же вылетел на крейсер. Имени я ему ещё не дал, только у искина оно было, но я не торопился. Крейсер он и есть крейсер. Пронин, с которым я держал связь, уже доложил, что детей собирают на лётной палубе, направляя их туда, челнок с планеты уже запросил разрешение на сближение и стыковку, так что ждут только меня. До корабля я добрался на форсаже, но всё же спокойно пристыковался к ближайшей от летной палубы шлюзовой. Прошёл на борт, потом направился на лётную палубу, куда уже заходил на посадку челнок. Меня встретил офицер гвардии в звании майора, я уже немного разбирался в местных знаках различия, так что имел понятие. Он стоял у шлюзовой челнока и ожидал нас, так что мы с детьми прошли на борт, а няню я убрал в За Пазуху. Майор пропажу дроида встретил не моргнув и глазом, после чего последовал за мной на борт челнока.

Сам полёт мы как-то пропустили, так как переодевались в то, что нам выдали. До посадки я умудрился переодеть всех детей, а вот сам нет, не успел, пришлось делать это во флаере, а тот тесный был, неудобно, однако всё же я привёл себя в порядок, майор проверил и поправил пару деталей. Одежда была не то что непривычная, просто строгая. У меня был чёрный костюм с манишкой, чем-то напоминал смокинг, у сыновей светлые костюмчики, у дочек строгие платья до колен, также светлого цвета. Как я понял, взрослые в чёрном, дети в светлом.

Машина села на заднем дворе большого дворцового комплекса зданий, где нас встретил генерал, он же и повёл нас по коридорам куда-то в ту сторону, где звучала музыка. Я-то думал бал будет проходить в самом дворце, но меня жёстко обманули, он, проходил в большом саду, имеющим на своей территории даже лабиринт из кустарника. Не знал что в империи, которая имеет несколько планет, любят подобные лабиринты и даже фигуры из кустарника. Статуи нормальные из мрамора я видел, прошёл через шесть таких, как пояснил генерал прошлые императоры, а здесь статуи из веток. Живые, мол, они. Ну не знаю, по мне так непривычно.

Нас объявили, когда мы вышли через веранду в сад, какой-то мужик в ливреи зычно прокричал это сообщение, на что, стоявший рядом Лёня, со всей силы съездил ему ногой по колену. А тот ничего, даже не поморщился, лишь испарина выступила на лбу. Это правильно, не фиг орать над ухом и пугать. Незаметно я показал сыну большой палец, мол, молодец, правильно сделал.

После объявления генерал повёл меня по саду, где ходили и гуляли парочки, и группы гостей. Гуляли босиком по траве. Нас тоже заставили её снять. Ничего, даже прикольно, трава не только массировала ступни, но даже как будто гладила. Марине это больше всего понравилось, она сама присела и стала её поглаживать. Пришлось её на руки брать, не отзывалась. Меня представляли каким-то людям, поясняя кто это. Ни одного нормально, сплошные графья, маркизы, герцоги, принцы и даже как-то два барона сюда затесалось, наверно по ошибке. Я всем представлялся Михаилом, обычным человеком. Последнее обязательно вставлял в ответ на титул гостя. Если они так пыжатся этим дворянским званием, то я пыжился что обычный человек. Многие, имея чувство юмора это понимали, даже смеялись в ответ. Дети со мной долго не пробыли, в стороне была компания детей, там были одного возраста с моими малышами, так что, отпросившись, они убежали туда, но я всё равно нет-нет да поглядывал на детей, мало ли что. Кстати, обидно, их там уже за детские столы посадили. Прислуга с блюдами так и мелькала, а нас, взрослых, потчевали только игристыми винам, а так же какими-то мелкими закусками, что носили слуги на подносах.

— Что случилось? — подошёл ко мне генерал, он отходил на минуту пообщаться со знакомыми. — Что-то не так?

— Вообще-то перед банкетом я долго не ел. Если уж вам удалось меня надуть во время сделки, бартер, по моему мнению, был в вашу пользу, то решил хоть объесть во время банкета. Ты мне этого не дал, раньше дёрнул. Я есть хочу, ваши бутербродики не помогают. Кстати, а там ведь за детским столом и пятнадцатилетние сидят? Мне пятнадцать, любой доктор подтвердит.

— Вообще-то на балах не кормят. Поэтому сюда приходят сытыми, а эти бутербродики помогают быстро не опьянеть. Однако я понимаю проблему, поэтому давай провожу тебя на кухню, там и поедим, а то я тоже что-то проголодался.

— А император где? Что-то меня с ним не познакомили.

— Это произойдёт чуть позже.

Мы действительно прошли на кухню, нам выделили место, и мы там с генералом не особо чураясь и не обращая внимания на слуг, хорошо так поужинали. У нас по внутрикорабельному времени было бы сейчас утро, но я время перевёл на местное, как оно здесь было в столице, чтобы было удобнее работать с имперцами. Так что за эти три дня мы с детьми начали привыкать, и для нас сейчас тоже был вечер, как и для аборигенов.

После ужина, мы направились не в сад, к остальным гостям, а генерал повёл меня куда-то внутрь дворца, мы часто проходили посты гвардейцев. Потом был кабинет, в который мы вошли, и там сидел император за большим, кажется дубовым столом, очень похоже, это дерево было на дуб.

…Император отсмеялся и вытер слезу с ресниц. Мы уже минут двадцать травили анекдоты, вернее это я травил, здесь такой фольклор был неизвестен, но по виду слушателей он явно будет пользоваться успехом. Надо будет здесь сборник анекдотов издать.

— Да-а, Михаил, анекдоты вашей страны это очень интересный фольклор.

Мы сидели на диванах и пили какое-то вино, мне оно не нравилось, поэтому я просто пригублял, но не пил, а вот император его явно уважал.

— Что есть, то есть, — согласился я. — Это не один анекдот про зятя и тёщу что я знаю.

— Время у нас ещё будет, так что интересно было бы послушать. Я ещё о другом хотел поговорить. Некоторое члены экипажа корвета, а так же ведущие и их помощники с огромным восторгом отзывались о напитке, которым вы их угощали, хотелось бы знать, что это такое, а то одни только слухи гуляют в светских кругах. Мол, нектар и даритель жизни.

— Вообще-то это так, — задумчиво подтвердил я. — Если жаснин употреблять дважды в день, утром и вечером каждый день, то есть реальные шансы прожить в два раза больше лет. Факт, который могут подтвердить ваши учёные. Травы выведены с помощью магии, поэтому и дают такой эффект.

— Уже проверили. Один из ведущих макнул платок в напиток и потом отдал его на экспертизу в лучшую лабораторию. Те однозначно утверждают, что все компоненты природного происхождения, и это просто уникальный сбор трав, причём он действительно даёт целебный эффект. Учёные до сих пор с этим образцом работают, пытаются синтезировать его, но ничего не получается.

— За сутки они и так немало успели сделать, — с уважением покачал я головой. — А если честно, то этот сбор трав происходит на склонах гор трижды в год. Я купил у аборигенов несколько мешков, пару другую. Готов уступить за небольшие деньги. Один мешок как патрульный корвет стоит.

Император даже поперхнулся, услышав мои слова, и генерал похлопал его по спине.

— Кажется, нас пытаются надуть, — сказал император генералу.

Кстати, император был так же молод, как и генерал, ему было тридцать семь, почти погодок мне. Приятное лицо, не высокий, ниже меня, он имел сухощавую фигуру и умение элегантно носить любую одежду. Так же он умел и расположить к себе, мы уже час общаемся с начала знакомства, а он уже мне казался старым знакомым.

— Прежде чем кляузничать на меня, предлагаю сперва попробовать этот нектар, который в другом мире называют жаснином. Я могу его приготовить прямо здесь.

— Что нужно для этого? — здесь же деловито спросил император.

— Да ничего, у меня всё есть.

Конечно же, у меня в термосах были запасы, я наделал его на будущее, чтобы можно было попить горячего настоя в случае нужды, а здесь хотел приготовить его на глазах у зрителей. Достав из За Пазухи походную плитку, я разжёг её и поставил чайник с водой, после чего дозированно отсыпал в заварочный чайник несколько щепоток жаснина. Как генерал, так и император с большим вниманием наблюдали за тем, как я творю, причём за тем как исчезают предметы и пропадают, они наблюдали с не меньшим интересом, и даже переглядывались многозначительно. Вот так вот священнодействуя, я и готовил напиток. О детях я не беспокоился. Они всё ещё играли в саду, я их видел через окно, они меня тоже. К тому же на стене висела панель, и туда шли картинки с камер в саду, там они тоже мелькали. Слуги за ними приглядывали. Дети уже успели подружиться с местными и сейчас играли вместе, даже участвовали в конных прогулках на пони.

Когда я разлил напиток по стаканам и первым пригубил, то и остальные, принюхиваясь, попробовали. Для генерала и императора это как девственность потерять, поэтому я с улыбкой наблюдал, как они жмурились от удовольствия и перекатывали на языке каждый глоток, чтобы прочувствовать аромат. Без сомнений, и на них произвёл впечатление жаснин. Я через подобное уже прошёл, но всё равно каждый раз жаснин для меня был как в первый раз, впечатляющий и шокирующий.

— Знаешь, — обратился император к генералу, поставив пустой бокал на столик. — Мне уже кажется, что корвет за подобное чудо и не такая большая плата.

— Согласен, это действительно божественный нектар. У меня сверху донизу как волна прошла, бодрость появилась, сердце веселее застучало. Сейчас бы маркизу Милиану в охапку и в апартаменты. Оно что, и на потенцию действует?

— Даёт такой эффект, — согласно кивнул я.

— Думаю, насчёт покупки этого отвара мы ещё поговорим. Кстати, сколько вы можете выставить на продажу? Хотелось бы сделать его официальным государственным напитком.

— А сколько надо?

— А сколько есть?

— Это уже моя привычка, не надо меня копировать… Хм-м-м, думаю… Два мешка вам уступлю… От сердца ведь отрываю.

Император и генерал явно обрадовались такому предложению и решили выпить за жаснин жаснином. Так что я ещё его разлил по стаканам, предупредив, что это всё, лишнее тоже пить нельзя, последствия могут быть, у каждого разные, по физиологии.

— У тебя тоже было? — заинтересовался император.

— Угу, стояк был. Почти пять часов не падал.

— Ну какие же это последствия, это благо, — хмыкнул тот и сделал глоток.

— Да я ходить не мог, какое нафиг благо? Ладно всё же прошло, а то я уже хотел в капсулу ложиться. Ну у вас это ещё впереди, тоже через подобное пройдёте, так что на всякий случай предупрежу. Не знаю, как у вас это будет, своё описал. Да, какова цена за один мешок, он весит четыре килограмма? Давайте торговаться. Кстати, а вам какой сорт жаснина нужен?

— А их сколько?

— Шесть. И среди любителей жаснина ценители имеются. Есть даже королевский сорт.

— Это он? — указал на свой стакан император.

— Нет, это ещё обычный, королевский сорт имеет такой вкус, голову сносит. Не как наркота, но чувство эйфории появляется, и привыкания нет. Мне вот этот сорт «Стандарт» как-то привычнее, его в основном и пью. Да и детям он нравиться, они тоже все сорта попробовали. У каждого свой любимые сорт, но пьём мы «Стандарт», просто мне так легче на всех варить, каждому по отдельности умаешься. Повар для этого нужен, когда заведу тогда каждый и будет пить свой сорт.

— Тогда возьмём королевский сорт, сколько ты говоришь у тебя его?…

На такую подначку я не попался, а задумался, сколько мешков можно отдать за корвет, если жаснин самый дорогой. Получается в сумме выходит шесть мешков, если перевести на местные денежные средства.

— Три, — ответил я после недолгого раздумья. — Как раз на корвет хватит. Будете брать?

Император с генералом переглянулись и хором ответили:

— Будем.

— Лады, тогда давайте сразу проведём продажу. Ну и я научу вашего повара готовить этот напиток.

— Хорошо, — улыбнулся император. — Ты я думаю, понял, почему мы за всё это время не обсуждали государственные дела, а в основном только беседовали?

— Конечно. Вы знакомились со мной. С чужих слов узнать о человеке это одно, а при личном общении совершенно другое. Кстати, мне здесь у вас нравиться и я подумываю прикупить поместье в столице. Ну или дом. Это реально? Плачу жаснином…

— А говорил что больше нет, — кинул в меня стакан местный властитель.

— Для продажи больше нет, это личные запасы, — ловко поймав стакан, я поставил его на столик.

— Так, теперь честно, сколько у тебя всего? — прямо спросил император.

— Ну-у-у… — задумался я, прикидывая объёмы. — Как полный трюм среднего транспорта типа «Викерси». О, у меня, кстати, в собственности четыре таких. Хорошие суда с большой дальностью хода.

Мы поболтали с императором ещё около получаса, мешки я сразу передал, получив обещание, что как только корвет снимут с консервации и перегонят к моему крейсеру, так и расплатятся, а насчёт остальных запасов жаснина, потом поговорим. Мы втроём направились в сад, где провели порядка двух часов, а когда стемнело, зажглись фонари, стало очень красиво. Дети, которых ко мне привели, уже клевали носом, поэтому я решил попрощаться, но оказалось нам выделили апартаменты в левом гостевом крыле дворца. В принципе, почему нет?

* * *

Присев на складной стул я поглядывал на циферблат будильника, что держал в руках. Сидел я полностью обнажённым, как и все мои дети, рядом в форме красовался генерал, а вокруг окружив наш пятачок, находилась целая гвардейская рота. Через пару минут должен открыться канал, и мы отправимся дальше. Но, честно говоря, уходить особо не хотелось. Причина была в том, что за эти насколько дней, я стал считать империю чуть ли не своим домом. Мне здесь было хорошо и нравилось. Я стал вполне известен, хотя как раз слава меня тяготила. Приобрёл большой и современный особняк, построенный из стекла и пенобетона, красавец, со стороны напоминал водопад. Хотя почему напоминал, как раз по одной его стеклянной стене и стекала вода, обрушиваясь в пруд внизу. Тридцать комнат, взлётная площадка для флаера на крыше. Не дом, мечта. Да и дети были в восторге. В общем, три дня назад, перед отправкой на эту планету я решил, что мы вернёмся сюда, но не одни, а с моими родителями. Ведь они мне были самыми близкими и родными, как сестра и дети. Вот за ними я и решил отправиться. Но то, что вернусь, это точно. Я даже записал детей во флотскую военную академию в столице, её император курировал. Там отличное обучение и готовят профессиональных офицеров. К восемнадцати годам получаются профи. Дальше пусть сами строят свою жизнь, хоть с армией, хоть в гражданке, однако подобная основа была необходима для их развития.

Детей я оставлять отказался, хочу, чтобы они всегда были при мне, мало ли что, если всё нормально будет, вернёмся сюда. С императором мы подружились, я был знаком с его женой, с родителями, включая экс-императора, ну и знал большую часть родни. Однако это не помешало мне продать остатки магических амулетов и артефактов, из тех, что могут управлять простые люди. Другие технические вещи, техника и имущество тоже ушло империи. Пришлось сделать приличную скидку. Но я тоже получил что хотел. Жаснин разошёлся в мгновение ока. Мне едва удалось утаить с десяток мешков для личного пользования и на мелкие подарки. Империя на этом краю вселенной была одно из крупнейших хорошо развитых технически государств, так что я выкупал здесь целые фабрики и производства. Сам не знаю почему, просто чтобы было. Но если я где останусь навсегда и не смогу покинуть планету, то благодаря этим запасам я смогу создать там цивилизацию, выпустив её в космос, главное чтобы там аборигены были.

Почти всё моё время заняла передача моего имущества, которое я менял на местное. Как уже сказал, меняю качество на количество. Для меня разница была несущественной, так что на обмен шёл легко. Из кораблей я отдал только крейсер, тот в котором жил отдавать отказался, несмотря на все посулы, а про остальные они не знали. Так что времени у меня уходило много, всего я пробыл в столичной системе двадцать два дня, после чего вылетел к этой планете. Кстати, за день до отлёта, император Георг Шамуршин Третий, преподнёс мне сюрприз, пользуясь своей властью, возвёл меня в дворянский чин. Немного-немало, а дал герцогское звание. Выделил небольшой участок земли на столичной планете под обязательное поместье, а дом у меня к тому моменту и так был. Оказалось это ещё не всё, Инг, генерал гвардии сам нарисовал мне герб, в виде ключа и замочной скважины, намёк на путешественника между мирами, а девиз: Никогда и никому. Звучит двусмысленно, но немного похоже на мой жизненный принцип, поэтому я принял его. Так что я получил герцогскую печатку, и начало родословной. Всем детям включая Марину графские титулы дали, вот так вот. А поместье мне пообещал Инг отгрохать, то есть присмотреть за этим. Особо возмущаться я не стал, только устало вздохнул и пообещал намылить им шею за такой сюрприз позже. А так я торопился, у меня сборы были. Лишь открыл счёт в государственном банке на своё имя, и положил туда деньги, на строительство и содержание поместья. Так-то денег у меня не было, везде бартер, а здесь продал мешок жаснина одному крупнейшему в империи промышленнику, тот для себя брал, так что счёт у меня пополнился солидной суммой, на пять поместий хватит. Жаснин именно столько и стоил, его уже успели испробовать и грамм этого травяного настоя стоил просто сумасшедшие деньги. Ох сколько ко мне обращений по продажам было, не пересчитать. Тем более император всё, что купил, в продажу пускать не спешил, учёные ещё не смогли скопировать этот чудесный напиток, а без этого продавать не стоило, где потом запасы пополнять?

Сам Инг с ротой своих бойцов вылетел к планете со мной на крейсере, потом их заберут отсюда. Тяжёлый крейсер, что шёл следом, за моим живчиком не успевал. Дальше понятно, спустил гвардейцев на планету, мы сообща нашли координаты открытия канала. После чего я спустил вниз детей, убрал крейсер в За Пазуху, ну и вот, мы здесь уже ожидаем около часа, а разделись минут десять назад. Хорошо поле вокруг, планета сельскохозяйственная. До ближайшей фермы пара километров, свидетелей особо нет. Хотя какие здесь свидетели, посмотрев на телекамеры, что висели в воздухе и снимали нас, я ещё раз вздохнул. Уже через несколько часов информация о нашем уходе появиться в СМИ.

С Ингом мы уже попрощались, с императором ранее я это сделал, перед отлётом, поэтому, как только секундная стрелка дошла до нужного деления, проверил, канал работал стабильно, хотя вроде с той стороны потянуло холодом. Пустив первыми детей вперёд и, подхватив Дениску с Мариной, я шагнул следом. Как только мы вышли, оказавшись в мире ветки Земли, то есть это была Земля, я здесь же взмахом руки вызвал автодом, потому как пурга вокруг буквально сбивала с ног, а мы были обнажены. Дети уже синели и прижимались ко мне, так что пришлось открывать двери и буквально забрасывать их внутрь. Дети сразу побежали в спальни и, стуча зубами, начали заворачиваться в одеяла. Меня тоже насквозь продуло, выдувая тепло, но я ещё успел запустить двигатели и включить печку на полную.

Потом я достал чемоданы, не те что для лета, а те что как раз для зимы, натянул на себя футболку, шорты и джемпер, на ноги шерстяные носки, пока хватит и стал одевать детей. Те немного уже отошли, поэтому достав из За Пазухи термос с обычным чаем и стал их поить им, чтобы не заболели. Потом только я уже оделся сам. Детей после чая да ещё в зимней одежде разморило, и они стали шмыгать носиками. Всё же продуло. Быстро дав каждому по ложке мёду, проверил температуру и велел пить ещё чаю. Должно помочь, они у меня закалённые.

Пока я возился с детьми, у меня всё не было времени проанализировать ту ситуацию, в которой мы оказались. Дело в том, что мы должны были выйти в районе современных Карибских островов на архипелаге, но вышли где-то на Антарктиде. По крайней мере, погода соответствовала. Время здесь было по земному исчислению, когда ещё динозавры бродили, а здесь раз, в тропиках снег. Что за фигня? Была одна мысль, что меня свербила, каталог миров устарел на семьдесят лет. Один раз мы уже попались на этом, на планете-тюрьме оказались, может и здесь что было? Ха, а случайно, не в это ли время метеорит упал на Землю, отчего похолодание наступило и динозавры вымерли? Проверять лень, примем эту версию, всё равно мы здесь задерживаться не собираемся, но надеюсь, в следующий раз подобных нестыковок не будет.

Запустив «Вариатор» я задал поиск канала на свой родной мир, вбив в поисковик номер мира. Тот пожужжал и сообщил, что в ближайшем будущем прямого канала из этого мира в мой, не будет, совпадений не найдено. Подумав, я задал другой уровень поиска, из какого мира можно попасть на мою Землю к родителям? К счастью такой путь был. Через три дня откроется портал в другой мир, там через тридцать шесть дней, уж в мой мир. То есть уже через месяц я увижу родителей. Этот путь меня устроил, и я запросил координаты канала, что вёл на Землю. Кстати, а в какое время он меня вёл?

Посмотрев на выданные координаты, а также время, которое шло на параллельной Земле, я только неопределённо хмыкнул. Там шёл июль сорок первого года. Знакомое время, уже приходилось бывать, хоть и в чужом теле.

— Уж не в этом ли мире я так геройски повоевал в теле диверсанта? Хм, похоже, действительно он, и значит, мы точно пройдём через него… Трофеи-и, трфое-еи-и, это наше-е, всё-ё-ё, — пропел я.

Координаты канала, что откроется через три дня в сорок первый, у меня были, но как их искать? Автодом медленно проваливался в снег, уже начал кренится на один бок. Значит, используем флаер, здесь выхода другого не было, тем более он как раз и создан для подобных вот непогод. Дети замену транспорта восприняли спокойно. Я вышел наружу, сразу закрыв дверь, чтобы не выстуживать салон, капюшон был застегнут под подбородком, куртка тоже на молнию, но всё равно было холодно, хотя у меня была одежда для арктических путешествий. Вызвав флаер, опоры провалились в снег и тот сел на брюхо, я прошёл на его борт и запустил все системы, особенно систему отопления. Прожектора флаера были включены, освещая всё вокруг метров на тридцать, дальше не видно было из-за густого снега, падающего с неба. Однако выстроив детей в колонну по одному, я провёл их на борт флаера, усадил в кресла, и убедившись, что те сидят смирно, сбегал, заглушил мотор и убрал автодом в За Пазуху. После этого вернувшись, стал поднимать тяжёлую машину в небо. Её, конечно, изрядно трясло и мотало, но всё же мы пробили облака и полетели над ними. Обледенение было, но небольшое и не опасное. Канал должен был открыться с другой стороны планеты, на континенте где в будущем Индия располагается, туда мы и летели, просто прикидывая на глаз, что делаем это правильно, так как сориентироваться было нереально, вокруг были облака, это была засада, мы просто можем не найти нужное место. Мне только и известно, что основной ориентир это двойная скала метров в десять высотой, похожая со стороны на скрещённые пальцы. В трёх метрах севернее от неё и откроется канал, прямо рядом с камнем в виде… камня. Канал будет работать стабильно в течение двадцати двух секунд. Прорва времени. Главное чтобы он был там, где указано, да эту скалу приметную найти ещё нужно. Хорошо она располагалась в десяти километрах от побережья моря. Всё легче найти.

К счастью с другой стороны, было солнце и царил день, видимость была вполне нормальная. Где-то за час мы добрались до нужного континента и ещё около трёх крутились в трёхстах метрах над поверхностью, здесь не только искин искал скалы с характерными чертами, но и дети поглядывали в обзорные окна. Первым заметил скалу всё же искин флаера, однако уже темнело. Посадив машину рядом со скалой я через сугробы добрался до скалы и, очищая ногами место открытия портала, откопал таки тот камень. У меня были и более подробные характеристики канала, как то размер, и длительность работы, так что разведка проведена, поэтому пора выбираться отсюда. Вся планета была покрыта снегами, похоже, здесь действительно что-то случилось, и ночевать на поверхности мне как-то не хотелось. Поэтому сбросив рядом со скалой маяк, я повёл флаер в сторону, где была ровная площадка, чтобы вызвать челнок и перейти на него. Так мы и сделали. Сперва перешли на челнок, а поднявшись на орбиту и на крейсер. Кстати, корабль я стабилизировал точно над тем местом, где давал сигнал маяк, чтобы не потерять его. Пронин без проблем улавливал тот, отслеживая местоположение.

Следующие два с половиной дня мы так и провисели на орбите. Ничего особенного за это время не случилось, кроме одного мелкого ЧП. Я, так же как и все прошлые ночи, лежал в капсуле и учил магию. У меня теперь был выучен третий ранг артефактора и я даже уже начал создавать свои первые амулеты и даже боевые артефакты. Слабенькие, правда, но рабочие. У меня в За Пазухе была своя мобильная мастерская в которой я мог создавать такие поделки. За пять последних дней я даже в некотором роде руку набил в их создании. Ну ладно, немного приврал. Скорее небольшой практический опыт получил, здесь годами этим заниматься нужно. А мне когда было? То товар отдаю, то замену получаю, времени вообще не было, ночью учусь в капсуле. Полчаса потратить на создание амулета в день, за счастье было. Так что ночью я здесь учился, а днём тратя большую часть времени, используя заранее подготовленные заготовки, занимался созданием амулетов. Как я уже говорил пока простейших, на более сложные не замахивался по причине отсутствия практических навыков, ничего, мелочь освою и за серьёзные примусь. Знания уже есть, осталось личный опыт получить.

Император очень серьёзно интересовался магией, и я его консультировал как специалист. Он даже предложил мне место придворного мага. Ага, видимо для этого титул герцога и дал, но я отказался, не моё это. Одно только обещал твёрдо, если вернусь, смотаюсь в магические миры, и приведу тех, кто желает заработать, ну а дальше уже они будут поднимать магическое искусство в империи. Так же я проводил осмотры, проверяя имперцев на Дар, но то ли мне они не попались, то ли их просто не было и не одного неинициированного одарённого так найти и не удалось. А добровольцев для проверки много было, с полмиллиона.

Кстати, титул герцога ни к чему меня не обязывал, я просто один из дворян, что получил гражданство империи. А я его всё-таки получил, так что являлся подданным императора. Хитрый он, но мне в империи действительно нравилось. Хорошая и развитая страна.

А насчёт ЧП скажу так, Пронин вдруг сообщил, что наш маяк двигается. Быстро настроив аппаратуру слежения, мы выяснили, что тот находится в желудке какого-то мохнатого животного светлого окраса, который неспешно удалялся куда-то в сторону гор. Что примечательно, шёл он на задних лапах, лишь изредка опираясь на длинные передние. Я его Йети обозвал, Пронин так его и пометил. А маяк был не нужен, искин держал это место, так что не ошибёшься.

Когда подошло время, мы спустились на челноке на планету, был вечер и всё также мела пурга, крейсер я прибрать не забыл, как и челнок, когда мы пересаживались во флаер, только он мог сесть на том пятачке рядом со скалой. Добрались нормально, подождали, когда заработает канал и спокойно перешли в огненное лето сорок первого. Одежду было не жаль, что она пропала с наших тел, здоровье дороже.

— Лето, уже хорошо, — пробормотал я, и поставил Дениску и Марину на землю, вернее на ярко зелёную траву леса.

Вышли мы в каком-то нехоженом лесу, вокруг стоял натуральный бурелом, но к счастью там, где мы находились, было достаточно чисто, по крайней мере, до ближайших кустов кустарника, было метров шесть, фактически поляна, несмотря на близость старых полувековых деревьев. Попали мы в лиственный лес и находились похоже в дубраве.

Детки у меня уже подросли, я их больше по привычке носил, могли и сами перейти, тем более вес двоих для меня был излишне тяжёл, поэтому поставил я их на ноги с некоторым облегчением. Руки те оттянули дай боже. Хм, а всё-таки, не поставить ли мне импланты мускульных усилителей и укрепления костей? Я ведь хотел. В принципе у меня был людской комплекс имплантов, то есть заточенный на совместную работу, да и хранились они в одном контейнере. Это был комплекс из шести имплантов, на скорость реакции, силу, защиту от излучения нейротиков, то бишь шокеров, на скорость движения, защиту от внутреннего воздействия, то есть от ядов, ну и медицинский имплант, на скорость восстановления организма. То есть очень неплохой боевой комплекс имплантов, я бы даже сказал один из лучших из тех, что у меня имелись. Я, конечно, проживая в империи и медицинским оборудованием поделился, (продал), включая оснащение, четыре капсулы пришлось отдать помимо препаратов, но всё же и себе многое оставил. Запасы то у меня приличные были, хоть и не бесконечные.

Так вот, я как врач об этом комплексе имплантов знал достаточно, чтобы иметь о нём профессиональное мнение. Комплекс действительно был неплох, и я колебался, ставить его или нет, вот уже как почти три месяца колебался. Ещё пребывая на станции, начал об этом подумывать, да и в империи, когда занимался продажами, вспоминал о нём, но не отдал, себе приберёг. Да я и сейчас имел сомнения в здравости решения по установке. Причина была в том, что такие комплексы обычно ставят восемнадцатилетним, даже лучше девятнадцатилетним, организм то растёт, а мне даже пятнадцати нет, когда я через эти каналы прохожу, и мой организм обнуляют до этого возраста. Так же я опасался, что при прохождении канала комплекс имплантов начнётся отторгаться организмом. Эта сфера использования имплантов ещё не изучена, и я могу пострадать в таком случае. Однако и плюшки с другой стороны тоже интересовали. После прохождения канала я становился дрищем, если можно так сказать. Сколько не качайся и не увеличивай мускулатуру, всё идёт прахом после прохождения канала. Так что установка этого комплекса имплантов у меня если не идея фикс, то очень близко.

Думаю, теперь станет понятно, моё высказывание, когда я поставил детей на траву и, потрепав их по макушкам, пробормотал:

— Нет, всё же установка актуальна. Нужно ставить.

Приняв такое непростое решение, я, как и дети стал осматриваться. Видимость вокруг была метров на тридцать, кое-где на сорок, светило солнце, похоже был полдень, слева в десяти метрах виднелись заросли малинника, по кустам стало ясно, что ягоды начали созревать, ну и зелень вокруг, и больше никого. Хотелось бы добавить и тишина-а, однако всё же тишины не было. Наверху назойливыми комарами медленно пересекали голубое небо несколько точек, похоже, бомбардировщики. «Хейншели», я работу моторов этих сволочей ну очень хорошо помнил, по прошлому пребыванию в этом мире, но в чужом теле. Откуда-то издалека доносился грохот артиллерии. Далеко по звуку, но я чутким и опытным ухом командира знал, что дальность относительная. Из-за леса звуки канонады были, конечно, приглушены, но не далее шести километров, иначе мы бы ничего не услышали. Похоже, мы вышли где-то у линии обороны, ну или у котла, который немцы успешно добивали. Координаты точки выхода мы точно не знали, где-то под Смоленском. «Вариатор» обычно сообщал точное место входа в канал, а не выхода. Но то, что мы находились в сто километровой зоне от этого города, было известно точно. Осталось только определиться на местности.

Размышляя обо всём этом, я одновременно одевал детей. Достал чемоданы с летней одеждой, старался подобрать не яркую, что-то вроде походной, после чего стал помогать Дениске и Марине. Остальным это не требовалось, уже более полугода самостоятельность проявляли, так что сняли с меня часть проблемы. Старшие дети, быстро одевшись, побежали к малиннику, похоже, не я один его приметил, ну а малые, когда их одел, поспешили следом, пока я сам одевался. Переоделся я в камуфляж «флору», благо пара комплектов была перешита под мою худосочную фигуру. Потом сверху броник, разгрузку с автоматными магазинами и «Вал» с глушителем. Не хотелось привлекать к себе внимание стрельбой. Мало ли. Куртку я надевать не стал, а броник накинул сверху на камуфляжную майку, конечно в лесу было не так и жарко, но всё равно палило сверху. Помню, какая здесь жара стояла, когда шёл с окруженцами этими местами, металл плавился.

Убрав чемоданы с остатками одежды, здесь было по несколько комплектов, я поправил автомат, передвинул открытую кобуру чуть назад, чтобы на боку была. Мне так привычнее, ну и направился к детям. Те в пределах видимости были и, не переставая срывали ягоды, после чего с немалым удовольствием кушали их.

— Приятного аппетита, — подойдя со смешком сказал я. — Самые красные срывайте, те что зелёные не дозрели.

— Мы знаем, — ответил за всех Лёня, не прекращая насыщаться.

Сорвав с верхней ветки спелую ягоду, я тоже бросил её в рот. Мякоть буквально лопнула, растекаясь по нёбу и передавая неповторимый вкус малины. Сорвав ещё несколько ягод, я отошёл в сторону и присел на ствол упавшего дерева, контролируя всё, что происходило вокруг, то есть, охраняя детей. Пользуясь тем, что пока было свободное время, я продолжил размышлять насчёт комплекса имплантов. В принципе я уже решил, что всё же нужно его ставить, а если пойдёт отторжение, то у меня будет достаточно времени чтобы извлечь его и пройти восстановительные процедуры в медкапсуле. В общем, насчёт установки я решил точно, а сейчас размышлял где именно это делать. В челноке не хотелось, его корпус будет чуть возвышаться над макушками деревьев и днём точно привлечёт внимание птенцов Люфтваффе, поэтому я решил проделать операцию на борту крейсера, в его медсекции. К тому же и капсулы там были более совершенные, а значит надёжные. К этому решению склоняло ещё то, что там, в полной безопасности ещё можно оставить детей, пусть ожидают, ну и то, что операция, а так же восстановление после неё продлиться три дня, никак не меньше. Поэтому идеальное место именно крейсер. Вот жаль только что оставить боевой корабль на орбите не совсем здравая идея, придётся его прятать.

Помните, искин станции сообщил мне, что Земля для одной инопланетной расы выглядевшей как богомолы-переростки что обеденный стол? Так что не хотелось бы попадаться им на глаза. Правда тот же искин сообщал, что пушки крейсера вполне справятся с бронёй кораблей жуков, против трёх я могу выйти спокойно, и даже победить, но всё же лучше спрятаться, детьми рисковать я не хотел.

Вот об этом обо всём я и думал, сидя на стволе дерева, и поглядывая вокруг. План в принципе был разработан быстро. До наступления темноты найти поляну, где бы мог вместиться челнок, оборудованием, что хранилось в трюме, просканировать орбиту, здесь ли богомолы или нет, если пусто, подняться наверх, перейти на крейсер ну и спрятать его. Думаю в кольцах Сатурна самое то, на планету можно вернуться и на челноке, сделать свои дела, ну и перейти, наконец, в свой мир.

— Кстати, надо бы проверить канал, — пробормотал я и достал из За Пазухи «Вариатор», потом настроил его на поиск канала в определённый мир и запустил поиск.

Уже через минуту выругавшись, и опасливо стрельнув глазами в сторону детей, у них была дурная привычка запоминать то, что я выскажу в сердцах, стал материться уже мысленно. «Вариатор» ясно показал, что канал, через который я планировал перейти в свой родной мир, прародитель, можно сказать, был мерцающий. В прошлом, заснеженном мире этого указано «Вариатором» не было, а здесь получив новые данные, он ясно показал, что канал мерцающий. Поясню, он работает, мерцая, и нам не годился. Мне бы не хотелось, чтобы дети или я вывалились в тот мир разрезанные на несколько кусков. Поэтому получалось, что этот канал для нас закрыт, не пойду я по нему и детей не поведу.

Вот так отматерившись, я стал искать дальше. Через пару минут прибор выдал новый маршрут. По скорости на путь мы потратим чуть больше пары месяцев, но это был самый быстрый маршрут. Так вот, через две с половиной недели мы переходим в соседний мир, там был пятьдесят восьмой год, тысяча девятьсот пятьдесят восьмой. Выход в окрестностях Минска. Через полтора месяца срабатывал следующий канал, снова в Отечественную войну, тоже в сорок первый, но в конец лета, а вот уже из него, через шесть дней открывался канал в мой родной мир. Надеюсь больше мерцающих нам не встретиться. Такие каналы большая редкость, но всё же они бывают, вот и мне повстречался. По статистике показанной искином каждый сотый канал мерцающий, но нам такой попался впервые.

Повздыхав, я убрал прибор обратно и задумался. Канал в пятьдесят восьмой откроется через три недели в районе румынского Бухареста, у меня куча времени и операцию провести, ну и проделать всё то, что я планировал и помнил, пребывая в этом мире в теле немецкого диверсанта. Но главное, это трофеи. Мне было известно из доклада в папке генерал-инспектора, что четыре крупных немецких аэродрома были фактически уничтожены, но кто сказал, что там была уничтожена именно техника и аэродромное оборудование? За Пазуха у меня объёмная, приберём всё, что там есть, ну и мехи засветим, раз появились рисунки их внешнего вида. Так что эти три недели я потрачу на сбор трофеев, не только аэродромы посещу, но и другие места. Вон, в докладе была информация об уничтожении нескольких механизированных колонн немцев. Думаю, и там трофеев будет немало. Поработаем, в общем. Кстати, мехи это не роботы, это боевые шагающие машины управляемые пилотами. Можно сказать потомки танков и боевых штурмовых вертолётов в одном лице. Скорость даже по пресечённой местности до ста двадцати километров в час, вооружение как у «крокодила» по сравнению с «бэтром», то есть для местной действительности просто атас. Про то, что в нападениях было задействовано несколько таких машин, даже с десяток, я особо не переживал, у меня их было двадцать шесть штук в наличии, а как пилот меха класса эксперт, я мог объединять мехов в одну командную сеть и управлять ими в кабине одной из машин. Так что пилоты для остальных не требовались. Хорошо, что я всё же поднял знания пилота меха до офицера-координатора, как-никак я без этих знаний управлять сразу несколькими машинами просто бы не смог. Знаний нема, а сейчас, пожалуйста, без проблем. Вспомнив, что на опорах некоторых машин были нарисованы мелом разные детские картинки, я покосился в сторону детей, и улыбнулся, есть кому рисовать.

Пока я полчаса сидел и обдумывал свои дальнейшие шаги, всё же данные с «Вариатора» заметно ударили по моим планам, у нас было отведено на всё про всё в этом мире в два раза меньше времени, чем планировалось, но всё же его хватало, в натяг, но хватало. Да, кстати, я всё же решил посмотреть на себя того в тело которого попал. Значит форма младшего лейтенанта-артиллериста и вперёд, на встречу к приключениям. Где находиться то МТС я помнил, именно там меня должны «освободить», ну и, посмотрев на себя со стороны, свалю. В принципе проделаю всё то, что и было в моих воспоминаниях. Теперь осталось определиться на местности, ну и узнать какое сейчас время, на это тоже требуется время.

Позвав детей, я убедился, что малина им ещё не надоела и уходить они не хотят, посоветовал набрать малину в ёмкости, чтобы надолго хватило, и выдал им несколько новеньких детских ведёрок разных цветов. Пока дети радостные бежали обратно к малиннику и начали собирать спелые ягоды, я достал сканер и просканировал эфир. Радиостанций вокруг работало множество, но в основном немецкие. Наши тоже были, морзянкой, или открытым текстом. Мата было много и, судя по фразам, переговаривались в бою экипажи танков. Были слышны крики, мат и команды, а так же крики заживо сжигаемых людей, не всем везло в том бою, что шёл не так и далеко от нас. Сканер ясно показал, что бой шёл в двенадцати километрах. Убавив динамики, а то дети уже оборачиваться стали, до них доносились крики сгораемых танкистов, я ещё немного послушал эфир, какой-то командир приказывал «четвёрке» покинуть машину, мол, горишь, я продолжил сканирование эфира, пока не вышел на московскую радиостанцию. Пришлось подождать с полчаса, пока ведущий новостей не сообщил точное время. Двенадцатое июля тысяча девятьсот сорок первого года. Теперь время мы знали, осталось определиться на местности. Конечно я остро желал помочь ребятам, что явно вели неравный бой где-то неподалёку, всё же тоже танкистом был в этом мире и даже повоевать успел, но оставить детей без присмотра я просто не мог, вот если их укрыть где… Хм, надо подумать. Заодно проведу разведку, где можно челнок поставить и взлететь на орбиту. Нет, всё же не успею, судя по переговорам бой явно шёл к концу.

Пока идей как помочь нашим не было, поэтому я решил осмотреться. Достал чемоданчик с вертолётом и технического дроида. Тот, цепляясь за ствол дерева, мигом поднялся на вершину и запустил вертолёт в небо, иначе через густые кроны сам я его не подниму, обязательно зацепит винтами ветки и рухнет вниз, а так нормально, взлетел и стал подниматься, передавая мне на планшет картинку со своей камеры.

