В Зоне меня кличут «Фома». Но, на самом деле, меня зовут Андрей. После того, как я не поверил, что скоро будет Выброс и чуть не сгинул, в поисках убежища – все меня прозвали Фомой Неверующим, или просто Фомой.

Я хочу рассказать Вам одну невероятную историю, которая произошла со мной пару недель назад:

Дело было ночью. Сумерки опускаются на Зону почти мгновенно: только что было светло, а через минуту – не видно ни зги. А ночью в Зоне до чертиков страшно! И не верьте тому, кто говорит, что этого времени суток не боится этот человек либо псих, либо самоубийца, либо все вместе – что еще страшнее. Под покровом черного одеяла небосвода, когда на небе рассыпаны мириады звезд, а луна нависает, как палач с топором над головой, становиться до дрожи в коленках страшно. В эти несколько часов опасность таится за каждым кустом. Просыпаются ночные мутанты, а те, которых днем можно было обойти на безопасном расстоянии, становятся невидимы. Потому ночью, даже самые заклятые враги, вынуждены поступиться своими принципами. Сталкеры льнут друг к другу, дабы прикрыть спины от напастей Зоны. А утром, тот, ради кого ты рисковал своей шкурой, может пустить пулю в лоб, лишь для того, чтобы забрать твою последнюю банку консервов.

Но как говорят: «Снорков бояться – в Зону не ходить». Есть много баз, перевалочных пунктов, таверн и баров, где за умеренную плату тебе дадут ночлег и стены, которые огородят тебя от напастей Зоны. Но платить каждую ночь очень накладно. Да и настигает она искателей приключений зачастую далеко от ночлежек, потому, многие пережидают это опасное время, по старинке, возле костра.

Пригласить путника к костру – святая обязанность, пусть даже он и самый заклятый недруг. Но, пригласить нужно! Ночью все равны! А утром? А утром Зона сама рассудит: кому жить, а кому нет.

В тот вечер, я шел из Агропрома в лагерь «яйцеголовых» на Янтаре, думал, к вечеру как раз успею, но Зона, видимо, имела свои планы на мой счёт. На середине пути, возле перевернутого КамАЗа, из-под разорванного тента выскочили несколько слепых псов. От неожиданности я забыл про автомат и рванул наутёк. Мне пришлось отсиживаться полдня на дереве, отстреливая мутанта за мутантом, пока стая не убежала восвояси, потеряв добрую половину сородичей. Только тогда я смог продолжить путь, но добраться вовремя было уже нереально. Ученые закрывают двери лагеря после восьми вечера, и тогда хоть подыхай у самой калитки, раньше восьми утра никто не откроет. А потому вместо лагеря ученых я направился в близлежащий лесок.

Я думал забраться на дерево повыше, привязать себя поясом к стволу и так переночевать, но, пройдя всего пару десятков метров, увидел меж сосен мерцающий огонек. Немного подумав, я направился туда. Конечно, предварительно отправив сообщение-запрос. Через минуту пришло приглашение – подойти и погреться у костра, от некоего Палёного. Я пытался вспомнить – кто он такой? Но, кроме того, что прозвище знакомо, ничего в голову не приходило.

Я вышел из-за кустов на поляну, где трещал сучьями небольшой костёр. Возле него, сидели двое. Один – среднего роста, немного сутуловат, худощавый, на вид лет сорока. Одет он был в сталкерскую куртку, темно-зеленого, маскировочного цвета, с вшитыми в наплечники, грудь и спину бронированными пластинами. Он смотрел на меня из-под сдвинутых на кончик носа очков-хамелеонов. Как я понял это и был Палёный. На его коленях лежал АК-74М с подствольником. Сталкер аккуратно водил тряпицей по стволу. Рядом лежал рюкзак, а на нем, дерматиновый чехол от гитары.

И тут я вспомнил, откуда слышал об этом сталкере! В Зоне не больше десятка людей, которые ходили с гитарами. Во-первых, это опасно и тяжело. Потаскай с собой гитару через аномалии. А во-вторых, это большая роскошь: купить гитару, да еще уметь играть на ней, так чтобы какой-то пьяный сталкер не пристрелил тебя, если ему не понравиться твое творчество.

Я перевел взгляд на напарника Палёного и тут же нервно сглотнул. Второго я знал, это был одиночка, сталкер по прозвищу Айс – необычайно высокого роста – больше двух метров. Гигант никогда не обременял себя лишней защитой. Насколько помню, не было и раза, чтобы он носил противогаз или респиратор. Казалось, он хотел, чтобы все видели его волосы, которые на удивление были седыми и постриженными под «бобрик». Глаза у Айса, были белыми, радужки порой сливались с белками и лишь темными точками смотрели на потенциальную цель зрачки. Поверьте, такой взгляд пронзает насквозь, как пуля и пронимает до костей. За что он и получил свое ледяное прозвище – Айс, то есть «лед» по-английски. Парень как всегда был в своем загадочным плаще, о котором даже складывали легенды. Поговаривают, что его не берет ни одна пуля. В барах находились сталкеры, которые клялись мамой, что видели, как Айса не берет и заряд, пущенный из гаусс-пушки. По характеру чаще всего он сидит спокойно на своем излюбленном месте в баре – в темном углу, и понемногу потягивает пиво, осматривая всех вокруг. Потому-то с Айсом никто и не хотел иметь дело. Все считали, что он связался с самим Монолитом, и этот камень подарил ему плащ, за что Айс, должен был служить О-сознанию. Хотя в Зоне, возле костра, да под бутылочку «Казаков», и не такого наплетут. На коленях парня лежал «Отбойник», а из незакрытой кобуры выглядывал пистолет, судя по форме рукоятки – «ХПСС-1м».

– Доброй Зоны мужики, – разводя руками, и как бы невзначай показывая, что у меня нет оружия, сказал я.

– Доброй, – кивнули мне сталкеры в ответ. – Подходи, присаживайся.

– Благодарю.

Я присел напротив сталкеров и вытянул гудящие от усталости ноги к костру.

– Угощайся, – Палёный протянул мне открытую банку с консервами.

– Спасибо, – я вынул из рюкзака подсохшую буханку хлеба и палку «краковской» колбасы.

Предлагать еду, было, традицией, и брать её следовало всегда. Это признак доверия! Но если тебе давали еду, ты обязан был дать что-то взамен. Этим ты, как бы, говорил, что ты благодарен и доверяешь. Не дать что-то взамен нельзя, кроме некоторых случаев – если ты ранен или у тебя просто нечего отдать. Во всех других случаях, будь добор, отдавай хоть последнюю рубашку. Такие вот правила этикета среди сталкеров.

– Знакомься, это Айс, – Палёный указал на напарника. – Меня же зовут Палёный.

– А я Фома.

– Фома? – удивился Палёный. – Так! Экспромт! – прошептал негромко он и стал декларировать стих…

****************************************************************

– Здорово, – я захлопал в ладоши, стих мне и правда, очень понравился.

– Спасибо, ну да ладно, хватит лирики, – улыбнулся Палёный. – Лучше рассказывай, какими судьбами тебя сюда занесло?

Я рассказал свою историю, о том, как я отбивался от своры псевдопсов и как не успел на Янтарь.

– Забавно, – сказал Палёный после моего рассказа. – А у меня имеется похожая история, которую я услышал в Баре.

– Опять твои байки, – отмахнулся Айс, что-то ища в рюкзаке.

– А я был бы не против, послушать какую-нибудь историю, ночь-то длинная, – улыбнулся я.

– Сначала выпьем, – пробасил Айс, откупоривая бутылку «Казаков».

Он разлил содержимое по кружкам и мы «ухнули». После чего Палёный начал рыться в рюкзаке, пока на свет не появился блокнот.

– Сейчас, – он перекидывал страницу за страницей. – Ах, вот…

Как Рыжий, спасся от Выброса .

(автор –РЕН-т-ГЕН-)

Бар снова взорвался смехом.

Бар снова сотрясла новая волна смеха. Один лишь человек в баре не смеялся, и это был сталкер Рыжий, который рассказал, как он спасся от Выброса.

Рыжий был высоким, коренастым мужиком лет тридцати, с длинными рыжими волосами. Он пришел в Зону два года назад, и сразу же получил прозвище, которым его до сих пор и кличут. Он давно свыкся с таким обидным прозвищем, потому что рыжий – он и в Африке рыжий. И все кому не лень так его и звали.

Пришел он в Зону со своим другом, которого впоследствии стали звать Жабой.

К возникновению такого обидного прозвища, Рыжий имел непосредственное отношение. Как только друзья прошли обучение хитростям хождения в Зону, они сразу же отправились в поход за артефактами. В первой же ходке парни нарвались на стаю тушканов и еле спаслись, выстреляв все патроны по тварям. Кроме того, ранение получил Жаба, которого на себе пришлось тащить Рыжему. Но Зона, видимо, не хотела так просто отпускать сталкеров, они снова наскочили на стаю, теперь уже плотей, почти у самого лагеря новичков. Рыжему пришлось бежать от тварей целых пять километров, таща на горбу друга. Плоти до того пугливые твари, что стоило сделать один выстрел, как они разбежались бы во все стороны, и больше не трогали свою "жертву". Но Рыжий-то думал, что патронов больше нет, и когда он, почти без сил, добрался все-таки в лагерь, оказалось, что у друга еще есть две пачки патронов, которые он просто зажал. Так его друг стал Жабой. А с того времени друзья стали врагами: Рыжий ненавидел Жабу за подлость, а Жаба его за полученное обидное прозвище.

Вскоре между ними возникла своего рода война: если Рыжему попадалась возможность увести у Жабы заказ, он это делал немедленно, даже во вред себе; тем же промышлял и Жаба.

Потому, когда Рыжему пришло сообщение от Сидоровича, такого содержания: «Нужно забрать контейнер на Свалке, возле водонапорной башни, плачу две штуки. Согласен? Или отдавать Жабе?», Рыжий, несмотря на усталость, отправил мгновенный ответ с согласием и начал собираться. Он осмотрел свое барахло, проверил Калашников и отправился по указанным в сообщении координатам.

Путь от схрона Рыжего до водонапорной башни прошел без сучка и задоринки, что очень насторожило сталкера, потому как если сначала все идет хорошо, то потом будет полная труба!

Сталкер быстро нашел то, что искал: это был стандартный контейнер, в которых перебрасывали на вертолетах в Зону продовольствие.

Рыжий, с трудом подняв его, пошел обратно – в сторону бункера Сидоровича.

Но, не успев толком сделать и двух шагов, как его ПДА завибрировал, предупреждая, что в северном направлении сюда бежит стая слепышей. Сталкер выругался. В одиночку, да еще с контейнером на плечах, справиться с одной собакой сложно, а тут ПДА показывает, что их сорок штук. ПДА завибрировал еще раз. В этот раз стая плотей подходила с южной стороны.

Медлить было нельзя; Рыжий, быстро осмотревшись, не нашел более безопасного убежища, чем водонапорная башня. Он рванул туда и очень даже вовремя, так как за спиной уже послышался лай слепых псов.

Сталкер с трудом смог схватиться за поручень лестницы, что вела на крышу бака, но одна из собак успела ухватить его за ногу. Адская боль пронзила все тело парня, он судорожно стал трясти ногой, и собака отцепилась, а Рыжий со скоростью ракеты поднялся наверх башни. Взобравшись на крышу, сталкер осмотрел ногу. Она была прокушена, а потому быстро, чтобы не занести заражение в кровь, он обработал рану из аптечки спиртом, перевязал и помазал специально разработанной Болотным доктором мазью. Эта мазь уберегала сталкера от гангрены после грязных зубов тварей Зоны.

Рыжий посмотрел вниз: вокруг башни кружили псы, а с юга плелись еще шестеро плотей. Сталкер попробовал пристрелить хоть одну собаку из пистолета, но попытка окончилась только потерей патронов. Он оценил свое положение и осмотрел припасы: еды на три дня, патронов по три магазина к автомату и пистолету, две аптечки, причем одна уже начата.

Рыжий достал ПДА и отправил сообщение Сидоровичу: что, мол, так-то и так, «сижу на башне, кругом собаки, помоги».

Ответ от торговца, пришел через полчаса: «Скоро Выброс, ничем помочь не могу».

Все, это был конец, о Выбросе узнавали за два, максимум за три часа до начала, а то и вообще он мог случиться без предупреждения.

Рыжий снова выругался и расстрелял по собакам всю обойму пистолета, убив при этом лишь одну из них. Сородичи сразу бросились к убитому и начали его поедать.

Рыжий задумался: «А что если таким макаром отвлечь собак и убежать?» и тут же развеял свои сомнения – из-за кучи мусора пришли плоти и, растолкав собак, принялись за мертвого пса.

«Теперь не отвлечешь» – подумал Рыжий.

Через двадцать минут небо окрасилось в красный цвет – это был явный признак приближающегося Выброса. Рыжий вздохнул: еще никто не выживал после Выброса – либо находили трупы тех, кто не успел найти укрытие, либо их видели в числе новых зомби.

Сталкер вновь посмотрел вниз: собаки и плоти устремили взгляд на север, откуда должна была прийти волна Выброса, что содрогала землю не хуже любого десятибалльного землетрясения. Твари развернулись и побежали в южном направлении, чтобы спастись от Выброса, но умереть на амбразурах военных.

Рыжий тоже не терял времени. Он быстро сложился, попутно думая, куда бы спрятаться от приближающейся смерти. По всем признакам, у него было всего пять минут, до того как Выброс доберется сюда.

Рыжий соскочил с лестницы. У него был единственный шанс спастись: нужно было через поле пробежать к сторожке, стоявшей на окраине леса. Но расстояние до нее составляло добрых десять километров. Сталкер собрал последние силы и побежал так быстро, как мог, и насколько позволяла прокушенная нога. Он уже почти добрался до середины поля, что разделяло Свалку и опушку леса на Кордоне, как на горизонте показался красный вал Выброса.

Рыжий прибавил еще, как вдруг над ним возникло синее сияние и что-то его потянуло вверх. Он хотел, было, вырваться, но ничего поделать не мог, ноги барахтались в воздухе, а руки были заняты автоматом.

Сталкер посмотрел вверх и обомлел над ним весело блюдце НЛО, именно такое, каким его описывают очевидцы. Рыжий с перепугу начал палить из автомата в диск, но пули не причиняли ему никакого вреда. Луч окончательно втянул его в корабль пришельцев, и Рыжего обступили зеленые человечки.

Рыжий со страхом смотрел на инопланетян, а те о чем-то спорили, то и дело, показывая на сталкера. Потом один разозлено плюнул и, указав на сталкера, сказал человеческим голосом:

Очнулся Рыжий возле бара, где он и рассказал эту историю

– Подожди. Рыжий, Рыжий? Не тот ли это Рыжий, что возле бара постоянно просит, чтобы ему одолжили денег, потому что: «Браток, трубы горят»? – спародировав его скрипучий голос, спросил я.

– Тот, ну и что? – ответил Паленый.

– Да, нашел, кому верить. Он тебе, что хочешь, придумает, чтобы ты ему выпивку купил.

– Нет, это он на полном серьёзе рассказывал.

– Когда выпьешь, то и не такое расскажешь, – сказал Айс, ковыряясь в зубах.

– Так что, Фома, по-твоему, инопланетян нет? – спросил Паленый, вытирая губы от крошек батона.

– Нет, конечно, – ответил вместо меня Айс, расплывшийся в улыбке.

– Поддерживаю! – сказал я и поднял стакан. – Давайте за это выпьем!

Наши стаканы сомкнулись, и мы опрокинули их содержимое в свои желудки.

– Ладно, – Паленый снова начал листать свой блокнот. – Ишь, черти, не верят. А вот слушайте…

Приятно проснуться от запаха жареного мяса. Желудок недовольно пробурчал на лень своего хозяина, требуя немедленных действий. Так не хотелось вставать после трудного вчерашнего похода. Эх, ещё бы пару часиков полежать, насладиться теплом и безопасностью, но внутренний террорист требовал своего, разгорячённый аппетитными запахами. Вот гад! Подчиняясь ультиматуму, встал, ополоснулся чистой водой и стал одеваться.

Пришёл я вчера уже затемно. Сдав артефакты, заглянул в оружейную и первым делом вычистил свою амуницию. Уже давно взял за правило, что чистое и смазанное оружие никогда тебя не подведёт. Так что всю необходимую работу сделал ещё вчера. Это и позволило мне, одевшись, сразу спуститься в Бар.

Да, именно Бар, с большой буквы. Почему так получилось? Да просто у бармена заскок, он любит менять название. Уходя в поход из бара «В пасти псевдогиганта», можно вернутся в бар «Копыто плоти». Уснуть в баре «В логове голодного кровососа», а проснуться «В заднице у психа контролёра». Ну, никак не мог хозяин определиться с названием. Вот мы промеж себя и называем заведение Баром.

Спустившись вниз, я заметил этого сталкера сразу, не потому, что он был единственным посетителем, а из-за его необычной кожи – изумрудно-зелёной.

Вместе с ним в Бар проникли ещё клубы аппетитного запаха. Живот-террорист мгновенно заявил о себе бурчанием.

Парфёрыч довольно улыбнулся.

Бармен исчез на кухне.

Я минуту постоял и направился к странному сталкеру.

Сталкер вздрогнул, посмотрел на меня грустными глазами и кивнул. На столе перед ним стояла бутылка водки «Казак» и полный стакан. Отодвинув стул, я присел. Вскоре появился Панфёрыч, поставив на стол графинчик, пару рюмок и свеженарезанный салат. Расставив всё, сел рядом.

И он поведал нам свою историю…

Секретарша всемогущего босса астрофизики самовлюблённо расчёсывала волосы между пальцами ноги. Золотисто-зелёные кудри не поддавались её настойчивым усилиям. Созерцание этой картины настолько захватило меня, что я мог стоять долго, наблюдая этот процесс. Но нет ничего вечного.

Даже если бы меня звали по-другому, я бы согласился с ней. Но от волнения перехватило горло, и мне оставалось лишь скромно кивнуть.

Просвистевшие надо мной ножницы аккуратно срезали любимый огненно-красный вихор шефа. Дверь захлопнулась, оградив нас от зарождающегося урагана.

Шеф с сожалением посмотрел на срезанные волоски своей гордости. Подняв руку, выдернул ножницы из портрета любимой жены и, осматривая их, сказал:

Всё ещё ошарашенный внезапным превращением утончённой девушки в грозного грахмана, я медленно поднялся.

Не успел я добраться до двадцатого прегрешения, как…

Шеф встал из-за стола и, выполнив пару приседаний, подошел к окну.

Босс открыл окно, перевалил живот через подоконник и…

Спускаясь вниз, я вспоминал, как отец учил меня летать. Подбрасывал над пропастью, где дно усеяно острыми камнями, и радостно махал мне сверху.

Конечно, было трудно летать с первого раза, без крыльев, парашютов и тем более антигравов, но со временем у меня было всё меньше и меньше синяков. А когда я вернулся уже без единой царапинки, отец с грустью в глазах подарил мне мой первый в жизни антиграв, пробурчав под нос:

Жизнь у меня была трудной, не раз изумрудно-зеленая кожа покрывалась голубыми синяками, но, все же, я смог дослужиться до начальника Отдела Контактов. Работа не пыльная. И вот настал звёздный час. Шеф призвал меня на очень важное задание. А, правда, где же он?

Мимо меня воспарил мой босс.

Черт, я совсем забыл о его знаменитом животе, благодаря которому он обходился без антиграва. Когда он летит вниз, то затыкает задний проход, и его «мазоль» заполняется газами. И он отскакивает от земли, как мячик, без ущерба для своей персоны. Правда посадка затягивается из-за элемента отскока.

Шеф ещё пару-тройку раз пролетал мимо меня, пока не приземлился. Я тут же связался со Службой Безопасности, чтобы они оцепили площадку, но двоих мой брюхатый босс всё же успел зацепить, и их увезли в больницу. Восстановив порядок на площадке, я, не теряя ни секунды, направился в док.

Подходя к нему, меня встретили двое из Медицинской Службы.

Они, молча, накинули на меня смирительную рубашку, и один спросил другого:

Ну, что мне оставалось делать? Только смириться. Подхватив за руки, они бережно понесли, открывая мной все двери. В таких мрачно-веселых коридорах мне еще бывать не приходилось. Изредка слышались ужасные вопли идущих на поправку больных и писк вездесущих зубогрыстоков. Под потолком качались тусклые жёлтые лампы. Чувствовался устойчивый запах лекарств, нечистот и разлагающейся плоти. То и дело мои сопровождающие спотыкались об какие-то кости. А их попадалось всё больше и больше. Из чего я сделал вывод, что до морга рукой подать.

А второй не успел тормознуть, нас развернуло, и меня шарахнуло головой об стену.

Остаток пути они несли меня молча, откидывая зубогрыстоков и кости ногами. Открыв очередную дверь моей головой, вошли в огромное помещение.

Посреди огромного светлого зала стояла гигантская машина неизвестной мне конструкции. Около неё крутился маленький сгорбленный старичок.

От неожиданности старичок запрыгнул на столб, подпирающий потолок, и оглянулся.

Сопровождающие сняли с меня смирительную рубашку, поклонились и ушли восвояси.

Доктор подошёл ко мне, взял за руку и потянул за собой, извиняясь:

Я внутренне содрогнулся.

За разговором мы подошли к машине. Доктор нажал на пару кнопок, но ничего не произошло.

Он отошел чуть в сторону, поплевал на ладони, взял кувалду, припасённую заранее, размахнулся и со всей своей силы ударил по железной стенке оборудования. Внутри что-то загудело, моргнули лампочки, и из чрева металлического монстра вылезло кресло.

Доктор остановился, перевёл дыхание и продолжил.

Поковырявшись в носу, доктор осмотрелся вокруг, но, не найдя ничего подходящего – а я к тому времени уже отошёл на приличное расстояние – вытер палец о свои штаны. И поспешил ко мне, продолжая свою лекцию:

Тут же в моей памяти всплыл досадный случай, когда высокоразвитая планета оказалась в чёрном списке из-за того, что контактёр умер, поскользнувшись на унитазе и захлебнувшись в сточных водах. После него я и занял место начальника Отдела Контактов.

Старичок как-то сразу помолодел и выпрямился от гордости за своё изобретение. Я ошарашено глядел на это преобразование и даже не заметил, как доктор проделал все необходимые манипуляции. Очнулся я лишь, когда услышал:

Я поднялся с кресла и, всё ещё заторможено, двинулся к дверям, через которые меня внесли.

И тут я вспомнил про печень господина Гранкаавала. Комок тошноты медленно стал подниматься из желудка, ища выход. Моя кожа стала приобретать бледноватый оттенок и, чтобы не оконфузиться перед лицом великого учёного, я стремительно бросился к лифту, в прыжке «ласточкой» нажал на кнопку «Док». И всё, что я ел за последнее время, осталось на полу лифта.

Старичок проводил меня внимательным взглядом и, взяв тряпочку, стал стирать пыль со своего любимого детища.

Пока лифт поднимался, я успел привести себя в порядок. Хотя это было и нелегко. Просто не представляю себе, что столько пищи может уместиться в моём желудке. Только дверь открылась, я тут же вылетел из загаженной кабины лифта. До корабля ещё оставалось полчаса хода, и, как всегда, ни одной попутки. Только один раз мимо меня пронёсся какой-то сумасшедший, чуть не смешав меня с пылью сотен миров. Не прошло и одного светового года, как я дошел до корабля.

Шеф развернул меня, нагнул, и мощным пинком отправил в люк корабля. Чувствительные датчики зафиксировали моё прибытие и отдали команду «взлёт» на пульт управления.

Полёт прошёл по стандартной схеме. Звездолет управлялся автоматически, я же провел все время в криогенной камере. По прибытии на место робот-стюард бесцеремонно сбросил меня на пол и облил холодной водой. Реанимация после долгого сна прошла мгновенно.

Вообще-то моего участия в управлении кораблём не требовалось – он мог приземлиться на одной автоматике. Но мне нужно было подготовиться к миссии, и поэтому я заведомо завел будильник на более раннее время.

Пока я приводил себя в порядок, мой звездолёт пронёсся мимо какой-то консервной банки на орбите и пошёл на посадку к рыжему пятну на поверхности.

Занимаясь написанием торжественной речи, я так увлёкся, что ничего не замечал вокруг себя, как вдруг услышал тихий ласковый голос моей бывшей жены:

Многолетний рефлекс сработал мгновенно. Только уже дрожа под столом и укрываясь стулом, я сообразил, что здесь ей делать нечего. Но всё же, чем чёрт не шутит, и робко выглянул из-за стула.

У стола стоял робот-стюард и, ухмыляясь своей противной улыбкой, мне сообщил:

Проводив его взглядом, я выбрался из-под стола. Вот он, момент моего торжества. Осмотрелся в зеркале, смахнул пару пылинок с воротника – красавец. Ещё раз пробежал по тексту речи, поправил пару ошибок. Всё нормально, я готов, и торжественным маршем прошагал к выходу из корабля. Ну, варвары, зрите великолепного представителя планеты Гарданелы. Люк открылся.

Сказать, что был разочарован, слабо сказать. Я был в бешенстве. Ни приветственных криков, ни толп восторженных встречающих, одна какая-та грязная поляна в окружении кривых деревьев с листьями, похожими на водоросли тёплого моря моего родного мира.

Придя в себя, я заметил ровную серую площадку, как раз у люка. Неужели и здесь такие же традиции, как и у меня дома. Когда докладчик выходит на торжественную площадку и произносит свою речь.

Ну что ж, ещё раз оправил свой строгий комбинезон и сделал шаг в круг…

Мини-Машина По Клонированию зажужжала, заморгала всеми всевозможными лампочками и выплюнула изумрудно-зелёное тело с большой коричневой цифрой «два» на груди, распространяя зловоние по всему кораблю. Выполнив своё дело, МнМПК с облегчением замерла.

Тело, покрытое липкой жёлтой слизью, зашевелилось и закашляло. Робот-Стюард, закрыв свои чувствительные рецепторы, схватил тело за ногу и потащил в душ.

Холодная вода и зловонный запах привели меня в сознание. С трудом приподнявшись, оглядел себя. Покрытый какой-то жёлтой слизью, с ужасным, до головокружения, смрадом, и странная цифра на груди. Оттираясь от этой ужасной слизи, я пытался вспомнить, что же произошло. Но последние минуты, так и остались в тумане неведения. Надо сказать об этом Доктору по возвращении. Но всё же, что произошло?

Мотаясь по душу и колотя себя по голове, я всё равно не смог вспомнить последние минуты. Что я помню? Пишу речь, осматриваю себя в зеркало, подхожу к люку и… кусок мыла, попавший мне под ноги, прервал мои размышления…

Робот-стюард заглянул на шум в душ. Увидев лежащего Клонгара, подошёл и пнул его, но признаков жизни он не подавал. Для верности ещё пару раз ударил ногой, но результата никакого. Тогда он отключил воду, поднял тело и понёс к баку отходов для переработки.

Оттирая жёлтую зловонную слизь со своего тела, я никак не мог понять, откуда она. Неужели криокамера испортилась? А эта цифра «три» на груди? Вроде бы не было её до полёта? Странные дела происходят. Как я понял, корабль давно уже на месте, а этот болван удосужился только сейчас меня разбудить, хотя просил его разбудить меня ещё до прибытия на планету. Чёрт, всё надо делать в спешке. Наконец-то отмылся. Мне же ещё надо речь приготовить.

Я выскочил из душа, споткнулся об порог и головой вперёд влетел в свою каюту. Разломав по пути стул, я оказался под столом, и на меня упал листок бумаги. Это ещё что такое?

Я был немало удивлен, когда оказалось, что это торжественная речь, причем написанная моей рукой. Сплошные загадки. К чёрту их.

Робот-стюард принёс мой серебряный комбинезон, который я одеваю только по праздникам, бросил его мне в руки, хмыкнул и ушёл. Я быстро оделся и поспешил к выходу. Меня ждал звёздный час.

