Солоник так и не женился, а следователь отказался-таки от взятки

Вскоре произошел окончательный поворот в судьбе Солоника, и тот день тоже надолго мне запомнился. В апреле к нему пришел следователь, молодой парень лет тридцати, который впоследствии стал заместителем прокурора одного из районов Москвы. На допросе присутствовал также второй адвокат Солоника – Алексей Загородний.

Следователь очень сухо вел допрос Солоника. Вопросы касались оружия, обнаруженного на его квартире.

Солоник признал огромный арсенал своим и охотно о нем рассказывал, потому что не имело смысла открещиваться от оружия, которое было с его пальцами.

Ко дню 8 Марта Александр Солоник отправил Наталье трогательное письмо, на которое последовала несколько неадекватная реакция с ее стороны. Наталье пришла в голову безумная идея: вступить с Александром Солоником в официальный брак.

Солоник держался как подобает настоящему мужчине. Всячески старался отговорить ее, предостерегая от всевозможных негативных последствий. К уговорам и увещеваниям он подключил меня и второго адвоката. Мы, в свою очередь, принялись убеждать Наташу чуть ли не отречься от будущего супруга, рисуя этот брак в самых мрачных красках. Но женское упрямство было непоколебимо, Наташа настаивала на своем, и было ясно, что воздействовать на нее бесполезно.

Чтобы оформить брак, Солоник должен был развестись с женой. Мы уже готовились к суду и решили доказать, что приговор по его первой судимости, то есть по изнасилованию, был совершенно необоснован. А для этого необходимо было съездить в город Курган, запросить из суда материалы и вместе с тем расторгнуть и брак Солоника. Признаться, мы надеялись, что пока все это будет оформляться, Наталья, может, и передумает расписываться с Александром.

Поехать в Курган, а заодно и в Тюмень согласился Загородний. Он решил, что едет в города криминальные, а посему не помешало бы обеспечить себя небольшой охраной, в которую и вошли знакомые одного из клиентов.

Как только Алексей приехал в Тюмень, его прямо на вокзале встретил местный РУОП. Его сотрудники уложили на асфальт адвоката с сопровождающими его лицами, обыскали всех и отправили в ближайшее отделение милиции. Загородний, размахивая своим удостоверением, с пеной у рта доказывал, что он официальный адвокат и ничего общего с криминальными структурами не имеет. Но блюстители порядка заявили с усмешкой: ваше удостоверение поддельное, и сейчас мы с вами разберемся. Лишь предъявив командировочное удостоверение, напечатанное на бланке Московской коллегии адвокатов, он смог отгородить себя от своих спутников. После недолгой беседы, проверки личности и фотографирования охранников всех выпустили.

В Кургане и в Тюмени мой коллега собрал доказательства, подтверждающие невиновность Солоника по первой судимости. Ему удалось получить согласие жены Солоника на развод. Вскоре со всеми документами он вернулся в Москву.

Однако Наташу мы все-таки отговорили вступать с Солоником в брак.

После возвращения из Кургана и Тюмени Алексей Загородний через некоторое время решил выйти из дела и написал соответствующее заявление в Московскую городскую прокуратуру, но почему он так поступил, толком не смог объяснить.

Следователь сообщил, что в ближайшую неделю ожидает результатов экспертизы. Нам не терпелось все поскорее узнать.

Следователь слово свое сдержал и вскоре представил нам пять-шесть страниц машинописного текста на бланке, с печатями экспертного совета. Мы сразу вручили заключение криминалистической экспертизы Солонику, и он углубился в чтение. Дойдя до выводов, он пришел в негодование и стал снова кричать:

– Я не убивал троих милиционеров! Я не мог убить милиционеров! – Он тут же схватил листок бумаги и карандаш и стал что-то рисовать. – Вот тут стояли они: тут, тут и тут. Здесь стоял я. Раздались выстрелы – я побежал. Как я мог за такое короткое время убить троих? Это невозможно! Совершенно невозможно! – Он быстро обратился ко мне: – Но вы-то верите, что я не мог убить троих?