— Хм, интересно, — пробормотал я.

На горизонте было ясно видно множество столбов чёрного дыма, я точно знал, что так может дымить только техника, насмотрелся в прошлое своё посещение этого мира. Надеюсь, что и немцы есть среди этих дымных столбов. В той стороне сплошным облаком стояла пыль и виднелись столбы дымов от горевшей техники, именно там и шёл бой. В небе была видна шестёрка бомбардировщиков, я не ошибся, здесь работали «Хейншели». Это видимо новая группа, прошлая отбомбилась и ушла обратно. Вдали была видна пара «мессеров», видимо охотники, ну и со стороны они прикрывали бомбардировщиков. Не удивлюсь, что те для них что-то вроде приманки были, чтобы наших завлечь. Немцы часто так делали.

— Так, на востоке ясно видно бой, судя по местоположению, мы у немцев в ближнем тылу. На юге километрах в двух видно опушку леса и поле, широкое, противоположного края не видно… Деревня виднеется там же, причём не пустая, техники много. Север и восток, километров на пять сплошные верхушки деревьев, ну а дальше вроде поля. Так, на запад, в трёх километрах лес заканчивается и поля… Увеличим картинку, попробуем рассмотреть линию обороны…

Пришлось поднять вертолёт ещё на полторы сотни метров, но видно стало лучше. Сделав съемку западного сектора, я опустил вертолёт. Тот сел на манипулятор дроида, после чего вертолёт оказался на земле и в чемоданчике следом за дроидом отправился в За Пазуху. После этого я стабилизировал картинки, очистил их, и удивлённо поднял брови.

— Однако размах, — пробормотал я.

На поле были видны множество точек, это и были танки. Я стал свидетелем танкового боя и, похоже, немцы побеждали. Танки советских войск представляли разнотипные единицы в основном лёгкой техники, но были и мастодонты, я засёк четыре «КВ». Одна «двойка» и три «единички». «Двойка» и «единичка» горели, остальные явно пятились назад, прикрывая своими корпусами более лёгкие машины.

У немцев потери тоже были, но у наших я насчитал около тридцати машин, а вот у немцев было не более десяти, да и бой вели они, укрываясь за складками местности, тогда как наши пёрли на пролом, вот и огребли. Даже не добравшись до передовых позиций, начали отступать. Кстати, у немцев была очень большая плотность противотанковой артиллерии, именно благодаря ей они и отбили атаку наших танкистов. Я как командир, имеющий некоторый опыт ведения танковых боёв, подумал, что командира танкистов нужно было к стенке ставить, без разведки, на пролом, буквально в лоб, атаковать успевшего окопаться противника. Он или непомерно туп, или на него надавили сверху. Думаю последнее вернее, танкисты имели привычку без командира в атаки не ходить, так что тот или сгорел в танке, или сейчас пятиться среди небольшой группы уцелевших танков. Не скажу, не знаю, по сканированию эфира и слушанья переговоров экипажей это было не понятно. Может у него была рация повреждена.

Убрав планшет, я на пару секунд задумался и принял решение.

— Дети собираемся. Мы уходим.

Те уже успели набрать по ведёрку, при этом, не прерывая насыщения, поэтому без разговоров и возражений последовали за мной. Сам я, подумав, достал из За Пазухи боевых дроидов, не всех, четыре боевых, обоих разведчиков, ну и Лейтенанта естественно. Дроида с бронекапсулой управляющего искина комплекса. Поставив ему задачу на наше сопровождение, и на разведку пути, я убедился, что дроиды начали действовать ну и последовал с детьми в плотно охраняемой коробочке.

Уйти мы от малинника успели недалеко, метров на триста, когда один из разведчиков сообщил что обнаружил крупную группу людей. По присланной картинке я опознал наших, довольно большая группа окруженцев отдыхала в лесу. Дымились несколько костерков, над которыми булькало варево в котелках. Судя по усталым лицам и худосочным фигурам, в окружении они давно и успели изрядно пообноситься, но что меня порадовало, командиры были, оружие имелось у всех, и по виду оно было в порядке. Даже пушка «трёхдюймовка» была и пара «Максимов», про ручники я уж и не говорю. Трофеи тоже были, но в основном лёгкая стрелковка, хотя один громила-сержант изучал с двумя красноармейцами трофейный пулемёт, как раз классический «МГ-34». В стороне виднелось три телеги с ранеными, и несколько рассёдланных лошадей.

— Похоже, с припасами у них плохо, даже не то, что плохо, совсем нет, — пробормотал я, изучая картинки с камер обоих разведчиков.

Те незаметно обошли часовых из охранения и предавали картинки вблизи. Проще говоря, дроиды использовали деревья, чтобы перемещаться и пока не были замечены окруженцами. Настроив управляемый микрофон, я стал слушать двух командиров, что отдыхали отдельно, их охранял отдельный часовой, кстати, в звании сержанта. Так вот, один был армейцем в звании подполковника, второй политработник, батальонный комиссар. Обсуждали они как раз то тяжёлое положение, в котором пребывала их группа, как оказалось это были остатки полка, двести тринадцать бойцов и командиров, им командовал капитан, комбат из этого полка, и части артиллерийского дивизиона. Выжило всего двадцать шесть бойцов при одном орудии и командире. Подполковник был замом по строевой комдива и принял на себя командование остатками разгромленных подразделений дивизии, выводя их из окружений. А комиссар вообще оказался пришлый. Он три дня назад влился в эту группу с пятью бойцами.

— А я ведь тебя знаю, — постучал я согнутым пальцем по экрану. — Ты Эрих Лацман, лейтенант из роты полка «Бранденбург», и ты как-то пересекался со Шведом, с тем диверсантом телом которого я пользовался.

Быстро просмотрев всех окруженцев, я больше знакомцев не опознал, а вот «бойцов», с которыми «комиссар» влился в эту группу, нашёл, они сидели несколько обособленно и пометил маркером как враждебные цели. Про самого Лацмана я не забыл, тоже пометил его.

Когда мы шли, и от разведчика пришла картинка окруженцев, я просто встал и стал изучать, с кем мы повстречались, а дети сели на траву у меня в ногах и, чирикая о своем, продолжили лакомиться ягодами. Кстати, отобрать надо, много есть тоже вредно, тем более они немытые. Осмотревшись, я сам сел на траву, нечего стоять, и продолжил работать. Старшие сыновья подползли ближе и стали с интересом смотреть, что я делаю, заглядывая под локтём или над плечом на экран планшета.

— Нужно помогать нашим, — сказал я им и задумался.

Встав на ноги, я прошёл под деревья, здесь рос обычный кустарник и стал доставать припасы из За Пазухи. Продовольствие, боеприпасы, медикаменты и даже элементы старой униформы, сейчас бойцы и командиры ходили в похожей. У многих обувь давно просила каши, так что я достал полсотни кирзовых сапог, разберутся кому что. Патроны были обычные, для винтовок подойдут, как и для пулемётов, даже ящик с пистолетными патронами достал, и ящик к «наганам», там вроде у некоторых командиров они были. Несколько ящиков противотанковых гранат, наступательных и оборонительных. Продовольствие, галеты, ржаные сухари, банки с тушёнкой, крупы, ну и мешок соли. Даже солдатскими котелками поделился, со флягами, ну и другим имуществом. Элементы формы тоже были на пятьдесят человек. Вещмешков штук тридцать оставил.

— Надеюсь, на маркировки они не обратят внимания, — пробормотал я, и придирчиво осмотрев получившийся склад, отошёл к детям, что с интересом за мной наблюдали. — Ну что, будем взрослых дядь пугать? А?

— Будем! — хором воскликнули те и пододвинулись ближе, чтобы всё видеть.

— Раз будем, то такой персонаж как Леший, будет здесь в самый раз.

Дроиды укрылись в листве и открыли защиту динамиков, после чего я сказал, а голосовой модулятор переделал мой юношеский голос в старческий тенор с хрипотцой:

— Здравы будьте, воины русские.

Результат превзошёл все мои ожидания, окруженцы мгновенно залегли, выставив стволы винтовок в разные стороны, ища глазами тех, кто так громко говорил.

В принципе уже в ста метрах меня не должны были слышать, динамики были узконаправленные, разве что эхо могло отражаться и уходить в стороны. Так что я не особо опасался, что мой голос кто-то засечёт ещё помимо окруженцев.

Сидевшая рядом Кира буквально уссыкалась от смеха наблюдая за лицами окруженцев, она вообще веселушкой была. Приблизив планшет к ней, модулятор я выключил, отчего окруженцы ясно расслышали заливистый детский смех, и продолжил:

— Что вы делаете в моём лесу, я не спрашиваю, понятно, что от ворогов укрываетесь, только почему вы пришли вместе с ними, и почему вороги одеты в вашу униформу? Их у вас шестеро, тот, что с командиром рядом стоит и рукоятку пистолета тискает, и его люди. Его зовут Эрих Лацман, он лейтенант из полка «Бранденбург»…

Реакция последовала незамедлительно, мне пришлось закрывать экран, чтобы дети не увидели то, что происходило в лагере. «Комиссар» мгновенно выхватил из открытой кобуры «ТТ», он действительно тискал его рукоятку, не вынимая оружие, и выстрелил дважды сначала в подполковника, а потом и в часового, положив обоих наповал. Мои слова и такая реакция привела окруженцев в ярость, к тому же подчинённые старшего диверсанта, что пришли вместе с ним, тоже не сидели без дела и стали стрелять, даже гранаты использовали. Так что, потеряв двух командиров и двенадцать бойцов, не считая с десяток раненых, все диверсанты были уничтожены окруженцами.

Отойдя от детей, пришлось шугануть их, а то уж больно любопытные, я продолжил наблюдать за тем, что творилось в лагере окруженцев. Наконец там командиры взяли дело в свои руки и организовался воинский порядок.

— Ты кто? — спросил один из командиров, судя по шпалам в петлицах, капитан, тот самый комбат.

Смотрел он вверх, так как мой голос доносился именно оттуда. Зря делал, дроиды уже сменили позиции и прятались в траве.

— Леший, кем я ещё могу быть? Помните анекдот со времён гражданской войны? То белые захватят лес, то красные, потом пришёл Леший и всех прогнал. Вы в моём лесу и как русской народности я дозволяю вам здесь быть, а вот ворогов не допущу.

— Что-то я раньше о живых Леших не слышал, — провёл тот аргумент.

— Мало нас осталось, ох мало, — закручинился я, и здесь же добавил деловым тоном. — Я здесь с помощью волков и медведей собрал со всего леса брошенное имущество, медикаменты, продовольствие и боеприпасы. Если нужны, отправь с десяток воинов, пусть заберут. Тут недалеко, в ста саженях.

— Сажени это сколько? — уточнил тот.

— Двести метров по-вашему. Эх-х, дере-еревня.

— Куда отправлять-то? — уточнил тот, быстро сформировав группу и выделив одного командира, похоже, интенданта, судя по знакам различия.

— На юг пусть идут, дальше укажу, — велел я и, встав, направился к детям.

Мы отошли от склада подальше, чтобы окруженцы нас не засекли и пронаблюдали как те, найдя склад достаточно быстро всё подсчитали, и понесли в лагерь. Две ходки им нужно сделать, чтобы всё перенести. Ну, судя по радостным воплям, досталось им именно то, что и нужно. Особенно гранатам радовались и патронам, даже меньше чем продовольствию, хотя голодны были все. Немногие медики, получив перевязочный материал, занялись новыми ранеными, да и старыми тоже.

— Вот и всё, помогли людям, можно и дальше идти, — убрав планшет в чехол, сказал я детям.

Мы собрались и направились дальше, одно хорошее дело закончили, почему не отправиться дальше? Кстати, канонада стихла, похоже, танковый бой был закончен и наши огребли по полной. Блин, когда же они воевать научатся?!

Тот капитан пытался со мной ещё немного пообщаться, но я сказал, что в лес вошла очередная партия окруженцев и я туда ухожу. А другие воины, то есть, передовая, дальше, сообщив расстояние, канонаду они и сами слышали, а здесь конкретное расстояние получили. Так что, оставив их, мы с детьми пошли дальше.

Где-то через час мы были на опушке где решили встать на отдых, тем более у нас был обед. Не с краю встали, метрах в ста в глубине леса, но всё же. Правда, обедом я занялся не сразу. Один из дроидов-разведчиков обнаружил глубокие колеи явно от танка, что уходили от опушки вглубь леса. Пробежавшись по ним он обнаружил так. Причём не просто какой-то легкий, а натурального монстра «КВ-2». Кормовой башенный люк был открыт, а вот остальные закрыты. Танк почти сразу меня заинтересовал, «кавешки» я видел, но «единички», таких у нас не было. Вернее были, но близко я к ним не подходил, просто не было времени.

Сразу же крикнув детей, я направился к танку. Решив его осмотреть. Дроид уже заглянул внутрь и определил, что он пуст и не заминирован. Добрались быстро и стали изучать этого монстра. Я первым залез внутрь, танк был действительно пуст, с такой же пустой боеукладкой и, похоже, топлива так же не имелось. Кормовой пулемёт был снят, а вот остальные были на месте. Башня имела более двадцати попаданий от небольшой противотанковой пушки немцев, показывая, что в бою он всё же был, но ни одного пробития я не обнаружил, что показывало какой трудной мишенью такие «КВ» были для немцев. А танк бросили наши при отступлении, топливо подошло к концу. Ладно хоть в лес загнали а не бросили на дороге как остальные.

В самом танке я нашёл ключ для люков и запер машину, после чего убрал его в За Пазуху. Первая находка и такая жирная. Ключ я тоже прибрал, пригодиться. Только после этого мы вернулись к опушке, где решили устроить лагерь.

Особо с обедом я мудрить не стал, готовые блюда у меня были, поэтому просто достал термосы, расстелил покрывало и разлив суп по тарелкам, разложил всякие мясные деликатесы, не забыв свежий хлеб, ну и мы приступили к принятию пищи. Можно было конечно достать автодом, здесь были места, где его можно поставить, однако обедать на природе, да ещё летом, это куда интереснее и способствует аппетиту, чем в помещении. Дети мою идею поддержали и обедали вполне охотно. А то «не хочу-у, я не буду-у». А здесь ложки только и мелькали.

После обеда я развернул две палатки, сыновья в левую, дочки в правую, и пока длился у них тихий час, снова поднял мини-вертолёт в небо, изучая обстановку. В принципе особо ничего не изменилось, небо было пустым, на горизонте продолжала дымить техника, да пыли от разрывов не было, стихла канонада.

Покидать это место я не собирался, поле рядом, как стемнеет, поднимемся на орбиту, так что ждать будем тут, но это не значит, что я не хотел провести разведку, хоть и визуальную с помощью техники. Найденный танк подталкивал меня к действию, разведчики шерстили окрестности. Мало ли ещё попадётся. Попалось, но в поле, там было видно два силуэта, в которых я опознал «Т-26». Далековато, но при приближении вроде целыми казались, нужно позже будет посмотреть.

Вертолёт показывал мне не только линию передовой, там какое-то шевеление шло, похоже немцы снимались с позиций и намеривались выдвинуться следом за нашими войсками, которые в очередной раз отступили, но и деревню поблизости. Находилась она в километре от нас, и была буквально запружена тыловыми подразделениями, а в поле левее, находились позиции гаубичного дивизиона. Лёгкие гаубицы как раз цепляли к грузовикам, дивизиона из двенадцати орудий, тот так же снимался со своих позиций.

Задумчиво покосившись в сторону детей, я задумался. Упускать возможность прибрать к рукам столько трофеев не хотелось, здесь одной автотехники было более двухсот штук, включая технику дивизиона. Все машины в деревне не уместились, и стоянка была организована на лугу у речки. Жирный кусок, почему бы его и не затрофеить?

— Действительно, почему бы и нет? — вслух задумался я.

Действовать пришлось быстро, иначе дивизиона не видать бы мне как своих ушей. Подумав, я оставил четвёрку дроидов охранять наш лагерь. Тяжёлое вооружение без проблем позволяло им отбиться не только от танков, но даже самолёты с неба сшибать, что уж про солдат говорить. Однако я всё же настроил их так, что если к лагерю выйдут бойцы РККА, то их будут только оглушать нейротиками, ну а тех, кто будет проходить мимо, просто пропускать, если те лагерь не заметят. Разведчиков я уже отправил к деревне, а Лейтенант, с дроидами штурмового комплекса, которых я достал из За Пазухи, поспешил следом. Дроид-няня если что проследит за детьми, так что я мог спокойно отправляться за трофеями.

Так как всё имущество, включая стрелковое, я хотел получить не тронутым, то есть целым, то боевое оружие дроидов в данном случае применять не следовало, а вот нейротики, которые оглушали противника часов на пять, самое то.

Чтобы захватить деревню и дивизион, который уже собрался на дороге в колонну, мне потребовалось минуты три, не более. Даже ни одного выстрела не прозвучало, часовые падали от действия излучателей подавителей дроидов так же как и остальные. Деревенским тоже досталось, лежали в разных позах, вот только в отличие от немцев их я собирался оставить в живых. Что с ними потом сделают немцы, меня волновало мало, так как заметил что трое местных, захватили на опушке одного окруженца и сдали его немцам. Двое ребят, лет пятнадцати и один постарше, около двадцати. Их потом пол деревни по плечам хлопало, говорили какие они молодцы. Так что, что будет с деревней дальше, меня реально не волновало.

Дальше я действовал быстро, то есть старался действовать быстро, но как получалось. Три десятка технических дроидов мне в этом активно помогали. Начал я с дивизиона. Десять дроидов работали со мной под моим прямым управлением, остальные в деревне, собирая трофеи. Сначала боевые поработали, отчего на два километра в округе не осталось никого кроме меня кто был в сознании, а потом уже и мы приступили к сбору трофеев. Так вот, дроиды доставали из кузовов и кабин машин оглушённых артиллеристов, здесь же раздевали их до исподнего, униформу сворачивая в узлы, и относили тела на поле, складируя там. Причём когда укладывали, пробивали им щупом черепа, уничтожая. Живым противника оставлять я не хотел. Это профессионалы, специалисты, моя задача сократить их поголовье в рядах Вермахта, что я и делал.

Как только машины освобождались от тел, то я одну за другой следом за личным оружием и униформой отправлял в За Пазуху. Даже создал там отдельный склад для трофеев, разделы — униформа, лёгкое стрелковое оружие, автотехника и артиллерия. У артиллеристов было так же две двадцатимиллиметровые зенитки «флак» я их тоже с тремя машинами боезапаса взял, три легковые машины, одна из них разведывательная радийная была, шесть мотоциклов, из них два одиночки. Грузовые я не считаю, разве что стоит ещё два бронетранспортёра упомянуть. У одного был стандартный «МГ», а вот у другого зенитная пулемётная спарка из тех же пулемётов.

Когда всё имущество дивизиона оказалось в За Пазухе, я направился с техническими дроидами в деревню. Там ещё минут двадцать убирал новое имущество на склад, создав ещё два раздела, авто и бронетехника, а так же раздел продовольствия и боеприпасов. Во многих машинах были боеприпасы и продовольствие, включая другое имущество. С луга я так же прибрал всё, что там стояло. Всех немцев вынесли на луг и там отправили в мир иной. Всего было уничтожено шестисот тридцати два солдата и офицера Вермахта. Половина из них были артиллеристами. Кстати, когда я уже заканчивал один из разведчиков доложил что к нам идёт колонна. Возглавлял её мотоцикл с фельджандармами. Там было шесть грузовиков и один бронетранспортёр. По сканированию было ясно, что это моторизованная рота, в кузовах были солдаты. Дальше я действовал так же, дроиды с опушки облучили колонну, после чего технические дроиды бросились ловить неуправляемую технику. Пару мятых бамперов не в счет, да раздавленный бронетранспортёром мотоцикл с седоками я посчитал меньшим из бед, главное техника и вооружение ушло ко мне на склад. В общем, здесь мы действовали также, прибрали все трофеи, а солдат отнесли в одних кальсонах на обочину дороги и дроиды щупами для сварки, чтобы не тратить боезапас, пробивали им черепа. Жёстко, но действенно. Я здесь всего ничего, а уже почти тысячу солдат уничтожил. Только после этого я вернулся в лагерь.

Вернее сначала на мотоцикле скатался вглубь поля, где виднелись брошенные советские танки, и обнаружил за ними в низине ещё три, один сгорел, судя по трещинам на корпусе и съехавшей башне боезапас рванул, остальные были ещё ничего. Судя по воронкам, их авиация накрыла. Броня «БТ» и «двадцатьшестых» была настолько тонкой, что её даже осколки от авиабомб пробивали. Ещё было две «полуторки», одна из них техничка, и всё, однако судя по следам, кому-то удалось выжить и уехать на уцелевшей технике. Похоже, эта колонна через поле шла как раз к тому лесу, где я оставил детей. Не все дошли. Убитые были, двенадцать человек насчитал незахороненными лежавшими в шеренгу у одного из танков, видимо уцелевшие их сюда перетаскали. Технический дроид вырыл братскую могилу, и я всех похоронил. Это не заняло много времени, около двадцати минут. Технику я забрал всю, хотя некоторая и была серьёзно повреждена. На запчасти пойдёт.

В лагере я сразу направился в сторону от него. Всё же шестеро окруженцев, что двигались вдоль опушки вышли на лагерь и Лейтенант приказал тем боевым дроидам что охраняли его, оглушить их во избежание. Я об этом знал, мне доложили.

Окруженцев действительно было шестеро, пять красноармейцев и один старший сержант. Он был артиллеристом, судя по эмблемам в петлицах, остальные пехота. Понятно, сборная солянка.

Подумав, я положил рядом с ними ящик с патронами, «РП-46», ленты к нему, ящик гранат, продовольствия, немного медикаментов и карту, что тиснул у немцев. Пригодится им всё это, а то на шестерых пять «мосинок» и трофейный карабин у сержанта. Сидоры были у двоих, так что я оставил ещё четыре и подумав, три плащ-палатки, тоже необходимая в лесу вещь. При необходимости можно для волокуш их использовать. Хотя в принципе того что я оставил им вполне хватит и сидоров, чтобы всё унести.

Покинув окруженцев, я вернулся в лагерь и стал поднимать детей, те вполне выспались, но всё же вставали неохотно. Тихий час закончился, так что я собрал их, свернул палатки, и мы сменили местонахождение лагеря, чтобы очнувшиеся окруженцы прошли мимо. Те очнулись быстро, всё же, как только мы сменили местоположение лагеря, один из дроидов обучил их другим оборудованием, снимая действие нейротиков. Так что они довольно быстро очнулись и, держась за головы, начали ругаться.

Да, голова у них болела, побочный эффект быстрого пробуждения. Однако сержант быстро навёл порядок, удивлённо осмотрел то, что вдруг проявилось вокруг, поставил одного бойца на часах и стал осваивать новое имущество. Раз им всё это подбросили, то он явно считал всё своим. Быстро грызя галеты и хватая мясо тушёнки, они освоили всё, что я им дал, и заинтересованно изучали пулемёт. Тот им был немного знаком, но всё же это был не «ДП» который все хорошо знали. Сержант решил, что это оружейная новинка советских конструкторов и стал с азартом его изучать, пока один из бойцов набивал ленты патронами, проверяя те машинкой. Потом сержант изучил карту, обнаружил, что рядом стоит крупная немецкая часть, обеспокоился, окруженцы быстро собрались, ничего не оставляя, кроме пустых ящиков и поспешили дальше к передовой по большой дуге обходя ту деревню где я затрофеил столько имущества. Хорошо день прошёл. Кстати, сержант, как и другие бойцы, удивлённо рассматривали противотанковые гранаты, я им шесть штук выделил, по одной на каждого. В принципе их недоумение было понятно, всё же создавать и производить их начали с сорок третьего и именовались они «РПГ-6». Старые запасы. Когда я скупал их, то мне целый склад достался этих гранат. Я проверял, вполне рабочие, несмотря на давно вышедший срок годности.

Окруженцы ушли, ну а мы стали ждать наступления темноты. Вечером мне начал надоедать звук моторов над головой, в небе начала кружиться «рама», видимо уничтоженных артиллеристов и тыловиков обнаружили и начали подтягивать поисковые группы. Так вот, я занимался созданием магических амулетов, и это жужжание меня отвлекало, доводя до бешенства, прям как комар. Пришлось выйти из кунга «Урала» где у меня и была походная мастерская на колёсах и сбегать на опушку. Дальше понятно, пуск «Иглы» и серпантин от самолёта, никто даже выпрыгнуть не успел. Посмотрев на быстро тающий след от ракеты, я убрал пустую пусковую обратно на склад и направился обратно. Наконец-то тишина.

В этот раз до наступления темноты мне никто не мешал, хотя по дороге у опушки и мотались немцы на мотоциклах и бронетранспортёрах. Видимо искали, где произошёл пуск. Я их трогать не стал, они мне не мешали, ну а когда стемнело, мы собрались, выдвинулись на опушку, всё движение на дороге уже стихло, и я вызвал челнок. Дети уже спали на ходу, всё же для них время позднее, поэтому уложив их на кровати пассажирского отсека, я прошёл в трюм, оборудование сканировании было собрано, и прямо с челнока я проверил орбиту. Было чисто, не одного корабля богомолов, так что я прошёл в рубку и спокойно поднялся на орбиту. Там прямо на челноке направился к Сатурну. У колец вызвал крейсер, прошёл на борт, и уже привычно транспортным лучом подтянув тушку челнока, установил его на лётной палубе. Детей поднимать я не стал, пусть так и спят на челноке, а укрыв крейсер в кольцах, прошёл в медсекцию и, не колеблясь, лёг в хирургическую капсулу. Искин уже был настроен, комплекс имплантов в приёмнике капсулы, можно начинать делать операцию по установке, что я и стал делать. Да и на самом деле, чего тянуть? Раз решил, но пусть будут.

* * *

Привычно резко выдохнув, я встал на ноги и выглянул из-за куста. Там из-за складки местности полевой дороги показалось два мотоцикла с люльками и шестью немцами. То, что нужно. На мне была советская форма командира, младшего лейтенанта, всё как полагается. Осталось только поиграть, чтобы меня отвезли на МТС, куда уже вот-вот должна выйти группа окруженцев под командованием Шведа, то есть под моим командованием. Ох и хочется глянуть на себя со стороны, я просто не мог не воспользоваться подвернувшимся шансом, пока не начну уже нормально трофеиться.

За последнюю неделю я не покидал борт крейсера, проходя восстановительные процедуры после установки имплантов. В принципе встали те нормально и уже на следующий день запустились. Вот в этом и была проблема, работали они в автоматическом режиме. То есть всегда, возможности отключить их не было, а я не привык к ним, поэтому поломанные переборки и раздавленные пальцами столешницы, ну или столовые приборы, это мелкие детали. Я боялся к детям подходить, мало ли случайно взмахну рукой и всё, только капсула поможет. Так что как импланты запустились, я подождал ещё сутки, и только потом полез в военные тренировочные капсулы виртуального погружения. Я был в них частым гостем, тренируя своё тело, всё же у меня были знания и опыт офицера-штурмовика, а здесь я стал учиться пользоваться имплантами. Пяти дней мне вполне хватило, я проводил по восемь часов в комплексе в день, по два часа с перерывами, больше нельзя, однако этих пяти дней вполне хватало, чтобы я до рефлексов изучил свои новые возможности и использовал их. Теперь проблем не было, и я со стороны напоминал себя прежнего, движение и жесты. Просто, если это необходимо я переходил на боевой режим и превращался в машину смерти. Жуткая штука скажу я вам, но мне такие умения нравились, да что нравились, я был в восторге от своих новых возможностей.

Так вот, когда я полностью взял своё тело под контроль, то оставил детей на борту крейсера, няня и Пронин за ними присмотрят, если что у нас была постоянная связь и мы могли связаться друг с другом. Вчера ночью я высадился в лесу, рядом со Смоленском, а вечером выйдя к этой дороге, стал ждать. До вечера делать мне было нечего, и я похулиганил на дорогах, захватил три танка, четыре бронетранспортёра и два десятка грузовиков. Мотоциклов двенадцать, из них семь посыльных одиночек. После этого пробежал тридцать километров, что для моего обновленного организма проблемой не являлось, и стал ждать вот этих. Этот усиленный патруль фельджандармов на мой взгляд самое то. В паре километров находится то самое МТС, так что, чтобы со мной не возиться, скорее всего, они меня отправят именно туда, а дальше пойду по этапу в лагеря военнопленных. Это в их планах, в моих совсем другое.

— Приступим, — пробормотал я и когда мотоциклисты проезжали рядом, выскочил к ним с дрыном в руках.

Пистолет у меня был в кобуре, документы так же имелись, но оружие не имело боезапаса, так что я играл отчаявшегося окруженца, что вышел в свой последний бой. Жандарм, на которого я замахнулся, заметил боковым зрением моё движение и перекатом выкатился из седла, воплями поднимая тревогу. Так что я промахнулся и попал по спине водителя, заставив того взвыть. Повторно замахнуться я не успел, меня сбили с ног и начали бить ногами. Били по их меркам серьёзно, вымещая злость и пережитый испуг, особенно старался тот, что по спине схлопотал, но потом последовала команда, и меня поставили на ноги, всего помятого, избитого в окровавленной и пыльной форме. Я делал вид, что стоять не мог, находясь на грани сознания, поэтому мне связали руки за спиной, закинули на люльку переднего мотоцикла, позади пулемётчика, ну и мы покатили в сторону МТС. Я порадовался, мне именно туда и было нужно. Конечно, со стороны они действительно серьёзно меня отходили, однако в действительности это было не так, для меня их удары были, что детские хлопки в ладони, пришлось самому пускать себе кровь для антуражу.

Когда мы заехали во внутренний дворик МТС, жандармы сдали меня местным и сразу укатили, даже задерживаться не стали, а здоровый солдат, ефрейтор, судя по знакам различия, подталкивая меня прикладом, повёл в сторону штаба. Сперва меня посадили в какую-то подсобку, видимо пока не до меня было, пришлось улечься в углу и провести ночь на досках, а ближе к обеду следующего дня, вывели и повели на допрос. Эти немцы, как и жандармы, тоже удивлялись моей молодости, мол, в рядах Советов уж и дети воюют, но раз надел форму, то отвечай за это. Отвечал я неохотно, тянул время, так как знал, что с минуты на минуту начнётся захват. Местный фельдфебель, что и вёл мой допрос, всё время морщился, русский он знал плохо, а переводчика не было, но всё же кое-чего добился, где я служил и куда шёл, узнал. После этого меня отвели обратно в каморку. Когда дверь закрыли, я достал из За Пазухи кусок пирога с капустой и впился в него. Вкусно, да и есть очень хотелось, немцы меня не кормили. Запивал чаем, жаснин не трогал, больно уж аромат у него был стойкий. Как бы на запах немцы не пришли.

Когда я закончил обедать, вдруг хлёстко хлопнул выстрел. Почти сразу ему ответил пулемёт короткой очередью, но он быстро захлебнулся, и здесь же раздались крики снаружи, чуть позже всё стихло, было ещё пару выстрелов и на этом всё. Захват практически прошёл чисто, всё же я сам его планировал и даже руководил непосредственно.

Ждать пришлось минуты три, когда я расслышал в коридоре шум шагов, то застучал в дверь, и стал подавать голос:

— Выпустите меня!

— Подожди, — расслышал я ответ снаружи.

Послышалось несколько ударов прикладом по замку, лязг запора и дверь распахнулась.

— Кто тут? — спросил боец, заглядывая в темнушку.

— Младший лейтенант Юрьев, командир огневого курсантского взвода.

— А ну выходи.

Я вышел на свет, и боец стал меня рассматривать.

— Чёта молод ещё, — сделал он правильный вывод.

— Девятнадцать мне, просто выгляжу так, — ответил я и, потрогав разбитую губу, поморщился. — Командир где?

— Заняты командиры, идём к выходу, там решат что делать.

Боец сопроводил меня к выходу, кстати, я его знал, он погибнет чуть позже под налётом немцев, мы тогда ещё летунов со сбитых бомбардировщиков спасли. Тот передал меня сержанту, который меня опросил, а сержант уже доложил Соколову, особисту. Тот опросил уже более вдумчиво, после чего направил на работу, выделив трёх бойцов, однако я знал, что за мной присматривают. Направил он меня на склад, куда подгоняли машины для загрузки, но так как из-за сильной побитости помогать я не мог, то командовал. В принципе нормально.

Шведа, невысокого крепкого светловолосого диверсанта, в теле которого находилась моя душа, ну или сознание, не знаю, как правильно сказать, я видел пару раз. Тот мелькал в немецком офицерском мундире. Чуть позже он переоделся в комбинезон танкиста, а на голове у него был шлемофон. Гудели дизелями и моторами танки, бегали бойцы и командиры. Меня тоже забрали и я сел, как и остальные, в грузовик. Теснота была жуткая, техники просто не хватало, даже на бензовозах люди сидели. Я помнил, что это приведёт к трагедии, некоторые уснут и свалятся под колёса, но себе такой судьбы я не желал, поэтому сразу сел в кузов одной из машин. Правда всё же паре сержантов посоветовал воспользоваться верёвками, чтобы привязаться к машинам и не упасть ночью. Некоторые воспользовались моим советом и остались живы, те кто отказался, остались лежать на дороге, хоронить их у нас не было времени.

Двигались мы всю ночь, ревя дизелями танков на многие километры вокруг, всё точно так, как я и помнил. Утром Швед отправился на разведку, ну и технику добывать, я смог со стороны пронаблюдать, как он командует, и отправляется на двух машинах в рейд, однако выяснилось, что Соколов тоже меня приметил, и такое моё внимание к их командиру ему явно не понравилось. В принципе всё, что нужно я сделал, в памяти у Шведа-Солнцева сохранился, можно и линять. Позавтракав кашей, я решил отойти в сторону, якобы до ветру, меня сопровождало двое бойцов, но помехой они мне не стали, вырубил обоих, всё же скорость движения и реакция у меня была завышенной, после чего проверив, не повредил ли я им чего, поспешил прочь.

Отбежав на пяток километров, оставив за спиной лес, я разделся, убирая форму в За Пазуху и нырнул в озеро смывая с себя грязь и засохшую кровь. Наконец приведя себя порядок, вода тёплая была, мне понравилось, я выбрался на берег, достал второй комплект формы, но уже новенькой, чистой, застегнул ремень с кобурой, поправил фуражку и, сунув большие пальцы под ремни сидора на груди, энергично зашагал в сторону дороги. Вокруг были поля, да и купался я в озере открытом глазу со всех сторон, но это не мешало вести себя осторожно, однако особо я и не прятался.

Идти мне уже через полчаса надоело, поэтому подумав, я достал мех забрался по скобам в кабину, сел в кресло и пока запускались все системы, застегнул страховочные пряжки ремней на груди. Всего у меня было три типа мехов. Это легкие разведывательные «Осы», «мошкара» как их называли пилоты мехов, основная боевая единица механизированных частей. Это был небольшой мех на двух опорах, двигался как курица, выбрасывая вперёд опоры, скорость мог держать до ста двадцати километров час. Вооружён был одной восьмидесятимиллиметровой пушкой на правом манипуляторе, в боезапасе и управляемые ракеты были, спаркой двадцатимиллиметровых пушек на втором манипуляторе, под носом был «клюв», спарка крупнокалиберных пулемётов, на спине нёс пусковую «нурсов». Там же четыре пусковых трубы зенитных ракет. В принципе вооружён серьёзно для лёгкого меха, которые обычно действовали группами.

Второй был «Координатор». Он по внешнему виду сильно смахивал на «Осу», но был больше и имел сплюснутый уединённый корпус. Со стороны кепку напоминал своим силуэтом. Вооружение такое же, только в «клюве» спарка автоматических пушек, тяжёлая пушка в правом манипуляторе в сто пятьдесят миллиметров, две спаренные сто миллиметровых пушек в левом манипуляторе. На спине зенитная сорокамиллиметровая автоматическая пушка, четыре блока «нурсов», и восемь пусковых для зенитных ракет. Это всё не считая оборудования связи и остального, что так необходимо пилоту меха. Эти машины могут действовать в одиночку, даже заточены под это. Третий мех, сверхтяжёлый «Дион», воин — по языку создателей. Он передвигался на четырёх опорах, имел четыре манипулятора, а не по два как два младших, вооружении очень серьёзное, хотя и повторяло «Координатора», но имел ещё тяжёлый автоматически миномёт на спине, а так же мог выпускать дронов-разведчиков, чтобы те корректировали стрельбу. То есть мог без проблем стрелять с закрытых позиций. Он тоже мог действовать в одиночку.

Выбрал я стотонного «Координатора» и хотя скорость у того максимальная была восемьдесят километров в час, у того же «Диона» всего шестьдесят, я не унывал, и шёл на семидесяти. Тряски никакой не было, сервоприводы всё гасили, так что мне казалось, что я летел по дороге, парил, только низко-низко.

— Оп-па, а вот и первые трофеи, — проболтал я, когда верхушка корпуса «Координатора» показалась над холмом, куда и взбиралась дорога.

Оборудование наблюдение сразу зафиксировало вдали забитую техникой дорогу. Визуально я видел больше четырёхсот машин, и единиц бронетехники, что шли к фронту. Он здесь рядом был, километрах в шестидесяти. Подумав я решил, что можно выбрать для сбора трофеев другой объект, что-то больно немцев здесь было много, в принципе для меня в «Координаторе» это совсем не проблема, но просто время терять не хотелось шугая их отсюда, для возможного сбора трофеев, а вот устроить боевую практику по стрельбе, это можно. Тем более за час движения успел получить немного практического боевого опыта.

Пока я сюда двигался, то встретил три группы немцев, один раз грузовик, раздавил его вместе с водителем и пассажирами корпусом меха, просто рухнув на них сложив опоры, потом группу мотоциклистов на двух машинах, этих попросту затоптал опорами, а третьи вообще полицаями оказались, на двух телегах передвигались. С ними я тоже проблем особых не испытал, опустил опоры на телеги, давя их, а лошади умчались с оборванными постромками. Как видите, я развлекался, однако всё же пострелять мне не удалось, а здесь такие мишени. Разве я пройду мимо?

Ещё немного приподнявшись, я накидал план ведения боя, и поднял манипуляторы. Около моста через реку образовалась пробка, так что все неуправляемые ракеты я нацелил на неё и, прицелившись в опору моста из пушки главного калибра, произвёл выстрел и одновременный залп. Снаряд долетел быстрее, повредив опору, а пока ракеты летели, я успел выстрелить ещё три раза, уничтожив быки, отчего полотно с двумя грузовиками рухнуло в воду. Потом уже и ракеты долетели, и пробку закрыло многочисленными разрывами, а потом и дымами горевшей техники. Пока блоки «нурсов» перезаряжались, я открыл огонь по колонне. Стопятидесятимиллиметровые фугасные снаряды, раз за разом ложились в рядах машин, раскидывая те в разные стороны. Я делал до сорока выстрелов в минуту и надо сказать не промахивался. Спарка сто миллиметровых пушек била по бронетехнике, уничтожая один танк за другим. Тут к мосту колонна из ста танков шла, и хотя они находились за грузовиками, на противоположной обочине, мне это нисколько не мешало их расстреливать. Даже дымы активно горевшей техники не мешали. А эфир я забил помехами, чтобы немцы не могли скоординировать свои действия. Тут главное чтобы снарядов хватило, всё же к пушке главного калибра было шестьдесят снарядов, а к стомиллиметровым спаркам сто пятьдесят.

Это было избиение, бойня, по-другому не назовёшь. Через минуту блоки перезарядились, цель я им же подобрал, так же пробка, я не смог всё накрыть разом, и последовал следующий пуск.

Боезапас у меха был не резиновый и когда тот стал подходить к концу, осталось только для мелочёвки, появилась авиация, немцы как-то смогли вызвать помощь. Видимо у охраны моста была проводная связь, чёрт нужно было столбы снести, не догадался. Опыт, всё в опыт. Вот то, что вызвали помощь, это они зря, не подумав. Двенадцать бомбардировщиков найдя меня стали заходить в атаку, но первая тройка, напоровшись на снаряды зенитной пушки, буквально рассыпалась в воздухе. Остальные порскнули в стороны, но я успел подловить ещё двоих, после чего произвёл пуск зенитных ракет, уничтожив остальные бомбардировщики. Результат налёта был в том, что на земле горело несколько костров, и было всего два парашюта в небе. У остальных просто не было шансов.