Странно, и почему я не удивился, что меня никто не встретил. Увидев идеально круглую площадку для речей, внутри меня заиграл марш победителей. Отдёрнув складку на комбинезоне, я сделал шаг в круг…

Как я не люблю эти машины по клонированию. Вечно после них надо часами отмывать ужасный запах. Если я клон, да ещё и пронумерованный. Громадная цифра «тринадцать» украшала мою грудь. Значит, двенадцать моих предшественников погибли. А как? Что случилось? Мучил меня вопрос.

После душа зашёл в каюту. Чувство дежавю не покидало меня. В голове крутились обрывки воспоминаний. До отправки на эту планету воспоминания яркие и отчётливые, но после посадки, полный кавардак. Да и этот болван, Робот-стюард, лишь хмыкает на мои вопросы и загадочно ухмыляется.

В каюте полный бедлам. Повсюду разбросаны листки с речью, а на койке свалена груда серебристых комбинезонов. Привёл всё в порядок. Оделся, собрал речь в папку. И пошёл к выходу. Встретившийся мне Робот-стюард напевал траурный марш и загадочно улыбался.

Вышел. Тёмные тучи кружились в безмолвном танце. Кривые деревья со странными листьями качались, как будто что-то обсуждали. Серая круглая площадка ждала меня.

Но, прежде чем шагнуть в круг, зацепился за дверь люка, и из моих рук упала папка с речью и мгновенно была раздавлена в серую пыль. Я долго потом стоял и смотрел на то, что от неё осталось. Нет. Это не круг для торжественных речей. Это какая-то ловушка.

И я решил обойти эту странную площадку справа. Сделал несколько шагов, как неожиданно меня подхватил сильный порыв ветра, закрутил и…

Очнувшись и помывшись, я просмотрел записи камер безопасности. Почему это не сделали мои предшественники, не знаю. То, что я увидел, меня возмутило. Особенно поведение робота-Стюарда. Этот наглец цинично сбрасывал тела в бак на переработку, неуважительно относился к ним после клонирования. Но особенно меня возмутило то, когда он пинал моё тело в душе. Всё, это была последняя капля в полную бочку терпения и она переполнилась.

Но этот наглец как в рот воды набрал. Ничего, ты от меня никуда не уйдёшь.

Ну, что ж, объявляю охоту. Перехватив мучелёт поудобнее, вышел на поиски. Начав с Капитанской рубки, я проверял каюту за каютой. Заглянул в душ и в туалет, вдруг он спрятался в унитазе. Но его там не было. Облегчился и пошёл дальше. И вот я спустился к корме. Оставался трюм. Осторожно, тихо открываю дверь, и до меня доносится изумительная музыка мадам Лалесцины. А я этот диск нигде найти не мог. Заглянул и…

Робот-Стюард, качался в гамаке и слушал музыку, куря мои такабские сигары, которые я, с трудом, обменял когда-то на пару банок двухнедельного кафара. Ну, держись…

Луч втеса прорезал помещение и отразился о втесоотражающее покрытие робота. Тот удивлённо посмотрел на меня, упав с гамака. Чёрт, я и забыл о его защите. Тогда я схватил ствол мучелёта поудобнее, замахнулся им над собой и кинулся в рукопашную, закричав свой любимый боевой клич:

У робота-Стюарда шарики заехали за ролики, он попятился, вскочил и ужом проскочил мимо меня, исчезая снаружи корабля. Я не успел затормозить и запутался в гамаке. Пока выбрался и выскочил, робота – Стюарда уже не было видно, но его следы, петляя по поляне, исчезали среди кривых деревьев, да клубился дым вперемешку с пылью.

Погоня длилась два часа, как вдруг земля вздрогнула, по небу пробежали красные всполохи, и засверкали молнии. Заворожённый зрелищем я остановился. Впереди что-то взорвалось, и повалил густой чёрный дым. Видимо, одна из молний попала в робота-Стюарда. А тем временем окрестности стали заливаться красным цветом, молнии уже били не прерывно, земля дрожала, и волна ужаса поглотила меня…

Кое-как отмылся после клонирования. Кто-то из моих предшественников догадался, что высокоразвитая цивилизация проверяет меня на сообразительность, устроив целый лабиринт ловушек. При этом заблокировали все приборы по обнаружению аномалий каким-то полем. Но есть выход, найденный предшественником. Я огляделся на наличие мелких предметов. Чёрт, и все второстепенные приборы уже сняли. А робота-Стюарда тоже что-то нигде не видно. И вдруг вспомнил, что мой корабль может летать и без одного стабилизатора.

На разборку и измельчение прошло достаточно много времени. Ещё бы, не каждому удаётся это сделать голыми руками за такой короткий срок – два дня. Все карманы и приспособленный один из комбинезонов под рюкзак я набил мелкими деталями стабилизатора. И двинулся в путь по проложенной костями моих предшественников тропинке.

Проверяя дорогу остатками стабилизатора, я шел среди странных деревьев с рыжевато-коричневыми смертельными листьями, которые похожи на водоросли из моря на моей планете. Странная листва, только заденешь её, как она бросается на тебя и твоё тело растворяется как в кислоте. Ужас. И так всё вокруг, до чего не дотронься. Раздавливает, разрывает, убивает током и растворяет тебя.

Вдруг, впереди меня показался абориген: высокий, поджарый и с длинными отростками, которые свисали с нижней челюсти. Наверно, это и есть представитель высокоразвитой цивилизации, которая устроила эти лабиринты ловушек. Увидев меню, он приветственно взревел и прямо на глазах растворился в воздухе. Интересная осо…

Неудачно кинутый болт от корпуса вернулся мне в лоб, набив громадную шишку. Это я ещё легко отделался. Разбросанные вокруг кости моих предшественников подтверждают это. Проверяя путь остатками своего корабля, я медленно продвигался вперёд. Странный мир: сплошные ловушки, смертельные лабиринты и растения. Недавно проходил мимо своего клона за номером сорок девять, он был опутан ветвями дерева и висел на высоте трёх метров. Другой, номер его был не виден, по шею сидел в какой-то яме, весь облепленный длинными бледно-зелёными с синими прожилками листьями. Ужасный мир. И как же тут живут? Или это проверка для меня? Но с нашей технологией я пройду испытание. За размышлениями не заметил, как вышел на поляну, и тут я увидел аборигена. Что за ужасный вид.

Абориген стоял около страной кучи, поглаживая свой округлый живот. Щупальца на нижней челюсти беспорядочно шевелились, как бы ощупывая воздух. Если убрать всё, что ниже шеи, то он похож на типичного представителя наших морей – омьнигоса. Увидев меня, абориген призывно помахал верхней конечностью, призывая подойти. Недолго думая, я к нему подошел…

Я медленно продвигался, проверяя каждый шаг мелкими обломками корабля. Обрывки воспоминаний, которые достались мне в наследство, говорили, что впереди должна появиться поляна, где находился коренной житель этих страшных мест. С ним мои предшественники пытались вступить в контакт, но, что же происходило, и почему попытки не увенчались успехом, наследственная память утаивала. Все попытки вспомнить с треском проваливались. Что же, буду поступать, как нас учили.

Вскоре, я вышел на нужную поляну.

Абориген сидел под странной большой кучей. Как будто сотня выжатых тел была свалена в одном месте. Чёрт, никак не могу рассмотреть, что же там такое. Ничего, вот установлю контакт, как учили, и узнаю.

Необъятный живот мешал аборигену дышать. Если бы не устало свисающие из нижней челюсти отростки, я бы сказал, что передо мной сидит мой шеф. Я тихонечко свистнул, предупреждая о своём присутствии, абориген вздрогнул и посмотрел в мою сторону.

Увидев меня, глаза его округлись. Огромный живот задрожал, и аборигена вырвало. Освободив свой желудок, он ещё раз посмотрел на меня. И, убедившись, что я не исчез, ритуальным движением руки он оторвал себе голову.

Чтобы контакт состоялся, как говорили наши учебники, надо повторить все ритуальные движения, и я их повторил…

Огненная жидкость потекла по моим венам. Наконец-то я добрался до высокоразвитых. Их зовут Сталкерами. Они помогли мне отбиться от странных безглазых существ и привели в подземное помещение, которое называется – бар. Провели со мной странный ритуал, который называется «За знакомство» и ещё несколько похожих, только с разными названиями.

После очередного ритуального стакана моя память открыла все свои секреты. Все глупые смерти моих предшественников. Как они тупо шли на смерть. И мне так стало тошно, что ещё захотелось огненной жидкости.

Установку по клонированию пришлось разобрать по двум причинам: во-первых, закончилась биомасса, и, во-вторых, мне нужны были мелкие предметы. Корабль разобрали ещё до меня. Может, это и к лучшему, так как вместе с ним был уничтожен и передатчик.

Я так стремился установить контакт с высокоразвитыми, и вот уже среди них, но решил не делать этого. Страшное, ужасное это место, и моему народу здесь делать нечего. Я не вернулся, и теперь эту планету занесут в чёрный список. И ни одна нога граждан Гарданелов не ступит на эту землю.

Что ж, так и будет. Ну, а мне осталось провести местный ритуал по поминовению усопших. И так за каждого моего погибшего предшественника по стакану огненной ритуальной жидкости.

Помянули ещё парочку Клонгаров. Потом я поднялся в свою комнату. Выходной, значит выходной. Лежа на кровати ещё раз прокрутил историю Клонгар 666. Усмехнулся над бедным кровососом и задумался. Правда это или нет. Он рассказывал так убедительно, что не поверить было не возможно.

– И кто тебе это рассказал? – спросил Айс, когда Паленый закончил читать.

– Котяра, и Парфеныч подтвердил его рассказ.

– Как на меня, это тоже все пьяные россказни, – сказал я. – Да и Парфеныч давно сгинул в Зоне. Вон уже больше года – ни слуху, ни духу, – сказал я.

– Чего же сразу «ни слуху, ни духу», вот мне известно о его судьбе. Сам Меченый рассказывал.

– Меченый!!! – глаза у меня полезли на лоб.

– Меченый, Меченый. Где же это, ах вот…

Низко по небу плыли унылые, серые тучи, готовые в любой момент зацепить своими мохнатыми «животами» верхушки столбов и «антенны» торчащих из холмов арматур. Это, безусловно, грозило вылить на наши головы литры воды. Ветер усыпляющие гудел среди деревьев и гонял по земле сухие листья с мусором, дополняя эту и так унылую обстановку. Из-за всего этого казалось, что осень уже полностью взяла правление в свои холодные руки, но на самом деле еще не было и середины августа.

Где-то вдали тоскливо завыл слепой пес, к нему присоединилась еще пара сородичей. Обычный день в Чернобыльской Зоне отчуждения, или просто в Зоне, как называем её мы – сталкеры.

Я шел между холмов радиоактивного мусора. Это была «Свалка». Данную местность так назвали сталкеры, а всё из-за того, что здесь были громадные кучи мусора. Сюда, после первой катастрофы на ЧАЭС, свозили радиоактивный хлам и облучённую технику. Так и появилось кладбище под названием «Рассоха».

В пяти метрах от меня «Воронка» поймала в свои цепкие лапы и стала крутить на своей незримой карусели несколько гонимых ветром листьев. Так они будут вертеться, пока аномалия не разрядиться или поймает более увесистую жертву.

Вдруг мне стало как-то не по себе, показалось, что за мной кто-то наблюдает. Я остановился, посмотрел по сторонам, никого. Как только хотел сделать шаг, увидел впереди движение. Рефлексы, выработанные годами в условиях постоянного напряжения, сработали как нельзя лучше. Мозг, через доли секунды после того, как я упал и откатился в сторону, понял, что произошло. Там, где я только что стоял, прошла череда фонтанчиков земли, уже мгновением позже стало слышно звук выстрелов.

Я присмотрелся; из-за кустов вышли два человека в серых комбинезонах. Что-то в их движениях было необычное. Точно! Они перемещались не от укрытия к укрытию, как должны были при перестрелке, а шли напролом, как зомби, хотя и не шатались из стороны в сторону. Вокруг свистели пули, свинцовые убийцы впивались в землю и деревья.

Я укрылся за непонятно откуда взявшимся здесь рельсом. Выглянул. Атакующие медленно, но верно приближались. Вдруг укрытие перед моим лицом взорвалось тысячей искр, щеку обожгло, но сейчас было не до неё. На рельсе осталась небольшая царапина, напоминающая о попадании.

Я высунул ствол своего калаша сверху рельсы, ловя в перекрестие прицела грудь нападающего. Я протёр глаза, и вдавил спусковой крючок. «Калаш» коротко плюнул свинцом. Атакующий пошатнулся и сделал пару шагов назад. Я ещё раз вдавил курок: ствол автомата повело вверх отдачей, голова нападавшего взорвалась тысячью брызг, как спелый арбуз. Противник завалился на спину. Над самым ухом просвистела пуля, обдав горячим воздухом, от чего волосы на голове стали дыбом. В рельс снова попали, наполнив пространство звоном. Я начал целиться во второго врага. В последний момент перед выстрелом рука дрогнула, и пуля полетела немного ниже. Сталкер упал на одно колено. Я выстрелил ещё раз, целясь в грудь атакующего, его развернуло, и он завалился лицом в землю.

В Зоне снова возобновилась та обманчивая и пугающая тишина, что обычно присутствует здесь во все остальное время, когда люди не решают «кому жить, а кому нет». Я ждал, что вот-вот появится ещё кто-то, но никого не было.

Я, наконец, решил встать. Сначала поднялся на одно колено, постоял так пару минут, встал в полный рост, всё ещё ожидая нападения. Шаг за шагом я приближался к нападающим, готовый в любой момент открыть огонь по незваным гостям. Подошел к трупам. У того, которого я застрелил первым, не было половины черепа, от этого зрелища мне стало не по себе, я пошел ко второму. Этот же лежал лицом вниз, и был ещё живой – пытался достать пистолет из кобуры. Но я ему такой возможности не дал – добил одиночным в голову. Оба сталкера были одеты в серые комбинезоны, с нашивками легендарной группировки «Монолит».

Фанатики редко выходят из своей территории, а так близко к границе Зоны их никогда раньше не видели.

Я обыскал монолитовца с половиной черепа – обнаружил только две обоймы для калаша. Со вторым лучше: порывшись у него в рюкзаке, нашел аптечку, и пару банок консервов. Я уже собрался уходить, но увидел желтоватое свечение у него в левой руке. Это был какой-то артефакт – желтая пирамидка размером с небольшое яблоко. Приборы показали, что он полностью безопасен, однако нельзя полагаться только на них. Пирамидка парила в пяти сантиметрах над землёй, и будто наблюдала за мной. Я тыкнул в неё стволом калаша, но ничего не произошло, артефакт лишь немного сместился в сторону. Я, плюнув на всё, взял пирамидку в руки…

… Я лежу на какой-то кушетке, в белой комнате без окон. Она очень похожа на камеру психушки, которую видел в одном фильме, только стены не мягкие. Я осмотрел комбез, в карманах пусто, пощупал рукав, где у меня было спрятано лезвие, однако и там ничего не нашел.

«Что мы имеем: оружие с рюкзаком исчезло, в карманах пусто, лезвие и то забрали. Если забрали, то кто?» – размышлял я

Стало как-то неспокойно на душе, ещё эта белоснежная комната добавила ощущение холода. Я сел на кушетке, прижал колени к груди, и обхватил ноги руками, лучше не стало, но появилось некое чувство защищенности.

«Что это за место и как я сюда попал?» – спросил я себя…

… – Профессор Юнси, мы захватили образец! Откуда вы знали, что житель планеты «З» возьмёт ловушку? – спросил восьмирукий лаборант.

– А как Меченый об этом мог знать? Что, его тоже забрали инопланетяне и все такое? – спросил скептически Айс.

– Он не рассказывал как. Просто он поведал, мне эту историю, когда нам пришлось с ним вот так же, как и сейчас нам, ночевать возле костра. Он еще одну историю рассказал, тоже про психушку.

Снова зашелестели страницы блокнота…

«Где же эта дверь?» – мысли роились в голове, как пчелы в улье.

Прогремел взрыв, кто-то вскрикнул, но я уже не обращал внимания. Передо мной была она – дверь к Монолиту! Она вовсе была не на стене, она была в полу. Эх, ловко же придумано.

Подполз к ней, вставил ключ-карту в приемное устройство и двери открылись. Я без раздумия бросился туда.

Сначала я думал, что буду падать, а потому сгруппировался. Но падения не произошло. Оказалось, что я просто ввалился в помещение. Не знаю, как это получилось, может Монолит находится в другом измерении? Пусть головастики с Янтаря себе этим голову забивают.

Я перекатился, думая, что фанатики попрутся за мной, но двери за спиной не было. Я находился в саркофаге, вход в который был завален многотонными обломками после второй аварии на ЧАЭС. По крайней мере, Меченый, так утверждал. А если его карта привела меня сюда, то значит правда. Я осторожно посмотрел на Монолит. Громадный, синевато-белый кристалл, возвышался на месте бывшего реактора.

«Сейчас дорогой, иду», – подумал я и побежал к нему.

«Сейчас, сейчас», – карабкаясь по груде фонящих обломков, думал я.

И вот я перед ним. Монолит и вправду громадный, почти до потолка.

Я не успел даже слова сказать, как все пространство вокруг залил белый, слепящий до боли – свет.

Я инстинктивно отвернулся. Что-то ударило меня, и я потерял сознание.

Я лежал на койке, в белом халате. Мой грязный комбинезон (весь запачканный кровью и грязью) висел на стуле – чистенький как будто только что с завода. Ботинки, которые давно просились, чтобы их выбросили на помойку, тоже были как новые. Вот только моего рюкзака и винтовки не было нигде. Даже ножа не оставили – сволочи.

Я встал, переоделся в свои вещи. Начал стучать в дверь, чтобы меня выпустили.

Она вскоре распахнулась, а на пороге, передо мной стояли двое «монолитовцев». Я изготовился кинуться на них в рукопашную, но застыл на месте при виде третьего посетителя. Это был двухметровый инопланетянин. Да-да, Вам не послышалось – инопланетянин. Он держал в руках папку с бумагами, его большие как блюдца глаза смотрели на меня, а кожа переливалась сине-зеленым цветом.

Меня, оторопевшего от увиденного, монолитовцы взяли под руки, и повели по какому-то коридору. Инопланетяшка шел за нами и расспрашивал:

Он достал какую-то стеклянную трубку, а «монолитовцы» сильнее меня схватили за руки. Из трубки вырвался голубоватый луч и мой страх пропал. Да, пропал, как ни в чем не бывало! Я все начал воспринимать, как само собой подобающее. И двух «монолитовцев»-санитаров, и инопланетянина-психиатра, и галактическую психлечебницу – мне все было «по барабану» и ничего не вызывало удивления.

Инопланетянин отстал от нашей группы и куда-то направился, мне было все равно куда.

«Монолитовцы», тем временем, привели меня к какой-то двери, один из них набрал на панели около нее непонятные символы и дверь открылась. За ней было темно, горел костер, а вокруг костра сидело две фигуры. Второй «монолитовец» пихнул меня в темноту, дверь за мной закрылась.

Голос был знакомым, но кому он принадлежал, я не мог вспомнить.

И вправду, голос Меченого.

Я испуганно попятился.

Все меня начали успокаивать и, пока не налили стакан водки, я не смог прийти в себя и спросил дальше:

Вскоре сталкерская сеть заполнилась сообщениями, о новом сверхопасном творении зоны – электрохимеры. И в этой череде электронных писем было затеряно сообщение:

«Умер сталкер Писатель, район ЧАЭС, наказание Монолита»

Один я знал, что Писатель не умер. А если и умер, то кто тогда пишет это? Я просто лечусь от зависимости Зоны в галактической психушке, в палате номер 34а/22.

– Нет, ну я знал, что все великие люди немного того – пришибленные. Но чтобы придумать такое?! Ну, это точно надо было быть больным на всю голову!!! Психушка в Зоне – бред!!!– воскликнул я.

– Я тоже так думаю, – Айс поднес свой стакан, и мы с ним чокнулись. – А ты? – он посмотрел на Палёного.

– Ну, вас к черту. Не верят они, – он обиженно отвернулся.

– Да хочешь, я сам тебе таких историй понапридумываю?– Айс задумался на секунду. – Слушайте, мужики…

На прозрачном пузыре, диаметром около метра, сидел маленький человечек с гладкой серой кожей, непропорционально большой головой и миндалевидными глазами черного цвета, напротив него, за приборной панелью с множеством кнопочек и переключателей, сидел точно такой же гуманоид, но выше ростом, почти вдвое.

Черный треугольник с яркой красной полосой на борту проходил сквозь атмосферу Земли. Внутри корабля немного трясло, но это было не страшно. Квазигур летал на своем шаре по кабине, то и дело, мешая отцу управлять.

Перед кораблем расступились тучи. Сверху были видны множество огоньков, леса, квадраты полей, недалеко стоял городок, непонятные дома, один как будто в серой шапке с высокой красно-белой трубой.

В эту секунду над головами, сидевших у костра, появился яркий луч света.

Бандиты тут же кинулись врассыпную, матерясь и вспоминая чью-то мать, они бежали в сторону леса, не обращая внимание на то, что у костра остался сидеть их товарищ.

Только что рассказывающий про кабана сейчас с дурацкой улыбкой на лице, уставился на источник света. Понемногу столб света стал поднимать бандита над землей. Ноги оторвались от мягкого дерна и тело «реального пацана» медленно поплыло вверх.

В комнату вплыла большая прозрачная медуза.

– Мастер!– воскликнул я. – Не хуже Меченого придумал. А то инопланетяне и вся прочая ахинея. Еще скажите, что Зону захватили пришельцы.

– Не верите? – зло буркнул Палёный. – Ладно, тогда вот….

Двери распахнулись. По белоснежному коридору четыре человека, в противорадиационных костюмах толкали каталку, на которой лежал еще один. Он был истощенным настолько, что казалось, кости сейчас порвут тонкую, как пергамент, кожу. Его тело было всё в крови, в центре груди зияли четыре дыры, из которых толчками вырывалась кровь. Длинные волосы и борода скатались, и, теперь, клочками лежали на плечах и шее. Он напоминал узника концлагеря

Распахнулись очередные двери, врачи завели каталку в круглую комнату.

В центре помещения, стены которого были отделаны белым стерильным пластиком, стоял хирургический стол. Рядом с ним было несколько столиков с хирургическими приборами и инструментами.

Человека быстро перенесли на стол. К нему подключили различные датчики, кислородную трубку ввели в горло, подключили систему жизнеобеспечения, и в каждую руку воткнули по катетеру с физраствором, отрегулировав давление, они пододвинули столики с инструментами ближе. Возле тяжело дышавшего человека уже стояли четверо в белых халатах и масках

Я бежал так быстро, как только можно бежать с простреленной ногой. Позади мой товарищ. Единственный друг во всей Зоне – Шпала. Мы с ним прошли сквозь воду, огонь, медные трубы, оставляли за собой горы трупов, обходили аномалии, продавали артефакты. Два долгих года, которые мы прожили плечом к плечу, пролетали сейчас мимо.

Я знал, что он умрет. Ему оторвало ногу зарядом из РГ-6, выпущенным монолитовцем, когда мы пытались пройти к саркофагу. Тогда Мама-Зона решила, что хватит с нас удачи и везения, натравив на нас целый отряд фанатиков

Я не мог идти, ноги подкашивались: единственный товарищ умирает, и я ничего не могу поделать.

Я развернулся и, бросив в сторону монолитовцев три «лимонки», побежал к роще.

Легкий ветерок обдувал лицо. Чуть прохладный, едва касаясь меня невесомыми пальцами, он пробирался за пазуху, заставляя ежиться и покрываться тело «гусиной кожей». До пояса меня закрывало что-то теплое. Я с трудом поднял руку, показавшуюся тяжелой как бетонный столб, и провел по ноге и животу. Торс голый, ноги тоже, я в одних трусах. Что это такое?

Медленно, миллиметр за миллиметром, с ужасным усилием, я разлепил веки. Перед глазами стояла пелена. Все расплывалось, предметы не имели четких очертаний. Но одно я мог сказать точно: все вокруг было до жути белым. Глаза быстро устали, и я закрыл их, погрузившись в сон.

Не знаю, сколько я пролежал без сознания, но в следующий раз, когда я пришел в себя, вокруг было темно. Сквозь приоткрытые веки я видел, что около меня ходила какая-то тень.

«Не дай бог кровосос, поди, затащил к себе в логово? А может монолитовцы, все-таки догнали меня и теперь у себя держат? Твари!»

Я опять начал проваливаться в темноту. Последнее что я почувствовал, как что-то кольнуло мне запястье.

Я пролежал без сознания еще какое-то время. Пока вновь не открыл глаза. Теперь передо мной стояла четкая картинка. Я лежал на кровати, в комнате, стены которой окрашены в белый цвет. Постель была на удивление очень мягкой, с чистыми белыми простынями и одеялом. На тумбочке, напротив меня, стоял телевизор. Под потолком висела видеокамера. Я повернул голову чуть влево и увидел широко открытое, зарешеченное, пластиковое окно. Так вот откуда дул ветер. За окном качала ветками, зеленая береза. Давно я не видел таких зеленых листьев. В Зоне все деревья усыпаны желтыми, ржавыми «тряпками».

«Теперь сомнений не было, – подумал я. – Меня догнали монолитовцы. Теперь я у них в западне. Мне промывают мозги, подключив к какому-то дикому аппарату. Вот, даже березка, как настоящая. А, Шпала? Сволочи, твари!»

Я мотнул головой – тут же в висках застучали молоточки, скривившись от боли, я все же открыл глаза. Та же комната. Судя по солнцу за окном, половина второго.

«Черт, это же голограмма фанатиков!», решил я для себя.

Рядом со мной кто-то кашлянул. Я резко обернулся, хлопнув себя по бедру, где раньше была «Беретта», но пистолета не было, все оружие, наверное, отобрали сразу.

Справа от меня на раскладном стуле сидел человек лет сорока, в очках из черепашьего панциря, на плечи он накинул белый халат, из-под которого был виден черный костюм и синий галстук. Судя по физическому состоянию, учитывая приличное брюхо, и позе, атаковать он не собирался, да и оружия при нем не было.

Заведующий встал, подошел к телевизору и вставил в видеоплеер диск, лежавший рядом. Потом сел обратно и нажал на пульте «плэй».

Появилась картинка, по экрану бежали полосы и рябь, практически ничего не было видно. До ушей доносились крики, стрекот автоматов. Внезапно, как будто кто-то поправил антенну на телевизоре, картинка стала четче. Вид был с высокого холма. В долине, похоже на большой кратер, диаметром около двадцати километров, в самом центре стояла ЧАЭС. Рядом с ней находилась огромная махина, больше всего напоминавшая шатер, черного цвета, только этот шатер, был в несколько раз больше самой станции. От него отходили в стороны, и тянулись на сотни метров, какие-то тросы или канаты. Некоторые достигали просто громадных длин. По периметру кратера стояли огромные монолитные столбы из черного металла. Каждый высотой около 150 метров . От них также тянулись к шатру черные канаты.

В кратере виднелись дома, леса, все было затянуто черными канатами. Сверху все это напоминало огромную паутину черного цвета, которую сплел гигантский паук. Камера медленно поворачивалась, в экран попали несколько военных, которые стреляли, оператор подбежал к ним, камера тряслась, из-за этого почти ничего не было видно. Когда он остановился и приблизил изображение места, куда стреляют военные, стало возможным разглядеть, что между тросами и «паутиной» бегают огромные, не меньше четырех метров ростом, пауки. До середины туловища они напоминали людей, только с огромной головой и восемью глазами. В ответ на стрельбу твари выпускали в солдат паутину. Внезапно, камера затряслась, оператор закричал. Камера стала отдаляться от военных, оставшихся на краю кратера: оператора тащили пауки.