– Я тебе верю, – ответил я. – Я обязан тебе верить: я – твой адвокат.

Но Солоник не успокоился.

Баллистическая экспертиза, как говорилось в заключении, показала, что кончики пуль были специально сточены для повышения убойной силы. Солоник возмутился и пытался доказать, что экспертиза сделана неправильно, что выводы не соответствуют действительности.

– Будете доказывать все в суде, – ответил ему следователь, – у вас опытные адвокаты.

– Суд? Я представляю, что это будет за суд, если вы сделали фальшивую экспертизу. На что теперь мне надеяться?!

Мы вышли с коллегой в коридор передохнуть и покурить, оставив следователя наедине с Солоником. Через несколько минут следователь выскочил из кабинета как ошпаренный. Мы удивленно спросили:

– Что случилось? Он что, пытался на вас напасть?

– Да нет, он не напал на меня. Он просто предлагал мне деньги, причем крупные.

– Сколько? – поинтересовались мы.

– Миллион долларов.

– И что же вы?

– Конечно, отказался. Надо будет писать докладную записку.

– А стоит ли, раз вы отказались? – спросил я.

– Я обязан написать.

Как я понял, наши беседы, видимо, прослушивались и записывались.

После заключения экспертизы Солоник резко изменился. Исчезли прежняя жизнерадостность и хорошее настроение. Он замкнулся в себе, стал задумчивым, не всегда был расположен к разговору. Наверное, тогда у него и появилась мысль о побеге. А может, и после того, как пришло письмо со смертным приговором от воров в законе. Солоник прекрасно понимал, что шансов выжить у него никаких нет. Поэтому и настроился на побег – это был его единственный шанс.

Наступили майские праздники. Больше недели вся страна отдыхала. Следственные изоляторы были закрыты, и нам, адвокатам, тоже выпала редкая возможность отдохнуть. К Солонику я должен был прийти сразу после праздников, но неожиданный звонок спутал все мои планы. Звонила мать одного из моих клиентов, которого не так давно выпустили на свободу под подписку о невыезде. Она просила срочно приехать в 14-е отделение милиции, что в районе Сокольников, так как сына вновь задержали на месте преступления. Так как еще что-то можно было исправить, я сразу же выехал. Отделение милиции располагалось недалеко от «Матросской тишины». Как оказалось, мой клиент попал в милицию за угон автомобиля. Молодой следователь долго составлял протокол допроса, и вся процедура заняла около трех часов.

Выйдя в коридор покурить, следователь обратился ко мне:

– Я вижу, вы опытный адвокат. Не могли бы вы меня проконсультировать по одному вопросу?

– Конечно, могу, – ответил я, – пожалуйста!

– В праздники была попытка побега из «Матросской тишины».

У меня тревожно забилось сердце.

– Но мы их поймали. Рецидивист подбил двоих перепилить решетку в медпункте. Я хотел…

– А при чем тут вы? – перебил я его.

– Наше отделение обслуживает «Матросскую тишину», она на нашей территории. Так вот, я хотел спросить, ведь в принципе те двое совершенно не виноваты. Руководил ими человек, осужденный за грабеж на длительный срок. Он их заставил. Как мне сделать так, чтобы вывести их из дела?

А что, если этим рецидивистом был Солоник? Я настороженно спросил у следователя:

– А что это за человек? Случайно, не из девятого корпуса?

– Да нет, он сидел в общем корпусе.

Я с облегчением вздохнул.

Когда я приехал к Солонику, он был в нормальном состоянии, по-прежнему шутил, улыбался. Я спросил, как прошли праздники. Он сказал, что смотрел телевизор, ходил на прогулки. Я поделился новостью о попытке побега.

– Да, мы слышали об этом. У нас же свой «телеграф» и «телефон», – сказал Солоник. – Но из девятого корпуса никто не убежит. Это же тюрьма в тюрьме.

– Да, конечно, – сказал я, кивая.

Действительно, СИЗО-1 имел очень серьезную охрану, и побег был практически немыслим.

– Всем это хорошо известно, – сказал Солоник.