Проверив остаток боеприпасов, я покосился на поле, от дороги ко мне ползли с два десятка тёмных угловатых коробочек, стреляя на ходу. Это всё что осталось от танковой колонны, практически уничтоженной на дороге. Несмотря на постоянное моё маневрирование, рядом вставали разрывы артиллерийских снарядов, те имея корректировщиков, быстро переносили огонь на мою новую позицию. Я уже засек, где находится эта батарея, по звукометрии, но достать не мог, дальности «нурсов» не хватало. Тут до дороги было километров пять, а батарея стояла где-то в десяти, дальность «нурсов» была восемь километров. Сюда бы «Диона» с его тяжёлым миномётом, быстро мы погасил эту батарею.

— Ладно, повоевали не плохо. Я бы даже сказал отлично, пора и честь знать, — пробормотал я и начал отступать.

Холм за которым я всё это время укрывался, уже не напоминал себя того прежнего, а весь был покрыт воронками. Некоторые ещё дымились да появлялись новые, да и холм стал заметного ниже, срыли его постоянным ответным огнём. Однако всё же убежать я успел, когда на холме появились первые немецкие танки, я уже ушёл километров на шесть и продолжал удаляться, делая широкую дугу. Всё же чтобы выйти к ближайшему крупному аэродрому Люфтваффе, нужно было пересечь это шоссе. Дальше это сделаю, километрах в двадцати.

По моим прикидкам мной было уничтожено около двухсот грузовиков с грузами и пассажирами, семь десятков танков, половина из них так и застыли сгоревшими кусками металла на том поле между холмом и дорогой, ну и людские потери тоже были не слабыми. Причём всё это снималось на камеры. А как же, у меня контракт был подписан с имперским каналом охотников и путешественников. Мне было выделено шесть камер, специальных для любой погоды, хоть под водой снимай, и большое количество карт памяти. Так что три камеры снимали этот бой в разных ракурсах, одна так вообще над колонной висела. В кабине меха была своя встроенная камера, так что если всё нарезать, провести монтаж, кадры будут, пальчики оближешь.

Через час я благополучно пересёк дорогу, уничтожив небольшую автоколонну, и двинул дальше. Мех я сменил на другой, что имел полный боезапас, так что был во всеоружии. К вечеру мне встретилась очередная колонна, но уничтожать её не стал, дроиды штурмового комплекса под командованием Лейтенанта всё сделали без меня, так что двенадцать машин отправились ко мне на склад, туда же два броневика, бронетранспортёр и три мотоцикла, с легковушкой-кабриолетом, а солдаты что сидели в кузове, были ликвидированы. Раздеты и ликвидированы. До наступления ночи я вышел к аэродрому и сходу атаковал. Все необходимые разведданные у меня уже были, разведчики Лейтенанта постарались.

Так как здесь должны были остаться свидетели, пришлось действовать несколько другими методами. На подходе я достал из За Пазухи ещё пятнадцать мехов, это максимальное количество таких машин коими я мог одновременно управлять, да и то в группе было всего три «Координатора», а остальные «Осы», объединил их в одну сеть и пошёл в атаку. Штурмовой комплекс Лейтенанта тоже действовал, но втихаря, его задача не дать противнику уничтожить, повредить или угнать мою будущую технику. Мне всё было нужно. Пригодиться. Как говориться запас карман не тянет, тем более «карман» у меня был ну очень объемным.

За следующие двенадцать дней я изрядно прошёлся по тылам немцев, захватил шесть аэродромов, четыре крупных, фронтовых, и два подскока, двенадцать авто и бронеколонн, уничтожая людской состав, и отбирая технику. Сегодня днём мной был захвачен как раз последний аэродром, на котором находилось больше сотни бомбардировщиков средней дальности действия, шестьдесят три штурмовика, из них двенадцать новенькие, только прибыли с пополнением, и около пятидесяти истребителей. Разведчиков было шесть, четыре посыльных самолёта и почему-то всего два транспортника, хотя на других аэродромах мне их доставалось больше. На этом аэродроме была вдвое увеличена охрана, усиленная танками, четыре «двойки» и одна «единичка», но они лишь пошли в мою коллекцию бронетехники, где уже скопилось чуть больше сотни танков. Бронетранспортёры, заправщики, зенитки и другая техника и вооружение так же ушло в За Пазуху. Помимо техники аэродрома я прибрал всё имущество охранного батальона, что располагался в паре километров, в селе, там же квартировали и лётчики. Так что пришлось и его уничтожать и захватывать имущество. А так я действовал как под копирку, для виду использовал мехов, в действительности всю работу выполняли дроиды Лейтенанта. Они нейротиками усыпляли большую часть лётного, технического состава и охраны, а я на мехи лишь изображал бой, стараясь производить много шума и пыли, но некуда не попадая. Делать мне больше нечего портить своё новое имущество. Как и в моих воспоминаниях, мехи были изрисованы, функция хамелеона брони была отключена и их броню покрывали разводы краски. На опорах были детские рисунки, дети помогали, а сами мехи изображали монстров. Под колпаками кабин были изображены мной пасти, которым позавидуют акулы, нарисованы потёки крови и торчащие из пастей части тел в форме Вермахта. Кривенько конечно получилось, всё же я не художник, однако метров с двадцати смотрелось жутковато.

Живых немцев я оставлял, оборудование мехов ясно показывало, кто притворялся убитым. Я специально немного топтался рядом с ними, чтобы меня можно было рассмотреть, после чего занимался сбором трофеев, оставляя тот участок без внимания, и эти «мёртвые» потихоньку сваливали, и становились свидетелями. То, что мне было нужно. Скоро информация будет собрана и по счастливой случайности попадёт в руки Шведа с тем генералом-инспектором. Осталось последнее, я должен на трофейном бомбардировщике вылететь к Киеву, вон, его уже готовят двое пленных механиков. Один из технических дроидов за ними присматривает, чтобы не натворили чего.

Наконец со сбором трофеев было закончено, я даже палатки собрал, и убрав мехов в За Пазуху, направился к единственному самолёту что остался на аэродроме. Кстати, этот аэродром был с бетонной полосой, но наши успели взорвать все постройки, а полосу почему-то не тронули, поэтому немцы и жили большей частью в палатках. Лето, тепло и свежо, для здоровья полезно.

Честно говоря, я с некоторым облегчением прекращал этот рейд. Не то что бы мне разонравилось собирать трофеи, всё же больше пятнадцати тысяч солдат и офицеров отправил на тот свет, да еще не просто каких новобранцев, а самых настоящих военных специалистов, элиту. Вот пусть попробуют восстановить эти части, не имея опытных резервов. Так вот, скажу честно, трофеев я взял достаточно, меня всё устраивало, но пора и честь знать. Эти три дня я ведь не только воевал и трофеи брал, но даже не спал, работал днём и ночью, благо с обновлённым организмом особых проблем я не испытывал, но и мне требовался отдых. Накатывала моральная усталость, когда на всё и на всех был пох. Одним словом мне требовался отдых, так что закончу эту эпопею и хорошенько отдохну. Время у меня до отправки ещё было, поэтому я решил за пару дней до перехода в следующий мир, разграбить несколько складов в тылах у немцев, тоже прибрать грузы, что там хранятся в свой пространственный запас. Да и почему нет? У немцев на железнодорожных складах такие запасы сосредоточены, Москву год кормить можно будет.

Механиков я оставлять живыми не хотел, да и не давал я им такого обещания, поэтому с помощью дроида надев парашют и застегнув все пряжки, достал пистолет и лично их застрелил. Война, они пришли на эту землю, а не аборигены к ним. Забравшись на место пилота, я стал запускать все положенные тумблеры. Оба мотора взревели и стали прогреваться, набирая обороты. Прогрева не требовалось, всё же лето, поэтому отпустив тормоза, я стал разгонять машину. Конечно, эту технику я не знал, но как управлять разобрался без проблем, тем более один из пленных лётчиков достаточно подробно объяснил какой прибор или рукоятка за что отвечает. Машина была загружена, имелась средняя бомбовая загрузка, поэтому от полосы отрывалась достаточно тяжело. А что, мне тоже было интересно по бомбить, да к тому же благодаря трофейным картам я нашёл жирную цель. Автомобильный мост. У него было сильное зенитное прикрытие и даже истребительное, но я считал, что на трофейном бомбардировщике у меня был шанс подойти к мосту вплотную и сделать своё благое дело. На этом участке у немцев авиачастей не осталось, я их всех уничтожил, так что опасаться можно было только зениток. А бомбить я решил с полукилометровой высоты, выше подниматься не было смысла, просто не попаду. Тут тоже тренировки нужды, на глазок прикидывая скорость машины с заходом на цель, а ведь бывают и боковые отклонения. В общем, тоже непростое дело.

«Хейншель» наконец оторвался от полосы, и громко ревя моторами, стал карабкаться в небо. Управлять этой техникой оказалось ну очень просто, всё на уровне каменного века, так что особо я проблем не испытывал, лишь пробовал делать небольшие фигуры пилотажа, вроде скольжения и бочек, просто пытался почувствовать машину, при бомбардировке мне это пригодиться.

Когда вдали показалась синяя ниточка реки, я обнаружил, что мост весь в дыму, а над ним кружится несколько птиц. Зрение у меня было отличным, так что я понял, что это бомбардировщики, а раз они штурмуют захваченный немцами мост, то следовал логичный вывод, что это работали советские бомбардировщики. Уже второй день немцы практически не летают, вот советские соколы и осмелели. Когда я приблизился, советские асы, закончив своё дело, направились на аэродром, потеряли они от потного зенитного огня две птички, однако полотно разрушили, в воде плавало множество обломков, даже кажется люди, некоторые выгребали к берегу, а центрального пролёта не имелось. На пару дней немцы здесь точно застрянут, поэтому я решил не добивать остатки моста, а повернуть в сторону железнодорожного, тот был пока цел, тем более он находился как раз в стороне маршрута на Киев. По этой же ниточке я направился в сторону следующего моста. Он здесь километрах в тридцати находился. Когда вдали показался его силуэт, я стал уходить в сторону, чтобы зайти на мост по ниточке железнодорожного полотна.

Всё же я промахнулся и в мост не попал, но по счастливой случайности от фронта в тыл шёл эшелон. Там были теплушки, несколько закрытых брезентом платформ, и тащил это всё небольшой паровоз. Так вот, на этот состав я не обратил внимания, сосредоточившись на заходе на цель. Немцы обеспокоились, и одна из зениток дала очередь поперёк моего курса, предупреждая, мол, не подходи. Слишком уж мой полёт был похож на заход на цель, что и было в действительности. Когда я уже был над целью и открылись створки бомболюка, по мне стали лупить все четыре скорострельные машинки и два более крупных орудия, остальные ещё только готовились к открытию огня. Так вот, нажал я на сброс слишком поздно, успел пролететь мост, но бомбы накрыли этот состав от паровоза до последней теплушки. Конечно, часть бомб легли рядом с полотном, но эшелону это тоже мало не показалось, от него остались одни обломки и перекрученные куски железа. Практически ничего не уцелело. Жаль что промахнулся, немцы быстро отремонтируют полотно и восстановят путь, но хоть так. Странно, что я по эшелону не промахнулся с моим-то опытом, вернее с полным его отсутствием.

Немцы били по «Хейншелю» не преставая, так что думаю понятно, что попадания были, и были они не слабыми. Правый мотор ещё тянул, а вот левый начал захлёбываться, и за ним потянулась ниточка дыма, всё увеличиваясь в размерах. Сразу я этот мотор не глушил, он мне помогал набрать высоту, но потом я отключил питание и тот заглох. Подниматься с одним мотором было трудно, именно поэтому я и использовал два, но держать стабильно высоту, да ещё с пустым бомболюком, можно и на одном.

Судя по тому, что управлять самолётом стало трудно, повреждения если не были критическими, то очень близко к этому, да ещё датчик топлива ясно показывал что горючее быстро уходило. Одним словом, до Киева мне с такими повреждениями никак было не дотянуть, тем более летел я над захваченной нацистами территорией. Так и оказалось, от моста я удалился километров на пятьдесят, после чего пришлось прыгать. Второй мотор начал работать с перебоями, и пока была высота, я покинул подбитую машину. Кстати, выпрыгнув, я успел осмотреть корпус удаляющегося бомбардировщика. Да на нём живого места не было, как он вообще в воздухе держался? Крылья в многочисленных дырах, хвост измочален, странно, что я вообще мог им управлять, ветер гулял, завывая в многочисленных пробоинах. Да уж, досталось. Надо было всё же бомбить с километровой высоты, не давать зенитчикам такого шанса. Честно скажу, то, что меня не приземлили ещё у моста можно назвать только чудом.

Летел я, удаляясь от железной дороги, поэтому опускался на поле, простое такое пшеничное поле. Подготовившись, я встретил ногами приближающуюся землю и перекатом погасил её, невольно намотав вокруг тела стропы. Быстро распутавшись, я осмотрелся, собрал парашют в парашютную сумку, а тот убрал в За Пазуху. Вокруг никого не было в прямой видимости, но вдали, над полем виднелось облачко пыли, предположу мой прыжок всё же рассмотрели и сейчас кто-то двигался по полевой дороге в мою сторону.

Собрав парашют, я выпустил дроидов Лейтенанта и направился следом за ними к полевой дороге. Там уже виднелось пару грузовиков и три мотоцикла, они явно направлялись ко мне. И ведь наверняка не с добрыми намерениями. Всё же у охраны моста связь была и она своими воплями подняли всех, сообщив, куда направился подбитый бомбардировщик, а эти уже решили меня захватить. Кто-то спросит, откуда я знаю эту информации о себе? Так рация была настроена на ту же волну, и я всё прекрасно слышал. Переводчик у меня уже изучил немецкий язык, и я активно им пользовался. Кстати, падения самолёта я не рассмотрел, а вот поднявшееся чёрное облачко на горизонте смог. Самолёт отлетел километров на пять, полого снижаясь, пока не врезался в землю.

Когда я вышел на тонкую ниточку полевой дороги, там уж было всё закончено, солдаты, а это были явные фронтовики, уже были нейтрализованы, так что я прибрал все грузовики и все мотоциклы, кроме одного, потом собрал форму и оружие, отправил на отдельный склад. Ну и после того как дроиды ликвидировали парализованных солдат Вермахта, оседлал мотоцикл, забрал штурмовой комплекс и покатил по дороге в сторону Украины, как раз в ту же сторону откуда приехала эта группа.

Согласно доклада того немецкого генерала, бомбардировщик сбили в районе Киева, не совсем понятно для чего мне было лететь в обратном направлении, частично пересекая несколько раз линию фронта, на Украину, но раз бумагах генерала было указано так, то ладно, слетаем. Полевая дорога здесь была убитая, а я искал место, где можно взлететь, но пока не находилось. Правда, другие находки были, некоторые радовали. Брошенной техники и вооружения на дорогах хватало. Даже две зенитки нашёл, «полуторки» со счетверёнными» пулемётами «максима». Машины пулями были побиты, похоже, с воздуха их обстреляли, но сами пулемёты уцелели. В общем, все, на что падал мой взгляд, я забирал. Приходилось не единожды углубляться в поле, чтобы добраться до брошенной там техники. Один раз прямо в поле нашёл севший на вынужденную «ишачок», тупоносый «И-16». По виду совершено целый. Проверка показала, что баки у него были пусты. Чуть позже брошенный обоз встретился, там, рядом с перевёрнутой телегой, я нашёл ещё один счетверённый зенитный автомат. Теперь у меня их было три. Один раз в кузове разбитого «ЗИСа» он влетел на скорости в воронку от авиабомбы, четыре «ДШК» нашёл в ящиках, да ещё с патронами. Пехотные машинки со станками.

Заметив съезд в сторону, что-то вроде тропинки, но здесь ездили и телеги, судя по следам, я свернул на неё и направился в сторону рощи. Одет я был всё так же в форму красного командира, и двигался на трофейной технике. Надеюсь, если где будет засада, они захотят взять меня живым, а не обстрелять, а потом добить раненого. В этом случае шансов у меня было мало даже с моими возможностями.

Вот у рощи мне повезло, предположу здесь был полевой аэродром советских войск, даже часть поломанной технике осталось, а на опушке стоял полуразобранный корпус «СБ». Так-то подобная подбитая техника мне часто встречалась, разнообразная. Я даже позволил себе иногда останавливаться и забирать её. Специально три дня на это выделил, посещая захваченные аэродромы ВВС РККА, ну и всё что на захваченных немцами дивизионных, корпусных и армейских складах прибирал. Я уж не говорю про брошенную технику, что стояла на обочинах дорог, да и просто в поле, её я вообще не пропускал. Одних «КВ» под Минском, специально туда на эти три дня перебрался, полсотни насобирал. Частично в немецких реммастерских находил. Техники было множество, конечно частично она была побитая и повреждённая, но я брал всё. Всё же из двух или трёх можно собрать одну рабочую. Там были и самолёты, и авто и бронетехника, даже артиллерия, брошенная отступающими подразделениями. Кстати, когда я захватил одну из колонн, то кроме всего прочего обнаружил там гаубичный дивизион полного состава с большим количеством боезапаса и имущества. Причём вооружен был дивизион нашими тяжёлыми новейшими гаубицами, стопятидесятидвухмиллиметровыми. Я всё это прибрал. Потом мне встретился ещё одна батарея с такими же гаубицами. Немцы активно использовали захваченные трофеи. Однако и брошенными я находил похожие пушки. Всего три единицы, но тоже хлеб, рабочие же. Были и стодвадцатидвухмиллиметровые гаубицы, тоже брошенные на позициях или на обочинах дорог. К двум так и были прицеплены тракторы с пустыми баками. Вчера, когда я выдвинулся к последнему аэродрому, так вообще у разрушенного моста через речку обнаружил около трёхсот грузовиков, «ЗИСов» и «полуторок». Наши бросили при отступлении, большая часть была вполне исправной. Я даже повреждённые забрал, всё там забрал, пригодятся. По примерным прикидкам я собрал порядка полутора тысяч советских автомобилей, из них на ходу больше половины, и примерно около двух с половиной немецких, на ходу были практически все. Да, как я уже говорил, работал я и по ночам, перехватывая крупные автоколонны. На последний день моей работы под Минском, они вообще перестали ездить, серьёзно я парализовал транспортные артерии немецких войск на этом направлении.

Так вот, выехав на опушку рощи, я осмотрелся, покинул седло мотоцикла, убирая его в За Пазуху и изучил всё что было брошено на аэродроме. В основном была всякая мелочёвка, но и ценные предметы находились. Например, я прибрал «полуторку» со снятым мотором, но с четвёртой встретившейся мне сегодня счетверённой зенитной установкой в кузове. Это всё, больше ничего интересного не было. Лишь после этого я достал ещё один «Хейншель».

Пока технический дроид подготавливал машину к вылету, здесь тоже бомбы были в бомболюке, уж я найду достойную цель, осмотрел взлётную полосу. Луг был хорошо укатан, похоже, здесь советская авиачасть неделю стояла, совершая вылеты, поэтому вернувшись, забрал дроида, и неловко забравшись в кабину, парашют мешал, запустил моторы. Взлёт прошёл без проблем, всё же один раз уже взлетал, у меня пока только с посадкой проблемы, не дают возможности её совершить, раньше сбивают.

Поднявшись в небо, я на километровой высоте направился к Киеву, ориентируясь по карте. Я знал, что Могилев остался за спиной по правому борту и уже недалеко был Чернигов. Когда внизу я рассмотрел линию фронта, то пошёл над ней и вывалил весь свой бомбовый груз на позицию немецкой артиллерии, что стояла в глубине позиций. Накрыл одну батарею, для другой не хватило, но и это не плохо. Всё же попал, накрытие стопроцентное.

Дальше я летел уже в тылу советских войск, пока не оказался в окрестностях Киева. Вот тут-то меня и подловили. Честно скажу, хотя я и крутил головой во все стороны, дробь пуль по корпусу и щёлканье по бронеспинке стало для меня полной неожиданностью. Похоже, три «ишачка» зашли на меня со стороны солнца, сблизившись, укрываясь за облаками. Внизу уже была видна окраина Киева, но зенитки не стреляли, отдав всю работу своим «ястребкам». Хорошо еще, что все три истребителя оказались пулемётными, пушек у них не было.

Работали те как-то неумело, наваливаясь друг на друга, и если ведущий во втором заходе шёл как по ниточке, то двое его ведомых то ныряли вниз, то подскакивали, пилоты явно нервничали, видимо новенькие, салаги.

— Да ну нафиг, — пробормотал я и, открыв створку люка, просто выпрыгнул.

Успел я вовремя, истребители открыли огонь, пятная пулевыми отверстиями корпус бомбардировщика и вызывая пожар в левом моторе. Подбили всё-таки. Так что, завывая моторам, тот понёсся к земле, оставляя чёрный хвост дыма. Врезался самолёт не в землю, а в какой-то склад на окраине города, вызвав крупный пожар. Баки у меня не пустые были, вполне хватило, чтобы поджечь место крушения.

Падая, я всё следил за воздушным боем. Моя догадка нашла подтверждение. Ведущий отстрелялся, а вот ведомые чуть ли не толкаясь крыльями, стали садить длинными очередями по «Хейншелю», как в белый свет. Кстати, огонь в моторе именно ведущий вызвал, я вообще сомневался, что ведомые попали, хотя били чуть ли не в упор.

Парашют я открыл на малой высоте, ремни достаточно жёстко дёрнули вверх, пока купол гасил скорость. Ну а я совершил посадку, уже привычно погасив скорость перекатом. Быстро собрав парашют, я убрал его в сумку, а тот в За Пазуху. При этом я не забывал осматриваться и надо сказать то, что я видел, мне не особо понравилось. Со всех сторон ко мне бежали красноармейцы и командиры. Примерно около двухсот. Видимо они устроили бег по пресечённой местности, наперегонки, а призом был я. Кто первый добежит тот и в дамках. Часть бойцов бежало от дороги, там несколько грузовиков стояло, а часть со сторон зенитной крупнокалиберной батареи, стволы поднятых вверх орудий я хорошо видел. Причём бежали все явно с недобрыми намерениями.

— Да ну нафиг, — в который раз повторил я и достал из За Пазухи одну из «тридцатьчетвёрок», что я прибрал на дорогах, их там много было брошено, с пустыми баками и во вполне исправном состоянии.

Конкретно эта машина была в порядке, топливо и масла я заранее залил, поэтому сразу нырнув в открытый люк мехвода, и здесь же закрылся. Что мне драться с местными? Я, конечно, могу, только вряд ли кто переживёт кроме меня эту драку. Да и калечить тоже не хотелось. А так попробуй, достань меня. Проверив башенный люк, он тоже был закрыт, я перебрался на место мехвода и прислушался. Рядом с машиной кто-то растеряно топтался, и так же растерянно матерился, причём разговоров преходящих в гул становилось всё больше. Похоже, здесь все собрались, и пассажиры машин и зенитчики. Было слышно, как несколько человек взобрались на броню, и раздался стук приклада в люк.

— Кто там? — спросил я тоном галчонка из Простоквашино.

— Ты это… Вылась давай… — послышался приглушённый голос сверху.

— Не-а, не убедили. Что ещё предложите?

— Подожжём, — привёл тот контраргумент.

— Ну это уже конкретика, — ответил я и подняв «реснички» на люке мехвода, запустил с помощью воздушного баллона двигатель.

Красноармейцы сразу порскнули в разные стороны, а я врубил вторую передачу и погнал к дороге. Мне на встречу вышло несколько командиров, махая руками, явно пытаясь остановить, видимо они, стараясь не терять командирское достоинство, шли следом за бойцами, и не успели к нашему очень интеллигентному разговору. Однако меня они не интересовали, орудия зениток я не опасался, все расчёты здесь были, но всё же предосторожности не терял, перевалил через дорожную насыпь, оставив грузовики слева, и скатился с другого края, уже по обочине направившись в сторону города. Теперь дорожное полотно прикрывало корпус танка от обстрела со стороны зенитной батареи, лишь башня виднелась. Машина, переваливаясь на неровностях почвы, оставляя сизый дым из выхлопных труб, лязгая траками, мчалась по кювету.

По мне, конечно, стреляли, я слышал звон пуль по броне, но стреляли именно из стрелкового оружия, лишь однажды явно со злости пройдясь из пулемёта, по броне дробью ударило, однако меня это не волновало, даже порадовало, раз стреляют, то на броне никто не затихарился.

Как я уже говорил, сбили меня на окраине Киева. Его уже не вооружённым глазом было видно, так что по обочине, поднимая гусеницами столб пыли, я на максимально возможной скорости двигался в сторону окраины. В городе затеряюсь, здесь главное добраться до неё. Чуть больше километра осталось и всё я сокроюсь среди домов частного сектора.

Когда перед танком поднялся разрыв крупнокалиберного снаряда, я не удивился, хотя танк и повело чуть в сторону от воздушной волны, просто свернул и объехал воронку. Похоже, стреляла уже другая батарея, и она находилась с этой стороны дороги. Ревя мотором, танк поднялся на насыпь и скатился на другую сторону, уже укрываясь от второй батареи. Надеюсь, расчёты первой не успели добежать до своих орудий, а если успели, то после бега у них руки должны трястись так, что не до стрельбы им, дыхалку бы восстановить.

Когда я добрался до окраины города, то неполадку поднялось два столба разрывов, и чуть дальше, повалив забор третий, но было поздно, на скорости в шестьдесят километров в час, изредка маневрируя чтобы сбить прицел, я влетел на улицу и, распугивая домашнюю живность, двинул по улице дальше. Пушки больше не стреляли, ну а я свернул на ближайшем повороте, и направился дальше, медленно сбрасывая скорость. По улицам не погоняешь, здесь и люди ходят, причём немало.

Города я не знал, поэтому заблудиться мог в два счёта. Идея пришла мне не сразу, но она мне понравилась. Взяв с соседнего сиденья стрелка-радиста шлемофон, я надел его и остановив танк у группы стоявших у колонки детей, лет десяти-двенадцати на вид, и открыв люк, на половину высунувшись, спросил:

— Ей, парни, где здесь пляж имеется, не покажите? А то заморился под бронёй.

Те, видя, что танком управляет чуть ли не их сверстник, охотно согласились показать.

— Давайте на броню, а один ко мне, подсказывать будет.

Один парнишка, похоже, старший, ужом скользнул в танк через люк мехвода, я подался к спинке, сел на место стрелка-радиста и стал уверенно руководить. Обзор у него, конечно, был невелик, но город он знал и уверенно вёл меня по улицам в сторону реки. Когда показался Днепр, я даже порадовался, под бронёй реально было душно.

— Левее, там зенитка стоит, мост железнодорожный охраняет, но там удобный съезд к самой воде, — сообщил парнишка по внутренней связи, я вручил ему такой же шлемофон и мы общались нормально, даже голос особо не повышали, хорошо слыша друг друга.

Когда мы приблизились к берегу, я действительно рассмотрел тридцатисемимиллиметровую зенитку окружённую мешками с песком, расчёт пучил на нас глаза и сопровождал танк стволом оружия, похоже всем в Киеве уже было известно, что в город ворвался танк, но огня не открывали по понятным причинам. На броне, облепив танк, сидело порядка десятка детей. Я бы вот в детей стрелять не стал, посмотрим, что здесь за Аникины воины.

Конечно, прикрываться детьми это не хорошо, по моральным принципам даже подло, но честно говоря, я и надеялся на такую реакцию, да и искупаться мне действительно хотелось.

Танк, под прицелом нескольких зениток, загребая гусеницами песок, спустился к кромке воды и я заглушил двигатель.

— Приехали, вылезаем, — сказал я проводнику и, отсоединив шнур шлемофона, первым выбрался наружу. Дети уже попрыгали с брони и с радостными воплями бросились к воде.

Подойдя к воде, я черпнул воды, та тёплой оказалось, и умыл лицо, мне действительно было жарко. Бегом взбежав на башню, проводник уже выбрался, он стоял перед скошенным острым носом танка и, держа в руках шлемофон с улыбкой смотрел на меня. Ну а я, поставив ноги на ширину плеч, стал проделывать лёгкий комплекс зарядки, потягиваясь и разрабатывая мышцы. Тут хорошо было, ветерок так обдувал.

Пока я занимался зарядкой к нам бегом, по колее оставленной гусеницами, сбежало трое бойцов. Командир расчёта зенитки, мимо которой мы только что проехали, и двое его подчинённых. Эти первые успели.

— Кто такой, документы?! — рявкнул мне сержант, наставив на меня ствол карабина.

Один его боец повторил действия командира, а второй обежал и заглянул в танк через люк мехвода.

— Пусто, один он, — сообщил тот, выпрямляясь, после чего отобрал у парнишки шлемофон и отвесил затрещину.

— Советую опустить оружие, — сказал я, не прекращая разминки. — Меня злит, когда в меня целятся, немцев я убиваю, а вас могу и покалечить со злости.

— Ну-ну, ты ещё по угрожай мне… Быстро вниз, ремень снять, — приказал сержант.

— Эх, вояки, — пробурчал я и прямо с башни спрыгнул вниз под ноги к сержанту.

Одним движением обеих рук я просто отобрал у них карабины. Второй боец успел повесть карабин на плечо, но сорвать его снова и прицелиться в меня я ему не дал, тоже отобрал, и хорошую такую оплеуху отвесил. За дело, между прочим.

— Держи, — протянул я отобранный шлемофон проводнику. — Подарок.

Тот схватил подарок и отбежал к компании друзей и приятелей, что в стороне наблюдали за этим представлением, ну а я убрал «тридцатьчетвёрку» и оружие расчётов в За Пазуху, после чего стал неторопливо раздеваться, складируя форму на песок.

— Эй, оружие верни, — растерянным и ошарашенным голосом попросил сержант, когда пришёл в себя.

Я к этому моменту успел скинуть френч, стянуть нижнюю рубаху и как раз снимал сапоги, сидя на песке, так что ответил командиру зенитного расчёта с натугой в голосе, сапог никак не слезал, пришлось импланты подключить:

— Не-е, не верну. Приказ опустить оружие вы не исполнили, значит перешли в разряд враждебных целей, а раз вы враги, то эти карабины мой законный трофей.

— А танк куда пропал?

— Какой танк?! — искренне удивился я. — Не было никакого танка, это тебе померещилось. Глюки.

— Как померещилось?! — возмутился уже сержант. — Вон колея к воде спускается и пропадает. Оружие верни, танк верни.

— Оружие теперь моё, не верну, как хочешь, так и списывай, нечего в меня целиться было, — терпеливо пояснил я. — А насчёт танка, это с какого перепугу я его возвращать должен? Он мой. Экипаж его бросил на дороге с пустыми баками, я подобрал. Раз он никому не нужен то это моя личная собственность и отдавать, кому-либо я его не собираюсь. Надеюсь, я всё понятно пояснил, сержант?… А теперь не мешай, я искупаться хочу.

Пока мы общались, к нам спустилось ещё двое бойцов из расчёта сержанта, но оружия они на меня благоразумно не наставляли, пример их командира и сослуживцев был на лицо, да от моста к нам спешило несколько командиров и десяток бойцов, бежали даже. Наверху со скрипом тормозов остановилось два грузовика набитых бойцам НКВД, а из «эмки» подъехавшей следом вышло несколько командиров из этого же наркомата.

Я как раз подошёл к кромке воды и потрогал воду, когда подскочившие бойцы НКВД, попытались меня заломать. Сержант-зенитчик, когда они спешили к нам, указал пальцем на меня, так что те с ходу подбежали и попытались скрутить. Ага, сейчас прям. Каждому хватало по удару, пять легло остальные отскочили, наставив на меня оружие.

— Так я не понял, — оборачиваясь к ним, я упёр руки в бока. — Хотите, чтобы я и у вас оружие отобрал?!.. А ну оружие на ремни, а то иначе больше не увидите его!

Меня снова не послушались, пришлось переходить на скоростной режим работы. Калечить или бить бойцов я не стал, и у всех кто в меня целился, отобрал оружие. Теперь у меня было два «ДП», семь «ППД», один «ППШ», шесть карабинов и двенадцать «СВТ». Про ремни с подсумками я и не говорю, там и боеприпасы и даже гранаты были.

Сержант с широкой улыбкой смотрел, как бойцы НКВД, костеря меня, встают с песка. Когда я отбирал оружие, то был не особо вежлив. Если проще, я это делал достаточно грубо. Правда сержант улыбался недолго, заметив, что к нему оборачивается один из командиров наркомата Берии, он сделал невозмутимое лицо и стал с интересом рассматривать небо.

— Ещё кто будет в меня целиться, не только оружие отберу, но и форму с документами. Все слышали?!

Многие покивали. Те бойцы и командиры что спешили от моста, стояли в стороне, я их не трогал, так как оружие было или в кобурах, или на плече, но смотрели они с интересом. Вот оставшиеся бойцы НКВД, которые до этого в меня не целились, но после того как я отобрал оружие у их коллег, попытались исправить ситуацию. Пришлось снова пробежаться и достаточно жестко показать, что они были не правы. Отобрал я не только оружие но и форму, все как обещал, даже машины забрал, убрав их в За Пазуху. А не фиг.

— По какому праву?!.. — начал было наезжать на меня один из командиров, лейтенант НКВД, когда я проходил мимо, но удар кулака по голове свалил его на песок.

— Вежливыми надо быть, вежливыми, — посоветовал я, возвращаясь к кромке воды.

Достав из За Пазухи надувной матрас, я открыл клапан и задумчиво посмотрел на сержанта-зенитчика, что стоял неподалёку с нечастным видом.

— Слушай, сержант, отработать свой карабин обратно хочешь?

— Конечно, — сразу согласился он, и на всякий случай несколько раз быстро кивнул.

— Во. Накачай матрас.

Пока тот, раздувая щёки, надувал матрас я посмотрел на командиров НКВД, что шушукались о чём-то, изредка косясь на меня. По крайней мере, одно мне нравилось точно, то, что больше не было попыток взять меня на прицел и угрожать оружием. Намёк они вполне поняли и явно советовались друг с другом как себя со мной вести.

— Готово, — сказал сержант и, закрыв клапан, передал мне матрас.

— Уговор дороже денег, — сказал я, пробуя матрас на упругость. — Держи.

Какой именно карабин отбирал у сержанта, я помнил и тот, получив своё личное оружие обратно, сверил номер и с облегчением повесил его на плечо.

— Товарищ, — обратился он ко мне, и указал на двух своих бойцов, что растерянно топтались рядом. — Может еще, что нужно сделать?

— Не наглей. Хотя… — я задумчиво покосился в сторону энкэвэдэшников, те шушукаться не прекращали. Насколько я понял, они никак не могли договориться, кто из них пойдёт со мной вести переговоры. Все были в одном звании и, похоже, в одной должности, званием не надавишь.

— Вот что, сержант. Тут должен стоять стол ну и лавок принеси, возможно, кино будем смотреть.

Оба бойца и сержант следом за ними сразу рванули наверх, видимо искать стол и лавки, а я, бросив матрас в воду, сделал разбег и ухнул в реку.

Меня попытались остановить, видимо выбрали, наконец, кто переговорщиком будет, но поздно, я успел забежать в воды Днепра, и ушёл под воду. Проплыв под водой метров сто, я вынырнул и стал отфыркиваться как морж, после чего немного покрутившись, поплыл вдогонку за матрасом, которого ветром гнало по волнам. Догнал быстро, лёг на него и, загребая руками, лениво поплыл против течения к берегу, где толпилась куча народу. Пока я купался, подъехало два пушечных броневика и пяток грузовиков с красноармейцами. Видимо из комендатуры, наверное, их подняли тревогой, когда прошло сообщение о том, что в город ворвался танк неизвестной принадлежности.

Надежда прибрать и эту технику не оправдалась, новичков предупредили, экипажи броневиков даже башни повернули в другую сторону, чтобы я не дай бог подумал, что они в меня целятся. Тот командир, который был выбран переговорщиком начал раздеваться, видимо решив вести переговоры в воде, но я сам направился к ним, так что он вошёл в воду и помог мне, подталкивая и помогая сблизиться с берегом.

Всё же он не стал вести переговоры, от вновь подъехавших машин к нам быстрым и уверенным шагом направился командир в звании старшего майора госбезопасности. Его сопровождало двое бойцов того же наркомата с «ППД» взятыми наизготовку. Майор, проходя мимо разоружённых и частично раздетых бойцов НКВД, неодобрительно покосился на них и спустился прямо к кромке воды, где я уже плескался лёжа на матрасе. Кстати, как раз наверху берега, где виднелся ствол зенитки, показались зенитчики что, пыхтя, тащили стол. Где они его взяли, не знаю, но нашли быстро, молодцы. Сам сержант нёс два стула, видимо лавок не было.

— Молодой человек, надеюсь, вы мне поясните, что здесь происходит? — спросил старший майор, остановившись в метре от кромки воды.

— Почему и нет? Тут всё зависит от того что вы хотите услышать. Хотите, скажу, что я немецкий диверсант, шпион даже? Хотите, скажу, что я просто мальчик, что заблудился, а злые дяди его хотели убить. Он рассердился и отобрал у них оружие, ну или правду, хотя не думаю, что она вам понравиться.

— Ну и какая правда, мне действительно интересно? — майор присел рядом на корточки. — А то здесь такие небылицы рассказывают.

Его подчинённый уже дотолкал меня до берега, так что матрас уткнулся в песок, ну а буксировщик встал у меня в ногах, чтобы волнами не унесло. Я же, лёжа не спине и задрав голову, снизу вверх смотрел на майора, так мы и общались, принимать другую позу я не хотел, тупо ленился.

— Правда-а? — задумчиво протянул я. — Правда она разная бывает, а так, я путешественник. Путешествую не по странам или планете, хотя и это мне нравиться, а между планетами. Ваша у меня отнюдь не первая, да и не пятая даже. Сам я тоже с Земли, но из будущего, у нас там шёл две тысячи одиннадцатый год. История точно повторяет вашу, война была, ну и после военные годы тоже. Только ваш мир это отдельно развивающийся, не моё прошлое. Путешествия в прошлое невозможны, это я вам как профессиональный путешественник по мирам говорю, а вот попасть в похожий мир, что отстаёт по времени и там полное совпадение, это возможно, я бы даже сказал без проблем.

— Что за чушь? — нахмурился майор. — Думаешь, я в это поверю?

— А почему нет? Я, например, здесь уже неделю веселюсь, несколько аэродромов у немцев захватил и разгромил. Или вот, например, доказательство.

Достав планшет, я нашёл каталог с фильмами, включил последнюю серию «Освобождения», про штурм Берлина, и передал прибор майору. Специально подготовил этот сборник для показа, загрузив на планшет.

— Смотрите. Это в будущем снято, в семидесятых годах.

Тот осторожно взял прибор и впился в экран, просидел он так ещё пару минут, не отрываясь от действия, после чего с трудом встал, видимо ноги затекли, прохромал к стульям и сев на один из них, ножки на половину ушли в песок под его весом, и продолжил смотреть. Подумав, я всё же решил не ограничиваться одним майором, слез с матраса, бросил тот на берегу, после чего достал генератор, пробросил провода до стола, поставил там большой плазменный телевизор, подключил проигрыватель и включил фильм «Брестская крепость». Он вышел на экранах за несколько месяцев до моей пропажи, так что я решил, что это самое то для потомков.

Генератор негромко урчал, я накрыл его спортивным матом, звук теперь уходил в другую сторону. Динамики телевизора на полную, так что как только фильм пошёл, я указал на него и сообщил:

— Смотрите, а я пока посплю.

Майор смотрел два фильма одновременно, как-то у него это получалось, и он фактически не отрывался от сюжета обоих фильмов. Смотрели все, это я велел, хотя энкэвэдэшники и хотели прогнать бойцов и командиров из частей обороны города и охраны моста, так что смотрели действительно все. Даже мальчишки, которые со мной сюда приехали на танке.

Ну а я лег на матрас и, грея пузо, стал покачиваться на волнах, прикрыв глаза. Как я уснул, уже не помнил, просто вырубился и всё.

Разбудил меня плеск и брызги что попали на лицо. Не глядя, намочив руку, поцарапав её о стебли камыша, я протёр лицо, прогоняя сонную одурь, и оглянулся, приподняв голову. Меня оказываться к берегу прибило, там на берегу у костерка сидело пять бойцов НКВД, поглядывая на меня, ещё трое плыло. Судя по одежде сложенной на берегу, они из той группы, что загорала у костра.

— Проснулись? — спросил меня молодой рыжеватый парень, что подплывал ближе. За ним плыло ещё двое.

— Да-а, — ответил я, превратив ответ в длинный зевок. — Как фильм?

— Не знаю, мы из другого подразделения, занимались вашей охраной. Приказа будить не было, только охранять, а сейчас поступил приказ будить и доставить обратно на место.

— Далеко меня унесло, — прищурившись, пробормотал я.