Раздалось еще несколько криков, потом загремели выстрелы. Картинка пропала, но через секунду появилась вновь. Какой-то дом, деревянный сруб, стены покрыты плесенью, вся комната затянута черной паутиной, на ней висит несколько тел. Едва заметно как вздымается грудь у одного. Вдруг по паутинке пробежал маленький паук, за ним еще с десяток таких же. Они ползали и что-то делали, дергая усиками и ножками. Через минуту, в кадре появилось большое насекомое, никак не меньше метра, оно подтянуло к себе тело военного, поправило его лапами, потом легко разорвало на его груди бронежилет, и впилось четырьмя хелицерами в легкие. Лицо человека исказила боль, но он не открыл глаза. Картинка моргнула, на экране появилось изображение почтового конверта и надпись: автоматическая отправка на базу. Потом заморгала батарейка, показывая, что аккумулятор разрядился и экран погас.

Аркадий Семенович вопросительно посмотрел на меня.

Я ужаснулся. На меня смотрел старик, которому лет семьдесят дашь, никак не меньше. У отражения было худое лицо, землистый цвет которого смахивал на цвет кожи больного раком. Я провел по морщинам пальцами, которые были скрюченными с, давно нестрижеными, ногтями. Мой мизинец, который я потерял полгода назад в бою на арене, был на месте. Я удивленно двигал им. Врач опустил зеркало ниже, показав мне мой торс. Только вчера я крутился возле зеркала, радуясь своим каменным мышцам на животе, а теперь увидел дистрофичное тело. Ребра были обтянуты тонкой желтой кожей.

Грудь была перевязана.

Доктор не останавливал меня. Он хотел, чтобы я убедился сам в том, что отвергал, пять минут назад.

Кое-как я содрал с себя повязку. На груди были четыре ровных раны, такие остаются от пуль из-под ПМ. Края ран были аккуратно стянуты. Я обреченно опустил голову на подушку и уставился в потолок.

Следующие два дня пролетели незаметно. Я ел, пил, спал. Никаких изменений. Однажды пришли психологи, про которых говорил заведующий. Они задавали глупые вопросы: о моем детстве, потом про Зону. Я рассказывал им все что помнил, но про Шпалу промолчал. Они записывали, что я говорил на диктофон, снимали на камеру. Через несколько часов они ушли, и тогда я вновь уснул.

Я открыл глаза. В комнате было темно, за открытым окном сияли звезды.

Надо мной склонился мужик в белом халате:

Чекан. Высокий статный блондин. Славился своей стрельбой из СВД – с двухсот метров тушил сигарету. Я с ним пару раз пересекался в баре. Однажды, вместе отстреливались от снорков, но не более.

Я внимательно пригляделся к незнакомцу. И узнал его, это и вправду был Чекан. Только стриженый наголо, и худее раза в три.

Я медленно разжал ладонь. В руке была скомканная бумажка. Я убрал ее в ящик тумбочки, стоявшей рядом, и решил прочитать утром.

Позавтракав и получив в ягодицу порцию антибиотиков, я улегся на кровать. После пяти дней терапии я чувствовал себя не в пример лучше, чем в начале. Даже прибавил три килограмма.

Я достал бумажку из ящика и развернул ее. Это было письмо.

«Здорова, Жук. Мы услышали от врачей, что тебе привезли недавно. Мы понимаем, в какой ты прострации, мы поначалу тоже охренели. Но, похоже все это на самом деле, правда. Мы уже все газеты перелопатили, Харон даже своему отцу звонил, а он у него заместитель министра обороны. Тот все подтвердил. Короче, в Зоне бухнулся астероид, а там какие-то твари. Сам, наверное, видел – похожие на пауков. Через месяц нас выписывают. Тебя, скорее всего через два. Мы хотим сходить туда и постараться дойти до шатра. Поговаривают, что там их матка и, если уничтожить ее, то все остальные сами передохнут. По крайней мере, мы на это надеемся. Нас мало. Большинство сходят с ума, как только узнают правду. Шутка ли, быть в одном месте несколько лет, а потом узнать, что все это ненастоящее. Короче, из трехсот сталкеров, что сюда привезли, боеспособны около двадцати. Еще пятеро живут в Киеве. Как нетрудно догадаться, это легенды, которые самыми первыми пропали из Зоны. Стрелок, Меченый, Шухов, Клык, Волк. Мы в шестой палате, здесь все за поход. Ждем от тебя письма.

Подпись: Кольт, Чекан, Шуруп, Барс, Вова, Харон.

P.S. Кстати, Шпала тоже здесь, но, он пока в отключке.»

Я порвал письмо и быстро его проглотил, запив водой – нельзя чтобы кто-то знал о нашем плане. Я всей душой был за поход в Зону. Но как об этом сказать парням?

Внезапно дверь заскрипела. Я обернулся. На пороге стоял Чекан в халате и тапочках. Он подошел ко мне и сел на край кровати.

Эх, как хорошо было знать, что мой друг жив. Надеюсь, что смогу его увидеть в скором времени. Надо будет попросить доктора, чтобы дал мне инвалидное кресло, а то ходить, еще не получается.

Мы встали и, пригнувшись, короткими перебежками, побежали к проходу.

«Вот так-то» – протянул Палёный, закончив рассказывать.

Айс, подкинул в костёр пару дров и задумчиво прошептал:

– А что если, правда, все окружающее нас что-то наподобие Матрицы? Одна большая такая хреновина, которая нас программирует, а мы как зомби ей подчиняемся?

– Может и так, но главное, что до нашей смерти еще далеко, – поднял стакан я.

– Это точно, – тут же приободрился Айс.

– А вот был еще такой случай… – начал Палёный.

Тропинка, пусть и достаточно хорошо протоптанная, всё чаще теряется из виду. Слишком сильно стемнело. А здесь, среди плотно растущих деревьев, видимость ещё хуже. Хорошо хоть места знакомые, не раз тут проходил, так что с пути я пока что не сбился. Но это, похоже, лишь дело времени. Если не успею пройти лес до наступления полной темноты, то даже с фонариком могу сойти с тропинки. Других надёжных ориентиров я не знаю. Можно, конечно, попробовать идти, руководствуясь спутниковой картой. В этом районе есть возможность без проблем подключиться к сети и узнать своё месторасположение с хорошей точностью. Но и зная направление, совсем не хочется переться через лес напролом. С другой стороны, заночевать тут хочется ещё меньше. Хоть и тихое, относительно место, но всё равно Зона. А если бы и нет, хорошего всё равно мало. Даже в наш век торжества разума и высоких технологий память предков никуда не делась. И напоминает нам, что темноты лучше избегать. Ведь в темноте мы не можем положиться на первостепенное чувство – зрение.

Вот и мне, бредущему через лес в сгущающихся сумерках, становилось всё более неуютно. Чем больше чернело пространство среди обступавших тропинку деревьев, тем сильнее мне казалось, что оттуда за мной наблюдают. Воображение способно дорисовать к реальности те ещё картинки, но опасался я отнюдь не чудовищ из фольклора, чьи образы с детства забиты в нашем подсознании. Нет, в темноте могли притаиться создания, в чьей реальности сомнений не возникало. А тут ещё ветер тихонько так, аккуратно шелестит листвой на деревьях, периодически поскрипывают ветки. Жутковато, пусть и признаваться не хочется. Хоть и тихое место, но Зона… Я вытащил из кармана накидки пистолет и теперь несу его в руке. Так чувствую себя намного уверенней.

Наконец-то впереди между деревьями образовался просвет. Значит, я всё же миновал лес. Но окончательно полегчало только тогда, когда я выбрался на чистое от деревьев пространство и увидел не очередную опушку, а обширное поле.

Дальше тропинка идёт под небольшим уклоном вниз и теряется в траве. Но теперь я не слишком в ней нуждаюсь: расположившийся в низине посёлок лежит как на ладони. Также хорошо видно, что большой двухэтажный дом в центре слабо светится изнутри. Пистолет отправился обратно в карман, шаг ускорился. Источник света в окружающей темноте всегда привлекает. Вскоре я уже стою на улочке между крайними домиками.

Вспышка на мгновение ослепила меня. Впрочем, я этого ожидал. Стоянка здесь немаленькая, бывает, ночуют до трёх десятков людей. Поэтому трое-четверо из них выполняют роль постовых. За ночь состав караула несколько раз меняется. Многие ворчат, но всё равно соглашаются. Если кому не нравится порядок, то никто не держит. Ночуй себе в поле.

Теперь я сижу, облокотившись на спинку стула. Рядом прислонился к стене Юрец. Сидящий сбоку Серёга Снегиренко сгорбился и положил локти на стол. За спиной у него нет стены, а у табурета отсутствует спинка.

Я вытянул из рюкзака бутылку прозрачного: отметить встречу. Следом на столе появляются буханка хлеба и небольшая палка колбасы. Всё свежее, только из-за Периметра. Юрец, видимо, решивший, что еды маловато, принялся вскрывать консервную банку. Идти на задний двор, где тлели угли погасшего костра, чтобы разогреть содержимое, ему было просто лень.

Кроме «гостинцев» я притащил из-за Периметра ещё и небольшой баллон с газом. Небольшой, но и нелёгкий. Веса в нём не меньше десяти кило. Тяжелее, чем всё моё остальное снаряжение вместе взятое. Зато генератор здешний теперь хоть какое-то время будет работать без перебоев. А питается здесь от него всё: от тусклой лампочки под потолком до кустарного устройства, предназначенного для подзарядки аккумуляторов. От детектора, ПДА, фонарика – неважно. Лишь бы подходил разъём зарядного.

Лампочка, благодаря моим усилиям, горит немного ярче обычного, полностью освещает помещение. Даже некоторую гордость чувствую. Помещение, к слову, представляет собой просторную комнату, служившую в былые времена для народных собраний. Сейчас же здесь что-то вроде закусочной с самообслуживанием. Да и продукты у многих тоже с собой. Из мебели – несколько столиков, десятка два стульев и табуреток. Почти вся эта «гарнитура» сколочена из подручного материала. Не изящно, но надёжно, как и всё остальное, производимое местными умельцами.

Это, кстати, относится и к некоему подобию стойки, сооружённой у входа в соседнюю комнату. Там обитает местный барыга, с которым можно поторговаться. Цены что покупки, что продажи паршивые, зато за Периметр уходить не нужно. Благодаря подобным людям, отдельные сталкеры могут провести в Зоне больше месяца, безвылазно. Лично я к таким не отношусь.

Я открыл бутылку и плеснул понемногу в подставленные кружки.

Выпили. Заедаем.

Постепенно тихий гул голосов усиливается. Тесное помещение уже набилось до отказа. Человек двадцать. Неудивительно: ночью по Зоне ходят только самые отчаянные. И по совместительству счастливые обладатели приборов ночного видения. Говорят, что такой риск оправдан. Ведь некоторые редкие артефакты можно обнаружить лишь ночью. «Ночные звёзды», «Ночные камни», «Ночники» – по названиям даже понятно. Хотя, конкретно для меня это не аргумент. Ночь мне куда комфортнее в таком вот задымлённом тесном помещении или, на крайняк, возле костра.

Я опустил глаза и отрицательно покачал головой.

Внезапно краем глаза я замечаю резкое движение. Поворачиваюсь, Снегирь с Юрцом тоже. Оказалось, это Говорун поймал муху, до этого момента кружившую среди столпившихся людей. После чего он поднёс кулак к лицу и принялся объяснять насекомому скверность его поведения. Юрец с шумом выдохнул и отвернулся. Да уж, сейчас начнётся. А вот Снегирь с интересом наблюдает за действиями Говоруна. Видимо, он его ещё не знает.

И тут Говорун начал свою речь. Да какую к чёрту речь? Целую проповедь о верховенстве человеческого разума, о возвышенности Человека над всеми тварями земными и над Миром в целом. О том, что непозволительно какому-то там низменному созданию своим жужжанием отвлекать его и остальных от серьёзных размышлений, которые в дальнейшем повлекут за собой судьбоносные решения. Причём, говорил он так, словно душу вкладывал в каждое слово. Только глухой не проникнется такой пламенной речью. Проповедью, вернее. А хоть немного эмоционального человека и на слезу пробить может, и ничего в этом нет удивительного. У Говоруна великий дар красноречия. Не человек – талантище. И чего он в Зоне-то забыл? Ему агитатором быть – на роду написано – в любую партию возьмут с руками и ногами.

Снегирь же словно не с нами – настолько проникся словами Говоруна. Ничего, иммунитет к таким проповедям приобретается со временем.

Открываю глаза, но ничего толком не вижу. Лишь периодические вспышки света в окнах и беспорядочное мелькание теней. В голове обрывки то ли снов, то ли воспоминаний каких-то. И всё это сопровождается канонадой выстрелов, взрывами, криками. Но хаос в мыслях длится недолго, а тело действует автоматически. Так что через несколько секунд я прихожу в себя уже на улице. Всё добро в рюкзаке за спиной, в руках заряженное ружьё. Полная боевая готовность.

Мимо меня пробегают два человека. Я последовал за ними туда, откуда доносились звуки боя. Пробежав по заросшим сорняками улочкам до крайних домов, занимаем позицию за уцелевшим участком забора. Рядом уже сидят ещё двое. Голова к тому моменту окончательно прояснилась. Первая мысль была неутешительной: военные решили зачистить сталкерский лагерь. Однако я быстро отбрасываю эту догадку: со стороны поля не слышно ни выстрелов, ни криков, вертолётов тоже нет.

Вспыхивает закреплённый на деревянном столбе небольшой прожектор, который я однажды, как и баллон, приволок из-за Периметра. Луч выхватывает небольшой участок поля. Я вижу несущихся мимо деревни многочисленных мутантов. В основном это относительно мирные кабаны и плоти, обитающие в местных лесах. Но помимо них в этом потоке присутствовали существа, которых я никак не ожидал увидеть в этом районе: псевдопсы, снорки. Кажется, даже промелькнул прозрачный кровосос, но тут же исчез из поля зрения.

Несколько плотей выбились из общего потока и направились в нашу сторону. Я разрядил в одну из них двустволку, двух других срезали автоматными очередями, стоявшие рядом сталкеры. Среди них я вроде бы узнал Шептуна.

В темноте, справа, раздался крик: «Граната!». Мы укрылись за забором, хлопнуло несколько взрывов. Выглянув в поле, я увидел, что поток немного изменил направление. Мутанты теперь держались подальше от наших укреплений.

До самого утра никто не сомкнул глаз. Все сталкеры, остановившиеся на ночь в деревне, остались сидеть на оборонительных позициях даже когда последние мутанты умчались в сторону дальнего леса.

Взошедшее солнце осветило последствия ночного боя: несколько десятков лежащих в поле туш. К счастью, из людей никто не пострадал: волна изначально проходило мимо деревни, поэтому в неё пытались прорваться лишь отдельные мутанты. Лишь когда окончательно рассвело, большинство сталкеров вернулись в центральный дом.

Я поинтересовался у идущего рядом Шептуна о том, что же всё-таки произошло, пока я спал.

Когда мы зашли в помещение, меня окликнул Юрец. Они со Снегирём уже заняли вчерашний столик. Я к ним присоединился и начал перебирать вещи в рюкзаке. Надо убедиться, что в ночной суматохе я ничего не потерял.

Я оглядел помещение. Все, кто в нём находился, наперебой обсуждают события прошедшей ночи. Разобрать что-либо в общем гомоне нереально. А Говоруна, обыкновенно берущего всеобщие обсуждения под свой контроль среди, присутствующих вроде как нет.

Я всё-таки призадумался. В их словах есть смысл. Хабар то ладно, а вот отсутствие безопасного лагеря – это беда. Люди уходят – и мне не стоит задерживаться. Либо идти со всеми, вглубь, либо держаться ближе к Периметру, а с приходом темноты свалить из Зоны. Но и пустым возвращаться неохота.

Юрец сидит молча. Понимает, что выбора то у меня и нет. И скоро я с ним соглашусь. Снегирь тоже молчит. Догадывается.

В помещение с сильно напуганным видом вваливается сталкер, оставшийся наблюдать за входом в деревню.

Все двадцать человек столпились на окраине и смотрят в поле. Я тоже смотрю, и не вижу ничего хорошего. Горизонт затянут густой зеленоватой пеленой. Кроме того, эта дрянь стелется дымкой по земле и постепенно спускается к нам, в низину. Начавшийся, порывистый ветер лишь ускоряет процесс.

Ступор длился недолго. Многие сталкеры отступили назад и быстрым шагом направились к лесу, следуя примеру мутантов. Некоторые из них побежали.

Юрец, развернувшись, побежал в сторону леса. И это человек, презирающий опасность. Снегирь последовал за ним, но как-то неуверенно. Я же догнал тех, кто разделял моё мнение и пошёл в убежище. Их оказалось всего двое: Шептун и тот сталкер, с которым он накануне вечером охранял вход.

Вход находится во дворе всё того же центрального здания. Мы успели туда до того, как Миша задраил вход. За спиной раздался топот и тяжелое, сбившееся дыхание. Нас догнал Снегирь. Вернулся всё-таки. Пропустив его, я некоторое время простоял в проходе, надеясь увидеть и Юрца. Но тот не появился.

Я подсветил электронный циферблат часов. Всё верно: мы сидим под землёй больше двенадцати часов. Предусмотрительности Миши нужно отдать должное. Он за несколько месяцев сумел превратить старое бомбоубежище в настоящий бункер. Еды и воды здесь предостаточно. Вентиляционные шахты наглухо закрыты, кислород в воздух добавляют несколько современных регенеративных патронов. В гордом одиночестве Миша мог бы безвылазно просидеть здесь больше недели. Пятерым же лучше не задерживаться дольше, чем на двое суток.

Снегирь стряхнул что-то с головы, затем недоверчиво посмотрел наверх. Я заметил, что пыльная крошка просыпалась ещё в нескольких местах. Затем все ощутили слабую вибрацию.

Вибрация усилилась, затем к ней присоединился сильный шум, доносящийся откуда-то снаружи. Спустя какое-то время всё стихло. Ещё минут сорок мы просидели, обмениваясь предположениями.

Мы поднялись к выходу, и торговец закрыл за мной внутреннюю дверь. Я, одев противогаз, открываю наружную. Детектор ядовитых примесей молчит, как рыба. Я осторожно сделал несколько шагов вперёд, осмотрелся. Чувствую себя, как чувствовал во время первого рейда. Самого первого.

Деревня совсем не изменилась. Всё те же заброшенные домики, заросшие улицы. Правда, я не сразу обратил внимание, что для десяти часов как-то подозрительно светло. Свет идёт откуда-то со стороны поля, загороженного от меня домами.

Я вернулся и постучал во внутреннюю дверь.

Один за другим, все покинули укрытие. В очередной раз мы пошли на окраину, чтобы увидеть непонятный источник света. Только теперь двигались тихо, осторожно, растянувшись в цепочку.

Добравшись до угла крайнего домика, я выглядываю в сторону поля: источников света там несколько, все они располагаются примерно в километре от нас. Все одинаково яркие, потому-то внимательно разглядеть, что расположено среди них не получается. Разве что выделяются остовы каких-то гигантских машин. Попытавшись рассмотреть поле в бинокль, я уловил какое-то движение среди них.

Я немного отступил назад, Шептун занял моё место возле угла и теперь сам выглядывает из-за него, приложив к глазам бинокль.

В этот момент замечаю, что с нами нет Снегиря. Снова выглянув в поле, я вижу его: он обошел дом с другой стороны и теперь, пригнувшись, пробирается к источникам света. Я хотел догнать его и вернуть, но Шептун меня удержал. Последнее, что я успел заметить: яркий луч света, направленный в нашу сторону, Снегиря, прикрывающего рукой глаза.

Мы снова закрылись в бункере и просидели там до самого утра. Казалось, что вот-вот массивная дверь откроется, и в освещённом проёме появятся знакомые нам по фильмам фигуры в серебристых костюмах с вытянутыми лицами и большими чёрными глазами. Но дверь не открылась, и никто не появился.

Примерно в семь часов снова мелко задрожала земля. Видимо, пришельцы, в чьей реальности никто из нас уже не сомневался, покинули поле. Но мы рискнули выйти наружу только через час.

Мы втроём стоим на всё той же границе деревни и поля. Я, Шептун и Миша. Четвёртый рванул в сторону Периметра, как только мы покинули убежище и убедились, что снаружи безопасно. Я так и не узнал ни его имени, ни прозвища. Он кричал, что не хочет становиться подопытной крысой и покажет ещё, кто в Зоне и на Земле хозяин.

Поле теперь стало совершенно типичным для Зоны. То там, то здесь наблюдались признаки аномалий: чёрные, лишённые растительности участки, искрящийся воздух, язычки пламени, прижигающие траву.

Я удивлённо посмотрел на него.

Я слушаю эти слова, и картина перед глазами словно проясняется. Вон, на склоне, словно мазут, растёкся «студень». Как догорающий костёр, периодически вспыхивает «жарка». Только догорать он теперь будет не один месяц. Возле «электры», наверняка, валяются несколько «батареек» – название полностью соответствует их свойствам. Теперь мне понятно и их происхождение. Наверняка и у других странностей Зоны есть своё назначение в мире посетителей, которые их тут побросали. А мы не можем его понять, поэтому автоматически принимаем за чудо.

Я не нашёл, что ответить, но и с места не сдвинулся. Миша пожал плечами и побрёл в сторону этой свалки высоких технологий.

Я пожал протянутую Шептуном руку. Стакер развернулся и направился в сторону границы. Некоторое время я смотрел ему вслед и никак не мог решить: догонять его или нет. Решил, что не стоит. Вместо этого я развернулся, но и вслед за Мишей – не иду. С одной стороны, какая разница, что такое артефакты? Вынесу их из Зоны, продам, получу денежки. С другой – не радует осознание того, что это лишь мусор кого-то более высокоразвитого.

Так что делать? Пытаться подобраться к ним поближе? Вступить в контакт? Да от меня отмахнутся, как от надоедливой мухи или комара. Где вот теперь Снегирь? Сидит под стеклянным колпаком для развлечения инопланетных детишек или его сейчас счищают с инопланетной мухобойки?

Бороться непонятно с кем, как хотел тот напарник Шептуна? Собрать людей и подкарауливать их при следующих посещениях? Я нервно усмехнулся, представив стаю комаров, атакующих ошалевшего туриста. Он бежит к машине, достаёт из багажника баллончик дихлофоса и идёт отвоёвывать приглянувшуюся поляну. И на чьей стороне будут шансы?

Жадности Миши у меня нет. И мне не безразлично место Человека во Вселенной. С другой стороны и не настолько безразлично, чтобы просто так оставить за спиной новообразованную поляну дорогостоящего мусора.

Вот я стою на одном месте и не знаю, что делать. Не могу принять окончательного решения. А надо бы. Так можно и до ночи здесь пробыть, а остаться темноте и одиночестве мне совсем не хочется. Уж в этом я твёрдо уверен.

– Спасибо. Вот новая история в блокноте, – я и не заметил, как, но Палёный полностью успел переписать мой рассказ, в свой блокнот.

– Да ну, я тебе таких еще придумаю хоть десять таких блокнотов, – воскликнул Айс.

– А ну, продемонстрируй…

И было чему удивляться: то, что я высмотрел в бинокль, заставило бы опустить челюсть от удивления у любого в Зоне.

Да, кстати, о себе: меня зовут Холод. Нет, я не злой, не угрюмый и не молчаливый – просто фамилия такая – Холод. Иван Петрович. Пришел в Зону сразу после войны в Белоруссии, где я был снайпером и где научился использовать СВД на полную катушку. А потому быстро в Зоне нашел друзей, и где подзаработать. Один из моих лучших друзей – это Колька Мороз. Морозом его назвали не просто так, а именно из-за того, что он не хотел говорить: откуда у него «Выхлоп».

Встретились мы в баре «Сто рентген». И сразу чуть не постреляли друг друга, но стычка закончилась пьянкой на два дня и дружбой на всю жизнь. А потом начались наши совместные вылазки в Зону. Нас с большой радостью брали в любую ходку. Потому что против моей переделанной СВД и Колькиного «Выхлопа» в Зоне любая тварь бессильна!!! И никто не рискнет напасть на группу, зная, что может получить пулю в лоб еще до того, как он заметит отряд.

Но где-то месяц назад мы с Колькой загорелись идеей пробраться к Монолиту. Уж очень нам хотелось, чтобы наши заветные мечты сбылись. И вот, после месяца подготовки, мы выдвинулись в путь.

Мы не перлись, сломя голову, на заставы фанатиков, как некоторые. Мы же не супергерои, как Меченый.

Почти всю дорогу, через границу бывшего Барьера, мы пробрались по-пластунски. Прошли Припять, так тихо, что даже зомби, наверное, не знали о нас. И вот, мы на территории ЧАЭС.

Расположились мы почти под носом у монолитовца с гаусс-пушкой, и начали высматривать путь, чтобы пробраться в саркофаг. Но то, что я увидел в свой бинокль, а мой друг – в прицел своего «Выхлопа», заставило нас забить на Монолит.

Возле станции стояло НЛО. Да-да, НЛО – неопознанный летающий объект, или как их народ еще называет: «летающая тарелка».

Навскидку, она была метров 100-120, расстояние до неё – метров 500. Мы сумели разглядеть возле тарелки около пятидесяти инопланетян. Именно таких, как их часто показывают по телевизору – маленьких серых, метрового роста, человечков, лицо подробно я не увидел, но глаза точно были на пол лица. Инопланетяшки сновали вокруг тарелки, и что-то носили в коробках.

И Колька, закинув «Выхлоп» за спину, ничего не говоря, медленно пополз в сторону инопланетной тарелки, стараясь ползти так, чтобы его не заметили снайперы фанатиков. Я последовал за ним.

Через четыре часа ползанья и коротких перебежек, мы залегли в ста метрах от тарелки. Маскхалаты, созданные на основе артефакта «Пленка», прекрасно нас скрывали от посторонних глаз, и мы оставались незамеченными.

Перед нами стояла толпа монолитовцев, а за этим «кордоном» – ряды инопланетян. Они были точно такими, как их изображают, вот только забыли уточнить, что от них страшно разит тухлой рыбой, да еще так, что блевать охота.

Я сделал пару фоток тарелки и инопланетян, снял видео, и уже хотел было, давать команду на отход, как вдруг послышалась какая-то странная музыка, очень похожая на марш. Из тарелки вышел высокий монолитовец в сопровождении двух инопланетян. В руках у них были какие-то странные ружья.

Он замолчал и резко перешел на понятный нам язык.

Отряды инопланетян синхронно потянулись к каким-то устройствам на поясе. Вспыхнуло множество синих огоньков, и на месте рядов инопланетян уже стояли ряды фанатиков! Все двухметрового роста, облаченные в комбинезоны монолита и с разным оружием в руках.

Эти слова были фатальной ошибкой. Монолитовец, что стоял в «кордоне» обернулся и уставился прямо на меня.

Но на нас уже смотрело больше сотни стволов фанатиков. Вперед вышел их главный, что только что произносил речь.

Фанатик зло улыбнулся и, не дождавшись ответа, продолжил:

Немного успокоившись, он продолжил:

Раздался шипящий звук улетающего заряда РПГ-7 в сторону снайпера, а сразу за ним – оглушающий взрыв и крики фанатиков. Потом застрекотала пара десятков автоматом.

Застрочил пулемет, пару раз гукнули гранаты, и все стихло.

Пятеро сталкеров разбрелись кто куда: кто к раненым, кто чтобы проверить, не осталось ли еще фанатиков.

Степан, командир группы, подошел к звавшему его сталкеру.

Степан вынул старую, уже давно вздувшуюся батарейку, поменял её на свою и, включив ПДА, начал смотреть информацию с устройства.

*************************************************************

– Как на меня перегнул палку, – сказал я. – Не могло такого быть!

– Не могло? Вы вот послушайте, что я слышал от Сявы…

И Паленый начал рассказывать…

Бар был пуст, воротила-охранник водил тряпкой по столам, Бармен тер стаканы.

В это время сталкеры разбрелись по Зоне в поисках приключений на свою пятую точку. И только один из них сидел напротив Бармена.

Это был Димка Ребро. Свое прозвище Димка получил еще в начале сталкерской карьеры, когда он умудрился принести ребро псевдоплоти вместо заказанного Сидоровичем артефакта, где и как он раздобыл ребро, он никому никогда не говорил.

