Реакция России на FATCA
А как Россия прореагировала на закон FATCA? По началу (2–3 года назад) реакция была резко негативная. В частности, российский МИД охарактеризовал закон как попытку Вашингтона навязать свой диктат другим странам мира. Затем, в 2012 году наступила полоса полного молчания. Наши власти как бы не замечали закона FATCA, никаких мер не принимали. Лишь изредка нашими чиновниками делались комментарии, что, если бы Россия начала выполнять условия FATCA, то это вошло бы в противоречие с российским законодательством. В частности, FATCA противоречит российским положениям о банковской тайне и Гражданскому кодексу РФ в части, касающейся разрыва договорных отношений (случай, если российский банк закрывает счет американского налогового уклониста). Некоторые российские банки нервничали, понимая, в каком положении они окажутся, если Россия не подпишет двухстороннего соглашения с США. Затем, без особого афиширования, ведомствам «сверху» была дана команда подготовить свои предложения по внесению поправок в российское законодательство для его приведения в соответствие с новыми условиями, порождаемыми FATCA.
Лишь в 2013 году обозначилось какое-то «шевеление», которое периодически подкреплялось заявлениями министра финансов А. Силуанова, что Россия готовит двухстороннее соглашение по FATCA. О наших гневных заявлениях двух-трех летней давности уже никто не вспоминает.
Силуанов весной обещал, что, мол, до конца года соглашение будет подписано. Уже конец года, оно еще не подписано. Что делать банкам? Новый председатель Банка России Э. Набиуллина недавно заявила, что банки раньше 2016 года не смогут подготовиться к выполнению требований FATCA. Но Вашингтон неумолим, заявляет, что никаких отсрочек давать не собирается. Между прочим, речь идет не только о времени, но и о деньгах. Еще в 2012 году Некоммерческое партнерство «Национальный платежный совет» провело опрос 36 российских коммерческих банков с целью выяснить, как они готовятся к выполнению FATCA и каковы могут быть их капитальные и текущие издержки, связанные с таким выполнением. Только первоначальные затраты на покупку программного обеспечения, подготовку специалистов, создание методической базы должны составить не менее 1 млн. долл, в расчете на банк. То есть в масштабах всей нашей банковской системы это около 1 миллиарда долларов. Этот деликатный вопрос обходится стороной. По «умолчанию» это издержки российских банков. А по хорошему это должны были бы быть затраты того, кто всю эту «кашу» заварил. Т. е. затраты должны были бы покрываться налоговой службой США. Flo, впрочем, все это мелочи на фоне тех проблем, которые могут появиться у российских банков после того, когда вступит в действие в полном объеме закон IRS. Ведь даже двухстороннее соглашение с Вашингтоном не является гарантией от возможных санкций. Объектом санкций может стать и наше государство (если IRS сочтет, что налоговая служба РФ не достаточно рьяно выполняет требования соглашения и закона). Объектом санкций может стать и отдельно взятый российский банк. Вспомним, как в середине прошлого десятилетия Вашингтон дал указание закрыть корсчета многих российских банков в американских банках лишь по «подозрениям» в отмывании грязных денег и финансировании терроризма. Я не исключаю, что если американским законодателям пришла в голову идея легализовать «список Магницкого», то со временем в Америке может появиться также «черный список» российских банков, нарушающих FATCA.