Мост, рядом с которым и проходила встреча с аборигенами, был едва виден. Видимо приказ майора поняли буквально, следили, чтобы я не перевернулся и ко мне никто не подходил. Вот меня и снесло по реке и прибило к камышам. Матрас широкий, чтобы с него кувыркнуться воду это постараться надо. Из набора для палаток.

— Лады, возвращаться так возвращаться.

Я лёг набок, перевернул матрас, уйдя с головой под воду. Немного поплавав, я убрал матрас в За Пазуху, достал водный мотоцикл и запустив мотор погнал на максимальной скорости к мосту, оставив удивлённых бойцов на месте.

Через минуту я был на месте и сходу влетел на берег.

— Где моё имущество?! — возмущённо заорал я, спрыгивая с мотоцикла и машинально убирая его на склад.

Причина моей злости была очевидна, ни генератора, ни телевизора не было, да и планшет из рук майора куда-то исчез. Меня по наглому обокрали.

— Успокоитесь молодой человек, все приборы и оборудование было направлено на склад спецхранилища, потом его вывезут в Москву. Вы должны понимать, что это всё на благо страны, — сказал майор, спустившись к берегу.

— А мне с этого какой интерес? — удивился я. — Если решили купить у меня это оборудование, то платите, а не забирайте тишком. Я в гневе страшен, город могу уничтожить без проблем… Сколько за оборудование дадите?

— Вы должны понимать, что в столь тяжёлое время страна не может…

— Плевать я на вашу страну хотел, не хотите платить, я не немцев грабить буду, а вас. Аэродромы я им уже несколько уничтожил в районе Смоленска, автоколонны побил, теперь за вас возьмусь. Посмотрим, как вы воевать будете с и так плохим снабжением, который совсем прекратиться.

— А вот не надо угрожать…

— А вот не надо воровать чужое имущество.

— Это двойственная ситуация, напомню, что вы используете нашу технику, соответственно она наша. Верните её тоже.

— Ага, щас-с. Эту технику я брошенную вашими же людьми собирал, а вы у меня украли моё личное имущество, нагло и под носом. Так что не сравнивайте, здесь совсем другое. Вы ведь ограбили не только меня, но и моих детей. Они там голодные, худые, ждут меня, когда я им краюху зачерствевшего хлеба принесу, а здесь украли оборудование. Так не пойдёт. Плати.

— Всё же я настаиваю на…

— Короче, платить за украденное будете?

— Если короче, то нет. Я не уполномочен.

— Ну и на хрена я с тобой тогда разговариваю? — удивился я. — Воровать он уполномочен, а платить нет. Хи-итёр.

— Моя задача вывезти вас в Москву, поэтому собирайтесь, машина ждёт.

— Ну ты и дурак, майор, — засмеялся я. — Такой шанс профукал получить существенную помощь в этой войне. Теперь сами выгребайте. Не хочу иметь дело с подобными идиотами.

Развернувшись, я подошёл в воде, вызвал мотоцикл и, не обращая на майора внимания, тот пытался меня остановить, уговаривая, даже зашёл в воду и схватил за руку, но отлетел от моего взмаха. Тот уже дал согласие на оплату, но я решил не иметь дела с теми, кто постоянно меняет своё мнение. На хрен таких. После чего подскакивая на волнах и набирая скорость, я помчался вверх по реке, пролетев на восьмидесяти километрах в час под мостом. Выстрелами аборигены пытались привлечь моё внимание, но всё, я в местных разочаровался и не хотел с ними общаться. Не удивительно, что эта армейская группировка окажется в котле и будет полностью уничтожена.

Ушёл я недалеко, даже за черту города не вышел, а пристав к пологому берегу, покинул мотоцикл, убрав его на место, и вызвал вертолёт, обычный спортивной. Забравшись в кабину, я запустил двигатель и, дождавшись, когда обороты поднимутся до нужного количества, поднял лёгкую машинку в воздух и, клюнув носом набирая скорость, полетел в сторону Житомира, собираясь в той стороне поживиться с помощью немецких складов. Покинул город я нормально, по мне не стреляли, видимо пытались опознать по силуэту, что за машинка, а потом было поздно, я уходил за дистанцию стрельбы.

Улетел я недалеко, уже был поздний вечер, вот-вот стемнеет, так что, найдя лесной массив, а в его центре подходящую поляну, совершил посадку, оделся, а то я в одних кальсонах был, надел современный камуфляж, убрал вертолёт и, отойдя вглубь леса, поставив палатку, спокойно уснул. Мой сон охранял Лейтенант со своими бойцами, никто не подберётся.

Проснулся я часов в десять утра, дал себе немного поспать, с помощью связи пообщался с дочками, они сами вышли на меня, пообещал, что через несколько дней вернусь, после чего позавтракав, и собравшись, энергично зашагал в сторону опушки леса. Конечно, нужно было, пользуясь темнотой перелететь линию фронта, чтобы добраться до немецких складов, но у меня были другие планы.

На этом участке фронта с авиацией у немцев было всё в порядке, это не Смоленск, где я повеселился, здесь немцы летали как у себя дома. Я постоянно слышал шум их моторов пока шёл по лесу. Вышел я не совсем удачно, здесь на опушке стояла танковая часть, батальон или полк не в курсе, но штук тридцать машин было точно. Все лёгкие, ничего тяжёлого я не рассмотрел. Разве что одинокий «Т-28», трёхглавый дракон, вот и всё. Причём этот средний танк был вооружён пушкой серьёзного калибра, даже вроде укороченной гаубицей. Мне такие машинки часто встречались, я штук сорок собрал, но с гаубицами их не было. Хм, а может я как раз удачно вышел, и обходить эту часть не надо?

Подумав, я вышел из-за дерева и направился к часовому, чтобы тот меня засёк. Ожидаемо прозвучал его вопль:

— Стой! Кто идёт?

— Свои. Командира мне вашего надо, самого старшего.

Я бы в камуфляже, даже с бронником, ни какого оружия при мне не было, всё снял и убрал, чтобы не провоцировать. Причина такого моего поступка как раз и была в танке незнакомой мне модификации. Собирая по полевым или лесным дорогам брошенное вооружение и технику, я как-то неожиданно стал её коллекционировать. Понравилось, тем более часть я собирался передать в музей на столичной планете империи. Да-да, у меня появились почитатели и по моему совету, началась обширная стройка корпусов «Музея межмирового достояния имени герцога Михаила Солнцева». Я ведь собирался вернуться и возвращаться хотел с трофеями, что добыл в других мирах, так что и местному вооружению там место найдётся. Я надеялся на это.

Так вот, раз такой модификации этого типа танка у меня не было, то я решил обменять его на два схожих танка этой модели. Не думаю, что местный командир будет против увеличения численности единиц бронетехники. Ну или на «тридцатьчетвёрку» сменяю, баш на баш. У меня их много, штук сто. Тут главное чтобы командир нормальный попался, с тем с кем можно договориться. В принципе танк можно и украсть, но как-то не хотелось, не хорошо это. А вот обмен это можно.

— Сейчас будет командир, — пообещал часовой. — Стой, где стоишь.

— Стою, — флегматично пожал я плечами и опёрся плечом о ствол дерева.

Крик часового был услышан, он по-моему специально так и голосил, чтобы его услышали и к нам направилось несколько бойцов и командир в звании лейтенанта. Вряд ли разводящий, скорее всего начальник караула.

— Кто такой? Документ, — отрывисто спросил и приказал он.

— Документов нема, но есть деловое предложение к вашему командиру. Ведите меня к нему.

— Сначала сообщи, что хочешь от комбата. А то знаем мы таких ловких, видели уже, — велел лейтенант, с интересом изучая камуфляж, что на мне был.

Один из бойцов попытался обхлопать мои карманы, но отлетел, держась за ухо.

— Хм, ладно, — согласился я и показал бойцу кулак, тот хотел ответить на удар. — Мне вон тот танк понравился, а я их коллекционирую, поэтому предлагаю поменять его на другие, такого в моей коллекции нет. Один на два, как?

— Ты бредишь? — несколько растерянно спросил лейтенант.

— Почему? Предложение серьёзное и вам же выгодное. Я последние дни вокруг Смоленска веселился, там под Минском много трофеев из танков набрал, коллекцию начал формировать. Про уничтоженные аэродромы немцев слышал?… Вот, это моя работа. Так вот, танков у меня на несколько дивизий набралось, но коллекция как я вижу неполная. Поэтому предлагаю вместо одного «двадцатьвосьмого» два таких же, но с обычными пушками «эл-одиннадцать». Так как?

— А почему все танки нам не отдать?

— С какой это радости? Они мои, моя собственность. Понимаю что такое выражение вам не знакомо, где всё общее. Но раз они были брошены, значит, ничейны, и владельцем становился тот, кто их забирал. То есть я. Понимаете мою позицию? Теперь о предложении, я бы мог танк у вас угнать, вообще не проблема, но проще обменять.

— Ты сумасшедший, — сделал вывод лейтенант. — Не понимаешь что несёшь. Пусть с тобой командир разбирается.

— Аллилуйя, наконец, дошло. Я же сразу попросил отвести меня к нему.

Меня действительно сопроводили к палатке, где стоял часовой, лейтенант нырнул внутрь, послышалось бормотание и, откинув полог, наружу первым вышел невысокий крепыш лет тридцати пяти на вид, почему-то в очках и майорском звании.

— Майор Железняк командир отдельного сборного танкового батальона. Кем будешь?

— Михаил Солнцев, я путешественник из будущего. В ваш мир попал, вот и собираю разные предметы и вооружение. Коллекционирую если проще. Мне тот танк понравился, у меня такого пока нет, предлагаю обменять его на два других. По выбору.

— По выбору говоришь? — протянул тот, рассматривая меня каким-то непонятным взглядом. — На два «кавэ» сменяю.

— «Единички» или «двойки»? — деловито уточнил я.

— «Единицы» естественно, — усмехнулся тот, насмешливо глядя на меня. — Ну что, волшебник, покажешь фокус?

— Без проблем, идём.

Я развернулся на каблуках берцев и энергично зашагал к «двадцатьвосьмому».

Подойдя выгнал одного члена экипажа, что возился внутри, причём велев вытащить все личные пожитки и вещмешки, после чего взмахом руки отправил «Т-28» в За Пазуху, а оттуда достал два «КВ-1» как и договаривались. Танкисты что сбежались со всех сторон, разом уронили челюсти, разглядывая громады танков. Первым, как и ожидалось, пришёл в себя комбат, он что-то прохрипел, закашлялся, но всё же сиплым голосом возмущено сказал:

— Так они же не на ходу, у одного вообще гусеницы нет и ведущего колеса. А у второго явно башня снарядом заклинена, вот её как перекосило.

— А вы думали я вам за «двадцатьвосьмого» нормальные танки дам? Попросили бы однотипные, получили бы их целыми и даже с боезапасом, а здесь сами чините, запчасти я вам дам, здесь не обману. Ничего было наглеть, обмен-то неравноценный был.

— Тьфу, что б тебя, — только и сплюнул комбат.

В это время к нам побежала ещё одна группа танкистов, и одним из них был старший политрук. Вот ему комбат и стал жаловаться на несправедливость. Ага, как будто сам не хотел схохмить и не попался в свою ловушку.

— Верни танк, — здесь же просился ко мне с кулаками политрук и лег, потеряв сознание рядом с бортом одного из «кавэ», я тоже не ангелочек и бываю буйным.

— Ещё меняться будем? — с интересом спросил я. — У вас я здесь смотрю, чего только нет, зверюшки разных типов и моделей. Откуда они, не просветите?

— С танкового испытательного полигона, — хмуро ответил комбат. — Новейшие танки сразу забрали, ещё когда состав первого батальона сформировали, а для нашего, второго, то что осталось. Половина танкетки, а записаны как танки.

— Прелестно, просто прелестно. Так как, будем менять? В этот раз честно, целый танк на целый, один на один. Предлагаю сменить весь ваш зверинец на «двадцатьшестые», чтобы хоть однотипные были и была возможность перебрасывать запчасти с подбитых. Уверен, что ваши техники вешаются, чтобы всё это починить.

— У разных заводов разные запчасти к «двадцатьшестым», если уж брать, то чтобы все с одного завода были, — вытирая руки маслянистой тряпкой, сказал один из танкистов, в его голосе было одобрение моему предложению. Я так понимаю это как раз и был один из механиков, или зампотылу.

— Ещё чего, что нам доверили, на том и будем воевать, — вызверился очнувшийся политрук, вскакивая на ноги.

Он почти сразу упал обратно, но уже в глубоком нокауте, танкистов, что хотели на меня двинуться с кулаками, остановил комбат. Вот он меня рассматривал очень задумчивым взглядом.

— Так я же не предлагаю махнуться как в первый раз не глядя, вы посмотрите и отберете себе исправные машины. Как видите предложение выгодное. Комбат, что скажешь?

Майор задумчиво изучал оба «кавэ» там уже ползали два механика, изучая их. Как выяснилось, они на полигоне как раз занимались похожими танками и знали их от и до. Судя по их словам, если будут запчасти, восстановить не проблема, ходовые подновить, двигатели и так целые, да заменить один фрикцион у левого танка. На пару дней работы, но опять-таки при наличии запчастей. Самое забавное, дизельного топлива не было, вся техника на обычном или авиационном бензине. Так что если даже починить, заправлять их было нечем, а то, что оставалось в баках, крохи, на десяток километров не больше. Пока закажешь в тылу, пока доставят, это тоже время.

— Дизельное топливо дашь? — спросил у меня комбат.

— Только одну машину с бочками, — категоричным тоном ответил я. — Ещё запчасти, пусть механики накидают списком что нужно, и грузовик со снарядами дам… Ну что, идём смотреть ваш зверинец?

— А ты знаешь, пошли. Как ни смотри, а твоё предложение со всех сторон нам выгодное и просто глупо его упускать.

В течение двух часов, в сопровождении всего личного состава батальона, мы ходили по стоянке танков. Экипажи машин, советуясь с механиками, сами отбирали себе машины по душе. Я, обычно встав рядом, например, с плавающим пулемётным танком, фактически танкеткой, доставал из За Пазухи три «Т-26» и экипаж отбирали себе тот что по нраву. Тут главенствовали механики, сообщая, где машина убитая, а где нет.

За это время все танки кроме двух, они тоже были «двадцатьшестые», были заменены теми, что я дал для обмена. Более того получив список от помпотылу, даже выдал запчасти для «кавэ» не забыв гусеницу. Так что сейчас «кавэшки» активно ремонтировались, там так и царила суета и виднелись вспышки сварки. Машину с боезапасом выделил, с топливом, это было и, осмотрев материальную часть батальона, подарил две «полуторки» со счетверёнными зенитными пулемётами. А то у танкистов совсем не было зенитного прикрытия. За такой подарок меня долго благодарили и комбат, и его зам по политчасти. Тот уже пришёл в себя, немного со мной поругался, но в принципе зла не держал. Половина танков в батальоне были пулемётными, так что замена их на пушечные действительно пошло во благо. Правда одна из зенитных машин была без мотора, ну та, что я на брошенном полевом аэродроме нашёл, но комбат махнул рукой, это не проблема, перекинут установку на другую машину, главное, что она была в наличии.

Перед уходом я подарил комбату методичку по танковому бою и стратегии образца шестьдесят девятого года. Пусть просвещается. Тот подарок принял охотно, с интересом полистал и удивлённо поднял брови, на что-то наткнувшись в брошюрке. После этого мы попрощались, я оседлал трофейный мотоцикл-одиночку и покатил по дороге в сторону УРов, они здесь недалеко были. Как раз этот танковый батальон был усилением местного стрелкового корпуса на случай прорывов, чтобы им дыру затыкать. Ну, теперь действительно есть чем, а то раньше этот танковый батальон разве что по наименованию соответствовал, сплошные танкетки. Но главное редкие, у меня таких было мало, если вообще были. Танк «МС-1» вообще песня, теперь у меня было две рабочих единицы.

Мы с майором и его замами серьёзно пообщались, теперь сомнений у них, что я из будущего, не было никакого. Было много вопросов, и горьких для них ответов. Например то, что киевская группировка советских войск будет окружена и полностью уничтожена они встретили подавленно, а вот о том что победим всё же мы, это уже с радостью. Количество погибших в этой войне я тоже сообщил, она никому не понравилась. В общем, пообщались, они даже отпускать меня не хотели, но я всё равно уехал. Как раз наступил обед, и меня покормили перед отъездом кашей из котелка. То, что у батальона не было даже кухни и экипажи готовили сами для себя отдельно, я встретил непониманием и, вздохнув, достал советскую ротную походную кухню. Теперь был счастлив весь батальон. Подарил им, не менял.

Так что когда я уезжал, проводить меня вышли все. И те, кто осваивал новую технику, и те кто занимался зенитками. Майор расчёты набрал из единственного приданного им мотострелкового взвода, там полтора отделения осталось после всех реорганизаций. Большая часть танков-то имела по два человека в экипажах, а в полученных от меня требовались трое, вот мотострелков и использовали. Да ещё «кавешки» сколько людей требовали, ладно хоть мехводы для них нашлись, что знали эти машины. Так что батальон пока был небоеспособен, он осваивал новую технику. Надеюсь всё же, два дня у него будет.

Свалить я успел вовремя. Связь у батальона была, и политрук естественно сообщил обо мне дальше, действуя по инструкции, так что за мной выехали. Когда я отъехал от леса то разглядел позади, как по опушке к расположению батальона подъезжают машины, две легковые, броневик, и два грузовика, и здесь же они рванули за мной, видимо получив от танкистов сведенья, что я уехал. Кстати, танкисты видимо получили приказ задержать меня на как можно долгое время, те честно пытались, но не смогли, я раньше свалил. Как чувствовал, вернее, предположил, что так будет.

Тягаться в скорости грузовикам и уж тем более броневику с лёгким мотоциклом-одиночкой было не в силах, разве что легковушки некоторое время висели на хвосте, выжимая из себя всё что можно, но я ушёл. На сегодня я планировал пару дел в тылу советских войск, однако после общения с танкистами я решил не грабить тылы в отместку. Пусть подавятся тем, что украли, так что дождусь темноты и переберусь в тылы немцев, а уж там и развернусь.

Оторвавшись от погони, не доезжая до армейского поста, что стоял на перекрёстке, я свернул к озеру и подъехал к берегу. Специально высматривал очищенное место, чтобы искупаться можно было, а то уж больно солнце морило. Съезд был один, судя по следам, здесь видимо был водопой, но мне это не мешало подъехать, убрать мотоцикл в За Пазуху, и раздевшись, утопая в иле, уйти на глубину и там совершенно спокойно принимать солнечные и водяные ванны. Погоня не отстала, я слышал шум моторов, хоть и не видел их из-за складок местности, звук стих у поста, потом стал приближаться и наконец, на берег выехало все пять машин, встав метрах в двадцати от кромки воды. Да, ближе подъезжать не следовало, берег топкий был, увязнуть не проблема.

Посмотрев на командиров, что выходили из машин, там даже генерал был, ну и знакомый мне старший майор, я помахал им рукой и продолжал охлаждаться, что делал не без удовольствия, жмуря глаза.

— Товарищ Солнцев, может, всё же вы соблаговолите прервать свой обеденный моцион и встретите гостей? — спросил майор.

Мои данные он не знал, я не представлялся, а вот танкистам представился. Простые ребята, они мне нравились, и видимо от них майор и узнал моё имя и фамилию.

— Я с ворами общаться не желаю. Записывайтесь к секретарю, я обдумаю и решу встретиться с вами или нет… Всё, отстаньте, не мешайте мне отдыхать. Мне всю ночь по немецким тылам шариться придётся, склады их захватывать, и я бы хотел отдохнуть перед этим.

Общаться было не трудно, даже голос повышать не требовалось. От меня до гостей было метров сорок, озеро небольшим было, пруд скорее. Правда, холодным, похоже, ключи били снизу.

— Товарищ Солнцев, может, всё-таки оторвётесь, у нас к вам деловое предложение, — тоном змея искусителя предложил старший майор госбезопасности.

— А? — поднял я заинтересовано голову. — Что вы мне можете предложить? Танки, так их у меня на два корпуса, на советский и немецкий по штатам. Самолёты? Так у меня их на два авиакорпуса, правда, в основном немецкой техники. Машины, оружие? Всё у меня есть.

— Но что-то же вас интересует?

— Что-то интересует, — подумав, согласился я. — Природные драгоценные камни, и чем больше, тем сильнее у меня улучшается настроение, а когда у меня хорошее настроение я могу и на контакт пойти.

— Молодой человек, может, всё же мы поговорим лицом к лицу. А не будем кричать через всё озеро? — обратился ко мне уже генерал.

Кто это такой был, я не имел представления, поэтому покосившись в его сторону уточнил:

— С кем имею честь разговаривать?

— Начальник штаба Юго-Западного фронта, генерал-майор Тупиков.

— Минуточку, — попросил я и, достав другой планшет быстро его пролистал. — Так, нашёл. Генерал-майор Тупиков, Василий Иванович. Двадцатого сентября тысяча девятьсот сорок первого года, при выходе из окружения в роще Шумейково неподалеку от хутора Дрюковщина, Лохвицкого района, Полтавской области в бою вместе с командующим фронтом Кирпоносом, погиб начальник штаба фронта Тупиков. Погибли они от огня противника, а потерявшие сознание и раненные командиры, в том числе и генерал-майор Потапов, попали в плен. После войны останки генерал-майора Тупикова были найдены и погребены в Киеве около Памятника Вечной Славы… Нигде не ошибся?

— Кхм, думаю сейчас от меня подтверждения этого случая не добиться. Я не знаю.

— Да уж понятно. Ладно, сейчас к вам выберусь.

Загребая руками, я подплыл к берегу, слез с матраса, удобно на нём всё же отдыхать, и убрав того в За Пазуху, выбрался на берег и обратился к командирам:

— Так что у вас случилось, почему так ищите?

— Кхм, думаю, лучше всего это объяснит старший майор госбезопасности Лихолетов.

— Лихолетов, Лихолетов… — начал листать я страницы планшета и в поисковой строке вбив фамилию и звание. — Нету такого командира среди состава госбезопасности. Имеется один Лихолетов, так он на Дальнем Востоке служит, старший лейтенант, японцев перехватывает.

— Эта мой псевдоним, — мельком посмотрев на бойцов, там командиры насторожились, уж не засланный ли казачок к ним попал. — Посмотрите Васильев, капитан госбезопасности.

— Васильев, капитан, — вбил я в поисковой строке. — Есть такой, прибыл в штаб Юго-Западного фронта с инспекционной проверкой по заданию своего наркомата, действительно действовал под псевдонимом. Пропал без вести после окружения частей и армий Юго-Западного фронта. Информации о месте гибели нет до сих пор… О, здесь и фотография есть… Хм, ну что ж, с виду похожи, но я с вами всё равно общаться не желаю, воров не люблю. Товарищ генерал, вы-то как здесь оказались?

— Первым на глаза Васильеву-Лихолетову попался. Он был очень убедителен в просьбе проследовать за ним.

— Для представительности что ли взяли? — озадачился я. — Хотя это не важно, чего надо-то?

— Честно говоря, не имею представления. Меня за время пути не просвещали во все тонкости. Вот ваша странная тонкая книжка, где описаны все командиры РККА и НКВД, очень сильно озадачивает.

— Так вам ничего не сказали… — понимающе протянул я. — Что ж, скажу, я из другого мира и там время течёт другое. Миры схожи, но у нас две тысячи одиннадцатый был, а у вас здесь сорок первый. Война, всё как у нас.

— Так вы нам желаете помочь? — насторожился генерал.

— Раньше желал, до того момента как меня обокрали. Потом желание резко и навсегда пропало, так что к этой теме возвращаться не будем, сами, всё сами. Вы люди я смотрю хваткие, чужое для вас как своё, помощи не будет.

— Очень жаль, молодой человек, — вздохнул генерал и бросил косой взгляд на лже-майора, что сложив руки за спиной, угрюмо рассматривал носки своих сапог.

— Честно говоря, я имел желание вам серьёзно помочь, но своими действиями вы убили его напрочь… Ладно, возвращаться к этой теме не будем. Чего хотели? У меня сейчас отдых по плану, а с наступлением темноты я вылетаю в тылы немцев, трофеи собрать хочу.

— Хм, я не уполномочен говорить, но решу за всех. Чем вы можете помочь нашей стране по своему желанию? — спросил генерал.

— Желания нет, совсем нет, хотя помогу, конечно. Опишу историю Отечественной войны, в подробностях, за это вас эвакуируют в Москву и вы не сгинете со своим идиотом командующим. Ну ещё подарю три ручных пулемёта с ленточным питанием, это последующая модификация «ДП», и ящик противотанковых гранат. Их создадут в сорок третьем, те что сейчас имеются слишком маломощные. На этом всё.

— Ну хоть что-то, — вздохнул генерал.

Я достал из За Пазухи ящик с пулемётами, там три как раз было, ленты к ним, пару ящиков с патронами. Ящик с гранатами. Потом передал генералу ворох методичек, уровня отделение-взвод, для пехоты, сапёров, артиллеристов, лётчиков, ну и танкистов. Всё старое, дотированное сорок седьмым годом, и пятидесятыми годами, но действенные, написанные кровью. Ещё мемуары одного генерала, который достаточно чётко описывал ход всей войны. Мемуары были в трёх томах, так что я передал генералу три книги. Кстати, все брошюрки, методички и мемуары были приняты по описи и даже опечатаны в небольшом ящике. Генерал лишь пару мельком успел пролистать. Сам я достал лёгкий столик, несколько пластиковых стульев, что позволило нам с Тупиковым вполне доброжелательно пообщаться. Тот вполне оказался нормальным мужиком, поэтому я расщедрился и задарил ему ещё книгу об истории Союза, от октябрьской революции до развала. Было видно, что Лихолетов так и крутиться вокруг, изнывая от желания узнать историю своей станы, так что пришлось дать, чтобы отстали от меня.

Пока мы общались с генералом, майор метался между нами и бойцами. Там вскрыв ящики с гранатами и пулемётами, бойцы изучали наставления, после чего приступили к разборке и чистке оружия. Даже снарядили один пулемёт лентой и выпустили её по другому берегу, кося как косой кустарник. Пулемёт конечно тяжёл был, но бойцам НКВД он явно понравился. Гранаты не использовали, лишь изучили наставления по применению.

— Час уже общаемся, — посмотрев на наручные часы, сказал я. — Думаю пора заканчивать.

— Ваш жаснин, просто восхитительный напиток, — поставив стакан на столик, ответил генерал, после чего встав, поправил форму. — Был рад с вами пообщаться. В столь раннем возрасте вы имеете столь обширный опыт и виденье мира, что он удивляет.

— Я не на много вас младше, — усмехнулся я, пожимая генералу руку.

Поддельного майора я продолжал игнорировать, так что, распрощавшись с аборигенами, оделся и на мотоцикле покатил дальше. Пост на перекрёстке стоял там же где я его и видел, когда старший поднял руку, я притормозил и остановил мотоцикл, не глуша мотор.

— Документы, — приказал боец в звании младшего сержанта.

Командир поста стал обходить мотоцикл по кругу с интересом его изучая, видимо ещё не видел трофейную технику. Я даже номер с переднего крыла снять не удосужился.

— Нету, — коротко ответил я.

— Тогда сходи с машины. Транспорт реквизируется, ты задержан до выяснения.

— Может тебе ещё морду вареньем намазать, чтобы жизнь слаще была? Хрен тебе, дорогу дай.

На меня здесь же наставил оружие весь наличный состав поста, заставив меня печально вдохнуть. Даже пулемётчик что стоял в кузове грузовика навёл на меня ствол своего «ДП».

— Вот что, или вы опускаете оружие, или я его у вас отбираю. Предупреждаю один раз. Я вас не трогал, вы первые на меня окрысились.

В это время подкатила «эмка» и из неё выглянул Лихолетов.

— Пропустить, а то он и у вас оружие отберёт.

— Проезжайте, — махнул лейтенант и направился к «эмке».

— Всегда бы так, — проворчал я и, дав газу, набирая скорость, покатил по дороге.

Сама полевая дорога вполне позволяла стабильно держать скорость около шестидесяти километров час, лишь в некоторых местах сбрасывая до тридцати. Где-то через час я добрался до УРов. Тыловое охранение здесь было, но мне вкопанные в землю дзоты и доты и не нужны были. Встал в шести километрах неподалёку от позиций гаубичной батареи. Пока было время, я решил немного развеется, отдохнуть душой, так сказать.

Когда я достал шесть установок реактивных систем залпового огня «Ураган» от батареи в мою сторону верхом на трёх конях направилось трое бойцов. Хотя нет, один командиром оказался. Пока я готовил беспилотник, они успели сблизиться.

— Кто такой? — здесь же задал вопрос молоденький лейтенант.

— Путешественник, — рассеяно ответил я, и здесь же махнул рукой. — Не мешай.

Мотор беспилотника взревел и тот под моим управлением пошёл на взлёт, здесь луг был, поверхность вполне пригодная для взлёта. Сам я сидел за столом установленным экранами и руководил полётом.

— Разрешите? — неуверенно спросил лейтенант. — Или это секретная техника?

— Да подходи, любопытствуй. Кстати, раз у вас здесь позиция, есть заявки на уничтожение немецких подразделений?

— Артиллеристы у них уж очень хорошие. От нашего дивизиона одна батарея осталась, да и то неполная. Пехоты здесь вроде мало, а вот артиллерия имеется.

— Ну и отлично, смотри на экран, вот этот, сейчас будем вести контрбатарейную стрельбу, ну и может ещё что вкусненькое найдём.

Лейтенант косился на установки, что стояли метрах в ста от нас, они явно поражали его своим видно, да и бойцы что стояли у лошадей тоже во все глаза смотрели за этим действием.

— Давай садись рядом, будешь высматривать интересные цели. Мало ли я что пропущу.

— Хорошо, — кивнул тот, но сначала отправил одного бойца обратно на батарею, предупредить, что непонятно откуда появившаяся техника откроет огонь по немцам.

Беспилотник пролетел линию дотов, и наконец, показалась тонкая линия окопов пехотной дивизии, что здесь стояла. Разведчики уже притаскивали языков, и местное командование знало, кто против них стоит.

— Есть! — с азартом воскликнул лейтенант. — Вот, позиция двух батарей.

— В пяти километрах от линии фронта стоят, — прокомментировал я. — Совсем ничего не боятся.

— А тут, похоже, штаб, машин легковых много, зениток. Кстати, по самолёту стреляют, — продолжал комментировать командир, впившись взглядом в экран монитора

— Вижу и уже увожу, — подтвердил я, ставя маркер. Штаб находился в достаточно крупном селе, но уничтожать всего его я не собирался, накрою только штаб и стоянку техники. — Похоже штаб дивизии, техники больно много. Полковые штабы поближе стоять должны.

За десять минут мы обнаружили ещё шесть жирных целей, даже один небольшой деревянный мост через речку с крутыми берегами. Если его уничтожить, подвоз припасов резко затрудниться. Ещё, пока мы искали цели, к нам от батареи кто пришёл, а кто и прискакал ещё три командира, комбатр, политрук и видимо командир огневого взвода. Политрук попытался проверить мои документы, да и вообще всё остановить, но я от него отмахнулся.

— Ну всё, хватит. Как раз целей на один залп, — сообщил я, работая планшетом с установками, для каждой была отдельная цель. — Всё, закрывайте уши. Грохочут установки конечно не как ваши пушки, но всё равно громко, а вот рот открывать не надо.

Первым я решил накрыть батарею, и выпустил пристрелочную ракету с одной из установок, та разорвалась не там где нужно, пришлось корректировать прицел, и выпустить половину ракет, батарея была полностью уничтожена, фактически со всеми своими расчётами, остатками выстрелов погасил вторую батарею. Потом так же сделал пристрелочный выстрел из следующей установки, накрыв штаб, по нему же выпустил оставшийся боезапас. В селе стояло море огня и дыма. Штаб вместе со стоянкой техники был гарантированно накрыт. Вот так вот, делая сначала пристрелочный выстрел, я и работал по тылам дивизии. В одном месте нами было замечено крупное скопление техники, там даже пятнадцать танков было. Видимо дивизионный резерв, ну я и накрыл всю технику. Ракеты последней установки, использовал для ударов по окопам первой линии, отлично накрывая их, создавая там лунный ландшафт. Мост тоже был уничтожен, тремя ракетами его погасил, так что повеселился я изрядно, и когда боезапас закончился, стал отзывать беспилотник. Да и топливо у того подходило к концу. Запись сделана и ладно.

Сказать о том, что артиллеристы радовались, значит, ничего не сказать. Мало того что они смотрели открыв рот как взлетают с направляющих ракеты в столбах факелов, так ещё и на экранах мониторов наблюдали как те долетая до целей, накрывают их.

— Просто великолепно, восхитительно! — в восторге орал политрук, всё собираясь меня обнять и расцеловать.

— Но-но, я не по этой части, — пытался я отказаться, но всё же меня подняли на руки и стали качать, подкидывая вверх. Похоже, местные артиллеристы немало натерпелись от немцев и радовались что им дали передышку. Да и установки, для них были как ангелы смерти. Они буквально влюбились в них с первого взгляда.

— Может помочь? — спросил комбатр, кивнув в сторону установок.

— Да нет, не требуется. Там специальные транспортёры для зарядки используются.

— А посмотреть, можно? — с надеждой спросил он.

— Без проблем. Я здесь ещё на час задержусь, так что посмотрите на технику и процедуру перезарядки. А так в принципе от помощи не откажусь, в некоторых местах нужны расчёты.

— Сейчас всё будет. Двадцати бойцов хватит?

— Вполне, — кинул я.

В течение получаса я под любопытными взглядами артиллеристов занимался перезарядкой установок, одну перезарядить успел, когда кто-то истошно заорал:

— Во-озду-ух!

Покинув кабину транспортёра, я его как раз подгонял, чтобы перезарядить вторую установку, когда раздался этот крик.

На нас действительно заходило три штурмовика с обтекателями на шасси.

— «Лаптёжники» — понятливо кивнул я.

Те ещё только на подлёте были, поэтому тратить зенитные ракеты я не стал, у меня их конечно много, но карман запас не тянет. Поэтому достав «Шилку», автоматизированную, модернизированную, я запрыгнул внутрь и приготовился открыть огонь. Ну а когда первый штурмовик, клюнув носом, сорвался вниз, стал попеременно стрелять то одной парой стволов, то второй чтобы не было перегрева. Первый штурмовик, словив очередь снарядов, буквально рассыпался в воздухе, за ним последовал второй, ну а третий, пытавшийся удрать со снижением, получив пару очередей в хвост, врезался в землю, закрутившись колобком металла, после чего раздался взрыв. Видимо бомбы сдетонировали.

Когда я вылез наружу из душного боевого отсека «Шилки», то подбежавшие восторженные артиллеристы снова подхватили меня на руки и стали кричать, восхваляя и благодаря за очередную победу. С тем, что немцы в воздухе творили что хотели, такое низвержение их вниз стало для гаубичников не меньшим шоком. О том, откуда я, они знали, посчитав, что я их потомок, поэтому и помогаю. Так же они были в восторге от техники будущего. Это ещё что, у меня и более современная была, но использовать её не хотелось, с привычной для меня интереснее было. Тем более я всё делал с умыслом, чтобы эти ребята знали, куда пойдёт артиллерия, и хотя бы на рисунках всё это ушло в конструкторские НИИ.

Когда восторги улеглись, мы продолжили перезаряжаться установки, но «Шилку» убирать обратно я не стал, понимал что последует второй налёт. Пока шла перезарядка, уже четыре были перезаряжены, я их сразу убирал в За Пазуху, мы общались с Алексеем, комбатром. Тот рассказал свою историю с момента начала войны, а я свою, как успел повеселиться под Смоленском и Минском. Узнав, что у батареи нет никакого зенитного прикрытия, я подарил ему два «ДШК» на зенитных треногах. Хоть что-то будет. Тот принял подарок с благодарностью, я ему ещё выдал целый грузовик боеприпасов к ним.

Я, конечно, мог выдать ему «КВП», так же на зенитных станках, или те же зенитные «Эрликоны», но где патроны брать, Зин? А вот к «ДШК» их найти ещё можно было, это оружие в армии было известно, оно поступало в малом количестве, но всё же было.

Немецкие самолёты всё же появились, но первой была «рама», разведчик и наводчик.

— Миш, сбить сможешь? — спросил у меня Алексей.

— Тот на пяти километрах, смогу. Ракетой достану, но пусть висит, убедится, что здесь безопасно и вызовет помощь. Сбитые штурмовики неподалёку от нас дымят, так что место, где их посшибали, он видит хорошо.

Всё прошло, как я и планировал. «Рама» покрутилась, после чего появилась девятка штурмовиков, тоже «Лаптёжники». Разведчик обнаружил последнюю установку, транспортёр перезарядки и пару «Уралов» с ракетами, ну и «Шилку» конечно же тоже, вот и навёл их на нас. Первым делом я выпустил ракету и сбил наводчика, когда штурмовики как раз начали выстраиваться в круг, после чего короткими очередями, боезапас не резиновый, стал сшибать штурмовики с неба. Три пыталось удрать, и я выпустил следом три оставшиеся ракеты. Те их догнали, и сбили.

— Просто атас, — покачал головой Алексей, заглядывая в боевой отсек «Шилки». — Глазам своим не верится, полминуты боя, и десять самолётов на земле горит. Кстати, один лётчик успел выпрыгнуть с наблюдателя. Его на доты сносит, там примут… О, машины пылят, кажется комкор едет. Его всегда два броневика сопровождает.

— Пусть едет, — согласился и покинул «Шилку».

Снаряды закончились, поэтому я и использовал ракеты по последним «Хейнкелям». Сейчас последнюю установку перезаряжу, ну и «Шилкой» займусь, время ещё было. Как оказалось, в нашу сторону действительно пылила авто-бронеколонна командующего местным участком обороны. Пока они приближались, я успел перезарядить последнюю установку, убрав всё кроме «Шилки» в За Пазуху, и сейчас с пятью крепкими бойцами-гаубичниками готовил новые ленты и ракеты для зенитной установки.

Генерал оказался без заскоков, покинул машину, внимательно выслушал подскочившего к нему Алексея и в сопровождении своей свиты подошёл к нам. Он представился, я проверил, генерал сгинул вместе со своим корпусом в окружении, после чего мы познакомились. Выслушав короткую справку, что с ним будет и вверенным ему подразделением, он посмотрел на «Шилку» и спросил:

— Значит такая она боевая техника из будущего?

— Для меня устаревшая, причём сильно устаревшая, а для местных реалий это супероружие, — был мой ответ.

— Какие у вас планы? — поинтересовался генерал, сразу же пояснив свой интерес. — Хотелось бы пригласить вас на ужин, повар у меня просто отличный, в «Метрополе» работал до войны. Ну и пообщаемся заодно.

— К сожалению, я вынужден отклонить ваше предложение. У меня на ночь огромные планы и тратить время, которое я собирался отвести на отдых не хочется. Буду несколько полных суток громить тыл немцев, ну а потом я вас покину, в следующий мир перейду. Там тысяча девятьсот пятьдесят восьмой год идёт. Хочу на отца в ползунках посмотреть. Он, конечно, мне не настоящий отец, копия из параллельного мира, но всё равно желание такое имею большое.

— Что ж, дело вы запланировали благое. Немцев действительно нужно громить, ну а про другой мир ничего не скажу, не знаю ничего, чтобы советовать. Однако жаль, что вы отказались, действительно жаль.

— Знаете, а я вам подарок сделаю. Другие старшие командиры, с которым я общался, всё что-то от меня требовали, кроме вас с генералом Тупиковым, так что отблагодарю. Вы я смотрю без зенитного сопровождения ездите. Поэтому дам вам два американских бронетранспортёра «эм-два» со счетверёнными зенитными установками в кузове. Это крупнокалиберные «Браунинги». Хорошее средство прикрытия, и главное мобильное.

— Благодарю, отказываться не буду, — ответил тот.

Он с интересом, как и его свита, стал разглядывать два полугусеничных бронетранспортёра и штабель ящиков рядом с ними, там были патроны для «Браунингов», что появились после взмаха моей руки. По приказу генерала экипажи броневиков сразу стали изучать их, командир броневзвода получил приказ включить их в свой состав, и подобрать экипажи. Один из полковников, он был начальником артиллерии корпуса, также изучал установки, громко сетуя, что часто приходиться отправлять транспортные колонны днём, чтобы снабжать войска, зенитного прикрытия не хватает, а Люфтваффе не дремлет.

— Ладно, — сдался я шантажу. — Дам ещё десять «ДШК» на зенитных станках, сами их в кузова грузовиков поставите. Тоже будут мобильными средствами прикрытия. Больше не дам, запасы у меня не резиновые.