Димка посмотрел пьяными, но, в тоже время, усталыми глазами на Бармена. У того аж сердце встало, столько в глазах Димки было и злости, и тоски, и горя.

Тот взял его в руки и его лысина начал покрываться испариной.

Бармен бережно взял ПДА, достал из-под стола пистолет и выстрелил в голову Димке. Тот мертвый упал на пол, заливая кровью и остатками мозга грязные доски.

Воротила, что мыл столы, вздохнул и пошел за шваброй, а также еще кем-то, чтобы помогли ему убрать только что убитого сталкера.

Бармен молча разглядывал фотографию и усмехался. Он прекрасно знал, что такое Зона на самом деле и что изображено на фотографии. В Зоне всего было трое таких людей: Сидорович, Сахаров и он. Возможно, еще Болотный Доктор догадывался, но он угрозы не представлял.

Бармен усмехнулся еще раз, открыл сейф, в сейфе открыл потайное отделение, достал оттуда еще один маленький сейф-шкатулку. Набрал код, открыл и бросил к еще десятку ПДА. Экран погас и никто так и не увидел фото, на котором была громадная стеклянная стена, что уходила в небо, а за стеной ничего. Только чернота космоса.

*************************************************************

– Не верю во всю эту чушь! – я победно улыбался, понимая, что Палёному нечем крыть.

– Ну, раз ты не веришь, то я расскажу тебе историю нашего знакомства с Айсом, – сложил руки на груди рассказчик.

– Эй, Палёный не надо, – запротестовал Айс, хлопнув друга по спине.

– Да что ты переживаешь, кому он скажет? Ты же никому не скажешь? – пьяным голосом обратился сталкер ко мне.

– Нет, – ответил я, понимая, что они меня тут «пришить» могут и никто не хватиться Фому.

– А я против! Это слишком конфис…нет, конфендес…блин, секрет короче! – заплетающимся языком сказал Айс.

– А тебя никто и не спрашивает, – отрезал Палёный. – Все началось…

Даже не знаю, с чего начать… Начну, пожалуй, с момента моего появления в Зоне: более ранние события отношения к делу не имеют. Я пришел в Зону два года назад.

Зовут меня Паленый. Почему такое прозвище? Об этом я расскажу попозже. Я, бывший мастер спорта по стрельбе из пистолета, решил заняться журналистикой. Спорт не приносил большого дохода, а новое дело сулило не Бог весть какую, но зато постоянную зарплату. Сначала приходилось писать статейки о спорте, потом перешел на гороскопы. Заслужив своей ответственностью и трудолюбием доверие у начальства, был допущен к новостям.

Но вот у меня появилась идея – написать о Зоне. Об этом загадочном феномене, что образовался на севере страны, о котором столько рассказывали ужасного и, в то же время, загадочного. Естественно, простым обывателям было бы интересно, что твориться по ту сторону колючей проволоки. Через СМИ до «большой земли» доходили лишь крохи, да и те очень скрупулезно отбирались корректорами из Совета Безопасности. Я решил собрать истории сталкеров, познакомиться с местным фольклором, и создать своего рода сборник о Зоне из первых уст. Ведь количество баек, рассказов и песен, поверий, росло пропорционально количеству людей уходивших в Зону. Однажды, набравшись храбрости, я переступил порог директорского кабинета. Представьте, каким было мое удивление, когда я увидел в его глазах загорающийся пожар азарта и предчувствия огромных гонораров за подобные статьи с, так называемой, «передовой». Конечно, были попытки у разных издательств посылать журналистов за периметр, но все они пропадали на аномальных полях, через несколько дней. Я надеялся продержаться в Зоне Отчуждения хотя бы неделю.

Сначала, я решил поднакопить эмпирический материал: безвылазно ходил в библиотеки, но на прогнивших полках о самой Зоне было очень мало информации. Поэтому, разузнав о том, что в городе есть несколько бывших проводников, зарабатывавших в Зоне, я решил установить с ними контакт. Однажды даже пришлось наведываться в СИЗО к только что задержанному сталкеру. Но, осознав, что так ничего путного не получится, я решил всеми правдами и неправдами проникнуть в «Зону экологического бедствия».

Здесь я прошел путь от «отмычки» до бывалого сталкера. При каждом удобном случае я собираю истории, многие из которых Вы уже слышали. Но вот меня постиг тяжелый рок и этим роком оказались карты. Сначала я играл для того, чтобы добиться доверия у играющих сталкеров, и под этим предлогом выудить у них еще парочку историй, для своего блокнота. А потом… потом, я «подсел» на них, как на наркотики и безудержно, час за часом, проводил время за игрой. Кончилось все как в самых грустных историях о гангстерах и казино – я проигрался в пух и прах.

Теперь о моем прозвище. Сначала из-за того, что я приставал ко всем с расспросами и все время что-то записывал в блокнот, меня прозвали Писателем. Какие-то умники даже пытались звать меня Пушкиным. Но, ни одно из прозвищ не продержалось больше двух дней.

Но после одной истории за мной намертво закрепилось прозвище Паленый. Произошло это на второй месяц моего пребывания в Зоне. За это время я сумел выбиться из обычных отмычек в сталкера-одиночку.

Так вот: однажды бродил я возле «Свалки», в поисках артефактов, и по своей оплошности попал в лапы к бандитам. Как обитатели «Свалки», они славились своей жестокостью. Но я и предполагать не мог, что у них есть рядом со своим лагерем загон для пленников, расположенный на Рассохе. Бандиты действовали по накатанной схеме: когда сталкер попадал в лагерь, его друзьям отсылалось сообщение с требованием выкупа. Если друзья платили, то пленника отпускали, правда, не всегда – случалось, что его убивали сразу, даже не приводя в лагерь, а выкуп требовали за один ПДА. Если по каким-то причинам никто не давал выкупа, или у сталкера не было возможности самому заплатить за свободу, тому наступал кирдык. Ну что ж, как любил говорить лидер этой шайки – Боров: «В Зоне много голодных, нуждающихся в пище зверушек». Обреченных, скармливали стаям псевдопсов, что кишмя кишели, на «Рассохе».

Вот и мне пришлось провести два дня в этом лагере. В первый же день, улучив момент, когда отвернется охранник, я попытался сбежать. Но Зона, по-видимому, решила подшутить надо мной. Когда я почти ушел от погони, по нелепой случайности угодил в «жарку», не заметив колыхания разогретого воздуха. Столб огня сильно обжег мне лицо. Тогда меня обгорелого, полностью ослепшего, извивающегося от адских мучений, причиненных открытым огнем, вернули в лагерь.

Бандиты мучили меня часами напролет, то и дело, называя меня паленым, обгорелым и тому подобными, обидными, прозвищами. Возможно, я и не выжил бы, но судьба решила, что с меня хватит мучений, и пора надо мной сжалиться.

Когда я, лежа в клетке, в которую меня бросили, на полусгнившей соломе уже прощался с жизнью, на лагерь бандитов совершили облаву объеденные силы нескольких кланов, которым надоел беспредел бандитов. Вспоминая тот момент, у меня в сердце все передергивается. Помню, что над лагерем завыла сирена. Раздались выстрелы и крики, десятки глоток орали проклятья. То тут, то там громыхали взрывы, пули жутко звенели и жужжали, рикошетя от разнообразного металла и стен.

Перестрелка длилась около часа, все это время я жался к бетонному полу, боясь, что заденут. Вскоре, какофония из выстрелов и взрывов оборвалась, так же быстро, как и началась.

Пленных выпустили, а меня отвезли к Болотному Доктору. Тот начал спрашивать: как зовут больного? Но те, кто принес меня, лишь недоуменно пожимали плечами. Один из сталкеров, вспомнил, что головорезы постоянно звали меня Паленым.

Так сталкер без прозвища стал Паленым. Когда я смог ходить без посторонней помощи, то, распрощавшись с моим спасителем, двинул к бару. Доктор подарил мне очки, так как зрение стало совсем никудышным. К моей радости точность попадания пуль в цель из-за этого не снизилась и после пары разборок с особо борзыми, меня уже никто не трогал. Все поняли – шутки со мной плохи!

Жизнь после моего заключения на Рассохе, потекла по-старому. Я продолжал сталкерствовать, и собирать артефакты, а главное истории.

Но, как уже было сказано, я подсел на карты и проигрался вдрызг. Передо мной поставили два варианта дальнейшего развития событий: либо я соглашаюсь на одну очень рискованную ходку, либо меня скормят ближайшей аномалии или тварям Зоны. Ничего не оставалось, как согласиться с первым условием. Он, по крайней мере, предусматривал возможность остаться в живых.

Задание было следующим: предстояло пройти Агропром, выйти на Янтарное озеро, пробраться по ту сторону Рыжего леса и, в квадрате Н23-А7, найти новую аномалию, недавно обнаруженную учеными, которая, возможно, породила новый артефакт. Условия были четкими: списывали долг за видеозапись и фотографии новой аномалии, а если удастся добыть новый арт, то еще сверху три тысячи добавят. А не справлюсь или попробую убежать, то умирать, обещали, буду долго и в мучениях. Почему-то я нисколько в этом не сомневался.

Я здорово обрадовался, потому, наверное, и не обратил внимания на слишком уж хорошие условия. Нетрудно было догадаться, что дельцу артефакт был действительно нужен. Логично предположить и о его возможной ценности. Но подобных мыслей у меня не возникло: я просто был рад удачно подвернувшейся возможности погасить долг. Да, еще один факт, игравший мне на руку. Такая далёкая ходка станет достойным завершением моего изучения Зоны.

Я попрощался с друзьями. Осмотрел свои скудные пожитки: АК-74М с подствольником, пистолет «Багира», не забыл забрать из схрона нож и свою гитару, а как же без музыки в дороге? Кроме всего у меня было еще две аптечки, да пара струн к инструменту.

Путь к аномалии прошел почти без приключений. Я, обострив всю чуткость, слух и зрение, какими располагал, пробирался через самые ужасные и жуткие места Кордона. Прошел полтора километра болот по пояс в тине. Добрую сотню метров по Темному лесу, полного «жгучего пуха», который воняет так, как скунсу никогда и не снилось. Затем прошел «Агропром», с его бесчисленными стаями псевдопсов и мутировавших свиней – плотей.

Тут пришлось потратить половину бесценных патронов. Только чудом прошел, отключенную псиустановку на Янтаре. Потратив еще два рожка на шастающих кругом зомби. На входе в «Рыжий лес», благодаря игре на гитаре возле костра сталкеров, мне подарили один рожок к автомату, который я расстрелял, убегая от Чернобыльского пса. Но моей верной подруге – гитаре, не удалось выжить в этой переделке, так как пес выскочил из-за дерева и я, инстинктивно отвернувшись, оказался спиной к твари. Та, вскочив на меня, просто запуталась в струнах, раздирая нутро инструмента и калеча гриф, там её я и пристрелил, сделав из гитары решето. Так я остался без верной подруги, что не раз спасала мне жизнь. Правда Зона уже готовила все для того, чтобы я обрел нового.

И вот, я пришел в квадрате Н23-А7, это было пресловутое место – «Поле аномалий». Где аномалии так плотно стояли друг к другу, что малейшее дуновение ветра могло, активизировало, чуть ли не половину ловушек и где полегло не меньше сотни сталкеров в поисках артефактов.

Я начал высматривать новую аномалию и, к счастью, быстро на нее наткнулся. Это был странного вида пузырь с золотым свечением в центре и туманной дымкой наверху. Я глубоко вздохнул и начал пробираться к загадочной аномалии, что, как назло, расположилась почти на самой средине поля аномалий.

– И не было страшно? – удивленно спросил я.

– Было, но другого выхода я не видел, – ответил Паленый. – Я продолжаю…

Моя цель была впереди, примерно в сотне метров. Правда, наблюдать за ней легко только отсюда, с границы поля. Дело в том, что множество аномалий из тех, что преградили мне путь, были видимыми. Как раз это обстоятельство, облегчающее передвижение среди ловушек, отчасти мне и мешало: нужное образование терялось на их фоне. Но мне повезло. Неподалёку от «моей» аномалии виднелись обломки давно упавшего здесь вертолета. Они-то и послужили отличным ориентиром.

Счетчик Гейгера заколотило в агонии, когда я подошел поближе к полю аномалий. К счастью, очаг радиации был локальным, и мне удалось найти менее опасный подход. Ведь идти к цели, казалось бы, близкой, придётся долго: такой плотности аномалий, как здесь, я еще никогда не видел. А под воздействием настолько высокого фона, как в пределах очага, даже за пару часов можно схлопотать острую лучевую болезнь. Понимая, что отступать мне некуда, я глубоко вздохнул и вытащил из подсумка детектор аномалий. Новенький «Медведь» неплохо помогал в тех переделках, где нужно было обойти стороной несколько порождений Зоны. Правда, в данном случае, слово «несколько» явно было преуменьшением.

Каждый шаг мог стать последним. Поэтому, я потратил больше двух часов, на преодоление, относительно, небольшого расстояния. Используя разные ухищрения: то проползая на животе, то прыгая на одной ноге, а где и просто пробегая вслед брошенному болту. Периодически заходил в тупик, возвращался, искал новые пути. Эх, намучился тогда хорошенько, но мои усилия были оправданы. Когда я перепрыгнул через маленькую птичью карусель и зарылся в пожухлую листву с головой, приятная волна теплого воздуха обдала меня, как из фена. Я поднял голову, выплевывая сухую хвою лесной подстилки, но тут же замер, передо мной оказалась она – та самая странная аномалия.

Таких диковинных, как эта, мне еще не приходилось видеть. Посредине прозрачного купола, в пять метров диаметром, сверху над ним, парил золотой туман. По окружности аномалии то и дело ударяли электрическими зарядами в землю красные молнии.

Я достал цифровой фотоаппарат, сделал пару снимков, снял пятиминутное видео и начал искать артефакт, что породила аномалия. Вообще в разных аномалиях артефакты образуются по разным причинам. Особые погодные условия, попадание в неё какого-либо предмета или существа (включая и неосторожного сталкера), который может послужить исходным материалом. Иногда никаких причин и вовсе не требуется: материальный артефакт загадочным образом возникает из энергии аномалии. Где появится – в зоне действия ловушки или в пределах большего радиуса – вопрос также неоднозначный.

Я почему-то был уверен, что нужный мне артефакт есть, и он совсем рядом. Процессу поиска постоянно мешали другие ловушки, что плотным кольцом облепили радиоактивный купол. Едва я захотел сделать шаг в сторону, как тут же из-под земли ударял огненный столб «жарки» или закручивалась спираль «карусели». Но шаг за шагом я выискивал тропки, по которым мог обойти другие аномалии. В поисках было потрачено еще немало времени.

Прошло больше часа. Я уставшим взглядом посмотрел на закатывающееся за горизонт солнце. Вытер рукавом пот, катившийся градом, и выключил детектор. На небольшом трёхдюймовом экране постоянно мерцал указатель того, что артефакт рядом, но как я не кружил по чистому от аномалий пятачку – так ничего и не нашел. В опускающихся на Зону сумерках искать неизвестный арт, было бы еще труднее, поэтому я решил свернуть поисковую кампанию до утра.

Я уселся на свободном участке между «трамплином» и «электрой». Достал свои скудные пожитки, подкрепился и начал собираться спать, даже положил под голову рюкзак и уставился в зажигающееся звездное небо. Вдруг за спиной раздался писк, похожий на тот, который издают летучие мыши, разбуженные незваными гостями.

Я вскочил на ноги, чуть не угодив в «трамплин», и обернулся. В трех метрах передо мной висело нечто.

В воздухе, в полуметре над землей, парил небольшой зеленый шар. Это точно был он – новый артефакт, что породила странная аномалия! Артефакт, скорее всего, можно было увидеть только в темноте, потому я не мог его найти при дневном свете. Об этом стоило догадаться с самого начала, но в тот момент мне не хватило опыта в поиске артефактов.

В первую очередь я проверил его на радиоактивность и забитые в детекторе частоты пси-излучения. Но приборы молчали. Я начал аккуратно заталкивать артефакт в контейнер, но закрыть крышку свинцового контейнера у меня не получалось. То артефакт вылетал из него, то крышка просто не двигалась. Создавалось впечатление, что артефакт играет со мной в кошки-мышки.

Артефакт вспыхнул красным и начал разбрасываться огненными искрами. Я удивился, мне показалось, что артефакт понял меня и «обиделся» на мои слова! Я, забыв обо всех предосторожностях, взял артефакт в руки. Тот, крутанувшись пару раз на ладони, начал испускать зеленый свет и, словно маленький зверёк, принялся греть руку и тихо прерывисто журчать.

«Оп-па, новый Компас» – при взгляде на него у меня в голове почему-то всплыл образ классического компаса с металлической стрелкой-магнитом.

Артефакт, между прочим, стал указывать строго в северо-восточном направлении, я специально проверял все по компасу на ПДА.

В Зоне уже был похожий артефакт, что словно компас мог выводить сталкеров из самых гиблых мест. Упоминаний о таких артефактах было очень мало, а по эту сторону периметра вообще было только три штуки на всю Зону. Один у Свободы, другой был у Болотного Доктора, а третий, поговаривали, у Монолитовцев. А тут, на тебе, новый «Компас». Вернее, не совсем он. Я видел фотографию «Компаса», мой же артефакт выглядел иначе. Зато свойства похожи на приписываемые «Компасу». Но, куда он указывает? Это вопрос.

Об этом я решил подумать, но уже завтра. Обернув артефакт в тряпку и спрятав его в рюкзак, я лег спать.

Мне снился сон, это была одна из тех историй, что я слышал возле костра сталкеров в лагере новичков:

В баре разразился дружный хохот. Кто-то протянул: «Да ну, старьё», но возглас недовольного сталкера потонул в смехе.

Дверь резко открылась, запуская с улицы холодный осенний ветер и капли моросящего уже более часа дождя. В свете молний, под канонаду грома, высветился темный силуэт.

Дверь захлопнулась. В помещение в длинной плащ-палатке зашел старик. Его борода длиной в ладонь давно поседела. Морщины испещрили лицо, серые, потускневшие от старости глаза были широко раскрыты. Он испуганно оглядывался на посетителей, подходя к барной стойке.

Постепенно в баре вновь воцарился хмельной угар. К потолку потекли легкие струйки дыма от зажженных сигарет. Стоваттные лампочки окутало легкой дымкой. Теперь они стали похожи на огромных светлячков, летящих сквозь туман, стелющийся над речной гладью.

Потихоньку вокруг рассказчика начали собираться остальные сталкеры. Другие рассказчики в баре замолкли. Сейчас все слушали, что рассказывает Лесник. Но он сам, похоже, не заметил, как в баре все притихли.

Бар взорвался хохотом десятка глоток. Стены задрожали, и стаканы зазвенели от такого уровня децибел.

Дед перевел взгляд на бармена, ища у того поддержки. Но тот лишь отрицательно качал головой, убирая со стойки стакан с водкой.

Лесник поник.

Лесник, бормоча себе под нос проклятья, вышел на небольшую полянку. Он вложил два пальца в рот и громко свистнул. Через секунду над полем поднялось марево. На несколько секунд появился туман, но он тут же пропал, а на его месте появился куб, высотой десять метров. Старик нахлобучил на голову шапку и подошел к кубу. Из аппарата ударил луч света. Он поднял Лесника и по воздуху затянул внутрь.

В абсолютно белой комнате, в воздухе висел Лесник рядом с ним в воздухе левитировал гуманоид, про которого дед рассказывал в баре.

Инопланетянин тоже покачал головой, подражая старику.

Куб покачивался над поляной около минуты. Потом беззвучно поднялся в небо и медленно полетел в сторону Темной долины.

Проснувшись, первое, что я увидел, было на удивление голубое как горное озеро небо… Если честно, я никогда не видел горных озёр, но по непонятной причине в голову пришло именно такое сравнение. Чистое небо – такое в Зоне можно наблюдать нечасто. Порой, его не видели неделями, а иногда и месяцами. Обычно, небо встречает сталкеров затянутое низкими косматыми тучами, которые так и норовят ухватить верхушки деревьев с мерно раскачивающимися на ветру космами ржавых волос. К такой унылой погоде приходиться привыкать и всячески под нее подстраиваться: иметь при себе плащ-палатку, кофту из хорошей, желательно верблюжьей шерсти, и запас «для согреву», потому как в такой слякотной погоде подхватить насморк или простуду проще простого. Больной сталкер – уже не боец, а легкая добыча для мутантов и бандитов.

Надо мной в синеве кружили несколько ворон. Я быстро встал, встрепенулся и сразу, в голове, мелькнула мысль: «Не к добру это – и небо, и сон дурацкий. Артефакт! Черт, наверное, пропал?!»

Я бросился к вчера найденному артефакту. За ночь он никуда не делся, а теперь приятно оттягивал боковой карман рюкзака.

Быстро позавтракав, я начал выбираться из этого проклятого поля. Возвращаться старым путем было бессмысленно. Во-первых, этого делать просто нельзя, и это аксиома. Нарушать её – все равно, что сыграть в «русскую рулетку» с помощью пистолета Макарова. Во-вторых, если бы я даже захотел, то не вспомнил бы, каким именно путем сюда зашел. Слишком много раз приходилось разворачиваться, ползти на брюхе, прыгать, перепрыгивать и опять возвращаться назад. Навигатор на ПДА не работал – энергия окружавших меня аномалий сбивала все настройки в электронике, почему такого не было вчера, я объяснить не мог. Да и нет никакого смысла искать в Зоне логики и закономерностей. Стрелка на электронном табло бешено крутилась, постоянно меняя мое месторасположение. То метка оказывалась на «Свалке», то возле «Кордона», а один раз ПДА закинул её на ЧАЭС.

Бесполезное устройство пришлось отключить и убрать в карман. Взяв свой скудный скарб, я подошел к краю выхода из поля. Но, сразу же наткнулся на «трамплин», «выверт», и еще какую-то заразу, переливающуюся зелеными молниями. Я обошел по кругу всю доступную мне «чистую» территорию, но везде натыкался на непроходимую стену аномалий. Болты, брошенные в подозрительные места, или попросту растворялись, или с жутким свистом улетали в небо.

От безысходности я сел на траву. Чувство страха и паники медленно пробиралось под куртку и холодными пальцами хватало меня за кожу.

«Выход найдётся, – убеждал я себя, стараясь сохранять самообладание. – GPS не пашет, ну и чёрт с ним. Компаса нет… Компас? Черт, у меня же в рюкзаке новый Компас!» – я хлопнул себя по лбу.

Вытащив из сумки сверток, и развернув его на ладони, я опять нехотя улыбнулся своей необычной находке. Артефакт слабо, но ритмично пульсировал в руках.

Я надел рюкзак, перекинул через плечо АК-74М и начал пробираться к границе поля аномалий. Артефакт в руках нагревался по мере приближения к опасным местам, а если я подходил слишком близко, то вообще обжигал руки сквозь перчатки. В одном месте, артефакт резко стал холодным, как кусок льда.

Я вспомнил игру, в которую когда-то играл в детстве. Называлась она «холодно-горячо». По правилам, ведущий прятал какую-либо вещь в комнате, потом заходили игроки и искали спрятанную вещь. Если игрок был далеко от нее, то ведущий говорил: «Холодно», если наоборот, близко, тогда ведущий говорил: «Горячо». Похоже, артефакт действовал по тому же принципу.

Конечно, я не на шутку боялся доверять своим наивным воспоминаниям из детства, тем более, откуда шар мог знать про мои мысли? Но ничего умнее я не мог придумать. На всякий случай я проверил путь, куда указывал артефакт, бросив пару болтов. Они пролетели, не встретив преграды, и упали в размокшую грязь. Я медленно прошел за ними. Путь оказался безопасен!

Обрадовавшись, я начал и дальше с помощью «Компаса-2» (так я назвал про себя артефакт) искать себе путь. Если впереди была опасность – «Компас-2» нагревался. Если все было спокойно – он был холоден. Не в пример вчерашнему проходу к центру поля, мне буквально за сорок минут удалось миновать все аномалии и выйти из проклятого места.

Впереди скоплений аномалий подобной плотности точно не было. Плюс к детектору снова вернулась работоспособность. Поэтому я спрятал артефакт в рюкзак и продолжил свой путь. За моей спиной мерно колыхалось «Поле аномалий». Изредка срабатывали «электры» и гудели «жарки». По мере удаления от поля, хлопки аномалий и гудение столбов пламени становилось все тише, пока совсем не сошло на «нет».

«Поле аномалий», полное смертельной опасности и сопутствующего ей страха, который наверняка добавил седых волос на моей голове, осталось позади. «На память» мне остались боль в ногах натертых не разношенными, доставшимися в комплекте с новым комбинезоном, сапогами и несколько свежих ссадин от падений.

Я осторожно, каждый раз прощупывая ногой место, куда собирался ступить, брёл по старому болоту, которое давно затянуло ряской. Потому как иногда на пути попадались на вид очень устойчивые и твердые кочки болотного мха. И, если поставить на такой участок ногу и перенести на неё вес, то можно запросто провалиться в вонючую жижу, чуть ли не по пояс. В худшем случае – не удержать равновесие и окунуться с головой. Несмотря на все предосторожности, я уже несколько раз едва не нырял подобным образом, порядком промочил штаны и набрал в сапоги болотной воды. Теперь при каждом шаге в них хлюпало, да и ногам от слизи и сырости было не очень приятно.

«Не хватало еще простуду подхватить» – подумал я в очередной раз. И тут же, поскользнувшись на притаившейся под водой коряге, чуть не упал в непокрытую ряской ржавого цвета воду. Меня потянуло назад и, чтобы не упасть, я переступил влево, перевел массу на другую ногу и пару раз взмахнул обеими руками. Стандартная, но непростая процедура для удержания равновесия, которую, однако, каждый выполняет быстро, не задумываясь, на уровне инстинктов. При этом наступил под водой на что-то округлое и твердое, но уж точно не на землю. Потому как дно на болотах почти всегда торфяное и по консистенции напоминает грязь.

Мне стало интересно, на что же я наступил. Присмотревшись, на глубине двадцати сантиметров под водой я разглядел ржавый люк.

«Ух-ты! Неужели на схрон наткнулся?» – мелькнуло в голове.

Некоторые места Зона изменила до неузнаваемости. Судя по старым картам, болота здесь раньше не было. Неудивительно, что я наткнулся на вход в подземные коммуникации неизвестного мне назначения. Надеюсь, что не первым: сталкеры стараются не держать всё нажитое добро в одном месте, нередко прячут его часть в подобных местах.

Так как крышка была довольно-таки большой, не меньше метра в диаметре, то и давление воды, распространявшееся на нее, было немаленьким. Мне пришлось ухватиться двумя руками за неподдающуюся металлическую запорку. Несмотря на размеры, крышка понемногу начала сдвигаться и, наконец, открылась, но пузырей воздуха на поверхности не наблюдалось. Хороший знак: возможно, что люк сталкеры уже открывали. Под крышкой открывался черный проем. Я посветил фонариком внутрь и увидел спускающийся неизвестно на какую глубину проход с аккуратными бетонными стенами. Но он был заполнен водой, поэтому без специального снаряжения лезть туда бессмысленно. Да и со снаряжением бессмысленно, полагаю.

«Черт, вот засада!» – раздраженно подумал я. Но тут мое внимание привлекло другое. На внутренней стороне металлической дверцы кто-то примотал тонкой проволокой целлофановый пакет. Он весь был покрыт коричневой плесенью, поэтому увидеть, что находится внутри, не представлялось возможным.

Выйдя на сухое место и отложив автомат, я ухватился за проволоку и начал её разматывать. Кто-то сильно постарался, закручивая её. Похоже, делая схрон навек.

Пальцы уже покраснели и жутко болели, когда, наконец, проволока поддалась и отпустила упаковку. Я сел на бревно и развязал пакет, в нем оказалась небольшая пластмассовая коробочка с надписью мелким шрифтом. Я нацепил очки, чтобы прочитать. Бесполезно: написано было на китайском языке или на японском: я не силён в иероглифах. На коробочке также были две пластмассовые защелки. Отдернув их, я увидел на дне красный пластмассовый пистолет с широким дулом и пять патронов с надписью «signal fire ^{note 1} ».

«Мать твою, я что, из-за ракетницы здесь пятнадцать минут просидел?» – негодовал я, сорвав очки.

Вдруг кто-то с силой ударил меня по затылку. Мир качнулся, перед глазами зажужжали красные и синие мухи. Я упал в лужу, на мгновение потеряв сознание. Хорошо хоть не лицом вниз, иначе этих секунд оказалось бы достаточно.

В это время кто-то или что-то крепко ухватило меня за ногу и потащило по болоту. Я мотнул головой и попытался ухватиться за камыши, траву, но они легко вырывалась с корнем или выскальзывали из рук. Внезапно мои ноги отпустили. Я обернулся, из-за камышей появился тот, кто волочил меня по болоту.

Ноги и торс, покрытые короткими волосками, выглядели как монолитные фигуры Микеланджело, выполненные из мрамора. Надо мной высилась двухметровая гора мышц, по строению тела напоминавшая человека. Кожа темно-зеленого цвета, с вросшими кусками мха и болотной ряски, походила на защитный камуфляж, в котором можно прятаться среди зарослей. Голова, слегка вытянутая, напоминала яйцо. Вместо челюсти до груди тянулись щупальца, как у осьминога. Края щупалец были усеяны маленькими зубами и присосками. Самая большая опасность, которая поджидает сталкеров на болотах. Легенда Зоны, которую до сих пор никто не мог найти и убить – Болотная тварь! Один из подвидов кровососов.

Мутант рыкнул так, что у меня по спине, как стадо слонов, пробежали мурашки, на лбу выступила испарина. Монстр отвернулся, вновь взял меня за ногу и потащил дальше.

Я медленно, стараясь не провоцировать тварь, начал шарить вокруг в поисках оружия. Тут-то я и вспомнил, какую ошибку допустил. Автомат остался лежать возле люка. Я так увлёкся находкой, что, даже не проверив, что вокруг твориться, положил его на землю.

Тварь, похоже, только и ждавшая этого, спокойно подошла сзади и оглушила меня. А ведь Клык в свое время учил нас новичков:

«Автомат – это часть твоего тела, такая же часть, как рука, нога, член. Сталкер всегда должен быть с автоматом, пистолетом, на крайний случай, с ножом. В сортир – с автоматом, в баню – с автоматом, бабу трахать – тоже с автоматом. Это спасет ваши жизни, ребятки!»

Так сглупить, как сглупил я, не каждому удастся. Я начал осматриваться по сторонам в поисках хоть какой-нибудь палки, чтобы умереть, как говориться «с песней». Как назло вокруг был только густой камыш.

Тварь что-то рычала под нос, не оглядываясь на свою жертву. Мутант тащил меня в свое логово. Внезапно он отпустил мою ногу и пошел дальше, даже не оглянувшись на «закуску»!

Вскочив на ноги, я достал нож и медленно, стараясь не шуметь, попятился назад. Пройдя с десяток метров, не выдержав напряжения, я резко развернулся и побежал без оглядки. Бежал так быстро, как только мог. Но через несколько секунд за спиной раздался рев: похоже, мутант не думал, что жертва станет убегать. Внезапно для меня, раздался еще один рык. Но этот отличался от первого по высоте голоса.

Я перескакивал через лужи, прыгал по болотным кочкам. Я торопился к тому месту, где оставил творение Калашникова – автомат.

Пока я ориентировался на примятую траву, что указывала на то, где меня протащил монстр, его рёв раздался снова, но уже значительно ближе. Решив хоть немного запутать следы я врезался в стену камыша слева и стал пробираться вперед. Через десять метров заросли расступились. Я выскочил на окраину большого болота.

Передо мной простиралось зеркало воды, шириной около тридцати метров, кое-где из глади торчали коряги, слева по самый борт в болотной жиже увяз проржавевший остов ГАЗа, на другой стороне болота на деревянных столбах стоял маленький сруб с сорванной дверью. За ней в километре отсюда виднелись купола лабораторий ученых. Похоже, мутант дотащил меня до Янтаря.

Позади снова раздался утробный рык, видимо, мутант сообразил, куда побежал человек.

Я ринулся вдоль берега, огибая озеро, по тому берегу, с которого можно было быстрее добраться до избушки. Через некоторое время, когда до домика оставались считанные метры, вновь раздался рык. Обернувшись, я увидел как возле того места, откуда я вышел к озеру, появилась Болотная тварь. Глаза, доселе темные, налились кровью, и у меня аж пятки похолодели от страха.

Увидев жертву, тварь широкими шагами побежала в мою сторону. Я молился богу, чтобы в домике оказалось хоть какое-то оружие, иначе – смерть! Как белка взлетев по деревянным ступенькам вверх, я забежал вовнутрь.

Я машинально выскочил обратно на улицу, но никаких выстрелов не последовало. Тогда я с максимальной осторожностью опять заспешил вперед. У стены, прижавшись к ней спиной, сидел зомби; он смотрел бессмысленным взглядом на меня и бормотал себе под нос что-то нечленораздельное. В руках он держал «калашников», но, судя по тому, как щелкал боек, магазин был пуст. Я в сердцах сплюнул, но тут заметил возле стены небольшой ящик. Быстро подбежав к нему, я откинул крышку и удивился: на дне лежала пара гранат.

Глаза у меня стали больше очков. Спасение от твари найдено! Но ликование было недолгим. Рык раздался уже у двери. Я резко обернулся. Так и есть – на пороге стоял мутант. Он чуть нагнулся и вновь зарычал, выгибая спину. Тут же по крыше пронесся стук, похожий на шаги. Видимо, это и был тот второй мутант, которого я слышал.

Тварь подошла ко мне и схватила за волосы, а я ухватился за её пальцы. Было до ужаса больно, но мутант не стал меня убивать, а потащил на улицу. Спустившись по лестнице, он прошел с десяток метров и бросил «закуску» на землю. И тут я увидел вторую болотную тварь. Она была ниже человека примерно на две головы, под носом двигались еще маленькие щупальца. Мутант с любопытством смотрел на жертву. Теперь все стало понятно. Тварь не убила сразу, потому что хотела научить охотиться свое чадо. Папаша (или мамаша), повернувшись к своему детёнышу начал произносить какие-то звуки, похожие на клокотание. Я, не дожидаясь дальнейшего развития событий, побежал прочь.

Из-под ног вырывались комья грязи, я падал, поднимался и опять бежал. Неожиданно в лицо ударил столб горячего воздуха, и в метре от меня закружила листву «карусель». Я попытался быстро остановиться, но ботинки поехали по мокрой грязи, и я упал на спину. В ту же секунду, надо мной, буквально в сантиметре от головы пролетел мутант. Похоже, тварь прыгнула чуть раньше, чем я поскользнулся и упал. Мутант пролетел еще метр, но, наверное, заметив аномалию, умудрился зацепиться за что-то лапами и упал на землю.

«Карусель» стала притягивать тварь к себе, которая встала на четвереньки и, цепляясь когтями, старалась выбраться из зоны притяжения. Увидев «небоеспособность» мутанта, я вскочил, и, подбежав, ударил его в морду новым, не разношенным сапогом. Но тварь оказалась на удивление шустрой. Она ухватила меня за подошву и стала подтягивать к себе. Теперь уже нас обоих аномалия затягивала в центр.

Я пытался ухватиться за траву, кочки, но все было тщетно. Та сила, с которой аномалия тащила мутанта и меня была во стократ сильнее.

Наконец, решив избавиться от лишнего веса, я быстро скинул рюкзак. Из кармана, в котором у меня обычно лежали салфетки и вилка-нож, выпал сигнальный пистолет, который был в схроне. Я, категорически, не помнил, как его положил в карман, но разбираться было некогда. Схватив оружие, я развернулся и нажал на спусковой крючок. Воспламенился порох, ракета, выпуская дым и горя красным цветом, с шипением вылетела из ствола и ударила мутанту в лицо. Он тут же отпустил мою ногу, и аномалия резко дернула мутанта к себе. Я же быстро отполз на безопасное расстояние и стал смотреть, как Болотная тварь погибала. Сначала мутанта раскручивало вокруг аномалии, потом подняло к центру и громким хлопком разорвало на куски. Меня обдало зеленоватой кровью. С трудом отойдя от шока, я вспомнил о детеныше, который мог в любой момент меня атаковать. Я огляделся, но вокруг никого не было. Только на противоположном берегу реки дергался камыш – мутант убегал.

Выдохнув, я поднялся, отряхиваясь от грязи. Кровь смыл болотной водой. В избушке я забрал «калаш» и гранаты. Отрезав голову зомби, чтобы не убил кого-нибудь из сталкеров, бродивших по Янтарю, я обшарил его карманы, с удивлением обнаружив в заплечном мешке полный рожок и две наступательные гранаты.

Собрав весь найденный скарб, я быстро шагал прочь от Янтаря. Мой путь лежал в Бар «Сто Рентген».

Путь в бар лежал по границе с Янтарем. Ещё недавно, насколько я слышал, здесь можно было повстречать множество зомбированных, в таком же количестве, как грибов после дождя. К счастью, причина их появления (по слухам – некий подземный излучатель) была ликвидирована. И полчищ зомби на моём пути попасться не могло. Но шёл я всё равно осторожно. Не дай бог показаться на глаза даже маленькой группе!

Небольшой опыт «общения» с мертвяками у меня уже был. Я тогда в составе небольшой группы искал хабар на севере от Агропрома. Там и пристрелили нескольких зомбированных, забредших со стороны Янтаря. Успокоить зомби оказалось трудновато: на одного как минимум пять-десять патронов приходилось тратить. Боли они явно не чувствовали. Ими словно руководила какая-то сила, заставившая после гибели вновь подняться на ноги. Правда, почему они до сих пор существуют, если от излучателя якобы избавились? В данном вопросе было больше загадок и теорий, чем реальных фактов, поэтому я старался ими голову не забивать. А просто шел, все время, прячась и прислушиваясь – не слышно ли их бормотания.

Начинало смеркаться, на небе по одной загорались маленькие звездочки. Луна медленно выкатывалась из-за горизонта, предупреждая меня о том, что наступает время ночных мутантов, а стать их ужином я не желал. После встречи с Болотной тварью меня до сих пор колотило.

Потому пришлось судорожно искать место для ночлега. Заночевать прямо на болотах было подобно смерти.

Внезапно на ПДА пришло сообщение:

«Помогите! Застрял в канализационной трубе. Награда гарантирована, слово «Долга». До утра не продержусь. Ранен!» и координаты.

Я прикинул и быстро сообразил, что вряд ли это сообщение отсылал бандит. В районе болот со времен легендарных «ренегатов» бандитов не водилось. «Долговцы» же захаживали, и довольно часто. У них вечно рейды по зачистке Зоны от мутантов и прочей мерзости. Судя по координатам, до раненого сталкера всего пара сотен метров. Пораскинув мозгами, я понял: лучше сталкеру помочь, да если еще за это награду получу – вдвойне приятнее будет. Решив рискнуть, я пошел к указанной точке на карте.

Через двести метров я наткнулся на большую кочку, поросшую мхом. Срезав короткую болотную поросль, обнаружил ржавый люк. Накатило ощущение дежавю. Автомат я перевесил на грудь и бдительно осмотрел доступные взгляду окрестности на предмет мутантов. Прислушался. Вроде тихо было…

Поднатужившись, я сумел поднять крышку. В темноту уходила вертикальная железная лестница.

Я спустился по лестнице и, коснувшись ботинками дна, включил фонарь.

Вокруг меня смыкались бетонные стены, лишь с одной стороны имелся проход в уходящий вперёд, в темноту, коридор. Я стал медленно пробираться туда. К моему удивлению через двадцать метров туннель неожиданно закончился. Коридор венчала железная дверь, имеющая круглый запор – рычаг, как в подводных лодках.

С трудом открыв её, я вошел в маленькую комнатку, три на три метра. Здесь стоял столик с рацией, несколько стеллажей с книгами и схемами. Справа у стены лежал мумифицированный труп в костюме «Долга».

Я присел рядом. Мумия сталкера держала в руках ПДА, покрытый толстым слоем пыли.

Так и было: ПДА стоял на автоматической рассылке, то есть все, кто подходил ближе, чем на двести метров к бункеру, автоматически получали сообщение.

Этот ПДА был снабжен «батарейкой» – артефактом, который был источником энергии для многих приборов в Зоне, а потому он мог не переставать работать годами.

Я закрыл изнутри дверь в комнатку и, задымив керосиновой лампой, которая стояла здесь же, принялся ужинать. Вспомнив о том странном артефакте, который нашел на поле, я достал из рюкзака тряпицу, в которую его завернул. Вытерев руки от жира колбасы, дотронулся до шара. Артефакт снова залил все кругом зеленым светом, а одна из сторон светила малиновым указывая строго на север. Убедившись, что с артом все в порядке, и никаких неожиданных движений от него не стоит ожидать, я снова спрятал его в рюкзак. Доев остатки колбасы и хлеба, улегся спать.

Утром, позавтракав, я вылез наружу. На улице шел мелкий дождик, но видимость была неплохая. Фон стоял средний, даже не было нужды в противогазе.

Мне пришлось вытащить наружу «Долговца» и выкопать ему могилу. Вынудило уважение к людям и к местным негласным порядкам. Похоронил его, и поставил крест с каской и фамилией внизу, как того требовали обычаи Зоны. Его ПДА я взял с собой. «Долговцы» помянут своего брата и теперь будут за него спокойны.

Вновь я двинулся в путь. До базы «Долга» оставалось порядка трех километров. Я спешил в бар «Сто рентген».

Ещё один «долговец», стерегущий ту же заставу, недоверчиво оглядел «инвалидов».

Я достал ПДА умершего «долговца». Все вокруг замолчали и уставились на меня, где-то одиноко щелкнул затвор автомата.

Он взял у меня из рук ПДА погибшего и, видимо, прочитав информацию о пользователе, прикрыл от ужаса рот. Его подбородок задрожал.

Долговец приказал стоявшим за воротами открыть двери. Тут же в стальных воротах открылись маленькие дверцы. Стараясь не смотреть в глаза Хромому, чтобы не наткнуться на редкие, но очень горькие мужские слезы, я шмыгнул в образовавшийся проход и быстро оказался внутри базы, которая, кроме всего прочего, еще была знаменита баром «Сто рентген». Именно там должны были ждать заказчики.

Бар встретил меня обычной проверкой вышибалами, сдачей всего оружия и канцелярщиком Федей «Проходи». Он и его брат Вася по прозвищу «Иди ты» были чем-то на подобии Петьки и Василия Ивановича. Вы же знаете этот анекдот?

«Федя «Проходи» и Вася «Иди ты» сидят на скамейке, один другому говорит:

Второй подумал, и согласился… Первый говорит:

Второй подумал и говорит:

Первый, всхлипывая от обиды:

Примерно пять лет назад они пришли на базу Долга в поисках работы. Это были два плечистых, крепких мужика, но с абсолютным отсутствием каких-либо намеков на смекалку и мозги как таковые.

Сначала их бросили на охрану Южной заставы, самой тихой и спокойной, на которой стреляли-то раз в месяц, да и то, чтобы ворон распугать. Но когда Бармен начал организовывать свой бизнес, ему понадобился главный вышибала-педант, который бы не имел мозгов и делал то, что ему скажут за минимум платы. Из всех кандидатов на эту роль Федя подходил как никто другой. Он был туп и аккуратен. Такой тип и требовался Бармену. Кстати, слышали по этому поводу анекдот? А ведь такой тоже имеется!

«Сидят два сталкера, один другому:

Стал Федя кем-то типа швейцара на входе в бар. В обязанности охранника входило записывать все, что сдает сталкер на хранение при входе в «Сто рентген», миловидно улыбаться, дабы не распугивать клиентов (кстати, это получалось у него хуже всего), и возвращать оружие обратно на выходе хозяину.

А его брат так и остался на Южной заставе. Почему же такие прозвища, спросите вы? Очень просто: у каждого из них была любимая фраза, которую они постоянно повторяли. Федя всегда говорил – «Проходи, не задерживайся!», а Вася – «Иди свой дорогой, сталкер!» или попросту «Иди ты!».

Всех это раздражало, но никакие уговоры и насмешки не помогали поменять положение дел. Так и придумали им прозвища Федя «Проходи» и Вася «Иди ты».

Я сдал оружие (вход в бар, даже с ржавым штопором был строго запрещен) и прошел вовнутрь.

В баре было битком народу, и гул стоял как в растревоженном медведем улье. Небольшие группки сталкеров сидели за столиками, сбитыми из неошкуренных досок. На столешницах стояли бутылки с пивом, пакетики с сухариками и чипсами, у кого-то были «Казаки» и одноразовые тарелки с сосисками и прочей закуской.

В помещении стоял нескончаемый гул: кто-то рассказывал о последней ходке за хабаром, кто-то просто ел, а особо рьяные посетители пытались провоцировать драку, но таких драчунов быстро разнимали, еще до прихода Феди. Если успокоить «горячих финских» парней было некому, то бузотеров быстро выводила местная охрана. И уже за пределами базы либо давала шанс выяснить отношения не в меру разгоряченным спиртным ребятам, либо просто обоим били морду и отпускали с Богом, давая увесистого пинка.

Во главе всего этого улья стоял Бармен. Низкий толстопузый мужичок, лет пятидесяти, с недюжими связями и влиянием в Зоне. Ходили легенды, что они с Сидоровичем, проворачивали такие дела, которые приводили даже к войне группировок. Например, как это было в 2012, когда Меченый открыл путь к Монолиту. Правда, моральный аспект дел, как я был уверен, их мало интересовал. Пока это было им выгодно…

Я растолкал сталкеров, стоявших возле стойки, и, не обращая на их недовольство никакого внимания, крикнул:

Тот был занят с другими клиентами, потому мне пришлось ждать минут десять, прежде чем Бармен подошел ко мне.

И тут я не успел закончить начатую фразу.

Произошло невероятное! В помещение бара влетел Федя «Проходи», причем влетел в прямом смысле! Через секунду в Бар вошел огромного роста сталкер, неся на плече еще одного вышибалу. В руках у громилы был «РГ-6» – ручной гранатомет револьверного типа! Грозное оружие, которое способно уложить пяток кровососов за раз.

В баре стало тихо, как в склепе в лунную ночь. Было даже слышно, как муха бьется о стекло зарешеченного снаружи окна. Только некоторые сталкеры начали перешептываться. До моих ушей долетали обрывки фраз, из которых я смог вычленить только одно слова – Айс.

Все молчали с раскрытыми ртами. Ребята Долга, сидевшие в баре, даже автоматы опустили. И тут я вспомнил одну из тех историй, которую мне рассказали в самый первый день моего «недельного» загула в Зону.

Айс был легендой Зоны. И как у всякой легенды у него было то, что отличало его от остальных сталкеров. У Стрелка была «Бритва», у Призрака – куртка, заживляющая раны, а у Айса был пыльник. Поговаривали, что его плащ защищает от любого оружия, как бронежилет. Кто-то рассказывал, что даже прямое попадание из РПГ не причиняло сталкеру особых неудобств. И что этот плащ дал ему сам дьявол, за что Айс должен служить тому! Но кроме всего прочего у него были странные глаза. Удивительно белые, радужки даже сливались с белками, лишь темными точками смотрели зрачки. Под натиском его взгляда, даже самый неразговорчивый «язык» выдал бы всю информацию. Я сразу подумал о том, что сталкер попросту носил линзы для устрашения врагов. Но теперь, увидев без малого сотню килограмм мышц и гранатомет в руках этого исполина, я понял: лишний раз что-то делать с собой для большего устрашения врагов ему точно не надо. Все присутствующие в баре и так чуть не наложили в штаны от страха, когда Айс здесь появился. А ведь он еще ничего не сделал. Ну, почти ничего.

Бармен перевел взгляд на меня, и все присутствующие сделали то же самое.

Я побелел, как мел, и с трудом смог сглотнуть слюну, которая наждачкой проскребла мне горло и упала в желудок. Айс широкими шагами направился в сторону барной стойки, за которой сидел я.

Он встал напротив меня, влепил свои белые глаза прямо в мои. От этого взгляда мне показалось, что я сейчас вспыхну как факел и сгорю. А мой пепел соберут в совок и вытряхнут в помойное ведро.

Айс раскрыл рюкзак, достал тряпицу с артефактом, но сразу же уронил её, чертыхаясь, и хватаясь за руку, от которой шел дымок и удушливый запах, прожженной насквозь кожаной перчатки. Артефакт выкатился на дощатый пол. Он стал темно-красным и испускал маленькие электрические заряды. Я испугано подобрал его и протянул Айсу.

Бармен угрюмо сделал все, что просил титан и протянул ему салфетку, на которой виднелась сумма с несколькими нулями. Айс вскользь посмотрел на бумагу, достал две пачки купюр и, не пересчитывая, бросил на стойку.

После чего схватил меня за руку и поволок к выходу, как нашкодившего ребенка. На входе в Бар нас ждала следующая картина: трое из вышибал, похоже встретившихся Айсу снаружи, перевязывали раны, а один, увидев его, со страшным криком убежал, оставляя за собой мокрый след на песке.

Оружейка была открыта, стол Феди был в крови, а его амбарная книга и несколько листов из нее валялись на полу.

Я взял свой автомат, «Багиру» и нож. Бежать я и не думал. Страх перед легендой сковал меня как паук, поймавший в свои сети муху.

«Айс, вероятно, меня из-под земли достанет, если будет нужно» – думал я.

Тем временем он подвел меня к бетонному забору, одной рукой отодвинул одну из плит, а другой рукой впихнул меня в образовавшийся проем.

Мы без каких-либо проблем вышли через проем в заборе за пределы базы Долга. Назад пути не было: хозяева базы нарушителям порядка спасибо не скажут! Дисциплина, по их убеждениям, необходима во всём строжайшая. И касается это всех.

Айс пошел вперед, но увидев, что я не тронулся с места, удивленно остановился.

Айс прищурился и изучающе осмотрел меня с ног до головы.

Почему-то я даже не задумался о том, что он меня может обмануть. Наверное, подействовал его широкий жест с двумя увесистыми пачками банкнот переданных Бармену.

Я был с ним целиком и полностью согласен: разбираться, кто виноват, а кто нет, в Зоне не любят. Отколотить и вышвырнуть подальше – понятно. Но прихлопнуть за драку в баре? Похоже, Айс о каких-то деталях умолчал. И если он серьёзно ранил или убил солдата Долга – нам несдобровать. Сначала постреляют из автоматов, затем закидают гранатами, потом пройдутся из АГС «Пламя». Теперь у меня особых вариантов, кроме как идти к «Полю аномалий» действительно не было. И я быстро зашагал вслед удаляющемуся Айсу.

Ох, и угораздило меня ввязаться в эту авантюру. Мало того, что теперь к Долгу мне путь закрыт, в Баре меня вообще хрен кто ждет, так теперь еще и окутанная туманом неизвестность того, что впереди. Может смерть от выстрела Айса, может клыки мутанта, а может и то и другое, только в какой последовательности.

«И почему этому Айсу так приспичило идти к Полю аномалий именно сейчас? А ведь до Янтаря мы дойти не успеем, сто пудов, следовательно, ночевать придется на Дикой территории, что не есть гуд. Ведь что может быть хуже ночи, проведенной здесь, на Дикой территории? Наверное, лишь ночь, проведенная в Припяти. Вот там-то и врагу не пожелаешь засыпать…» – мысли бешено крутились в голове, сталкиваясь друг с другом.

Они начали будоражить меня с того момента, едва мы прошли первые пять метров Дикой территории. Лично я боялся идти в такое время суток, тем более, по столь опасной местности, и я не скрывал своих намерений вернуться в бар, где сейчас тепло и уютно, нет мутантов и лишних перестрелок. Хотя теперь только бар нейтралов готов был раскрыть свои объятия перед Паленым. Благо, забегаловка была недалеко – у заброшенного железнодорожного депо.

Он поразил меня настолько, что в горле как будто встал ком. И я уже ничего не смог спросить.

К тому времени мы уже преодолели первый отрезок пути – от границы Дикой территории до двухэтажного здания, стоящего поперек дороги, которое недавно обжили бандиты.

Еле видное из-за облаков солнце уже коснулось горизонта. Ночь была не за горами, так же, как и опасность, исходящая от ночных мутантов, приближающаяся с каждой секундой. Взять хотя бы снорка. Так с ним и вдвоем еле-еле можно справиться, ужасно шустрый и сильный мутант. Я молчу о Химере, та вообще костей после себя не оставляет. Однажды рассказывали, как одна Химера вырезала стоянку свободовцев. Было шесть крепких парней в экзоскелетах, а на утро только обглоданные кости и нашли.

Заходя в здание, я взглянул вверх: в окне, над «ржавыми волосами», так красиво свисавшими с металлической трубы, что-то шелохнулось. Увидеть, что это было, мне не удалось, но размеры этого существа внушали если не страх, то опасение точно.

Удивительно, но на Дикой территории было очень мало аномалий. И даже после Выбросов, обстановка особо не менялась. Зато мутантов – как дерьма в засорившемся сортире бара!

Но сегодня, на удивление, мы не встретили не то, что снорка или кровососа, а даже слепого пса. Был слышен отдаленный лай и вой, но на глаза монстры не показывались. Это меня настораживало, но что я мог поделать?

Когда мы добрались до здания, Айс просунул голову в дверной проем и осмотрел помещение. Я от нетерпения стоял, как на иголках, через несколько секунд, бугай прошел вовнутрь и махнул мне.

Сторожка представляла собой маленькую комнатку. Стены, покрашенные некогда до половины в синюю краску, облупились за много лет. В дальнем правом углу стояла, покрытая толстым слоем пыли тумбочка, слева же была проржавевшая койка. Дотрагиваться до нее было опасно, так как с нее свисали такие же, как и с трубы двухэтажного здания, «ржавые волосы».

Благо, далеко идти не пришлось: сухих веток было навалом в кустах.

Он достал спички. Разложил на железном листе, непонятно где им найденном, пирамидку из сушняка, в центр которой положил пару тряпок, валявшихся в углу. Костер разгорелся моментально.

Трапеза была недолгой: уже через десять минут разогретые на костре банки были пусты. Закончив, мы выкинули жестяные банки, термос с кофе опустошили ровно наполовину. Хорошо поужинав, Айс дал команду:

Достав из своего рюкзака покрывало, я расстелил его на холодном бетоне и улегся возле стены.

Конечно, в такой обстановке сложно уснуть. Даже опытные сталкеры порой часами ворочаются, когда приходится ночевать на Дикой территории. Но сегодня с этим заданием я справился довольно быстро: все-таки устал за целый день!

Разбудило меня что-то тяжелое, упавшее на мое плечо.

Я поднялся с трудом – как же хотелось еще немного посопеть – но нужно было дежурить. Я подошел к костру, присел на корточки и стал медленно тонуть в огне, так прекрасно пускающем вверх свои языки.

Раздался храп на весь лес. Я и Паленый обернулись. Это храпел Айс. Паленый усмехнулся и продолжил свой рассказ, но уже шепотом, чтобы не разбудить спавшего друга.

Прошло уже более часа, но ничего из ряда вон выходящего не происходило, от чего мне все больше хотелось спать, но я держался из последних сил. Изредка был слышен вой слепых псов да рык снорков, но ни о каком приближении мутантов к ночлегу не могло быть и речи.

Вдруг Айс резко открыл глаза и произнес сквозь зубы, словно робот:

Он быстро ринулся к выходу, и, пробежав еще десять метров, перепрыгнул через оградку. Оттуда послышался человеческий крик, который через мгновение утих. Я выбежал следом, и услышал тихий голос Айса:

Мы, схватив сумки, моментально бросились бежать по дороге, которая вела к Янтарю.