На самом деле этих крупнокалиберных пулемётов у меня было чуть больше шести тысяч, но раздавать их налево направо я не собирался. Может пригодиться там, где более тяжёлая обстановка, здесь этого пока не было. А то так всё раздашь, а когда надо, то нету.

— Хоть что-то, — вздохнул полковник, но было видно, что он был доволен, так как зенитки я давал ему, а значит, часть можно распределить по батареям.

Наконец «Шилка» была перезаряжена, и я убрал её на место, посетовав, что немцы так и не появились, а я ждал, хотел ещё посбивать. Мы попрощались с генералом, тот направился по своим делам, сюда должны грузовики пригнать, забрать ящики с патронами и «ДШК», полковник лично остался их охранять, ну а я прошёл на позицию батареи и уснул в землянке комбатра. Тот должен был разбудить меня с наступлением темноты. Три часа всего, но мне вполне хватит, чтобы выспаться.

Что мне понравилось в общении с фронтовиками, так это их спокойствие и отсутствия желания выжать меня до предела, как это делали под Киевом. Тут как себя вели, дали отлично, не получили ничего, что ж, переживём. Мне их позиция нравилась, поэтому я и раздал подарки. Мелочь, но помочь может. Даже особисты что были в свите генерала, особо на меня не налегали, но слушали внимательно, фиксируя всё, что мы делали, или что я дарил. Мне кажется, они даже инвентарные номера хотели повесить на всю технику и вооружение выданное мной.

Поспать мне не дали, буквально через час, меня разбудил Алексей, тряхнув за плечо.

— Что? — хрипло спросил я, и мелком глянув на часы, возмущённо сказал. — Час всего сплю, у меня ещё два часа есть!

— Тут с тобой пообщаться хотят. Из органов. Бумаги такие, что отказать я не мог, никто не откажет. Подписи у него стоят самого наркома.

— Может немецкие диверсанты? Им документы сделать раз плюнуть.

— Он конечно один, на мотоцикле, но я связался со штабом корпуса и там подтвердили, что он настоящий командир. Из Москвы прибыл.

— Где он? — спросил я, принимая сидячее положение.

— Снаружи ожидает.

— Пусть заходит, но пару бойцов держи наготове. Мало ли.

— Понял, сделаем, — кинул комбатр и покинул землянку, пригласив неизвестного сотрудника госбезопасности проходить.

Парень был молод, лет двадцати, он имел звание лейтенанта, всю положенную фурнитуру и документы. Кстати, показывать он мне их не стал, а сел напротив, на грубо сколоченную лавку, закинув ногу на ногу, и сказал:

— Думаю, показывать документы не стоит, липа качественная, но всё это липа. Ты Михаил Солнцев, что путешествует по Оси Миров со своими шестью детьми. Я прав?

— Семь вообще-то?

— Семь? Этого я не знал, — задумчиво пробормотал неизвестный. — Ещё одного заделать успел?

— Приёмный ребёнок… Ты кто?

— Страж. Просто Страж Оси Миров. Моя задача останавливать таких как ты, чтобы они не вмешивались в историю. Обычно это физическое устранение, но можно и договориться. Я оставляю тебя в покое, а ты передаёшь мне свой «Вариатор». Подумай, время есть. Сразу предупрежу, чтобы не было мыслей противостоять, шансов у тебя нет. Если не здесь, то в следующем мире обнаружив вмешательство в историю, другой Страж перехватит тебя. У тебя дети и они могу пострадать. Кстати, где они сейчас, что-то я не нашёл.

— Точки давления нет? — криво усмехнулся я.

— Ты прав, для меня они идеальный вариант. В этом случае ты сразу пойдёшь на сотрудничество в обмен на детей. Так, где они?

— Да пошёл ты. Сразу начинать с угроз не стоило у меня характер такой, всегда идти наперекор.

— Значит, я заберу прибор силой, — скучающий тоном сказал Страж, и внезапно прыгнул на меня.

К сожалению, он действительно был очень быстр, я держался только за счёт имплантов, хоть как-то парируя его удары, но подловить всё же смог, тот был слишком самоуверен. От удара ноги тот вылетел наружу, пробив скаты землянки. Выскочив следом, я крикнул старлею:

— Это враг!

Страж пробив накат, не только вылетел наружу, но и спиной ударился об одну из стадвадцатидвухмиллиметровых гаубиц, перевернув её. Неизвестный уже поднялся, сорвал с себя обрывки порванного френча, его руки засветились мягким желтоватым светом, и он провёл ими по своему телу, сверху донизу. Результат был, все травмы заросли, а рука с хрустом встала на место. После этого он снова рванул ко мне, нанося множество ударов. Не все я успевал блокировать, но всё же часть смог.

— Ты проиграл, — прохрипел он, заламывая мне руку.

— Нет, парень, это ты проиграл, — ответил я и здесь же Стража оторвали от меня дроиды.

Но тот, извернувшись, оттолкнулся ногами от корпуса одного из штурмовиков и, вырвавшись на большой скорости, рванул в сторону леса, зигзагами уходя от плазменных сгустков. Весь комплекс вёл по нему огонь, но тот был слишком быстр и благополучно ушёл за дистанцию стрельбы.

— Тьфу, ушёл падла, — баюкая руку, проворчал я.

Из сустава тот мне её выдернуть не успел, но всё же частично связки повредил. Сейчас медицинский имплант активно работал, залечивая повреждения. Через пару часов, те восстановятся, но пока тревожить руку не следовало. У меня всё тело было покрыто мелкими точками его ударов. Бил, чтобы обездвижить, так что понятно, что на меня накатила слабость. Профи, мать его.

— Кто это был? — подбежав, спросил Алексей, поглядывая в ту сторону, куда смылся неизвестный.

К счастью никто из батарейцев не пострадал, слишком быстро всё произошло.

— А чёрт его знает. Страж какой-то, мир охраняет от чужого вмешательства. Странно, что пребывая в этом мире, в другом теле, он на меня не вышел. Чёрт, теперь чтобы не встречаться с похожими уродами, нужно по тише себя вести, неприметнее, чтобы и себя не подставить и детей.

— А что за Стражи такие?

— Не знаю-ю, это была наша первая встреча с этим племенем и она мне не понравилась.

— Да уж, щит на орудии погнул. Это какая у него масса была?

— Тяжёл, чуть ногу не сломал, когда его бил, — согласился я. — Ладно, я досыпать, дроиды охранять меня будут, разбудишь как и договорились, как стемнеет… Ох, беда. Ещё этих уродов мне не хватало.

Следующие четыре дня, до момента возвращения на крейсер, а потом с детьми на челноке на планету, прошли для меня в одном рабочем угаре. Я снова не спал, а непрерывно мотался по всей Украине, добираясь до старых границ с Польшей. Я фактически не останавливался, если этот Страж так быстро передвигается, то он может меня настигнуть, так что мой шанс избежать нашей встречи это непрерывное движение, причём не прямо, а постоянно меняя направление. К счастью, за это время я ни разу с ним не повстречался, хотя один раз и засёк его. Тот пытался догнать флаер, но я ушел от него. Это где-то под Луцком было. Обстрелял, заставляя прятаться, и ушёл, оторвавшись. Больше мы не встречались.

После того как Алексей меня поднял, меня покормили ужином и отпустили. На вертолёте я перебрался через линию фронта и двинул дальше. Меня интересовало всё, что было вкусное в тылах у немцев. В ближних тылах пехотных дивизий, что стояли у УРов, было пусто, значит, правы были историки про фланговые удары, все силы сосредоточены там. Но благодаря Тупикову командование фронта узнало о нависшей опасности, и я надеялся, что оно примет меры. Лишь надеялся, всё же информацию я им передал, а дальше сами. Положение фронтов пока не такое катастрофическое, да и моя помощь в чистке тылов противника окажет существенную помощь советским войскам.

Так вот, ближние тыла были практически пусты. Я лишь рассмотрел с помощью прибора ночного виденья одно поле с битой и поврежденной техникой. Там было около полусотни танков, в основном наших. Свои немцы видно уже эвакуировали, а до этих руки не дошли. Я такие места боёв часто встречал и все их чистил, там тоже танков немецких не было, а если и были, то восстановить их было не возможно, на металл если только.

Не поленился, совершил посадку и прибрал всё, что там было, даже горелые машины, и с них можно снять некоторые запчасти, детали ходовых там, ну или просто гусеницы. После перелёта линии фронта я сменил шумный вертолёт на тихий разведывательный флаер, купленный мной в империи. Они ещё стояли на вооружении, так что мне достался современный образец. Это конечно не та боевая машина, что я получил от искинов на станции, поменьше и послабее, но для местных аборигенов, что летающая тарелка. Зубастая тарелка.

Благодаря этому флаеру, несмотря на ночь я «видел» на многие километры вокруг, облетая стороной крупные города. Благодаря оборудованию я нашёл замаскированный пост фельджандармов и взял их с помощью штурмового комплекса Лейтенанта, прибрав технику и оружие. Допрос и карта что у них была, дало мне возможность определиться с чего начать. Неподалёку был фронтовой аэродром, посетив его и взяв трофеи, не забыв перебить лётный и технический состав, полетел к крупной колхозной МТС, где была база по ремонту битой боевой техники. Там так же, уничтожил высококлассных специалистов, забрал все их инструменты, ну и всю битую и отремонтированную технику. Тут было много и наших танков, включая «тридцатьчетвёрки» и «КВ-1», даже одна «двойка» была. Но только не на ходу, ходовую отремонтировали, а мотор ещё не поставили.

Потом я полетел дальше к границе, часто совершая посадки рядом с брошенной техникой. Брал всё, хоть грузовики, хоть пушки, хоть танки. Даже танкетки плавающие прихватывал, трактора и тягачи. Брошенные склады находил, штабеля ящиков, мешков, коробок. Тоже всё прибирал. Всё то, что немцы не успели стащить к пунктам сбора. За ночь дроиды захватили ещё пять постов жандармов, так что я знал, где находятся ближайшие пункты сборов. Посетил семь штук и забрал всё, что там имелось. Теперь количество советских танков, что битых, что целых у меня перевалило за полторы тысячи. У железной дороги побывал, склады подчистил. Так что ночь у меня реально прошла очень продуктивно. Даже три эшелона перехватил, один с топливом, второй с платформами с новенькими танками на них, были серьёзные, все «Т-4». Третий был с артиллерийскими снарядами. Остальные просто уничтожал бортовым оружием флаера, всё же личный состав Вермахта меня мало интересовал. А захваченные эшелоны я целиком отправлял в За Пазуху, сняв с них всех людей. Иначе не перекинуть было. Даже около двухсот километров рельсов снял. В империи пущу одну ветку вокруг музея, пусть посетители радуются.

Так вот, за ночь из-за многочисленных вкусных целей до границы не добрался, рассвело, когда я только ещё был в районе Ровно. Из-за того что днём технику я светить не хотел, Страж точно продолжает меня искать, то решил двигаться дальше на велосипеде. Прикрытие идеальное, городская одежда, велосипед, ну и я как подросток внимания не привлекал. Спать благодаря обновлённому организму не особо хотелось, так что, почему бы и нет?

Убрав флаер обратно в За Пазуху, не забыв пополнить его боекомплект, изрядно потраченный за ночь, я переоделся, сел на велосипед и покатил по тропинке в сторону трассы что пробегала в километре от рощи, где я организовал временную стоянку. Направлялся я в сторону Луцка, всё же именно здесь шли яростные крупные танковые сражения. Карта местных боёв у меня была, от последнего поста фельджандармов я узнал, где находятся точки сбора, поэтому решил посетить их, по пути освободив очередной лагерь для военнопленных. Я за ночь уже два освободил, расстреляв с неба «подавителем» охрану и с помощью динамиков посоветовав просыпающимся пленным бежать. Дальше их проблемы, шанс я им дал, частично можно вооружиться за счёт охраны, частично просто найдя на местах боёв. Трофейщики не успевали собирать брошенное вооружение, много чего интересного найти можно было. Я же находил, почему они не смогут?

Так вот крутя педали, я с интересом поглядывал по сторонам. Не сказать, что трасса была пустой, проскакивали грузовики, мотоциклы, в небе висели самолёты, видимо после моего ночного рейда, немцы подняли изрядный шухер, и высматривал всё то, что мне пригодиться. Когда впереди на дороге показалось шесть брошенных грузовиков, разной разукомплектованности, видимо целые уже утащили, я подъехал и, дождавшись, когда никого на дороге не будет, убрал их в За Пазуху, в раздел битая техника. После этого я покатил дальше. Чуть позже приметив в глубине поля башни танков, корпуса рожь скрывала, я слез с седла и, толкая велосипед, направился к ним. Там было три «Т-26» и один «БТ-2», чуть дальше пряталась приземистая танкетка, которая видимо, вырвалась вперёд. Она горела, но я всё равно её взял. Вот танки были хоть и подбитыми, но ни один не горел, на вид как целые, у некоторых даже боезапас частично имелся.

У танков я обнаружил останки четырех танкистов, видимо те, кто успел выбраться да был скошен ружейно-пулемётным огнём. Ещё один нашёлся в боевом отделении «БТ» и двое в танкетке, я их похоронил в одной могиле, технический дроид вырыл братскую могилу за пару минут. У некоторых имелись документы, так что на вбитом колышке были выжжены их данные.

Я вернулся к дороге, где стоял мотоцикл и два немца, они с нетерпеливо ожидали меня, с интересом поглядывая, как пропадали танки они не видели, позже приехали, но что я делал в поле, их заинтересовало, вот и решили проверить. В общем, форма, оружие и мотоцикл отправилась в разные разделы За Пазухи, а тела дроид оттащил вглубь поля, чтобы с дороги не было видно, а я покатил дальше.

Буквально через пару километров спустившись в низину, я обнаружил брошенный целый на вид «Т-26» с двумя пулемётными башенками. Открытие люки, брошенные вещи рядом ясно указывали, что покинул его экипаж хоть и в спешке, но сам. В корму танка упёрлась «полуторка» с открытыми дверями, а позади неё стоял накренясь набок по обочине «Т-28». У него тоже были открыты все люки.

Остановившись, я заглянул в «полуторку» и понял что это ремонтная летучка, оба танка и летучку я прибрал. Потом в кустах разглядел ещё один танк. Сначала принял его за такой же «Т-26» с двумя пулемётными башнями, но это оказался «ХТ-26». Химический танк.

Его тоже прибрал и, вернувшись на дорогу, покатил дальше. Чуть позже мне встретилось левее дороги болотце, из которого торчала башня «КВ-2», сам корпус был скрыт водой. Не поленился подойти, раздеться и добравшись до него, убрать в За Пазуху. Вода с шумом хлынул в то место где он раньше стоял. В болотце ещё загнали две «полуторки», и один «ЗИС» с походной кухней на прицепе. Я их тоже забрал. Потом разглядел дальше три «тридцатьчетвёрки», явно попавшие под авианалёт и брошенные, доехал до них дождался, когда рядом никого не будет и забрал. По виду целые, лишь у одной башня немного сползла, у другой гусеница слетела. Что внутри твориться я не знал, люки закрытые были.

Через полчаса я свернул влево и по хорошо укатанной дороге направился в сторону крупного пункта сбора трофейного вооружения. Туда стаскивали всё, что было брошено в округе, включая танки. Ремонтная мастерская там была, но небольшая, весь объём, что туда натащили ей и за пару лет не освоить, поэтому ремонтировалось только то, что можно было легко и быстро поставить в строй. Немцы вполне охотно использовали нашу технику, правда, снабжая ею в основном тыловые охранные подразделения. Во фронтовые шли «Т-34» и «КВ».

Добравшись до нужного места, я с удовольствием осмотрелся, здесь одних танков было больше двухсот, и счастливо вздохнул, всё моё. Достав со склада штурмовой комплекс Лейтенанта, я направил его на пункт сбора для зачистки. Кстати, у выезда стояло три тягача, на их платформах было три блестевших свежей серой краской «Т-34», которые уже похоже прошли модернизацию. Даже кресты были нанесены на башнях и на корпусах для опознания. Быстро немцы работали. Недавно их захватили и уже переделали. А жандармы сказали, что здесь мелкая мастерская. Какая же она мелкая, если такие работы проводят?

— Танки тоже пригодятся, — я потёр с удовольствием руки и покатил к воротам. Дроиды уже справились, и можно было спокойно подъезжать.

Прибрав всю технику на этом пункте, я отпустил освобождённых пленных, человек тридцать набралось из танкистов и техников, те вооружившись, направились в сторону фронта, ну а я дальше. Вот так вот и прошёл мой день. Потом ночь, я оказался у границы, снова день и ночь на территории Польши. Я грабил крупные армейские склады у железнодорожных станций, с которых шло снабжение Вермахту и Люфтваффе. Вот так вот и прошли эти четыре дня. Дальше понятно, смотался за детьми, свернул крейсер и вернулся на планету. Канал открывался на территории Северной Америки, у города Бруклин, так что, совершив на территории пиндосов посадку, мы спокойно дождались, когда канал сработает, этот был к счастью стабильным, не мерцающим, и перешли в другой мир, тоже Землю, но уже в послевоенное время. Местный Страж благодаря моим скачкам так меня и не догнал и остался в этом мире. Надеюсь, Стражи редкость и не во всех мирах они бывают. Где бы набрать побольше информации об этих Стражах?

Под Бруклином было вполне тепло, так что перешли мы нормально, предварительно раздевшись. С этой стороны тоже было всё в норме, лето, тепло, но к сожалению здесь шёл дождь, крупный такой, что с ног сбивал. Сразу достав автодом, я загнал промокших детей внутрь, прошёл следом и достал чемоданы. Пока старшие дети одевались, я так же помогал младшим, а потом и сам оделся.

Так как я последние дни совсем не спал, то решил прикорнуть чуток. Для детей по внутренним часам сейчас тоже был не день, а полночь, поэтому уложив их на кроватях, я лёг на диване и спокойно уснул, давая отдохнуть своему телу.

Разбудил нас стук в дверь. Открыв глаза, я сонно посмотрел на окна, судя по ним, снаружи был день и светило солнце, похоже непогода ушла. Тут раздался повторный стук, как будто по двери колотили палкой. Дети так же начали просыпаться, поэтому открыв окно я выглянул и рявкнул:

— Ну и какого хрена спать мешаете?!

Снаружи у двери стоял милиционер, немного в непривычной устаревшей синей форме с сержантскими погонами, ещё один заложив руки за спину, прогуливался у передка, разглядывая автодом, а метрах в пяти стояла сине-жёлтая «Победа» с надписью «Милиция» на боку. В прямой видимости за оврагом была окраина села, я разглядел макушку церкви, а у оврага толпился местный люд, разглядывая такую необычную диковинку как автодом. От них шёл гул разговоров.

— Пожалуйста, выйдите наружу, и предъявите документы, — достаточно вежливо попросил сержант.

— Сейчас выйду, — недовольно буркнул я и, потянувшись, встал с дивана. Быстро одевшись, пока дети сидели на горшках, а счастливец на унитазе, я прошёл к двери и, открыв её, вышел наружу. — Что вы там хотели от меня, что не дали поспать?

— Ваши документы, — протянул руку сержант.

— Документы? — задумчиво протянул я, после чего достал свой настоящий паспорт, на Михаила Солнцева с двухголовым орлом на обложке. — Пожалуйста.

Сержант удивлённо изучал паспорт. Второй, оказавшийся лейтенантом, подошёл и заглянул ему через плечо, тоже подняв брови удивлённо изучая документ.

— Что это такое?! — показал мне сержант одну из страниц, стукая пальцем по названию страны. — Такой страны не существует.

— Почему же? Лет через тридцать, когда произойдёт развал Советского Союза, на её руинах и возникнет это государство. Я с детьми из будущего, если что. Волноваться не нужно, я здесь транзитом. Мешать мне не будете, разойдёмся миром. Ферштейн?

— Ферштейн, — машинально ответил сержант, несколько растерянным тоном.

Судя по орденским колодкам на груди, он был из фронтовиков, лейтенант вряд ли воевал, молод слишком.

— Где воевал? — спросил, я кивнул на колодки. — Я сам в сорок первом повеселился под Смоленском и на Украине, в соседнем мире. С некоторыми командирами пообщаться удалось. Те тоже шокированы были, что я из другого мира, из будущего. С начальником штаба Юго-Западного фронта общался, генерал-майором Тупиковым. В моём мире он погиб, когда с Кирпоносом пробивался из окружения, но надеюсь, что в этот раз ему и фронту удастся спастись, я рассказал об окружении киевской группировки.

— Я в сорок третьем начал, с Курской дуги. Восемнадцать мне тогда исполнилось. Противотанкист.

— Понятно, немцев видел в прицел орудия. Ну а я так с немцами встречался, даже в рукопашной был, понравилось.

— Хм, слушаю и сам не верю, — вздохнул сержант, пока не возвращая мне паспорт.

— Так у меня и доказательство есть. Сейчас детей завтраком кормить буду, так что присоединяйся, заодно кино посмотрим. Я снимал, как воевал с немцами, сам всё увидишь.

— А что, необычно, но интересно.

— Хорошо, паспорт верни и подходи минут через пять, я пока завтраком займусь. Вон, толпу разгони, не нравиться она мне. Удобная мишень для пулемёта.

— Договорились, — кивнул тот и, переглянувшись с офицером, направился к местным жителям, их, кстати, всё больше становилось.

Вернувшись в автодом, я поставил греться чайник, проследил как там дети, прибрал за ними, после чего достал термос с кашей и с мясной подливой и разлил всё по глубоким тарелкам. Детям понемногу, они мало едят, а вот нам с сержантом в большие тарелки. Когда тот вернулся, причём лейтенант шёл за ним хвостиком, пришлось доставать ещё одну тарелку и накладывать в неё.

Познакомив детей с гостями, я пригласил тех к столу. Конечно, было тесно, но устроиться мы смогли.

— Вкусно, — попробовав кашу, сказал сержант.

Он, кстати говоря, как и лейтенант всё косился на Марину, поражаясь чертам её лица, копне волос и иногда проглядывающих заострённых сверху ушек. Про цвет глаз я уж и не говорю. Сомневаюсь, что у людей такой бывает, мне вот встречаться не доводилось. Марина вообще постоянно привлекала внимание, где бы мы не оказывались. Я особо не обращал на это внимания. Сама девочка с артистической непосредственностью игнорировал внимание к себе.

После завтрака дети побежали наружу, там, правда было слякотно и не совсем тепло, всё же начало осени, сентябрь, но всё равно убежали. Я постарался одеть их потеплее, резиновые сапоги не забыл, так что надеюсь, не простудятся.

После того как дети ушли я на большом плазменном телевизоре стал прокручивать картинки, где в основном действовал сам не используя технику. Например, моя дорожная эпопея, где я собирал брошенную отступающими советскими войсками технику, произвела впечатление на милиционеров, особенно как захватывал пункты сбора, а так же где дислоцировались боевые и лётные части немцев.

— Это только малая часть, здесь на пару дней можно сесть и смотреть, — сказал я, выключая телевизор. — Как видите, повоевал я с немцами изрядно, помог немного войскам в сорок первом. Тысяч сто нацистов на тот свет отправил, точно говорю.

— Да уж, нам бы такую помощь в войну, — вздохнул сержант. — Сколько ребят отличных потеряли.

— Ну я не всемогущ.

— А какие у вас планы, товарищ Солнцев? — спросил молчавший до этого и старавшийся не отсвечивать лейтенант.

— На вашей планете мы пробудем недолго, а потом отправимся дальше. А планы простые, мир зеркальная копия моего, значит, копия отца уже родилась, хочу посмотреть на него. Ему сейчас около года.

Смысла скрывать я не видел, всё равно о том, что я буду в Алексеевске, местные узнают быстро, тихо вести я себя за последнее время разучился. Да и не волновало меня их внимание, может, договоримся о чём взаимовыгодном.

— А где он проживает?

— А вот этого лейтенант я не скажу, чтобы отдыхать не мешали. Сейчас детей заберу и покину вас.

— Хм, думаю, что лучше вам встретится с нашим правительством, или людьми из соответствующих органов, — сказал сержант.

— А зачем мне это? — удивился я. — Эти недели я собираюсь потратить на отдых и на общение с детьми. Так что ни с кем встречаться я не собираюсь. Не имею на это желания.

То, что возможна встреча с местным Стражам я добавлять не стал, хотя был наготове, если что комплекс Лейтенанта придёт на помощь. Как я успел убедиться, кроме бега Стражам противопоставить им было нечего.

— Но вы можете оказать существенную помощь…

— Нет. Это моё последнее слово.

— Что ж, — с улыбкой поднял сержант руки, показывая открытые ладони. — Вы человек взрослый, судя по паспорту, сами можете принимать советы. Когда отправляетесь?

— Да прямо сейчас.

— Хорошо, но хотелось бы предупредить, что доложить по инстанции мы обязаны.

— А вот здесь мне всё равно, хоть Творцу докладывайте. Ладно, попили чайку, пора и прощаться.

Выпроводив милиционеров, я собрал детей, они в догонялки вокруг автодома носились, всю траву вытоптали, я убрал автодом в За Пазуху, достал вертолёт, посадил детей в кресла и пристегнув их, попрощался с местными жителями с которыми у меня был первый контакт. После этого подняв машину в воздух, я направил её в сторону Москвы. Хотелось бы побывать в Москве пятьдесят восьмого года, посмотреть какая она в это время. В стороне нас сопровождала одна из камер. Они всегда висели рядом, я уже привык к ним и не замечал.

Летели мы около трёх часов, почти всё время на бреющем, радары здесь уже были. За полсотни километров до Москвы, мы совершили посадку в поле неподалёку от трассы, сменили авиационную технику на авто, и поехали по покрытому укатанным щебнем шоссе к столице Союза. «Форд-Транзит» легко глотал километры, накатанность трассы вполне позволяла держать скорость в пятьдесят, изредка шестьдесят километров в час. Чуть позже начался асфальт, и я разогнался до сотни, легко обгоняя разные легковушки и многочисленные грузовики.

По времени был полдень, три с половиной часа, судя по «Маяку» который мы слушали с помощью приёмника, так что более или менее ориентировались. Мой белый микроавтобус иностранного производства стражи правопорядка, что отвечают за безопасность движения, не остановили на посту, на въезде, но проводили ну очень внимательными взглядами. Я сбросил скорость до шестидесяти и прополз мимо них с положенной скоростью, потом я сразу же начал разгоняться, как только их проехал. Потом мне попался одинокий гаишник, но его поднятый жезл я проигнорировал, техники у него не было, чтобы догнать меня, пусть на своих двоих попробует.

Дети в обед были покормлены, а вот скорый ужин подразумевал, что нужно искать место, чтобы их покормить. Да и сам я чувствовал позывы голода. Мы добрались до центра города, вполне благополучно, без непредусмотренных остановок и встали на очередном светофоре, горел красный. У пешеходного перехода стояла толпа пешеходов, они тоже с большим вниманием разглядывали как машину, так и меня. Пассажирский салон был тонирован и они не видели, кто там сидел. Я подёргивал в такт музыки головой, проигрывалась «Ария» и нетерпеливо поглядывал на светофор. Впереди было видно кафе, и я решил, что там самое место, чтобы поужинать. Наконец загорелся зелёный, но здесь спустившийся со своего «скворечника» капитан ГАИ, поднял жезл, останавливая меня. Нарушений не было, поэтому я проехал мимо, пересёк перекрёсток и, подкатившись к кафе, припарковался у края тротуара.

— Дети, выходим, — скомандовал я и нажал кнопку открывания боковой двери.

Сам покинул место водителя, покосился в сторону капитана, что быстро шёл в нашу сторону, демонстративно поправил кобуру на боку, и первым направился к дверям кафе, поставив машину на сигнализацию. Меня никто не трогает, я никого не трону. Мой жизненный принцип. Чего менты ко мне пристали?

Дети были одеты в обычную для них одежду, но по сравнению с местными жителями, они яркими пятнами выделялись на общем сером фоне, поэтому к нам было приковано всеобщее внимание. Сам я был в цифровом камуфляже, с броником поверх, на боку кобура с «Грачом». В принципе нормально одет, даже кепи была на голове. Осмотрев зал, в который мы прошли, я уверенно направился к свободному столику. Для нас должно хватить.

Пододвинув к столу стулья, я взял свободные с других столов и рассадил детей. Когда я сам усаживался, то в помещение вошёл капитан и, найдя нас взглядом, решительным шагом направился к нам.

— Молодой человек потрудитесь объяснить, почему вы не выполнили просьбу остановиться, и кто доверил вам управлять в столь юном возрасте автомашиной?

— На последний вопрос я отвечу так, нет таких людей, которые могут мне что-то запретить. Машина моя, как хочу, так и езжу. Не остановился по требованию по той причине, что ничего не нарушал, и не видел в этом смысла. Гражданином вашей страны я не являюсь, и меня не волнуют ваши знаки внимания. Я их игнорирую. Это все ваши вопросы?

— Попрошу ваши документы, — нахмурился тот.

— Слушай капитан, не нагнетай. У меня и так многотысячное кладбище за спиной, не нужно делать так чтобы там ещё появилось надгробие с вашими данными. Я голоден и зол, заводить меня не надо, я и так это легко делаю, без чужой помощи. Надеюсь, я пояснил свою позицию? Не трогайте меня — я не трону вас.

— Это ещё не всё, — сказал капитан, явно пропустив большую часть монолога мимо ушей. — Что у вас за оружие в кобуре? Попрошу сдать.

— Слушай, да ты достал уже, я понимаю, что ты при исполнении, но и меру нужно знать. Я тебе ясно сказал, будешь доставать, прикопаю.

— То есть выполнять приказ вы не будете?

— Пошли на улицу, — велел я вставая. — Я дебилов на глазах детей не убиваю.

Как только я встал на ноги, тот попробовал меня зафиксировать, и отобрать пистолет. Пришлось приголубить его кулаком, отчего охнули все посетители, зал был отнюдь не пустой, а на нас и так было обращено всеобщее внимание. Ухватив его за шиворот френча, я потащил офицера на улицу, бросив около входа. Добивать не стал, хотя имел острое желание это сделать. Не при детях же, я не один был в кафе с детьми.

Убрав в За Пазуху микроавтобус, вернувшись, я взмахом руки подозвал официантку. Мои дети вели себя спокойно, мои действия, как ни странно для них были привычны. Да и вообще, если отец именно так поступает, значит так и надо. Вот другие посетители стали тишком покидать общий зал кафе.

— Меню, пожалуйста, — попросил я, когда немного бледная официантка подошла к нашему столику.

Взяв протянутый плотный лист картона, я его осмотрел с обеих сторон, и возмутился:

— Тут мороженое одно, соки да пирожные с тортами, что у вас за кафе такое?! Где нормальная еда?!

Вот дети заметно оживились, когда я перечислил ассортимент меню, и стали с надеждой на меня смотреть.

— Это кафе-мороженное. Для молодых пар и семей. У нас не бывает другого ассортимента.

— Вот же… — я замолк, не договорив, покосившись в сторону детей. — Ладно, мы своё будем, благо запасы имеем. А так мороженное на всех, соки, и пирожных, сколько есть, всё возьмём.

— Ура-а-а, — тихо прошептал Лёня, глядя на меня счастливыми глазами.

— Но-но, поужинаете, и кто всё съест тот и получит сладкое, — после чего повернулся к официантке. — Принесёте заказ, когда я скажу, не раньше. А то знаю я своих детей, если мороженное будет на столе, ничего другого есть не будут.

— Хорошо, — кивнула та и, забрав меню, поспешила обратно.

Мне показалась, та меня боялась, но почему, к ней у меня пока никаких претензий не было. Достав термосы, я разложил тарелки с ужином, хлопнул по руке Гены, который пытался утащить два кусочека колбаски с тарелки, и велел приступать к ужину.

Поужинали мы нормально, и я стал обдумывать свои дальнейшие шаги. Для детей правда было уже поздно, наше внутренне время с местным не совпадало на три часа, мы раньше спать ложились, но приспособиться будет не трудно, тем более в этом мире мы проживём больше месяца. Наконец принесли мороженого и соки. Я убрал грязные тарелки, и всё лишнее что несли с кухни, убирал в За Пазуху делая запасы, после чего попросил счёт.

Когда официантка его принесла, я высыпал ей на ладонь горсть серебряных монет и сказал с улыбкой:

— Сдачи не надо, это высокопробное серебро.

— Мы принимаем только рубли.

— Чего нет, того нет. Я хотел завтра обменять золото на ваши деньги, а сегодня не успел. Так что или эти монеты, здесь раз в пять больше указанной цены, или ничего.

— Тогда монеты, — вздохнула официантка, видимо покрывать затраты заставят из её кошелька. В принципе если она монеты не сдаст, то будет в наваре. Я ей шанс дал, дальше сама должна думать.

Подхватив пломбир за палочку, я встал и прошёл к обзорным окнам. Шум снаружи мне не послышался, тело капитана уже пропало, видимо утащили, а на улице в прямой видимости было пять милицейских машин и чуть больше десятка сотрудников МВД. Да и народу стало куда меньше.

— Стоять! Не двигаться! Руки на затылок! — услышал я вопли у себя за спиной, орали в несколько глоток.

Удивлённо обернувшись, я посмотрел на пятерых сотрудников милиции, что ворвались в зал через служебный вход, то-то официантка пропала, и не показывалась. Через парадный вход ещё шестеро влетело, остальные находились на улице, страховали.

— С какой это радости? — полюбопытствовал я и в очередной раз лизнул холодное белое лакомство.

Детей это вторжение не испугало, в последнее время они перешли на американские фильмы, и после «Хищника» они уже ничего не боялись, а уж когда посмотрели все серии «Чужого» то вообще поглядывали вокруг взглядами много повидавших седых детей. Шучу, конечно, но такими налётами их действительно не испугать, они сидели на стульях, изогнувшись чтобы всё видеть и непрестанно уничтожая пломбиры с огромным интересом ожидали, что будет дальше. Болели они за меня.

Так вот, та ворвавшаяся шестёрка, сразу решила меня положить лицом в пол, я едва успел договорить эту фразу, как пришлось «танцевать». Убивать я никого не стал, каждому хватило по оглушающему удару, поэтому вся шестёрка и улеглась у моих ног, а я рванул к первой пятёрке и тоже уложил её. Лишь один сержант успел бахнуть выстрелом, поэтому удостоился не только удара по голове, но и по почкам. Пусть кровью пописает и больше детей мне не пугает. Выстрел в помещении прозвучал оглушающе. Денис и Кира мороженное на пол от неожиданности выронили.

— Дети собираемся, сейчас будем уходить, — сообщил я своим малюткам. — А сейчас будет шумно, папа будет стрелять. Откройте рот, и закройте уши.

После этого достав «КВП» на станке, поставил его у входа и, проверив ленту, открыл огонь. Крупнокалиберные пули пробивали милицейские машины насквозь, рикошетили от стен домов, две машины загорелось, а от рикошетов поднялась пыль. Бросив наружу две дымовухи, и как только они начали разгораться, выпустил остаток ленты, и направился к выходу. «Форд» я до этого вернул в За Пазуху, поэтому достал «БТР-90», посадил под прикрытием дыма детей в десантный отсек, залез следом и закрыв дверцу пробрался на место водителя. Дизеля трубно взревели и легко потащили тяжёлую бронированную машину по асфальту, шумя грунтозацепами.

— Я первым никого не трогал, это на меня все навалились, — успокаивал я себя.

Скорость я в городе держал стабильную, семьдесят километров в час, но правила соблюдал и останавливался на светофорах и на пешеходных дорожках. Мне дважды пытались блокировать путь, в первый раз заслон я расстрелял из пушки, второй сам расползся, когда я в его сторону башню повернул. Когда мы покинули Москву, где мне не понравилось, уже наступила ночь, и дети давно спали. В поле я достал челнок, проверил орбиту и выругался, там висело два корабля богомолов, повстречались-таки с ними. Пришлось убирать челнок, не до них пока, потом бронетранспортёр, и доставать вертолёт, эта была машинка по местным реалиям и привлечь внимание жуков она была не должна.

Отлетев от Москвы километров на сто, я нашёл тёмный большой ночной лес, подобрал полянку и совершил посадку. Потом на краю поляны под прикрытием деревьев поставил автодом и по одному на руках отнёс спавших детей в салон, раздевая и укладывая. Закончив с ними, заправил вертолёт, и оставив его на месте, так же отправился спать. Особой усталости не было, но почему и не покемарить, возвращая не сильно потраченные силы?

Пока сон не шёл, и я стал размышлять. Отторжения имплантов после прохождения через канал не было и меня это, честно говоря, порадовало. Ещё размышлял об излишне пристальном внимании ко мне в этом мире. Конечно, началось всё не так и хорошо, но я всегда отвечаю на агрессию адекватно. Кто-то скажет псих, расстреливать из крупняка людей. Так я и не расстреливал, пустые улицы были, если кого и зацепило, то не по моей вине. Оцепление лучше организовывать надо. Вон, как первые очереди раздались, менты моментально скрылись с глаз, что позволило превратить все их машины в решето. Фиг восстановишь. Одно меня полностью удовлетворило, своими действиями я дал понять, что не совсем адекватен, и со мной лучше вести себя осторожно. Найдут тех милиционеров, сержанта с лейтенантом, опросят и поймут, если со мной нормально разговаривать, то и я отвечаю так же, а если вот так, нагло что-то требовать, заводить меня и бесить, это может плохо кончиться и отнюдь не для меня. То есть своими действиями я давал понять, что тормозов у меня вообще не было и если что пойду до конца. По-моему мнению продемонстрировал я это вполне нормально, должны понять.

Всё же уснуть я не смог, не хотелось, выспался прошлой ночью на несколько дней вперёд, поэтому подумав, решил, наконец, вплотную пообщаться с богомолами. Да и отогнать их надо от планеты, а лучше совсем уничтожить. Корабли их для людей не годились, модернизировать слишком затратно, поэтому лучше всего уничтожить. В принципе, почему бы и нет, всё-таки у меня вся ночь впереди, повоюем, посмотрим, на что они годятся. Оставлю здесь Лейтенанта со своими бойцами, пусть охраняет детей, ещё зенитный комплекс ПКО, чтобы отбить возможную агрессию с орбиты и хватит.

Приняв подобное решение, я сразу стал действовать. Организовал оборону поляны и побежал по ночному лесу к опушке. Там в поле достал челнок и стал подниматься. Сами корабли богомолов висели не над Союзом, а в районе Африки, на высокой орбите, что позволило мне их засечь с поверхности. Мой взлёт они не заметили, защитное напыление на броне помогало, не видели и того как я пополз на челноке за луну. Именно там незаметно для них я поменял челнок на крейсер и, дождавшись, когда все системы выйдут на полную мощность, вылетел из-за спутника и на максимальной скорости рванул к кораблям жуков.

Искины станции знали, что это за раса, так же они дали мне файл с информацией по ним. Там было и о кораблях. Эта раса была воинственной, хотя я бы назвал воинственными торговцами. Если противник силён, они предпочитали с ним торговать, а как тот ослабнет, нападать повторно. Земля их не особо интересовала, так промежуточная точка отдыха на пути миграции, вот они здесь и питались. Питались, кстати говоря, людьми. Земная атмосфера им не особо годилась, поэтому спускаться на планету они предпочитали редко, если только с дыхательными масками, но харчили людей за милую душу. Человечина им нравилась. Так вот, раса как я уже говорил любившая повоевать, соответственно практически все их корабли боевые, это класс крейсер-рейдер. Промежуточный этап между боевым кораблём и транспортным судном. Они бывали разных размеров, но на орбите планеты висело всего два. Один достаточно крупный крейсер, модель, используя речь расы, мне язык не позволит проговорить, но если привести на прототипы империи, то один был тяжёлым крейсером прорыва, второй средний фрегат с удлинённой базой, то бишь трюмом. То есть второй корабль был на две трети меньше чем крейсер. На самом крейсере экипаж было из двухсот жуков, и мог брать до полутора тысяч пассажиров, второй имел экипаж двадцать шесть жуков и не более шестидесяти пассажиров, там большая часть внутреннего объёма трюму отдана.

Про пассажиров это я так ляпнул, они могут быть или их нет. К тому же хоть пассажиры, хоть десант, дерутся они до последнего, и что такое сдаться в плен они не знают, поэтому полное и тотальное уничтожение. От полного бортового залпа, мой крейсер как будто вздыбился, однако результат был налицо, корпус самого крупного противника, пошёл трещинами и начал разваливаться. Всё же хорошо, что у меня был артиллерийский боевой корабль, чуть-чуть не дотягивал он до монитора.

Второй залп накрыл фрегат, тот как раз начал маневрировать, чтобы уйти за обломки, но было поздно. Вот он вспыхнул после попадания сверхновой звездою, которая поглотила часть корпуса первого судна с двигательными установками. С него успело стартовать несколько малых судов, что-то вроде челноков, но скорострельные пушки моего корабля уже держали их на прицеле, да и я сблизился с местом бойни, и как в тире расстрелял все малые суда.

Подойдя к носовой части крейсера, не сближаясь, я выпустил штурмовых дроидов и направил их на обломок. Я в магии артефакторики перешёл на новый уровень, и там были знания создавать с помощью магии чучела. Вот я и собрался сделать с десяток чучел из этих богомолов. В общем, сколько дроиды наберут тел этих людоедов, столько и сделаю. В любом случае всегда смогу их задарить кому-нибудь. Да и в империи учёные буду рады получить тела неизвестной им расы, пусть препарируют и изучают.

Оставив тех штурмовать обломки, я стал облётывать планету, вдруг ещё какая одна вражина прячется, ну или база имеется на одной из планет, спутниках или звёздах. Однако мои сенсоры и сканеры ничего не выявили, система была пуста, кроме этих двух кораблей жуков, больше никого не было. Так что убедившись что с обломка всё снято, я запихал в него остальные мелкие обломки с помощью транспортного луча, после чего запустил того в сторону солнца. Чтобы ему не лететь несколько лет я на форсаже сблизился со звездой и чуть не в упор кинул обломки в её пышущую огнём крону. Солнце поглотило обломки кораблей богомолов. Ну всё, на орбите прибрался, можно возвращаться, уже безопасно.

Снова сменив крейсер на челнок, я совершил посадку рядом с лесом, убрал тот в За Пазуху и так же бегом вернулся в лагерь. А что мне по ночному лесу стоит пробежаться четыре километра? Даже бодрость появилась.

Вернулся я к рассвету и, хотя дети должны были спать по внутренним привычным им часам ещё несколько часов, пришлось поднимать, пусть привыкают. Ничего, поднял, пришлось и водицу холодную использовать, но поднял всех, покормил завтраком, после чего мы собрались и полетели в сторону Казани. Добирались почти пять часов, с одной дозаправкой, наконец, город мелькнул по левому борту, ну а мы отправились дальше. Долетели нормально, и я сделал несколько кругов над Алексеевском, рассматривая его с неба. Село имело непривычные очертания, однако всё же частично узнавалось. Например, взорванные руины церкви были на месте. Вот только водохранилища не было, и речка текла далеко, а у села скорее ручей был, чем полноценная речка. Хотя деревянную баржу рассмотреть я сумел. Она на берегу сохла.

Нас в безоблачном небе тоже хорошо рассмотрели, дети и некоторые взрослые махали руками приветствуя.

— Ну что, дети, — сказал я своим. — Вот мы и добрались. Тут мы долго жить будем, я вас с дедушкой познакомлю, прадедушкой и прабабушкой. Ну ещё и с другими родственниками.

Те меня слышали, салон был хорошо отделан, шумоизоляция отличная, так что обращаться можно нормально, лишь слегка повышая голос. В селе я совершать посадку не стал. Небольшой ветерок и так гонял там пыль, что будет, когда я винтами её подниму? Так что, выбрав луг, где не было коров, а последних хватало, даже табун колхозных лошадей рассмотрел, я посадил на землю вертолёт, убедился, что тот стоит прочно и стал глушить двигатели. Когда винты стали замедлять свой бег, я открыл дверцу и выпустил детей. Те в курточках были и шапках, прохладно, не должно продуть. После этого я занялся вертолётом, провёл ему послеполётное обслуживание, заправил, но убрать в За Пазуху не успел.

К этому моменту к нам сбежались от села все, кто мог, было видно, что к лугу направляются машины. Похоже, съезжалось всё наличное начальство, чтобы узнать, кто это прибыл. Сотрудники милиции тоже были, подъехали на «Газ-69» с милицейской символикой. Кстати, у меня такие машины были, со складов длительного хранения. Машины хоть и старые, но с консервации и выглядели как новыми. Штук двадцать их было.

В основном зрители толпились поодаль, лишь немногие смельчаки из детей подбирались ближе, а вот сотрудники милиции спокойно подошли, служба обязывала.

— Капитан Филатов, замначальника райотдела милиции Алексеевского района, — кинув руку к виску, первым представился невысокий крепыш с наградными планками на синем мундире. — По какому поводу в наших краях? Это вы управляли этим вертолётом?

— Что, слишком молод? — улыбнулся я. — Да, я управлял. Сразу скажу, что это моя личная собственность, как для вас велосипед. Ладно, капитан, чтобы между нами не было недопонимания, сразу объясню. Я из будущего, из две тысячи одиннадцатого года. Решил родственников по случаю навестить. Меня Михаилом зовут. Михаил Солнцев.

— Солнцев? — заинтересованно посмотрел тот на меня. — Леонид Солнцев водитель директора молочного комбината кем вам приходится?

— Дедом, его младший сын, мой отец, — достаточно коротко пояснил я, и приобняв капитана за плечо отвёл его в сторону. — Слушай, командир, давай сразу договоримся, чтобы проблем не было. Я постараюсь, если смогу, вести себя тихо, без стрельбы и всего такого, чуть больше месяца в Алексеевске жить буду, с родственниками знакомиться хочу, помогать им чем смогу буду, поэтому старайтесь на меня не обращать внимания. Намекну, я был ещё в другом мире, там сорок первый год, так вот дней за десять я уничтожил больше ста тысяч солдат Вермахта и Люфтваффе, захватив просто огромные трофеи. Как ты понимаешь, злить меня не надо, а разозлить меня легко, особенно когда тронут моих детей или меня.

— Ничего не понимаю, захватил трофеи, но куда дел? — сбросив мою руку с плеча, спросил капитан.

— Туда же, — указал я на вертолет и взмахом руки, убрал его, вызвав немецкий бронетранспортёр, потом на его место «Т-4» первых версий с огрызком ствола, и последним «КВ» со сбитой гусеницей и пробоиной в борту. Убрав технику, я сказал. — У меня её много. В принципе в основанном из-за неё и воевал, не только нашим помогал. Так вот, на Украине и в Белоруссии, я собрал большое количество брошенной советской техники, наши, когда отступали в первый год войны много что побросали, а я подобрал. Так вот, в селе у вас большое количество фронтовиков, ты всех должен знать, особенно тех, кто знаком с этой техникой, первых годов войны. Вот я и хочу арендовать ремонтные мастерские и начать чинить боевую технику. Вам я её не отдам, даже не просите, моя собственность, но заплачу хорошо. Если хорошо будут работать, платить буду техникой. Теми же машинами, «полуторками», «ЗИСами», как в личную собственность, так и организациям передавать. Не целое, битые, но с запчастями для восстановления. Даже немецкими могу поделить. К тому же у меня полторы тысячи трофейных мотоциклов имеется. Тоже могу выдавать их в качестве платы. Пулемёты с колясок только сниму. Ну или лёгкие одиночки. Как на это смотришь?

— Странное предложение. В одиночку я его принять не смогу, если первый секретарь райкома даст разрешение, то поможем. Само начальство тоже подъехало, попробую договориться. Кстати, вон у бежевой «Победы» твой дед стоит.

— Буду знакомиться, — кивнул я и остановил капитана. — Подожди. Ты уже знаешь, что я из будущего. Добавлю, так как я тоже получается фронтовик, с немцами воевал, и не безрезультатно, то собери всех фронтовиков, кто получил ранение или потерял руку-ногу, отращу и восстановлю. Всё бесплатно.

— Да? — заинтересовался тот. — У меня рука плохо сгибается, осколок словил под Кёнигсбергом, вылечить возможно?

— Вообще плёвое дело, даже за ранение не считаю, а вот чтобы отрастить новую руку или ногу необходимо около недели, даже чуть больше.

— Понял, у меня старший брат без ноги, на нём проверим.

— Иди давай, я с деда начну, ноги его пораненные вылечу, — улыбнулся я. — Надеюсь договоримся. Как видишь нам всем это сотрудничество выгодно. Кстати, можно всё оформить официально, по документам. Я, как я уже говорил, могу платить техникой, ну или золотом. Оно у меня тоже есть. Пусть принимают правильное решение.

Тот побежал к начальству, что стояло группкой, всё же вертолеты большая редкость, несмотря на то, что первые аппараты начали собирать и выпускать в Казани, поэтому и любопытничали. То как появляется и пропадает боевая техника времён войны, они тоже видели. Ну а я, крикнув детей, направился к «Газ М-72», у которой действительно стоял мой дед. Стоял немного скособочившись, значит, проблемы с ногами у него уже начались. Скоро по состоянию здоровья он уйдет со своей шофёрской должности и станет диспетчером в том же молочном комбинате.

Я его по старым фото из семейного альбома узнал. Умер он до моего рождения, старые боевые травмы, полученные в войну, помогли. Ну ничего, теперь я тут, пальцы на ногах ему заново отращу, будет жить. Да, будет жить.

* * *

— Уф-ф-ф, ох я и устал, — вытер я рукой лоб и встал с шезлонга.

— Где ты мог так устать?! — искреннее удивилась проходившая мимо бабушка, ещё совсем молодая женщина.

Конечно, в действительности никакой моей бабушкой она не являлась, так, похожие люди из мира-отражения, история здесь шла так же, однако это нисколько не мешало мне считать местных Солнцевых своей роднёй, а родни здесь было не пересчитать.

— А кто строительными дронами руководил? — здесь же отрезал я. — Руководители тоже устают, на них вся ответственность. Васильича спроси, он всё подтвердит.

Соскакивать с предъявляемых претензий я тоже умел как никто другой. Можно сказать, это моё хобби стало за этот месяц. Семья Солнцевых, и других родственников по разным линиям, поначалу встретили меня настороженно, пришлось пояснять кто мы и откуда. С детьми ладно, их сразу приняли, а вот мне пришлось постараться. Ничего, здесь тоже стал за этот месяц своим, так что всё в порядке. Конечно, стоит в подробностях рассказать, как мы жили в Алексеевске всё это время, но честно говоря, не особо хочется. Так что опишу, без подробностей.

Тут отвлекая меня, в огород, где я в шезлонге в тени молодой яблони отдыхал, руководя дронами что отстраивали гараж из пеноблоков, выскочила Кира подбежала ко мне и возмущённо сказала:

— Папа, меня дедушка снова описал.

Я невольно рассмеялся. «Отца» или местного годовалого Гену нёс его тёзка, мой сын, тот по-детски радостно улыбался, а по его колготкам растекалось пятно. Понятно, видимо Кира снова посадила его на колени, и тот ей напрудил. В третий раз. Ей одной так везёт.

— Ничего малышка, идём домой, там переоденемся, — погладил я здесь по голове и, взяв за руку, повёл к автодому где мы жили.

Антонина Михайловна проводив нас глазами, с улыбкой подошла к обоим Генам и взяла своего сына на руки, направившись в свой автодом. Мы с дочкой прошли через двор, заставленный строительным мусором по натоптанной тропинке, и вышли на улицу, где в ряд стояли три автодома. Один самоходный, наш автобус, и два прицепа. Дом я тоже перестраивал, делая внутренний ремонт, и пока хозяева туда не въехали, поэтому мы пока жили в трёх автодомах. Один мой с детьми, во втором устроился Гаврила Иванович с женой, в третьем Леонид Гаврилович со своей женой и двумя сыновьями, девятилетним Евгением и годовалым Геной, в моём мире, моим отцом.

Где Женька с пацанами и моим сыном Лёнькой я не знал, видимо снова на рыбалку убежал, часть девчат где-то с соседскими детьми бегают, дома были только Гена и Кира. Правда и они сбежали, когда я Киру переодел. Исчезли, и пока я возвращался к шезлонгу, никого из них не разглядел. Проверив по планшету, у меня свой спутник висел на орбите, я обнаружил их по сигналам маячков в одежде. Рядом, значит с ними всё в порядке. Если что они знают как подать тревогу.

Проверив, как идут работы, дроны так и сновали, до окончания строительства осталось пара часов, я вернулся в шезлонг. Деда не было, он после капсулы реаниматора вернулся к работе, возил начальство, пальцы на ногах я ему отрастил и провёл полное восстановлении организма. Прадеда тоже не обошёл стороной, а их жёны прошли оздоровительные процедуры из-за чего заметно помолодели. Другие родственники тоже не обошли этих процедур. Но главное, я сдержал своё обещание. Инвалидов войны, ветеранов боевых действий, становилось всё меньше. В смысле инвалидов, а не ветеранов. Отращивались заново конечности, утерянные органы, после ранений, так что они начинали вести нормальный образ жизни. В Алексеевске уже все прошли эти процедуры и давно начали тянуться не только из соседних деревень, даже из городов через знакомства алексеевцев, да и так просто слух расходился. Информация обо мне начала расползаться, несмотря на активное противодействие КГБ.

Кстати, устраиваясь в шезлонге, я улыбнулся, вспоминая первую встречу с представителями этой организации. Это произошло через неделю после моего появления в Алексеевске. Те что-то особо не торопились, я уже с местными законтачился на вась-вась, с первым секретарём райкома в бане парился, а здесь приехало трое мордоворотов на служебном вездеходе и с ходу пытались меня задержать. Просто подошли и стали заламывать руки. Ни с того ни с сего, даже представиться не удосужились. Причём, судя по повадкам, волкодавы ещё те были, достаточно профессиональные бойцы. Одним словом, я не стал разбираться, вывернулся из захватов, сломал им руки-ноги и оставил лежать на берегу речки. Вот впервые здесь удосужился с детьми на речку сходить и порыбачить, и мне решили отдых испортить. Пришлось менять место рыбалки, водитель «козлика» нам не мешал. Филатов потом долго бегал разруливая ситуацию. Не понимаю, чего её разруливать? Я никого не трогал, это на меня напали, пусть скажут спасибо, что с два десятка детей со мной было, как моих так и сельских, иначе в речке бы утопил, а не обошёлся лишь переломами. Кстати, как раз капитан об этом знал, он мои повадки уже изучил и представлял, что стоило от меня ждать, поэтому следующая группа долго и вдумчиво с ним беседовала. Ею подполковник руководил. Причём он только на второй день подошёл знакомиться, а сначала побывал на киносеансе, что я устраивал по вечерам.

Кстати стоит помянуть про эти киносеансы, вот они как раз и помогли мне освоиться в селе и стать здесь практически самым близким человеком для всех. Ещё засветло я включал мультфильмы для детей, собирались все кто мог, даже из соседних деревень приезжали. Сеансы проводились на улице, так что места хватало всем. Причём на мульты и взрослые приходили, да ещё в немалом числе. Им тоже интересно было. Все со своими стульями или лавками. Потом женские фильмы, мелодрамы. Аншлаги были полными. «Служебный роман», «Москва слезам не верит» и та же «Ирония судьбы или с лёгким паром» стали культовыми. Иногда давал комедии. Те же «Джентльмены удачи», «Кавказская пленница» или «Брильянтовая рука» как близкие по смыслу к этому времени так же шли на ура. Уже по несколько раз показывал, и всё равно просят повторить. Для фронтовиков, было два дня в неделю, вторник и воскресенье. Там шли только фильмы о войне. «В бой идут одни Старики», «Они сражались за Родину» или «Брестская крепость» так же показывались не единожды. Только за эти фильмы алексеевцы готовы были простить мне всё. Показывал я просто, у меня был современный проектор, принимающий флеш-карты, он светил на белое полотно. С ним так же проблем не было, оно опускалось вроде занавеса. Дроны на улице построили сцену, вернее два столба с перекладиной и механизмами опускания полотна. Днём здесь под экраном проезжали трактора и машины, а вечером полотно опускалось, и зрители разных возрастов смотрели на действие что выдавал проектор. Первую неделю я сам стоял у него, но это мне быстро надоело, тем более учится в капсуле я не бросил, и каждую ночь до утра ложился в неё, поднимая свои знания в магии. За месяц результат был, я освоил знания из гипнограммы до четвёртого ранга магии артефакторики, пока приостановив обучение по лекарской магии. Так вот, самому мне возиться с проектором и показом было некогда, поэтому привлёк с согласия Васильича, первого секретаря райкома, местных работников сферы услуг. Кинотеатр в Алексеевском был, в здании старого поповского дома, но он меня размерами не устраивал, поэтому я и показывал на улице. Нормально, лишь один раз дождь помешал, да и то всё пришли с зонтиками и в плащах, холодало, конечно, но нужно лишь теплее одеваться. Как я уже говорил, многие со своими скамейками и стульями приходили. То есть показ мне из-за дождя отменить не дали. Как ни странно нормально посмотрели.

Так вот, работники кинотеатра быстро освоили новое оборудование, да и что там осваивать, пять кнопок и сенсорный экран, на котором нужно выбирать, что показывать, так что проблем не было. Работники госбезопасности, походив по посёлку и пообщавшись с местными, пришли на очередной кинопоказ. Был как раз день ветеранов, вторник, поэтому они и попали на военные фильмы. Их тогда было два, это «…А зори здесь тихие» и «Аты-баты шли солдаты…».

После этого подполковник Егоров, а его сопровождало шестеро в штатском и двое в форме, подошёл ко мне знакомиться. Это было на следующий день после показа фильмов, я как раз тогда смог уговорить деда всё же построить второй дом, новый, каменный. Я поначалу предлагал снести деревянный, они его два года как поставили и подвели под крышу, и тот категорически отказывался, не хотел отличаться от соседей, поэтому так и не дал. Дом остался целым, но рядом было свободное место, а Васильичу хотелось посмотреть, как живут в будущем, и он вместе со мной уговорил деда дать разрешение на стройку тут, так как в другом месте строить я отказывался категорически. Так что я забабахал там позже дом, а с другой стороны дома деда, где проводились внутренние строительные работы, именно поэтому они были вынуждены в автодомах жить, сейчас строил гараж для подаренного деду «козлика». У меня их с пару десятков было, со складов длительного хранения, вот и отдарился. Все двадцать раздал родственникам, включая один Васильичу. У того собственный мотоцикл был, да служебная машина с водителем, теперь личная появилась. Подарок он принял охотно. С учётом того что он ещё и грузовик немецкий получил, подарок дочке на свадьбу от меня, реальным собственником стал. А грузовиков и других машин на руках алексеевцев и жителей окрестных деревень теперь много стало. Я автомагазин открыл, с руками отрывали скупая их в складчину. То-то Филатову проблем досталось, как-то регистрировать их. Но он эту проблему решил, насколько я знаю.

Кстати, вот это, техника в руках начальства, особо озлобленности у сельчан не вызывало. Почему? Так я кроме автомагазина и обычный открыл, назвал «Всякая-всячина». Место мне выделили на окраине, я нанял двух продавцов и завсклада, продажи шли через райком, там Васильич руководил, ну и в моём магазине продавалось всё, что душе угодно. От электродрелей, до стройматериала. Рядом был автомагазин и стоянка техники, что готовилась к продажам. Скупали так быстро, что на некоторых машинах не успевали закрашивать немецкие тактические знаки и свастику, приходилось новоявленным хозяевам этим заниматься. Многие семьи сбрасывались и покупали тяжёлую технику, мотоциклы, машины, трактора. Я уж не говорю про электрооборудование и генераторы. Отключения света в поселке были регулярными. Одних генераторов было скуплено более двухсот, из них процентов десять, купили Алексеевские организации, они часто обнуляли свои кассы, чтобы что-то нужное приобрести.

Ещё могу добавить, что случилось небывалое, алексеевцы такого и ни помнили никогда, даже старики вспомнить не могли, потому как такого просто не было. Не они ехали в Казань за покупками, а казанцы автобусами, на лодках и на паромах переправлялись, чтобы добраться до Алексеевска, и покупать, покупать и покупать…

Конечно, когда прибыли представители правительства Союза, пришлось прикрыть магазины. Так как они стали скупать всё оптом на нужны государства, но алексеевцы и жители ближайших деревень уже успели накупить все, что им было нужно, несколько раз опустошая хранилища «Сберкассы». По полевым дорогам или улицам села, постоянно урча моторами, ездила трофейная свежеокрашенная техника, легковые машины, грузовики, пару тракторов было, но больше всего всё же мотоциклов, у меня их было много, но продать успел восемьсот единиц. Разошлись махом. Как всё это оформлять были проблемы Филатова и его начальства. Ничего, те тоже закупались у меня в магазине, Филатов на пару с братом, который прошёл процедуру восстановления в реаниматоре тяжёлый «Цундап КС-750» взяли с запасом запчастей. А деньги я переводил с помощью Васильича в то, что мне было нужно. В основном брал драгоценными камнями, тот откуда-то из Казани возил, часть товара отправлялось туда, ну и продовольствием брал.

Так вот, на следующий день после показа военных фильмов, если кто думает, что там были одни ветераны, разочарую, там весь посёлок был, все места оккупированы были, молодёжь даже на крышах домов сидела, чтобы лучше видеть было, подполковник подошёл знакомиться. В лоб он ничего спрашивать не стал, просто знакомился, изучая мой характер. Так он ходил вокруг меня, продолжая знакомство дня три, изучая как активизировалась жизнь в Алексеевском.

Тут надо сказать я не погрешил против истины, жизнь забурлила в посёлке. И я не про своё предложение восстанавливать пострадавших на войне ветеранов, здесь другие дела, что мы замутили с Васильичем. Тот мужиком и хозяйственником оказался головастым, и моё предложение принял охотно. Тем более фронтовики и механики ремонтных цехов легко согласились помочь мне. Битой и повреждённой в боях военной техники первых годов войны у меня было множество, так что фронтовики-танкисты и шофёры охотно помогали в ремонте. Восстанавливали грузовики, танки и трактора. Кстати, Васильич из-за тракторов и согласился мне помогать. За один день работ я предавал на баланс района по одному трактору «Сталинец». У меня их много было, больше двухсот. Больше половины, повреждённые, их и отдавал. Мне их, кстати, тоже чинили и возвращали. Как я уже говорил, Васильич мужик пробивной был, нужных специалистов не хватало, и он привлёк людей из других районов, при этом часто мотаясь в Казань на согласования. Не знаю как, но он получил одобрение от начальства в столице Татарской АССР, и работал спокойно. С главами других районов он расплачивался техникой, что получал от меня, но львиная доля всё же доставалась ему. Грузовики тоже использовались в качестве платы, но в отличие от тракторов, плата шла не одна машина за день работы ремонтных цехов, а три, без разницы марки и модели. Ремонт к моменту общения с подполковником уже был поставлен на широкую ногу, дворы и прилегающие улицы были заставлены битой и повреждённой техникой разной разукомплектованности, на радость сельским мальчишкам, так что поговорить было о чём. Кстати, первые пять дней я давал на ремонт только автомобили, артиллерийские тягачи и трактора, но потом и танки пошли. Сперва «БТ» разных серий, «Т-28», «Т-26», «Т-35» и другие танки первых годов войны, включая бронемашины, но заметив, что работы проводятся качественно, стал выдавать и «КВ», а так же «тридцатьчетвёрки». До немецкой техники за этот месяц руки так и не дошли, хотя над ремонтом и так старалось три цеха, совхозный, молочного комбината и дорожного управления. Последние особо старались, часть техники шла к ним.

Когда подполковник подошёл, поговорить об интересующей его начальство теме, сами они не показывались, я только с местными дела вёл, то покосился в дальний конец улицы, где виднелись восемь монстров «КВ-2», охраняемые сотрудником милиции. Филатов распорядился, он курировал охрану восстанавливаемой техники. Часть уже проходили профилактические ремонты и обслуживание и заправлялись как топливом, так и боезапасом. Часть этих танков были брошены из-за отсутствия горючего, так что после профилактики, их возвращали мне. Эти завтра заберу, они уже почти готовы.

— Я смотрю дело по восстановлению повреждённой техники поставлено на широкую ногу, — сказал он, поздоровавшись.

— Это местных надо благодарить, что так всё организовали. Вместо восстановления своей техники, после окончания полевых работ, занимаются моей. Молодцы одним словом, — согласно кивнул я, покосившись на Егорова.

Мы только что закончили общаться с дедом, тот всего день как после капсулы и скакал что молодой сайгак, так что я всё же получил разрешение построить дом. Довольный результатами уговоров Васильич ушёл к своей машине и поехал в здание райкома, ну а я остался общаться с представителем органов власти.

— Это да, в этом они молодцы. Сколько сегодня техники на сдачу?

— Сегодня больше чем вчера. Четыре «КВ-два», пять «единиц», двенадцать «тридцатьчетвёрок», два «двадцатьвосьмых», и три «двадцатьшестых». «БТ» сегодня пока нет. Плавающих танков и бронеавтомобилей пока тоже, все силы на восстановление брошенной на дорогах техники брошено. Её легче восстановить, поломки мелкие, у больше части лишь топлива нет. Заливай, проводи профилактику и возвращай боезапас. Менты местные что звери, первыми принимают технику, извлекают из неё весь боезапас, они же прямо перед сдачей всё возвращают на место. Если боезапаса не хватает, то сами пополняют. На их охраняемый склад я сгрузил требуемые боезапасы, как к пулемётам, так и пушкам, так что есть чем пополнять.

— Я слышал там тела танкистов встречаются? — спросил Егоров, как будто не видел нового кладбища у поселкового, где хоронили погибших танкистов.

Вопрос заставил меня поморщиться, Егоров нажал на больное место. Это действительно было так, когда я забирал битую на полях технику, я не всегда осматривал её и забирал вместе с телами погибших танкистов. Первый раз, попалась «тридцатьчетвёрка» с закрытыми люками. Я-то думал, её экипаж бросил среди другой битой техники, а оказалось нет, не бросил. Ключ нашёлся, открыли, а там на боевых местах все четверо. Сотрудники милиции, фронтовики-танкисты и медики собравшись в комиссию, выяснили, в чём дело. Попадание снаряда в борт. Броня не была пробита. Лишь след фугаса остался, а от звукового удара, все танкисты погибли. У них кровь из ушей текла. Люки заперты были, опытные фронтовики сетовали, что из-за недостатка опыта многие экипажи в начале войны так погибали. Нужно было люки не запирать, а фиксировать их ремнями, тогда шанс выжить был немалый.

Были похороны, собралось всё село, танкистов похоронили на окраине кладбища. Это были первые, потом стали находить в горелых и разбитых машинах ещё. На данный момент уже было тринадцать холмиков. Представители райкома развили бурную деятельность, чтобы узнать, кто эти погибшие танкисты, документы только у первых были, но опознать по танкам смогли только троих, остальные так и остались неизвестными.

— Вчера ещё одного нашли в разбитом «бэтэ». Капитан, судя по шпалам, — нехотя ответил я.

В это время от колонны танков послышался мощный рёв мотора, мы оба посмотрели в ту сторону и увидели, как одна из туш монстров дрогнула и, ревя мотором, поползла во двор ремонтного цеха, что там находился. Пришла очередь для технического обслуживания очередного танка.

Мы ещё долго общались, настроение ко мне вернулось, поэтому я его не прогонял, и охотно отвечал на вопросы. Подполковник, что продолжал поддерживать разговор, свернул на свой интерес. Он видел, что я в хорошем настроении, вот и поинтересовался, возможна ли передача в их руки более современной техники? Мол, согласно моим неоднократным обмолвкам это возможно. Я сказал, что без проблем, но не за просто так. Просто так я ничего не делаю. Мол, что они готовы мне предложить?

— А что ты хочешь? — заинтересовался подполковник. — Хочешь, чтобы мы заплатили, за то что дала тебе Родина?

— Мне Родина ничего не давала, я сам всё брал. Или вам не интересно?

— Нет, конечно, интересно. Значит обмен?

— Да, меня интересует обмен. У меня есть более современные танки, которые вы уже начали проектировать, но ещё не создали. Так сказать пойдут вам как опытные образцы, это сэкономит вам массу времени и труда. Один танк «Т-шестьдесят четыре», — я махнул рукой и появился танк усыпанный кубиками динамической защиты. — А ещё есть «Т-семьдесят два», но он не в полной комплектации, однако пушка и ходовая работают. Там часть оборудования демонтировано.

Егоров осмотрел как первую бронированную машину, так и вторую и дал согласие на обмен. Это он погорячился, не выслушав мой интерес. Я начал монотонно перечислять:

— Сто танков «ИС-три» — за «семьдесят второго» и сто танков «Т-пятьдесят пять» — за «шестьдесят четвёртого». С тройным боекомплектом к ним, а лучше десятерным. Запас на грузовиках. Согласен взять пару сотен «Газ-шестьдесят третьих» на вездеходной базе. Загрузите их боезапасом к танкам. И чтобы те были в полной комплектности, в полном порядке. За грузовики в обмен готов предоставить пару машин, «ЗИЛ-сто тридцать один», и армейский «Урал». Если согласны, то обменяемся. Танки и технику не жалейте, всё рано раздарите её всю своим так называемым «союзникам», а те её профукают. Ну ещё в качестве бонуса, готов предоставить всю подборку по информации о будущем. Насколько я знаю, вы и так собираете эти сведенья, я особо и не скрываю, что будет в будущем, а здесь будет документальное подтверждение. Всё на бумагах и на электронных носителях. Ноуты я вам тоже дам. Техдокументация по множеству проектов так же имеется. Платить в основном будете за неё.

Подполковник смотрел на меня выпученными глазами, и прохрипел, что ему нужно посоветоваться с начальством. После меня тот рванул на окраину села, где стояло с пяток армейских радийных машин под охраной пары бронетранспортёров и взвода внутренних войск, ну и стал держать связь с начальством. Кстати, после этого я больше его и его людей не видел, прибыли другие, причём среди них были и дипломаты. Вот с ними было тяжело, но мы пришли к договорённостям, обмен современных технологий на их военную в больше части устаревшую продукцию. Так же я получил полный карт-бланш на восстановление битой и повреждённой боевой технике в Алексеевске. Более того прислали танкистов из танкового училища в Казани, в месте с курсантами, и те активно включились в дело. Причём начальник училища выцыганил у меня «БТ-7» на памятник, потом «Т-26» на площадь Победы, и «КВ-2», который было не восстановить, на памятник училищу, после чего я сказал хазер наглому офицеру. Хватит. Если ему так нужны танки первых годов войны, пусть сам их ищет. Организует поисковый отряд на базе своего училища и отправляет к Западной границе, в болотах тамошних этой техники ещё мно-о-ого, вот и пусть достаёт.

Танкисты помогли изрядно. Часть использовали свои мастерские под Казанью, им передал все оставшиеся «КВ» и «тридцатьчетвёрки» и на данный момент вся та техника, которую можно восстановить, была восстановлена. Вчера забрал последние, лишь разбитые остовы остались. Хотя нет, не остались, я их тоже забрал. Кстати, у «кавэ», и «тридцатьчетвёрок», заменили все двигатели на более современные и мощные, всё равно ресурс у тех, что стояли, подходил к концу, да и были они несовершенные, сырые ещё, не отшлифованные годами использования и модернизации за четыре года войны. На всё моторы, которые заменили, начальник училища наложил свою руку, как на учебные пособия. Он вообще хваткий оказался, один «Т-34» с пушкой Л-11, выпросил как макет. Тот, правда, не на ходу был, но это их проблемы, поэтому отдал. У меня этих «тридцатьчетвёрок под три сотни было собрано на дорогах, в полях и полузатонувших в реках и болотах. Восстановили около двухсот. Немало, можете мне поверить. «Кавэ» больше двух сотен было, восстановили сто тридцать три, из них пятьдесят девять «КВ-2». Тоже неплохо.

Ремонтники авиастроительного завода порадовали. У меня конечно немного, но всё же авиационная техника была. Мне восстановили тринадцать «МиГ-1» из двадцати двух, остальные в хлам, с них снимались уцелевшие запчасти для восстановления других машин. Два «МиГ-3» из шести. Четыре «ЛаГГ-3» из одиннадцати. Три «Як-1» из семи. Восемнадцать «И-16» из сорока девяти. Двадцать два «И-153» — из семидесяти трёх. Шесть «И-15бис» из восемнадцати. Два «СБ» собрали из пяти, один «У-2», шесть «Пе-2» из двенадцати. Четыре «Ил-2» из одиннадцати машин. Один «ТБ-3» из трёх машин восстановили. Ещё было три «Р-5» — причём один достался мне целым, остальные собрали из обломков ещё четырёх. Вся техника летающая и готовая к эксплуатации. Даже немного запчастей осталось с разбитых машин. Часть запчастей удалось добыть со складов ВВС. Машины, конечно, давно сняты с эксплуатации. Но много чего ещё хранилось. Пару эшелонов мне этих запчастей в Казань пригнали, избавлялись от неликвида.

Потом на меня вышло правительство Союза, а это произошло всё же не сразу, на пятнадцатый день моего нахождения в этом мире. После того как я их представителей поднимал на орбиту давая полюбоваться на Землю из космоса и подарил одно из чучел богомолов, которых активно делал с помощью магии и дарил всем подряд, то всё, наладились торговые отношения. Кстати, в космосе за это время успела побывать вся родня и все представители начальства Алексеевска. Столько снимков наделали, в десяток альбомов не поместятся. Да и чучела были у многих, даже в краеведческом музее. У меня их много было заготовлено, больше двухсот. Штук пятьдесят оставлю, остальные раздарю. Если надо ещё добуду. Богомолы во всех мирах ветки Земли водились, чую, мы ещё не раз встретимся.

Так вот, после того как с местным руководством у меня образовались вполне устойчивые связи и договорённости, мы ударили по рукам и стали проводить обмены. Кстати, я не просил доставлять технику сюда, пусть формируют то, что готовы передать на месте, я сам доберусь. Богомолов на орбите больше не было, можно без проблем использовать флаер. Тот, кстати говоря, тоже интересовал местных, но более современное оборудование я передавать отказывался, жирно будет. Кстати, я так активно и ярко себя вёл ещё и по той причине, что ждал Стража, найдёт он меня или нет. Такие ловушки для него организовал, пальчики оближешь, однако он так и не появился, но ловушки продолжали действовать, мало ли. Короче говоря, я вызывал таким образом огонь на себя, чтобы сразу определить есть в этом мире Страж или нет. За месяц никаких намёков, видимо не догнал. Интересно он один, или ещё Стражи есть? Нужно всё же найти языка, узнать всю эту тему. И ведь искины на станции ничего о них не сообщили. Теперь и не узнаешь, знали они или нет.

Так вот, как я уже говорил, прибыли дипломаты, и мы ударили по рукам. Сначала конечно шли переговоры и торговля, но я стоял на своём. Интересовало местных всё, после раздумий я дал согласие всё это им предоставить, но в обмен на их продукцию. Если списком, то я передал Союзу: один танк «Т-64», один «Т-72» не полной комплектации, отсутствовало часть оборудования, один американский «Абрамс», вот его сразу ухватили и куда-то утащили. Бронетранспортёры были представлены в линейку, «БРДМ-1 и 2» «БТР-60», «БТР-70», «БТР-80», «Девяностого» не давал, пока не их уровень, этот бы освоить. «БМП-1» и «БМП-2» тоже ушли, «Маталыга», десантные машины, инженерные, сапёрные, всё это было. Установки залпового огня — «Град», «Ураган» и «Торнадо». Артиллерия тоже была представлена, но у меня было всего три единицы, «Акация» «Пион» и «Гвоздика» — все три взяли с охоткой. Из зениток «Шилка» и «ЗУ-23-2». Грузовики — «Уралы», «Газоны» и «Зилы». Стрелковое вооружение, тоже было показано достаточно широко, чуть более современное. Совсем современное я тоже дал, пулемёты «Корд», «Печенег», «Утёс», автоматы, снайперские винтовки, противотанковые гранатомёты, даже гранаты. Да всё, включая элементы униформы и оснащения бойцов, каски-сферы, бронежилеты, наколенники. Отдельно хотелось бы рассказать и об авиации. Её я тоже поставил на обмен, слишком жирный кусок предлагали. Так что один «Грач», один «МиГ-25», американский «Ф-16», боевой вертолёт «Ми-24», транспортные вертолёты. Оснащение для аэродромов, радарные станции, всё это шло в обмен. Однако это так, шелуха, главное, за что они платили, это информация и техническая документация на все новинки будущего. Даже полное описание постройки заводов для создания первых «ЭВМ» с последующими модернизациями и оперативными программами для этих машинок.

Теперь что я получил взамен, уже списком, а то с тем, что отдал, не особо получилось. Так вот, список был такой. Танков «ИС-3» — сто десять единиц. «ИС-2» — триста одиннадцать единиц. «Т-54» — тридцать восемь единиц. «Т-55» — восемьдесят шесть единиц. «Т-34-85» — тысяча сто семь единиц. «Т-10» — сто шестьдесят три единицы. «Т-62» — четырнадцать единиц.

Самоходки: «ИСУ-152» — шестьдесят восемь единиц. «ИСУ-122» — восемьдесят три единицы. «СУ-76» — срок шесть единиц. «СУ-85» — сто тридцать две единицы. «СУ-100» — сто две единицы. «СУ-122» — шестнадцать единиц.

Бронетранспортёров: «БТР-50» — двести тридцать одна единица. «БТР-40» — сто шесть единиц. «БТР-152» — четыреста пять единиц. «БА-64» — сто сорок пять единиц с консервации. Все бронетранспортёры по моей просьбе были перевооружены «КВПТ», большей частью на зенитных треногах. На многих стояли спаренные зенитки. Про инженерную технику, полученную в большом количестве, понтоны, санитарные и остальное я уж и не говорю. Всё получил.

Конечно, большая часть техники была изъята из армейских подразделений, то есть она была действующей, но меня это мало волновало. За ту техническую информацию по разработкам вплоть до девяностых годов, я ещё мало запросил. Государству было по силу заплатить по всем пунктам нашего договора. Те понимали, что они получали, да и я в накладе не оставался, за плёвую информацию и небольшую часть техники я получал серьёзное количество хоть и устаревшей, но отнюдь не слабой боевой техники.

Так вот, продолжим. Теперь зенитки. «ЗСУ-37» — пять единиц, больше просто не осталось. «ЗСУ-57-2» — сорок шесть единиц. Как и остальную технику, что ещё стояла на вооружение, местные выдавали неохотно.

По грузовикам, я получил под тысячу «ЗИС-151» в разных модификациях, включая понтоны. «КрАЗ-214» в разных модификациях двести семьдесят шесть единиц. «ГАЗ-63», тоже около тысячи, легковых «козликов» с полтысячи, ну и по мелочи к ним, запчасти для обслуживания и остальное. Топливозаправщиков около сотни было, включая для авиационной техники. Наливняки те же на базе «КрАЗа» около сотни было. Кстати, боезапас к полученному вооружению я забирал с представителем комиссии по обмену прямо со складов, так быстрее было. Ох и множество складов пришлось посетить, но запасы у меня теперь приличнее были. Да и почему на пустом месте не получить столько классных плюшек? Топлива тоже набрал, запас карман не тянет. Местные охотно расставались с устаревшей боевой техникой, сбрасывая мне все, что им не нужно, щедро передавая боезапас, а вот с более новой техникой расставались очень неохотно, множество согласований было. Причём хапали они всё то, что я давал так, что чуть руки не отрывали, а мне что дать, так кучу согласования проводили.

Как я уже говорил, в Америке я тоже был в своём мире и закупил там или просто украл множество вооружения, которое сейчас пока было в разработке. Образцами этого оружия и боевой техники я так же поделился, даже простым оснащением обычных пехотинцев, включая стрелковку и униформу времён войны во Вьетнаме.

Продолжим составлять список того что я получил. Артиллерию брать не стал, у меня её хватало, даже миномёты тяжёлые были, лишь боезапас пополнил, с этим у меня было туго, особенно к старым танкам. По авиации скажу так. Брали у меня всё, что я давал, а вот свою технику выдавали крайне неохотно. Я тогда помниться взбесился и оборвал все наши отношения. Те и так были в цейтноте, знали что я скоро покину их, а они много ещё чего не получили, поэтому на верхах поднялась паника и руководство пошло на уступки. Причём так, что я смог набрать много чего интересного.

Например «МиГ-17» — шестьдесят восемь единиц. «МиГ-19» — шестьдесят девять единиц. «МиГ-21» — ручной сборки, их в серию ещё не пустили, десять единиц. «МиГ-15» — так вообще двести двадцать пять единиц. «Ил-28» — сто двадцать единиц. «Ту-16» — шестнадцать единиц. «Ту-95» — двенадцать единиц. В качестве подарка я получил двадцать восемь оставшихся «Ми-9», давно снятых с эксплуатации. Эти машинки ещё живые были.