Снова Янтарь! Что еще можно сказать об этой территории? Она загадочна, и загадки таятся здесь сплошь и рядом. Говорят, что когда-то здесь был «Выжигатель мозгов» – подземная установка, превращающая сталкеров в зомби. Возможно, и была, но кто теперь это может с уверенностью подтвердить? Да и зачем знать, была ли она на самом деле? Главное, что сейчас ничего подобного вроде как нет! А былую тайну пусть держит в себе и не раскрывает до худших времен мифическая лаборатория.

На Янтаре, по сравнению с Дикой территорией, аномалий намного больше, и попасть в какую-либо из них – раз плюнуть. Поэтому я, вспомнив о новом артефакте, на ходу достал его. Айс угрюмо глянул на меня.

Айс презрительно посмотрел на меня. Но я наглым образом оттолкнул Айса и, ориентируясь по артефакту, пошел между аномалий. Артефакт порой изменял свою температуру, сообщая о приближении опасности, хотя какие эти опасности? Так, фигня, по сравнению с новой проблемой наступающей нам на пятки! Гораздо опасней головорезы, которые гонятся за нами. Наемники или, как их иногда называют, «Синие», из-за их темно-синей униформы, славятся тем, что не оставляют за собой живых, и идут до последнего, пока задание, за которое они получают, наверное, до неприличия много денег, не будет выполнено.

«Какая же сволочь натравила их на нас? Или Айс специально, чтобы держать меня в страхе, придумал наемников?», – шагая по радиоактивной земле, думал я.

Кроме всего, у меня в голове крутились разные мысли по поводу своего нового друга, ведь почувствовать во сне, что за нами кто-то следит – невозможно! Не под силу это простому человеку. Еще одной странностью были мутанты, которые словно вымерли, и не появлялись в зоне видимости. На ум приходило только одно: Айс – сам мутант. Вернее, человек, получивший некоторые способности коренных обитателей Зоны. Представитель нового поколения. Все это ужасно, но что я мог поделать? Что мог предпринять, когда рядом со мной шел человек с пугающими возможностями, границ которым пока не видно?

Впереди виднелась насыпь, под которой некогда проходил сток от Янтарного озера. Раньше озеро было полноводным, но со временем начало высыхать, пока не превратилось в болото. Слева от него находился бункер ученых. Он состоял из множества бетонных призм зданий и громадного бетонного забора. Но ученые едва ли захотят приютить двух сталкеров, за которыми идет погоня, тем более, если это наемники. Как только ученым пригрозят, меня и Айса выдадут за милую душу. Вот именно поэтому Айс решил свернуть направо.

Территория тут была пустынна: у небольшого холма расположилась голая опушка, чуть дальше виднелись редкие деревья; если пройти еще, то можно было выйти на тропинку, ведущую к бывшему заводу, где, по слухам, и располагалась секретная лаборатория. Левее опушки находилась старая водонапорная башня. Туда-то и отправился Айс.

Возле башни «сталкер-мутант» начал оглядываться. А я сел отдышаться. Напарник шел, как будто у него было два сердца, совсем не уставая. Он направился к поваленной коряге около башни.

Я занял позицию, которую мне указал Айс. Он же стал в полуметре от водонапорной башни, вслушиваясь в окружающие звуки. Не прошло и пяти минут, как из-за небольшого бугорка напротив меня появился человек в костюме наемника и с «феней» в руках. Короткая очередь из калаша полетела в его сторону, но пули ударили в землю у его ног, всего метр не долетев цели. Наемник, увидев, откуда прилетели пули, сразу же упал на землю и начал ползти обратно – за бугорок.

Вдруг из-за бугра выбежали еще двое убийц, и направились за насыпь.

Вновь показались наемники, на этот раз – пять человек. Трое из них держали ранее упомянутые «фени», а остальные двое – автоматно-гранатомётные комплексы под названием «Гроза».

Явно это был отвлекающий маневр, чтобы под плотным огнем дать пройти своим дружкам за нашими спинами. Не мог же засветиться сразу весь отряд. Значит, общее количество врагов приближается к десятку. Заказчику явно нужен был лишь положительный результат, раз он нанял такую большую группу.

Огонь наёмников был неточен, так как тот наемник, который выглянул самым первым, не заметил моего месторасположения. Знал он только направление. Я это понял через десять секунд, потому что ни одна пуля не угодила в бревно. Только периодически взрывали землю рядом с ним. Осторожно высунувшись, я стал прицеливаться. После двух секунд задержки дыхания, я нажал спусковой крючок. Из ствола вырвался столб воздуха, затем в облаке газов, образовавшихся от воспламенившегося пороха, вылетела пуля. Точно пущенный боеприпас, кажется, попал одному из наемников прямо в лицо. От удара пули голова резко откинулась назад, и наёмник скатился за бугор.

Тем временем действовать начал Айс. Услышав топот и вычислив примерное положение второй группы «синих», он выждал еще несколько секунд и рикошетом от стенки водостока запустил ослепляющую гранату. Бросок был точным: сталкер учел всё, и, в качестве трофея своей точности, услышал вопли головорезов. В ту же секунду он вскинул свой револьверный гранатомет и мигом юркнул за башню. Через мгновение послышались два одиночных щелчка, за которыми последовали два взрыва.

Я попытался продолжить ловить головы наемников, но так увлекся, что забыл про осторожность. Враги не стояли на месте, а несколько неточных выстрелов полностью рассекретили мою позицию. Во время очередного прицеливания, откуда-то слева мне в левое плечо прилетела свинцовая оплеуха.

«Значит, не все они вылезли. Еще сидят, прячутся» – подумал я, до боли прикусив нижнюю губу.

Стрелять с одной руки было неудобно, но приходилось. Ведь прицелится с пистолета на такой дистанции и попасть – невозможно. Я скатился за корягу, чтобы не получить еще одну пулю, и выглянул теперь сбоку, высматривая в прицел наемника с винтовкой. После длительного поиска все же сумел разглядеть его.

Подумать только, снайпер открыто лежал на плоской, совершенно открытой местности, держа в руках «Вал». Сам он, видимо, пытался выловить Айса. В этот раз целиться пришлось дольше, чем обычно, но это не особо смутило меня, и на этот раз пуля, вылетевшая из моего автомата, достигла цели. Я решил спуститься еще ниже – в небольшую ямку под бревном. Обзор хоть и был минимальным, но всё же увидеть, как через насыпь пробегает Айс мне удалось. Он присел и начал целится в одного из наемников, которые до сих пор не прекращали обстрел по коряге, но выстрелить ему не удалось: мощная пуля от СВД ударила Айса в грудь, примерно в область сердца, и он свалился, машинально отбросив свой ствол. Снайперов в отряде наёмников было два.

Первое, что подумал я – то, что гигант мертв. Я начал лихорадочно думать: «Что делать дальше, ведь наемников как минимум еще трое?»

Выхватив «Багиру», я посмотрел на ближайшие деревья. Как и ожидалось, на одном из них зашевелился снайпер с СВД. К счастью, на близком ко мне. Почти не целясь, я сделал восемь выстрелов, и по падающему с дерева телу понял, что как минимум ранил врага. Не успев этого сообразить, я услышал новые выстрелы.

«Неужели Айс?!» – мелькнуло в голове, и я приподнялся, дабы увидеть, что там происходит. Действительно, Айс был жив и уже мародерствовал над трупами убитых наемников.

Я был шокирован, одно дело слышать рассказики об Айсе, другое – увидеть своими глазами! Никогда ранее я не видел, чтобы от снайперской пули, попавшей в грудь, кто-то вставал и свободно передвигался самостоятельно.

Когда Айс подошел ко мне с улыбкой на лице, мол, «здорово мы их сделали», я навел пистолет на его голову, и коротко спросил:

Поэтому и предпринял такие меры.

Путь через «Рыжий лес» прошел без происшествий. Мутанты, которыми тут раньше кишмя кишело, пропали, словно перед Выбросом. Как и на самом Янтаре. Ох, как это мне не нравилось, я всё меньше сомневался, что причина тому Айс с его дьявольскими штучками. Я клял все на свете: и гиганта, и странный артефакт, и чертовы карты, что довели меня до встречи с ним.

А еще огромной проблемой было то, что нам буквально на пятки наступали наемники. Второй отряд. Не было сомнения, что «синие» – это Бармена рук дело. Увидев новый артефакт, который ему должен был достаться за жалкие три тысячи, он точно потратил кучу денег, нанял наемников, чтобы забрать у меня цацку за «спасибо».

И, не дожидаясь, что я на это отвечу, пошел дальше. Айса словно не волновало, что я постоянно держу его на прицеле.

Айс обернулся, осмотрел меня с ног до головы, вздохнул и направился ко мне.

После безумной пробежки и перестрелки с наемниками мне было очень хреново. Давало о себе знать ранение, полученное в перестрелке, которое я так и не успел, как следует обработать. К тому же, кажется, под повязкой вновь образовалось кровотечение.

Айс сел рядом, достал из своего рюкзака бинт и аптечку. Аптечка, судя по желтой металлической крышке, была научная. Такие аптечки выдавали «яйцеголовым» перед тем как впустить их в Зону. В этой маленькой коробочке были подобраны самые лучшие и дорогостоящие лекарства из существующих, на данный момент. А, значит, эффективность действия лекарств должна была быть очень высокой. Айс раскрыл её, достал какой-то шприц, не особо целясь и не заботясь о дезинфекции, сделал мне укол в руку.

Когда пришел в себя, все тело страшно ныло.

Что-то больно давило в бок, правая рука затекла и начала покалывать, в голове жутко гудело.

Я понял, что Айс несет меня на плече, словно мешок с…кхм…картошкой.

Айс опустил меня на землю.

Айс поднял с земли автомат, легко поднял меня на плечо и снова продолжил путь к полю Аномалий.

Поле встретило нас привычным шипением «жарок», гудением «каруселей» и «трамплинов», а также всполохами «электр».

Этот вводимый внутривенно энергетик – непередаваемая штука, скажу я вам. По телу, словно дали разряд в тысячу вольт. Все мышцы напряглись, а потом резко расслабились, отчего я начал падать, но Айс меня поддержал.

Через пару минут я буквально почувствовал каждой клеткой своего тела, как наливаюсь силой, словно арбуз, уколотый нитратом. Через минуту я чувствовал себя великолепно.

Нажал на невидимую кнопку, трубка засветилась синим цветом, и замигала красными лампочками.

Айс усмехнулся, но ничего не сказал. Я уже свыкся с такой манерой Айса – не отвечать на некоторые вопросы. И как журналист знал, что лучше подождать и все скрытое само станет явным.

Трубка перестала светиться. Айс спрятал её и обратился ко мне.

Я снова достал загадочный артефакт-компас и через полчаса странствий между смертельными ловушками Зоны мы оказались перед странным прозрачным пузырем. Он все также был окутанный золотой дымкой и стрелялся молниями.

Я машинально развернулся и замер от удивления. За спиной стоял карлик-псионик, как их еще называли – бюрер. Он был маленького, почти метрового роста, в грязных лохмотьях и с большим, загнутым буквой «г» носом. Бюреры славились своей кровожадностью и умением поднимать разные вещи силой воли.

Но Айс мертвой хваткой ухватился за мой автомат и с силой выдернул его из рук, да так, что чуть не сломал мне пальцы.

Я не растерялся и ухватился за нож:

Мы обернулся к бюреру. О том, что эти твари могут разговаривать, я слышал в первый раз.

Я продолжал ошарашено смотреть то на бюрера, то на Айса.

Небольшой приземистый монстр — разумное существо! Два этих несовместимых понятия не укладывались у меня в голове, сколько бы я не пытался приложить для этого усилий. Слишком стойким было чувство самосохранения, громыхающее в голове, как отбойный молоток при виде мутанта, стоящего в двух метрах от меня, вбитое еще в лагере новичков увесистыми кулаками Волка.

Определенно, я не мог спокойно смотреть на эту морду, испещренную язвами и струпьями. Тем более запашок от бюрера шел как… от бюрера. Вонючего, провонявшего потом, кровью и нечистотами мутанта.

Айс послушно кивал, и, судя по его степенному состоянию, можно было предположить, что он мутанта боялся или сильно уважал.

Меня действительно начинало бесить то, что Айс ни хрена мне не рассказал до прихода на это чертово поле. Тем более этот гребаный бюрер-смотритель непонятно что втирает мне. С какого перепуга я должен слушаться эту жабу-переростка и его дружка баскетболиста? Я определенно хотел отсюда свалить, и лишь чувство того, что мой миллион мне так легко не достанется, не давало мне вскочить сейчас же и смыться.

«Выслуживается гад!» – мысль возмущения пронзила мое сознание.

Смотритель потер свой кривой нос, сплюнул на землю, при этом меня чуть не стошнило, и начал рассказывать:

Проигнорировав мою подколку, мутант продолжил:

Я недоверчиво посмотрел на карлика, потом перевел взгляд на Айса, вздохнул, понимая, что от них не отвертеться, и достал артефакт из рюкзака. Шар был все того же зеленого цвета с малиновым свечением на одной из сторон.

Я недоверчиво посмотрел на него, и сжал артефакт сильнее, отчего тот завибрировал и приятно согрел руку.

Еще пару минут я колебался, но все-таки бросил артефакт в ближайшую «жарку». Аномалия зашипела и выбросила огненный столб вверх, спустя пару секунд пламя угасло. На месте аномалии в пожухлой траве, зарывшись в листву, как лесной ежик, остался лежать мой шар, а рядом с ним находился какой-то камень бурого цвета. Я напряг зрение – камнем оказался артефакт «кровь камня».

Бюрер тяжело вздохнул, напомнив мне моего преподавателя по философии. Он также вздыхал, когда до меня не доходила какая-то банальная истина, которую он пытался вдолбить мне в «думалку» битых два часа.

В моей голове опять началась борьба жадности и страха. Переть к ЧАЭС было сущее самоубийство. Дойти до нее шанс один к тысяче. Но и заработать миллиончик тоже не каждый день удается. Ведь были же Стрелок, Призрак, Шухов, они же дошли до исполнителя желаний! Почему я не смогу повторить их героический подвиг? Тоже риторический вопрос. Черт! Еще немного и я соглашусь с этими сумасшедшими. И тогда потащит меня Айс за тридевять земель громить фанатиков, коими переполнены земли от Припяти до самого севера Зоны. «Страшно?», – спросите вы. «До жути», — отвечу я. Но все-таки плюсов в этом походе больше, чем минусов. По крайней мере, я и легенды от Айса послушаю, да и о разумных бюрерах побольше узнаю, тем более, очень на это надеюсь, получиться раскрутить эту парочку на откровенный разговор об этих тайных врагах «болтливых бюреров» и седых сталкеров.

Я никогда не считал себя профи. Да, пришлось бродить по Зоне без малого два года. Это считается очень много. Больше половины сталкеров пропадают на бескрайних просторах Чернобыля уже в первые дни. Кто посноровистей – через месяц. А топтать радиоактивные поля и болота остаются единицы из сотен. Не знаю, как остальным удалось выжить, но я более чем уверен в том, что мне просто везло. Но все равно я не чувствовал, как некоторые, на подсознательном уровне аномалии и артефакты, а монстров, откровенно говоря, побаивался. Хотя, возможно, отсутствие излишней самоуверенности и способствовало моим успехам. Выживанию, этой маленькой победе каждый день.

Находясь в здравом уме, я никогда бы и не пошел к полю Аномалий по своей воле. Я попал сюда по злому року судьбы. По дурацкому стечению обстоятельств. С трудом выбравшись и чудом оставшись в живых, теперь я снова должен рисковать своей шкурой. Чертов Смотритель, рассказывающий небылицы про странный артефакт. В любом другом случае я послал бы его к чертям. И пристрелил бы для надёжности. Даром, что карлик разговаривает. Но мне не давали так поступить два маленьких червячка по имени «халява» и «любопытство». Они-то и стали причиной того, что я не смог отступиться от начатого.

Перспектива заработать миллион и разжиться кучей артефактов, которых на севере Зоны как бандитов на «Свалке», приятно грела душу. Но терять здравый смысл и бежать сломя голову, я не собирался. До позднего вечера мы сидели и обдумывали план похода к Саркофагу.

На ветру плавно покачивались листья деревьев, «Поле Аномалий» мерно вздрагивало и переливалось всеми цветами радуги. Блики восходящего солнца прыгали по бокам «трамплинов» и «вывертов». Центр поля был затянут вечерней дымкой, из-за которой было невозможно разглядеть всю красоту новой аномалии.

Бюрер поднял руки вверх, быстро что-то начертил в воздухе. Между его ладонями появились едва видимые искорки, которые я поначалу принял за статическое электричество. Но искр становилось больше, и через пару секунд между толстыми ладонями Смотрителя уже метались молнии. Он что-то пробормотал и тут же, как из-под земли возник куб. Он опустился на землю перед нами и открылся.

Смотритель начал, вытаскивая из куба новенький, еще в заводской смазке, FN F2000.

Я, не задумываясь, отбросил в сторону свой старый агрегат и взвесил в руке новый. Прекрасный автомат, один из лучших в Зоне, такой можно было увидеть только у ветеранов или у монолитовцев. Тридцатизарядный магазин, снайперский прицел и 40-мм подствольник под гранаты ВОГ-25 и ВОГ-30. Это мечта, а не оружие!

Я порылся в кубе, как хозяин, и вытащил новый антирадиационный костюм «Сева». Тоже один из лучших, совсем недавно разработанный учеными, он стоил около пятидесяти тысяч у Сидоровича, а Бармен, который поглубже в Зоне сидит – так вообще, по семьдесят продает. Раздобыть же у научников такой костюм невозможно: они его отдадут, только если им реально помочь, а не просто пару раз подсобить отбиваться от зомби. Кевларовый слой на груди и ногах – практически идеальная защита от радиации, ожогов, электричества.

Карлик протянул три артефакта.

Бюрер развернулся и пошел к прозрачному пузырю своей аномалии

Айс зашагал к краю поля, ничего не ответив.

«Ну не хочет, и не надо», – подумал я и потрусил за ним, на ходу вытаскивая зеленый шар артефакта, который теперь надо называть не иначе как «чудотворный».

– Не сплю я, не сплю! – вскочил Айс, причем так неожиданно, что я аж упал с бревна, на котором сидел.

– Да мы слышали, как ты «не спал», – усмехаясь, сказал Паленый. – Наверное, в Припяти было слышно.

– Да ну Вас, давайте лучше выпьем!

– За что?

– А давайте за здоровый сон! – воскликнул Айс.

*************************************************************

«Мы шли уже около часа, – продолжал Паленый после тоста. – «Поле аномалий» осталось далеко позади, и наш путь лежал в сторону «Радара». Это был кратчайший путь к ЧАЭС, но и в то же время самый опасный.

Огромное количество мутантов заселяет эти места, аномальная активность зашкаливает за все рамки приличия, а от уровня радиации все в округе светится малиновым светом. Человек – чужак в Зоне. А уж в её глубинах ему точно не место.

Айс натянул на голову противогаз и накинул капюшон. Действия скорее показные – в приближённых к центру районах, необходима полная герметизация. Полная изоляция от агрессивной внешней среды. Но я уже не удивлялся никаким действиям или способностям Айса, поэтому просто опустил забрало шлема своего «Севы». Айс мерно шагал, не сбавляя темпа, я за ним кое-как поспевал. При этом мы обходили аномалии за несколько метров.

От самого бара Айс еще ни разу не воспользовался болтами для определения места расположения зонных ловушек, и у меня сложилось впечатление, что он чувствовал аномалии на подсознательном уровне. И всецело ему доверял, но все же иногда посматривал на детектор, и как бы невзначай кидал камешки в особо подозрительные места.

За спиной раздались выстрелы, метрах в трехстах между кустов виднелись огоньки и следы трасс. Грянули взрывы. Мы тотчас упали на землю и, укрывшись, стали всматриваться вдаль. Перестрелка продолжалась еще несколько минут. На поляну выскочили два кровососа, им в спину гремели автоматы. Мутанты завалились, не успев пробежать и десятка метров. Из-за кустов показались силуэты в темно-синих костюмах. Похоже, те, кто напугал кровососов, были намного страшнее ходячих патологий. И я, к своему несчастью – кто меня только за язык тянул – оказался прав.

Мы находились на окраине небольшой рощицы. Этот факт можно было использовать.

Мы бросились вперед, оставив за собой несколько растяжек. Впереди маячило огромное поле с несколькими деревьями и кустами.

Я кое-как успевал на такой скорости бежать по следам напарника. От вчерашней уверенности в том, чтобы поскорее от него отделаться, не осталось и следа. Айс, действительно мог помочь и очень прилично.

Добежав до первых кустов, Айс достал из подсумка маленький треугольник, нажал на кнопку посередине и бросил его в сторону. Треугольник замигал красным и упал под дерево. Те же операции он проделал с остальными кустами и деревьями, мимо которых мы пробегали.

За спиной грянул взрыв – наемники наткнулись на первую растяжку и, как минимум, потеряли одного бойца. Тут же грянул второй и третий: в лучшем случае отряд уменьшился еще на одного – двоих. Хотя, скорее всего, наспех установленные ловушки просто разрядили. Через полминуты из рощи уже стали появляться силуэты «синих».

Я послушно вжался в землю.

Быстро переведя автомат в режим одиночных выстрелов, я прильнул к прицелу.

В это время из рощи выбежали все наемники. Всего я насчитал двадцать человек. Похоже на растяжках наемники всё-таки потеряли двоих, это было очень и очень мало.

Выстрел, еще один, пули легли кучно, одна чиркнула по плечу, вторая ударила наемника в грудь, он упал, вскинув руки, и больше не двигался.

Наемники быстро рассредоточились и стали огрызаться. Первые пули били в землю или намного выше. Но потом за дело взялись снайперы, тогда-то и нам пришлось не сладко.

Заряды СВД раз за разом взрыхляли бугорок, за которым я залёг, не давая мне пошевелиться, не то, что высунуться.

Айс сидел, прижавшись спиной к дереву с закрытыми глазами, похоже и не собираясь отстреливаться.

Айс внезапно открыл глаза. Его зрачки закатились, были видны лишь одни белки. Он поднял руки и стал бить по воздуху.

Грянул взрыв. Я рискнул высунуть голову и посмотреть в сторону нападавших и открыл от удивления рот. Треугольники, которые Айсберг разбрасывал сейчас по мере приближения наемников, взлетали и как намагниченные летели в сторону «синих». И как можно ближе от наемников взрывались, создавая вокруг, на расстоянии десяти метров, зеленые купола, которые сжигали тела наемников, превращая их в пепел.

Треугольники продолжали барражировать между бойцами, которые пытались стрелять по ним, забыв о первоначальной цели. Попасть по маленьким буквально пятисантиметровым гранатам было практически нереально!

Я быстро собрался и начал методично, одного за другим укладывать наемников. Три выстрела закончились «хедшотами» – о себе давало знать звание мастера по стрельбе. Попадать в переносицу с двухсот метров мог далеко не каждый. Даже по неподвижным мишеням.

Я бросил взгляд на Айса – тот, уже с нормальными глазами, поднимал свое оружие.

Раздались глухие выстрелы. Наемники, оттаскивая раненых, отступали в рощу, пытаясь стрелять на ходу. Пули чиркали по коре дерева над моей головой, но о прицельной стрельбе не было слов.

Она угодила чуть дальше группы наемников, срубив несколько молодых березок, осколки ударили в спину ближайшим и они упали в листву.

В эту секунду грянул выстрел. Между лопаток что-то больно ударило. Я отлетел на метр и упал в траву, лицом вниз.

– Айс, а что за треугольники? Первый раз слышу, – бросил я Айсу.

– Да выдумывает все он, это были прыгающие мины, – пробасил Айс.

– Что ж я выдумываю? – обиженно спросил Паленый. – Так и были, треугольники, с кнопками посредине.

– Так-то же гранаты, только специальные, со «студнем» в центре. Короче обычные гранаты. У ученых можно купить при желании.

– А мне не рассказал, ну жук, – усмехнулся Паленый. – Ладно, хрен с тобой, я продолжаю.

Очнулся я оттого, что кто-то тщательно и с неподдельным и рвением дубасил меня лопатой по лицу. Но, открыв глаза, я понял, что это Айс своей ладонью, а не лопатой – хотя они схожи по размерам – приводил меня в чувство. Но после чего?

Айс сплюнул на землю. Я приподнялся и осмотрелся: вокруг были кустарники, между которыми петляла дорожка, похожая на протоптанную кабанью тропу. Немного правее от дороги стоял маленький покосившийся строительный вагончик.

Я никогда не мог понять, кто и как заносит такого размера предметы в столь пустые и отдаленные места Зоны.

Небо было затянуто одним сплошным серым потолком из туч, капал редкий дождь, издали доносились раскаты грома.

Оценив обстановку, я решил встать полностью. Конечно, было немного тяжеловато, но ведь надо, а то еще не грех геморрой заработать или насморк на крайняк.

Слева увидел полосу колючки, поставленной поперек асфальта, а чуть дальше виднелась такая же полоса окровавленных копий с головами людей и разнообразного зверья: снорков, кабанов, собак, бюреров, изломов.

Это действительно была территория «Радара», где держат свои посты бойцы клана «Монолит» – пожалуй, самой опасной группировки в Зоне. Именно фанатики расставили эти копья, и поставили их не только поперек, но и вдоль всей дороги по «Радару», дабы запугать непрошеных гостей. Монолитовцы – единственные люди вблизи центра. А может они и не люди вовсе. Полумутанты. Или кто-то там ещё. Вроде Айса.

Говорят, здесь, как и на Янтаре, была пси-установка, но во много раз мощнее, чем возле озера. Пройти по пси-полю можно было лишь в особом комбинезоне. А имели такие только монолитовцы.

Но снова-таки, говорят, что сталкер по кличке Меченый отключил эту установку и дал возможность пробраться всем в Припять. Но он вскоре исчез, а с ним и поверье в то, что к Припяти можно пройти без проблем, но даже те, кто все-таки отваживался идти в Припять, либо пропадали бесследно, либо ставали полусгнившими зомби, возле «Барьера» (так называют условный периметр, что опоясывает ЧАЭС и Припять). А иногда пополняют ряды снорков.

Еще немного посмотрев в сторону Барьера, мы с Айсом двинули вперед.

Когда мы прошли больше половины дороги по условной территории «Радара» и решили остановиться на привал. В такой местности привал опасен, но что поделаешь, усталость сказывалась на мне все сильнее. Айсу же, по-моему, даже спать ночью не надо. Он как двужильная лошадь все шел и шел. Даже нисколько не запыхавшись. Его лицо, и без того бледное, не выражало никаких эмоций и толики усталости. Ну, прямо киборг из американских боевиков девяностых годов.

Мы сели возле кострища, где несколько дней назад, судя по оставшимся углям, тоже кто-то сидел и отдыхал.

Надо отдать должное тем, кто выбирал это место изначально для ночлега или «перекура». С трех сторон нас прикрывали, разбросанные по округе, тяжелые стройматериалы. Например, справа от нас стояла стопка плит, а слева – три огромных трубы. Кран, который должен был перенести эти трубы, расположился сзади, а вот спереди была здоровая катушка. Но, с другой стороны, в таком месте убить кого-то из сталкеров дальним выстрелом было невозможно, лишь в ближнем бою.

В принципе я слышал, что монолитовцы редко атакуют забредающих на прирадарные территории сталкеров, если только они не предпринимают попыток преодолеть «Барьер». Потому как меньший радиус территории легче удержать. Да и в большинстве случаев, сталкеров интересуют лишь редкие артефакты, которых и до Барьера немало разбросано. У монолитовцев же в центре Зоны какие-то свои, неизвестные мне интересы.

Две банки бобов, бутерброды с сыром и растворимый кофе быстро оказались в наших изголодавшихся желудках, и мы вновь начали собираться в путь. Ночевать решили в Припяти.

Как только я обошел катушку, почувствовал острую головную боль, которая с каждым шагом усиливалась, и вдруг передо мной словно из неоткуда, появился кровосос. Немедля я вскинул автомат и открыл огонь, после которого тварь исчезла.

– Так Айс тебе уже, наверное, в пятый раз жизнь спас, – сказал я. – Ты ему теперь по гроб жизни обязан.

– Ну, тогда давайте за это выпьем, – сказал Паленый.

Снова сомкнулись наши кружки.

Небо разверзлось, и на землю хлынули потоки воды. Дождь лил как из ведра. Струйки воды стекали по нашей броне.

Я только пару минут назад пришел в себя и выпытывал у своего спасителя, детали того, что произошло.

Мы шли в тишине несколько минут. Пока меня опять не прорвало.

Айс удивленно посмотрел на меня, но ничего не сказал, лишь отрицательно покачал головой. Я решил пока не докапываться до него. Тем более я страшно устал и промок, в такой ситуации болтать не очень хочется.

Айс в своей манере ничего не ответил и продолжил свой путь, не дожидаясь меня. Я же, так и не дождавшись ответа, последовал за ним.

Во мне заиграла журналистская жилка, и я решил несмотря ни на что добиться окончательного ответа прямо сейчас. Надоели уже эти догадки и домыслы.

Айс в десятый раз отвел глаза и осмотрелся вокруг. Нас окружали облезлые стены, некогда белого цвета. Сейчас же, покрытые серовато-бледными пятнами черные от плесени стенки сторожки, в которой мы укрылись, от дождя, навевали уныние и страх одновременно.

Ну, дальше, я думаю, не стоит повторять все то, что было сказано. Как говорят: интеллигентный человек не матерится, но если уж его прорвало, то берегись! Не каждый сапожник знает такие слова.

Айс не обратил внимания на мою «пафосную» речь никакого внимания. И вообще он начал всматриваться в запотевшее, чудом уцелевшее стекло окна сторожки.

Айс, в который раз, проигнорировал мой вопрос и продолжил:

Я прервал Айса:

Я испугано отбросил артефакт, тот покатился и остановился у ног Айса, поменяв цвет на красный.

Айс угрюмо направил «Бульдога» на меня.

Айс посмотрел на меня, потом перевел взгляд мне за спину.

Я ошарашено посмотрел на Айса. Тот, как ни в чем не бывало, продолжал смотреть на огонь костра.

– Айс – инопланетянин?! – сдавленным голосом спросил я.

– А что, по нему не видно? – с усмешкой сказал Паленый. – Ты не бойся, он не станет тебя трогать, он добрый. Правда, Айс?

– Я говорил, что не надо ему рассказывать, а ты меня не слушал. Теперь вся Зона будет знать.

– Как будто до этого об этом никто не думал или хотя бы предполагал? Забудь.

– А что было дальше, – я потихоньку отодвинулся от Айса поближе к Паленому.

– Дальше? Ну, слушай…

Я высматривал Припять в свой бинокль. Город, созданный для работников Чернобыльской атомной станции, претерпел многое на своем веку. Сначала его закрыли из-за аварии в восемьдесят шестом, потом он стал местом экскурсии туристов-экстремалов. Но после того как станция и вся округа содрогнулась от первого Выброса в 2002, тут все изменилось до неузнаваемости.

Припять стала домом, местом обитания мутантов, зомби, членов группировки «Монолит». Некогда высившиеся над округой высотки рухнули, а потому в городе осталось лишь несколько пятиэтажек и административных зданий, все остальное либо было полуразвалившимся, либо представляло собой кучу мусора.

Почему-то он становился все более озабоченным, по мере того как мы приближались к городку.

Припять встретила нас сумерками и необычайно чистым синим небом. Горизонт окрасился в розовый цвет. Такого заката я не видел за весь год прибывания в Зоне. Наверное, такую прелесть показывают только далеко за Периметром. А в Зону привозят только по особому заказу. Сегодня как раз и был такой случай. Завтрашний день мог стать последним. Поэтому увидев такую красотищу, и умереть не страшно. Но это Паленый, конечно, утрирует. Умирать мне всегда страшно. Да и не собирался я подыхать раньше времени. Но почему-то вся эта затея с Монолитом и артефактом с другой планеты не вселяла в меня радость и уверенности точно не добавляла. Но я однозначно решил на пару минут расслабиться и порадоваться закату.

В Зоне вообще редко бывают закаты, только когда небо такое чистое и безоблачное. Обычно темнеет моментально, еще чаще – обычный пасмурный день – раз, и темно.

Так как скоро стемнеет и из ям, пещер и нор полезут мутанты и всякая нечисть, мы решили поспешить к указанному месту.

Едва мы подошли, как Айс поднял кулак вверх. Он оббежал место встречи, но Смотрителя на месте не оказалось, что очень озадачило инопланетянина, а меня вообще вогнало в панику, но ненадолго. Гигант предложил заночевать тут, потому что Смотритель может просто задержаться.

Мы направились вперед по улице, выискивая подходящее место для ночлега. Мы аккуратно проходили места, где ужасно фонило, а аномалии, как дикие звери выскакивали перед самым носом. Почему-то все дома, которые проходили мимо, Айсбергу не нравились. Я спрашивал почему, но он лишь отрицательно мотал головой. Наконец, когда сумерки сгустились, и я решил что вот-вот, и мы заночуем, как бомжи на лавочке в сквере, Айс ткнул пальцем в сторону подъезда ближайшей пятиэтажки. Поднявшись на третий этаж, мы выбрали квартиру с железной дверью. Внутри было довольно пыльно, на полу валялся всевозможный мусор. В квартире никого не было, что и следовало ожидать, ведь как я уже догадался, Айс чуял мутантов, а при входе в дом, он вообще убрал ствол за спину, поэтому пережевать за что-то я не спешил. Я осмотрел комнаты, но ничего полезного для нас не нашел. Хотя, это и так было понятно – Припять, в первые же месяцы после аварии, чуть ли не до последнего винтика разобрали мародеры. Костёр разводить не стали, чтобы не выдавать себя, пришлось довольствоваться сухпайком.

«Паленый, ты точно гастрит себе заработаешь», – думал я, пережевывая сухую лапшу.

Я перестал жевать и вопросительно посмотрел на него. Мол, ты еще и мысли читаешь. А он отвернулся к окну и стал смотреть вдаль. «Ну и хрен с тобой».

Айс решил дежурить первым.

Подкрепившись, я положил под голову рюкзак, и моментально уснул. Снилась мне какая-то ахинея:

А сколько стоит один твингл?

Я сидел, писал очередной рассказ о сталкерах. Так, мишура, побочный заработок. Давно хотел написать что-то серьезное, но музы меня покинули. Причем, как я вижу, они собрали вещи и больше возвращаться не собирались.

Мысли вслух помогали мне лучше думать и творить.

« Пригоршня и Чеснок шли по «Милитари», как вдруг, на ПДА пришло сообщение…»

Вдруг Word закрылся сам по себе.

« Черт, надо проверить комп на ошибки» – подумал я. Запустил программу опять и начал набирать:

« Пригоршня и Чеснок шли по «Милитари», как вдруг, на ПДА пришло сообщение…»

Опять вырубился Word.

«Ну, блин, Сашке пальцы повыдергиваю, опять что-то начудил в компе.»

Снова запустил комп и опять набрал:

« Пригоршня и Чеснок шли по «Милитари», как вдруг, на ПДА пришло сообщение…»

Вдруг, в комнату ворвался ветер, мигнула лампочка, меня окружила темнота и я потерял сознание.

Я очнулся. Осмотрелся вокруг. Куда-то пропала моя квартира, кругом была белого цвета комната с большой трибуной посредине. За трибуной стол, перед трибуной еще два подобных предмета мебели, но поменьше. Я сидел за одним из маленьких столов слева. За другим же сидела громадная сине-желтая медуза с множеством конечностей. Около трибуны стояла птица в очках, со шляпой на голове, а в крыльях держала бумагу. За большим столом сидело существо, чем-то похожее на робота, но явно из плоти – квадратная большая голова, выпученные как трубки глаза, корявые конечности в виде двух гаечных ключей.

Я удивился всему происходящему, а птица продолжила человеческим голосом читать бумагу:

Птица ушла, скрывшись за большим столом, а судья обратился к медузе:

Вбежал Квитл с большой колбой воды и выплеснул её на медузу, она сразу поменяла цвет на желто-синий, но временами все-таки загоралась оранжевым оттенком.

Голова пропала за столом и снова возникла.

Я встал с пола, поднял разбросанные бумаги. Вдруг мой взгляд приковал клочок бумаги, а на нем двадцать три стеклянных шарика.

Я осмотрел шарики – обычные, стеклянные, по сантиметру в диаметре. Потом клочок бумаги. На бумаге написано: «двадцать три твингла» и моя подпись.

«Интересно, если б это была правда, то, сколько стоил бы один твингл?»

Айс тряс меня за плечо, как садовод по осени грушу. Я, еще толком не открыв глаза, на «автомате» схватился за нож, но, разлепив веки и увидев седую башку, отложил клинок в сторону.

Я взглянул на ПДА: часы показывали час ночи. Выглянул в окно. Луна освещала всю округу, придавая домам-призракам особый готический шарм заброшенных пустошей. Звёзды были так красивы, что невозможно отвести взгляд. Они светили маленькими лампочками из тёмной бездны космоса. Я подошел ближе к окну: так редко выпадает счастье посмотреть на звёзды, на эти далёкие миры. Как показывает жизненный опыт, то там, в космосе, тоже есть жизнь. Может, не такая, как на Земле, но там тоже живут существа. В таких раздумьях я и не заметил, как прошло несколько часов.

С улицы послышались щелчки, я выглянул в окно – никого.

«Точно что-то слышал» – подумал я про себя.

Так как стекол не было, я осторожно высунулся из окна. Возле дома был отряд – вряд ли простых сталкеров: они по ночам по Припяти не шастают. Шли они из центра города. Под домом через дорогу, в кустах, извивался, шипя, зомби, видимо, в него и стреляли.

Вдруг, что-то затянуло меня в комнату, я оглянулся, это был Айс.

Наступила тишина, нарушаемая только завыванием ветра. Айс тихо, но зло, ударил кулаком по полу, я вопросительно уставился на него.

Вдруг в дверь ударили, видимо, хотели выбить, но она оказалась прочнее. Удар повторился, в этот раз дверь не выдержала, и с оглушительным грохотом повалилась на пол вместе с дверной коробкой и кусками цемента. Но это было ничего по сравнению с прозвучавшим через несколько секунд взрывом. За ним последовали вопли раненых и беспорядочные выстрелы.

Когда пыль осела, можно было рассмотреть на полу трех человек в форме «Монолита». Двое из них не подавали никаких признаков жизни, а один катался по земле, держась за обрубок руки. Зрелище не из приятных – кровь из руки хлестала фонтаном, окрашивая пол в красный цвет. Айс присел возле фанатика и одним движением свернул тому шею, как цыпленку.

Мы стояли и прислушивались – ждали, пока нападающие решат атаковать, чтобы срезать их очередью. Прошло уже несколько минут, но ничего не происходило. Я выглянул из-за угла, ничего нового, только монолитовец со свернутой на сто восемьдесят градусов головой не шевелился. Пытаясь шагать беззвучно, я подошел к окну и выглянул. Монолитовцы уходили назад, к центру города, похоже, решив не рисковать и не терять в доме бойцов.

Было около четырёх часов утра. Небо уже затянулось серой пеленой туч, самого солнца еще видно не было.

Ночь до шести утра не хотела отпускать из своих черных лап всю округу. Было десять минут пятого, но сумерки еще не прошли. На улице стояла непроглядная тьма, на востоке край неба окрасился едва видимой розовой полоской света – близился восход. Но до того момента как улицы обдаст брызгами солнечных лучей оставалось как минимум два часа.

Остовы брошенных зданий Припяти глядели мертвыми глазницами окон мне в спину, заставляя ежесекундно вздрагивать и постоянно оглядываться. Ведь из каждого черного чресла здания мог показаться монолитовец, мутант или еще что похуже.

Пару минут назад миновав покрытые мусором, пеплом и пылью бетонные ступени пятиэтажки, в которой Айс и я пережидали ночь, мы вышли на улицу.

Я сделал вид, что проверяю оружие на поясе, на самом деле просто старался не глядеть в испепеляющий, неземной взгляд гуманоида.

Я подбежал к напарнику и мы быстро, стараясь не шуметь, направились к противоположному дому, с разрушенной кладкой стены. Мы двигались под балконами пятиэтажки со свисающими с них «космами ведьм» под прикрытием тени изуродованных берез. Сейчас с десяти метров можно было разглядеть, только светлую шевелюру Айса, да и то вряд ли, потому что он перед выходом во двор накинул капюшон плаща.

Вдруг он замер.

Он прошел несколько метров. Потом быстрым рывком перекатился вправо, отскочил назад, упал, опять перекувыркнулся. Махнул прикладом. Металлическая рукоять рассекла воздух и ударилась обо что-то. Тут же возле Айса колыхнулся воздух. Мне показалось, что на секунду в темноте что-то возникло, но что, я не успел разглядеть. Айс продолжал свой безумный танец, он, то падал, то ударял кулаками по воздуху. Наконец, он отбросил свой РГ-6, вытащил нож и встал в боевую стойку, взяв холодное оружие задним хватом. Через секунду, воздух, в паре метров от инопланетянина, дернулся, и я увидел два красных огонька.

«Кровосос!» – мелькнуло у меня в голове.

Я вскинул FN2000, но тут же опустил его, поняв, что Айс не стал стрелять сразу, чтобы не дать монолитовцам знать, что мы идем за ними. Я тоже потащил нож из ножен, но, подумав, решил и его не пускать в ход. Я с ним инопланетянину не помощник, только помеха.

В это время Айс и кровосос ходили кругами. Мутант тихо рычал. Первый выпад сделал Айс, тварь, судя по горящим красным огонькам глаз, отпрыгнула в сторону. В ту же секунду, плечо инопланетянина взорвалось лоскутами ткани, брызнула кровь, он ухватился за рану, но тут же опять принял боевую стойку, только скинул капюшон. Едва мутант увидел седую голову Айса, тут же заревел. Через секунду с соседних дворов раздались похожие крики.

Я не на шутку перепугался: сейчас сюда могут сбежаться толпы этих тварей кровососущих! Наверху, совсем рядом, раздался стук по металлу. Я обернулся: на крыше соседнего дома стояло три мутанта, они заревели и побежали к пожарной лестнице.

Я заметался, не зная, что делать, а со стороны двора донесся вой. В тени арки появились мутанты: пять-шесть кровососов и два снорка. Все рослые. Слабые мутанты в такой близости от ЧАЭС просто не выживут. Они бежали в сторону Айса, не обращая на меня никакого внимания.

Я вновь поднял автомат и направил его на бегущих мутантов.

Я развернулся и побежал во все лопатки. Я бежал, падал, спотыкался, но снова поднимался и опять бежал. Пятиэтажки мелькали мимо, как мухи. Ветер шелестел в ушах. Моя грудь тяжело вздымалась, по лбу катились градины пота. Айс остался далеко позади. Остался навсегда. Судьба быть разорванным мутантами с другой планеты не очень радужна, но он погиб за благое дело. По крайней мере, я надеялся, что оно таковым и является.

По дороге я вытащил артефакт и, по настоянию Айса, стал думать о Смотрителе, вспоминая черты его лица. Морды, вернее сказать. Камень завибрировал в руках, засветился зеленым и потянул вправо. Я развернулся в ту сторону, куда указывал артефакт и пошел вперед. Камень приятно грел руки, он по прежнему указывал пути, по которым необходимо обходить аномалии. Впереди были и «жарки» и «карусели», пара «электр» разбрасывала искры возле детских качелей. Из головы все не шел Айс, его последний крик, последняя просьба. Он спас меня, спас ценой своей жизни. От таких мыслей становилось еще тяжелее и хуже. Как я мог бросить своего товарища? Трус! Это клеймо теперь будет преследовать меня до конца дней. И тот, кто назовет меня так, будет прав. Я испугался умереть рядом с товарищем, не раз спасавшим мне жизнь, даже не попытавшись убить хоть одного мутанта!

Внезапно завибрировал камень, меняя цвет на синий: такого я еще не видел у камня.

«Что бы это значило?» – подумал я, останавливаясь у поваленного дерева.

Впереди раздался скрип. Я поднял голову. Передо мной в паре метров стоял человек. Луна освещала дворик, поэтому можно было разглядеть даже мелкие детали одежды. Он был в черном плаще и противогазе. За плечом покачивалось дуло АКМ. Человек стал медленно подходить ко мне. Я лишь судорожно сжимал в руках арт, который оставался синим, и не подавал никаких признаков жизни.

Я собрался с духом, помирать так с песней, мало ли бандитов в Припяти.

«Сам Рэд Шухов?! Легенда Зоны?! Одна из первых баек, которую мне рассказывали в баре» – мелькнуло в голове.

«Он что, и мысли читает?»

Наверное, я поседел, и моя шевелюра в этот момент нисколько не отличалась от прически Айса. Передо мной стоял бесплотный дух, под противогазом ничего не было! Только легкое марево шло из горла комбинезона и разгрузочного жилета.

Рэд послушав, одел противогаз.

Многие говорили, что Черный сталкер – выдумка. Но некоторые верили и иногда заверяли, божились, крестились, били себя кулаками в грудь, утверждая, что видели и разговаривали с таинственным Рэдом Шуховым.

Черный сталкер приходит в самые тяжелые минуты. Но, бывает, что просто подходит к костру и весь вечер травит байки, а утром его и след простывает, только консервные банки, из которых он якобы ел, стоят не тронутые. Но чаще всего он предупреждал о чем-либо сталкеров. Об опасности, к примеру, предупреждал, часто подсказывал, как поступить в той или иной ситуации. Оснований не доверять ему не было. Особенно после трюка с противогазом.

Я рванул к дверному проему, на ходу замечая, что артефакт опять приобрел привычный зеленый цвет. Войдя внутрь, никаких опасностей я не увидел. Арт также безмолвствовал. Вверх вела старая бетонная лестница. Я взбежал по ней до пятого этажа. Дыхание немного сбилось. Люк на технический этаж был открыт, поэтому я легко вылез наверх. Высунув голову, внимательно осмотрелся.

Несколько перегородок. Деревянные балки и бабки поддерживали крышу, выстланную шифером. Который был изрядно поколот. В одном месте виднелась довольно таки неплохо укрепленная, обложенная мешками с песком и кирпичами, снайперская точка. На полу было несколько лужиц крови. В пяти метрах от точки лежал труп.

Я тихо подошел к телу. Сорвав противогаз, отскочил и зажал нос руками. Полуразложившееся лицо, густо усаженное личинками и червями, давно сгнило. Возле трупа лежала СВД. Подняв ее, и вспомнив указание Черного сталкера, улегся на снайперскую точку и прильнул к прицелу.

Припять была видна как на ладони. По крайней мере, то, что пролегало непосредственно впереди снайперской позиции. Темные проемы дворов напоминали древний лабиринт из книжки, где прятался минотавр. Небо озаряли всполохи молний. Недавно, розовая полоска неба скрылась за тучами. Утро обещало быть промозглым и дождливым. Я нехотя поежился. И стал смотреть дальше. Прицел скользнул по парку аттракционов.

Едва я увидел колесо обозрения, как время замедлило ход. Веки потяжелели и начали сами собой закрываться. Мне жутко захотелось спать, наплевать на все: На Айса, на карлика Смотрителя, на карточный долг, на деньги, на все и на всех. Хотелось расслабиться и уснуть. Укутаться в невесомую дрему и уплыть в край далеких снов.

Внезапно, что-то с силой ударило по моей спине. Я резко обернулся, надеясь увидеть перекошенное лицо врага, но увидел лишь кусок шифера, упавший на спину.

Вновь прильнув к прицелу, я не стал направлять его, на «Чертово колесо».

«Ведь именно так сказал Рэд».

И тут я увидел цепочку людей. Судя по униформе, это были монолитовцы. Отряд из десяти бойцов. В середине маленькая сгорбленная фигура – Смотритель.

«Далеко ушли, черт возьми, будет тяжело догнать». Отряд медленно шел. Миновав калитку парка аттракционов, они подошли к карусели и остановились.

Неплохая была позиция, чтобы уложить парочку монолитовцев, но тогда они сорвутся с места и либо убьют Смотрителя, либо убьют меня. Существовал и третий вариант: они наскоро скроются, и тогда их уже точно не найдешь. Отложив винтовку, я проверил магазин и понял, что стрелять по фанатикам мне в любом случае не придется, потому как патронов в магазине не оказалось.

Чертыхнувшись, я отбросил винтовку в сторону. Обшарил труп монолитовца. Ничего не найдя, спустился во двор. Никого не было. Только осенний ветер покачивал детские качели, которые отдавались тихим, но промозглым скрипом.

Я опять начал думать о карлике и арт, мигнув зеленым, медленно потеплел.

Шаг за шагом я приближался к парку аттракционов города Припять. В нескольких сотнях метров, впереди, возвышалось колесо обозрения. Но, помня о его странных свойствах гипнотизировать людей, я старался не смотреть на него.

Незаметно полил дождь как из ведра. Некоторые местные аномалии, которых ночью было не заметно, теперь стали не видны вообще, в отличие от «гравиконцентратов» и «каруселей», которые теперь были похожи на зонтики, по которым стекали капли. Завораживающее зрелище, но мне было не до этой неземной красоты. Последние сто метров я полз по-пластунски, прижимаясь как можно ниже к земле.

Я прижался к разрушенному кирпичному забору и вскинул FN-2000. В разметке снайперского прицела было видно, что в двухстах метрах от меня стоят монолитовцы, рядом с ними, на земле, сидит карлик, его руки связаны за спиной.

«Чего же вы ждете?» – подумал я, понимая, что фанатики уже больше часа что-то ждут здесь. «Меня что ли выжидают?»

Сквозь нескончаемый шум дождя, стук капель по металлической крыше проржавевшего «москвича», я услышал шаги. Отчетливо, по асфальту стучали кованые каблуки. К отряду подошли еще трое. Вернее, двое монолитовцев высокого роста, тащили третьего. Он был искалечен, длинный плащ разорван, ноги и плечи в крови, голова в противогазе безвольно висит на груди.

«Как же они тебя спеленали? Грудь вздымается, – значит жив. Черт, надо их спасать, кроме меня никто не поможет!»

Я лег удобнее, прицелился в стоявшего ближе, и только хотел нажать на спусковой крючок, как один из фанатиков притащивших Айса, подскочил к напарнику и одним движением свернул ему шею. Потом молниеносно выхватил автомат «Хеклер и Кох» и начал стрелять. Монолитовцы, похоже, не ожидали ничего подобного и пока опомнились, уже потеряли пять человек.

Я тоже успел отойти от шока не сразу. Но, практически одновременно, дожал крючок до упора. Ствол штурмовой винтовки начал плеваться огненным свинцом. Два ствола: мой и «Безумного монолитовца» на пару укладывали фанатиков одного за одним. Последний, оставшийся в живых, только и успел, что выпустить в небо предсмертную очередь из автомата.

Возле неподвижно сидевшего на земле бюрера лежали трупы. Кровь, перемешиваясь с дождевой водой, стекала ручьями по растрескавшемуся асфальту.

Фанатик, уложивший своих собратьев, подбежал к карлику и начал развязывать ему руки, предварительно скинув с головы шлем. Тут же в прицеле появилась седая голова Айса. Я опешил и опустил автомат. Полежав еще секунду, встал в полный рост и выбрался из-за своего укрытия.

Айс помахал рукой мне, похоже, зная, где я прячусь.

Мы втроем быстрым шагом направились к выходу из Припяти.

Его рука была разорвана. Вернее, разорвана кожа, по запястью текла кровь, но под кожей были видны железные поршни, которые двигались в такт движению пальцев.

– Поистине фантастическое приключение: инопланетяне, бюреры, Черный сталкер. Короче полный набор.

– Слушай дальше, еще не то будет.

Путь от Припяти к ЧАЭС оказался горячее, чем все остальное. Я отстрелял последний магазин своего FN-2000, использовал последнюю гранату, а потому взялся за «Багиру».

Монолитовцы возникали как из-под земли, все время норовя пристрелить именно меня, но Айс не оставлял им ни единого шанса. Смотритель же вообще все время прятался за нашими спинами. Создавалось впечатление, что монолитовцы знали о цели и способностях Айса, поэтому специально подпустили нас поближе к станции, чтобы ударить большими силами, а не вступать в заведомо проигрышные мелкие стычки.

У бюрера как-то странно блеснули глаза.

Смотритель что-то промямлил, снова возник куб, и из него выпало несколько коробов с патронами разного калибра. К моему автомату и заряды к «Бульдогу» Айса. Так же на земле раскатилось около десятка гранат.

Вскоре мы вышли на относительно чистый участок дороги, на котором уже не было места, где спрятаться фанатикам. Слева от дороги, по которой мы шли, было громадное озеро – охладитель станции, справа лес, а прямо перед нами, обнесенная громадным забором, она – Чернобыльская атомная станция, со своей громадной, красно-белой трубой, что была видна еще из Припяти. За эти годы, что существовала Зона, краска на трубе облезла, а, местами, сама труба была пробита насквозь попавшими в неё снарядами.

Вторая пуля не заставила себя долго ждать и взрыхлила землю уже перед Айсом.

Мы бросились туда, пригибаясь под свинцовыми снарядами. Пару раз меня чиркнуло по бронированным пластинам, но «бусы» безупречно выполняли возложенные на них функции.

Петляя по лесу, пытаясь замести следы и подойти к ЧАЭС с тыльной стороны, мы не заметили как наступила глубокая ночь. По крайней мере, я не заметил, так как включил «подсветку», встроенную в шлем «Севы», как только начало темнеть. Судя по тому, что темнота не доставляла Айсу неудобств, он без всякой аппаратуры мог видеть в темноте.

С одной стороны наступление ночи было нам на руку, но с другой в этой темноте мне даже при помощи «подсветки» не было видно снайперов монолита, да и на аномалии легко нарваться, благо, их по близости к саркофагу намного меньше чем на юге.

Айс уверял, что за нами никто не следит. Я уже привык полностью ему доверять, так как он уже продемонстрировал свое «суперменское» чутье в темноте, пристрелив снайпера, что засел у входа на ЧАЭС.

Мы стояли у забора станции, все время прислушиваясь к тишине ночи.

Как его не называй: глава галактики, Смотритель, бюрер, в конце концов, или кто он там? Но помощи от него особой не было. Монолитовцев он не убивал. При малейшей опасности создавал вокруг себя пуленепробиваемое поле и ныкался за нашими спинами. Трус, но что поделаешь? Не все же герои, как Айс.

Мы вошли во владения самой известной атомной станции в мире, которой заправляли не менее известные представители группировки «Монолит».

Мы крались по территории Чернобыльской атомной станции. Наше проникновение на территорию станции осталось незамеченым. Впереди маячили какие-то громадные коробки вспомогательных зданий для работы реакторов станции. И здания самих реакторов.

Внезапно включились прожектора, ослепляя нас. Вокруг пятна света, что было на нас направлено, стояла шеренга фанатиков с оружием, уставившимся на нас черными прорезями стволов.

И тут я его рассмотрел лучше: черный отполированный до блеска металл или пластик костюма скрывал его тело. Почему-то мне казалось, что из автомата эту броню не пробьешь. Шлем, по-видимому, отлит вместе с костюмом. Их не разделяла полоска для шеи, дающая свободу для движения головой и заодно открывающая противнику возможность выстрелить в незащищенную область тела. На сгибах рук и ног – железные поршни с трубками. Явно гидравлические усилители. И за спиной нечто подобное. Такой может танк перевернуть, если захочет. Я перевел взгляд на Айса, и только сейчас заметил, что человек в черном экзоскелете, нисколько не уступал титану в росте. Но самое интересное, что на его «костюме» не было лычек монолита. Неужто фанатики связались с кем-то еще, кроме своих психов?

Смотритель достал остальные четыре шара и впихнул их в мои руки.

Фанатики подхватили своего начальника или кем он там у них являлся. Неестественный смех заставил содрогнуться всю станцию.