Естественно вся техника шла с топливом, боезапасом, запчастями, ну и специальными машинами для обслуживания. Даже получил мобильные радарные установки и средств связи и управления полётами. Ещё были полевые аэродромы, такие решетки, что перевозились грузовиками и укладывались на землю в виде взлётной полосы, чтобы можно было и в непогоду ею пользоваться. Три комплекта их получил.

По вертолётам тоже есть что сказать. «Ми-1» — легендарный предок линейки «Ми» был мной получен в количестве ста восьми единиц. Причём часть новенькими. Казанский авиастроительный завод под боком, получил прямо после пробных вылетов.

«Ми-4» были получены мной в количестве двухсот двадцати трёх единиц, часть после ремонта и полного обслуживания. То есть хорошо послужили пташки, но были и новенькие, только с завода.

Я много что получил от местных, сам делясь своими накоплениями, так что мои запасы изрядно пополнились, отток от меня был не большой, я больше знаниями делился. Конечно, кто-то скажет, что я грабил страну. Поверьте та это особо и не ощутила, тем более большую часть этой техники она всё равно в будущем бы раздарила, а здесь мне отдала, что, по моему мнению, было куда лучше. Я даже продовольствие здесь начал закупать в государственных масштабах. И ведь продавали. Все, что было выше требуемого прожиточного минимума для населения, всё продавали. Они бы не были так охотно настроены на наше сотрудничество, если бы я не пообещал подарить им один челнок с запасом запчастей и обучить десять человек обслуживать его и управлять. Сейчас эта десятка по очереди обучается в капсулах. Всё это происходило на оборудовании, купленном мной в Империи и хотя те только стали осваивать, что такое гипнограммы, мне они не достались, купил немного устаревшее оборудование. Капсулы были виртуального обучения для гражданского флота Империи и эта десятка по очереди проходила там обучение по эксплуатации «ЧГПК-4 Егоза», челнока грузопассажирского класса. Сразу я его не передавал на руки местным. Им отдашь, и поставки сразу прекратятся, несмотря на то, что я платил за них золотом. Вот так вот.

Кстати, вчера мы прекратили все торговые отношения друг с другом. Не потому что рассорились или ещё чего, а потому что просто всё, всё, о чем мы договаривались, было выполнено. Вчера я торжественно перед строем генералов и других военных передал первую единицу для возрождающегося космического флота Земли. Челнок был принят и даже опробован, поднялись на орбиту и управляли им двое пилотов. Они ещё неопытные были, пришлось подстраховывать. Вмешательства не потребовалось, всё они сделали правильно, я лишь указал на пару мелких ошибок.

Про богомолов ни я, ни местные не забывали. Пришлось мне укрывать на Луне оборудование слежения и сканирования, так что если появятся жуки, те их обнаружат и укроются, всё равно ничего противопоставить они им не смогут. Укроются не в том смысле, что спрячут всё население планеты, а в том, что до отлёта не будут демонстрировать более современную технику, чем здесь должна быть. Там генералы план разрабатывали, как встречать богомолов, я в их дела не лез.

Вот так вот, общаясь с местными и практически всё время проводя в разъездах, то один склад опустошить, то шеренгу танков и грузовиков убрать За Пазуху, я и провёл это время. Лишь одно я делал всегда, каждую ночь ложился в капсулу, поднимая знания в магии. Чую скоро они мне пригодятся. Кстати, местные про магию знали, я демонстрировал её, даже продал с пять десятков поделок, а так же провёл тестирование населения. Обнаружил полторы сотни одарённых со скрытым Даром. То есть их Дар не был пробужден. Причём часть одарённых были вполне сильны.

После долгих торгов и согласования я дал согласие на проведение инициации части одарённых. Всех я просто не осилю. Это будут будущие преподаватели и учителя. Комиссия из генералов и представителей руководства Советского Союза, отобрали из всех одарённых десять самых сильных. Потом я сам сделал амулеты для инициации, ничего сложного, это даже можно было делать и с теми знаниями, что я получил в третьем ранге гипнограммы, четвёртого ранга у меня тогда ещё не было. Провёл инициацию, помог с сетками и с помощью специального оборудования загрузил им в головы знания двух предметов, то есть гипнограмм. Это по лекарскому делу и артефакторике. Так как гипнограммы можно было учить только в специальном оборудовании, то есть в обучающих капсулах, я продал местному руководству одну такую капсулу. Думаете, почему я столько техники и вооружения захапал? Я ещё мало получил, будьте уверены. Так что вся десятка по очереди стала учиться в этой капсуле. По сутки на каждого. По крайней мере, за те две недели с момента инициации, каждый уже изучил первый ранг, и многое смыслил в магии, первый ранг как раз теория. Ничего, когда они скинут сетки, я вот скинул уже, тогда смогут активно пользоваться магией. Я вот после того как сбросил сетку, она уже была не нужна, активно пользовался магией. В повседневной жизни она стала для меня как продолжением руки, я весь был увешан амулетами, большая часть, скрытая для глаз. Но всё же они были. Уверен, я с ними и в эпицентре ядерного взрыва выживу. Всё же сам делал. На серьёзный уровень перешёл по созданиям, и теперь все артефакты и амулеты что выходил из моих рук, были серьёзными магическими предметами, не слабенькими поделками. Как я говорил с опытом и знаниями всё приходит, ко мне пришло. Жаль, времени мало было всем этим заниматься, старался хотя бы по часу себе давать, чтобы создавать артефакты и амулеты, мне кровь из носу нужно было создавать их, чтобы запомнить и не потерять те знания полученные из гипнограмм. Зафиксировать так сказать умения в памяти. Так что необходимое время я всегда находил.

Вот примерно так обстоят дела. Вчера, когда наши торговые отношения закончились, меня по моей же просьбе оставили в покое. Я хотел провести время с местными родственниками, руководство Союза обещало присматривать за ними, как бы чего не случилось после моего ухода. Мой характер они знали, как и то, что я планировал в будущем навестить этот мир и проверить как мои родственники, так что обещали, что с них волос не упадёт. Вот примерно такие дела.

Американцы и правительства других стран всё же узнали обо мне. Не знаю где произошла утечка, но с учётом того что я особо не прятался, этому не удивился. Зачастили посольства, были просьбы правительству Союза, организовать мои встречи с ними. Те держались, но чуть позже сообщили мне об их просьбах. Я ответил просто, государства самых настырных я уничтожу с орбиты, если продолжат докапываться до меня. Общаюсь я только с представителями Союза, и никто другой меня больше не интересовал. Проняло, отстали и со злобой и трусостью наблюдали за Союзом со стороны, засылая в страну массу шпионов. У КГБ и контрразведки настала радостная пора. То-то я икал полдня, даже магия не помогла.

Дети были рады, что, наконец, я перестал пропадать и появился дома, так что утром старались быть рядом, а вот к обеду уже разбежались по своим интересам, здесь у многих завелись друзья и подружки. Вон Марина с Аней подружились с ватагой соседских девчат и бегали вместе, если те не в садике. Сейчас они как раз забежали в сад и, получив разрешение бабушки, Антонины Михайловны, что продолжала полоскать бельё в тазу у колодца, стали срывать поздние яблоки, так же собирая их с земли. Вкусные, мне они тоже нравились, сорт ранет.

Сегодня посещу мастерские, заберу те машины и танки которые восстановили, завтра снова отдыхать и посещения мастерских, там остаток ремонтировали, в танковом училище всё своё отремонтированное я уже забрал, ну и послезавтра можно отправляться дальше.

Кстати, отправлялся я не один. Местное руководство знало о том, что я отправляюсь в схожий мир, но сорок первого года. Они решили отправить со мной своего представителя с портфелем бумаг, я так понимаю, информацию хотят передать. Согласие я дал, но выбил плюшки для себя, кое-что получил от руководства Союза, так что был не в накладе. А получил лишь согласие на продажу малой подводной дизельной лодки прошедшей модернизацию. Я её уже забрал в качестве платы, как и запчасти, так и боезапас, включая самые современные на этот период торпеды. За лодку я честно уплатил, за услугу по проводке офицера Генштаба лишь получил согласие на её продажу. Местные тоже научились торговаться со мной, опыта набрались, паразиты. Я, правда, тоже не остался в стороне, снял умения по специальностям с профессиональных опытных подводников, военных моряков, лётчиков, танкистов, офицеров генерального штаба. Да со всех, кто мог пригодиться. Зря, что ли столько вооружения набрал? Все они прошли через войну и опыта у них было по самое не балуйся, пригодиться.

Причём, хотелось бы добавить об ещё одном моменте. Канал был широк и довольно долог, полторы минуты должен будет работать. На моей памяти это самый долго работающий канал, другие как-то быстрее схлопывались. Так вот, в Союзе оказалось много так называемых «людей-войны», которые не могли найти себя в мирной жизни. Я понимаю, сам такой, поэтому, когда ко мне подошёл один из фронтовиков, бывший майор, войну закончил командиром стрелкового батальона в Берлине, кавалер множества орденов, а в мирной жизни простой грузчик, я подумал и дал согласие на его просьбу. Он хотел отправиться со мной и вступить в Красную Армию сорок первого года соседнего мира. Тот действительно семьи не имел, жить не хотел, а умел только воевать. Его уволили после реорганизации армии, как и многих фронтовиков, вот он и маялся, а здесь как лучик надежды. Он хотел на войну в привычную для себя среду. Информации я не скрывал, здесь местные молчи-молчи, конечно, свирепствовали в посёлке, но информация о том, что я ухожу в сорок первый была известна всем, просочилась. Эта была первая ласточка, потом подошли ещё двое. Летный техник и танкист. Взял и их. После чего попросил их не подходить поодиночке, а организовать комиссию кого нужно взять, а кого не стоит. Брать я решил не более тридцати человек. Думаете, не набралось? Больше сотни набежало, половина из Казани прибыло. Фронтовое братство сработало. Обо мне уже все знали, много покалеченных я восстановил, около двух сотен, капсулы на борту большого транспорта, что и сейчас продолжал висеть на орбите, на износ работали, так что добровольцев вернуться в привычные условия войны хватало. Это ещё не всё, просто слух медленно расползался, но лимит людской был выбран, так что эта группа готовилась. Правда, чуть позже я поднял планку до пятидесяти человек, подсчитав, что должны успеть перебраться все. Парни подбирали фронтовиков по специальностям, чтобы закрыть все направления, чтобы передать опыт командованию и командирам следующего мира.

Как-то вот так всё и шло. Конечно, общение с Хрущёвым мне не доставляло удовольствие, тем более он знал, какое отношение к нему будет в будущем, и терпел мои нападки, хоть и имел взрывной характер. Этим он заставил меня себя зауважать, ещё больше я его зауважал когда он изучив историю моего мира, стал делать заметные изменения в стране, более того, объявил что через два года покинет свой пост и уже готовит приемника. Я посчитал, что он хочет соскочить с ответственности за страну, поняв, к чему это может привести, хотя руководство партии приняло его предложение на ура. Правда кто будет приемником, пока не сообщалось, до моего отбытия похоже и не сообщат, а мне было интересно.

Сегодня планировалась прощальная гулянка, в совхозном клубе будет проходить. Там будет всё руководство, почти все кто помогал ремонтировать технику ну и все мои родственники, что жили тут. Я понимаю, что они мне в действительности не родственники, да и они сами это понимали, разобравшись, в чём суть. Однако мы всё же друг друга считали близкими людьми и относились соответственно. Тот же Васильич пробил для себя, своей семьи, для руководителей района и их семей, да что им, для руководства Татарской АССР, прохождения процедуры омоложения, так думаете, я их омолаживал, а родственников нет? Все прошли эти процедуры. Капсул хватало. В транспорте был крупный медцентр, и мощный искин-медик. Там даже моего присутствия не требовалось, я лишь на челноке поднимал людей, и спускал на планету восстановленных. Как конвейер, точно говорю.

Устроившись на шезлонге, я дотянулся до проигрывателя и включил сборник музыки семидесятых. Кстати, местные подсели не только на фильмы из будущего, но и на песни, так что «караоке» это самое любимое развлечение у женщин и девушек посёлка. Столько вокальных талантов… Да ладно они, и мужики тянулись попеть, правда, после первого, или второго стакана.

— Миша, — окликнула меня бабушка. — Через четыре часа гулянье начинается. Будет кто из правительства?

— Хрущёв точно будет, обещал, — сразу ответил я, убавив звук. — Из Казани люди будут. А что?

— Так в зал все не поместятся. Там сейчас столы накрывают, готовят.

— Не-е, хватит. Я здесь идею шведского стола подкинул, реализуют. Васильич загорелся испробовать. Он там сейчас проверяет всё и руководит.

— А-а-а, видела в фильме. Посмотрим, может действительно удобно будет. А сидеть как, ноги-то устанут?

— Лавки поставят, зато зал для танцев большой будет. Я за час до начала отправлюсь туда, динамики поставлю, репертуар подготовлю.

— Это хорошо.

В это время в сад забежали Аня с подружками, и та бросилась к бабке. Несмотря на то, что родными назвать их сложно, моих детей местные Солнцевы очень любили, хорошие, умненькие и добрые дети. Души в них не чаяли, поэтому Антонина Михайловна сразу оторвалась от стирки, она через час должна была отправляться в клуб, помогать женщинам, готовила последние штрихи перед переездом в новый дом, и погладила Аню по голове, приласкав. Последние три дня детей я не видел, они с прадедом в лес ходили, в поход, несмотря на осень, погода тёплая стояла, я вон в одной майке был, хотя ветерок и налетал, вызывая гусиную кожу, но всё равно на улице ещё можно было ночевать. Поход удался, дети были довольны, как и прадед, Гаврила Иванович.

В это время, пробежав во двор заваленный стройматериалом, дроиды уже заканчивали с гаражом и скоро приберутся во дворе, ко мне направился Васильич с самым решительным видом.

— Что опять свадьба?! — возмутился я. — И так за месяц семнадцать свадеб сыграли. То одной семье трофейный мотоцикл с люлькой, то машину, то стройматериал. Последним вон, трофейный грузовой «Опель-Блиц» подарил. Дочь у тебя всё же замуж выходила.

— А тебе что, жалко? — удивился тот притормозив.

— Да нет, мелочь, просто тупо лень ходить на эти свадьбы. Тем более у нас вечером прощальная гулянка.

— Да я не за этим, — отмахнулся тот. — Тут другое. В «тридцать пятом» что ты сегодня утром достал, танкиста нашли. В этом и проблема.

— Утром Петрович приходил, рассказал о нём. Ну и что за проблема, похоронить нужно, — пожал я плечами. — Я как всегда буду присутствовать, как и все фронтовики.

— Да здесь не в этом дело, — поморщился Васильич, устраиваясь на садовом стуле и выпивая мой стакан с апельсиновым соком, крякнув от удовольствия. — Тут другое дело. Это командир, лейтенант-танкист. Документы при нём. Филатов его сразу стал пробивать, и выяснилось, что у нас тот жив, полковник-фронтовик, Герой Советского Союза. Войну командиром танкового полка закончил, подполковником. Сейчас в Воронеже живёт. Филатов с ним связался по телефону и обрисовал ситуацию, что, мол, нашли его двойника застрелившегося в танке. Тот пулю себе в висок из «Нагана» пустил. Так этот полковник вспомнил, что был похожий случай, он такой танк нашёл и закрылся в нем, когда его группа немцев окружила. Уже хотел стреляться, боеприпасов в танке не было, как вдруг на дорогу выскочил пулемётный «тэ-двадцать шестой» и покосил часть немцев, остальные разбежались. Экипаж спас его тогда. Он на броне уехал. Живой остался, а этому видимо не повезло.

— Хм, вот и расхождения в мирах… — задумчиво протянул я.

В это время к нам в сад прошёл представитель Хрущёва и, дождавшись когда Васильич уйдёт, подошёл и, хлопнув папкой о садовый столик, сказал:

— Ладно, мы согласны обменять два крейсера и три эсминца на ещё один челнок и два штурмовика класса космос-атмосфера…

Осмотрев строй голых мужиков разного возраста, но не младше тридцати, я хмыкнул. Они ещё не знали, что их ждёт. О том, что после прохождения канала они омолодятся, добровольцы были не в курсе. Я ни до кого это не доводил и то, что сам такой молодой, считалось, что это от процедур в капсулах. Всё же местным я проводил лёгкие процедуры, омолодиться можно, но это слишком долго. Хорошо еще, что я накупил медицинских картриджей для медкапсул что взял на станции, спецзаказом мне их сделали, чтобы по размеру подходили. На всех хватило, и конечности отращивал, и оздоравливал.

Дети были здесь же, я как раз заканчивал их раздевать, убирая одежду в чемодан. Канал открывался на территории Казахстана, здесь эта страна немного по-другому называлась и пока входила в состав Советского Союза, однако всё же тоже было достаточно холодно, поэтому детей я раздевал перед самым открытием канала и завернул их всех в одно тёплое шерстяное одеяло. Они так и стояли одной группой на резиновом коврике, обнявшись, с одеялом закрывшим их со всех сторон. Рядом топтались те добровольцы, которым я доверил детей. Их задача подхватить детей по одному на руки, каждому был отобран один ребёнок. Главное чтобы не перепутали, особенно близнецов, после этого они должны бегом пересечь границу канала перемещаясь в соседний мир с моими детьми на руках. Сначала это сделает первая десятка добровольцев, потом те, что с детьми, колышками я уже обозначил границы канала, следом я, ну и оставшиеся добровольцы. Их всё же набралось семьдесят человек. Я им честно сказал, что не все могут перейти, последние так вообще могут погибнуть, например канал схлопнеться и один погибнет, перерезанный пополам и половинки появятся в разных мирах. Однако они всё равно шли на это, жребий кидали, кто пересечёт канал последним. А сейчас стояли и медленно синели под лёгким не сказать что тёплым ветерком.

Вокруг нас были сплошные степи, ветер тоже гулял, но здесь помогли местные власти. Вокруг стояли машины, что заметно уменьшало силу ветра, а с той стороны, откуда дуло, натянули полог, так что в принципе до нас он добирался совсем ослабевший.

Стоявшая рядом обнажённая Кира подняла голову и спросила:

— Папа, долго? Хо-олодно.

— Сейчас солнышко, сейчас мы отправимся в лето.

В это время канал, наконец, заработал, и моя рука провалилась в него, раздался хлопок, когда выравнивалось давление. Местное командование, что наблюдало за нами, работало шесть кинокамер, стояли генералы, даже сам командующий здесь был, оживились, но мне было не до них. Уже давно со всеми попрощался, для меня они были простыми зрителями.

— Первая группа вперёд!

Первая десятка, что уже начала синеть на холоде, с места взяла в разбег. Правда от края до них было метра два, но они мгновенно пробежали через канал в другой мир, почти сразу следом без разрывов парни с моими детьми на руках, а уже следом шагнул я. Все, как и пояснял раньше. За мной бежали остальные добровольцы, сразу подавая в сторону давая дорогу следующим.

Когда я перешёл за первыми добровольцами, а оказались мы в поле, причём летнем засеянном пшеницей поле, я даже плечи расправил, подставляя их жаркому летнему солнцу. Вокруг насколько хватало глаз, лишь колосилась золотистая поросль засеянного поля, показывая, что сейчас было позднее лето, колоски ещё росли, но в одной стороне я заметил вдали палочки столбов. Видимо телеграфных, похоже, там была дорога.

Дети здесь же подбежали ко мне, как я появился, поэтому достав чемоданы, я их открыл, там был летний комплект, и велел одеваться. Сам я достал привычную камуфлу, носил ее, когда меня снова омолаживало до скелета-подростка, и так же стал одеваться, изредка помогая малышам, Марине и Денису, остальным помощь не требовалась, уже взрослые, всё сами.

Как ни странно, но перейти успели все добровольцы, вся группа в семь десятков человек, включая представителя Советского Союза из мира, в котором мы только что были. Семьдесят первым считался. Он был в первой десятке и надо сказать был такой же обалдевший как и остальные. Многие, проходя процедуру полного омоложения при переходе через межмировой канал, содрогались в конвульсиях и падали. Ладно те кто нёс детей не помяли их, опускали на землю и перекатом уходили в сторону давая дорогу остальным. Так что дети в принципе переход прошли нормально, что не скажешь о добровольцах. Мата не было только по той причине, что рядом были дети. У некоторых конечно вырвались крепкие словца, дети сразу насторожились запоминая новые неизвестные слова, но после того как я рявкнул, даже они прекратились. Добровольцы ощупывали себя, с потерянными, многие с радостными, а в основном с обалдевшими лицами. Об омоложении никто из них не знал, и они пытались осознать изменения в себе. Это я им и дал пока мы одевались.

Когда мы с детьми оделись, ко мне с решительным видом направилась делегация из шести наличных полковников. Да-да, хотя генералов в группе не было, полковников набралось аж шестеро. Вернее пять, один кап-один был. Моряк. Понять их негодование можно было, они так готовились, а здесь полный облом. Представьте себе, они нашли командирскую форму, из того материала что использовался в сорок первом и сорок вторых годах, пришили к ним знаки различия согласно их документам ветеранов-фронтовиков, ведь и шпалы нашли, всю необходимую фурнитуру, а здесь как поступить? Одевать четырнадцатилетним и пятнадцатилетним подросткам форму старшего комсостава? У меня ведь и майоров здесь и капитанов хватало, большая часть офицеры, куда затесалось всего восемь простых бойцов, от рядовых до старшин. Почти все здесь были офицерами в прошлом, ни одного действующего кроме представителя правительства прошлого мира. Он кстати, присоединился к группе, когда та подходила. А звание он имел подполковник. Это был четвёртый подполковник в группе. Всего их три было, даже меньше чем полковников.

— Михаил, в чём дело, что это всё значит?! — требовательно поинтересовался полковник Тихонов, в прошлом начальник штаба мотострелкового корпуса. Один из тех старших офицеров, что занимал столь высокую должность. Остальные кто командир полка, один комдив, остальные служили при штабах в разных должностях, но не выше корпусного. Кап-один например служил в разведуправлении Черноморского флота.

— Одна из особенностей перехода. Я бы даже сказал, вторая после основного особенность. Первая сам переход. Второе, обновление организма до полного восстановления к моменту полового созревания. Разве плохо снова стать молодыми?

— Это хорошо, и мы даже рады, — остановил меня, подняв руку, Тихонов. — Почему раньше об этом не сообщил, как нам теперь быть с формой, она же нам теперь велика?

— Не говорил, потому что не посчитал нужным. Не хотел, чтобы вас выперли в сторону, и других добровольцев набрали. Шанс на новую жизнь никто бы упустить не хотел. А для вас это реальный шанс как видите. Насчёт формы не переживайте, она при мне, как сдали, так и обратно получите со всеми документами, наградами и личными вещами, что взяли с собой, а пока выдам комплекты простой формы красноармейцев, её легче подогнать по размеру. Выберемся к своим, дальше разберёмся. Всё же мы на территории что контролирует противник.

— Сначала оружие, — попросил Тихонов. — Одеться мы и потом успеем.

— Сразу видно опытных фронтовиков, — проворчал я и стал доставать ящики с оружием.

Тихонов что ещё в том мире взял командование на себя, в прошлом он был командиром танковой дивизии, перед самым окончанием войны попав на должность штаба корпуса, куда входила его часть. Ему было слегка за шестьдесят, но он был крепким таким стариком. Многие удивлялись, зачем я соглашался брать вместо достаточно молодых и крепких фронтовиков таких вот стариков, у меня их было с полтора десятка, но думаю, теперь стало всем ясно. Они омолодились, и мне было всё равно кого брать, главное чтобы боевой и командный опыт имелся.

Дети сидели на закрытых чемоданах и смотрели как несколько десятков молодых парней, но для них всё равно взрослых дядей, подходили к ящикам, доставали оттуда оружие, клацали затворами, снаряжали магазины, обоймы и ленты к пулемётам. Достал я два ящика с «РП-46» по два в каждом. Ящики с пистолетами и кобурами для них, все «ТТ», для всех семидесяти добровольцев. Потом с шесть десятков «ППС» и шесть «СВТ» в снайперском исполнении с прицелами. Амуниция, чехлы для магазинов, даже вещмешки для боезапаса, всё это выдал.

Сразу после перехода парни, а я теперь их называл так, возраст советовал, сразу выставили наблюдателей, так что всё вокруг у нас было под контролем. Когда бойцы и офицеры начали вооружаться, а я выдал им и бинокли, десять отличных биноклей, четыре из них сразу перекочевали наблюдателем, пока остальные вооружались. Те ничего пока не обнаружили, кроме того что по дороге, а у столбов похоже действительно вилась дорога, что-то там пропылило, вроде мотоцикла. Да ещё обнаружили в поле пару точек, по силуэтам брошенные пару месяцев назад во время отступления или подбитые в бою советские танки. Надо будет сходить и посмотреть. Если не отремонтировать, то как металл сгодятся. Я ведь все разбитые корпуса и детали забрал из ремонтных цехов. Мои 3-Д принтеры на кораблях этот металл кушали охотно, изготавливая детали, так что запас карман не тянет.

После того как оружие было разобрано, я убрал пустые ящики и стал доставать тюки с формой, в основном комсостава, всё же большая часть здесь были офицерами. Парни стали одеваться, подбирая форму под свои худосочные фигуры.

Пока они это делали, я достал блок радиооборудования и стал сканировать эфир. Точнее я достал радийную машину, в которой и находился этот блок с высокой телескопической антенной. Покрутил рукоятку и та поднялась высоко в небо.

— Есть что? — подошёл ко мне Тихонов и заглянул в открытую дверь кунга.

Я сидел с наушниками на голове в кузове «Зис-151», радийной машины с мощной антенной. Естественно я сразу нашёл несколько каналов активно используемых, включая «Маяк».

— Что-то не так, — сказал я и, сняв наушники, выглянул из кунга через проём. — Парни, я только что «Маяк» слушал, новости. У немцев полностью вырезан летный и технический состав на нескольких аэродромах. Месть за что-то. Я такого не припомню.

— Я тоже, у нас такого не было, — задумчиво пробормотал Тихонов.

— Вон ведь чего натворили, — с силой ударил себя по колену майор Воронов, в прошлом командир тяжёлого самоходного полка. — Ай маладцы!

До перехода это был настоящий громила весь перевитый мускулами с кулаками, что моя голова, а сейчас худосочный высокий и нескладный парень. Ему ещё наращивать и наращивать массу, так что таким ударом он наверняка себе даже синяка не работал.

— С такими успехами и мы здесь не понадобимся, — сказал капитан Ворошилов, лётчик бомбардировочной авиации.

— Спокойно, товарищи офицеры, — поднял руку Тихонов. — Мы уже здесь, поможем чем сможем. Про контакт с представителями власти Советского Союза забывать не стоит, как и о том, что мы пока на вражеской территории. Капитан Скворцов, вы у нас были офицером связи дивизии, замените Михаила, потом закончите оснащение, сканируйте эфир, мне нужно знать всё, что творится в этом мире. Сразу докладывайте, если узнаете о других изменениях в истории.

— Есть, — бросил тот руку к виску.

На нём уже была пилотка, так что козырять он мог, правда, одеть он успел одни кальсоны. Капитан подхватил галифе и сапоги, видимо они были ему по размеру, потом придерживая автомат, кобура тоже висела через плечо, забежал в кунг, поднявшись по лестнице и сел на моё место, сразу начав работать с радиостанцией. Причём достаточно профессионально, это оборудование ему явно было знакомо, видимо, когда в запас ушёл, оно уже было в армии. Заряда батарей пока хватало, но думаю нужно запустить двигатель машины, чтобы давала нормальный заряд, при активном сканировании батареи быстро садились. Капитан об этом тоже знал, на минуту выскочил и запустил двигатель. Ничего, бак полный, надолго хватит.

Я же, пропустив Скворцова внутрь, спустился на примятую молодую пшеницу и посмотрел на Тихонова.

— Какие планы будут? — спросил он. — Нам нужно срочно к нашим, к правительству. Сейчас пора отступлений, те сведенья, что мы имеем требуется срочно предать в Генштаб, чтобы минимизировать потери.

— Да это понятно, только я пока не хочу демонстрировать никому в этом мире, что появился тут. Сначала найдём укромное место, лучше всего крупный лесной массив, устроимся, а ночью можно будет просканировать орбиту. Поднять туда детей, не хочу ими рисковать, ну и вылетим уже на территорию подконтрольную Советским войскам. Дальше свяжемся с командованием армии. Кстати, советую пока мы в тылу, хорошенько здесь пошуметь, и повоевать. Это будет достаточным доказательством вашей лояльности при встрече.

— Хорошая идея, я тоже об этом думал, — кивнул полковник, осматриваясь. — Нужна техника.

— Этим обеспечу, не проблема, — легко согласился я.

— Пока займусь формированием экипажей.

Когда все семьдесят один офицер и бойцы были одеты, вооружены и снаряжены, я достал один «ИСУ-152», для майора Воронова, у того был с нами личный мехвод, остальной экипаж он набрал из танкистов и самоходчиков. Так же я извлёк из За Пазухи две «Т-34-85» и один «ИС-2». Это максимум, для которых можно было собрать экипажи. Пока те подбирали себе машины, примеривали комбинезоны и шлемофоны, я достал четыре бронетранспортёра «БТР-152», один со спаренными зенитными «КВП». Для этих машин тоже формировались экипажи и десанты из моряков, лётчиков и пехотинцев. Всем этим занимался Тихонов, назначая командиров.

На дороге движение не прекращалось, но видимо никого не заинтересовало, что далеко в поле, на пределе видимости появилась ещё техника. Её здесь на полях много брошено было, местные уже и перестали обращать на неё внимания, лишь бы кто наблюдательный не попался. Хотя, если и попадётся то пусть его. Тихонов и офицеры только что организованного штаба были со мной солидарны. Пусть нас боятся, пойдём с шумом и гамом. Нам это было нужно.

— Так, — сказал Тихонов, расстилая на капоте своего командирского бронетранспортёра карту. — Нам известно, что мы где-то в районе Львова. Местные здесь не особо лояльные, поэтому вести себя внимательно, все помнят, как пропадали наши солдаты и офицеры когда мы пришли, освобождая эти земли. По одному не ходить. Теперь задача такая, определиться точно на местности и нужен язык. Капитану первого ранга Петрову поставить своим подчинённым задачу произвести разведывательные действия и добыть языка. При возможности офицера противника. Выдвигаемся сейчас, а то торчим мы здесь как чирей на одном месте, у всех на виду. С тяжёлой техникой глубоко в тылах немцев нам противника нет, но всё же вести себя осторожно, быть внимательными ко всему. Помните, каждый из добровольцев нам дорог, нам не нужны потери ценных специалистов. На этом пока всё, сейчас стоит задача приготовить технику к выдвижению. Выдвигаемся через пятнадцать минут. Разойдись.

Командиры стали расходится и, командуя своими подчинёнными, стали готовить технику к маршу. Слышался лёгкий матерок, стук кувалды, кто-то пальцы в гусеницах проверял, ну и остальные работы, а мы с Тихоновым стояли у открытых дверей кунга радийной машины.

— Есть что? — не выдержал Тихонов.

Капитан стянул наушники с головы на шею и кивнул:

— Многое как и в нашей истории, особых отклонений я не заметил. Пока всё… Ах да, ищут какого-то Александрова. Артура Александрова, и немцы и наши считают, что это он вырезал личный состав тех фронтовых лётных частей. Ещё вроде как помог нашим подразделениям в Бресте, там большая часть смогла вырваться из окружения в первые дни войны.

— Молодец, — искренне сказал Тихонов, и широко улыбнулся. Пока новости только радовали, посмотрим что дальше будет. — Давай сменю тебя, а ты пока приведи себя в порядок.

Отойдя от кунга, Скворцов убежал к тюкам с униформой, там сменённые с поста наблюдатели одевались, я посмотрел на своих детей, что лазили в десантном отсеке одного из бронетранспортёров, мы на нём поедем и, прищурившись, усмехнулся. Многие офицеры, усердно пришивали к своим гимнастёркам знаки различия, петлицы со шпалами и кубарями. С нами семь лейтенантов было. От младшего до старшего. Один из офицеров решил, что звания его никто не лишал и начал пришивать петлицы с майорскими знаками различия и эмблемами артиллериста, что вызвало буквально поветрие. Это были выслуженные в боях звания, и никто их не лишал, с какой это стати они будут их прятать? Тут в основном были офицеры линейных частей, так что, что такое маскировка им было неведанно, хотя шесть представителей разведподразделений, особо от них не отставали. Хорошо ещё награды свои у меня не потребовали, с них станется. Думаю, потребуют, но когда мы перейдём уже на территории занятые советскими войсками. Награды они тоже заслужили, с какой стати их скрывать?

Наконец сборы были закончены, я убрал всё лишнее, после чего была сформирована колонна, и мы по полю выдвинулись к дороге. А прям так, в наглую. Кто нас здесь ждёт, так что если и можно взять хорошего языка, так это вот так нахрапом. Впереди в дозоре шла одна «тридцатьчетвёрка» и бронетранспортёр с бойцами-десантниками, там же были и разведчики, у которых стояла задача кроме определения на местности добыть языка. Потом отстав метров на триста-четыреста вторая «тридцатьчетвёрка» что возглавляла колонну, за ней «ИСУ» потом бронетранспортёры, предпоследней радийная машина и «ИС» замыкал колонну.

Тихонов ехал в первом бронетранспортёре, в специальном командирском со штабной радиостанцией. Кроме радийного «ЗИСа» других машин у нас не было, по причине отсутствия надобности. Хорошо еще, что все добровольцы умели водить, и проблем с поиском шофёров не предвиделось, но всё же тот «БТР» в котором ехали мои дети, вёл я сам, следом за бронетранспортёром с зенитной установкой. У нас в кузове было лишь два десантника с автоматами, лётчики, капитан и подполковник. Один из них, кстати говоря, Герой Советского Союза. В прошлом мире, пока здесь ещё рано об этом говорить. Они стояли у пулемёта, являясь его расчётом.

Я, как и они имел на голове шлемофон танкиста, поэтому услышал от подполковника Ахромеева, он был первым номером расчёта и на время пути являлся командиром экипажа:

— Передовой дозор к дороге вышел… Кого-то остановили… Плохо видно из-за впереди идущей техники… Вроде легковушка… О наши на танке её раздавили, там сейчас разведка суетиться.

Наконец и мы выехали на дорогу, выстраиваясь на обочине и глуша двигатели, так что я смог рассмотреть нашу дозорную «тридцатьчетвёрку», что действительно наехала на «опель-кадет», накренившись на один бок, там сейчас экипаж суетился и кувалдами выбивал какую-то железку, что попала между гусеницей и ведущим колесом. А нечего было давить хорошую технику, которая могла бы мне пригодиться. Оставив детей с расчётом в машине, я открыл боковую водительскую дверцу и, спрыгнув на пыльную дорогу, направился к дозорному бронетранспортёру. Причём шёл я туда не один, был ещё Тихонов со своим замом по разведке, морячком, остальные сидели в машинах, приказа покидать их пока не было.

Около бронетранспортёра двое разведчиков достаточно жёстко допрашивали немецкого офицера, видимо взятого в плен. Тот уже что-то бормотал, и их командир внимательно слушал немца, что-то записывая в блокнот. Пока Тихонов выяснял, что тот успел сообщить, я подошёл к командиру танка. Кстати, он был старшим лейтенантом, войну в Вене закончил командиром взвода «тридцатьчетвёрок», а начал на Курской дуге простым стрелком-радистом.

— На фига трофей давить надо было?

— А-а-а, — махнул тот рукой, поморщившись. — Шуметь не хотелось. Когда немцы сообразили, кто им перекрыл дорогу, видимо звезду на башне рассмотрели, этот выскочил, остальные пытались удрать. Стрелять я не хотел, поэтому и подмял пытавшийся проскочить мимо «опель». Вон ходовую заклинили. Сейчас железку выбьем, и снова на ходу будем… Миша, давай осторожно назад.

Мехвод которому был отдан приказ, сдал немного назад и железку, наконец, выбили, командир поднялся на башню и сел в люке. Поднимая пыль и ревя мотором, танк рванул в начало колонны, всё же это были дозорные. Проводив их взглядом, я посмотрел на железный блин, из которого сочилась кровь, трёх немцев всмятку, и направился к бронетранспортёру.

— Ну что у вас тут?

— Всё правильно, сведенья радиоразведки подтверждены. Без чужого вмешательства не обошлось, — разогнувшись, посмотрел на меня Тихонов. — Совсем недавно кто-то вырезал несколько немецких фронтовых аэродромов, да и по-другому повеселился. Кто бы это интересно мог быть?

— Похоже ещё один путешественник-русский. Раз за наших выступил, — криво усмехнулся я.

— Пока мало информации, а этот немец мало знает, всего две недели как из Франции был переведён. Но хоть на местности определились, мы находимся у городка Стрый, Львовской области. Он тут, в двенадцати километрах находится.

Тихонов достал карту из своего офицерского планшета и показал где, уточнив, что за городом, в пятидесяти километрах находится достаточно крупный лесной массив.

— Отлично, — кивнул я, и посмотрев на солнце сказал. — Время, судя по радиоперехватам и по солнцу около трёх дня, поэтому предлагаю с шумом и стрельбой пройти через весь город и уйти в лесной массив, а ночью по воздуху перебраться к нашим, пусть немцы ищут здесь неуловимую танковую группу, нас здесь уже не будет. Часть сил с других мест отвлекут.

— В принципе нормально, — согласно кивнул Тихонов, и стал со своими офицерами прорабатывать операцию прорыва к лесу, изредка для этого привлекали немца, уточняя у него детали. Тот как раз в городке квартировал, интендантом был.

Пока мы стояли, и готовились к дальнейшему маршу, с тыла к нам приблизилась автоколонна противника. Вот здесь пришлось впервые пострелять. Один раз ухнула пушка «ИСа», и было несколько очередей крупнокалиберный пулемётов. Потом два «бэтра» попылили к двум грузовым «опелям», один из них горел, второй был полностью уничтожен фугасным снарядом. Именно тогда на виду в поле показалось несколько человек, это оказались лётчики, четверо из экипажа «ТБ». Сперва один вышел, его встречали часовые, а когда он убедился, что мы действительно русские, на всех машинах красные звёзды, то позвал остальных. Скрывать кто мы и откуда мы не стали, так что летунов быстро просветили, к кому они попали, так что новички стали активно осваиваться в нашей команде. Более того, среди наших летунов встретился им один знакомец. Тот тоже опознал этот экипаж. Кстати, по его словам никто не вернулся с боевого задания, весь экипаж считался погибшим в этом вылете. Похоже действия того Александрова уже сказались на истории, немного но она начала меняться, по сравнению с моим или миром добровольцев. Парней накормили, они двое суток шли по тылам противника, и даже выдали оружие.

Мне это стало не интересно, чисто их работа, так, поглазел со стороны, поэтому ушёл к своему бронетранспортёру. Тихонов ещё совещался со своим штабом, но наконец, прозвучал сигнал начать движение. Сам бы я просто так рванул, без разведки, на авось, а здесь обсуждалось как должна повести себя колонна при обстреле или ещё чего, то есть прорабатывались планы на разные случаи, даже возможности заблудится на улочках города.

Наконец мимо пропылил, двигаясь в начало колонны, бронетранспортёр разведчиков, офицеры штаба заняли свои места, и прозвучал сигнал начать движение, ну мы и поехали.

Двигались, как я и хотел с шумом и гамом, часто было слышно стрельбу крупнокалиберных пулемётов и командир экипажа нашей машины, сообщал мене что видел, кого обстреляли. Танковые пушки до этого не работали, пулемётов вполне хватало, хотя нашему пока работать не приходилось, всё разведчикам доставалось. Местных крестьян мы не трогали и те долго и удивлённо провожали нашу колонну, что пылила мимо них. Стрелять пришлось лишь дважды, один раз уничтожили пост фельджандармерии на перекрёстке дороги, во второй раз две телеги набитые полицаями, вместе с лошадьми положили, покрошили в фарш, даже пленных не стали брать. Пули от «КВПТ» это жесть для незащищённого тела. Да в принципе и защищённого тоже.

Первый выстрел у города произвела самоходка. «ИСУ», когда показались окраины города, подалась в сторону, замерла на секунду, и грохнул выстрел. Я знал, что это будет громко, но не думал что настолько, даже под бронёй бронетранспортёра пробрало, а Дениска что сидел у меня на коленях вздрогнул. «КВ-2» до этого при мне стреляли, но по сравнению с самоходкой их выстрелы, что щелчки кнута.