Я замолчал. Теперь все вставало на свои места…

Я чувствовал, как сумка с артефактами начинает разогреваться. Я запустил туда руку, и только перчатка спасла меня от ожога. Настолько сильно артефакт не грелся даже в непосредственной близости от аномалий. Выходит, этот представитель для меня опасней «электры» или «жарки»? До этого момента артефакт меня не подводил. Возможно, ему стоит довериться вновь.

Не дожидаясь конца пафосной речи, я крикнул:

Засвистели пули, и Айс еле успел прикрыть нас собой.

Время замедлилось. Мы словно сквозь воду медленно поплыли в сторону лестницы, что вела на крышу одного из зданий. Пули летели медленно, словно в замедленной съемке, так что мы успевали уклоняться от них. Айс же остался на месте, будто застыл. Я уже добирался до верхнего поручня лестницы, как вдруг время вернулось в свое русло и пули полетели с прежней силой. Но мы с карликом были уже на крыше.

Айс отстреливал фанатиков, как мишени в тире. Его плащ стал похож на решето и висел лоскутами. Титан стоял как вкопанный, пули рвали его кожу и мясо на части. Всю дорожку перед ним залило кровью, но он продолжал отстреливаться.

Я выпустил очередь и бросился к люку.

Позади трусил во всю скорость своих коротких бюрерских ног Смотритель. Он едва успевал за мной, но пока не жаловался.

Пули свистели над головами, выбивая каменную крошку и куски бетона от каменных плит в большом количестве лежавших здесь со времени ликвидации аварии и строительства саркофага. Сейчас я был благодарен тем, кто остановил стройматериалы тут, потому как огромные бетонные плиты служили неплохим прикрытием от пуль монолита. Рядом чиркнула еще одна пуля.

Мы быстро взобрались по лестнице. Мне, конечно, ударило в спину несколько пуль, но они били на излете, благодаря этому и «Маминым бусам» меня даже не скинуло с лестницы, а лишь больно ударило под лопатку.

Сразу же с внешней стороны тоннеля ударили пули, кроша стену.

Вход в коридор закрывался на тяжелую железную дверь, благо, когда мы подбежали, она была открыта. Я уперся в нее плечом, дверь заскрипела и закрылась. Повернув вентиль входной двери, я запер нас от нападавших.

Пробежав около двадцати метров, миновав десяток бочек, возле которых счетчик Гейгера зашкаливало, мы наткнулись на завал из бетона и песка.

От двери, через которую мы забежали, стали доноситься крики. Потом что-то зашипело и по краю двери побежали синие искры, какие бывают от сварки.

И откуда он столько о земной нашей культуре знает? Хорошо же их готовят в какой-нибудь разведшколе инопланетной.

В эту секунду раздался взрыв, дверь отлетела и упала перед нами. В проем сразу залетело пара гранат.

Смотритель замахал руками, изображая непонятные фигуры, бочки тут же выстроились стеной и осколки нас даже не посекли, а ударили по жестяным цилиндрам.

Через секунду после взрыва, бюрер телепатически кинул бочки в нападавших, раздались глухие удары и выстрелы. Я тоже открыл огонь, запустив пару гранат, к выходу уложив при этом двоих монолитовцев.

Когда дым осел, стало видно несколько искалеченных тел фанатиков. И… все. Больше никто не пытался атаковать или лезть в проем и стрелять. Монолитовцы знали, что здесь был тупик, они ждали, что мы будем делать или разрабатывали план.

В эту секунду случилось непредвиденное: в проеме показался монолитовец в экзоскелете – усиленной броне, которую не возьмет даже очередь из автомата и граната, выпущенная из подствольника. В каждой руке он держал по Гаусс-пушке. Мы даже не успели испугаться, как грянул выстрел.

Мы упали на пол. Заряд попал в стену, проделав в ней огромную дыру – два на два. На поверку металл, из которого сделан тоннель, оказался не прочным, а довольно-таки тонким.

Благо на перезарядку у Гаусса уходило несколько секунд. За это время я успел увидеть, что падать пришлось около десяти метров. На крыше здания, над которым тянулся заваленный тоннель, стоял Айс, он призывно махал рукой.

Удар о поверхность смягчила «Сева», сработали специальные амортизаторы, встроенные в костюм. Но, несмотря на это, все-таки было больно.

Рядом шлепнулся Смотритель, ему, видно, падение с такой высоты было нипочем. Потому что он встал без особых проблем и направился к нам.

Как в подтверждение слов Айса, рядом пролетел заряд из гаусс-пушки. Инопланетянин, не оглядываясь, выпустил очередь из М-16, кто-то вскрикнул. Выстрелы не возобновились.

Мы направились к громаде саркофага, то и дело прячась от пуль фанатиков.

Через считанные минуты, мы стояли почти у самых стен станции, она нависала над нами своей громадой серого бетона. Я с абсолютным пониманием того, что это место представляет собой то, что исторически скрывается в его недрах, как паралитик смотрел и улыбался. Видеть станцию мне приходилось только на фотографиях.

Я, все еще не понимая, каким местом он чувствует, когда нужно перебегать между укрытиями, послушно побежал следом. Он еще ни разу не ошибся, и никто не стрелял по нам, когда наши фигуры мелькали то за колонами, то за углами зданий, а то и просто за брошенными бочками и стройматериалами.

Небо над станцией стало краснеть как кровь и гигантская воронка начала закручиваться над саркофагом. Только что было солнышко, а теперь апокалипсис.

Из Саркофага в небо начал подниматься столб красного вихря, а воронка над ним стала раскручиваться все сильнее. Внезапно нестерпимая боль пронзила все мое тело, я схватился за голову и упал, корчась от боли.

Что было дальше, я не помнил. То ли мне что-то кричали, то ли кто-то хотел проникнуть ко мне в мысли; я всего этого не понимал, но лишь чувствовал жар от пяти загадочных артефактов у себя в подсумке.

– Да ты еще и Выброс пережил? – глаза у меня стали, наверное, размером с колесо от БелАЗа.

– Да, – спокойно сказал Паленый. – Слушай и не перебивай, совсем чуть-чуть осталось.

Они волочили меня, держа под мышки и за ноги. Вдруг спина коснулась чего-то твердого и холодного.

В висках стучали отбойные молотки, никогда в жизни я не испытывал такой сильной боли. Может и правду говорят, что попадая под Выброс человек умирает, а его мозг плавиться, как кусок масла, брошенный на раскаленную сковородку.

В железную дверь несколько раз кто-то ударил. Из-за нее доносились крики, но приглушенные, как будто издалека, из глубокого колодца. Похоже, те, кто остался снаружи, тоже боялись попасть под Выброс. Как не попиши, а все равно человек, хоть и фанатик, существо пугливое, и под страхом смерти, готовое пойти на сделку даже с врагом.

Но ни Смотритель, ни Айс не торопились открывать спасительную для них створку. За ней нас ждала смерть, гибель, если не от свинца, то от высокого уровня радиации. На ближайшие несколько часов, мы могли не рассчитывать на то, чтобы выйти наружу. Хотя и внутри Саркофага фон стоял, будь здоров. Местами зашкаливало за тысячу рентген в час. Но в такие места мы и не собирались заходить.

Он достал шприц из своей аптечки и воткнул иглу в мое плечо.

Через пару секунд после укола стало жарко, под кожей простреливало и тысячи огненных червей зашевелились, заставляя меня корчиться от боли. Айс удерживал меня буквально железной хваткой.

Боль резко закончилась, так же как и началась. Спина еще ныла, но по сравнению с тем, что было пять минут назад, это небо и земля.

Наконец-то мой взгляд сфокусировался. Первое, что я увидел – довольное лицо Айса и бюрера, опять выдающего пасы руками в воздухе.

Тут станцию сильно тряхнуло. С потолка посыпалась бетонная крошка.

И подхватив меня под мышку, побежал вперед.

Длинный бетонный коридор походил на бесконечный рукав, который увлекал нас в себя. Я уже отчаялся увидеть его конец, когда внезапно мы наткнулись на дверь.

Айс разряжал в противников обойму за обоймой, только успевая перезаряжать свой автомат.

Я кое-как пытался стрелять, но успел ранить и убить только троих.

Я вытащил из сумки артефакт, который тут же потеплел и приятно зашуршал в руке.

Через несколько минут бетонные ступени, окропленные кровью и заполненные трупами солдат «О-сознания», остались позади.

Дверь, оказавшаяся впереди, заскрипела под напором железного Айса и поддалась. Сразу за дверью начиналось большое помещение, посреди которого пролегали огромные трубы, от одной стены до другой всего их было четыре. Каждая диаметром около пяти метров.

У дальней стены тоже открылась дверь. Через нее стали забегать монолитовцы в усиленных костюмах и два бойца в экзоскелетах с Гаусс-пушками наперевес.

Как будто услышав, что сказал седовласый инопланетянин, монолитовцы открыли огонь. И тут же через нашу трубу перепрыгнул один из парней в экзоскелете. Он так неожиданно упал сверху, что я отскочил на пару метров, а Айс выронил автомат. Экзоскелет схватил инопланетянина за шею и руку. Они принялись бороться. Судя по тому, что ни один, ни другой не хотели уступать, силы были равны. Смотритель вообще стоял в стороне и опять чертил в воздухе непонятные мне рисунки.

подбежал к экзоскелету и выпустил очередь в упор, но пули срикошетив, зажужжали и отлетели в разные стороны, чуть не ранив меня.

Несколько ударов в спину тоже не помогли. Айс уже хрипел. Пару раз что-то хрустнуло у него под кожей. Похоже, экзоскелет брал верх.

Я вытащил «Атомис» и, не зная, что с ним делать, сделал то, что пришло в голову первым, легонько, чтобы не сломать камень ударил по голове им бойца в экзоскелете. Тут произошло что-то неописуемое. Артефакт резко завибрировал и налился красным. Экзоскелет дернулся и обмяк из всех щелей, которые оставались открытыми, тугими фонтанами, ударила кровь, раскидывая брызги на несколько метров вокруг. Через пару секунд перед ошалевшими приятелями лежал окровавленный экзоскелет.

Еще несколько минут длилась перестрелка и вот, уже все монолитовцы своими трупами украшают залу. Подбежав к двери и дернув ручку на себя, мы услышали в полной тишине, как за спинами раздается топот сотен сапог и крик.

Мы обернулись. Из той двери, через которую мы вошли, бежали отряды монолита.

Дверь закрыта. С той стороны, наверное, жуткая суматоха.

Сразу за дверью начиналось большое помещение. Само помещение было огромным. Все вокруг было завалено обломками каких-то аппаратов, огромные кучи искореженного и давно проржавевшего металла лежали тут и там. От двери шел не крутой спуск, по которому уже скатились Айс и Смотритель. Сверху все это больше напоминало воронку диаметром около тридцати метров, в центре которой стояла арка из камня. Она отливала голубоватым блеском.

Как вдруг в моей голове раздался глухой голос:

Словно пелена упала с глаз. Я стоял посреди громадного зала в одиночестве. Предо мной возвышалась громадная арка, вместо двери была стена синего цвета. Она походила на гладь голубого горного озера.

В эту секунду я не чувствовал страха. Я понимал, что это может быть ловушка, атака монолита, обман, да что угодно! Но мне хотелось пройти сквозь врата Исполнителя желаний. Узнать что за ним, не это ли мечта каждого сталкера. Только непонятно откуда взявшийся голос все твердил о какой-то там истине…

Я сделал шаг, другой. Под ногами хрустнули куски штукатурки, кирпича. Автомат выпал из разжатой ладони и с грохотом упал на бетонный пол. Голубой свет играл бликами на лице. Зайчики света прыгали в карих глазах, морщинки отбрасывали тени, от этого я, наверное, выглядел на десять лет старше. Хотя может быть после такого похода, я и правда постарел лет этак на – надцать. Я не знал, какую силу несет в себе артефакт, может и от него шла пагубная энергия. Я ни на минуту не задумывался о том, что артефакт мог ему навредить. Слепо? Глупо? Но искренне! По крайней мере, «Атомис» продолжал греть спину через промасленную ткань «Севы», и стенки рюкзака.

Я сделал еще несколько шагов. И вот уже стою на расстоянии вытянутой руки, перед синим маревом монолита.

«Дошел» – мелькнула мысль. Губы чуть скривились в улыбке.

Бескрайняя синева поглотила меня. Глаза ослепило. Я прикрыл лицо рукавом. Через долю секунды сквозь зажмуренные веки перестал пробиваться яркий свет. Медленно открыв глаза, обнаружил, что стою в небольшом помещении напоминающим пещеру. Посреди грота, стены которого образовали правильный купол, стоит человек. Он был небольшого роста чрезвычайно худ и бледен, особенно это контрастировало с деловым костюмом черного цвета.

Странный человек поднял руку, остановив меня

Человек подошел ко мне и поднес указательный палец ко лбу, едва коснувшись кожи. Предо мной вновь закрутилась карусель из всех цветов радуги.

Ветер загудел в ушах и я упал на землю, пребольно ударившись спиной. Поднявшись, увидел в нескольких километрах от себя громаду ЧАЭС. От трубы к небу закручивался красный смерч. Через секунду громыхнуло, и по земле побежала дрожь. Облака по небу заметались, растворяясь на глазах и обнажая девственно-синее небо. Через минуту на небе не осталось и тучки. Солнце приятно пекло голову, но чувство недосказанности и страха не покидало. Присмотревшись, я увидел в небе черные точки, они постепенно увеличивались, их становилось все больше и больше. И вот они уже заняли полнеба. Заслонили солнце. На Зону опустилась густая темнота. Черные точки превратились в огромные астероиды, падающие на землю. За каждым тянулся огромный огненный шлейф и хвост. Первый астероид коснулся поверхности земли, и громыхнуло, так что я упал на колени. Вслед за первым сотни астероидов упали на поверхность испещренной радиацией земли. И, судя по количеству астероидов, падали они не только в Зону, а по всей территории Земли. Огненные смерчи и камни, падающие с неба, было видно вплоть до самого горизонта. Один из камней упал рядом, окатив ударной волной и пламенем меня. Я закричал и…тут же очнулся в пещере внутри ЧАЭС рядом с настоящим Смотрителем.

Я спустился вниз. У Исполнителя Желаний, переливающегося голубым цветом, стояли Лжесмотритель и Айс. У меня в голове и до того была каша, а теперь и вообще полный абсурд.

Его голос очистил голову и мысли. Впереди появилось решении. Одно, правильное.

Вся картина происходящего выстроилась в ряд. Я волей случайности стал самым главным винтиком в системе! Теперь только я решал судьбу своего мира и всей галактики!

Я вспомнил все те ужасающие рассказы, что записал в свой блокнот, о том, как подло, с совсем не понятной логикой поступали инопланетные расы с человечеством. Но с другой стороны заслуживает ли человечество к себе снисходительного отношения? Ведь люди ничем не отличаются от инопланетян – они также убивают из-за выгоды и удовольствия, меняют мир на свое усмотрение вне зависимости от того чей он. И я был уверен, что если бы у человечества были те же технологии, что у инопланетян, оно бы поступало также.

Так что ж делать? Отдать «Атомис» инопланетянам, чтобы те захватили мир? Или уничтожить Лжесмотрителя?

Решение возникло само собой – артефакт не должен достаться кому-то, он принесет только зло!

Я не зная, правильно ли поступаю, бросился к арке.

На ходу доставая пять артефактов-родственников «Атомиса», я с силой швырнул их на пол, от чего те начали разбиваться, словно хрустальные вазы, на бесчисленное количество мелких осколков.

Я, не обращая на них внимания, достал последний артефакт, тот самый «Атомис». Нежно прикоснулся к нему и бросил вслед за остальными.

Арка завибрировала, и из нее вырвался кровавый свет. Из этого света начали выступать разные тени, которые быстро начали принимать разнообразные формы.

Тут были и людеподобные существа, и существа похожие на кровососов, и какие-то сгустки энергии, и желеобразные существа, очень схожие с медузами. В руках и конечностях, они держали разное диковинное оружие.

Мы втроем уставились на самое высокое существо, с длинными тонкими руками и ногами, накидкой на плечах, жезлом в руках и большими глазами.

Я, поймав его, увидел, что в средине крутится маленькая, но полная звезд и возможно жизни галактика!

– Вот так вот, – закончил историю Паленый. – Нас проводили за Барьер и вот мы тут, сидим и пьем с тобой водку, размышляем о том, что делать дальше.

Заслушавшись, я и не заметил, что рассказ уже закончен, и продолжал сидеть, молча смотря в одну точку. Опомнился я только тогда, когда почувствовал на себе два пронзительных взгляда. Рот, непроизвольно раскрывшийся во время повествования, немедля закрылся. Я перевел взгляд на Палёного, на что сталкер спросил у меня:

– Ну, что скажешь? Есть инопланетяне или нет?

Что я мог сказать? Рассказ действительно казался убедительным, особенно если учесть тот факт, что рядом со мной сидел Айс со своими внеземными глазами, но характер вновь стал «возмущаться» внутри меня, заставляя очередной раз отвергнуть гипотезу, и я потребовал доказательств:

– С чего мне вам верить? Вы пьяны, вполне можете нести всякую чушь. Если хотите, чтоб я поверил – докажите на деле, что инопланетяне действительно есть и именно они создали Зону.

– А Айс чем не доказательство?

– Он не может быть доказательством, так как он, кроме своих прелестных глаз и плаща, показать-то ничего не может. Я же не стану его сейчас резать, чтобы посмотреть железный ли он внутри?

– Да, действительно, ты прав. Но я могу показать кое-что. – Айс полез рукой во внутренний карман куртки и достал оттуда небольшой шарик.

Из стеклянного предмета появилось свечение песочного цвета, которое отражалось от маленьких точек. Эти точки располагались хаотически, но образовывали фигуру, название которой не могло быть определено. Наиболее близкая геометрическая фигура, пожалуй, спираль.

– Что это? – спросил я, чувствуя, что моя физиономия сейчас такая, как будто я увидел восьмое чудо света.

– Как что? Это тот самый артефакт, который нам вручили, о котором рассказывал Палёный. Шар с галактикой внутри.

– Тот самый шар? Значит, вы не врали? – я произнес эти слова дрожащим голосом, и был уже совершенно уверен в том, что все ранее сказанное здесь – правда.

– Не врали, конечно. Тем более за всю ночь ни одного мутанта не было слышно. Всех он распугивает, – Палёный ткнул в Айса.

– Никогда не мог подумать, что Зону создали инопланетяне. И тем более, никогда не мог подумать, что встречусь с одним из них. – По моей коже пробежали мурашки.

– Уже светлеет, – бодро заявил Палёный, сменяя тему разговора.

Я посмотрел на небо – действительно, уже всходило солнце. Местность вокруг прояснялась: мгла развеивалась, словно туман в солнечное утро. Вокруг, как и положено, в каждом лесу, плотно росли деревья самых разнообразных форм. На сырой земле вперемешку с сухой желтой травой были рассыпаны красные листья. Вокруг кроме нас троих, ни души. Ни одного комарика, ни одной птички, как, в принципе, и всегда на этой покинутой настоящей, живой природой местности. Здесь, в Зоне, солнце встает поздно – приблизительно, в семь часов утра. Я взглянул на часы – да, действительно, начало восьмого.

«Пора идти к ученым», – подумал я,

– Ну что ж, придется нам прощаться, – я пожал руки Палёному и Айсу. – Счастливо, парни, быть может, мы еще встретимся.

– Да-да, пока, Фома, – проговорил Айс.

– Прощай, – послышалось следом, теперь уже из уст Палёного.

Я обернулся, и тихонько поплелся в направлении бункера ученых. Не пройдя и двадцати метров, меня окликнули:

– Фома, только ты никому не говори, что мы тут тебе рассказали. Это секрет!

– Хорошо, я никому ни слова!

– Ну, вот и славненько, чистого неба тебе, сталкер!

– Спасибо, и вам тоже удачи!

– Благодарим!

Палёный с Айсом наблюдали за тем, как Фома удаляется, явно погруженный в раздумья после такого рассказа. Наконец, он совершенно исчез из виду за деревьями.

– Эх, все-таки здорово мы его развели, – засмеялся Айс, вытаскивая из глаз белые линзы.

– Да, ты прав. А эти истории все лезли и лезли в башку. Вот, что водка с людьми делает. – Усмехнулся его друг.

– Всё сам придумал?

– Не всё… Книжки, фильмы фантастические. Чего только не вспомнил, пока рассказывал.

– И про историю нашего знакомства ты тоже круто придумал. Я уже подумал, что ты расскажешь ему настоящую.

– Ага, размечтался. Буду я ему рассказывать, о том, что когда пришел в Зону и в лесу встретил человека, перепутал тебя с кровососом.

– Да, весело тогда было, если бы ты еще и огонь не открыл. У меня тогда волосы и поседели.

– Что было – то было.

– Слушай, а что это за шарик такой? С галактикой.

– Ой, это сувенирчик. Я когда-то, еще до Зоны, фильм про инопланетян смотрел, не помню точно, как называется, но что-то там было про каких-то черных людей.

– Про нигеров, что ли?

– Нет, хотя там один главный герой нигером был. Ну, так вот: после показа в кинотеатре продавали сувениры, и вот этот шарик я и прикупил. В общем, мне он мне как-то удачу принес, и я его взял с собой в Зону, как талисман. А сейчас о нем вспомнил.

– Ну, ты жжешь. Респект.

– Спасибо. Ладно, давай костер тушить, шмотки собирать, и в путь!

Я все еще шагал по лесу. Под ногами, надоедливо, чавкала вода, а из головы никак не шли истории, поведанные мне Паленым и Айсом. Не хотелось в это верить, но видимо, они действительно рассказали правду.

Я настолько вник в то, что они рассказали, что как-то и не заметил, как вокруг нависла гробовая тишина. А когда заметил, то было уже поздно. Мощный луч света, как от прожектора, ударил мне в глаза. Я прикрыл их рукой, чтобы хоть что-то разглядеть. В мыслях сразу промелькнуло: «военные на вертолете, вот и конец сталкеру Фоме». Но это был не вертолет. До меня не доносился шум пропеллеров. Перед глазами мелькал еле видимый большой предмет, смахивающий на диск. Луч света стал поднимать меня все выше и выше. Что было дальше? Что было дальше – я не помню, и, пожалуй, никогда уже не вспомню.

****************************************************************

Вот и сбылась мечта идиота: закончен сборник и все наши мучения по его созданию. Как Вы поняли, основной идей сборника стали истории о том, что Зона являлась результатом вмешательства инопланетных цивилизации либо то, что в Зоне могут находиться и другие представители Галактики.

Задуман сборник в начале июня 2010 года и основным его предназначением было объединение всех участников сайта БЛиК. Правда из этой затеи мало что получилось, но та малая горстка людей, что не покинула создание сборника до конца, стали дружной командой, которой было все по плечу.

Автор идеи – РЕН-т-ГЕН-

Во-первых, сборник такого типа – это опыт, набранный в команде. Говорят, что работать в соавторстве – легко, но это не так на самом деле. Чтобы написать что-то в соавторстве, необходимо найти согласие с соавтором, подобрать общий стиль и др. В таких случаях, работа над подомными сборниками – это возможность научится писать в соавторстве, научится выслушивать других, и совместно принимать решения, а это – много стоит?

Во-вторых, этот сборник – это возможность раскрыть авторам свои идеи, которые когда-либо были в их голове, но суть серии не позволяла об этом писать. Фактически, это новая вселенная, которая раскрыла дальнейший путь в серии, которая уже исписана и переписана вдоль и поперек. И такие вселенные позволят авторам писать новые истории, почти не изменяя мир. А это – большой плюс!

Один из самых активных авторов и редакторов сборника

Александр Филин(C@шоk)

«Галактика вокруг Зоны» – не тривиальный представитель жанра фантастики, написанный по миру культовой игры S.T.A.L.K.E.R. созданной компанией GSC.

Это не просто сборник рассказов. Это огромный мир. Мир Зоны отчуждения ЧАЭС, который читатель сможет увидеть с другой стороны. С той, с которой еще никто никогда не видел и не пытался показать знакомую всем Зону.

Команда литературного интернет портала БЛиК создала сборник, который позволит Вам увидеть Зону, от Кордона до ЧАЭС, с точки видения инопланетного разума.

Какой получилась наша общая работа? Судить Вам.

Один из самых активных авторов сборника

Велимир Шут

«Мы писали этот сборник долгих три месяца, и, наконец, он перед Вами. Нам было трудно, однако мы справились, и как по мне довольно неплохо, но судить только Вам!»

Один из самых активных авторов сборника

Игорь Савва (Берсек)

Если честно поначалу я не отнёсся к проекту серьёзно. Но ведь, если хочешь сделать что-то лучше, на своё усмотрение, следует самому принять участие. И я принял. В итоге для себя получил опыт работы по написанию произведения в команде. А читатели получат на рассмотрение наше коллективное творчество.

Один из самых активных авторов сборника

Виктор Р. А

«Только сейчас до меня дошло, что я вижу этот сборник совсем по-другому!» (из форума)

«Вообще-то можно совместить оба сюжета!»(из форума)

Автор идеи с не типичным ведением сборника

Сластников Олег (Kotoleg)

Приветствую Вас, читатели сего сборника. Искренне надеюсь, что произведения, вошедшие в него, понравились Вам.

Этот сборник – результат работы целого коллектива писателей, критиков и редакторов литературного портала БЛиК, над ним они работали довольно долго и вкладывали в каждую строчку все свои силы и возможности.

Рассказы, вошедшие в сборник, необычные и это можно понять по его названию. Поэтому, думается мне, они в любом случае не оставят Вас равнодушными.

Главный редактор сборника

Василий «bazil371» Скородумов

Знание – сила.

Фантазия – верный путь к самореализации.

Самореализация – ключ к умиротворению.

Писатели этого рассказа учли ошибки предыдущих литературных попыток и написали так, как видят и так, как чувствуют. А главное, написали хорошо.

И это безусловная победа. Победа людей, достойных ее.

Один из посетителей форума

Кура

«Хорошая идея, мне понравилось. Костер, байки. И вплетенные рассказы.

Для меня всё видится как фильм:)

Костер, сидят сталкеры. Тихо играет гитара. Колья с головами мутантов. Кто-то чистит автомат. Травят анекдоты и байки. Вот сразу читателя в атмосферу Зоны + Звездное небо. Разговор о космосе. Намек на пришельцев…»

Один из посетителей форума

Спартак

«Ох, и чудные вы, новички! Эта идея у меня была еще год назад, когда только Литсталкер начал образовываться! Погляди по БЛиКу, по моему сайту, по Литсталкеру – увидишь сам, что я писал и предлагал сюжеты об иных мирах и внепланетном сотворении многих частей Зоны. А также о Стругацких и всем том, о чем ты типа больше 15 минут не умеешь думать!»

«Я согласен со всеми идеями! Потому что: ПИСАТЬ ВСЕМ ВМЕСТЕ ЭТО ЗДОРОВО! Новые мысли и новые идеи. У кого-то нелады с Русским, но зато фантазия есть, у кого-то наоборот. Поэтому поддерживаю проект всеми тремя руками! (рука, клавиатура, карандаш)»

«Его Священная Тень Сергея Пирога»

Оглавление

1.               Фома (автор Велимир Шут) 4

2.               Как Рыжий, спасся от Выброса. (автор – РЕН-т-ГЕН-) 5

3.               Клонгар (автор Сластников (Kotoleg) Олег) 10

4.               Ловушка (автор Игорь (Берсек) Савва) 23

5.               Галактическая психушка (автор –РЕН-т-ГЕН-) 26

6.               Питомник (автор Велимир Шут) 30

7.               После сна (Автор Велимир Шут) 32

8.               Очевидец (автор Виктор Р. А.) 39

9.               Рассказ из ПДА (автор – РЕН-т-ГЕН-) 49

10.          Заповедник (автор – РЕН-т-ГЕН-) 53

11.          История Паленого (коллектив автора портала БЛИК) 56

12.          Лесник (Автор Велимир Шут) 62

13.          А сколько стоит один твингл? (автор – РЕН-т-ГЕН-) 104

14.          Послесловие 133