Когда мы подъехали к окраине я рассмотрел на въезде в город большую воронку и уничтоженный блокпост, так вот по кому самоходка фугас выпустила. Сильно, ничего не скажешь. Когда мы вошли в город и направились по узким улочкам на другую сторону города, то как и танки, бронетранспортёры стреляли непрерывно, вон расчёт пулемёта на нашей машине уже ленту менять начали, расстреляли одну. Мы проходили мимо казарм, они горели после второго выстрела «Зверобоя» и «ИСа», и «ИСУ» что двигалась где-то впереди, произвела третий выстрел. По кому я увидел позже, похоже, по зданию комендатуры. Двухэтажное здание старой постройки, на половину обвалилось, в окнах виднелись языки огня. «ИС» что шёл за нами, с развёрнутой назад пушкой, проходя мимо здания, добавил свой фугас, увеличивая разрушения. Башенный пулемёт тоже работал. Не по местным жителям, нет-нет, но немцы всё же мелькали, по ним и стреляли. Я уже десяток тел видел лежавших на брусчатке в серой мышиного цвета форме.

Дальше мы двигались мимо железнодорожной станции и складов. Танки стреляли непрерывно, отправляя осколочные и фугасные снаряды по складам и паровозам. Сколько их было точно я не знаю, но рассмотрел только один, хотя судя по пару из пробитых котлов, было ещё два. В одном месте был обнаружен стоявший на путях эшелон с танками, новенькие «тэ-четыре». Тут колонна встала, паровоз был уже уничтожен, поэтому наводчики как в тире стали расстреливать танки. Их было двадцать шесть. После выстрела «ИСУ» немецких «четвёрок» просто сносило с платформ. Правда сделать та успела всего четыре выстрела, остальных добили более скорострельные танки. После чего колонна продолжила неторопливое движение, всё же самоходка была хоть и мощной, но скоростью она порадовать не могла. В принципе мы и не спешили. Пока мы двигались, танкисты расстреливали все производства что замечали. Конечно, кто-то мог пострадать из местных работников, но это уже их проблемы, не фиг на немцев было работать. Как я уже говорил, здесь было в основном лояльное к немцам население. Танкисты и самоходчики расстреливали трубы котельных, здания цехов, всё, что на глаза попадалось. А когда мы покинули город, то свернули к аэродрому. Немцы им пользовались, организовав транспортное сообщение. Об этом интендант сообщил которого перевозили в бронетранспортёре с Тихоновым.

Если на оставленной гореть железнодорожной станции особого сопротивления мы не получили, всё же передовой дозор уничтожил зенитные средства, побив расчёты, то на аэродроме подготовиться успели. К счастью там была только батарея скорострелок, поэтому передовая «тридцатьчетвёрка» уцелела, ей сбили обе гусеницы, повредили приборы наблюдения и пробили ствол, но следующий за ним бронетранспортёр не пострадал, а так и простоял, уткнувшись капотом в корму танка, пережидая обстрел. Хорошо командир танка смог связаться с Тихоновым и стал корректировать стрельбу самоходки и тяжёлого танка, так что через минуту батарея уже была подавлена и мы двинули в путь. Потерявший ход танк я забрал обратно, потом отремонтируем, и выдал экипажу новый. Те особо сильно не пострадали, оглушены были слегка, да наводчику осколком перископа лицо поцарапало, кровило сильно. Заштопали, и я заживил его амулетом «среднего исцеления». При этом сняв легкие контузии с остальных членов экипажа. Норма. Те порадовались, так воевать можно.

Сам аэродром на котором обнаружилось всего два транспортных самолета и один связной «Шторьх» мы конечно же тоже уничтожили, хотя я всю захваченную технику и забрал к себе в За Пазуху, жаль на станции этого же сделать было нельзя. Полнокровный батальон немецких танков нашим бы пригодился, похоже, там с тяжёлым вооружением туго. Всё никак нормальные резервы не соберут, чтобы остановить противника. То здесь прорыв, то там.

Насчёт того что я забрал всю технику, немного погорячился. Среди подобранных лётчиков с «ТБ», оказался и командир борта, так что один транспортник все наличные лётчики и техники подготовили к вылету, и новички улетели. С ними отправился только один из наших, нет, никто из добровольцев, а тот самый представитель Хрущёва из соседнего мира. Он забрал все свои вещи и два плотно набитых кожаных портфеля, что я держал в За Пазухе и они улетели. Прощание быстрым было, после чего мы поспешили уйти подальше от города. Подполковник пред отлётом пообещал сделать всё возможное, чтобы нас нормально встретили на той стороне. Надеюсь, он успеет.

После аэродрома мы направились дальше. Где-то через час, когда мы остановились всего на полчаса чтобы принять пищу, нас догнал самолёт-разведчик и стал кружиться в небе. Скворцов используя более современное оборудование, стал по приказу Тихонова глушить эфир, а я «Иглой» сбил помеху с неба. К сожалению, зенитные пулемёты не доставали до разведчика, высоко он находился, а зенитная ракета, ничего, догнала и сбила.

Перед самой темнотой, когда мы сбили небольшой заслон из роты полицаев и взвода немцев, усиленных двумя сорокапятимиллиметровыми советскими трофейными пушками и трофейным же броневиком «БА-10», полностью их уничтожив, над нами появилось пять бомбардировщиков. Причём неизвестной мне конструкции. Эфир я слушал, экипажи танков и бронетранспортёров переговаривались, причём без особого азарта, а как будто делали необходимую и привычную работу, по переговорам я понял, что это польские «Лоси». Они фронтовикам уже встречались.

Их встретили огнь четырёх зенитных пулемётов с башен танков и бронетранспортёра, ну а я успел достать «Шилку», и открыл огонь. Четыре-один в мою пользу. Они до нас даже не долетели, чтобы сбросить груз, сбили перед самым сбросом бомб, даже чуть раньше. После этого мы благополучно добрались до опушки леса, где я достал танк с минным тралом. Он шёл впереди по лесной дороге, а то мало ли что, и мы стали углубляться в лес, прокладывая глубокие колеи тяжёлой техникой.

Организовав лагерь, после ужина парни стали готовиться. Я убрал всю технику, на лесной поляне достал челнок и стал изучать орбиту. К счастью богомолов на орбите не было, это хорошо. После этого, когда окончательно стемнело, мы поднялись на борт, некоторым пришлось устраиваться в трюме, в пассажирский отсек не все поместились, ну и мы полетели в сторону Москвы, где и находилась резиденция Сталина. Тот был в столице, так что если с кем и вести переговоры, то только с ним.

Долетели нормально, но к городу приближаться не стали, а нашли небольшой лесок километрах в двадцати от столицы, совершили посадку и покинули борт челнока. Дети у меня уже спали, так что парням пришлось выносить их на руках. Дальше просто, я убрал челнок обратно в За Пазуху, достал туже боевую технику на которой мы устроили рейд в тылу у немцев, палатки, и нами был на окраине леса организован лагерь. Тут глубокий тыл, нормально. Выставленные часовые бдили, ну а мы легли спать. Я с детьми в своём автодоме, остальные кто как, кто в машинах, кто в палатках.

Рано утром, за полчаса до назначенного времени подъёма, я вскочил по маленькому. Туалетом в автодоме пользоваться не хотелось, не хотел разбудить сладко спавших детей, поэтому открыв дверь, вышел наружу. Уже давно был световой день, семь с половиной утра, побудка будет в восемь, но солнце уже стояло и жизнь вокруг оживилась. Дежурные суетились у походной ротной кухни, та дымилась и в воздухе стояли приятные ароматы, это хорошо, горячий завтрак будет, похоже, каша с мясной подливой. На дороге что виднелась метрах в двухстах от опушки леса, где был разбит наш лагерь, сновали машины, телеги, велосипедисты, и мотоциклисты.

Так вот, я стал свидетелем встречи с представителями местной армии. То, что наша техника была хорошо видна с дороги это понятно, её лишь от наблюдения с воздуха замаскировали по привычке, поэтому, когда к нам по полю свернула «полуторка» с бойцами в кузове я не удивился.

Сбегав вглубь леса, я намочил один из стволов деревьев и, подтягивая кальсоны, вернулся обратно, слушая завывания ушатанного движка. Когда я вернулся на опушку и, обойдя тушу самоходки, вышел на открытую местность, грузовичок как раз подъехал и остановился метрах в тридцати от нашего лагеря. Ближе неизвестные подъезжать не стали, так как отчётливо видели, как часовой, взведя автомат, перекинул его на грудь, направляя на них, а дежурные метнулись к ближайшему бронетранспортёру, они были его экипаж, и навели крупнокалиберный пулемёт на гостей. Тихонов перед отбоем приказал никому не доверять, и помнить о немецких диверсантах, так что приказ исполнялся.

В кузове оказались бойцы НКВД в количестве девяти человек, а из кабины вышел лейтенант той же конторы с кубарями в петлицах. Он ошарашенно, с изумлением и огромных восхищением осматривал выстроенную на опушке и замаскированную технику, звёзды на башнях и немного знакомые силуэты выдавали принадлежность техники к Красной Армии, но всё же танки и бронетранспортёры им были неизвестны. В центре высилась радийная машина, накрытая маскировочной сеткой, из кунга ввысь пронзала небо высокая антенна. Потом лейтенант с недоумением посмотрел на часового. Его удивил не вид, тот был оснащён согласно штатам, форма, оружие, плащ-палатка и каска, вот возраст, а главное шпалы капитана в голубых петлицах с эмблемами ВВС его явно ввели в смущение. Всё это явно вызывало диссонанс, и тот пока не знал, как реагировать. Бойцы в кузове тоже смотрели с огромным интересом, переговариваясь, но пока ничего не предпринимали.

Тут как раз подошёл я, в одних кальсонах и тот перевёл взгляд на меня.

— Вы по какому делу, товарищ сержант госбезопасности? — поинтересовался я.

Несмотря на лейтенантские кубари, тот действительно был сержантом, хотя его звание и равнялось армейскому лейтенанту, вот такие здесь выверты со званиями.

— Боец представьтесь, — сразу начал тот с уставного обращения.

— Слышь, сержант. Может тебе ещё морду вареньем намазать? Я не военный, меня строить не надо, я здесь как сопровождающий. Жди, сейчас командиров подниму, всё равно подъём скоро.

Свистнув, привлекая внимания дежурных, я велел им поднять особистов, у нас их аж два было, и Тихонова. Полковник появился с запозданием, а вот оба особиста, один раньше в «Смерше» служил, подбежали быстро. Они успели натянуть галифе, надеть сапоги, так что ремни автоматов были перекинуты через нательные рубахи, заметно выделяясь на белом фоне.

— Документы, — отрывисто приказал бывший майор «Смерша», вот второй замер, разглядывая лейтенанта и неожиданно широко улыбнулся.

— Это Астапчук, Кирилл Викторович, — сказал он. — Мне приходилось работать с ним, когда мы осенью сорок четвёртого тылы армии чистили от диверсантов и окружённых частей немцев. Он погиб перед новым годом, за пять месяцев до победы, в засаду на дороге попал, гранату им в кузов машины кинули. Я тоже в той колонне ехал, если бы не танкисты Рыбалко, побили бы нас там, точно говорю. Диверсионная группа немцев работала. Мы с ним три месяца плечом к плечу работали, хороший и надёжный парень.

Всё это бывший подполковник говорил нам, особо не обращая внимания на свидетелей, так что гость слушал того открыв рот.

— Я ничего не понимаю. Вы кто, наши?

— Наши-наши, — успокоил я его. — Мы из другого мира, к вам на помощь прибыли. Там сейчас пятьдесят восьмой идёт. Все эти парни бывшие фронтовики, офицеры Советской армии с огромным боевым опытом. Товарищ Сталин должен уже знать о нас, мы ему весточку отправили по воздуху.

— Офицеры? — растерялся тот, сержант был молодой, видимо недавно из спецшколы.

— В сорок третьем по приказу товарища Сталина будут введены погоны, и обращения офицер и солдат. Возрождают старые традиции, — рассеянно пояснил майор «Смерша», наблюдая, как к нам приближается Тихонов, в форме полковника РККА с полным иконостасом на груди. Он, как и все остальные парни потребовал их вернуть, вчера ночью некоторые прикручивали награды к гимнастёркам.

Документы у сержанта госбезопасности уже проверили. Всё сошлось, подполковник его действительно опознал правильно, поэтому Тихонов и остальные офицеры отвели того в сторону и стали что-то объяснять. Что и так понятно, поэтому махнув на них рукой, я направился в сторону автодома, нужно было одеться. Дежурные вернулись к кухне и заканчивали готовить завтрак.

Когда я поднял детей, сам оделся, и их одел, уже прозвучал подъём и к кухне с котелками в руках выстроились не только добровольцы, которых я привёл сюда, но и гости, бойцы были из в отдельной мотострелковой дивизии особого назначения (ОМСДОН) им. Ф. Э. Дзержинского войск НКВД. Как я понял, это подразделение занимается охраной подступов к столице, ну и важных учреждений в самом городе. Для старшего комсостава, что продолжал беседовать с Астапчуком, дежурные отнесли кашу и чай сами.

Мы тоже позавтракали, только я детям блины напёк с чаем в автодоме, ну и потом после привычной чистки зубов выпустил их погулять, под присмотром часовых. Для местных, которые видели детей в непривычной яркой одежде, это стало ещё одним кирпичиком подтверждения о том, что мы из другого мира прибыли помогать им. Да верили они, хотели и верили, всё указывало на то, что им говорили правду.

После завтрака Астапчук оставил здесь своих бойцов, теперь уже они взяли охрану на себя, встав в охранении, и на своей «полуторке», с двумя офицерами-добровольцами направился в сторону Москвы.

Он был всё же из элитной спецчасти, так что нам повезло, что мы встретились, ну и знал к кому там обратиться, чтобы вывести гостей до нужных людей. А потом уже и до самого.

В общем, проводив делегатов для связи, мы стали заниматься своими делами. Я достал подбитую «тридцатьчетвёрку» и танкисты с присоединившимися к ним самоходчиками стали приводить её в порядок. Частично это удалось сделать, но вот что делать с пробитым стволом пушки мы не знали. Тут требовалась замена. Среди ЗИПа у меня были запасные стволы к этому типу орудия, но здесь требовались ремонтные мощности, хотя бы кран. Зря майор-самоходчик это сказал, видимо решив, что я у меня тягача с краном не было, да у меня всё оснащение танкоремонтной базы при себе было. Так что рядом с танком появился запасной ствол для пушки и сам тягач на гусеничном ходу. Так же я достал дополнительные запчасти, ну и боезапас, вчера танкисты изрядно постреляли, уполовинив его, пусть пополняют. Где-то часам к трём, после обеда танк был полностью отремонтирован, даже горелкой и сваркой были поправлены приборы наблюдения, лишь следы на лобовой броне и на маске пушки показывали, что танк всё же побывал под обстрелом. Бойцы НКВД, которые остались тут, и которые не стояли на часах, общались с парнями, выведывая видимо по приказу командира всё что можно. О вчерашнем нашем рейде они уже знали всё, парни-добровольцы язык за зубами не держали и часто обсуждали между собой как они «дали прикурить немчуре».

Пока сообщения от отправленных в Москву парней не было, да и отправленный по воздуху в тылы советских войск представитель правительства прошлого мира не выходил на связь, но когда парни закончили с ремонтом танка, на дороге появилась автоколонна, из десятка грузовиков и двух броневиков, которая при приближении свернули к нам.

— По машинам! — здесь же скомандовал Тихонов.

Подставляться вот так ему не хотелось, мало ли что. Под руку местному государству они не успели уйти, присягу давали другому, хоть и схожему, и пока находились как бы на нейтральной территории. Их судьба пока была не определена, всё зависело от делегатов, отправленных к Сталину. Кстати, у Тихонова были часы с дарственной надписью от самого Шапошникова, ему их вручили когда он был в Кремле и Хозяин знакомился с новым комдивом. Дивизию Тихонов принял в мае сорок второго, после того как вывел разбитые части дивизии из окружения с материальной частью под Харьковым.

Так вот колонна свернула к нам, но не доехала и встала, машины стали покидать бойцы в уже знакомой форме, видимо из батальона Астапчука. Оставленный им у нас в лагере зам, побежал к прибывшим, чтобы доложится. Его выпустили без проблем, местные дела. С полчаса тот что-то рассказывал командирам у машин, я видел, как они с интересом поглядывают в нашу сторону, разглядывая необычную боевую технику. Чуть позже оставив бойцов у машин, группа из четырёх командиров выдвинулась к нам, им навстречу вышли Тихонов, оба особиста, ну и кап-один в форме военного моряка. Он полдня перешивал форму под свою фигуру. Тут многие из тех, кто был свободен, этим занимались. Готовились к встрече с представителями местной армии или правительства. Семь десятков молодых парней, пацанов фактически, а на груди столько орденов и медалей, причём вешали только боевые, юбилейных не было, хотя почти все они их имели. Так что смотрелось всё очень странно и не обычно. Молодые парни и столько наград, причем в таких званиях. Половина старший комсостав.

Общались они между обеими стоянками минут двадцать, после чего ко мне был направлен посыльный. Сам я сидел в автодоме и с детьми смотрел мультфильм, изредка поглядывая в окно, чтобы наблюдать за встречей, поэтому посыльного встретил в дверях.

— Сам сюда едет, — сообщил тот выпученными глазами.

— Кто? — не понял я.

— Сам, товарищ Сталин. Антонов всё же смог добраться до него. Когда наши на трофее перелетели на удерживаемую советскими войсками территорию, там быстро разобрались и отправили его в Москву специально выделенным бортом. Он как раз с самим товарищем Сталиным разговаривал, когда пришло сообщение что с Астапчуком прибыло ещё двое, так что их тоже быстро сопроводили в Кремль. Товарищ Сталин ими очень сильно заинтересовался. Тихонов сказал нужно встречать.

— Этим пускай Тихонов и занимается, я чуть позже выйду. Сами знаете, это вы здесь добровольцы, а я так, просто проводник, что вас сюда доставил.

Тот уж занялся делом, так занялся, пыль столбом стояла. Прибывшие командиры с пониманием наблюдали, что за бардак воцарился в нашем лагере. Командиры бегали, орали, экипажи приводили технику в порядок и выстраивали её в линейку. Там и так блестело, за день успели почистить пострелявшие пушки и пулемёты, смахнув пыль с брони, а здесь реально драили. За час, когда показался кортеж со Сталиным, всё было готово. Прибывшие сотрудники охраны Сталина поставили у каждой единицы техники по охраннику, чтобы не дай бог, ну а добровольцы выстроились в шеренгу, блестя на солнце иконостасом и когда машины подъехали, по приказу полковника отдали честь, и так и стояли, пока Сталин с генералами выходил и напрялся к нам.

Мы за этим с детьми наблюдали у борта автодома, укрываясь в тени. Тихонов, когда гости прибыли, отбил три печатных шага и стал громко докладывать Сталину, что добровольческий корпус построен. Вот так вот сразу, не рота даже, а именно добровольческий корпус. Видимо ему это словосочетание нравилось.

Мы с детьми сидели на складных стульчиках под тентом, с пакетами чипсов в руках, на столике стояли стаканы с соком, в общем, представление было интересным. Камеры что висели в воздухе, всё снимали. Удобные штуки всё же. Вот Хрущёва они заметно нервировали, а Сталин ничего, покосился только в нашу сторону и всё, после чего прибывшая делегация направилась знакомиться с добровольцами. Представителя Хрущёва здесь не было, он уже доложился и вручил Шапошникову три портфеля, ну а потом и технику стали изучать. Среди прибывших были генералы-танкисты, вот они особенно усердствовали, и было видно, что эта техника приводит их в полное восхищение и зависть, ничего подобного у них пока не было.

Детям это всё быстро надоело со стороны наблюдать, и они убежали к гостям, мелькая там. Марину, которая у танкистов утащила шлемофон и ходила в нём, придерживая, а то он ей на глаза невольно спадал, проходила мимо Сталина, тот её поднял на руки и с улыбкой что-то сказал, а та указала на меня.

После этого Сталин с моей приёмной дочкой на руках направился к автодому, в сопровождения начальника охраны и двух телохранителей. Берия, что стоял и беседовал с двумя особистами-добровольцами, лишь мельком посмотрел в нашу сторону. Правда, когда он подошёл те отстали, и остались в стороне, пристально за нами наблюдая.

— Доброго вечера, Михаил, — поздоровался со мной Сталин и опустил дочурку на траву, та сразу убежала к танкам. — Мы пока незнакомы, думаю это нужно исправить.

— Герцог Михаил Солнцев, путешественник, — встал я и, представившись, протянул руку, встретив крепкое рукопожатие. — Вам представляться не надо, кто такой Сталин известно всем. Присаживайтесь. Соку?

— Благодарю, не откажусь, погода сегодня жаркая, — устроившись на складном стуле, кивнул Иосиф Виссарионович.

Я налил гранатового сока из графина в чистый стакан, и подал его Сталину, после чего сел напротив и посмотрев на того, сказал:

— Я не буду ходить вокруг да около. Думаю, вы уже получили нужные сведенья обо мне, время у вас было, поэтому скажу так. Я понимаю, в каком тяжёлом положении находиться вверенная вам страна, поэтому постараюсь помочь всем, чем могу, без-воз-мез-дно, — раздельно сказал я. — Современное оружие не дам, вы должны победить немцев сами, но вооружения, танков, всего у вас будет достаточно. Даже отдам восемь реактивных истребителей «МиГ-9», чтобы ваши лётчики усваивали их.

— Скажу честно, ваши слова очень приятны для меня, и помощь, которую вы Михаил готовы оказать, просто необходима Советскому Союзу и советскому народу. Благодарю вас от всего правительства и народа Советского союза.

— Спасибо, — кивнул я. — Честно говоря, я уже был в одном мире, тоже в сорок первом, и тогда повёл себя несколько по-детски. Видимо гормоны играют, и я не всегда могу взять их под контроль. Меня там немного обидели, как я считал и я «губу дул». Почти ничем парням не помог, так по мелочи. Вот и решил помочь вам сразу за два мира… Кстати, что у вас со стрелковым вооружением?

— Пока заводы перемещаются, меняют местоположение и продукции от них ждать ещё не скоро. Что-то есть, но очень мало. Часто приходиться использовать оружие после многократного ремонта, вскрываются склады с вооружением времён японской или гражданской войны. Вам есть что предложить?

— Да, альтернативу. У американцев в своём мире я как-то купил полтора миллиона автоматических винтовок «М-шестнадцать». Готов уступить вам со всем оснащением и боеприпасами двести тысяч единиц этого оружия. Ещё пару тысяч однозарядных гранатомётов. Поверьте, в городских боях нет ничего лучше этих гранатомётов. Ваши войска сразу усилят свою огневую мощь с этим оружием. Боеприпасов тоже достаточно, ну а потом думаю, ваши оружейники уже разберутся и начнут выпускать свои гранаты для этого оружия.

— Хорошее предложение, я его принимаю, — кивнул Сталин, с интересом крутя в руках гранатомёт, винтовку он уже изучил и положил рядом на столик.

— Помимо этого я передам вам большую часть парка бронетехники собранного мной в других мира, вы их знаете «КВ», «тридцатьчетвёрки», «БТ» ну и по паре сотни вот таких машин, — указал я на строй бронетехники, — чтобы тоже осваивали и применяли против новейших немейских танков. Грузовики, другой транспорт тоже будет. Самолётами поделюсь. Не против создать авиа дивизию смеша

нного состава из трофейной техники?

— Конечно же нет, у нас уже есть танковые части где используются трофеи. Пока небо держат немцы, так что целая дивизия пригодится, лётчиков для неё найдём.

— Ну с этим я помогу, — криво усмехнулся я. — Зениток у меня достаточно. Ещё какие просьбы есть?

— Конечно есть, — вздохнул собеседник.

Мы стали обговаривать подробности, предоставляемой мной помощи. Сталин к моему удивлению по памяти помнил все возможные подразделения, что стояли на подступах к Москве во втором эшелоне, не имея достаточного вооружения, боезапасов и просто оснащения. Причём помощь требовалась достаточно остро, поэтому промедление смерти подобно. После того как мы всё обговорили, я хотел было убрать всю боевую технику обратно, но меня попросили оставить, до Москвы она дойдёт своим ходом, а дальше знают как ею распорядиться. Парни-добровольцы попрощавшись со мной и детьми, их приняли в действующую армию, причём в тех званиях что они имели согласно документам, вряд ли мы больше встретимся, получили от меня всё своё имущество и стали грузиться в машины, танки и бронетранспортёры будут перегонять другие люди, ну а мы со Сталиным, четырьмя его людьми и шестью генералами на флаере так же полетели в Москву, в Ставку Верховного Главнокомандующего. Шапошников полетел с нами.

Сели на ближайшей площади, нас там уже ждали, было выстроено оцепление из бойцов батальона НКВД, их вызвали по рации, после чего нас сопроводили в Ставку. Флаер я убрать не забыл. Там немного пообщавшись со Сталиным, я убедился, что мои дети устроены нормально, подлости от местных я не ожидал, хотя на всякий случай и подготовился, после чего мы стали с начальником тыла прикидывать, что у меня есть, и как этим распорядиться. Свора его помощников активно в этом помогала, и надо сказать интенданты оказались профи высшего класса, я и не ожидал.

До темноты я успел составить список того что собираюсь передать Советскому Союзу, и даже частично передать. Зенитчикам что стояли под городом, ушли почти все «ЗСУ-57-2» и «ЗСУ-37», что я получил от правительства прошлого мира, более современное я не давал, дикарям автомат пока лишен. Грубо конечно, но я давал чуть более современное вооружение, совсем современное придержал, они его должны сами выстрадать, создать, а не на халяву получить. Но это после войны, а войну Союзу выиграет, я в этом был уверен, и моя помощь здесь пригодиться. Разве что передал зенитчикам одну из трёх радарных мобильных установок, две оставшиеся для ВВС, потом передам. Всё же здесь Ставка и налёты довольно нередкие случаи.

Помимо этого я заполнил продовольственные склады и пакгаузы города продовольствием, два эшелона с пустыми вагонами, так же заполнили те пошли в сторону фронта, войскам требовалось продовольствие, и так это всё уже в дефиците. Потом, после моего возвращения в штаб Ставки, мы стали планировать мой следующий маршрут, где я должен передавать формирующимся дивизиям ополчения, снабжая их, вооружением, боеприпасами, амуницией и продовольствием. Под городом шло формирование стрелковой дивизии, значит, требовалось передать ей восемь тысяч винтовок «М-16», пятьсот гранатомётов «М-79», тысячу пулемётов «М-60», две сотни «М-67». Грузовики под две сотни, «БТР М113» сто сорок штук. Миномётов пятьдесят шесть, тридцать восемь пушек и орудий разного калибра из которых должны были сформировать один полный дивизион, и четыре отдельных батареи для полков. Много «БТР-152» ушло в дивизию Дзержинского, там быстро оценили потенциал этих машин. Под городом началось формирование нескольких танковых полков, включая два тяжёлых резерва Ставки. Туда «КВ» шли, новейшие танки я тоже давал, но их получали подразделения, что формировались с другой стороны города. Крайний резерв, как я понял, в этих же частях должны были испытывать те машины, что я подарил стране. Я их немного дал, батальон «Т-34 85», пару рот «ИС-2» роту «ИС-3», самоходки по одной батареи каждого типа. В общем, зверинец собрался. Как и обещал передал восемь «МиГ-9», приняли и даже стали с помощью лётчиков прибывших со мной изучать что это за машинки.

Помимо этого под Москвой шло формирование танкового тяжёлого полка, артиллерийской тяжёлой бригады резерва Ставки, и двух мотострелковых бригад. Люди пребывали, но вооружения катастрофически не хватало. Да что это, амуниции просто не было, многие в лаптях ходили. Пару раз я мельком видел Тихонова или кого-то из парней добровольцев, они общались с представителями генштаба. Ну а потом у меня появилось много работы по передаче вооружения, техники и другого имущества представителям этого государства, и уже больше никого я не видел из добровольцев.

Следующие четыре дня я буквально метался по стране, посещая разные города, железнодорожные станции, разгружая из За Пазухи всё что остро необходимо воюющей стране. Складов и вагонов не хватало, поэтому зачастую ящики с боеприпасами и вооружением просто разгружались в чистом поле. Там устанавливалось по паре зениток, взвод охраны и неслось патрулирование, пока всё не вывозилось. Я отдал, почти весь автопарк, хоть нашу технику, первых годов войны, хоть немецкую, всю автотехнику прошлого мира, включая полтысячи «козликов», принятых командирами на ура. Потом после долгой беседы со Сталиным, подарил стране ещё с десяток «МиГ-15», столько же «МиГ-17» со всем оснащением, включая один полевой аэродром. Из танков отдал полтысячи «Т-34 85», пятьдесят «ИС-3», сотню «ИС-2», они шли в новые танковые и мотострелковые корпуса. Наливняки, топливозаправщики, всё отдавал. Почти полмиллиона американских винтовок и огромное количество боеприпасов ушло армии воюющей страны. Штабелями можно выложить путь вокруг планеты. Во сколько отдал.

Пару раз до меня доводили, что Артур Александров, похоже, такой же путешественник, как и я с детьми, чуть не попадал в руки представителям наркомата Берии, но постоянно ускользал. Очень вёрткий тип оказался. Мне даже показали его фоторобот, но я его не опознал, не знаю такого.

Я настолько увлёкся передачей вооружения, боеприпасов и техники Союзу. Что чуть не пропустить время перехода в свой родной мир. Быстро добравшись до Москвы, я также торопливо попрощался с местными, с которыми у меня наладились дружеские отношения и в сопровождении охраны мы поехали к месту, где должен был открыться канал. Именно поехали, так как к счастью тот должен был заработать в окрестностях Москвы. В ближнем Подмосковье.

Так что из Москвы я выехал на своём «Форде-Транзите» с детьми, под охраной бойцов НКВД, и их сотрудником, что постоянно вёл со мной дела за эти пять с половиной суток. Мы уехали в область и добрались до места, где должен был открыться канал. Потом я свернул машину, раздел детей, попрощался с местными, и перед переходом, на миг, остановился, мне казалось, что кто-то пристально смотрит мне в спину.

— Москву держите. Немцам не отдавайте, — сказал я майору госбезопасности и шагнул в открывшийся канал.

Попали мы в лето и это радовало. А судя по соснам вокруг, это всё же Финляндия, как и выдавал конечный маршрут «Вариатор».

— Ну наконец-то дома, — осмотревшись счастливо сказал я, и встал на покрытый мхом старый бетон финского капонира, видимо линии Маннергейма. — Так, дети, сейчас одеваемся и едем в сторону ближайшего города, это Хельсинки. Там из отеля я и свяжусь со своими родителями и родителями Ольги, должны же они знать, что у них есть две внучки и внук. Раз обещал, то нужно выполнять, поэтому позвоним. Ну что, оделись? Я тоже, значит идём в сторону дороги… Эх, наконец-то конец путешествию и метаниям. Отдохнём здесь и обратно домой, в Империю…

Дети послушно доставали свою одежду из чемоданов, куда сложили её всего несколько минут назад и после того как мы оделись, то направились по лесу в сторону трассы. Правда, я сначала поднял в воздух мини-вертолёт с камерой, чтобы определится на местности. С одной стороны были видны строения довольно крупного городка, так что мы двинули именно туда.

Дойти не успели, вышли на дорогу. Обычную такую двух полосную асфальтированную дорогу со всеми положенными разметками. Я достал свой «Форд» мы в него сели и согласно дорожным указателям поехали в Хельсинки, попав в столицу Финляндии уже через полчаса. Рядом здесь всё, как я и говорил.

На одном из перекрёстков центра Хельсинки я припарковался и, оставив детей в машине, направился к торговцу мобильниками и симками. Купил один мобильник, и одну симку с роумингом. Мне предстояло много звонить, поэтому я на ближайшем терминале положил на номер солидную сумму.

После этого мы поехали в аэропорт, но ближайший рейс в Питер будет только завтра днём. Забронировав билеты, пришлось предъявлять свой паспорт, что вызвало много вопросов, возраст не сходился, пришлось выворачиваться. Но объяснение о болезни геномов прошло. Такое бывает.

Так что, купив билеты за наличность, я повёз детей в самый крупный и лучший отель Хельсинки, «Гранд Марина». Чтобы не терять время, в аэропорту почти три часа на это убил, паспорт я предъявлять не стал, а просто сунул портье серьёзную мзду. И тот записал меня в лучшем номере как олигарха из России с детьми. После этого я направился в апартаменты, мы там устроились и поехали в аквапарк. Дети очень хотели, и я не стал отказываться. Восторга были полные штаны не только у детей, но и у меня. Всем там понравилось. Пробыли мы там до самого вечера, после чего вернулись обратно в отель. Дети после ужина убежали вниз в бассейн, за ними прислуга присматривала, а я, развалившись на диване наших апартаментов, набрал по памяти номер знакомого хакера в Москве.

— Слушаю, — услышал я на той стороне линии настороженный голос.

— Хай, хакерам. Узнаёшь?

— Нет, голос молодой, вроде не встречались.

— Ты мне программки писал, сайт создавал. Я по всему миру гремел и у всех на слуху был лет шесть назад. Потом про меня не стало слышно.

— Стрел!.. — ахнул тот, запнувшись, сразу опознав с кем говорит.

— Он самый. Я вернулся, и теперь я стал злее. Мне нужна вся информационная выкладка за эти шесть лет, а так же номер одного человека. Генерала Бородина из МВД Питера. Сделаешь?

— Конечно.

— Кстати, ты всё ещё в своём кресле?

— А как мне быть с повреждённым позвоночником?

— Я же говорю, что я вернулся. В общем, есть возможность починить тебя и снова поставить на ноги. Результат сто процентный. Жди, я к тебе дней через пять заскочу.

— Понял, буду ждать. Данные по генералу на этот телефон отправить?

— Да, эсэмэской.

— Сделаю. Отбой.

— Отбой.

Через пару минут я получил данные на генерала, тот уже генерал-лейтенанта получил, и новую должность. Главное был номер телефона их квартиры. Набрав его, я дождался гудков, и когда сняли трубку, сказал:

— Доброго вечера. Это квартира Бородиных?

— Да, это так, — был ответ женским голосом.

— Вы Ирина Владимировна, мать Ольги, я не ошибся?

— Именно так, старшую мою дочь звали Ольга.

— К сожалению действительно звали. Она умерла, погибла в перестрелке с бандитами, как настоящий мужик отбивалась в одиночку с небольшим запасом патронов, убив двоих и ранив ещё несколько. Правда её потом ранили и заживо сожгли. Она отстреливалась из бани, сперва из предбанника, потом изнутри, из окошка. Я позже отомстил за всех моих жён, нашёл всех бандитов, все два десятка, и перебил их. Не посчитайте меня сумасшедшим, но она была моей женой. Третьей женой. Ваша дочь пропала, когда принимала водные процедуры, вместе с ванной, и оказалась в другом мире, на Диком Западе. Так вот, сработал спонтанный канал и произошёл перенос вместе с ёмкостью. Этот перенос омолодил её до пятнадцати лет и полностью восстановил. Она снова смогла ходить. В общем, что было дальше не важно, главное мы были женаты и у нас есть дети. Трое совместных, дочки близнецы, Кира и Алиса, им почти по шесть, и сын Денис, ему четыре. Завтра я с детьми вылетаю из Хельсинки в Казань, с пересадкой в Питере, так что у вас будет пара часов, чтобы познакомиться и пообщаться с внучками и внуком.

— Я вам не верю, — несколько растерянно ответила та. — Да и голос у вас почти детский, юношеский. Это розыгрыш?

— Да мне плевать, верю-не верю. Я вам здесь не ромашка. Ольге я обещал, что если вернусь в свой родной мир, то обязательно сообщу вам о внуках, я это сделал, шанс вам дал. Завтра в три часа дня, рейс семьсот шесть из Хельсинки. Это всё.

Отключившись, я потянулся и немного поиграв мышцами, положил мобилу на столик у дивана. Позже забрав детей из бассейна, я увёл их в наши апартаменты и уложил спать.

Вот про следующий день, ничего хорошего сказать я не могу. Меня впервые довели до такого состояния, что я готов был уничтожить всё население планеты, не то, что этого занюханного городка. Началось всё нормально, после вкусного и сытного завтрака дети убежали, ну а я направился в бар. Тут у лифтового холла услышал рёв, в котором опознал, плачь Ани. Мгновенно рванув в ту сторону, и вынеся дверь вместе с косяком, я обвёл небольшой обеденный зал налитыми кровью злыми глазами. Кто-то посмел тронуть мою дочь и, обнаружив стоявшую в окружении других детей дочку, зажимавшей окровавленный нос, а рядом брутального мужчину с конским хвостом вместо нормальной причёски, он оттирал штанину, и рванул к нему. Магическая защита на детях была в пассивном режиме, то есть останавливала только быстро двигающиеся предметы, стрелы, пули и арбалетные болты, а так дети часто получали в играх синяки и ссадины, от них защита не спасала. Кира доставая камешек амулета «малого исцеления» поспешила к сестрёнке, но не успела, я уже был рядом.

Подняв явного альфонса за горло на вытянутой руке, я велел Ане, которой Кира заживила нос и остановила кровотечение:

— Иди в номер, я сейчас подойду и подую на больное место. Остальные следом… Брысь отсюда!

Дети убежали, а я выхватил пистолет-пулемёт с накрученным глушителем и, продолжая держать альфонса за горло, открыл огонь по секьюрити отеля, что попытались вмешаться. Несколько коротких очередей и шесть здоровяков улеглись на мраморный пол пятная его кровью, а я, выпустив остаток боезапаса в окно, просто подошёл и выкинул альфонса наружу через пробитый проём. Этаж был максимальный, метров тридцать вниз лететь, так что через несколько секунд полёта снизу донёсся шум падения, скрежет металла и визг сигнализации. Похоже на машину свалился.

Обернувшись к шокированным посетителям этого элитного ресторанчика, где и произошло всё действие, обвёл их взглядом и спросил:

— Претензии ко мне какие есть? Свидетели?

— Не парень, всё норм, — сказал один из посетителей на чистом русском языке. — Тот урод был не вправе, толкнул девчушку вот она, отскочив, и разбила нос о колонну.

— Значит, за дело получил, хотя я его прибить готов был за одно то, что посмел прикоснуться к одному из моих детей.

— Вот оно как?… — задумчиво протянул тот.

Я беспрепятственно покинул зал ресторана, перешагнув через тело одного из охранников, и направился в свой номер. К моему большому удивлению, тот был пуст. Быстро проверив планшетом, где дети, я обнаружил, что вся группа как раз отъезжает от отеля. Причём от Марины и Киры поступили сигналы тревоги. Их похитили.

— Что за фигня?! — разозлился я.

Быстро спустившись вниз в холл, я подбежал к стойке регистрации и, ухватив молодого парня-портье за манишку, подтянул его к себе и зло прошипел:

— Где?! Мои?! Дети?!

— Их забрала муниципальная служба согласно анонимному звонку. Вы не можете быть их отцом. Детей отправили в приют, — прохрипел тот, пытаясь освободится из захвата.

Отпустив портье, на вид ему было лет двадцать, я стал доставать из За Пазухи и укладывать на стол инструменты. Скальпели, ножовки, ну и остальное. Последней достал термоядерную боеголовку. У меня их с полторы тысячи было, так что одну не жалко для уничтожения города. Пробежавшись глазами по всему что достал, я убедился, что это всё пригодиться, и всё я собирался использовать, но что-либо сделать не успел, мне помешали.

В зал выбежало несколько человек, и один в форме слуги указав на меня рукой, заорал на финском, переводчик продолжал переводить:

— Это он. Это он всех расстрелял в ресторане!..

Мгновенно достав автомат, я просто расстрелял крикливую прислугу и охрану, после чего вернув автомат на место, и подняв со стойки цепную пилу, посмотрел на неё, перевёл ласковый взгляд на портье, и сказал:

— То, что я отель уничтожу вместе со всеми постояльцами и работниками, это не обсуждается, а сейчас подумай, что я с тобой сделаю, за то, что ты отдал моих детей. А это сделал ты, я уже понял. Значит, заработать решил? И сколько тебе предложили за моих детей?… Ты говори пока все части тела у тебя на месте…

Последнее я сказал, запуская пилу. Особо мне его объяснения не были нужны, на детях маячки, так что сейчас прибью этого гадёныша, активирую ядерный заряд, думаю трёх часов хватит, за это время я успею с детьми свалить из страны, ну и рвану вдогонку за похитителями. Что будет с городом меня не волновало совсем, раз государство само занимается похищением детьми то… Думаю объяснять не стоит, ответить на похищение я собирался предельно жёстко и считал себя в полном праве это сделать.

Конец третьей книги.

Продолжение следует.